|
См. Евангелие.
БОГОСЛУЖЕНИЕ
В Евангелиях редко говорится о Б. и нечасто встречаются греческие
слова, передающие это понятие (latreia, leitourgia, proskynesis и т.д.),
и слова, ему сопутствующие. Более того, имеющиеся упоминания о Б. даются как бы
мимоходом, между прочим; так для обозначения места и времени чуда* исцеления*
называются суббота* и синагога*. Но сколь бы случайным ни казалось
непосредственное упоминание Б., само это понятие находится отнюдь не на
периферии Евангелий - оно пронизывает весь текст, словно воздух, которым дышали
Иисус и Его ученики.
Можно рассматривать Б., отраженные в НЗ, с двух сторон. С одной
стороны, это практика Иисуса и Его учеников, с другой - наши представления о Б.
в ранних христианских церквях, то есть в той среде, в которой были написаны
Евангелия. Правда, о второй проблеме Евангелия не дают столько информации, как
Деяния и Послания, но все же без них наше знание о христианском Б. эпохи НЗ было
бы неполным. Данная статья рассматривает Б. с обеих сторон, а также точку
зрения, согласно которой Евангелия оформлялись в соответствии с ветхозаветными
лекционариями, которые использовались во время Б. в тот период.
1.Участие в богослужении Иисуса и Его учеников.
2.Богослужение в ранней Церкви.
3.Евангелия и еврейские синагогальные чтения.
1. Участие в богослужении Иисуса и Его учеников
Иисус и ученики были евреями и, следовательно, принимали участие в
религиозной жизни еврейского народа (см. Иудаизм). Разумно предположить,
что эти религиозные обычаи были вполне приемлемы для Иисуса за исключением тех
случаев, когда, по сообщениям Евангелий, Он напрямую выступал против них.
Центрами культа в иудаизме той эпохи были дом, синагога и Храм*. О
домашнем Б. Евангелия говорят крайне мало. Мы знаем, что Иисус, как и все
набожные евреи, благословлял Бога* перед преломлением хлеба* (в этих формулах
как объект благословения подразумевается скорее Бог, чем хлеб). Синоптические
Евангелия описывают Тайную вечерю как пасхальную трапезу (см. Праздники),
то есть Иисус и в этом отношении соблюдал еврейский домашний ритуал. Он часто
молился, преимущественно в одиночестве, и передал своим ученикам правило
уединенной молитвы* (Мф 6:6). Особенно существенно, что, согласно всем четырем
Евангелиям, Иисус использовал в молитве обращение «Отче» (арамейское
'Abbay). Иногда мы видим наиболее простую форму «Отче», иногда
с ней соединяется эпитет, выражающий трансцендентность Бога. Вот и все, что
можно сказать по этому поводу.
Очевидно также, что Иисус участвовал в общем Б. в синагогах
Галилеи*. Наставление о молитве в уединении (Мф 6:6) не стоит интерпретировать
как отказ от совместного Б. - здесь просто осуждается лицемерие (at. Лицемер) и
показное благочестие. Именно в синагогах Иисус часто учил и проповедовал.
По-видимому, в родной провинции Иисуса Его охотно приглашали на подобные
собрания. Только Лука в 4:16-30, сообщая о неприятии Иисуса в Назарете, дает
мимоходом описание самой синагогальной церемонии. Иисусу поручают прочесть
текст, предназначенный на этот день, - обычная, ничем не отличающаяся от
субботнего распорядка процедура. Лишь интерпретация Ис 61, предложенная Иисусом,
вызвала возмущение слушателей.
При жизни Иисуса Б. в синагогах проводились по субботам, три или
четыре раза в день. Обычная синагогальная служба включала молитву Шма, сочетания из цитат Втор 6:4-9; 11:13-21 и Числ 15:3741; Тефилла, более
известная как Амида, Шемоне Эсре - длинной установленной общей молитвы, а
далее следовало чтение и толкование Писания, возможно, согласно лекционарию (по
дням церковного года). Евангелия на этот счет хранят молчание. В ранней Церкви
видно стремление придерживаться в Б. синагогальной практики. Произошло это по
ряду причин, а не из желания следовать примеру или наставлению Иисуса; однако
ранняя Церковь не стала бы придерживаться синагогальных обрядов, если бы Иисус
их осуждал. В данном случае аргумент «по умолчанию» достаточно убедителен.
Сложнее обстоит дело с Храмом. Синоптические Евангелия преисполнены
благоговением к Храму, особенно это видно у Луки, который связывает с Храмом
рассказ о детстве Иисуса (см. Рождение Иисуса), а также события в начале
Деян. Храм - это Дом молитвы (Мк 11:17 и пар.), и молитва, составляющая важную
часть храмового обряда, придает ему особую ценность. Нужно отметить, что в Деян
первые христиане, например Петр и Иоанн (Деян 3:1-3), часто посещают Храм.
Павел, по просьбе Иакова, даже принял, хотя и косвенное, участие в
жертвоприношении (Деян 22:17-26), Иисус готов платить храмовый налог*, хотя Его
согласие обусловлено скорее желанием избежать ненужного конфликта (Мф 17:24-27).
В Ин тоже значительная часть событий разворачивается в Храме. Он - духовный
центр иудаизма и «спасение* от Иудеев» (Ин 4:22). Однако истинное Б. возможно и
вне Храма. Ин утверждает, что Иисус положил начало новой эре, эре истинного
Богопочитания «в Духе и истине» (Ин 4:23). Более того, Храм в конечном счете
будет разрушен и от него не останется камня на камне (Лк 21:6). Очевидно, Храм
перестал быть необходим (см. Разрушение Иерусалима).
Видимо, главная проблема заключена в отношении Иисуса к самому
назначению Храма, системе жертвоприношений как таковой. Следует призадуматься
над содержанием рассказа об очищении Храма (Мф 21:1-11; Мк 11:15-19; Лк
19:45-48; Ин 2:13-22; см. Очищение Храма). Быть может, этот символический
акт означал нечто большее, чем возмущение злоупотреблениями и коррупцией,
поскольку, чтобы акты жертвоприношений продолжали совершаться, необходимы и
менялы, и продавцы жертвенных животных, и сами эти животные. Изгнание менял
означало разрыв не только со злоупотреблениями, сопутствующими продаже
жертвенных животных, но и с самой практикой жертвоприношений. Храм должен быть
не местом жертвоприношений, но «Домом молитвы» (Мк 11:17 и пар.). Храм остается
местом для Б., однако, поскольку в новой эре, открывшейся благодаря жизни,
смерти (см. Смерть Иисуса) и Воскресению* Иисуса, жертвоприношение не
играет прежней роли, соответственно и Храм перестает быть главным местом Б.
Богу* Израилеву.
Эту мысль символически подчеркивает образ разорвавшейся завесы Храма
в момент смерти Иисуса на кресте (Мф 27:31; Мк 15:38; Лк 23:45). Прежняя система
жесткого и строго регламентированного доступа к Богу умерла. Евангелия и весь НЗ
предлагают совершенно новый взгляд на отношения между Богом и человеком.
Радикально сместилась граница между святым и обыденным - не за счет того, что
сократилась сфера святого, как происходит при современной секуляризации, а за
счет сакрализации обыденного (ср. Деян 10 и Евр). Богослужения всех религий
утрачивают значение, потому что мир через Иисуса Христа приобщается к новой эре.
В прежних ритуалах больше нет необходимости, прежние способы говорить с Богом
или о Боге уже недостаточны (см. Царство Божье/Царство Небесное). Судить
о том, насколько точны сообщения евангелистов в описании религиозной практики
Иисуса, мы можем, только исходя из наших представлений об исторической
достоверности Евангелий в целом (см. Евангелия (историческая
достоверность). Имеется достаточно совпадений между евангельскими сообщениями об
учении и практике Иисуса и обычаями ранней Церкви. Это не вызывает доверия у тех
исследователей, кто руководствуется исключительно критерием несовпадения (этот
принцип признает аутентичными те события и речения Иисуса, которые разнятся как
с еврейскими коннотациями, так и с учением и обычаями ранней Церкви; см. Метод анализа форм). Однако в данном случае использование подобного критерия
кажется неуместным. Можно поставить под сомнение историческую достоверность той
или иной перикопы, но мы не можем полностью перечеркнуть общую кар тину
религиозной практики Иисуса и Его уважительного отношения к Б., как это
представлено в Евангелиях.
2. Богослужение в ранней Церкви
Евангелия сообщают нам сведения и о Б. ранней Церкви, или, точнее,
тех ранних церквей, с которыми соприкасались авторы. К их описанию не стоит
подходить с излишним педантизмом. Для эры НЗ характерно большое разнообразие во
многих областях христианской жизни, в том числе и в Б. Более того, иногда
благополучно переносят в I в. практику Б. III столетия, о которой
сведений гораздо больше. Словом, любые обобщения применительно к ранней Церкви и
затруднительны, и рискованны.
Ясно также, что раннехристианский культ связан с еврейским, особенно
с синагогальным, обрядом, но современная наука избегает говорить о еврейском Б.
и практике НЗ эпохи с той безапелляционностью, которая была присуща
исследователям предыдущего поколения.
Мы можем, с известными оговорками, сделать некоторые наблюдения
относительно раннехристианского Б. Некоторые эпизоды Евангелий, возможно,
появились в связи с Б. в ранней Церкви. В частности, Евангелия приводят
несколько примеров раннехристианских молитв. В рассказах о детстве в Лк мы
находим три великолепных благодарственных псалма: Песнь Марии (Лк 1:46-55; см. Песнь Марии), Песнь Захарии (1:68-79; см. Песнь Захарии) и
Песнь Симеона (Лк 2:29-32; см. Песнь Симеона). Многие ученые
рассматривают эти тексты как песнопения ранней еврейско-христианской церкви,
которые Лука вставил в свое повествование. По форме и лексике эти песни
настолько близки иудаизму, что трудно было бы доказать их христианское
происхождение. Это означает, что по крайней мере евреи-христиане продолжали
воздавать хвалу Богу в обычной для них форме.
И опять же о синагогах евангелисты, безусловно, говорят с уважением:
здесь нет и намека на ту двойственность, которая прослеживается в отношении
Храма. Словом «синагога» обозначаются иногда и христианские собрания (см. Иак
2:2 и некоторые неканонические источники). В совокупности эти данные
подтверждают (но не доказывают), что раннехристианское Б. было во многом
заимствовано из еврейского.
Благодарственные песнопения, вошедшие в Евангелия, не исчерпываются
гимнами Луки. Другими примерами хвалы, унаследованной ранней Церковью, можно
считать восклицание ангелов в Лк 2:14 (см. Ангелы) и различные формы
приветствия при входе Иисуса в Иерусалим (Мф 21:9 и пар. см. Вход в
Иерусалим). Эти хвалебные возгласы, которые можно также назвать «победоносными»,
напоминают некоторые элементы Откр. Этот материал позволяет нам строить
предположения о том, как воздавали хвалу в первые годы христианства.
Пролог к четвертому Евангелию (Ин 1:1-18), вероятно, представляет
собой еще один ранний гимн. Ученые расходятся в мнениях относительно того, какая
часть этого текста относится к первоначальному гимну (во всяком случае, начиная
с упоминания Иоанна Крестителя текст уже написан автором Евангелия), однако в
целом они согласны, что в прологе использован гимн. В таком случае восхваление
Бога совпадает с исповеданием веры. Община определяла себя через хвалу, которую
воздавала Богу, и это было доктриной, которую она исповедовала. Итак, гимн мог
функционировать в такой форме и играть такую роль в общине Возлюбленного Ученика
(at. Евангелие от Иоанна).
В молитвах также обнаруживается связь между текстами Евангелий и
практикой ранней Церкви. Молитва Господня (см. Молитва), несомненно,
использовалась ранними христианами. Дидахе, раннехристианское
наставление, приводит вариант молитвы, практически совпадающий с Мф, и
предписывает повторять ее трижды в день. Это напоминает обычай благочестивых
евреев трижды в день повторять Тефилла. Кроме того, нам известно, что
ранние христиане последовали примеру Иисуса и именовали Бога «Отче» (Рим 8:15;
Гал 4:6).
Сообщения о Тайной вечере (Мф 26:26-30; Мк 14:22-26; Лк 22:14-23;
ср. 1 Кор 11:23-25; см. Тайная вечеря) отражают не только события ночи
накануне казни, но и различия в евхаристическом ритуале церквей, к которым
принадлежали евангелисты. Так, Марк и Матфей приводят отдельные молитвы над
чашей и хлебом, а Лука и Павел объединяют их в единое благодарение, и эта схема
воспроизводится в позднейшей литургии. Кажется вероятным, что комментарий «Сие
есть тело Мое» первоначально не входил в молитву, как это произошло в позднейшей
литургии, а сопровождал обрядовое действие. Эти слова обращены не к Богу, а к
ученикам (отметим формы второго лица множественного числа). Более того, во всех
контекстах глагол, обозначающий молитвенную речь (eucharisteo, «благодарить», и eulogeo, «благословлять», являются в данном случае
синонимами), стоит в форме аористного причастия. Обычно это причастие обозначает
действие, предшествующее действию, выраженному сказуемым.
3. Евангелия и еврейские синагогальные чтения
Различные ученые отстаивали довольно неожиданную теорию, согласно
которой Евангелия и, в частности, некоторые из перикоп, создавались для нужд
христианского Б. Отправным пунктом для этой теории послужило замечание, что
христианские церкви продолжили синагогальную практику чтения и комментирования
Торы и пророков. Отсюда возникло мнение, что церкви соблюдали также еврейский
священный календарь и воспроизводили еврейские чтения. Эта гипотеза
предполагала, что евангелисты распределяли различные события из жизни Иисуса не
в хронологическом порядке и даже не следуя собственным богословским задачам, а в
той последовательности, в которой синагогальные чтения выстраивали отрывки из
Закона и Пророков. Так, например, беседа на пути в Эммаус (Лк 24) и трапеза
воскресшего Иисуса с двумя не узнавшими Его учениками соответствует якобы чтению
глав Быт 18-22 в четвертую субботу нисана. В этих главах рассказывается, как
Господь, в облике трех путников, обедал с не узнавшими Его Авраамом и Лотом.
Предполагается также, что в некоторых случаях евангелисты составляли перикопы в
соответствии с довольно растяжимыми правилами мидраша*, еврейского метода
интерпретации Писания, и таким образом согласовывали события из жизни Иисуса с
чтением, предписанным на тот или иной день (см. Ветхий Завет в
Евангелиях).
Эта гипотеза рискованна и оказывается слишком натянутой. Иногда
большая часть НЗ, а также значительные разделы НЗ объясняются в соответствии с
ней, и все же этот подход пока не встретил всеобщего одобрения. Нам неизвестен
ни точный перечень по дням еврейских чтений того периода, ни то, насколько
жестко это было регламентировано, поэтому все реконструкции остаются чисто
гипотетическими. При анализе конкретных контекстов Евангелий нередко бросается в
глаза параллель совсем не с теми разделами ВЗ, которые, как предполагается,
включались в чтение. Заходя излишне далеко, некоторые приверженцы этой теории
отвергают результаты многолетних усилий ученых, объясняющие происхождение
евангельских текстов; при этом они наделяют евангелистов такой степенью
творческой свободы, какой они вряд ли могли обладать (см. Метод анализа
форм). Короче, этой гипотезе присуще больше смелости, чем убедительности.
См. также Молитва; Песнь Захарии; Песнь Марии; Песнь Симеона;
Синагога.
Библиография. R. Т. Beckwith, «The Daily and Weekly Worship
of the Primitive Church in Relation to Its Jewish Antecedents», EvQ 56 (1984) 65-80, 139-58; P. F. Bradshaw, «The Search for the Origins of Christian
Liturgy: Some Methodological Reflections», StudLit 17 (1987) 26-34; J. D.
G. Dunn, Unity and Diversity in the New Testmant (Philadelphia;
Westminster, 1977) 124-49; idem, Jesus and the Spirit (Philadelphia;
Westminster, 1979); M. D. Goulder, The Evangelists' Calendar (London:
SPCK, 1978); F. Hahn, The Worship of the Early Church (Philadelphia;
Fortress, 1973); I. H. Marshall, Last Supper and Lord's Supper (Grand
Rapids: Eerdmans, 1974); R. P. Martin, Worship in the Early Church (rev.
ed.; Grand Rapids: Eerdmans, 1974); A. Millgram, Jewish Wirship (Philadelphia: Jewish Publication Society of America, 1971); L. Morris, The
New testmant and the Jewish Lectionaries (London: Tyndale, 1964).
S. С Farris |
