|
Оглавление книги
О Христе как Агнце см. Словарь библейского богословия, 1970,
1992.
Ио. 1, 29. "На
другой день видит Иоанн идущего к нему Иисуса и говорит: вот Агнец Божий, Который
берет [на Себя] грех мира"
По согласованию №20. Иллюстрации.
 "Нарисуй
мне барашка", - просил маленький принц. Вот Иисус и есть такой барашек. В
уста Предтечи евангелист вкладывает загадку, легко разгадываемую знатоком Библии:
"Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как
овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так
Он не отверзал уст Своих" - Ис. 53,7. В православной литургии этот стих
читается в самом начале, во время проскомидии - приготовления хлеба. В "Деяниях
апостолов" проповедник Филипп именно с этой цитаты начинает беседу о Христе
(8, 32). У Иер. (11, 19) пояснено, почему барашек молчит: "А я, как кроткий
агнец, ведомый на заклание, и не знал, что они составляют замыслы против меня".
Исаак не знал, что Авраам хочет принести его в жертву. Но Иисус-то знал!
Или, возможно, лучше сказать: не знал, зная. Не просто сдерживал Свое знание,
Свой гнев, Свое отчаяние - но не гневался, не отчаивался. Грех мира состоит в
знании - в знании добра и зла, знании того, что человеку угрожает смерть, угрожают
другие люди. Гордому все угрожает! А Иисусу действительно все угрожает, но именно
Он не то, чтобы не боится, но просто не знает того, что видит. Он за многое обличал
людей, но не за то, что они собираются Его распять. Этого Он словно не
замечал. Он глядел на Отца. И спастись от страха, от злости и отчаянии, не знать,
зная - наверное, можно только, глядя на Отца - видимого через Иисуса.
На следующий день Иоанн повторяет эти слова (1, 36).
*
Peter
Renju из Кении (The Bible Translator, 48-4 (Oct 1997).) разбирает вопрос о смысле выражения в Ио 1, 29, 36 -
почему Иисус назван "Агнцем Божиим"? Это не так просто, достаточно отметить, что в Лев 4-5 в жертву
за грех сказано приносить быка, или козла, или овцу - но не агнца. Обычно из затруднения выходят, отсылая к
Ис 53, 7, но ведь это лишь гипотетическое объяснение. Другое объяснение: пасхальный агнец, упоминаемый в Исх
12,1. "Агнец Божий" - т.е. предоставляемый Богом. Сливается вместе образ потерянности (Иер 11, 19),
безропотного страдания (ис 53, 7), жертвы Богу (Быт 22, 8).
Можно назвать этот образ метафорой, но полезно вспомнить, что четвертое Евангелие отличается еще
и тем, что использует форму загадок. И это - не загадка ли: "Что общего между Иисусом и Агнцем?" Разгадки
одной, железной, быть не может. Контекст: к Иоанну приходят за отгадкой загадки: "Кто он такой?" Это
загадка о Мессии - есть ли общее между Иоанном и Мессией? А ученики разгадывают Иисуса.
Когда Предтеча первый раз называет Иисуса агнцем, ученики не реагируют.
Когда второй (ст. 29) - узнают в Иисусе Мессию. Но ведь и в конце пути они еще
не понимали, что Мессия должен страдать - как же они в начале могли понять слово
"Агнец" как символ страдания? Агнец для них - символ избранности, а
не поражения (поражение от победы они еще не научились не отличать). "Агнец
Божий" для них просто Тот, Кто Избран Богом, а не тот, кто избран Богом,
чтобы страдать. Конечно, это не противоречит обогащенному смыслу, который мы теперь
вкладываем в слово "Агнец". Евангелие - и язык - обладают запасом прочности.
|
