«Ученики сказали ему: Твои братья и твоя мать стоят снаружи. Он сказал им: Те, которые здесь, которые исполняют волю моего Отца, — мои братья и моя мать. Они те, которые войдут в царствие моего Отца» (евангелие Фомы, 99).
Редкий случай: литературоведы единодушны в том, что этот отрывок по смыслу идентичен аналогичным текстам Марка, Матфея и Луки.
Впрочем, Гейтеркол не удержался и добавил всё-таки, что речь может идти о критике иерархичности, характерной для античной семьи (семьи как дома, «откос»), но неизвестно, было ли движение, памятником которого является евангелие Фомы, эгалитарианским. Ну да, неизвестно. Неизвестно ещё, является ли евангелие Фомы памятником какого-то особого движения. Гейтеркол ещё и уравнивает «исполнять волю Отца» с «познавать» — что ж, возможно, только это не то «познание», которое отличает гностика от христианина. Это общая почва для самых разных культурных движений.
Никаких оснований видеть тут борьбу с традиционным семейным укладом не имеется. Откуда следует, что мать или братья были «главнее» Иисуса? Ниоткуда. Вообще, каков подтекст вопроса — предлагают Иисусу выйти к родным или предлагают Иисусу пригласить родных в дом? У Марка первый вариант: родные посылают позвать Иисуса. Семья зовёт!
Есть в тексте некоторые неявные странности. Люди сидят и слушают проповедь — слушают! Слушать — это «исполнение воли Отца»? В других случаях Иисус никогда так не говорил. Видимо, отказываться слушать («нет пророка в своём отечестве») — нехорошо, хотя слушать и следовать — необходимое условие, но не достаточное. Пирамидка потребностей Бога в людях. Чтобы следовали, чтобы следовали и слушали, чтобы следовали, слушали и делали.
Интереснее посмотреть нас контекст. У Марка перед этим рассказывается о том, как Иисуса обвиняют в изгнании бесов силой вельзевула. Иисус отвечает — не без юмора — что, если уж сатана восстал против сатаны, то ему конец. «Не без юмора», потому что все понимали, что какой уж там конец сатане… Вот Иисусу точно будет конец... Тут и произносится про семью, дом, страну: «если дом разделится сам в себе, не может устоять дом тот» (Мк 3:25).
После такого эпизода рассказ о родных по крови и родных по духу оказывается проповедью о единстве именно по духу. Да, есть в мире зло, сильное, цельное в своей «заединщине», безликости. Можно спасаться от зла, организуясь в аналогичную безликую силу. А можно — в Боге.
Можно ли в этом эпизоде у Фомы увидеть связь с предыдущим текстом? Да! Перед этим одно за другим идут изречения и притчи, призывающие к остро парадоксальному, юродивому поведению. Хочешь проповедовать всему миру — сломай мегафон, не пользуйся стадиона и интернетом. Шепчи. Хочешь победить зло — убейся об стену, попрощайся с оружием. Хочешь с толком потратить деньги — отдай их пьянице.
Так и тут, возможно, речь о том же. Есть у тебя семья? Откажись от неё. Это очень настойчивая нота в Евангелии. Семья — единственное богатство бедняка. Для многих и тогда, и сегодня деньги — вот братья, сёстры, жены, дети, мать и отец. Деньги. Акции. В общем, «активы». Слово-то какое: «ак-ти-вы». Означает ровно то же, что «дела». Активные для себя и активные для Бога.
Бог — Иной. Образ Божий в человеке — это Иное в человеке. Это какая-то такая активность, которая может показаться пассивностью, даже небытием. Только вот в разгар нашей активности, в круговороте нашего замечательного бытия, то и дело накатывает тоска, и эта тоска — не Бог, и это тоска не о Боге, но эта тоска звоночек: то, что кажется пределом, вовсе не предел. Тиски, и чем больше мы крутим винт, тем сильнее давят тиски. Вот о том и говорит постоянно Спаситель: разожми! Не бойся выпасть — бойся раздавить и быть раздавленным тисками горизонта, за которым ничего нет.
