Год издания II
№ 3 (I-III, 1995)
КОММЕНТАРИИ
АРХИРЕЙСКИЙ СОБОР 1994 ГОДА
Н.Бабасян. Несостоявшаяся революция. - Новое время. - № 1. С. 38-39.
Комментарий к итогам Поместного собора."Православные иерархи чуть
было не задумались о реформе Церкви. Но вовремя спохватились". Одобрено
участие в экуменическом движении, но из сугубо прагматических соображений:
"Именно от междухристианских организаций на протяжении уже более
трех лет Русская православная церковь получает наиболее крупные
финансовые дотации. Дело дошло до того, что большая часть типографского
оборудования Троице-Сергиевой лавры была поставлена или оплачена
Всемирным Советом Церквей, против которого в основном и направлен
выпускаемый лаврой поток антиэкуменической литературы. ВСЦ оплачивал
и расходы по публикации известного учебника профессора А.Осипова
по основному богословию, где отдельные главы были прямо посвящены
несоответствию истине всех христианских деноминаций, кроме православия".
Продолжается публикация постановлений Архиерейского собора. Православная
Москва (№ 1) напечатала постановление "О задачах Церкви в области
религиозного образования". Постановление предусматривает создание
широкой сети религиозного образования, однако в п.5 содержится указание:
"При подготовке специалистов необходимо шире использовать заочную
форму обучения". Это означает, что в погоне за отчетностью и массовостью
Синод согласился пожертвовать качеством обучения и принять введенный
большевиками "заочный" способ в качестве преимущественного.
Постановление в целом делает акцент не на деле миссии как таковой,
а, во-первых, на централизации контроля над системой православного
образования, во-вторых, на обеспечении государственной поддержки.
Об этом говорит примерно половина постановления. П. 6: "Необходимо
расширять сотрудничество между Церковью и государством в области
образования как на общецерковном, так и на местном уровне. Для этого
рекомендуется заключение соглашений, выработка программ духовно-нравственного
воспитания, совместное проведение форумов, конференций, семинаров".
П. 8 говорит о поддержке концепции "земских школ", п. 9 о нежелательности
курсов "религиоведческих дисциплин" как скрытой "атеистической пропаганды".
Особенно откровенен п. 11: "Добиваться ... финансирования православных
дошкольных учреждений, средних и высших школ из средств государственного
бюджета".
II ВСЕМИРНЫЙ РУССКИЙ СОБОР
Бычков С. Второй. Всемирный. Русский. - Московский комсомолец,
2.2.95. Собор первый день работал в Колонном зале, второй и третий
- в гостинице Данилова монастыря. "В этот же день на Полянке генерал
Стерлигов в противовес Второму Всемирному русскому собору открыл
свой Национальный русский собор".
Официальный комментарий Патриархии: Московский церковный вестник,
№ 2. "Собор был мероприятием сугубо неполитическим". Одновременно
написано: "Собор считает русский народ разделенным вследствие процессов,
произошедших на территории бывшего СССР после 1991 года. Собор призвал
государственное руководство и все общество осознать эту реальность
и добиваться реализации права русского народа на воссоединение в
едином государственном теле ... Собор поддержал скорейшее принятие
нового Закона "О свободе совести и религиозных организациях", а
также идею законодательного закрепления права на преподавание Православия
в светских школах на добровольной основе в рамках сетки учебных
часов".
Остапчук А. Церковь не стремится к власти. - Независимая газета,
2.2.95. "Иерархи и монахи фактически растворились в обществе обмундированных
казаков и представителей светской элиты, в основном относящей себя
к "патриотическому" лагерю (г-да Михалков, Руцкой,Ю Распутин, Исправников
и другие)". Митр. Кирилл Смоленский "заклеймил "заезжих миссионеров"
... пожурил государство, которое должно было бы взять на себя церковное
образование православных детей, но не берет. Причем, согласно опыту
других стран, религиозные дисциплины могут быть введены как обязательные
в тех классах, где православными являются более 25% детей. Далее
докладчик посетовал на то, что Церкви отдано самое неудобное эфирное
время".
Комментарий. Ранее лидеры Патриархии жаловались на то, что Церкви
вообще не предоставляют времени, теперь - на то, что время "неудобное".
Ситуация напоминает сказку о лисе, выживавшей зайца из домика...
Закретов С. (Куранты, 2.2.95) так прокомментировал слова из вступительной
речи Патриарха на открытии собора: "Одной из причин российских бед
он назвал духовный вакуум, который "заполняется чуждыми влияниями".
Не будем вступать в дискуссию о православной вере как лекарстве
от всех нынешних бед России. Однако назовем читателям темы некоторых
сообщений. ... "О святости ратного служения и гражданского долга
сынов России блюсти неприкосновенность ее границ, целостность и
неделимость территории, честь и достоинство веры, нации и государства",
"О национально-традиционных основах русской государственности",
"О необходимости законодательной защиты права русских на изучение
православия", "О возрождении и защите церковнославянского и русского
языков как важнейших средств катехизации народа". Подчеркнут одиозный
характер участников: генерал Стерлигов, А.Руцкой, Бабурин.
Гессен М. Чудеса духовного зазеркалья. - Новое время, № 7. С. 11-12.
Подчеркивает, что одним из основателей собора был И.Шафаревич. Курировал
мероприятия митрополит Кирилл. Проходили они в Колонном зале, предполагает
Гессен, благодаря его влиянию. "Президент акционерного общества
"Гермес" ... Неверов разъяснил, что засилье вездесущего Запада проявляется
в продаже долларов и что ответным патриотическим и духовно оправданным
актом является закупка всеми акций "Гермеса" [ср. Досье, Неверов].
Среди постановлений Собора: "государство обязано озаботиться сохранением
религиозных основ и традиций". Среди участников собора был советник
МИД И.Н.Сухарев, генерал-лейтенант, заведующий кафедрой ракетных
войск в Академии Генштаба (избран в президиум), восемь старших офицеров
в форме и по крайней мере два генерала в штатском. Выступил с речью
"есаул" Морозов, подвигший публику на "оживленную дискуссию: чем
отличаются евреи от жидов".
А.Солдатов. Место в политическом театре. - "Московские новости",
12.2.95. Отмечает, что "как и два года назад, видное место на нынешнем
соборе занимали представители церковной иерархии", что "среди участников
... не было подлинного единства". Собор поддержал идею проведения
в марте конференции "Национальная безопасность России". "Похоже,
некоторые церковные лидеры, совсем недавно отстаивавшие принцип
"Церковь вне политики", сегодня стремятся занять свое место в предвыборном
"политическом театре".
В качестве редакционного комментария помещает статью нашего штатного
сотрудника Ивана Хотяинцева, опубликованную в газете Куранты (21.2.95),
к сожалению, с искажением его фамилии (Хотлинцев).
ЗАЧЕМ ВЫБИРАТЬ ИЗ ДВУХ ЗОЛ?
24 декабря 1994 года председатель Отдела внешних церковных сношений
Московской Патриархии митрополит Кирилл встретился с председателем
Русского национального собора генерал-майором А.Н.Стерлиговым и
имел с ним беседу. Во встрече приняли участие заместитель председателя
РНС генерал-майор Л.П.Петухов и духовник РНС священник Александр
Арсеньев, клирик Московской епархии.
Это не секретная информация, она взята из Информационного бюллетеня
Московской Патриархии. Но мало кто читает этот бюллетень, и правильно
оценить эту информацию тоже не так уж легко. Она вовсе не означает,
что Патриархия дружит со Стерлиговым. Напротив: спустя месяц Патриархия
на своей территории, в Даниловом монастыре, организовала II Всемирный
русский собор, в числе лидеров которого Стерлигов не состоит. А
Стерлигов провел свой собор, в Волгограде. Более того, в своей резолюции
"патриархийный" Русский собор заклеймил "стерлиговский", не называя
его в лоб: "Поскольку Всемирный Русский Собор является общностью
русских людей, действующей по благословению и под духовным руководством
Русской Православной Церкви, мы заявляем, что только ему правомочно
усвоено наименование Собора".
Можно бы радоваться: Патриархия не дружит со Стерлиговым. Но Всемирный
русский собор - лучше ли он Русского национального собора? Вот отрывки
из его "Обращения к русскому народу":
"Личные интересы и амбиции разъедают высшие эшелоны власти, губят
страну и народ ... Продолжается духовная агрессия зарубежных инославных
и нехристианских миссий ... Нищенствуют миллионы русских стариков
... Месяцами не получают даже мизерных зарплат труженики".
Знакомые интонации! Это голос не "русского народа", это голос газеты
"Завтра", "Правда", "Советская Россия". А ведь и участники собора
- из тех самых, отнюдь не аполитичных кругов. Не Булат Окуджава
в президиуме Собора, а Василий Белов. Не академик Лихачев, а "политолог"
Н.Нарочницкая. Тут и атаман Союза Казаков, тут и "художник" И.Глазунов,
и ректор загадочного "Русского университета", и президент концерна
"Гермес" В.Неверов. Специфический набор! И, увы, тут и представители
Московской Патриархии. Речь на открытии собора говорил сам Патриарх.
Хорошая речь, душевная. Одна только фраза заставляет поежиться:
"Нам не воскресить нашей страны и нашего народа без нового пробуждения
горячей, искренней веры в сердце каждого русского человека, без
возвращения к исконной основе нашего бытия — Святому Православию".
И не то заставляет поежиться, что Православие сведено до роли подстилки
у исконного (оно же, как говорил Остап Бендер, посконное и сермяжное)
бытия России, а заставляет похолодеть одно-единственное словечко:
"каждого". Каждого русского человека - то есть, и меня, и Вас, уважаемый
читатель, будь Вы атеистом, агностиком или просто любителем пива.
Неужели на самом деле надо всем сперва стать православными, тогда
Россия процветет? Если так, то можно сушить весла, грести бесполезно.
Не та эпоха, чтобы всех сделать православными. Сам Бог не может
этого сделать, иначе бы, будьте покойны, давно бы сделал. Но что
не может Бог, может, видимо, Патриарх?
Разумеется, Патриарх отлично знает, что нельзя всех обратить к
православию. Он говорит то, что от него желают услышать националисты.
Он думает, что своими ласковыми речами он способствует национальному
согласию. Увы, они лишь способствуют согласию националистов - и
то, генерал Стерлигов из этого согласия выпал.
Московская Патриархия лавирует среди националистов. Она, видимо,
гордится тем, что дружит не с самыми оголтелыми, а с умеренно оголтелыми.
Но почему бы не попробовать выбирать между, к примеру, Явлинским
и Гайдаром? Потому что они не крестятся так часто и открыто, как
самозванные казаки и земцы? Или потому, что правительство благоволит
именно к националистам?
Московская Патриархия долго была сращена с государством. Она и
в будущем будет важнее для государства, чем прочие религии, в силу
исторической традиции и роли в культуре. В сущности, сейчас воспроизводится
дореволюционная ситуация, когда Синод был департаментом правительства,
управлявшимся обер-прокурором, и вся разница в том, что роль обер-прокурора
исполняет патриарх. Он - "государево око". Только государь нынче
- не пожизненный (и не православный). Одного этого достаточно, чтобы
посоветовать Патриархии быть осторожнее и мудрее, не ставя все фишки
- или просфоры? - только на красно-коричневый цвет. Русский народ
- народ неожиданный, он может в какой-то момент взять и выбрать
свободу. И тогда та вера найдет путь к русскому сердцу, которая
сможет сказать: "Мой Бог - Бог Освободитель, а не русский националист".
РАЗДОР У БЕСПОПОВЦЕВ ЛАТВИИ
Судьба так называемого "русскоязычного" населения в бывших странах
СНГ не проста. О многом говорит одно то, что русские люди, живущие
там, вынуждены называться "русскоязычными". Среди этих людей есть
и верующие, и практически во всех странах межнациональные конфликты
так или иначе затрагивают религиозную сферу. До сих пор известен
был лишь конфликт в Эстонии, где власти не сумели найти общий язык
с представителями различных православных общин. Относительно мирно
в Литве, где большинство населения католики и потому там спокойно
относятся и к православным, подчиняющимся "загранице" в Москве.
Неожиданно острым оказался конфликт в Латвии, на этот раз среди
старообрядцев-беспоповцев.
Уже евангелист Иоанн призывал христиан любить друг друга, наверное,
не потому, что они в таких призывах не нуждались. Нуждались, и из
посланий апостола Павла мы знаем, что распри были среди христиан
от начала. Причина одна: борьба самолюбий, в которой трудно разобраться
и самим участникам, не то что посторонним. Однако в случае с общиной
старообрядцев-беспоповцев в Риге конфликт разгорелся именно из-за
вмешательства властей. Гребенщиковская община известна широко -
это своеобразный авторитетный центр беспоповцев, около трехсот человек
прихожан, возглавляемых "наставниками" (это официальное звание).
В Латвии сейчас началась реституция, и общине возвращается довольно
значительная недвижимость, которой надо суметь распорядиться. Конфликт
разгорелся между двумя наставниками: отцом Алексием Каратаевым и
отцом Иоанном Миролюбовым. 26 февраля 1995 года на приходском собрании
взяли верх сторонники Миролюбова; сторонники Каратаева объявили
собрание неправомочным, результаты голосований подложными. 10 марта
состоялось еще одно собрание, на котором было 155 человек (то есть,
около половины общины), на котором решения "миролюбовской" половины
были признаны незаконными. Налицо раскол, который следует решать,
в современном мире, через светский суд, коли уж духовного авторитета
оказалось недостаточно. Но борьба стала вестись другими средствами.
Миролюбова поддержало Министерство юстиции Латвии, за два дня давшее
регистрацию именно его части общины. 28 февраля полиция взломала
двери храма, чтобы дать возможность сторонникам Миролюбова "принять
дела". Начальник главного управления полиции Бугай письменно обвинил
старообрядцев в богохульстве за то, что они оспорили поведение полиции
(которая использовала даже наручники). Юрист Виктор Авотиньш, отказавшись
выносить суждение по сути спора, заявил, что Минюст своим бездействием
провоцировал раскол, что латвийские законы противоречат друг другу
и игнорируют "духовную специфику конфессий".
Духовный Суд Древнеправославной Поморской церкви Латвии отлучил
от Церкви Миролюбова. В ответ Каратаеву официально заявили об увольнении
из штата Гребенщиковской общины. Жизнь общины в преддверии суда
практически парализована. Опечатаны крестильня, склады, мастерские.
Конфликт приобрел отчетливый политический подтекст: Миролюбов заявляет,
что он - патриот Латвии, а его преследуют "бывшие военные и коммунисты,
всю свою сознательную жизнь карабкавшиеся по ступеням номенклатурной
лестницы". Гребенщиковская община заявила о выходе из состава Древнеправославной
церкви Латвии. Каратаева обвиняют в отказе от экуменических молитв
(что для старообрядца более чем нормально), заявляя, что это "уже
прямой призыв к интернациональной розни". Как будто можно насаждать
экуменизм силой! Полиция охотно помогает тем, кто заявляет себя
борцом против "руки Москвы". 30 марта сторонники Каратаева провели
демонстрацию у Сейма Латвии; с ними побеседовал лишь руководитель
фракции с многозначительным названием "Равноправие" Ф.Строганов.
Министр юстиции Латвии Алситис от встречи со старообрядцами уклоняется.
Разумеется, Латвия - не Россия. Здесь самый накаленный конфликт
вряд ли обернется рукоприкладством и нарушением законов. Обе стороны
ждут суда и обе надеются, что суд будет справедливым (не в каждой
стране тяжебщики полны такой надежды). Несомненно одно: конфликт
наносит ущерб прежде всего самим старообрядцам и русским людям в
Латвии в целом.
21 марта в Московском государственном университете имени Ломоносова
состоялся круглый стол, посвященный проблемам экуменизма в современном
мире. Круглый стол был организован философским факультет, он и проходил
в так называемом "первом гуманитарном корпусе". Такой круглый стол
проходит уже третий год и, как говорят организаторы, в целом состав
участников один и тот же.
Философский факультет Московского университета подвергался многочисленным
нападкам. Несколько лет назад, когда после путча 1991 года интеллигенция
пыталась наскоком ниспровергнуть различные твердыни большевизма,
самым шумным наскоком оказалась именно атака на этот факультет со
стороны одного из современных литераторов. Обвинения были тяжелы,
стиль и пафос их напоминали обвинения в адрес старой интеллигенции
в двадцатые годы: не перестроились, кадры старые, исповедуют архаичные
идеи, сопротивляются всему новому.
Тогдашние наскоки не сумели ниспровергнуть ни одной твердыни. Все
остались на своих постах. И аудитория этого круглого стола, особенно
его участников, была в среднем необычно пожилой — лет по шестьдесят-семьдесят.
Примечательно, что аудитория была практически заполнена до отказа,
интерес к собранию был широкий и неформальный, никого силком не
гнали.
Одно из первых выступлений - Валерия Алексеева ("История вступления
РПЦ в ВСЦ) было посвящено истории экуменического движения в России.
Смысл выступления был простой: судя по документам, участие или неучастие
Московской Патриархии в экуменическом движении целиком определялось
в соответствии с постановлениями партии и правительства. Были люди,
которые сопротивлялись этим решениям, но их просто походя отбрасывали
- к примеру, уход на покой знаменитого митрополита Николая Ярушевича,
этого своего рода "церковного Эренбурга", представлявшего Русскую
Церковь на различных заграничных форумах, был вызван его решительным
отказом способствовать вхождению Патриархии во Всемирный Совет Церквей.
На его место было достаточно претендентов. Когда после войны Московская
Патриархия отказалась войти в экуменическое движение, это, судя
по документам, было вызвано намерением Сталина сделать Русскую Церковь
самостоятельным центром интер-национального церковного единства,
своего рода Ватиканом для православных церквей. Когда же российская
внешняя политика потерпела крах на Балканах и в Азии, потеряв там
всякое влияние, было решено использовать хотя бы Всемирный совет
церквей как один из каналов влияния на мировое общественное мнение.
Это выступление вызвало бурный протест известного экуменического
деятеля Московской Патриархии, отца Виталия Борового. Он не замедлил
выступить, хотя его не было в числе участников (видимо, отец Виталий
был послан официальным представителем Отдела внешних церковных сношений).
Организаторы круглого стола не посмели не предоставить слово заслуженному
экуменисту, и он говорил более, чем какой-либо другой заранее объявленный
участник, думая не об этикете, а лишь о защите своего достоинства.
Отец Виталий предупредил, что он и говорит именно как человек, своими
руками строивший экуменическую деятельность Патриархии, ныне пищущий
историю экуменической активности Русской Церкви в двадцатом веке.
Он подчеркнул, что первые экуменические контакты с протестантскими
организациями относятся еще к дореволюционному времени, что в них
участвовали ныне канонизированные Патриарх Тихон и новомученик Александр
Хотовицкий. Примечательно, что отец Виталий предпочел не называть
в качестве авторитетов знаменитых экуменистов русской эмиграции
— Зернова, Бердяева, Арсеньева, потому что сегодня эти имена находятся
под глубочайшим подозрением у широких православных масс: не еретики
ли.
Самым оригинальным моментом в выступлении отца Виталии было объяснение
того, почему Патриархия отказалась войти во Всемирный совет церквей
в конце сороковых годов. Оказывается, это было сделано ради сохранения
Церкви. Если бы тогда Русская Церковь вошла в экуменическое движение,
то затем Сталин использовал бы ее международные контакты для обвинений
в шпионаже и измене Родине; всех участников международных конференций
расстреляли бы.
Такое объяснение кажется в высшей степени натянутым. Во-первых,
в международных контактах представители Патриархии все равно участвовали.
Во-вторых, в момент, когда участие во Всемирном совете церквей предлагалось,
еще никто не догадывался, что последние годы жизни Сталина ознаменуются
новой волной шпиономании. В-третьих и главных, отец Виталий еще
раз продемонстрировал самую характерную особенность отношения к
недавнему прошлому в Московской Патриархии: ее лидеры отождествляют
себя со всей Церковью и свою (возможную) гибель считают несомненной
гибелью всей Церкви.
Самым печальным в выступлении отца Виталия было то, что оно прозвучало
как голос из далекого прошлого. На конференции звучали достаточно
традиционные, спокойные выступления представителей иудаизма (раввина
Зиновия Когана), Католической Церкви (профессора Тадеуша Бенаша
и отца Виктора Барцевича), протестантизма (пастор Михаил Кулаков).
В этих выступлениях говорилось о необходимости экуменизма, доброжелательности
в отношениях между верующими, о благотворности свободы совести для
самих верующих. Но самые молодые докладчики (молодые относительно
отца Виталия, реально же люди, выросшие и сделавшие карьеру в рамках
коммунистической системы) говорили совсем в других тонах.
Даже выступление сотрудника Патриархии Валентина Никитина, экумениста
штатного, то есть, активно выезжающего за границу, которого в свое
время черносотенцы обличали за экуменизм, было весьма сдержанным.
Отец Виталий вообще не высказался по существу дела, не объяснив,
кем же он считает католиков и протестантов. Никитин, мягко покритиковав
начальство за сдержанность в экуменизме, обрушился на Католическую
Церковь — как она описана в только что вышедшем Катехизисе — за
то, в сущности, что она смеет считать себя Католической. Даже первенство
любви, возможность определения которого ранее восточные богословы
не отрицали, он отнес к числу непознаваемых тайн: "Можно установить
для Римского понтифика первенство чести и творческой инициативы,
но какая из Церквей первенствует в любви — это тайна Божия" (доклад
опубликован: "Русская мысль", № 4072, 12.4.1995, с. 7).По-моему,
уж лучше отдать Папе все, вплоть до штанов, но не приписывать ему
"первенство творческой инициативы", которое составляет неотъемлемую
часть каждой личности. Кроме, видимо, служащих Московской Патриархии...
Апофеозом стало выступление, в котором докладчик (точнее, докладчица)
вообще не произнесла ни слова от себя, а просто зачитала отрывок
из популярнейшего ныне в среде московской православной интеллигенции
сочинения покойного сербского богослова Юстина Поповича. Этот богослов
наравне с отцом Серафимом Роузом (которого докладчица почему-то
назвала архиепископом, хотя он был всего лишь архимандритом, к тому
же в церковной группировке, не признанной ни одним из православных
патриархатов, включая Московский) считается величайшим титаном мысли,
авторитетом безусловным и высшим. Отрывок состоял целиком из брани
в адрес католиков, протестантов и экуменизма. Католики и протестанты
квалифицированы были как еретики, экуменизм как "всеересь", "ересь
ересей". Концепция, конечно, имеющая право на существование. Впрочем,
эта концепция не столько отстаивает свое право на существование,
сколько отрицает право экуменизма на существование, называет экуменизм
(и католицизм, и протестантизм) антихристианскими явлениями. Читать
это перед аудиторией, в которой сидят католики и протестанты, требует
определенной смелости, и докладчица явно очень гордилась тем, что
сумела "дать отпор", недвусмысмленно осудив и заклеймив экуменизм
и инославие.
Многие выступления были выдержаны в том же духе. Выходили на трибуну
люди, предупреждавшие, что они не христиане, не верующие вообще,
и начинали обличать экуменизм как орудие мирового капитала, американизации
России. Именно такие выступления срывали самые громкие выступления.
Их тон, их язык совершенно не отличались от тона и языка лекций
по марксистско-ленинской философии, которые мне доводилось двадцать
лет назад слушать в этой же самой аудитории. Просто вместо "диалектического
материализма" говорят о православии, "мировой капитализм" заменили
на "экуменизм", Маркса и Энгельса на Поповича и Роуза (бородатость
авторитетов, надо заметить, практически не изменилась). Осталась
агрессивность, безаппеляционность, желание командовать. Осталось
умение подтасовывать факты и понятия, проявившиеся хотя бы в утверждении,
что экуменизм имеет нечто общее с "идеологией всемирной религии",
с желанием слить различные духовные традиции в одну, предав Христа.
Нападая на экуменизм, о. Андрей Кураев обличил почему-то интеллигентов,
которые хотят соединить марксизм с христианством, хотя с экуменизмом
такая всеядность не имеет ничего общего. Однако, глядя на ветхую
деньми профессуру, можно было понять отца диакона, предпочитающего
сеять вечное именно в такой среде.
Отец Виталий, попробовавший защитить свою личную честь как экумениста,
не стал защищать экуменизм как движение. Да с его позиций это было
бы трудно сделать. Он ведь защищал экуменизм чисто прагматически,
как средство помочь православию в трудный момент, средство проповедовать
Евангелие среди протестантов. Фактически, именно с о. Виталием полемизировал
в своем выступлении Яков Кротов (оно опубликовано в газете "Московские
новости", 7.5.95 под названием "Водопой"). Ушел трудный момент,
исчез общий враг в лице государственного атеизма, ясно стало, что
протестантам наша проповедь неинтересна, значит, можно теперь и
пинать экуменическое движение, поливая его грязью. Кротов призвал
оставаться экуменистами и тогда, когда это не приносит никаких выгод.
Судя по этому круглому столу, нынешняя университетская элита не
желает иметь ничего общего с экуменизмом, делая из инославных и
экуменистов "мальчиков для битья". Когда завершился круглый стол,
на том же этаже начались занятия в Свято-Тихоновском православном
институте, помещения для которого бесплатно предоставлены университетом
(с института иудаики университетские власти берут солидную арендную
плату). Остается надеяться, что христианское просвещение, хотя бы
и под сенью марксистского мышления, принесет не те плоды, на которые
рассчитывает истеблишмент, и поможет росту веротерпимости и христианской
любви.
КОНЕЦ СВОБОДЫ СОВЕСТИ
14 апреля 1995 года Государственная Дума приняла в первом чтении
федеральный закон о дополнениях к действующему с 1990 года в России
закону "О свободе вероисповеданий". Текст дополнений был предложен
депутатом Думы Валерием Савицким, христианского демократа, избранного
в блоке Григория Явлинского. Дополнения (к статье 4) просты: "Запрещается
создание и деятельность религиозных объединений, которые нарушают
безопасность государства и общественный порядок". Здесь, собственно,
уже можно было бы остановиться и дальше ничего не писать. Понятия
"безопасности государства" и "общественного порядка" настолько расплывчаты
и допускают настолько произвольное, безбрежное толкование, что любую
организацию можно обвинить в нарушении безопасности государства.
Но законодатели не остановились и запретили организации, которые
"используют в своей деятельности меры принуждения, наносят ущерб
физическому, психическому здоровью граждан, в том числе использованием
наркотических и приравненных к ним веществ; препятствуют получению
детьми основного общего образования; побуждают граждан к совершению
правонарушению". И, словно для того, чтобы показать, какого мнения
депутаты о российских судах, добавлено: "совершают иные нарушения
Конституции Российской Федерации и федеральных законов". Как будто
судебные инстанции и без того не обязаны преследовать нарушающих
законы!
Поводом для принятия поправок к российскому законы стал взрыв в
японском метро. Еще не доказано японским судом, что к взрыву причастна
японские члены движения АУМ, но российским членам этого движения
московский суд уже отказал в праве на существование и регистрацию.
После взрыва волна антисектантских публикаций захватила все газеты,
даже те, которые раньше защищали свободу совести ("Сегодня", "Московские
новости").
Сегодня эта волна уже спала, потому что стало ясно, что в Японии
взрыв используют для нагнетания не антисектантской, а антироссийской
истерии. Отечественные газеты оказались в положении вдовы, которая
сама себя сечет к изумлению окружающих. Сегодня они предпочитают
не привлекать внимания к теме сектанства. Но дело уже сделано, и
приняты дополнения, которые носят, в сущности, антиправовой характер.
Этих поправок добивались сторонники ограничения "нетрадиционных
религий" уже три года. Близкие им по духу поправки были приняты
бывшим Верховным Советом в осажденном президентскими войсками Белом
доме. Тогда президент наложил на них вето. Сегодня, видимо, такого
вето ожидать трудно; разве что президенту напомнят, что аналогичные
идеи защищал Хасбулатов. Не так давно вернули и политической по
лиции название органов "безопасности", а не контрразведки. Так что
будет, видимо, кому следить за тем, кто из верующих "нарушает безопасность
государства", а кто нет. Баптисты и католики, мунисты и старообрядцы,
- все должны быть готовы к тому, что суд отправит их к психиатрам
за справкой - не нанесли ли они ущерба для психического здоровья
своего или кого-то из своих знакомых.
Яков Кротов
|
