Яков Кротов. Путешественник по времени.- Вера. Вспомогательные материалы: Россия в XXI в.
СОЛО МОСКОВСКОГО МУРАВЬЯ
Соло московского муравья // Огонек. №44, октябрь 1991.
Соло Валерии Новодворской — с каких бы страниц, из каких бы динамиков ни звучало — всегда шокирует слушателя. В отличие от окуджавского этот «московский муравей» не испытывает потребности в кумирах.
Неустанная борьба с любой властью формирует стиль письма и стиль жизни: бескомпромиссный, отчаянный, на грани фола...
Расплата за такое «поведение» — тюрьма и психушка при любых режимах. Валерия Новодворская — вечный диссидент. Впервые стала политзаключенной при Брежневе.
В последний (пока) раз — при Горбачеве — Крючкове.
В либеральных салонах ее имя принято произносить с пренебрежительным смехом. А то и с ужасом: сколько, мол, вреда от подобных экстремистов, мешающих интеллигенции по-умному договориться с доброй властью.
К сожалению, довольно часто обнаруживается правота иных «экстремистских» воззрений. То власть оказывается не столь добра, как всем бы хотелось, то предсказания радикальных пророков случаются не столь уж безумными...
Эпоха заражена экстремизмом.
Чем выше пьедестал, на который взгромождается новый идол, тем сильнее его неприятие.
Конечно, у новой российской власти столько же критиков, сколько и новых забот. Крест, что тащит на себе «команда Ельцина», тяжек непереносимо.
Цели в мутной перспективе столь велики, что можно и не замечать муравьиные укусы по-детски обиженных оппонентов. Но власть будет мудра, если научится без гнева и пристрастия внимать гневной и пристрастной речи. Отделяя важное и нелживое от второстепенного и пустого.
Почитаем Новодворскую.
Илья МИЛЬШТЕЙН
Пока «новая», «революционная» и «демократическая» власть империи обустраивается в благоприобретенных кабинетах и заверяет колонии, что они теперь совершенно свободны и суверенны; пока «близнецы-враги» «Белый дом» и Кремль перераспределяют награбленные коммунистами авуары и недвижимость, от Бориса Николаевича Ельцина и его команды все дальше и дальше уплывает последний шанс. Числа до 31 августа за ним достаточно было протянуть руку. До 10 сентября, до начала конференции по СБСЕ1, до него можно было еще доплыть, задыхаясь и захлебываясь. После 10 сентября он стал недосягаем и теперь где-то на горизонте белеет, как «парус одинокий в тумане моря голубом». Еще несколько недель — и никто уже не поверит, что он был вообще, этот шанс. Шанс для абсолютной, как водится, российской власти — не быть в кои-то веки проклинаемой (как водится от века) свободомыслящей интеллигенцией — окуджавскими «московскими муравьями», которые всегда вне ваших Советов, мэрий и Союзов — сами по себе.
Как только опасность отхлынула, как только начались победные залпы и праздничные реляции, «московских муравьев» — анархистов, дзэсовцев, кадетов и просто неангажированных интеллигентов — как ветром сдуло, они разбежались от «Белого дома» (уже не Брестской крепости, уже Зимнего дворца дофевральских очертаний), как от чумы. Революционные праздники кончились, наступили авторитарные будни. Что демократия нам не светит, это было ясно и без экспериментов (1—2 проц. общества бросились с голыми руками на танки, остальные мирно работали, а кое-кто и салютовал ГКЧП). Посткоммунистическое общество без демократического прошлого, с авторитарной монархией за спиной не может быстро сделаться демократическим (кто знает, может ли вообще?). Никто от Б. Н. Ельцина демократии и не требовал. Так же, как и хлеба. Чего же ждал «московский муравей», которому раз в жизни захотелось во имя общих и святых трех «августовских дней» поверить в очарованность свою? А просто хотелось увидеть немного добра. Добра, покаяния, честности, интеллигентности. Если раньше обстоятельства, Горбачев, Крючков не давали сделать это добро, а о нем думалось. мечталось, страдалось, то как же 23 августа было не освободить всех политзаключенных по спискам МОПЧ2, а уточнить спорные старые списки Кронида Любарского поручить Валерию Сендерову, братьям Подрабинекам, Алексею Смирнову — правозащитникам, которые занимаются этим целую вечность и все бы облазили в ГУЛАГе, чтобы кого-то не забыть? Мы с этими списками только что не спим последние годы, выучили наизусть все номера лагерей, все фамилии. Но вот мы стоим с плакатами на пикетах (при победившей «демократии»!), стоим неделю, другую, шанс уплывает в открытое море, а люди сидят, голодные, избитые, униженные ежедневно.
Начинается конференция по СБСЕ в стране победившего антикоммунизма (и где начинается: в Колонном зале, там и политические процессы в 37-м году шли, место проклятое), а политзаключенные сидят! 10 сентября, 11 сентября. Хоть в петлю лезь. Наконец освобождают пятерых из 16. (Первым, кстати, президент Киргизии вспомнил про «своего» узника совести, Янин был освобожден первым; странно, что Борис Николаевич не понял, что это его опозорило.) И как освобождают — помилованием! Невиновных! Степан Хмара в Лукьяновской тюрьме свое помилование уже разорвал; все равно, конечно, вывели на улицу, но ведь оскорбили перед этим! Когда Валерий Янин мне позвонил и благодарил за то, что ДС делал все эти 3 года для освобождения политзеков, я чуть сквозь землю не провалилась от стыда, я умоляла простить нас за то, что мы садились, но не насовсем, за то, что все-таки были на свободе, за то, что не получилось или освободить раньше, или разделить их судьбу. Я просила прощения — Борис Николаевич не просил. Ему не стыдно. А остальные сидят. Если за каждый путч нам будут освобождать по 5 политзеков, то сколько еще путчей понадобится? Генералов и маршалов не хватит. Вот этой черствости с политзаключенными нельзя ни забыть, ни простить. Никогда.
Давайте перечислим, что можно было сделать в первый день «свободы». Одним росчерком пера. Бесплатно. Чтобы облегчить душу. (Совесть — это бремя, «московскому муравью» — интеллигенту всегда чего-то стыдно, всегда он угрызается, рефлектирует, краснеет, боится, что не выполнил долг, не отдал чего-то, кого-то не уберег. Совесть — это хроническая хворь, неизлечимая вовеки.)
Итак, 23—24 августа.
1. Освободить политзаключенных с реабилитацией, извинениями и компенсацией.
2. Реабилитировать всех политических по делам 60—90-х годов.
3. Помиловать Шмонова (ведь Горбачев жив и здоров, за что же дольше мучить «террориста»?).
4. Отменить смертную казнь.
5. Ввести альтернативную службу в армии.
6. Закрыть КГБ. Закрыть, упразднить, ликвидировать.
7. Объявить, что нынешняя власть ВС и Президента — временная, до выборов в Учредительное собрание.
8. Отменить для России закон об оскорблении чести и достоинства Президента СССР и статью 1661 о несанкционированных митингах.
9. Приостановить действие 70-й статьи УК.
10. Приостановить действие 1902,3 и 1833. Давняя мечта диссидентов!
11. Отменить принудительный труд, принудительное кормление при голодовке, ограничения на свидания, переписку, средства и передачи от родных для узников ГУЛАГа и СИЗО.
12. Начать вывод войск из Латвии, Эстонии, Литвы и Молдовы.
13. Сделать заявление, что нам очень совестно удерживать захваченные у Японии острова, что мы вернем их с извинениями в ближайшее время.
14. Собрать правозащитников, антисоветчиков, демократически настроенных политических противников режима и спросить, что сделать еще; составить из них свой Политсовет.
И все эти решения — на сессию, на ВС РСФСР. А там — убрать аббревиатуру РСФСР и поставить на голосование вопрос о выходе России из Союза и неподписании Союзного договора на все оставшиеся времена.
Что ты не смог — тебе простится.
Что ты не хочешь — никогда.
(Ибсен)
Революция — это искупление. А искупление предполагает чувство вины. Ну, ничего, мы, московские муравьи, творим себе богов только по образу и подобию своему. Жесткая порфира государства без этих 14 пунктов нам ничего не говорит. Нас можно обмануть не больше чем на неделю. И ничем нас нельзя купить, кроме человечности. Впервые за 400 лет истории российской автократии на три дня сошлись дороги власти и ее вечных противников, которые шли в декабристы, народники, дээсовцы. И разошлись, естественно. Я оплакиваю несбывшееся — согласие, консенсус, те надписи непримиримой и нелояльной оппозиции, которые остались как священный завет для власти на стенах «Белого дома», как впервые протянутая ей нами рука, и которые власть сотрет, если уже не стерла, из памяти и с облицовки.
Эта статья, если хотите, Реквием по общим баррикадам, потому что теперь нам с «новой» властью быть опять по разные стороны баррикад. До конца или до следующего путча. Власть ничем не рискует. Она знает своих противников. 19—21 августа, стоя вокруг «Белого дома», неформалы защищали не законную власть, которую они за таковую не признавали ни до, ни во время, ни после; они защищали слабейшего, обреченного, гонимого, хуже вооруженного. Что ж, кодекс Дон Кихота действителен во все времена. Арестованного (по крайней мере так мы тогда считали) Горбачева тоже можно было пожалеть и защищать. Истинный интеллигент и Бухарина стал бы спасать от Сталина (зная про «Азбуку коммунизма»), и Тухачевского, и Зиновьева (зная отлично их «добрые дела»). Интеллигент защищает того, кто внизу. И это неотменяемо. Хрупкая студентка Тверского университета, член ДС Тамара Целикова, которую первую судили за «оскорбление величия» Михаила Сергеевича, в дни хунты стояла с лозунгом «Свободу Горбачеву!». Это и есть ДС — кучка безоружных интеллигентов, которые, ни на что не надеясь, занимаются безнадежной правозащитной деятельностью, обличая век и отказывая ему в своем соучастии. «И все будет вечно хреново, но все же ты вечно звучи». Это, правда, Юлий Ким, но они с Окуджавой оба — «московские муравьи» и писали для своих, для интеллигентов. Враги Горбачева пожалели Горбачева в беде. Кого пожалел Горбачев? Помните, как доктор Андрей Ефимович из чеховской «Палаты № 6», оказавшись в тогдашней психушке, умер от удара за один день? И не потому, что ему стало страшно за себя, а потому, что он понял, что такие же пытки по его милости терпели долгие годы обитатели палаты... Вот это раскаяние... А что, Михаилу Сергеевичу не о чем печалиться? У него с Язовым, Крючковым и Лукьяновым общие мрачные дела: гибель в застенках Чистополя Анатолия Марченко, участь политзаключенных, кровь Звартноца, Вильнюса, Баку, Тбилиси... Ну ладно, в Форосе, по его словам, его изолировали. А до этого? 6 лет держали под арестом в Кремле с пистолетом у виска и не давали читать «Экспресс- хронику», где все можно подробно узнать о нарушениях, вернее, попрании прав человека? Похоже, что и Борис Николаевич этим изданием пренебрегает, хотя по такому случаю редактор Саша Подрабинек даром бы посылал каждую неделю номера... Странные дела творятся на 1/6 части суши! В Германии именно руководители национал-социалистической партии отвечали за деяния организации, и их вина была сочтена большей, чем у рядовых членов, а у нас есть виновная распущенная партия и невинный ее генсек! С больной головы на здоровую... Раскаяние никому не заказано, апостол Павел был прощен, и Милован Джилас, правая рука Иосипа Броз Тито, заплатил 10 годами тюрьмы за прозрение...
Но где раскаяние Михаила Горбачева? Где его ужас, его боль, его стыд? В аресте гэкачепистов, что ли? Чужой кровью не смоешь свою вину. Кающийся грешник сказал бы: не могу их судить, да не судим буду; вины у нас одни.
Скверный получается у нас анекдот, с козликами отпущения. А судьи кто? И прокуроры? И следователи? Давно ли судили диссидентов и дээсовцев?
Час искупленья пробил? Не такой ли, как в октябре 17-го?
Бог с ней, с политикой, она от лукавого. Бог с ней, с демократией. С совестью-то как у нас дела обстоят? Кто-то суфлирует, что у нас произошла демократическая революция. И развалился Союз.
Ну-ка давайте посчитаем, что у нас было и чего поубавилось.
Название СССР — есть! Президент Союза — есть! ВС Союза — есть! Войска союзные во всех республиках — есть! Так что, собственно, развалилось? Генерал Шапошников не против вывода войск из Прибалтики, да ему их девать некуда и трех дней мало, да и оборонительная брешь намечается. От кого обороняться собираемся? От Швеции с Норвегией? Им бы от нас отбиться... Некуда девать войска? Демобилизовывайте. Трех дней мало? А кто вас звал в Балтию, господа империалисты, августовские и сентябрьские? А знаете ли вы, сколько дней вам с вашими войсками на коленях стоять надобно, чтобы простили за 40—90-е годы? Где ваше раскаяние, обновленные оккупанты?
Значит, Союз на месте. Плюс слова, слова, слова... Членство в ООН 15 республик — это не независимость, а хрустальная мечта Иосифа Виссарионовича. Смотрит он на нас из могилы и радуется. А мы твердим одно: с любимыми не расставайтесь. С колониями то есть.
Со строем тоже все в порядке. Частной собственности нет, колхозы на месте, многопартийность в уме, политзаключенные сидят, психиатрический террор продолжается — Шмонов признан невменяемым институтом Сербского и отправился в спецпсихтюрьму, как в добрые старые времена...
КГБ — здравствует и процветает в переподчиненном состоянии, тоже обновляется, но не настолько, чтобы по 70-й дело закрыть. На начало октября это демократическое ведомство без Крючкова продолжает мое с Даниловым дело, и ничего, без Крючкова справляются, разве что меру пресечения изменили. А как его закрывать? Строй не изменился, Горбачев — тоже. Состав преступления актуален как никогда.
Может быть, опять Ельцину мешает Горбачев? Тогда зачем с ним брататься?
Неверие — главная особенность «московского муравья», «грустного, как жители земли».
Не верю я что-то в вашу революцию и в ваши суверенитеты, господа. В три дня верю. В дальнейшее — нет. Поэтому жаль Бориса Николаевича. Он теряет больше, чем мы. Никогда больше ДС не будет распространять его воззвания. Не быть ему больше товарищем в борьбе.
Будут толпы зевак, поклонников, лимузины, овации, лесть, учтивые западные президенты на приемах и брекфэстах. Все будет, но не будет рядом тех, которые 19 августа организовали первый митинг на Манежной. Что может сделать с громадой режима бессильная и безоружная интеллигенция? Она, увы, не может его свергнуть. Зато она может его проклясть. И не будет без нее удачи ни одной власти. Куда ни поскачет ваш Медный всадник с тяжелым топотом, всюду он наткнется на бедного Евгения — петербургского муравья, предшественника московских интеллигентов, внесистемного неформала, который не ставит ни во что вашу медь, вашу ложь, вашу мощь. И вместо мальчиков кровавых ваша незрячая совесть всюду споткнется о наши лозунги. И не будет вам покоя.
----------------------
1 Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе.
2 Международное общество прав человека.
