Александр Терещенко

БЫТ РУССКОГО НАРОДА

К оглавлению

КУПАЛО

Почитание огня, воды и небесных светил

Поклонение огню и воде, очищение огнем и водой, возжигание огней и перескакивание через них, все это употреблялось в глубокой древности на востоке у всех народов. У наших предков совершалось большое празднество в честь Ивана Купала, как бы в воспоминание неугасимого огня. Остатки этого древнего обычая доныне соблюдаются у простого народа по всей России, особенно в Малороссии, и всегда приходится 23 июня перед Рождеством Иоанна Предтечи (24 июня). В западно-южной России он называется Иваном, а в северо-восточной, перед днем мученицы Агрипины (23 июня), Аграфены купальницы. Откуда же перешел Купало в Россию? На это нельзя отвечать утвердительно, но можно сказать, что это восточных народов празднование, измененное веками в разные названия и обряды. Нам известно, что еще с VII в. по Р. X. строго воспрещалось раскладывать огни, скакать через них и отправлять разные забавы, которые совершались всякий раз при нарождении нового месяца. Но в России никогда не было бога Купала, как некоторые считают его богом земных плодов. В песнях XVII в. мы встречаем имя Купала. У карпато-россов и литовцев поют в Иванов день песни в честь Ладо; украшают свои ручьи цветами и древесными ветвями; собирают травы, почитаемые предохранительными от всяких болезней. Старо-пруссы или борусы и старо-литовцы зажигали перед Ивановым днем огни под липами в честь Лиго, бога весны и веселья. Во всю ночь пели и плясали с припевом: лиго, лиго! Купало всего кажется правильнее производить можно от глагола купаться, потому что в это время повсюду купаются в реках, и сами песни, например, малороссийская: купався Иван, та в воду упав, или венгерских славян:

Яна, Яна, на святого Яна, Купала ее свата Ана и пр.

Эти выражения подтверждают значение Купалы. Некоторые противопоставляют этому слову: купа, копание, от копания кореньев и кладов, и, наконец, некоторые ищут сходства купы в индийском купане. В России, по введении христианской веры, упорствовали многие племена в уничтожении старых обычаев. В пятине Вотской: в Ижоре, около Ивангорода, Яма, Копорья, Ладоги, Невы до Каянии и Лапландии, на пространстве более тысячи верст, еще были в XVI в. обожатели солнца, луны, звезд, озер, вод, камней и гор. Исповедуя христианскую веру, они имели своих жрецов, ардуев, и не хотели отстать от кумиров. Митрополит Макарий посылал сюда (1534 г.) умного монаха Илию с наставительной грамотой. Жители, уверяя его в своей ревности к христианству, говорили, что не смеют коснуться идолов, оберегаемых ужасными духами. Илия зажег священные их леса, бросил в воду кумиров, удивил народ, и проповедью довершил торжество веры. Пятилетние мальчики помогали ему сокрушать молельни. Сами русские усердно следовали, в XVI в., многим языческим обрядам. Жители Псковской области праздновали день Купалы (24 июня), с не меньшим заблуждением: они собирали травы в пустынях и дубравах с суеверными обрядами: ночью веселились, били в бубны, играли на сопелях и гудках; молодые жены и девицы плясали и обнимались с юношами, забывая стыд и целомудрие. Памфил, игумен Елеазаровской обители, с укоризной писал к наместнику и сановникам Пскова (1505 г.): "Егда приходит день Рождества Предотечева, и прежде того, исходят огавницы, мужие и жены чаровницы, по лугам и по болотам, и в пустыни и в дубровы, ищущи смертные травы и приветочрева от травнаго зелья, на пагубу человеком и скотом; туже и дивия корения коплют, на потворения мужим своим. Сия вся творят действом дьяволим, в день Предотечева, с приговоры сатанинскими. Егда бо прийдет праздник во святую нощь, мало не весь град возмятется и в селех возбесятся: в бубни и в сопели и гудением струнным, плесканием и плясанием; женам же и девам и главами киванием, и устнами их неприязнен клик, вся скверные песни, и хребтом их вихляния, и ногам их скакание и топание; туже есть мужем и отроком великое падение; туже и женское и девичье шептание, блудное им возрение, и женам мужатым осквернение, и девам растления". В Стоглаве находится известие (1551 г.), что мужчины, женщины и дети перед праздником и на самый праздник Иоанна Крестителя ходили ночью по домам, улицам и водам; забавлялись бесстыдными играми, пели сатанинские песни и плясали под гусли. По прошествии ночи шли в рощу с великим криком и омывались в реке, как бешеные. Поныне близ Антониево-Дымского монастыря, недалеко от Тихвина (Новгородская губерния) простой народ купается в Дымском озере, и в нем купают больных лошадей, почитая эту воду целебной. Преподобный Антоний, основавший этот монастырь в XIII в., совершил на этом озере чудеса, почему бывает ежегодно 24 июня крестный ход. В том монастыре хранится железная шляпа этого угодника, найденная в Дымском озере. Около старой Ладоги производится купанье при огне, раскладываемом на горе Победнице. В Новгородской губернии этот огонь называется: живым, лесным, царь-огонь и лекарственным. В озере Клещинском (Владимирской губернии Переяславль-Залесского уезда) доныне купаются и водят по его берегам хороводные круги с песнями. Карпатские славяне моются росой до восхода солнца, и потом скачут через разложенные огни. Некоторые же карпатские и судетские девушки опоясываются цветными перевязами, головы убирают венками, сплетенными из душистых трав и цветов, и потом поют около огня хороводные песни. В Литве ходят за город мыться росой, а праздник Купалы, называемый там роса, сопровождается зажиганием огней. В северо-восточных местах России праздновали вместо Купалы Агрипину купальницу. Перед собиранием хлеба приносили ей жертвы и с того же времени начинали купаться в реках, потому она прозвана купальницей. Молодые люди украшались венками, раскладывали вечером огонь, плясали и пели в честь купальницы. В Архангельской губернии топят бани в день св. Агрипины, настилают пол травой купальницей (лютик), а потом купаются в реке. В окрестностях Москвы девушки парятся в банях свежими вениками, связанными из целебных трав, и готовят кашу. В Петербурге встречалось мне видеть, что старые люди накануне Агрипины купальницы парятся свежими березовыми вениками со смесью разных жгучих и целебных трав: крапивы, лютика, папоротника, богородицкой травы, Иван-да-Марья, ромашки, мяты и полыни. В некоторых уездах Новгородской губернии (около старой и новой Ладоги и Тихвина) топят на Иванов день бани и парятся травою Иван-да-Марья. В Нерехотском уезде (Костромской губернии) девушки собираются накануне Аграфены купальницы к одной из своих подруг толочь в ступе ячмень, и это толчение сопровождается веселыми песнями. На другой день варят из него кашу, которая называется кутьей, и едят ее вечером с коровьим маслом; потом берут передние колеса телеги, с осью и оглоблями, возят сидящих на оси по селенью и полям, распевая до утренней росы, и в заключение умываются росой, думая что она приносит здоровье. В других местах России, производили иначе празднество купальницы и купалы. В день св. Агрипины собирали крапиву, шиповник и другие колючие растения клали в кучу и скакали через них не только люди, но и рогатый скот, чтобы воспретить русалкам, лешим, ведьмам и злым духам доить молоко, которое, по мнению народа, засыхает у коров после их доения. Ночью возобновляли зажженные огни, чтобы предохранить свои стада от порчи леших. Более ста лет тому назад как ижоряне праздновали в окрестностях Петербурга ивановской огонь с особым отличием от других. По рижской дороге, в 10 верстах от Петербурга, находилась липа, которой ветви сплетались с ветвями других деревьев, так что они образовывали природную беседку. Петр Великий не раз отдыхал в ней. Тут собирались ижорки в Аграфенин день и проводили всю ночь при разложенном огне с пением и воплем. Напоследок сжигали белого петуха, сопровождая жертвоприношение скачками и плясками. В других местах приносили славяне жертву с 24 по 29 июня Купале, которого боготворили под видом бога земных плодов. Юноши, девицы, мужчины и женщины, украшенные венками и опоясанные травяными и цветными поясами, раскладывали огонь, плясали около него, взявшись за руки, и пели песни при перепрыгивании. В день Петра и Павла ставили качели с теми же обрядами: качались, пели, плясали и скакали на досках. В Москве издревле празднуется на трех горах Иванов день. Несколько лет тому назад разводили здесь огни и пировали. Купальские огни разводятся по всей России с некоторыми местными изменениями. На Подоле и Волыни девицы сходятся в то место, где поставлена убранная венками и цветами верба, называемая Купайло, ходят вокруг нее, поют печальные песни. Мужчины и женщины стекаются на это зрелище в праздничных одеждах; молодые парни бросают полевые цветы на то место, где ходят девушки, и потом бросаются на вербу, отнимают ее у девушек и обрывают венки и цветы. Накануне субботки или Ивана Купалы, не выпускают земледельцы в поле своих коней, в том мнении, чтобы ведьмы не ездили на них в Киев, на Лысую гору, где в то время бывает их сборище. В день Купалы складывают костер из поношенных лаптей, онуч и лубяных вещей и зажигают их; потом скачут и поют, пока не сгорит весь костер. Когда сгорит более половины, тогда перескакивают через него парни, девицы, вдовы и женатые. Женщины приносят с собой вареники и водку и угощают веселящихся. Вареники приготовляют из гречневой муки и начиняют их толченым конопляным семенем и луком. После начинают танцевать около костра, бросая в него березу и коноплю. В Витебской губернии накануне Иванова дня, называемого Яни день, собираются по домам поселянки до солнечного восхода и убираются в самые нарядные платья. Молодые девушки надевают на голову вайник (род повойника из голубой материи, унизанный бисером и вышитый узорами), поверх вайника венок из трав и цветов. В косу, развевающуюся позади, вплетают ленты, а шею повязывают цветным платком, и все так прекрасно, что каждая из них красавица. Несколько десятков пар сходится на луг и забавляются танцами или отправляются попарно, при пении песен, к дому помещика. В честь его и семейства поют величальные песни. Помещик со всем своим домом должен встретить их и угостить. От него они идут с поздравлениями к другим, и весь вечер проводят в пении и играх, в которых принимают участие и парни. Иногда замужние и молодые обоего пола ожидают солнечного восхода близ зажженных смоляных бочек и пылающих костров, распевая:

Иван да Марья, На горе купались. Где Иван купался, Берег колыхался; Где Марья купалась, Трава расстилалась.

Песни раздаются дотоле, пока солнце не заиграет на небе. Ночь Купалы исполнена, по мнению простолюдинов, чародейных явлений. Рыбаки уверяют, что поверхность рек бывает тогда подернута серебристым блеском; деревья переходят с места на место и шумом своих ветвей разговаривают между собой. Утверждают еще, что кто имеет при себе папоротник, тот может понимать язык каждого творения; может видеть, как расходятся дубы и составляют свою беседу; может слышать их разговоры про богатырское свои подвиги. Кто сорвет в эту ночь перелет-траву, тот будет во всем счастлив.

Свойства купальских и чародейных трав

С совершением купальских обрядов неразлучны некоторые травы, как предохранительные средства от болезней и злых духов, или как имеющие особую силу заколдовывать и открывать тайну. К таковым принадлежат: колюка, папоротник или кочедыжник, тирлич, плакун, дурман, адамова голова, болотный голубец, ревенька, одолень, земляника, переносе, на-сон, разрыв, перелет, Иван-да-Марья, будяг-чертополох, подорожник, лопушок, купаленка, медвежье ушко, богатенька, чернобыльник, лютик, архилин, муравьиное масло, медяница или курячья слепота и петров крест. Колюка собирается в Петров пост, в продолжение вечерней росы, с великим рвением не одними поселянами, но и чародеями. Она сушится и хранится в коровьих пузырях. Дается за великую тайну стрельцам, которые думают, что окуренное колюкой ружье стреляет всегда точно, и даже чародейская сила не может заговорить его. Папоротник или кочедыжник. Его срывают накануне Иванова дня, ночью, с особенными обрядами и заговорами. Думают, что он в это только время цветет, однажды в год, и огненным цветом. Я не слыхал, чтобы кто похвалился, что ему удавалось отыскать этот чудесный, всемощный цветок, потому что он охраняется адской силой. Это поверье основано на том, что папоротник образует невидимое цветение. Кто отыщет расцветший кочедыжник, тот величайший счастливец. Он может повелевать всем без исключения: перед ним бессильны цари и мощные правители, и самые нечистые духи в его распоряжении. Он может знать, где скрываются клады, входить беспрепятственно в сокровищницы, лишь стоит ему приложить цветок к железным запорам и замкам, - все рассыплется перед ним! Он может открыть себе свободный вход ко всем красавицам, принимая на себя образ невидимки, или какой захочет, словом: нет ничего для него, что бы не было ему недоступным или невозможным. Как цветет папоротник и какие принимаются средства для получения его, то об этом так рассказывают знахари. Из широколиственного папоротника является цветочная почка и поднимается постепенно: она то движется, то останавливается, и вдруг зашатается, перевернется и запрыгает, как живое. Иные даже слышат голос и щебетанье, и все это делает адская власть, чтобы, пугая людей, не допустить их до цветочка. Когда созреет почка, тогда наступает ровно 12 часов ночи: она разрывается с треском, вся покрывается огненным цветом, что глаза не могут вынести - так пышет от него жаром! Вокруг и вдали разливается яркий свет, и только невидимая рука срывает его. Ищущий цветок очерчивает около папоротника круг, становится в нем, и, произнося заговор, ожидает полночи. Надобно, чтобы решившийся на такой поступок, был неустрашимый и переносил бы безбоязненно все привидения. Если он отзовется на голос или повернется к призраку, то лишится жизни. Злой дух сорвет с него голову вместо папоротника, и пошлет его душу в ад на мучение за то, что дерзнул похитить цветок, составляющий украшение ада. Тирлич срывается одними ведьмами и чародеями на Лысой горе (под Киевом) только накануне Иванова дня. Из тирлича ведьмы выжимают сок и употребляют его для своих чар, особенно против гнева властей*. * Некоторые солдаты, чтобы отклонить от себя гнев своих отцов-командиров, прибегают к следующему предрассудку. Кладут в сапог пучок соломы и носят его сутки, потом перевертывают пучок и носят еще сутки, наконец, на третий день, вынув пучок из сапога, кладут солому на перекрестке, приговаривая: "Как расходятся эти дороги на четыре стороны, так разойдитесь гневные мысли против меня моего отца-командира".

Плакун достается в Иванов день при утренней заре. Тот может наводить страх на всех, кто владеет им. Его обыкновенно имеют только чародеи. Особенная сила его состоит в корне, который гонит нечистых духов и смиряет их. В некоторых местах суеверие к плакуну доходит до сумасбродства. Чародей, войдя в церковь с корнем и став у алтаря лицом к востоку, произносит заговорные слова: "Плакун! плакун! плакал ты долго и много, а выплакал мало. Не катись твои слезы по чисту полю, не разносись твой вой по синю морю. Будь ты страшен злым бесам, полубесам, старым ведьмам киевским. А не дадут тебе покорища, утопи их в слезах; а убегут от твоего позорища, замкни в ямы преисподние. Будь мое слово при тебе крепко и твердо век веком". Почитая корень за чудесную силу, суеверы носят его при себе на кресте. Тогда человек, по их мнению, не попадется ни в какие искушения дьявола и ни в какие недуги. Повесив же сделанный из плакуна крест на бесноватого, верят, что этим способом можно изгнать поселившегося беса. Утверждают еще, что беснующиеся, увидев корень, вскрикивают, мечутся во все стороны и страшно ревут, когда надевают на них крест из плакуна. Дурман. Если кто, срывая дурман, сделает какое-нибудь странное движение, например: перекувырнется, а потом бросит его на каменку в баню, то все находящиеся в ней станут перекувыркиваться. Адамова голова. Растет кустом около болот, вышиной в 1/2 аршина. Цвет этой травы синий, багровый и темно-желтый; листья в ладонь и шершавые. При срывании крестятся и читают молитвы: Отче наш, помилуй мя Боже и Господи Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй меня. Все это читается, пока не сорвется трава, которая, по мнению суеверов, исцеляет испорченных и разрешает роды. По освящении корня адамовой головы надобно носить его с собою, и тогда будут видимы дьяволы и колдуны. Кто будет его носить на голове, тот будет получать подарки. Для разрешения от неплодия варят корень в козьем молоке и дают пить. Болотный голубец. Он похож на крапиву, имеет пушистый белый цвет. Кто хочет ходить на медведей, тот пьет взвар из голубца натощак с уксусом и медом, тогда ни один медведь не избегнет охотника, а сам охотник не будет бояться зверя. Ревенька. Она стонет и ревет по зорям, от чего получила свое название. Растет подле воды и часто в самой воде, высотой от 1/2 до 3/4 аршин. Цвет ревеньки красноватый. Кто хочет хорошо плавать и никогда не утонуть, тот держи при себе корень ревенька. Одолень. Он растет по каменным местам, близ воды и рек; высота его в 3/4 аршин, цветок темно-желтый с белыми листочками. Отвар одоленя дают пить отравленным и от зубной боли. С корнем одоленя пастухи обходят свое стадо три раза, и тогда стадо не разбегается. Дают еще пить отвар тем, кого хотят заставить полюбить или привлечь кого-либо к себе. Земляника. Кто хочет занимать деньги в долг, тот кладет в карман травы земляники и иди смело к первому ростовщику или к кому хочешь - отказа не будет. Чтобы сделаться отличным охотником и стрелком, то надобно носить при себе эту траву. Перенос. Чтобы быть честным, носи с собой эту траву. Перенос растет близ рек, болот и пару. Века протекли, и никто не знал чудесной травы, способной делать людей честными! На-сон. Корень травы, называемый на-сон, нужно сварить в воде и пить с медом: от дурного глаза, сонной грезы и всякой скорби. Трава на-сон имеет листки узенькие, вверху стручки, корень белый; растет на ровных местах. Разрыв, известный у немцев под именем корня прыгуна, называется у нас прыгун, спрыг и скакун. Его отыскивают в Иванов день одни чернокнижники, и всякий может достать его, у кого есть плакун и папоротник. Свойство разрыва: разрывать железные запоры, ломать сталь, серебро, золото и медь на мелкие куски одним прикосновением к ним. Искатели кладов покупают разрыв у чернокнижников за великие деньги, чтобы открыть сокровища, но проданный разрыв не помогает покупателям, и они никак не хотят думать, что их обманывали, а приписывают бессилие вмешательству дьяволов. Повсюду носятся рассказы, что в ямах зарыты великие сокровища, хранимые под железными запорами, и что нечистая сила закрывает к ним вход своей спиной, усаженной иголками. Для уничтожения этих преград недостаточно человеческой силы: надобно прибегнуть к разрыву. Рассказывают еще, что воры особенно употребляюсь эту траву: "Они подрезают тело под ногтем пальца и кладут туда разрыв и думают, когда прикоснутся пальцем до запоров или замков, тогда непременно спадут запоры и отомкнутся замки". Сохранилось поверье о нахождении разрыва. Отыскав гнездо дятла, следует летом вколотить гвоздь под деревом, потом разостлать внизу дерева полотно. Поутру будет принесен сюда разрыв самим дятлом и положен на полотно. Но бывает, что мужики подкашивают разрыв. Это узнается тем, что коса, попав на траву, переламывается. Чтобы распознать чудесную траву, они собирают все скошенное и бросают в воду: какая трава выплывет наверх, то разрыв. Перелет-трава, или летающая трава, имеет силу переноситься с места на место, и кто успеет сорвать цветок, тот будет счастлив во всю жизнь. Цвет перелета состоит из радужных красок, и ночной порой блестит как звездочка. Иван-да-Марья. Кто хочет ускакать от погони или лететь молодецки на кляче, тот носи при себе цветок Ивана-да-Марьи. Иные дают пить сок, выжатый из этого цветка, чтобы возвратить слух или потерянный ум. Будяг-чертополох. Из стебля какой-нибудь травы делают вилочки и пришпиливают ими чертополох к земле, говоря: если сгонишь червей с моей скотины, то отпущу тебя. Подорожник. Натри ноги подорожником и никогда не устанешь, ходя пешком. Лопушок. Кто хочет воровать ночью, чтобы даже и собаки не лаяли, то надобно носить лопушок с собой. Купаленку, медвежье ушко и богатенку ищут новгородские поселяне в лесу, и ими украшают внутренность своих изб: стены и образа, и загадывают: кому как долго жить на свете? Чей цветок в избе завянет прежде, тому умереть в тот год или быть хворым. Чернобыльник отрывают простолюдины с особыми заговорами. Корень его стараются найти под земляным угольем. Корень и уголье, по мнению народа, исцеляют падучие болезни и черную немочь. Лютик, в простонародье купальница, собираемая перед днем Аграфены и употребляемая в банях для изгнания нечистот, известна еще под именем лютого корня и лютой травы; их собирают накануне купалы и слывут целебными. Архилин растет при большой реке и был известен только нашим предкам. О нем они оставили следующее известие: кто рвет его в день Иоанна Крестителя через золотую или серебряную гривну и носит при себе, тот не будет бояться ни злого человека, ни еретика, ни дьявола. Муравьиное масло. Оно вынимается из муравьев и сливается в стеклянную посуду; употребляется как целебное средство от многих недугов. Муравейники и его сок предписываются самими врачами, как лучшее средство от ревматических болезней. Медяница или куриная слепота. По мнению народа она срывается невидимой рукой и знахарями; наводит мертвый сон на того, кто держит ее при себе, потому мстительные суеверы дают пить с него отвар. Думают еще, что она лишает зрения, кто ее положит себе под голову. Некоторые утверждают, что медяница вырастает из гниения зловредных гадов; что она растет слепой, получает зрение только в Иванов день, и когда увидит человека или другое животное, тогда бросается на него стрелой и пробивает его насквозь. В одной сербской песне объяснены семь чародейских трав, которые производят чудесное действие, но примечательнейшие из них это суть: трава колопер (кануфер) и любисток (заря); первая испытывает верность женщин, а вторая внушает им постоянную любовь. Петров крест, который так назван потому, что корень его имеет вид креста и собирают его под Петров день. Он употребляется для отыскания кладов, и тот человек, который носит его при себе, бывает счастлив всю жизнь. Растет еще какая-то безымянная трава, которую знают одни только чародеи и ведьмы, но они скрывают ее от людей. Свойство этой травы: кто носит ее при себе, тот знает мысли каждого, где бы он ни находился, даже предугадывает, кто что замышляет. Из собранных сведений о купале, видно, что празднество его сопровождалось зажиганием огней, перескакиванием через огонь, купанием и собиранием целебных и предохранительных трав. Когда великий князь Владимир хотел окрестить в один день славяно-русский мир, тогда предки наши не могли забыть разом свои поверья, и к понятиям христианским присоединили свои суеверия, еще сильно тогда господствовавшие. Это есть одна из главнейших причин, почему во всей Европе и во всех тех местах, где силой вводили Евангельское слово, противопоставляли силе силу и охотно оставались при старых верованиях, как бы они ни были ложны, потому единственно, что так чтили их отцы и праотцы. Неужели наши деды были столько глупы, говорили проповедникам упорствовавшие в идолопоклонстве, что они не знали, во что верили? Не хотим нововведений, не хотим новой веры! Наши боги хранили нас от всех бедствий, а вашего Бога мы еще не знаем. Таинственная природа увеличивала их рвение к поклонению небесным светилам и обыкновенным физическим явлениям, для них непостижимых. Сильный жар солнца в течении июня и июля, переход его через черту летнего равноденствия, созревание плодов, цветов и трав, особенно тех, которые собирались для врачевания; речные и здоровые воды, в которых купались расслабленные; утренняя и в вечерняя росы, которыми умывались для придания свежести лицу и облегчения головных болей, все это приходилось в такое время, когда природа действовала целебно на все живущее. Посему не мудрено, что наши предки невольно изобрели особый праздник Купало, который впоследствии изменился значительно. В иных местах Купало выходит из употребления, а в других едва уже известен, как темная память по усопшем. В Малороссии, Белоруссии, Литве доселе в употреблении зажигание и скакание через огни со свойственным им пением. В прежние времена сама ивановская ночь была страшная и таинственная; с нею соединялись гаданья венками, решавшими судьбу девиц, а теперь они служат для одной забавы; прежде оказывали Купале чествование, а теперь сжигают его как чучело.

ЯРИЛО

Остатки языческих празднеств так затемнены местными изменениями, что трудно добраться до их начала - к числу таковых принадлежит Ярило. В какое время он появился у нас? Какие оказывались ему почести? - на это нельзя ответить положительно. Известно только, что он сопровождался буйным весельем в Костромской, Тверской, Нижегородской, Рязанской, Тамбовской и Воронежской губерниях, быть может и во многих других местах. Во всесвятское заговенье или во всесвятское воскресенье составляли его увеселение: кулачные забавы, игры и ярмарочные сходбища. Слово Ярило созвучно по окончанию со многими иноземными словами: с санскритским ари, греческим арис, означающими враждебный. В Песне о полку Игореве встречается название яр тур. Между иллирийскими и венедскими божествами находятся Яр и Яровид. Тур у греков, скандинавов, финнов и славян был идеал крепости и ярости. Если Ярило или Ерило производить от собственного его слова, то он выражает ярого, буйного. Некоторые думают, что Ярило греческий Эрос, бог любви и страсти. Ярило, выражающий время ярости животных, известен был у словаков, чехов и поляков под именем Яр, который означает также зеленый и ранние посевы хлебов: яровой и ярина, и соответствует животворной весне. Когда все растущее приходит в ярь, т. е. покроется зеленью, тогда животные ярятся. Поэтому неудивительно, что Ярило праздновался в иных местах как животворная сила природы: в Славении, Богемии и Польше, а в других как предмет неукротимой страсти. Из всего этого можно заключить, что он соединял в себе свойства плодотворной силы. Откуда же он перешел в Россию и в какое время? Это неизвестно. Некоторые думают, что Ярило есть идол Ярун. Но из всех указаний на славянские божества, мы не находим в их числе Яруна. Одно только местное чествование могло считать его своим божеством, и это подтверждается тем, что до сих пор в Костроме всесвятское заговенье и гулянье называют яриловым. Из местных воспоминаний о нем удерживались там некоторые суеверные и языческие забавы, совершавшиеся в честь Ярилы. В Костроме отправляли еще погребение в честь Ярилы на всесвятское заговенье. Там старик, одетый в изорванное платье, нес во гробе куклу Ярилы, которая изображала мужчину со всеми естественными его частями. Пьяные женщины провожали ее с рыданиями, а потом зарывали в землю. Я видел в Малороссии обряд, еще в юношеские мои годы, который обращал на меня особое внимание. После всесвятского заговенья сходились пополудни женщины и казаки, чтобы погулять у шинка. Там они пели и плясали до вечерней поры; потом, по заходе солнца, выносили на улицу мужское соломенное чучело, со всеми его естественными частями, и клали в гроб. Развеселившиеся от спиртных паров женщины подходили к нему и рыдали: "Помер он! Помер!" Мужчины сходились на этот вопль, поднимали чучело, трясли и произносили: "Эге, баба не бреше! Вона знае, що ий солодче меду". Женщины продолжали вопить: "Який же вин був хороший, да який услужливый". Смотрели на него любострастно и говорили: "Не встане вин бильше! О як же нам раставатися с тобою! И що за жизнь, коли нема тебе. Приподнимись хоть на часочек! Но вин не встае и не встане". После продолжительных и многообразных поговорок уносили чучело и хоронили. Погребение заключалось закуской и попойкой. В Галиче и Кинешме (Костромской губернии) молодые девушки и парни забавлялись над напоенным стариком, представлявшим Ярилу, и в то время хороводные игры сопровождали их, забавы; но каждая девушка не прежде вступала в хороводный круг, пока не отвесила поясного поклона старику Яриле. В Рязанской и Тамбовской губерниях празднество Ярилы приходилось тоже в день всех святых или на другой день Петрова дня; в Владимире на Клязьме в Троицын день; в Нижегородской губернии 24 июня, в день ярмарки. В Твери оно начиналось в первое воскресенье после Петрова дня, в Тресвятском саду на речке Лазуре. Молодые женщины, девушки и парни собирались сюда плясать бланжу под балалайку или торбан. Бланжа особый танец, похожий на кадриль, и тут было раздолье влюбленным. Матери охотно отпускали своих дочерей на ярилино гулянье, как они говорили: поневеститься. Женихи высматривали невест, а невесты женихов, но, однако происходили дурные последствия от поневествования. Во время ярилиного разгула дозволялись обнимания, целования, совершавшиеся под ветвистыми деревьями, которые прикрывали таинственные ощущения. Против этого сильно восставали архиепископы Мефодий и Амвросий, и только их ревностью прекращены ярилины веселости. В Воронеже существовало долгое время народное игрище Ярило (до 1763 г.). Оно совершалось перед заговеньем Петрова поста. Там накануне ярилина игрища готовились закуски и праздничные одежды, и потом, с рассветом, двигались толпы за город на большую площадь, расположенную вне Московской заставы. Молодые девушки наряжались, одна другой лучше: красные чоботы (сапоги), разноцветная запаска с широкими рукавами, белая рубашка и пук разноцветных лент, вплетенных в косу, возвещали годовое и торжественное празднество. Молодцы также не упускали случая, чтобы выказать свои щегольские одежды. Пожилые и старые равномерно принимали участие в предстоявшем веселье. Торговцы заблаговременно разбивали на выгоне палатки и раскладывали на столах лакомства, игрушки и мелочные товары. Это веселье составляло смесь ярмарочного с шумным праздничным гуляньем. Песни, пляска и музыка сопровождали общий разгул. Среди этих забав наряжали одного мужчину в пестрое платье, убирая его цветами и навешивая на него ленты и бубенчики; на голову его накладывали высокий бумажный с петушиным султаном колпак, который раскрашивался фантастическими изображениями; лицо его чернили или наводили румянами, в руки давали побрякушки и колотушку. Дети с барабанным боем возвещали Ярилово шествие. Толпа гулявших стекалась к этому зрелищу. Он важно расхаживал на площади и плясал; к нему присоединялись другие плясуны, которые угощали его пряниками, маковинами, пирогами, одним словом всем тем, что приносили для своего разгула. Когда все увлекалось весельем, тогда составляли произвольные игры; от них переходили к молодеческим - к кулачным боям, которые весьма часто оканчивались смертоубийством. Епископ Тихон, называя эти забавы бесовскими, говорит, что был некогда древний истукан Ярило; что праздник, в его еще время, назывался игрищем, которое велось издавна, и что люди ожидали этого празднества, как годового торжества. Оно начиналось в среду или в пятницу по сошествии св. Духа, и оканчивалось в первый понедельник. Тихон, епископ воронежский, искоренил этот обычай. Во многих местах России совершаются поныне, в день всесвятского заговенья, некоторые суеверные обряды и увеселения, и это подало многим повод думать, что эти игры, вероятно, являются остатками Ярилова игрища, называвшегося бесовским. В Стоглаве суеверные игры названы бесовскими потехами, но из них нельзя заключить, чтобы они относились к Яриле. Церковь называла все то бесовским, беззаконным, скаредным, что было противно христианским постановлениям и чистоте нравственной.

БАБЬЕ ЛЕТО

Смена времен года праздновалось в языческом мире с религиозными обрядами, следы которых остались в христианстве. У всех народов весна и осень совпадали с полевыми работами. В эту пору совершались повсюду торговые сделки, годичные сроки и мирские совещания. Весенний у нас Юрьев день и осенний Семен день были срочными условиями для поселян и владельцев земель, и потом Семен день превращен простолюдинами в бабье лето. Некоторые думают, что сентябрь месяц прослыл в простом народе бабьим летом, со времен Петра I, изменившего летосчисление, которое велось прежде с 1 сентября, со дня преподобного Симеона первого столпника. Эта догадка ни на чем не основана. Бабье лето существовало до времен Петра I, и оно теряется в глубокой древности. Германцы знали его в самое отдаленное время под именем мариинской пряжи, мариинских нитей и старого бабьего лета. В это время видно на небе созвездие бабы, расположенное из семи соединенных вместе звезд, как бы утиное гнездо и называемое в астрономии Плеяды, почему некоторые стали производить бабье лето от созвездия бабы; но и это неправильно. Нам известно, что до перемены у нас летосчисления это время называлось Симеоном летопроводцем. Славянские племена, искони любя полевые работы, заканчивали их в эту пору; женщины дружно принимались за собственные свои работы: они мочили коноплю и лен, сушили, трепали, ткали, сучили нитки, веревки и проч. Эти занятия, свойственные женскому полу, всегда именовались бабьими работами и бабьими трудами, а самое время, которое бывало как нарочно теплое и как бы возвращало еще лето, совпадало с женским трудом, и потому обратилось в название бабьего лета. Бабье лето продолжается одну неделю: оно начинается в иных местах с 1 сентября, а в других с 8 сентября, с Рождества Богородицы, как у чехов, где оно называется Семенна панна Мария, у карпатских славян бабьин мороз. Там носится предание, что мороз заморозил на полоныне (на Альпах) бабу чародейку. Это намек на статуи тех каменных баб, которые становились долгое время и в христианстве на карпатских дорогах. В Польше под именем бабьего лета разумеют продолжительную теплую погоду, - то же самое, что бабье лето; в Малороссии и Литве оно называется бабыно лито. В простом народе и в отечественных летописях первое сентября известно под именем Семенова дня, Семен день и дни Семена. В церковных праздниках называется еще этот день Семен летопроводец, по случаю празднества преподобного отца Симеона первого столпника и по прежнему исчислению года, которым оканчивалось тогда лето и начинался новый год. Праздник Симеона первого столпника установлен на первом Никейском соборе (в 325 г.) Время от 1 до 8 сентября называется семинской неделей. Если погода стоит теплая в продолжение семи дней, то говорят обыкновенно в насмешку: вот и бабье лето! Это лето часто долго сопровождается зеленью лугов, и сами листья деревьев, цветов и прочих растений не скоро вянут и, кажется, зеленеют. Простолюдины тогда замечают, что если пауки ткут паутину и запутываются, это предвещает тихую осень и зиму непостоянную. Или, если домашние птицы щиплют траву на полях, а перелетные не улетают; то верный знак теплой зимы. Примечания поселян изменяются по местному расположению страны. На севере, где природа суровая и само лето скоро проходящее, бабье лето непродолжительное. Однако бывает, что оно, при всем непостоянстве, например, петербургского климата, продолжается около трех недель. Холода сентябрьские, пасмурная погода и частые дожди, имея влияние на расположение духа людей, изменяют их веселость и здоровье. Каждый смотрит на умирающую природу с душевным волнением, потому что все вокруг него сохнет и погибает. Ненастный и безжизненный сентябрь делает почти каждого угрюмым и задумчивым, сердитым и печальным, поэтому вошло говорить в обычай: он смотрит сентябрем, на него нашла сентябрьская хандра; он угрюм, как сентябрь; у него сентабрьские думы. Есть обычай, что под Семен день в деревнях гасят вечером огонь в избах и не держат его в эту ночь. Наутро раздувают новый огонь знахари и знахарки, с особыми приговорами. Со времени Семена дня повсеместные сельские работы называются бабьими. К этому названию способствовало самое время: ни холодное, ни теплое, которое, как нарочно, выгоняет женщин из изб, чтобы работать на открытом воздухе. Там они моют и треплют пеньку, мочат и сушат лен, прядут и снуют холст. Если девушка затыкает красна в Семен день, то она замечает, как ложатся нитки: если прямо, то у нее будет хороший муж; если неровно, то негодный. На женские работы стекаются молодые люди, чтобы им помочь, и помогают преимущественно молодкам и красным девушкам. Ввечеру начинаются посиделки, и тут просиживают за работами до первых петухов. В первые посиделочные дни угощают разными кушаньями и пивом; в Малороссии гречаниками и кулешом с салом. В некоторых местах доныне сохранилась осенняя игра с хороводом под именем пиво варить. Эта игра взята из обыкновения варить пиво к бабьему лету. Молодые женщины выходят с брагой к воротам, за которыми давно теснится толпа праздничных поселян, и угощают их: наперед старых, потом молодых, а после девушки начинают хоровод пиво варить. Составив круг, девушки ходят и поют с насмешливыми движениями. Действиями рук, плеч и всего тела, они обнаруживают с намерением состояние пьяного, которое явно указывает на разгульную жизнь мужика, обращающего каждый случай в бражничество. Пояснение этого находится в самой песне:

Ай на горе мы пиво варили, Ладо мое, ладо, пиво варили! Мы с этого пива все вкруг соберемся, Ладо мое, ладо, все в круг соберемся! Мы с этого пива все разойдемся, Ладо мое, ладо, все разойдемся! Мы с этого пива все присядем, Ладо мое, ладо, все присядем! Мы с этого пива спать ляжем, Ладо мое, ладо, спать ляжем! Мы с этого пива опять встанем, Ладо мое, ладо, опять встанем! Мы с этого пива все в ладоши ударим, Ладо мое, ладо, в ладоши ударим! Мы с этого пива все перепьемся, Ладо мое, ладо, все перепьемся! Теперь с этого пива все передеремся, Ладо мое, ладо, все передеремся!

По окончании хоровода женщины приносят кувшины браги и угощают девушек. В Малороссии существуют подобные этому обычаи: там равномерно варят брагу, девушки гуляют на зеленом лугу, водят хороводы и поют песни, сообразно игре. Песнь поется та же самая. В юго-западной и северо-восточной полосе России существуют похороны мух. С Семена дня или Семена летопроводца, насекомые начинают исчезать. Увеличивающееся холодное время производит тогда мор на блох, прусаков, тараканов и мух. Простой народ, зная, что с этого времени насекомые и многие животные замирают на зиму, погребают заранее мух с шуточными обрядами. Нарядные девушки делают гробы из кавунов или тыкв, огурцов, редьки и репы; укладывают сюда мух с притворным воплем и несут к выкопанной могиле. Другой обычай, не менее странный, есть изгнание тараканов во время заговенья, перед Филипповым постом. Все находящиеся в избе должны, взявшись за руки и зажав рот, тянуть за ногу из избы привязанного к ниточке таракана через весь двор на улицу. Между тем одна из женщин, стоящая с растрепанными волосами под окном, стучит и спрашивает: "Чем вы заговляетесь?" - "Говядиною". - "А таракан чем?" - "Таракан тараканами". Это уже произносят тогда, как вытащат его из избы. Этим оканчивается изгнание, и тогда думают, что тараканы не появятся более*. * У староверов и других суеверов считается за грех изгонять тараканов, и размножение их принимают за Божие благословение. Некоторые еще кормят их, сберегая под веником в печурке или под печью.

В это заговенье девушки загадывают о суженых. Во время ужина они оставляют кусок говядины, чтобы никто не видел и не знал их намерения; потом, ложась спать, кладут его себе под изголовье, приговаривая: "Суженый, ряженый, приди ко мне заговеться". Это повторяется три раза. На другой день хвалится каждая подруга, что видела будущего своего, - такого хорошенького! - точно, он мой жених! Семен день, превращенный в бабье лето, не есть народный праздник, а местный обычай угощения по окончании полевых работ, которые, как известно, не везде оканчиваются в одно время, потому что все это зависит от обыкновения и положения страны. За всем тем, бабье лето известно по всей Европе.

БРАТЧИНЫ

Мирские сходки в древнее время были в большом обыкновении. На них решались семейные и частные дела, и весьма часто одним сходом, по-братски. После примирений предлагались взаимные угощения, обратившиеся впоследствии как бы в особое празднество, известное под именем братчин, братовщины и братовщинок. Тут прекращались навсегда сельские раздоры, водворялось дружество, миролюбие и побратство. Время, однако, изменило значение братчин, преобразовав его в народное празднество, и эта перемена произошла после введения повсеместных судов и сельской расправы. Тогда сельские старшины, головы и старосты, созывали свой мир, из одной обязанности, но по окончании дел старые люди не покидали старинного обычая гостеприимства: приглашали друг друга на хлеб-соль и чарку вина. Таким образом, братчины сами по себе, мало-помалу изменялись, и народ стал сходиться только в известные праздники, для одних пирушек, которые составлялись из дружелюбной складчины. В других местах тогда варили пиво на собранные деньги и готовили кушанье. Главных братчин суть две: Михайловская и Никольская; первая в честь архистратига Михаила (6 сентября), а вторая в честь св. Николы зимнего (6 декабря). В эти два дня поселяне ставят общим миром в церкви большую свечу и служат молебен о ниспослании на них всяких благ. После угощают на свой счет поселян из своего околотка; остатки от стола раздают нищим; хлебные крохи бросают на воздух, чтобы нечистые духи не портили ни деревьев, ни полей. По многим городам, деревням и селам зажиточные люди делают складчину из благоговения к празднику какого-нибудь святого или такого угодника, который почитается покровителем целой деревни, или во имя того праведника, в честь которого выстроена церковь по какому-нибудь чудесному событию. Таковой обычай общеупотребителен и в римско-католической церкви. Там, как и у нас, отправляют молебны и взаимно угощают. В юго-западной России и в большей части северо-восточной празднуют еще братчину по случаю заложения или окончания церкви. Тогда прихожане отправляют братчину с особой веселостью; со всех окружных мест съезжаются к ним на праздник: тут проводят время в забавах и играх. Летом празднуют обыкновенно под открытым небом близ церкви, а зимой в доме священника или церковнослужителя. Домашнее или семейное празднество, называемое новоселье, по случаю перехода на жилье в новый дом, также доставляет соседям случай попраздновать. Соседи сходятся к хозяину, поздравляют его с новосельем и приносят хлеб-соль. Ни один из русских не переходит в новый дом, не освятив его. Тут соблюдаются некоторые действия: по углам комнаты вбивают бумажки с написанным заклинанием; читают молитвы на изгнание нечистых духов, и потом окропляют комнаты освященной водой*. * При заложении дома кладет хозяин по четырем углам основных бревен по куску хлеба и оставляет там на всю ночь. На другой день смотрит: целы ли положенные куски? Если пропадет какой-либо кусок, то полагают, что это место несчастливое, потому передвигают бревна в другую сторону. Поселянин основывает свое благосостояние на куске хлеба, потому пропажа хлеба дает ему повод заключить, что заложении избы на таковом месте явное для него несчастье. Он не решается еще строить и на том месте, где пролегала дорога: тут, по его мнению, шатался дьявол. Дерево, сломленное бурей, не употребляют при построении, веря, что дьявол поднимает бурю.

Нет уголка на всем мире, где бы не происходили по вечерам встречи молодых людей, состоящие в приятной беседе с любимыми особами, и эти встречи известны у нашего народа под именем посиделок, бесед и досвиток. По окончании полевых работ наступают темные и продолжительные вечера. Тогда сходятся молодые девушки и женщины, чтобы поговорить между собою кое о чем или идут друг к другу с шитьем, пряжей и вязаньем, чтобы работать охотнее. В прежние годы это было в обычае даже между боярынями и боярышнями. Незнатные и небогатые, купеческое сословие и простые, собирались на посиделки, по зову своих приятелей, но и тут соблюдалось некоторое обрядное приличие: женщина-позыватка ходила скликать молодых девушек, чтобы посидеть вечером, отсюда произошло название посиделок. Однако молодых людей обоего пола не стесняли приходить на вечер по одному приглашению; не приглашаемые также проводили время весело, как и те, которые были приглашаемы особо. Девушки недолго занимались своей работой, ибо они увлекались рассказами, близкими их сердцу; потом нечувствительно переходили к играм, пению и пляске. Молодые люди пользовалась на посиделках приятным случаем свободно сидеть подле своей милой, говорить с нею и перешептываться о своей любви; жали друг другу руки и давали обещание видеться почаще. Их свидания большей частью оканчивались свадьбой, которые на Руси всего более совершаются после осени. Посиделки у зажиточных сопровождались закусками и пивом. Иногда они происходили в особо нанятом доме, где угощение делалось на счет складчины. Строгие родители не всегда позволяли своим дочерям посещать таковые собрания, потому что с ними распространялась худая молва и бесславие о девической добродетели. Посиделки не продолжались далее полуночи. Мужчины провожали своих девушек домой и расставались с ними до первого радостного свидания. Нынешние посиделки совершаются так же, как и в старину, девушки собираются в назначенную ими избу, и там сидят за работой: они прядут лен, посконь, коноплю и шерсть. Пряхи, сидя за мочкой, рассказывают про домашние дела, толкуют про своих парней и смеются, и тут же запевают:

Пряди моя пряха, Пряди, не ленися. Я рада бы пряла, Меня во гости звали К соседу во беседу, На пир пировати: Пива, меду пити, Вина зеленого. А я молоденька; Не пью никакого, Окроме простого.

Зеленная роща, Всю ночь прошумела; А я, бедная Дуняша, Всю ночь просидела, К себе мила друга ждала. Приехали трое, На вороных конях; Шапка со углами, Головка с кудрями.

С начала вечера до ужина все занимаются усердно, чтобы в ужин показать своей матушке, как много наработали. Но часа два после ужина, пропадает вся охота к работе:

Сядешь прясть, Донце хрясть, Мочки хлопками летят!

Тут все бросают работу и начинают между собой игры. Мало-помалу появляются к ним парни: с дудками камышовыми, скрипками и балалайками. Они любезничают с девушками, например: каты Дунька, тонко прядешь! или: эх ты, Машка, как исхудала! Хотя Машка, чуть не треснет от жира. Любезности продолжаются недолго: появляются наряженные, и тут прощай гребни, веретена, мыкольники и донцы! - все летит под лавки. Наряженные ходят по всем углам и ищут спрятавшихся от них девушек. После начинаются пляски под свист дудки, скрипки и балалайки, или под одни песни. Часто до начала плясок и игр поют одни песни без всякого разбора, какие придут в голову: заунывные и шуточные, плясовые и протяжные; вот для примера:

Вспомни, вспомни, мой любезный! Мою прежнюю любовь: Как мы с тобой, мой любезный, погуливали, Осенние темны ночи просиживали, Забавные тайны речи говаривали: Тебе, мой дружочек, не жениться, Мне замуж, девке, не идти. Скоро, скоро, моя любезная передумала; Женись, женись, мой миленький! - я замуж пойду.

В чистом поле, поле, при долине Стоял нов высок терем; Во том новом теремочке, девушки песенки поют: Знать то, знать то, мою любезную замуж отдают. Среди двора крыльцо стоит раскрашенное, С того крыльца ведут к венцу, Красну девицу душу. Один ведет за рученьку, а другому жаль, Третий стоит, слезы ронит: любил, да не взял! Постой, постой, красавица! простимся со мной. Я бы рада проститися, жених не велит.

Между богатыми дворянами и боярами были свои обряды. Мать семейства рассылая бабушек и нянюшек по знакомым домам, просила девушек посидеть вечером, преимущественно таких, которые славились богатством и красотой. И чтобы не уронить чести своего дома и придать более блеска своей знатности созывали столько, сколько можно было поместить их в своих хоромах. Позыватки с делом высматривали хороших женихов: молодых, богатых, белокурых, с голубыми глазами, с пушком на бороде и курчавыми волосами. Такой молодец был идолом вечерних бесед: на него засматривались и самые скромные красавицы. Матери несколько дней сряду снаряжали их в путь: запрягали рыдван в шесть лошадей и, навьючив его бельем, платьем, гостинцами из сухих плодов, пряников, волошских орехов и вареньев на меду, отправлялись на посиделки. Хозяйка принимала гостей на крыльце и вводила в покои с честью и поклонами. После обычных расспросов о здоровье, погоде, усаживались чинно, и долго ничего не говорили, пока хозяин не оживлял их крепким медом. Девушек и молодых мужчин угощали навезенными гостинцами, отчего часто обижалась хозяйка; но ее успокаивали тем, что так уж водится исстари, приговаривая: "Не мы, мать родная, завели, не нами кончится". Званые оставались гостить несколько дней. Это время было пыткой для молодых сердец: тут ласкали, выведывали друг друга и расставались с взаимной уверенностью в любви. Шуточные рассказы, затейливые игры, страстные забавы и скрытные перешептывания облегчали продолжительно мучительные испытания. Матушки, высмотрев женихов, а женихи невест, благодарили хозяйку за хлеб-соль и веселое довольство, потом разъезжались по домам, прося пожаловать к ним откушать хлеба-соли и отведать сладкого меда. По приезде домой, мать с отцом советовались тайно о выборе женихов и, не спросив о согласии дочери, посылали свах с предложениями. Заведенные Петром I ассамблеи (собрания), были собственно придворные, но нынешние вечера, сопровождаемые танцами и музыкой, вошли в употребление в царствование императрицы Елизаветы, любительницы вкуса и изящности. Они вытеснили навсегда старинные беседы и открыли широкий путь к порче нравов. Еще наши деды любили вспоминать про свои посиделки не из предубеждения к ним, но из простоты к жизни и строгой скромности молодых людей. Сохранившиеся посиделочные песни могут служить тому доказательством. Нельзя не заметить, что некоторые из этих песен отзываются сердечной тоской и безнадежной любовью:

Как бы я знала, как бы ведала, Неприятство друга милого, Не любовь друга сердечного. Не сидела бы поздно вечером Я не жгла бы свечу воска ярого, Не ждала бы я друга милого, Не топила бы красна золота, Не лила бы золота кольца, И не тратила бы золотой казны. Я слила бы себе крилушки, Полетела б на иной город, Чтоб искать себе друга милого. И я села бы среди площади, И я стала бы кличь кликати. Кто бы стал со мной советывать, Как бы мне забыть друга милого! Проклинала бы я разлучника, Что разлучил меня с милым дружком, С милым дружком, со сердечным.

Посиделочные вечера, заронив искру любви в молодые и неопытные сердца, были отравой для жизни. Семейная гордость, разряды и происхождения знатных родов были весьма часто, как и ныне, могилой для любящих. По наступлении благоухающей весны начинаются вечерницы, которые продолжаются до лета, и летом возобновляются в теплые осенние дни. Название вечерниц происходит от вечерних собраний. Девушки и мужчины собираются около хаты и проводят вечера, часто и целую ночь, в играх и забавах: бегают взапуски, играют в жгута, составляют хороводы, танцуют, поют под скрипку или дудку. Все молодые принимают участие в этих увеселениях, а парубки, избирающие себе невест, женихаются с ними (ухаживают за ними). Довольно замечательно, что на вечерницах молодые обоего пола допускают себе вольность целовать друг друга, обниматься, резвиться и спать вместе, и никогда не доходило до бесславия. Преступивший правила чести подвергался изгнанию из общества; но нарушивший священные обеты любви преследовался всеми. Горе и той, которая, отдавшись своему милому, скрывала его преступление. Громада (мирское сходбище), если узнавала о появлении от нее на свет нового существа, вызывала виновную мать на базар и допрашивала об имени скрытого ею отца; потом принуждала преступного жениться на обольщенной им. Если виновная не открывала своего обольстителя, то ей надевали на голову, с шумом и насмешливым криком, хомут, очипок (чепец) и обрезали косу, и с того время она не смела появиться в обществе своих подруг, вести с ними прежнюю дружбу, - она принадлежала уже к гулливым. Немногие девушки переживали свое бесчестье. Каждая девушка имела на вечерницах своего милого, и каждая шла сюда для того, чтобы с ним пожартовать (провести время в забавах), понежиться и слышать от него сладостные повторения в любви. Кто любил свою коханую и потом оставлял ее, тот навлекал на себя неукротимый ее гнев. Мстительная ревность изобретала все способы к наказанию неверного. Не довольствуясь его посрамлением, она часто прибегала к самым преступным мерам: готовила из ядовитых растений отраву и опаивала его. Рассказы о таковых поступках оправдываются самими песнями. Ни одна из русских песен в этом роде не отличается такой силой воли, пламенностью и чувством исступленной ревности, как малороссийские, которые большей частью сочинялись парубками, после несчастного события на вечерницах. Напев их грустный, происшествие трогательное и печальное, конец - смерть. Бывали примеры, что на вечерницах совершались убийства. Из соперничества друг к другу заводили между собою ссоры, оканчивавшиеся смертью одного из них. Часто из угождения к своей милой, отважный парубок гнал другого. Оскорбление имени чьего-нибудь неминуемо рождало кровавое мщение. Матери и отцы строго воспрещали своим дочерям и сыновьям ходить на вечерние сходбища, но они украдкой выходили из дома и возвращались тихо, когда еще спали домашние. Вечерницы посещали и панычи (дети дворянские), но казаки, считая себя равными, вели с ними постоянные раздоры и по той причине, что панычи скорее приобретали внимание девушек. Это самое раздувало между ними пламя взаимной ненависти: составлялись партии соперников, и взаимное преследование оканчивалось смертоубийством, которое до того возросло впоследствии, что редкая неделя проходила, чтобы не находили окровавленных трупов. Полиция принимала свои меры, но ей стоило великого труда достигнуть цели своей. Часто случалось, что разбивали полицейских чиновников. Вечерницы обратились ныне в тихие и дружеские собрания. На вечерницах молодые обоего пола имели в виду высмотреть для себя будущего друга, а потом посылали свах с предложениями, на которые большей частью отвечали согласием. Те же, желания которых не выполнялись, вступались за свою честь и честь дома, и только одно посредничество посторонних останавливало мстительное преследование. Если посредничество оставалось без действия, то с ним страдало имя девушки и всего дома, и это воспламеняло отчаянное покушение на погибель взаимную. Тогда никто не щадил друг друга.

ОБРЯДНЫЕ ПРАЗДНИКИ

Смешение праздников с языческими отправлениями

Первоначальное состояние людей было запечатлено дикостью, суеверием и созданием собственной веры, и не было ни одного гражданского общества, которое бы жило без своего верховного существа. По понятию народов, такое существо могло отвращать жестокие удары от людей и хранить их от бедствий, благотворить добрым и карать злодеев. Но когда божественная вера просветила языческие умы, тогда она повсюду сблизила граждан между собою. Между тем, разность обрядов вероисповедания создала свои понятия, которые, соответственно степени образования народа, более или менее утверждали крепость политического строя, поэтому во многих странах света поныне сохранились в простом народе чествования дней угодников, известных как заступники или каратели, ибо они наказывают не уважающих их святость истреблением хлеба и травы на полях громом, молнией, дождем и засухой, или ниспосылают изобилие на богобоязливого поселянина. Простолюдины думают, что угодники, обитая на небе, имеют человеческий вид, одеваются и живут там, как люди, но отличаются от них тем, что постоянно находятся в дружбе с ангелами и добрыми людьми, и нисходят на землю, чтобы смотреть за поведением и трудолюбием поселян. Такие угодники могут принимать разный вид, являться среди грома и бурь в молниеносных одеждах, или верхом на коне, или парящими на облаках в виде ангелов. Народ, уверенный, что ничего не совершается без участия святых, приносит им жертвы и оказывает почести подобно божеским. В дни угодников не работают, боясь прогневить их. Крестьянин скорее согласится работать в другой церковный праздник, нежели в день праздника своего святого. Каждая деревня, каждый город, или, лучше сказать, каждый приход имеет своего защитника. Народ русский любил священников как своих наставников, чтил и чтит угодников Божиих за их святые дела, но отнюдь не ставит их выше Бога и выше ангелов. Он очень хорошо знает, что все это есть творение рук Божиих, и потому, воздавая почитание угодникам, чествует в них величие Божие. Многие праздники и забавы смешаны с языческими отправлениями. Греки и римляне ознаменовывали свои празднества радостью, через принесение жертв, христиане же запечатлели святостью религии; но все праздники, у всех народов, отличаются состоянием государства, его образованностью, его жизнью, привычками и страстями. Земледельцы и воины, просвещенные люди и дикари имеют разные понятия о своих торжествах, но радость при встрече праздника гораздо продолжительнее у простых людей, чем в высшем сословии. Сами дни повсеместного празднества приноровлены к местности и времени. В глубокой древности они совпадали с днями народных судов и торгов, срочными работами и мировыми сделками. Повсюду они, составляя отдых от работ, становились известными под именем праздников. Первые пастыри нашей церкви ревностно истребляли идолов и суеверные верования, между тем, языческие заблуждения не отставали от своих привычек. Татарское владычество возобновило суеверные обряды. Паганские обычаи, коби бесовския, игры, радуницы, русалье и кудесничество, запрещенные Стоглавом, не могли быть совершенно искоренены. Что в одном месте выходило из употребления, по мере развития чистоты нравов, то в другом чествовалось с упорством. Поныне Волос считается хранителем скота, канун Ивановского дня купалою и производителем земных плодов; Агрипина слывет купальницей. Лешие есть страшилища людей; полевые - жители полей; домовой - дедушка, есть страж дома; ярило - участник страстей. Пророк Илия превращен в небесную грозу, св. Иеремия в запрягальника, св. Феодосия в колосяницу и проч., - все они носят отпечаток превратных понятий народа. Отчего народ дал особые названия праздникам? Славяне, издревле земледельческий народ, имели в язычестве своих богов покровителей, которые, по их мнению, способствовали их благосостоянию как в поле, так и в семейном быту. Со введением христианской веры, они долго уклонялись от чествования церковных праздников. Правительственная власть употребляла усилия, а суеверие и преданность старым обычаям слили с христианскими понятиями языческие чествования, поэтому к именам многих святых придали свои особые значения и прозвания. Если присоединить к этому укоренившиеся предрассудки, суеверные толки по разным приметам, вещам и действиям, извлекаемым из явлений природы и действий человека, то все это есть следствия того состояния, в каком находился народ наш до своего образования. Но не следует думать, что только наш народ был предан предрассудочным истолкованиям, - это общая черта простого сословия во всех государствах. Взгляните на низшее сословие среди самых просвещеннейших стран и там найдете тысячи нелепых верований. Но чувству всегда отрадно чествовать празднества с обрядными отправлениями, как бы они ни казались несогласными с чистотою истины. Благочестие управляет человеком, а это не только сладостно, но утешительно для него. Встречаемые же многие суеверные отправления, при совершении празднеств, следует приписать простоте нравов, а отнюдь не упорному и закоренелому народу, который будто бы не желает выйти из невежества. Нет, образование не распространилось еще на весь народ даже в такой степени, чтобы половина его умела читать и писать. Излишне было бы утверждать, что искаженные обрядные празднества не останутся навсегда в простом народе: многое уже изменилось с того времени, когда появились хорошие пастыри, когда общежитие проникло в избы, а образование начинает действовать повсюду, хотя бы издалека. Но что особенные обрядные празднества уже изменены, это можно видеть из их отправлений: в иных местах они или оставлены, или соединены с чистотою Евангелия, или что в одном месте чествуется особенно, то в другом уже совсем неизвестно. У католиков существует праздник трех царей (6 января по новому исчислению), который совпадает с нашим Рождеством Христовым. Северо-западная часть Германии и вообще все последователи католицизма долгое время чествовали этот праздник как середину зимы и начало нового года. Это время года до сих пор называется на Скандинавском полуострове большой новый год и бобовый праздник. Название первого произошло от того, что тогда совершали торжественные обряды при наступлении нового года и забавлялись святочными переряживаниями, а название последнего от обычая подавать в этот день первое блюдо с бобами. Кто первый получал его, тот назывался царь боб. У нас в России есть обычай подавать в большие праздники на стол жареный горох, разумеется, между простыми людьми, печь пироги с горохом или варить кашу пополам с горохом. Последнее чаще происходит в Малороссии, но и там это не является всеобщим правилом, а только местным. Жареный или, как называют в Малороссии, смаженый горох и каша с горохом очень вкусное кушанье. Употребление же гороха так древне, что, говоря о каком-либо незапамятном событии, обыкновенно выражаются: о, это было за царя гороха, или во времена царя гороха. Можно думать, что горох был любимейшим и обыкновеннейшим кушаньем в самое древнее время; что он долгое время заменял зерновой хлеб. Доныне из гороховой муки пекут лепешки и гороховики, делают кисель и пр. Приняв в соображение глубокую давность употребления гороха, можно сказать приблизительно к истине, что самое название царя гороха произошло от господствовавшего употребления гороха. Некоторые находят в царе горохе исторический миф, но это сказка, выдуманная простодушными нянюшками.

Описание годового цикла обрядных праздников и народные замечания

Татьяна крещенская, 12 января. Татьяна назвала крещенской потому, что в это время стоят большие морозы, и по ее празднику замечают об урожае и неурожае: если бывает морозно и небо ясное, то означает урожай; если веет гнилой ветер (южный) или веет теплая метель, то будет засуха и неурожай. Ксения полузимница или полухлебица, 24 января. В этот день заключают об урожае и о ценах на хлеб на весь предстоящий год. Если цены поднялись, то хлеб будет дорог; если не поднялись, то хлеб будет дешев. Евдокия свистит, 1 марта. Евдокия свистит, говорит простолюдин. Многие животные пробуждаются тогда от зимнего сна и своим свистом и криком возвещают о наступлении весны. В России прежде всех возвещает весну сурок, называемый в Малороссии байбак. Герасим грачевник, 4 марта. В день преподобн. Герасима прилетают грачи из теплых мест, которые возвещают собой наступление весны. В ознаменование этого пекут из теста грачей. Сороки, 9 марта. В Великий пост наступает день сорока мучеников, называемых в простом народе сороки. Они иногда разделяют пост пополам. Накануне сорока мучеников матери не дают спать детям своим, заставляя их слушать, как переломится пост, и сами утверждают, что слышали, как он треснул пополам. В этом они уверяют детей, просящих скоромной пищи, которую им не дают, говоря, что уже говеть недолго. Ребятишек покрывают еще решетом и бьют сверху палкой, чтобы они слышали, как пост переломится пополам. Посреди Великого поста пекут еще кресты, и с этими крестами сажают кого-либо на ночь на печь, чтобы он подслушивал, как перейдет половина поста. Когда что-нибудь треснет в переднем углу избы, тогда означает, что пост перешел свою середину. Другие пекут кресты по числу мужского пола в семействе, не исключая малолетних, и один деревянный или медный крест запекают в пшеничной лепешке; кому она достанется, тот должен засевать ею хлеб в следующую весну. Есть обыкновение в некоторых местах, что дети, влезая на кровлю с жаворонками, испеченными из пшеничной муки, с криком зовут к себе весну и жаворонков. В сам день праздника пекут из теста жаворонков, в напоминание того, что они прилетают к этому времени. Говорят, что в этот день сорока кладет в свое гнездо 40 палочек. Хлебные изображения делают еще в воспоминание подвигов Иоанна описателя лествицы (30 марта), и потому в честь его пекут пшеничные маленькие лестницы. В некоторых местах (Саратовской губернии, Аткарского уезда, в селе Судачьем) пекут женщины пироги, которые украшаются поперек тестяными перекладинами, и это печение называется лесенками. Их приносят в церковь после обедни, служат над ними молебен с водоосвящением, а народ окропляется св. водою. Часть лесенок остается в пользу священнослужителей, а остальное отдается нищим. Лесенки пекут еще в день Вознесенья Иисуса Христа. Значение этого обычая есть милостыня, которая есть лествица духовная для восхода души на небо. Алексей Божий человек, 17 марта. Св. Алексей, сын одного богатого римского вельможи, жил в Риме в V столетии. Еще будучи юношей, он проводил дни и ночи в молении, а когда его обручили с дочерью царской, тогда он, в день самой свадьбы, оставил ее, бежал из родительского дома и отправился через Киликию в Малую Азию. Буря застигла его на море; он был выброшен на берег и в рубище нищего прибыл в свой дом, где его не узнали, но дали приют. Он всю жизнь ходил нищим и постоянно молился Всевышнему. Около 27 лет провел он скрытно у своих родителей, которые только после смерти его узнали, что он был их сын. Примерное его благочестие, отречение от земных сокровищ и суетной славы и пламенное служение одному Богу увековечили его добродетели с названием Божьего человека. Некоторые смешивают Алексея митрополита московского, жившего в XIV в., со св. Алексеем. Наш Алексей был сын богатого черниговского боярина Федора Бяконта и крестник великого князя Иоанна Калиты. Он также прославился святостью и услугами, оказанными им отечеству. Между многими примерами достаточно привести один. Когда Тайдула, жена хана Чанибека, страдала тяжкой болезнью, тогда хан писал к великому князю Иоанну II: "Мы слышали, что небо ни в чем не отказывает молитве главного попа вашего: да испросит же он здравие моей супруге". Св. Алексей поехал в Орду (в 1357 г.), с надеждой на Бога. Тайдула выздоровела от его молитв и прозрела. Это чудо прославило его еще более. При жизни называли его святым, а после смерти это прозвание утвердилось за ним навсегда. В простом народе говорят, что со дня праздника Алексея Божьего человека разверзаются все подземные потоки. Говорят еще: Алексея с гор потоки. Это значит, что в день этого святого (17 марта) начинает течь вода с гор. Или: с гор вода, а рыба со стану. В это время рыба трогается с зимовья и трется под берегами. Благовещение, 25 марта. Праздник Благовещения, совершаемый везде единообразно, соединен с некоторыми особенностями. По хорошему его дню судят о хорошей весне и замечают: каково было Благовещение, таков будет первый день пасхи. Замечают еще, если в Благовещение мороз, то будет много огурцов. В Орловской и Калужской губерниях деревенские священники пекут на праздник Благовещенья просвиры из простой ржаной муки, собранной от поселян. Их раздают после обедни, по несколько; мужик съедает натощак одну или две, а прочие оставляет для засева хлеба. Во время засева он вынимает из-за пазухи благовещенскую просвиру, крестится и съедает ее; потом начинает засевать поле. Старые люди говорят, что в день Благовещения, как и в первый день пасхи, играет солнце перед восходом. Матушки и бабушки посылают спросонок своих детей и внучат посмотреть на это удивительное явление, но они никогда не видят его, а между тем рассказывают всем, как солнце вертелось по небу, каталось, раскидывало лучи, собирало их и вновь играло ими. К дню Благовещения, как и к дню пасхи, обновляют одежду и домашние вещи. Со дня Благовещения считают за грех вздувать огонь, ужинать при огне и спать в избах. Мастеровые перестают засиживать (работать при огне) и делают свой шабаш с заходом солнца. Воры стараются украсть что-нибудь в этот день, чтобы удачно воровать весь год. Есть еще поверье, что в этот день, как равно в день пасхи, никакая птица не вьет гнезда. Один только окаянный воробей не знает этого праздника, потому что воробей есть представитель жидовства, как ласточка представительница христианства. Если курица снесет яйцо и положит его к наседке, то непременно родится урод. В Литве почти во всяком доме исправляют пир, встречая домашнего друга, аиста, который прилетает тогда из-за моря, все радуются ему, ибо он своим появлением возвещает наступление весны. Тогда же поднимается медведь из зимней берлоги, и своим ревом возвещает весну. Суеверы утверждают, во многих местах России, когда какая-либо птица проспит благовещенскую заутреню, или в этот день завьет гнездо, тогда отнимаются у нее крылья на несколько дней. Этого никто не может видеть, кроме ведьм, которые тогда не летают, а сидят смирно дома. Святой Антипий, целитель зубов, 14 апреля. У крестьянина болят зубы, он не вырвет ни одного больного, но только подержит на нем мелкую серебряную монету некоторое время; потом пробивает ее насквозь в вешает на икону св. Антипия. Болят у него глаза, или он оглохнет от чего-либо, прибегает с молебном к св. Антипию. Если он не помогает, то молится Божьей Матери всех скорбящих или дает какой-либо обет; но если и после этого не проходит болезнь, то уже никаких не принимает пособий, и на ваши предложения ответит: "Нет, батюшка, верно, так Богу угодно; да будет Его святая воля". Иоанн воин, каратель воров, 18 апреля. Повсеместное верование в Ивана воина или Ивана воинственника столь сильное, что простолюдины прибегают к нему с мольбою и жалобою, чтобы он рассудил: кто прав, а кто виноват. Обворуют ли кого, но вор неизвестен, а только под подозрением, немедленно обращаются служить молебен Иоанну воину. И это наводит на вора такой ужас, что он тотчас сознается, боясь страшного гнева карателя воров. Обидит ли кто, т. е. разорит, или со злости наведет врагов на дом, сейчас прибегают к Ивану воину: он наводит на них трепет, и редкий преступник не сознается, когда заставляют его поклясться именем Ивана воина. Прежде служения молебна обыкновенно обращаются к подозрительным особам и увещевают их признаться; не признаются, приступают к ворожбе. Ворожей или ворожея берет псалтырь, перелистывает и бьет ножом в середину каждого листа, как будто бы ищет указания или обличения. Потом останавливается, смотрит на роковую страницу и указывает: "Вот он! А вот и другой! Он не здесь, а спрятался". Если ворожея указала, и после нее станут отрекаться, то в этом случае заставляют их поклясться Иваном воином в том, что они правы. Если же они виноваты, то воинственник неминуемо ниспосылает кару на клявшихся несправедливо, даже и на тех, которыми клялись. Уверяют, что после несправедливой клятвы постигает виновников величайшее несчастье, а невинные, которыми клялись, умирают медленно. Смерть невинных вынуждает преступников открыться. Говорят, что не было примера, чтобы открылись обидчики и воры. В день праздника этого святого поселяне отправляют молебны и молят о защите от всех напастей, особенно от воров и обидчиков. Мне случалось видеть изображение Иоанна воителя на старинных иконах середины XVII в. Он представлен скачущим на коне с мечом в правой руке. Такое изображение нарисовано и на одном знамени конца XVII в. Там написан св. Иоанн золотом и серебром, без шапки, но скачущим вправо на белом коне с мечом в правой руке; верхняя одежда на нем - развивающаяся епанча, а исподняя наподобие лат. Внизу каймы надпись: "Песнями восхвалим: чудодействуя бо вручает богатодарно скорбящие люди, и молится Господу Богу, от всяких бед спасти правоверныя". Жены мироносицы. День жен мироносиц называется бабьим праздником. В это время женщины отправляются гулять в рощу или на луг. Одна из женщин ходит накануне этого праздника собирать по домам яйца, из которых готовят яичницу. Приносят еще с собой на гулянье разное съестное и вино, и гуляют до поздней ночи. Песни и пляски занимают первое место среди пирующих. Праздник жен мироносиц происходит всегда на третьей неделе после пасхи. Юрьев день. Празднование Юрьева дня совершается два раза в год: весной 23 апреля, и осенью 26 ноября. Св. Юрий, ставший предметом празднования церкви и граждан, находится в особом уважении между земледельцами. Св. великомученик Георгий, уроженец каппадокийский, живший в конце III в. по Р. X., считается покровителем стад и земледелия. Самое греческое слово георгос, георгиос, означает земледельца. Святой Георгий обыкновенно представляется на белом коне, поражающий копьем дракона, потому что ему приписывают спасенье девицы от дракона в ливийских степях, которая была принесена ему в жертву; но Георгий поразил его копьем в то время, когда он разинул чудовищную пасть и готовился проглотить ее. Дракон есть таинственное значение: под ним понимают сокрушение языческого служения, на развалинах которого возродилась христианская церковь. Георгий победоносец в большом уважении у русских и грузинских земледельцев. Греки, итальянцы, французы, немцы и англичане равно чтут праздник Георгия. В России он украшает государственный герб и есть один из важнейших военных орденов; его изображение выбивают, с государственным гербом, на деньгах. Древние московские деньги преимущественно выбивались сначала с изображением одного Георгия победоносца, а впоследствии присоединили к нему греческий герб: черного двуглавого орла (в конце XV в.), и, наконец, император Петр I, украсив его знаками андреевского ордена, образовал императорский герб. Юрий, Гюрги и Гюргий употреблялись издревле у наших предков, вместо Георгий, а в Малороссии Юрко, в червонной России Ирьи. Во всей России Юрьев день есть пастушеский и земледельческий праздник, и повсюду совершают молебствие, которое заключается семейным угощением. Водка, пироги и яйца составляют непременное кушанье, кроме других яств, которые приготовляются по желанию и состоянию хозяев. После Юрьева дня поселяне принимаются сеять рожь, ячмень и овес, и вообще это время есть начало, а осенний Юрий конец всем полевым работам. Во Франции и некоторых местах Германии оканчивается работа в сентябре. Сбор винограда составляет там земледельческий праздник, как наш Юрьев день, или как рубка и сечение капусты, сопровождаемое особого рода весельем: девицы ходят тогда в праздничных нарядах по домам и поют песни. Хозяева угощают пирогами с капустой и с яйцами. В Олонецкой губернии мальчики отправляются верхом на палочке и с колокольчиком в руке под окна избы и звенят; позвенев немного, отправляются к другой избе и т. д., чтобы поздравить с Юрьевым днем. Скот не выгоняют в этот день, по причине глубоких снегов в поле. Не везде Юрьев день сопровождается сходными между собой обычаями. В Смоленске жители выходят за город и прогуливаются на горе; в Тульской губернии служат молебен у колодцев, окропляют скот св. водой и выгоняют его в поле освященной вербой. В Муромском уезде (Владимирской губ.) ставили образа и свечи вокруг пашни, с пением.

Воскликнем, братцы! Святую куралесу. Дай же, Боже, нам, Ячмень усатый, Пшеничку колосисту.

В других местах Юрьев день известен под именем теплого, двенадцати морозов, с водой, с кормом. От того говорят: Георгий везет корму в тороках, а Николай возом. Вообще замечают, если в день Георгия идет дождь, то во весь год пойдет скот хорошо; т. е. не будет на него падежа. В подмосковных губерниях говорят поныне: Егорий с теплом, а Никола с кормом; или: Егорий приходит с двенадцатью морозами, а отходит с теплом. У двинских и волжских жителей: Егорий с водой, а Никола с травой. Или: Егорий с мостом, а Никола с гвоздем. Здесь разумеется праздник св. Николая (6 декабря), а потому говорят еще о зимнем пути: либо неделю не доедешь до Благовещения, либо неделю переедешь. В Рязанской и Тамбовской губерниях: Егорий с кормом, а Никола с мостом; в Тульской и Орловской губерниях: Егорий с полувозом, а Никола с целым возом. В некоторых уездах Костромской губернии: в поле стадо сгонять и Егорья окликать. Окликанье производится песней:

Мы вокруг поля ходили, Егорья окликали, Макарья величали. Егорий ты наш храбрый! Макарий преподобный! Ты спаси нашу скотину В поле и за полем, В лесу и за лесом, Под светлым месяцем, Под красным солнышком, От волка хищного, От медведя лютого, От зверя лукавого.

Причитания к имени Георгия, произошли, без сомнения, от земледельческой поры, к которой приноровлены полевые работы. За несколько недель до Юрьева дня поля зеленеют быстро, трава растет скоро, и к Егорию она уже готова для скота. С Николы трава идет на сенокос, и потом начинается свозка и уборка разного рода трав и хлебного посева. В Сибири бывает у рыбаков Юровой праздник, в конце октября, когда рыбаки отправляются по реке Иртышу для ловли красной рыбы. Св. Георгий в России призывается простолюдинами на помощь во всех работах. Юрьев день, освященный благоговением народа, замечателен еще и тем, что в прежние времена наши предки совершали сроки два раза в год: в весенний и осенний Юрий, на переход поселян от одного владельца к другому, пока Борис Годунов не сделал их крепостными. Переходные поселяне, не думая никогда стать крепостными, были чрезмерно изумлены, когда им объявили, за некоторое время до Юрьева дня, что они должны оставаться на землях тех владельцев, на которых жили; что впредь они не смеют переходить с места на место, и остаются крепостными за помещиками. Они увидели, что Юрьев день уже не существует для них; что Юрьев день уже не тот для них, что прежде; что Юрьев день истреблен навсегда. Эти чувствования горести невольно родили восклицание: вот тебе и Юрьев день! Некоторые думают, что в Юрьев день свистит рак, а потому, если хотят выразить что-либо трудное и продолжительное, то говорят: дожидайся Юрьева дна, пока рак свистнет. Замечают еще, что если в Юрьев день березовый лист с полушку, то к Успеньеву дню соберут хлеб с кадушку. Некоторые приписывают Георгию победоносцу такое же карание дьявола, какое пророку Илии, а именно: гром с молнией бывает от того, что святой Георгий победоносец борется с чертом. Разъезжая на своей колеснице, он бьет черта с небесной высоты громом и молнией. Дьявол тогда бегает по земле так быстро, что пущенная стрела из лука, самой сильной рукой, не сравняется в быстроте с его бегом. Он принимает образ человека, иногда четвероногого животного или птицы, и в то время отыскивает повсюду человека, который бы думал о чем-нибудь грешном, поэтому, когда гремит гроза с молнией, надо отбросить все дурные мысли, думать об одном Боге и Ему молиться, чтобы Он не допустил до греховных помыслов. Кто же подумает об обиде ближнему или о согрешении, в того влетит бес, и Георгий, преследуя его громом, убивает человека, в душе которого поселился нечистый. В Малороссии употреблялись Юрьевы сроки, торги и разные сделки, поэтому вошло в поговорку: от тоби бабо и Юрьев день! Но эта поговорка обратилась потом к такому предмету, который требовал выполнения к сроку и не был выполнен. В России ныне говорят, в том же самом смысле: вот тебе и Юрьев день. У сербов, иллирийцев, босняков, герцеговинцев и болгар дни св. Юрия были также срочными. Австрийская императрица Мария Терезия утвердила переход поселян в конце XVIII в. от одного владельца к другому. Святой Власий. Почитается простолюдинами за покровителя скота, но он празднуется не везде одинаково: в иных местах в феврале месяце, а в других после выгона скота в поле, потому и поставил этот праздник после св. Георгия. Волос или Велес, божество киевских славян, был признаваем ими за скотья бога, но по принятии св. крещения Владимиром равноапостольным, он, в числе прочих кумиров, брошен в реку Почайну. День св. Власия празднуется церковью 11 февраля. В Ростове (Ярославской губернии) стоял истукан до начала XII в. в честь Власа. Он так же почитался там, как в Новгороде: приносили ему в жертву масло, которое поныне в некоторых уездах Новгородской губернии называется волосным и животным. По всей России и Малороссии день Власия есть земледельческий праздник, как св. муч. Флора и Лавра (18 августа), которые также считаются покровителями домашнего скота; им служат обедни и окропляют скот св. водой. В Орловской губернии поселяне приносят печеный хлеб в церковь, который достается потом священнику, и сгоняют всех своих лошадей к церкви. Священник, отслужив обедню, окропляет всех освященной водой. В Калужской губернии съезжаются крестьяне в престольный праздник этих мучеников верхами к церкви и, отслужив молебен с окроплением, купают лошадей и завивают им гривы. В день св. Власия хозяева входят в хлев и окропляют крещенской водой рогатый скот, овец, лошадей и даже кур; ставят по углам прутики освященной вербы, курят ладан, думая изгнать нечистую силу и предохранить скот от падежа. Если захворает у крестьянина скот, то он приносит в хлев икону св. Власия и служит молебен, а когда украдут лошадь, тогда заступникам Флору и Лавру. Богатые хозяева приглашают на дом священника в праздник св. Власия, чтобы отслужить молебен и окропить скот св. водой. Такой точно ведется обычай в Малороссии, только с большей расточительностью. Там думают, что в это время вулколаки (оборотни), обращающиеся в собак и черных кошек, сосут молоко у коров, кобыл и овец; наводят падеж на рогатый скот и душат лошадей. Чтобы избавиться от этого несчастья, пригоняют скот и лошадей к церкви; священник служит молебен и окропляет св. водой. По совершении молебна начинается пир. Подают пироги с маслом, вареное и печеное; пастухи угощаются усерднее прочих. У других есть верование, что нечистой силе противостоит домовой, который, если любит хозяина, то носит его лошадям корм из соседних сеновалов. Если не любит, то ездит на лошадях, мучает и отнимает у них корм. Это делается между орловскими жителями. Иные утверждают, что видели домового, который несколько похож на дьявола, и что порой он бывает добрый и злой. Рассказывают еще друг другу, как домовой таскает корм лошадям, завивает им хвосты и гривы; как щиплет домашних животных и птицу и беспокоит хозяина дома, если он нелюбим им. В этом случае он стаскивает его с постели, телеги и саней, или раскрывает его во время сна. Хозяин, видя, что домовой не любит его, спрашивает: "К добру ли это, или к худу?" Домовой отвечает ему, только ночью, прежним беспокойством. Это значит, что он выживает его из дома. Чтобы прекратить беспорядки домового, прибегают к молебнам, окроплению св. водой по всем углам дома и двора; в иных местах заводят в дом показчика медведя и просят его об изгнании домового. Показчик приступает к делу с заговорами. Сначала он водит медведя по всем углам двора и дома; потом стрижет с него немного шерсти, зажигает ее и окуривает весь дом. Наконец, водит медведя по спине того, кого беспокоит домовой. В Малороссии существовала следующая языческая традиция. Когда созревал хлеб, тогда женщины отправлялись с песнями в поле, и одна из них, взяв в горсть колосья, завивала их узлом. Прочие пели хороводную песнь на завитье венков, а потом возвращались домой с прежним пением. Это делалось в том предположении, чтобы рука лиходея и колдуна не могла испортить хлеб. В Ракульском приходе (в г. Вельске, Вологодской губернии) стоит среди леса церковь во имя св. Власия, построенная по тому случаю, что там явилась икона св. Власия 19 января. Поселяне съезжаются сюда праздновать и молиться как заступнику скота. Священник, отпев храмовую обедню, служит потом общий молебен, а частные для тех хозяев, которые с поклоном кладут перед образом св. Власия коровьего масла по несколько фунтов, так что набирается несколько пудов. Часть масла отдается священнику с причтом, а остальная поступает в пользу церкви. На многих старинных иконах мне случалось видеть св. Власия сидящим на коне; вокруг святого были лошади, а вдали зеленое поле. Он представлен здесь оберегателем лошадей; мученик написан сухощавым и с длинным лицом. В некоторых местах во время падежа скота прибегают к опахиванию. Оно состоит в том, что знахари шепчут над больным скотом разные заговоры, и потом окуривают его сокровенной травой. Если это не помогает, то вбивают заколдованный кол посреди загона; если и это не помогает, то обращаются к Богу и служат молебны. Так все делается у несчастных суеверов. Сначала прибегает человек к ворожеям и знахарям, потом, вспомнив Бога, как бы не знал Его прежде, устремляется к Нему со слезами. Не всегда ли следует обращаться к Нему? В других местах падеж скота, называемый коровьей смертью, сопровождается изгнанием с особыми действиями. Женщины, собравшись в деревне, дают знать, чтобы в то время никто из мужчин не смел показываться на улице. Тогда одна из молодых девок берет образ св. Власия и начинает ход около деревни; за девкой идут в чинном порядке женщины. В первом ряду идут женщины с вениками, пучками соломы и сена; во втором едет старая женщина на помеле в одной рубахе с распущенными волосами: ее окружают бабы и пожилые девки с ухватами и кочергами; в третьем ряду бьют в сковороды с исступленным криком, пляшут и вертятся. Старухи с зажженными лучинами окружают обнаженную вдову, которая в то время с хомутом на шее, и запряженную в соху старуху, при которой находятся незазорные девки с серпами и косами; окуривают их разными знахарскими травами и опахивают вокруг деревни три раза, с запряженной в сохе старухой. В то время машут на перекрестках серпами и косами, думая этим действием пересечь путь к коровьей смерти. Неистовая толпа останавливается перед каждым двором и стучит в ворота при страшном треске и звоне, производимом от удара в заслонки, сковороды и горшки; бешено ревут и кричат: "Ай! Ай! Секи, руби смерть коровью! Ай! Ай! Секи, руби. Вот она: ай! ай!" Если при их крике выскочит от испуга собака или кошка, то их смерть неизбежна. По совершении опахивания крепко верят, что коровья смерть не вернется. Другой обряд, похожий на коровью смерть, совершается во время сильных повальных болезней. Женщины и девки выносят в поле назем, за село или за деревню, и складывают его в кучу с двух противоположных селенью концов, а потом зажигают в полночь. К одной зажженной куче везут девки соху, в белых рубахах и с распущенными волосами, а одна девка несет за ними образ. К другой куче несут женщины, в черных юбках и грязных рубахах, черного петуха. Подойдя к месту, они обносят петуха вокруг кучи три раза. Потом одна женщина, схватив петуха, бежит с ним на противоположный конец селения, и в то время забегает она к каждому дому; остальные женщины бегут за ней и кричат: "А, ай! Ату! Сгинь, пропади, черная немочь!" Добежав до конца селения, она бросает петуха в тлеющий назем. Девки бросают сухие листья и хворост; потом, схватясь за руки, они скачут вокруг огня, приговаривая: "Сгинь! Сгинь! Пропади, черная немочь". По сожжении петуха впрягаются женщины в соху, а девки, неся перед ними образ, опахивают им селение три раза. Иные делают еще иначе. Вечером сгоняют внезапно весь скот на один двор, и окружают особой стражей. С рассветом дня сами хозяева должны разбирать свой скот, выпуская осторожно по одной со двора. Если останется одна лишняя корова, то это уж ничья: это и есть моровая или коровья смерть. Ее немедленно взваливают на поленницу и сжигают живьем. Во многих местах верят, что коровья смерть или сама набегает, или ее завозят. Вот рассказ о ней. Мужик ехал с мельницы поздней порой; навстречу ему плетется старуха и говорит: "Подвези меня, дедушка". - "Да куда тебя?" - "Вон, до этого селения, родимый, куда и ты, чай, идешь". - "А кто же ты, бабушка?" - "Лечейка, родимый, коров лечу". - "А где ж ты лечила?" - "А вот лечила у Истоминой, да там все переколели. Что делать! Недавно привезли меня, я захватить не успела". Мужик посадил бабу на воз и поехал; но приехавши к ростаням (перекрестку), забыл свою дорогу, - а уж затемнело. Мужик, сотворив молитву; снял шапку и перекрестился. Глядь, а бабы не бывало! Она, оборотясь в черную собаку, бежала к селению и назавтра в крайнем дворе пали три коровы. Мужик привез коровью смерть. Чтобы избавиться от коровьей смерти, по мнению крестьян, необходим обряд опахивания. Были примеры самоотвержения: бросали жребий между мужчинами или женщинами, и на кого он падал, того зарывали живьем в яму с петухом и черной кошкой в полном убеждении прекращения морового поветрия. У простолюдинов есть поговорка: Власий сшибает рог с зимы. Это напоминает нам другую: зима с летом встречается, что бывает в Сретение Господне (2 февраля). Простой народ думает, что зима сражается с летом, и после долгой и упорной битвы зима уступает место лету. Иеремия запрягальник, 1 мая. Пророк Иеремия называется в простом народе запрягальником, по той причине, что с этого времени производится большая сельская работа: очистка полей, садов, рассадка растений, копание гряд и посев. Полевые работы совершаются с помощью лошадей, и крестьяне полагают, когда они и их лошади приходят в изнурение, тогда пророк Иеремия невидимо запрягает животных и сам заканчивает их работы. В день праздника этого пророка крестьяне отправляют молебны и окропляют земледельческие орудия богоявленской водой, дабы коршуны и лиходеи не вредили им своими дьявольскими заговорами. Мавра рассадница, 3 мая. В праздник мученицы Мавры начинают сажать рассаду (молодую капусту), от чего она называется Маврой рассадницей, и засевают гряды огородными растениями. Обрядного празднества в ее честь не совершают. Некоторые старые женщины после рассады и засева огородных растений варят молочную кашу и едят ее на огороде. Св. Мавру иногда называют Маврою молочною. Может быть, это от того, что тогда бывает самое сочное молоко и в изобилии. Пастухи варят на поле мавринскую кашу на молоке, которая почитается самой лучшей и здоровейшей. Это мнение весьма естественное, потому что тогда поля бывают покрыты мягкой и сочной травой; от нее скот очень скоро тучнеет и доставляет превосходное молоко. В Малороссии не соблюдают никаких обычаев после рассады. Там окропляют святой водой огородные травы, чтобы их не портили черви и всякие вредители. Но это не есть повсеместное обыкновение: оно совершается одними старухами. Нынешние женщины сажают огородные овощи без всяких обрядов, произнося только после работы: "Роды Боже" или "Благослови Боже". В иных местах св. мученица Ирина (празднуемая 5 мая) также называется рассадницей. Св. Николай, хранитель от бед, 9 мая и 6 декабря. Ни один из угодников не находится в таком почитании, как св. Николай. В его честь повсюду находятся храмы и приделы. Нет избы, где бы не находилось его изображения. Ему служат благодарственные молебны и к нему прибегают во всех напастях с теплой мольбою. Чудотворец Николай есть посредник между Богом и людьми, и к нему такое имеют сильное верование, что русский, войдя в церковь, устремляет свое набожное внимание на его образ и молится ему с не меньшим усердием, как самому Богу. Он обставляет его икону свечами и кладет ему поклоны со вздохами и глубоким чувством почитания. Народ страшится его гнева, и потому призывает его на помощь: "Святый Николай угодник! Помоги мне, Святый чудотворец! Покрой меня своим чудом и сохрани от всех несчастий". В Малороссии слепцы, ходя по ярмаркам, выпрашивают себе милостыню:

Ой хто, хто Миколая любит, Ой хто, хто Миколаю служит: Тому святый Миколай, На всяк час помогай. Миколай!

В весенний день Николая (9 мая), конюхи выгоняют лошадей в поле и служат тут молебен, а священник окропляет их освященной водой. После ездят верхом, чтобы нечистая сила не успела поездить прежде, ибо если начнет она ездить, и обыкновенно ночью, то заезживает до смерти. Вечером поют песни, веселятся и смотрят, чтобы никто не дотрагивался их лошадей. Если замечают, что лошадь вздрагивает, то произносят слова: "Кыш, кыш, дьявольская сила!" Или: "Да воскреснет Бог и расточатся врази Его". Между суеверными моряками считается два Николая: морской и мокрый. Первый управляет кораблями, а второй водами; оба невидимо присутствуют между ними. Несколько раз случалось мне слышать от моряков, что они во время кораблекрушений единственно обязаны были спасением заступничеству св. Николая, который имеет такую власть на морях, что если не прибегнуть к нему с обетами, то будет верная гибель. Обеты состоят в наложении постничества, украшений его образа, чествовании его праздника или в сооружении в его имя церкви. Празднества, отправляемые в честь св. Николая, бывают весенние и зимние: 9 мая и 6 декабря. Зимнему Николаю особое почитание оказывает мордва. Стоит указать ей на образ св. Николая, и она устремится ставить свечи. Моряки, во время бурь на водах, устремляются с горячими молениями к св. Николаю об избавлении их от кораблекрушения. Когда случится кораблекрушение, тогда матросы выносят чудотворный образ св. Николая на палубу и умоляют его о спасении. Митрополит Ефрем установил в конце XI в., чтобы праздновать 9 мая по случаю перенесения мощей св. Николая из Ликии в итальянский город Бар. Праздник западной церкви, отвергаемый греками, доказывает, что мы имели тогда дружеское сношенье с Римом. Никита, страж гусей. Домашние птицы также охраняются, по мнению простодушных, особыми святыми. Преподобный Никита, празднуемый 28 мая, почитается стражем гусей и прочих домашних птиц, но особенно гусей. Простолюдины, поручая маленьких гусей мальчикам, отдают их под покров Никиты, который не допускает к ним хищных птиц: орла, ястреба или других животных. Феодосия колосяница, 29 мая. Преподобная мученица Феодосия, в простом народе колосяница, празднуемая 29 мая, составляет повсеместное сельское торжество. В мае месяце хлеб пускает колосья, а с 29 мая он почти повсюду начинает наливаться зернами, по которым судят о богатстве жатвы, а в день св. Иеремии (празднуемого 31 мая) говорят: "Повесь сетево", т. е. кончай посев! Акилина гречишница, 13 июня. Мученица Акилина, называемая народом гречишницею, указывает время посева гречихи. В южных странах России цветет в это время гречиха: благовонный запах ее беспрестанно привлекает к себе рои пчел, которые высасывают из нее чистейшую сладость и уносят в свои ульи, для составления лучших сот. В некоторых местах Малороссии и Литвы срезают накануне дня Акилины пучки гречихи и приносят домой: их затыкают за образа и оставляют до будущего года. В праздник Акилины зажиточные хозяева собирают соседей, угощают их и просят помочь им в жатве. Там первая жатва начинается гречихою, потому гречишница доставляет земледельцу радость. По снятии гречихи освящают первый ее умолот; одну часть оставляют дома до будущего посева, а из другой пекут гречанники, которыми потчевают своих работников. В России гречишница известна потому, что около этого времени посев выбрасывает свои колосья, по которым судят об урожае хлеба. Борис и Глеб грозные, 24 июня. В день этих святых большая часть народа не работает, разве по необходимости, и называет этот праздник грозным. Утверждают, что не раз случалось видеть, как внезапная буря разносила копны сена по полю или по водам; дождь портил совсем уже высохшее сено, а молния сжигала целые стога. В других местах день Бориса и Глеба называется барыш день и потому его празднуют для получения барышей во весь год. Петр рыболов, 29 июня. Рыбаки, закидывая свои сети, обращаются с мольбой к св. апостолу Петру, который поэтому называется Петром рыболовом. Если застигает их буря на реках, то они также прибегают к нему. За избавление от опасности или за успешный улов рыбаки посылают ему благодарения. В других местах складываются рыбаки на большую восковую свечу и ставят ее во время обедни бывшим ловцам рыб и людей (первым апостолам). Ходят еще пастухи по домам для собирания подачи, состоящей из яиц, ватрушек, пирогов и т. п. Некоторые утверждают, что в день св. апостола Петра солнце на восходе играет радугами. Чтобы видеть это, многие восходят на гору и ожидают с нетерпением появления солнца. Едва оно появится, толпа приветствует его хором:

Ой ладо! ой ладо! На кургане соловей гнездо завивает, А иволга развивает. Хоть ты вей, не вей, соловей, Не быть твоему гнезду совитому. Не быть твоим детям вывожатым; Не летать им по дубраве, Не клевать им яровой пшеницы. Ой ладо! ой ладо!

Великомученик Прокопий жатвенник, 8 июля. В день великомученика Прокопия поселяне празднуют общим миром наступившую жатву. Накануне Прокопия забивают несколько баранов и пекут их, а в день праздника отслуживают молебен за счастливое окончание сельских работ и потом пируют. Илия громоносный, 29 июля. Св. пророк Илия представляется народом громоносным: он производит гром и молнию. По его воле бывают дожди проливные и наводнения, засухи и росы благотворные. Во время засухи молятся Господу, умоляя св. Пророка о ходатайстве. "Илия словом дождь держит на земли, и паки словом с небесе низводит, - говорит одна церковная песнь, - тем же молим Тя: Того молитвами щедре посли дожди водныя земли, с небесе". Иные ставят в посуде на ворота немного ржи или овса и просят священника провеличать Илию, дабы он послал дождь; по этому случаю поют тропарь: Илия славный и пр. Другие величают Илию на светлой неделе, когда священники ходят по домам с молебнами. В Малороссии думают, когда гром гремит, тогда Илия разъезжает по небу на огненной колеснице и бросает стрелы, а молнией поражает укрывающегося черта. Последнее мнение господствует во всей России. Если гром гремит, то верят, что Илия ездит по небу на огненной колеснице и убивает стрелой дьявола, который повсюду тогда укрывается под разными видами, особенно под видом младенцев, и просит у людей убежища. Если бы злой дух спрятался и за образ Божий, то и он, и образ, не будут пощажены. Громовая стрела, поразив черта, уходит в землю и там остается три года. После находят ее на земле в виде кремня. В страданиях колотьем, окатывают тот кремень водой, и этой водой обливают больного. Некоторые бегут к реке, во время грома, чтобы умыться, но перекрестясь наперед. Староверы утверждают: кто часто, или всегда ест гнилой хлеб, тот не будет бояться грома. Услышавшие в первый раз гром должны умываться с серебра, от чего лицо побелеет, зарумянится и сам поздоровеет. Многие уверяют, что они находили стрелы, которые поражали людей, прогневивших Бога. Поэтому-то мужик, когда гремит гром, с ужасом крестится и читает молитву, от чего произошла поговорка: гром не грянет, мужик не перекрестится. Считают того бусурманом, кто не крестится при громе, и думают, что черт, который во время грома бегает повсюду и ищет себе убежища от гнева Божьего, переселяется в неперекрестившегося, и тогда Бог говорит дьяволу: человека не пощажу, а тебя достану. Илия считается еще починателем жатвы, и потому говорят: "Св. Илия зажинает жниво", ибо это время есть время всеобщей жатвы. В Малороссии, после дня св. Илии (20 июля), перестают купаться, говоря: "Св. Илия смутыв воду". Вероятно, это потому, что вода нагревается тогда и делается нездоровой. В Белоруссии думают, что осень наступает с Ильина дня, и потому говорят: "на Илью до обеда лето, а после обеда осень". Конечно, это произошло от того, что солнце, сделав с 10 июня поворот на осень, уменьшает рабочие дни, которые тогда дороги для поселянина. В некоторых местах России закалывают, накануне Ильина дня, быков и телят, и пируют в честь пророка Илии. В Орловской губернии поселяне ходят в самый Ильин день на поля служить молебен о ниспослании благословения на успешное снятие жатвы. Замечают: если в день Илии бывает дождь, то будет мало пожаров. Досужие толкователи прибавляют: если не бывает грома, то непременно убьет кого-нибудь грозой или зажжет дом. Те же толкователи утверждают, что в этот день дана воля всем гадам и лютым зверям, а потому не следует выгонять скот в поле. Пермяки собираются в день Илии из двух или трех деревень в одну, приводят сюда быка или теленка, закалывают и готовят общий пир. В день же Прокопия убивают барана, и потом едят жареного. Пророк Илия бывает умоляем от них приношением быка, а великомуч. Прокопий приношением барана. В день Илии не выгоняют скота в поле, веря и уверяя других, что тогда свирепые звери и ядовитые гады, оставляя свои норы, рыскают по полям и лесам, ища себе добычи. Один из очевидцев рассказывал мне, что он, придя однажды к богатому мужику-пчеловоду в cеление (Смоленского уезда) увидел, что он расставлял иконы, приделывал к ним свечи, накрывал стол скатертью и ставил угощения. Мужик был очень рад его посещению, немедленно поставил для него на стол соты меда и свежие огурцы, просил с поклоном поесть чего-нибудь, сам же ставил в то время в передний угол лукошко с рожью, и потом положил на стол большую булку. "А это к чему, любезный мой?" - спросил он у него. - "Да вот, мой батюшка, Федорович, - отвечал он, - со святыми придут водосвятия, видишь сё летаж неуговорно Богу. Бог благословил меня райками, дак хочу отслужить молебни св. Илию. Посядитётка да покушайте в доброе здоровье, а вот прийдет в часинку отец Иван, и вами и яму будет вясели". Через несколько минут приехал священник, а вслед за ним пришли со святыми. Крестьянин встретил образа у ворот своего дома, сделал земной поклон и потом иконы перенесли через него: он встал, перекрестился, поцеловал образа и вдруг нахмурился. Постояв несколько минут в смущении, он взял одну икону, внес в избу и поставил на приготовленном в переднем углу лукошке, прочие же иконы поставил рядом. Зажгли свечи, и началось водосвятие; по окончании водоосвящения священник сел за стол, на котором стоял мед, а о молебне ни слова. Очевидец этого действия, думая, что добрый старик забыл свое обещание, напомнил ему: "Что же, старик, ты хотел служить молебен св. Илии?" - "Хотев бы дужа, - отвечал он, - да вишь, батюшка не взяв с собою св. Ильи". - "Помилуй! да разве отслужить нельзя?" - возразил он. - Старик взглянул на священника, тот молчал. Потом мужик сказал: "Уж до иного разу, нету св. Ильи". Пантелеймон зажнивный, 27 июля. День св. Пантелеймона есть зажнивный праздник по всей России. Снятые с полей колосья приносят в церковь для освящения. В других местах кормят ими скот и собирают разные целебные травы, которые сушат и употребляют в домашнем быту. В Малороссии Пантелеймон известен под именем Палия и Паликопы, потому что он палит и сжигает молнией копны сена и скирды хлеба у тех, которые не чтут его память. В этот день поселяне боятся работать. Архидьякон Стефан, 2 августа. Для укрепления лошадей в силе и придания им большей красоты, многие советуют, чтобы в день архидьякона Стефана поить их через серебро. Ему посвящали, в прежнее время, сено и овес. На одной византийской иконе он представлен верхом; перед ним кони у пруда толпятся и пьют воду. Можно предположить, что он некогда был хранителем лошадей. Константинопольские воины, во время существования Восточной империи, оказывали ему чествование. Фекла заревница, 24 сентября. Мученица Фекла, называемая заревницей и празднуемая в северо-восточной России, есть окончательная пора сбора хлеба с полей. С первого умолота варят кашу, которая называется домолоткой, и потчуют ей работников. В то время овин носит название именинника, а молотильщики едят кашу в честь него, приговаривая: "Хозяину хлеба ворошок, а молотильщикам каши горшок". Название заревницы, вероятно, произошло от того, что работники выходят в это время на работу с первой утренней зарей. В юго-западных частях России заревница неизвестна. Сергий хранитель кур, 25 сентября. Из домашних птиц куры приносят наибольшую пользу. Из этого произошло в простом народе поверье, что они не противны святым и находятся под покровительством мученика Сергия, который поэтому называется хранителем кур. Его празднество бывает 25 сентября. Ему вверяют сбережение их и просят у него благословения на размножение кур. Покров Божьей Матери, 1 октября. Суеверные крестьяне говорят, что Божья Мать засевает поля, а Покров собирает плоды. Всем известно, что этот праздник бывает осенью, 1 октября. С этого времени начинаются свадьбы между поселянами, почему девушки прибегают к Покрову с молитвой о даровании им жениха. Молодые девушки молятся в этот день с особым усердием и просят Божью Мать о ниспослании им женихов. Непременно каждая ставит свечу перед Ее образом, и весь день проводят девушки в своем кругу. Если попадает к ним случайно молодец, то замечают его движения и разговоры, по которым судят о будущем. Для этого дня делают складчину и пируют как можно веселее, говоря: "Покров весело проведешь, - дружка милого найдешь". Святая Пятница, 28 октября. В прежние годы день пятницы был почти повсеместным сборным днем для торгов. По городам и деревням съезжались земледельцы и купцы для сбыта произведений и совершения торговых сделок, потому пятница обратилась в один из праздничных дней, а простым народом она олицетворена под именем св. Пятницы: ей приписывали влияние на скот и поля и приносили очистительные жертвы; отправляли божественные службы и хранили по домам образ с изображением мученицы св. Пятницы: женщины худощавой, высокой ростом и с лучезарным венком на голове. Уважение к ней до такой степени простиралось, что считалось за великий грех работать в этот день и предпринимать дальнюю дорогу, не отслуживши молебен. Считали равным несчастьем отправляться в путь в понедельник. В языческие времена балтийских славян князь и судья производили по понедельникам суд и расправу в священных рощах: тогда виновных наказывали на месте. По принятии христианской веры наши предки, вероятно, обязаны были являться по воскресеньям в церковь; не исполнявшие же этого подвергались наказанию, и понедельник был днем расплаты. От этого произошел предрассудок, что понедельник - несчастный день. Пятница и понедельник составляют поныне между простолюдинами и даже между многими образованными сословиями предмет особых гаданий. В эти оба дня ничего не решаются предпринимать, будучи уверены в неудаче; замечают и гадают на целую неделю, по особым признакам разных домашних животных, и из них выводят особые для себя предзнаменования. Если женщины пряли и шили, то св. Пятница наказывает их неизлечимым ногтоедом и заусеницей или сводит им руки. Люди с предрассудками уверяют, что тогда черти дерут лыко с пальцев. Многие дают обет поститься в понедельник и пятницу за какие-нибудь грехи, тяготящие их совесть, например: если женщина заспит ребенка, то она налагает на себя обещание впредь не делать этого; ставит в церкви перед образом св. Пятницы свечу; молится за свои грехи и обещает вечно понедельничать, т. е. не есть по понедельникам скоромного, класть по несколько поклонов утром и вечером. Другие из ревности к благочестию воздерживаются от всего мясного, исключая, если пятница приходится в какой-нибудь годовой праздник: Рождество Христово и т. п. Обетный понедельник и обетная пятница суть во всеобщем употреблении. В обетные пятницы не работают. Иногда целое общество налагало на себя обещание не приниматься ни за какую работу по случаю постигавшего их бедствия, например: падежа, неурожая, засухи, сильных дождей, появления вредных червей и пр., думая умилостивить этим св. Пятницу, которая, по мнению простолюдинов, карает их за неоказание ей почитания и за невыполнение обрядов молебных. Прежде даже писались заповедные записи о том, чтобы по воскресеньям и пятницам: работы не работати, дела не делати никакого чернаго; ни угодья, ни белки, ни лесоважи, ни рыбы ловить; ни ягод, ни губней не носити. Были даже молитвы, сочиненные в честь св. Пятницы, которые носили на шее для предохранения себя от чар и многих недугов; привязывали эти молитвы к больной голове, полагая, что это лучшее средство и надежнейшее лекарство для излечения своей боли. В первую пятницу после пасхи народ собирался, в прежние годы, на ярмарку или торг, и совершал около часовни молебны св. Пятнице. Сами часовни именовались пятницами, которые украшались иконой св. Параскевы, потому между простолюдинами она именовалась, то св. Параскевой-пятницей, то просто св. Пятницей. Во время церковных обрядов выносили образ св. Параскевы, увешанный ленточками, монистами, цветами и душистыми травами. Народ встречал с благоговением и толпой теснился лобызать изображение, в надежде избавления от разных недугов. Цветы и травы, украшавшие образ, хранились в церкви; их потом варили и давали пить отвар тяжело больным как верное средство к исцелению. В праздник св. Параскевы, 28 октября, отправляли собором божественную службу, клали под ее образ зеленые плоды для освящения и хранили у себя дома до следующего года. Во многих местах Малороссии существовал обычай, чтобы водить по деревням женщину с распущенными волосами под именем пятницы. Стародубские раскольники (Черниговской губернии) водили ее даже во время церковных ходов. В духовном регламенте сохранилось предание о праздновании св. Пятницы в Стародубе (Черниговской губернии). Там водили простоволосую женщину под именем Пятницы с крестным ходом и приносили ей дары. Строили ей часовни на перекрестках, и во время падежа скота, моровой язвы или другого какого-либо бедствия прибегали к ней с молитвами. В некоторых местах народ почитал ее покровительницей брачных союзов, а сельские невесты прибегали под ее покров. По разным местам России пятница именуется различно, а именно: временной, потому что праздник св. Параскевы приходится иногда случайно в пятницу; обжорной, бываемой на третьей неделе Великого поста, и обжорной субботой - от поминовения по усопшим. У простого народа считается девять главных пятниц; обжорная, на третьей неделе Великого поста; страстная; спасовая; временная; разгульная; молебная; кающаяся; праздничная, в день св. Параскевы и девятая пятница. В уездах Шенкурском (Архангельской губернии) и Вельском (Вологодской губернии), отправляют ежегодно празднество в честь пятницы, на первой неделе Петрова поста, под именем девятой пятницы. В одной старинной часовне, в пяти верстах от Верховажья (Вологодской губернии), бывает крестный ход и молебствие, потом угощение и игры. Девушки и парни играют в полукрест. Он составляется из двух кругов: пары сначала сходятся, а потом пускаются попарно наперегонки. Беспарные бегают за парой и стараются ее разорвать, и тем оканчивается игра. Обряды, отправляемые в честь пятницы, очень разнообразны: иные совершают крестный ход около часовни и отпевают молебствие, за которым следуют угощение и игры. Другие угощают своих тещ и тестей киселем с маслом: это делают молодые зятья в разгульную пятницу в знак благодарности за получение от них непорочной жены. На торгах производили миряне суд и расправу, когда еще не было устроено единообразного гражданского судопроизводства, и самых преступников выводили преимущественно в то время на площадь для совершения над ними наказаний, потому что в торговый день пятницы собирался народ. Многие купеческие сделки производились постоянно в этот день, и для таковых оборотов было десять торговых пятниц, на которые съезжались все покупщики и продавцы. В какое же время они бывали? Это неизвестно. Возможно, что они, по разности места, имели свои определенные в году сборища, облегчавшие сельские съезды, служившие урочным временем для сбыта товаров и заключения новых условий. Симеон и Иуда, 28 октября. В день этих святых католики совершают пир за упокой усопших, именуемый в Белоруссии дзяды. Анастасия хранительница овец, 29 октября. Пастухи почитают мученицу Анастасию оберегательницей овец и верят, что она одна в состоянии вырвать из когтей волка беззащитную овцу, - поэтому прибегают с мольбой о недопущении волка к стаду овец. Образ мученицы Анастасии ставят на дереве в том поле, где пасут овец, и полагают, что уже одного этого достаточно. Другие обращаются с мольбой к мученику святому Мамонту, также оберегателю овец. Косьма и Дамиан безсребреники, 1 ноября. Косьма и Дамиан почитаются искусными врачами от сильных недугов и потому прибегают к ним с молитвой в день праздника их, 1 ноября. Некоторые почитают св. Косьму и Дамиана, оберегателями кур от всякого похищения. В иных местах Косьма и Дамиан считаются покровителями свадеб, что доказывается песней:

Там шел сам Козьма-Демьян, На свадьбу Агафоныча: Ты святый ли ты Козьма-Демьянович. Да ты скуй ли ка нам свадебку Вековечную, не разрывную.

1 ноября бывает девичий праздник, называемый кузьминками или Кузьмой-Демьяном (от имени святых Косьмы и Дамиана). За неделю перед этим праздником девки, которые ходили на посиделки в одну избу, делают между собой ссыпню (складчину). Они выпрашивают у своих родных разной муки, хмеля, солода, дров и варят пиво; потом собирают гречишной муки, а где нет ее, то пшеничной, для печения блинов, пирогов, одним словом: снабжаются всеми нужными припасами для своего празднества. Чего не достанут, то уносят ночью из чужих дворов. Тогда многие из хозяев не досчитываются у себя кур, не находят в погребах молока, сметаны, яиц и пр. Потом приглашают к себе на веселье родных, с которыми пируют, не забывая ни песен, ни плясок. Празднество совершается почти везде одинаково. Вот более простосердечное веселье, бываемое между пензенскими крестьянами. Приготовив запасы всякими правдами и неправдами, собираются поклонницы Кузьмы-Демьяна в назначенную ими избу, в кумашниках (красных сарафанах) в китайчатых или просто синих льняных сарафанах, с белыми или пестрыми рукавами и кружевами; в шелковых фатах, повязанных сверх ленты; в писанных лаптях, плетенных по верху их маленькими лычками: в белых тонких льняных онучах, называемых праздничными. Богатые бывают в котах, отороченных красным сафьяном, с лапатками; в косниках и с лентами в длинных косах, мелко заплетенных. Перед полуднем они зовут к себе родных женского пола покушать горячих блинков, которые печет посторонняя женщина, а за неимением ее, сами. Потом, налив бурак пива, надевают его на рычаг и отправляются с этим подарком при пении песен к своему старосте или управляющему; поздравляют его с праздником (хотя этот праздник для других ничуть не праздник); просят его принять от них бурак с пивом и пожаловать к ним в гости: откушать мягких блинков и искушать моложавого пивца. Отсюда они идут с песнями в свою хату и спустя некоторое время отправляются уже просить к себе родных из мужского пола. Перед вечером, а иногда даже перед обедом, все собираются и садятся по старшинству за стол, на котором навалены горы блинов, щедро намазанных маслом. Догадливые родные приносят с собой вместо подарка штофы вина и тут же распивают сами. Когда подносят гостям пиво, тогда поют девушки:

Полно, полно нам, девушки, Чужо пиво пити! Не пора ли нам, подружки, Свое затевати? Канва (солод) на вине, А хмель на тычине; На тычине, на тычине, На самой вершине. Тычинушка низко гнется, А хмель выше вьется; Тычинушка обломилася, А хмель опустился. Опустился, обвалился На мать сыру землю.

Вечером, когда уйдут все гости, девушки играют в свои игры, пляшут и поют с оставшимися молодыми парнями. Последние наряжаются медведями, домовыми, смертью, кому как вздумается, и стараются, чтобы не узнали их. Узнанных бьют без милосердия, пока не сбросят с себя своего наряда. Приглашение на праздник повторяется на другой день, но на третий зовут всех родных с прежним обрядом. Если староста или управляющий не был у них в первые два дня, то они считают это немилостью к себе, поэтому падают ему в ноги и умоляют его. В этот день девушки угощают его с утра до вечера; забавляют его песнями, плясками и переряживаниями. Поразгулявшиеся гости, мужчины и женщины, принимают потом участие во всех забавах. Тогда девушки, дав им волю потешаться, отправляются по частями к своим подругам, при пении громких песен. Одна часть встречает песнями другую, забавляет ее плясками, не забывая угощать; после провожает с тем же пением. Иногда собирается на улице несколько частей, тогда от пения стонет небо и земля, по выражению старух, потому что каждая сторона силится перекричать другую, думая этим понравиться женихам. Дружеские прогулки с распевом продолжаются до глубокой ночи. Екатерина женодавица, 24 ноября. На юго-западе России существует обыкновение, что перед днем великомученицы св. Екатерины холостые постятся и молят ее о даровании им хорошей и доброй жены. Живущие там католики совершают это перед 25 числом, потому что у них праздник св. Екатерины бывает днем позже нашего. На праздник молятся усердно о ее заступничестве. После обеда бывает у них пирушка с песнями и плясками, наподобие свадьбы. Ложась спать, загадывают: приснится ли та, на которой желают жениться? Или: какая будет суженая? Сны объясняют не одни их знатоки, но даже сами бабы. Василий Великий. Выгоняя в первый раз в поле скот, ставят свечу перед образом Василия Великого, и его особенному надзору поручают свиней, почему пастухи чтут его и боятся прогневить. Пророк Наум, 1 декабря. Пророк Наум почитается помощником умственных и механических занятий. Крестьянин, думающий научить грамоте своего сына, идет сначала к ученому человеку спрашивать: нет ли завтра какого мученика? Если он получит в ответ, что завтра пророка Наума, то служит ему молебен и ведет сына к учителю. В другой праздник он неохотно отдает в учение своего сына, потому что один пророк Наум наводит на ум. Спиридон солнцеповорот, 12 декабря. Преподобный Спиридон, в простом народе солнцеповорот, не есть праздник, а народное замечание, что с этого времени солнце делает поворот на зиму. Существует поверье, что сам Спиридон поворачивает солнце на зиму и наблюдает, чтобы оно не скрывалось от людей. Савватий и Зосима, хранители пчел. Польза от пчел известна каждому. Еще в то время, когда наши предки были язычниками, оказывали почитание пчелам и думали, что их хранят невидимо добрые духи. Каким же образом два соловецких чудотворца, Савватий и Зосима, стали в народе хранителями пчел? Неизвестно. Обитатели северо-восточной России почитают их и приносят в церковь для освящения первые медовые соты. Нам известно, что эти два чудотворца жили в конце XIV - середине XV в. Преподобный Савватий построил (1429 г.) на Соловецком острове, расположенном на Белом море, мужской Соловецкий монастырь. Преподобный Зосима устроил монастырь. Отчего же именно этих угодников, а не других, почтили прозванием хранителей пчел? Вероятно, потому, что они первые перенесли сюда пчел и старались об их размножении. Царь Давид, укротитель гнева. Народ весьма уважает царя Давида; почти каждый грамотный знает наизусть его вдохновенные псалмы. Во время напастей, бедствий и горестей всякий утешает себя его священными изречениями; отправляясь в дорогу, испрашивает у него защиты от лютых зверей и разбойников, ибо думают, что Давид пением и игрой на гуслях усыпляет их невидимо, и везде он находится с теми, кто прибегает к нему. Такое верование к Давиду (царствовавшему в 1005-1055 г. до Р. X.) произошло, без сомнения, от того, что он, будучи юношей оруженосцем у царя Саула, укрощал гнев его сладостной игрой на гуслях; что в одном сражении с филистимлянами он поразил Голиафа камнем из пращи; что он силой своего красноречия поражал ярость врагов и наставлял на путь заблудших. Другие, когда им икается или зевается, крестят рот и говорят: "Помяни Господи царя Давида и всю кротость его". Простой народ, поручая многое из общежития под покров св. угодников и мучеников, прибегает к ним с истинной верой; но, к сожалению, часто произносит молитвы неправильно, например: "Батюшка, Христово Воскресение!" Перед открытием царских врат, когда шаркнет отдернутая занавесь, мужчины произносят: "Шаркни Боже по душе, по телу, по женке, по деткам, по моему здоровью". Женщины говорят: "Шаркни Боже по батьке, по матке, по братьям, по сестрам, по моим животам, по моем здоровье". Нередко имена двух святых соединяют в одно: св. мучен. Фрола и Лавра, произносят Фрола Лавровича, Косма и Дамиан, Кузьма Дамыч и т. п. Люди, прозванные полуобразованными, обращаются к мученикам и угодникам с теплым чувством и твердым упованием в получении облегчения в болезнях, горестях, страданиях и несчастиях. Следует радоваться, что эти полуобразованные сохранили веру в упование. Надо утешаться, что они не забывают почитать угодников и мучеников. Вот перечень тех святых, к которым возносят чистосердечные моления. О сохранении от пожара и молнии: св. Никите новгородскому (празднование 31 января). О здоровье младенцев: преподобн. Симеону Богоприимцу (3 февраля) и пресвятой Богородице тихвинской (26 июня). От внезапной смерти: священномученику Харлампию (13 февраля), преподобному Онуфрию Великому (12 июля), священномученику Садофу (19 октября) и великомученице Варваре (4 декабря). Об укрощении страстей: преподобному Мартимиану (14 февраля), св. мученице Зинаиде (14 апреля), преподобному Иоанну многострадальному (26 июля). Об избавлении от трясовичной болезни (лихорадки): препод. Маре (14 февраля), мученице Фотимии самарянке (20 марта) и преподобному Василию Новому (27 марта). О прогнании лукавых духов от людей и скота: св. Марофу (16 февраля) и преподобному Нифонту (23 декабря). О найдении украденных вещей и бежавших людей: мученику Феодору Тирину (17 февраля). Об избавлении младенцев от оспы: мученику Конону саврийскому (5 марта). О разрешении от бесплодия: преподобному Ипатию (31 марта) и преподобному Роману чудотворцу (27 ноября). О прозрении слепых: пресвятой Богородице казанской (8 июля). Об избавлении от муки умерших без покаяния: преподобному Паисию Великому (19 июля). Об исцелении глазной боли: мученику Лаврентию архидьякону (10 августа), мученику Логину сотнику (16 октября) и мученику Мину египетскому (11 ноября). Об освобождении роженицы от трудных родов: пресвятой Богородице феодоровской (16 августа) и великомученице Екатерине (24 ноября). Об избавлении от запоя: Моисею Мурину (24 августа) и мученику Вонифантию (19 декабря). От головной боли: св. пророку Иоанну Предтече (29 августа). От пожара и молнии: пречистой Богородице (14 сентября). Об избавлении младенцев от родимца: св. великомученику Никите (15 сентября). Об изучении иконного писания: св. апостолу Иоанну Богослову (26 сентября). О сохранении от злого очарования: священномученику Киприану и Устинию (2 октября). Об исцелении от грыжи: великомученику Артемию (20 октября). О любви мужа к жене: св. мученику Гурию, Роману и Авиву (15 ноября). Об избавлении от скотского падежа: св. Медосту (18 декабря). Об истолковании сновидений и прекращении оспы: святым девяти мученикам. О согласии мужа с женой: св. Евангелистам. Об исцелении больного и вообще от всех болезней: образу всех скорбящих.

О некоторых предрассудках

1. Звенит в ухе

Когда звенит в ухе, тогда нужно перекреститься и ничего не загадывать, как поступают другие, потому что ангел-хранитель записывает в это время грехи в книгу живота и представляет Богу; при записи их он спорит с дьяволом, и кто не перекрестится, тогда ангел уступает сатане душу и отходит от нее с рыданием.

2. О преимуществе одного плеча перед другим

У каждого из нас сидит в правом плече ангел-хранитель, а в левом дьявол; первый ведет к добру, а второй к злу.

3. Пение кур по-петушиному.

Если куры поют по-петушиному, особенно цыплята, то считается недобрым предзнаменованием, - непременно случится в доме несчастье, которое отвратить только можно схватив курицу или цыпленка, мерят им от переднего угла стены до порога, и где какая часть тела ляжет, ту отрубить: придется голова - голову; придется хвост - хвост. Думают, что тут-то кроется зловещий дух. Другие, услышав пение курицы или цыпленка, отвечают ему: "На свою голову!", и немедленно режут.

4. Распускание дуба и цветение черемухи и сирени

Когда распускается дуб или его отростки, равно когда расцветает черемуха и сирень, тогда появляется холод. Если весна холодная, то приписывают ее действие этим растениям.

5. Вой собак

В какую сторону воют собаки, в той стороне быть пожару: если перед домом, то в доме. Если собака воет перед окошками, особенно больного, то непременно смерть ему. Вообще, вой собак считают дурным знаком.

6. Заяц, священник, похороны и ведра пустые

Если перебежит дорогу заяц или перейдет священник, то случится недоброе. Чтобы отвратить несчастье, надобно переломить прутик надвое, и каждую половину бросить на обе стороны; но обороны от священника никакой нет. Также ожидается несчастье, если священник поставит свою палку в передний угол. Встречу со священником, принимаемую в простом народе за худое предзнаменование, не иначе объяснить можно, как тем, что Владимир I облек духовенство особой властью, от чего священник стал тогда судьей, и что первые христиане-руссы подвергались ими наказанию за невыполнение христианских обязанностей. Встречу с похоронами и пустыми ведрами всегда объясняют к злополучию. Иные, повстречавшись со священником, особенно же с похоронами, до того теряются, что бросает их в пот, бледнеют или бегут от испуга домой и молятся Богу об отвращении несчастья. В тот день уже не выходят из дома. Встречу с пустыми ведрами истолковывают, что начатое дело будет пустое и не исполнится.

7. О дичи

Многие ни за что не станут есть дичи, и почитают того безрассудным, кто бьет ее. Другие не едят ничего застреленного или убитого, а животное должно быть непременно зарезано. Застреленную дичь потому считают к употреблению грешным, что она птица вольная; Бог ее кормит и Бог бережет ее, и не должно того есть, чего не выкормил сам.

8. Стрижка овец

Кто острижет овец до Семенова дня, у того овцы не будут мерзнуть во всю зиму; а кто не острижет, у того все перемерзнут.

9. Подсолнечные зерна

Старые люди не позволяют грызть зерен из подсолнечника, будто бы грызущие их делают противное Богородице.

10. Кидание денег и хлеба

Утверждают, кто бросает деньги во время игры, или хлеб после обеда, или в другое время - тот гневит Иисуса Христа.

11. Каша

Если стоящая в печи каша выйдет вон, то случится в доме несчастье.

12. Воздушные явления

Если крестьянину случится увидеть северное сияние, огненные столбы, блуждающие огни и комету, то они наводят на него трепет: они, по его мнению, означают недоброе. Явление комет для них всего ужаснее; они предвещают бедствия людям: войну, голод, моровую язву и, наконец, преставление света. В блуждающих огнях видят вертящуюся нечистую силу.

13. Огонь на могилах

Часто бывает видно около могил блеск огня, который иногда поднимается шаром с искрами, иногда блестит звездочкой или вроде свечи. Тогда заключают, что это скитается по свету душа умершего без покаяния, не зная, что это происходит от накопления фосфорических веществ.

14. Связь мельника с чертом

Уверяют до слез, что всякий мельник имеет сношение с дьяволом, если не дружеское, то по крайней мере видится с ним, когда захочет; но лучшее время для свидания, это полночь, когда он с ним беседует, а днем перешептывается, глядя в глубину воды под колесом; что мельник посылает черту один раз в год подарок - откормленную черную свинью, и если этого он не сделает, то дьявол разрывает сначала его плотину, которую не может насыпать ни один мельник без его пособия, и, наконец, замучивает его во сне.

15. Крик ворона и филина

Если каркает ворон на чьем-либо доме, то в этом доме умереть кому-нибудь. То же самое, если кричит филин, особенно когда садится на крест церкви. Тогда все уверяют, что в том приходе умрет непременно кто-нибудь из церковнослужителей.

16. Зимнее убежище ласточек

Некоторые утверждают, что ласточки улетают зимой на небо, а другие уверяют, что они кроются зимою в колодезях или озерах, сцепившись ногами друг за друга.

17. Ласточкино сердце

У кого в доме вьет ласточка гнездо, тот называется благодатным. Если кто вынет из ласточки сердце и будет носить его при себе, тот будет любим всеми, особенно женщинами.

18. Летучая мышь

Когда летучая мышь выдернет у кого-либо волос из головы и положит его на сухое дерево, тот весь высохнет и умрет.

19. Возвращение с половины дороги

Если кто с половины дороги, или и менее, возвратится домой за вещью, им забытой, тот не будет иметь успеха в начатом им деле.

20. Сорока и кошка

Щекотание сороки и умывание кошки означают прибытие гостей. Но когда валяется кошка, тогда означает наступление ветра.

21. Катание лошади

По тому месту, где каталась лошадь, не следует ходить и ничего лить, чтобы не пристала к телу немочь: чесотка и лишаи.

20. Чесание глаза, переносицы, кончика носа, ус и губ

Когда чешутся глаза, тогда будешь плакать; переносица - услышишь об умершем; кончик носа - будешь пить водку, а усы или губы - целоваться с кем-нибудь.

23. Чакуша

Кто найдет чакушу, тот должен бросить ее под печь, тогда не появятся в избе ни сверчки, ни тараканы.

24. Икание

Кому икается, тот думает, что о нем вспоминают знакомые или родные. При икании, равно как и при зевании, крестятся, чтобы черт не влез в душу.

25. Молоко

Не подавай на стол молока, которое стояло в непокрытом кувшине, потому что нечистая сила уже пила из него. Убавится молока в корове, если перебежит через кувшин зверек ластка.

26. Соль и нож

Не макай и не бери из солонки соль вместе с кем бы то ни было, и не дари никого ножом, иначе поссоришься. В первом случае, чтобы избавиться от ссоры, надобно засеяться обоим, а во втором, давая нож, сказать: "Чур этого ножа".

27. Образ и крест

Дурной знак, кто дарит кого-либо образом или крестом - непременно к смерти получившего.

28. Кольцо и перстень

Кто дарит кольцом или перстнем молодую девушку, тому не жениться на ней.

29. Покупка лошади и коровы

У кого черные волосы, тот не должен покупать сивой лошади - она убежит от него или ее украдут. Кто купил корову, тот проведи ее в свой двор в калитку через положенный пояс. При покупке какой бы то ни было скотины надобно спрашивать про их недостатки: когда они объявятся, тогда уничтожатся пороки: упрямство, лень, поднимание на дыбы и брыкание.

30. Лихоманка и желтуха

Кого бьет лихоманка, тот окури себя копытом; а у кого желтуха, смотри на живую щуку в воде - все пройдет. Многие думают прогнать лихорадку испугом, поэтому внезапно бросаются на больного с ножом или прицеливаются из ружья. Один муж, желая избавить свою жену от лихоманки, схватил ружье и стал целиться в нее. Она начала кричать, а он нарочно приблизился, чтобы напугать ее сильнее; она стала более кричать, а он еще более стал пугать, прицеливаться, вертеть ружьем; но оно случайно выстрелило и жена упала: он убил ее. Вот способ изгнания лихоманки! По разным местам дают ей разные названия, а именно: трясучки, трясавицы, комухи, комахи. Величают еще Лихоманкой Ивановной, чтобы она не обиделась, или бояться назвать, чтобы она не растресла еще более. В Малороссии названия проистекают от места получения, например, пидтынныця, когда она нападет на сонного человека под тыном (плетнем); веретенниця, когда пряха допрялась до лихорадки; гноевая, полученная во время сна на навозной куче; степная, полученная в степи; садовая, огородная, крыничная (колодичная), речная и т. п. Сохранилось повсеместное поверье, что у лихорадки девять крылатых сестер, коих нечистый дух спускает с цепей, чтобы помучить людей. Если лихорадка пролетом коснется губ, то они обмечутся, а если она коснется всего человека, то нападет трясавица; но чтобы она не возвратилась к больному, то ему надобно намазать свое лицо сажей - этого она пугается. Иные переодеваются в вывороченное или чужое платье, чтобы она не узнала; переезжают тихомолком из дома в дом, чтобы она не нашла его; пишут на дверях и окнах без ведома больного: дома нет, чтобы этим обмануть лихорадку и спрятать от нее больного, которого потом окуривают его же паром. В предохранение еще от лихорадки носят на шее змеиную или ужовую кожу, ожерелье из змеиных головок или восковые шарики, сделанные из страстной свечи.

31. Яйца

Грех есть яйца, снесенные до масленицы.

32. Ковш банный

Грех великий, кто пьет из ковша, который употребляется в бане при сливании воды на тело.

33. Украденная собака

Кто украл собаку, тот смеряй ей хвост ниткой - тогда она не убежит.

34. Наседка

Когда наседка сидит на яйцах, и в то время умрет кто-нибудь, тогда забирают ее яйца.

35. Верчение вихря

Если внезапно поднимается вихрь или закружится ветер клубом, то нужно воткнуть в его середину нож и произнести: "Да воскреснет Бог и расточатся врази Его!" Или: "С нами Бог!" Вертевшийся здесь дьявол застонет и побежит собакой или кошкой, или оборотится в ведьму. Тогда бей ее! Убьешь, будешь счастлив, не убьешь, она побежит сорокою и скроется.

36. Паук

Спускается паук и прямо перед вами - будет гость неожиданный или получится неожиданно радостная весть, письмо, деньги, повышение, награда и т. п.

37. Свист

Свистит сверчок в комнате - не к добру. Кто свистит в избе - явный знак к опустению дома. При свисте старые люди бледнеют, крестятся и говорят: "С нами Бог!" Они думают, а старухи уверяют до слез, что со свистящим свистит нечистая сила.

38. На кудыкину голову

Вопрос куда? почитается многими дурным предвещанием. Если кто собрался в дорогу и проходящий спросит его: куда собрался ехать? или идущего: куда идешь? то последний отвечает: на кудыкину голову! - выражая этим: чтоб пропала твоя голова, спрашивавшая куда. Потому что ему следовало бы спросить: далеко ли едешь? или: далеко ли идешь? Многие боятся произнести куда, находя в нем связь с нечистой силой. Спрошенный при отъезде откладывает свою поездку до утра, а идущий воротится назад, проворчав с досадой.

ПАСХА

В ветхозаветной церкви пасха (от еврейского слова пасах) означает обход, потому что ангел-истребитель, поразивший смертью египетских первенцев во всем царстве в одну ночь, миновал дома израильские. Истребление первенцев заставило фараона Рамзеса отпустить евреев в обетованную землю (Палестину) под предводительством Моисея (за 1570 до Р. X.) Перед исходом из Египта каждый хозяин из евреев должен был заколоть, по воле Божией, непорочного и без всяких недостатков однолетнего агнца и испечь его целого на огне. Где семейство было малочисленное, что не могло съесть всего агнца, то повелевалось пригласить соседа, чтобы ничего не оставалось от ужина. Евреям сверх того приказано было одеться по-дорожному, взять в руки посохи и ожидать дальнейших распоряжений. Кровью же агнца кропились ворота каждого еврейского дома. Этим действием были означены те дома, которые Бог пощадил. В новозаветной церкви пасха есть сам Иисус Христос. В праздник Воскресения Христова благовестят в полночь и зажигают повсюду огни и воскуривают фимиам. На торжественный благовест немедленно стекается народ в храм и возжигает свечи. Священнослужители облекаются в светлые ризы, и в этом великолепном виде исходит церковь во сретение жениху своему, Христу; совершается крестный ход вокруг храма и "Христос Воскресе!" возвещается радостно повсюду. Невидимо открываются райские двери, и в этот день примирения неба и земли все становятся друзьями. "Воскресения день и просветимся торжеством, и друг друга обымем", - провозглашается постоянно. Царские врата в продолжение семи дней светлой недели стоят открытыми. Для празднования пасхи сначала не было определенного дня, и как она совпадала с еврейской, то положено совершать ее в первый воскресный день после иудейской или после первого весеннего полнолуния. Такое празднование пасхи постановлено Никейским собором, бывшим в царствование Константина Великого (325 г.). Пасха никогда не бывает ранее 22 марта и позже 25 апреля. Приветствие и христосование начинается прежде всего в алтаре между священнослужителями; потом они выходят оттуда с крестом, евангелием и св. иконами и становятся в один ряд перед царскими вратами, лицом к народу. Тогда предстоящие идут к освященному собору, целуют крест, евангелие и иконы. Священнослужители приветствуют их: "Христос Воскресе!", предстоящие отвечают: "Воистину Воскресе!" Целование становится всеобщим и радостная весть о Воскресении соединяет сердца правоверных узами братства. Взаимное целование соблюдается с точностью патриархальной по губерниям, и не прежде выходят прихожане из церкви, пока все не перецелуются. Суворов, отслушав заутреню и раннюю обедню, становился в ряд со священниками и христосовался со всеми, никого не разбирая. Позади Суворова стояли денщики с корзинами крашеных яиц, и он каждому подавал яйцо, а сам ни от кого не принимал. Во всю святую неделю он угощал всех без разбора пасхой и куличом. Обыкновение приветствовать, целовать и дарить друг друга красными яйцами есть поучительное воспоминание о первых учениках и ученицах Христовых, которые в первые дни по воскресении Господа Спасителя приветствовали друг друга вестью: "Христос Воскрес!", а верующие отвечали: "Воистину воскрес!", и потом запечатлевали приветствие лобзанием Святой любви. Говорят, что Мария Магдалина, отправясь в Рим после вознесения Христова для проповеди евангелия, представ перед императором Тиверием (в 334 г.), поднесла ему красное яйцо и тут же начала перед ним проповедь. Первые христиане, подражая поступку Св. Магдалины, ознаменовали память Воскресения Христа, между многими священными обрядами, введением обычая дарить друг друга красным яйцом. Впоследствии это обыкновение стало всеобщим в церкви христианской, и яйцо послужило изображением Воскресения Христова и нашего. Яйцо, родившись от птицы, не остается тем, чем родилось; оно дает птице жизнь, сперва внутри себя, а потом производит ее на свет. Так Иисус Христос, восстав из мертвых, дарует жизнь сперва духу, а в конце времен воскресит и наши тела. Для чего же мы дарим друг друга красным яйцом? В воспоминание крови Христа Спасителя, пролитой Им за нас на кресте. Всю светлую неделю хранится в церкви на аналое освященный хлеб, называемый артос. В последний день этой недели торжественно благословляется артос и разделяется между присутствующими. Всю светлую неделю звонят до вечерни. В первый день пасхи читают на разных языках, при колокольном звоне, из евангелиста Иоанна Богослова: "В начале бе слово". Празднование пасхи всегда было всеобщим и продолжительным. Св. Апостолы завещали веселиться первые семь дней без исключения. Поместным же Карфагенским собором постановлено (488 г.) просить христианских царей о воспрещении представлений в Воскресенье и во все прочие светлые дни. То же самое повторено шестым вселенским собором (в 691 г.). Древние христиане знаменовали день пасхи богоугодными делами: отворяли темницы и давали свободу менее важным преступникам. Константин Великий простирал свои милости не только на христианские, но на целые языческие области. Законами римских императоров: Валентиниана II, Феодосия I, Аркадия (живших в 375-408) и Юстиниана (527-565) определено, чтобы градоначальники освобождали заключенных из темниц и отпускали их на волю, не ожидая высших распоряжений правительства. Прощение, однако же, не распространялось на тех, которые вторично впадали в преступление, потому что это значило бы давать повод к уничижению самого благодеяния. Не одно правительство, но и владельцы рабов оказывали им свои милости: давали им полную свободу, подражая Господу Богу, искупившему нас от греховного рабства. В этот день все наслаждались видимыми благодеяниями. Пособия и благотворения щедро сыпались на убогих, сирых и нищих. Ничто не святит столько этот день, как ознаменование его христианской любовью: радовать благотворениями бедных, беспомощных и несчастных. В Петербурге, Москве и других северных местах России пасха делается из творога, на котором вырезают крестные или другие священные изображения. В южной России пасха готовится из хлеба, со всей изысканностью, и то, что называется здесь пасхой, именуется на севере куличом. По окончании освящения пасху и кулич несут домой и разговляются в кругу своих семейств. В Малороссии к великому дню (Светлому Воскресенью) готовятся с особым благоговением. Там почти все в продолжение страстной недели не только не употребляют ничего рыбного, но даже отказываются от самых простых яств и чая. Хлеб с водой составляет единственную их пищу. В чистый или великий четверг, по отслушании чтения 12 евангелий, которое начинается вечером и продолжается до полуночи, возвращаются домой с цветными зажженными свечами, нажигают кресты на воротах, дверях, стенах и по всему дому, чтобы дьявольская сила, беснующаяся всю страстную неделю под видом разных животных и злых людей и хватающая их на улицах, не похитила бы кого-либо из семейства или не причинила кому-нибудь вреда. По погребении же Спасителя, до Его Воскресения, черти распространяют повсюду ужас: они ходят по кладбищам, рыскают вокруг церквей и воют собачьим голосом. Такую собаку немедленно гонят из дому. Черти, шатаясь около Божиих храмов, чтобы пугать молящихся или чтобы их ловить, не смеют входить в дома, которые ограждены тогда крестами на дверях, потолках и стенах. Если ночью встретится с кем-либо бегущая тень или представится что-нибудь страшное, то надобно произнести три раза: "Да воскреснет Бог и расточатся врази Его", и все пропадет. При слушании евангелия не должно дремать, иначе дьявол унесет в ад. Когда же дождутся Великого дня, тогда ничто не может сравниться с неизъяснимой радостью: все оживает и все радуется новою жизнью - даже враги мирятся. Есть поверье по всей России, что ворон на заре чистого четверга носит из гнезда своих детей купать к реке. Кто окунется прежде птенцов, тот в продолжение всего года будет здоров. Проспавших заутреню обливают холодной водой. Страстные свечи хранят не в одной Малороссии, но по всей России для предохранения дома от непредвиденного бедствия. В Малороссии льют свечи весьма толстые и длинные: бывают в два аршина длиной и около десяти фунтов веса. При чтении евангелия делают воском отметки на свечах для означения, сколько прочтено евангелий и сколько продолжалось стояние в церкви. Страстными свечами благословляют молодых. Также, когда есть в доме безнадежный больной, то ставят перед иконой эти же свечи. На святой неделе берут огонь из кадильницы и высыпают его в печь, думая, что он непременно выгонит всю нечистую силу из покоев и считают его за некую святость. В Орловской губернии существует обыкновение, что на святой неделе ставят образ Божией Матери в маленькую кадку, наполненную каким-нибудь хлебом: рожью, овсом или гречихой и кладут на верх зерна три сырых яйца. Дав им полежать некоторое время, рассыпают одну часть зерен по двору, а другую высыпают в жито. Простолюдины везде в России верят, что когда воробьи кричат в чистый четверг, то это значит, что они радуются вместе с евреями о предании Спасителя. Крик их: чи, чив, - переводят на слова: жив, жив! т. е., что Иисус Христос не распят, еще жив, и их щебетанье понимают за постоянное возглашение об унесении тела Христова. По этому самому воробья почитают проклятой птицей. Некоторые еще верят и других уверяют, что в то время, когда Христа распинали, воробьи приносили к кресту те гвозди, которые ласточки уносили от распинавших. В наказание воробьи носят на ногах невидимые оковы, почему никогда не ходят, а все время прыгают. Осину почитают проклятым деревом, будто бы, по предании Спасателя, удавился на нем Иуда, почему листья осины, хотя бы никакого ветра не было, вечно шевелятся и переговариваются между собой. Осина имеет чрезвычайную силу против колдунов и встающих ночью из могилы: вбивают осиновый кол между их плеч, и тогда ни один уже не встанет. Утверждают, что в первый день Св. Воскресенья все черти связаны. Если после утрени пройти с первым яйцом по углам двора, катая по каждому углу, то найдете черта в шапке-невидимке, которую тотчас должно схватить и надеть на себя. Но при катании яйца надобно иметь большую осторожность, чтобы черт не схватил: тогда катающий лишится яйца и продаст Христа. Кто достанет шапку-невидимку, тот, куда бы ни пошел в ней, не будет видим и все может делать, что ему захочется. Кроме чудесной шапки, каждому хочется иметь неразменный целковый, с помощью которого можно узнать в церкви колдуна. Чтобы достать неразменный целковый, надо вынести в полночь, в первый день пасхи, черную кошку на перекресток, на котором собираются черти, и бросить ее им, или, вместо кошки, бросить нитку с узлами, а самому схватить лежащий здесь целковый и бежать, не оглядываясь. Если черти успеют развязать узел или разорвать кошку, за которую дерутся, и потом догонят убегающего, то беда ему! Если не догонят, то целковый останется при нем, и что бы он ни покупал на него, всегда будет иметь его в своем кармане неразмененным. Чтобы узнать колдуна, должно одеться в новое платье с ног до головы, и в первый день заутрени на святой пасхе стать с первым вынутым из-под курицы яйцом на таком месте, откуда можно было видеть весь народ и замечать: не стоит ли человек с рогами? Колдуны не могут стоять в человеческом виде, но в дьявольском, потому что они предались чертям. Уверяют, что на Светлое Воскресенье играет солнце, и это обнаруживается через сотрясение его лучей. Почему многие, чтобы видеть, как оно играет, нарочно залезают на самые высокие здания: на колокольни, башни и дома и ожидают этого явления с нетерпением. Мордва, почитая солнце за божество Чи-пасом, приносит тогда ему в жертву птиц, пирожное и хмельные напитки. В чистый четверг стригут детям волосы в том предубеждении, что они вырастают лучше и не будет болеть голова. Кто накануне праздника Благовещения окончил какое-либо свое дело, тот будет счастлив в своих делах во весь год. На Благовещение раздают ржаные просфоры крестьянам, которые берегут их на засев. В иных местах среди воров есть примета, что если накануне Благовещения удастся им стянуть что-нибудь, то будут иметь успех в течение всего года. В других местах воры думают иначе: чтобы удачно красть, надо унести что бы то ни было во время первой заутрени на святой неделе. После утрени старухи ходят на могилы христосоваться с умершими, особенно с родными. Старухи, стоя у могилы и называя по имени отца, мать и других родных, восклицают, рыдая: "Христос воскресе! батюшка мой Степан Аникиевич". На это восклицание отвечает замогильный голос батюшки: "Воистину воскрес". Произношение слов: "Христос воскрес", производит отрадное умиление, потому что верующим они подают несомненную надежду на воскресение. В народе есть суеверное предание о силе этих чудесных слов. Со дня воскресения Господа, Он посадил в подземелье, под той скалой, где находился гроб Его, главного сатану, Вельзевула, с тем, чтобы от одного Светлого Воскресенья до другого грыз бы он двенадцать железных цепей, двенадцать железных дверей и двенадцать железных замков, и когда все перегрызет, тогда последует преставление света. Сатана стал грызть: сначала замки, потом двери и, наконец, цепи, и всегда остается ему догрызть немножко последней цепи: только стоит ему стиснуть хорошенько зубы, чтобы совершенно перегрызть, но в то время провозглашают священники: "Христос воскрес!" - замки, двери и цепи сливаются опять, и он снова принимается за вековую свою работу, и теперь грызет еще!

В католических землях существовал обычай беснования в продолжение чистого четверга и пятницы. Все, почитавшие себя беснующимися, бегали к кресту, который был выставлен всенародно с куском живоначального дерева; корчились, испускали вой, падали на землю, ревели и низвергали пену, чтобы возбудить сострадание людей, которые в то время бросали им деньги. Другие начинали бесноваться в определенную полночь, и тогда им позволялось бегать по городу, реветь и богохульствовать. Народ смотрел с трепетом, крестился и думал простосердечно: это говорит демон. Бесновавшихся хватали, водили силой три раза около креста, и когда это не излечивало их, тогда оставляли на волю сатаны. В Литве на чистый четверг пряхи веретена и прялки прячут далеко в том предубеждении, что с ними будут встречаться змеи целый год. Другие справляют пир, и по окончании его хозяин берет зажженную свечу, тушит и, бросив ее в угол, произносит: "Да погаснут очи у наших врагов, как эта свеча". В Черногории великий пост соблюдается со всей строгостью; там не едят даже рыбы без разрешения. К светлому празднику откармливают в каждом доме борова; в страстную пятницу убивают его, а в субботу пекут целиком. Испеченный боров называется пецыво (жареное). Если он не помещается в печи, его жарят в лесу. Богатые ставят на стол жареных поросят и разный хлеб, и все вообще, в продолжение светлой недели, не употребляют другой пищи. В чермной России ставят в праздник Светлого Воскресения, называемого великая ночь, на нескольких столах свяченое (куличи), крашеные и облупленные яйца, поросенка с хреном в зубах, барашка из масла, окорок, кружок белого сыра, колбасу, соль, сало и все убирают цветами. Посреди их красуется баба, называемая еще папушником. Это род каравая, и большей частью на шафране; бывает вышиной около аршина, и чем выше, тем почетнее для дома, честь и слава хозяйке. Около главной бабы стоят небольшие шафранные, сахарные и кружевные бабы. Кружевными названы по своей ноздреватости, похожей на кружева. За ним идут пребольшие лепешки, длиной в два локтя, шириной в один и толщиной в четверть; верхняя сторона обсахаривается и убирается цветами; потом следуют мазурки, небольшие сахарные лепешки, с миндалем и конфетами. Почти все это освящается в день пасхи, а в самый ее праздник хозяин разговляется освященным яйцом со всем своим семейством и прислугой. В этот день все бывают дома и никого к себе не принимают. Простой народ в первые три дня забавляется битьем писанок (разрисованными яйцами) и крашенками (окрашенными). Битье состоит в том, что один держит яйцо вверх носком, а другой бьет носком своего яйца и если разобьет, то оно достается ему. Поселяне и крестьяне ходят друг к другу и к своим помещикам христосоваться писанками, за что получают от последних что-нибудь в подарок. В Малороссии празднуется пасха радушнее и богаче, нежели на севере. В несколько рядов ставят на столе пасху, приготовленную на разных сладостях и пряных кореньях. С пасхой, в которую воткнута веточка священной вербы и восковая свеча, красуются масляные изображения: агнца с хоругвью или крестом, барашка, и проч.; блюдо яиц, окрашенных в разный цвет: желтый, палевый и красный; начиненный поросенок с торчащим в зубах хреном, а по бокам его зелень и овощи, жареный гусь, индейка, телятина, копченый окорок, колбаса, сало, кусок черного хлеба, сладкие пироги, творог, сметана, соль, графины с водкой, настойкой и наливкой. На другом столе стоит у богатых чай и кофе. Угощение происходит ежедневно до полудня. Гость непременно обязан хоть чего-нибудь поесть, если не захочет обидеть хозяина; но за особое считается к нему внимание, если он всего поотведает. Есть же такие гости, которые, обходив десятки домов, успевают доказывать уважение к хозяину. От тяжести пасхальных яств гнутся столы, и все это не снимается в продолжение светлой недели. Там все христосуются попросту, без чинов: дамы и девицы. Прекрасный пол рад этому случаю, а о мужчинах нечего говорить. Нигде не толпится в это время столько молодежи, как в семейных домах. Христосуются писанками и крашенками. Поселяне и все сословия, не исключая дворянства, бывало, не войдут в дом без писанки или крашенки. Было бы великой обидой, если бы после христосования не принял кто-нибудь писанки. Мальчики и даже взрослые люди, в продолжение всей светлой недели забавляются в битки. Твердость носка пробуют об зуб, по звуку узнают крепость. Другие заливают воском носки. Битье в яйца составляет битоманию, и многие до того доходят, что пробивают по сотням. Как ни богаты здесь пасхальные яства, но они никак не могут сравниться с изящностью и вкусом петербургских куличей, один вид которых возбуждает аппетит. В некоторых местах Малороссии сохранился обычай, что дети и даже парни ходят по домам первые два или три дня Светлого Воскресенья и поздравляют виршами. Не многие из народов оказывают вспомоществование всем без исключения в такой степени, как в России, и не многие веселятся в пасхальные дни так радушно и непринужденно, как русские. Великолепная картина живой веселости раскрывается в это время в Петербурге. Кто не был здесь, тому трудно это представить. На одной из лучших площадей, которая находится посередине города и называется Адмиралтейской, строят деревянные горы, обставленные еловыми деревьями; в стороне от гор красуются увешанные разноцветными флагами качели в виде кресел, возков, люлек, лошадок и пр. и пр. Там русский гуляет от всей души: катается с гор и поет как у себя дома. Песельники распевают любимые народные песни. Повсюду непритворное наслаждение. Ряды лавок со сладкими овощами, корзины с красными яйцами, сбитень, пряники, орехи - все здесь к вашим услугам.

РУСАЛЬНАЯ НЕДЕЛЯ

Русские славяне приписывали озерам и рекам особую святость. В глазной боли они умывались водой целебных источников и бросали в них серебряные монеты, молились деревьям, особенно дуплистым, обертывая ветви убрусами; поклонялись березам, липам и дубам. Ничего не было священнее старых дубов. Никакая жертва не была приносима без украшения ее ветвями; никакой таинственный обряд не был столь приятен богам, когда совершали его под дубовыми ветвями. Последний обряд изменен в посыпание травой и ставление березок в домах на зеленую неделю. Народ верит, что душистые деревья, наполняя воздух приятным запахом, изгоняют злых духов и не допускают русалок тешиться людьми. Грубый ум людей, блуждавший во мраке идолопоклонства, творил богов на всяком шагу; представлял их великанами со многими головами и окружал их гнусными изображениями: змеями, жабами, ящерицами и разными гадами и преклонял с робостью колени перед чудовищными истуканами, из которых иные были такой величины, что несколько пар волов не могли сдвинуть их с места. Но каким образом появились у наших предков русалки, которые до наших дней служат предметом суеверных толков? Народ, сроднившийся с языческими понятиями, заимствовал их от переходных верований в существование водяных существ. Греческие нереиды и гамадриады, римские наяды и кверкветуланы, речные богини, преобразовались в наших русалок. У всех обитателей Европы они были известны под особыми именами; у немцев по именем дунайских дев, у галлов сальникские женщины, от обитания в реке Сале, у англичан озерные девы, у французов - ондины или ундины (водяные), у литовцев и жмуди дукни и дугни (речные), гуделки (чужеземки), упины (речные), вунданы, ондыны и вилии от реки Вилии; немнянки от реки Неман; в Польше свитезянки от реки Свитези; в Сербии вилы, которые живут в горах, среди скал и по берегам рек. Они представляются молодыми, в белой тонкой одежде, с длинными развевающимися волосами по спине, груди и плечам; они не причиняют человеку никакого вреда и даже благодетельствуют ему, если захотят; они невинные и прелестные существа, потому в Сербии обыкновенно сравнивают красавицу с вилой, говоря: "Она прекрасна, как горная вила". Вилы собирают облака, готовят молнию и гром; они иногда собираются пировать вечером, и к ним, в то время, заезжает рыцарь танцевать коло. Всякий другой смертный платит жизнью: стрела поражает его в ногу, руку и сердце. Вилы иногда пророчествуют людям и с ними дружат. Марко Королевич, сербский Ахиллес, ранил вилу за то, что она уязвила стрелой его товарища: он принудил ее помогать ему во всем и вылечить его друга. Пан Секул, разъезжая по горам и лесам, наехал сперва на вертеп разбойников, потом на волчьи берлоги и, наконец, на забавы вил. Секул схватил одну; напрасно она умоляла его о пощаде, предсказывая ему любовь его дружины, рождение сына от милой жены, поражение турок. "Все это случится само собой", - сказал он, отвел в плен и продал дяде, грозе осман Иоанну Гунияду. Сербские девушки ищут вил в лесах, и одна из них, по имени Милица (милая), особенно любима ими: она с длинными бровями, румяными щечками и скромная. Однажды, во время танцевания девушками коло, не было Милицы; все горевали: вдруг нашли облака, молния осветила небо, и они, смотря вверх, говорили: "Вот увидишь очи Милицы!" Но они обманулись; она стояла между ними, смотрела на зеленую траву, и сказала: "Я не вила, которая собирает облака; я девица, и стою перед вами". Вот увлекательный мир воображения славянского, которое творило неземные существа, облекало в высшую силу и жило с ними в дружбе. Русалки получили свое наименование от русла (источника), потому что они были обитательницы источников, рек и озер. На Украйне и Малороссии господствует еще поверье, что дети, умершие без крещения, превращаются в мавок, малок и гречух, спутников русалок; что злые духи мучают этих младенцев, которые освобождаются от их власти только на зеленые святки. В течение семи лет души их летают по воздуху и просят жалобно, чтобы их окрестили. Кто услышит их печальный голос, тот должен произнести: "Крещаю тебя, Иван да Марья, во имя Отца и сына и Св. Духа". После этих слов они возносятся на небо. Некоторые из суеверов утверждают, что им случалось видеть мавок в воде вместе с русалками. Олицетворение водяных существ между славянами происходит от того, что они поклонялись рекам, например: Бугу, Днепру, Двине, Дунаю, Дону и т. п. У славян были даже особые названия женских водяных существ, а именно: девонии, дзеванны и даны и должно думать, что это суть имена рек Дуная, Двины и Дона. Доселе в обрядных песнях звучат окончательные слова дан, дунай, вздунай, дон, Дон Иванович и другие. По убеждению поселян Олонецкой губернии, в их озерах находятся подводные царства русалок, которые, при закате солнца, плещутся, играют в воде, выходят на берег и расчесывают свои длинные мокрые волосы. Русалки, по словам рассказчиков, походят на обыкновенных женщин, с той только разницей, что волосы у них на голове зеленые. Добродушные верят произносимым против них заклинаниям и заговорам; верят в существование лесовиков, водяных и домовых, называя их хозяин, он, другая половина, дедушка. Иные думают, что ежели кто пожелает видеть домового, стоит только в светлый праздник, между заутреней и обедней, отправиться с зажженной свечой в хлев: там, в каком-нибудь углу он непременно будет стоять лицом к стене. Чтобы вызвать лесовика, надо нарубить молоденьких березок и верхушками сложить в середину; потом снять с себя крест и, встав посреди этих березок, крикнуть: "Дедушка!" Он тотчас явится. Другие рассказывают, что им случалось встречать в лесу нечистого, который весь мохнатый, с зелеными волосами на голове и с такой же бородой. Нечистым духам приписывают многие страсти людей: иные из них картежники и проигрывают между собой всю рыбу, даже с озером и рекой, а другие большие пьяницы: взяв ведро, выпивают из него водку одним залпом. В народе употребляются предохранительные травы от нападения и щекотания русалок: это - полынь и заря, которые так сильно на них действуют, что довольно им бросить эти травы в глаза, и они тотчас разбегутся. В днепровской России поселяне утверждают, что огни, которые светятся ночью на могилах, насыпных курганах, в рощах, лесах и на полях, разводятся днепровскими русалками для того, чтобы заманить к себе людей, и потом, схватив их, бросить в Днепр. Они между народом изображаются страшными, и ими пугают детей, как киевскими ведьмами. Накануне Троицына дня русалки, по мнению малороссиян, бегают по полям, засеянным хлебом, и хлопают в ладоши, приговаривая: "Бух, бух! Соломенный дух! Меня мать породила, некрещену положила". Русалки до Троицына дня живут в воде: на берег выходят только поиграть. С Троицына дня до Петрова поста шатаются по земле; живут тогда в лесах на деревьях. Любимые их деревья клен и дуб. Качаются на зеленых сучьях и разматывают пряжу, которую уносят от поселянок, заснувших без молитвы. С клечальной недели они аукают в лесах и зазывают к себе с хохотом прохожих: "Идите к нам на рели качаться". Уводят их в чащу и защекочивают до смерти. Знатоки в заклинаниях нечистой силы сохраняют как величайшую тайну один чародейный заговор, который разгоняет русалок; даже сами дьяволы разбегаются со страхом от этих заклинательных слов:

Ау, ау - шихарда кавда! Шивда, вноза, митта, миногам. Каланди, инди, якуташма биташ, Окуто-ми нуффан, зидима, Коноцам, коноца, таррарра, Тидул, кадалан, авдал, майда. Ябудал, мейда, викзиг, гизи Коно-то-цо, ио-ия, ио-ио, иоцох, мацах, я-на Ио-пи-ни-паццо. Заокотом, заоцам, никам Шолда, колда. Паф, паф, паф, пацц. Кинцо, пинцо, тинцо, дыньоцон. Цон-цан-цен! щонн, Щонд, дынзо! Кудин-то Иоль, чиходам, шам Болдо ро-ко, булдарам, ганем, кондырь! Ау, ау - шихарда, кавда! Руку - куру-ту! кир-дын, Тырь-щарь-кордоко, ау! Коно-то-цо-ио, ия, ио, ио-цок-цок Русалок-русалок, корто-то бух бух. Ну ппуду, голтол, боято, когда. Шаррах, кофундо, шаррах-слоцал полк Щон, щон, щон-пииц. Дон-дур-тор-щон Куцу-тонц, мяукор-пфи.

При последних словах бросают за плечо полынь или зарю и убегают не оглядываясь. В народных рассказах сохранились некоторые загадки русалок, которые загадывают первому попавшемуся парню или девушке.

Ой бежит, бежит красная дивчинонька, А за нею та русалочка. Ты послушай меня, красна панночка. Загадаю тебе три загадки: Коли ты отгадаешь, я до батька пущу, А как не отгадаешь, я до себя возьму. Что растет без корня? Что бежит без повода? Что растет без всякого цвета?

Путник задумывается и не отгадывает, но русалка, как говорит поверье, не дает ему отгадывать, сама отвечает ему:

Камень растет без корня, Вода бежит без повода, Папоротник растет без всякого цвета. Девушка загадочки не отгадала, Русалочка ее защекотала.

Русалки немедленно бросаются на девушку, обвиваются около ее шеи и щекочут под мышками: сначала тихо и с припевом, а потом сильнее и сильнее с адским хохотом. Девушка смеется с ними, но после умирает от щекотанья. На Русальную неделю никто не осмеливается купаться в реке и хлопать в ладоши, потому что в это время веселье русалок и хлопанье страшное, так что оно раздается по всем окрестностям. На их удары стекаются прочие русалки; одни киевские ведьмы только могут купаться с ними. На зеленой неделе в четверг никто не должен работать, чтобы русалки не попортили домашний скот, птицу и все хозяйственное заведение. Этот день называется велик день русалок. Девушки тайно ходят в лес, имея при себе полынь и зарю, бросают завитые венки русалкам, чтобы они доставили им богатых женихов. В этих венках бегают русалки по хлебным полям. В Белоруссии поселяне верят, что русалки бегают нагие и кривляются; если кому случится их увидеть, тот сам будет всегда кривляться. В России сохранились темные сведения о русалках под именем водяных, лесных, домовых и чертей, водящихся в тихом омуте, и все они находятся под властью водяного дедушки. Нет сомнения, что это суть остатки верований дунайских славян, которые поклонялись морянам и водяным. На Руси господствует мнение, что все эти духи, при ниспровержении Вельзевула со всей нечистой его силой в ад, частью попадали в воду, другие рассеялись по полям, а прочие скрылись в лесах и домах. Водяные живут в омутах и под крутыми речными порогами. Они выходят на берег с растрепанными волосами и чешут голову костяным гребнем; схватывают купающихся, уносят их с собой на дно и там замучивают их до смерти. Они разрушают плотины на мельницах и мосты, а при разливе рек уносят строения. Если раздаются со стоном слова: "Рог есть, головы нет", то услышавшему непременно приключится несчастье: он может утонуть в реке, вода зальет его поле или другое какое-либо случится ему бедствие. Лешие представляют собой среднее между дьяволом и косматым чудовищем. Они скитаются вокруг лесов и по лугам, в лесу ходят наравне с деревьями, по траве наравне с травой, принимая их вид. Прохожие часто обманываются призраком и заходят в глушь леса, отчего говорят, когда кто запутается в лесу: "Эк, куда завел его леший!" или когда кто рассердится: "Леший тебя побери!" Ночью лешие кричат по-звериному и по-птичьему, свищут и ревут. Если лешему попадется человек, то он сначала шутит с ним, потом хватает его и защекочивает до смерти. От щекотания избавиться можно произнесением слова: "Чеснок". Если прохожий собьется с дороги, то думают, что леший обошел или запутал его, но и тут есть средство выйти из беды: нужно выворотить верхнее платье и надеть наизнанку. Отсюда вошло в употребление говорить, когда увидят наряженного в вывороченное или какое-нибудь другое странное платье: "Эка леший!" По разным местам рассеяны рассказы о русалках. В Тульской губернии сохранилось предание о лесной русалке: она молоденькая, прекрасная лицом и прелестная, как девица; она поет и живет в густом лесу. Русалка эта совершенно безопасна во все время года, кроме русальной недели. В это время она качается между двух деревьев, хохочет, аукается с людьми, ходящими по лесу; обманывает их, принимая голос знакомых и, привлекая к себе лестью, защекочивает до смерти. Некоторые из поселян, особенно дети, так напуганы этим преданием, что во время русальной недели ни за что не пойдут в лес и даже со страхом идут в соседние деревни. Многие с божбой утверждают, что им случалось много раз видеть русалок. На русальной неделе во вторник крестьяне поминают удавленников. Родня умершего приносит на могилу покойника блины, вино и красное яйцо, которое разбивает на могиле за упокой души удавленника; потом пьют вино и закусывают блинами, причем призывают русалку:

Русалка, царица, Красная девица, Не загуби душки Не дай удавиться, А мы тебе кланяемся.

Русалке оставляют часть блинов, и после уже отправляются по домам. В Смоленской губернии, кроме русалок лесных, существуют водяные, которых также боятся дети во время русальной недели. В этих местах верят еще, что русалки и лешие заводят людей в непроходимые места, сбивают с дороги и заставляют ходить по одному и тому же месту несколько дней сряду. Кажется, все знакомо, а выйти не могут. Когда лесовой идет по лесу, тогда он ровен с лесом; а когда идет по лугу, тогда ровен с травой. Лесовые и водяные имеют свои отдельные друг от друга владения; посещают даже ярмарки. Отличаются от людей тем, что у их серяна (армяка) завернута пола вместо правой на левую сторону; пояс повязан без узла, потому что на узле есть крест; оборы (веревочки или ремни у лаптей) закручены в одну сторону, а не крестообразно. Они всегда стоят к солнцу спиной, и человечки в глазах (зрачки) у них вверх ногами. Лесовые и водяные пьют водку, играют в карты без крестов (треф) и один другому проигрывают свое имущество: поэтому в ином месте бывает много рыбы, а в другом ничего: в ином месте бездна дичи и зверей, а в другом ровно как никогда ничего не бывало, между тем как все знали, что здесь или там всего водилось много. Лесовые и водяные даже дерутся; поэтому в самую тихую ночь слышен по лесу грохот и треск, а на воде, когда и рыба спит, бывают всплески. В Сибири думают, что русалки во время русальной недели играют с парнями и девушками, или, по тамошнему выражению, декуются. В прочих местах России бывает гулянье под именем русального. Русалки и водяные представляются вообще тоскующими и враждебными. Они то души младенцев, плод незаконной любви или умершие без крещения, то злые духи, преследующие человека и принимающие на себя разные виды, по произволу. Неделя от седмицы св. Отцов называлась на Руси в древности русальной, а сами забавы русальи или скоморошеские. Праздновавшие русальи представляли беснование чертей. Одни в виде человека ходили по улицам, били в бубны, играли на волынке и на свирели; другие надевали на себя, чтобы их не узнали, скураты или личины (маски) и смеялись над христианской набожностью. Из Стоглава (составлен в 1550 г.) видно, что накануне Иванова дня, Рождества Христова и Богоявления, мужчины, женщины и девицы сходились с хохотом и рукоплесканием на ночное веселье и шумную забаву, превращавшуюся в чувственное наслаждение; пели бесовские песни, плясали и скакали. По прошествии ночи шли с великим криком к реке как беснующиеся и умывались водой. Церковь наша строго воспрещала эти забавы, налагая разные духовные наказания. Западная церковь преследовала русалии, происходившие после пасхи, когда расцветали розы; от того св. пятидесятница называлась розовой пасхой, а само воскресенье розовым. Известно всем, что папы ввели в обычай освящать в этот день золотую розу. В бытность в Риме императора франков, Карла Великого, папа поднес ему в подарок вместо красного яйца золотую розу, а потом многие папы посылали от себя знаменитым монархам или великим людям, в которых они нуждались, золотую розу, что считалось тогда за величайшую почесть. Древние римляне посыпали могилы своих друзей и родных розами, думая, что они услаждают души умерших. Русалки были страшны для наших предков, потому они выдумали против них изгнания и проводы. Девицы и женщины собирались с разных улиц деревни или города с пением веселых песен, для того, чтобы ободрить друг друга. Они становились по углам с чучелом, которое было в виде женщины и представляло русалку; потом составляли хоровод, в середине которого женщина с чучелом производила смешные телодвижения и скакала. Пропев песню, они разделялись на две половины: оборонительную и наступательную. Одни защищали свое чучело от нападений, другие бросали им в глаза песок и обливали водой. Наконец, все толпой отправлялись в поле, там разрывали чучело и разметывали его по воздуху. Это называлось проводить русалок. Девицы, которые не могли защитить своих русалок, возвращались домой печально, веря, что последние не дадут им покоя в первую ночь супружества, и что они будут преследовать их, пока не прибегнут к предохранительным средствам опытных знахарей. Проводы русалок совершаются и ныне, почти с тем же самым обрядом, в первый понедельник после Троицы, который называется русальным провожанием, а воскресенье русальным заговеньем.

ТРОИЦЫН ДЕНЬ

Нельзя определить времени происхождения Троицыных игр. Большая часть поверий и обрядов теряется в глубокой древности; но суеверные понятия о них остались еще в обыкновении, из которых многие служат предметом к загадыванию, забавам и веселью, как например, развивание и пускание на воду венков, украшение домов зеленью, цветами и сплетенными венками. Употребление цветов и зеленых ветвей в язычестве заменяло чувства сердца: масличная ветвь знаменовала общественный мир; лавровая - победу, дубовая - славу. Посему в торжественные шествия они носились по городу, и потом хранились в храмах. У иудеев украшение домов и городов цветами и деревьями утвердилось в память заповедей, полученных Моисеем от Бога на горе Синай. У них в мае месяце, в котором праздновались их зеленые святки, украшали подсвечники, потолки, окна, здания и храмы зеленью, цветами, цветочными венками и многолиственными деревьями. Сей обычай, без сомнения, перешел от них к прочим народам. В России Троицын день долго служил срочным временем (до XVII в.) к взнесению податей, решению спорных дел и совершению всякого рода закладов, выкупов, продаж и новых условий по хозяйственной части, а в глубокой древности в Троицкую субботу совершали языческие обряды. Мужчины и женщины сходились на жальниках (могилах) и плакали над гробами с великим криком. Когда заигрывали скоморохи и гудочники, тогда они переставали плакать и начинали скакать, плясать и бить в ладоши на могилах. Почти по всей России Троицкая неделя называется зеленой, но около Стародуба (Черниговской губ.) она называется гренухою и гренушкою. В Белоруссии Троицын день в числе последних весенних праздников; с ним прекращается и катанье красных яиц. Здесь на другой день Сошествия Святого Духа в березовых рощах вьют венки, которые вешают на деревья, и поют:

Русалочки, земляночки, На дуб лезли, кору грызли, Свалились, ушиблись, Троица!

Думают, что в Троицын день русалки падают с деревьев. Завив венки, девушки скачут вокруг дерева и, хлопая в ладоши, поют:

Мы венки завивали, Мы горилочки попили, И яичницу поели.

В знак дружбы меняются между собой кольцами. Потом старшая из них садится на землю: ее покрывают платком и привязывают к колу. Она задремливает. Прочие девушки, взявшись за руки, танцуют около нее и поют. Но вдруг выскакивает женщина, скачет среди них высоко, как только может, и бьет по рукам девиц. Поднимается смех и потеха. После начинают угощать вином, но такое угощенье, сопровождаемое музыкой, отправляется по большой части около гумна. В следующее воскресенье гадают о долговечности родителей, сестер, братьев, мужа, детей и дорогого для сердца, потом все идут в стройном порядке развивать венки. Если чей венок не засох, тому долго жить, чей же засох, тому не долго жить. Однако еще остается надежда на испытание: снимают засохшие венки и бросают в воду. Когда плывет, верный знак долгой жизни; когда утонул - умереть непременно в этот же самый год. После этого девушки снова меняются кольцами и танцуют. От зеленой недели до следующего воскресенья не занимаются никакой работой, боясь прогневить русалок и думая, что скот родится с кривыми головами и ногами. Некогда предавали русалок проклятью. Верили, что они с черными волосами и черными глазами; жили на лугах и качались на сучьях деревьев. Завидев кого-либо, манили к себе, приговаривая: "Га! га! Иди к нам на арели (на люльке) качаться". Беда тому, кто подходил к ним: его уродовали. По мнению народа русалки суть дети затерянных или умерших без крещения, или злых белороссиянок. В Малороссии завивают венки с особой радостью. Девушки отправляются на луг и собирают там любимые ими душистые травы: ландыш, барвинок, васильки, незабудки и другие и плетут из них венки. По завитии венков убирают ими сами себе голову и возвращаются домой с пением. Надобно заметить, что в Троицын день девушки спрашивают у кукушек, когда те кукуют, долго ли им быть еще в доме отца? Это значит: скоро ли выйдут замуж? Сколько раз она прокукует, столько лет им жить или ждать суженых. Цветы и травы, находимые в Троицын день, хранятся в домах как предохранительное средство от разных недугов. Перед заходом солнца, когда умолкают песни и прекращаются хороводы, поселяне пускают венки на воду, наблюдая, чей как поплывет: закружится ли, поворотится или потонет? Правильное и спокойное плавание означает успех; кружение - неблагоприятное окончание дела, а потопление - несчастное событие. Гадания, производимые девицами о выходе замуж, о женихе, о будущем счастье и тому подобное, часто производят печальные впечатления на целое семейство. После пускания венков на воду, что не везде соблюдается одинаково, - иногда поутру, иногда в полдень, - отправляются девушки в березовые рощи с пением радостных песен и там играют в хороводы, вьют новые венки, угощают друг друга и веселятся играми и плясками. Суворов любил праздновать Троицын день и семик в березовой роще. Тут он обедал со своими гостями под кудрявыми березками, испещренными разноцветными лентами, при пении народных песен; после обеда играл в хороводы не только с девушками, но с солдатами, и забавлялся играми, из которых особенно любил: "Жив, жив, курилка". В Петербургской губернии плетут венки накануне Троицына дня, а в этот день пускают их на воду с разными гаданиями и верованиями. Девушки замечают всякое движение плывущего венка, и если он потонет, то непременно несчастье! По этому случаю составилась в народе памятная песнь:

Во садику девки гуляли, Калина моя, малина моя! Во саду красные гуляли, Калина моя, малина моя! Цветки сорывали, венки совивали, Калина моя, малина моя! Во Неву реку бросали, Калина моя, малина моя! Кто венок поймает, Калина моя, малина моя! За тово замуж пойду. Калина моя, малина моя! Где ни взялся молодчик, Калина моя, малина моя! Из суровского ряду. Калина моя, малина моя!

Разувался, раздевался, Калина моя, Малина моя! В Неву реку бросался, Калина моя, малина моя! Как веночек-то дале, Калина моя, малина моя! Молодец-то ведь тонет, Калина моя, малина моя! Как венок повернулся, Калина моя, малина моя! Молодец захлебнулся, Калина моя, малина моя!

Если венок, не коснувшись берегов, уплывет и не потонет, то сбудутся желания девицы. После пускания венков отправляются в рощи или в окрестные сады: там забавляются играми, хороводами, пляшут и поют, среди прочих песен, троицкую песнь:

Благослови, троица, Богородица! Нам в лес пойти Веночек соплести, Ой, дид, ой, ладо! Свекру-батюшке, Свекрови-матушке, Свекру-батюшке, малиновой; Свекрови-матушке, калиновой. Ой, дид, ой, ладо! Пойду ль я пешком, Лужком, бережком; Сломлю ль с сыра дуба веточку, Брошу на быструю реченьку; Ой, дид, ой, ладо! Не тонет, не плывет, С сыра дуба веточка. Не тужит по мне: Ни свекор-батюшка, Ни свекровь-матушка. Ой, дид, ой, ладо!

В Московской губернии пускают на воду пучки тех цветов, которые стояли в церкви. В Калужской губернии существовало обыкновение, которое местами отправляется поныне, что парень, задумавший жениться, должен вытащить из воды венок для той, которую просит за себя. Вытащив венок, он может свататься.

СВЯТКИ

Коляда

Никакой народ не представляет нам столько забав на Рождественские праздники, как наш русский, который, благодаря Богу, еще не очужеземился. Наш народ, верный своей земле, еще сберег обычаи своих предков; он вспоминает о них с простосердечно-неподдельной радостью; он один, среди многих превратностей своей судьбы, сохранил прежнюю свою веселость и склонность к забавам. Из разнообразных его увеселений, в которых он познается, это святки, доставляющие всем сословиям истинное наслаждение. Не только дворянство, живущее в городах и деревнях, но даже столичные жители любят предаваться святочным удовольствиям. Разнообразные в своих действиях, они представляют пространное поле для всех родов забав и увеселений. Наша коляда, которую несправедливо производят от сходства с римским празднеством календе, совершалась и ныне совершается накануне Р. X. и в рождественские праздники. От чего происходит коляда и что она значит? Некоторые из наших писателей думают, что русские язычники славили Коляду, бога торжеств и мира, и что в Киеве стоял ему кумир. Ни бога мира и торжеств, ни идола в Киеве никогда не было, и все наши святочные забавы ничего не имеют общего с праздником римского Януса, бога мира. Ближе всего можно предположить, что коляда произошла от польского коленда, означающая поздравление. Можно допустить, что латинское слово календе усвоено славянскими племенами, как это бывает со всяким языком, но отнюдь нельзя смешивать календские празднества с нашими колядскими обрядами. Колядованье вошло в обычай прежде на юге России, а потом распространилось по всей России со значительными изменениями. Ничего нет похожего у наших колядований с празднеством восточных народов: египтян, индейцев, греков и римлян. В которое время появились колядования на юге, и когда перешли отсюда на север России - вовсе ничего не известно. Никаких не осталось памятников, ни исторических воспоминаний. Если бы коляда праздновалась во время летописца Нестора, то нет сомнения, что он упомянул бы о ней в своей летописи. Ни в продолжениях его летописи, ни в других летописях до середины XVI в. мы не встречаем названия коляды. Это доказывает, что коляда отнюдь не была божество, но составляла только народные увеселения. Если польский летописец Стрыйковский говорит о боге коляде, то он сам его выдумал, потому что до него (жившего в конце XVI в.), мы нигде не встречаем даже названия. Архимандрит Киево-Печерской Лавры Иннокентий Гизель поверил ему, а другие: Глинка, Кайсаров, Попов, Чулков не только списывали с него слово в слово, но выдумали такое число новых богов и богинь, что ввели в заблуждение знаменитого историографа "Русской Истории". Многие стали искать значения коляды у языческих праздников и оказалось, что она не соответствует нашему празднеству. В России коляда также известна с давних времен. Она появилась прежде на юге, а потом перешла на север. В некоторых местах северной и восточной полосы России коляда называется авсенем и таусеном, а в Малороссии, Белоруссии и Литве удержано древнее название; однако в некоторой части Литвы иногда она называется вечером колодок или вечер блокков, и везде готовится кутья из пшеничного зерна и каша из гречневых круп; по уварке гадают о будущем урожае и неурожае хлеба. Католическое духовенство заготовляет лепешки из теста с изображением Рождества Христова и накануне этого праздника рассылает по домам. В день праздника разламывают в семействе лепешку по числу домашних; каждый съедает свою часть и все поздравляют друг друга с праздником Рождества Христова. Преломление лепешки напоминает им преломление хлеба Иисусом Христом за тайной вечерей. В некоторых уездах Вологодской и Архангельской губерний доныне готовят из пшеничного теста различные изображения животных: овец, коров, быков, разных птиц и пастухов. Их посылают в подарок родным, друзьям и знакомым; столы и окна украшены этими изображениями. В Малороссии также остался в употреблении, хотя не повсюду, подобный обычай. Делают из ржаного или пшеничного теста коней, ягнят, коров, быков и проч. и дарят ими детей. Ныне это обыкновение выводится. Из Стоглава известно, что накануне Р. X. и Св. Крещения мужчины и женщины сходились на нощное плещованье, игры, глумленье и бесовския песни. Простолюдины замечают, что если ночью на Р. X. и Богоявление не бывает небо ясное, то не будет урожая в этом году; но канун Богоявления есть общая примета на весь год. В Архангельской и Вологодской губернии замечают: если звезды горят ярко, а месяц, освещая поля, образует на них сияние, подобное окружающему месяц, то они поздравляют друг друга с урожайным годом. Напротив, небо темное заставляет их призадуматься. Тяжелый год, говорят они, ни звездочки на небе! Не жди теперь ни хлеба, ни ягод. Как-то прожить пособит Бог! Иные по выходе с крещенской заутрени запрягают сани; в них насаживают ребятишек и с ними скачут во весь дух по деревне. Причина этому та, чтобы уродился хороший и долгий лен. Этому обычаю следуют переселенцы-малороссияне, живущие в Балашовском уезде Саратовской губернии. На Р. X. не должно выпускать домашнего скота из хлева для безопасности от нечистой силы и знахарей. Мордва приносит в этот день в жертву птиц, пироги и напитки нашим святым, о которых не имеют никакого понятия, - для умилостивления. Другие замечают (в Саратовской губернии Хвалынского уезда), что если на небе много звезд, то родится в этот год много ягнят и гречихи. Коляды в России две: одна перед Новым годом, Васильевская, другая перед Богоявлением, Крещенская или водокрещей. Первая еще известна под именем богатой, а вторая под именем постной. В Малороссии, напротив, вместо богатой коляды бывает богатая кутья, тоже перед Рождеством Христовым, а вместо постной коляды голодная кутья перед Крещением.

Значение богоявленской воды

Почти во всей России, накануне Богоявления, после освящения воды, пишут мелом кресты на дверях, внутри дома, по хлевам и всем хозяйственным постройкам. Во весь день, до вечерней зари, ничего не едят и не пьют. В день Богоявления тоже постятся до освящения богоявленской воды. В больших городах строят при реках крещальню, называемую иорданом, в воспоминание Крещенья Спасителя в реке Иордане. В столице тот же обряд, и сверх того, воздвигают богатый балдахин над прорубью реки Невы, напротив Зимнего Дворца. По окончании обедни во дворце духовенство выходит на реку для освящения воды. Митрополит обыкновенно священнодействует; очередные митрополиты, архиепископы и епископы окружают его. Драгоценные их одежды, пышность и торжественное совершение поражают каждого. Императорский дом, окруженный первейшими государственными сановниками, гражданскими и военными, многочисленная посольская свита, придворные, гражданские чины, генерал-, штаб- и обер-офицеры, - все в блестящих золотых мундирах, - представляют глазам ослепительную картину величия. Тысячи людей стоят по обеим сторонам реки; даже улицы набиты ими. Глубочайшая тишина господствует повсюду: одно только духовное пение нарушает благоговейное молчание. Но коль скоро погрузится крест в воду, мгновенно раздаются громовые раскаты пушек с Петропавловской крепости. С шумом и радостным волнением бросается народ черпать иорданскую воду, и все возвращаются домой с восторженным чувством небесной радости. Древнее обыкновение бросаться в прорубь давно здесь неизвестно, оно осталось в прошлом. Если верить сказанию иностранца Маржерета (начало XVII в.), то царь и вельможи погружались в нее. "Я сам видел, - пишет он, - как Царь окунался в воду". До него еще императорский посол барон Герберштейн, бывший в Москве в начале XVI в., говорит, что в иорданской проруби купались не только здоровые, но тяжело больные, не имевшие никакой надежды на выздоровление. Это же самое повторяли все иностранцы, описывавшие нравы России, до конца XVIII в. Еще поныне во многих местах России существует это обыкновение. Я сам был однажды свидетелем в Малороссии, что по освящении воды казак, сбросив с себя верхнее платье, погрузился спокойно в воду. Но больных уже не купают; дают им только пить богоявленскую воду, которая излечивает от многих недугов. Домашний скот, во время его падежа или других болезней, окропляют этой водой или дают пить понемногу. Иные хранят воду до тех пор, пока она не испортится. Погружение больных в воду произошло от верования, что дух свыше исцелит их. В крещенский сочельник многие не едят до появления вечерней звезды, и это строго соблюдается между простолюдинами. Некоторые верят, что накануне Богоявления волнуется в самую полночь вода, в ознаменование того, что в это время крестился Иисус Христос. Многие ходят черпать тогда эту воду и уверяют, что видели, как она колыхалась; но те, которые не могли видеть этого явления, оправдываются тем, что не дождались полуночи или проспали ее. Зачерпнувшие эту воду хранят ее до следующего года, думая, что она, по особой своей силе, помогает от многих недугов и сама по себе не портится: та же свежая, чистая и здоровая.

Славление

В середине XVII в. было в обыкновении, что знатные люди славили царя, который, в свою очередь, ездил славить их, и это обыкновение продолжалось до времен Петра I, но великий монарх сам любил славить. Славление, означающее хваление, начиналось в то время пополудни. Если царь ездил славить, то поезд его совершался следующим образом: двое из чиновников шли впереди с барабанами в руках и обернутыми в сукно палочками; за ними ехал царь на санях, окруженный придворными, боярами и князьями. При входе в дом кого-либо из вельмож пели: "Тебе Бога хвалим", потом поздравляли хозяина. Хозяин подносил царю денежный подарок и угощал его с прибывшими. После они отправлялись к другому, пока не обойдут знатных особ. Английский путешественник Брюн рассказывает, что наши государи перед праздником Богоявления ездили славить заслуженнейших из своих бояр и чужестранцев, которые угощали их со всем поездом. Петр I, сопровождаемый толпой царедворцев, начал первое свое славленье с иностранца Брама в 9 часов утра (5 января 1702 г.). С царем приехало на санях и верхом около 500 человек; столы были покрыты разными лакомствами, сначала подавали холодные, а потом другие кушанья. Веселость была непринужденная, а напитки лились рекой. Около трех часов государь поехал со всем своим поездом к другому иностранцу, где было такое же угощение; потом в другие дома, и, наконец, весь поезд отправился отдыхать в нарочно построенные дома. Уклонявшиеся от славления подвергались наказанию кнутом и батогами. Некто Григорий Камынин был высечен плетьми за то, что, будучи внесен в список славления, не ходил славить. В царствование императрицы Елизаветы давалась певчим, об Рождестве Христовом, дача, под именем славленой дачи. Долго господствовал обычай между воспитанниками духовных заведений, что они ходили по домам по несколько человек славить Рождество Христово. При этом они отличались своими высокопарно бессмысленными диалогами, рацеями и виршами, которые произносили иногда на греческом и латинском языках, не понимая их сами. Славление Христа совершают ныне мальчики в первый день Р. X. Ходя поутру со звездой или вертепом, они восхваляют Рождение Спасителя пением из священных текстов или нарочно сочиненными для этого празднества стихами. В иных местах ходят еще целую неделю с первого дня праздника Рождества Христова, со звездой, которая делается из разноцветной бумаги различной величины и освещена свечами. Обращая кругом звезду, поют: "Христос рождается" и проч. Общее обыкновение во всей России, что в день Р. X. ходят священники после обедни поздравлять с праздником или, как говорится в простом народе, славить Христа, и это продолжается иногда в течение всех святок. Рассказывают, что в старые годы, по прославлении Христа, священники по просьбе женщин сажались на порог или на разостланную шубу перед порогом для того, чтобы водились куры.

Елка

Колядские забавы хотя и совершаются во всей России, однако в местах, где живут иностранцы, особенно в столице, вошла в обыкновение елка. В Европе существовал с давних времен обычай дарить детей какими-нибудь подарками перед Рождеством Христовым и на Новый год. Для празднования елки избирают преимущественно дерево елку, от которой детское празднество получило наименование; ее обвешивают детскими игрушками, которые раздают им после забав. Богатые празднуют с изысканной прихотью. Один из петербургских богачей заказал искусственную елку высотой в пять с половиной аршин, которая была обвита дорогой материей и лентами; верхушка елки была испещрена ленточками разных цветов; верхние ветви ее были увешаны дорогими игрушками и украшениями: серьгами, перстнями и кольцами; нижние ветви цветами, конфетами и разнообразными плодами. В десять часов вечера стали съезжаться дети; их привозили маменьки и взрослые сестрицы. Комната, где находилась елка, была освещена большими огнями; повсюду блистала пышность и роскошь. После угощения детей заиграла музыка. Танцы начались детьми, а кончились сестричками. По окончании вечера детей пустили срывать с елки все то, что висело на ней. Детям позволяется влезать на дерево; кто проворнее и ловчее, тот пользуется правом брать себе все, что достанет; но как эта елка была высокая и не многие отваживались влезать, то им помогали их миленькие сестрицы: они подставляли стулья и указывали на вещи преимущественно заманчивые. Елка эта стоила около 50 000 рублей. Только русские сорят деньгами. Недаром иностранцы думают, что у каждого русского золотые горы. Кто живет на чужой земле скромно, о том думают, что он притворяется бедняком. Нет семейного дома в Петербурге, где бы не праздновали елки. Есть еще обычай, что дети в этот день и Новый год говорят поздравительные стихи своим родителям, в которых выражают свою непритворную к ним любовь, желают им наслаждаться здоровьем, долго жить и заключают тем, чтобы их дарили. В Германии ставят дерево, увешанное плодами, конфетами и игрушками, которые представляют историю Рождения Спасителя. Елка доставляет детям веселое препровождение времени. Она первоначально стала известна в Москве (с середины XVII в.), а оттуда перешла в Петербург в царствование Петра I.

Новый год

Канун Нового года известен во всей России под именем Васильева вечера, в который провожают старый год с возможным весельем, чтобы новый был счастливый. В Орловской губернии жарят в этот вечер годовалого поросенка и съедают целым семейством. Со святками тесно соединено празднование Нового года, а потому, не отделяя его, скажем: Новый год не является церковным праздником; это праздник гражданский. Начало года надобно искать в глубокой древности. Все языческие народы ознаменовывали его разными богослужебными обрядами, торжественными приношениями и забавами. Египтяне праздновали воскресение Озириса, или Новый год. Греки и римляне ознаменовывали радостными и всенародными играми. Не было народа, который не встречал бы новый год особенным празднеством. Пляска и пиршества следовали за таинственными обрядами. Не только народ, но жрецы надевали на себя маски с изображением разных божеств; ходили по городу, пели и танцевали под музыку. Греки, любившие веселье и удовольствия, переряжались и бегали толпами по домам, где их угощали, и все веселились. Женский пол, более изобретательный в удовольствиях, наряжался в мужские платья, или, собравшись на вечера званые, занимался гаданием и пением подблюдных песен. Римляне встречали новый год торжественно: консулы и патриции приходили в пышных одеждах в храм для принесения жертв. Первосвященник молил богов о ниспослании на народ новых милостей и об отвращении от него всяких бедствий. По принесении жертв все предавались забавам: пировали, танцевали и бегали, переряженные, в масках по улицам за полночь. В дни солнца, так называлось перенесение этого праздника на 1 января, считалось бесстыдным вести между собой раздоры: все должны были примириться и тяжбы прекратить. В этот день ходили поздравлять друг друга, как в обетный день для мира, и дарили взаимно. Патриции и богатые отпускали на волю своих рабов, а дети освобождались из-под отцовской власти. Обычай поздравлять в Новый год перешел отсюда в Европу, и ныне он в числе праздничных дней. Новый год начинался у нас прежде с марта месяца, и это продолжалось до 1548 г.; потом стали вести с 1 сентября 1548 г., и такое летосчисление употреблялось до 1700 г. В ветхозаветной церкви месяц сентябрь праздновался ежегодно, в ознаменование покоя от всех житейских забот. "Рече Господь к Мойсею, рцы сыном Израилевым: месяца седьмаго (сентября, по европейскому исчислению), в первый день месяца, да будет вам покой, всякаго дела работая не сотворите во всех селениях ваших, и принесете всесожжение Господу". - "Шесть дней делай, в день же седьмый, суббота Господу Богу Твоему: да не сотвориши всякаго дела в осьмой. Тако и месяц седьмый благослови, и освяти его, и повеле людем своим почити в нем от дел своих". - "Месяца седьмаго сего, егда окончаете жита земли, да празднуете Господу". С сентябрем оканчивалась повсюду жатва, и потому все народы приносили благодарение Богу. Кроме празднования за успешное окончание сельских работ месяц сентябрь, будучи достопамятным по важным событиям для всего мира, стал предметом набожного воспоминания. В этом месяце остановился Ноев ковчег на Араратской горе; пророк Моисей вторично сходил с горы Синайской, неся новые скрижали с начертанными на них законами; воздвигнута скиния Господня и архиерей великий приносил во Святая Святых однажды в год бескровную жертву; люди каялись в грехах, изнуряя себя постом и смиренным всесожжением перед Богом; освящен чудесным великолепием и роскошью храм Сионский, построенный царем Соломоном, и внесен сюда киот завета; собирались в Иерусалим все колена Израилевы и праздновали по повелению Господа: "субботы суббот да будет вам седьмый месяц, и смирите души ваши пред Господом". Когда израильтяне отправились в обетованную землю, тогда, по повелению Божьему, они обязаны были праздновать в этом месяце каждый пятидесятый год и не убивать никаких животных; не пахать, не засевать полей, не собирать виноград и плодов от садов, чтобы все оставшееся было в пищу убогим людям, птицам и зверям. "Возвестите трубным гласом во всей земли вашей, и освятите лето, пятьдесятое лето, и разгласите оставление на земли, всем живущим на ней: ни сеяти, ниже жати будете, еже само произникнет на ней, и да не объемлеше освященных ея, но да ясти будут убозии языка твоего; останки же да снедят зверии дикии, тако да сотвориши винограду твоему, и масличию твоему". В это пятидесятое лето отпускали рабов на волю, прощали долги и совершали очищение от грехов. Пятьдесят лет разделяли на семь седьмиц, седьмой год именовался суббота и покой, и всегда он приходил в сентябре месяце. "Да возвестите лето покоя в седьмый месяц, сие есть в сей сентемврий, то бо есть седьмый от марта, иже первым есть от бытия мира". Язычники также праздновали сентябрь месяц, ибо с первого числа его вели индиктион (пятнадцатилетнее счисление). В сентябре месяце оканчивалось лето и начиналась осень, тогда и сама природа повсюду изменялась. В сентябре месяце собирали хлеб и плоды, люди оканчивали все сельские работы и веселились после тягостных трудов, и в том месяце праздновали ветхозаветные и гражданские события, - вот почему впоследствии стали вести новый год с первого сентября, начальный день которого есть праздник Симеона первого столпника, совершаемый доныне нашей церковью и известного в простом народе под именем Семена летопроводца, потому что с этим днем оканчивалось лето и начинался новый год. Он был у нас торжественным днем празднования и предметом разборов срочных условий, собираний оброков, податей и личных судов. Великий князь Иоанн III велел всем имеющим жалобу являться на судный срок в Москву в день Симеона летопроводца. Тогда же он казнил вятских изменников. Если воеводы, окольничие, волостели и старосты не могли решить тяжебных дел или осудить уличенных в преступлении, то они решались в Верховной Думе, часто самим царем, почему и говорили: "решил Бог да Государь". Уличенному в преступлении объявлялся приговор обыкновенным выражением: "пойман ты есть Богом и Государем Великим", от чего вошло в пословицу: ведает Бог да Государь. Не явившиеся к ответу в срок признавались виновными, и давалось знать о том воеводам, наместникам и прочим правительственным лицам о приведении в исполнение наказания, что называлось чинить правеж. Оправданному в преступлении давалась правая грамота. Для явления на суд определялось три срока в году: Рождество Христово, Троицын день и Семенов день. К Семенову дню вносились крестьянские оброки, пошлины и срочные платежи. Царь Иоанн IV тоже определил срочный оброк в день Семена летопроводца. Царь Борис Годунов постановил последний переход земледельцев к первому сентября, повелев после этого срока записывать их за теми владельцами, на земле которых они жили. Царь Василий Шуйский подтвердил его распоряжение во всей силе. Замечательно еще, что в прежний новый год Годунов венчан на царство, а царевич Феодор Алексеевич объявлен отцом его, царем Алексеем Михайловичем, наследником престола. Накануне Нового года благовестили повсюду в Москве и отправляли вечерню по уставу. Патриарх облачался и служил молебен; все стояли с зажженными свечами. В заутреню снова раздавался благовест, а после заутрени благовестили в валовой колокол (главный). До полудни народ стекался на Ивановскую площадь, между Архангельским и Благовещенским соборами. Там ставили два аналоя с паволоками; на одном из них лежал образ Симеона Столпника. По правую сторону от Благовещенского собора устраивали для царя место с паволоками, а другое для первосвятителя, с коврами. Патриарх Филарет, отец венценосного Михаила Феодоровича, совершал торжественное моление. По отслужении утренней обедни в Успенском соборе выносили Св. образа и хоругви через западные двери; патриарх шествовал в великолепной одежде, со всем духовенством, останавливался перед церковными воротами на восток и начинал молитвословие: "о еже благословити Господу венец лета, благостью своею". После молитвословия царь целовал Св. Евангелие, а потом патриарх благословлял его осенением Животворящего Креста и спрашивал о его здоровье. Затем оба отправлялись на Красную площадь в сопровождении священного пения и бесчисленной толпы народа. Тут начиналось молебствие с водоосвящением. По окончании его патриарх приветствовал монарха: "Государь, Богом венчанный! Царь и великий князь, обладатель многих государств и самодержец всея России! В настоящий день нового лета мы молились собором о вселенском устроении и благосостоянии святых Божиих церквей, о вашем многолетии, государь, бояр, христолюбивом воинстве и о всем Православном Христианстве, и чтобы Господь Бог даровал вам, великому государю и христолюбивому нашему воинству: крепость, храбрость, победу и одоление видимых и невидимых врагов; возвысил бы вас Господь Бог над всеми иноплеменными народами, покорил бы к стопам вашим всякого супостата, и царство устроил бы во благоденствии. Дай Господи, чтобы вы, государь, наслаждались здоровьем с государыней царицей и со всем вашим домом, со всем освященным собором, боярами, христолюбивым воинством и со всеми православными христианами. Здравствуй, государь, в нынешний год и на многие лета!" Поздравив царя с Новым годом, патриарх окроплял его святой водой и возвращался в Успенский собор для совершения обедни. Государь же поздравлял всех окружающих его и народ, который отвечал громогласно: "Здравствуй на многие лета, надежа Государь!" После сыпали в толпу народа мелкие деньги; богатые люди рассылали по странноприимным домам милостыню; другие посылали от себя кушанье, всякого рода хлеб: калачи, коржи, пироги, пряники и проч.; снабжали с изобилием жизненными припасами, наделяли бедных одеждой и приютом, и Новый год ознаменовывался благочестивыми делами. Колокольный звон Ивана Великого возвещал о наступлении нового года в продолжение целого дня. Встреча нового года совершалась с таковым же обрядом до времен Петра I, который в последний раз торжествовал в 1699 г. по древнему обычаю, на большой Ивановской площади. Он сидел на престоле, в царском одеянии, и принимал поздравление от патриарха Адриана, придворных, гражданских, военных чинов и всего народа. Один немецкий путешественник, бывший в Москве в царствование двух государей, Иоанна и Петра, описывает встречу Нового года следующим образом: "На Кремлевской площади сидели оба царя на своих престолах, в драгоценных одеждах; их окружали бояре и народ. Патриарх взошел на возвышенное место, окропил их и все собрание св. водой, дал государям целовать крест и пожелал им долголетия и счастливого царствования. Потом обратился к народу, поздравил его с Новым годом и просил Божьего благословения во всех добрых делах. Народ отвечал: аминь! аминь! (воистину, воистину). Бояре, сановники и присутствовавшие иностранцы спешили поздравить царей с Новым годом. По принятии поздравлений, цари возвратились в Кремлевский дворец". С истечением XVII в. прекратилось празднование царями Нового года среди своего народа, но церковь доныне празднует новолетие первого сентября, которое между народом превратилось в бабье лето, сопровождаемое особыми своими забавами и увеселениями. Обычай поздравления друг друга с Новым годом появился у нас не ранее XVII в. До сего времени он составлял церковный и торжественный обряд для царей, которых наши святители поздравляли всенародно на Красной площади. Князь Курбский, любимец Иоанна IV и бежавший потом от его гнева в Польшу в середине XVI в., осуждает обычай поздравления с Новым годом, считая оный противным христианину, и думает, что это поругание, а не оказывание чести. "Неистов тот, - говорит Курбский, - кто поздравляет человека, наилучшее создание Божие, с бездушным новым годом... Годы и времена, назначенные на служение человеку, суть бездушные. Как можно желать здоровья человеку бесчувственными предметами? Перекрестись, образумься, прокляни дьявола и впредь не поздравляй". Нигде не господствует в такой степени поздравление с Новым годом, как в России. Люди всех возрастов и сословий спешат принести взаимное поздравление с наступившим Новым годом и с желанием новых благ. Крестьяне также встречают Новый год поздравлениями, и канун его провожают пирушками. В Орловской губернии под Новый год режут годовалого поросенка и жарят. Вечером садятся за стол и всего непременно съедают. Этот поросенок называется касарецким, по имени праздника в честь Василия Кесарийского. Вменяют всем в обязанность пить во время ужина водку, чтобы прогнать старый год. С 1700 г. введен у нас нынешний новый год. Введение нового года повелевалось начать повсюду торжественным молебствием, с колокольным звоном, пушечной и ружейной пальбой, и чтобы все, с наступлением праздника, поздравляли друг друга; в Москве же приготовлялись встретить его с особыми обрядами. Накануне Нового года улицы посыпали ельником, а дома украшали зелеными ветвями. В полночь начались во всех церквях всенощные, а поутру обедни, после которых отправлялось молебное пение при колокольном звоне, с испрашиванием благословенья Божьего на новоначинавшийся год. В то время бывшее в Москве войско выступало строем из разных частей города и шло с распущенными знаменами, барабанным боем и воинской музыкой в Кремль. Государь, расставив войско на Ивановской площади, отправился со всем двором и вельможами, одетыми в великолепные одежды, в Успенский собор для слушания божественной литургии, которую отправлял рязанской митрополит Стефан со всем духовенством; по окончании службы он говорил проповедь, доказывая ею необходимость такой перемены. После проповеди святитель Стефан со всеми архиереями и многочисленным духовенством совершал благодарственный молебен с коленопреклонением. При возглашении монарху и всему царскому дому многолетия начался колокольный звон во всей Москве, пушечная пальба и троекратный беглый огонь от расставленных полков. Государь поздравлял всех с Новым годом, и сам от народа принимал поздравление. Потом он угостил пышным столом первенствующее духовенство и всех знатных русских и иностранных особ. Последние находились за столом со своими женами и дочерьми; во время обеда играла музыка, сопровождаемая хором придворных и патриарших певчих. Для народа были выставлены перед дворцом и Триумфальными воротами разные кушанья и чаны с пивом и вином. Вечером все улицы и дома были освещены разными огнями и прозрачными картинами, а немного позже перед дворцом и в разных частях города зажжены фейерверки и потешные огни, в сопровождении многочисленных пушечных выстрелов. Потом во дворце был великолепный бал и ужин, и этим заключилось торжественное введение нового года. Народ сначала смотрел с удовольствием на забавы потешные, но после он и многие знатные стали роптать, не понимая: как государь мог переменить течение солнца! В предположении, что Бог сотворил весь мир в сентябре месяце, недовольные нововведением долго оставались при своем мнении, считая новый год по древнему обычаю. Год делится ныне на четыре части: зиму, весну, лето и осень; но прежде наши предки разделяли его на зиму и лето, или на зимнее и летнее время. У древних германцев год разделялся на зиму, весну и лето; первая часть времени почиталась у них священной, потому что тогда отправляли важнейшие праздники в честь кумиров. С развитием гражданской образованности это разделение изменилось. У нас долгое время существовало пролетие, т. е. первые три весенние месяца, и с марта начинался пролетний месяц. В честь его праздновали авсень, овсень или таусень, который впоследствии перешел на Новый год. Само же лето, в древности, заключалось в нынешних трех весенних и трех летних месяцах; последние шесть месяцев заключали зимнее время. Потом наши предки, усвоив слово год от своих собратий славян, приняли его не в смысле праздника, но в значении всего годичного времени, а лето - как его часть.

Значение и время празднования святок

Русское житье-бытье нигде не просвечивается так ясно, как на святках. Там все радуется и все забывают свое горе. Не одни девушки, но и пожилые женщины предаются тогда безотчетному разгулу веселости. Здесь народность выказывается в сердце каждого, и даже враги наших забав подслушивают игры, песни и загадки сельских девушек. О, как много красавиц, возлелеянных в блестящих палатах, спешат украдкой полюбоваться неподдельными играми деревенской жизни!

Древние христиане освящали все торжественные праздники благочестивыми делами. Государи освобождали народ с Р. X. от разных недоимок, уменьшали подати, выпускали преступников из темниц и проч. Пастыри наставляли людей святить праздники Господни богоугодными приношениями. Христиане ревностно выполняли благие внушения наставников, делая в пользу страждущего человечества посильные подаяния, которые церковь освящала Божескими благословениями. Эти дни, ознаменованные душеспасительными делами, прослыли святками или святыми; народ же обратил их в свои забавы. Святки, происходя от глагола святить, находятся в тесной связи с воспоминанием о Рождении Спасителя Мира. В какое время появились святки в России? Откуда они перешли к нам? Об этом нет никаких исторических сведений. Изустные рассказы не превышают древности ста лет. Святки, конечно, стали известными по введении христианской веры в России, но о них ни Нестор, ни продолжатели его летописи не упомянули. Просматривая многие русские летописи, я не встречал названия святок ранее XVII в.; история же на счет этого предмета совершенно молчит. Летописцы наши, описывая события гражданские и церковные, не заботились о житье-бытье наших предков, а старые обычаи исчезли вместе с преданиями. Ныне собирают предания, и как это тяжело! Нельзя не допустить, что святки праздновались еще в отдаленные времена. Хотя новый год считался первоначально с марта месяца, со дня Благовещения; после с сентября месяца, в великое княжение Симеона Гордого, и, наконец, когда Петр Великий ввел общее европейское летосчисление, с января месяца 1700 г.; однако это летосчисление не изменяло святочных дней; празднование их приходилось в одно и то же время, как ныне. Но при всем усилии, решение вопроса о появлении святок остается невозможным по причине недостатка свидетельств. Наши праотцы, без сомнения, праздновали святки иначе, нежели жившие после них, и нежели празднуем мы сами. Время изменяет много в жизни. Сами забавы и игры предков уже не те, какие нынче. Весьма было бы полезно, если бы можно было представить картину житья-бытья давно минувших веков: в ней бы мы увидели историю нашей народности. Теперь только люди старого времени утешают нас рассказами о былом, а нянюшки забавляют своими простодушными повестями о том, как припеваючи веселились наши деды, и поют песни о прошлом по одному искаженному слуху. Святки начинаются в России с Р. X. и продолжаются до крещенского сочельника. С присоединением Малороссии к России в середине XVII в. малороссияне начали мало-помалу заимствовать некоторые святочные обряды от русских. Святки составляют собственно время забав. Мы нигде не видим, чтобы святки праздновались с такой безотчетной веселостью, как между русскими. Многие славянские писатели, оставившие нам прекрасные отрывки по части древности, ничего не сообщили о святках. Предмет святочных забав весьма разнообразен: он выражает народное веселье и семейную жизнь в гаданиях и переряживании, которые совершаются ночью, а ночи в это время бывают темные, наводящие ужас на самих участников святочных игр. В некоторых местах России доселе думают, что в святочные ночи бегают черти. В Орловской губернии особенно опасаются чертей, и их называют здесь святошными и святошами. Никто не ходит поздно ночью в гости, и никто ни за что не согласится ходить в полночь, из опасения попасть в руки чертей. По мере ознакомления России с Европой к нам перешли многие иностранные обряды и поверья, но есть обычаи и увеселения, перешедшие также от греков и римлян. По разрушении Западной империи готы ввели в Европе свои игры. Некоторые из святочных игр суть: фанты, жмурки, жарты, наряжанье козой, журавлем, медведем. Хари, личины или маски, употреблявшиеся у нас издревле, были преследуемы духовенством. В Кормчей рукописи XIII в. они назывались обличьями игрищ, ликоственник и наличнык; в Стоглаве: скаредными образованиями, лицами косматыми, козлами, сатирскими, окрутами, скуратами. Переряживанье именовалось москолюдством (надеванием масок) и окручаньем. Архиепископ Лука, в поучении своем XII в., запрещает москолюдствовать, т. е. принимать нечеловеческие образы.

Святочные игры и посиделки

Исстари ведется обычай, что молодые женщины ходят друг к дружке с работой на весь день, а вечером приходят к ним старушки, потолковать о том о сем. В дружеском кругу все были откровенны; матушки тужили, что их дочери уже взрослые, а женихов нет; молодые вызывались помочь их горю. Наставали святки, и они принимались за дело. Молодые женщины добровольно вступали в обязанность свах; об остальном предоставляли хлопотать родителям. Богатый дом, назначаемый сборным местом для девиц, посылал нарядных с делом, просить старых и молодых посидеть вечером; но здесь разумелось просить девушек на святочные игры и посиделки. Посылаемые с нарядным делом были старые женщины и нянюшки, которые ходили по домам созывать на святки. При приглашении они приговаривали: "Если милости вашей не оскорбительно, просят пожаловать с братцем", который всегда был в числе суженых. Нарядных с делом принимали с поклонами и почестями и старались наперебой угощать. Чарка вина встречала и провожала их. Матушки хлопотали узнать наперед у нарядных с делом: кто будет из молодых? Но они хранили глубокое молчание. Сметливая хозяйка дарила их белым платочком с красной обрубкой, или куском полотна, или чем-нибудь другим. Тогда нарядные с делом открывали все и обещались хвалить их дочерей перед прочими. Ввечеру появлялись бабки-позыватки; их угощали еще усерднее, нежели первых, потому что они ходили высматривать невест. Им поручали бывать у соседей, родных и знакомых, выслушивать и замечать о житье-бытье их и потом избирать, по своему усмотрению, тех из девиц, которые согласовывались с видами вечернего общества. Бабки-позыватки получали от девиц подарки, узелки с орехами, пряниками и винными ягодами. Приглашенные гости суетились о нарядах: девушки примеряли старые платья свои и матушек: тогда наряды всех шли ко всем. То-то было блаженное время! Смотрели друг на друга, любовались, хвалились и ожидали с нетерпением поезда. В старые годы девушки съезжались длинным поездом; матушки неотлучно находились при своих дочерях. Если же девица не имела матушки, то ее заменяла няня или бабушка-воркунья, которая всю дорогу толковала ей, как вести себя, и не крепко засматриваться на суженых: да они ведь плуты, мать моя! В первых санях сидела матушка с дочкой, в ногах поверенная тайн барышни горничная; в других санях няня с нарядными узлами. В третьих домашняя челядь, умножавшая тщеславие ехавших. К ним присоединялись иногда сестрицы и братцы. Чем длиннее поезд, тем более чести для званого дома. Старые люди рассказывают, что на святки съезжалось званых гостей до ста человек и гуляли несколько дней сряду. Девичьи посиделки превращались в пирование: веселились, как можно веселиться на свободе. Хозяин обязан был кормить и поить не только гостей и их прислугу, которая числом превосходила обыкновенно втрое против своих господ, но их лошадей, и иметь надзор за всем, чтобы все были сыты и довольны. Дом такового хозяина представлял табор скитальцев. Не только из окрестных деревень, но и из дальних уездов съезжались туда. Когда поезд приближался к дому, тогда из саней выходил человек и стучал в ворота; все прочие сидели в санях. Хозяин немедленно выходил с хозяйкой, чтобы встретить гостей и просить в теплые комнаты. Гости чинно входили; сначала молились иконам, а потом сыпали взаимные приветствия. Гостей просили присесть, они отказывались; просьбы повторялись, но они все отказывались, пока не устанут стоя и сами сядут. Матушки оставляли своих дочерей с крепким наказом как вести себя и прощались с ними со слезами. Хозяйка старалась утешить мать, говоря: "Э, матушка, не все с доченькой жить; не все глядеть на душку, красавицу ненаглядную. Угостим и потешим, мать моя. Потешим девиц разными затеями, авось не благословит ли Бог и погулять нам на свадебке". Последние слова произносились шепотом. Но девушки догадывались, о чем шла речь, и лица их покрывались румянцем стыдливости. Девушки, не будучи знакомы между собой, успевали в несколько минут сдружиться, называли одна другую милой подруженькой; сенные девушки величали их красными девушками. Званых красавиц угощали сушеными плодами, пряниками и взваром; кормили вареньями и печеным, укладывали их спать на пуховых подушках, покутом в одной комнате. Нянюшки и сенные девушки рассказывали им поочередно сказки: про жар-птицу, семь женихов-молодцов, похождения Еруслана Лазаревича и проч. Когда замечали, что красавицы начинают засыпать, тогда советовали им помнить, что приснится, а чтобы не забыть сна, не подкладывать правой руки под голову. Едва начинало рассветать, как все в доме поднималось и суетилось: хозяйка отдавала приказания на кухне, что готовить к завтраку для барышень. Завтрак, по обыкновению, состоял из взвара, пирожков с сухими плодами, из молочных калачей, яиц всмятку, молока, творога, сметаны и т. п.; чая и кофе тогда не знали. Сенные девушки готовили для своих барышень платья. Подходили по несколько раз к дверям на цыпочках, чтобы проведать: не проснулись ли они? Им строго запрещалось будить, пока сами не встанут. Солнце давно взошло. Хозяйка, которая долго ожидала их пробуждения, потому что завтрак уже был готов, подходила к дверям, отворяла понемногу и слушала, как они шепотом пересказывали друг дружке свои сновиденья; до слуха ее доходили полувнятные слова: "Ах, моя подруженька! Тяжелый мой сон, не к добру он". - "И мой тяжелый", - говорила другая. "Мой суженый не будет сюда", - говорила третья. - "И мой тоже, я не увижу его более!" - "Но все ли то правда, что во сне пригрезится?" Разговор девиц прекращался с появлением хозяйки: они поскорее укутывались одеялами. "Пора вам, красные девушки, вставать", - говорила хозяйка, окруженная нянюшками и сенными девушками. "Пора, мои голубушки, ягодки малиновые, - продолжала няня, - пора! Уж ваши суженые давным-давно встали, а вы еще в постели. Чай, не добрый сон? Расскажи". Настойчивая няня не отходила от красавиц, пока они не расскажут ей про сон, и она толковала его, по большей части в добрую сторону. Девушки красавицы набрасывали на себя слегка спальное платье и потом умывались ключевой холодной водой; румянец играл по всему лицу, - куда ваши розы! Волосы подбирались под ленту, рукава рубашки заворачивались. В пленительном уборе простоты они обращались к образу Спаса и горячо молились. После молитвы садились за уборный столик перед зеркалом и расчесывали свою богатую волнисто-русую косу. У кого коса была не длинная и не русая, та в глазах своих подруг теряла очаровательную прелесть. Сенная девушка расплетала и заплетала косу; алая лента привязывалась к ее концу. Серьги составляли необходимую часть украшений. Шейные наряды: жемчужные нитки, повязки из жемчуга, в виде широкой тесьмы, золотые парчовые или бархатные малиновые нарукавники составляли предмет роскоши. Белая косынка, малиновый сарафан, белые кисейные накрахмаленные со сборами рукава, длиной в два аршина, а шириной в аршин и более, кастровые или тонкие нитяные чулки, сафьяновые башмаки на высоких деревянных каблуках, кисейная фата на кокошнике, душегрейка шелковая или бархатная, - вот простой, но милый убор наших прабабушек. Одевшись, красавицы собирались в одну общую комнату, где им подавали завтрак. Сюда никто не мог входить из мужчин; только горничные, нянюшки и свахи-похожалки, которые обыкновенно приходили с поручениями от матушек: не был ли кто из суженых? Что снилось? Не скучно ли им без них? и т. п. А нянюшки держали узлы с гостинцами, которые состояли из орехов, изюма, винных ягод, варенья, сушеных сладких плодов, моченых яблок, груш, слив и пряников. Хитрые посланницы наблюдали за каждым поступком, за каждым словом барышень, и не упускали им пересказывать, как грустят по ним родные. Слезы навертывались на глазах девушки, и когда, бывало, расплачутся подруженьки, тогда стоило великого труда утешить их. Если посланница замечала, что подруженька скучает или что ей не нравится званое общество, то об этом немедленно узнавала матушка дочери ненаглядной; она приезжала за ней и отвозила тот же час, под предлогом, что по ней соскучилась, или что ей привиделся недобрый сон. Вечером начинали съезжаться званые гости. Морозный скрип саней издали возвещал хозяину о прибытии гостей. Хозяин и хозяйка спешили встретить их у крыльца. Девушки выбегали сюда посмотреть: не приехали ли с ними суженые? Важных сажали на почетные места, прочие усаживались сами. Старики сидели на деревянной лавке, на первом месте, за простым деревянным столом, покрытым камчатной скатертью; в конце лавки помещался хозяин. В таком порядке усаживались и барыни. Румяная и дородная из них принималась хозяйкой с низкими поклонами; ее усаживали на почетном месте; с левой стороны располагались прочие гости. Только старики и пожилые женщины могли говорить; все прочие должны были слушать, не перебивать и не вмешиваться в разговор, пока их не спросят. Молоденькие женщины и девушки, потупив глаза в землю, клали на колени руки, сводили пальцы с пальцами, вертели и хрустели ими; другие водили пальцем около руки и забавлялась перебиранием пальцев, что называлось переборочкой. Матушки гордились дочерьми, а братцы хвалились повсюду. Суженые садились по углам и украдкой высматривали барышень. Считалось неблагопристойностью смотреть в глаза девушки и сидеть молодому мужчине наравне с ней. Это значило нанести позор семейству. Когда девушки соскучивались от переборочки, тогда они могли перешептываться между собой и выбегать, для развлечения, в другую комнату за гостинцами или чтобы пошептать с нянюшками. Домашняя прислуга стояла за дверями и порой высовывала головы из любопытства. Усадив гостей, хозяин подносил чарку вина прежде всех почтеннейшему. Он просил его выпить за здоровье с особым почтением; хозяйка держала поднос и кланялась ему в пояс, величая полным именем. Почтеннейший гость вставал с лавки и выпивал понемногу, с важной медлительностью, желая здоровья всему дому хозяина. Считалось особым уважением, когда подносила хозяйка. Гость, вставая с места, кланялся ей и потом раскланивался по обе стороны. Тогда вставали все гости и не прежде садились, пока не сядет важный гость. За ним хозяйка подносила остальным гостям по порядку. Молодые мужчины и женщины не смели пить; им дозволялось только прикасаться к чарке губами и пожелать здоровья. Но они могли выходить в другую комнату, когда их мучила жажда. Тут их угощали из темного стакана крепким медом, а случалось, и крепкой наливкой. Потом хозяйка обносила гостей приготовленными на деревянных тарелках лакомствами, которые потом ставились на столе в беспорядке. Чего там не было! Орехи каленые и простые всех названий; пряники вяземские, кренделя смоленские, коровайники, папушники, медовые пироги, яблочники, пастила, яблоки моченые и свежие, сухие сладкие плоды, варенья из вишни, смородины, малины, крыжовника, морошки, брусники, клюквы и проч. На другом столе находились в глиняных закупоренных кружках наливки: сливянка, вишневка, клубниковка, малиновка и превосходная рябиновка; душистые меды: красные, белые и мартовские; пиво красное, черное и бархатное. Тогда не знали ни заморских вин, портящих желудок и здоровье, ни зловредных конфет, истребляющих зубы. Тогда жили по-своему и все были здоровы. Если хозяин и хозяйка замечали, что гости не едят и не пьют, то они приступали к ним с поклонами, и не прежде переставали кланяться, пока не станут есть и пить. Чинились ли гости? Хозяйка жаловалась, что они ничего не едят и сама насыпала им в руки орехи, ягоды и т. п. Хозяин также не переставал потчевать, сначала чаркой, а потом кубком или стопою. Домашняя прислуга, стоявшая толпой у дверей, не прислуживала: вся забота лежала на хозяине. Прислуга успевала заранее напиваться зеленого вина (зеленчака), а сенные девушки крепких медов. Все ходило мыслетями. Гостям не давали отдыха: они должны были пить и есть, этим только доказывали особое уважение дому. Девушки угощали сами себя. Суженые смотрели на них исподлобья, перебирая пальцами пуговицы на кафтанах или поправляли свои длинные курчавые волосы. Вино скоро расшевеливало сердечушки; самая строгая молчаливость забывалась. Неприступные и важные до того гости делались разговорчивее: шутили, смеялись, и, наконец, принимались петь подблюдные песни. Подблюдными они называются по той причине, что их пели, и теперь поют, за столом. Я назвал их пением славы, потому что каждый стих оканчивается припевом: слава. Знатные гости первые начинали петь славу всему тому, что было достойно славы, что было славно. Наш Белый Царь, всегда драгоценный для русского сердца, приветствовался прежде всех:

Слава Богу на небе, Слава! Государю нашему на сей земле, Слава! Чтобы нашему Государю не стариться, Слава! Его цветному платью не изнашиваться, Слава! Его добрым коням не изъезживаться, Слава! Его верным слугам не измениваться, Слава! Чтобы правда была на Руси, Слава! Красно солнце светило, Слава! Чтобы царева золота казна, Слава! Была век полным полна, Слава! Чтобы большим рекам, Слава! Слава неслась до моря, Слава! Малым рекам до мельницы, Слава! А эту песнь мы хлебу поем, Слава! Хлебу поем, хлебу честь воздаем, Слава! Старым людям на потешенье, Слава! Добрым людям на усмеханье, Слава!

Славу поют все без различия, применяя ее к предмету и обстоятельствам. Девушки краснели, когда гости просили их пропеть, молодые женщины понимали, к чему клонилось прошение, начинали петь и своими намеками о суженых забавляли все общество.

Катилось зерно по бархату, Слава! Еще ли то зерно бурмитское, Слава! Прикатилося зерно к яхонту, Слава! Крупен жемчуг с яхонтом, Слава! Хорош жених с невестою, Слава! Кому мы спели, тому добро, Слава! Кому вынется, скоро сбудется, Слава! Скоро сбудется, не минуется, Слава!

Три последние стиха присоединяются не только к подблюдным песням, но большей частью по произволу к игорным и гадательным. Красные девушки сидели как на иголках, когда им пели про будущую их долю; они переставали играть в переборочки и не смели поднять глаз. Не одни они терпели, но и сами суженые:

Скачет груздочек по ельничку, Слава! Ищет груздочек беляночку, Слава! Не груздочек то скачет, дворянский сын, Слава! Не беляночку ищет, боярышню. Слава!

Суженые посматривали на своих красавиц, не смея говорить; но разгулье поющих вызывало новые песни:

Я брошу подушечку через ворота, Слава! Ты поди, моя подушечка, через ворота, Слава! Что через ворота во высок терем, Слава! Из высокого терема на тесовую кровать, Слава! Да кому на той подушечке спать, почивать, Слава! Спать отроку с отрочицею, Слава! Еще молодцу с девицей, Слава!

Хозяин радовался, что его гости веселились, и снова подносил по чарке вина. Если он не догадывался, то пели:

Чарочка поплывушечка, Слава! До чего тебе доплывати? Слава! Князьям и боярам вино подносить. Слава!

Подблюдные песни пели по произволу: иногда прежде девичьих игр и гаданий, иногда после потех, которые состояли в плясках, рассказах, прибаутках, сказочках и наряжанье. Не было правила для веселья: все зависело от расположения духа гостей; но хозяин, чтобы более развеселить их, вводил в комнату наряженных шутов. Скоморохи выдумывали забавные наряды, чтобы рассмешить. Узкие брюки, треугольная бумажная шляпа с гусиным пером, длиннополый с широкими фалдами до пядей фрак, долгий нос, сухощавое лицо, ноги тонкие и высокие, и брюхо, вдавшееся вовнутрь тела, были изображением немцев. Мой, твоя ходили с низкими поклонами и ели траву. Другие шуты представляли в смешном виде и боярскую спесь, не в бровь, а прямо в глаз. В числе ряженых находились часто сами суженые, которые принимали на себя разнообразные виды. Слепые лазари, одетые в оборванное платье и с кием в руке, были суженые; они подходили к девушкам просить милостыню, стараясь рассмотреть их поближе; с намерением вступали с ними в сердечный разговор; жаловались на тягостную судьбу, бездомную жизнь. "Лазарь, бедный Лазарь, чего ты ищешь?" - спрашивала суженая. "Судьбы своей", - отвечал он. Сердце девушки сильно билось, когда она узнавала знакомый голос; гости старались открыть его, но приличие не допускало. Суженому дозволялось тешить гостей, а невестам отгадывать. Иногда неожиданно вбегала в комнату толпа переряженных мужчин и женщин: лица их окрашивались кирпичом и охрой, а иногда вымазывались сажей; на голове торчал предлинный бумажный колпак, разрисованный произвольными изображениями. Толпа начинала плясать и скакать. К ней принадлежали и не приглашенные гости. Судя по разнообразию переряживаний, нельзя утвердительно сказать, какие из них были употребительнейшие. Говорят, что бука, коза, медведь, Яга-баба, плясуны и дорожные люди употреблялись всего чаще. Бука наряжался всех забавнее: лицо его было обмазано сажей, голова обставлена рогами, уши обернуты лохмотьями, руки из соломы, ноги толстые и кривые, тело обвивалось чем-нибудь косматым, с привешенными бубенчиками; во рту он держал раскаленные уголья, и из оного выпускал дым. Коза шла за букой, одетая в вывороченный тулуп, и кричала: бя; за ней неповоротливый медведь в лаптях и с палкой и ревел; его вел литвин в своем народном платье; по его требованию медведь плясал и делал разные кривлянья. Яга-баба ехала в ступе с костяными ногами, помелом заметала свой след и правила костылем. Зубы она имела черные и открытые, лицо старое, морщинистое, задавала загадки и сама отгадывала. "Загадаю я загадку, красная девушка, отгадаешь, сбудется. - Двое идут и двое несут, а сам-трет поет. - Или: два кольца водит один отец; кому на руку, тому всему конец. - Не отгадала, красная девица! Венчание, красавица-душа, венчание!" - "Загадаю еще загадку. Под лесом, лесом, пестрые колеса висят; девиц украшают, молодцов дразнят. - Не отгадала? Серьги". Еще загадки: Красной кочеток по нашестке бежит (огонь). Бык железной, хвост кудельной (огонь). Стоит поп низок, на нем семьдесят ризок (капуста). Стоит мост на семь верст, на мосту яблоня, на яблоне цвет, во весь свет (Пасха). Летит орел, несет во рту огонь, а позади его смерть идет (ружье). Без окошек, без дверей, полна церковь людей (огурец). Шерстка с шерсткой сходится, по-вечерошнему хочется (сон). Гни меня, ломи меня: у меня на макушке есть махнушка, в махнушке закрылось, что красным девушкам полюбилось (орехи). Стоит рогатка, на рогатке мохнатка, в мохнатке сладко (орехи). Кто таков, как Иван Ермоков: сел на кол, да поехал в огонь (горшок). Бык ревет, хвост до неба дерет (колодец). Сутуленькой, горбатенькой, все поле пробежал (серп). Сивый конь через ворота смотрит (Луна). Выгляну в окошко, стоит репы лукошко (звезды). И у нас, и у вас поросенок увяз (мох). Четыре сестрицы под одной фатой стоят (стол). Четыре сестрицы в одну лунку глядят (доение). Загадаю загадку, закину за грядку, в год пущу, в другой выпущу (посев). Выгляну в окошко, стоит долгий Антошка (угол). Черная корова всех поборола (ночь). Лезу, лезу, по железу; лезу на мясную гору, сяду на деревянну беседку (верховая езда). Стоит гора, в горе нора, в норе жук, а в жуке море (чугун, стоящий в печи с водой). Мать толста, дочь красна, а сын под облака ушел (печь, огонь и дым). Старый барин кусочками валит (овин). Блоха быка родила (редька). Два борова грызутся, промеж их пена валится (жернова). Режу, режу, крови нету; еду, еду, следу нету (корабль). Утка крякнет, берега звякнут, собираются детки к одной матке (церковь).

Загадки применялись к месту и обстоятельствам. Яга-баба, высказывая свои двусмысленные загадки, обращала их преимущественно на семейные дома. Если она замечала в них какие-либо недостатки или пороки, то никого не щадила. Яга-баба всегда ловко отделывалась от вопросов. Молодые люди подступали к ней и спрашивали: "Яга-баба, костяная нога! От чего болит голова?" - "От того, что болит сердце", - отвечала она. Ее дергали за косу и смеялись над ней. Наряженные важничали и корчили знатных. К их толпе приставали плясуны. Пляска прерывалась на время переряженными. Входили дорожные люди, опаснейшие из всех для суженых. Это были нарядные с делом от матушек, чтобы высматривать и выведывать разговоры суженых. Они одевались попросту: ходили с палкой в руке, в лаптях и дорожном кафтане. Лица имели подкрашенные; иные из них разыгрывали калек с поддельными горбами, привязав к спине решето или короб; иные были с отвислыми животами, сделанными из подушек, и с кривыми, уродливыми ногами. Дорожных людей расспрашивали про новости: где что слышно, и издалека ли они идут. Угощали их и вновь спрашивали: куда теперь идут и как Бог привел их сюда. Дорожные отвечали: "Слыхали мы, матушка Ивановна, что сего дня вечер красных девушек у боярина Ильи Артамоновича, и мы незваные пришли погреться; да не прогневается хозяин", - говорили они и кланялись последнему в пояс. "Без вас веселье не веселье", - отвечал хозяин. "Не нами оно начиналось, не нами кончится, - отвечали ему с поклоном дорожные. - Испокон века так ведется на Руси: где веселье, там девичье потешенье". - "Вестимо, добрые люди", - отвечал им хозяин. Сажал их на лавку, угощал вином. Между тем, шли обиняком разговоры о суженых. Вино текло рекой. Хозяин для поддержания важности своего дома не переставал угощать званых и незваных, наряженных и не наряженных. Те, которые ничего не пили, считались важными и непитущими (непьющими). Если же кто из почтенных гостей, напившись, начал засыпать, того принимались качать на руках дворовые люди и пели ему: "Слава!" При наступлении разъезда гостей сговаривались, у кого попировать, и новые снаряжались поезда. Не всех приглашали одинаково ласково. Если приезжали наряженные, то тщательно старались узнавать про них; когда же не было возможности успеть в этом, то принимались качать их. Подхватывая гостя на руки, раскачивали и бросали его вверх; потом опять раскачивали и бросали, при пении славы, пока гость не скажется. Нагулявшись и навеселившись, гости чинно разъезжались. Хозяин и хозяйка упрашивали их посидеть еще немножко; они отказывались; хозяин и хозяйка кланялись в пояс, но они отказывались наотрез: "Матушка, свет! Не все пить, надо и спать. Чай, петухи пели, только черти веселятся в полночь. Мы же никакие не нехристи, и никакие не окаянные". - "И знаемо, Анна Степановна, - отвечал хозяин, перекрестя лоб и говоря: - Не при нас будь сказано, нечистая сила давно гуляет в поле!" Прощанье продолжалось несколько часов: гости приседали и вставали, отказывались пить на дорогу и пили; целовались, обнимались, и всякое объятие скреплялось новой чаркой вина. Двинулись санные поезда, а гости все кричали издали хозяину, стоявшему еще у ворот: "Пожалуй, не забудь, батюшка, побеседовать на нашем вечере". У стариков поныне льются слезы, когда вспомнят про былое.

Святочные гадания

Гадание с зеркалом. Не все гадания девушек произвольные: некоторые из этих гаданий ведутся исстари, по преданиям, а другие приноровлены к случаям. Девушка наперед желает видеть своего суженого. Для этого она смотрит в зеркало в полночь. Ужас обнимает ее: она одна должна сидеть в пустой замкнутой комнате. Прежде всего она приносит с собой два прибора, зеркало и две свечи; стол застилает скатертью и ставит один прибор для себя, а другой для суженого, который должен прийти к ней на ужин. Иные девушки ставят два зеркала: одно большое, а другое меньшее, против большого, и все сидят за одним столом в глубоком молчании, говоря тихо про себя: "Покажись мне в зеркале, мой милый, покажись!" Когда зеркало начинает тускнеть от теплоты, тогда думают, что суженый более не явится. Если гадает одна девушка, то она, расставив на столе в должном порядке принесенные ею вещи, садится против зеркала, смотрит в него, не сворачивая ни в какую сторону глаз, и говорит: "Суженый, ряженый, приди ко мне ужинать". За несколько минут до его прихода зеркало начинает тускнеть; она протирает его нарочно для этого случая приготовленным полотенцем; она робеет и пугается: кто-то идет и смотрит в зеркало через ее плечо. Она рассматривает пристально, не смея оглянуться; дрожит и кричит: "Чур сего места!" Если бы случилось, что самое чуранье не поможет, то надобно взять с собой петуха и давануть его хорошенько: он запоет, и привидение или нечистый дух, принявший на себя вид суженого, исчезает мгновенно. Девице остается только одно, - воспоминание. Хорошо, если оно сходно с ее мечтой! Это был он, - и сколько тут приятных грез. "Он белокурый или почти черноволос; румяный или похож на румяного; руки, губы, глаза, ну, глаза совершенно голубые. Знаешь ли, моя милая, он тот самый, которого я часто вижу". Девицы чаще всего видят в зеркале тех, кого любят; воображение их всегда устремлено на любимый предмет и потому не мудрено, что он постоянно вертится в их голове. Есть нетерпеливые девушки, которые желают видеть своего суженого в лицо, поговорить с ним; но это страшно, потому что все должно происходить ночью. Они, если увидят своих суженых, то не чураются. Примета: когда является суженый в комнате, тогда раздается около окон свист ветра и хлопанье ставен; потом суженый стучится в дверь и входит незаметно. Явившийся жених не долго глядится в зеркало: он садится подле своей невесты за стол, снимает со своей руки перстень или кольцо и дарит ей; тогда она чурается: "Чур этого кольца!" На другой день девушка хвалится своим подругам, что она разговаривала с суженым, который являлся ей привидением, и вот от него даже кольцо! Хитрые девушки понимают дело иначе, но они не перестают уверять горничных, а горничные распускают молву. Другие девицы выходят на перекресток с зеркалом в лунную ночь; становятся так, чтобы месяц был за плечами, смотрят в зеркало, говоря: "Суженый, ряженый! Покажись мне в зеркале". Он так же приходит сюда, как и в комнату. Другие выходят на перекресток, наводят зеркало на месяц и говорят: "Суженый, ряженый, покажись мне в зеркале". Суженый непременно показывается в зеркале, и тогда, девица, ищи его. О происхождении зеркала суеверы рассказывают следующее. Один монах, спасаясь в пустыне, усомнился в истинных словах Св. Писания: просите и дастся. Желая удостовериться, все ли можно получить, чего просишь, он пошел к одному царю просить руки его дочери. Удивленный царь объявил об этом своей дочери, которая отвечала: "Это дело чрезвычайное, но надобно, чтобы монах наперед сделал для меня также что-нибудь чрезвычайное: доставил бы мне такую вещь, в которой бы я могла видеть самую себя". Монах пошел искать такую вещь. Скитаясь долго по лесам, он зашел в одну пустынь, где услыхал тяжелый стон, а потом печальный голос: "Почтенный монах! Я сижу в этом рукомойнике давным-давно; сюда заключил меня такой же монах, как ты. Избавь меня! Я могу тебе служить всем, чего ни пожелаешь". Монах был рад этому случаю. Он предложил доставить ему желанную вещь, которую ищет столько времени напрасно. Дьявол согласился; монах снял с рукомойника крест и выпустил оттуда нечистого. Спустя некоторое время дьявол принес ему зеркало. Монах удивился. Он отнес его царю, но от брака отказался. Возвратясь в свою пустынь, он молился о своем согрешении, каялся в том, что усомнился в истине слов Св. Писания. Как эта вещь доставлена монаху нечистой силой, то раскольники никогда не глядятся в зеркало и не держат его в своих домах: по их мнению, в нынешние зеркала смотрятся дьяволы в глубокую полночь. Гадание с зеркалом перешло к грекам с Востока; от них оно распространилось по Европе и усвоилось у нас с прочими игорными обыкновениями. Евреи, греки и римляне употребляли стальные зеркала. Греческий художник Пракситель за 76 лет до Р. X. ввел серебряные. Венецианцы первые начали делать зеркальные стекла около 1580 г. От них они распространились по Европе. Большие стенные введены во Франции Тавортом. Гадание по снегу. В светлую ночь собираются несколько девиц - полоть снег. Надобно, чтобы было тихо, и все спало. Они потихоньку выходят за ворота, обращаются в ту сторону, с которой дует ветер, и бросают против него снег. Если падение было скорое и громкое, то быть за мужем молодым; если упало глухо и криво, то быть за глухим или за стариком. Иные при это замечают лай собак: если лаяла басом, то быть замужем за старым, залаяла звонко - за молодым. Не довольствуясь этим, берут скатерть, высыпают на нее снег, в чем помогают им старушки или горничные; скатерть раскачивают по воздуху, приговаривая: "Полю, полю, бел снег, среди поля. Залай, залай, собачонка, дознай суженого". Девушки прислушиваются, где и каким голосом лают собаки. Храпливый лай - суженый старик; скавучит ли - больной; крепкий лай - молодой. Выносят еще на снег воду и льют под столбом, говоря: "Полю снег и умоюсь белым". Берут горсть снега и им натирают свое лицо. Потом каждая, взяв горсть снега, несет в комнату и там гадает по его цвету о суженом. Если снег не издает никакого цвета и скоро тает, то будет муж тихий; если снег белый и издает искры при огне, то обещает счастливое супружество. Иные, выйдя на перекресток, кладут снег в подол и, стряхнув, говорят: "Взлай, взлай, собака, на моей стороне". С которой стороны раздастся лай собаки, с той появится жених. Другие выходят на двор и говорят: "Залай, залай, собачонка; залай, серенький волчок". В которой стороне будет услышан лай, в ту сторону она будет отдана замуж. Если залает близко от дома, то, значит, быть замужем недалеко; если тихо и едва слышно, то быть замужем в дальней стороне. Выходят еще девушки на перекресток и, насыпав снега в полу, приговаривают:

Полю, полю беленький снежок, Где собачка вякнет, там мой женишок.

Гадание с курицей. Берут ночью куриц с насести, приносят в комнату и дают им клевать пшеницу, ячмень или просо. Если они клюют шибко и в одну сторону - быть скоро замужем; если клюют не скоро и беспрестанно поворачиваются - суженые их обманывают; если курицы мешают клевать друг другу и начинают драться - суженые будут за них ссориться и драться. Иные гадают с одними петухами, наблюдая те же приметы, за исключением того, что если те поют при клевании, то это означает скорое исполнение желаний. Другие, сняв куриц с насести, приносят их закрытыми в комнату, где заранее приготовлены вещи в трех разных сосудах: вода в одной чашке, хлеб зерновой в другой, кольца в третьей. Каждая девушка гадает своей курицей: чья прежде начнет клевать зерно, верный знак, что у нее будет бедный муж; чья начнет пить воду, - будет пьяница; если схватит золотое кольцо, - богатый муж; серебряное, - посредственного состояния, а медное, - бедный муж. Когда запоет курица, - неминуемая смерть кому-либо из родных. В некоторых местах Костромской губернии не только девицы, но и холостые ходят в курятники и, зажмурив глаза, снимают курицу с насести. Если она закричит громко, то по голосу судят о нраве суженой. Другие судят о суженых по цвету курицы. Рыжая, - значит коварный муж, черная, - вспыльчивый; каштановая, - обманчивый и пр. Чтобы узнать нрав жениха, приносят кур с насести. Если внесенная курица, будучи брошена да пол, сядет спокойно, то суженый ее будет кроткий; если же она будет кудахтать и начнет пить воду, нарочно на этот случай поставленную, то муж будет сердитый и пьяница. Делают еще иначе: девушки бегут в курятник, и каждая из них ловит по курице. Которой попадется пестрая, - той будет муж рябой, которой черная, - чернобровый. Потом наливают воды в корыто, и каждая девушка выпускает из рук курицу. Если она, напившись, станет кудахтать, то суженый будет пьяница и озорник; а если не пьет и сидит смирно, то суженый не будет пить и будет смирный. В Белоруссии берут сонного черного петуха, завертывают ему голову под крыло, крутят при свечах до обморока, а потом кладут его на пол. Вокруг петуха каждая девушка насыпает по кучке зернового хлеба, который обставляется свечами. Когда петух придет в себя, тогда он встает и ходит около кучек, ничего не видя, и потом, по внутреннему влечению к зернам, начинает клевать первую попавшуюся ему кучку. Чьи он клевал зерна, той выйти замуж. Такой обычай в употреблении по некоторым местам Малороссии. Связав хвосты курицы и петуха, сажают их под решето, и кто кого потащит за собой вперед, по этому судят о будущем. Если курица потащит вперед, то будет первенствовать в доме жена, в противном случае муж. В Малороссии и Сибири выпускают на середину комнаты курицу с петухом и замечают, как они расхаживают. Когда петух щиплет курицу, тогда будет сердитый муж; если курица не даст себя щипать или бить, то жена возьмет верх над мужем. Бросание башмака. Девушки бросают ночью башмаки через ворота и замечают падение. Если башмак упадет в противоположную сторону воротам, то в той стороне быть ей замужем, когда к воротам, тогда ей не выйти замуж в тот год. В других местах, именно в Белоруссии, перед Новым годом, девушки, сняв с ноги по одному башмаку, кладут в корыто. Одна из подруг или горничная стряхивает их вместе и, подойдя к порогу, встряхивает вновь, пока один из башмаков не упадет через порог. Если он упал носком, то девушке скоро выйти замуж; если наоборот, то не быть замужем. Гадание у бани. Несколько девиц идут ночью в баню и потихоньку отворяют двери; потом оборачиваются к ним спиной и, наклонившись задней голой стороной, говорят: "Бань, бань, куньим хвостом, по голой стороне". В простом народе говорят: "Шени меня, шени меня, куньим хвостом по голой части". Когда почувствуют прикосновение чего-либо мохнатого, тогда означает богатую жизнь; прикосновение холодного - бедную жизнь. Гадание с лошадью. Выводят ночью из конюшни белую лошадь, за неимением же белой другую какую-либо, и завязывают ей глаза. Одна из девушек садится на лошадь, дает ей волю идти, куда та хочет. В которую сторону она пойдет, с той стороны придет суженый; но лошадь всегда идет в конюшню. Белая лошадь избирается потому, что на ней видны следы дьявола, если он успел поездить на ней. Самое древнее славянское гадание лошадью состоит еще в том, что ее переводят через оглоблю или шест. Если она зацепится ногами, то будет муж злой и жизнь несчастливая; если перейдет не зацепив, будет муж тихий, добрый и житье счастливое. Это доселе в употреблении в Малороссии и северо-восточной части России, Польши, Литвы, и Белоруссии. На острове Рюгене жрецы переводили через шест, с замечаниями, белого коня, на котором ездил бог Святовид. В Штетине переводили вороного коня через копье. Если он не касался копья ногами, то успех в предприятии, а если дотрагивался, то неудача или несчастье. А вот приметы у мельницы, гумна и амбара. Несколько девиц идут к мельнице, гумну или амбару, чтобы делать свои замечания. На мельнице они слышат таинственное пересыпание хлеба и стук жерновов; на гумне - удары цепов, говор людей, укладку снопов в пр., и по ним узнают, кому какая жизнь: богатая или бедная. Если пересыпание и умолот хлеба большой, то богатый жених; если стук крепкий и укладка снопов редкая, то бедная жизнь. Когда люди разговаривают более, нежели работают, тогда на обещание надеяться не надобно, а выходить за первого замуж. Если при слушании под амбаром причудится, что пересыпают хлеб, означает долгую жизнь; когда слышится набивание мешков, тогда дорога; когда выносят мешки, тогда предстоит перемена в жизни. Вот гадание на снопах. Старые люди ставят всех родов снопы на гумных столбах или токах, чтобы узнать: как велик будет урожай. На какой сноп упадет более инея, такого родится в избытке хлеба. Хлебные сусеки. Несколько девушек бросаются опрометью в амбар. Кто попадет в засеку с хлебом, та будет богатая и счастливая. Ауканье. Тихо выходят ночью из комнаты, чтобы дверь не скрипнула, и аукают; в которой стороне отзовется ау, в той стороне выдадут девицу замуж. Скоро раздавшееся ау означает, что скоро; протяжно или медленно, встретится препятствие. Когда на ау ничего не отзовется, тогда ничего не исполнится. Снежные знаки. В хорошее зимнее время, когда снег мягок или только что выпал, девушки ложатся на снег так, чтобы никто не видел, и поутру выходят рано, чтобы смотреть: какая вышла фигура: ровная или неровная? В первом случае муж будет смирный и умный, а во втором - недобрый и спорливый. Ходят еще ночью по ровному снегу, и по следам ног судят о будущем муже. Если след не заметется к утру или останется незатоптанным, то будет раздолье и изобилие в доме и много детей. Если след поврежден или кто другой перешел его, то недобрый знак: вся жизнь пройдет в несогласии с мужем. Приметы шапочные. Ставят к ночи на стол три шапки, при чем загадывают имя суженого. Если шапка окажется через ночь снятой или не на своем месте, то это означает, что суженый приходил за ней, и девушка выйдет замуж в скором времени, а имя мужа будет то, которое она загадала. Нетронутая шапка значит долго сидеть в девушках. Приметы по ложкам. После ужина берут большое блюдо, раскладывают в нем кружком столовые ложки с отметками и потом ставят в скрытном месте на ночь. Утром смотрят, как они лежат: перевернутая ложка означает смерть; повернувшаяся на бок - болезнь; в обыкновенном положении - долгую жизнь. По этому самому способу гадают в семействе: кому долго жить, а кому скоро умереть. Сколько слез, если перевернулась ложка! Я знаю, что когда одной девушке пришлось увидеть перевернувшейся свою ложку, тогда она крепко задумались. Подруги шутили над ней, но задумчивость овладела ей до такой степени, что она впала в чахотку и истаяла как воск. Так сильно действует воображение! Приметы по хлебным фигурам. Девушки особенно любят гадать фигурами. Перед Новым годом, после ужина, каждая девушка лепит из оставшегося своего куска хлеба изображение или фигуру, какую хочет, и, собрав куски вместе, раскладывают их рядом, за порогом комнаты. Потом кличут какую-нибудь собаку и допускают ее к фигурам. Чью прежде она схватит, - той выйти замуж. Случается, что собака, обнюхав фигуры, ни до чьей не дотрагивается и идет прочь. Тогда дурная примета: всем оставаться в девушках. И горе той собаке - ее гонят со двора. Печеные хлебцы. Некоторые девушки пекут небольшие хлебцы из пшеничной муки, которые должны быть довольно поджаренными. Они сами вынимают их из печи и прячут их у себя. По наступлении вечера сходятся в одну комнату и там кладут хлебцы на пороге, в один ряд. Потом зовут собаку, и чей хлебец она схватит прежде, той прежде выйти замуж. Чей же она обнюхает, у той будет много женихов, но все разборчивые. В других местах девушки и парни выходят из дому с хлебом. Если где залает собака, там девушке сыщется жених, а парню невеста. Сученая нитка. Пускают сученые нитки в воду и по извиванию их гадают о доброй и злой судьбе. Свернувшиеся в кружок нитки печальная примета: кручина в замужней жизни; плавающие в воде свободно - спокойствие и довольство; опустившиеся прямо на дно - смерть; выплывшие наверх - свадьба близкая; плавающие поверх воды в разных направлениях - сидеть в девушках; перевившиеся между собой - заплетать косу под венец; образующие из себя круги - верный знак обручения, скомкавшиеся и слипшиеся - измена и злословие на невесту. Примета по скрипу дерева и столба. Выбирают старый дуб или столб, становятся вокруг него и слушают, как он скрипит. По скрипу и шатанию толкуют, какого звания будущий муж. Скрипит ли наподобие пишущего пера - муж будет гражданский или какой-нибудь ремесленник; засвистит - музыкант. Все действия дерева имеют свое значение и определение. Примета по скрипу вереи. Становятся под вереей и замечают, как она скрипит. По скрипу заключают, из какого звания будет муж. Если слышится скрип пера, то быть замужем за приказным; если хлопает наподобие плети, то за кучером; если звучит шпорами или саблей, то за военным: в первом случае, за адъютантом молоденьким, с едва пробивающимися усиками, а во втором - за пожилым, только с густыми эполетами. Если скрип ровный и тихий, то быть замужем за гражданским чиновником. Если скрип раздается глухой, то быть за разночинцем. Гадание на коже и шкуре. Расстилается около проруби коровья или лошадиная кожа, на которой садится девушка. Но наперед она очерчивает около себя круг нарочно для того приготовленным огарком свечи. Из проруби невидимо выходят водяные духи. Они, подняв девушку на коже, переносят в жилище жениха или в дом суженого и потом относят опять на прежнее место. За девушкой гонятся в это время черти. Желая завладеть ею, они погружают ее с чрезвычайной скоростью в прорубь. Девица, чтобы спасти себя от неминуемой беды, должна произнести при самом погружении: "Чур сего места". Нечистая сила разлетается во все стороны. Посещавшая дом своего суженого узнает наперед про его жизнь и нрав, но никто не может ей сказать: будет ли она счастлива с ним? Немногие девушки решаются летать на коже, потому что редко избегают дьявольских нежностей. Нам ничего не известно, как женщины увертываются от них, но предание говорит, что женские хитрости проводят самих чертей. В других местах выходят в лунную ночь слушать к проруби. Расстилают около проруби воловью шкуру, садятся на нее в кружок, смотрят с вниманием в воду и замечают ее течение и шум. В этой воде девушка может видеть своего суженого, и в таком наряде, в каком он будет венчаться с ней. В тихой воде нельзя видеть, потому что там таятся черти, сторожа гадающих. Недаром пословица: в тихом омуте черти водятся. Счастливая девушка моется после гадания этой самой водой, чтобы быть здоровой и румяной и всегда любимой мужем. Которой из загадывающих причудится что-нибудь страшное, той обречено сидеть в девушках. В иных местах собираются несколько девиц на перекресток, расстилают там кожу, кладут на нее хлеб и нож, потом очерчивают вокруг себя ножом, чтобы у ним не прикасалась нечистая сила; покрывают лицо скатертью или полотном и, взяв друг друга за мизинец, вопрошают судьбу: что случится с ними в этом году? Девушки сидят в трепетном молчании и прислушиваются к свисту ветра, его дуновению и всякому шороху и стуку. Иной чудится дальний звон колокола - это погребение; другой представляется заунывное пение - покойник в доме; иной слышится разговор людей - свадьба; одним словом, каждой из девиц представляется особое чудное, и по нему судят и объясняют свою участь. Еще делают проще. В полночь выходят несколько девушек на перекресток, расстилают там кожу и садятся на ней. Но прежде дают уговор не творить молитвы и не робеть. Усевшись в кружок, одна из бойких говорит: "Сужена-ряжена! Вези меня с подругами к жениху". Тут они помчатся невидимо, куда - и сами не знают; но после очутятся у ворот тех самых, где живет жених. При этом гадании девушка должна выходить из комнаты с большой осторожностью: не прищемить подол платья, иначе она не будет иметь ни в чем успеха; не плюнуть на платье - в противном случае потерпит злословие. Если при надевании юбки завернется подол, то это знак, что в том году непременно родит дитя. Чесание волос. Под голову кладут гребень, загадывая: "Суженый-ряженый! Причеши мне голову". Во сне приходит суженый и причесывает девушке волосы. Когда волосы остались непричесанными, тогда горничная зачесывает и уверяет, что она сама видела, как шел к ее барышне суженый-ряженый: вошел тихо в спальню, зачесал волосы и ушел, не мешая ей спать. На ночь смачивают волосы настоянной на чародейской траве водой, чтобы дьявол не приходил вместо суженого. Все горничные уверяют, что нечистая сила, если начинает чесать, то расчесывает до крови, и девушка навек будет несчастлива. Чет и нечет. Чет и нечет занимает важное место в гадании. Раскладывают по столу орехи или накатанные из чего-нибудь шарики и говорят: "Чет и нечет". Упадет загаданное на чет - исполнение желания, на нечет - неудача. По ним задают себе всевозможные вопросы: скоро ли замуж? За кого? За того ли, кого люблю? и пр. Чет и нечет гадается еще на бобах, углях и соли; в таком случае девушкам гадают старухи, которые превращают этот способ в ворожбу. Бумажные шарики. Между многими пустыми бумажными шариками кладется один с именем суженого в особую чашу и все они перемешиваются. Потом каждая девица вынимает свое счастье до трех раз. Вынутые три раза пустые билета - неисполнение желания; вынутый за первым разом с именем - исполнение желания. Вынутый однажды пустой не лишает гадающую надежды. Если во второй раз попадется пустой, то не должно верить обещаниям: кто два раза обманул, тому в третий раз не верят. На этом положении основано, кому сбудется, а кому нет. Молодой вдовец. Доселе в обычае гадать о суженом по балясинам лестницы: выйдет ли девушка за молодого или за вдовца? Девушка начинает от первой балясины, говоря: "Молодой, вдовец", или "Вдовец, молодой", и доходят до последней. На какую упало последнее слово, такой будет муж. Гадают еще не по одним балясинам, но по пальцам, камушкам и проч., наблюдая одно правило, что на чем упадет последнее слово, тому должно сбыться. Счет кольев, или: замуж или нет. Ночью или в сумерки девушки робко подходят к плетню и начинают считать колья. Если оказывается четное число, то исполнение желания. Другие пересчитывают от досады по несколько раз, и никак им не приходится выйти замуж. Иные при счете кольев произносят: "Замуж, нет". Девушки всегда начинают словом замуж и заканчивают нет: последним словом они никогда не начинают гаданий. Вол и баран. После неудачи девушки отправляются в хлев, где стоит рогатый скот или овцы. Если какая-нибудь из них наткнется на вола или барана, то непременно выйдет замуж, но с той разницей, что наткнувшаяся на вола будет иметь неверного мужа, а на барана - сама наставит рога мужу. Многие девушки этому не верят, смеются над нелепостью предзнаменований, но как скоро выйдут замуж, то припоминают рога. Овцы. Несколько девушек бегут в овчарню, затворяют за собой двери и в потемках каждая из них быстро выдергивает клочок шерсти. Если шерсть черная - суженый будет чернобровый, если белая - белокурый. Пугание воробьев. Наткнувшиеся на животных с рогами девушки не перестают гадать. Они отправляются толпой на гумно или в житницу с фонарем и пугают воробьев: кричат, бросают палками под кровлю, а другие, наиболее отважные, залезают сами под крышу и гонят воробьев оттуда. "Кыш, кыш, воробьи! Летите и мне мужа принесите", - произносят они втихомолку. Сонные воробьи летят прямо на огонь, и та, которая прежде поймает воробья, выйдет прежде всех замуж. Некоторые девушки довольно долго хранят у себя пойманных воробьев; тешатся их щебетаньем или по щебетанью их стараются узнать свое будущее: если оно громкое - муж будет сердитый, если пискливое - кроткий.

Девушки всегда желают знать наперед свою участь. Для этого они, во время гаданий, берут сборник (головной женский убор), кусок ржаного хлеба и кусок дерева и покрывают их горшком с приговором: "Чему быть, тому не миновать", или "Что сбудется, то сбудется, а сбудется то, что сбудется", или "Задумаю, загадаю, судьбу вопрошаю". О том, что красавица вопрошает, никому не должно говорить: единственный свидетель ее тайных дум - ее сердце. Закрыв глаза, подходит к горшку и вынимает наудачу первую вещь: вынутый кусок дерева - печальная судьба, гроб; кусок хлеба - не выйти замуж в том году; сборник - скорый выход замуж. Дозволяется вынимать вещь только один раз. Березовая лучина. Кому не хочется знать наперед, долго жить или нет? Берут березовую лучину, обмакивают в воду и зажигают. Горящая с искрами лучина означает болезнь; потухающая при горении - близкую смерть; горящая ясно - долгую жизнь. Еще обертывают березовую лучину льном, втыкают в щель и зажигают. Догорит ли лучина скоро - смерть кому-либо из родных; оборотится ли она в какую-нибудь сторону - быть девушке замужем. Узнавание имени жениха. Свертывают комочек соломы и кладут на стол. На свернутой соломе ставят сковороду с камнем и поливают ее водой. Желающие знать имя жениха выдергивают потихоньку соломину, которая производит при этом глухой звук, и в этом звуке отгадывают имена суженых. Иным слышится "дзинь", и из него выводят имя суженого. Тут всегда рождаются споры между словообъясняющими: каждая из девиц старается уверить свою подругу, если соломинка выдернута неудачно, что звук предвещает не то, какое значение ему придают. Споры всегда оканчиваются надеждами увидеть в скором времени суженого. Еще кладут иглу без ушка под жернов. Одна вертит жернов, другая прислушивается к звуку. В последнем девушки слышат имя жениха. Яичный белок. Берут свежее яйцо, выпускают из него в стакан белок и ставят в вольный дух печи, на столько времени, во сколько он может свернуться. Потом вынимают стакан и замечают: в каком положении белок? Свернулся ли он, и в каком виде? Вид церкви означает венчание, кольца или перстня - обручение, четырехугольной фигуры - гроб. Корабль с парусами значит выход девушки замуж в чужой стороне. Мужчине такой корабль предсказывает дальнюю дорогу, а женщине скорое возвращение ее мужа домой. Прочие фигуры, которые трудно разобрать, объясняются с особой таинственностью. Нередко прибегают к женщинам, искусным в толковании гаданий. Если белок вовсе не поднялся, то не состояться браку. Когда он вдруг опустится на дно, тогда предвещает смерть, а в доме пожар. Вскипание воды. На влитую на сковороду воду кладут охлопки льна, зажигают их и покрывают горшком. Если вода закипит, то у невестки будет сварливая свекровь; если огонь погаснет, тогда свекровь будет добрая. Кольцо, кусок хлеба и пук соломы. Накрывают платком кольцо, кусок хлеба и пук соломы. Девушка, желающая знать счастливую свою жизнь, должна сама вынуть какую-нибудь вещь, и что вынет, то непременно сбудется. Вынутое кольцо означает, что жених ее будет щеголь; хлеб - зажиточный муж; солома - бедность. Другие кладут вместо соломы какой-нибудь крючок, и если он вынется, то говорят: "Бедный крючок". Это значит бедный человек. Иногда толкуют крючок в прямом смысле взяточника. Перстень, хлеб, щетка и табак. Каждую из этих вещей, порознь, кладут под отдельную посуду. Угадывающие о качестве жениха не должны видеть, куда какая положится вещь, но должны подходить к вещи, закрытой посудой, и брать ее наугад: кому попадется перстень, значит, жених будет щеголь, кому хлеб - богатый; кому щетка, у той будет муж брадобрей, а кому табак, той муж будет табачником. Над последними двумя вещами девушки смеются, называя своих подруг одну брадобрейшей, а другую табачницей. Кусочки хлеба в окне. Накануне Нового года кладут в дымовое окно черной избы столько кусочков хлеба, сколько гадает девушек. Эти кусочки оставляют лежать всю ночь. Утром каждая из девушек смотрит: цел ли замеченный ею кусочек? Если цел, значит, что она проживет этот год, а если надкушен или съеден совсем, то умереть ей в этот же год. Помехой гаданий девушек всегда бывает кошка. Добравшись до кусочков, она съедает их или закусывает, сколько ей угодно, а девицы между тем толкуют. И как нарочно случается, что те девушки, кусочки которых были съедены, живут долее, нежели те, которых остались невредимыми. Ломание косточки, называемой дуга. При подавании на стол жареной курицы или другой какой-нибудь птицы девушки берут заднюю часть кости, имеющую вид дуги, и ею гадают между собой: кому умереть прежде? Гадающие берутся мизинцем за дугу косточки, и кто переломит скорее, той прежде умереть. Соломинка. Закрыв глаза, выдергивают ртом из скирды по соломинке, и по ней судят о своем счастье. Выдернутая с колосом - явная примета богатой жизни; без колоса - убогая жизнь; две выдернутые вместе - рождение близнецов, а если более - ничего не значит. Гадание не дозволяет девицам иметь более двух близнецов. Можно гадать только до трех раз. Еще ходят на гумно и дергают колосья из одонья. Выдернутая солома с колосом означает богатство, а пустая - бедность. Иные выдергивают колос из одонья зубами. Если выдернулся толстый, то девушка будет жить в полном удовольствии. Иглы. Девушки не могут гадать иглами. Они должны просить о том или своих нянь, или старух. Намазывают две иглы свежим салом или воском, опускают их острием, а иногда без всякого разбора, в стакан с водой и замечают, как они тонут. Если скоро и прямо пошли на дно, то исполнение желания; сошлись ли вместе - выход замуж; остановилась ли одна против другой - встретится препятствие; совсем разошлись - великое горе для невесты: оставаться незамужней. Последнее обстоятельно касается девиц, но для женщин это означает разговор или семейное горе, а для мужчин неуспех в делах. Гадают еще иначе. Раскладывают хлеб, соль, уголь и печину (отвалившийся из внутренней части печи кусок кирпича): хлеб против соли, уголь против печины. Потом берут продетую на длинной нитке иголку, втыкают ее в другой кусочек хлеба и, взявшись за конец нитки, держат ее против лба; после раскачивают тихонько с приговором: "Хлеб да соль, уголь да печина, скажите правду-истину". Тут замечают, куда станет качаться иголка с кусочком хлеба: если от хлеба к соли - предвестие доброе; если от угля к печине - дурное. Бобы. Гадание на бобах известно было у нас еще в XVI в. и строго воспрещалось имать веру в бобы. Сохранившаяся пословица: чужую беду бобами разведу, а к своей беде ума не приложу - объясняет, что человек в своем горе не находит ума, а о чужом думает легко. Многие, веря в гадание на бобах, утешаются словами ворожеи, которые искусно определяют свойство и значение каждого боба. Для этого берут 41 боб и делят на три части: отсчитывают по четыре и откладывают их в сторону в один ряд, пока в руке останется один лишний, который кладется в особую кучку. Потом из одного ряда делают несколько кучек и дают им названия: первой - голова, второй - сердце, третьей - руки, четвертой - ноги на походе; название остальных рядов зависит от искусства ворожеи. Когда бобы разложатся в должном порядке, тогда ворожея водит по ним рукой, шепчет про себя известные ей выражения и потом объясняет каждой девушке: "Это упало на голову, твой суженый думает о тебе, и давно думает! А это лежит на сердце, печаль у него и у тебя. Он будет твой, только встретишь слезы. Руки? Оно хорошо, да ведь другие девушки уже любят его; они вяжут ему руки, а он все к тебе. Ноги? Не бывать ему в том доме; он едет в дальнюю сторонушку, а там ему слюбится другая. Не кручинься, красная душа-девица: сердце молодых людей то на ту, то на другую сторону, - куда повеет ветер". Излишек объясняется в заключение получением письма, известия, посылки, наступлением близкой дороги и т. п. Когда удачно оканчивается гадание, тогда говорят: "Голова весела, сердце радостно, рука полна, ноги на походе". Другие описывают гадание на бобах следующим образом: берут 41 боб и делят их, без счета, на три части. Первую часть берут в одну руку, а другую отсчитывают по 4 боба и откладывают в сторону, пока останется в руке три, два и один боб. Этот остаток кладут в первую линию, подле первой части; потом берут третью часть, отсчитывают также и кладут остаток в первую линию подле третьей части. Потом составляют впереди линию в три порядка, а третью без счета в три порядка. По оставшимся бобам от первой и второй линий, по устроении трех линий, приступают к разгадыванию. Второй порядок первой линии называют головой, третий в той же линии рукой, второй во второй линии сердцем, третий в третьей линии ногой на походе. Голова предвещает мысль, веселость, быстроту, ученое состояние; рука - богатство; сердце - печаль и радость; ноги на походе - приезд и путешествие, получение посылки и исполнение желания. Решето. Только замужние могут гадать на решете. Ворожеи веют решетом снег, а потом вытряхивают его в лунную ночь. Главное в том, чтобы уметь сдержать решето на указательном пальце в равновесии, протянув правую руку. На решете чаще гадают крестьяне по деревням, когда случится пропажа или воровство. При держании решета произносят имена людей, подозреваемых в воровстве. При чьем имени оно повернулось, тот изобличается. Точно так поступают при святочном гадании, с той только разницей, что при чьем имени решето повернулось, тот не суженый. Если оно повернулось от дрожания руки или дуновения ветра, то это приписывается действию нечистой силы и снова начинают гадать. Кофейная гуща. Ворожеи-кофейницы гадают во всякое время. На святках гадают только по желанию или по просьбе. Сливают кофейную гущу в чашку, накрывают ее блюдечком и опрокидывают вверх дном. Потом, сняв чашку с блюдечка, наливают в него воду и погружают ту же чашку на блюдечко, при троекратном произнесении слов: верность, дружба и согласие или что загадано, то сбудется и рассматривают, какие вышли из чашки знаки. Изображение человека означает свидание влюбленных; цветы - любовные связи; дерево - разрыв любовников, в семействе раздор, несогласие и в делах неудача. Виды домов, церквей и башен - исполнение желаний; если же при этом соединилось несколько изображений вместе, наподобие людей, то означает свадьбу; четырехугольные виды предвещают гроб или несчастье. Изображения каких-нибудь животных толкуются различно: собака означает верность, друга; кошка - коварство; лисица - лукавство; волк и медведь - неудачу или препятствие в делах любви; змея - наговоры от злых людей. Трудно исчислить значение кофейных знаков: объяснение их зависит от кофейниц. Девицы гадают на кофейной гуще только перед сном. Гадание на картах. Ни один род занятий не распространился у нас в такой степени, как карты. Везде, куда ни обратитесь, играют в карты и гадают на них. Даже особы высшего сословия не свободны от этой слабости. Есть люди, которые посвятили всю свою жизнь одному гаданию на картах. Разгадывают другим несчастие, а своего не знают; предрекают другим счастье, а сами несчастливы! Нет уголка в деревне, где бы не было прославленных гадальщиц. Их с почестью приглашают на дом или нарочно приезжают к ним из дальних мест знатные люди. Что этому причиной? Недостаток просвещения. Гадальщицы живут за счет невежд и слабоумных. Они ведут непосредственную связь с плутами и обманщиками и знают, где что пропало; имеют сношение с дворовыми людьми, торговками и сплетницами. Окружая себя людьми, шатающимися от дома к дому, они получают от них все нужные сведения; знают, что происходило в доме и когда кого обворуют. Прибегающие к ним за советами всегда суть влюбленные, суеверы, потерявшие собственность, легковерные, люди с предрассудками, лишенные всякого здравого смысла и теплоты веры. Вместо того, чтобы прибегнуть в горести к Богу и Ему молиться, очень многие обращаются к обманщикам, не думая, что они совершают великий грех. Верить ворожеям - значит отметать попечение о нас Промысла. Ворожеям охотно верят на слово, а рассудку нисколько. Гадальщицы часто отгадывают по лицам печальным о случившемся несчастье. И кто не может отгадать! Отрывистые слова, грусть и уныние, слезы на глазах или глаза, красные от слез, впалое и бледное лицо, дрожащие руки, медленная и задумчивая поступь - все это помогает гадальщицам. На вопросы легковерных они отвечают скоро и всегда двусмысленно. Удачное разгадывание распространяется повсюду, и всегда с преувеличением; неудачное приписывается не картам, а судьбе. Так было написано на роду! Если ворожея разгадывает слишком неудачно, то переходят от нее к другой и ни в чем ее не обвиняют; вместо нее новая ворожея приобретает толпу поклонников. Страсти везде господствуют, но в картах они явственнее. Одно нравственное направление умов может уменьшить безотчетную доверенность к гаданию. Все усилия останутся слабыми, пока образование не предпочтут картам. Должно думать, что гадание на картах увеличилось в царствование императрицы Елизаветы, по той причине, что карты были тогда в большом употреблении. О нашем времени нечего говорить. Способ гаданий на картах многоразличен. Каждая гадальщица имеет свои особые приметы и дает им свой смысл. Раскладка карт и объяснение их суть условные предметы, которые изменяются по произволу и разнообразятся до бесконечности. Иные гадают 56 картами, а другие целой колодой. Самое невинное препровождение времени, гранд-пасьянс, также есть гадание. На святках прибегают к карточному гаданию по случаю гадательных вечеров. Девушки с особой верой смотрят на падающих королей и замечают их с жадностью; старые обманщицы толкуют девицам эти гадания по своему усмотрению. Гадать на одно лицо допускается до трех раз; более же в один вечер считается недействительным; можно загадывать снова в другой вечер. Четыре карточных короля. Перед сном кладут под подушки четырех королей и гадают: "Кто мой суженый, кто мой ряженый, тот приснись мне!" Суженый-ряженый должен присниться; если же нет, то это приписывают душевному расстройству девушки или другому постороннему обстоятельству, но во всяком случае вину слагают на память и на то, что после сна не должно было браться за голову. Суженый, явившийся под пиковым королем, означает старика и ревнивого; под трефовым - вдовца; под червонным - молодого и богача, а под бубновым - желанного. Мужчины кладут себе под подушку четырех дам, цвет которых означает то же самое, что королей, с той разницей, что если приснится пиковая или трефовая, то зажигают ею трубку. Гадание по королям и дамам перешло к нам от немцев в середине XVIII в. Три прутика из веника. Когда все заснут, тогда гадающая должна встать потихоньку с постели и, никому не говоря, что она намерена загадывать, вынуть из веника три прутика и этими прутиками отмести сор от порога вовнутрь комнаты три раза. Потом эти три прутика положить под подушку, лечь и загадать о суженом. Он явится, разбудит милую, обнимет и проведет с ней ночь в сладостном упоении любви. Гадавшая не должна тогда трогать прутиков, иначе суженый скроется, и ей оставаться тогда вечно в девушках. Снимание сапога. Мужчина, ложась в постель с одним сапогом на правой ноге, загадывает о суженой: "Суженая моя, ряженая, приди ко мне и сними с меня сапог". Когда он заснет, тогда его суженая явится и снимает с него сапог. Обычай разувания есть самый древний. Еще предки наши, будучи язычниками, употребляли его. Невеста должна была разувать в первую ночь жениха, который держал в то время плетку в руках. Если она снимала с левой ноги сапог, то жених бил ее три раза по спине в ознаменование власти над женой, которая становилась с того времени его рабыней; если невеста снимала сапог с правой ноги, то положенные в нем деньги она брала себе, жених целовал ее и потом бил слегка плетью. Луковица с солью. Загадывающие выбирают свежую луковицу, очищают ее от шелухи и разрезают пополам; потом снимают первый слой луковицы, посыпают ее солью, и в то время, когда ложатся спать, съедают, загадывая о суженом или суженой. "Суженая, ряженая" или "Суженый мой, ряженый, подай мне напиться воды". Жажда, производимая от лука с солью, не дает хорошо уснуть, и пока суженый или суженая явятся, сами встают с постели и сами себе добывают воду. Три ангела. Ложась спать, надобно закусить который-нибудь угол подушки и потом, укрывшись одеялом, загадать о суженом или суженой, говоря: "Один ангел скажет, другой укажет, а третий суженого покажет". Все ангелы слетят и выполнят желание загадывающих. Бросание монеты в воду. Чашу или таз наполняют водой и потом берут мелкую монету, которая была бы самая тоненькая: обыкновенно брали для этого шелег, который ныне вышел из употребления и, подняв монету довольно высоко, опускают ребром в воду. Брошенная таким образом монета, встретив сопротивление в сосуде, выскакивает из него и падает на землю, и тогда она означает, что о чем было загадано, то сбудется непременно. При бросании монеты должно загадывать только о том, что сбудется или не сбудется. Если брошенная ребром монета перевернется и ударится плашмя, то она утонет, и тогда означает, что загаданное не сбудется. Многие так верят этому, что во всякое время прибегают к сему способу загадывания; но такое загадывание преимущественно имеет силу накануне Нового года. Кольцо в воде. За несколько часов до сна наливают в стакан воду, опускают туда кольцо и выставляют на мороз. Ложась спать, приносят стакан и смотрят: какие вышли в нем предметы? Замерзшая вода без бугорков означает бездетную жизнь, а сколько покажется бугорков, столько будет сыновей, а сколько ямок, столько дочерей. Потом надевают кольцо на руку, загадывают и, сняв его, передают друг другу: что было загадано, то приснится и сбудется верно. У иных воображение так сильно действует, что им видится во сне то, что происходило наяву, и представляется то, что задумали; у других, от сильного напряжения, случается бессонница, и вследствие этого головная боль; но это приписывают беспокойному посещению суженого-ряженого. Виденные утром и перед вставанием сны не считаются действительными. Башмаки с золой. Посыпают золой башмаки и ставят их на ночь под кроватью. Поутру смотрят: на чьих башмаках больше золы, той девушке предстоит счастливая жизнь. Еще так: девушка с завязанными глазами обсыпает свои башмаки золой и поручает потом кому-либо особо смотреть за ними, чтобы не думали, что переменяла их. Перемена башмаков показывает перемену в семействе: смерть или болезнь. При надевании башмаков, бывших с золой, замечают: надевала ли девушка вперед на правую ногу или на левую? Если на правую, то исполнение желания, а на левую - неудача. В этот день стараются ничего не предпринимать и ничем не заниматься. Другие девушки кладут свои башмаки, без золы, в корыто, и потом бросают их все вместе за одним разом: чей башмак прежде упадет, той непременно выйти замуж. Кудель с пряжей. Расчесывают ночью кудель пряжи на гребне и выставляют ее за окно. Перед сном смотрят, в какую сторону развевается расчесанная кудель, с той стороны явится суженый. Некоторые утверждают: какие волокна на гребне, такие будут волосы у суженого. Суженый с водой. На ночь едят что-нибудь соленое и загадывают: "Кто мой суженый, кто мой ряженый, тот подаст пить мне". Девушки думают, что когда во сне им захочется пить, тогда у постели будет стоять суженый с водой и подаст пить. Девушка не должна пугаться если суженый и сядет подле нее, и обнимет. Мостик из прутиков. Делают из прутиков мостик, кладут его на ночь под подушку и загадывают: "Кто мой суженый, кто мой ряженый, тот переведет меня через мост". Когда все это приснится, тогда сон в руку; но то беда, что девушки скоро забывают сны. Никогда не надобно класть рук под голову. Квашня. Выносят из избы квашню и ставят ее посреди двора. Если с завязанными глазами девушка прямо найдет на квашню, то выйти ей замуж в тот же год; если найдет боком, то под сомнением, чтобы она вышла замуж в тот же год. Беда, когда пройдет мимо - не выйти ей замуж. В иных местах ставят квашню посреди дороги. К квашне бегут спиной, и кто попадет в нее, та будет выдана замуж в тот же год. Загадывание перед воскресеньем. "Понедельник со вторником, среда с четвергом, пятница с субботой, а ты, воскресенье, одно, скажи мне правду: какой суженый явится мне во сне?" Это загадывают, ложась спать, и преимущественно перед воскресным днем; но как Р. X. не всегда приходится в воскресенье, то поэтому гадают во все святочные вечера. Литье из разных веществ. Обыкновенное литье - на воске. Оно было в большом употреблении у греков и известно у них под именем керомантии, предзнаменовавшее доброе и худое. То же самое ныне оно значит и употребляется во всей Европе. Наши предки любили предаваться этому роду удовольствий, которое называлось "восколеем"; но церковными постановлениями оно строго воспрещалось как богопротивное дело. Лили еще не из одного воска, но из олова, свинца, серебра и золота. Говорят, что прежде лили из золота, будто бы в том предубеждении, что выльется счастье золотое, и в заключение пили воду с золотого блюда. Сохранилась доселе поговорка: с твоего слова, с золотого блюда. К литью приступают с особым чувством боязни. Его совершают на сон, и только в это время гадание считается действительным. Растапливают белый воск и выливают его на блюдо, чашу или другой какой-нибудь сосуд с водой, и замечают, какие отлились изображения. Представляющие вид дома - означают хозяйство; прочие здания: сарай, гумно, и т. п. - сельскую жизнь; церковь - обручение; яма и пещеры - гроб; деревья и растения имеют особое свое знаменование: склонившиеся деревья - грусть, прямые - радость; растения и цветы, похожие сколько-нибудь на Божье дерево, тюльпан, розу, незабудку и пр. объясняются по их свойству; развалины какого-нибудь города или дома толкуются всегда в дурную сторону: для невесты - обман в суженом, для женщины - несчастье в доме. Истолкованием таких видов занимаются прославленные ворожеи, которые часто упрашиваются невестами говорить в их пользу. Ворожея предсказывает суженой брачный венец, указывая с намерением на кольцо, отлитое из воска. Девушка притворно не верит, ссорится с ворожеей, но на другой день является жених, и дело идет к концу. Предусмотрительный жених подкупает заблаговременно ворожею, и все слаживается в его пользу. Между девушками начинаются неудовольствия, и дело объясняется само собой. Соперницы подговаривают ворожею говорить назло суженой. Весьма часто случается, что подкупленные женихами ворожеи говорят о них с великой похвалой, выставляя их честными, бескорыстными, благородными, нравственными и любящими свою суженую, хотя все знают, что они низкой души, безнравственные и имеют в виду получить от суженой денежки. Но нет ничего смешнее и глупее, когда сама суженая знает о своем женихе, что он действительно человек подлый, что она не могла терпеть его прежде: решалась лучше лишить себя жизни, нежели выйти за него замуж; один взгляд его пугал ее прежде, и она в глаза издевалась над ним, - но ворожея сказала, что он суженый ее, а суженого конем не объедешь, мать подтвердила это, и дело в шляпе. Такое зло совершают ворожеи, но и подобные невесты, вопрошающие их о своей судьбе, не заслуживают ни доброго имени, ни сожаления. Девушки, которым наворожили в пользу, торжествуют, а те, которым наговорили несчастья и горя, ломают от испуга руки и ложатся спать с оханьем. Во сне бредят и рассказывают свои страдания. Но наперекор гаданиям бывает, что охавшая девушка скорее находит себе жениха, нежели та, которой было наворожено в пользу. Другие нетерпеливые девушки, желая видеть суженого с глазу на глаз, гадают восколеем в бане в полночь. Когда суженая начинает гадать, в то время предстает перед ней суженый, по милости ворожеи, дарит ей кольцо и скрывается. От испуга девица падает в обморок; ее отводят в спальню и укладывают спать. На другой день она рассказывает страшные вещи; кто-то ее целовал, обнимал и нежился с ней; потом кто-то надел ей на руку кольцо. В доме все в ужасе, но спустя несколько дней появляются сваты. Любовь хитра на выдумки. Девицы, получившие неблагоприятные предзнаменования, прибегают к выливанию стада лебедей. Вечером выливают лебедей и лебедок по числу гадающих; лебедок окрашивают, а лебедей оставляют белыми. Каждая избирает для себя лебедя и лебедку, пускают плавать в чане и закрывают полотном. Перед сном идут смотреть, как плавают лебедь и лебедка. Плавают ли они вместе - означает супружеское согласие; присоединилась ли к одной паре другая - будет много детей. Гадание на олове и свинце так же производится, как на воске, но только скрытно от родных и знакомых. Растопленный свинец вливают в холодную воду и смотрят: на какую сторону отделяются пары, с той стороны явится суженый. Отлитые изображения так же объясняются, как восковые. Литье из золота и серебра ныне не употребляется, но предание говорит, что встарь расточительные бояре отливали фигуры для гаданий из золота. Князь В. В. Голицын, наперсник дел царевны Софьи; цезарь Ромодановский; бояре: Борис Шереметев, Шеин и др. тешили гостей на святках золотолеем. Иностранцы с изумлением говорят об их роскоши, особенно о Голицыне, который своей блестящей жизнью затмевал многих владетельных князей. Сожжение бумаги. Лист белой бумаги жгут на свече; потом подносят сожженную бумагу к стене, а свечу держат несколько поодаль, чтобы отбрасывалась тень. По изображениям, которые рисуются на стене, рассуждают об их значении. Действительно, бывают иногда заманчивые явления: то представляют вдали лес, дорогу, горы; то башни, храм, поля, людей, то разных животных. Само собой разумеется, что объяснение этих явлений сопровождается приблизительными истолкованиями. Мне часто случалось видеть сожжение бумаги, и всякий раз я удивлялся фантастическим, при этих случаях, изображениям. Некоторые части предметов выходили прекрасно. Одной девушке они предсказали дальнюю дорогу; ей нарисовались на стене лес и дорога, а вдали человеческая фигура в печальном положении. Через некоторое время один молодой человек, издавна посещавший дом ее родных, предложил девушке руку, но с условием быть постоянной. Дело разладилось. Пока девушка молода, она может иметь своих поклонников. К ней присватался офицер с усами. (Уж эти усы! сбивают они девушек с толку.) Он ей не нравился, понравились ей усы - и она вышла за него замуж и уехала с ним на бивачную жизнь. Вот совершилась дальняя дорога. Цветок из подвенечного убора. После всех неудачных гаданий некоторые девушки не теряют надежды выйти замуж. В таком случае помогает им дружка во время какой-нибудь свадьбы. Когда обрученную невесту раздевают, тогда приближенная дружка отламывает цветок из головного убора молодой и передает той девушке, которой желает жениха. По уверению многих, эта примета сбывалась. Одна моя знакомая рассказывала, что ее подруга просила позволить ей отломить цветок из ее подвенечного головного убора. Дружка, отломив выточку, передала безнадежной девушке, которая в скором времени вышла замуж. Это, однако же, не есть собственно гадание, но средство к утешению безнадежной. В случае, если гадание было зловещее и несчастное, - чего Боже сохрани! - то прибегали к снотолкованию. Снотолкование. Не было человека в мире, который до известного времени не обращался бы к снотолкованию. Женский пол постоянно отличается верованием в сновидения. Бывало прежде, что ни снилось, все сбывалось, а теперь, - грешные мы люди, - ничто нам не сбывается. В старину существовал особый разряд женщин, которых беспрестанно требовали на дом для изъяснения снов, как египетские цари своих волхвов-мудрецов! Попадаются у нас, по городам и деревням, записные снотолковательницы, снискивающие себе пропитание этим занятием. Беззубые старухи, бабушки, кумушки, старые няньки и расхаживающие с узелками трав от разных недугов сами заводят речь о снах и охотно берутся изъяснять их. Всем известно, что многие прибегают, для узнавания снов, к сочинениям под именем сонников, оракулов, предсказателей и т. п., и верят им безусловно; читают нелепости с большим вниманием, нежели нравственное и полезное сочинение; руководствуются бестолковыми объяснениями, даже при начинании своих дел, и книгу о снах хранят и берегут как душеспасительную. Таковое слепое расположение происходит от недостатка образования и делает людей безотчетно легковерными: они на все соглашаются охотно, и все пустое для них есть таинственное, непостижимое. Страсть находить в природе все чудесное, сверхъестественное, произвело верование в сны, которые снотолкователями разделены на вечерние, полночные и утренние, все имеющие свою силу и свое значение: одни из них сбываются скоро, другие медленно. Сновидения происходят ежедневно, но те, которые бывают на святках, считаются важными и имеющими влияние на судьбу человека. Девушки загадывают на ночь и рассказывают поутру сны свои с трепетным чувством, боясь, чтобы не объяснили их в дурную сторону. Вечерние или первые засыпальные сны не всегда сбываются, и потому не считают их такими важными, как полночные, которые решают или предрекают многие случаи в жизни. Только снотолкователи и снотолковательницы занимаются изъяснением их. Утренний сон сбывается, но не так скоро. Думают, что если он снится молодой чете на первом году их брака, то он всегда имеет для них свое значение. Изъясняют сны смотря по людям, отношениям и приемам. Бывают строгие снотолкователи, которые представляют себя истинными вещателями, и к таковым обращаются и верят их толкованиям. Когда девушки поутру вставали, то приходили к ним бабушки и старые женщины и спрашивали, что им снилось. Хороший сон повторялся на святочных вечерах, от слова до слова, не только между своими, но и знакомыми. Вот разговор девушки с няней. - Няня, няня! Поди сюда. - А что, дитя мое, дитятко ненаглядное? Не сон ли перепорхнул нерадостный? Не весточка ли горькая? - Не знаю, голубушка моя няня, а сон привиделся, - и рассказчица, обняв няню руками, висла на ее шее. Она тяжко вздыхала, и слезы навертывались на ее глаза. Но няня, не дав ей плакать, говорила: - Ну расскажи же, моя звездочка ясная. - Вот видишь, - продолжала встревоженная девушка, - вечером-то мне малым-мало спалось; что малым-мало спалось, но чудно виделось. Привиделась мне крута гора, а на той крутой горе бел горюч-камень лежит, и не движется и не пылает; а на камне вырастал част ракитов куст, а на том на кусте млад сиз орел сидит, и голову склонил, и крыльица опустил; перушками перебирает и ясными очами на меня поглядает; пред ним вьется в воздухе голубка, а над голубкой носится серой ястреб. Ястреб-то ох, няня, страшно! - Что, мое дитятко? Не бойся, возговори. - Ястреб-то ... не скажу, боюсь! - Знаемо, дитятко, ты напугано; покончи ж свой сон. - Ястреб точит кровь на сыру землю, и я в крови... От ужаса и проснулась. - Ну что ж, сон в руку, - сказала няня и призадумалась. - Ну, скажи, скажи, няня. - Я расскажу тебе: крута гора, то дом твой; ракитов куст, то детушки твои. - Как, няня? У меня детей нет. - Ну, будут, - отвечала она. - А как же это? - Эх, дитятко неразумное! Бог пошлет. - С неба? - Вестимо. Сизый орел - то твой суженый. - Как же это, няня, Бог и ему пошлет детей? Чьи же будут лучше: мои аль его? - Все ровные. Ну дай же покончить; голубка - ты сама; а кровь-то - радость ваша на свадьбе; а ястреб - злодей твой. Подбегала к няне другая девушка с предложением рассказать свой сон. - А мой сон? Ну рассказать ли? Сижу я во тереме, во светлый день; невзначай день нахмурился, почернел, и море синее восшумело. В бедовый день не густой туман по синю морю опускался, а опускалася люта печаль на высокой терем, на батюшкин дом. Уж пред тем днем светел месяц светил не по-старому; как выглянет, так опять за черные тучи закроется. Уж привиделось, что упала звезда поднебесная, что твоя свеча местная соборная! Что одевали меня черным покровом на тесовой кровати; на грудь сыпали крупны зерна бурмитские и скатным жемчугом повивали голову; что во всю ночь держали меня в светлице из трех досок, без верхней перекладины; что по всю ночь до бела света каркали вороны черные, а дятлы долбили железными носами стену брусчатую. - У, как страшно! - кричали девицы, отскакивали от рассказчицы, бледнели и прижимались друг к другу. - Бог с вами! Христос с вами! - вопияла бледная няня и начинала девушек крестить, но сама дрожала, трепетала всем телом и, едва стоя на ногах, произносила: - Да воскреснет Бог и расточатся врази Его... аминь! аминь! аминь! - Плюнув на землю три раза, заставляла всех плевать по три раза и креститься. - Нечистая сила, изыди! Антихрист! Дьявол! Демон! Леший! Изыди, изыди! Да проклят ты будешь во веки веков! Аминь. Девушки, в продолжение ее проклятий, трепетали: они уже видели перед собой дьявола с длинным косматым хвостом, то с поднятым вверх, то с подобранным под себя, как у бешеной собаки; с большими рогами, с козьими ногами: сам играет и сам пляшет и языком девушек дразнит; то кивает пальцем и моргает глазом чертовским, то перевернется и станет ходить на рогах или завернется, завернется и перевернется в черную кошку, и прямо им под ноги. - Ух, ух! - все кричали и от ужаса падали на землю. Няня чуть жива. На крик сбегались старые женщины и бабушки и окропляли девушек крещенской водой. Когда девушки приходили в себя, их уверяли, что они здесь спали, и пристыдят еще, что барышням не годится спать на земле, а следует на лебяжьей постелюшке. По успокоении девушек приступает уже няня. - Ты моя розонька розовая! Скажи-ка свой сон. - Хорошо, няня, слушай. По великому, по большому озеру, не сер селезень плыл, то плыл кораблик. Той кораблик изукрашен, у того кораблика на носу лев-зверь вырезан; вместо очей вставлено по дорогому камешку, по бриллиантику; вместо бровей повито черным соболем; вместо уса торчали два ножа каленые булатные; вместо ушей развивались два горностая; вместо гривы две лисицы бурластые, вместо хвоста две куницы волнистые. А на кораблике тридцать богатырей, один одного краше, а один из них отметный, как ясной сокол между соколами, как светел месяц между звездами. Он протянул ко мне руку, заговорил: "Красная девица-красавица!" Я хотела подойти к нему и тут проснулась. - Славный сон! - закричала от радости няня. - Ты скоро замуж выйдешь. Но тебя уж ждут поезжаные, и в тереме у батюшки твоего ай будет снова ликованье. Не успел батюшка сына женить, а уж дочь просватал. Свадьба! Свадьба! Право, звездочка моя утренняя. - Няня, голубушка моя няня, - говорит одна из девиц, - сказать тебе про мой сон? - Говори, сердце мое, ласточка моя, касаточка моя, канареечка моя; я так тебя люблю, говори про свое счастье, лебедушка моя, пташечка моя. - Слушай, няня: на малиновом кусте сизокрылая горлица; во темном лесу каркают вороны; за лесом, на крутой горе, высокий терем; в том тереме девица плачет, рыдает и крупны слезы полотенчиком утирает. Кто-то ей возговорит: "Не жги свечи воску ярого, не жди дорогого; другу сердечному вовек к тебе не бывать; твое солнце перекатное, а доля твоя бесталанная". А она восплачет: "Куда мне от злой беды, от лютой тоски? Пойду во темны леса, во круты овраги, созову зверей, накликаю: ох вы, лютые звери, соберитесь ко мне! Вот вам мое тело: вы растерзайте его на мелкие части; мое тело белое - вам пища сладкая; растерзайте его, но оставьте сердце: друг найдет сердце, найдет мил и дознает, как любила я его; как любила его, и вздохнет обо мне, вздохнет и поплачет". На те речи прилетела горлица и ласковое слово проворковала: "Не роняй на белу грудь горючих слез; не губи красу: мил твой сердечной воротится; он узнает, как тосковала, и полюбит больше прежнего". На те речи налетели вороны и закаркали: "Не греть солнцу жарче летнего, не любить твоему другу крепче прежнего". Тут буйные ветры завыли и с теремом девицу унесли. Прилетел молодец, девицу высвободил, во светлую церковку с нею пошел. Смотрю, на головке моей венец: я хотела поправить его, подняла ручку и проснулась". Все девушки провозглашали: - Свадьба! - Вестимо, свадьба, - отвечала няня. - Нет, не свадьба, - отвечала одна из девушек. - Церковь и на голове венец - это похороны, это смерть. Некоторые верили, другие спорили, а рассказывавшая девушка уже плакала. Ее сон зловещий, а няня сказала неправду. И начиналась тогда тревога, и стоило великих трудов уверить в противном не только ее, но и всех тех, кому сны толковались к несчастью или к смерти. Последней более всего страшились. - Послушай, Ивановна, мой сон. - Ну, ну, говори, моя ягодка малиновая, Аграфена Федосеевна. - Вот видишь, Ивановна. Только что я вздремнула, и уже вижу: взошел месяц - да где же? У батюшки в терему. Золоты рога глядят в зелен сад, а в зеленом саду цветут цветы иные, растут яблоки наливные, поют птички малиновочки. Как увидела все это, да так испугалась, что укрылась под подушку. - Эка ты, подруженька! Ты бы зачурала, - говорили девушки. - Страшно было, девушки! Хочу сказать, язык не воротится; хочу привстать, ноги подкашиваются. Слышу, кто-то душит меня подушкой. Встаю, и что же вижу? По саду гуляет жар-птица! Я в сад иду, она навстречу мне; я от ней бегу, она за мной летит; я к батюшке во терем, она за мной. Вхожу в покои, а жар-птица взлетела на месяц, села на золотом роге и манит меня к себе. Не помню, как я поднялась к месяцу, как села рядом с жар-птицей. - Что же дальше? - спрашивала бабушка. - Ничего больше не помню, Ивановна. - Ты не хватала ли рукой за голову? - Не знаю. - Мы все видели, Ивановна, как Аграфена Федосеевна положила руку под голову и заснула крепко. - То-то и есть, красные девицы: сами виноваты, что сны забываются. - Скажи нам, Ивановна, что значит сон Аграфены Федосеевны? - Да какой же хороший сон, красные девицы! Слушайте только: светел месяц - то батюшка родимый, Федосей Иванович; что золоты-то роги у месяца, то детки у Федосея Ивановича, Аграфена Федосеевна да Иван Федосеевич; что зеленой-то сад, то чужой двор; что в зеленом-то саду цветут цветки иные, то молодые молодушки, почтенные невестушки; что яблочки-то наливные - то молодые деверьюшки; что поют-то птички малиновки - то красные девушки; что жар-птица во зеленом саду - то суженый у себя во дворе; что жар-птица у Федосея Ивановича во терему - то у него зять во пиру; что жар-птица сидит на золотом рогу, а Аграфена Федосеевна на другом, то быть замужем. - А как скоро, Ивановна, сбудется сон? - Ах, родимые мои голубушки! Ведь сон-то не доснился. Вестимо, скоро, так скоро, что не увидим, как святки пройдут; не заметим, как свахи приедут; не подметим, как расписки укрепят; не учуем, как рукобитье пробьют, за дубовый стол посадят; не взвидим, как под венец поставят, а только опомнимся, как в княжем пиру возвеличат. Вот как скоро! - Уж ты всегда так, Ивановна, говоришь. Мой сон совсем не то значит; я тебе не верю. - Ох ты, Аграфена Федосеевна, ведь ты у нас с весны заневестилась; ведь суженые-то давно уже заглядывали росписи. - Что ты, что ты, Ивановна! - говорила бабушка. - Не пускай в огласку дело Федосея Ивановича. Может быть, что и разладится. - Уж что знаю, так знаю, а приталанного никому не открою. У нас свадьба. Соболем Аграфенушка все лесы прошла, крыла леса, крыла леса черным бархатом; в путь катила, в путь катила золотым кольцом. Девушки думали о своих суженых, и потому каждая из них оставалась довольной, если сон объясняли в хорошую сторону. Когда случалось, что они плакали от снотолкований, тогда утешали их будущим счастьем - такова жизнь человеческая! - Хорош твой сон, душка малина, - говорила старая няня рыдавшей барышне. - Не плачь, на роду твоем написано счастье. Смотри, золотая моя голубушка! Как солнце взошло красно, так все будет тебе на утеху, на радость. Много предстоит радости, а еще больше будет наяву и во сне. Сладкое тебе житье. Богачества твоего не сосчитать. А все то сон, согласие да любовь, калина-ягодка моя! Ни одной девушки не будет тебя счастливее: красная семья твоя - то утеха твоя; розовые ягодочки - то девушки твои; к добру, к радости твой сон. Святочные сновидения большей частью составляют забаву, увеселение: им верят и не верят. Но те сновидения, которые изъясняются ежедневно, еще более обманывают легковерных, ведут к новым заблуждениям и делают их суеверными, смешными и жалкими в глазах здравомыслящих. Так в старые годы проводили девушки святочные вечера! Ссорились и мирились в тот же час; нянюшки подслушивали и разносили вести со своими дополнениями; хвалили девиц перед сужеными, а суженых перед девицами. Когда девицы нагостились, тогда приезжали за ними матушки и уезжали с ними домой или на новые вечера. Все время Рождественских праздников незаметно протекало в невинных удовольствиях. Если мать узнавала, что ее дочь нехорошо принята подругами или обижена в предпочтении, то она немедленно приезжала за ней, отвозила домой под предлогом, что по ней взгорюнился батюшка, истосковались братцы, и она сама видела недобрые сны. Ее приезд понимали, но притворялись расстающимися с горестью, отпускали нехотя, но отъезду были рады и потом судили о гостях по-своему, как водится в подобных случаях.

Переряживания

Летописи наши называют переряживания скуратами (скурат, от латинского слова scurra, что значит шут), лудами (от латинского слова ludex - одетые в дурацкое платье), окрутниками (крутящиеся), скоморохами (то же что scurra) и личиниками (замаскированными); в Малороссии они именовались машкарями (замаскированные шуты). Название маски встречается у нас давно. Еще в XII в. архиепископ Лука, преследуя многие языческие обыкновения, воспрещает москолюдство имети (носить маски). Во Франции простой народ верил, что маски суть покрывало дьяволов. Так и у нас некоторые из простолюдинов думают. В прежние времена маскированные корчили из себя демонов и страшилищ, наряжались волками, лисицами, быками и т. п. Женщины переряживались в мужские, а мужчины в женские платья; бегали по городу с зажженными факелами, били в бубны, кричали и ревели голосами разных животных. В средние века думали, что в продолжение 8 дней после Рождества Христова черти скитаются на земле переряженными, хватают проходящих, бегают и скачут с ними по улицам и потом уносят их с собой в ад. Наш простой народ доныне думает, что со дня Р. X. до Богоявления посещают их дома дьяволы под образом оборотней, вулкулак, бук и хватают маленьких детей. От этого вошло в обыкновение пугать ребят, когда они заплачут: "Бука тебя съест, не плачь!" Есть еще мнение, кто во время святок наряжался чертом, особенно если кто надевал на себя рожу (маску), тот страшный грешник, и грех не иначе может быть смыт, как только решимостью окунуться три раза в крещенской проруби. Из наряжавшихся, по наибольшим бесчинствам, известны новгородские окрутники. На святочных вечерах и на масленице они нарушали всякое благочиние и приличие: буйство и чувственное наслаждение увлекали их так далеко, что они даже образовали еретические секты. Жид Схария, умом хитрый и языком обольстительный, выехавший из Киева (в 1470 г.) в Новгород, произвел там ересь: он пленил простодушных каббалою, в которой самые ученые люди XV в. искали разрешения важнейших задач для ума. Каббалисты хвалились книгой, полученной будто бы Адамом от Бога, Соломоновой мудростью, изъяснением сновидений, угадыванием будущего, силой повелевать духами и знанием всех тайн природы. Новгородские еретики, отвергая святыню христианства, соблюдали строгое постничество и казались ревностными исполнителями благочестия. Архиепископ новгородский Геннадий открыл этот раскол, в который вовлечено было много людей из духовного звания и княгиня Елена, невестка Иоанна Великого, с большим числом придворных. Геннадий, прислав государю и митрополиту на суд дело вместе с виновными, доносил (1490 г.), что эти отступники злословят Христа и Божью Матерь; плюют на кресты, называют иконы болванами, грызут их зубами, бросают в нечистые места, не веруют ни царству небесному, ни воскресению мертвых. Судя по тогдашней суровости века и важности разврата, поступлено с отступниками весьма человеколюбиво, что делает честь уму Иоанна Великого. Некоторых осудили на заточение, а других отправили в Новгород: здесь посадили их на коней лицом к хвосту, в вывороченной одежде, подражая окрутническим играм, с высокими берестовыми шлемами, с мочальными кистями, соломенным венцом и с надписью на нем: се есть сатанино воинство! и в этом окрутническом наряде возили их из улицы в улицу. Народ плевал им в глаза, восклицая: "Се враги Христовы!" В заключение сожгли у них на голове шлемы и предали проклятию. Надевание личин и переряживания составляли собственный предмет святочных увеселений, которые царем Иоанном IV часто превращались в страшные зрелища. Законодатель великого дела - Стоглава - ездил по Москве со своими опричниками в скоморошных, шутовских и чудовищных нарядах. Собачьи головы и метлы были привязаны к седлам в ознаменование того, что грызут царских лиходеев и метут Россию. Боярин кн. Михаил Репнин, видя царя, упоенного во дворце крепким медом и пляшущего со своими любимцами в личинах, заплакал от горести. Иоанн хотел надеть на него маску, но Репнин вырвал ее, растоптал ногами и сказал: "Государю ли быть скоморохом?" Царь велел умертвить его, когда он молился в церкви. Современники передали нам с жестокой укоризной о многих бесславных поступках Иоанна Грозного. Однажды в воскресенье (1568 г.), в час Божественной службы, Иоанн, сопровождаемый опричниками, вошел в соборную церковь Успения: он и вся его дружина были в черных ризах, с высокими шлыками. Митрополит Филипп стоял в храме на своем месте. Государь подошел к нему и ждал благословения, но Святитель обратил свои взоры на образ Спасителя и молился мысленно. Наконец, один из опричников сказал: "Святый Владыко! се Государь, благослови его". Филипп отвечал: "Я не узнаю царя православного в сем странном виде; не узнаю его и в делах царства. Грабежи и убийства совершаются царским именем. Есть закон и правда, есть милосердие к людям, а в России нет их". Государь затрепетал от гнева и вышел с угрозой. Иоанн тешился со своими палачами и скоморохами, которых присылали к нему из Новгорода и других областей вместе с медведями. В одно время опричники вломились в дома многих знатных людей, выбрали известных красотой жен, увезли из города и представили царю: он избрал некоторых для себя, прочих уступил своим любимцам и ездил с ними вокруг Москвы в безобразных переряживаниях: жег усадьбы опальных бояр, даже истреблял скот, и при обыкновенных восклицаниях своей дружины: "Гойда! гойда!" возвращался в Москву, повелев ночью развести жен по домам: некоторые из них умерли от стыда. Отдадим справедливость Иоанну: во внешней политике он неуклонно следовал великим предначертаниям своего деда, Иоанна III; любил правду в судах, карал сановников-утеснителей, телесно и стыдом. Нарядив их в великолепную одежду, сажал на колесницу и приказывал живодерам возить из улицы в улицу. Не терпел пьянства; дозволялось народу веселиться в кабаках только в Рождество Христово и на Святой неделе, во всякое другое время пьяных отсылали в тюрьму. В Новгороде переряженные доныне называются окрутниками. Со второго дня Р. X. до Крещения они ходят в те дома, где увидят на окнах свечи; тешат хозяев плясками и шутовскими представлениями. В Тихвине окрутники называются кудесниками, куликами и щеголями. Там украшают разноцветными знаменами лодку, кладут ее на несколько саней и возят множеством запряженных лошадей по улицам; на лошадях и в лодке, в разнообразных одеждах и личинах сидят окрутники: они поют и играют; народ провожает их; богатые угощают окрутников вином и кушаньем. Многие святители смотрели на простодушные святочные увеселения как на скверные и бесовские воплощения, и потому строго запрещали их. Патриарх Иоаким, воспрещая переряживание и личины, так описывает их (в 1684 г.): "в навечерии Р. X. совершаются скверная и бесовская действа. Мужчины и девушки ходят толпами по улицам и поют бесовские песни (вероятно, колядские), произносят сквернословие, пляшут для возбуждения блудных нечистот и прочих грехопадений". Далее он говорит: "переобразовываются в неподобныя от Бога создания и изменяют человеческий образ. Надевают личины кумирские, бесовские, косматые, и, одетые в бесовские одежды, скачут и пляшут. Те же самые бесовские игрища и позорища происходят с Р. X. до Крещения Господа нашего, 12 дней". Патриарх Адриан еще далее простер свой гнев. Он, следуя Кормчей, чтобы христианам не вдаваться в игры и не ходить на позорища, запретил (1697 г.) хоронить на кладбищах тех, которые во время игры утонут или убьются с качелей. Еще в мое время жители уездных городов имели великое отвращение ко всем тем, которые представляли на площадях свое искусство или играли в театре. Их считали погибшими на том свете, думали, что черт давно взял их душу, как равно и тех, кто проводил всю ночь в танцах, в том предубеждении, что пополуночи веселятся одни черти. Только в недавнее время духовенство перестало считать актеров недостойными наследования царствия небесного. Кто не знает, что были случаи, когда священники отказывались давать актерам причастие и хоронить их? Петр Великий смело искоренял суеверные запрещения. Насмехаясь над некоторыми закоренелыми обыкновениями, он сам наряжался на святках, славил Христа или представлял, в переряживании своих любимцев, недостатки и пороки вельмож и святителей. В царствование императрицы Анны народные забавы преследовались Бироном, который вводил все немецкое и сам трон хотел окружить своими клевретами. Народ и даже высшее сословие до такой степени были им унижены, что тот, кто думал по-русски, считался почти преступником. Примером тому - ревностный защитник народности, казненный Волынский. По воле Бирона Сибирь наполнялась несчастными русскими, и никто не мог бороться с сильным временщиком. Современники проклинали его, и в потомстве он наследовал одно проклятье. Время господствования злодея обратилось в укоризненное прозванье бироновщины. Заточение его в Березов спасло отечество наше от унижения перед нами самими. Императрица Елизавета возобновила святочные забавы, и народ увидел себя в своих увеселениях: родились потешные праздники, появились наряженные, и все прошедшее забыто! Народ русский не злопамятен. Екатерина Великая любила переодеваться в русские одежды и веселиться на святках по-русски: при дворе, в ее присутствии, лили воск, играли в золото хороню, и т. п. Придворные дамы и кавалеры принимали в них живое участие. Переряживания и наряжания как прежде совершались, так и ныне совершаются вечером. Одежды наших наряженных произвольные, изысканные, роскошные. Некоторые надевают платья, разумеется, в Петербурге, с расточительной пышностью. Случилось однажды видеть богача-щеголя в бархатном длинном доломане (в виде плаща), который был унизан жемчугом и бриллиантами; голова его была обвита белой кашемирской шалью с разноцветными камнями; туфли испещрены золотыми блестками; пояс ослеплял сиянием от множества драгоценных камней: щеголь представлял персидского шаха. Нигде нет такой изысканной пышности в переряживании, как в здешней столице. Двор, дипломатической корпус и множество богачей соревнуются друг с другом в изобретении изящного и фантастического. Но во всем прекрасном и обворожительном надобно отдать преимущество нежному полу. Нельзя смотреть без очарования на них и на их полувоздушные и увлекательно-поэтические одежды, особенно же, когда красавицы являются в русском наряде. Небогатые наряжаются каждый по своему состоянию, не стесняя себя выбором нарядов. Безобразных, уродливых нарядов не видно; окрутнические одежды давно исчезли. В прочих городах России одеваются и поныне в шутовские и уродливые платья. Там, по недостатку в святочных уборах, личинах (масках), шьют уборы сами для себя, по своим выдумкам; лицо окрашивают охрой или другой краской, или сажей, а усы и бороду начерчивают углем и т. п. Беганье, пляска и пение под музыку ночью вышло из обыкновения. Если нынешние наряженные ходят по улицам ночью, то скромно, тихо, без шума и без нарушения благопристойности. Кромешное буйство опричников и беснование окрутников давно забыты и остались в одних летописях, как воспоминания о страстях прошлого времени.

МАСЛЕНИЦА

Между славянскими племенами масленица называется различно, и все эти названия означают одно и то же. По причине воздержания от мяса произошло название мясопуста; от употребления сыра - сырной недели; от повсеместного употребления масла - масленицы, которая продолжается целую неделю перед Великим постом. В наших святцах и церковных книгах употребляется название сырной недели. В это время не едят ничего мясного; рыба, молоко, яйца и сыр есть общее для всех. Употребительнейшее и обыкновенное название этой недели по всей России известно под именем масленицы. В течение масленицы все состояния увлекаются разгульной жизнью и забавами, почему она в северо-восточной России называется в простом народе честной масленицей, а на западе широкой масленицей. Она начинается встречей в понедельник; с середины недели идет разгул масленицы; в широкий четверг все спешат угощать друг друга; наконец, следуют прощальные дни: суббота и воскресенье. Начало введения масленицы современно у нас принятию христианской веры. В Несторовой летописи, при описании моровой язвы в Киеве под 1090 г. в первый раз упоминается мясопуст. Названия же сырной недели и масленицы мы не встречаем в наших летописях ранее XVI в., а об образе их отправления ровно ничего не знаем. Иностранные писатели суть первые, сообщившие нам сведения о забавах и значении масленицы, которые остались доныне почти в прежнем виде. Как в старину, так и ныне, главное угощение на масленице состоит в блинах. Всю неделю пекут из гречневой или пшеничной муки блины на масле, молоке и яйцах, круглые, во весь объем сковороды; блины же, не более как с чайное блюдечко, тонкие, легкие и большей частью на молоке и яйцах, из одной пшеничной муки, называются оладьями. В богатых домах подают к блинам жидкую икру. В Малороссии и смежных с ней местах пекут такие же блины, и сверх того готовят вареники. Это небольшие пирожки, похожие на сибирские пельмени, с той разницей, что их начиняют свежим творогом и потом на несколько минут опускают в кипяток; вынув из воды, немедленно подают к столу горячими: их едят с маслом и сметаной. Блины подаются повсюду горячими; остывшие теряют свое достоинство. Есть блиноманы, которые едят такие горячие, что обжигают язык и рот, но масло смягчает ожог. Повсюдное потчевание блинами на масле и водкой родило поговорку: не житье, а масленица. В высшем кругу людей масленица известна по одному названию, и если блины подаются там, то из приличия к народному обычаю, и чтобы, так сказать, не прослыть немцами. Русский с чистосердечной простотой предается всяким потехам: скачет и пляшет, шутит и смеется над скряжнической жизнью, гуляет в городе и вне города, поет и выводит на рожке радостную песнь; сорит деньгами, опоражнивает бокалы с вином - тогда ему море по колено и хоть трава не расти! В иных местах масленица начинается с понедельника, а с четверга уже празднуют все. Простолюдины, закусив порядочно блинами, принимаются распевать веселые песенки; потом катаются в санях и разъезжают по знакомым. После катанья посещают приятельский дом, в котором ждут их новые блины, готовый обед, и там пируют до полуночи. Всякое сословие пирует по-своему: потому иные проводят время в маскировании, плясках и шумных пирушках; другие, с меньшими требованиями на роскошь и светское приличие, катаются с ледяных гор на саночках-самокаточках или на лубках; качаются на затейливых качелях и веселятся по-русски, припеваючи. Нет картины ярче и восхитительнее, как народная масленица в Петербурге. Тут все состояния спешат насладиться удовольствием. Вечером балы, маскарады и два раза в день театры. По домам, как и в рождественские праздники, расхаживают замаскированные, но везде шумное и неутомимое гостеприимство. Последние два дня на сырной неделе (суббота и воскресенье), одни из приличия, другие по набожности, посвящают на испрашивание друг у друга прощения. Встречаясь, даже на улице, они целуются, говоря: "Прости меня, в чем я тебя обидел, умышленно и неумышленно, делом или словом". - "Бог тебя простит и Божья Матерь", - отвечает ему другой, и в знак примирения целуются. Люди высшего сословия не стыдятся ездить тогда к своим врагам и мириться с ними. Иностранец Алберт Кампензе, описывая религию русских в начале XVI в., замечает, что они гораздо лучше следуют учению Евангелия, нежели католики. Эта похвальная черта не истребилась у нас доныне. В воскресенье вечером совершаются проводы масленицы, и после ужина заключают ее в некоторых местах катаньем на санях почти до полуночи. В небольших городах России или вообще в тех местах, где удовольствие на масленице сопровождается катанием на санях и редко вечерними собраниями, простой народ тешится пляской, играми и песнями. Нельзя, однако же, скрыть слабости нашего доброго народа. Всю масленицу от чрезмерно радушного угощения вином упиваются до того, что бывают драки и убийства. Не только иностранцы, описывавшие нравы наших предков, говорят об этом, но мы, современники, сами этому свидетели. По деревням парни с девками катаются на дровнях, санях и больших салазках с природных гор. Катаются на скамьях, подмороженных коровьим навозом и политых водой. Скамьи делаются из двух больших досок, соединенных ножками. На них садятся только девки, одна подле другой, правят ногами и поют песни. Мальчики катаются на скамеечках, садясь на них верхом, а девочки на ледянках: это есть подмороженное решето. Катаются еще на корытах подмороженных, бычках и кружках; взрослые парни спускаются с гор на ногах, сцепившись по нескольку вместе. Но самое лучшее и разгульное катание, - в запряженных лошадью санях. Бабы и девки, мужики и парни, усевшись около 15 человек в сани, разъезжают с колокольчиком, при пении разнообразных песен. Лошадь едва везет и останавливается весьма часто, как бы слушая песни своих разгульных седоков, но ей не дают слушать: дергают вожжами то в ту, то в другую сторону; она лениво вытягивается, поднимает ноги, тащит шаг за шагом; пот на ней кружится паром, она задыхается, лезет из кожи, но везет. Перед сумерками увеличивается число парней молодых, женатых, девушек и молодиц, в избах остаются одни старухи. Вывозят дровни и все теснятся на них. Удальцы сидят на краешках и облучке и управляют бег ногами: такое гулянье продолжается до полуночи. Петр I, насмехаясь над многими своенравными и застарелыми обыкновениями, часто изображал их в потешных забавах. К числу таковых принадлежит представленная им масленица в Москве (1722 г.). В четвертый день масленицы начался большой поезд из Всесвятского села. Там было заготовлено множество разного вида и величины морских судов, и все они поставлены были на сани, которые были запряжены зверями. По данному ракетой знаку флот двинулся и потянулся к Тверским воротам пестрыми рядами. Шествие началось штукарем, ехавшим на больших санях, в шесть лошадей гуськом. Лошади бренчали бубенчиками и побрякушками. На других санях сидел Зотов, князь-папа. Он был одет в длинную из красного бархата епанчу, подбитую горностаем; в ногах его сидел на бочке пьяный Бахус; за ним ехал шут в санях, запряженных четырьмя свиньями. После двинулся флот с Нептуном на колеснице и трезубцем в руках; колесницу его везли две сирены. За ним ехал князь-кесарь Ромодановский на большой лодке, запряженной двумя живыми медведями. Кесарь был в порфире и с княжеской короной на голове. Потом шел 88-пушечный корабль с тремя мачтами и полным вооружением: его везли 16 лошадей. Сам государь сидел в нем в одежде флотского капитана, окруженный генералами и офицерами. За кораблем ехала гондола; в ней сидела государыня в одежде ост-фрисландской крестьянки; ее окружали знатные и придворные дамы и кавалер в аравийских одеждах. За гондолой тянулась неугомонная обитель: так назывались маскарадные шуты; они сидели в разных смешных положениях в длинных и широких санях, которые нарочно были сделаны наподобие драконовой пасти. Шуты были наряжены журавлями, лебедями, лисицами, волками, медведями и огненными змеями. Пестрое и яркое шествие, изумлявшее и забавлявшее жителей, шло в Кремль, и сюда уже прибыло вечером, при пушечных выстрелах. Следующие три дня были проведены в угощениях и веселье. Участвовавшие в этом маскараде переменяли на себе платья по несколько раз в день. Последний день заключился сожжением богатого фейерверка.

Есть в России местами обыкновение, что в последний день, прощаясь друг с другом, ходят просить отпущения грехов у своих священников и потом отправляются к могилам родных и знакомых. В семействах не прежде ложатся спать, как примирившись друг с другом: дети испрашивают прощение у родителей, а слуги у господ. Сами господа не только не считают за стыд испросить прощение у своих слуг, но даже вменяют это в священный долг. Такой обычай повсеместен в России. В последний вечер сырной недели не должно ни разводить огня, ни зажигать свеч. Пословица не все коту масленица произошла от того, что после масленицы наступает пост, а с ним вместе строго воздержная жизнь. С первого дня поста многие не пьют даже воды, пока не отслушают утрени, не пьют чая и не едят, не отслушав часов. Первые три дня ничего не варят: едят одно сухое, соленые огурцы, грибы, квашеную капусту, хрен да редьку, и пр. и пр. С четверга варят из овощей кушанье без постного масла. В резкую противоположность примерному пощению вообще, к сожалению, можно представить людей, которые, в течение всей первой недели, не перестают ходить друг к другу, прощаться. "Ничего не жаль для дружка! И как не порадоваться ему? Ну, похмелимся, брат, авось не пройдет ли головная боль". После первых рюмок друзья говорят: "Довольно. Надобно же выполоскать всякую дрянь!" Друзья, подумав, не ломая головы, признают это весьма здоровым и дают себе слово только полоскать рот, не более. Они полощут рот и удивляются, что бы это такое? Рот моется усердно, а дрянь не выплевывается! Когда порядочно наполоскаются, тогда, взявшись дружески рука за руку и поддерживая один другого, идут к своим знакомым тоже полоскать рот. Там полосканье превращается в круговую попойку и продолжается почти всю первую неделю поста. Не одни мужчины, но и женщины соревнуются с ними. Таковое постыдное обыкновение не прежде может быть истреблено, как с запрещением продажи водки по питейным домам, хотя бы на время великопостных дней. По окончании масленицы народ стекается толпами в бани, как бы для смытия с себя всех нечистот. Тогда парятся более обыкновенного; бани натапливаются жарче прежнего, и во время парки кричат: "Поддай пару после масленицы!" Выпарившись хорошенько, требуют водки и пьют за здоровье масленицы. Это делается для того, чтобы выпроводить честную масленицу из бани. Первый понедельник Великого поста в некоторых местах называется чистым понедельником. Тогда во многих городах поутру собираются кучами ребятишки, идут толпой к дому каждого хозяина с ухватами, кочергами, помелами, сковородами и кричат: "Мы масленицу прокатали; мы рождествен пост пропряли. Свет наша масленица, дорогая! Где ты ночь ночевала? Под кустом на дорожке. Ехали скоморошки, вырезали по прутичку, сделали по гудочку, и вы, гудушки, не гудите, и вы масленицу не будите".