Яков Кротов. Путешественник по времени. Вспомогательные материалы.
ПРАВИЛА ЧЕСТНОЙ ИГРЫ
УРОКИ PUSSY RIOT
Часть 1. Ведущий дискуссию.
Я предлагаю каждому на досуге внимательно пересмотреть дискуссию между Алексеем Навальным и Егором Холмогоровым о скандале с Pussy Riot в программе Тор-шоу. Эта дискуссия позволяет выявить основное слабости русского общественного сознания и сформулировать определённые правила ведения споров. Все трое участников программы (включая её ведущего) показали ряд сильных и слабых сторон. Моя цель –разобраться в том, каковы они, и выявить недозволенные и бессмысленные приёмы полемики. Если какие-то мои рассуждения покажутся неясными, я буду рад их прояснить. Если окажутся ошибочными – буду рад признать ошибку.
Начиная с анализа позиции ведущего и его манеры вести программу, в первую очередь хочу заметить, что само введение в тему, мнения о которой в обществе и без того поляризованы, не должно сопровождаться искусственной драматизацией с помощью соответствующей музыки и излишне торжественного или «замогильного» голоса. Такая подача темы сама по себе уже навязывает публике пристрастную позицию и настраивает её на соответствующий лад. Ведущий обязан быть нелицеприятным. Независимо от личного отношения кого бы то ни было к акции панк-рок-группы, эта акция не является ни началом Второй мировой войны или целенаправленного геноцида, ни террористическим актом со множеством человеческих жертв. Драматическая подача делается только из двух причин – из непрофессионализма или на потребу заказчикам музыки. Во втором случае нет смысла играть в честную полемику.
Второе. Название Pussy Riot – намеренно провокационное, почти скандальное. В рамках радикального феминизма девиц это нормально. Но это не означает, что люди должны радостно поддаваться на провокацию и тыкать в лицо миру, что им плевать на феминизм и любое движение женщин за свои права. Ведущий Владимир Тор уподобляется бесчисленным «переводчикам от православия», имя которым в интернете легион и которые упорно переводят название Pussy Riot в соответствии со своим нечистыми фантазиями. Между тем, на деле это не так. Это некорректно с лингвистической точки зрения, непрофессионально и недостойно образованного, или хотя бы воспитанного человека. Смеющие называть себя православными люди то и дело несут жалкий вздор, то сознательно прибегая ко лжи на потребу Путину и компании (Юрий Вяземский со своими «прошмандовками»), то поддаваясь бесу злобы, а то из напыщенной самоуверенности и комично-спесивой глупости (по-шутовски комичный Владимир Громковский с его «девчонско-пиписочным разгулом»). Тор-Кралин не просто то и дело искажает перевод названия рок-группы, но то ли с нездоровым сладострастием, то ли в угоду заказчикам шоу ещё и придумывает разные его варианты («Бешенство маток», «Бешеные матки», «Бунт влагалищ»). Чем вольно или невольно льёт воду на мельницу Путина, который неистово оскорблён на то, что у него «девчонки копеечку отняли», и то и дело со злобно-мстительным сарказмом спрашивает берущих у него интервью иностранцев: «А вы смогли бы перевести название?» Его и переводить нечего – не бином Ньютона. Его перевод на литературно-феминистский безусловен – «Девчачья революция». На «мужской-шовинистский» – «Бунт кисок» (в эротическом значении слова). Не «бунт влагалищ», «писек» или «п.зд», так как слово «pussy» по-английски – самое приличное, поэтическое и нежное обозначение соответствующей части тела. Точка. То, как переводят его «православные», вызвано их извращённой фантазией, торжествующей безграмотностью, дикарской мизогинией или угодливостью перед кремлёвским хозяином-кукловодом.
Вызывают глубокое недоумение и иные лексико-стилистические «изыски» ведущего на «гендерные» темы: «сумасшедшая из Украины с голыми сиськами» (об активистке Femen), «обещали изнасиловать в задницу страпоном»... Откуда у Тора-Кралина убеждение, что эстетика андеграунда, явленная группой в ХХС, «мерзка, гадка и полна скверны», а его вещание о «голых сиськах» и «страпоне» с телеэкрана – святая прерогатива православного националиста и русского мужчины? С точки зрения современного юнгианства мы можем выстроить вполне правомочную теорию о том, что русские православные патриоты и националисты, пребывая в плену патриархально-домостроевской культуры, боящиеся женщин и желающие держать оных в узде, поклоняются, не Богу и Нации, а символизирующему их Фаллосу – мужскому половому члену, который олицетворён в их подсознании в образе президента Путина. Если встать на точку зрения феминистской критики (кстати говоря, нередко остроумной и рафинированной), то Тор-Кралин не только не способен забыть о собственном пенисе, но и поклоняется оному в образе Бога, Нации и Путина, используя психологический механизм переноса. В силу чего и позволяет себе изрекать сальности и глупости с телеэкрана. Сказанное мною – и то корректнее, чем речи Тора-Кралина о «сиськах» и «страпонах», ибо укладывается в рамки существующих теорий, тогда как сказанное Тором – только в рамки мужских междусобойчиков. Но если мужские междусобойчики православных националистов ничем не отличаются от междусобойчиков шпаны из подворотен – не дешевле ли было бы просто остаться шпаной? Правда при этом не получишь собственное шоу и солидные деньги от благодарной государственности. Кроме того, презрительные отзывы о феминистках, у которых, разумеется, не груди, а «сиськи», свидетельствуют лишь об одном – о глубинном неуважении к женщинам вообще. Русское общество по-прежнему живёт предрассудками и мужским шовинизмом. Тем более не следует потакать разлитым в нём тёмным стихиям.
Перечисленное - не единственные серьёзные недочёты ведущего, не единственные его попытки манипулировать сознанием зрителя. Пренебрегая требуемым беспристрастием, он открыто чернит Толоконникову с мужем, повторяя сплетни и прибегая к обычной брани – явление недопустимое, разумеется, если вы не продажный шарлатан типа Аркадия Мамонтова. Затем он показывает с экрана фотографии полуголых участниц акции в зоологическом музее, не имеющие к делу ни малейшего отношения и, между прочим, выдержанные в стиле эстетически допустимой эротики. Особенно неприятен факт, что, как выяснилось, Тор-Кралин не больно жалует матерей, саркастически вопрошая Навального: «Маму жалко?» (о Толоконниковой). Такая реплика среди православных не принята. В теории – среди националистов тоже: матери обеспечивают нации будущее.
В другой раз ему становится смешно, когда «панки, устраивая шабаш в церкви, начинают говорить от имени православных». Здесь перед нами проявление невежества. Шабаш в значении «суббота», «время, посвященное Богу» нормален хоть в церкви, хоть в синагоге. Шабаш ведьм по определению не устраивается в церкви, разве что в неиспользуемой по своему прямому назначению и давно пустующей. Более того: на шабаше ведьм не обращаются к Богородице. Что касается «говорения от имени православных», то если это дозволяется националисту-гомосексуалисту князю В. П. Мещерскому, композитору-гомосексуалисту Петру Чайковскому, поэту-гомосексуалисту Николаю Клюеву, богемному художнику, ныне священнику Дмитрию Смирнову, убеждённому сталинисту отцу Звездонию Шумскому, патологическим антисемитам Михаилу Назарову и Константину Душенову, то не убудет православия и от молебна в контексте панк-культуры. Панк-культура – тоже культура, панк-эстетика – тоже эстетика, панк-искусство – тоже искусство. Это искусствоведческий трюизм. Искусство, правое ли оно или левое, высокое ли оно или низкое, элитарное или массовое, имеет отношение к православию. Антисемитизм и сталинизм – только к казённому кремлёвскому. Вот почему, удивлённо задавая одному из участников дискуссии вопрос, почему тот считает выступление группы «художественным», Тор-Кралин лишь подтверждает этим и без того известный из Википедии факт, что не имеет искусствоведческого образования.
Венцом непрофессионализма становится симулякр «итога дискуссии», подведённого ведущим: «Бунт Влагалищ - мерзкие бабы, провокаторы». Комментарии излишни. Это не подведение итога, а всплеск эмоций.
Единственно, что можно поставить Тору-Кралину в заслугу – это проявление здравого смысла в двух случаях. В первом из них он информирует Холмогорова, что закон не предусматривает такого наказание как порка. Во втором, справедливо, хотя и довольно неожиданно для демагогии современных православных неофитов, напоминает обеим сторонам, что атеизм и антиклерикализм - разные вещи.
Возможно, что все допущенные ведущим недочёты - не его вина, а его беда. В любом случае, он должен будет учитывать это впредь. Модератор, на программе которого ведётся дискуссия, даже если он открыто разделяет позицию одной из сторон, не может и не должен подыгрывать ей, используя недозволенные приёмы, не должен порочить или унижать обсуждаемых лиц. То, что позволено истерической или эмоциональной личности, не позволено тележурналисту, к тому же ведущему шоу. Иначе перед нами не ведущий, а полушут, полу-плут.
Часть 2. Участники дискуссии.
В отличие от выступлений на разных телешоу на интересующую нас тему большинства представителей православизма (термин, которым я обозначаю современную идеологию «православного патриотизма», обычно выдаваемую её адептами за религию) Егор Холмогоров старается быть более сдержанным. Однако делая это, он явно ограничен рамками устойчивых стереотипов. Он чисто по-человечески и вроде бы даже резонно упрекает свободомыслящую часть общества в том, что она оказалась неспособной адекватно отреагировать на акцию Pussy Riot и признать её скандальность. Но стереотипичность идеологических установок Холмогорова вынуждает его демонизировать реакцию церковных и нецерковных либералов и то и дело обвинять демократическое движение в «болезненном площадном антиклерикализме». Который «отключил всякое рациональное критическое восприятие» акции и привёл к «эффекту безудержного бега стада» в направлении «показательного общественно-одобренного кощунства».
Между тем, на деле никто никогда и не думал отрицать саму скандальность акции Pussy Riot, на что и указал Навальный. Ни православные либеральных убеждений, к каковому числу я отношу и себя лично, ни даже самые радикальные атеисты не отрицали и не станут отрицать, что акция в ХХС скандальна. Точно также как для многих была бы скандальна аналогичная акция в мемориальном комплексе на Мамаевом кургане, осуществленная, скажем, в виде протеста против использования Второй мировой войны в пропагандистских и идеологических целях, против её шельмования и искажения. Я намеренно провожу параллель между двумя памятниками погибшим в войне с Наполеоном и в Сталинградской битве, ибо оба мемориала в первую очередь созданы в целях увековечения памяти жертв и их героизма, и лишь во вторую очередь являются религиозными сооружениями. Мемориал на Мамаевом кургане создан в рамках официозной гражданской квазирелигии советского общества. ХХС возведен в рамках официозного православия Российской империи, но не оттого, что в этом месте «не хватало» культовых сооружений. Наоборот, при строительстве храма была разрушена древняя московская святыня - женский Алексеевский Стародевичий монастырь, основанный ещё в 14 веке св. Алексеем-митрополитом и возобновлённый на новом месте патриархом Филаретом и царём Михаилом с уникальным шедевром русской архитектуры XVII века — двухшатровым монастырским храмом. Как известно, по легенде игуменья Алексеевского монастыря, считавшая снос святотатством, прокляла это место и предсказала, что ничто, построенное здесь, не устоит долго. Таким образом, упрёк православных либералов в том, что ХХС «храм не совсем тот», небезоснователен, а акция протеста в «сакральном пространстве» памятника церковно-государственному официозу, оставаясь скандальной (всё-таки, церковь!), не может с чистой совестью считаться совершенно неуместной.
Отрицательная реакция общества на дело Pussy Riot вызвана не тем, что «прогрессивная общественность любит травить РПЦ», как неоднократно заявлял Холмогоров, а тем, что, во-первых, даже если это было бы кощунство, таковое не составляет «преступления» с точки зрения законодательства. И во-вторых, тем, что по всеобщему убеждению, все обвинения по религиозной линии демагогичны и фальшивы, так как инспирированы государством, не желающим признавать у себя наличие наказания по политическим мотивам и малодушно скрывшимся за спину церкви, в очередной раз используя её в лживых и аморальных целях.
Главный объект критики и прямого осуждения певиц – нелегитимный президент Владимир Путин, к тому же являющийся профессионалом из КГБ – главного виновника и исполнителя страшных гонений на церковь сталинского периода, приведших к гибели миллионов верующих. Патриарх критикуется певицами лишь той мере, в которой он соглашается служить нелегитимной и имеющей прямо преступное происхождение власти. А отнюдь не из-за его часов, как старается убедить нас Холмогоров.
Никто не против того, что за акцией должно было последовать наказание. Дело Pussy Riot было превращено в эквивалент скандального дела Дрейфуса и разделило общество исключительно наличием в оном разницы с одной стороны, между нормальными людьми, полагающими, что наказанием должен был быть штраф за нарушение общественного спокойствия, и, с другой стороны, сформированными семьюдесятью годами коммунистического господства верующими с сознанием инквизиторов. Которые требовали порки, тюрьмы, сожжения на костре и даже смертной казни. В реальности не победили ни те, ни другие. Победил Путин, мстящий панк-группе за уничтожающую критику и всемерно содействовавший своими иносказаниями и иронией приговору о тюремном заключении. PUSSY RIOT СИДЯТ ЗА ПУТИНА, А НЕ ЗА ЦЕРКОВЬ. Это ясно и ребёнку. Враждебность путинского режима свободе и демократии подтверждается недавним абсолютно беззаконным и лживым признанием видеороликов Pussy Riot экстремистскими, к тому же, принятым в отсутствие самих осужденных – путинский режим продолжает мстить девушкам. А 29 ноября премьер-министр Дмитрий Медведев, говоря о реакции их администрации на закон Магницкого в интервью «Коммерсанту», прямо признал, что в сфере репрессий против населения путинский режим по сути вернулся к практике советских времён.
Холмогоров непоследователен. С одной стороны он всё время говорит о норме закона. С другой стороны он, как и ведущий, пытается очернить лично Толоконникову с мужем, повторяя обычные сплетни или выдумки. Нас всё это не касается, нам всё это глубоко неинтересно.
Главная слабость и даже фиаско позиции Холмогорова в том что он, как и все прочие «православисты», всерьёз обсуждает то, что не стоит обсуждения, и полемизируют с тем, что вот уже сто лет вне всякой полемики. Холмогоров твердит о «воспалённом больном антиклерикальное обществе», о том, что «либерально-демократические ценности агрессивно привязываются к антиклерикализму», об «антиклерикально или антихристиански настроенной общественности», нисколько не сомневаясь в своей терминологии. Между тем, правда далеко не только в том, что, как совершенно корректно подчеркнул Тор-Кралин, атеизм и антиклерикализм - разные вещи.
Клерикализм – не просто политическое направление, добивающееся первенствующей роли церкви и духовенства в общественной, политической и культурной жизни общества. Что само по себе уже противоречило бы всем нормам правового демократического общества, в котором по определению не может быть правящих церквей и религий независимо от того, составляют ли последователи одной из них в стране подавляющее большинство населения или нет. В первую очередь, клерикализм является идеологией главным образом итальянской, французской и австро-венгерской католической церкви XIX века, дожившей в испаноязычных странах до середины ХХ века и сводящейся к арьергардным боям крайнего церковного консерватизма, цеплявшегося за обломки феодально-патриархальной системы. Крушение которой началось в эпоху Просвещения и продолжалось после наполеоновских войн. И этот термин и обозначаемое им явление не несут ни малейшего позитивного смысла даже для экклезиологов, поскольку оно абсолютно скомпрометировало себя в истории и изжило себя самое. Клерикализм современных русских православных кругов – в прямом смысле неуклюжая попытка юных невежд гальванизировать труп. Чистой воды симулякр и имитация, тщание вернуть заведомо невозвращаемое и восстановить принципиально невосстановимое. Своего рода аналогия попытки пересадить на русскую почву марксизм. Если сегодня существуют православные, готовые всерьёз пропагандировать клерикализм, значит все ужасы и вся кровь, через которые прошла Россия в ХХ веке, ничему их не научили. Говорят, что страдания очищают. Возможно, но только не клерикалов.
Так что, не воспалённый и не больной антиклерикализм, а абсолютно здоровый, активный и сознательный. Любое здоровое и гармоничное общество обязано быть антиклерикальным. В противном случае оно превращается в тёмную диктатуру идеологической полиции, оправдывающую себя религиозными лозунгами. Таков диагноз, необратимо поставленный клерикализму самим ходом истории. И смело плюйте в бороду всякому, кто проповедует клерикализм, ибо это первейший признак невежды, мошенника или шарлатана. Третьего не дано.
На фоне вышесказанного нет смысла критиковать Холмогорова по частностям, хотя таковых немало. Ограничусь лишь указанием на ещё одно серьёзнейшее фиаско, принявшее форму саморазоблачения. Пять женщин обратились с молитвой (пусть и на своём языке) к шестой с просьбой избавить их и страну от нелигитимного президента, олицетворяющего репрессивный, деспотичный и архаичный режим, основанный на господстве мужчин. Несмотря на это, Холмогоров, переживая, подобно ведущему, приступ конспиромании и в очередной раз призывая найти подлинных «организаторов, заказчиков и вдохновителей», считает возможным заявить, что Pussy Riot - только исполнители заказа, так как «в их тексте чувствуется мужская рука». То есть для него неважен даже очевидный факт радикального феминизма девушек, особо поставленный им в вину на суде, ибо, судя по его реплике, все женщины глупы и бесталанны в принципе. Это высказывание говорит о Холмогорове больше, чем тонны газетных статей.
Итог выступления Холмогорова также оставляет желать лучшего. По его мнению, «кощунство должно безусловно осуждаться по закону в уголовном порядке». Между тем, не только кощунство, но и богохульство не запрещается Декалогом. Более того, о них не говорится ни слова. Ибо эти нарушения суть грехи против Бога, а не против общества, и не могут быть включены в светский уголовный кодекс ни при каких условиях. Включение такого пункта в гражданское или уголовное законодательство явится очевидным доказательством того, что нынешние правители России сознательно заменяют марксизм-ленинизм на «православный сталинизм», то есть на смесь из Христа и Велиара.
Во время дискуссии Холмогоров неожиданно заявил, что в России не сформировано православное христианско-демократическое ядро. Есть ли смысл поднимать важную тему, если не говоришь об этом всерьёз? Православное христианско-демократическое движение в России, возникшее сразу после начала перестройки, парализовалось властями всеми средствами вплоть до убийства в 1995 году одного из его самых активных лидеров Виталия Савицкого и тотального вытеснение в маргинальное пространство отца Глеба Якунина. Государство даже вынудило церковное руководство принять крайние меры относительно священника-демократа, благодаря деятельности которого стало возможным само существование Холмогорова и холмогоровых. Так что если у последних возникло желание посодействовать христианской демократии, путь свободен – обратитесь за помощью к о. Глебу. Или вы хотите создать «христианскую демократию» под контролем Кремля, как всё остальное?
Единственная слабая сторона Алексея Навального – его постоянные попытки показать своё личное неодобрение «отвратительной антиобщественной и безнравственной», по его словам, акции. Это неуместно. Во-первых, это неверно по сути. Во-вторых, коль скоро он так полагает, сказать об этом сдержанно один раз – вполне достаточно. Итог выступления Навального сводится к двум пунктам. Первое - девушки заслуживают справедливого суда (он повторяет это всё время) и даже супер-максимум их наказания не может превышать 15 суток. Второе – девушки суть чистой воды жертвы политических репрессий и судятся не за религию, а за политику. Оба вывода настолько справедливы и явны, что не требуют доказательств и не могут быть опровергнуты никакой логикой. Из всех троих Навальный – единственный, который во время полемики соблюдал честные правила игры.
Часть 3. Правила дискуссии.
В дискуссии между Алексеем Навальным и Егором Холмогоровым о скандале с Pussy Riot в программе «Тор-шоу» одна из полемизирующих сторон и отчасти сам ведущий показали вязкую стереотипность мышления, мизогинию, отсутствие чёткого правосознания, пытались создать заведомо негативный образ обсуждаемых участниц акции, основанный на слухах, сплетнях и пересудах. От стереотипов следует избавляться, адекватное правосознание следует вырабатывать, к слухам и сплетням прибегают только на базаре, а мизогиния – ненависть к независимой женщине и презрение к женщине вообще – есть признак ретроградства и отсутствия элементарной цивилизованности.
Для сегодняшних «православных патриотов» характерно прибегать к беспомощным и напыщенным дежурным сентенциям «православно-патриотического» разлива, к бессильной брани и обливанию оппонентов презрением и грязью. Сказывается воспитанная семьюдесятью годами коммунистического зла заведомо агрессивная и нетерпимая советская ментальность большинства современных русских людей, как раз и составляющих современную паству Московской Патриархии, предпочитающую дух вражды и разделения, а не дух любви и единения, поскольку по-другому она не может. Отвыкнув от реальных дискуссий, заменив их примитивным начётничеством отличников церковно-приходской школы, подобного рода «полемисты» привыкли безнаказанно и безответственно выносить на бумагу и в интернет любые дилетантские, поверхностные и не выдерживающие никакой критики материалы. Такова «интеллектуальная» атмосфера современной «православной» России. Раньше такое проходило, потому что нормальные православные люди относилось к этому, как к неофитским забавам нововоцерковлённой молодёжи. Но времена меняются, и подобная позиция давно уже становится чем-то невыразимо беспомощным, жалким и провинциальным.
Напоминаю некоторые элементарные и обязательные для всех правила ведения дискуссии.
1) Критика или акция протеста против чьей бы то ни было идеологической позиции, а также президента, патриарха, России, тех или иных качеств русского народа, не должна и не может восприниматься как попытка опорочить, осквернить, дискредитировать, обидеть, оскорбить, показать несостоятельность.
2) Тем более недостойно демонизировать оппонента, то есть приписывать ему заведомо порочные и предосудительные намерения и приклеивать негативные ярлыки, обвиняя в богохульстве, кощунстве, ереси и прочих грехах. Демонизация оппонента – всегда признак слабости. Скажем, общее место в любой полемике сегодняшних православистов – обвинение оппонента в недостаточном православии, «русофобии» и уж тем более в обновленчестве или антиклерикализме. Обновленчество – не ярлык, а одна из многих допустимых православных идеологий. Об антиклерикализме уже говорилось.
Православным «патриотам» и сталинистам пора осознать, что сегодня не VI и даже не XIX век. Кроме суеверных или новообращённых, никто из православных, имеющих собственное независимое мнение, не боится быть объявлен обновленцем, толстовцем, «новостильником», «русофобом», несогласным с сомнительными осуждениями Нестория или Кирилла Лукариса и т.д. Никто не боится даже анафемы: быть в одной кампании с Толстым, Мазепой и Пугачёвым даже лестно. Все эти средневековые жупелы не работают. Нас пугают, а нем не страшно.
3) Если вы считаете, что ваш оппонент неправ, покажите его неправоту, критикуйте не автора, а его позицию, не «грешника», но его «грех». На личности своих оппонентов обычно сходу переходят те, кто не умеют вести дискуссию на достойном уровне. Лучший приём ленивых, нелюбопытных, безответственных и невежественных людей, не желающих вести полемику в силу собственной несостоятельности – это предварительно обвинив оппонентов, скажем, в русофобии или антиклерикализме, тут же прикрыться тем, что с русофобами они, дескать, не полемизируют. А с кем полемизируете, господа? С русофилами или клерикалами? Какая же это полемика?
Оппоненту следует давать не отпор, а ответ.
Таковы азы искусства ведения полемики. Если эти азы неизвестны, их следует изучить прежде, чем вести любые дискуссии. В противном случае перед нами не полемика и не аргументация, а детский лепет, перемешанный с бессильной бранью. В силу чего нередко создаётся впечатление, что «православные патриоты» умеют лишь разливаться соловьём и поносить оппонентов, заранее зная, что им никто не возразит, а если и возразит, то всегда можно будет прикинуться глухим. А вести нормальную дискуссию и понять, что никто никогда не станет полемизировать с «православными патриотами» на «православно-патриотических условиях» – не способны. В русском народе такие полемисты обычно были известны, как «молодцы против овец».
