|
ИЗНАСИЛОВАНИЕ
Мужчина стесняется произносить слово "любовь" по тем же причинам,
по каким стесняется оказаться голым среди одетых, особенно среди одетых женщин.
Не любви стесняются, не высокого своего представления о любви, а стесняются низкого:
представления о любви как о дубинке, как о власти над другим. Не то беда, что
любовь ассоциируется с мужским половым органом, а то беда, что этот орган ассоцируется
с дубинкой, копьем, жезлом, державой, - с тем, что убивает, повелевает, угрожает.
Стесняются сказать о любви, потому что верят: тем самым проявят слабость и окажутся
во власти другого. Как будто другой только и мечтает о том, о чем мечтаешь ты,
как будто над голым одетые обязательно начнут издеваться.
Первая и до сего дня самая распространённая форма любви - изнасилование. Государство
есть не дубинка, а совсем другой предмет. "Я государство вижу статуей: Мужчина
в бронзе, полный властности, Под фиговым листочком спрятан Огромный орган безопасности"
(Губерман). Изнасилование карают законом как карают кражу - чтобы оставить за
собой право повелевать, надругаться, издеваться, манипузировать.
Изнасиловать можно политически, физически, но можно изнасиловать и психологически
Правда, в патриархальном обществе это удел в основном женщин или мужчин "обабившихся".
Но довести до самоубийства, причём до самоубийства из стыда за своё бессилие,
за своё унижение такие истероидные, манипулятивные персонажи могут так, как никакому
заплечных дел мастеру в страшном сне не снилось. Попрекая своей болезнью (неважно,
вымышленной или реальной - но лучше вымышленной, ибо реальная болезнь никогда
не бывает так страшна и безнадежна, как придуманная) человека связывают намертво.
А потом...
Такая любовь заслуживает названия "точечной": она локальна, она не
влияет на личность, ни на что не влияет, но всё разрушает, как точечная бомбардировка.
Точечная любовь любит в человеке какое-то свойство: возраст, взгляд, светящуюся
прядку волос, высокую зарплату... Такая любовь неотличима от ненависти, которая
тоже всегда точечна, она разрушает время, легко уживается с любовью точечной,
краткой - той любовью, которая не желает любить любимого стареющего, дряхлеющего,
любимого в любом состоянии духа, и поэтому не научается любить всякого человека,
- любой возраста, темперамента, пола, в конце концов, потому что старость смягчает
и половые различия.
Тому, кого так изнасиловали, нужно сказать ровно то же, что говорят подвергшимся
физическому изнасилованию: не считать себя виноватым. Виноват - насильник. И если
насильник - любимый человек (а такое бывает сплошь и рядом, хотя любовь, конечно,
очень быстро исчезает - но дело чести попробовать её сохранить), сказать ему,
что он - насильник, потребовать перестать и впредь шантажу не поддаваться.
|
