Епископ Афанасий (Сахаров)

О ПОМИНОВЕНИИ УСОПШИХ ПО УСТАВУ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ

К началу

ГЛАВА VI

БОГОСЛУЖЕНИЕ В ЦЕРКВАХ КЛАДБИЩЕНСКИХ

Церковный Устав неоднократно упоминает о “гробнице”, об “усыпальнице”, куда в некоторых случаях переносится то или иное последование, которое в данный день по известным причинам не может быть совершено на “соборе”, в храме. У нас почти нет таких гробниц, какие были в древности, на востоке, и какие имеет в виду Типикон. Те усыпальницы были местом погребения, но не были храмом, в них не было святого престола, в них не совершалась божественная литургия. Поэтому в отношении строя богослужения, иногда совершавшегося в них, они приближались к келий, к дому, куда ведь тоже переносятся иногда из храма некоторые службы. У нас на кладбищах святые храмы, освященные по особому чину, имеющие святые престолы, на которых совершается Божественная литургия, самым своим названием показывающая, что она есть служба по преимуществу общественная. А там, где храм, где Литургия, — там должны быть и все остальные общественные службы, как находящиеся в неразрывной связи с ней и в качестве ее необходимого предварения, причем они должны совершаться точно по руководству Церковного Устава. Поэтому не все то, что возможно в усыпальнице, допустимо в храме, хотя бы и кладбищенском [1]. Так, например 2-го февраля, если случится в субботу мясопустную, в усыпальнице, на могилах может быть совершена заупокойная служба, разумеется, без всяких праздничных добавлений. В храме, даже кладбищенском, должна быть служба праздника Сретения точно по Уставу, обязательному для всех православных храмов, значит, без внесения в нее каких-либо и самых малейших заупокойных добавлений.

Но так как наши кладбищенские храмы имеют все же особое, специальное назначение, то и строй службы в них может иметь некоторые особенности. Только эти особенности не должны быть в противоречии с основными положениями Церковного Устава. Ради специального характера кладбищенских храмов может быть допущено лишь некоторое применение Церковного Устава, но не игнорирование, не искажение его:

Как известно, Церковный Устав предусматривает возможность совершения в один и тот же день одной и той же службы в разных храмах с разной торжественностью. Так, например 16 августа Устав назначает службу со славословием, а затем делает оговорку: аще храм Нерукотворенного образа или аще изволит настоятель творим бдение. Таким образом, в нескольких храмах (даже рядом стоящих) по-разному может быть совершена служба в этот день. Там, где храм, непременно должно быть бдение со всею торжественностью богослужения престольных праздников. В других же храмах может быть служба от бдения до славословия. И во всех этих случаях от наполовину будничной службы со славословием до торжественной храмовой не будет нарушения Устава, будет только применение его к местным обстоятельствам и нуждам. И если в Великом Посте в одном из храмов престольный праздник совпадает с поминальной субботой, то там должна быть праздничная служба храмовому святому, тогда как в соседних храмах будет правиться служба тому же святому, но уже как малому, непразднуемому святому и даже ни на одной из служб не будет и тропаря ему и со службою его будет соединена служба за упокой. Это тоже применение Устава. Вообще в Уставе нередко можно встретить при полиелейном праздничном знаке замечание: аще изволит настоятель творим бдение, или, при шестиричном: а идеже... восхощет кто... пети полиелей. [2] У нас всякие часто произволы в богослужении обосновывают на этом уставном выражении: аще изволит настоятель.

Но оно совсем не означает того, что настоятель имеет право, как ему вздумается комбинировать богослужение. Оно означает только то, что в некоторых случаях от настоятеля зависит избрать степень торжественности празднования того или иного дня. Но коль скоро выбор сделан, в дальнейшем вся служба должна совершаться точно по Уставу, в дальнейшем настоятель не имеет права уже действовать по своей воле, а если, например выбрана служба со славословием, то уж все должно быть совершенно точно по тому Уставу, какой дал Типикон для праздников со славословием.

Предоставляемое Типиконом право совершать в известный день богослужение с большей или меньшей торжественностью может быть использовано для церквей кладбищенских в направлении понижения торжественности богослужения некоторых меньших праздников до такой степени, при которой возможно внесение в общественное богослужение заупокойных молений.

Из всех дней года Церковный Устав выделяет ряд дней, торжественное празднование которых не может быть понижено ни при каких обстоятельствах. Это — седмица Пасхи, двунадесятые и храмовые праздники, все воскресные дни и еще 10 дней, перечисленных выше. К этим дням по строю службы причисляются еще праздники 24 и 29 июня, и 29 августа. Во все означенные дни и в кладбищенских храмах служба должна совершаться точно по Уставу, без всяких заупокойных молитвословий, но тогда как ради исключительного вселенского характера этих дней и в других храмах не должно быть заупокойных молений, и в качестве частных треб, в кладбищенских храмах, как и на могилах могут быть после полного окончания общественного богослужения, заупокойные последования подобно тому, как в праздник Сретения, если он совпадает с субботой Мясопустной, может быть заупокойная служба в усыпальнице. Лишь в Великий Пяток и в кладбищенском храме не должно быть ничего заупокойного, даже и частных заупокойных треб, да в седмицу Пасхи возможно не служение каких-либо пасхальных панихид, а только христосование с усопшими на их могилках, или в самом храме.

Перечисленные дни не допускают в своем богослужении ничего заупокойного по существу своему ввиду вселенского характера своих воспоминаний. Во все другие праздники удаление из общественного богослужения заупокойных молений определяется не характером самих праздников, а назначаемой Уставом или избираемой настоятелем степенью его празднования, сравнительной торжественностью его богослужения. В кладбищенских храмах минейные памяти всех этих дней могут быть справляемы все как памяти малых святых, не имеющие никакого праздничного знака. Если мы вспомним, как тщательно Церковный Устав изолирует радостное, праздничное от скорбного, заупокойного, то, конечно, согласимся, что лишь применением Устава к особенностям кладбищенского храма будет, например, опущение 1-го октября службы Покрову и совершение службы апостолу Анании и преподобному Роману, — или совершение 6-го декабря будничной службы Октоиха со службою Святителя Николая, как малого святого. Соединение же в один день пения на утрени величания, а на литургии заупокойного кондака будет прямым и сознательным нарушением Устава Церковного. В предпразднства и попразднства может быть совсем оставлена служба праздника, подобно тому, как если попразднство и отдание Сретения случится на 1-й седмице Великого Поста, совсем опускается служба предпразднства, не бывает и отдания, а во все дни со 2-го по 9-е февраля правится только служба минейных святых в соединении с Триодью, причем совершается и обычная лития.

Точнее, в какие именно дни может быть такое понижение степени торжественности, должно быть определено специально для каждого храма, конечно, с благословения местного епископа. При этом должно строго наблюдать, чтобы для каждого дня было определенно выбрано что-либо одно; или “со святыми упокой” и заупокойная ектения на литургии, и тогда совершенно будничный строй всех служб; или праздничное богослужение, хотя бы только со славословием, и тогда ничего заупокойного на основных службах.

Разумеется, что и при понижении степени торжественности минейных памятей и в кладбищенских церквах заупокойные добавления к общественному богослужению могут быть только такие, какие вообще Устав Церковный дозволяет для будничных дней. Поэтому ни на вечерни, ни на часах не должно быть никаких заупокойных вставок. Так называемое заупокойное всенощное бдение остается и здесь не для храма, а для келий, для усыпальницы, для могилы, а если и для храма — то в качестве частной требы, после общественного богослужения, на данный день полагающегося, которое остается обязательным для кладбищенского храма, поскольку это храм. С другой стороны, и в кладбищенском храме не должно быть опускаемо или заменяемо другим то, что положено по Уставу. Не может быть, например, допускаема замена на литургии всех тропарей одним заупокойным, но должны быть исполнены все положенные Уставом тропари и кондаки: по дню, храма, минеи, и только в дополнении к ним на славу — один лишь заупокойный кондак. Не может быть терпимо чтение изо дня в день одних только заупокойных Апостола и Евангелия: и в кладбищенском храме прежде всего должны быть прочитываемы Апостол и Евангелие рядовые и в дополнение к ним когда это возможно, заупокойные.

О совершении полной литургии в будничные дни Великого Поста, или “заупокойной литургии преждеосвященных” и в кладбищенских церквах не должно быть и речи. Лишь в малые посты служба со аллилуей и, следовательно, без литургии, в кладбищенских церквах может быть заменена обычной будничной службой с Бог Господь и, следовательно, с литургией.

Сверх указанных особенностей в общественном богослужении кладбищенских церквей в них должно быть еще и некоторое усиление заупокойных молений, совершаемых в качестве дополнений к основным службам. Так, вместо обычной заупокойной литии после вечерни и утрени в будничные дни соответственно совершать дважды в день великую панихиду не в качестве частной требы, по заказу, а в качестве обязательного дополнения к общественному богослужению. При этом утреннюю панихиду соответственно совершать пред литургией по прочтении часов. Это дало бы возможность и в кладбищенских храмах сократить до минимума чтение на самой литургии помянников, только что прочитанных на панихиде.

Сверх двух ежедневных панихид во все субботы, кроме совпадающих с великими праздниками, в кладбищенских храмах может быть разрешено заупокойное богослужение со аллилуйей, но опять точно по главе 13-й Типикона, а не служение неизвестного нашему Уставу “заупокойного всенощного бдения”.

В кладбищенских церквах непременно должен быть восстановлен и добрый обычай старины пред днем Святой Троицы совершать чин отпевания всех, в течение года почему-либо не удостоившихся церковного погребения.

Таковы отличия в строе богослужения, которые могут быть допущены в качестве исключения в храмах кладбищенских. Но само собою понятно, что исключения не отменяют правило и не могут стать правилом. Практика кладбищенских храмов не может и не должна стать примером для подражания в других храмах. Поэтому должны быть приняты самые решительные меры к тому, чтобы исключение, делаемое только для кладбищенских храмов, не переходило в практику храмов некладбищенских, где богослужение должно совершаться с возможно точным соблюдением предписания Типикона.

______________________________________________

[1] Подвижники пустынножители, удаляясь из монастыря в уединенные места, нередко там совершали молитву свою по чину не всегда вполне соответствовавшему Церковному Уставу. Но когда в местах их пустынножительства созидался храм, тогда вводилось богослужение точно по Уставу. Так, например было в сравнительно недавнее время в пустыни Св. Духа Параклита близ Троице-Сергиевой лавры. Первые пустынножители, поселившись там в 1850 г., например, на утрени вместо кафисм и канона пели 12 псалмов. Когда в 1861 году там был устроен храм, то литургия совершалась лишь в субботу, воскресенье и праздничные дни, и прежний порядок утрени сохранялся лишь тогда, когда не было литургии. А когда литургия стала совершаться ежедневно, тогда и все богослужение стало совершаться со строгим соблюдением Церковного устава, без всяких отступлений, подобных тем, какие были раньше.

[2] Напр. 1-го ноября.