МАТЕРИАЛЫ СЛЕДСТВИЯ ДЖОРДАНО БРУНО

К оглавлению

II. ВЫДАЧА ДЖОРДАНО БРУНО РИМСКОЙ ИНКВИЗИЦИИ

ПИСЬМО ГЕНЕРАЛЬНОГО ИНКВИЗИТОРА КАРДИНАЛА САНСЕВЕРИНА ТРИБУНАЛУ ВЕНЕЦИАНСКОЙ ИНКВИЗИЦИИ С ТРЕБОВАНИЕМ ВЫДАТЬ ДЖОРДАНО БРУНО РИМУ

17 сентября 1592 г.

Святой трибунал, во исполнение письма кардинала инквизиции Сансеверина от 12-го дня вышеуказанного месяца, постановил, именем святой конгрегации высшего трибунала святой службы Рима, чтобы Джордано Бруно незамедлительно был отправлен к губернатору Анконы, который затем непосредственно доставит его святому трибуналу инквизиции Рима, согласно упомянутому письму ⁹¹.

ПЕРЕГОВОРЫ ВЕНЕЦИАНСКОЙ ИНКВИЗИЦИИ С ПРАВИТЕЛЬСТВОМ ВЕНЕЦИИ О ВЫДАЧЕ ДЖОРДАНО БРУНО РИМУ

Доложено Сенату 3 октября 1592 г.

28 сентября 1592 г.

Монсеньор викарий патриарха Венеции, совместно с отцом инквизитором и синьором Томазо Морозини, одним из синьоров, заседающих в святом трибунале инквизиции, явились в коллегию [Совета Мудрых], заявив, что по поручению монсеньора патриарха прибыли уведомить его светлость [дожа Венеции] и почтеннейших синьоров о следующем.

Некоторое время назад был задержан и ныне находится в тюрьме этого города переданный в распоряжение святой службы Джордано Бруно Ноланец, обвиненный не только как еретик, но как ересиарх, написавший различные книги, в которых усиленно восхвалял королеву Англии и других государей-еретиков, писавший разные вещи, относящиеся, [370] в частности, к религии, и неподобающие, хотя он говорил философски. Это —- отступник, первоначально бывший братом-доминиканцем. В течение многих лет он жил в Женеве и Англии. В Неаполе и других городах он уже привлекался к суду инквизиции по тому же обвинению. Когда в Риме стало известно о его аресте, Сансеверина, верховный инквизитор, прислал письмо с повелением отправить его в Рим.

Он привел часть письма указанного достопочтенного кардинала, адресованного инквизитору этого города, с повелением отправить преступника, при первой возможности безопасного путешествия, в Анкону, губернатор которой позаботится затем о его доставке в Рим.

Монсеньор викарий добавил, что не желал выполнить это, не доложив сперва светлейшим синьорам, дабы они сказали, какое распоряжение сочтут правильным. Он будет ждать их сообщения, что надлежит ответить Риму, и просит ускорить дело, так как представляется подходящий случай безопасного путешествия.

Его светлость [дож Венеции] ответил, что уяснил все изложенное и будет иметь с синьорами надлежащее суждение, о котором и уведомит ⁹².

После этого они удалились.

28 сентября 1592 г.

В тот же день, после обеда, явившись в заседание Совета Мудрых, отец инквизитор заявил синьорам, что прибыл узнать, какое решение вынесено в связи с обсуждавшимся утром делом относительно отправки этого человека в Рим, так как имеется готовый к отплытию корабль.

Совет Мудрых обратился к отцу инквизитору с вопросом: сколько дней назад получен приказ?

Он ответил, что письмо получено с прошлой ординарной почтой, а не с последней.

Мудрые сообщили ему, что это дело важное и должно быть глубоко обсуждено, а сейчас имеется много серьезнейших государственных вопросов. Поэтому они не могли вынести решения, и его преосвященство может теперь разрешить отплытие корабля.

Он ответил, что так и поступит, согласно воле синьоров, и покинул заседание. [371]

СООБЩЕНИЕ РИМУ ОБ ОТКАЗЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА ВЕНЕЦИИ ВЫДАТЬ ДЖОРДАНО БРУНО

3 октября 1592 г.

Послу Донато в Рим.

...посылаем для вашего сведения копию запроса, полученного от святого трибунала этого города, в связи с письмом достопочтеннейшего Сансеверина о том, чтобы выдать Риму некоего Джордано Бруно, задержанного и заключенного в тюрьму по приказанию этого трибунала.

Установление порядка выдачи заключенных, которые по всем законам должны быть судимы трибуналом, задержавшим их и ведущим их дело, серьезнейшим образом нарушает права и колеблет авторитет трибунала. Пример с одним преступником должен будет распространяться и на другие случаи в дальнейшем и причинит огромный ущерб правам наших подданных.

Наши справедливейшие соображения были доведены до сведения отца инквизитора, который заявил, что принимает их, сообщит в Рим и обстоятельно изложит упомянутому кардиналу, добавив от себя просьбу согласиться с ним.

Обо всем этом мы намеревались уведомить вас, чтобы вы имели возможность дать надлежащий ответ, когда придется вести переговоры по данному предмету, защищая права юрисдикции трибунала нашего города, согласно вышеизложенному.

+ 117

— 2

— 6 ⁹³

Письмо государю Венеции

Рим, 10 октября 1592 г.

...глава 18. То, что ваша светлость приказали сообщить относительно личности Джордано Бруно, задержанного инквизицией Венеции, передано ординарному послу, чтобы он мог ответить на запрос в соответствии с волей вашей светлости. Если же случится, что нас экстраординарных [послов], спросят о чем-либо, чего мы не предполагаем, мы дадим надлежащий ответ.

Леонардо Донато, кавалер, прокуратор, посол.

Зачитано в Совете. [372]

ПАПА КЛИМЕНТ VIII ТРЕБУЕТ ВЫДАЧИ ДЖОРДАНО БРУНО

22 декабря 1592 г.

Явившись в превосходительнейшую коллегию [Совета Мудрых] монсеньор нунций его святейшества высказался о нижеследующих предметах...

Перейдя затем к вопросу относительно брата Джордано Бруно Ноланца из Неаполя, задержанного и заключенного в тюрьму инквизицией, изложил его преступления.

Это — отступник, писавший и издававший еретические книги, причем на некоторых из них стоит, что они напечатаны в Венеции, тогда как на самом деле они изданы в еретических странах. Он ранее бежал оттуда [?], а затем из Неаполя, будучи преследуем. Он проживал в Женеве, Франции и Англии, находился в постоянном общении с еретиками и открыто защищал свои взгляды. В целом — это заведомый ересиарх, и не только по менее важным вопросам, но и относительно воплощения спасителя нашего и святейшей троицы. Это было с очевидностью установлено показаниями.

Его святейшеству угодно, чтобы он был отправлен в Рим для доведения до конца судебного преследования, начатого против него этой святой инквизицией. Oн просит, чтобы его светлость выразил согласие и разрешил отправить указанное лицо в Рим, ибо там обитает правосудие, как его святейшество сказал синьорам послам.

Светлейший синьор прокуратор Донато ответил на это, что имеет от превосходительнейшего сената поручение вести переговоры с его святейшеством, что он и сделал, соблюдая полное уважение к святому трибуналу, установленному судить преступников здесь же на месте и осуществлять истинное правосудие. Так он и поступает по воле самого святейшества, причем светлейшему нунцию предоставлено заседать в нем совместно с другими судьями святого трибунала. Поэтому нельзя считать правильным, чтобы преступники отсылались отсюда в Рим. В данном вопросе можно сделать много ссылок на определенные для этой цели установления святой службы. Ему неизвестно, Чтобы этот порядок когда-либо нарушался, на основании небольшой имеющейся практики. По-видимому, его святейшество было удовлетворено. Тем не менее отправлено напоминание послам об этом, прежде чем они покинут Рим. Дело находится сейчас в том же положении, и никакого нового решения пока не вынесено. [373]

Нунций возразил, что указанное лицо — неаполитанец, а не подданный этого государства. Сперва он был предан суду в Неаполе, а затем в Риме за тягчайшие изложенные ранее преступления. Кроме того, преступники уже выдавались Риму в двух дюжинах случаев ⁹⁴, столь же исключительных, как этот, ибо трибунал Рима есть глава и высшая [инстанция] для всех остальных [трибуналов]. Если бы даже это был простой брат и папа потребовал его выдачи Риму, то и против, этого нельзя было бы возражать, и еще меньше имели оснований в данном случае, ибо это публично разоблаченный ересиарх, запятнанный разными другими тягчайшими преступлениями, о которых упоминать не будет, так как говорит лишь о делах, относящихся к вере. Не может быть сомнений, что в обычных делах, когда начинается процесс, преступники должны осуждаться там же, где дело начато, но данное дело, имеющее исключительно важное значение, было начато инквизицией в Неаполе, а затем велось в Риме.

В заключение был дан ответ, что превосходительнейшие синьоры совместно обсудят дело, воодушевленные желанием всегда оказывать его святейшеству всяческое возможное удовлетворение...

Вслед затем нунций испросил разрешения удалиться и покинул заседание.

7 января 1593 г.

Светлейший синьор прокуратор Фериго Контарини, приглашенный в превосходительнейшую коллегию по приказанию светлейшего [дожа П. Чиконья], поручившего представить сообщение относительно брата Джордано Бруно, который находится под стражей святой службы инквизиции и выдачи которого Риму требовал монсеньор нунций. В связи с этим прокуратор изложил светлейшему сегодня утром следующее ⁹⁵.

Указанный брат ранее был предан суду инквизиции и заключен в тюрьму в Неаполе за тяжелое еретическое преступление. Он скрылся оттуда и направился в Рим, где был заключен в тюрьму и предан суду как в связи с, прошлыми, так и в связи с новыми обвинениями.

Он вторично бежал из заключения и отправился в Англию, где жил, согласно обычаям этого острова. Затем он приехал [374] в Женеву, где в течение некоторого времени вел такую же порочную и дьявольскую жизнь. Наконец, он уехал оттуда, прибыл в Венецию и нашел себе убежище в доме одного дворянина. Этот дворянин, чтобы успокоить надлежащим образом свою христианскую совесть, донес на него святому трибуналу, после чего тот был схвачен и заключен в тюрьму.

Он совершил тягчайшие преступления в том, что касается ереси, но это — один из самых выдающихся и редчайших гениев, каких только можно себе представить, и обладает необычайными познаниями и создал замечательное учение.

Принимая во внимание, что это дело было начато в Неаполе и Риме и гораздо более подлежит этому суду, чем тому, который находился здесь, и ввиду исключительной тяжести преступлений, а также, что это — чужеземец, а не подданный,— полагает, что надлежит удовлетворить [требование] его святейшества, как и делалось в других подобных же случаях. Несмотря на это, представляет дело на усмотрение исключительной мудрости светлейшего.

Нельзя умолчать также и о следующем. Дело было сообщено преступнику, чтобы он выразил свое мнение и желание, и что он думает, если его выдадут, и как отнесется к этому. Он заявил, что намеревается представить письменное произведение, которое, насколько он это может откроет ему путь к доброй жизни, и тогда он будет доволен, если его направят к римскому правосудию. Вероятно, это было сказано для того, чтобы как-нибудь добиться отсрочки и протянуть время, ибо он боится быть отправленным таким способом ⁹⁶. Но поскольку он находится в строгом заключении и поскольку светлейший рассудит, как ему угодно поступить в данном вопросе, то будет поступлено по его воле. Синьоры обязаны иметь в виду, что это сообщение должно держаться в строгой тайне и не подлежит оглашению ни публично, ни частным образом. Однако заявил, что всегда готов без всяких возражений подчиниться велению светлейшего и выполнить долг перед отечеством, как и во всех иных делах сего мира. Затем он просил разрешения покинуть собрание, воздав похвалу мудрости государя и его готовности служить интересам государства. [375]

7 января 1593 г.

Монсеньор нунций сделал нашей синьории настоятельное представление от имени верховного первосвященника о выдаче Риму брата Джордано Бруно неаполитанца. В первый раз он был предан суду и заключен в тюрьму в Неаполе, а затем в Риме по тягчайшим обвинениям в ереси. Затем он бежал из тюрьмы того и другого города и, наконец, был обвинен и задержан святой службой инквизиции этого города. Ввиду этого святой трибунал Рима должен выполнить над ним надлежащее правосудие. В таких случаях, а в особенности в таком исключительном деле, подобает удовлетворить [требование] его святейшества.

Во исполнение требования первосвященника указанный брат Джордано Бруно должен быть отослан к трибуналу инквизиции Рима, о чем необходимо известить монсеньора нунция, чтобы он установил, под какой охраной и каким образом угодно будет его преосвященству отправить указанное лицо. Об этом надлежит сообщить нунцию завтра при свидании с ним или передать ему извещение на дом через посредство нотария нашей канцелярии. Кроме того, нашему послу в Риме должно быть отправлено уведомление, чтобы он сделал надлежащее представление его святейшеству и засвидетельствовал постоянную готовность нашей республики выполнить все, угодное ему

+ 142

— 10

— 20 ⁹⁷ [376]

ИЗВЕЩЕНИЕ, ПОСЛАННОЕ ВЕНЕЦИАНСКОМУ ПОСЛУ В РИМЕ О ВЫДАЧЕ ДЖОРДАНО БРУНО

9 января 1593 г.

Послу Парута в Рим.

Как видно из прилагаемой копии извещения монсеньора нунция, им было сделано настоятельное представление от имени его святейшества разрешить отсылку в Рим к святому трибуналу инквизиции брата Джордано Бруно, находящегося в тюрьме этой службы инквизиции. Мы со своей стороны охотно удовлетворяем требование святейшества, отсылая его правосудию Рима.

Он будет передан монсеньором нунцием с такими предосторожностями и таким способом, какие покажутся ему наилучшими.

Доводя об этом до сведения его преосвященства, сообщаем также и вам, чтобы вы сделали первосвященнику представление об этом как об акте почтения и сыновнего повиновения его святейшеству. При этом нам надлежит выразить от нашего имени сочувствие по поводу его нездоровья, если же с получением настоящего письма его здоровье улучшится, то передать надлежащее приветствие. Уповая на милость божию, надеемся, что вы возрадуетесь с ним.

+ 151

— 0

— 3 ⁹⁸

16 января 1593 г.

Я известил его святейшество о полученном от вашего сиятельства поручении сообщить относительно брата Джордано Бруно и представил на его усмотрение. При этом я засвидетельствовал, что это решение еще раз подтверждает желание вашей светлости выполнить приятное ему дело. Он действительно принял это сообщение, как в высшей степени радостное, и ответил [377] мне весьма любезно и обязательно. Он заявил, что очень желает всегда находиться в согласии с Республикой. Сверх того, он не хочет, чтобы ей приходилось разгрызать сухие кости, подкладываемые теми, кто не в силах спокойно глядеть, как высоко он ценит засвидетельствованную ему преданность ⁹⁹. На это я ответил столь же обязательными словами, выразив искреннее почтение Республики к нему. Так как в моих словах ничего существенного не заключалось, то я не передаю их содержания.

Комментарии

91. Венецианская инквизиция обязана была уведомлять римскую инквизицию о каждом разбираемом ею деле, а в случае важных процессов присылать копию протоколов и постановлений. Сохранились и в настоящее время опубликованы в большом количестве материалы этой переписки, относящиеся к началу XVII в.

В этом случае извещение в Рим было послано апостолическим нунцием Людовико Таберна, который, очевидно, внушил кардиналу Сансеверина настойчиво требовать выдачи.

Коллегия римской инквизиции состояла из семи кардиналов и возглавлялась самим папой. С 1586 г. кардинал Джулио Антонио Сантарио Сансеверина был секретарем инквизиторского трибунала.

Закончив следствие по делу Джордано Бруно, венецианская инквизиция известила кардинала Сансеверина, очевидно прося сообщить, как поступить в данном случае. 12 сентября, тотчас же по получении ответа, венецианский трибунал вынес решение подчиниться требованию Рима. Однако венецианская инквизиция находилась в двойном подчинении — римскому папе и дожу Венеции. Инквизитор Салюцци решал дела в согласии с апостолическим нунцием и одним из членов Совета Мудрых по ересям. Поэтому решение выдать Джордано Бруно не имело никакой силы, пока на него не дало согласие правительство Венеции. Этот вопрос стал предметом серьезного дипломатического конфликта между Венецией и Римом.

92. Во главе правительства Венеции стоял Паскуале Чиконья, дож республики с 18 августа 1585 г. В международной политике он стоял за мир и признание правительств независимо от их религии. Вследствие этого не раз возникали острые столкновения с инквизицией и папской властью. Паскуале Чиконья привлек в Венецию лучших представителей итальянского Возрождения в области науки, философии, искусства. Как раз в то время, когда в сенате обсуждался вопрос о выдаче Джордано Бруно, Паскуале Чиконья пригласил в Падую читать лекции по астрономии Галилео Галилея, изгнанного из родного города Пизы. Чиконья умер в 1595 г.

Высшим правительственным органом в Венеции был сенат “прегати”. Коллегия Совета Мудрых состояла из 16 членов. Она являлась исполнительным органом сената. В ее состав входили Мудрые совета, Мудрые моря, Мудрые твердой земли и Мудрые по ересям. Это была высшая администрация по Венецианской области, морским путям и флоту и политическая полиция. Мудрые участвовали в заседаниях сената, как и 24 прокуратора Венеции, или представители судебной власти.

Трибунал венецианской инквизиции явился на заседание Совета Мудрых в полном составе, надеясь добиться немедленного согласия на выдачу Джордано Бруно. Однако Паскуале Чиконья прибег к характерным для венецианской политики уклончивым ответам и обходным путям. Со своей стороны, инквизиторы, стараясь помешать отсрочке дела, ссылались на то, что у пристани стоит готовый к отплытию корабль. На путях между Венецией и римским портом Анконой крейсировали турецкие пираты. Венецианские суда плавали под охраной военных кораблей.

Совет Мудрых предложил инквизиторам явиться за ответом на вечернее заседание под тем предлогом, что сейчас на повестке дня стоят важные вопросы, а дело Джордано Бруно требует особого обсуждения. На самом деле Мудрые решили отказать Риму в выдаче Джордано Бруно и перенести вопрос на рассмотрение сената.

93. Вопрос о выдаче Джордано Бруно Риму обсуждался в венецианском сенате 3 октября 1592 г. Подавляющим большинством 117 голосов против шести и двоих воздержавшихся было решено отклонить требование Рима. Сенат не только отказался выполнить требование римской инквизиции, но поручил послу Венеции в Риме Франческо Донато изложить папе причины, по которым правительство Венеции поднимает это дело до уровня принципиального вопроса о суверенных правах венецианского государства.

94. В течение XVI в. был лишь один случай выдачи Риму — гуманиста Помпонио Алджери. Это единственный факт, который может идти в сравнение с выдачей Джордано Бруно. В девяти остальных случаях, упоминания о которых сохранились в источниках, инквизиции выдавались беглые монахи, уголовные преступники. Этим и объясняются усилия Лодовико Таберна подвести Джордано Бруно под категорию беглых монахов, подлежавших уголовной ответственности. Гораздо серьезнее довод нунция о том, что дело должно заканчиваться тем судом, который его начал. Такой же довод выдвигает и Франческо Донато, пытавшийся обратить его в пользу Джордано Бруно. Еще более серьезен довод о том, что Джордано Бруно — неаполитанец, т. е. испанский подданный. Однако апостолический нунций сам себе противоречит, ибо если бы Джордано Бруно привлекался по тому делу, по которому он был предан суду в Неаполе, и если бы его испанское подданство играло какую-нибудь роль, то он должен был бы быть выдан Испании, а не Риму.

Намеки нунция на уголовные преступления Джордано Бруно и его заявление о том, что Джордано Бруно “ранее бежал из Венеции, а затем из Неаполя”, провокационны и лживы.

Клеветнические заявления апостолического нунция о мнимых преступлениях Джордано Бруно были впоследствии широко использованы некоторыми католическими историками.

95. Главный прокуратор республики Фериго Контарини был приглашен для консультации, как это обычно делалось в особенно трудных международных дипломатических - вопросах. Юридические доводы, которые он излагает, имели целью подвести основание под позорное решение о выдаче Джордано Бруно. Единственный мотив, которым руководилось правительство Венеции, сводился к стремлению избежать дипломатического разрыва с папским государством и наложения на республику интердикта, этого страшного оружия в руках церкви, которым она могла бы воспользоваться в случае отказа.

Юридические доводы, изложенные Контарини, основывались на трех положениях, неблагоприятных для Джордано Бруно: он не был подданным Венеции, судебное дело началось в Неаполе и Риме и, наконец, он рассматривался инквизицией как беглый монах, совершивший будто бы тягчайшие преступления.

В докладе Фериго Контарини имеется ряд фактических ошибок, относящихся к биографии Джордано Бруно. По его сообщению, Джордано Бруно первоначально был заключен в тюрьме в Неаполе, а затем в Риме, бежал из заключения, скрылся в Англию и после этого переехал в Женеву, откуда вернулся в Италию. Источник его ошибок — ложная информация, представленная инквизиторами. Инквизиторы подвели Джордано Бруно под категорию уголовных преступников, скрывавшихся от тюрьмы и подлежащих выдаче. Этим, а возможно, и желанием добиться удовлетворения требования папы, объясняется и клевета Фериго Контарини о “дьявольской и порочной жизни” Джордано Бруно. Сообщая со слов инквизиторов о “тягчайших преступлениях”, будто бы совершенных Джордано Бруно, Фериго Контарини, однако, не может не сказать о нем, как о выдающемся гении и создателе замечательного учения.

96. Прокуратор республики нашел нужным и возможным лично обратиться к Джордано Бруно и узнать его мнение о выдаче Риму. Джордано Бруно добивался отсрочки для составления труда, который будто бы собирался представить папе. Отсрочка решила бы все дело. Венеция выдавала Джордано Бруно в связи с политическими обстоятельствами текущего момента, которые в дальнейшем могли измениться. Узнав, что попытка кардинала Сансеверина, предпринятая от имени инквизиции, потерпела неудачу, папа взял дело в свои руки. То, в чем Венеция отказала инквизиции, принимало иной характер, когда с требованием выступал папа. Фериго Контарини сделал существенную оговорку в пользу прав Венеции: республика суверенна по отношению к своим подданным, даже если они церковники. Но эта оговорка в данном случае не имела значения: Джордано Бруно не был венецианским подданным.

97. При голосовании по вопросу о выдаче Джордано Бруно создалось меньшинство, возражавшее против этой уступки церкви. Выдача Джордано Бруно была следствием победы в самом правительстве Венеции той группы правящей буржуазии, которая вместе с дожем Паскуале Чиконья предпочитала сохранение мира с Римом.

98. Постановление о выдаче Джордано Бруно было вынесено 7 января 1592 г. по венецианскому календарному стилю. Оно входит в состав ряда других решений, связанных с отношениями к Риму. Через два дня было составлено извещение послу Венеции в Риме Парута. Предшествующие извещения посылались другому послу — Донато, который к этому времени вернулся из Рима и дал правительству отчет о своих переговорах с папой относительно отказа выдать Джордано Бруно.

Кроме патриарха и папского нунция, настойчиво требовавших выдачи, в Венецию приехал в это время еще один представитель римской инквизиции.

В январе и феврале 1593 г. в Венеции находился Ипполит Мария Беккария, в скором времени назначенный генералом доминиканского ордена и принимавший деятельное участие в суде над Джордано Бруно в Риме.

С 7 января по 19 февраля Джордано Бруно оставался в Венеции в ожидании, пока будет возможность отправить его в Рим под охраной военных кораблей.

99. Посол Поло Парута не без утонченной иронии сообщает, что папа Климент VIII в вежливой официальной речи употребил грубую уличную поговорку о людях, подкладывающих сухие кости, которые трудно разгрызть. От другого венецианского посла — Франческо Донато — папа выслушал ранее сообщение об отказе Венеции выдать Джордано Бруно. В беседе с послом Поло Парута Климент VIII не удержался от злорадного выпада против Донато.