Яков Кротов. Путешественник по времени Вспомогательные материалы.
Звон медный несется, гудит над Москвой
Звон медный несется, гудит над Москвой // «Столица» №16, 1995 г.
Очередной государев указ был зачитан с Лобного места, располагающегося отнюдь не среди светских кущ «Столицы», а на плацу меж казарменных колонок «Российской газеты», думными (бездумными) дьяками. Чистый и наивный схимник демократии о. Глеб Якунин и пламенный сподвижник Егора Гайдара г-н Золотухин выразили по «Свободе» надежду и упование, что антифашистское государево Слово сопроводится, наконец, государевым Делом. Поэтому вопрос о том, «по ком звонит колокол», был решен ими положительно, в смысле, что колокол звонит по фашистам, желающим насильственно свергнуть конституционный строй, существующий под обложкой Конституции и более – нигде. Однако московские обыватели XVI века были опытнее по части царских указов и, слыша звон медных колоколов, задавались вопросом относительно истинных намерений своего повелителя: «Зовет ли обратно он прежний покой иль совесть навеки хоронит?», тем более, что антифашистский указ сопровождался довольно-таки странной практикой: в день его обнародования думными дьяками золотую рыбку бросили обратно в синее море (освободили из Лефортова г-на Веденкина). Остается выяснить, какую же службу обещала эта рыбка сослужить рыбакам. Если эта служба выразится в расстреле гг. Ковалева и Юшенкова и иже с ними, то тогда освобождение, столь поспешное, становится понятным: нечего рассиживаться в Лефортове, надо идти работать. По крайней мере, ясно, что демократические затылки не охраняются государством, в отличие от кремлевских звезд и сушеного Ильича. Но если общественность неверно истолковала телесериал «Просто Веденкин» и это было последнее предупреждение демократам, то зачем, спрашивается, писать указ?
Не спрашивайте. Читайте. Указ глубок и прозрачен, как Байкал. Я думаю, что ему суждена столь же долгая и славная жизнь, как и знаменитому указу «семь восьмых» от 7 августа 1932 года, по которому пересажали всех голодных бедняг, подбиравших колоски из социалистической собственности и тем самым посягавших на ее государственную «целостность».
Указ «двадцать три третьих», осенивший нас 23 марта, содержит не менее пяти загадочных упоминаний о «территориальной целостности РФ», которую должны нарушить безбожные «фашисты и экстремисты», дабы указ их тюкнул по темечку. Исходя из советско-российской теории и практики, трудно предположить, что карать будут за попытки расширения территории, то есть за план «Барбаросса» по части добывания Аляски, острова Хоккайдо, Украины и даже Индии. Скорее всего дадут соответствующую оценку действиям тех, кто, воспользовавшись любезным приглашением Государя, доверчиво взял положенный ему суверенитет.
Указ «двадцать три третьих» в этом ключе прочитывается не столько как указ о борьбе с фашистами, сколько как указ о борьбе с чеченцами и агентами чеченского сепаратизма, то есть безродными демократами и приблудными западниками. Спорю на дюжину французского шампанского, что этот указ будет применен к Джохару Дудаеву, Сергею Ковалеву и Сергею Юшенкову, но отнюдь не к Баркашову, Жириновскому и Веденкину. И не удивляйтесь, что тот г-н Лысенко, который не республиканец, а националист, и не увлекается сельским хозяйством, а предлагает заняться селекционерством в человеческом обществе, заявил намедни, что указ «двадцать три третьих» должен быть применен к демократам, иначе народ не поймет Бориса Николаевича. Если г-н Лысенко подразумевает под народом урок, то и впрямь урки, описываемые Солженицыным, называли в лагерях «фашистами» именно «врагов народа» – политзаключенных с 58-й статьей. К тому же президент поручил Академии наук вывести формулу фашизма, что тоже ничего хорошего не сулит. Если недостаточно общечеловеческих определений, которыми довольствуются и цивилизованных странах, то не провести ли заново Нюрнбергский процесс – персонально для России?
Если старожилы Поволжья забыли, как выглядел в 1943 году их Волгоград, они могут съездить в Грозный и освежить свою память. Если кто-то не может представить себе, как выглядит деревня, обвиненная в пособничестве партизанам, пусть посетит Чечню с ее сожженными и превращенными в кладбище деревнями. Для тех же, кто забыл, что такое концлагеря, найдется достаточно наглядных пособий в виде фильтрационных лагерей Моздока. Правда, если Академия наук прибегнет к подобному ретро, президентский указ придется применять к самому президенту и его администрации, что было бы, согласитесь, политически бестактно да и чревато академическими неприятностями: а вдруг президент распустит Академию наук! Едва ли ученые смогут защищать свое здание столько, сколько чеченцы защищали в Грозном президентский дворец...
В указе есть красноречивое и знакомое всем диссидентам упоминание о подрыве национальной безопасности.
Что ж, если спросить у Степашина и Грачева, они ответят, что эту самую безопасность подрывают не фашисты, а антифашисты.
Московские обыватели знали жизнь лучше московских демократов. Когда царь звонил в колокол и сочинял свеженький указ, народ реагировал адекватно.
...И звону внимает московский народ
И молится, полный боязни,
Чтоб день миновался без казни.
