Проселочные пути прогресса
Проселочные пути прогресса // Новое время. - 1997. - №1-2.
Восстановим образы из любимой советской классики. В них довольно часто отражаются приоритеты советской действительности, все еще возвышающейся египетскими пирамидами, сфинксами и циклопическими храмами на нашем вожделенном одноэтажном горизонте.
Мавзолеи с засушенными, засоленными или замаринованными вождями, Беломорско-Балтийские каналы, Ким Ир Сены ростом с каланчу, высотки из чистого гранита, похожие на поставленные на попа гильзы — это еще не последнее слово тоталитарной науки и техники. Скажем, такой пейзаж: полумертвый голодный город, гражданская война, карточки, беспризорники, ни топлива, ни воды. ВЧК расстреливает по тысяче человек в сутки, Советскую Россию никто еще не признает. И вот на этом роскошном фоне государственного и общественного благополучия босая прохожая с чуточку сумасшедшими глазами читает объявление на стене, что, мол, инженеру Лосю требуется напарник, чтобы лететь на Марс. А рядышком, за углом, в грязном сарае, этот самый инженер Лось молотком и зубилом клепает из ржавого металлолома эту самую космическую ракету, которая полетит на Марс.
Очень типично. «Аэлита» А.Н.Толстого — просто заставка к любой героической повести о великих достижениях советского народа.
Если космодром — то можете быть уверены, что вокруг него в «мордовских лесах или казахской степи» будут лежать дикие, необжитые пространства, что враг уж точно к этому объекту не подкрадется по причине бездорожья, но и хозяева космодрома какие-нибудь космические узлы повезут на ишаках. Можно было бы на вездеходах, но к ним, конечно, не хватает запчастей. Рабочие и инженеры этого объекта продукты будут получать по карточкам, жить станут в бараках без горячей воды и кондиционеров, а космонавтов придется кормить из закрытых распределителей, чтобы дожили до следующего космического полета. Та еще картинка по сравнению с мысом Канаверал.
То есть вся логика существования советской науки и техники, столь превознесенной оформителями павильонов ВДНХ, вся нехитрая формула группы «А», которая заела век нашей гонимой несчастной группы «Б» с ее товарами народного потребления, которые народу перепадали в гомеопатических дозах, выражается в одном очень известном стихотворении Маяковского. В грязи, значит, лежат рабочие. Под старою телегою рабочие лежат! Лежат и подмокший хлеб жуют (леденцы выдавали только ударникам). «И слышит шепот гордый вода и под и над: «Через четыре года здесь будет город-сад». Через четыре года, через пятилетку, через семилетку, в 1980 году, при коммунизме.
Шукшинские «чудики» всех мастей тоже то микроскоп покупали вместо одежды детям, то вечный двигатель изобретали вместо нормального животноводства.
Ладно, приехали. Кончились пятилетки, двухлетки, семилетки. Народное хозяйство по сравнению с 1913 годом сильно ухудшило свои качественные показатели. Количественные, правда, радуют. Своими тканями можем задрапировать всю Луну с обратной стороны (чтобы не видно было, потому что бедное космическое тело с фасада заслуживает лучшего). Ржавых гвоздей производим столько, что можно всей страной на них улечься почище Рахметова. 70 лет на них и пролежали. А сейчас с непривычки ученый, научный, физический и космический мир забастовал, потому что бесчисленные Арзамасы-16 и 165, Красноярски-80, Плисецки, полигоны, котлованы и Чапаевски остались не у дел.
Лежат они в самых глухих местах, там, куда только самолетом можно долететь. Под крылом самолета, понятное дело, о чем-то поет зеленое море тайги. Из тайги выходят медведи, рыси и барсуки, но и они не покупают продукцию советского ВПК за отсутствием практической пользы. Государство же не должно уступать по уровню развития барсукам и не обязано давать госзаказ бывшим советским ученым, которые голодают и стреляются из-за того, что им больше не дают средств на их замогильные изобретения.
И очень жаль, что все эти бледные поганки Арзамасов-16 и Красноярсков-80 лишились финансирования так поздно. Если бы молодой Андрей Дмитриевич Сахаров не работал бы так усердно над ядерной бомбой, его не отправили бы в ссылку в Горький, потому что шизоидное коммунистическое правительство, лишенное своей ядерной дубинки, вынуждено было бы сдаться на милость правительствам цивилизованных держав и начать перестройку не в 1985 году, а в 1953-м. Задумывались ли мы, как сложилась бы наша жизнь без белозубой гагаринской улыбки, без «Востоков» и «Союзов», без королёвских усилий что-то запустить?
Ведь даже наши ракеты изготавливались и изобретались учеными-каторжниками в бесчисленных «шарашках» под конвоем НКВД, за колючей проволокой… Советская наука была изначально проклята, поэтому ее плоды оказались для нас не только бесполезны, на прямо-таки вредны. Поэтому не удивительно, что КГБ изъял у меня на обыске в начале 80-х стихотворение Наума Коржавина о полете Гагарина.
Мне жаль вас, майор Гагарин,
Исполнивший долг майора.
Вы очень хороший парень,
Но вы испортитесь скоро.
От этого шумного утра,
От этой радостной встречи,
Вы будете сами думать,
Что вы совершили нечто.
Громче гремите, орудья!
Есть великая радость:
В космос выносят люди
Их победивший хаос.
Глупые и молодые аксеновские герои утверждали, что отсутствием нормальной обуви, одежды, нормальной, наконец, еды и жилья они заплатили за звездный билет в эпоху. Боюсь, что нам не хватило даже на плацкарту до ближайшего полустанка. Считайте, что нас, как зайцев, ссадили с поезда в XXI век. В третьем классе не пристроиться, там нет никаких других вагонов, кроме СВ. Сначала — приличные ботинки, брюки, машины, министры, депутаты. Потом, глядишь, дело и до ракет дойдет. Так что пусть наши шпионские спутники горят синим огнем в плотных слоях атмосферы. Одноэтажной Америке нечего делить с одноэтажной Россией.
