СКАЗАНИЕ О ДРАКУЛЕ ВОЕВОДЕ
Бысь в Мунтьянской земли[1] греческыя веры христианин воевода именем Дракула
влашеским языком, а нашим диавол[2]. Толико зломудр, яко же по имени его, тако и житие его.
Приидоша к нему некогда от турьскаго поклисарие[3] и, егда внидоша к нему и поклонишась по своему
обычаю, а кап своих з глав не сняша, он же вопроси их: «Что ради
тако учинисте, ко государю велику приидосте и такову срамоту ми
учинисте?» Они же отвещаша: «Таков обычай нашь, государь, и земля
наша имеет». Он же глагола им: «И аз хощу вашего закона потвердити
да крепко стоите». И повеле им гвоздием малым железным ко главам
прибити капы и отпусти их, рек им: «Шедше скажите государю вашему:
он навык от вас ту срамоту терпети, мы же не навыкохом, да не
посылает своего обычая ко иным государем, кои не хотят его имети,
но у себе его да держит».
Царь же велми разсердити себе о том и поиде воинством
на него и прииде на него со многими силами. Он же, собрав елико
имеаше у себе войска, и удари на турков нощию, и множьство изби
их. И не возможе противу великого войска малыми людьми и възвратися.
И кои с ним з бою того приидоша, и начат их сам смотрити; кой
ранен спереди, тому честь велию подаваше и витязем его учиняше,
коих же сзади, того на кол повеле всажати проходом, глаголя: «Ты
еси не муж, но жена». А тогда, коли поиде на туркы, тако глагола
всему войску своему: «Кто хощет смерть помышляти, той не ходи
со мною, остани зде». Царь же, слышав то, поиде прочь с великою
срамотою, безчисленно изгуби войска, не сме на него поити.
Царь же поклисаря посла к нему, да ему дась дань.
Дракула же велми почести поклисаря оного, и показа ему все свое
имение, и рече ему: «Аз не токмо хощу дань давати царю, но со
всем своим воинством и со всею казною хощу к нему ити на службу,
да какоми повелит, тако ему служу. И ты возвести царю, как пойду
к нему, да не велить царь по своей земли никоего зла учинити мне
и моим людем, а яз скоро хощу по тебе ко царю ити, и дань принесу
и сам к нему прииду». Царь же, услышав то от посла своего, что
Дракула хощет прийти к нему на службу, и посла его почести и одари
много. И велми рад бысь, бе бо тогда ратуяся со восточными. И
посла скоро по всем градом и по земли, да когда Дракула пойдет,
никоего ж зла никто дабы Дракуле не учинил, но еще и честь ему
воздавали. Дракула же поиде, събрався с всем воиньством, и приставове
царстии с ним и велию честь ему воздаваху. Он же преиде по земли
его яко 5 дни, и внезапу вернуся, и начат пленити градове и села,
и множьство много поплени и изсече, овых на колие сажаху турков,
а иных на полы пресекая и жжигая, и до ссущих младенець. Ничто
ж остави, всю землю ту пусту учини, прочих же, иже суть християне,
на свою землю прегна и насели. И множьство много користи взем,
возвратись, приставов тех почтив, отпусти, рек: «Шедше повесте
царю вашему, яко же видес-те: сколко могох, толико есмь ему послужил.
И будет ему угодна моя служба, и аз еще хощу ему тако служити,
какова ми есть сила». Царь же ничто ж ему не може учинити, но
срамом побежен бысь.
И толико ненавидя во своей земли зла, яко хто учинит
кое зло, татбу, или разбой, или кую лжу, или неправду, той никако
не будет жив. Аще ль велики болярин, иль священник, иль инок,
или просты, аще и велико богатьство имел бы кто, не может искупитись
от смерти, и толико грозен бысь. Источник его и кладязь на едином
месте, и к тому кладязу и источнику пришли путие мнози от многых
стран, и прихождаху людие мнозии, пияху от кладязя и источника
воду, студена бо бе и сладка. Он же у того кладязя на пустом месте
постави чару велию и дивну злату; и хто хотяще воду нити, да тою
чарою пиет, на том месте да поставит, и, елико оно время пребысь,
никто ж смеаше ту чару взяти.
Единою ж пусти по всей земли свое веление, да кто
стар, иль немощен, иль чим вреден, иль нищ, вси да приидут к нему.
И собрашась бесчисленое множьство нищих и странных к нему, чающеот
него великиа милости. Он же повеле собрати всех во едину храмину
велику, на то устроену, и повеле дати им ясти и пити доволно;
они ж ядше и возвеселишась. Он же сам приде к ним и глагола им:
«Что еще требуете?» Они же вси отвещаша: «Ведает, государю, бог
и твое величество, как тя бог вразумит». Он же глагола к ним:
«Хощете ли, да сотворю вас беспечалны на сем свете, и ничим же
нужни будете?» Они же чающе от него велико нечто и глаголаша вси:
«Хощем, государю». Он же повеле заперети храм и зажещи огнем,
и вси ту изгореша. И глаголаше к боляром своим: «Да весте, что
учиних тако: первое, да не стужают людем и никто ж да не будеть
нищь в моей земли, но вси богатии; второе, свободих их, да не
стражут никто ж от них на сем свете от нищеты иль от недуга».
Единою ж приидоша к нему от Угорскыя земли два
латинска мниха милостыни ради. Он же повеле их развести разно,
и призва к себе единого от них, и показа ему округ двора множьство
бесчисленое людей на колех и на колесех, и вопроси его: «Добро
ли тако сътворих, и како ти суть, иже на колии?» Он же глагола:
«Ни, государю, зло чиниши, без милости казниши; подобает государю
милостиву быти. А ти же на кольи мученици суть». Призвав же и
другаго и вопроси его тако же. Он же отвеща: «Ты, государь, от
бога поставлен еси лихо творящих казнити, а добро творящих жаловати.
А ти лихо творили, по своим делом въсприали». Он же призвав перваго
и глагола к нему: «Да почто ты из монастыря и ис келии своея ходиши
по великим государем, не зная ничто ж? А ныне сам еси глаголал,
яко ти мученици суть. Аз и тебе хощу мученика учинити, да и ты
с ними будеши мученик». И повеле его на кол посадити проходом,
а другому повеле дати 50 дукат злата, глаголя: «Ты еси разумен
муж». И повеле его на возе с почестием отвести и до Угорскыя земли.
Некогда ж прииде купець гость некы от Угорскыя
земли в его град. И по его заповеди остави воз свой на улици града
пред полатою и товар свой на возе, а сам спаше в полате. И пришед
некто, украде с воза 160 дукат злата. Дракула же глагола ему:
«Пойди, в сию нощь обрящеши злато». И повеле по всему граду искати
татя, глаголя: «Аще не обрящется тать, то весь град погублю».
И повеле свое злато, нес, положити на возе в нощи и приложи един
златой. Купец же въстав, и обрете злато, и прочет единою и дващи,
обреташесь един лишний златой, и шед к Дракуле, глагола: «Государю,
обретох злато, и се есть един златой не мой, лишний». Тогда же
приведоша и татя оногр и с златом. И глагола купцю: «Иди с миром;
аще бы ми еси не поведал злато, готов бых и тебе с сим татем на
кол посадити».
Аще жена кая от мужа прелюбы сътворит, он же веляше
срам ей вырезати, и кожю содрати, и привязати ея нагу, и кожу
ту на столпе среди града и торга повесити, и девицам, кои девьства
не сохранят, и вдовам тако ж, а иным сосца отрезаху, овым же кожу
содравше со срама ея, и, рожен железен разжегши, вонзаху в срам
ей, и усты исхожаше. И тако привязана стояше у столпа нага, дондеже
плоть и кости ей распадутся иль птицам в снедь будет.
Единою ж яздящу ему путем и узре на некоем сиромахе
срачицю издрану худу и въпроси его: «Имаши ли жену?» Он же отвеща:
«Имам, государю». Он же глагола: «Веди мя в дом твой, давижю».
И узре жену его младу сущу и здраву и глагола мужу ея: «Не си
ли лен сеял?» Он же отвеща: «Господи, много имам лну». И показа
ему много лну. И глагола жене его: «Да почто ты леность имееши
к мужу своему? Он должен есть сеяти и орати и тебе хранити, а
ты должна еси на мужа своего одежю светлу и лепу чинити, а ты
и срачици не хощеши ему учинити, а здрава суща телом. Ты еси повинна,
а не мужь твой: аще ль бы муж не сеял лну, то бы муж твой повинен
был». И повеле ей руце отсещи и труп ея на кол всадити.
Некогда ж обедоваше под трупием мертвых человек,
иже на колие саженых, множьство бо округ стола его; он же среди
их ядяше и тем услажашесь. Слуга ж его, иже пред ним ясти ставляше,
смраду оного не моги терпети и заткну нос и на страну главу свою
склони. Он же вопроси его: «Что ради тако чинишь?» Он же отвеща:
«Государю, не могу смрада сего терпети». Дракула же ту и повеле
его на кол всадити, глаголя: «Тамо ти есть высоко жити, смрад
не можеть тебе доити».
Иногда же прииде от угорского короля Меттеашя[4] апоклисарь до него, человек не мал болярин,
в лясех родом. И повеле ему сести с собою на обеде среди трупия
того. И пред ним лежаше един кол велми дебел и высок, весь позлащен,
и вопроси апоклисаря Дракула: «Что ради учиних сей кол тако? Повеж
ми». Посол же той велми убояся и глагола: «Государю, мнит ми ся
тако: неки великий человек, пред тобою согреши, и хощеши ему почте
ну смерть учинити паче иных». Дракула же глагола: «Право рекл
еси; ты еси велика государя посол кралевьскы, тебе учиних сей
кол». Он же отвеща: «Государю, аще достойное смерти соделал буду,
твори еже хощеши. Праведный бо еси судия; ты не повинен моей смерти,
но аз сам». Дракула же расмияся и рече: «Аще бы ми еси не тако
отвещал, воистину бы был еси на сем коле». И почти его велми и,
одарив, отпусти, глаголя: «Ты вправду ходи на поклисарство от
великых государей к великим государем, научен бо еси с государьми
великыми говорити, прочии же да не дерзнуть, но первое учими будуть,
как им с государьми великыми беседовати». Таков обычай имеаше
Дракула: отколе к нему прихождаше посол от царя или от короля
неизящен и не умеаше против кознем его отвещати, то на кол его
всажаше, глаголя: «Не аз повинен твоей смерти — иль государь твой,
иль ты сам. На мене ничто же рци зла. Аще государь твой, ведая
тебе малоумна и не научена, послал тя есть ко мне, к великоумну
государю, то государь твой убил тя есть; аще ль сам дерзнул еси,
не научився, то сам убил еси себя». Тако поклисарю учиняше кол
высок и позлащен весь, и на него всаждаше, и государю его те речи
отписоваше с прочими, да не шлет к великоумну государю малоумна
и ненаучена мужа в посольство.
Учиниша же ему мастери бочкы железны; он же насыпа
их злата, в реку положи. А мастеров тех посещи повеле, да никто
ж увесть съделаннаго им окаанства, токмо тезоимениты ему диавол.
Некогда же поиде на него воинством король угорскы
Маттеашь; он же поиде против ему, и сретеся с ним, и ударишась
обои, и ухватиша Дракулу жива, от своих издан по крамоле[5]. И приведен бысь Дракула ко кралю, и повеле
его метнути в темницю. И седе в Вышеграде на Дунаи, выше Будина
4 мили[6], 12 лет. А на Мунтьянской земли посади иного
воеводу[7].
Умершу же тому воеводе, и краль пусти к нему в
темницю, да аще восхощет быти воевода на Мунтианской земли, яко
же и первие, то да латиньскую веру прииметь, аще ль же ни, то
умрети в темници хощеть. Дракула же возлюби паче временнаго света
сладость, нежели вечнаго и бесконечнаго, и отпаде православия,
и отступи от истинны, и остави свет, и приатму. Увы, не возможе
темничныя временныя тяготы понести, и уготовася на бесконечное
мучение, и остави православную нашу веру, и приат латыньскую прелесть.
Крал же не токмо дасть ему воеводство на Мунтьянской земли, но
и сестру свою родную дасть ему в жену, от нея же роди два сына.
Пожив же мало яко 10 лет[8], и тако скончася в той прельсти.
Глаголют же о немь, яко, и в темници седя, не остася
своего злаго обычая, но мыши ловя и птици на торгу покупая, и
тако казняше их, ову на кол посажаше, а иной главу отсекаше, а
со иныя перие ощипав, пускаше. И научися шити и тем в темници
кормляшесь.
Егда же краль изведе его ис темници, и приводе
его на Будин, и дасть ему дом в Пещи противу Будина, и еще у краля
не был, случися некоему злодею уйти на его двор и съхранися. Гонящий
же приидоша и начата искати и найдоша его. Дракула же востав,
взем мечь свой, и скочи с полаты, и отсече главу приставу оному,
держащему злодея, а злодея отпусти; прочий же бежаша и приидоша
к биреву и поведаша ему бывшее. Бирев же с всеми посадникы иде
ко кралю, жалуяся на Дракулу. Корол же посла к нему, вопрашая:
«Что ради таково зло учини?» Он же тако отвеща: «Зло никое ж учиних,
но он сам себе убил; находя разбойнически на великаго государя
дом, всяк так погибнеть. Аще ли то ко мне пришел бы явил, и аз
во своем дому нашел бы того злодея, или бы выдал, или просил его
от смерти». Кралю же поведаша. Корол же нача смеятися и дивитись
его сердцю.
Конец же его сице[9]: живяше на Мунтианской земли, и приидоша на
землю его турци, начаша пленити. Он же удари на них, и побегоша
турци. Дракулино же войско без милости начаша их сещи и гнаша
их. Дракула же от радости възгнав на гору, да видить, како секуть
турков, и отторгъся от войска; ближний его, мнящись яко турчин,
и удари его один копием. Он же видев, яко от своих убиваем, и
ту уби своих убийць мечем своим 5, его же мнозими копии сбодоша,
и таке убиен бысь.
Корол же сестру свою взят, и со двема сними, в
Угорскую землю на Будин. Един при кралеве сыне живет, а другий
был у Варадинского бископа[10] и при нас умре, а третьяго сына, старейшаго, Михаила[11] тут же на Будину видехем, от царя турскаго прибег ко
кралю; еще не женився, прижил его Дракула с единою девкою. Стефан
же молдовскый[12] з кралевы воли посади на Мунтьянской земли некоего воеводскаго
сына, Влада[13] именем. Бысь бо той Влад от младенства инок, потом и
священник и игумен в монастыри, потом ростригся и сел на воеводство
и женился, понял воеводскую жену, иже после Дракулы мало побил
и убил его Стефан волосьскы, того жену понял. И ныне воевода на
Мунтьянской земли Влад, иже бывы чернець и игумен.
В лето 6994 февраля 13 прежь писал, та же в лето
6998 генваря 28 в другье переписах, аз грешны Ефросин[14].
СКАЗАНИЕ О ДРАКУЛЕ ВОЕВОДЕ
Перевод О.В.Творогова
Был в Мунтьянской земле воевода, христианин греческой
веры, имя его по-валашски Дракула, а по-нашему —Дьявол. Так жесток
и мудр был, что, каково имя, такова была и жизнь его.
Однажды пришли к нему послы от турецкого царя и,
войдя, поклонились по своему обычаю, а колпаков, своих с голов
не, сняли. Он же спросил их: «Почему так поступили: пришли к великому
государю и такое бесчестие мне нанесли?» Они же отвечали: «Таков
обычай, государь, в земле нашей». А он сказал им: «И я хочу закон
ваш подтвердить, чтобы следовали ему неуклонно». И приказал прибить
колпаки к их головам железными гвоздиками, и отпустил их со словами:
«Идите и скажите государю вашему: он привык терпеть от вас такое
бесчестие, а мы не привыкли, и пусть не посылает свой обычай блюсти
у других государей, которым обычай такой чужд, а в своей стране
его соблюдает».
Царь был очень разгневан этим, и пошел на Дракулу
войной, и напал на него с великими силами. Дракула же, собрав
все войско свое, ударил на турок ночью и перебил множество врагов.
Но не смог со своей небольшой ратью одолеть огромного войска и
отступил. И стал сам осматривать всех, кто вернулся с ним с поля
битвы: кто был ранен в грудь, тому воздавал почести и в витязи
того производил, а кто в спину, — того велел сажать на кол, говоря:
«Не мужчина ты, а баба!» А когда снова двинулся против турок,
то так сказал своим воинам: «Кто о смерти думает, пусть не идет
со мной, а здесь остается». Царь же, услышав об этом, повернул
назад с великим позором, потеряв без числа воинов, и не посмел
выступить против Дракулы.
И отправил царь к Дракуле посла, требуя от него
дани. Дракула же воздал послу тому пышные почести, и показал ему
свое богатство, и сказал ему: «Я не только готов платить дань
царю, но со всем воинством своим и со всем богатством хочу идти
к нему на службу, и как повелит мне, так ему служить буду. И ты
передай царю, что, когда пойду к нему, пусть объявит он по всей
своей земле, чтобы не чинили зла ни мне, ни людям моим, а я вскоре
вслед за тобою пойду к царю, и дань принесу, и сам к нему прибуду».
Царь же, услышав все это от посла своего, что хочет Дракула прийти
к нему на службу, послу его честь воздал и одарил его богато.
И рад был царь, ибо в то время вел войну на востоке. И тотчас
послал объявить по всем городам и по всей земле, что, когда пойдет
Дракула, никакого зла ему не причинять, а, напротив, встречать
его с почетом. Дракула же, собрав все войско, двинулся
в путь, и сопровождали его царские приставы, и воздавали ему повсюду
почести. Он же, углубившись в Турецкую землю на пять дневных переходов,
внезапно повернул назад, и начал разорять города и села, и людей
множество пленили перебил, одних — на колья сажал, других рассекал
надвое или сжигал, не щадя и грудных младенцев. Ничего не оставил
на пути своем, всю землю в пустыню превратил, а всех, что было
там, христиан увел и расселил в своей земле. И возвратился восвояси,
захватив несметные богатства, а приставов царских отпустил с почестями,
напутствуя: «Идите и поведайте царю вашему обо всем, что видели.
Сколько сил хватило, послужил ему. И если люба ему моя служба,
готов и еще ему так же служить, сколько сил моих станет». Царь
же ничего не смог с ним сделать, только себя опозорил.
И так ненавидел Дракула зло в своей земле, что
если кто совершит какое-либо преступление, украдет, или ограбит,
или обманет — не избегнуть тому смерти. Пусть будет он знатный
вельможа, или священник, или монах, или простой человек, пусть
он владеет несметными богатствами, все равно не откупится он от
смерти. Так грозен был Дракула.
Был в земле его источник и колодец, и сходились
к тому колодцу и источнику со всех сторон дороги, и множество
людей приходило пить из того колодца родниковую воду, ибо была
она холодна и приятна на вкус. Дракула же возле того колодца,
хотя был он в безлюдном месте, поставил большую золотую чару дивной
красоты, чтобы всякий, кто захочет пить, пил из той чары и ставил
ее на место. И сколько времени прошло — никто не посмел украсть
ту чару.
Однажды объявил Дракула по всей земле своей: пусть
придут к нему все, кто стар, или немощен, или болен чем, или беден.
И собралось к нему бесчисленное множество нищих и бродяг, ожидая
от него щедрой милостыни. Он же ведел собрать их всех в построенном
для того хороме и велел принести им вдоволь еды и вина. Они же
пировали и веселились. Дракула же сам к ним пришел и спросил:
«Чего еще хотите?» Они же все отвечали: «Это ведомо богу, государь,
и тебе: что тебе бог внушит». Он же спросил их: «Хотите ли, чтобы
сделал я вас счастливыми на этом свете, и ни в чем не будете нуждаться?»
Они же, ожидая от него великих благодеяний, закричали разом: «Хотим,
государь!» А Дракула приказал запереть хором и зажечь его, и сгорели
все те люди. И сказал Дракула боярам своим: «Знайте, почему я
сделал так: во-первых, пусть не докучают людям, и не будет нищих
в моей земле, а будут все богаты; во-вторых, я и их самих освободил:
пусть не страдают они на этом свете от нищеты или болезней».
Пришли как-то к Дракуле два католических монаха
из Венгерской земли собирать подаяние. Он же велел развести их
порознь, позвал к себе одного из них и, указав на двор, где виднелось
множество людей, посаженных на кол или колесованных, спросил:
«Хорошо ли я поступил, и кто эти люди, посаженные на колья?» Монах
же ответил: «Нет, государь, зло ты творишь, казня без милосердия;
должен государь быть милостивым. А те на кольях — мученики!» Призвал
Дракула другого и спросил его о том же. Отвечал тот: «Ты, государь,
богом поставлен казнить злодеев и награждать добродетельных. А
люди эти творили зло, по делам своим и наказаны». Дракула же,
призвав первого монаха, сказал ему: «Зачем же ты вышел из монастыря
и из кельи своей и ходишь по великим государям, раз ничего не
смыслить? Сам же сказал, что люди эти — мученики, вот я и хочу
тебя тоже мучеником сделать, будешь и ты с ними в мучениках».
И приказал посадить его на кол, а другому велел дать пятьдесят
золотых дукатов, говоря: «Ты мудрый человек». И велел его с почетом
довезти до рубежа Венгерской земли.
Однажды прибыл из Венгерской земли купец в город
Дракулы. И, как принято было у Дракулы, оставил воз свой на городской
улице перед домом, а товар свой — на возу, а сам лег спать в доме.
И кто-то украл с воза 160 золотых дукатов. Купец, придя к Дракуле,
поведал ему о пропаже золота. Дракула же отвечал: «Иди, этой же
ночью найдешь свое золото». И приказал по всему городу искать
вора, пригрозив: «Если не найдете преступника, весь город погублю».
И велел той же ночью положить на воз свое золото и добавить один
лишний дукат. Купец же наутро, встав, обнаружил золото и пересчитал
его и раз, и другой, все выходило, что один дукат лишний. И, придя
к Дракуле, сказал: «Государь, нашел золото, но вот один дукат
не мой — лишний». В это время привели и вора с похищенным золотом.
И сказал Дракула купцу: «Иди с миром! Если бы не сказал
мне о лишнем дукате, то посадил бы и тебя на кол вместе с этим
вором».
Если какая-либо женщина изменит своему мужу, то
приказывал Дракула вырезать ей срамное место, и кожу содрать,
и привязать ее нагую, а кожу ту повесить на столбе, на базарной
площади посреди города. Так же поступали и с девицами, не сохранившими
девственности, и с вдовами, а иным груди отрезали, а другим сдирали
кожу со срамных мест, или, раскалив железный прут, вонзали его
в срамное место, так что выходил он через рот. И в таком виде,
нагая, стояла женщина, привязанная к столбу, пока не истлеет плоть
и не распадутся кости или не расклюют ее птицы.
Однажды ехал Дракула по дороге и увидел на некоем
бедняке ветхую и разодранную рубашку и спросил его: «Есть ли у
тебя жена?» — «Да, государь», — отвечал тот. Дракула повелел:
«Веди меня в дом свой, хочу на нее посмотреть». И увидел, что
жена бедняка молодая и здоровая, и спросил ее мужа: «Разве ты
не сеял льна?» Он же отвечал: «Много льна у меня, господин». И
показал ему множество льна. И сказал Дракула женщине: «Почему
же ленишься ты для мужа своего? Он должен сеять, и пахать, и тебя
беречь, а ты должна шить ему нарядные праздничные одежды. А ты
и рубашки ему не хочешь сшить, хотя сильна и здорова. Ты виновна,
а не муж твой: если бы он не сеял льна, то был бы он виноват».
И приказал ей отрубить руки, и труп ее воздеть на кол.
Как-то обедал Дракула среди трупов, посаженных
на кол, много их было вокруг стола его. Он же ел среди них и в
том находил удовольствие. Но слуга его, подававший ему яства,
не мог терпеть трупного смрада и заткнул нос и отвернулся. «Что
ты делаешь?» — спросил его Дракула. Тот отвечал: «Государь, не
могу вынести этого смрада». Дракула тотчас же велел посадить его
на кол, говоря: «Там ты будешь сидеть высоко, и смраду до тебя
будет далеко!»
Пришел однажды к Дракуле посол от венгерского короля
Матьяша, знатный боярин, родом поляк. И сел Дракула с ним обедать
среди трупов. И лежал перед Дракулой толстый и длинный позолоченный
кол, и спросил Дракула посла: «Скажи мне: для чего я приготовил
такой кол?» Испугался посол тот немало и сказал: «Думается мне,
государь, что провинился перед тобой кто-либо из знатных людей
и хочешь предать его смерти более почетной, чем других». Дракула
же отвечал: «Верно говоришь. Вот ты — великого государя посол,
посол королевский, для тебя и приготовил этот кол». Отвечал тот:
«Государь, если совершил я что-либо, достойное смерти, — делай
как хочешь. Ты судья справедливый — не ты будешь в смерти моей
повинен, но я сам». Рассмеялся Дракула и сказал: «Если бы ты не
так ответил, быть бы тебе на этом коле». И воздал ему почести,
и, одарив, отпустил со словами: «Можешь ходить ты послом от великих
государей к великим государям, ибо умеешь с великими государями
говорить, а другие пусть и не берутся, а сначала поучатся, как
беседовать с великими государями». Был такой обычай у Дракулы:
когда приходил к нему неопытный посол от царя или от короля и
не мог ответить на коварные вопросы Дракулы, то сажал он посла
на кол, говоря: «Не я виноват в твоей смерти, а либо государь
твой, либо ты сам. Если государь твой, зная, что неумен ты и неопытен,
послал тебя ко мне, многомудрому государю, то твой же государь
и убил тебя. Если же ты сам решился идти, неученый, то сам же
себя и убил». И так готовил для посла высокий позолоченный кол
и сажал его на кол, а государю его посылал грамоту с кем-либо,
чтобы впредь не отправлял послом к многомудрому государю глупого
и неученого мужа.
Изготовили мастера для Дракулы железные бочки,
а он наполнил их золотом и погрузил в реку. А мастеров тех велел
казнить, чтобы никто не узнал о его коварстве, кроме тезки его
— дьявола.
Однажды пошел на него войной венгерский король
Матьяш. Выступил Дракула ему навстречу, сошлись, и сразились,
и выдали Дракулу изменники живым в руки противника. Привели Дракулу
к королю, и приказал тот бросить его в темницу. И провел он там,
в Вышеграде на Дунае, в четырех верстах выше Буды, двенадцать
лет. А в Мунтьянской земле король посадил другого воеводу.
Когда же тот воевода умер, послал король к Дракуле
в темницу сказать, что если хочет он, как и прежде, быть в Мунтьянской
земле воеводой, то пусть примет католическую веру. Если же не
согласен он, то так и умрет в темнице. И предпочел Дракула радости
суетного мира вечному и бесконечному, и изменил православию, и
отступил от истины, и оставил свет, и вверг себя во тьму. Увы,
не смог перенести временных тягот заключения, и отдал себя на
вечные муки, и оставил нашу православную веру, и принял ложнее
учение католическое. Король же не только вернул ему Мунтьянское
воеводство, но и отдал в жены ему родную сестру, от которой было
у Дракулы два сына. Прожил он еще около десяти лет и умер в ложной
католической вере.
Рассказывали о нем, что и сидя в темнице не оставил
он своих жестоких привычек: ловил мышей или птиц покупал на базаре
и мучал их — одних на кол сажал, другим отрезал голову, а птиц
отпускал, выщипав перья. И научился шить, и кормился этим в темнице.
Когда же король освободил Дракулу из темницы, привели
его в Буду, и отвели ему дом в Пеште, что против Буды, но еще
не был допущен Дракула к королю. И вот тогда случилось, что некий
разбойник забежал во двор к Дракуле и спрятался там. Преследователи
же стали искать здесь преступника и нашли его. Тогда Дракула вскочил,
схватил свой меч, выбежал из палат, отсек голову приставу, державшему
разбойника, а того отпустил. Остальные обратились в бегство и,
придя к судье, рассказали ему о случившемся. Судья же с посадниками
отправился к королю с жалобою на Дракулу. Послал король к Дракуле,
спрашивая: «Зачем же ты совершил такое злодеяние?» Он же отвечал
так: «Никакого зла я не совершал, а пристав сам же себя убил:
так должен погибнуть всякий, кто, словно разбойник, врывается
в дом великого государя. Если бы он пришел ко мне и объявил о
произошедшем, то я бы нашел злодея в своем доме и либо выдал его,
либо просил бы его помиловать». Рассказали об этом королю. Король
же посмеялся и удивился его нраву.
Конец же Дракулы был таков: когда был он уже в
Мунтьянской земле, напали на землю его турки и начали ее разорять.
Ударил Дракула на турок, и обратились они в бегство. Воины же
Дракулы, преследуя их, рубили их беспощадно. Дракула же в радости
поскакал на гору, чтобы видеть, как рубят турок, и отъехал от
своего войска. Приближенные же приняли его за турка, и один из
них ударил его копьем. Дракула, видя, что убивают его свои же,
сразил мечом своих убийц, но и его пронзили несколькими копьями,
и так был он убит.
Король же взял сестру свою с двумя сыновьями в
Венгерскую землю, в Буду. Один сын при короле живет, а другой
был у Варданского епископа и при нас умер, а третьего сына, старшего,
видели тут же в Буде — бежал он к королю от турецкого царя; еще
не будучи женат, прижил этого сына Дракула с одной девкой. Стефан
же молдавский по королевской воле посадил в Мунтьянской земле
некоего воеводского сына по имени Влад. Был тот Влад с юных лет
монахом, потом — священником и игуменом, а потом расстригся и
сел на воеводство. И женился он на вдове воеводы, правившего некоторое
время после Дракулы и убитого Стефаном молдавским, вот на его
вдове он и женился. И ныне он воевода в Мунтьянской земле, тот
Влад, что был чернец и игумен.
В год 6994 (1486) февраля в 13 день списал я это
впервые, а в году 6998 (1490) января в 28 день еще раз переписал
я, грешный Ефросин.
