Яков Кротов. Путешественник по времени Вспомогательные материалы.
Купите бублики, горячи бублики!
Купите бублики, горячи бублики! // КоМок № 50 (Красноярск), 20 декабря 1995. С. 5.
Мне до избирателей дела нет, у меня своя классификация. Выборы прошли, но вскрытие не помешает.
В российском избирательном марафоне есть много от бегов и тотализатора. Роль коллективного тотализатора играют эксперты, социологи и средства массовой информации, которые предлагают почтеннейшей публике ставить на фаворита, даже если этот фаворит – конь Блед, и имя ему смерть (ведь все пайщики тотализатора сходились на том, что фавориты – коммунисты). А роль лошадок на бегах играли рыжие, буланые, пегие, гнедые и вороные блоки, которых пришпоривали жокеи-лидеры. Сидя на скамейках стадиона, страна смотрела на эти бега, потягивая пиво и колу, делая ставки, причем с таким олимпийским спокойствием, как будто после окончания зрелища, кто бы первым к финишу ни прискакал, можно будет уйти домой. Хотя если первой прибегает не та лошадка, уйти будет как раз некуда. Ведь, кроме коня Блед, в забеге участвовали и конь вороной, и конь рыжий, и конь в яблоках (красно-коричневой масти), словом, вся конюшня Сатаны. А поскольку сбруя каждой лошадки довольно точно отражает ее суть и ее стать, в смысле того, что форма (реклама) дает хорошее представление о содержании, рассмотрим бывшие блоки через магический кристалл их рекламы.
Условно все избирательные объединения, помня классификацию Юрия Трифонова из «Дома на набережной», можно подразделить на «оглоедов» (тупых двоечников) и «осьминогов» (умных и оригинальных отличников). Но поскольку с 40-х годов жизнь порядком усложнилась, найдутся блоки, которые, хотя и делают вид, что у них одни пятерки и четверки, тянут разве что на «пару» или, в лучшем случае, на тройку. Не «оглоеды», не «осьминоги». Назовем их «каракатицами». Они, кстати, почти всегда пятятся задом. И называют этот способ передвижения то стабильностью, то здоровым консерватизмом, то центризмом.
1. Наездники с белого коня, то есть с коня власти. «Домовые». Самое сильное – это, конечно, плакаты, где черномырдинские руки сложены над головой домиком, а его самого не видно. Где, спрашивается, голова у партии власти? Под крылом, как у страуса? (Что вполне бы соответствовало слепой и глухой политике). Или премьер собрался прыгать в воду с вышки, не умея плавать, и зовет с собой избирателей? (История с выборами в Чечне – это вот как раз такой прыжок в воду без уверенности, что вынырнешь). А чего стоит рекламный ролик, где усатый и румяный Никита Михалков изображает режиссера, который умеет ставить и снимать фильмы (что правда, то правда), а г-н Черномырдин, уже с гораздо меньшими основаниями, утверждает, что он умеет управлять, а Лев Рохлин, генерал-каратель из Чечни, который отказался взять орден за убийства чеченцев, но не отказался убивать, довольно нагло позирует на фоне какой-то юродивой в лисьей шапке, которая плаксиво благодарит его за то, что он якобы сберег солдатские жизни, хотя и ежу из федоровского ролика ясно, что если бы такие генералы, как Лев Рохлин, не согласились воевать в Чечне, а все подали в отставку, как генерал Воробьев, то и чеченцы были бы целы, и российских солдат не пришлось бы в качестве «груза 200» отправлять на Родину. Генерал Рохлин умеет воевать, ничего не скажешь. Умеет воевать, подавляя свободу, исполняя преступные приказы, истребляя мирное население. У него дефицитная профессия. Верный кусок хлеба при Брежневе, при Андропове, при Горбачеве, при Ельцине, при Зюганове. Глубоко правдивая реклама. «Домовые» умеют воевать и ставить фильмы, то есть втирать очки. Блок войны и фальсификации. Второй же их ролик еще лучше. Детишки идут в школу с букетами, самолеты летают (если не исчезают где-то возле Хабаровска), чугун выплавляется под бодрую песенку «мы делаем сами, что делать должны, и делаем это сейчас». Надо понимать так, что жизнь в стране продолжается, и какая-то трудовая деятельность идет только благодаря «домовым», а остальные, в том числе и демократы, или не участвуют, или даже мешают (мало бы, кстати, у них летало и выплавлялось без гайдаровских реформ!). Такая реклама сильно смахивает на ролик былых времен: «Прошла зима, настало лето, спасибо партии за это». Конечно, это блок оглоедов. Могу предложить им еще одну мелодию под гимн НДР:
Колосятся колхозные нивы
На бескрайних просторах страны,
Мы заботами партии живы
И ее руководством сильны!
2. Перечисляя оглоедов, никак нельзя позабыть рыбкинский блок. По запущенному полю, которое явно символизирует состояние нашего сельского хозяйства, бредут бык с коровой. Причем быка зовут Ваня, а корову – Маня. Бык жаждет социальной справедливости. Он не согласен есть сено, а хочет питаться сливочным маслом. В конце концов корове Мане лидер блока Иван Рыбкин, вернувшийся в человеческий облик, скармливает бутерброд с маслом, и корова агитирует избирателей голосовать «за Ваню», который для нее олицетворяет мир, порядок, справедливость и другие буколические добродетели. Интересно, что Иван Петрович подразумевал под этим изобразительным рядом? То, что избиратели – скоты или то, что сам председатель нижней Палаты – скотина? Если имелось в виду последнее, то финал избирательной кампании спикера можно было почерпнуть из такого зоофильного стишка:
Идет бычок, качается,
Вздыхает на ходу,
Ой, доска кончается,
Сейчас я упаду.
Однако оглоедов много, а Дума одна! Все не поместились в здании на Охотном ряду. Хотелось бы все-таки узнать, какие аграрные идеи скрываются за столь аграрной рекламой экс-спикера. Не хочет ли он повторить подвиг академика Лысенко, который кормил коров сливочным печеньем и за счет этого получал дутые надои молока? Или это намек на ультиматум аграриев: не будете давать колхозам и совхозам дотации, прекратим выпуск сельскохозяйственной продукции! Да на здоровье, Иван Петрович, прекращайте! Все равно ваши колхозы ни черта не вырабатывают, а ваши Вани и Мани только мычат, но не телятся. Все производят фермеры, а они народ оборотистый, они рады будут сбыть свое масло, их лозунг спикера о переходе к натуральному хозяйству не вдохновит. Стоит, может быть, Ивану Петровичу вернуться к односельчанам из другого ролика, к маме, которая его ждет в избушке? Посмотрите на Василия Стародубцева! Он вернулся к своим пажитям и нивам от московских бурных событий, и с тех пор от него нет никакого вреда.
3. Оглоеды из блока КРО. Эти явно соскочили с рыжего коня, «и дан им большой меч»... Зловещий Скоков, напоминает елейного и жестокого Великого Инквизитора, готового распять в интересах государственности самого Христа; левак Глазьев смахивает на утописта и социалиста Оуэна, а бравый генерал Лебедь – типичный полковник Скалозуб, рассматривающий Москву и Россию как дистанции огромного размера и не служивший рядом ни с западничеством, ни с демократией. По крайней мере, парад Победы этой первой тройки «кроников» на Красной площади смахивает на Октябрьский парад. Того и гляди троица запоет: «Широка страна моя родная...»
4. Оглоеды из ЛДПР. Самый удачный ролик – это тот, где Серый Волк Жириновский заманивает «Мишками на Севере» Красных Шапочек дошкольного возраста на фоне Вечного огня (видно, проектируя такой и над своей могилой) и таким образом воспитывает в детках патриотизм.
5. Оглоеды из блока «Власть – народу». Когда Николай Рыжков и Сергей Бабурин говорят о восстановлении Союза, а за их спиной набухает кровью карта бывшего Союза, то становится наглядным Апокалипсис: «... и ад следовал за ним». За тем самым конем Блед, на котором хотят покататься империалисты.
6. Женщины России – тоже оглоедицы. Их ролик демонстрирует их тяжкую долю так убедительно (особенно с косами и со снопами), что бедняжек хочется освободить от всех их многочисленных нагрузок и дать им отпуск по формуле: «Kinder, Kirche, Küche» («Дети, церковь, кухня»). Ролик показывает, что новой подсобной работенки – парламентской деятельности – ни слабые умы, ни пылкие сердечки российских дамочек не выдержат. А ведь и Лахова, и Федулова наверняка могли бы сварить вкусный борщ, и Отечество бы их не забыло...
7. Профсоюзники Щербакова-Вольского швыряют в нас с экрана серп и молот: как символ тех высоких технологий, которым разживется страна под их властью; как орудия пытки; как инструментарий, чтобы сжать все ростки реформ и вбить в землю начатки демократии. Когда оглоеды предупреждают, им стоит поверить.
И все, как один, оглоеды, кроме НДР, действуют в своей рекламе четко по песенке торговки бубликами (особенно коммунисты): «...и в ночь ненастную меня, несчастную, торговку частную, ты пожалей». И дальше все семейные дела красно-коричневых, лишенных наследства, Союза, а заодно и серого мозгового вещества: «отец мой – пьяница, за рюмкой тянется...», «сестра – гулящая, а мать – пропащая, братишка маленький – карманник-вор».
Россияне! Не стоило бы покупать бублики на выборах у политических бомжей. Разве при таком прошлом и с такими родственниками можно что-то путное испечь?
В подгруппе каракатиц тоже прибыло. Кроме разных там социал-демократов, «общих делов», федералистов-демократов и самоуправдомов-окулистов с девизом «слепой ведет слепого», и оба они свалятся в яму», сюда угодил Борис Федоров (который по уму вполне осьминог) за намерение взять Казань (это Ивану Грозному в честь такой победы в XVI веке удалось воздвигнуть Казанский Собор, а в XX веке народ вряд ли оценит подвиг блока «Вперед, Россия!», и вместо собора здесь можно схлопотать плевательницу). Но к каракатицам сполз и Григорий Явлинский, который четко «шел на осьминога». Правда, его ролик, где пара колхозников грызла яблоки, имел нестерпимо социалистический вид, но это мы ему простили. А вот плаката «Я борюсь не против коммунизма, а против нищеты» простить нельзя. К каракатицам, к каракатицам, Григорий Алексеевич! Стыдно-с! Так кто остался в осьминогах? ДВР и ПЭС, Егор Гайдар и Константин Боровой. Правда, ролик Гайдара сильно напоминал песенку «Опять от меня сбежала последняя электричка», но Пастернак учил, что «пораженья от победы ты сам не должен отличать». Егор Тимурович героически ездил по городам и доказывал народу, что дважды два – четыре. А надо ли доказывать? Пусть считают, что пять, пусть попробуют пожить по такой арифметике, им же хуже будет. Вот Константин Боровой спел свои дерзкие, смелые, умные частушки, произнес несколько человеческих, теплых слов, а «повторять для дураков» не захотел. По городам не ездил, не унижался. Эта лошадь не бежала, она стояла, но с каким достоинством!
Ретро, милое ретро. Когда вы будете это читать, результаты бегов станут известны. Но оглоед пребудет оглоедом, даже если прискачет первым.
