Патриарх Димитрий (Ярема)

Cм. Украинская Автокефальная Церковь

Родился в 1915 г. деревне Хлидно в семье украинских греко-католиков. Учился во Львовской греко-католической академии. Священник с 1946 г. Заочно учился в Ленинградской духовной академии, откуда был отчислен за неблагонадежность. С 1969 г. - настоятель храма свв. Петра и Павла во Львове. В 1989 г. во главе группы священников - сторонников автокефалии вышел из юрисдикции Московского Патриархата и перешел в Украинскую Автокефальную Православную Церковь под омофор митрополита Мстислава, который в то время возглавлял УАПЦ в США. В 1993 г. по решению епископата УАПЦ принял постриг вместе с женой и был посвящен в сан епископа. Дмитрий не признавал объединения УАПЦ с Украинской православной церковью (Киевского патриархата). На Втором поместном соборе УАПЦ в 1993 году избран патриархом. С 7 сентября 1993 г. патриарх Киевский и всея Украины. 25 февраля 2000 г. скончался во Львове в возрасте 85 лет. Похоронен 29 февраля согласно завещанию в Петропавловском храме г. Львова.

Патриарх УАПЦ Димитрий (Ярема):
«Лучше быть нелегалом»

Василий Анисимов, Артем Сенчило

«Независимость», 3 ноября 1993 г.

Оказавшись на окраинных Теремках, мы с некоторой оторопью рассматривали пустырь и примостившуюся на нем крохотную церквушку Бориса и Глеба, где нас ожидал новый руководитель Украинской автокефальной православной церкви патриарх Киевский и всея Украины Димитрий (Ярема).

— Владыко, когда вы начали заниматься политикой?

— К сожалению, сейчас церковь и политика очень тесно переплетены. Когда началась перестройка, провозгласили гласность, мне стало интересно, что теперь будет с церковью. 11 февраля 1989 года я написал письмо Филарету, где говорил, что он, как экзарх Украины, должен позаботиться о реабилитации автокефальной церкви и греко-католиков. Затем написал еще одно письмо 27 февраля. Но Филарет мне не ответил. Тогда я отправил письмо с уведомлением о вручении. Вскоре после этого Филарет заявил: «Никаких автокефалов и греко-католиков у нас нет, и нечего о них говорить». И тут же Никодим собрал во Львове духовный суд, который должен был меня снять. Тогда я, не дожидаясь осуждения, объявил свою церковь Петра и Павла независимой от Филарета. Постепенно нас собралось около 800 парафий, и мы начали искать епископа. Обратились и в США, и в Царьград. Из США нам пришел ответ: Мстислав берет нас под свою опеку.

— А что, на ваш взгляд, привело к расколу украинского православия и почему получилось так, что сейчас в Украине три православные церкви?

— Положение украинского православия неотрывно от общей ситуации в православии и вообще христианстве тех стран, которые сейчас освобождаются от пресса атеистического режима. Глубинные процессы освобождения церкви от искажения и профанации всех норм ее жизни кажутся для стороннего ока непонятными. А на самом деле — это закономерные конфликты. Яркой иллюстрацией этому является трагическая ситуация в Болгарии, где часть верующих во главе с епископом, потеряв надежду найти общий язык с церковной верхушкой, насквозь пропитанной атеистическим духом, подняли чуть ли не вооруженное восстание. В нашей конкретной ситуации в Украине бывший митрополит Филарет является символом долголетнего сотрудничества церкви с атеистическим режимом. При поддержке государственных структур выгодно иметь карманную церковь, Филарету удалось фактически поставить УАПЦ вне закона.

Понимаете, Филарет поначалу и не помышлял об отделении. Он сердцем и душой был предан Москве и чуть было не стал московским патриархом. Но когда этого не случилось, вдруг резко повернул в противоположную сторону. Лишенный сана, остался с одним Владимирским собором и епископом без епархии Яковом Почаевским. И вдруг без ведома патриарха в два дня созвал собор. В принципе, это был даже не собор, а я вообще не знаю, как это можно назвать. Мне позвонили и попросили приехать в Киев. О том, что готовится собор, никто не сказал ни слова. Об уровне организации можно судить хотя бы по тому, что Львовскую епархию представлял я один, Тернопольскую — двое, а из Ивано-Франковска вообще никого не было! Войдя в зал, я столкнулся с Филаретом. Он меня спросил: «Отец Ярема, отчего вы выступаете против меня?» Я ответил: «Я не против вас, а за чистоту церкви. Ведь ваша церковь вас осудила, а в другую вы не перешли. В чьей же вы теперь юрисдикции? И какое имеете право созывать собор? Кого и с кем объединять?» Ведь фактически на том соборе всем заправляли Червоний, Скорик и иже с ними. А как себя вели! Скорик кричала на меня: «Сядь, замолчи!»

— А почему все-таки некоторые ваши священники пошли за Филаретом?

— Понимаете, Филарет ведь как говорил: «Если, мол, вы не пойдете в Киевский патриархат, все церкви заберет Москва». И Антоний (Масендич) сказал тогда: «У Филарета есть 4 миллиарда, он нaс поддержит». Да еще и руководители Украины сделали это объединение «великою державною справою». Когда по телевизору показывали торжественную службу «объединительной церкви», там и Чорновил и другие наши демократы стояли... Люди были дезориентированы. Кроме того, многим захотелось «зажити державним життям». Искушение было большое. А еще Филарет угрожал многим: «У меня на всех епископов есть компромат (фальшивки какие-то там, Бог его знает, где и как он их сделал), но я его пока публиковать не буду».

— Но ведь противозаконное «объединение» свершилось и даже было зарегистрировано Советом по делам религий...

— Этот совет был одним из активных организаторов со стороны государства так называемой УПЦ-КП. Естественно, что он пытается представить УПЦ-КП, фактически являющуюся новым религиозным объединением, как законную преемницу УАПЦ. К сожалению, Президент Украины признал законность этого самого объединения и тем самым — ликвидацию нашей церкви. Но как же так? Была церковь — и вдруг волевым решением одного человека ее распустили? Мы себя не распускали. Это несправедливо. Ведь образование Киевского патриархата не может быть поводом для ликвидации остальных церквей. Сейчас нам предлагают перерегистрироваться. Но согласившись на регистрацию в качестве новой церкви, мы фактически должны признать законность нашего роспуска. На это мы пойти не можем. Лучше уж будем на «нелегальном положении».

— Какой же вы видите выход?

— Если государство допустило ошибку, то государство должно ее и исправить. Мы не признаем Совета по делам религий и требуем его упразднения. Знаете, ведь Зинченко хотел руководить патриархом Мстиславом. Я сам был свидетелем того, как разгневанный патриарх говорил ему: «Ты сначала научись со старшими разговаривать!» Так что в отношении этого совета мы не питаем никаких иллюзий. Этот совет не стремится способствовать объединению православных церквей Украины, а наоборот, своими действиями стремится подчинить другие церкви УПЦ-КП.

— Какими же вы видите пути объединения православных церквей в Украине?

— Объединение должно основываться на равноправии. Наша церковь на сегодняшний день не восстановлена в регистрации, а потому речь об объединении преждевременна. Мы стремимся к добрым отношениям со всеми и прежде всего с УГКЦ, а также с церковью, которую возглавляет митрополит Владимир (Сабодан). Как будут складываться отношения с УПЦ-КП, сейчас предугадать трудно, ибо на пути стоит политика церковного большевизма, которую проводят ее высшая церковная иерархия и члены церковной рады. УПЦ-КП, если она действительно стремится к объединению, должна признать себя новообразованной церковью и возместить моральные и материальные убытки, нанесенные УАПЦ, а также разобраться с лишенными сана, пересвяченными и неканонически высвяченными епископами.

— А правда, что Мстислав завещал не избирать патриарха, пока не объединятся наши три православные церкви?

— Не совсем так. Он хотел, чтобы православные патриархи уединились и избрали достойнейшего. Это завещание печаталось в украинской прессе («Голосе Украины»). Мстислав сам хотел созвать всеправославный собор, но заболел.

— Однако вы же понимаете, что когда у трех церквей три патриарха, договориться сложно. Каждый захочет быть главным...

— Я готов уступить. Думаю, другие тоже. Но не Филарет, конечно. С Филаретом мы вообще не хотим разговаривать.

— Однако во время Дней памяти жертв голодомора на Софийской площади были все церкви, а греко-католики даже служили панихиду с Филаретом...

— Сложилась и впрямь парадоксальная ситуация: УАПЦ государственные структуры не признают, однако они же официально пригласили ее принять участие в этом траурном митинге. Но, как выяснилось уже на площади, слова нам никто не собирался предоставлять. Хотя право служить панихиду или произнести речь по поводу трагических событий было предоставлено даже представителям малочисленных и нетрадиционных конфессий в Украине. И лишь после разговора с Президентом организаторы митинга были вынуждены предоставить слово и нам. Что касается сослужения кардинала Любочивского с Филаретом, то это еще одно свидетельство давления светской власти на церковную иерархию. Но ведь позиция кардинала всем известна: он считает УПЦ-КП незаконной структурой.

— Владыко, а почему в вашей борьбе за независимую православную церковь демократические организации Львова, и прежде всего Рух, оказывают незначительную поддержку...

— Дело все в том, что большинство в демократических организациях Львова составляют греко-католики. Очевидно, им невыгодно поддерживать УАПЦ, потому что она, в отличие от Киевского патриархата, имеет реальную поддержку в народе, и, соответственно, составляет конкуренцию (к сожалению, должен применить здесь этот светский термин) УГКЦ.

— Владыко, что и говорить, вы не в самое лучшее время возглавили Украинскую автокефальную церковь. А как к вашему избранию отнеслись родные и близкие?

— У меня семеро детей, все они взрослые, имеют семьи, работают и живут во Львове. Среди них есть врачи, художники, преподаватели, Имею я также тринадцать внуков и трех правнуков. Жена после моего избрания, согласно канонам церкви, приняла монашеский постриг. Но в связи с тем, что она тяжело больна, осталась проживать под опекой детей. Дети и родные против моего избрания и пострижения супруги никаких возражений не имели. Так что я имею поддержку. Того же желаю читателям и журналистам вашей газеты.

Да хранит вас Бог!