АНТРОПОФОБИЯ
См. цинизм.
МОНОЛОГ КАК ЕДИНИЦА ОБЩЕНИЯ
Замечательный пример неверной интерпретации у такого великого интерпретера как Борис Дубин:
"Люди живут сложно и по-разному, социальные группы можно описывать как разные типы рациональности и морали. В этой ситуации можно разговаривать благодаря культуре — обобщающей системе смыслов, которая существует поверх разницы между социальными группами, пишут в книге «Критика и обоснование справедливости» Люк Болтански и Лорано Тевено (М., НЛО, 2013). И здесь они высказывают поразившую меня мысль: «Для достижения согласия по поводу того, что является справедливым, люди должны обладать знанием об общем благе и представлением о метафизике». Метафизика — это выход за пределы непосредственной реальности. Но саму возможность согласия авторы видят только в случае, когда те, кто выносит суждение, соотносятся не только с представлением об общем благе, но и с метафизикой как универсальной системой смыслов.
Это традиция Просвещения, линия от Канта до Ханны Арендт. Суждение становится значимым, если оно основано на потенциальном согласии не только с реальными, но и с воображаемыми (метафизическими) «другими». Есть «другой», на чье место надо себя поставить, чью точку зрения принять во внимание. Это специфическая политическая способность, это правила политического действия. Политика — это не сфера, где власть действует, а люди передали ей все права и полномочия. В политике люди действуют с учетом других ракурсов (точек зрения) и выносят суждение только в процедуре согласования с другими".
Это не традиция Просвещения, это традиция Высокого Средневековья, традиция томизма. "Другой" тут - Бог. На место Бога нельзя себя поставить, Бог представлен лишь Декалогом. Общее благо - не сумма выгод членов социума, а то, что соответствует Декалогу.
Другое дело, что секуляризованный, просветительский вариант не хуже, а кое-чем даже лучше томистского. Однако, и тут я не могу согласиться с Дубиным. Европейскость не в том, чтобы ставить себя на место другого и принимать во внимание точку зрения другого, а в том, чтобы уважать право другого на место и на точку зрения, не сочувствуя ей, не будучи способным и даже желающим постоять на ней. "Ставить себя" - крайне опасная процедура, свидетельствующая о незрелости своей и неуважении к зрелости другого. Сейчас русские "ставят себя" на место украинцев, рассуждая о том, как украинцам следовало бы себя вести, как украинцы должны относиться к Европе, к России, к прошлому и к будущему - в результате, украинцы лишаются места, место переходит к русским.
"Общее благо" в секулярном понимании не есть согласованность с другими. Скорее, напротив, - несогласованность принимается как факт существования. Общее же благо ровно в том, чтобы рассогласованность принималась как благо. Это и есть толерантность и демократизм. Поэтому лучше всего "общее благо" проверяется по уровню свободы слова. Свобода слова в том, что я говорю, ни с кем не согласовывая своей речи.
Архаическое общество не может себе представить свободы рассогласованности, оно отождествляет рассогласованность с войной или, в лучшем случае, с диалогом. Модерн разрывает связь между рассогласованностью и войной, между речью и действием. Говори, что хочешь, но не смей насильничать. "А зачем тогда говорить?" - спрашивает архаическое сознание. - "Что за пустой трындеж?" Все, что не оканчивается войной и победой - недоречь, неполноценное слово. Современность кажется отрицанием общности, потому что ее главная единица - не диалог, а монолог. Шесть миллиардов монологов, и гарантируется свобода лишь монолога.
На практике, однако, именно свобода монолога оборачивается диалогичностью в степени, много превосходящей все, что было ранее в истории. Это удивительно лишь для сознания, одержимого самым большим страхом из известных врачам - антропофобией. Боязнь человека, недоверие человеку, доверие лишь социальному, внечеловеческому, несуществующему.
Люди, не доверяющие человеку, боящиеся, что его монолог никогда не вырастет в диалог, Богу не доверяют, Бога пытаются подменить, сконструировав общество по образу и подобию Божию - всесильное, всевидящее, всевластное. Только не эти черты главное в Боге. Иначе бы Бог не давал Десять заповедей, а дал бы диктатора на все времена.
|
