Вадим Телицын

«БЕССМЫСЛЕННЫЙ И БЕСПОЩАДНЫЙ»?

Феномен крестьянского бунтарства 1917-1921 годов

К оглавлению

 

Глава 4 КРЕСТЬЯНСКАЯ ОППОЗИЦИЯ: АРХИТЕКТОНИКА

Попытки типологизировать и систематизировать крестьянские восстания предпринимались неоднократно1. Как правило, они не выходили за рамки классового подхода и представляли собой дань марксистско-ленинской методологии, затем "тоталитарному", а впоследствии "цивилизационному" подходу. Даже в работах второй половины 1980 — начала 1990-х годов их стоит признать неудачными. К сожалению, часть авторов до сих пор остается верна принципам обтекаемой, традиционной и поверхностной типологизации, сводя все многообразие лишь к перестановке слагаемых:

восстание левых эсеров;

кулацко-эсеровское восстание;

кулацкое восстание;

религиозно-монархическое восстание2.

Выбор невелик, и, как правило, весь разнообразный спектр можно уложить в простую схему: "все выступления по сути своей контрреволюционны".

§ 1. СТРАСТИ, ЭМОЦИИ И СТИХИЯ

Бесспорно, нет безукоризненно выверенных подходов и расчетов, позволяющих выстроить стройную систему типологии крестьянских выступлений — тем более что ряд выступлений вообще невозможно подвести под ка-

кую-либо логическую категорию или системный подход. Типология находится в зависимости от целого ряда моти-вационных факторов — долговременные и сиюминутные интересы, социальное и личностное мировоззрение, психопатологические моменты, переплетение традиционализма с модернизмом, фрейдистские (половозрастные) и мальтузианские (демографические) аспекты. Все попытки исключить хотя бы один из вышеперечисленных моментов приводили к известной односторонности в изучении проявлений крестьянского бунтарства.

Омская губернская чрезвычайная комиссия в конце лета 1920 г. попыталась "типологизировать" бунтарство с точки зрения национального фактора:

"...Делая вывод о настроении населения, по полученным сведениям с мест, необходимо все население разбить по национальности.

Русское. Настроение крестьянства удовлетворительное. За последнее время наблюдается активность бедняков и середняков по добровольному почину, выразившемуся в посевах для голодающего центра, сборах пожертвований на западный фронт и вербовке добровольцев из своей среды.

Казачество. Настроение казачества неопределенное, замкнувшись в себе, казаки активно себя ни в чем не проявляют и Советской властью нисколько не интересуются и сторонятся.

Татарское и киргизское население. Настроение последнего неопределенное, за исключением отдельных личностей, которые передались Советской власти. Бедняки, забитые вековым рабством. Порядок жизни, диктуемый Советской властью, для них не осуществим.

Киргизское кулачество. Настроение последнего враждебное, так как большинство киргиз занимается скотоводством и спекуляцией таковых, а при советском строительстве всякая спекуляция преследуется"3.

Стандартно-классовый подход: русское население в массе своей сочувственно и против власти не пойдет. (0 "зажиточных" слоях не сказано ни слова. Это и понятно, так как для них предполагалось полное уничтожение. Казачество враждебно, но выжидает, всегда готовое ударить в спину, но не стремясь выступать первым. "Нацменьшинства" еще не определились, над ними тяготеют одновременно и "вековое рабство", и стремление к легкой наживе.

Не менее интересен доклад секретного отдела ВЧК о повстанческом движении в России по состоянию на ноябрь 1920 г.: "В Центральном районе трудно отличить, где кончается бандитизм и где начинается повстанческое движение. И то, и другое так тесно переплелось, что их трудно разграничить. Одно обусловливает другое и наоборот"*.

Здесь прочно увязаны проявления уголовщины и политики, в данном случае — контрреволюции. Конечно, невозможно вывести из-под понятия "криминал" грабежи, мародерство и немотивированные убийства - чем полна была история повстанчества в постреволюционной России. Кроме того, любой вооруженный конфликт влечет за собой "ворох" всевозможной уголовщины, беспредела и вседозволенности, что главным образом связано с развалом правоохранительной системы вообще и отсутствием правовой культуры населения в частности5.

Но типология вооруженных конфликтов гораздо сложнее и, как отмечалось выше, базируется на мозаич-ности всевозможных факторов и фактов, штрихов и оттенков.

Информационно-инструкторский политотдел управления Енисейского губисполкома Советов сообщал в центр, что "в стане белых (под последними в данном случае понимались все, кто проявлял пассивное или активное недовольство Советской властью как таковой. - В. Т.) наблюдается три течения:

1) Советы без коммунистов;

2) власть народа, какую он захочет;

3) единоличная власть. Руководителями движения являются, по-видимому, эсеры и меньшевики"6.

Таким образом, налицо три направления: умеренный социализм; "народовластие" (или анархия); открытая диктатура.

Конечно, на низком уровне (на срезе крестьянского состояния) такие более-менее четкие формулировки вряд ли существовали. Здесь речь могла идти о преобладании настроений и в пользу Совета (по сути - крестьянского схода), и в пользу анархии (т. е. полного безвла-

стия), и в пользу монархии (ассоциировавшейся с диктатурой).

Экивок в сторону "эсеров и меньшевиков" ~ скорее всего дань народовольческим традициям (перешедшим Вскоре и учебники по истории Отечества) или же обобщение восприятия антисоветской оппозиции как "мелкобуржуазной" (это — по Ленину, правильнее — умеренно социалистической).

«Рассмотрев вначале, откуда и как вербуется контингент бандитизма (читай — "сознательной и стихийной контрреволюции". " В. Т.), какова его классово»социаль-ная структура, — поясняли свою позицию и подходы сот* рудники секретного отдела ВЧК, — можно наметить основные группы бандитизма по линии составных (системообразующих. — В. Т.) элементов.

I. Уголовно-разбойничий элемент. Беглые арестанты, воры, конокрады, поджигатели, авантюристы и вообще любители легкой наживы. Часто прикрываются черной маской анархизма, призывают к безвластию, сознавая, что в общем хаосе легче погреться у чужого добра. Этот элемент имеется везде, во всех губерниях и областях наиболее спокойных даже в политическом отношении, действует отдельными шайками или же в зависимости от окружающих условий, вливается в крупные повстанческие бандитские шайки.

2. Белоофицеры, старочиновнополицейский элемент.

Эта группа состоит из старых чиновников, полицейских, приставов и жандармов, скрывших свое прошлое, с одной стороны, и осадок колчаковщины, дутовшины, деникинщины и прочих "калифов на час", мутный осадок, оставшийся почти по всем окраинам — с другой, часто примазавшихся к Советской власти, занимая даже ответственные посты. Эти черные молодчики завязывают сношения с оперирующими бандами, всячески им помогая. Вообще в целом эта группа довольно опасная, ибо составляет мозговой умственный резерв бандитизма, цемент, связующий разного рода бандитизм своими техническими знаниями и военно-организационным навыком. Они же повсеместно являются руководителями бандитских шаек, командирами и начальниками повстанческих отрядов. 3. Дезертиры (зеленоармейцы).

170

Глава 4

Эта категория представляет собой сырой материал, из которого вожаки лепят что угодно. По социальному своему положению дезертиры большей частью ПРЕДСТАВЛЯЮТ собой зажиточные элементы деревни, обалделые, очумленные, деклассированные, боящиеся и красных, и белых, стремящиеся зажить скорее спокойной "хозяйской" жизнью, они бросаются из одного лагеря в другой и попадают в лапы белогвардейцев, явных и тайных, которые их организуют, вливают в шайки, объединяют и т. д. В зависимости от состояния фронта и частей Красной Армии, дезертирство колеблется и размах бандитизма.

4. Феодальная и родовая-патриархальная плутократия инородческих наций.

Эта группа часто возглавляет бандитское движение на окраинах РСФСР в Башкирии, Киргизии, Туркестане, на Кавказе и т. д. Она боится (и не без основания) лишиться своих феодально-родовых привилегий, немыслимых при диктатуре пролетариата, боится потерять свое влияние на темные инородческие массы и потому представители родовой знати и духовного мракобесия, разные ханы, беки, баи, князьки, манапы, аксакалы, муллы, хаджи и шаманы ведут агитацию против Советской власти, играя на национальных струнах невежественных инородческих масс. Беднота вовлекается в шовинистическое движение, образуя шайки бандитов, разрушая строительство Советской власти.

5. Кулачество, казачество, сибирские чалдоны и вообще зажиточные крестьяне.

Эта группа представляет собой наиболее многочисленный и наиболее опасный резерв бандитизма. Кулачество и казачество хотя часто враждуют между собой (самарские кулаки и уральское казачество, украинские "землеробы" и донское казачество), но по существу они объединяются общей враждебностью к Советской власти. Кулачество и богатое казачество в силу своих классовых и групповых интересов, идущих вразрез с интересами пролетариата и крестьянской бедноты в деле проведения в жизнь хлебной монополии, разных разверсток и прочего, не могут по существу не противодействовать мероприятиям Советской власти. Эта группа за время Гражданской войны бросалась от красных к белым и от белых к красным»7.

Крестьянская оппозиция: архитектоника

171

Данный список представляет удивительный и доста-точно оригинальный подход к вопросам систематизации антисоветского сопротивления, в том числе и в крестьянской среде. Однако в характеристиках довлеет классовый подход, в частности — стремление во всем найти причину, исходящую из противоречий между социальными стратами. Ни слова не говорится о недовольстве на почве сиюминутных интересов или постоянно меняющихся настроений, вызванном не столько политическим, сколько бытовым фактором — например, завистью соседа к соседу (из-за слухов об освобождении его от разверстки), деревни к деревне (из-за якобы бесплатной передачи одной из них мануфактуры и соли), волости к волости (разговоры о выделении бесплатного сельхозинвентаря, семян и пр.)8. Слухи в большинстве своем оставались слухами, но уже одного слова о привилегированном (даже гипотетически) положении соседа оказывалось достаточно, чтобы крестьянское ворчание вылилось в открытое недовольство, - и "классовый подход" здесь ни при чем.

А потому слишком поверхностными представляются попытки советских деятелей охарактеризовать и систематизировать оппозиционные власти движения, базируясь исключительно на сочетании классовости и уголовщины.

Как следовало из доклада народного комиссара внутренних дел Украины В.А. Антонова-Овсеенко в ВЧК о политическом положении Екатеринославской губернии по его личным наблюдениям (от 10 июля 1920 г.), «к началу июля настроение селян Екатеринославии в общем и целом не в пользу Советской власти. По имеющимся данным, за июнь из 226 волостей (всего в губернии 278 волостей) насчитывалось: волостей, охваченных восстанием -6, пораженных отчасти политическим (петлюровским, махновским, врангельским), отчасти "стакелыцецким" (бандитизмом) - 64, вражеских, но неактивных — 91, ло-яльно-кулацких — 63, определенно советских — 3. За первую неделю июля наблюдается... рост бандитизма в уездах: Верхнеднепровском, Екатеринославском, Ново-Московском, Павлоградском. Основным организационным ядром банд и восстаний являются или установленные агенты политических групп, или кулаки. Реальная сила банд рекрутируется из дезертиров и незаможных селян.

Особо приходится отметить Екатеринославский уезд, где главным бродил ом являются так называемые "лежмана". Это бесстрашная, отчаянная и развращенная грабежами публика: "Мы видели немцев, видели большевиков, дени-кинцев, посмотрим поляков", — говорят они. Дело в том, что каждая смена власти, сопровождаемая грабежом городов, давала им единый прямой "доход"»9.

Вся типологизация вновь сводится к двум моментам — к бандитизму и контрреволюции. Объяснение самодостаточное для властей (видевших в оппозиции причину всех своих бед и возможное оправдание всех своих многочисленных просчетов), но абсолютно недейственное для множества иных, не вписывающихся в систему "классового подхода" антисоветских выступлений.

СВ. Яровым была предпринята интересная, серьезная и заслуживающая внимания попытка систематизировать типы крестьянских выступлений с точки зрения их динамики (при этом не остаются в стороне поведенческая модель крестьянства, его интересы, реконструкция и возможное развитие ситуации)10.

1. "Митинговые" волнения. Отличаются своеобразной "стройностью". Один из наиболее характерных типов — крестьянские "походы" в волостные и уездные центры с последующими сходами и столкновениями с властями.

Наглядным примером могут служить митинги крестьян близлежащих волостей в г. Пронске Рязанской губернии (январь 1918 г.)11, в Екатеринбурге12, в Холме (Псковская губерния) и в Вытегорском уезде (той же губернии) летом 1918 г.13 Поводом для последнего стало решение Девятинского волостного Совдепа предъявить выте-горским (вышестоящим) властям следующие требования:

1) разрешение свободной торговли;

2) возвращение денег, собранных волостью на закупку продуктов и осевших в сейфах уездного исполкома;

3) отмена единовременного поимущественно-подоходного налога;

4) выдача хлеба нуждающимся.

Об этом сразу же узнали в соседних волостях, и на 2 июня в Вытегре было назначено общее волостное собрание для обсуждения Девятинских требований. За отказ от участия в собрании пригрозили штрафами (правда, не

^нежными, а натуральными). Местом "схода" выбрали площадь рядом с почтой. Вытегорская администрация не рискнула пренебречь просьбой посетить митинг, хотя к трибуне решились пройти лишь немногие. Сам же ход собрания напоминал подобные выступления в других губерниях почти "дословно".

«Толпа в начале вела себя спокойно, — сообщал позднее член президиума уездного Совета Михнецов, -но после речи Рулева, направленной против советских организаций, заволновалась. Когда комиссар по продовольствию (Аристаров) начал обрисовывать продовольственное дело и указал, что уезд не может заготовить хлеба помимо губернской уездной продовольственной коллегии, гр(ажданин) Семенов прервал его выкриком: "Хлеб заготовить не можете, а обирать нас можете..."

Т[оварищ) Аристаров принужден был покинуть трибуну»14.

Начался процесс неуклонной, но неизбежной "электризации" все более взвинчивавшейся толпы, "взорвать" которую мог внешне вполне незначительный и самый случайный инцидент, вряд ли бы обративший на себя внимание в какой-либо иной ситуации. На этот раз неустойчивое равновесие обрушило появление патруля из пяти-шести красноармейцев, совершавших рядовой обход городских улиц. Этого оказалось достаточно. С криками "Зачем пришли красноармейцы?!" толпа примерно в сто человек бросилась разоружать военных. Раздались выстрелы, нападавшие побежали назад. Патруль быстро скрылся в здании ПОЧТЫ. Собрание возобновилось, но приобрело явный антибольшевистский уклон. Часть членов Совета тут же была разоружена, один из инициаторов митинга встал на трибуну и начал "говорить о налоге, о передаче власти от уездного городскому Совету, разоружении Красной гвардии". При таком повороте событий уездным властям было уже не до "агиток". Вновь появившиеся на площади красноармейцы с помощью винтовок и пулемета быстро разогнали митинг. В тех, кто бросал камни или пытался разоружить солдат, стреляли в упор15.

В Екатеринбурге крестьяне окрестных волостей и примкнувшие к ним городские родственники — рабочие Верх-Исетского завода — на многочисленном митинге, проходившем перед заводским управлением, не давали

174

Глава 4

говорить представителям Советской власти и заявляли, что "с чехословаками у них никакой вражды нет"16.

В Пронске, на базаре, куда съехались крестьяне из окрестных деревень, был организован митинг. На нем из уст выступавших звучали призывы защитить Учредительное собрание. Затем участники митинга двинулись к зданию Совета. Караул красноармейцев был разогнан, канцелярия разгромлена, из тюрьмы выпушены арестованные. После чего большая часть митинговавших разошлась, остальных разогнала подоспевшая на выручку караулу красноармейская рота17.

Отметим, что диапазон действий крестьян в Выте-горской волости заметно шире, чем в событиях в Екатеринбурге и Пронске. Но везде митинговавшим была свойственна и единодушная спайка, и специфическая агрессивность ~ можно с уверенностью говорить даже об определенной устойчивости и ^организованности уличных собраний. И это не случайность — очевидное влияние на ход событий здесь оказывали факт двоевластия, сложившегося в Вытегре18, уверенность в своих силах у оппозиции в Екатеринбурге (там митинговали ветераны мировой войны), эйфория от ощущения слабости властей в Рязанской губернии.

Все выходы комиссаров "в народ" и увещевания недовольных проводились с явной оглядкой на городской Совет Вытегры. Большинство его, согласно официальным данным, составляли "спекулянты" - по стандартной терминологии тех лет это означало враждебность к большевикам. К тому же ориентация на общепринятые правовые формы разрешения конфликтных ситуаций (во всяком случае, в рамках складывавшихся советских институтов) хотя и изо дня в день теряла свое значение, но окончательно от нее не отказались, что как раз во многом определялось наличием серьезной "антисоветской" оппозиции. Вот почему заключительный аккорд выступлений представляет своеобразное подобие антигосударственного переворота:

"Толпа разбежалась. Придя в помещение красногвардейцев, председатель Совета с военным комиссаром и случившимися тут некоторыми партийными работниками решили образовать военно-революционный комитет. Городской Совет... был распущен и для управления городом

Крестьянская оппозиция: архитектоника

175

был назначен комиссар"19. Таков был итог вытегорских событий.

От волостного собрания или митинга к открытому бунту — это обычный ход деревенских восстаний, например, в центральных и северо-западных губерниях в 1918-1919 гг.20 Сельские сходы и митинги и объединяли (хотя и на краткое время) недовольных и зевак, и служили катализатором их активности. Порой возникает ощущение, что, запретив собрания и митинги, местная администрация избавилась бы от огромного количества проблем и каждодневной головной боли.

Отсюда следовала и удивительная настороженность чиновников, проявлявшаяся каждый раз, когда в уездный \ центр поступали данные об очередной рассылке повесток I и распространении устных приглашений на митинг. Так, в следственных материалах о событиях в Казанской волости Кирилловского уезда (Новгородская губерния) 2—3 декабря 1918 г. особо подчеркивался факт подготовки повесток на волостное собрание (с него и начался очередной бунт) для всех местных сельских общин. А непосредственным толчком к крестьянским волнениям в Казанской волости стали распространяемые самими крестьянами слухи о пропаже выделенных волисполкому крупных ДЕНЕЖНЫХ сумм. Слухи, видимо, появились "благодаря" налогообложению, проведенному в волости буквально накануне. Оно значительно увеличило число недовольных, без раздумий ставивших под сомнение компетентность и честность местных властей. В докладной записке Кирилловского отдела внутренних дел, направленной в центральный аппарат народного комиссариата (от 25 декабря 1918 г.), подробно расписывалась механика модификации слухов: сначала шли общие рассуждения о воровстве в советских властных структурах, а затем уже поползли разговоры о том, что "члены местных исполкомов разделили деньги по своим карманам". Эти обвинения и вспоминали во время волостной сходки. "Толпа... учинила беспорядки, выразившиеся в разгроме волостного военного комиссариата, избиении военного руководства", — сообщал Кирилловский отдел внутренних дел в губернский центр21. Подробности инцидента в документе не фигурировали, но судя по тому, что громили военный комиссариат, скорее всего не причастный к хищениям,

176

ГЛАВА 4

можно предположить, что и здесь митинг пытались разогнать силой, при помощи вооруженных отрядов.

Бесспорно, что волостное собрание или сельский сход приобретали черты не просто ускорителя социального взрыва, а своеобразного детонатора, который, как правило, и приводил в действие механику бунта. Серьезное недовольство большой политикой со стороны крестьян существовало реально, но оно искало коллективную форму для своего изъявления, позволявшую перерасти во что-то реально-практическое. Без коллективного схода, спонтанного или организованного, но исключительно массового, деревенское недовольство, несмотря на всю свою категоричность, так и оставалось в "консервации"22.

Спонтанное и стихийное, импульсивное и эмоциональное начало большей части выступлений исключало саму возможность рациональных поисков оптимальной тактики действий оппозиции и самую примитивную систематизацию ее лозунгов. Участники волнений вряд ли планировали что-либо вперед хотя бы на пять-десять дней. Сместить непосредственных исполнителей непопулярной хозяйственной политики, заменить их кем-либо другим — дальше этого они не продвигались и не хотели идти. В этом и заключались все их программные цели, если их можно так определить. Почти все волнения были по сути своей "запрограммированы" на кратковременность, и это вполне объяснимо, если принять во внимание особенности крестьянского традиционного поведения23.

Во-первых, крестьяне предпочитали действовать в "домашней" обстановке, в своей деревне или в ее окрестностях, вынужденный "выход" за пределы волости отрицательно сказывался на настроениях, которые из агрессивно-наступательных трансформировались в безразлично-боязливые24. Причем почти автоматически, порой неосознанно, проявлялись привычные для деревни правила традиционной внутриобщинной взаимоподдержки (как, например, во время вооруженных выступлений в Красноуфимском уезде осенью 1919 г.)25. Иное течение и развитие бунта означало бы трансформацию типических норм поведения. Спиралеобразное развитие выступлений характеризовало именно потерю ими региональной специфики — крестьян интересовало состояние дел в собственной деревне и волости26.

Крестьянская оппозиция: архитектоника

177

Во-вторых, в условиях полного развала власти в государстве надежды крестьян на облегчение своей доли посредством насильственной смены местной администрации не казались такими беспочвенными27. Устраняя непопулярного "вождя", деревня не ожидала появления на его месте аналогичного типажа, с тем же набором стереотипов во взглядах и привычках. Крестьяне рассчитывали, что трагедия предшественника может послужить хорошим уроком для новичка. Срабатывал и иной фактор: поведение местной властной элиты еще не было унифицировано кодексом официальных и дружественных законов, губернский и уездный произвол, "нестандартность" реакции властей, туманность в правовом обосновании их действий возникали часто, а пресекались очень редко28. В эти годы индивидуализм чиновника проявлялся и острее, и непосредственнее, чем пять-шесть лет спустя29.

В-третьих, большая часть крестьянских выступлений не приобретала сколько-нибудь заметной политической окраски, даже если сопровождалась буйным разгоном властных структур30. Движение от социально-хозяйственных требований к политическим вообще могло способствовать (при наличии ряда обязательных условий) приданию выступлению дополнительной устойчивости, однако подобное происходило крайне редко. Так, в Та-рантаевской волости Тихвинского уезда Череповецкой губернии после разгона местного Совета в сентябре 1918 г. общим собранием было "отказано в обмере площадей; поставлено не выдавать для ареста лиц по требованию уездного совдепа"3'.

В других местах лозунги выступлений были более чем умеренными, например в Верхотурском уезде Екатеринбургской губернии или в северных волостях Пермской губернии, где требовали сместить лишь отдельных начальствующих лиц32.

Вполне вероятно, что при большей продолжительности волнений (не один-два дня, как обычно, а от пяти до недели и чуть более) в них постепенно выкристаллизовались бы и политические мотивы. Политические требования, как правило, появлялись в первую очередь в массовых и длительных восстаниях, руководимых личностями, способными синтезировать низовые импульсы в политические формы — лозунги, программы, прокламации и воззвания (как, например, во время Верх-Невьян-ского восстания лета 1918 г.3*).

2. "Неоконченные выступления

СВ. Яров считает что определенные причины для подобной характеристики проявления деревенского недовольства имеются34. Волнения, как правило, представляли из себя многоступенчатый процесс, в котором трудно разделить, например, подачу петиций от выдвижения открытого ультиматума — в нем одно действие неизбежно вытекало из аналогичного и влекло за собой новое. Все в большей степени зависело от того, на какой ступени развития конфликт прерывался. Вообще "неоконченные" выступления в деревне не редкость для Гражданской войны. Наглядными примерами могут послужить события в Михайловской волости Великолукского уезда (Псковской губернии) в базарный день 15 августа 1918 г.35 и в Горицкой волости Тверской губернии в 1919 г.36

«На базаре велась усиленная агитация, - читаем в докладе о "политическом состоянии губернии с 1 августа по 15 сентября 1918 г.". — Пошли толки о политических вопросах, Советской власти. В этот же день как раз происходила реквизиция лошадей для надобностей уездной милиции. К одному из товарищей красноармейцев, несшему патрульную службу, подошла кучка кулаков и стала задавать вопросы: "По какому случаю Советская власть производит реквизицию лошадей?", "Куда будут отправляться эти лошади?" и т. д. Комиссар Иванов хотел арестовать агитаторов, но, имея мало оружия с собой, пошел в помещение волостного Совета захватить людей и оружие. Толпа же стала умножаться, послышались возгласы: "Бей красноармейцев, бей комиссара. Комиссара убьешь — вся организация распадется" - характерные фразы. При дальнейшем преследовании толпы к товарищу Иванову подоспел военный руководитель Михайловской волости с красноармейцами. Видя угрожающее положение, они произвели залп вверх; толпа разбежалась»37.

В Горицкой волости Тверской губернии произошло восстание крестьян, протестующих против мобилизации в Красную Армию. После ареста военным комиссаром волости части "уклонистов" оставшиеся на свободе, числом около 500 человек, решили взять власть в свои руки. Главари связались с двумя соседними волостями и объявили мобилизацию не только всех призывников, но и всех "запасников" в возрасте до 43 лет. Последние на призывы не откликнулись, а значительная часть призывников, "убедившись, что заваривается каша", быстро разбежались и попрятались по близлежащим лесам, "будучи, таким образом, дважды дезертирами". Из всех, кто остался, была составлена команда, на обязанности которой лежало "сразиться", если это потребуется, с частями Красной Армии. Затем состоялись выборы нового исполнительного комитета. Председателем был избран бывший горицкий лавочник — мануфактурщик, владелец одного из десятка каменных домов в селе.

Что делать дальше, никто не знал. Через два-три дня вновь испеченная "республика" была упразднена прибывшим отрядом красноармейцев человек в 35. Во время обстрела села из винтовок было убито — не из числа восставших, а случайных людей — два человека. Руководители восстания — в числе пяти человек — арестованы, двое из них по приговору губернской чрезвычайной комиссии расстреляны38.

Причины столь быстрой развязки очевидны, и они многое объясняют в процессах собственно "неоконченных" выступлений.

Первая из них — наличие и своевременная реакция красноармейских частей, нахождение эпицентра вспышки едва ли не напротив волостного военкомата или казармы.

Еще одна причина — отсутствие в поступках толпы именно действия: возгласы и выкрики, грозные резолюции, столь нервирующие большевиков, можно воспринимать лишь как предпосылку к бунту, но не более того. Пути к отступлению не были отрезаны, оскорбления в адрес властей еще не делали противостояние необратимым. Крестьянству было еще что терять, и это, бесспорно, выступало ощутимым препятствием эскалации деревенских недовольств.

Еще одна особенность — мгновенность вспыхивавших бунтов, которым не предшествовала даже минимальная подготовка и организация, не было, в общем, того, что могло бы придать поведению возмущенных и взвинченных людей некую осмысленность и логичность39.

И наконец, последнее — отсутствие единых, реально консолидирующих разрозненные массы интересов. В упомянутой выше Горицкой волости эскалации волнений содействовали прочные и многовековые традиции общинной взаимовыручки: крестьянин глубже и острее чувствовал, что мобилизации в соседней семье не обойдут стороной и его собственных детей и чем это может обернуться. В соседней Михайловской волости бунтовал совершенно случайно сложившийся "конгломерат" людей: мобилизация лошадей (а уж тем более очень ограниченная) вряд ли могла действительно "спаять" их — несомненно, большую часть пришедших митинговать на базарную площадь можно представить как безлошадных. Если в деревенских бунтах превалировали исключительно практические мотивы («не отдам детей и сам "под ружье" не пойду» и пр.) и это увеличивало сопротивление, то в данном случае налицо скорее протест идеологического характера40.

В той "разграничительной полосе", что отделяла "неоконченное" восстание от иных типов, присутствовал элемент случайности и сказывалось воздействие множества факторов. В этой связи стоит подчеркнуть стереотипы традиционного фактора в поведении крестьян, зачастую как бы программировавшие и одноактность процесса, и заданность поступков, и отсутствие даже намека на альтернативность. Конкретные случаи показали, что зачастую бунтари "рассыпались" еще задолго до появления карательного отряда41. Но также очевидно и то, что одной из первейших причин незавершенности выступлений было, несмотря на оговорки, оперативное и напористое военно-административное вмешательство в ход дела, в тревожную ситуацию. Весь вопрос был только в быстроте появления вооруженной силы: многое могло удлинить или сократить время подавления недовольств, сделать их более или менее ожесточенными, но ничто не было способно изменить их итог42.

3. "Петиционные кампании". Это массовые хождения крестьян, как правило, в уездные и губернские центры с целью изложить свои обиды и требования власть предержащим.

Естественно, о петициях можно говорить с достаточной долей условности, какую-то предопределенность, продуманность действий у деревенских ходоков, искавших в городе защиту от местного административного про-

извола, обнаружить невозможно Присутствовало лишь недовольство по конкретному, достаточно определенному вопросу. Вряд ли что-либо иное подняло и на какое-то время сплотило бы деревню43.

Необходимо различать несколько форм "петиционного" движения.

К первой из них следует отнести упомянутые стихийные походы. Некоторый элемент организации здесь, конечно же, присутствовал, но все же по сути они были спонтанными и импульсивными. Наличие даже минимального политического чутья у властей позволяло оперативно находить общий язык с деревенскими ходоками, на этом, как правило, все и кончалось. Примером такой ситуации может служить событие, имевшее место в июле 1918 г. в Костьковской волости Демьянского уезда (Новгородская губерния). Здесь около тысячи крестьян пришли к зданию Демьянского уездного Совета требовать хлеба и семян. Но выплеска недовольства не произошло, так как "после некоторых объяснений, данных председателем Совета о положении дел в продовольственном отношении, прибывшие граждане пришли в сознание и спокойно разошлись по домам"44 (так отмечалось в письме Новгородского отдела внутренних дел в Комиссариат внутренних дел).

Одна из разновидностей "петиционного" движения оформилась как легитимное и базировалась на тогдашней правовой практике45. Это были санкционированные и созванные самими властями (но в дальнейшем вышедшие из-под контроля) волостные и уездные крестьянские сходы и съезды46. С ними вообще местной администрации было труднее наладить достаточно прочные контакты: на съезды, как правило, прибывали действительно избранные от сельских общин крестьяне, причем нередко I снабженные наказами47. Разговор получался откровенно I тягостным: легковесные пролеткультовские "агитки" туг I не действовали. Вот здесь-то просто было перейти грань между обычной бранью и насилием — казалось, достаточно искры, чтобы вспыхнул бунт. Что и произошло I в городе Холме (Ярославский военный округ) 15 июля I 1918 г.

На это число Медовский волостной военный ко- I миссар назначил в Холме уездный сход крестьян, на ко- I тором предполагалось обсудить вопрос о военных комиссариатах, постановление о которых было принято Медов-ским волостным сходом. Уже сам факт самочинного волостного вмешательства в административные дела насторожил уездную власть, тут же объявившую город на военном положении. Остановить проникновение в Холм "депутатов" не удалось. Это, однако, не свидетельствовало о накале страстей — крестьяне просто опасались быть оштрафованными за "неприбытие". На сходе, согласно докладу областного следователя Глебова, "крестьяне... приступили к обсуждению вопросов о комиссариатах и голоде, после некоторого обсуждения стали требовать прибытия члена исполкома Холмгорского уездного Совета Зеленкова, чтобы он сделал им доклад, что предпринято Советом относительно продовольствия и где в настоящее время находятся деньги, которые собраны на покупку хлеба. Зеленков ответил прибывшей от крестьян делегации, что он занят... тогда крестьяне стали носить бурный характер (так в тексте. - В. Т.) по отношению к Зеленкову"48.

Надо подчеркнуть и то, что "бурный характер" был непременной характеристикой большинства подобных собраний того времени, особенно в потребляющих губерниях, поскольку голод обострял способность реагировать на внешнее раздражение, — почти каждый канцелярский отчет содержал упоминание об этом факте. И сход в Холме, может быть, не стал бы исключением и завершился "выпусканием социального пара", если бы не удивительное отсутствие политического чутья и инстинкта самосохранения у уездной "верхушки", в чем наглядно убеждали последовавшие затем события. У крестьян потребовали перенести митинг в другое место — им оказалась площадь возле "штаба Рабоче-крестьянской красной армии". На это было дано общее согласие, хотя подобное предложение было похоже на провокацию: предложившему перенос митинга члену уездной военной коллегии предстояло выступать перед собравшимися крестьянами, а это, учитывая "бурный характер" собрания, он скорее всего предпочел бы делать на фоне красноармейских штыков. Мера эта, однако, не охладила страсти, и, едва закончив речь, член военколлегии подал условный знак, началась стрельба. "Через некоторое время, - писал следователь, - послышалея шум и топот и якобы выстрел со стороны крестьян— после шума и выстрела наступила паника, крестьяне стали разбегаться н ложиться, по убегающим.- был открыт огонь со стороны красноармейцев— В результате этой стрельбы оказалось два крестьянина тяжело раненных, которые через два-три часа умерли, и четыре легко ~4':.

Сравнивая события "неоконченных" выступлении * Михайловской волости Великолукского уезда (Псковски губерния) в базарный день 15 августа 1918 г., в Горюш* волости Тверской губернии в 1919 г., в Медовской волости в Холмс, нельзя не усмотреть в них много общего. Те же самые факторы, что ограничили масштаб выступления в первых двух случаях, ощутимо выявились, и в последнем различались только отдельные детали волнений. И, что характерно, во всех трех случаях наблюдалась олш-вариантная, бескомпромиссная реакция властей ва всплеск недовольства. Дело, конечно, могло обойтись без жертв и ограничиться одними эмоциями — но кровопролитие, к сожалению, и здесь не стало случайностью язв исключением из правил.

4. "Спонтанные,г (или "хаотичные ") волнения. В этом типе конфликта все смешалось и каложв-лось одно на другое: внутри крестьянские трения и неприязнь к комиссарам, отсутствие политической культуры i страх перед репрессиями50. Удивительная иррационатег ность, эклектичность были внешними проявлениями эти I противоречии, они соответствовали психической паю-плеке крестьянской оппозиционности, где эмоциональное начало нередко брало верх над осознанным, а инав-видуальное подавлялось массовым51.

Наиболее ярким примером "спонтанного" выступления и его последствий могут служить события, разаф-нувшиеся в августе 1918 г. в Новоладожском уезде Петро- \ градской губернии и реконструированные нашим современником52.

...Ночь с 18 на 19 августа 1918 г. "Смутной и вг-внятной была та ночь в Новоладожском уезде. Тшшш вооруженных чем пошло крестьян бродили в августовской тьме от одного села к другому, бранились, пересозывали, чтобы приободриться, разные слухи и слелкж зорко следили, как бы кто не остался в стороне, не отплелся дома'"53.

Типичный для тех лет общинный принцип: выступать ~ так всем вместе, не желавших поддержать соседа заставляли силой54.

«Семен Иванович Кран нов, агроном, сын бывшего управляющего имением "Лемон", так описывал эту ночь: "Я пришел в Хамантово, думая прежде всего посмотреть на настроение крестьян. Там увидел связанного комиссара Павлова, которого кое-кто уже начинал бить. Особенно неистовая дедка Коро ванный, который уже замахнулся доской над головой Павлова. Я удержал его и попросил возбужденных крестьян успокоиться, а Павлова осадить пока в амбар. Так и сделали**.

Тем временем подошли крестьяне Батоаского края. Мне хотелось устроить собрание, предварительно обсудивши вопросы о выступлении и создавшемся положении, но общее возбуждение, сутолока я сумятиш не представляли к этому никакой возможности. Переехали на другой берег и там двинулись к чайной прапорщика Ши-пуло" <...Х

Павел Шипуло. помогавший нескатько дней назад производить "мобилизации'* крестьянских лошадей, любовью у колчаковцев не пользовался. Увидев его, толпа глухо зашумела.

— А ведь надо убить Павлушку... - сказал Григорьеву один из мужиков.

— Нет... — подумав, ответил тот. — Он — арестованный. Нельзя никак убить. Не приказано.

— А если побить? — почесав затылок, спросил мужик. — Побить-то можно?

— Отчего же не побить? — ответил Григорьев. - Про это приказу нет. Побейте немножко.

Кравцов в это время сновал в толпе и уговаривал пройти в школу и провести там общее собрание, но его никто не слушал»55.

Под горячую руку могли подпасть все: и ненавистная власть, и лавочник, когда-то, даже незначительно, насоливший крестьянскому миру. Страсть к мести за прежние обиды настолько охватывала толпу, что ничего другого последняя уже и не желала. Об этом свидетельствовали и очевидны: «Крестьян мало интересовали лозунги, выдвинутые эсерами (об Учредительном собрании), спешившими возглавить восстание, "совсем не тронули опасения насчет англичан, которые несли кадетскую программу". Рассуждать никто не хотел и [стало понятным], что толпа, не рассуждая, просто пойдет по пути разрушения..."»56.

"Дальше произошли перевыборы исполкома. На этом хотели закончить собрание, но тут раздались крики: "Давай главное! Комиссаров надо порешить!"

Видя сильное возбуждение, мне (Семену Кравцову. — В. Т.) хотелось замять этот вопрос, но мужики с налитыми кровью глазами требовали решить его немедленно. Поставили вопрос на баллотировку. Единогласно постановили последнее. Сразу посыпались предложения. Одни предлагали расстрелять арестованных в присутствии схода, другие — поручить расстрел военному комитету, третьи — отправить арестованных на Спасовщину. Последнее предложение после упорной борьбы и было наконец принято...

Собрание шло бурно. В огромной толпе то и дело вспыхивали потасовки. Где-то посредине собрания прискакал верховой и объявил, что со стороны Лодейного поля идет поезд с Красной армией. Заодно побили железнодорожника, тоже оказавшегося в толпе. Побили, видимо, как сообщника надвигающихся красноармейцев. Наконец собрание закончилось. Народ стал расходиться»57.

Страсти улеглись, злоба выплеснулась наружу, обидчиков наказали и высказали все, что накопилось на душе. Стихийно сошлись, стихийно и разошлись по домам.

"Так проходил мятеж в Колчановской волости. Примерно так же развивался он в Гостинопольской, Староладожской, Михайловской, Усадьбище-Спасе кой и Хваловской волостях. Толпами бродили крестьяне по округе, перерубали телефонные провода, разбирали железнодорожные пути, ловили и избивали комиссаров и, конечно, зорко следили, как бы кто не остался в стороне, не отсиделся в своей избе. Таких тоже колотили и побитыми волокли на сходку. Стремление повязать всех круговой порукой было, кажется, единственно ясно осознаваемой задачей восстаний"58.

Еще одни воспоминания — Федора Конькова, свидетеля и, по всей видимости, участника восстания: "Прежде всего крестьяне Песоцкой волости, направляясь на сборный пункт в Новую Ладогу, остановились в нашем

186

Глава 4

селе и решили по примеру других волостей не соглашаться на поголовную мобилизацию лошадей и вернуться домой. Затем, семнадцатого августа, мимо нашего дома приходили толпы частью вооруженных винтовками и топорами крестьян... Это было страшно бестолковое, стихийное движение"59.

Показания крестьянина И.П. Бородовиковского, жителя деревни Юшково, не менее интересны: "Восстание у нас произошло из-за мобилизации лошадей, потому что мобилизовали поголовно всех лошадей, но так как крестьянину нельзя жить без лошади, то мы и пошли в Новую Ладогу с Иссадской волости расспросить, почему делают всеобщую мобилизацию, а не то, чтобы брать у тех, у которых по две-три лошади"60.

Восстания в волостях Новоладожского уезда заканчивались так же неожиданно, как и начинались. Посовещавшись, крестьяне решали беспорядки прекратить, а зачастую и идти с повинной в уездный центр.

Восстание провалилось. Взаимная настороженность как бы подтачивала движение изнутри, не позволяла ему проявиться в полном размахе и силе.

В деревеньке Сельцо Старорусского уезда Новгородской губернии конфликт (22-23 мая 1918 г.) возник как следствие спора между самими крестьянами, по-разному оценившими слова местного писаря о новых чрезвычайных налогах на крестьянское хозяйство. Как это ни покажется пародоксальным, но озлобление, охватившее толпу после его намеков на возможные поборы, обратилось не против него, а против тех крестьян, которые что-то или не расслышали, или не поняли. Началась драка, быстро переросшая в настоящее побоище, и уже вскоре сильная сторона стала гнать слабую к близлежащей реке. Вот здесь-то им случайно и встретился член Совдепа Михаил Фомин, приехавший на несколько дней домой из уездного центра. Увидев бегущих и разъяренных видом крови людей и приняв все происходящее на свой счет, Фомин выстрелил из револьвера в направлении толпы и побежал. Восстание мгновенно как бы переключилось — теперь все внимание было обращено уже только на Михаила Фомина. Его догнали у соседней деревни, избили и привели назад в Сельцо61.

Политический подтекст этого выступления улавливается из реакции местного военного комиссара, сразу же сообщившего в уезд о "контрреволюционном восстании". Тогда эта терминология вообще была в почете: даже требования к властям выдать семена признавалось часто как "антисоветское"62. Однако во время этих событий произошел инцидент, казалось бы, случайный, но точно выразивший и умонастроение крестьян в частности, и политическую подоплеку волнений в целом. «Дорогой избитый М. Фомин, — читаем в следственных материалах, -попросил напиться воды, но кто-то крикнул: "Дайте ему глыздину", и Иванов вместо воды дал М. Фомину в рот грязи со словами: "Вот тебе земля и воля11»63.

Это уже настоящий политический акт. Хотя остается неясным, шла ли здесь речь о переоценке революционно-политических символов как таковых, или это рядовое для тех лет соотнесение отдельной личности с одиозной политикой местных властей. Скорее всего второе, в чем убеждает чрезвычайно подробное описание нравов уездных властей, переданное приезжим следователем. Выяснилось, например, что в Сельце была распространена карточная игра, в которой принимал участие и М. Фомин64. "Последнему во время игры, — писал следователь, -давались в долг деньги (в размере до ста рублей), причем означенные деньги никто и не думал спрашивать или когда-либо получить обратно.

Крестьяне говорят: "Как мы будем от его спрашивать, власть-то в его руках, захочет — отберет хлеб, хочет— арестует, что захочет, то и сделает".

Протестовать против произвола боятся. Вообще деревня терроризирована... Были, например, такие заявления со слезами на глазах от людей, заслуживающих доверия: "Что ваше дело, вы дело, вы поговорите и уедете, а мы останемся, а как вы уедете, то нас всех и расстреляют", "мы живы, пока вы здесь"65.

Примером спонтанного бунта можно считать события, произошедшие в Вотненекой волости Кирилловского уезда Новгородской губернии в декабре 1918 г., когда во время собрания толпой были разоружены девять человек милиции и волостной военный комиссар и был захвачен телефон66, а также события 1920 г. в волостях Екатеринбургского уезда67 или в одной из деревень Яхромской

188

Глава 4

волости Дмитровского уезда Московской губернии (где на сходе, не предвещавшем неожиданностей, вдруг было выдвинуто и затем единогласно одобрено решение об отобрании у гражданки деревни Кромино Евдокии Дмитриевны Алексеевой земли; последний факт послужил причиной конфликта сельского мира и Дмитровской уездной секции по борьбе с дезертирством, спонтанно вспыхнувшего и также спонтанно погасшего)68.

Еще одним примером хаотичных выступлений, ступени или этапы которых не связаны логически между собой, а как бы переставлены, можно считать события, развернувшиеся в Славитинской волости Старорусского уезда. Начались они с ареста красноармейцами 10 июля 1918 г. в деревне Щуры руководства волостного Совета. Были задержаны председатель Совета И. Голубев с сыном и секретарь того же Совета И. Лебедев. С позиции уездных властей это были самозванцы, так как за неделю до этого они отстранили от должности и заставили бежать в город прежнего председателя волостного Совдепа, а сам "переворот" прошел под антибольшевистскими лозунгами. Поводом для него послужили, скорее всего, какие-то споры о введении военкоматов (о чем есть упоминания в следственных материалах): массовое недовольство деятельностью последних и стало причиной назначения главой Совета И. Голубева. Но арест длился всего несколько дней — оповещенные родными узников крестьяне близлежащих сел вооружились, и придя в Щуры, угрозами заставили освободить их69.

На этом страсти могли и улечься, а конфликт - остаться лишь "яркой иллюстрацией массового правосознания военно-коммунистической эпохи". Инцидент, однако, получил неожиданное продолжение. После освобождения арестованных Новгородский отдел внутренних дел подготовил доклад (от 30 июля 1918 г.), в котором сообщалось, что "в толпе был пущен... слух [о том], что будто бы из [Старой] Руссы по железной дороге едут красноармейцы косить рожь у местных граждан. Подстрекаемые Голубевым и сельским председателем деревни Щуры, Иваном Васильевичем Шефовым, некоторые граждане деревень Щуры, Вояжи и Кленовицы, вооруженные огнестрельным и холодным оружием, направлялись на станцию Волот в районе Городецкой волости,

Крестьянская оппозиция: архитектоника

189

возбуждая и увлекая за собой граждан попутных деревень этой волости. Придя на Волот в тот же день, 10 июля, толпа обезоружила охрану, сделала на станции обыск, препятствовала движению поездов и угрожала служащим расстрелами... Пробыв на Волоте до 12 часов дня 11 июня, толпы восставших, в которых уже были граждане приблизительно из тридцати окружных деревень, собравшиеся с оружием по призыву начавших восстание, отправились по полотну железной дороги в сторону разъезда... по направлению к Руссе, на Волоте же осталась небольшая часть для охраны"70.

Расширению восстания способствовала военно-политическая нестабильность в губернии. Слухи, взбудоражившие массу, не могли не возникнуть, учитывая близость фронта, а затем и события 6 июля 1918 г. в Москве, едва не разрушившие российско-германский компромисс71. Кроме того, первый акт разыгравшейся трагедии оставил нереализованным "бунташный" потенциал восставших ввиду их скоротечной победы. Ведь проблем на селе было слишком много, чтобы у крестьян, охваченных эйфорией бескровного успеха, не возникло желание "довершить" большую их часть в свою пользу. Деревенский бунт, казалось, нуждался в добавочном, стимулирующем импульсе. Распространяемые Голубевым слухи о красноармейцах и явились детонатором зреющего изнутри второго акта конфликта.

При анализе этих событий арест в Щурах, послуживший завязкой драмы, становится ее второстепенным эпизодом. Он если и оказывал еще какое-то воздействие на течение дел, то уже не определял того, что случилось позднее. Внешняя спонтанность щурского восстания -наигранная, поскольку оно было подготовлено и "оформлено" спецификой местных условий, в итоге обнаружив основные болевые точки тогдашней деревни72.

Так, в общем обзоре повстанческого движения по Тюменской губернии подчеркивалось, что в начале его, 12 февраля 1921 г., можно было подметить штрих почти стихийного движения, объединившего в себе все слои населения — в первые дни не принимавшего никаких "репрессивных мер к коммунистам и уже потом, с ходом событий, определенно выявившим свою чисто военно-белогвардейскую физиономию"73.

Стихийные бунты редко доходили до организованной стадии: аполитичность большинства из них была предрешена.

§ 2. "Зеленое дело"

Содержание анализируемых нами документальных материалов74 показывает, что крестьянам было легче "войти" в восстание, нежели начать его самостоятельно. Их "отрицательный" потенциал был порой достаточен для того, чтобы обеспечить широту, глубину и относительную устойчивость бунтов, но мал для самой детонации "бунташных" взрывов. Образно говоря, "они были способны поддерживать огонь, но не всегда могли высечь искру"75.

Объясним поэтому и тот факт, что там, где возникали "чужие" восстания (дезертирское или "зеленое" движение, внутриармейские бунты), достаточно легко обнаружить и активное крестьянское участие. Примером здесь может служить, например, одно из многочисленных волостных восстаний в Демьяновском уезде Новгородской губернии осенью 1919 г. Оно началось как рядовое дезертирское выступление (в первую очередь подвергся обстрелу и разгрому волостной военкомат). Присоединение к дезертирам крестьян (выдвигавших хозяйственные претензии) произошло уже гораздо позднее, когда был арестован военный комиссар. В этом восстании примечательно совпадение настроений и интересов вчерашних красноармейцев и крестьян — пожелания и тех, и других были умеренны и уж точно не политизированы. Так, требование соблюдения принципа добровольности военной службы сопровождалось даже ссылками на высказывания "вождей революции" и, в принципе, не являлось пацифистским. Требования крестьян разрешить заготавливать самостоятельно дрова и ловить рыбу можно было удовлетворить (во всяком случае, на уездном уровне) без серьезного ущерба для "политического имиджа" властей. Подавление этого выступления силовыми средствами стало, видимо, реакцией на его чрезмерно "антимилитаристское" начало76.

Интересна механика подключения деревни к подобного рода "смешанным" восстаниям. Совпадение ампли-

Крестьянская оппозиция: архитектоника

191

туды колебаний настроений сторон оппозиции было од-ннм из условий взаимоподдержки. Радикализм требований "союзников" крестьян мог повлиять и на их лозунги, но "зазор" между ними не должен был быть значительным — в иной ситуации присоединение или давало сбой, или, в лучшем случае, не было массовым. Ощутимое значение приобретала и актуальность для деревни тех или иных статей "союзнической программы" — неприязнь к принудительным мобилизациям была присуща, естественно, не только дезертирам.

Вообще вопрос о мобилизациях в армию и дезертирстве (мы уже частично затрагивали этот аспект в третьей главе) оставался самым больным для деревни (если разверстку, отдав все, еще можно было пережить, то гибель близких была безвозвратна). Сообщения о массовых фактах дезертирства поступали из многих губерний.

Из Ярославской губернии в августе 1919 г. сообщали, что в связи с восстанием были случаи, когда на сборные пункты не являлись целые волости: "Настроение мобилизованных ниже среднего. Причина — усталость от прошлой империалистической войны"77. В Западном районе военная мобилизация, за некоторым исключением, проходила (в то же время) довольно слабо — по причине совпадения с мобилизацией на полевые работы и "всеобщей темноты населения"78. В связи с полевыми работами тогда же усилилось дезертирство и в Каргопольском уезде Олонецкой губернии79. Настроение мобилизованных в Рязанской губернии оставалось неважным ввиду плохого обеспечения семейств пайком и помощью по обработке наделов, что служило причиной резкого увеличения дезертирства80.

Порой мобилизованные искали любой повод, который оправдывал дезертирство из рядов армии хотя бы в их собственных глазах. Срабатывал крестьянский стереотип: могут бить не за то, что сбежал, а за то, что не объяснил, почему. В ход шли всевозможные (порой самые фантастические) причины дезертирства81, приобретавшего поистине массовый характер. Еще в мае 1918 г. восстание чехословацкого корпуса заставило Советское правительство объявить мобилизацию в 51 уезде, но вместо предполагавшихся 275 ООО призывников Красная армия получила 54 049 человек (19,6%). Основная масса крестьян уклонилась от призыва, а на попытки насильственной мобилизации ответила массовым "зеленым" движением82.

Даже официозная — газета "Беднота" признавала, что "бедняки не добровольно ушли на фронт"*3 и именно это служило постоянной и неиссякаемой подпиткой "зе-леноармейцев".

Дезертирство увеличивалось и в связи с прекращением отпусков — сообщалось из Чердынского, Усольско-го и Оханского уездов Пермской, Краснинского уезда Смоленской губерний и Петроградского военного округа84. А в Новоузенском уезде (Саратовская губерния) дезертирам помогала организация "толстовцев", ведшая пропаганду против войны, и из ее же среды выходили организаторы отрядов, "которые дают помощь скрыться дезертирам и при политическом несозрении крестьяне охотно поддаются этой организации", — так считали местные чекисты. В то же время мобилизованным в Красную Армию не было предоставлено ни пиши, ни помещения, из-за чего "проявлялось большое недовольство''-Именно это способствовало дезертирству. "Нашим уполномоченным, — телеграфировали из Саратова, — сообщено о бездеятельности у[ездного] военкома в у[ездный] ком[итет] РКП (большевиков), который его предает партийному суду..."85. Но даже после "отставки" уездного военного комиссара количество дезертиров в уезде не уменьшилось, поскольку обращение с новобранцами не изменилось, к ним по-прежнему относились как к бесправным существам, пушечному мясу, не имеющему права на возражение и собственное мнение86.

Призыв выявил и еше одну "очень характерную причину дезертирства — нежелание убивать кого бы то ни было"87. Оно было более присуще прошедшим в свое время окопы мировой войны. Им, вдоволь насмотревшимся на сотни и тысячи убитых, раненных и покалеченных, претила сама идея нового убийства, причем уже не "извечного русского врага — германца" (что вдалбливалось в голову суровыми унтер-офицерами), а соседа — "экспло-татора" (о чем твердили пришлые юнцы-агитаторы).

Однако в общем среди причин дезертирства пацифистские мотивы не преобладали - во Владимирской губернии (в начале 1920 г.) основной причиной называли

голод и холод, в Суздальском уезде - холод и тиф**, й Шадринском и Челябинском уездах — голод89. А из Ека-

теринбургской губернии передавали, что "число дезерти. ров за последнее время увеличилось во всех районах, большинство — из-за желания повидаться с родными. Злостных почти нет"90. (Под "злостными", видимо, пони Мали дезертиров по идеологическим мотивам91.)

В Тобольской губернии дезертирство получило развитие "в сильной степени" из-за суровой погоды - д0 40е мороза — и отсутствия теплой одежды92. Дезертирство в этой губернии усилилось еше и после того, как поступившие из центра полушубки были розданы не красноармейцам, а работникам ВЧК, продорганов и местного партийного аппарата93.

В Курске местные чекисты усмотрели причину де-зертирства в плохом снабжении воинских частей продовольствием, материальной необеспеченности, отмене отпусков красноармейцам, желании последних увидеться с родными и "помочь исполнить домашнюю работу"**, в этом же сообщении, однако, подчеркивалось, чтс своему социальному положению дезертиры — бывшие кулаки с образовательным цензом не выше городского учк-лища"95.

Налицо попытка объяснить массовое дезертирство не только неумением создать более-менее сносные условия службы, но и социальным составом контингент билизованных. Непонятно, однако, как в ряды Краем Армии могли попасть "бывшие кулаки с образовател; цензом не выше городского училища", и неужели у остальной массы красноармейцев образовательный ценз был выше, чем курс уездного училища? На эти вопросы ответа Курское ВЧК не давало.

В Ломовском уезде Пензенской губернии "за последнее время (конец 1919 — начало 1920 г.) дезертирство заметно увеличилось. По словам задержанных, некоторое прибегают к дезертирству из боязни заразиться сыпняком"96. Прекрасный образец стремления мобилизованнш крестьян найти любой повод для отказа от службы.

Чекисты Вятской губернии смотрели на проблеет более реалистично; "Сильно развито дезертирство, особенно в местных воинских частях. Дезертиры по сошшъ-ному положению середняки и даже бедняки. Причины неудовлетворительное питание, недостаток обмундирования и грубое обращение комсостава. Население к дезертирам относится доброжелательно"97.

Последнее объясняется просто — местные крестьяне, подкармливавшие и порой укрывавшие дезертиров, смотрели на происходя шее прозаически и со знанием дела: практически у каждого в Красной (или Белой) армиях служили дети или другие родственники, и сердобольный селянин, поддерживавший "своего" дезертира, рассчитывал, что и его родных, не желавших служить той или иной политической идее, так же поддержат жители другой деревни, где он сможет скрыться и переждать трудные времена. Мало того — дезертиры "в знак благодарности" брали на себя добровольную обязанность по охране деревни, предупреждая население о приближении продовольственных или карательных отрядов, мелких шаек уголовников и прочих, а также помогали во время палевых сезонов98.

В Сибири дезертирство — еще и рецидив красного партизанского движения: "В губернии продолжает находиться по деревням большое число бывших партизан, которые дезертировали из военных частей, иногда с оружием, — отмечал летом 1920 г. Алтайский революционный комитет. — Такой самовольный уход, который в партизанской армии не особо строго возбраняется, в регулярной Красной Армии есть тяжкое преступление, так как разлагает ее ряды и в корне подсекает боеспособность. Это преступление не может быть оправдано ничем, ибо оно есть предательство трудового народа в руки белогвардейцев.

Кроме того, дезертиры в деревне устраивают полный развал правильной советской жизни. Дезертир, чувствуя себя уже нарушителем распоряжений Советской власти, продолжает и дальше эти нарушения. В местах скопления дезертиров, несмотря ни на какие запреты, царит беспробудное пьянство; всем, кто пытаете- водворить порядок, грозят вооруженной расправой; никакие распоряжения Советской власти не выполняются. Среди пьяной массы шныряют контрреволюционеры, агенты [Колчака] и создают враждебное Советской власти настроение"".

Дезертир, таким образом, превращался в официальной трактовке в едва ли не центральную фигуру антисоветской оппозиции. К этому добавляли "беспробудное

пьянство" и деградацию личности ~ и портрет антисоциального элемента, составлявшего "зеленое движение", получал последние штрихи.

Отряды так называемых зеленых, состоявшие по большей части из дезертиров обеих армий, действительно становились ядром крестьянских выступлений против власти. Как отмечалось выше, они представляли собой своеобразные отряды самообороны в деревнях и нередко имели свою достаточно строгую организацию и центры10*).

Советская власть не смогла найти общего языка с "зелеными", воевавшими против Белых армий, и вскоре получила в их лице еще одного врага.

На "зеленую" армию делали ставку политические соперники большевиков на протяжении всего послереволюционного периода — эсеры. В постановлении губкома партии социалистов-революционеров, принятом в сентябре 1919 г., отмечалось: "Зеленая армия становится общекрестьянским ополчением, и следует обратить внимание на подготовку из зеленой армии третьей силы для борьбы против обеих диктатур. Необходимо пресекать превращение ее в обычный бандитизм и организовать на охрану крестьянского населения от комиссарского произвола"101. Но крепкого союза с социалистам и-революционерам и не сложилось.

Отметим, что "зеленые" рассматривались эсерами в то время как своеобразная военная крестьянская организация. Обращает на себя внимание и появление в документах термина, достаточно оригинально характеризующего "зеленое" движение — "третья сила". Он в годы Гражданской войны будет фигурировать в программных документах многих крестьянских вооруженных формирований, отражая серьезную угрозу Советской власти и с точки зрения военной, и (что более важно) с точки зрения престижа идей большевизма в обывательской среде.

Согласно оперативной сводке штаба войск ВЧК № 60 за 11 июня 1919 г., "значительную часть дезертиров составляют бегущие из Бутурлиновки красноармейцы стоящих там полков Всеобуча — 317, 316, 318. Против восставших, из указанных полков Всеобуча, был выслан отряд в четыре тысячи человек с пулеметами. После непродолжительного боя всеобученцы разбежались, оставив восставшим два пулемета..."102.

Из Костромы летом 1919 г. сообщали о том, что дезертиры забрали оружие и 35 пудов муки, которые тут же были поделены среди местного населения — на 700 человек^.

Подобные действия не могли не вызвать одобрения со стороны крестьян, поскольку от частей Красной Армии аналогичных жестов дождаться было невозможно. "Зеленые" же прекрасно понимали, что местное население — их единственная опора и поддержка и обострять с ними отношения просто нелогично.

Крестьянство не стояло в стороне от "зеленого" движения, подключаясь к нему в ходе его эволюции (из Твери, например, сообщалось, что по селам и деревням губернии происходят "систематические восстания дезертиров и кулаков"104), однако не желало выступать ни в роли организатора, ни в роли руководителя "зеленоармейцев".

Стремясь очернить "зеленых" и развести их с крестьянством (пусть даже и с "кулачеством"), Советская власть шла на сознательное отождествление дезертиров с уголовщиной, считая, что подобное сопоставление отвечает не только задачам момента, но и характеристике "зеленых" в целом.

Как следовало из доклада заместителя председателя комиссии по борьбе с дезертирством Западно-Сибирского военного округа М. Галактионова на имя председателя Сибревкома И.Н. Смирнова (от 2 июня 1920 г.), два явления — дезертирство и бандитизм — тесно связаны друг с другом: дезертирство вызывает бандитизм и, наоборот, бандитизм создает для дезертиров возможность укрыться от наказания105.

А в сводке войск Внутренней охраны Республики за № 63 от 15 июля — 1 августа 1919 г. прошло сообщение из Смоленской губернии о том, что по линии Риж-ско-Орловской железной дороги "под руководством левых эсеров вспыхнуло восстание в местечке Голынки, где банды бело-зеленых устроили еврейский погром, разграбили имущество евреев, а также убивали как мужчин, так и женщин с детьми, точное число жертв не установлено"106. В Маломалышевской волости Бузулукско-го уезда Самарской губернии "вооруженное дезертирство превратилось в вооруженную шайку, грабившую население"107.

Но к сообщениям и рассуждениям подобного рода мало кто из обывателей прислушивался. Сами "зеленые" резко отрицали уголовщину («"уркаганы" сами по себе, а мы сами по себе"»108) и искали поддержку в крестьянской среде. Например, призывники МисковскоЙ волости (Кострома), заручившись "кляткой отцов о поддержке", на собрании постановили не поступать в ряды Красной Армии"»

О связях с "бандитизмом" в подобных случаях речь вообще не могла идти. Но власти с невиданным упорством стремились характеризовать "зеленых" как движение если не бандитское, то уж сугубо контрреволюционное -а раз так, то, значит, и возглавляют их бывшие офицеры. И методы борьбы против дезертиров применялись самые что ни на есть "революционные". Согласно оперативной сводке № 27/88 от 9 июля 1919 г. вблизи села Матвейко-ва (Серпуховской уезд) "группируются банды зеленых, которыми руководит бывший офицер Давыдов. В качестве заложников взята мать Давыдова, последний грозит, что если его мать не будет отпущена, то он с бандой зеленых пойдет на Серпухов"110. В доказательство своей решительности 29 июня дезертиры, "собравшись на митинге в селе Дятлово, обсуждали вопрос о том, как можно ликвидировать Советскую власть"111.

Вряд ли "зеленые", действовавшие в Серпуховском уезде, были настолько сильны, что помышляли о свержении власти. Они скорее руководствовались принципом "вы нас не трогайте, и мы вас не тронем" и надеялись (русское "авось") на изменение ситуации, не отдавая себе, правда, отчета, какого устройства ждут — и большевиков, и белогвардейцев, и "панов" "зеленые" отвергали, а об организации собственной власти — власти "третьей силы" — в массе своей вряд ли задумывались (без особого интереса реагируя и на попытки эсеров создать ее)112 Но все же Советская власть "зеленых" опасалась113, поскольку порой целые районы (как, например, в Грязо-вецком уезде Вологодской губернии) выносили постановления о признании власти "зеленых"114.

В связи с этим с особой помпой сообщалось о борьбе с дезертирством, о добровольной явке "зеленых". Например, в Иваново-Вознесенской губернии с 16 по 29 августа 1920 г. были задержаны 277 и зарегистрированы добровольно явившиеся 2458 человек (из которых вновь дезертировали 232 человека)115.

Большевистские агитаторы откровенно обманывали еще колеблющихся дезертиров. Обещая им, в случае добровольной явки, освобождение от наказания (и порой даже от службы), они элементарным образом заманивали поверивших на территорию воинской части или военного комиссариата, где вчерашних "зеленых" заключали под стражу и отправляли в штрафные батальоны или, в лучшем случае, в концентрационный лагерь116.

Среди местных жителей вновь и вновь распространялись многочисленные реляции о том, что в "последнее время дезертиры, сознавая ужас предательства с их стороны делу пролетарских завоеваний, усиленно являются добровольно..."117.

А на деле против "зеленых" части Красной Армии применяли даже артиллерию, посредством которой запугивали и население. Так, при столкновении "отрядов Советской власти с дезертирами" в Варнавинском уезде Костромской губернии от снарядов сгорели два села: Саметь и Селюце118.

Бомбардировка сел не повлекла за собой увеличения числа сторонников Советов, скорее наоборот, росли ряды "зеленых" — за счет обозленных и обездоленных крестьян. Поэтому власти стремились делать ставку и на пропаганду, благо что сами дезертиры такой возможности были лишены. "Дезертиры в преобладающем большинстве из темной деревенской массы, поддающейся всякого рода агитации", — сообщалось в августе 1919 г. из Суражского уезда119. (Напомним, что примерно в это же время власти утверждали, что образовательный ценз дезертиров - городское училище.) Здесь явное метание: как представить "зеленых" в обывательской среде — либо как зажравшихся гимназистов и кулацких сынков, либо как совершенно темную массу. Остановились на "смешанном варианте": в ход должно пойти все - и "кулачество", и "духовенство", и "офицерство", и "недоработки местных властей". Так, согласно сообщению из Ярославской ЧК, в течение июля 1919 г. в Ярославском, Угличском, Мологском, Мышкинском, Пошехонском, Любимском и Даниловском уездах происходили "восстания дезертиров, в котором приняли участие и местное кулачество во глане с духовенством. Руководителями восстания являлись офицеры старой армии.

Причины восстания следующие:

1) слабая работа отдела социального обеспечения, в смысле выдачи пайков семьям призванных;

2) полевые работы;

3) слабая политическая работа в частях войск, в смысле политического воспитания красноармейцев"120.

Во время восстаний были выдвинуты следующие ЛОЗУНГИ: "ДОЛОЙ войну!", "Долой коммунистов и Советы! , "Да здравствует свободная торговля!"121.

Действительно, социальный состав "зеленых" был неоднороден, но подводить под него классовую сущность неразумно: под мобилизацию в ряды Красной Армии подпадали в годы Гражданской войны не только крестьяне (они бесспорно составляли большинство), но и бывшие офицеры, дети священников, бывшие мещане и гимназисты, отставные приват-доценты и обанкроченное национализацией купечество. И все они (правда, в разных пропорциях) давали "зеленому" движению боевой элемент, не желая служить идеям большевизма — как, впрочем, и белому делу. Поэтому обвинять "зеленых" в контрреволюции — по крайней мере субъективно и предвзято.

Но, преследуя свои цели — дискредитацию самой идеи "зеленого" дела, большевики продолжали "развешивать ярлыки" на правого и виноватого.

В телеграмме начальника административного управления Восточного фронта от 2 сентября 1919 г. (с грифом "Срочная военная") сообщалось: "...Пермская губерния навождена разбежавшимися белогвардейцами и дезертирами, которые хорошо вооружены [и] нападают на Советы, на проезжающих крестьян, вырезают скот, прерывают связь. [.,.] Ставят в критическое положение власть, задерживая уборку урожая и подвозку хлеба и возможно вызовут ряд внутренних фронтов в лесах и труднодоступных местностях.

Начадминарм три. Комиссар"122. !

Восстание дезертиров (сентябрь 1919 г.) в Васильев- , ской волости Мышки некого уезда Ярославской губернии произошло, по мнению местных чекистов, под лозунгом свержения Советской власти: "Главная причина - экокомические условия. После подавления восстания в настроении масс полная апатия"123.

В Рязанской губернии в это же время дезертирство, согласно официальным отчетам, "уменьшилось": "Усиливается добровольная явка.

Причины дезертирства:

1) плохое питание красноармейцев;

2) слабая постановка дела в уездных и волостных исполкомах, в смысле обсеменения полей, семейств красноармейцев;

3) темнота масс.

Как меры борьбы принимаются реальная сила, широкая агитация и конфискация имущества у родителей зажиточных дезертиров"124.

Налицо "смешанный подход" со стороны властей — и плохое обеспечение красноармейцев и их семей, и общественная неинициативность, и нерасторопность местной администрации. Подтверждением разнородности и разноликости дезертирства может служить отсутствие даже намека на "классовую подоплеку" движения.

Мало того, в центр поступали сведения об удивительных фактах. Так, в селе Владимировке Астраханской губернии "милиция была набрана (1919 г.) целиком из дезертиров для связи будто бы с дезертирами" и успешной с ними борьбы125.

Факты противостояния властей с "зеленым" движением, свидетельства стремления приостановить дезертирство можно приводить бесконечно. Гораздо интереснее проследить этот процесс на примере отдельной губернии или даже уезда. На настоящий момент документальные материалы, введенные в научный оборот К.И. Соколовым -без купюр и оговорок, без идеологических вывертов и поверхностного обобщения, — позволяют реконструировать события, в частности на примере Тверской губернии126.

В связи с разрастанием Гражданской войны в социальном протесте тверского крестьянства летом 1918 г. появляется антивоенная составляющая — усиливается агитация против мобилизации людей и лошадей127. Собственно, из этого протеста и выкристаллизовалось "зеленое" движение. Антимобилизационные выступления охватили Весьегонский, Бежецкий, Старицкий, Новоторжский, Ржевский уезды Тверской губернии. На крестьянских сходах единодушно одобрялись резолюции с требованием "возвращения односельчан из армии на строительство мирной жизни". Мобилизованные, со своей стороны, выступали за увеличение "подъемных", пайков, постоянных отпусков для обустройства хозяйства и т. д. В большинстве случаев эти вспышки пресекались мирными и агитационными средствами, столкновения носили исключительный характер.

Одновременно с движением мобилизованных в Тверской губернии продолжались и крестьянские восстания, охватившие ряд густонаселенных уездов. Крупнейшие из них произошли в Ржевском, Осташковском, Зуб-цовском и Старицком уездах. В первом население Моло-дотудской волости было недовольно действиями так называемой разбойной команды — местных коммунистов, проводивших под угрозой оружия произвольный учет и изъятие зерна и муки. Эти настроения использовал бывший офицер, военный комиссар Ф. Беляков, призвавший мобилизованных (на митинге, посвященном годовщине революции) арестовать членов волостного исполнительного комитета и местных коммунистов, для чего отдал приказ раздать имевшееся в военкомате оружие. Восстание перекинулось в соседние волости, где была проведена мобилизация мужчин в возрасте от 18 до 40 лет. Для решения вопроса "кому какая власть нужна" созвали межволостной крестьянский сход.

Буквально через три дня район восстания был оцеплен несколькими карательными отрядами и группами чекистов, подавившими его с особой жестокостью - в боях пало и было казнено несколько сотен крестьян, на бунтовавшие волости наложены громадные контрибуции. Однако руководителю восстания — Ф. Белякову — удалось скрыться.

В Осташковском уезде, где осенью 1918 г. было сильно развито дезертирство из тыловых частей, крестьяне семи волостей отказались от проведения мобилизации и на межволостном сходе постановили: "...не давать ни одного солдата и лошади, хотя бы на то потребовались и жертвы, ибо настоящая власть для нас ничего не сделала хорошего, кроме худого". На сходе было принято решение двинуться в уездный центр и потребовать от Совета "объяснить цели гражданской войны". По пути "делегация"

громила волостные исполнительные комитеты, изымала у военкомов оружие, избивала местных коммунистов и т. д. В пяти верстах от города дорогу перекрыл карательный отряд. Повстанцы не оказали сопротивления, решив, что сил для этого не хватит, и разошлись по домам. Тем не менее власти провели обыски, аресты и расстрелы, пороли крестьян, конфисковывали личное имущество, скот, лошадей и продовольственные запасы.

Восстания в Зубцовском и Старицком уездах были вызваны активизацией призыва в Красную Армию, агитацией против войны и произволом отрядов красноармейцев, прибывших из Смоленской губернии. Восставшими мобилизованными руководил штаб, была проведена мобилизация пяти возрастов. Неоднократно повстанцы одерживали верх над красноармейскими частями в мелких стычках, но после объявления уездов на военном положении не смогли противостоять крупным силам и были рассеяны, десятки участников арестованы и расстреляны без суда и следствия.

В ходе этих выступлений тверское крестьянство не было единым, деревня к тому времени благодаря большевистской агитации и социально-экономической политике раскололась. Выступить единым фронтом крестьяне могли лишь по одному-единственному вопросу, в равной мере затрагивавшему интересы всех, — мобилизация в Красную Армию.

Для активизации крестьянского движения необходима была социальная группа, более мобильная, чем размытая деревенская оппозиция. Такой группой стали дезертиры. Первые волны массового дезертирства в Тверской губернии пришлись на Рождество и Масленицу конца 1918 — начала 1919 г. Главные причины этого явления были бытовые: голод, отсутствие обмундирования, теплых казарм, произвол в отношении семей мобилизованных и т. п. Наглядное положение вещей в Красной Армии подталкивало крестьян к мысли, что новая власть не выступает их защитницей (что противоречило представлениям о народной власти) не только в уезде или губернии, но и в России в целом. Тем не менее вплоть до Пасхи дезертирство носило кратковременный характер. Этим во многом объясняется то невнимание, которое власти проявили в борьбе с ней. Но начиная с апреля 1919 г.

Первые тшшш втъъягть дезертиров в КАЗАРМ силой встретят вооруженное сопротивление, СТОЛКНОВЕНИЯ подобного pom произошли в Иовоторжском, ВЫШЕ*.

вохоихпм, Ъежештом п ТВЕРСКОМ УЕЗДАХ, НЕРЕДКО <** оборачивались жертвами с обеих СТОРОН. Невозшгжиосъ противостоять властям в одиночку подтолкнут яеъртн-ров к объединению в труппы. Их ЛИДЕРАМИ етановш^ бывшие унтер-офицеры. Прошедшие шкоду ывръ&оу воины, они настояли НА ОРГАНИЗАЦИИ штабов и сборе О?. -ЖИЯ. К властям была выдвинута новая претензия — большевики "гонят народ на ФРОНТ, а сами туда не едут*, ПОЯВИЛСЯ довольно известный В КРЕСТЬЯНСКОЙ СРЕДЕ ЯОУПЯ "Долой коммунистов, да здравствует ТОВАРИЩ Ленин % большевики; КОММУНИСТЫ раньше защищали крестьян, г теперь только травят". ВЫДВИГАЛИСЬ И ИНЫЕ претензии менее лапидарные: "Нас второй ГОД КОРМЯТ обещанияМИ... Новая власть ничего нам не дала, И МЫ ЕЕ НЕ желаЕМ"; "*„ЯЕ только КОЛЧАК, НО САМ ЧЕРТ ЛУЧШЕ БО> . КОЕ". Активные действия смешанных ДЕЗЕТЛИРСКО-КРЕСТЬ-Я НЕКИХ отрядов против МЕСТНЫХ властей были скора исключением из правил, так как для крестьян "переход от ПАССИВНОГО неприятия И СОПРОТИВЛЕНИЯ К ТАКИМ ФОРМАМ СОЦИАЛЬНОГО протеста, как ВОССТАНИЯ, крайНЕ труден, в то время как для дезертиров — неустойчивой И мобильной СОЦИАЛЬНОЙ ГРУППЫ — ВЕСЬМА легок

ОДНИМ ИЗ ЦЕНТРОВ антивоенной АГИТАЦИИ И ОРГАН»-зашли "зеленых9* в Тверской ГУБЕРНИИ С САМОГО КАЧАЛА АПРЕЛЯ 1919 Г. становится ВЫШНЕВОЛОЦКОЙ УЕЗД. К МАЮ "ЗЕЛЕНАЯ армия14 насчитывала ЗДЕСЬ НЕСКОЛЬКО СОТЕН ЧЕЛОВЕК БЫЛА создана СЕТЬ наблюдательных ПУНКТОВ, система оповещения, ПОДГОТОВЛЕНЫ "СХОРОНЫ", ОСУЩЕСТВЛЕНА ЗАКДАЗ-КА ПРОДОВОЛЬСТВИЯ И ФУРАЖА. 7 МАЯ НА СТАНЦИИ СПИРТ» "ЗЕЛЕНЫЕ" ОРГАНИЗОВАЛИ митинг с ПРИВЛЕЧЕНИЕМ МЕСТНОГО населения, ПОДНЯВ НАД толпой ЧЕРНОЕ знамя, на КОТОРОМ красовалась НАДПИСЬ "БЕЙ КОММУНИСТОВ". СБОРНИК БЫЛО РАЗОГНАНО нарядами милиции И ОТРЯДОМ ЧЕКИСТОВ, ОДНАКО БОЛЬШИНСТВУ УЧАСТНИКОВ УДАЛОСЬ скрыться.

Другой ЦЕНТР "зеленых" складывался В ПОГРАНИЧНЫ* ВОЛОСТЯХ КОРЧЕВСКОГО И БЕЖЕЦКОГО УЕЗДОВ, ГДЕ БЫЛА ПРИНЯТА ПОПЫТКА ВООРУЖЕННОГО НАПАДЕНИЯ НА СТАНЦИЮ

Максатиха. В ГОРИШСОЙ ВОЛОСТИ ДВИЖЕНИЕ "ЗЕЛЕНЫХ" СУществовало ЕЩЕ С МАРТА 1919 г.. его УЧАСТНИКИ ЗАПУГИВАЛИ КОММУНИСТОВ И СОВЕТСКИХ работников, ОКАЗЫВАЯ СОПРОТИВЛЕНИЕ ВЫСЫЛАЕМЫМ ОТРЯДАМ. 10 апреля ВОЛОСТЬ БЫЛА объЯВЛЕНА НА ВОЕННОМ ПОЛОЖЕНИИ, борьбу с ДЕЗЕРТИРАМИ ВОЗГЛАВИЛ УЕЗДНЫЙ ВОЕННЫЙ комиссар Ворсовой. ЕМУ удалось НЕЙТРАЛИЗОВАТЬ ГРУППЫ МЕСТНЫХ дезертиров, ПОДВЕРГНУВ АРЕСТУ ОКОЛО 100 ЧЕЛОВЕК. Но и после этого ОРГАНИЗАЦИЯ "ЗЕЛЕНЫХ" НЕ РАСПАЛАСЬ, ОНА УШЛА В ПОДПОЛЬЕ, ОТЛАЖИВАЯ СВЯЗЬ С БЕЖЕЦКИМ УЕЗДОМ, продолжая сбор ОРУЖИЯ.

^ЗЕЛЕНЫЕ" СУЩЕСТВОВАЛИ во ВСЕХ уездах Тверской ГУБЕРНИИ, НО ЧАСТЬ ИХ ОТРЯДОВ была разгромлена еще ДО НАЧАЛА МАССОВЫХ ВЫСТУПЛЕНИЙ благодаря агентурной ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЧК.

ПРЕВЕНТИВНЫЕ МЕРЫ СО СТОРОНЫ ВЛАСТЕЙ СПОСОБСТВОВАЛИ АКТИВИЗАЦИИ ДЕЙСТВИЙ КРЕСТЬЯНСТВА ПО ВОЗВРАЩЕНИЮ "СПРАВЕДЛИВОГО" УПРАВЛЕНИЯ В ДЕРЕВНЕ. В ЭТО ВРЕМЯ В ТВЕРСКОЙ ГУБЕРНИИ ДЕЙСТВОВАЛА КОМИССИЯ "уполномоЧЕННОГО высших органов власти91 JLC. СОЕНОВСКОГО по КОНТРОЛЮ ЗА ВЫПОЛНЕНИЕМ РЕШЕНИЯ VIII СЪЕЗДА РКП(б) о СРЕДНЕМ КРЕСТЬЯНСТВЕ. В РЕЗУЛЬТАТЕ "ПАРТИЙНОЙ РЕВИЗИИ" В БОЛЬШИНСТВЕ ВОЛОСТНЫХ и РЯДЕ УЕЗДНЫХ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫХ КОМИТЕТОВ ЧИСЛО БОЛЬШЕВИКОВ РЕЗКО СНИЗИЛОСЬ, ИХ МЕСТО ЗАНИМАЛИ СЕРЕДНЯКИ И ДАЖЕ ЗАЖИТОЧНЫЕ КРЕСТЬЯНЕ. ИТОГОМ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КОМИССИИ СОСНОВСКОГО явилось ПРОВЕДЕНИЕ ГУБЕРНСКОГО СЪЕЗДА СОВЕТОВ, ПРИНЯВШЕГО РЕЗОЛЮЦИИ ПРОТИВ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ, ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ И О ВСЕОБЩЕЙ ЗАБАСТОВКЕ РАБОЧИХ ТВЕРИ, ВЫДВИГАВШИХ ЭКОНОМИЧЕСКИЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ ТРЕБОВАНИЯ. НЕСМОТРЯ на ТО ЧТО СЪЕЗД В КОНЦЕ КОНЦОВ ПОШЕЛ за БОЛЬШЕВИКАМИ, а заБАСТОВКА ОКОНЧИЛАСЬ БЕЗРЕЗУЛЬТАТНО, ЭТИ СОБЫТИЯ ИМЕЛИ ОГРОМНЫЙ РЕЗОНАНС В ГУБЕРНИИ. КРЕСТЬЯНСТВО И ЗЕЛЕНЫЕ" НЕ МОГЛИ НЕ ОТМЕТИТЬ, ЧТО МЕСТНАЯ ВЛАСТЬ ДЕЙСТВУЕТ ВОПРЕКИ ПОЛИТИКЕ, ПРОВОДИМОЙ ЦЕНТРОМ. ВНОВЬ ПРИОБРЕТАЯ ПОПУЛЯРНОСТЬ ЛОЗУНГ "ВЛАСТЬ на МЕСТАХ".

НА ПЕРИОД ГУБЕРНСКОГО СЪЕЗДА СОВЕТОВ БЫЛА ПРИОСТАНОВЛЕНА ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ОТРЯДОВ по БОРЬБЕ с ДЕЗЕРТИРСТВОМ И ОБЪЯВЛЕНА НЕДЕЛЯ ДОБРОВОЛЬНОЙ ЯВКИ, ПОСЛЕ КОТОРОЙ ВСЯ ТЯЖЕСТЬ "АНТИЗЕЛЕНЫХ" ДЕЙСТВИЙ ПЕРЕКЛАДЫВАЛАСЬ НА УСИЛЕННЫЕ КАРАТЕЛЬНЫЕ СТРУКТУРЫ, БЫЛ УЖЕСТОЧЕН ПОЛИТИЧЕСКИЙ И ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ТЕРРОР. В ЭТОЙ ОБСТАНОВКЕ паже самые пассивные дезертиры либо скрывались в лесах, либо примыкали к отрядам "зеленых". На собраниях дезертиров принимались резолюции: "Не трогай нас, и

мы не будем против вас", но одновременно обсуждался вопрос об организации вооруженного сопротивления си* ЛОВЫМ структурам.

Впервые "зеленые", проникнувшие из Новгородской и Псковской губерний, серьезно потревожили власти в Осташковском уезде. Разгромив Витбинский волостной исполнительный комитет, они распространили среди населения прокламации, в которых говорилось о "стремлении разогнать вол советы, состоящие из хулиганов, преследующие крестьян вместо того, чтобы их чаши шлть". Рассчитывая на поддержку населения, повстанцы выдвинули лозунг: "Смерть коммунистам, да здравствует партия Народной Свободы, да здравствует Учредительное Собрание!". Однако сколько-нибудь заметного влияния на консолидацию "оппозиции" этот лозунг не оказал, крестьянское население и дезертиры выступили против мобилизации, войны, продовольственного кризиса и против действий уездного отряда ВЧК, грабившего и терроризировавшего обывателей. Тверской отряд во главе с губернским начальником милиции Боковым разоружил распоясавшихся чекистов, организовал перевыборы волостного исполнительного комитета, объявил добровольную явку дезертиров, после чего покинул Витбин-скую волость.

Одно из самых известных выступлений "зеленых"и] поддерживавших их крестьян произошло в Кузьминской полости Вышневолоцкого уезда. Преобладавшие в местном Совете коммунисты не останавливались перед произвольными реквизициями у зажиточного населения. Когда в волости стали скапливаться дезертиры, волостной исполком описал имущество их семей, не выдавал паек родственникам бежавших из своих частей красноармейцев. \ 19 июня 1919 г. дезертиры и поддержавшее их население в ответ на отказ выдать соль жестоко избили местных коммунистов и членов волостного исполкома (от побоев трое ночью умерли), разоружили военного комиссара и его помощников, сожгли списки "неблагонадежных". "Зеленые" созвали волостное собрание, переизбрали Совет, наладили охрану сел и полей. На следующий день

арестованных отвезли на кладбище, заставили вырыть могилу и зарыли живыми (вместе с умершими от побоев коммунистами), причем в этом активно участвовали крестьяне, поскольку большинство "зеленых" ушли навстречу красному отряду, вышедшему из Удомли. После скоротечного боя часть красноармейцев сложила оружие и сдалась в плен, а часть рассыпалась по лесу. Но к вечеру в волость вошли усиленные артиллерией и кавалерией отряды из Рыбинска и Вышнего Волочка. Многочасовой бой закончился не в пользу "зеленых", они отступили. В волости прошли аресты, началось следствие, устраивались массовые порки. К следствию и суду ревтрибунала было привлечено 40 человек. Из них 15 приговорены к расстрелу (четверо — условно), пятеро — к лишению свободы, остальные ~ к условным наказаниям, штрафам. Есть основания предполагать, что по крайней мере около 10 смертных приговоров было приведено в исполнение без суда и следствия.

Эти и некоторые другие восстания еще не показывают, насколько массовым стало "зеленое" движение. Лишь в конце июня 1919 г. высланные в уезды красные отряды столкнулись с повсеместным сопротивлением и ликвидация "зеленых" стала осуществляться исключительно военными мерами. Губерния была разбита на четыре района, в каждый из которых направлялись карательные отряды, усиленные пулеметами и легкой артиллерией. В парторганизациях было введено казарменное положение, а с 1 июля на всей территории губернии - военное положение. Вся полнота власти сосредоточилась в руках оперативной четверки по борьбе с дезертирством, а в мятежных волостях и уездах передавалась революционным комитетам.

В конце июня в крупнейший центр "зеленого" движения превратилась Горицкая волость Корчевского уезда. После слухов о восстаниях в соседних районах на сходах в четырех волостях уезда было принято решение о создании "дезертирской республики"129. Начиная с 22 июня дезертиры громили помещения волостных исполкомов, избивали и обезоруживали местных большевиков (последнее в основном на совести крестьян). Решением сходов был избран повстанческий штаб, переизбраны волостные исполкомы, выставлено сторожевое охранение во всех волостях. Группой "зеленых" в Красновской волости бы/ убит упомянутый выше уездный военком Ворохов. Руководителями выступления выдвигались требования о прекращении преследования дезертиров и окончании войны, Призывы к физической и массовой расправе над коммунистами (подобно казни большевиков в Кузьминской волости Вышневолоцкого уезда) звучали крайне редко и повисали в воздухе. 24 июня было принято решение о начале "зеленой" мобилизации, провести которую удалось лишь частично (многие бежали в лес).

В район восстания были стянуты многочисленные красные отряды. 25 июня произошли тяжелые бои у озера Великого и деревни Вереинки, повлекшие за собой потери с обеих сторон. Несмотря на явное превосходство о живой силе, красным пришлось подтянуть резервы. Сопротивление было полностью подавлено лишь к 28 июня. Разбитые "зеленые" отступили в Бежецкий уезд. По приговорам ЧК руководителей восставших расстреляли, еще около 15 человек осудили на длительные сроки.

В ходе Горицкого восстания "зеленые" предпринимали рейды в соседние уезды. Дважды, при поддержке местного деревенского населения, были совершены нападения на коммуну "Заря" Кимрского уезда, разгромлен Печетовский вол исполком.

Наиболее активно развивалось движение (инициированное горицким восстанием) в Бежецком уезде, где организации "зеленых" существовали уже давно. 24 июня в Игольщинскую, Алешкинскую, Киверическую и ряд других волостей уезда прибыли агитаторы горицких "зеленых". На межволостном сходе дезертиров, прошедшем в ночь на 25 июня, обсуждался вопрос о разоружении РИКов и дальнейших действиях. Решено было выступить, но не против Советской власти, а против Гражданской войны*20, для чего разогнать волостные исполкомы и организовать самооборону, осуществляя сбор оружия по деревням.

В Игольщинской волости был арестован руководитель местной анархистской организации бывший волвоен* ком Н.С. Гусаров, активно преследовавший дезертиров. Через несколько часов после ареста его публично казнили.

На следующий день "зеленые" провели по деревням ряд сходов, на которых подтвердили свое решение НЕ ВЫступать против Советской власти. Их лидеры - Судариков, И. Долгов, А. Поздняков, А. Павлов и другие * призывали к завершению начатого дела. Однако на просьбу о помощи из Гориц (откуда явились связные) никто не откликнулся.

С 26 июня центр восстания перемещается из Игольщинской в Заклинскую волость, где в ночь на 27 июня по решению собрания дезертиров были разоружены сотрудники волостного исполкома, военного комиссариата, милиции. На митинге, проведенном на следующее утро, "зеленые" выступили против войны, призвав местное гражданское население поддержать их требования, Была избрана организационная комиссия, состоявшая из 20 человек, которая приняла единогласное решение разоружить соседние Восновский и МоркMI югорский волостные исполкомы, что и было сделано при помощи местных дезертиров и населения этих районов. Агитаторы "зеленых" призвали организоваться, дабы дать отпор продовольственным и карательным отрядам, защитить свой хлеб, отбираемый властью еще в поле; при этом они утверждали, что все волости от Бежецка до Твери контролируются "зелеными". Население, однако, поддерживало их довольно слабо, отказываясь идти "воевать за Советы" до окончания полевых работ, но и не вступая в ряды "зеленоармейцев".

С 3 июля, по мере приближения карательных отрядов, "зеленые" начали разбегаться, чекистами было задержано всего несколько человек. Руководителей заочно приговорили к расстрелу, явившихся добровольно дезертиров отправили на фронт в штрафные батальоны,

Корчевские "зеленые" предприняли наступление в Славковской и Савцинской волостях Кашинского уезда, где также разоружались исполкомы и арестовывались коммунисты. Однако и здесь население в помощи отказало, а в Матвеевской волости даже не допустили разгрома волостного исполкома. Тем не менее выступление имело широкий резонанс в Кашине и уезде в целом, где на беспрерывно шедших митингах распространялись слухи о восстаниях в большинстве волостей, расправах над коммунистами, захвате "зелеными" Калязина и Корчевы, осаде Твери и т. д. Вскоре местным большевикам удалось сколотить отряд, прочесавший уезд, но следов "зеленых" не обнаружили.

В Макаровской волости Весьегонского уезда 24 июня дезертирами были разоружены волисполком, милиция, местные коммунисты, дело не обошлось без жертв среди последних. Двигаясь в сторону от города, восставшие ликвидировали Советскую власть еще в трех волостях, вели пацифистскую агитацию, сочувственно встречавшуюся населением, поддержавшим повстанцев. В ответ большевики объявили город и уезд на военном положении, стянули многочисленные отряды из соседних уездов и после полуторачасовой перестрелки рассеяли "зеленых". Лишь через год был задержан один из командиров дезертирских формирований — некто Булкин, до того скрывавшийся у крестьян.

Новый всплеск "зеленого" движения начался в Кашинском уезде, его центром стало большое торговое село Кой. Дезертиры создали здесь свою организацию еще весной 1919 г., на тайных сходах обсуждали вопросы о прекращении войны, отказе от сдачи хлеба и скота. В начале июля "зеленые" развернули боевые действия в пограничных волостях Ярославской губернии, поддержанные выступлениями в Брылинской волости Кашинского уезда, где были разоружены волостной исполком и милиция. 3 июля, после ПОПЫТКИ разгона митинга дезертиров, началось восстание и в Койской волости. Руководство "ЗЕЛЕНЫХ" призвало выступить организованно, "чтобы война, приносящая народу лишь разорение, была окончена". Восставшие успешно провели мобилизацию населения, приняли решение помочь ярославским повстанцам, куда и ушли, оставив в волости "стариков" (мужчин старше 40 лет). Но на границе губернии они решили отказаться от первоначальных планов, а в случае наступления красных попытаться все уладить путем переговоров. Вскоре к восставшим присоединились еще две волости, но уже 6 июля прибывший из Кашина карательный отряд рассеял "зеленых". К суду революционного трибунала привлекли 60 человек. Многие были оправданы, приговоренные к расстрелу (семь человек) по кассации получили по 10 ЛЕТ ЛИШЕНИЯ свободы. Остальные направлены на фронт, оштрафованы, подвергнуты порке и конфискации имущества.

Наиболее крупное выступление "зеленых" на территории Тверской губернии произошло в Спас-Есеновической и Заборовской волостях Вышневолоцкого уезда. "Зеленая армия" здесь была создана вскоре после Пасхи

1919 г., чему способствовала широко развернувшаяся агитация за невозвращение в воинские части отпускников. В конце июня, когда стало известно о скором наступлении красных карателей, на собраниях "зеленых" раздались призывы к объединению, к недопущению проведения продразверстки и мобилизации лошадей, распространялись слухи о восстаниях в городах, предлагалось дать отпор большевикам ("...чтобы больше к нам не ездили"), затем был избран "начальник дезертиров" — М. Столяров и создан штаб.

"Зеленые" не создавали новых властных структур на подконтрольной территории, за исключением штабов, руководивших обороной и снабжением. Для оглашения приказов, воззваний, рассылки повесток и т. п. использовались сельсоветы и сходы.

4 июля в Холохоленской волости "зеленые" атаковали небольшой отряд красных, в ходе скоротечного боя два красноармейца погибли. На следующий день в деревне Иваньково отряд военкома Кузнецова был разоружен "зелеными" и местным населением: красноармейцы арестованы, командир бежал. Это столкновение явилось продолжением восстания в Заборовской и Спас-Есеновиче-ской волостях, поддержанного населением. 6 июля на межволостном сходе в Есеновичах "зеленые" попытались придать движению более широкий характер. Один из штабных, В. Масутин, обратился к собравшимся: "Граждане, дети ваши скрываются в лесу. Долго ли они будут скрываться по лесам, не лучше ли нам всем соединиться, чтобы защитить свою волость?". Население пошло за "зелеными", был расширен состав штаба, расставлены караулы, разосланы агитаторы в другие волости, но при первых же попытках провести мобилизацию крестьяне отказались от поддержки повстанцев, а ряд деревень даже выставил против них свои заслоны.

6 июля в Вышний Волочек, обеспокоенный известиями о восстании, слухи о котором ходили сильно преувеличенные, был срочно вызван из Твери уполномоченный ВЧК, а в район деревни Иваньково вновь направлен коммунистический отряд, усиленный двумя орудиями. "Зеленым", несмотря на неудачную мобилизацию, удалось собрать около 300 человек. Отслужив молебен, по-

ВСТАНЦЫ ДВИНУЛИСЬ НА ПОЗИЦИИ КРАСНЫХ, КОТОРЫЕ, прочеСАВ ИВАНЬКОВО, УКРЕПИЛИСЬ НА ЕГО ОКРАИНАХ. НЕСМОТРЯ НА АРТИЛЛЕРИЙСКИЙ ОГОНЬ, "ЗЕЛЕНЫЕ" СМОГЛИ ОТТЕСНИТЬ отряд ОТ ДЕРЕВНИ, А ЗАТЕМ ЗАСТАВИТЬ ЕГО ОТСТУПИТЬ. ПОСЛЕ этого БОЯ, АКТИВНО ИСПОЛЬЗУЯ ФАКТ ПОБЕДЫ В АГИТАЦИИ, "зелеНЫЕ" "ПРИСОЕДИНИЛИ" К ВОССТАНИЮ ЕЩЕ РЯД волостей в ВЫШНЕВОЛОЦКОМ И НОВОТОРЖСКОМ УЕЗДАХ. ВОЕНКОМАТ посЛЕДНЕГО ВЫСЛАЛ ПРОТИВ НИХ ОТРЯД, КОТОРЫЙ, ОДНАКО, понес ПОРАЖЕНИЕ ОТ "ЗЕЛЕНЫХ" В НОЧЬ С 9 НА 10 ИЮЛЯ в районе ДЕРЕВНИ ЗАГОРЬЕ.

НЕСМОТРЯ НА ЭТИ УСПЕХИ, "ЗЕЛЕНЫЕ" ПРАКТИЧЕСКИ ИСЧЕРПАЛИ СВОИ РЕЗЕРВЫ, НАСЕЛЕНИЕ, НЕДОВОЛЬНОЕ МОБИЛИЗАЦИЯМИ И УНИЧТОЖЕНИЕМ ПОСЕВОВ, ОТНОСИЛОСЬ К НИМ все БОЛЕЕ НЕПРИЯЗНЕННО. ВОССТАВШИЕ БЫЛИ ОКРУЖЕНЫ хорошо ВООРУЖЕННЫМИ ОТРЯДАМИ, ПРИБЫВШИМИ ИЗ МОСКВЫ, ТвеРИ, ВЫШНЕГО ВОЛОЧКА, ТОРЖКА, ОСТАШКОВА, БОЛОГОЕ, Фи-РОВО ПОД ОБЩИМ КОМАНДОВАНИЕМ УПОЛНОМОЧЕННОГО ВЧК ВИЗНЕРА. 13—14 ИЮЛЯ НАЧАЛОСЬ ШИРОКОМАСШТАБНОЕ настуПЛЕНИЕ, В РЕЗУЛЬТАТЕ КОТОРОГО КРАСНЫЕ ЧАСТИ СОЕДИНИЛИСЬ В РАЙОНЕ СПАС-ЕСЕНОВИЧЕЙ, А ШТАБ "ЗЕЛЕНЫХ" РАЗБЕЖАЛСЯ. РЯД ДЕРЕВЕНЬ, В ТОМ ЧИСЛЕ ИВАНЬКОВО, ПОДВЕРГЛИСЬ артобСТРЕЛУ И БЫЛИ СОЖЖЕНЫ. ЧАСТЬ "ЗЕЛЕНЫХ" ОТСТУПИЛА в Но-ВОТОРЖСКИЙ УЕЗД, ГДЕ БОРЬБА С НИМИ ПРОДОЛЖАЛАСЬ еще ДВА ДНЯ. БОЛЕЕ 2 ТЫС. ЧЕЛОВЕК БЫЛИ ЗАДЕРЖАНЫ ИЛИ доброВОЛЬНО ЯВИЛИСЬ УЖЕ 17—19 ИЮЛЯ, НЕСКОЛЬКО ДЕСЯТКОВ расСТРЕЛЯНЫ НА МЕСТЕ. РУКОВОДИТЕЛЕЙ ЗАДЕРЖАТЬ НЕ удалось НИ ТОГДА, НИ В 1920 Г., КОГДА БЫЛА НАЙДЕНА ЗЕМЛЯНКА, где ОНИ СКРЫВАЛИСЬ.

ВЫЕЗДНАЯ СЕССИЯ РЕВТРИБУНАЛА ПО ДЕЛУ О восстании РАБОТАЛА ВЕСЬ АВГУСТ. ВЫБОРКА, СДЕЛАННАЯ ПО ряду пригоВОРОВ, ДАЕТ следующую КАРТИНУ. К ВЫСШЕЙ МЕРЕ наказаНИЯ, В ТОМ ЧИСЛЕ УСЛОВНО, БЫЛО ПРИГОВОРЕНО МЕНЕЕ 1% ПОДСУДИМЫХ, К ЛИШЕНИЮ СВОБОДЫ И КРУПНЫМ штрафам -3%, причем все эти осужденные АКТИВНО УЧАСТВОВАЛИ в ВОССТАНИИ. БОЛЬШИНСТВО ПОДСУДИМЫХ БЫЛИ НАПРАВЛЕНЫ в ШТРАФНЫЕ РОТЫ И БАТАЛЬОНЫ (55%), НА ПЕРЕОСВИДЕТЕЛЬСТВОВАНИЕ (37%) ЛИБО ОПРАВДАНЫ. ВСЕ СМЕРТНЫЕ приговоры ПО АМНИСТИИ 5 НОЯБРЯ 1919Г. ЗАМЕНЕНЫ ЛИШЕНИЕМ свобоДЫ НА ПЯТЬ—ДЕСЯТЬ ЛЕТ, ПРИГОВОРЕННЫЕ К ЗАКЛЮЧЕНИЮ отПРАВЛЕНЫ НА ФРОНТ.

ВСЕГО ПО ТВЕРСКОЙ ГУБЕРНИИ В 1919 Г. БЫЛО зарегиСТРИРОВАНО ДО 33 ВОССТАНИЙ И ВЫСТУПЛЕНИЙ, связанных с

"ЗЕЛЕНЫМИ". С САМОГО НАЧАЛА ОНИ ХАРАКТЕРИЗОВАЛИСЬ КАК "КУЛАЦКО-ДЕЗЕРТИРСКИЕ С ЦЕЛЬЮ СВЕРЖЕНИЯ ВЛАСТИ, ПОДДЕРЖИВАЕМЫЕ НАСЕЛЕНИЕМ ТОЛЬКО ПО НЕСОЗНАТЕЛЬНОСТИ". РЕШИТЕЛЬНОЕ ИХ ПОДАВЛЕНИЕ ДОЛЖНО БЫЛО ПРОДЕМОНСТРИРОВАТЬ НАСЕЛЕНИЮ, НАСТРОЕННОМУ КРАЙНЕ ОППОЗИЦИОННО (В СИЛУ РАЗНОГО РОДА ОБСТОЯТЕЛЬСТВ И ПРИЧИН) К ВЛАСТИ, ЧТО НИКАКОЙ КОРРЕКТИРОВКИ ПОЛИТИКИ НЕ БУДЕТ И ЧТО "...ВЛАСТЬ ВСЕ-ТАКИ СУЩЕСТВУЕТ И МОЖЕТ НА КАЖДОГО, ПОСЯГНУВШЕГО НА НЕЕ, ПОЛОЖИТЬ СВОЮ РУКУ".

ДЛЯ ЭПОХИ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ ВООБЩЕ СВОЙСТВЕННА АКТИВИЗАЦИЯ ДВУХПОЛЮСНОЙ КАРТИНЫ СОЦИАЛЬНОЙ БОРЬБЫ, АРХЕТИПА "МЫ—ОНИ", "СВОИ—ЧУЖИЕ". А ПОТОМУ "ЗЕЛЕНОЕ ДЕЛО" РАССМАТРИВАЛОСЬ БОЛЬШЕВИКАМИ в ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ КАК КОНТРРЕВОЛЮЦИОННОЕ, НАПРАВЛЕННОЕ НА ЗАХВАТ ВЛАСТИ (АНАЛОГИЧНО ПОДХОДИЛИ К ОЦЕНКЕ "ЗЕЛЕНЫХ" И БЕЛЫЕ131).

"ЗЕЛЕНОЕ" ДВИЖЕНИЕ в ТВЕРСКОЙ ГУБЕРНИИ, РАВНО КАК И В ДРУГИХ ТЫЛОВЫХ РАЙОНАХ, ПОЛИТИЧЕСКИМ НЕ БЫЛО. АНАЛИЗ СОБЫТИЙ ПОКАЗЫВАЕТ, ЧТО ВЫДВИЖЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ ЛОЗУНГОВ, ПЕРЕВЫБОРЫ ВОЛОСТНЫХ ИСПОЛКОМОВ (НЕ СМЕШИВАТЬ С ИХ РАЗОРУЖЕНИЕМ и РАЗГОНОМ) НЕ СВОЙСТВЕННЫ ДЛЯ "ЗЕЛЕНЫХ". ПОЛИТИЧЕСКИЕ ТРЕБОВАНИЯ, и ТО ДАЛЕКО НЕ ВСЕГДА, БЫЛИ ХАРАКТЕРНЫ ДЛЯ ДЕЗЕРТИРОВ, ЕСЛИ СРЕДИ НИХ ПРЕОБЛАДАЛИ БЫВШИЕ ОФИЦЕРЫ. КРЕСТЬЯНСКОЕ ЖЕ МЫШЛЕНИЕ, В СИЛУ ОБРАЗА ЖИЗНИ, ЖЕСТКО ДЕТЕРМИНИРОВАЛОСЬ ХОЗЯЙСТВЕННЫМИ ФАКТОРАМИ, ОНО ОЦЕНИВАЛО ВЛАСТЬ И ПРОВОДИМУЮ ЕЮ ПОЛИТИКУ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО СКВОЗЬ ПРИЗМУ СВОЕГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО ПОЛОЖЕНИЯ. БОЛЬШАЯ ЧАСТЬ "ЗЕЛЕНЫХ", НЕСМОТРЯ НА "ШКОЛУ ДЕЗЕРТИРСТВА", ПРОДОЛЖАЛА МЫСЛИТЬ ПО-КРЕСТЬЯНСКИ. ИХ ЛОЗУНГ "ДОЛОЙ ГРАЖДАНСКУЮ ВОЙНУ!" ШЕЛ ОТ ЖЕЛАНИЯ МИРНО ЖИТЬ И ОЗНАЧАЛ ЛИШЬ ТРЕБОВАНИЕ ПРЕКРАТИТЬ ДАВЛЕНИЕ НА КРЕСТЬЯНСКОЕ ХОЗЯЙСТВО.

ВТОРОЙ, НАИБОЛЕЕ РАСПРОСТРАНЕННЫЙ ЛОЗУНГ - "БЕЙ КОММУНИСТОВ!" - ПРИЗЫВАЛ СКОРЕЕ НЕ к ФИЗИЧЕСКОМУ УНИЧТОЖЕНИЮ (ХОТЯ И ЭТО НЕ ИСКЛЮЧАЛОСЬ), А к ЗАПУГИВАНИЮ ТЕХ, КТО ВЫСТУПАЛ СТОРОННИКОМ БОЛЬШЕВИСТСКОЙ ВЛАСТИ В ДЕРЕВНЕ. КРЕСТЬЯНЕ ПЫТАЛИСЬ ВЕРНУТЬ ХОЗЯЙСТВЕННЫЙ "МИКРОМИР" в УРАВНОВЕШЕННОЕ СОСТОЯНИЕ, СЧИТАЯ, ЧТО СУММА ПОДОБНЫХ ПОВСЕМЕСТНЫХ ДЕЙСТВИЙ ПРИВЕДЕТ К ИЗМЕНЕНИЮ ПОЛИТИКИ. УБИЙСТВА НОСИЛИ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР И БЫЛИ НАПРАВЛЕНЫ в ОСНОВНОМ НА ТЕХ, КТО АКТИВНО БОРОЛСЯ С ДЕЗЕРТИРСТВОМ.

Движение "зеленых" было лишь демонстрацией си-4**. Решения VIII съезда большевистской партии воспринимались крестьянством как уступка, признак слабости власти. Естественно, возникало желание добиться БОЛЬшего. Тем не менее в большинстве своем крестьяне отвергали путь вооруженной борьбы, поскольку органы власти на местах, терроризируемые дезертирами, придерживались линии, устраивавшей население. Ситуативное массовое мышление не шло дальше этого. Крестьяне были убеждены, что власть, продемонстрировавшая свою слабость, не посмеет пойти против их воли, в то время как выступления могут нарушить сложившуюся ситуацию.

Однако власть первой пошла на обострение конфликта, активизируя борьбу с "зеленым" движением, Крестьянство после нескольких месяцев (а то и полугода) активного "общения" с "зеленоармейцами" в целом было готово на "жертву" — выдачу и сдачу дезертиров, что, несмотря на усугубление тяжелого хозяйственного положения, представляло собой меньшую опасность, чем открытый конфликт с властью. Поэтому крестьяне зачастую сторонились участия в борьбе "зеленых" и красных. К тому же дезертирские организации изначально были замкнутыми. Нельзя не учитывать и возрастного фактора:" *е-леная" молодежь не могла повести за собой всех крестьян, особенно ветеранов мировой войны, даже ее \\\ последним и были близки их призывы, а во время активных сельскохозяйственных работ все иные проблемы для крестьянина отходили на второй план.

Бесспорно, большую роль в "зеленом" движении играли элементы карнавальной и народной культуры13-Создание подразделений, штабов, проведение сходов и собраний, знамена и т. д. — часто эти внешние формы подражания армии не наполнялись соответствующим внутренним содержанием, это был известный феномен "переодевания", перевоплощения в противостоящий объект, чем снималось психологическое напряжение от противостояния. Налицо также и ряд иных признаков, свойственных для игровой культуры.

Злую шутку с "зелеными" сыграло так называемое диффузное сознание - они полагали, что противник будет вести игру по их правилам, что до окончания сельскохозяйственных работ их не тронут. Подобная экстраполя

214

HM 4

ция основных крестьянских жизненных ценностей на QQ« вершенно иной тип МЫШЛЕНИЯ подвалила "зеленым" при влечь к себе пассивную часть, дезертирской массы и вызвать известное сочувствие КРЕСТЬЯН "Зеленым" Ж обхо димо было расширение числа активных участников, иначе говорить с властью с позиции силы не представлялось возможным. Поэтому агитация с использованием слухов была характерной чертой ВСЕХ выступлений, Но подобными действиями не удавалось поднять даже всех дезертиров. А подавляющее большинство участников ра« зоружений военных комиссаров, избиений коммунистов и т. д. действовали достаточно пассивно, вовлеченные в процесс в результате эффекта подавления индивидуальности в толпе133. Для большинства бунтарей этим все и or* раничивалось.

Но и действия активной части "зеленых" мало чем отличались от обычных крестьянских восстаний, даже Go* евые столкновения были не так уж часты, Повстанцы не в состоянии были оказывать длительное сопротивление регулярным армейским частям и карательным отрядам, Убедившись, что власть сильна и говорить с ней с позиции силы не представляется возможным, "зеленые" рассеивались.

После подавления восстаний во всех уездах наблюдалась массовая явка дезертиров с повинной, особенно активная в районах восстаний - свыше 77 тыс, человек по всем уездам Тверской губернии до сентября 1919 г. Ос* новные причины, помимо силового подавления восстаний, - усиление деятельности репрессивных структур, конфискации, заложничество и т. п„ а не перелом в настроениях крестьян. Но уже со второй половины августа дезертирство возрождается, поскольку условия как в действующих, так и в тыловых частях остались плохими. В уездах возрождаются организации дезертиров, которые небольшими группами нападают на военкоматы, отделы милиции и т. д.

Исследования, подобные работе К,И, Соколова (по материалам Тверской губернии), позволяют проследить эволюцию "зеленого" движения на примере отдельных краев и регионов, представить общее и особенное, традиционное и модернизаторе кое, осознанное и стихийное, а также логически перейти к последующим событиям.

Крестьянская оппозиция: архитектоника

С конца 1919 г. во всех губерниях борьба с дезертирством усилилась — с помощью войск ВОХР, активно применявших реквизиции, конфискации и заложничест-во. Росло число случаев насилия и поборов с населения. Одновременно проводились недели добровольной явки, в результате к началу зимы 1919/20 гг. дезертирство резко сократилось.

Сыграли свою роль и демобилизации красноармейцев.

6 декабря 1920 г. РВСР образовал комиссию под председательством Э.М. Склянского для определения возрастов, предназначенных к демобилизации. Приказ РВСР от II декабря 1920 г., содержащий решение об увольнении в течение декабря 1920 г. в бессрочный отпуск всех красноармейцев и матросов, родившихся в 1885 г. и старше, выделял возраста 1886—1888 г. р. в особые трудовые армии, как подлежащие увольнению во вторую очередь. 29 декабря VIII Всероссийский съезд Советов заслушал доклад РВСР о плане проведения постепенной демобилизации и одобрил мероприятия правительства по сокращению вооруженных сил и переводе их на мирное положение с 30 декабря 1920 rJ3*

Вохровские отряды переводились на постоянное базирование на крупнейших станциях и в уездных центрах, так как советское руководство было заинтересовано в присутствии вооруженной силы для предотвращения выступлений на почве голода не только дезертиров, но и местного населения135.

Все эти мероприятия, а также ужесточение репрессий, вплоть до расстрела "злостных дезертиров", равно как и сокращение масштабов Гражданской войны, привели к тому, что массовое дезертирство резко сократилось. В дальнейшем "зеленое" движение перешло в фазу поли-1 тического экстремизма, имеющую ряд отличий и требую- j щую специального исследования.

Как мы видим, "зеленое" движение в годы Гражданской войны было одной из разновидностей крестьянского социального протеста. В его основе лежали пацифистские лозунги, и параллельно с этим сохранялись все черты крестьянского бунтарства, но в то же время, в силу массового участия дезертиров в вооруженных антисоветских выступлениях, существовала тенденция к преодолению его ограниченности. "Зеленое" движение не смогло в полной мере реализоваться из-за отсутствия конкретных (и вообще каких-либо политических) целей не только у рядовых участников, но и у большинства руководителей. "Зеленые" никогда не стремились к захвату власти, им было нужно лишь, чтобы она более соответствовала крестьянским утопическим представлениям о справедливости. Поэтому считать "зеленое" движение решающей силой в Гражданской войне нельзя. Правильнее будет говорить о крестьянском факторе - включая в понятие "крестьянское бунтарство" и движение "зеленых", ~ который действительно сыграл огромную роль в постреволюционном социальном противостоянии в России.

§ 3. Феномен красного партизанства

В годы Гражданской войны массовым красным партизанским движением, направленным против белогвардейских сил под командованием адмирала А.В. Колчака, отличалась Сибирь (про Урал и Поволжье, например, этого сказать нельзя). Нет необходимости раскрывать причины столь большой нелюбви сибиряков к адмиралу (это тема для отдельного исследования136). Важно другое: буквально через несколько дней (кое-где через неделю, через месяц, самое большее — через три) бывшие красные партизаны повернули оружие против своих недавних союзников по "антиколчаковской коалиции" - большевиков, пришедших в Сибирь из восточноевропейских губерний, а также против их местных "коллег". Причем бунтарей возглавили самые авторитетные и талантливые вожаки партизан Г.Ф. Рогов137, М.В. Козырь138, П.К. Лубков139 и другие. Гражданская война плавно перетекла в иную форму - противоборство вчерашних союзников.

Председатель Енисейского губернского исполкома Советов И.А. Завадский на пленарном заседании губкома РКП (б) (Красноярск, 23 октября 1920 г.) отмечал, что "...подкладкой к ...[антибольшевистским] вспышкам, кроме разверстки, является отчасти партизанский дух. Крестьяне знают, что они — сила, и поэтому без принуждения, конечно, не будут выполнять предъяв.ьчемые к ним требования" т. С крушением диктатуры адмирала Колчака к крестьянам пришло осознание собственной силы, значимости. Местное население уже отказывалось безропотно; принимать ущемлявшую его политику.

Антикоммунистические выступления сибирских красных партизан (в недалеком прошлом — крестьян) представляли для большевистской диктатуры опасность гораздо большую, чем колчаковские армии.

Во-первых, борьба шла уже не против "классовых врагов" и "обманутых или мобилизованных темных крестьян и обывателей", а против надежных (еще недавно) союзников, разочаровавшихся в идеях большевизма.

"В начале весны [1920 г.], — отмечалось в докладе партийного и советского руководства Маслянинской волости Барнаульского уезда Алтайскому губернскому ревкому, - проходившие здесь полки партизан из Алтайских гор почти без исключения заявляли недовольство властью и особенно были настроены против коммунистов. Вскоре после их прохода стали появляются дезертиры, которые, главным образом, бежали в деревни при черни (непроходимые леса)"141.

Во-вторых, Гражданская война на территории России еще продолжалась и вооруженные восстания оттяги-1 воли на себя так необходимые силы и средства.

В-третьих, сочувствие обывателей было явно на стороне восставших г- им помогали, их скрывали, вооружали, кормили, одевали, всячески препятствуя большевикам нанести сокрушительный удар по внутреннему противнику, В бывших красных партизанах видели настоящих заступников, поскольку они знали — не понаслышке - о нелегком крестьянском труде и выступали против невыносимых продразверсток, труд- и гужповинностей, произвола пришлых комиссаров и мобилизаций в Красную] Армию.

В-четвертых, все попытки доказать преимущество идей о "социальном равноправии" разбивались о подобного рода выступления. Большевикам оставалось лишь одно средство — насилие (что, впрочем, соответствовало идеологической установке "железной рукой загоним к счастью").

В-пятых, партизаны, считая себя истыми и предан- j ными революционерами, отнеслись с ненавистью к буржуазным спецам, привлекаемым на службу Советской властью. «Причины, по коим советская власть не мстит

за так называемую историческую контрреволюцию 1918 г., не укладывались в их сознание, которое требовало беспощадной расправы. Погромное движение против так называемых "беляков", пробравшихся в советские учреждения, назревало уже давно, но было своевременно губчека предупреждено»142, - сообщалось в одной из сводок.

И наконец, быть может, самое главное: красные партизаны не были готовы к переходу к мирной жизни, их мировоззренческая стихия — боевые операции, сабельные атаки, длительные и изнурительные переходы, перестрелки, боевые команды. Милитаризация сознания довлела над психикой: "мантия воина" красным партизанам было ближе, чем подзабытый крестьянский труд.

Опасность для Советской власти было налицо. Лишь создав мощный аппарат подавления недовольства физически и морально, подкрепив его напористой агитацией и пропагандой, большевикам удалось потопить в крови все выступления сибирских красных партизан. Отчасти были виноваты в своем поражении и сами партизаны. Как известно, очень распространенным лозунгом восставших сибиряков был призыв "За Советы, но без коммунистов"143. Бесспорно, у крестьян Советы ассоциировались с образом деревенского схода, способного решить крестьянские неурядицы исходя из деревенских традиций. Большевики уловили и полностью использовали эту особенность: Советы на время становились беспартийными, отвечали чаяниям крестьянской массы. Однако по мере подавления и успокоения волостей и уездов все возвращалось на круги своя: коммунисты держали местные сельские органы власти под своим жестким контролем144.

Документы о выступлениях "красного партизанства"145 дают пищу к размышлению над другой проблемой: а увлекла ли советско-большевистская идея сибирских крестьян? Судя по документам - нет. Выступление сначала против адмирала А. В. Колчака, а затем против большевиков демонстрирует, что вчерашние крестьяне оставались верны своим убеждениям: плоха та власть, которая стремится "переделать" крестьянина, не учитывает его пожелания и многовековые традиции, воспринимает крестьянское хозяйство исключительно в качестве дойной коровы, а сельских жителей — лишь в качестве пушечного мяса или объекта для доктринальных экспериментов.

Гипотезы о необходимости пристального внимания к феномену "красного партизанства" подкрепляют фактографические материалы, повествующие о событиях 1920 г. в сибирских губерниях.

По мнению большевистского руководства, ядро восставших сибирских партизанских отрядов составляли "колчаковскис дезертиры, пробывшие долгий срок на германской войне"'46. В ход пошли ссылки на крестьянскую темноту, на воздействие на психику партизан многих лет пребывания в боевом напряжении, на усталость и раздражительность, на метания из одного противоборствующего стана в другой, на отсутствие, наконец, твердой власти, способной утихомирить страсти и свести все к одному знаменателю. Благо, что и лозунги партизан вполне отвечали объяснениям. Так, согласно телеграмме председателя Алтайской губчека И. И. Карклина в ВЧК и полномочному представителю ВЧК по Сибири И.П. Павлунов-скому [не ранее 5 мая 1920 г.], восстание [Рогова] шло под флагом "Долой власть"'47, а причина выступления заключалась в непризнании какой бы то ни было власти, в ¦ том числе и советской148.

Лишь за редким исключением власти пытались ос- i мыслить происходящее с красными партизанами. Так, на заседании в июне 1920 г. Сиббюро ЦК РКП(б) член Сиб- ] ревкома Косарев149 постарался обратить внимание большевистской верхушки края на подоплеку событий: "Благодаря ] нетактичному отношению некоторых губкомов [РКП(б)] к бывшим руководителям партизанских отрядов, на местах партизан начинают просто травить и тем самым толкают их вновь к созданию партизанских отрядов, но уже против со- ! ветской власти"150. Но его голос не был услышан.

На руку властям были и расправы, творимые рогов-цами, не принявшими необходимости перехода к мирной1 жизни. В селе Хмелевке [роговцы] "убили попа и говорили, что мы-де уничтожаем всех попов и белоручек"151. А согласно донесению командования Мариинской группы войск Западно-Сибирской крестьянско-рабочей партизанской армии штабу армии, "все церкви [по] пути [отряда партизан товарища Рогова] ограблены, а из риз понашиты кисеты, подседельники и даже бриджи"152.

Острие военных операций бывших красных партизан повернулось не только (и не столько) против армейских частей, сколько против тех, кого не остывшие от схваток с колчаковцами крестьяне воспринимали своими врагами, — священников, чиновников, представителей "помещиков и буржуазии". Мало того, уничтожалось все, что напоминало бы партизанам о мирной гражданской жизни. В Тал пиком волостном исполкоме (Барнаульский уезд) повстанцы устроили настоящий погром, "уничтожив все, как-то: книги, циркуляры, распоряжения, штемпеля, печати, все канцелярские принадлежности..."153.

Неубедительными представляются попытки подвести под выступления вчерашних партизан политическую основу и дать им такое объяснение: "В отношении идейного обоснования повстанческое движение резко разделилось на два течения. Северные отряды, объединившиеся вокруг Рогова, пошли под флагом анархизма: в районе южнее Барнаула ясно определилось эсеровское течение"!54.

Лозунги об отрицании какой-либо власти еще не означали приверженности к анархизму. Тот же Рогов в тех деревнях, через которые следовал его отряд, сохранил всю структуру местного (волостного) управления. Его "анархизм" объяснялся обидой, нанесенной большевиками, отсюда и эмоциональный порыв. Никакой идеологической подоплеки здесь не было.

Это в конце концов признали и большевики. В частности, партийное и советское руководство Маслянин-ской волости Барнаульского уезда сообщало Алтайскому губернскому ревкому, что брошенный в Сибири ешс в 1918 г. лозунг "Власть на местах" имел огромное влияние на население. Исчезнувшая Советская власть запомнилась как власть, созданная на местах, а не привнесенная из центра. И именно под этим лозунгом возникло партизанское движение против А.В. Колчака155.

В ряде случаев приверженность восставших к анархизму объяснялась их многолетним партизанством и своеобразной — отсюда — дисциплиной (во многом отличной от воинской). Порой в анархисты роговцев и других "записывали" сами большевики. Это было очень удобно.

Большевики же произвольно определяли НВ ЕЕШ тате состав "мятежииковГ. Из обращения СЕМДААЛАТИ -ового губернского» ревкома к населению губернии И Г :>:».--АА Семипал атинека от 11 июля 1920 Г. СЛЕДОВАЛО то «мятежные восстания организованы ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО дезертирами из бывших партизанских частей, ПРИВЫКШИ* к своевольничанью и грабежам, с ПРИСОЕДИНИВШИМИСЯ к ним деревенскими кулаками и прочим сбродом ИЗ пземских спекулянтов и послужников буржуазии.

Кулаки, вынужденные выполнять ГОСУДАРСТВЕННУЮ) разверстку на хлеб и мясо, уцепились за движение дезертиров как за якорь спасения от государственной ЕГОВИННФ-сти, рассчитывая на возможность "СВОБОДНОЙ" ТОРГОВЛИЩ] спекуляции.

Прочий контрреволюционный СБРОД, примазавшийся этому движению, просто надеется ПОЛОВИТЬ рыбу в мутной воде преступной авантюры»156.

Как и в центральных губерниях, СИБИРСКИЕ большевики пошли — типологизируя выступления — НА шанный метод". Здесь и дезертиры, И кулаки, И ПРИСПЕШники буржуазии, и уголовный элемент. ВСЕ ЭТО ПОДВОДИлось под термин "контрреволюционный сброд31\ И характер выступлений сразу же принимал оттенок АНТИБОЛЬШЕВИстского и антисоветского, несмотря НА все ЛОЗУНГИ ПОВстанцев о приверженности идеям Советов.

Позицию большевиков подкрепляли ДЕЙСТВИЯ ПОВстанцев на "завоеванных территориях".

"Восстание в Колывани... Через НЕСКОЛЬКО ЖЕ часов была созвана дума, не заседании КОТОРОЙ ПРИНЯТЫ:

1) постановление о мобилизации с 18 по 45 ЛЕТ;

2) провозглашено СВЕРЖЕНИЕ власти советов, избрав местный временный исполком И окружной Цисшш

3) выбран начальник [повстанческой] МИЛИЦИИ;

4) создана следственная комиссия;

5) организован карательный отряд.

Тем временем были организованы, в ЗНАЧИТЕЛЬНОЙ; части насильственно, [боевые] отряды, КОТОРЫЕ вооружались различным оружием до ПИК, вил И ПАЛОК включительно. Были вырыты окопы. Руководили [ВСЕМ ЭТИМ лые офицеры,п — это выписка из ПРОТОКОЛА № 22 заседания Томского губернского бюро РКП(б) (ТОМСК. 14 июля 1920 Г.)157.

222

"-КлассическиЙ ОБРАЗЕЦ"* АНТИСОВЕТСКОГО»ПЕРЕВОРОТА* с созданием всех АТРИБУТОВ ГОСУДАРСТВЕННОГО УСТРОИСТЬ. Это, однако, несколько» НЕ ВЯЗАЛОСЬ С ОБВИНЕНИЯМИ ШОВ-станцев в анархизме. НО ПОДОБНЫЕ НЕУВЯЗКИ mm ЗОЛНО-вали власти. Главная их ЦЕЛЬ БЫЛА В ROW. ЧТОБЫ ДОКАЗАТЬ приверженность ВЗБУНТОВАВШИХСЯ ПАРТИЗАН К < Х :>:СВО-люции, перетянуть НА СВОЮ СТОРОНУ КОЛЕБЛЮЩИЙСЯ И ОБЕСпечить победу НАД ВОССТАВШИМИ - НЕ ТММЬКО А ВОЕННОМ! плане (в этом никто НЕ СОМНЕВАЛСЯ, СЛИШКОМ НЕРАВНЫ были силы), но И В ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ СФЕРЕ А ИЮТОМУ НА том же заседании ПОСТАНОВИЛИ: А ПРИЗНАТЬ ШЛЯ ИЗЖИВАНИЯ партизанщины НАИБОЛЕЕ ЦЕЛЕСООБРАЗНЫМ ПЕРЕЛОЖЕНИЕ НА партизанских вождей ТЯЖЕСТИ СОВЕТСКОЙ РАБОТ ДЛЯ ЧЕГО всемерно втягивать КАК РЯДОВЫХ ПАРТИЗАН, ТАК И ИЖ ВОЖдей в советские АППАРАТЫ И УЧРЕЖДЕНИЯ ЯЛ ¦ РАБОТЫГШ..

Это был ДЕЙСТВЕННЫЙ ШАГ, СПОСОБ I I:: КИТЬ КОНЕЦ выступлению ПАРТИЗАН И ВНЕСТИ РАСКОЛ! МЕЖДУ ИЖ РЯдовым и командным СОСТАВОМ.

Но даже осенью 1920 Г., КОГДА ВЛАСТЬ ОТРАЗИЛА САмые серьезные АТАКИ СВОИХ НЕДАВНИХ СОЮЗНИКОВ, ОПАСНОСТЬ в лице красных ПАРТИЗАН ПРОДОЛЖАЛА СУЩЕСТВОВАТЬ: "Партизанское НАСЕЛЕНИЕ ВООРУЖЕННОЕ, ХОТЯ И СОВЕТСКИ настроенное, ДАЕТ НАМ ВОЗМОЖНОСТЬ ОПАСАТЬСЯ, ЧТО В один, не совсем ПРЕКРАСНЫЙ ДЕНЬ, ЭТО ОРУЖИЕ БУДЕТ ОБРАщено против СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ""113

Достаточно ЗАМЕТНЫМ ОСТАВАЛОСЬ И ЖЕНСКОЕ - КРЕстьянское — БУНТАРСТВО. ОДНАКО В БОЛЬШЕЙ СТЕПЕНИ ОНО было последней ИСКРОЙ, ДЕТОНАТОРОМ ГОТОВОЙ РАЗОРВАТЬСЯ и вырваться наружу СОЦИАЛЬНОЙ НЕНАВИСТИ (ПОВТОРЯЯ, ТЕМ самым, февраль 1917 Г. В ПЕТРОГРАДЕ).

В селе Пере КОННОМ НОВОУЗЕНСКОГО УЕЗДА САРАТОВской губернии летом 1920 Г. ПРОИЗОШЛО ВОССТАНИЕ НА ПОЧВЕ ПРОДОВОЛЬСТВЕННЫХ РЕКВИЗИЦИИ. УЧАСТНИКАМИ ВОССТАния были преимущественно ЖЕНЩИНЫ, ВОССТАНИЕ СОПРОвождалось следующими ЛОЗУНГАМИ: ""НЕ БУДЕТ НА ФРОНТЕ хлеба, не будет ВОЙНЫ! ДАЙТЕ НАМ МУЖЕЙП1Ь°.

В Ялуторовском УЕЗДЕ ТЮМЕНСКОЙ (ТОБОЛЬСКОЙ) ГУбернии "крестьянское ДВИЖЕНИЕ НАЧАЛО ВСПЫХИВАТЬ... С начала января 1921 г. в ФОРМЕ, ГЛАВНЫМ ОБРАЗОМ, женещь

Крестьянская оппозиция: архитектоника

го движения"'6'. Сыграв свою роль в начале восстания] женское движение прекратилось во всех районах, "за исключением Корнинской волости, где было создано много женских отрядов"162.

1 См., например.: Корушин Т.Д. Дни революции и советского строительства в Ишимском округе (1917—1926). Ишим, 1926; Павлуновский И. Обзор бандитского движения по Сибири с декабря 1920 по январь 1922 г. Новониколаевск, 1922. Тухачевский М. Борьба с контрреволюционными восстаниями // Война и революция. 1926. № 7—9; Денисов Н. Сибирский бандитизм // Красная Армия. 1921. № 9; Казаков Р. Бандитизм на территории РСФСР // Красная Армия. 1921. № 21; Васина Е. Бандитизм в Саратовской губернии. Саратов, 1928; Королев И.И. В тяжелые годы (Кулацкие восстания) // Красное знамя. 1927. 18 дек.; Ко" ротаев А. Крестьянские восстания в 1918 году // Кунгурский Красный край. Кунгур, 1925. № 6—7; Леонидов Б. Эсеро-банди-тизм в Тамбовской губернии и борьба с ним // Война и революция. 1922. № 14-15; Сидоров П. Курганское восстание в январе 1921 г. // Пролетарская революция. 1926. № 6; Хвалебное. Минувшие дни: Краткий очерк бандитского движения за 1920—21— 22 гг. // Былое Сибири. 1923. № 2; Хейфец Н. Белый бандитизм. Советы без коммунистов // Там же. Казаков А.С Обшие прими-j ны возникновения бандитизма и крестьянских восстаний // Красная Армия. 1921. № 9; Кубанин М. Антисоветское крестьянское движение в годы гражданской войны (военный коммунизм) // На аграрном фронте. 1926. № I; Померанцев П.Е. Красная Армия Сибири на внутреннем фронте (Борьба с восстаниям ми в тылу за 1920-1922 г.) // Красная Армия Сибири.! Новониколаевск, 1923. № 3-4. 2 См.: Абрамовский А.П., Панькин СИ. "Голубая армия": создание,j борьба, разгром // Исторические чтения. Матер, науч. per. конф. j Центра историко-культурного наследия г. Челябинска "Крушение царизма и гражданская война на Урале" (1997). Челябинск, 1998; Посадский А.В. Российское крестьянство в гражданской войне // Проблемы политологии и политической истории. Сара- < тов, 1994. Вып. 4. С. 38-41; Чернопицкий П.Г. Повстанческое дви- j жение крестьян и казаков Дона в 1920-1922 г.// Изв. высш.1] учеб. заведений Сев.-Кавк. региона. 1998. № 3; Суслов Ю.П. Социалистические партии и крестьянство Поволжья (октябрь 1917-1920). Саратов, 1994. 3 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД: 1918-1939: До, кументы и материалы: В 4 т. Т. 1: Советская деревня глазами | ВЧК-ОГПУ: 1918-1922: Документы и материалы / Под ред.

губернии за период с 15 июня по 15 августа 1920 г.)

4 Там же. С. 369.

5 Шатковская Т.В. Правовая ментальность российских крестьян второй половины XIX века: опыт юридической антропометрии. Ростов н/Д, 2000.

6 Шишкин В.И. Сибирская Вандея: Вооруженное сопротивление коммунистическому режиму в 1920 г. Новосибирск, 1997. С. 516. (Политическая сводка № 8 от 1 ноября 1920 г., Красноярск.)

7 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1. С. 364-365. (Доклад о повстанческом движении по состоянию на ноябрь

1920 г.)

8 См., например: Френкин М.С. Трагедия крестьянских восстаний в России 1918-1921 гт. Иерусалим, 1987.

9 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1. С. 278.

1° Ярое СВ. Крестьянин как политик: Крестьянство Северо-Запада России в 1918—1919 гг.: политическое мышление и массовый протест. СПб., 1999. С. 41-58.

И См.: Акульшин П. В., Пылькин В А. Бунтующий пахарь: Крестьянское движение в Рязанской и Тамбовской губерниях в 1918—

1921 гг. Рязань, 2000.

•2 РГВА. Ф 176. Оп. 3. Д. 102. Л. 5-5 об.; Урал и Прикамье, ноябрь

1917 - январь 1919 гг. Народное сопротивление большевизму.

Париж, 1982. С. 76-77, 100. 15 Ярое СВ. Крестьянин как политик... С. 49. '4 Ярое СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе советской

России в 1918-1919 гг. // Крестьяноведение: 1996. М., 1996.

С. 146.

15 Ярое СВ. Крестьянин как политик... С. 50.

16 РГВА. Ф. 176. Оп. 3. Д. 102. Л. 5-5 об.

17 Акульшин П.В., Пылькин В.А. Указ. соч. С. 99.

18 Ярое СВ. Крестьянин как политик... С. 50.

" Ярое СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе советской России в 1918-1919 гг. С. 147.

20 См.: Фефелов СВ. Большевики и российская деревня весной — осенью 1919 г. (На материалах губернии Центрального Черноземья). М., 1998; Он же. Большевистская власть и крестьянство, осень 1919 - весна 1921 гг. (По материалам Центрального Черноземья России). М., 1999; Яров СВ. К вопросу об источниках и особенностях крестьянских восстаний на Северо-Западе России в годы "военного коммунизма" // Северо-Запад в аграрной истории России. Калининград, 1997; Он же. Крестьянские волнения на Северо-Западе советской России в 1918—1919 гг. Он же. Политическая психология крестьян при переходе к "военному коммунизму" (По материалам Северо-Запада России) // Вече: Альманах русской философии и культуры. СПб., 1995. Вып. 2.

21 Яров СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе советской России в 1918-1919 гг. С. 148.

22 Там же. С. 149; Аншакова Ю.Ю. Формы и методы подавления крестьянских восстаний на территории Среднего Поволжья

(1919- 1920 гг.) // Самарский земский сборник. Самара, 1996. Вып. 4.

См.: Яров СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе совет-! ской России в 1918-1919 гт. С. 149, 150; Гурьев Н.В, Чапаннад война. Сызрань, 1924 С. 20-29.

24 Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1919—1921 гг, "Антоновщина": Документы и материалы / Под ред. В. Данилова, Т. Шанина. Тамбов, 1994. С. 43. (Больше-Хомутеикая волость Лебединского уезда Тамбовской губернии, март 1920 г.)

25 Там же. С. 27.

26 Басманов В.И. Кулако-эсеровский мятеж 1921 г. в Тюменской губернии // Науч. тр. Тюменского ун-та. 1976. Т. 34. С. 32-40.

27 ГАСО. Ф. 7. On. 1. Д. 41. Л. 131-135.

28 См.: Яров СВ. Крестьянин как политик... С. 59, 60, 88-89; АптЛ карь П.А. Крестьянская война // Военно-исторический журнал.; 1993. № 1, 2; же. Нет у революции конца. 7 ноября в России -праздник Гражданской войны // www. POLIT.ru; Фе.ш)маи Д. Крестьянская война // Родина. 1989. № 10.

29 Яров СВ. Крестьянин как политик... С. 88—90. См. также: Письмо во власть: 1917—1927: Заявления, жалобы, доносы, письма в государственные структуры и большевистским вождям. М., 1998.]

30 Яров СВ. Крестьянин как политик... С. 60.

31 Яров СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе советском России в 1918-1919 гг. С. 150.

32 См.: Революция. Устные рассказы о гражданской войне / Сост.] С. Мирер, В.М. Боровик Л., 1931; ГАСО. Ф. 511. On. 1. Д. 72. Л. 18; ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 93. Д. 133. Л. 5.

33 РГВА. Ф. 176. Оп. 3. Д. 102. Л. 5-5 об.; Д. 354. Л. 12-12 об.

34 "Собственно, описание крестьянских выступлений 1918-1919 гг. и следует начать именно с них, ибо при скудости подобных сведений о конкретных деталях сельских волнений они позволяют лучше увидеть механизм начавшегося, но по раз-ным причинам несостоявшегося взрыва", — считает СВ. Яров (Яров СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе советской России в 1918—1919 гг. С. 134-159). Думается, что "неоконченные" выступления носили скорее второстепенный характер, хотя бы в силу своего влияния на крестьянское сознание и реакцию] властей.

3^ Яров СВ. Крестьянин как политик... С. 41.

36 Куренышев А.А. Крестьянство и его организации в первой трети! XX веке. М., 2000. С. 138.

37 Яров СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе советской] России в 1918-1919 гг. С. 136-137.

38 Куренышев А.А. Указ. соч. С. 138.

39 Яров СВ. Крестьянин как политик... С. 42; РГВА. Ф. 176. Оп. 3. Д. 139. Л. 27.

40 Яров СВ. Крестьянин как политик... С. 42; ЦДНИ СО. Ф. 76.] On. 1. Д. 36. Л. 44; ГАСО. Ф. 7. On. I. Д. 7. Л. 16-16 об.

41 ГАСО. Ф. 511. On. I. Д. 15. Л. 52.

42 Яров СВ. Крестьянин как политик... С. 44.

43 См.: Ленину о Ленине: Письма 1918-1921 гт. / Публ. Г.А. Бор-дюгова // Неизвестная Россия. XX век. Кн. 2. М., 1992.

44 Яров СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе советской России в 1918-1919 гг. С. 138.

45 Ср.: Титов Ю.П. Борьба советского государства с контрреволюционными мятежами (конец 1920-1921 гг.) // Сов. государство и право. 1967. № 5; Шатковская ТВ. Правовая ментальность российских крестьян второй половины XIX века: опыт юридической антропометрии. Ростов н/Д, 2000.

46 Андреев В.М. Беспартийные конференции крестьян: замысел и реальность (1919—1920) // Власть и общественные организации в России в первой трети XX столетия. М., 1993.

47 Сутырина Г.С Беспартийные конференции в Екатеринбургской губернии (1919—1920 гг.) // Уч. зап. Уральск, гос. ун-та. Сер. историческая. Вып. 18. № 103. Свердловск, 1970.

48 Яров СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе советской России в 1918-1919 гг. С. 139.

49 Там же.

50 См.: Окнинский А.Л. Два года среди крестьян: Виденное, слышанное, пережитое в Тамбовской губернии с ноября 1918 г. до ноября 1920 г. Riga, 1936; Павлюченков С.А. Почему вспыхнула "антоновщина"? Дополнительные штрихи к истории восстания / Неделя. 1989. № 44; Посадский А.В. Крестьянство и власть: возможности диалога в 1918—1921 гг. (На материалах Саратовской губернии) // Клио: Журнал для ученых. 1999. N° 1 (7).

51 Яров СВ. Политическая психология крестьян при переходе к "военному коммунизму" (По материалам Северо-Запада России)// Вече: Альманах русской философии и культуры. СПб., 1995. Вып. 2; Рассказов Л.П. Последствия "военного коммунизма" в Башкирии // История края и судьбы людей. Уфа, 1994; Саблин В.А. Хроника отчаяния и борьбы (Вологодская деревня в годы гражданской войны) // Вологда: историко-краеведческий альманах. Вологда, 1994; Сайсанов Д.С. Крестьянские восстания в Царевококшайском уезде в 1918 году // Марийский археогр. вести. 1995. № 5; Курышев Н.В. Крестьянство Западной Сибири в годы Гражданской войны (Нравственные аспекты) // Из истории революций в России: Первая четверть XX века. Томск, 1996. Вып. 2; Чернопицкий П.Г. Повстанческое движение крестьян и казаков Дона в 1920-1922 г.

^2 Коняев И. Новоладожская Вандея (Архивное дело в современном контексте) // Новый журнал. СПб., 1995. № 3 (20).

53 Там же. С. 105-106.

54 Телицын В.Л. Октябрь 1917 г. и крестьянство, переосмысление историографической традиции // Взаимодействие государства и общества в контексте модернизации России. Конец XIX - начало XX века. Тамбов, 2001. С. 82-89.

55 Коняев Н. Указ. соч. С. 106.

56 Там же. С. 108.

Там же. С 109.

58 Там же. С. III.

59 Также.

60 Там же.

61 ЯРОВ СВ. Крестьянские ВОЛНЕНИЯ на Северо-Западе советское России а /918-1919 гг. С. 143.

м ГАРФ. ф. 1235. Оп. 93 (все дело); Д. 445. Л. 40-41.

ЯРОЕ С В Крестьянские ВОЛНЕНИЯ на Северо-Западе советской России в 1918-1919 гг. С. 143.

64 И не только в Старорусском уезде. Подобная "порочная" страсть была присуща и советским чиновникам других губерний России (См.: ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 93. Д. 133. Л. 81.)

65 ЯРОЕ С. В Крестьянские волнения на Северо-Западе советской России в 1918-1919 ГГ. С. 144

66 ЯРОЕ С.В К вопросу об источниках и особенностях крестьянских восстаний на Северо-Западе России в годы "военного коммуня>1 ма". С 78.

67 ЦДНИ СО. Ф 76. On. I. Д. 70. Л. 113-115, 130, 136-137.

68 КУРСНЫШСВ А.А УКАЗ. СОЧ. С. 142-143

" ЯРОЕ СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе советской РОССИИ В 1918-1919 гг. С. 144

70 Там же. С. 145.

71 См., например: Дневник тотемского крестьянина А.А. Замараева. 1906-1922. Мм 1995. С. 182 и др.; РГВА Ф. 1. On. 1. Д 124 Л. 1$.

72 ЯРОЕ СВ. Крестьянин как политик... С. 49.

73 ЦДНИ СО. Ф 41 On. I. Д. 141. Л. 2 об.

74 См., например: ГАСО. Ф. 7. On. 1. Д. 43. Л. 108; Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1919—1921 гг. "Антоновши-на". С. 45-46; РГАСПИ ф. 17. Оп. 65. Д. 52. Л. 30.

75 ЯРОЕ СВ. Крестьянин как политик. С. 58.

76 ЯРОЕ СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе советской России в 1918—1919 гг. С. 148.

77 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. I. С 171.

78 Там же. С. 173.

79 Там же. С. 191. (Сообщение от 15-21 августа 1919 г.)

80 Там же. С. 189. (Из информационной сводки секретного отдела ВЧК № 20 за 21-30 сентября 1919 г.)

81 ЦДНИ СО. Ф. 76. On. 1. Д. 42. Л. 3.

82 OCUNOEA Т.В. Крестьянство в гражданской войне // Крестьянское] хозяйство: История и современность: Матер. Всерос. науч. конф. Вологда, 1992. Ч. I. С 112.

8* Беднота. 1919. 26 сент.

84 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1С 212, 350. (Из еженедельной сводки секретного отдела ВЧК за октябрь 1920 г.)

85 Там же. С. 224. (Из информационного бюллетеня № 59 особого отдела Саратовской губчека за 22—24 декабря 1919 г.)

86 См.: ОЛИКОЕ С Дезертирство в Красной Армии и борьба с ним Б. м., 1926.

88 S9

90

91 92

95 96 97

91 99

100

101 102 103

104

105 106 107 108 109

ПО 111 112 113

114 115

Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. I. С 228. (Из еженедельных информационных сводок секретного ОТДЕЛА ВЧК за 8-15 января 1920 г. Нижегородская ГУБЕРНИЯ > Там же. С 231. (Из еженедельных ИНФОРМАЦИОННЫХ сводок секретного отдела ВЧК за 16—31 января 1920 г.) ГАСО. Ф, 7. On. I. Д. 7. Л. 6-7; Ф. 7. On. I. Д 29. Л. 149-150 об.; ГАРФ. Ф. 5556. On. I. Д. 37. Л 49; ЦДНИ СО. Ф 76. On. 1 Д. 72. Л. 195; Д. 71. Л. в.

Советская деревня сказами ВЧК-ОГПУ-НКВД Т. I. С 231. (Из еженедельных информационных сводок секретного отдела ВЧК за 16-31 января 1920 г.)

См.: Войцекян А.И. В зеленом кольце: Очерки движения "зеленых" в Московской губернии в 1919 г. М.; Л.. 1928. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. I. С 231. (Из еженедельных информационных сволок секретного отвела ВЧК за 16-31 января 1920 г.) ЦДНИ СО. Ф. 76. On. I. Д. 70. 5 об.. 6. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД Т. I. С 242. (Из еженедельных информационных сволок секретного отдела ВЧК за 23-29 февраля 1920 г.) Там же. Там же.

Там же. С. 274. (Из информационной сводки секретного отдела ВЧК за 16-30 июня 1920 г.)

ЦДНИ СО. Ф. 76. On. I. Д. 42. 3 об.; Д. 797. Д. 90, 91. Алтайский коммунист. 1920. 2 июля. (Приказ № 125 Алтайского губернского ревкома уездным исполкомам Советов. Барнаул. I июля 1920 г.)

См.: Вороновым Н.Н. Меж двух огней: Записки зеленого // Архив русской революции. Берлин, 1922. Т. 7. Курснышсв А А. Указ. соч. С. 137. РГВА. Ф. 33987. Оп. 3. Д. 32. Л. 75 об.

Там же. Л. 104. (Из оперативной сводки штаба войск ВЧК № 11/72 за 23 июня 1919 г.)

Там же. Л. 111. (Из оперативной сводки штаба войск ВЧК № 15/76 за 27 июня 1919 г.) Шишкин В.И. Сибирская Вандея... С. 27. РГВА Ф. 6. Оп. 12. Д. 13. Л. 214 об. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. I. С. 194. ОДНИ СО. Ф. 41. On. 1. Д. 142. Л. 10.

РГВА. Ф. 6. Оп. 12. Д. 13. Л. 158. (Из оперативной сводки штаба войск ВЧК № 23/84 за 5 июля 1919 г.) Там же. Л. 163 об. Там же.

См.: Окинский АЛ. Два года среди крестьян... См., например, протокол № 57 заседания Сиббюро ЦК РКП(б) от 9 июля 1920 г. (См.: Шишкин В.И. Сибирская Вандея... С. 37-38.) Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1. С. 166. Там же. С. 170.

116 См.: Крашенинников В В. Брянский концентрационный лагерь в 1920-1922 гг. // Страницы истории города Брянска. Брянск, 1997 С 113-120.

117 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. I. С. 170. (Из еженедельной сводки секретного отдела ВЧК № 18 за 23-31 августа 1919 г.. Суздальский уезд.)

111 Красный мир. 1919. 30 авг.

119 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1 С. 173 '20 там же. С. 170-171, 177. 12! Там жс> с. 171.

122 РГВА. Ф. 176. Оп. 2. Д. 30. Л. 120.

«23 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1. С. 190 124 Там же. С. 189. (Из информационной сводки секретного отдела

ВЧК .V 20 за 21-30 сентября 1919 г. Рязанская губерния.) '25 ргва. Ф. 32015. On. I. Д. 20. Л. 32 об.

'26 Ниже использованы материалы исследования К.И. Соколова (Со-колов К. И. "Зеленое движение" в Тверской губернии // Дни славянской письменности и культуры. Тверь, 1997. Вып. 3. С. 82—94). Все цитаты из документов даются по этой статье. '^Заслуживает внимания сообщение, поступившее из Всрх-Сср-гинского завода Красноуфимского уезда Екатеринбургской губернии: "Члены Комитета РКП отбирают у местных жителей лошадей и отдают их своим родственникам". (РГВА. Ф. 176. Оп 2. Д. 63. Л. 145. Информационный бюллетень Особого отдела за 3 декабря 1919 г.) См. также: Овечкин В.В. Изъятие лошадей у населения для Красной Армии в годы Гражданской войны // Вопр. истории. 1999. № 8. '2Х Такова точка зрения К И. Соколова. (См.: Соколов К.И. Указ соч.) Но, как мне кажется, и для мобилизованных (вчерашних обывателей) подобный "переход" — дело непростое.

129 05 ЭТом мы уже писали выше. См. также: Большаков A.M. Советская деревня 1917-1924. Л., С. 76-77; Куренышев А.А. Указ. соч С. 138.

130 Свое выступление мобилизованные и крестьяне в Тюменской губернии (в конце 1920 г.) охарактеризовали так: они борются не против Советской власти, а против коммунистов и Гражданской войны. (См.: ЦДНИ СО. Ф. 41. On. I. Д. 141. Л. 5 об.)

131 См.: Воронович Н.Н. Указ. соч.

132 Подробнее об этом см.: Бахтин МИ. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. 1-е изд. М., 1965; 2-е изд. М., 1990; Он же. Проблемы творчества Достоевского. Киев, 1994; и др. его работы.

'33 Вообще, толпа — не только стихийное, случайное неорганизованное скопление людей, но и организованное, в той или иной степени структурированное их объединение. В действиях толпы вес зависит от психических факторов, от примата психики и поэтому объясняется ими.

'34 См.: Правительственное сообщение о сокращении армии, утвержденное VIII Всероссийским съездом Советов //Декреты Советской власти. М , 1986. Т. 12. С. 122.

135 ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 96. Д. 54. Л. 76.

'36 См., например: Колосов Е. Сибирь при Колчаке. Пг., 1923.

137 Рогов Григорий Федорович (1883-1920) - из зажиточных крестьян, житель села Жуланиха Мариииской волости Барнаульского уезда. В конце 1917 - начале 1918 г. состоял в партии эсеров, затем перешел на позиции анархистов. В октябре 1917 г. был избран членом управы Алтайского губернского земельного комитета, являлся ее уполномоченным в исполкоме губернского Совета крестьянских депутатов. В конце января - первой половине фсп-раля 1918 г. участвовал в работе 2-го Алтайского губернского съезда крестьянских депутатов, поддержал переход власти к Советам. После свержения Советской власти на Алтае - один из организаторов сопротивления белогвардейским властям в Мариииской волости. Осенью 1918 г. создал небольшой партизанский отряд, оперировавший в Причернском крас. В конце 1919 г. под началом Рогова находилось несколько отрядов, насчитывавших около 4,5 тыс. человек. 26 декабря 1919 г. по приказанию советского командования Рогов и его ближайшее окружение были арестованы (обвинения: массовые убийства и грабежи населения) и препровождены в распоряжение Томского губчека, где во время допросов Рогов подвергся избиениям. По многочисленным ходатайствам бывших партизан и населения Причернского края в конце февраля 1920 г. Рогов был без суда освобожден из-под стражи, дав при этом согласие принять участие в работе советских органов. Вернувшись в родное село, Рогов совместно со своими ближайшими соратниками по партизанской борьбе приступил к подготовке антисоветского мятежа, который поднял 1 мая 1920 г. (См.: Сибирская Вандея: Документы: В 2 т. Т. I: 1919-1920 / Сост. В.И. Шишкин. М„ 2000. С. 35.)

•38 Козырь Михаил Владимирович (1896—?) - из крестьян-бедняков, житель села Сосновка Семипалатинского уезда. Участник Первой мировой войны, поручик. Будучи беспартийным, в первой половине 1918 г. активно участвовал в установлении Советской власти в Семипалатинском уезде. С лета 1919 г. в партизанах: член главного штаба Крестьянской красной армии Алтайского округа, организатор и командир 6-го сводного, затем 4-го Крестьянского полка, начальник Семипалатинского бос-участка, командир 4-го Крестьянского корпуса. (См.: Сибирская Вандея. Т. 1: 1919-1920. С. 71.)

'39 Лубков Петр Кузьмич (1883-1921) - из крестьян, житель деревни Святославка Мал о и сеч а не кой волости Мари и некого уезда. Участник Первой мировой войны, беспартийный. Осенью 1918 г. сформировал партизанский отряд, отличавшийся н Томской губернии наибольшей активностью. В январе 1920 г. был арестован советскими властями за нарушения революционной законности и в апреле осужден Революционным трибуналом 5-й армии на пять лет лишения свободы (условно). (См.: Сибирская Вандея. Т. I: (919-1920. С. 29; Шишкин В.И. Из истории классовой борьбы в Сибири в 1920 г.: Лубковщина и ее крах //

Изв. Сиб. отд-ния АН СССР. Новосибирск, 1980. № I. Сер. ОБществ, наук. Вып. I. С. 90-97 )

140 Шишкин В.И. Сибирская Вандея... С. 513.

141 Там же. С. 148.

142 Там же. С. 494. (Из двухнедельной сводки Томской ГУБЕРНСКОЙ ЧК за вторую половину сентября 1920 г. Томск, начало ОКТЯБРЯ 1920 г.)

143 ЦДНИ СО. Ф. 76. On. I. Д. 258. Л. 9-9 об.

144 ГАСО. Ф. 51/. On I. Д. 33. Л. 11.

145 См.: Сибирская Вандея. Т. 1. 1919-1920.

146 Шишкин В.И. Сибирская Вандея... С. 70. (Из доклада ЧЛЕНА СИБ* ревкома В.М Косарева в ЦК РКП(б), не ранее 4 февраля 1920Г.)

147 РГВА. Ф. 42. On. I. Д. 1896. Л. 18.

148 Там же. Ф. 1317. Оп. 2. Д. 152. Л. 6. (Оперативный приказ № 17 по 26-й стрелковой дивизии от 5 мая 1920 г.)

'49 Косарей (Косырев) Владимир Михайлович (1881—1945) - ИЗ РАбочих, профессиональный революционер, большевик с 1898 Г. С августа 1919 г. — член Сибирского революционного КОМИТЕТА, (См.: Сибирская Вандея. Т. 1: 1919-1920. С. 13.)

150 Шишкин В.И. Сибирская Вандея... С. 29. (Выписка из ПРОТОКОЛА MB 48 заседания Сиббюро ЦК РКП (б) от II июня 1920 Г.)

151 РГВА. Ф. 982. Оп. 3. Д. 36. Л. 49. (Донесение ПОМОЩНИКА КОМАНдира 2-го взвода Савина командиру 2-й роты 115-го ОТДЕЛЬНОГО стрелкового батальона войск обороны железных дорог СИБИРИ, 14 мая 1920 г.)

•52 РГВА. Ф. 218. On. 1. Д. 17. Л. 147.

153 Шишкин В.И. Сибирская Вандея... С. 104. (Доклад ПРЕДСЕДАТЕЛЯ Тал никого пол исполкома Советов Ломоносова в БАРНАУЛЬСКИЙ уездный ревком, 14 мая 1920 г.)

154 РГВА. Ф. 1319. On. I. Д. 167. Л. 199. (Из краткого ОБЗОРА ДЕЯТЕЛЬности противника на фронте 26-й стрелковой дивизии ПО ДАНным на 1 июля 1920 г. Барнаул, 3 июля 1920 г.)

• 55 Шишкин В.И. Сибирская Вандея... С. 147. Степная правда. 1920. II июля.

157 Шишкин В.И. Сибирская Вандея... С. 361.

158 Там же. С. 46. (Выписка из протокола № 64 заседания СИББЮРО ЦК РКП(б) совместно с представителями губернских ПАРТИЙНЫХ] организаций и дорожных политических отделов ОТ 30 ИЮЛЯ 1 1920 г.)

159 Там же. С. 513. (Из доклада председателя Енисейского ГУБЕРНского исполкома Советов И.А. Завадского на пленарном ЗАСЕДАнии губкома РКП(б). Красноярск, 23 октября 1920 г.)

160 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1. С 281. (ИЗ двухнедельной информационной сводки Саратовской ГУБЧЕКА ЗА 15 июля - 2 августа 1920 г.)

161 ЦДНИ СО. Ф. 41. On. 1. Д. 141. Л. 3.

162 Там же. Л. 9 об.

Глава 5

Портрет бунтаря: рядовые и руководители

Стремясь очертить контуры "портрета" российского бунтаря постоктябрьской поры, очень непросто избежать соблазна представить последнего исключительно неким "анти... "\ антимонархистом, антиреспубликанцем или антисоветчиком.

Советской историографии, посвященной исследованию аграрной истории, свойствен и другой упрощенный подход, а именно — приписывание руководящей роли в крестьянских восстаниях партии эсеров. Утверждение это возникло еще в самый разгар Гражданской войны - после событий 6 июля 1918 г. и стало одной из первейших составляющих коммунистической пропаганды начала 1920-х годов. Впоследствии идея эта была детализирована в целом ряде работ советских историков, чья позиция однозначна: партия эсеров - непосредственный "руководитель и идеолог кулацких мятежей"1. Отсюда и характеристика крестьянских выступлений - "кулацко-эсеровские".

Похожих друг на друга сообщений, подобных информации из двухнедельной сводки Саратовской губернской чрезвычайной комиссии за 15 июля - 2 августа 1920 г. о восстании, произошедшем в селе Переконном Новоузенского уезда, которым руководили социалисты-революционеры2, поступало в центр великое множество.

Но все гораздо сложнее...

Как уже неоднократно отмечалось выше, обстоятельством, побуждающим обратиться к заявленной теме | вообще и вынесенному вопросу в частности, стали оценки, которые давались отечественными историками повстанческому движению на протяжении более чем 70 лет. Традиционно оно характеризовалось в советской историографии как преимущественно " бел огва рдейс кое " или "кулацкое" — исходя из анализа рядового и командного] состава. Естественно, такие суждения, обобщения и выводы не представляли собой результат скрупулезного изу-1 чения историками вопроса о социально-психологши облике повстанцев. Эти оценки, как правило, некритичы ски заимствовались из документов большевистских и советских государственных, военных и силовых структур, одни из которых не отличались объективностью подхода! и глубиной анализа, другие — содержали тенденциозную интерпретацию фактических данных3.

Ряд исследователей, однако, признают, что изучение вопроса о составе участников оппозиционных движений и выступлений наталкивается на серьезные и достаточно объективные трудности, обусловленные состоя-; мием имеющихся в наличии источников4. Документов I повстанческого движения, содержащих такого рода информацию, крайне мало, а те свидетельства, что сохранил лись до наших времен, должны оцениваться очень критически, так как не исключена их фальсификация (как] той, так и иной противоборствующей стороной). Исследователи, как правило, вынуждены в большей мере опираться на источники, принадлежащие большевистскому лагерю. Для выяснения вопроса о составе мятежников! главными из них являются разведывательные и оперативные документы штабов частей и подразделений Красной] Армии и органов военного управления, местных органов] ВЧК, ЧОНов и НКВД5. В основном они содержат не томную, а оценочную и, следовательно, весьма приблизительную информацию.

Данные о составе повстанцев имеются, кроме того, в материалах военных трибуналов6. Но и этот корпус ис-] точников страдает недостатками: подследственные зачастую давали вымышленные сведения (стремясь уменьшить! тяжесть вменяемых преступлений), а следствие шло на|

сознательную фальсификацию показаний (рассчитывая продемонстрировать тем самым свое усердие).

Лишь при скрупулезном и всестороннем анализе и сопоставлении всей совокупности содержащихся а указанных документах сведений можно попытаться получить представление о составе (и численности ) участников мятежей.

Российские традиции и действительность предопределили многие черты, характерные для бунтаря образца конца 1917 — начала 1918 г.: как правило, провинциальный "профессиональный" бунтарь ¦ либо окончивший лишь церковно-приходскую школу, либо недоучившийся семинарист, либо "вечный студент", в лучшем случае окончивший курс высшего учебного заведения экстерном. Этим порождено стремление посредством бунтарских проявлений показать и доказать, что недостаток образования - еще не препятствие к социальному лидерству, к тому, чтобы вершить судьбы людей7.

Вся остальная масса бунтующих — это лишь примкнувшие к ведущим индивидуумам, как правило, подверженные коллективистскому стремлению "жить как все*, не выделяться из общей массы и тем самым избежать индивидуального наказания.

Мировоззренческую сущность "профессионального" бунтаря характеризуют три момента:

1. Отрицательное отношение к имущественному цензу, который воспринимался как некая гидра, пожирающая души людей;

2. Отсюда — стремление ко всеобщему равенству;

3. Некий абстрактный нигилизм: отрицание ради отрицания.

На провинциальном уровне эти три момента проявлялись еще острее, еще категоричнее, действуя с горпздо большей психологической отдачей, чем в столицах.

С одной стороны, провинциальный бунтарь более чем наглядно презирал и образованность, и обладание каким-либо имуществом, и стремление окружавших к преклонению перед отдельными личностями, что подсознательно повышало социальный рейтинг бунтующего — правда, только в его же собственных глазах. С другой с го роны, провинциал всегда ощущал свою социально-психологическую неполноценность перед столичным жителем, что подталкивало его к нарочитой агрессивности8.

Подобная душевная раздвоенность служила фактором, стимулирующим активизацию бунтарских настроений. В совершенно новое положение представителей подрастающего поколения бунтарей поставила мировая война. «Речь идет даже не о нарушении привычного баланса власти—подчинения внутри традиционных семей, не о массовом сиротстве, частично компенсируемом официальной социальной опекой, или неформальным институтом "сыновей полка" и, тем более, не о случаях побегов романтичных гимназистов на фронт. Наметился раскол на воевавших и невоевавших мужчин — этот фактор весьма проявлял себя со временем»9.

Дети "взрослели" через привычку к насилию и даже романтизацию его10.

Конечно, далеко не все из перечисленного выше было свойственно крестьянской среде, однако она не избежала влияния общих для бунтарских настроений общественно- разрушител ьных характеристик.

* * *

Специфика крестьянских выступлений периода Гражданской войны во многом объясняется составом их; инициаторов и участников.

Об инициаторах-"зачинщиках", правда, можно говорить только с известной осторожностью. "Никакой организации не было", "особой организации не было",! "особо хорошей, в смысле технического оборудования, организации выступления не имели", "выступление было j неорганизованное, слабое, денежных средств не было", "волнения носили единичный, бессвязный и не подготовленный характер" — эти донесения о восстаниях в Новгородской, Тюменской, Екатеринбургской, Пермской, Орловской, Тульской и ряде других губерний рисуют общую для российских губерний того времени картину (особенно для периода 1918—1919 гг.)11. Там, где в документах присутствуют конкретные упоминания об организаторах! выступлений, сразу проявляется политика властей, направленная на "обнаружение" последних.

Если следовать информации двухнедельной сводки секретного отдела ВЧК за 15-30 сентября 1920 г., то "бандиты" были в каждой волости и в каждом селе на

Подолии. "Социальное положение участников банд крестьянство, дезертиры"12.

Об инициаторах восстаний из политических сводок и информационных бюллетеней ВЧК-НКВД мало что

можно узнать конкретного. Так, в материалах Олонецкого отдела внутренних дел за 1918 г. есть упоминание о "купцах-торговцах" и "черносотенцах" - им приписывалась инициатива сразу четырех небольших антисоветских выступлений. "Черносотенец" — довольно употребительное слово в послеоктябрьском политическом лексиконе, его применяли к месту и не к месту. И уже один этот термин заставляет отнестись к подобного рода сообщениям с известной долей осторожности.

В чекистских сводках сообщалось и об "огромности капиталов", затраченных на организацию и поддержку бунтов. "Огромность капиталов" чекисты, возможно, определяли исходя из масштабов волнений либо при "обнаружении" среди участников выступлений купцов13.

Приведем для примера некоторые из свидетельств. Организаторами антисоветских волнений в Оштинской волости (Олонецкая губерния) в 1917-1918 гг. посчитали "купцов-торговцев" и "черносотенцев", которые "агитировали против Советской власти, тратя на агитацию огромный материал"14. Правда, сложно определить, чем, собственно, отличался "черносотенец" от "купца-мироеда" (раз уж эти группы перечислялись поочередно15). Что же касается затраченных на агитацию денег, то эта деталь вряд ли могла быть известна информаторам. Сомнительно, чтобы кто-то сказал (даже соседу) о трате своих кровных рублей на бунтующих односельчан (а уж прижимистый крестьянин и в принципе никогда на это не пошел бы). Удивляет иное. Приведенные выше донесения относятся не к одному, а к четырем оппозиционным выступлениям, происходившим в разное время. Зная, сколь "индивидуально" любое из восстаний, подобные совпадения представляются маловероятными. Очевидно, что здесь многое — от "черносотенцев" до "огромного капитала" — додумано авторами сообщений. Прочие свидетельства по этому поводу еще более неопределенны16.

Согласно, например, телеграмме штаба 3-й армии, "расстрелянный Матвей Путин и Василий Поляков -участники разоружения отряда железнодорожной охраны станции Бородулино. Первый — организатор банды, втхй рой — руководитель. Чрезвычайный комиссар Восточного участка Вятского района Капустин"17. Никаких данных о социальном или имущественном цензе просто нет. Да и само сообщение довольно-таки странное. Скорее всего] расстреляны были совершенно случайные люди (что происходило не раз18), а уже постфактум их объявили "организаторами" и "руководителями".

Типичной была характеристика участников вооруженных антисоветских выступлений исключительно как "кулаков", власть здесь руководствовалась довольно про-! стым (даже примитивным) принципом: раз не с нами, значит — враг, если враг — то, применительно к деревне, исключительно кулак. Так, в дневнике сотрудника штаба 3-й армии Восточного фронта (за 27 июня 1918 г.) отмечено: "В Шайтанском районе наблюдается движение кулацких элементов, бывших причастными при недавних волнениях, в том районе. Требуется политический комиссар для отряда интернационалистов, который мог бы под руководством в корне пресечь всякие выступления"19.

Впрочем, порой оппозиционные "инициаторы" бы! вали идентифицированы более четко, но и это не устря няет сомнений в выводах большевистских информатором "Удалось выяснить, что в беспорядках замешаны агитаторы Комитета спасения Родины", — подчеркивя лось, например, в сводке о волнениях в РучьевскоЙ и Гор! ской волостях Порховского уезда Псковской губернии в июле 1918 г. Но это известие сопровождалось следующем оговоркой: "Пойманы агитаторы не были, ввиду слабости местных Советов".

Принимая во внимание уровень существовавшего I тогдашней деревне судопроизводства, несложно предсти вить, какие уродливые очертания принял сыск при отсутствии обвиняемых по делу. Ведущую роль играло элемента р мое "стукачество". Добавим к этому и то, что розыск "зачинщиков" тормозился как негласной круговой порукой в сельских общинах, так и традиционной неразборчивостью крестьян в межпартийном хаосе. Не редкостью были "оправдательные" ходатайства деревенских сходов, близкие по содержанию, например, к протоколу "собрания граждан деревни Систо" 29 августа 1918 г., уста! новившего, что "агитацию по выступлению производил не товарищ Метелкин, а какие-то неведомые нам лица, и виноваты мы в том, что послушались таковых, о чем мы впоследствии глубоко каялись, ругая нашу темноту"20.

Из приведенного документа не следует, однако, что инициаторов волнений не было в принципе. Но они становились известны властям в исключительных случаях: бросающаяся в глаза расплывчатость сведений, содержащихся в сохранившихся сообщениях, отчетах, сводках, донесениях, докладных записках и рапортах подталкивает именно к этому заключению. Едва ли подобное имело бы место, если бы волнения были действительно инициированы, здесь не спасла бы никакая конспирация. Предвзятость сообщений о "темных личностях", "торговцах", "кулаках" и "монархистах", явные натяжки в информации об их действиях лишь подтверждают (быть может, и косвенно) второстепенность организационного элемента в крестьянских волнениях, преобладание внезапности и стихийности21.

Егорьевская уездная чрезвычайная комиссия, например, отстранила от должности священника села Мак-шеева Карякина и выслала его в Рязань, в Спасский монастырь, для отбывания трехлетнего монастырского заключения. Среди своей паствы Карякин, по мнению чекистов, вел контрреволюционную агитацию, призывая граждан объединиться для борьбы с Советской властью22. Но здесь - явная фальсификация, предопределенная отрицательным отношением большевизма к церкви и религии: для священнослужителя обвинение в контрреволюции слишком уж стандартное.

В ряд инициаторов и зачинщиков антисоветской оппозиции ставились наряду со служителями культа и представители офицерского корпуса. В деревне Адуево (Тверская губерния), по мнению местных чекистов, "восстанием руководят офицеры умелой рукой, что заметно по продвижению восстания"23. Согласно информации еженедельной сводки ВЧК за 7—14 ноября 1919 г., действовавшая в Ярославской губернии "банда офицера Пашкова преследует цели чисто политического характера, то есть дожидаются удобного случая для свержения Советской власти"24.

Непонятно только: как увязать офицерство (представителей городской социокультурной среды) и ненавидящее его крестьянство? И почему последнему отказано в праве на умелое самостоятельное руководство "восстанием"?

В "главари" духовенство и офицерство записали и на Смоленщине. Осенью 1918 г. по всей территории Смоленской губернии прокатилась волна крестьянских выступлений35. Одним из организаторов мятежа власти объявили настоятеля Колочского монастыря архимандрита Ни-кифора, который был расстрелян вместе с тремя другими "главарями банды" — офицерами26.

Без офицеров дело обошлось в Твери, откуда в "иногородний отдел ВЧК поступило следствие о последнем (декабрь 1918 г.) кулацком восстании в губернии. Следствием было установлено руководство восстанием местных священников. Установлено также место пребывание особого штаба в деревне Киево Смоленской губернии, руководителем которого был некий Павел Борисов и заведующий отделом просвещения Субботинской волости Сергей Советов, а также скрывавшаяся под чужим именем бывшая княгиня Череп-Спиридович..."27. Место офицеров здесь заняла "бывшая княгиня", что еще более усилило "контрреволюционную" подоплеку восстания.

Появлялись и иные (также контрреволюционно настроенные) персонажи, порой с этнонациональным "оттенком".

В телеграмме председателя Уфимской губчека А. Галдина в Коллегию ВЧК о ликвидации (апрель 1920 г.) крестьянского восстания в губернии в числе инициаторов последнего назывались руководители прошлогоднего Красноуфимского восстания, вернувшиеся из Сибири белогвардейцы и татары-землевладельцы, нашедшие] приют и поддержку в Башкирской республике, а также немцы-колонисты28.

Из зала суда военного революционного трибунала Восточно-Сибирского сектора войск ВНУС над участии! ками лубковского мятежа сообщалось, что по делу о восстании привлечены 80 обвиняемых. "Все крестьяне в зипунах и полушубках. Среди них выделяется фигура священника. Большинство подсудимых — середняки-крестьяне. Есть несколько типичных кулаков"29.

Насколько малое значение имели заслуги организм торов, прекрасно видно из текстов сводок, содержащим данные о социальной базе выступлений. Там, где иницй!

агорами выступали "кулаки" и прочие "темные личности", основную массу повстанцев составляли исключительно крестьяне — так сообщали информаторы, без какой-либо (за крайне редким исключением) общественно-политической градации-30.

О выступлении крестьян Ведлозерской волости Олонецкого уезда в январе 1919 г. было сообщено, что "принимавшие [в нем] участие в большинстве своем из самого беднейшего населения". В данном случае вопрос о "зачинщиках" не столь уж и значим. Кто бы ими ни был™ "кулак", монархист или левый эсер, естественно, что поднять беднейшее крестьянство он смог бы лишь на самом пике острого и повсеместного недовольства села, а не путем возбуждения своими "партийными" и "классовыми" сентенциями31.

Так, в ряду причин Костьковского восстания (Демьянский уезд) в начале 1919 г. была указана "подпольная агитация местных контрреволюционеров и кулаков". Общая туманность сообщения и подчеркнутое смешение "профессионального" бунтарства с откровенным политиканством напоминают нам, что под "подпольную агитацию" в годы Гражданской войны можно было подвести все что угодно, а в "кулаков" и "контрреволюционеров" иные крестьяне превращались в зависимости от широты кругозора или настроения местного чиновника.

В другом донесении о восстании в Боровичском уезде в начале 1919 г. подчеркивалось, что оно "носило отчасти характер подготовленный ввиду существования подпольных организаций, выпускающих контрреволюционную литературу". Свидетельствовало ли это о реальном существовании контрреволюционного подполья или о том, что его создали искусственно, исходя из огромных объемов пропагандистских печатных изданий, и в этом конкретном случае выяснить невозможно32.

Не редки были случаи, когда чекисты "домысливали" за восставших их программы, цели, задачи, а также социальный состав и мировоззренческий облик. Что, например, явно следовало из оперативно-разведывательных сводок штаба войск внутренней службы республики за 10 января 1921 г. по Тамбовской губернии, содержащих основные положения так называемой "Программы Сою-

ЗА ТруДОЯОГО Кр< ' | ЬЯН< I ил ПоЛМТИЧеСКОЙ HI пипи1| ЧГОГО ДОКуМОНТЯ СЛУЖАТ \Ь п\ ик юн I IU4II.U п , ,,ич

*1. Ве< |нм11,ппл>1 борьбе q коммунизмом; 2, Поднятие

I ||Ь »М I.I 111 |.1М1ч. Ill 11 ПрИИ Ч1И U I Ц,|

У ВоЙ1 и Я < ношение С ИНО( ||мпш.1\||| I»н \ lip,

ми для IIокупки и обмена говйров;

4. Пр <п.1 и.пои рй< Пр< "кит' ПРОДУКТОМ И пр. 1м, Т01 ПОППОЙ НООбХОДИМОСТН Ш р( i КООШ г uiiiii.i,

5. Поднятие мелкого сельского хозяйства;

6. ( >бо woe (амоопрс I. I. ши народов, входивши! р т. e в СОСТАВ Российского roes i m< iно

Созыв Учредительного собрания".

"На ПерВОМ ПЛаНС ЛСЖИТ ЭйбОТЯ О снабжении iun in

TOR при питчи iпнем, Фуражом И обмундированием, при чем таковое собирается путем процентного отчислению

и. j \ I I тин НОРМЫ, НА НТОрОМ Же ш О СНАбЖОНИИ (.мчи)

ЮНОЙ оружием и общее военное руководство, В периукй очередь отбирается закопанное у крестьян оружие, л КМ достаток требуется от высших военных соединений"^ заключали эксперты из ич к

Сложно поверить я то, что крестьяне сочиняли пун

к 11.1 ЭТОЙ ПРОГРАММЫ* ОСОбеННО I ( in СРАВНИТЬ v iii 10К) MCHT С ОПуОЛ И КОПАННЫМИ ЭПИОТОЛЯрНЫМИ ( ип in. и | мм

ми 4 Не тот стиль, тон, структура и пр

О социальном составе восставших позволяет сулит% иной документ,

По делу "Аигустовокого" (1919 г,) ВОССТАНИИ В селе Большом Лияенского уезда Орловской губернии ftw Hi арестованы особым отделом 11 человек, "эанимаюшяхеа хл ебоп ашоством 11.

Руднев Федот МИХАЙЛОВИЧ, 41 ixxnu, член ливенокв! организации РКП. До революции тояАрищ пре ь - ш ля новороссийское профсоюзного ОбШССТВВ, 110* 1' Ок тябрьского переворота ш председатель сельского Совете) товарищ председатель комбеда. Обвиняется как зачиищи! восстания, а также в вымогательстве, язятках с креньмнн пьянстве,

Подоприхин Арсений Тимофеевич, 58 лет, Обпит» стся в агитации и "угрозах Деникиным" (видимо, запули вал скорым приходом белогвардейцев и неизбежной рю пряной над большевиками и их сподвижниками),

Мальцев VI уст ни Федорович, 27 лет, окончил духов* ую семинарию» до революции исаломшик, носл< < житель в Петровской-Карцеве кой трудовой шкоде -ft ступени Обвиняется в участии в восстании И сокры им оружия.

Подоприхин Андрей Аосеитьевич, 70 лет. Обвнняот» я в подготовке восстания и угрозах приходом Деникина",

Подоприхин Апис им Иванович, 35 года. До револн> ни» работал чернорабочим на заводе.

Мальцев Федот Яковлевич, 63 дет, бывший старинна*

Подоприхин Андрей Иванович, 35 дет, до революции работал на шахтах.

Калинин Аксен Егорович, 27 лет* Мельник в селе Большом.

Болотов Захар Семенович, 50 лет. До революции 1907 г. ~ стражник, потом землепашец,

Горбовский Яков Дмитриевич, 46 лот, До револнз« цни служил на железной дорого в г. Воронеже,

Солдатов Давид Иванович, 5S лет, Занимался портняжничеством^,

Пестрый социальный состав, По возрасту *» от 27 до 70 лет, т, е. большая часть прошла окопы мировой войны. Образовательный ценз указан только у одного: духовная семинария. Разнообразно и социальное положение*, здесь и учитель, и даже председатель комитета бедноты, и три представителя "рабочего клал * л * чернорабочий, шахтер и железнодорожник (видимо, бежавшие от голода И * города в деревню), Подчеркивалось (скорее всего, не слу« чаяно), кто, кем и как зарабатывал себе на хлеб до революции (стремились проследить, откуда тянутся корни недовольства): об одном из подследственных заявлено кик о бывшем мельнике (по официальной шкале социальной градации вполне подпадал под характеристику "кулаки"), о другом ~ как о стражнике, о третьем *~ как о "бывшем старшине". Последние двое подпадали под категорию 'контрреволюционеры'', что вполне соответствовало кулацкому и белогвардейскому" характеру восстания в Лианах в августе 1919 г.

Из общего ряда выпадал лишь Федот Михайлович Руднев, занимавший достаточно значительные посты а советской государственной иерархии и, мало того,

состоявший в Российской коммунистической партии! Выход из щекотливой ситуации нашли быстро, поделсд! ственный Руднев обвинялся "зачинщиком восстания, а также в вымогательстве, взятках с крестьян и пьянстве"] т. е. представлял собой "морально разложившийся тип", а] потому подверженный контрреволюционному влиянию и подлежащий ликвидации.

Если оставить в стороне ловко расставленные объяснения властей, то можно говорить о широком социальном спектре участников крестьянских выступлений (например, все в тех же Ливнах). Крестьяне в данном случае объединялись, не исходя из принадлежности к определен-) ному цензу, а отзываясь на события, которые затрагивали все или почти все сельское население — как, например,] продразверстка, трудовые или гужповинности, произвол местных комиссаров или мобилизации, передел земли или барского добра. В этих случаях все социально-цензовые аспекты отходили на второй план.

Свидетельство тому — факты "сглаживания" соци-1 альмой (и возрастной) неприязни. Из информационной сводки особого отдела Туркестанского фронта за сентябрь 1919 г. следовало, что в Оренбургском уезде "отношение бедных к богатым добродушное, в большинстве на ответ-] ственные посты выбирают не по способностям человека,] а кто старше возрастом"-36.

Конечно, подобная сдержанность в отношениях между социальными стратами была скорее исключением из правил, но и не принимать ее во внимание нельзя.

То же можно сказать и в отношении православного духовенства: в Курской губернии (сентябрь 1919 г.) "духовенство как в городе, так и в уездах ведет себя двояко: одна часть сочувствует коммунистам и агитирует за них, другая по примеру держится в стороне леи и кии цеп"37.

Феномен "красных попов" известен еще со времен] Г. Гапона. Срабатывало, видимо, и чувство самосохранения: духовенство опасалось (без необходимости) раздражать власть и стремилось соблюсти "политес" - и нашим, и вашим. Известно и стремление чекистов истолковывать проповеди служителей культа исключительно как "контрреволюционную агитацию".

Однако результаты следствия (как мы видели и вы- ] ше) порой приносили сюрпризы. Так, в Уфимской губер-j нии результаты следствия (по делу об одном из крестьянских восстаний конца 1919 — начала 1920 г.) были признаны "печальными" — все виновные оказались бедняками38. Мало того, в Череповецкой губернии «беднота... глядит вдобавок на кулака с мыслью: "Авось выручит в черные дни хлебцем"»39.

Подобного рода факты напрочь сметали социальные разграничения и общественные условности. Но, как оказалось, и в данных случаях власти умудрялись находить определения, характеризующие облик повстанцев: "повстанцы большей частью пьяные...", - компенсируя подобными сентенциями отсутствие даже намека на мотивы такого социального состава восставших40.

Более обстоятельным представляется информационный бюллетень особого отдела Гомельской губернской чрезвычайной комиссии за время с I мая по 1 июня 1920 г.: «Политическое настроение крестьянства Гомельской губернии можно выразить несколькими словами: "нехай будет какая-либо власть, лишь был бы хлеб, соль, керосин, плуг, коса и т. д. Перестали бы воевать и нас бы не тревожили". Затем необходимо указать, что среди крестьянства губернии в страшной степени развит антисемитизм»41.

Естественно, что и социальный портрет местного бунтаря приобретал здесь свои своеобразные черты. Под "знаменем" социального протеста объединялись те, кто испытывал нужду в самых элементарных вещах, а таких в годы Гражданской войны было немало, и разделение шло не по принципу "бедняк" или "кулак", а имеющий что-либо для обмена на черном рынке или не имеющий. Социальная пирамида в таких случаях могла элементарно перевернуться. На руках у беднейших слоев оказывались совершенно ненужные им предметы из разграбленных барских имений, которые и шли в обмен на соль, керосин и мануфактуру. Тогда как поприжатые зажиточные крестьяне могли к началу 1920 г. лишиться всех своих прежних накоплений. А потому под лозунгом "Бей коммунистов!" они объединялись вне зависимости от социальной принадлежности.

Объединительным, особенно в западных губерниях42, оказались антисемитские лозунги: евреи в глазах крестьян — это скорее не удачливые коммерсанты и пред-

т

принимотели, и чистой поды спекулянты, которых следе! вол о "экспроприировать" или даже ликвидировать.

Отсюда и добавочное определение к привычной уже 'кулаческой характеристике". Отряд, например, бывшей I "бирс кого красного партизана Рогова занимается i рабе-жом и убийствами, поскольку "состоит из кулачества! бывших грабителей"43.

Помощник начальника Западно-Сибирского секта ра войск 1ЮХР М В Васильев дополнял социальньД портрет бунтаря еще несколькими "региональными штрихами; "...вообще надо сказать, что отрубить у кого] бы то ни было голову для партизан Рогова ничего не сто] ит и является обычным способом. Не брезгуют они 1 ушами и другими частями человеческого тела"44.

Представляется, что и в данном случае речь скорее должна идти о девиантных аспектах в характеристик бунтаря, чем о каких-либо социальных пристрастия! "Кодекс воина" явно довлел над ненавистью бедняка к зажиточному соседу; увлеченные идеями "всеобщего на! родовластия" н тот и другой могли забыть (на время)! прежних размолвках и обидах, устремивших на поией воинских "трофеев", в качестве которых выступали и столь нетривиальные "сувениры".

"Кодекс воина" предопределял и "наполеоновские устремления руководителей, что в большей мере был! свойственно бывшим красным партизанам: их амбиция] не было предела, и поэтому объяснимым представлясп] утверждение, например. Ишимского военно-революциоД ного штаба; " 1убков намерен завоевать Сибирь и Pool v mo по Волге и поставить президента"4\

Вполне вероятно, что Лубков, человек достаточЛ образованный и "потертый жизнью", имел представленн! об институте президентства (в отличие от ишнмекнх! томских коммунистов) и республиканской форме правда ним, однако как человек, не один год уже возглавлявши! крупное вооруженное формирование, был склонен скорей к диктатуре™. Упоминание о "президенте" здесь - попыя ка большевиков запугать обывателя незнакомыми ему словами и представить одного из руководителей повстш цеэ неким монстром, стремящимся расколоть Россик| навязав ей чуждое государственное устройство* Другой объяснение подобным фактам найти сложно.

Еще один бывший красный партизан Плотников47 (отряд которого насчитывал около 600 человек) характеризовался как "правый эсер, но называл себя народным социалистом. Он говорит крестьянам, что его задача — выделить Сибирь в самостоятельную область и отгородиться от советской России"48.

Можно дать объяснение подобным политическим взглядам с точки зрения возможного влияния на сознание Плотникова и других повстанцев так называемого сибирского областничества49, но к тому времени подобные идеи - прерогатива скорее антисоветской эмиграции, в самом крае они сошли на нет еще в конце 1918 г., после колчаковского переворота. Как показали последующие события, именно большевики пошли на создание Дальневосточной республики и ее (пусть номинальную) независимость от Советской России. И уж тем более народному социалисту (если верить большевистским информаторам) должны были претить любые рассуждения об идеях сепаратизма50.

Скорее всего, политическая ориентация — дело рук советских силовых и партийных (большевистских) структур, формировавших в угоду собственным целям и задачам образ бунтовщика — как руководителя, так и рядового51. Сами повстанцы мало задумывались о своих политических приоритетах, ориентируясь более на повседневные нужды и проблемы. Так, согласно донесению командира 231-го полка Е.И. Рундукова командиру 77-й бригады 26-й стрелковой дивизии от 15 июля 1920 г., "в деревнях), где имеется коммунистическое хозяйство, — [таковые] разрушены, поля травят скотом, коммунистов бьют, семейства арестовывают от тринадцати лет обоего пола до особого распоряжения"52.

На Ставрополье и на Кубани избивали и вырезали продработников53, в западных губерниях — "жидов-спекулянтов"54, в центральной полосе — более удачливых соседей55. В Иркутской губернии «..."коммуния" — самое страшное для деревни из коммунистической программы и, если раньше в период власти Колчака любой крестьянин записался в большевики, то в данный момент такие случаи редко наблюдаются»56. На Алтае все чаще и чаще вспоминали (в удивительных ракурсах) Колчака: "А общество пристрастий не очень-то боится, думая, что Кол-

чак нас сильнее стращал; оно революционное"57. Или: Товарищи, организуйтесь в истинную трудовую коммуну без участия белоручек и кулаков, дармоедов Колчака"51.

Информация, не укладывающаяся в рамки "эсеровских" характеристик участников и руководителей крестьянских выступлений, чрезвычайно скудна. Ранее ее воспринимали как "недостаточно классово обоснованную",] но тем она и ценна, поскольку ориентировалась более на практическую сторону дела, а не на "теоретическое" осмысление.

Отсюда и вполне реалистичным (на фоне прежних рассуждений о "контрреволюционных заговорах") выглядит содержание протокола заседания Мари и некого революционного штаба (город Мариинск, от 28 сентября 1920 г.) с более-менее объективной трактовкой ситуации.

"Постановили:

10. Принимая во внимание, что восстание, происшедшее в Мариинском уезде, есть первое чисто крестьянское, руководимое не белогвардейскими офицерами, имеющее своих крестьянских вождей, [...] поручить тов[ари- \ щу] Алексеевскому к 15 октября 1920 г. представить] подробный доклад об этом чисто крестьянском кулацком] восстании, руководимом бандитом Лубковым (без "бандита" и здесь не обошлось. — В. Т.), с посылкой копия этого доклада в Сиббюро ЦК РКП помимо губернского, центра"59.

Пожалуй, это одно из первых признаний Советской] власти того, что крестьянское восстание — "продукт" чис-] то деревенского "пpoизвoдcтвa,, и что его участники и руководители — не контрреволюционеры, а личности^ подверженные скорее влиянию бытовой неурядицы, а не политических страстей60. Не зря, видимо, один из руководителей роговского восстания Новоселов говорил на собрании крестьян, что не надо власти, всякая власть есть насилие над человеком61, надо решать свои, чисто человеческие проблемы, оставив в стороне политические конфликты.

Интересен в этом плане и облик бывшего красного] партизана Лубкова. Большую часть его отряда составляли татары, вступившие почти все добровольно. Так, например, татарская деревня Теплая Речка дала Лубкову до 170 человек добровольцев, деревня Нижегородца -

Такое характерное для Сибири явление - добровольчество ~ Советская власть объясняла «в значительной мере социальным положением татарского населения. Большинство из них при Колчаке занималось спекуляцией и торговлей, что с приходом советской власти пришлось поневоле бросить и, естественно, [лишиться] прибылей и доходов. Вступая добровольцами, они говорили: "Лупка (Лубков) дает торговать, коммунист не тает тарка-вать, так надо пить камунист, путем прать Мариинск, мала-мала будем себе иметь мануфактуру"»63.

Но нам представляется, что дело в другом: Лубков (сам боровшийся с Колчаком) сумел нащупать такие струнки в душе даже полуграмотного крестьянина-татарина, что последний встал под его знамена. Большевистская власть не смогла повторить подобное, она была способна лишь на нейтрализацию оппозиции и ее потенциальных союзников, объясняя несомненные успехи Лубкова особенностями его судьбы и психики: "Лубков сам является в высшей степени обиженным человеком, что, пожалуй, было одним из важных факторов, заставившим его выступить. Он был судим ревтрибуналом 5-й армии, сидел в тюрьме, откуда [был] освобожден под условным наказанием. Будучи, как и все партизаны, о себе высокого мнения, придавая партизанам главное и чуть ли не первое значение [в] освобождении Сибири от Колчака, он, конечно, находясь в загоне у советской власти, не мог не питать чувства обиды к ней. В его воображении коммунисты являлись главным злом, которое мешает установить настоящий народный порядок"64.

В отношении иных руководителей повстанцев большевики также не были оригинальны.

Крестьяне переняли модернизаторские веяния времени на подсознательном уровне, доказательство тому -революционное обращение "товарищ"; согласно донесениям с мест, повстанцы между собой называют друг друга "товарищ"65 — что может быть еше и своеобразной данью традициям. Налицо переплетение осознанного, целенаправленного движения и подверженности сиюминутным настроениям и мелочным обидам. Перемноженная на злость и первобытное чувство - "лучше все сокрушить, чем найти оптимальный вариант, устраивающий всех", - психоментальная парадигма подводит к реконст-

руированию облика российского бунтаря "постоктябрь ской" эпохи: первобытно безгрешен и природно жесток наивен и хитер, вечный пасынок насилующего его "с* мость" государства; власть, по его мнению, в любом слу, чае должна вести себя по-божески. Против властей кре, стьяиин-бунтарь бунтовал не для их устранения, а еде, монстративной целью, дабы сообщить о своем мнении, По отношению к другим сословиям он мог быть свирс. пым и непримиримым. Готовность крестьянина-бунтаря переписать все межсоциальные отношения с белого лис. та — в сущности главный и в широком смысле единствен. ныЙ двигатель бунтарства, в сколь бы скрытом и опосредованном виде он не выступал66.

' Капнугович И. История политической гибели эсеров ил Урале, Пермь, 1975. С. 155; Голи и ков Д.Л. Крушение антисоветскою подполья п СССР: В 2 км. Мм 1986. С. 95-99; Трифонов III Классы и классовая борьба в СССР и начале нэпа (1921-1921 гг.). Ч I Борьба с вооруженной кулацкой контрреволюцией;; Л., 1964. С. 87.

2 Советская деревня глазами ВЧК- ОГПУ- НКВД. 1918-1939 До-кументы и материалы: В 4 т. Т. 1: Советская деревня глазам ВЧК-ОГПУ. 1918-1922: Документы и материалы / Пол пса. А. Береловича, В. Данилова. М., 1998. С. 281.

3 Переписка секретариата ЦК РСДРП(б)-РКП(б) с местными партийными организациями (март-июль 1918 г.): Сб. документ М., 1967; В борьбе за власть Советов: Воспоминания участников борьбы за установление Советской власти в Карелии Петром* водск, 1957; Большевики Урала в борьбе за победу Октябрьской социалистической революции: Сб. документов и материалов Свердловск, 1957; Борьба за власть Советов в Тобольской (Тюменской) губернии (1917-1920 гг.): Сб. документальных матери* алов. Свердловск, 1967; В грозные годы гражданской мимы 1919-1920 гг.: Сб. документов и материалов. Тула, 1973; Гражданская война в Оренбуржье (1917-1919 гг.): Документы в материалы. Оренбург, 1958; Гражданская война на Южном Урне. 1918—1919: Сб. документов и материалов. Челябинск, 1962; Дт грозовые. Воронежская организация КПСС в годы Гражданской j войны (1918-1920 гг.): Документы и материалы. Воронеж, I960 Красный остров: Воспоминания, очерки, документы о борьбе я власть Советов на Амуре. 1918-1921. Хабаровск, 1967; Октябрьская социалистическая революция в Удмуртии: Сб. документовi ] материалов (1917-1918 гг.). Ижевск, 1957; Советы в эпоху "военного коммунизма" (1918-1921): Сб. документов. Ч. I М Щ

250

Ч. 2. М., 1929; Советы крестьянских депутатов и другие крестьянские организации. Т. 1.4. 1-2. М.. 1929.

4 Яров СВ. Крестьянин как политик: Крестьянство Северо-Запада России в 1918—1919 гг.: политическое мышление и массовый протест. СПб., 1999. С. 60-62.

5 Наиболее полно они представлены в: Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД.

6 См.: ГАРФ. Ф. 543 (Следственная комиссия верховного революционного трибунала); Ф. 1005 (Верховный трибунал при ВЦИК).

7 Один из участников революционных событий вспоминал: "В разорванном сознании остались: кровь на руке от пореза гвоздем, сутулая и противно-проклятая спина надзирателя; по ней я бил палкой. Затем я куда-то бежал, кричал истошным голосом, бил стекла. Я познал упоительный восторг и ужас разрушения, дрожащее бешенство, жестокую, злую и веселую силу, опьяненность и радостное от чего-то освобождение. [.,.) И я почуял в себе нечто древнее, простое, могучее, огромное, безымянное, давно забытое и утраченное, теперь поднявшееся из тьмы веков, сладостно и страшно охватившее все мое существо И было в этом разрешающее облегчение..." (Вронский А.К За живой и мертвой водой. М.. 1970. С. 28-29).

8 См.: Канищев В.В. Русский бунт - бессмысленный и беспощадный. Погромное движение в городах России в 1917-1918 гг. Тамбов, 1995; Канищев В.В., Мещеряков Ю.В. Анатомия одного мятежа. Тамбовское восстание 17-19 июня 1918 г. Тамбов, 1995.

9 Цит. по: Булдаков В, Красная Смута. Природа и последствия революционного насилия. М., 1997. С. 35.

'О Начальник Саратовского жандармского управления так характеризовал этот аспект применительно к крестьянству: "...Старики, люди спокойные, в большинстве религиозные, по своим убеждениям — монархисты, вторые, люди среднего возраста, участники аграрного движения в 1905-1906 гг. 3-я часть - молодежь, в большинстве просто развращенные, хулиганствующие люди, не признающие никаких авторитетов". (Цит. по: Карнишин В.Ю. Прелюдия Февраля: Влияние Первой мировой войны на массовые настроения провинциального общества // Февральская революция и судьбы демократии в России. Ставрополь, 1997. С. 44-45.)

" Ярое СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе советской России в 1918-1919 гг. // Крсстьяноведенис. 1996. М., 1996. С. 150; Он же. Крестьянин как политик... С. 60, 61; РГВА. Ф. 76. On. 1. Д. 76. Л. 105-106, 115; и др.

12 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. I. С. 327. См.: Ярое СВ. К вопросу об источниках и особенностях крестьянских восстаний на Северо-Западе России в годы "военного коммунизма". С. 7.

14 Ярое СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе советской России в 1918-1919 гг. С. 151.

15 См. также: Революция. Устные рассказы о Гражданской войне / Сост. С. Мерер, В. Боровик. М.; Л„ 1931.

Портрет бунтаря: рядовые и руководители

251

т

6 СМ.: Яров СВ. КРЕСТЬЯНИН КАК ПОЛИТИК... С 61 У РГВА. Ф. 176. ON. I. Д. 1. Л. 168 (ОТ 23 МАРТА 1*918 Г)

18 ГАРФ. Ф 130. ОП. 4. Д. 282. Л. 19.

19 РГВА. Ф. 176. ОП. 3. Д. 102. Л. 12.

20 Яров СВ. КРЕСТЬЯНИН КАК ПОЛИТИК... С. 62.

21 ТАМ ЖЕ.

22 ИЗВЕСТИЯ ВЦИК. 1918. № 207. 24 СЕНТ. (ИЗ БЮЛЛЕТЕНЯ вчЛ № 41 ОТ 24 СЕНТЯБРЯ I9IS Г.)

23 РГВА. Ф. 6. ОП. 10. Д. 9. Л. 12-12 об. (ИЗ сводки № 21 ЗА 15 Н! ЯБРЯ 1918 Г.)

24 СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1 С 215. ]

25 в ГУБЕРНИИ ОЩУЩАЛСЯ ПОВСЕМЕСТНЫЙ НЕДОСТАТОК ПРОДОВОЛЬСМ ВИЯ. НА ОСЕНЬ БОЛЬШИНСТВУ КРЕСТЬЯНСКИХ СЕМЕЙ НЕ ХВАТАЛО сам ЕГО ХЛЕБА. ВО ВРЕМЯ СБОРА ЧРЕЗВЫЧАЙНОГО НАЛОГА и ОСУЩЕСТВЛЯВШИХСЯ ВЛАСТЬЮ РЕКВИЗИЦИЙ, А ТАКЖЕ В СВЯЗИ с МОБИЛИЗАЦИЕЙ! КРАСНУЮ АРМИЮ КРЕСТЬЯНЕ СТАЛИ ПРОВОДИТЬ АНТИСОВЕТСКИЕ мД ТИНГИ, А ЗАТЕМ - БРАТЬЯ ЗА ОРУЖИЕ. В ГЖАТСКОМ, ВЕЛЬСКОМ, ВЕ-1 ЛИЖСКОМ, ВЯЗЕМСКОМ УЕЗДАХ ЧИСЛО УЧАСТНИКОВ ВЫСТУПЛЕНИЙ ИСЧИСЛЯЛОСЬ ТЫСЯЧАМИ. В ГЖАТСКОМ УЕЗДЕ ВОССТАНИЕ НАЧАЛОСЬ 16 НОЯБРЯ 1918 Г. ПОВСТАНЦАМ УДАЛОСЬ НА НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ захва*] ТИТЬ УЕЗДНЫЙ ЦЕНТР. ДЛЯ ПОДАВЛЕНИЯ МЯТЕЖА ПРИБЫЛА КРАСНОАРМЕЙСКАЯ ЧАСТЬ И ВООРУЖЕННЫЕ ОТРЯДЫ РАБОЧИХ ИЗ МОСКВЫ, ЯРЦЕВА И ДРУГИХ ГОРОДОВ. В ТЕЧЕНИЕ НЕСКОЛЬКИХ ДНЕЙ ВОССТАНИЕ] БЫЛО ПОДАВЛЕНО.

26 Степанов П.С БОРЬБА ЗА УКРЕПЛЕНИЕ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ В СМОЛЕНСКОЙ ГУБЕРНИИ В 1917-1920 ГГ. СМОЛЕНСК, 1957. С. 68-70, 75-77.

2^ ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК ЧРЕЗВЫЧАЙНЫХ КОМИССИЙ по борьбе С КОНТРРЕВОЛЮЦИЕЙ И СПЕКУЛЯЦИЕЙ. 1918. № 1. 22 СЕНТ. (ИЗ БЮЛЛЕТЕНЯ ВЧК № 44 ОТ 6 ДЕКАБРЯ 1918 Г.)

28 СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. I. С.

29 КРАСНОЯРСКИЙ РАБОЧИЙ. 1920. 7 ДЕКАБРЯ. СУДЖЕНСКИС КОПИ 1^2 8 НОЯБРЯ.

3® Яров СВ. КРЕСТЬЯНИН КАК ПОЛИТИК. С. 62.

31 ТАМ ЖЕ.

32 ТАМ ЖЕ. С. 61.

33 СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1. С. 184 385. (СМ. ТАКЖЕ: Шишкин В.И. "ОБЩЕЛЕНСКИЙ КОНТРРЕВОЛЮЦИОННЫЙ ЗАГОВОР": МИФЫ И ДЕЛА ЯКУТСКИХ ЧЕКИСТОВ ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ В СИБИРИ. 1995. № I. С. 68-73.)

34 ПИСЬМА ВО ВЛАСТЬ: 1917-1927: ЗАЯВЛЕНИЯ, ЖАЛОБЫ, доносы, ПИСЬМА В ГОСУДАРСТВЕННЫЕ СТРУКТУРЫ И БОЛЬШЕВИСТСКИМ вождям. М.. 1998. С. 108-112, 155-156.

35 РГВА. Ф. 198. ОП. 5. Д. 14. Л. 79. (ИЗ ИНФОРМАЦИОННОГО БЮЛЛЕТЕНЯ № 9 ОСОБОГО ОТДЕЛА 13-Й АРМИИ ЮЖНОГО ФРОНТА ЗА 9-11 АВГУСТА 1919 Г.) СМ. ТАКЖЕ: ГАРФ. Ф. 1235. ОП. 95. Д. 475. Л. 18,19; ОП. 96. Д. 199. Л. 164-164 ОБ. (В ЭТИХ ДОКУМЕНТАХ РЕЧЬ ИДЕТ ОБ УЧАСТНИКАХ ДРУГОГО ВЫСТУПЛЕНИЯ.)

36 РГВА. Ф. 32015. ON. I. Д. 20. Л. 32.

37 СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1. С. \95.

38 ЦИТ. ПО: Сафонов ДА. КРЕСТЬЯНСКОЕ ДВИЖЕНИЕ НА ЮЖНОМ УРАЛЕ 1855-1922 ГГ.*. ХРОНИКА И ИСТОРИОГРАФИЯ. ОРЕНБУРГ, 1999. С 238.

39 СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. \ . С. 239. (ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНЫХ ИНФОРМАЦИОННЫХ СВОДОК СЕКРЕТНОГО ОТДЕЛА ВЧК ЗА \5—22 ФЕВРАЛЯ 1920 Г.)

40 ТАМ ЖЕ. С. 241. (ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНЫХ ИНФОРМАЦИОННЫХ СВОДОК., ЗА 23—29 ФЕВРАЛЯ 1920 Г. ИЗ СИМБИРСКА.)

41 ТАМ ЖЕ. С. 277; "НУ, ПОЛНО МНЕ ЗАГАДЫВАТЬ О ХОДЕ ИСТОРИИ... ОТЕЧ. ИСТОРИЯ. 1997. № 3. С. 76-95; ЦДНИ СО Ф 176, ON. I. Д. 71. Л. 108-109.

42 В АНТИСЕМИТИЗМЕ ОБВИНЯЛИ И БЫВШЕГО КРАСНОГО ПАРТИЗАНА ЛУБКОВА. СОГЛАСНО РАПОРТУ НАЧАЛЬНИКА 6-ГО МИЛИЦЕЙСКОГО РАЙОНА НАЧАЛЬНИКУ МИЛИЦИИ МАРИИНСКОГО УЕЗДА ОТ 22 СЕНТЯБРЯ 1920 Г., ОДИН ИЗ ЛОЗУНГОВ ЛУБКОВА - "БЕЙ КОММУНИСТОВ И ЕВРЕЕВ". (СМ.: РГВА. Ф. 17534. ON. 1. Д. 70. Л. 206.)

43 РГВА. Ф. 1317. ON. I. Д. 354. Л 6. (ИЗ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СВОДКИ ПО ЧАСТЯМ 26-Й СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ, БАРНАУЛ, НЕ РАНЕЕ 22 МАЯ 1920 Г.)

44 ТАМ ЖЕ. Ф. 442. ON. I. Д. 910. Л. 9.

45 Шишкин В.И. СИБИРСКАЯ ВАНДЕЯ: ВООРУЖЕННОЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ КОММУНИСТИЧЕСКОМУ РЕЖИМУ В 1920 Г. НОВОСИБИРСК, 1997. С, 475

46 СМ.: Шишкин В.И. КРАСНЫЙ БАНДИТИЗМ В СОВЕТСКОЙ СИБИРИ / СОВЕТСКАЯ ИСТОРИЯ; ПРОБЛЕМЫ и УРОКИ. НОВОСИБИРСК, 1992. С. 3-79.

47 ПЛОТНИКОВ ФИЛИПП ДОЛМАТОВИЧ (1874-1920) - ИЗ КРЕСТЬЯН, ЖИТЕЛЬ БАРНАУЛЬСКОГО УЕЗДА, БЕДНЯК, БЕСПАРТИЙНЫЙ. В АВГУСТЕ 19\7 Г. БЫЛ ИЗБРАН ЧЛЕНОМ БОРОВСКОГО ВОЛОСТНОГО ЗЕМЕЛЬНОГО КОМИТЕТА, В ЯНВАРЕ 1918 Г. - СНАЧАЛА ЧЛЕНОМ БАРНАУЛЬСКОЙ УЕЗДНОЙ УПРАВЫ, ЗАТЕМ - КАНДИДАТОМ В ЧЛЕНЫ УПРАВЫ АЛТАЙСКОГО ГУБЕРНСКОГО ЗЕМЕЛЬНОГО КОМИТЕТА. ВЕСНОЙ 1918 Г. СТАЛ ЧЛЕНОМ ЗЕМЕЛЬНОГО ОТДЕЛА АЛТАЙСКОГО ГУБЕРНСКОГО СОВЕТА РАБОЧИХ и КРЕСТЬЯНСКИХ ДЕПУТАТОВ. ОСЕНЬЮ 1919 Г. ПРИНЯЛ УЧАСТИЕ В АНТИКОЛЧАКОВСКОМ ВОССТАНИИ. КОМИССАР 1-ГО АЛТАЙСКОГО ПОЛКА. ПОСЛЕ СЛИЯНИЯ АЛТАЙСКИХ ПАРТИЗАН С ЧАСТЯМИ РЕГУЛЯРНОЙ КРАСНОЙ АРМИИ ОКОЛО ДВУХ МЕСЯЦЕВ СЛУЖИЛ ВОЕНКОМОМ ДИСЛОЦИРОВАВШЕГОСЯ В БАРНАУЛЕ 1-ГО ЗАПАСНОГО ПОЛКА 5-Й АРМИИ, НО ОТ ЭТОЙ ДОЛЖНОСТИ БЫЛ ОТСТРАНЕН И АРЕСТОВАН АЛТАЙСКОЙ ГУБЧК, ПОСКОЛЬКУ НЕ СКРЫВАЛ СВОЕГО НЕДОВОЛЬСТВА БОЛЬШЕВИСТСКИМИ ПОРЯДКАМИ. БЕЖАЛ ИЗ КОНЦЛАГЕРЯ, СКЛОНИВ НА СВОЮ СТОРОНУ КОНВОИРОВ. В МАЕ 1920 Г. НАЧАЛ ВООРУЖЕННУЮ БОРЬБУ ПРОТИВ КОММУНИСТОВ. (ШИШКИН В.И. СИБИРСКАЯ ВАНДЕЯ... С. 36-37.)

48 ТАМ ЖЕ. С. Ъ%. (ВЫПИСКА ИЗ ПРОТОКОЛА № 57 ЗАСЕДАНИЯ СИББЮРО ЦК РКП(Б), 9 ИЮЛЯ ТОО Г.)

49 СМ.; Потанин Г.Н. ОБЛАСТНИЧЕСКАЯ ТЕНДЕНЦИЯ В СИБИРИ // К 80-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ Г.Н. ПОТАНИНА. ТОМСК, 1915.

™ СМ.: Пешехонов А. В. ПОЧЕМУ Я НЕ ЭМИГРИРОВАЛ. ПРАГА, 1922. 51 "ДЛЯ ВНУТРЕННЕГО ПОЛЬЗОВАНИЯ" ПРЕДСТАВЛЯЛАСЬ ОТДЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ. ТАК, СОГЛАСНО ДОКЛАДУ НАЧАЛЬНИКА ОТРЯДА ОСОБОГО НА-

значения Н.И. Кориикого председателю Снбрснкома И H cj нову от 14 июля 1920 г., "повстанцы.., руководители отрЧаЛ старики, подпрапорщики японской войны крайне неразяитиИ невежественные. Молодежь к ним мало присоединяется. HW чья-то опытная рука, узнать которую стараюсь". {Шишкин щ Сибирская Вандея... С. 212.)

52 РГВА Ф. 1319. On. I. Д. 183. Л. 131

53 См.: Баранов А.В. Многоукладное общество Северного Кавказ] условиях новой экономической политики. Краснодар, 1999.

54 См.: Телицын В. Нестор Махно: Историческая хроника. М ( ленск, 1998.

55 См.: Акульшин П В, Пылькин В.А. Бунтующий пахарь. Крестьян^ ское движение в Рязанской и Тамбовской губерниях и 1018— 1921 гт. Рязань, 2000.

56 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД Т. 1С. 300. (Mil месячной информационной сводки Иркутской губчека о положс-1 нии в губернии за 15-31 августа 1920 г.)

57 Шишкин В.И. Сибирская Вандея... С. 289. (Доклад особоуполнм моченного А.В. Толоконникова в Алтайскую губернскую чрез! вычайную пятерку по борьбе с дезертирством и бандитизмом.! 22 сентября 1920 г.)

58 Там же. С. 71. (Обращение Г.Ф. Рогова ко всем волостным и сельским ревкомам Барнаульского, Бийского, Кузнецкого и других уездов |до 14 марта 1920 г.].)

59 РГВА Ф 17534. On. 1. Д. 70. Л. 337.

60 ГАСО. Ф. 1. Д. 224. Л. 44; ЦДНИ СО. Ф. 76. On 1. Д. 71. Л. 29,

61 Шишкин В.И. Сибирская Вандея... С. 73. (Доклад инструктора от дела управления Алтайского губернского ревкома В И Моисеева. 3 апреля 1920 г.)

62 Там же. С. 493. (Из двухнедельной сводки Томском губернской чрезвычайной комиссии за вторую половину сентября 1920 г. Томск, начало октября 1920 г.)

63 Там же. С. 493.

64 Там же. С. 494.

65 РГВА. Ф. 1319. On. I. Д. 183. Л 131. (Донесение командир! 231-го полка Е.И. Рундукова командиру 77-й бригады 26-й стрел ковой дивизии от 15 июля 1920 г.)

66 Здесь мы можем согласиться с оценками В 11 Булдакова (См, Булдаков В.П Красная Смута Природа и последствия рсволюци онного насилия. М., 1997. С. 23.)

Глава 6 Противостояние. Частные вопросы

В связи с рассмотрением заявленной проблематики остановимся на частных вопросах, которые, однако, дают возможность представить тему крестьянского бунта более широко, глубоко, всесторонне и скрупулезно. Такими частными, на наш взгляд, являются вопросы численности и вооружения противоборствующих сторон, тактики, взаимоотношения с местным населением, методов и средств подавления крестьянского недовольства, сочетания (в этой связи) насильственных, пропагандистских и экономических рычагов принуждения и др.

Все эти аспекты в состоянии дополнить богатую на события, имена и крутые повороты палитру истории Гражданской войны.

§ I. Антисоветская "казуистика"

Одним из важнейших вопросов истории крестьянского бунтарства в первые послереволюционные годы остается вопрос о численности и вооружении восставших. При умелом оперировании цифрами большевистскому лагерю удавалось объяснять свои неудачи wисключительно" численным превосходством бунтующих, а также их отличным вооружением, полученным якобы благодаря связям с основными силами контрреволюции, что также поддерживало идею принадлежности антисоветской оппозиции в деревне к "диктатуре Колчака и де

Так, с севера Екатеринбургской губернии в губеты. ский центр поступила депеша о победах частей КраснЭ Армии над восставшими крестьянами:

"Тов[ариш] Вайнян2 сообщает, что станцию Рулян-ку заняли без боя сегодня в 7 часов. Жалкие остатки pad бежавшихся отошли на Верхний Тагил. М?г гежников оя ступает около трехсот человек при шести пулеметах"*. Ее-ли количество "мятежников" еще можно принять на вея (существует подтверждение из других источников4), щ шесть пулеметов — это скорее всего домыслы красных командиров, (В воспоминаниях участников и свидетелей теп событий мы найдем множество подтверждений тому, что за пулеметы красные принимали обыкновенные трещот-ки5.) Но Вайняну пулеметов оказалось мало и он сообщил еще об одном трофее — бронированном автомобиле, захваченном у "восставших невьянцев"6.

Судя по сообщениям, советская сторона побаивалась оппозицию и приписывала ей не только бронетехнику, но и организацию и дерзкое осуществление своих операций. Так, согласно секретной инструкции на имя "военного руководителя внутреннего фронта района Таватуй~Нсиьянск| товарища] Вайняна", штаб фронта поручил ему «не поз-1 же, чем в 3-х дневный срок вырвать с корнем контррсво-1 люционное гнездо, засевшее в районе между Шайтанкой и Таватуем. История движения такова: 13-го числа [июня 1918 г. - В. 7!] получена телеграмма следующего содержания: "Нижний Тагил обстреливается Невьянской белой гвардией, немедленно шлите силы. Телеграфное сообщение прервано. Военком Тагила Григорьев",

Вторая телеграмма оттого же числа: "19 час. К) мин. Высылайте немедленно силы, Тагил осаждают".

Из дальнейших переговоров выяснилось, что в Тагиле было совершено дерзкое нападение на членов Совета, при чем наступало свыше ста человек, которые, захватив с собой сто винтовок на паровозе уехали обратно через Шайтану - п Нижний Невьянск.

Прилагаемая при сем оперативная сводка от 14-го числа за № 97 рисует ход событий в этот день.

В 1-й день туда было командировано сто пятьдесят железнодорожников при броневой платформе, Но в след*

256 Глава i

ствии неудачного руководительства платформу куда-то загнали и наши отряды вынуждены были оставив платформу отступить назад.

В дополнение был послан латышский отряд под командой Осипова в сто человек...»7.

Здесь речь идет уже всего лишь об отряде в 100 человек, вооруженных одними винтовками, и противостоящем им красном отряде железнодорожников на броневой платформе (которая, однако, оказалась утерянной в результате неразберихи в руководстве частями Красной гвардии). Ситуация, впрочем, обычная для лета 1918 г., когда формирование Рабоче-Крестьянской Красной Армии было в самом разгаре и в качестве ее полков и батальонов выступали многочисленные партизанские отряды или "боевые рабочие дружины", а также "отряды интернационалистов" — все в спешном порядке, в рамках отдельных губерний, сформированные и вооруженные, действовавшие на свой страх и риск, с отказывающимся подчиняться большевистским структурам командованием. Естественно и то, что руководство военными объединениями, объясняя своим неудачи в борьбе с "внутренней контрреволюцией" (на востоке страны на период лета 1918 г. — исключительно крестьяне и казаки, вдохновленные выступлением чехословацкого корпуса), зачастую фальсифицировало реальное положение дел - многократно увеличивая численность противостоящего лагеря, вооружения, руководства и т. п.

Так, согласно докладу о состоянии 4-й уральской дивизии "товарища] Угрюмова" (Красноуфимское направление) от 30 октября 1918 г., противник располагал следующими силами;

"На Клииовском направлении... в окрестных деревнях белогвардейские банды.

На Мангашском направлении: партизанские отряды, численность которых достигает до шести тысяч чело-

|век. Отряды эти сведены в батальоны и имеют достаточное количество пулеметов и два 3-х дюймовых орудия"8. Если речь идет о партизанских отрядах (которые в противовес красным создавала \\ оппозиция), то вряд ли их бойцы имели столь серьезное вооружение. Скорее всего, командир дивизии, стремясь оправдать свое поспешное отступление из стратегически важного района, при-

Противостояние. Частные вопросы

257

писал противнику артиллерию. Но из этого сообщениИ можно сделать и другой, более важный вывод: летом Ц осенью 1918 г. Советскую власть на Урале и в Западном Сибири смели не хорошо вооруженные отряды БЕЛОВ гвардии (они появились лишь в самом конце 1918 г.), Щ самообъединенные в партизанские группы недовольны» большевистской политикой (и ее конкретными исполни-!] телями) местные крестьяне (составлявшие большинством и в принципе воинственно настроенные казаки9.

Известия об "огромных массах восставших" прихо-Ц дили и из других губерний. Из Вереи (в ноябре 1918 г.Я поступило сообщение о том, что против "Советов восстав ли четыре волости, восставших около десяти тысяч чело-1 век"10. Может быть, численность населения волостей Я достигала указанной цифры, но вряд ли все как один выступили в рядах бунтующих. Даже о единодушной под- \ держке говорить нельзя: издавна практически каждый случай массового крестьянского выступления предварял-1 ся деревенским сходом, на котором "согласовывали несогласных", т. е. силой заставляли колеблющихся идти со: всеми11. Но эти колеблющиеся разбегались при первом! удобном случае.

Даже принимая на веру такое огромное количество] участников волнений, стоит обратить внимание на сообщение из Ярославской губернии июля — августа 1919 г. о том, что вооружение восставших очень разнообразно, начиная с различного самодельного холодного оружия и кончая трехдюймовым орудием12. Именно холодным оружием, чаще всего переделанным из сельхозорудий, и было вооружено бунтующее крестьянство, винтовки и пулеметы (а уж тем более автоматическое и артиллерийское вооружение) были редкостью, они появлялись лишь тогда, когда их удавалось захватить во время боя или на военных складах (часть оружия попала в деревни с фронтов мировой войны, его принесли дезертиры и демобилизованные военнослужащие).

И вновь Екатеринбургская губерния, 1919 г.. первые месяцы после вытеснения на восток армий адмирала А. В. Колчака. Всего за месяц здесь было "изъято" дезертиров 806 человек (причем большинство из них — красноармейцы, оставшиеся при отступлении в 1918 г.), а также оружие: до 755 винтовок, два пулемета, 10 дробовиков опевольверов,9903 патрона, 8\ шашка, 10 бомб, 45 гра-39 пять снарядов, один телеграфный провод 6500 са-наТ,1з

*еН Подобным количеством можно было вооружить це-ыйполк. Однако в перечне уже нет (как в 1918 г.) сообщении о многочисленных орудиях, броневиках, броне-!1АТФОРМАХ и прочем, явно не свойственном характеру антисоветских выступлений в региональном разрезе.

В начале мая 1920 г., когда вспыхнул так называемый Роговский мятеж (охвативший Причернский край: уезды Томской и Алтайской губерний), подготовленный и возглавленный группой бывших партизанских командиров, ранее боровшихся против Колчака (Г.Ф. Рогов, И.П.Новоселов, Н.Е. Сизиков и П.Р. Леонов), число примкнувших к ним сторонников колебалось от \ до 2 тыс., а в июле оно стало стремительно сокращаться, уменьшившись к концу месяца до нескольких десятков человек14.

Подобное резкое сокращение количества участников мятежа не стоит искать исключительно в агитационной и пропагандистской деятельности Советской власти. Все гораздо прозаичнее: приближалась уборочная страда, вовсю шли покосы, и рядовые роговцы, попрятав винтовки и обрезы, возвращались в свои избы, чтобы через несколько месяцев вновь пополнить ряды сопротивления.

Поэтому очень сложно определить численность повстанцев (все попытки отечественных авторов носят умозрительный и субъективный характер15) — рядовые не придавали ей значения, а руководители не знали точно, сколько сторонников собралось под их знамена, количество "единомышленников" постоянно изменялось16. О конкретных цифрах стоит говорить лишь применительно к отдельным формированиям, с учетом того времени и сопоставляя различные источники.

Май 1920 г., западный район Барнаульского уезда (Боровская, Егорьевская, Зеркальская, Парфеновская, Ре-брихинская и Савинская волости). Здесь действовали два отряда, во главе которых стояли Ф.Д. Плотников и В.К. Чайников (после его гибели отряд возглавил И. Смолин17). Ядро отряда Плотникова составляли добровольцы из местных жителей - дезертиры из Красной Армии. Их было, как правило, не больше нескольких десятков. Но за

счет мобилизаций отряд Плотникова время от арсмсн! судя по всему, ненадолго, ¦ ¦ увеличивался в неекачц! раз18 - отряд ЧаЙникова тогда же насчитывал не болм 150-200 человек*9,

Уже неоднократно упоминавшийся отряд Рогова J стоял из 400 всадников на хороших лошадях, "ноаружЯ ние слабое (число вооруженных трехлинейными винтадГ ками — 30%, ружьями - 30%), а стальные имеют толыя мешки - везти награбленное. Отряд в боевом отношении ничто, но обладает поразительной подвижностью (вотри де нет ни одной подводы) и осведомленностью"*0. - тая значилось в донесении. Однако уничтожить роговиев § короткие сроки не смогли, что свидетельствовало об и\ мобильности, прекрасном знании местности и воеиноттд деда — на уровне партизанского отряда или диверсионной группы. Эти качества повстанцев с лихвой покрывали! малую численность,

В конце июня - начале июля 1920 г, в Алтайское губернии вспыхнуло второе (после выступления бывших красных партизан) крупное восстание (Александровская* Алексеевская, Каннская, Ключевская. Михайловская Покровская, Родннская и Сосновская волости). Оно стремительно распространялось в западном и севером падном направлениях, захватив всю территорию Павлодарского и Семипалатинского уездов. Один руководителей 1 бывший есаул станицы Ямышевсш Д.Я, Шишкин,

В первых числах июля 1920 г, в районе указанных восьми волостей мятежники сформировали Народную повстанческую армию (НПА). По разведывательным дан ным штаба 26-й дивизии, зафиксированным в сводке от 13 июля 1920 г , НПА имела 12 крестьянско-казачьих полков21, каждый из которых насчитывал до 1200 штыков и 300 сабель. Таким образом, общая численность НПА определялась примерно в 18 тыс, человек--.

Это были уже более тревожные сигналы, чем вы отупления нескольких сотен красных партизан. Сомни тельно, правда, что все 18 тыс, повстанцев были вооружены (хотя с учетом еще недавних боев Красной Армии с колчаковцами можно предположить факт наличия на руках у населения оружия, подобранного на местах сражений и в результате разграбления военных складов).

Так или иначе, но летом 1920 г, на территории Степного Алтая и в прилегающих к нему районах в вооруженную борьбу с коммунистическим режимом в общей сложности оказалось вовлеченными около 20 тыс, человек.

Бойцов НПА, по крайней мере численно, поддержали участники Колывановского мятежа, вспыхнувшего в первых числах июля 1920 г, и охватившего волости о с верной части Ново-Николаевского и Каннского уездов и за-обской части Томского уезда Томской губернии.

Данные, имеющиеся о численности участников колывановского мятежа, очень скудны и противоречивы. Командование сводной группы частей Красной Армии считало, что три основные группировки мятежников - западную, колывановскую и восточную - к К июля 1920 г, составляют всего 3600 человек (соответственно 800, 2000 и 800 человек в каждой). Командиры же отрядов, действовавших против западной и восточной групп повстанцев, оценивали численность каждой из них в 1 тыс, человек.

Ближе к истине данные, приведенные в докладе завотделом управления Ново-Николаевского уезда \\ X Голикова: 5,5-5,6 тыс, бойцов-\

О численности повстанцев можно было бы судить и по количеству их потерь, указывавшемуся в донесениях противоположной стороны, если бы они вызывали полное доверие. Так, согласно политической сводке военкома 226-го стрелкового полка \не ранее 13 июля \920 \.\, во время боя в деревне Волчиха повстанцы потеряли от одного до двух полков убитыми (т. е, в пределах 3 тыс. человек) и около 1300 человек ранеными**.

Сведения эти о потерях очень сомнительны, однако численность повстанцев, видимо, действительно была немалая, коль скоро красноармейское командование не боялось приводить столь фантастическое число жертв одного боя, (Мог быть и иной вариант; большая часть погибших - расстрелянные и погибшие от случайных пуль мирные жители, а также сдавшиеся в плен добровольно**. Война есть война, и "церемонии" с пленными считались излишней роскошью,)

Сохранились сведения и об отрядах повстанцев* больше напоминающих партизан Отечественной войны 1812 г. Если верить тексту оперативут-развсаыват^пьной

сводки штаба войск внутренней службы республики (я Л варь—март 1921 г.), в Тамбовском уезде действовала нбанЯ да" в 200 человек плохо вооруженных крестьян под ко-мандой женщины26. Чем не Василиса Кожина?! Быть м!I жет, в сознании крестьян кое-кто из большевистских! комиссаров являл собой настоящий образчик иноземнсщЯ оккупанта?27

Правда, советское руководство находило таким фактам простое объяснение: "Все эти протесты яви лисьи только прикрытием, главным же вопросом, решение ко! торого добивались руководители, это была организация центр-штаба для направления заранее подготовленногД контрреволюционного движения"28.

Уже после официального окончания (в ноября 1920 г.) Гражданской войны на "повстанческую тропу! вышли бывшие рядовые и командиры 1-й Конной армии! "В районе Новочеркасского и Хоперского округов оруду! ют крупные банды из бывших частей т[овариша] Буден] ного"29. Видимо, не удовлетворившись получаемый! Красной Армии содержанием, наиболее отъявленные го-ловорезы-буденновцы решили добыть себе и славу бунтарей30. Свою роль сыграл и упоминавшийся уже неодно! кратно "кодекс воина", воина, которому — на правах силы — дозволено все.

Действия и тактика повстанцев также не были однородны и зависели от целого комплекса обстоятельств и конкретной ситуации.

Согласно рапорту, поступившему в военный совет города Перми (от 12 августа 1918 г.), "дальше Осы нет никакого проезда, что в Гальянах все проходящие пароходы обстрел ива юте я "31.

Обстрелы, правда, шли вслепую, не принося практически никакого вреда, и рассчитаны были более на панику, способную породить у обывателей и властей неподдельный страх даже перед десятком повстанцев, вооруженных двумя-тремя винтовками. А "кулацкие банды" действовавшие в Осинском уезде Пермской губернии летом 1918 г., "превосходят наши (красные. — В. Т.) отрядь численностью и к сожалению даже морально. ...Имею' пулеметы-пугачи (о чем мы писали выше. — В. Т.), треа которых действует на малодушных"32. Одним словом воевали не только числом, но и уменьем. Отсутстви<

^ения компенсировалось по-иному. Восставшие |°°р яне Белебеевского и Сенгелеевского уездов Уфим-^губернии (март \919 г.) "совершенно не организова-с* действия их не носят характера планомерных операнд вооружены вилами, косами, немного винтовок. ^ По заявлению представителя Восточного фронта Ла-0ева, крестьяне озверели, с вилами, с кольями и ружья-Тв одиночку и толпами лезут на пулемет, несмотря на ^уды трупов, и их ярость не поддается описанию"33.

Сообщения из Мензелинского, Бирского, Белебеев-сКОго и Уфимского уездов той же губернии: "Массы шли прямо на убой, и конечно, несли сильные потери от оружейного и пулеметного огня"34.

Впрочем, тактика ведения боевых действий не была столь однозначной, повстанцы не чужды были и практики захвата заложников и трофеев35.

В Чистопольском уезде Казанской губернии трудность борьбы с крестьянскими выступлениями (сентябрь 1919 г.) состояла в том, что "во время мятежа крестьяне посылают вперед женщин и детей, которые определенно заявляют - расстреливайте нас всех"36. В соседнем уезде той же Казанской губернии во "время восстания выступали даже женщины, ведя своих детей на штыки"37.

Свидетельств подобного рода сохранилось мало, такие факты сложно проверить по другим - несоветским -источникам. Известны, однако, случаи, когда деревня целиком - от мала до велика - уходила в лес, оказывая на-

Iстоящее сопротивление властям38. А в политической сводке по Екатеринбургской губернии за 5 ноября \9\9 г. подчеркивалось, что "никаких восстаний не было, но брожение замечается в отдельных волостях Красноуфимского уезда, где оперируют две шайки, организовавшиеся из местных кулаков, не желающих встать в ряды армии, дезертируя, ведут агитацию против гражданской войны. Отдельными лицами этой шайки был произведен ряд терактов: ранен военком, убит член прод-комитета и партийный работник товарищ] Сольнихин. Часть шайки с главарем Бунаковым поймана, другой главарь ранен, но скрылся"39.

Здесь налицо все разнообразие вариантов антигосударственной деятельности — от агитации против мобилизации до политических убийств. Причем удар приходился не по сочувствующим властям обывателям, а по конкпеЯ ным личностям — тем, кто осуществлял мобилизацию ц отвечал за продовольственную разверстку.

В донесении начальника 26-й стрелковой дивизии! Я.П. Гайлита военкому штаба 5-й армии Д.И. Косичу 1 (25 мая 1920 г.) была предпринята попытка проанализировать причины живучести небольших повстанческим отрядов, заполонивших практически все российские гуЯ бернии. Причины длительной ликвидации рогонщины объяснялись тем обстоятельством, что повстанцы соперИ шенно не принимали боя и "занимались только вес нре- V мя бегством". Но — "все люди отрядов Рогова на копях, | великолепно знают все тропинки тайги и к тому же мес-| тами пользуются услугами местного населения, сообщаю-1 щего ему о[бо] всех передвижениях наших войск. Эти дает ему возможность быстро скрываться от наших преследующих отрядов, тем более, что последние, будучи пехотой, не так подвижны, как отряды Рогова. УспеШНЯ преследование возможно было бы при наличии хорошей кавалерии. Комгруппы сводной для более успешного пре^ следования [роговцев] почти всех конных соединил в один конный отряд, который главным образом имеет целью преследование противника"40.

Повстанцы, таким образом, делали ставку не на вооружение или численность, а на собственную мобильность. Знание местности и помощь населения способствовали "неуловимости" и "превосходству" повстанцев.

Не отказывались повстанцы и от принципа мобилизации, не понимая, к чему может привести насильственное увеличение своих рядов. Но к подобной практике прибегали, пожалуй, все противоборствующие в Гражданской войне стороны, считая ее единственно возможным средством к пополнению рядов своих "сторонников". Результат — в точности до наоборот.

Так, согласно приказу Вьюнского коменданта Тоя-Монастырской волостной земской управы Сережи иском j сельскому обществу села Тоя-Монастырское от 7 и юл! 1920 г., мобилизации подлежало "все население мужчиг от 18 до 45 лет. Мобилизованные должны выехать на сво их лошадях. Если нет лошади, то взять у соседа. Всех мо билизованных отправляйте в город Колывань. За неис полнение будете караться"41.

В результате появлялись и новые "зеленые , не жегшие идти не только в Красную или Белую армии, но

вряд** повстанцев. Не помогали даже уговоры на дере-*еИских сходах. Крестьянство противилось любого рода

Усилию. Не принесла результатов и объявленная вое давшими "своего рода диктатура - кто не за нас, тот

против нас, - и не желавших брать оружие в руки заставляли это делать силой"42. Уже через день-другой ,1нежелавшие" просто разбегались по ночам. Не услышан был призыв "Народного союза защиты Родины и свободы" (1920 т.)\ "Неудачи противоборствующих армий произошли потому, что борьба с Советской Россией велась насильственно мобилизованной армией неодетой и голодной и поэтому грабившей крестьян, а не велась крестьянами, которые добровольно и сознательно вели бы эту борьбу за освобождение своих родных сел и дере-вень"«

В "действии повстанцы производят демонстрацию, стремясь внезапностью породить панику"44. "Демонстрация" срабатывала.

Из разговора по прямому проводу помглавкома по Сибири В.И. Шорина45 и начальника отряда особого назначения Н.И. Корицкого \Ъ\ июля 1920 г.у

"[Омск, Шорину. У аппарата Помглавком. Скажите, куда же делся отряд повстанцев около тысячи человек и пятьсот кавал[еристов], от которого разбежался гарнизон Павлодара?

[Павлодар, Корицкийу. На этот вопрос могу ответить Шорину или Смирнову, Считаю долгом доложить: паника, неорганизованность, полное отсутствие дисциплины в войсках, хаотическое состояние местных советских учреждений, еьииышляемость противника, 400 верст моего похода показали мне достоверность этого"4Ь.

Нередки были случаи перехода на сторону повстанцев частей и подразделений Красной Армии. Причины того были самые разнообразные; страх, неподготовленность к военным действиям, голод, нерадостные известия из дому...

"Действующая в районе Красноуфимска 4-я дивизия [Красной Армии. - В. Т.\ окончательно разбита, - сообщалось в телеграмме от 18 сентября 1918 г., — из четырех тысяч людей осталось только Ъ роты с батареей.

...Выставили в тылу (3-й дивизии. - В. Т.) специаЛ ную цепь с пулеметами для расстрела бегущих. В трилцЭ ти верстах от Тагила двести мобилизованных перешли! сторону чехословаков.

Военсовет 3 Берзин, Смилга, Лашевич"47. Более прозаичным оказался военком МрачковскД в своем телеграфном разговоре со штабом 3-й армии

"Положение фронта во всех отношениях угрожая идее, бьют так, что не успеваем утирать морду. Вместе! этим не выдаем войскам продовольствия... недовольств! растет с каждой минутой все сильнее войска заявляются крыто что они не могут передвигать ноги от голода, а Л только драться... "4S.

Голодные красноармейцы не желали драться, а зн нимались элементарным грабежом. "О втором Екатерин! бургском полке есть рекомендация сопровождающая их! письменном виде, — сообщалось из губернского цен Рекомендация чрезвычайно коротка — банда'49.

Громадное влияние оказывали на красноармейцея письма из дому, в которых им сообщали, что семьи пухнут с голоду50.

Результатом явился перманентный процесс перехода одиночек и целых частей и подразделений Красной Армии на сторону повстанцев. В Пермском узде в декаС ре 1918 г. недавно сформированный из местного населения и расквартированный в селе Ильинском кавалерийский полк 29-й стрелковой дивизии перешел на сторону противника и "вместе с кулаками повстанцами органю вал нападение на наши части.

Изменил также первый Советский полк, состояшш из местных мобилизованных. Солдаты этого полка с вяз. ли командира полка и Военкома тов[арища] Першина члена Московского Совета и передали их белым

Переход части красноармейцев с оружием в руках н сторону повстанцев был повсеместным явлением и продолжался на протяжении всего рассматриваемого нами периода особенно в конце 1920 и начале 1921 г., когда в комплекс причин, побуждавших красноармейцев изменять присяге вошли все социально-экономические и политические аспек ты, будоражившие сознание вчерашних крестьян.

Из общего обзора повстанческого движения по Тю менской губернии следовало, что при первом наступле

й.,и Казанского полка, состоявшего из мусульман, рота этого полка перешла с пулеметами на сторону повстанцев, во время вторичного наступления другая рота этого полка также перешла на сторону повстанцев51. Остальная часть красноармейцев, не решившись переходить, занялась самострелами в руки53.

"„.Воевать мы разучились, - сообщалось далее, — Удивительно, крестьянин, вооруженный дубьем и вилами, разоружал и отбирал пулеметы у наших отрядов. Были случаи посылки орудия, пулеметов, винтовок, которые на фронте не действовали. Общего командования не было. Штаб 2-го полка превратился в помещение пыток и застенок времен дикого деспотизма"54.

Измена строевых частей в сочетании с предательством в штабах и в тылу не лучшим образом влияли на самочувствие и настроение рядовых красноармейцев, еще не решивших, как же им поступить в том случае, когда однополчане уже покинули расположение части и перешли на сторону противника.

Командование всерьез было обеспокоено все учащающимися случаями предательства. "Имеются проверенные сведения о неблагонадежности наших частей, оперирующих против банд, ~ сообщалось в оперативно-разведывательных сводках штаба войск внутренней службы республики за 9 марта \92\ г. - Были случаи перехода красноармейцев к бандитам. Так, например, был случай перехода к бандитам отряда, состоящего из курсантов кавалерийских курсов, особого отряда конной армии, батальона пехоты и двух орудий, несмотря на численный перевес над бандитами" 55> А в Могилевской губернии весь ход операций доказал полную непригодность к борьбе с бандитизмом всех воинских частей56.

Наблюдалась и "систематическая" сдача милиционерами своего табельного оружия повстанцам57.

Повстанцы, однако, не сумели использовать в полной мере подобные случаи, они не доверяли тем, кто еще вчера считал их своими врагами58. Сказывалось отсутствие в среде повстанцев даже намека на пропаганду, не было разъяснений о необходимости разумного отношения к перебежчикам. Ведь пропаганда имеет рациональную основу. Благодаря этому преодолеваются препятствия, стоящие на пути к действию. Поскольку в большин-

стве случаев наши действия яатяются следствием \ба

ним. то критический ум, отсутствие убежденности и crpj сти мешают действиям. Также помехи можно устрак; : помощью гипнотического, пропагандистского внуше нш а потому пропаганда, адресованная массам, должна не! пользовать энергичный и образный язык аллегорий простыми и повелительными формулировками. Повета цы до подобных схем не додумались.

Война всегда остается войной, со своими жестоии стями (со всех сторон), кровью, жертвами, террором! беспределом — политическим и чисто уголовным. Л были исключением и повстанцы — на их совести немало загубленных душ, чья "вина" не требовала доказательств Вина же их судей и палачей до сих пор остается под зиа ком вопроса. К сожалению, войны страшны более всего тем, что прежде всего страдает мирное население, так сказать; рядовой обыватель, чье единственное стремление -уцелеть в этой мясорубке.

Жестокость всегда порождает жестокость, на кро вую расправу противник всегда готов ответить аналогии- ; но, а порой и еще большей кровью.

В Субботинской волости (Ярославский округ, ябрь 1918 г.) крестьянами деревень Двоенки и Подбери-зовская были зверски убиты трое, среди них член литовского исполкома Павлов ("по имеющимся сведениям, за-1 рыт живым, что видно из того, что в могиле оказалось много крови")59. Красный карательный отряд, посланный в волость, ответил не менее жестоко: подозреваемых i убийстве зарыли живыми в той же могиле, откуда извлекли тело исполкомовского работника*0.

В Живнинской волости (Харьковский сектор) собравшимися мобилизованными расстреляна почти вся милиция61. Прибывший на место "железный** отряд под командованием Гольберга рассеял бунтующих пулеметным огнем, зачинщиков (на которых указал информатор) без суда и следствия казнили - закололи штыками Спустя два дня нашли труп информатора с перерезанным косой горлом62. Виновных искать не стали, отряд Гольберга двинулся на подавление махновского движения.

Известия о жестокостях и потоках крови поступали из всех регионов, ни одна губерния не стала исключением. Согласно донесению командира отряда роты особого

268

ва 6

а3начения Томского губвоепкомата военкому Томской ?^ернии MA. Атрашкевичу (село Дубровино, от \0 июля ^20 г.), "коммунисту одному выкололи глаза и передо* цили в кистях руки, всех жен, детей, матерей и отцов наших товарищей посадили в тесный амбар, где и держали tpn дня"63. Этим семьям повезло — известно немало случаев, когда восставшие отыгрывались на родственниках местных коммунистов, успевших уйти от расправы,

Подобные факты не могли не сказаться на отношении к повстанцам мирного — обывательского — населения. И хотя спектр настроений последних достаточно широк, имеющиеся в нашем распоряжении материалы позволяют говорить о главной причине, влияющей на обывательское мировоззрение, — это тот же самый страх, что и перед Советской властью,

В октябре \9\8 г„ после весенне-летнего обострения, настроение населения было такое; *Лишь бы не воевать на той или другой стороне"*4. Уборочная страда целиком захватила умы и сердца обывателя, ему было не до свержения властей иди "Учредительного собрания** скорее бы все собрать с полей и получше укрыть от готовившихся к очередному штурму деревни продовольственных отрядов65. В Тюменской губернии, например, "часть населения на Советскую власть смотрит с точки зрения обывателя"66.

В 19 \ 9 г. ситуация несколько изменилась, обыватель многому научился, стал более избирателен. В состав совдепов Пермской губернии, например, прошли в большинстве своем средние и даже зажиточные крестьяне, причем оказалось, что беднота сознательно уклонялась от избрания и сама голосовала за зажиточных, "даже лиц кулаческого и спекулятивного класса". Объяснение подобного факта очень простое: "Беднота не получала ничего на выборных должностях и неся таковые запускает свое и без того плохое хозяйство и положительно много теряет

ЛИЧНО**6"*.

Впоследствии подобные случаи отмечались и в центральных губерниях России6*, На арену выходил обывательский прагматизм: "хоть белые, хоть красные* лишь бы спокойно и необременительно"6*. Так, в Северо-Коневской волости Екатеринбургского уезда и губернии, по заявлению им "все равно, что белые, что красные4'**,

{астмы? вопросы

269

Отсюда происходили и различия в отношении Я повстанческому движению. В Тамбовской губернии!

(июнь 1919 г.) местное население, несмотря на то что непосредственного участия в восстаниях не принимало, все! же относилось к восставшим сочувственно71. Они не разоряли крестьянское хозяйство, не обкладывали его нспоЯ сильными налогами, не объявляли о перманентных труд-и гужповинностях и не изымали крестьянских лошадейИ Повстанцы были местные, разорение соседского хозяйств ва означало репрессии против их собственного72.

Иное дело — "пришлые", вне зависимости от цвета! флага или лозунгов. В сентябре 1919 г., в связи с тамбов-1 ским прорывом Мамонтова и выступлением Филиппа! Миронова, настроение крестьян почти во всех уездах резко изменилось в пользу Советской власти. В уездах Пензенской губернии, граничивших с Тамбовской губерниеЯ крестьяне организовывали отряды, вооружались топорами, вилами и прочим холодным оружием и несли охрану своих сел и железной дороги73.

В южной части Осинского уезда Пермской губср-1 нии осенью 1919 г. настроение деревенского обывателя характеризовалось как "не важное", так как там "скрывается много вооруженных белогвардейцев из войск Колчака, уклонившихся от добровольной явки"74. Эти о к нужен цы нередко наносили "визиты" в близлежащие к своим "схоронам" деревни, где пополняли запасы продовольствия, не учитывая, естественно, интересы и желания местных крестьян.

В Красноуфимском уезде, если верить информатору ВЧК, "беднота боится поднять голос, помня прошлогоднее контрреволюционное восстание, возглавляемое помещиком Голубцовым"75 (6 ноября 1919 г. в Шаманской волости "гражданином, скрывающимся в окружающих лесах", был убит красноармеец, приехавший на поправку здоровья76), а в Нижне-И совской волости Верхотуре кого уезда крестьяне "от голода [бегут] в Красную армию"7

Страх, помноженный на чувство голода, заставлял молчать, бежать из деревни, искать компромисса со всеми, порой между противниками — "кулачеством" и комбедом, дезертирами и военными комиссарами, повстанцами и чекистами, уголовниками и милицией. Конкретная ситуация заставляла обывателя мимикрировать, изворачи-

^70 , ¦( ГЛАВА 6

„аться быть более мобильным в своих действиях и осторожным в своих словах, неторопливым в выборе решения 5 в поиске союзников.

Быть может, это предопределило превалирование "контрреволюционных" характеристик в оценках деревни, что нашло отражение в советских и партийных документах той поры.

"Население в большинстве татарское, — сообщалось в информационном бюллетене Особого отдела ВЧК № 46 от 19,20 и 21 ноября 1919 г. о состоянии дел в восточных уездах Екатеринбургской губернии, — настроено контрреволюционно. При отходе наших частей от села Байкало-вотатары помогали белогвардейцам, указывали, где находятся оставленные нами орудия, фугасы и прочее. Избегают наряду и подводы, прячут лошадей, а сами скрываются по лесам"78.

В Ярославской губернии представители "революционных коммунистов на городском уездном съезде развивали своеобразный взгляд на коммунизм: всю землю разделить между коммунистами; что коммунары наработают, то принадлежит им, свой хлеб они не должны никому отдавать; они против частной собственности на землю и против социализации; имеют трогательное доверие к кулакам: государство не должно вмешиваться в жизнь кулаков, отбирать у них ни хлеба, ни картофеля; Советская власть не должна нарушать гармоническое развитие хозяйственной жизни кулака"79.

В лучшем случае обыватель старался Советскую власть "не замечать"80. Так было проще. По Красноуфим-скому уезду 2/3 населения относилось к Советской власти (декабрь 1919 г.) безразлично. Население "всячески отлынивало" от всех возлагаемых на него нарядов*11. Поступали и более тревожные сообщения. "Есть сведения, — сообщал информатор в декабре 1919 г., — что с удовольствием часть тавдинских крестьян (Екатеринбургская губерния. — В. Т.) и населения (обывателей. — 8. Т.) дожидается мобилизации до пяти лет, чтобы получить оружие каковыми воспользоваться для восстания против существующей власти..."82

А крестьяне деревень вблизи Киева и не дожидались мобилизации, так как "после периода партизанщины и деникинского подполья, оставивших целые склады ору-

ЖИЯ, ОКАЗАЛИСЬ ПРЕКРАСНО ВООРУЖЕННОЙ; ШУДЕЗНЕТАМИ Я ОРУДИЯМИ

ОТ ПОДОБНЫХ СЕЛ МОЖНО БЫЛО ОЖИЯАТЕ ЧЕГО УГСДН Л ВПЛОТЬ ДО ОБЪЯВЛЕНИЯ ВОЙНЫ. ВООРУЖЕННЫЕ КРЕСТЬЯНЕЦЯ ГЕОДЧИНЯТШСБ НИКОМУ И ЛЮБОЕ РЕШЕНИЕ ГОЕУДАРСПЕЕКШЖД ПАРТИЙНЫХ, ВЛАСТЕЙ ИСТОЛКОВЫВАЛИ НА СВОЙ, ЗАД НАЛИЧЦЯ В ДЕРЕВНЯХ ОРУЖИЯ ПРИДАВАЛО СЕЛЯНИНУ УВЕРЕННОСТИ: В! СВОЕЙ ПРАВОТЕ W ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОСТИ.

ВРЯД ЛИ МОЖНО СОГЛАСИТЬСЯ С МНЕНИЕМ ШМОШНИКЯ НАЧАЛЬНИКА ЗАПАДНО-СИБИРСКОГО СЕКТОРА ВОЙСК ВДШ МЖ ВАСИЛЬЕВА, СЧИТАВШЕГО, ЧТО. РОГОВИН СОЧУВСТВИЯ СРЕ-| ДМ; ОСТАЛЬНОГО^ НАСЕЛЕНИЯ НЕ ВСТРЕЧАЮТ И EARN ОНО ((ттМ ЛЕНИЕ> ПОМОГАЕТ ИМ. ш ТОЛЬКО ИЗ ЧУВСТВА СОБСТВЕННЕИИ СТРАХА, А ЧТО ПОСЛЕ ДВУХ НЕДЕЛЬ ИЗ ОТРЯДА В ДВЕСТИ ЧЕШЛ ВЕК У РОГОВА СТАЛО ВОСЕМЬ СОТЕН ШТЫКОВ И САБЕЛЬ* ТАК ЭЯ СЛЕДУЕТ ПРИПИСАТЬ ТОМУГ ЧТО ""СВОЕВРЕМЕННО НЕ БЫЛО ИРШ-1 НЯТО НАДЛЕЖАЩИХ МЕР/*8*

ОДНАКО СОВЕРШЕННО' ПО-ДРУГОМУ СЧИТАЛ ШЯАЛЬГАИН 26-й СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ ЯЛП. ГАЙЛИТАГ ШНФОРММРУЯОАМ ТУАЦИИ В БАРНАУЛЬСКОМ УЕЗДЕ НАЧАЛЬНИКА ШТАБА 5-Й зщ МИИ: «...КРОМЕ ТОГО, ПРОТИВНИКУ ОКАЗЫВАЕТ АГРОМКУШ» усЛУГУ МЕСТНОЕ НАСЕЛЕНИЕ, "ИНФОРМИРУЯ ЕГО О> НАШИЛ ВГЕРЕ-ДВИЖЕНИЯХЛ»85, С ЧЕМ БОРОТЬСЯ1, НЕСМОТРЯ НА ЕТРОТЭСПБ. СОХРАНЕНИЯ ТАЙН, БЫЛО ПРАКТИЧЕСКИ НЕВОЗМОЖНО* ТАК КАК КРЕСТЬЯНЕ ДЕЙСТВОВАЛИ НЕ НА СТРАХ* А НА СОВЕСТЬ...

О ТОМ ЖЕ ИЗВЕЩАЛ И КОМАНДИР 31-Й ОТДЕЛЬНОЙ СТРЕЛ КОВОЙ БР И ГАДЫ ВО ИСК ОБОРО Н Ы ЖЕЛЕЗ НЫХ ДЮРИНГ 5-Й АРМИИ: "'ОТНОШЕНИЕ НАСЕЛЕНИЯ — СКОРЕЕ СОЧУВСТВЕННОЕ БАНДИТАМ***:

И ВСЕ ЖЕ БОЛЕЕ ОБЫДЕННЫМИ, ОСОБЕННО- БЛИЖЕ К КОНЦУ В9И — ЮАТЛУ II92II Г., БЫЛИ СООБЩЕНИЯ О НЕОПРЕДЕЛЕННОМ ('СРЕДИ НАСЕЛЕНИЯ) НАСТРОЕНИИ. "КРЕСТЬЯНЕ НАПУГАНЫ ГРОЗЯЩЕЙ ОТВЕТЕТВЕННОСТЬЮ""НАСТРОЕНИЕ ВЫЖИДАТЕЛЬНОЕ, ЧЬЯ ВОЗЬМЕТ*'*7 — ТРИМЕРНЮ- ТАКИЕ ЖЕ ФОРМУЛИРОВКИ ПРИСУТСТВОВАЛИ В ИНФОРМАЦИОННЫХ СООБЩЕНИЯМ ПРАКТИЧЕСКИ ИЗ ВСЕХ РЕГИОНОВ РОССИИ88.

ПРИЧИНА ОДНА: НАБЛЮДАЛАСЬ ОБШАЯ УСТАЛОСТЬ?*.

§ 2. БОЛЬШЕВИСТСКИЙ 4АПЛОМБ

О РАЗНООБРАЗИИ МЕР ВОЗДЕЙСТВИЯ НА БУНТУЮШУ Ю Ж* НЮ СВОРИТЬ НЕ ПРИХОДИЛОСЬ. МЕЖДУ СОБОЙ СОЧЕТАЛИСЬ; МЕРЫ ХОЗЯЙСТВЕННОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ; СИЛОВЫЕ АКЦИИ; АГИТАЦИЯ И ПРОПАГАНДА90.

СИСТЕМЫ НЕ БЫЛО, ХОТЯ НАЛИЧИЕ СТЕРЖНЕВОЙ ИДЕИ, НЕИЗМЕННО (САМОЕ ГЛАВНОЕ — ПОДСПУДНО) ОЩУЩАЛОСЬ ВСЕГДА.

ОСТАНОВИМСЯ НА КАЖДОМ ИЗ, ОБОЗНАЧЕННЫХ ПУНКТОВ. ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ ОТДАЧАДОСЬ ЗАДАННО-СТЬЮ И ИСХОДИЛО ИЗ ОСНОВНЫХ ПОСТУЛАТОВ ^ВОЕННОЙ-КОММУНИСТИЧЕСКОЙ" ПОЛИТИКИ^. ЗДОРОВЫЙ ПРАГМАТИЗМ ПРОЯВЛЯЛСЯ ЛИШЬ КАК УДИВИТЕЛЬНОЕ ИСКЛЮЧЕНИЕ. ТАК. ВОЛОГОДСКИЙ УЕЗДНЫЙ СЪЕЗД КРЕСТЬЯНСКИХ ДЕПУТАТОВ НАШЕЛ, что ВСЯ ЧАСТНАЯ ТОРГОВЛЯ ДОЛЖНА СОСРЕДОТОЧИТЬСЯ В РУКАХ КООПЕРАТИВОВ, ТАК КАК ЭТО ЯВИТСЯ... СРЕДСТВОМ БОРЬБЫ СО СПЕКУЛЯЦИЕЙ И МАРОДЕРСТВОМ1^.

ВЕДЬ ИМЕННО "СПЕКУЛЯЦИЯ^ РАССМАТРИВАЛАСЬ КАК АБСОЛЮТНОЕ ЗЛО, ТОРМОЗЯЩЕЕ "ПРОДУКТИВНЫЙ" (С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ НАРКОМПРОДА). И ПЛАНОВЫЙ ТОВАРООБМЕН С ДЕРЕВНЕЙ. В УНИЧТОЖЕНИИ — ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ЕНДОВЫМИ МЕТОДАМИ — СПЕКУЛЯЦИИ ВИДЕЛАСЬ ЛИКВИДАЦИЯ И НЕНАВИСТНОГО РЫНКА, И ТОВАРНО-ДЕНЕЖНЫХ ОТНОШЕНИЙ, К ЦЕЛЫХ СОЦИАЛЬНЫХ СЛОЕВ ОБЩЕСТВА, А ЗНАЧИТ, И "ПОДПИТКИ* ОСНОВ, АНТИБОЛЬШЕВИСТСКОЙ ОППОЗИЦИИ.

В НЫРОБСКОЙ ВОЛОСТИ ЧЕРДЫНСКОСО УЕЗДА ПЕРМСКОЙ ГУБЕРНИИ КОМИТЕТОМ БЕДНОТЫ В. НОЯБРЕ 191S Г. БЫЛА НАЛОЖЕНА КОНТРИБУЦИЯ НА "КУЛАКОВ", ОБВИНЕННЫХ В АНТИСОВЕТСКОМ ЗАГОВОРЕ, В. РАЗМЕРЕ 4500> РУБЛЕЙ. В ДЕРЕВНЕ БАН-ДЮМЕ ЧЮРАДОБСКОН ВОЛОСТИ ТОГО ЖЕ УЕЗДА ОТРЯДОМ ЧРЕА-КОМА С КУЛАКОВ ВЗЯТ ШТРАФ Б. РАЗМЕРЕ 13, ТЫС. РУБЛЕЙ?-. САМОЕ ПРИМЕЧАТЕЛЬНОЕ В ТОМ, ЧТО МЕСТНЫЕ КРЕСТЬЯНЕ НЕ МОГЛИ И ПРЕДСТАВИТЬ СЕБЕ ТАКИХ СУММ: ОБМЕН УЖЕ ПОЛГОДА КАК ПРИНЯЛ НАТУРАЛЬНЫЕ ФОРМЫ И ДЕНЗНАКОВ В ДЕРЕВНЯХ (ТЕМ БОЛЕЕ В. ОТДАЛЕННЫХ РАЙОНАХ) ПРАКТИЧЕСКИ НЕ ВИДЕЛИ. ОДНАКО РАССЧИТАНО БЫЛО ТОЧНО, НАПУТАННЫЕ *КУЛАКИ1*, НЕ СУМЕВШИЕ СОБРАТЬ УКАЗАННУЮ, СУММУ ШТРАФА, ПОПРНТПХЛП И СТАЛИ СТОРОНИТЬСЯ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ВЛАСТЕЙ, НЕ ПРОЯВЛЯЯ, ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, ЯВНОГО НЕДОВОЛЬСТВА.

Д. Б ИРБНТСКОМ УЕЗДЕ ЕКАТЕРИНБУРГСКОЙ ГУБЕРНИИ ПОЙМАННЫХ ДЕЗЕРТИРОВ И ПРОШТРАФИВШИХСЯ ^КУЛАКОВ"

ПпативастоянЦС Частные Чапаевы 273

I !

отправляли на угольные копи94. Железнодорожный транспорт нуждался в угле, средств на нормальное обеспечение шахтеров не было, поэтому их заменяли на дармовую рабочую силу, которая хоть и вымирала от непосильного труда, но постоянно восстанавливалась в количественной отношении — уезддезертиркомы и революционные трибуналы трудились исправно. Подобную меру — привлечения осужденных к бесплатному труду — в скором времени] возьмут на вооружение и на более высоком уровне95.

Менее ретивых (не "злостных") дезертиров задерживали и возвращали в казармы под угрозой отчуждения имущества и хлеба у запуганных семейств96, что обрекло1 бы их на голодную смерть.

А народный комиссар внутренних дел Украины В.А. Антонов-Овсеенко разработал целый комплекс мер экономического характера, способных "пошатнуть основы повстанчества с хозяйственной точки зрения" (однако политическая подоплека программы была видна невооруженным глазом):

"Что касается середняка, то он может быть (и должен) прекрасным материалом для использования, при условии, если мы:

1) определенно заинтересуем его в ограблении кулака;

2) действительно будем проводить нашу продовольственную политику переложения главной тяжести на кулака, а не потворствовать (в целях ближайшего продовольственного эффекта и карьеры того или другого прод-агента) кулацкому принципу разверстки по десятинам или по душам на все сельское население огулом, не считаясь с законом о трех десятинниках..."97.

Размышления Антонова-Овсеенко ¦ прекрасный образчик доказательства заданности и мер экономического воздействия в частности, и "военного коммунизма" в целом. Расслоение деревни — вот что предопределяло большевистскую политику. Недаром же еще в 1918 г. считалось, что "кулацкие восстания, имевшие [место] в некоторых частях Осинского уезда (Пермской губернии. -В. Т.) особенно способствовали расслоению в деревне"98. Даже самым вольнолюбиво настроенным партийным лидерам не могла прийти в голову мысль о возможной ликвидации — за три года Гражданской войны — зажиточного крестьянства как социального слоя. Превалировали

274

Глава 6

иные настроения: «Отношение населения к вывозу хлеба для пролетариата как центральных губерний России, так и Сибири может быть охарактеризовано так: "Ропщет, но терпеливо переносит"»99. Местная власть руководствовалась, видимо, инструкциями, схожими с циркуляром № 226 отдела управления Ново-Николаевского уездного исполкома Советов, согласно которому под определение "кулак" попадали все бывшие торговцы, хлебные скупщики, спекулянты, а также крестьяне, нанимавшие ранее и нанимающие до настоящего времени работников для извлечения из них прибыли; не работающие сами, занимающиеся в деревне ростовщичеством, сдачей под работу хлеба, скота и других продуктов; крестьяне, имеющие не менее 10 рабочих лошадей и обрабатывающие более 20 десятин земли.

Кроме того, "контрреволюционными элементами" считали всех беженцев Гражданской войны, если за время проживания в данном селе они "не зарекомендовали себя как преданные советской власти граждане"; всех, живущих без определенных занятий или работающих не по своим специальностям; враждебно настроенных, не принимающих охотно участие в советском строительстве; интеллигенцию, середняков, настроенных враждебно к Советской власти, если эта враждебность в чем-либо проявилась100.

Спектр лиц, подпадающих под общее определение "контрреволюционный элемент", таким образом, достаточно широк, и справиться с ними одними мерами экономического характера власти не рассчитывали. Приоритетным оставалось насильственное подавление выступлений.

О нем сохранилось более всего свидетельств, и это не случайно, так как насилие выступало (и выступает) как самый простой и эффективный способ решения любой проблемы, связанной с общественными кризисами. Особенно ярко и убедительно насилие проявилось в годы Гражданской войны, когда право, закон, независимое правосудие и его институты не то что ушли на второй план, а вообще исчезли из жизни общества. С первых дней постоктябрьской эпохи насилие заняло "лидирующие позиции в человеческом общении"101.

"Ввиду происшедших грабежей и разгромов (помещичьих имений. - В, Т.) экономические меры воздейст-

ааяние. Частные вопросы

275

вия местных организаций Могилевской губернии оказались недостаточными"..J02 — сообщалось в центр. Прекращение восстаний редко было мирным и в последующие годы. Из доступных нам сведений видно, что лишь^Ц Олонце в июне 1918 г. "восстание против Совета был<$ ликвидировано по соглашению с той и другой стороны"103, а в Ямбургском уезде повстанцы из деревни Вель-коты разбежались, едва услышав вдалеке выстрелы104. О выступлениях в Бологовском и Старорусском уездах в январе 1919 г. было заявлено, что они "ликвидировалисн властями без особых осложнений и репрессий"105, но что! скрыто за этими словами, понять сложно. Как правило! дело не обходилось без использования сил карательны» отрядов, без убитых и раненых, без арестов и расстрелов. Наиболее значительным число жертв было летом 1918 г.д когда крестьянские выступления охватили большую часты губерний России. Это объясняется скорее всего массовым! характером волнений, в которых приняли участие тысячи крестьян, большая часть из них не была вооружена. Вла-' сти встретили восставших штыками и пулеметным евин-] цом, отвергая даже намек на возможность поиска компромисса. "Крестьяне были разогнаны пулеметным огнем с поезда, открытым высланным из Бологого отрядом", ~ сообщал, например. Новгородский отдел внутренних дел106.

Из Кубанской области сообщалось о "расстрелах контрреволюционеров107, а из Кунгурского уезда Пермской области — о взятых в качестве заложников "нескольких человек крупной буржуазии" (по обвинению в агитации среди местного населения)108.

Порой стремление властей подавить выступления силой и в одночасье оборачивались настоящими трагедиями. Жители села Архангельское Стерлитамакского уезда Уфимской губернии отказались мобилизовываться. В селение прибыла карательная экспедиция в 500 штыков при нескольких пулеметах. Ранним утром 8 июля 1918 г. селение было окружено. Все ценное грузилось на заранее заготовленные подводы, скот угонялся, дома взрывались гранатами. Всего было уничтожено более 3/4 селения109.

Для осуществления подобного рода карательных операций летом 1918 г. приходилось снимать с фронта "здоро-

276 Глава б

части эстонцев и направлять их на подавления контр-^юционных вспышек"110, поскольку сформированные

^крестьян батальоны и полки Красной Армии наотрез отбывались стрелять по "односельчанам" (не помогали ни !Lo3bi расправы с нарушавшими присягу, ни показатель-0 процессы над отдельными красноармейцами11*).

Сил "интернационалистов" для подавления недо-рольств явно не хватало.

"...На целом ряде заводов свергнута Советская власть, - указывалось в докладе Высшему военному совету о положении дел в районе Екатеринбурга (\4 июня 1918 г.). ~ Рабочие массы, провоцированные белогвардейцами и в особенности меньшевиками и правыми эсерами, озлобленные ухудшением продовольствия и раздраженные неумелой постановкой разрешения целого ряда вопросов, связанных с национализацией всей уральской промышленности, подняли формальное восстание против Советов. Особенно резко выступают фронтовики, заявляющие, что они раньше всего поишют на борьбу с чехословака-ми откупившуюся буржуазию, потом красноармейцев и в конце пойдут сами. Верх-невьянские рабочие в количестве пятисот человек ведут уже более двенадцати часов форменный бой с советскими войсками. В их руках пулеметы и даже бомбомет. Руководит ими опытная военная рука. В самом городе Екатеринбурге рабочие Верх-Исет-ского завода на многочисленном митинге не давали говорить представителям Советской власти и заявляли, что с чехословаками у них никакой вражды нет. Красноармейские части стоят пока на стороне Советской власти, но настроение их не прочно. В активных действиях против контрреволюционеров — принимают участие только интернациональные роты и партийные дружины большевиков и левых эсеров. На усмирение восстания красноармейские части не посъыаются. Надо полагать что подавление беспорядков в одном месте отобьет охоту поднимать восстание в других местах, но с настроением масс приходится волей неволей считаться военным силам, оперирующим в этом районе. Уже два раза на тыловых линиях был прерван железнодорожный путь, который восстановили, применяя вооруженную силу"112.

Перед карательными отрядами ставилась задача беспощадно уничтожать те населенные пункты, жители кото-

Противостояние. Частные вопросы 277

рых принимали участие в контрреволюционных выступ лениях. Тактика "выжженной земли" оправдывалась тем что если первое восстание будет жестоко подавлено и ОБ этом будет широко оповещено все население уезда или губернии, то это отобьет всякую охоту к дальнейшим выступлениям "одураченных меньшевиками, правыми ЭСЕ- I рами и белогвардейцами,,, масс, недовольных ухудшсняЩ ем продовольственного вопроса и предстоящей мобилиза-Ш цией "пз.

Инструкции и приказы, отдаваемые большшкщш ским военным руководством, изобиловали терминами,'Щ главная суть которых — "расправа и подавление".

Так, 20 июня 1918 г. была получена телеграмма щ Красноуфимска о том, что "контрреволюционное лвижМ ние башкир разрастается и что необходима поддержка советским войскам оружием и патронами... Тов(АРИЩИ Тунтулу дана задача беспощадно расправиться с башкищЛ ми и немедленно реквизировать у них всех ЛОШАДЕЙ"^И Месяц спустя из Верхотурья (Екатеринбургская губернияШ сообщили, что деревенские восстания потребовали вы-Щ сылки туда карательных отрядов красноармейцев115.

В инструкции инспектору товарищу] ГеоргенбергуЯ отвечавшему за подавление антисоветских выступлений щ на территории Екатеринбуржья, наказывалось: .ПУТЕМ» арестов и расстрелов прямых виновников и путем взятия заложников нетрудно будет привести в покорность бунтующую буржуазию" U(\

В селе Гвть Веневского уезда Тульской губернии 16 июля 1918 г. произошло столкновение "союза бедноты | с кулаками" на почве реквизиции хлеба, в результате чс- \ го один из крестьян был убит. Прибывшим конным отрядом мятеж подавлен. Виновные арестованы117. Командир отряда действовал строго по инструкции: "Сурово наказать виновных"ilH.

Но инцидент в селе Гать меркнет перед жестокостя-ми ямбургского уездного военного комиссара Липняка, творившего "суд и расправу" в деревне Велькоты в августе 1918 г. Описание его экспедиции составил со слов очевидцев известный "пролетарский" поэт В. Князев. В отличие от поздней заметки в газете "Творчество", также посвященной событиям в деревне Велькоты1 направленная им в Комиссариат внутренних дел записка "След-

иные материалы о крестьянском мятеже и каратель-^лействиях товарища Липняка" свободна от художест-ЙЯНЫХ изяшеств - по существу это сухое, едва ли не половое изложение одних лишь фактов ямбургской трагедии. На основе этих материалов питерский историк Яров юностью восстановил ход тех событий.

Крестьянские волнения в Ратчинской волости (где л находились Велькоты) были вызваны неожиданными мухами о возможном учете и изъятиях хлеба и другого наличного в хозяйстве имущества, всего, вплоть "до последней курицы". Однако до открытого противостояния дело не дошло — двинувшиеся в сторону уездного центра крестьяне через два часа неожиданно разошлись. Комиссар Липняк с отрядом в 50-60 красноармейцев прибыл в деревню спустя семь дней после самоликвидации бунта. «Он занял помещение школы, - писал В. Князев, - сбил сход и заявил:'"Несите оружие, чтобы к утру было готово пять могил, а то всю деревню выжжем", и т. д. Он ругался, матюкался, угрожал: "Перевешаю всех", слова не давал сказать в защиту... Он кричал, замахивался шашкой с угрозами на всех, и на врагов советской власти и на сочувствующих... Утром товарищ Липняк вновь собрал свой сход и начал расправу. Били плетьми так, что они стучали по потолку, наотмашь, из всей силы. Из школы доносились вопли истязаемых, а народ стоял и слушал»120.

Далее в записке следовал список крестьян с указанием меры наказания и ее мотивировки. В последней, скорее всего, и не было большой необходимости — напротив имен вписаны лаконичные объяснения: "по оговору продавал муку; получил шесть плетей", "по оговору били без счета, изувечена вся спина". Подвергли порке и больного крестьянина — "в качестве кулака-богатея", получил 15 ударов плетью и старик, "у которого утром нашли не представленное им охотничье ружье". Конечно, непросто найти во всем этом какую-то прямую связь с неудачным и скоротечным восстанием. Одного из жителей Велькот, например, били "без счета", так как «"палка (костыль. -В. Т.) у него выскользнула из рук во время речи товарища Липняка, нагибаясь, поднимая ее, он улыбнулся. Липняк заметил и "взял на заметку". Еще одного крестьянина "зверски, беспощадно избили", поскольку "требовали его за неимением брата схватили его"». И наконец,

278

брата..

'Противостоять

Частные вопросы

279

«был зверски избит на улице, при всем народе (били по лицу и лысине плетью) местный мельник... с которого товарищ Липняк требовал денег в возмещение контрибуции. "Рой себе могилу" — кричал Липняк»121.

Инциденты, подобные тому, что имело место в Велькотах, если и не были исключением, то, во всяком случае, как это видно из сохранившихся архивных материалов, не приветствовались центральными властями. Так, дело Липняка передали для рассмотрения в следственную часть ЧК Северной области и члену Старорусского уездного исполкома С. Никольскому. Комиссариатом внутренних дел "было предъявлено обвинение в злоупот^ реблении властью" и Липняк даже не избежал ареста, как "порочащий имя Советов".

В свое время были арестованы и сопровождены в "трибунал Холмского уездного Совета" должностные лица, допустившие расстрел крестьян в Холме в июне 1918 г.122 (о чем упоминалось выше).

В Варнавинском уезде Ивановской губернии на почве учета хлеба "контрреволюционные элементы вы-i звали" в августе 1918 г. "вооруженный мятеж трехтысяЯ ной толпы". Присланная красноармейская рота, во избежание больших потерь со своей стороны, вынуждена была отступить. Толпа гналась за ней семнадцать верст, с обеих сторон были убитые и раненые123.

На помощь потрепанной роте из губернского центра подтянули дополнительные резервы, состоявшие из отрядов красных курсантов, чекистов и местной милиции. Двухдневное противостояние крестьян бунтующих волостей и красных частей лишь затягивало конфликт, военное руководство отдало приказ обстрелять близлежащие села из пулеметов и двинуть отряды в направлении позиций повстанцев. Скоротечный бой, первые убитые и раненые — и восставшие, бросив свое допотопное оружие (в основном холодное), разбежались. Через несколько часов в бунтовавших волостях начались суд и расправа. Двадцать два человека были расстреляны, около 100 отправлены в Ивановский концлагерь, имущество успевших скрыться повстанцев конфисковано, а их дома сожжены. К вечеру того же дня части отошли в уездный центр, оставив за собой трупы, пожарища и запуганное расправой обывательское население.

я конце лета 1918 г. крупнейший amnw— * вспыхнул в Варнавинском и Ветлужском уездах "«омской губернии. Центром восстания стало село

нь Восставшие образовали Ветлужско-Уреньский йитст общественной безопасности, координировавший выступления. Мятежники намеревались перерезать Северную железную дорогу у станции Шарья и далее двинуть свои силы на юго-восток, в направлении Казани. Учитывая возможные последствия развития событий, окружной военный комиссар М.В. Фрунзе потребовал быстрейшей ликвидации мятежа. Красноармейские отряды 18 сентября 1918 г. штурмом взяли Урень, жестоко подавив восстание: десятки погибших, поротых плетьми и шомполами, оштрафованных, лишенных имущества и жилья.

Лишь 28 мая 1919 г. Костромской губисполком принял постановление о полной амнистии крестьян, участвовавших в августовском Варнавинско-Ветлужском восстании124. Но к этому времени из активных участников событий прошлой осени мало кто остался в живых.

Весенне-летние (1918 г.) карательные операции позволили властям "обобщить боевой опыт". В статье сотрудника ВЧК из "Еженедельника чрезвычайных комиссий по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией", с соответствующим рассматриваемой проблеме названием -"Несколько слов о предотвращении белогвардейских и кулацких выступлений в деревне", подытоживалось:

щПосле ликвидации контрреволюционных выступлений в деревнях наталкиваемся на следующий печальный факт: активные руководители белогвардейцы ~ бывшие офицеры и кулаки — успевают скрыться, а ответственность за последствия ложится на спровоцированных малосознательных крестьян. В некоторых губерниях подобные явления наталкивали на мысль — в корне пресечь преступные кулацкие замыслы. Чтобы белые вместе с соцпредателями — правыми эсерами и меньшевиками — знали, что подстрекательство и провоцирование несознательных крестьянских масс на ненужные жертвы и ненужную кровь прежде всего отзовется на них самих. Чрезвычайные комиссии уже заблаговременно забирают заложников из представителей буржуазии, правых партий и бывшего офицерства, как на достойный пример можно

указать на Пермскую областную чрезвычайную комиссию, которая с этой целью арестовала семьдесят четыре заложника и список таковых опубликовала в местной печати. Арест заложников при создавшихся обстоятельства^ надо признать экстренной мерой, но кроме этого в деле предотвращения кулацких выступлений надо приступи™ к еще более положительным и основательным приемам борьбы.

Излюбленным коньком кулаков и белогвардейцев для их преступных целей являлся продовольственньш вопрос, теперь они стали распространять самые нелепые! сведения про мобилизацию красноармейцев. В деревенской жизни мобилизация представляет крупное событие] и при отдаленности от культурных центров и затруднительных почтовых сношениях, одна рассылка уездными] комиссариатами по военным делам соответствующих приказов о мобилизации является мерой недостаточной"!".

Статья утверждала стандартный набор мер, способных "предотвратить" и "отбить интерес" к антибольшевистским выступлениям, акцентируя внимание на основополагающем элементе — заложниках. Им отводилась роль живого щита.

Не всегда в документах фиксировались методы борьбы с оппозицией, срабатывало желание скрыть действительность, дабы не нервировать и без того до смерти напуганных обывателей. Согласно политической сводке от 9 сентября 1918 г., в Осинском уезде (Пермская губерния) "белогвардейскими бандами была захвачена Сайгат-ка <...>. Теперь Сайгатка занята обратно нашим Фокин-ским отрядом... Арестованы некоторые местные жители, помогавшие белогвардейцам. В Асиановской волости теперь все спокойно"126. "За кадром" остались события, нашедшие отражения лишь в воспоминаниях очевидцев: арестованных через час "судили" и еще через полчаса расстреляли, члены семей подверглись порке и изгнанию из родных домов, имущество конфисковано (по решению командира отряда) и передано рядовым бойцам; то, что не сумели унести, было сожжено127. А в губернский центр шли потоком победные реляции, подобные нижеприведенной.

"Телеграмма в Пермь, командующему 3-й армии Берзину

1 октября 1918 года

Восстание подавлено и вырвано с корнем, банда эбита и бежит; пулемет, отобранный у продовольственного отряда главарями восстания отобран обратно. Села, которые заняты были под штаб противника принужден был артиллерийским огнем уничтожить, что и сделано, по приезду доложу подробности.

Военный] руководитель] Александров"128.

И здесь присутствуют самые суровые меры карательно-репрессивного характера — вплоть до уничтожения бунтующих сел. Тактика "выжженной земли" сочеталась и со своеобразной "депортацией" мужского населения, способного носить оружие. Например, из Невельского уезда Витебской губернии в октябре 1918 г. "...все ПОМЕЩИКИ от восемнадцати лет и старше мужского пола должны быть выселены на сто пятьдесят верст от границы в трехдневный срок со дня опубликования приказа [ВЧК]"129. Выселялись, естественно, не только (и не столько) помещики, сколько рядовые крестьяне, чем-то не угодившие новым властям130. Справедливости искать было бесполезно, приказ шел под грифом Всероссийской чрезвычайной комиссии, вершившей суд и расправу вполне самостоятельно и независимо от иных правовых инстанций.

Еще меньше осталось данных о деталях судопроизводства, как правило, подводившего черту под крестьянскими волнениями. Задержания, проводимые карательными отрядами прямо на месте происшествий, были произвольны и субъективны, осуществлялись зачастую под влиянием доносов и в результате допросов с "пристрастием". Нередко под арест сажали просто случайно попавших под руку людей. В Лажитинской волости (Псковская губерния), например, где после восстания в октябре 1918 г. были расстреляны четверо его участников, первоначально арестовали 101 крестьянина131. Иллюстрациями того, как практиковалось следствие, могут служить страницы следственных дел об упоминавшихся выше восстаниях в деревне Сельцо (май) и деревне Велькоты (август

1918 г.). Возможно, что в указанных случаях карательный произвол принял абсолютно одиозные формы, но тем проще подойти сегодня к изучению рядового судебного расследования времен Гражданской войны132.

В Сельце допросом подозреваемых лично руководил член Старорусского уездисполкома С. Никольский. Перед этим всех местных крестьян силой согнали на сход. Отказавшийся идти крестьянин С. Покшин был доставлен туда по приказу Никольского под усиленным нарядом красноармейцев. Упрямство Покшина почему-то особенно озлобило комиссара, и он без колебаний приказал перевести его сразу в группу ранее арестованных лиц, этим фактом наглядно продемонстрировав будущий ход следствия. Хотя избитого в деревне уездного чиновника Фомина пытался "накормить" грязью и землей не Покшин, а другие бунтари, у Никольского, видимо, имелась уже собственная версия событий. Примечательно, что арест группы подозреваемых в волнениях он произвел по указанию только одного информатора.; Впоследствии и местный следователь, и следователь Новгородского окружного суда сочли возможным освободить задержанных, "не найдя явно контрреволюционного в деянии их"133.

«...С арестованных Никольский снимал устный допрос, — сообщалось в докладе, направленном в Комиссариат внутренних дел, — причем при допросах угрожал им револьвером, наставляя в грудь, то в рот, то в лоб (курок все время был взведен). При допросах С. Покшина Никольский допустил себе насилие над Покшиным, как, например: угрожая револьвером, он схватил с головы Покшина шапку и со словами "жаль мне простреливать твою фуражку" бросил ее на землю. Схватив Покшина за голову, Никольский нагнул его голову до земли и, ударяя лицом о землю, говорил: — Ешь, сука, землю.

Когда красноармеец подошел к Никольскому и, указывая на Покшина, спросил: "Прикажете застрелить?", Никольский ничего ему не сказал и отошел в сторону. В это время один из арестованных — Герасим Фек-личев — побежал. Никольский сразу же отдал приказ разойтись и скомандовал открыть по убегавшему стрельбу из винтовок... во время стрельбы был убит проходивший

оля старик... По показаниям Никольского... стрельни К начата самовольно красноармейцами"134. 6 Действия красных комиссаров не могли не запугать оевню. Нагорьевская волость Переяславльского уезда

/пограничная с Угличским уездом) дала подписку в том, !до она стоит за Советскую власть, и выделила отряд в

in человек для поимки "главарей восстания"*35.

Следственная методика, применяемая в других уездах и губерниях (о которой можно узнать из сохранившихся свидетельств), была гораздо цивилизованней (если подобный термин вообще применителен к периоду Гражданской войны). Жестокость наказаний оставалась, конечно, неизменной чертой времени "военного коммунизма", но при этом старались хотя бы сохранять формальности. Это было легче, например, в северо-западных губерниях, где большинству крестьянских волнений не были присущи особая ожесточенность и упорство, характерные для повстанческого движения на Юге и в Центре России. Но в той суматохе, которая сопровождала стихийные крестьянские волнения, не могли разобраться даже несколько следователей, а дознание, как правило, приобретало поверхностный характер. Как, например, в деле о прошении крестьян по делу их односельчанина М. Метелкина. Он был арестован в числе других бунтарей за участие в велькот-ском мятеже. В связи с этим уездный следователь писал: "Установить его личное участие в ту или иную сторону, в дополнение к имеющемуся общественному приговору, хотя бы чуть ли не поголовным опросом на месте, почти не представляется возможным ввиду того, что обвинение в выступлении в равной степени предъявляется всем гражданам Ратчинской и соседних с ней волостей"136. Однако следственные структуры не всегда ограничивались только наложением штрафов, как в случае с М. Метелкиным (ему просто повезло). Обычными стали расстрелы. Так, после восстания в Боровичском уезде в январе 1919 г. были казнены семь "руководителей движения", двух "зачинщиков" движения расстреляли после событий в Вогненской волости в декабре 1918 г. и четырех человек приговорили к расстрелу за участие в Лажитинском выступлении в октябре 1918 г.137 Все они так и остались безымянными, как и сотни других, погибших в центральных губерниях, в Сибири, на Урале, в Поволжье и на Северном Кавказе*3*,

Кто выносил приговоры, из сводок не совсем ясно, но, во всяком случае, это происходило не ниже уездного и губернского уровней. Лажитинский расстрел, например, санкционировал Новгородский чрезвычайный полевой штаб. Массовые наказания в судебном порядке не применялись, исключением были и показательные процессы -для их осуществления не было ни традиций, ни времени, ни сил, ни опыта139. Все совершалось оперативно, "кустарно" и без свойственной более поздним расправам помпезности.

В Березовской волости Усольского уезда Пермской губернии "наблюдались частичные контрреволюционные выступления" (осень 1918 г.), подавленные местными коммунистами140. "Методика" была проста: местные большевики вооруженной группой в 5—10 человек заходили в: дома "потенциальных" (по их мнению) контрреволюция неров, подвергали подозреваемых аресту, собрав таким образом пять человек, выводили их на сельское кладбише, где тут же расстреливали. И шли за следующей партией После расстрела второй пятерки деревня опустела, жители, бросив все свое добро, бежали в ближайшие села. Вернуть их обратно удалось только через неделю, причем убедительным оказался довод не о вине местных "инквизиторов", а о приближающихся сильнейших морозах141.

Быть может, события в Усолье послужили одной из причин того, что в информационных сводках с тех пор учитывались все случаи ненасильственного решения проблем, связанных с крестьянскими выступлениями. Так, практически по всем центральным губерниям прошло сообщение из села Высь Суздальского уезда Владимирской губернии: "Все крестьяне села Высь восстали против ссыпки излишков хлеба и разогнали комитет бедноты. [Карательный] отряд выполнил задание без кровопролития, было сделано несколько выстрелов в воздух, чтобы разогнать толпу"142.

Но это скорее было стремление выдать желаемое за действительное. Буквально в те же дни в Осташковском и Ржевском уездах Тверской губернии "при ликвидации мятежа [были] убиты около двухсот белогвардейцев, расстреляны пять зачинщиков, арестованы свыше пятидесяти человек, в восстании замешаны члены кредитных и кооперативных товариществ143. (Вряд ли сотрудники коопе-

ых Лавок были белогвардейцами. Скорее под это Деление подпадали все участники выступления, а ко-Кторов, как наиболее образованных, "зачислили" в 0!ководители восстаний.)

™ в Веневском уезде Тульской губернии усилиями мс--iHoro отряда ЧК и коммунистов был разогнан митинг крестьян, и здесь же, на месте, был произведен расстрел частников избиения военного комиссара Соломенцева144.

Подобные меры казались "недостаточными, поскольку, например, в Раненбургском уезде (Рязанская губерния) •...восстание было подавлено и вновь возникает"1*5.

Последовал приказ № 94 президиума ВЧК губернским чрезвычайным комиссиям "об улучшении разъяснительной работы среди деревенской бедноты и усилении борьбы с контрреволюцией" (от 4 декабря \9\8 г,), в котором предписывалось немедленно установить негласный надзор за всеми крупными селами и волостями, агитирующих арестовывать, выяснять личности и препровождать I в уездные и губернские чрезвычайные комиссии14*'. Но до чрезвычайных комиссий арестованных, как правило, не доводили. Например, захваченный красноармейским разъездом крестьянин Семен Томилов, "везший на лошади через заставу трех человек крестьян к белым с целью поступить в армию белых", был осужден на месте: "Все четверо преданы земле"147.

Страшная, но типичная формулировка тех лет. Остается непонятным, откуда стало известно о намерениях пассажиров Томилова, Скорее всего, с арестованными не стали разбираться, сначала расстреляв, а затем сформулировав обвинение. Возницу убили, дабы не оставлять свидетелей;

Без суда и следствия расправлялись с восставшими красноармейцами (как, например, на линии Рязань — Ряжск и на станции Лайки, где подавили "восстание кулаков и частей Красной Армии"14*, или во вновь занятых селениях, где особыми отделами Военного совета расстреливались лица, выдававшие белым советских работников)149.

И уж совсем никого не интересовало соблюдение хотя бы тех совершенно условных правовых приличий, отмеченных в приказе № 94, если речь шла о проявлениях монархических настроений.

"В селе Большом Язасе К ра с и осл ободе ко го уезда Пензенской губернии вспыхнуло восстание, руководимое монархистами, — сообщал информатор местной чрезвычайной комиссии. — Восставшие шли с флагами и портретами Николая II и Алексея. Первый отпор дали коммунисты окружающих сел, причем убито около двадцати, ранено около ста человек. Восстание подавлено"150.

Судя по всему, местные коммунисты устроили самосуд, им на подмогу подоспели красноармейские части I из уездного центра, "добившие" восстание несколькими винтовочными залпами по толпе демонстрантов151.

Самое крупное крестьянское восстание в период Гражданской войны, охватившее уезды Симбирской и Самарской губерний, произошло в начале марта 1919 г., в дни активного продвижения Сибирской армии Колчака к Волге. Восстание (так называемая чапанная война152) охватило 100-150 тыс. человек и было подавлено к 20 марта. Потери карательных войск составили доя 200 бойцов, а повстанцев — не менее тысячи человек153, g Подчеркнем: потери, понесенные в результате карательщ ной операции, а не боевых действий. Вряд ли кого-1 либо доставляли в уездные и губернские чрезвычайные комиссии, расправа шла на месте - для устрашения 1 публики.

Но даже те, кому "посчастливилось" добраться до I ВЧК, редко выходили оттуда живыми, причем это касалось не только активных участников повстанческих объединений, но и пассивных зрителей. Для устрашения ] обывателя все жертвы были не напрасны154.

Доклад (от 22 марта 1919 г.) инструктора ВЧК А.П. Смирнова председателю ВЧК Ф.Э. Дзержинскому свидетельствует о злоупотреблениях должностных лиц в Усманском уезде Тамбовской губернии. По результатам допроса 70-летнего старика Наумова, который не мог дать определенных ответов, так как не был в среде восставших, следователь составляет заключение: «Вторичный допрос производился в присутствии т[оварища] Селиванова (Селиванов - председатель] ЧК), Наумов не дал показаний, поэтому т[оварищ) Селиванов распорядился расстрелять Наумова "за упрямство"»155.

При упоминании о выступлении в Новорусской волости Демьянского уезда в апреле 1919 г. в информацион-

ное

опке указывалось, что оно подавлено силам г, „ой д коммунистов и сочувствующих им"»56; в других i^x - иа северо-западе России - использовались поч-^сключительно штыки красноармейцев и чекистов. Hi ^доиями были ликвидированы восстания в Ручьевой волости Порховского уезда и Носовской волости Ос-сК°вского уезда в августе 1918 г., в Лучанской волости Омского уезда в ноябре 1918 г., в Вогненской волости Кирилловского уезда в декабре 1918 г., в Левочской волоки Демьянского уезда и в Боровичском уезде в феврале 1919 г.157

О численности карательных отрядов сведений сохранилось крайне мало (в отличие от продовольственных158), но известно, например, что для подавления восстания (стихийного и не очень масштабного) в Нивской волости Старорусского уезда в апреле 1919 г. была привлечена почти тысяча солдат»59.

Армейские части никогда не останавливались перед применением автоматического и артиллерийского вооружения. После обстрела лесов и болот из орудий и пулеметов дезертиры начинали сдаваться целыми партиями»60. В Воронежской губернии бомбами с армейского аэроплана было сожжено село Третьяки - "гнездо восстания"16».

Объяснения, даваемые при использовании регулярных частей против повстанцев (так, в августе 1919 г. в Ро-венский уезд Области немцев Поволжья были посланы отряд и батальон с пятью ответственными работниками ЧК и тремя представителями большевистской партии с целью "воздействовать силой и убеждением на бесчинствующие партизанские отряды и вооруженных беженцев и защитить крестьянское хозяйство от разграбления и уничтожения, чтобы была возможность реализовать урожай"»62), не устраивали ни крестьян, ни даже вышестоящие инстанции. Заявления о защите интересов крестьянского хозяйства воспринимались как откровенная демагогия, особенно на фоне перманентных расправ с крестьянской оппозицией: от штрафов и расстрелов за открытое проявление недовольства (в Чебоксарском уезде Казанской губернии волнение было ликвидировано отрядом губчека при участии партийных работников, в результате два расстрела и 760 тыс. рублей штрафа наложены на непокорные 18 селений как мера наказания163) до об-

Ж-w. Частные вопросы 289

гскаемого "вразумления населения" (за непосещение митингов исполком Колчеданской волости Камышловского уезда Екатеринбургской губернии принимал в сентябре 1919 г. подобные меры164).

Практикуемые аресты, по мнению губернских чрез-вычайных комиссий, предотвращали выступления165, но сколько в эти сети попадало случайных людей, становившихся впоследствии (кому удавалось выжить) потенции альными противниками Советской власти?

Чем, например, могли обернуться события в Сур-ской волости Ялуторовского уезда Тюменской губерния где председатель исполкома арестовывал "граждан без оЯ ведомительного материала" и препровождал их в особый отдел, при этом арестованные не знали, за что они арестованы166? Увеличением числа не только личных врагов председателя исполкома, но и той власти, которую он представлял.

Или события в Усманском уезде Тамбовской губернии осенью 1918 г.: «...Пять человек расстреляны 16 ноября, трое - 17 ноября, постановление же вынесено на 12 дней позже произведения во исполнение. Председатель комиссии ответил: "Некогда было разбираться и писать наставления"»167. А в станице Лабинской (на Кубани) "при нашествии банд бело-зеленых из некоторых домов начали стрелять и выступили активно на помощь бело-зеленым, после чего карательным отрядом были расстреляны четырнадцать человек"168.

Все это события одного порядка, способные вызвать соответствующую реакцию со стороны крестьян.

Видимо, для того чтобы запугать родных и предотвратить возможный всплеск отрицательных настроений, исполком Быковской волости Красноуфимского уезда приказал арестовать родителей 22 дезертиров, а их имущество взять на учет169. Не смущало власти и то, что большая часть дезертиров была невооружена (как, например, во время выступлений в Тихвинской волости Череповецкого уезда в ноябре 1919 г.170) и совсем необязательно было прибегать к репрессиям (по сути дела — к институту заложничества) против их родственников.

Восстание с центром в селе Вязовом Грайворонского уезда приобрело известность далеко за пределами Курской губернии. Оно началось в середине апреля 1920 г., руково-

290 ^ЯШ*-- Глава 6

«ил им местный крестьянин, бывший унтер-офицер, участник мировой войны М.К. Аксененко. Восста

тывалось от 300 до 700 человек при семи пулеметах Посланные на подавление выступления прод ственные отряды были разоружены мятежниками.

2\ апреля, после оцепления войсковыми частями района восстания, началось наступление на село Вязовое. В результате боя мятежники были рассеяны. Дома и г стройки зачинщиков восстания (всего 30 домов) были сожжены красноармейцами, родственники восставших арестованы и препровождены в уездный центр171. Семья Аксененко в родную деревню не вернулась172. Арестованных (подобно заложникам из деревни Дресвянки Барнаульского уезда173) использовали на полевых работах.

На применении подобных репрессивных мер власти настаивали и в 1918, и в 1919. и в 1920 г., перманентно расширяя и круг лиц, подпадавших под категорию "врагов народа"174, и перечень "активных мер**.

Юдин из руководителей чрезвычайной комиссии в Сибири, И. Павлуновский, считал, что по отношению к восставшим и их родственникам следует применить высшую меру наказания175. "Необходимо заявить всем начальникам действующих советских частей, — подчеркивал он, — что они будут наказаны, если ими немедленно не будет выполняться приказ о применении высшей меры наказания". Необходимым считалось усиление воинских частей политработниками - чтобы объяснять необходимость массового "применения высшей мерьГ1

Предложение Павлуновского приняли с одним добавлением: "Восставших кулаков и принимавших в восстании участие членов и председапшей ревкомов расстреливать немедленно ",77.

Повергнутое в шок подобными решениями властей, население ставилось перед выбором: либо с нами, либо против нас, третьего не дано.

Редки были распоряжения о дифференцированном подходе к участникам антиправительственных выступлений178, чаше звучали призывы к массовым и поголовным репрессиям179, причем большая их часть шла от красных командиров, а не партийных и советских работников (которых эти призывы порой приводили в настоящее оцепенение). Так, согласно распоряжению командира

ie. Частные вопросы 291

87-й бригады войск ВОХР ФА. Пасынкова, командиру 444-го батальона М.И. Ворожцову (город Барнаул, 11 июля 1920 г.) предписывалось "брать заложников, кулаков"^ расстреливать самым беспощадным образом тех кулаков, которые активно участвуют или участвовали в бандах, конфисковать все имущество и передавать на учет исполкому или ревкому, брать лошадей, машины сельскохозяйственные, передавать для общественного пользования лоь шадей, конфискованных отправлять в Барнаул. Весь обмолоченный хлеб сдавать на ссыпные пункты. Тем кулаков, которые имели хотя [бы] малое участие в движе-нии, (не] обмолоченный хлеб сдавать на учет и обязатЯ чтобы в самом непродолжительном времени был обмолочен и сдан на [ссыпные] пункты.

Заставляйте выносить резолюции [в поддержку Советской власти]. Не бойтесь, что у Вас противник будет в тылу. Тогда есть за что с ним, то есть с тем обществом! расправиться за активную поддержку бандитам. А главное, не засиживайтесь [на месте] и не сентиментальничайте, а делайте [дело] быстрее и решительнее. Если на-: ходите нужным, расстреливайте десятками на месте, а также берите заложников, которые менее виновны в участии или поддержке чем бы [то] ни было бандитов..."180.

Помглавком по Сибири В.И. Шорни был более краток и решителен: "Главных руководителей расстреливать на месте, с прочими, оказывающими сопротивление с оружием в руках, поступать так же"181.

Краскомы не церемонились в выборе методов и средств, перед ними был потенциальный противник, которого проще и рациональнее уничтожить (ликвидировав и "питательную среду" вокруг), чем вести нудную разъяснительную работу, лишая себя новых чинов и наград.

Распоряжения красных "генералов" подкреплялись теоретически и на уровне красных "министров" — народных комиссаров силовых ведомств. Нарком В.А. Антонов-Овсеенко считал, что фактическое настроение селян не должно вызывать "пессимистического заключения. Уход бедноты в махновские и иные банды должен рассматриваться, во-первых, как отражение стихийного процесса расслоения деревни, а во-вторых, как ошибка, заключающаяся в том, что мы своевременно не учли момента и не представили бедноте соответствующей формы организации.

292 aseeil Глава 6

как организация бедноты в форме банд может суще-2,вать лишь при отсутствии государственного порядка, ^гаточно вооруженной... силы, с одной стороны, а с дру-

- не обеспечивая защиты интересов бедноты - до противопоставления ее более устойчивой, более удовлетворительной формы, то нужно полагать (общеукраинский опыт это подтверждает), что решительный удар по бандитам, а главное организация комитетов незаможных селян быстро вернет бедноту в необходимое для нас русло"1^.

На местах все решалось гораздо проше, чем в кабинетах чиновников. "При входе в каждую деревню объявлять мой приказ и приказ полевого трибунала о сдаче оружия в течение пяти часов с момента объявления, -гласило распоряжение по отряду особого назначения командира Н.И. Корицкого (город Славгород, от 12 июля 1920 г.). — При неисполнении означенного приказа лиц, у коих найдено будет оружие, - расстреливать"и*.

Приказы красных "полевых командиров" подкреплялись решениями партийных и советских структур, однако последние не спешили разделить ответственность за промахи и ошибки с военным руководством, сопровождая те же карательные формулировки целым каскадом оправдательных сентенций184.

Гражданские власти уловили другое: репрессии, бьющие по состоянию хозяйства, семьи, детям и "отдающие" по дезертиру или повстанцу, более действенны, чем применение штыков.

Всем сельским и волостным исполкомам предписывалось немедленно составить списки всего имущества "изменников-дезертиров". В случае, если дезертировавший не явится с обмундированием, снаряжением и вооружением, которое им было взято из воинской части, предлагалось немедленно конфисковать его собственность (движимую, недвижимую и земельные наделы).

Семьи дезертиров, как людей, "отказавшихся защищать рабоче-крестьянское дело", разрешалось лишать всех видов пособий и помощи, установленных для семей I красноармейцев.

Отделам социального обеспечения и другим советским учреждениям и органам предписывалось прекращать выдачу родственникам дезертиров пособий и оказание всевозможных видов помощи, установленной для семей

>стояние. Частные вопросы

293

красноармейцев, "губернскую выдачу" красноармейское лайка и прочего семьям дезертиров, а также всякого рода

вспомоществование, оказываемое хозяйствам. Семьи дезертиров лишали льгот, установленных приказом Реввоенсовета республики за № 5 о невыселении и иеуплотне-иии квартир семей красноармейцев, прав преимущественного пользования разного рода продуктами и промышленными товарами**5.

Подобного рола распоряжения настолько запугивали крестьян, что они порой всем селом записывались в большевистскую партию (и тянули туда своих совершен! нолетиих детей), публично отрекаясь от дезертировавших из Красной Армии родственников, рассчитывая таким обра юм уберечься от позможных репрессий186.

Экономическая "экспансия" ударила не столько not деревне как таковой, сколько по конкретным семьям! именно здесь усилив внутриобщинный раскол. Обшест| венные конфликты оборачивались трагическими событЯ ям и, разворачивавшимися в рядовых, как казалось, семь| ях. В селе Черновое Бухтарминского уезда Семипала!инокой губернии проживали пять братьев Самойловых, из которых трое состояли в местной ячейке, один в союза молодежи и один в Красной Армии, причем он не был коммунистом. Во время антисоветских событий в Крас-] ном Яре (убийство военкома Филиппова и других местных большевиков) последний Самойлов оказался замешан в восстании и бежал из полка в родной район, где скрывался.

"Во время восстания и занятия белыми Чернового дезертир Симойлов вернулся домой, а его братья коммунисты были в 'н<> время в (красном] отряде и наступали, дабы выручить свое селение, - сообщал информатор. -Как и надо [было] ожидать, красные взяли селение обратно. Дезертир Самойлов некоторое время скрывался у родного отца, пока не был однажды вечером обнаружен. Было это тик Проходил поздно вечером с собрания ячейки один из Самойловых, увидел у своего отца огонь, заинтересовавшись, подошел к окну, увидел своего брата-изменника, арестовал и привел к остальным двум братьям, где, совместно обсудив дело, постановили: расстрелять брата-изменника. Приговор был приведен в исполнение в эту же ночь"187.

294

¦Глава 6

Человеческая трагедия, достойная пера талантливо-романиста. Однако жизнь - вещь более прозаичная: ратья, несмотря на их безупречную службу Советской йасти', оказались между молотом и наковальней. С одной стороны, им, как родственникам дезертира, грозили силовым разорением хозяйства; с другой стороны, симпатии "общества" были на стороне брата-"отшепенца" и грозили вылиться в настоящий бойкот Самойловых. Братья выбрали первый вариант, продиктованный более "шкурническими", чем родственными, настроениями: судьба хозяйства их волновала больше, чем судьба родного брата. Самосуд был еще и продуктом постреволюии-онных изменений сознания и образа поведения, ситуации, когда заповедь "не убий" воспринималась как нечто несовместимое с классовым восприятием окружающего мира.

Этот антагонизм сыграл свою роль (наряду с тривиальным "кодексом воина-победителя") и в расправах над пленными повстанцами (врага, даже потенциального, лучше уничтожить)ш, и в массовом мародерстве ("экспроприаторов экспроприируют")189, и в тяжести наказания (участники одного из восстаний в Томской губернии были приговорены на разные сроки - от 6 месяцев до 5 лет, "в зависимости от их социального положения")190, и в откровенном хаосе, порожденном "особенностями момента"

Классовость в вопросе общественных взаимоотношений порождала порой трагикомические ситуации. Комендант села Молька Жучаев обратился к начальнику особых отрядов 35-й стрелковой дивизии со следующей просьбой:

I «Товарищ] Беликов, хочу просить: дайте мне "инструкцию" , как вести здесь дело, и перешли мне в Моль-ку с этим г1осподин]ом Сибилевым. А то цельное непонятие о бандитах, как поступить с их имуществом: то сын бандит, то отец (в банде], а дети дома, а которых совсем нет. Так прошу дать руководство по программе коммуниста Маркса: конфисковать или нет [имущество] у тех бандитов и эмигрировавшихся под агитационным [влиянием] ¦на их сторону.

Агитатор-организатор 16-го особого отряда Жуча-

Силовые ведомства обосновывали классовые импульсы низов наличием классовой диктатуры: "...Должна явиться непреклонная воля сверху, вся политика сверху до низу должна проводиться твердой рукой"193.

Но крестьянские волнения не утихали, мало тоги, в ряде губерний (например, на Гомслыцине) "бандитизм развился до громадных размеров <...> благодаря приняв тым чрезвычайным мерам"194.

В ход пошло еще одно средство — "наглядная агиЯ тация". Если верить воспоминаниям бывшего командира коммунистического отряда особого назначения Бо-' ровского района Р.П. Захарова, одному из бывших красных партизан Плотникову отрубили голову "и еще отру-били голову у трупа Пяткова — бандита, кулака села Рож- v нев Лог ¦ и привезли в село Боровское на клинках! шашек, продемонстрировав через села Песчаное и Сереб-ренниково"195.

Ценные признания оставили енисейские коммуни-1 сты: "...Выступления контрреволюционеров не только сс-тественны, но и выгодны для нас, так как дают нам ВОЗ- ¦ можность применять пролетарские репрессии" т. Выгодны 1 еще и потому, что после ликвидации волнений "настрое-1 нис населения улучшилось, о чем можно судить по ходу \ разверсток. Разверстки не только не ухудшились, но, на- j оборот, улучшились настолько, что ссыпные пункты не } имеют возможности принять всего подвозимого хлеба", ~ это уже из отчета информационно-инструкторского подотдела отдела управления Иркутского губернского ревкома за ноябрь 1920 г.197

Подавлению выступлении ненасильственными методами отводилась второстепенная, вспомогательная роль. Многое зависело и от местного руководства — его способности гибко реагировать на изменения настроений деревенского населения.

На крестьянском уездном съезде в Могилевской губернии (уже в начале 1918 г.) решено было организовать красные дружины при волостях198, главная цель которых — предотвратить возможные антисоветские выступления. Оружие пришло из губернского центра от большевистского комитета199. Все последующие годы крестьяне, вооруженные могилевскими большевиками, ни словом не обмолвились против Советов200.

Как бы в ответ на упомянутую выше статью сотруд-ВЧК, обосновавшего необходимость института за-"'жничест'ва, в том же самом "Еженедельнике чрезвычайных комиссий..." появилось дополнение, согласно кото-1 ',У разъяснение истинного ПОЛОЖЕНИЯ ДЕЛ В ДЕРЕВНЕ «подготовит необходимое общественное мнение, против которого бессильны тогда будут и кулаки, и голословные отцы церкви. Деревню надо приучить больше интересоваться политическими вопросами как местной окраины, так и всего государства; руководящими центрами должны быть губернские и уездные Совдепы вместе с партийными (коммунистическими) организациями, на обязанности которых — идейное направление пропаганды, рассылая по волостным Совдепам основные положения и тезисы обсуждаемых вопросов"2"1.

Здесь налицо "трафарет" возможных действий: либо сочетание политики кнута и пряника, либо "правовой беспредел"202, при котором была возможность переложить всю ответственность на чересчур ретивых исполнителей распоряжений центра или откровенных "государственных сепаратистов".

Но и на местах "трезвые головы" еще не успели вывести окончательно, и документы тех времен сохранили удивительные свидетельства о попытках предотвратить возможную вспышку насилия посредством поиска консенсуса прежде всего с потенциальными союзниками.

. Так, согласно протоколу собрания Верх-Суксунско-го общества от 25 и 28 сентября, Кислевского общества от 25 сентября, Опалихинского общества от 25 сентября \9\9 г. (все - Екатеринбургская губерния), для проведения ревмобилизации представителями партии было созвано "соединенное" собрание волсовета и сельсоветов. "По освещению целей революционной мобилизации была предложена соответствующая резолюция, которую собрание не приняло. Усматривая в этом противодействие сов-власти, собрание было распущено с предложением остаться тем, кто сочувствует советвласти. Осталось шестнадцать человек. Оставшиеся постановили переизбрать тех лиц, которые голосовали против революции, а проведе-I нию ревмобилизации вести усиленную агитацию за всту-I пление в ряды Красной армии. Согласно этого постанов-I ления должны были быть переизбраны восемь человек в сельских обществах, но только одно общество постановило переизбрать сельский совет и представителей в волостной совет, остальные поддержали старых"203.

Благодаря этим, быть может, и не совсем демократическим приемам удалось избежать выплеска отрицательных эмоций и столкновения с властями.

Крайне редки сообщения о подавлении оппозиционных выступлений без применения силы, без жертв и крови.

Так, произошедшее в Оренбургском уезде в январе 1920 г. восстание было ликвидировано "посредством морального воздействия — агитации"204. И выступление крестьян в Ленской волости Яренского уезда Северо-Двин-ской губернии в октябре 1920 г. было ликвидировано без жертв205.

Интересна в этом плане выписка из протокола № 49 заседания Алтайского губернского организационного бю-: ро РКП(б) от 6 мая 1920 г.: "Увеличить ответственности местных властей, не объявляя официально военного положения..."206.

Действительно, именно на местной администрации лежала большая часть ответственности за изменения в по-] ведении деревни: уездные и волостные власти обязаны были уметь оперативно реагировать на все тревожные сигналы и симптомы в неустойчивых настроениях населения, они же сами могли определять ход и совокупность мер, направленных на выполнение директив центра. В противном случае оставалось одно средство — насилие. Но и прибегнуть к нему, переступив последнюю черту, отделяющую хрупкий мир с крестьянством от всепоглощающего и крушащего конфликта, было для многих не так просто. Подавлявший в мае 1920 г. выступление бывших красных партизан начальник 26-й стрелковой дивизии Я.П. Гайлита отдал командирам действующих частей приказание: "...расстрелов [на месте] ни в коем случае не производить"207. А начальник особых отрядов 35-й стрелковой дивизии обратился к жителям села Татьяны Тихоновской волости (28 октября 1920 г.): "Я еду не карать, а установить порядок, поэтому зря никто наказан не будет"20*.

Конечно, далеко не всегда слова не расходились с делом, порой возбужденные кровью командиры забывали

„ накануне приказах, а их подчиненные твори-06 откровенный самосуд, не отдавая себе отчета о воз-?*ных последствиях.

11 Сыграли свою роль и амнистии - к годовщинам Октябрьской революции и к 1 Мая.

В отличие от амнистии ко второй годовщине Октября, в 1920 г. не объявлялась общая амнистия. \ мая 1520г. были амнистированы три категории заключенных: -спекулянты" - выходцы из непролетарских слоев арестованные в первый раз; крестьяне (кроме "бандитов" и «особо вредных спекулянтов"); рядовые военнослужащие белых армии, сдавшиеся большевикам либо тененные ими, и дезертиры. Кроме того, дважды, в июле и сентябре, ЩШ заявлял, что амнистирует всех белых офицеров перешедших на сторону большевиков*»

1920 г S^Hn^80 большевик" »с сдержали, ноябрь

2

ГАСО. Ф. 511. On. \. Д. 63. Л. 61-62.

Р&инян Роберт Петрович 0895-1920) - командир Красной Ар-ШИИ. Большевик с 1918 г С ноября 1917 г. - выборный командир 1-го Усть-Двинского латышского стрелкового полка. Участник Гражданской войны. Умер от тифа. РГВА. Ф. 176 On. 3. Д 102 Л. 6. (Июнь 1918 г) ОДНИ СО Ф. 76. On. I. Д. 70. Л. 113-115. ' РГВА. Ф \76. On 3. Д. 53. Л. 384.

Там же. Д. 102. Л. 9 об. (Речь идет о восстании в Верх-Невьянске, К. в котором, кроме крестьян близлежащих волостей и рабочих мест-них заводов, приняли участие и военнослужащие ремонтных рот ) Там же. Л. 23. (Июнь 1918 г.) Там же. Д. 97. Л 108. ГАСО. Ф. 7. On. 1. Д. 7. Л 20-22 РГВА. Ф. 16011. On 1. Д. 2. Л. 23.

См.: Вронский OS. Государственная власть России и крестьянская об urn на в годы "великих потрясений" (1905—1917), М., 2000. С. 16.

& Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД: 1918-1939: Документы и материалы*. В 4 т. Т, 1: Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ: 1918-1922 г. Документы и материалы / Под ред. А. Береловича, В. Данилова. М., 1998. С, 171. 13 РГВА. Ф. 176. On. 2. Д. 60. Л 49. (Выписка из доклада Крестьянского отдела по 3-й армии. 15 сентября — 15 октября 1919 г.)

8

9 10 И

IS

16

17

18

19

20

21

22

23 24 25 26 27

Щ Шишкин В.И. Антикоммунистическое вооруженное сопротивление в Сибири в 1920 году (Численность и состав повстанцев) // Из истории революций в России: Первая четверть XX века. Томск. 1996. Вып. 2. С. 86-87; Он же. Еще раз о Рогове и "роговшинс" // Октябрь и гражданская война в Сибири. История. Историография. Источниковедение. Томск, 1985. С. 102-126.

См.: Трифонов И.Я. Классы и классовая борьба в СССР в начале нэпа (1921 — 1923 гг.). Ч I: Борьба с вооруженной кулацкой контрреволюцией. Л., 1964.

См.: Телицын В. Нестор Махно. Историческая хроника. М; Смоя ленск, 1998.

Смолин Иван (?— 1920) — участник партизанской борьбы против А.В. Колчака, дезертир Красной Армии. Был адъютантом В.К. Чайникова, после гибели которого и возглавил отряд, действовавший в западной части Барнаульского уезда. (См.: Шиит кип В,N. Сибирская Вандея: Вооруженное сопротивление комму-нистическому режиму в 1920 г. Новосибирск, 1997. С. 39.) По показаниям, данным одним из бойцов отряда, II I Una рем ко, начальнику разведки 228-го полка 26-й стрелковой дивизии [20 июня 1920 г.|, Плотников мобилизовал в свой отряд около 30 бывших колчаковцев, кроме того, добровольно пошли в отряд! 10-15 бывших красных партизан (РГВА. Ф. 1317. Оп. 2. Д. 1018. i Л. 62.). (К июню 1920 г. численность отряда Плотникова достм-I ала более 400 человек.)

РГВА. Ф. 1317. Оп. 2. Д. 939. Л. 70, 80; Д. 1020. Л. 11-12; Ф. 1319. On. I. Д. 240. Л. 5-6.

Там же. Д. 300. Л. 62. (Донесение командующего сводной группой "С" Г.С. Тсрсгулова начальнику 26-й стрелковой дивизии Я II Гайлиту от 16 мая 1920 г.)

Из разведывательной сводки штаба 26-й стрелковой дивизии, г. Барнаул (13 июля 1920 г.): "...Повстанцы располагают двенадцатью крестьянско-казачьими полками". (См.: РГВА. Ф 1317. Оп. 2. Д. 940. Л. 24.)

Шишкин В.И. Антикоммунистическое вооруженное сопротивление в Сибири в 1920 году. С. 88.

РГВА Ф. 7. Оп. 5. Д. 44. Л. 1-2. (Так считает и 13.И. Шишкин.)

Там же. Ф. 1318. On. I. Д. 23. Л. 390.

Там же. Ф. 1235. Оп. 94. Д. 99. Л. 24 об.

Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. I. С. 380.

"Телеграмма. |В| Москву, Свердлову, от 3 января 1919 года из

Уфы,

"...Нет сил и возможности работать] при таком хаосе который вносят в освобожденных от оккупации областях представители многих численных чрезвычайных комиссий ведущих себя, как в неприятельском станс и вызывающих стон всего населения. Заградительные отряды, желдорохраиа обрушивается главным образом на бедноту и подготовляет в том крас, который встретил нас как освободителей, контрреволюцию.

300

Глава б

Качественный состав этих агентов Советской власти на станциях ниже всякой критики и нуждается в радикальной чистке, грубост(М обращения с населением и превосходят всякие пределы непонимание возложенных на них задач и характеризуют все их действия. Если не будут сейчас приняты срочные меры к обузданию, то плоды этого варварства скажутся в самом недалеком будущем. Прошу о предоставлении полномочий по отстранению от должности негодных лиц и привлечения к ответственности за злоупотребления. Мануильский". (См.: ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 94. Д. 547. Л. 127.) 28 1ЩНИ СО. Ф. 41. Оп. \. Д. 141. Л. 4.

N Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. I. С. 386. (Из оперативно-разведывательных сводок штаба войск внутренней службы республики за 9 марта 1921 г.)

30 См.1. Телицын В. Нестор Махно.

31 РГВА. Ф. 176. On. I. Д. 5. Л. 61.

32 Там же. Оп. 3. Д. 53. Л. 384.

33 Кубанин М. Антисоветское крестьянское движение в годы гражданской войны (военный коммунизм) // На аграрном фронте. 1926. № 1. С. 41.

Цит. по: Сафонов ДА. Крестьянское движение на Южном Урале 1855-1922 гг.. Хроника и историография. Оренбург, 1999. С.1239. (Февраль-март 1920 г.) 35 По сообщению от 9 сентября 1918 г. из Осы Пермской губернии, "белогвардейскими бандами была захвачена Сайгатка увезены 1нрэб.\ телефонных аппарата, 800 пудов муки и зерна и значительная сумма денег... Кроме того уведены четыре советских работника в качестве заложников...". (См.. РГВА. Ф. 176. On. 1. Д. 23. Л. 91.)

36 РГВА. Ф. 32015. Он 1. Д. 162. Л. 10.

37 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. I С. 193. (Сентябрь 1919 г.)

38 ОДНИ СО. Ф. 76. On. 1 Д. 70. Л. 121; Д. 797. Л. 19.

39 РГВА. Ф. 176. Оп. 2. Д. 53. Л. 236.

40 Там же. Ф. 1317. Оп. 2. Д. 147. Л. 151.

41 Шишкин В.И, Сибирская Вандея... С. 318.

42 РГВА. Ф. 982. Оп. 3. Д. 36. Л. 562, (Доклад командира 31-й отдельной стрелковой бригады войск обороны железных дорог начальнику войск обороны железных дорог 5-й армии. Ачинск, 20 ноября 1920 г.)

43 ОДНИ СО. Ф. 41. On. I. Д. 142. Л. 18 об.

44 Шишкин НИ. Сибирская Вандеи... С. 213. (Доклад начальника отряда особого назначении НИ. Корицкого председателю Сиб-ревкома И.И, Смирнову. Славгород, 14 июли 1920 г.)

45 шор и и Василий Иванович (1870-1938) - красный командир. Командовал 2-й армией Восточного фронта. В апреле 1920 г. назначен помощником Главнокомандующего всеми вооруженными силами республики по Сибири.

46 РГВА. Ф. 24557. On. 1 Д. 25. Л. 2.

Противостояние, Частные вопросы 301

т

48

49

50

51

52 53 54 55 56

47 ТАМ ЖЕ. Ф. 176. On. I. Д. 11. Л. 89.

Берзин (Бсрзиньш) РСЙНГОЛД ИОСИФОВИЧ (1888—1939) ~ КОМАНдир и политработник КРАСНОЙ АРМИИ. С ИЮНЯ 1918 Г. — КОМАНдир Ссверо-Урало-СИБИРСКИМ ФРОНТОМ, 3-Й АРМИЕЙ. Смилга Ивар ТЕНИСОВИЧ (1892-1937) - БОЛЬШЕВИК С 1907 г. С лета 1918 г. НА ВОЕННОЙ, ПАРТИЙНОЙ И ГОСУДАРСТВЕННОЙ работе.

ЛАШЕВИЧ МИХАИЛ МИХАЙЛОВИЧ (1884—1928) — ПАРТИЙНЫЙ И ВОЕННЫЙ ДЕЯТЕЛЬ. БОЛЬШЕВИК С 1901 Г. В АВГУСТЕ—НОЯБРЕ 1918 Г. ВОЗГЛАВЛЯЛ РВС 3-Й АРМИИ ВОСТОЧНОГО ФРОНТА. РГВА Ф. 176. ОП. 3. Д. 97. Л. 257-258. (31 НОЯБРЯ 1918 Г.) Там ЖЕ. Д. 53. Л. 69. (1919 Г.)

Там ЖЕ. Д. 2. Л. 10. (ВЫДЕРЖКА ИЗ ДОНЕСЕНИЯ АГИТАТОРА 2-ГО ГОРНОГО СОВЕТСКОГО ПОЛКА И. БЕЛО НО ГО ВА, 1919 Г.) Там ЖЕ. ОП. 2. Д. 30. Л. 22. (ПОЛИТИЧЕСКАЯ СВОДКА ОТ I ЯНВАРЯ 1919 г.)

ЦДНИ СО. Ф. 41. ON. I. Д. 141. Л. 4. Там ЖЕ. Л. 5. Там ЖЕ. Л 14 ОБ. - 15,

СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1- «

57 58 59 60 61

62

63 64 65

66

67

68 69

70

ТАМ ЖЕ. С. 405. (ИЗ ОПЕРАТИВНО-РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНЫХ СВОДОК ШТАБА ВОЙСК ВНУТРЕННЕЙ СЛУЖБЫ РЕСПУБЛИКИ ЗА 4 АПРЕЛЯ 1921 Г.) ТАМ ЖЕ. С. 405.

ГАРФ. Ф. 1235. ОП 93. Д. 102. Л. 554. СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. I. С. 104. СМ.: Ивашин П. БОЛЬШЕВИК ПАВЛОВ. ЯРОСЛАВЛЬ, Б. Г. С. 12—15. • СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. I. С. 266 (Из ОПЕРАТИВНО-РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОЙ СВОДКИ ШТАБА ВОЙСК ВНУТРЕННЕЙ' ОХРАНЫ РЕСПУБЛИКИ № 164 ЗА 24 ИЮНЯ 1920 Г.) Т'Л. ХАРЬКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ В ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ (ПРАГА), 1192?]. С. 23.

Шишкин В.И. СИБИРСКАЯ ВАНДЕЯ... С. 341. РГВА. Ф. 176 ОП. 3. Д. 132. Л. 47.

КРЕСТЬЯНСКОЕ ВОССТАНИЕ В ТАМБОВСКОЙ ГУБЕРНИИ В 1919—1921 ГГ. "АНТОНОВШИНА": ДОКУМЕНТЫ И МАТЕРИАЛЫ / ПОД РЕД. В. ДАНИЛОВА. Т. ШАНИНА. ТАМБОВ, 1994. С 39.

СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1С. 330. (Из ДВУХНЕДЕЛЬНОЙ ИНФОРМАЦИОННОЙ СВОДКИ СЕКРЕТНОГО ОТДЕЛА ВЧК ЗА 1-15 ОКТЯБРЯ 1920 Г.)

РГВА Ф. 176. ОП 3. Д. 2. Л. 15. (ИЗ ДОКЛАДА ДАНИЛЕВСКОГО, 1919 г.)

ГАРФ. Ф. 1235. ОП. 95. Д. 144. Л. 51 ОБ.

"НУ, ПОЛНО МНЕ ЗАГАДЫВАТЬ О ХОДЕ ИСТОРИИ..." // ОТЕЧ. ИСТОРИЯ. 1997. NI? 3. С 76-95.

РГВА. Ф. 176. ОП. 2. Д. 53. Л. 59. (ИЗ ДОКЛАДА АГИТАТОРА ОТ 15 ОКТЯБРЯ 1919 г.)

ТАМ ЖЕ. Ф. 33987. ОП. 3. Д. 32. Л. 90-91. (ИЗ ОПЕРАТИВНОЙ СВОДКИ ШТАБА ВОЙСК ВЧК № 7/68 ЗА 19 ИЮНЯ 1919 Г.) СМ. ТАКЖЕ: Акульшин П.В., Пылькин В А. БУНТУЮШИЙ ПАХАРЬ. КРЕСТЬЯНСКОЕ

ЖСНИЕ В Рязанской И ТАМБОВСКОЙ ГУБЕРНИЯХ В 1918-1921 ГГ. мь 2000

См* КРЕСТЬЯНСКОЕ ВОССТАНИЕ В ТАМБОВСКОЙ ГУБЕРНИИ В 1919-

iQ71 ГГ. ...

13 СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т 1. С. 194.

14 РГВА. Ф- П6. ОП. 2. Д. 51. Л. 37. (ПОЛИТИЧЕСКАЯ СВОДКА ЗА 13 сенТЯБРЯ 1919 Г) F

75 ТАМ ЖЕ. Д- 50. Л. 194. (ПОЛИТИЧЕСКАЯ СВОДКА ЗА 19 СЕНТЯБРЯ 1919 Г.)

76 ТАМ ЖЕ. Д. 63. Л. 216. (СОТРУДНИК 3-Й АРМИИ Т. КЛЕПИКОВ, ОТ 20 ОКТЯБРЯ 1919 г.)

77 ТАМ ЖЕ. Д. 53. Л. 182 ОБ.

78 ТАМ ЖЕ. Д. 63. Л. 138.

79 СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1. С. 220. (ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОЙ СВОДКИ СЕКРЕТНОГО ОТДЕЛА ВЧК ЗА 1-7 ДЕКАБРЯ 1919 Г.)

80 ЦДНИ СО. Ф. 76. ON. 1. Д. 36. Л. 70-72.

81 РГВА Ф 176. ОП. 2. Д. 63. Л. 201. «2 Там ЖЕ ОП. 3. Д. 99 Л. 108.

83 СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1. С. 239. (ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНЫХ ИНФОРМАЦИОННЫХ СВОДОК СЕКРЕТНОГО ОТДЕЛА ВЧК ЗА 15-22 ФЕВРАЛЯ 1920 Г.) W РГВА. Ф 442. ON. 1. Д. 910. Л 9. (ДОКЛАД НАЧАЛЬНИКУ СЕКТОРА войск ВОХР ЧЛЕНУ СИБРСВКОМА В М КОСАРЕВУ ОМСК. 1 ИЮНЯ 1920 г.)

85 ТАМ ЖЕ Ф. 185. ON. 3. Д. 582. Л. 24. (2 ИЮНЯ 1920 Г.)

8Ь Шишкин В.И СИБИРСКАЯ ВАНДЕЯ... С. 489. (ИЗ ДОКЛАДА НАЧАЛЬНИКУ ВОЙСК ОБОРОНЫ ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ 5-Й АРМИИ. НАЧАЛО ОКТЯБРЯ 1920 г.)

87 ЦДНИ СО. Ф 41 On. 1. Д. 141. Л. 12 ОБ

ЧТО ВИДНО ИЗ ОБЗОРОВ ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРЫ. См.: ГАРФ Ф. 1235. ОП. 94 Д. 99 (ВСЕ ДЕЛО), ОДНИ СО. Ф. 76. On. 1. Д. 797. Л. 124.

89 СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. I. С. 387. (ИЗ ОПЕРАТИВНО-РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНЫХ СВОДОК ШТАБА ВОЙСК ВНУТРЕННЕЙ СЛУЖБЫ РЕСПУБЛИКИ ЗА 9 МАРТА 1921 Г.)

90 РГАСПИ Ф. 17. On. 12. Д. 254. ЛИ

^ СМ.: Присяжный НС. ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ЧУМА: ВОЕННЫЙ КОММУНИЗМ В РОССИИ (ИСТОРИКО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ. 1918—1921 ГГ.). РОСТОВ Н/Д.1994.

42 РГВА. Ф. 1. On. 1. Д 138. Л. 15. (ИНФОРМАЦИОННЫЙ ЛИСТОК ОТДЕ-К ЛА МЕСТНОГО УПРАВЛЕНИЯ НАРКОМАТА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ № 17 ОТ 31 ЯНВАРЯ 1918 Г.)

93 ТАМ ЖЕ. Ф. 176. Оп. 2. Д. 31. Л. 4. (ПОЛИТИЧЕСКАЯ СВОДКА ЗА 4 НО-1 ЯБРЯ 1918 Г.)

94 ТАМ ЖЕ Д. 61. Л. 14. (ВЫПИСКА ИЗ ДОКЛАДА КРЕСТЬЯНСКОГО ОТДЕЛА ПО 3-Й АРМИИ, 15 СЕНТЯБРЯ - 15 ОКТЯБРЯ 1919 Г.)

95 СМ.: Иванова Г.М. ГУЛАГ В СИСТЕМЕ ТОТАЛИТАРНОГО ГОСУДАРСТВА ЬЛ.. 1997.

Г? 96 РГВА. Ф. 176 ОП. 2. Д. 63. Л. 137 ОБ. (АЛМАЗСКАЯ ВОЛОСТЬ. КРАС НОУФИМСКИЙ УЕЗД, ДЕКАБРЬ 1919 Г.)

97 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1С. 278. (Из доклада в ВЧК о политическом положении Екатеринославской губернии по личным наблюдениям Антонова-Овсеенко, 10 мюля 1920 г.)

98 РГВА. Ф. 176. Оп. 3. Д. 53. Л. 85. (Политсводка за 7 августа 1918 г.)

99 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. I. С. 262. (Из сводки "А" № 8 Новониколаевской чрезвычайной комиссии о положении в уезде в период с I по 15 июня 1920 г.)

Щ Шишкин НИ Сибирская Вандея... С. 372. (18 июля 1920 г.) ,()| См.: Булдаков В.П. Красная Смута. Природа и последствия революционного насилия. М., 1997. 102 ргВА. Ф. I. On I Д. 138. Л. 3. (Из информационного листка отдела местного управления НКВД № 4 от 13 января 1918 г.) № Яров СВ. Крестьянин как политик. Крестьянство Северо-Запада России в 1918—1919 гг.: политическое мышление и массовый протест. СПб., 1999. С. 63. 104 Там же. '05 Там же.

106 Там же.

107 ргВА. Ф. 1. On. 1. Д. 138. Л. 33. (Информационный листок отде! ла местного управления Наркомата внутренних дел № 42 от 2 апреля 1918 г.)

108 Там же. Ф. 176. Оп. 3. Д. 102. Л. 6 об. (Июнь 1918 г.) ¦09 Оренбургский край. 1918. 16 июля.

1,0 РГВА. Ф. 176. Оп. 3, Д. 102. Л. 18.

111 ЦДНИ СО. Ф. 76. On. 1. Д. 797. Л. 119.

112 РГВА. Ф. 176. Оп. 3. Д. 102. Л. 5-5 об. 1,3 Там же. Л. 23 об. (17 июня 1918 г.)

114 Там же. Л. 6.

115 Там же. Л. 9.

1,6Там же. Л. 24. (23 июня 1918 г.)

117Там же. Ф. I. On. I. Д. 303. Л. 33. (Из бюллетеней оперативного отдела Наркомата по военным делам № 37 от 25 июля 1918 г.)

118 ГАРФ. Ф. 5556. Оп. 3. Д. 434. Л. II

119 Князев В. Ямбургская деревня // Творчество. 1918. № 3. С. 1-10. ™Яров СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе советской

России в 1918-1919 гг. // Крестьяновсдение: 1996. М., 1996. С. 155.

121 Там же.

122 Там же.

123 РГВА Ф. I. On. I. Д. 303. Л. 84. (Из бюллетеней оперативного отдела Наркомата по военным делам № 64 от 26 августа 1918 г.)

124 См.: Миловидов B.J1. Военно-организаторская деятельность партийной организации Костромской губернии в годы Гражданской войны (1918—1920 гг.): Дис.... канд. ист. наук. М., 1962. С. 52-53, 155.

125 Еженедельник чрезвычайных комиссий по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией. 1918. № 2. 29 сент.

ПЬ РГВА Ф. 176. On. I. Д. 23. Л. 91.

117см.: Революция. Устные рассказы о Гражданской войне / Сост.

СМирер, В. Боровик. М.; Л., 1931. 128РГВА. Ф. 176. On. 3. Д. 97. Л. 22.

129 Еженедельник чрезвычайных комиссий по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией. \918. № 3. 6 окт. 130ГАСО. ф. 5\I, On, 1. Д. 63. Л. 50-53. 131 Ярое СВ. Крестьянин как политик... С. 63. ШТамже. С. 64-66. 133Там же. С. 64.

13*Яров СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе советской России в 1918-1919 гг. С. 154.

13$РГВА. Ф. 16011 Оп. \. Д. 2. Л. 19. (Из сводки оперативного отдела штаба Корпуса войск ВЧК № 7 за 14 октября 1918 г.)

136 Ярое СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе советской России в 1918-1919 гг. С. 156.

137 Там же.

138См., например- ОДНИ СО. Ф. 76. On. t Д. 170. Л. 48; ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 95. Д. 15. Л. 501, 507; Д. 114. Л. 5-6, 173; Баранов А.В. Многоукладное общество Северного Кавказа в условиях новой экономической политики, Краснодар, 199.

ив Р°в СВ' КРССТЬЯНИН как политик... С. 66. М°РГВА. Ф. 176. Оп. 2. Д. 31. Л. 14. (Полити ческая сводка за 4 ноября 1918 г.)

14 Беркович И. Преступления большевистской диктатуры. (Харбин), 1924. С. 16-19.

142 РГВА. Ф. 16011. On. 1. Д. 2. Л. 17. (Из сводки № 18 за 9 ноябри 1918 г.)

143 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1. С. 104; РГВА Ф. 6. Оп. 10. Д. 9. Л. 9. (Из сводки № 20 за 14 ноября 1918 г.)

144 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1. С. 101, 102-103. (Из доклада уполномоченного ВЧК Чибисова в президиум ВЧК о причинах и ходе восстании крестьян в Венсвском уезде Тульской губернии (22 ноибри 1918 г.).)

145 РГВА. Ф. 6. Оп. 10. Д. 9. Л. 15 об. (Из сводки № 22 за 18 и 19 ноября 1918 г.) | ,146 Из истории Всероссийской Чрезвычайной комиссии 1917-1921 гг.; Сб. документов. М., 1958. С. 233. 147 РГВА. Ф. 32015. On. 1. Д. 62. Л. 63-64. (Из сводки за 27 января 1919 г.)

И» Там же. Ф. 6. Оп. 10. Д. 9. Л. 28.

149 Пермская губерния в начале 1919 года (см.: РГВА. Ф. 176. Оп. 2. Д. 30. Л. 60.).

150 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1. С. 118. (Из сводки информационного бюро ВЧК за 6 марта 1919 г.) См. также: Кондрашин В.В. Повстанцы во имя царя. Религиозно-монархическое восстание в селе Большой Азясь Краснослободского уезда // Краеведение. 1998. № 1-2. С. 89-94.

F,SLТАРФ Ф 1235 ON 93. Л 25. Л. 34, КРЕСТЬЯНСКОЕ ВОССТАНИЕ В

ТАМБОВСКОЙ ГУБЕРНИИ И Я919—1921 ГТ ... С. 43. ,5; СМ. Гурьев MJB. ЧАПАННАЯ ВОЙНА. СЫЗРАНЬ, 1924. И®СМ.: Шавлючешсов СЛ ВОЕННЫЙ -КОММУНИЗМ В РОССИИ, ВЛАСТЬ И

¦МАСОЫ 1997. С. т. 154 ГАСО Ф. 7. ON I. Д 4. Л 10

,?5 СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧ К-ОГПУ-НКВД Т. П. С. 121.

156 Яров С В КРЕСТЬЯНИН КАК ПОЛИТИК.. С 63.

157 «ГАМ ЖЕ.

TSS СМ. ГАРФ 5556. ON. 1 Д. 62. Л 266; ГАСО. Ф. 362. ON I. Д 66

Л. 109, 139. {54 Яров С.В КРЕСТЬЯНИН -КАК ПОЛИТИК... С. 63. Т СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. J. С. 137. (Из

ОПЕРАТИВНОЙ «СВОДКИ ШТАБА ВОЙСК ВЧК № 55 ДА 4 ИЮНИ 1919Г.) Ш РГВА. Ф 33987 ОП. 3. Д 32. Л. 75 ОБ. (ИЗ ОПЕРАТИВНОЙ СВОДКИ

ШТАБА ВОЙСК ВЧК № 60ЗА II ИЮНЯ 1919Т.') ,6-СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1 С 183. Ш ТАМ ЖЕ. С. 181. (СЕНТЯБРЬ 1919 Г.) Ш РГВА Ф |7Б 0И 7 Д 53 Л. 51.

165 СВОДКА Ш Я ЕКАТЕРИНБУРГСКОГО ГУБЧК ЗА 9-15 ОКТЯБРЯ 1919 Г: "В КАСЛИНСКОМ ЗАВОДЕ И ЕГО ОКРЕСТНОСТЯХ РАЗБРАСЫВАЛИСЬ ЛЕТУЧКИ (ЛИСТОВКИ — J? 7) АНТИСОВЕТСКОГО СОДЕРЖАНИЯ, УДАЛОСЬ УСТАНОВИТЬ СУЩЕСТВОВАНИЕ БЕЛОГВАРДЕЙСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ, СОСТОЯЩЕЙ ИЗ ДВАДЦАТИ ШЕСТИ ЧЕЛОВЕК БАНДА ИМЕЕТ НЕИЗВЕСТНОЕ КОЛИЧЕСТВО КОННИЦЫ, НАМЕРЕВАЛИСЬ ВЫСТУПИТЬ В ДЕНЬ ПОХОРОН ПАВШИХ И Я9!!# ГОДУ ТОВАРИЩЕЙ, 14 ОКТЯБРЯ, НО ВЫСТУПЛЕНИЕ НЕ СОСТОЯЛОСЬ! К ВСТРЕЧЕ ЭТОГО ВЫСТУПЛЕНИЯ МЕРЫ БЫЛИ ПРИНЯТЫ УЕЗАНОЕНКОМОМ Н ГУБЧК ПОСЫЛКОЙ НАДЕЖНЫХ ОТРЯДОВ. ПО УКАЗАНИЮ МЕСТНОГО СОВЕТА НА ЗАВОДЕ АРЕСТОВАНО 10 ЧЕЛОВЕК МЕСТНЫХ КУЛАКОВ". (РГВА. Ф. 176. ОП. 2 Д 53 Л 216 ) ШРРВА Ф 17(I. ОП 2 Л 53 Л Ю. ((ИНФОРМАЦИОННЫЙ БЮЛЛЕТЕНЬ

ОСОБОГО ОТДЕЛА ОТ 14, 15 И Ш ОКТЯБРЯ 1989 Г •) 167 СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД Т 8.. С 121. (ИЗ ДОКЛАДА ИНСТРУКТОРА ВЧК А.П СМИРНОВА ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ВЧК Ф.Э ДЗЕРЖИНСКОМ)' О ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯХ ДОЛЖНОСТНЫХ ЛИЦ В УС-М А НЕ КОМ УЕЗДЕ ТАМБОВСКОЙ ГУБЕРНИИ. 22 МАРТА 1919 Г > СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. !Г С 358 <(ИВ ИНФОРМАЦИОННОЙ СВОДКИ СЕКРЕТНОГО ОТДЕЛА ВЧК ЗА ВРЕМЯ С I ПО 10 НОЯБРЯ 1920 Г.) ТРГВА Ф 176. ОП. 2. Л 63. Л. 137 ОБ. (2-3 ДЕКАБРЯ 1919 Г.) '70 ВОССТАНИЕ ВСПЫХНУЛО 5 НОЯБРЯ В ЗВОНЕЦКОЙ ВОЛОСТИ КРОМЕ КРЕСТЬЯН В НЕМ УЧАСТВОВАЛИ ПОЛТОРЫ СОТНИ ДЕЗЕРТИРОВ ("БЕЗ ОПРЕДЕЛЕННЫХ ЛОЗУНГОВ" - ТАК Ш ДОКУМЕНТАХ - Ш. Т.). ПРИЧИНЫ ВОССТАНИЯ РЕКВИЗИЦИЯ ЕКГЛА И МОБИЛИЗАЦИЯ ЛОШАДЕЙ. ВОССТАВШИЕ ОРУЖИЯ НЕ ИМЕЛИ ИМИ ЖЕ БЫЛИ РАЗОРУЖЕНЫ СЕМЬ ПРОДАРМЕЙИЕВ И ПРОИЗВЕДЕНЫ «ПЕРЕВЫБОРЫ ВОЛ ИСПОЛКОМА. ВОССТАНИЕ ЛИКВИДИРОВАНО ОТРЯДОМ ЧК СО СТОРОНЫ ВОССТАВШИХ ОДИН УБИТ И 65 ЧЕЛОВЕК АРЕСТОВАНЫ. (СМ СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК—ОПТУ— НКВД. Т- Я. С 222.)

'-' , К,ОСКАЯ ГУБЕРНИЯ в годы ИНОСТРАННОЙ ВОС^ ГГСРТ~,

^?&SU* ВОИНЫ (191&-№0V. СБ ДОКУМЕНТОВ ВОРОНЕЖ, 1967. С. 241-244. П2ТЯХ1 ЖЕ.

I7J ДОКЛАД КОМАНДИРА 2-й РОТЫ 329-ГО БАТАЛЬОНА 65 B0XP A.M. КУШАКОВА КОМАНДИРУ БРИГАДЫ ФА ПАСЫНКОВЧ БАР-

НАУЛ, 10 ИЮНЯ 1920 г/. "ДВЕНАДЦАТЬ ЧЕЛОВЕК ПРИШЛОСЬ АРЕСТОВАТЬ «В кулаков ДЕРЕВНИ ДРЕСВЯНКИ, КОТОРЫХ ВЫГНАЛИ НА ПО: ЯЛЯ ЗАПАШКИ ПОЛЕЙ СОЛДАТКАМ". (РГВА. Ф. V7590 ОП 1WТЕРМИН БЫЛ введен В ОБЩЕСТВЕННЫЙ ОБОРОТ ЕШС В КОНЦЕ

(СМ.: ДЕКРЕТЫ Советской ВЛАСТИ. М., 1957. Т. 4. С IBL-LI П5ПАВЛУНОВСКИЙ Иван ПЕТРОВИЧ ОШУ~1940> - БОЛЬШЕВИК. С АВГ: СТА ГШ Г. работал В ОРГАНАХ ВЧК: НАЧАЛЬНИКОМ ОСОБОГО ОТДЕЛА 5-Й АРМИИ, председателем "УФИМСКОГО ГУБЧЕКА, ЗАМЕСТИТЕЛЕМ И ПЕРВЫМ заместителем НАЧАЛЬНИКА ОСОБОГО ОТДЕЛА ВЧК. С ЯНВАРЯ 1920 Г. ~ полномочный ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ВЧК ПО СИБИРИ. 176 Шишкин В.И. СИБИРСКАЯ ВАНДЕЯ.. . С 38 (ВЫПИСКА«В ПРОТОКОЛА

№ 57 заседания СИББЮРО ЦК 4 ИЮЛЯ 19-2'

Ш ТАМ же. С. 38

,7* Приказание ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ТОМСКОГО ГГУБЕРНСКОТО РЕВКС М Я.М. ПОЗНАНСКОГО ЗОЕНКОМУ ТОМСКОЙ ГУБЕРНИИ М А. АТРАШКСВИ ЧУ. Томск, \\ ТОЛЯ 192,0 Г/ ДАЙТЕ РАСПОРЯЖЕНИЕ: Ж'УЧАСТНИКАМ ВОССТАНИЯ - БЫВШИМ ОФИЦЕРАМ, захваченным С ОРУЖИЕМ В РУКАХ — ОТНОСИТЬСЯ СО ВСЕЙ СТРОГОСТЬЮ ЗАКОНОВ военного ВРЕМЕНИ И БОЕВОЙ ОБСТАНОВКИ К КРЕСТЬЯНАМ ОТНОСИТЬСЯ С ОСОБОЙ ОСТОРОЖНОСТЬЮ, ИЗБЕГАЯ ВСЕГО, СПОСОБНОГО ВЫЗВАТЬ ЭКСЦЕССЫ" {Шишкин В.И СИБИРСКАЯ&8ШЮЯ...С.35Э>,

ГАРФ. Ф \В5. ОП. 43. Д 24Ъ Л. 12-12 ОБ/, ОП 94 Л Щ 3 260. ОДНИ СО. Ф. 7Ь. ON 1 Д 70. Л. 36. ""РГВА Ф. 175% ON Г Д Ь2 Л 23-24

ШТАМ ЖЕ. Ф \337. ОП 2 Д. \№ Л 10 ^ПРИКАЗ N1 4 ПОМТЛАВКОМА по СИБИРИ В И. ШИРИНА НАЧАЛЬНИКУ В-И ЖАИАЛСРИИШОИ шт-ЗИИ. ОМСК, 14 ИЮЛЯ \Ш Г \ *; СОВЕТСКАЯ ДЕРЕВНЯ ГЛАЗАМИ ВЧК-ОГПУ-НКВД Т П. С 2Ш. BP РГВА. Ф \Ь750 ON 1 Д 3 Л S. W ПРИКАА РУКОВОДСТВА СНБРЕВКОМА АЛТАЙСКОМУ И ТОМСКОМ\ RVOPEA КОМАМ, VI ОВО- Н И КО ЛАС ВС КОМ У УЕЗДНОМУ ИЕП ОД-КОМ V СОВЕТОВ

¦(.12ИЮЛЯ 1920 Г.) "В ДНИ ТЯЖЕЛЫХ ИСПЫТАНИЙ, КОГДА РАБОЧЕ-КРЕСТЬЯНСКАЯ РОССИЯ ОТРАЖАЕТ ВООРУЖЕННОЙ Р\'КОЙ НАПАДЕНИЕ ПОЛЬСКОЙ to «ПОНСКОИ БУРЖУАЗИИ НА НАШИХ ОКРАИНАХ -КОГДА ЛУЧШИЕ ЧЕСТНЫЕ Я ION И ВСЕХ КЛАССОВ ОБЪЕДИНИЛИСЬ В ОВНОМ ЖЕЛАНИИ ~~ ДАТЬ ОТПОР ИНОЗЕМНЫМ * ХИЩНИКАМ Й КОГДА НАША ГЕРОИЧЕСКАЯ КРАСНАЯ АРМИЯ ОСТАНОВИЛА П ОТБРОСИЛА БЕЛЫХ ПОЛЬСКИХ ЛЕГИОНЕРОВ, В ЭТИ ГРОЗНЫЕ ДНИ -ВГЛУБОКОМ ТЫЛУ. «ОХРАНЯЕМОМ ШТЫКАМИ КРАСНОЙ АРМИИ, НАШЛИСЬ ЛЮДИ, ПРИБЫВАЮЩИЕ КРЕСТЬЯН ТС ИАВАТЬ ХЛЕБА ДЛЯ КРАСНОГО АР MINI И ХОЛОДНЫХ РАБОЧИХ МОСКВЫ И ПЕТРОГРАДА ОНИ РАЗГОНЯЮТ СЕЛЬСКИЕ СОВЕТЫ, АРЕСТОВЫВАЮТ., А ИНОГДА ад УБИВАЮТ СЕЛЬСКИХ РАБОТ->НИ«ОВ. ОНИ ПОРТЯТЛКЕЛЕЗЯОЛОТЮЖНЬТЙ ПУТЬ, ЧТОБЫ ЗАДЕРЖАТЬ ИДУшую из Сибири помощь на польский фронт Они ждут палача Семенова и японцев. Среди этих изменников мы встречаем наших старых врагов: колчаковских офицеров, убежавших из мест

заключения и под видом разных социалистов, сеющих среди крестьян. Навстречу этим предателям идут деревенские кулаки, не желающие ничем помочь ни Красной армии, ни рабочим. Кулаки поднимают крестьянство, распуская слухач. что японцы близко и большевики скоро бегут из Сибири Вое эти изменческие действия клонятся к тому, чтобы задержать наступление нашей армии на польском фронте, внести замешательство в тылу и помочь буржуазии восстановить свою власть над трудящимися. 1 Барнаульский | Но во-Николаевский, Томский] революционный комитет не может далее терпеть этого позора и твердо решил железной рукой стереть с лица земли изменников и предателей рабоче-крестьянской России. ПРОТИВ ИЗМЕННИКОВ направлены отряды Красной армии с приказом разоружить бунтовщиков Все захваченные бывшие колчаковские офицеры и другие предводители расстреливаются на месте. Все. не сдавшие Красной армии огнестрельного оружия, расстреливаются без суда Крестьяне сел, примкнувших к изменникам, обязаны немедленно и безоговорочно выполнить полагающуюся по закону разверстку Кулаки, подбивавшие на восстание, немедленно выполняют разверстку, причитающуюся с них. в двойном размере. Вся работа по обмолоту, ссыпке и подвозу хлеба возлагается на восставшие села. С переполняющими этого приказа будет поступлеио без всякой пощады, как с явными изменниками. Восставшие села, сознавшие свое преступное предательское поведение и принесшие повинную, освобождаются от кары, за исключением руководителей, которые будут преданы революционному трибуналу. Барнаульский |Ново-Николаевский, Томский| революционный комитет*] (Шишкин В.И. СИБИРСКАЯ Вандея... С. 42). '85 Там же. С. 232—233. (Приказ N? 5 Алтайской губернской чрезвычайной пятерке по борьбе с дезертирством и бандитизмом. Барнаул. 17 июля 1920 г.) 186 РГВА Ф. 1317. On. I. Д. 349. Л. 202. (Из политической сводки политотдела 76-й стрелковой бригады. Деревня Волчиха. 4 августа 1920 г.)

W Шишкин В.И. Сибирская Вандея... С 448—449. (Доклад члена Бгхта р м инс ко го уездного ревкома Ф.Д Комарова в Сиббюро УК РКП(б) от 18 августа 1920 г.)

188 из оперативных сводок секретного отдела ВЧК за октябрь 1920 г.: "После боя у деревни Новгородка (Уфимская губерния) со стороны противника пятнадцать убитых и десять пленных, которые были на месте расстреляны*'. (Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. I. С. 346.)

189 Из оперативных сводок секретного отдела ВЧК за октябрь 1920 г.: "31 августа было проведено наступление на село Мигуль-ская-Каменская. Бандиты почти все остались в деревне. Красноармейцами расстреляны около трехсот человек. Командный со-

аВ< несмотря на протест со стороны оперативном трок км. we остановил красноармейцев от массового грабежа"" <Гам х.

190 знамя революции. 1920. 20 авт.

191 Из протокола № 1 заседания военного штаба боевой дехмш ¦ членов временного ревкома Тихоновской волости Бадагансягоя уезда от 24 октября 1920 т..

"По вопросу, отчего произошла перестрелка, выясняете*, ч стрельба произошла по вине приехавшего «отряда |краснмж|. ряд, не разбираясь ни с кем и ни в чем, открыл стрезшбу % селению, некоторые дружинники вынуждены были < стрельбу, которая не обошлась без жерпГ. On. 2. Д. 56. Л. 75.)

192 Шишкин В.И. Сибирская Ванд си.- ч.. too. (.v-CJio мольха, - но** бря 1920 г.)

193 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД-Т. I

клад уполномоченного Енисейской губчека Ивана 11люпява о положении в Мизинскои и Заледеевсши волостях от 19 овпя6р« 1920 г.)

В этом же документе, однако, указывалось на ислоиулимость "сжигания деревень, порки и расстрелов, что может теелсичяпъла-герь противника^ Но ни слова не говорилось о том. как возможно совместить эти диаметрально противоположные установки W Советская деревня глазами ВЧК-ОГГ1У- тЩ Т. I. С Ш W Шишкин В.И. Сибирская Ванде- С 302, (Октябрь 19201 1™Там же С. 529. (Из протокола заседания президиума Енисейского губкома РКЩб). Красноярск, 5 ноября ГШ г,)

197 Там же. С. 675

198 РГВА. Ф 1 On. Д. 138. Л 12. (Информационный листок отдела местного управления Наркомата внутренних дед Ns 14 от 27 января 1918 т.) Там же.

I Щ Там же.

"И Еженедельник чрезвычайных комиссии по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией. 1918. № 2.29 сент. 02 ГАСО Ф 7. On. V. Д. 7. Л. 2; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 6. Д 195. Л. 86 (сентябрь 1919 - август 1920 г.); РГАЭ. Ф 1943. Оп. 3. Д 226. Л. 326; Д. 44. Л. 387-388 и др.; Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1919-1921 гг.— С. 58.

203 РГВА. Ф. 176. Оп. 2, Д. S3. Л. 169.

204 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД.Т. I. С Ш. (Из еженедельных информационных сводок секретного отдела ВЧК за 8-15 января 1920 г.)

70S таи ЖСч С. 350. (Из еженедельной сводки секретного отдела ВЧК за октябрь 1920 г.)

206 Шишкин ВМ. Сибирская Вандея... С. 83.

207 ргВА, Ф. 1317. Оп. 2. Д. 152. Л. 15, 20$ Там же. Ф. 28174. Оп. 2. Д. 56. Л. 23. 209 см.: ВЧК-ОГПУ Документы и материалы. М.. 1995. С. 16. 710 См.: Тешцыи BJI. Нестор Махно.

Заключение

Правда гражданской войны ~ это когда целишься но врага, 1 а стреляешь в близкого человека, Алексей Толстой

1

Более 80 лет отделяют нас от тех дней, слава которых "не смолкнет, не померкнет никогда", и все же Гра-1 жданская война еще не стала "ясной и прозрачной". В? наше время происходит серьезная переоценка ценностей,! заставляющая снова и снова вглядываться в не такое уж| далекое прошлое. Переоценка эта просто необходима,! чтобы лучше понять и прошлое, и настоящее, чтобы ] вновь не скатиться в гражданскую войну, более тра- ' гичную и кровавую, чем та, в начале XX в.

И у каждого из участников вооруженного противостояния 1917—1921 гг. была своя правда. Вообще любая гражданская война >то столкновение нескольких сил. у каждой из которых исключительно своя правда. Отдавая монополию на истину какой-либо одной из воевавших сторон, исследователи неизбежно искажают событийную картину и грешат против истории.

Часто красное или трехцветное знамя служило только поводом для сведения старых счетов. Зачастую человек оказывался по ту или иную сторону фронта по причинам чисто житейским, не имеющим ничего общего с идеологией противоборствующих лагерей. Большинство попросту не понимало, кто с кем и из-за чего воюет...'

Подводных камней в истории Гражданской войны — хоть отбавляй. Один из них — крестьяне и большевизм, взаимоотношения власти и самого огромного по

елейности социального слоя, союз с которым мог обеспечить победу в Гражданской войне, а противоборство -поставить крест на успехах.

Казалось, все должно было закончиться после прекращения боевых действий между белыми и красными на Крымском полуострове в ноябре 1920 г. Однако ничего подобного не произошло. На смену боям между "пролетариатом" и "панами" пришла настоящая война советского государства с крестьянством, вчерашним союзником, сторонником в коалиции с пролетариатом. Все рассуждения о революционности крестьянства (даже с оговорками о его тяге к собственности) оказались откровенным блефом. Все возможные модели взаимоотношений деревни с властью рассыпались.

Весенне-летнему обострению 1921 г. предшествовало трехлетнее вялотекущее противостояние, которое, как это ни покажется странным, мало чему научило большевиков.

Решив, что отсутствие внешней опасности позволяет навалиться на "мелкого хозяйчика", власть начала закручивать гайки все дальше и дальше влево. Разверстка распространялась на все новые виды сельскохозяйственных культуры и сырья, наконец, государственной повинностью стал и сам посев, а крестьянин превратился в государственного батрака. В свою очередь, надеявшаяся на облегчение повинностей деревня уже не просто взвыла, а поднялась с дрекольем: белые генералы теперь не могли отнять землю, а вот выполнение бесконечных революционных повинностей означало для многих селян голодную смерть (что и произошло в 1921—1923 гг.). Большевики бесспорно внесли свой вклад в гибель от голода миллионов людей в Поволжье и Приуралье, приказывая проводить разверстку в полном объеме, несмотря на прогнозы о втором (а в ряде губерний России и третьем) подряд неурожае.

Крестьянская война, более мощная, чем восстания XV\1—XWU вв., взметнулась весной-летом /92/ г. над Украиной , Поволжьем, Черноземьем и Сибирью, отозвалась мятежом военных моряков в Кронштадте. Эта граждан-ВЬкая война с крестьянством продолжалась в европейской I России до весны 1922 г., когда был разгромлен повстанческий отряд Василия Серова, на Украине — до августа

1922 г., когда были ликвидированы остатки махновского и петлюровского движений, а в Сибири и на Алтае — и до осени 1923 г. Война, конечно, была выиграна, но очень дорогой для ортодоксальных большевиков ценой: эволюцией в сторону либерализации новой экономической политики (от элементарного товарообмена к элементарному рынку), ставшей бесспорным отступлением от форсированного строительства коммунизма2.

С одной стороны, многие партийные публицисты называли нэп "Брестским миром, заключенным с крестьянством "3. Разумеется, крестьянское бунтарство на постреволюционном пространстве имело и еще одно последствие: многие руководители государства и рядовые аппаратчики стали относиться к деревне с недоверием, смешанным со страхом и желанием отомстить за пережитые треволнения.

С другой стороны, российское бунтарство (феномен 1917—1921 гг.) несет в себе характеристики, подмеченные современными исследователями: крестьянские восстания, происходящие в сложном обществе и государстве, охваченном интегральным кризисом, имеют тенденцию к самоограничению и, следовательно, к замыканию в рамках собственных утопических представлений.

Крестьянская утопия — это деревня, свободная от сборщиков налогов, вербовщиков рабочей силы, крупных землевладельцев и чиновников. Управляемые, но никогда не управлявшие, сами крестьяне не были знакомы с функционированием государства как сложного механизма и воспринимали его только как некое чудовище. Они усвоили, что против этой "враждебной силы" их традиции являются очень слабой защитой. Самым радикальным средством представлялось обращение к исключительной мере — полному гражданскому неповиновению и открытому, массовому сопротивлению. Для крестьян, таким образом, государство — это негативная величина, зло, которое необходимую заменить своим собственным социальным устройством "домашнего производства". Они верят, что такое устройство может существовать без государства. Следовательно, в своем восстании крестьяне — природные анархисты4.

Крестьянское сопротивление, бунтарство в первое постреволюционное пятилетие не являлось простым откликом на местные проблемы5. Оно представляло собой реакцию на государственную политику, вмешательство государства в крестьянскую жизнь вообще, а не в отдельные ее компоненты (недовольство вызывали не только продразверстка, но и неразбериха в земельном вопросе, налоговой и социальной сфере и пр.). И все же в настоящую гражданскую войну крестьянское бунтарство вылилось лишь весной 1921 г.

Причины этого разнообразны; но отметим, что крестьянские войны как форма долговременного сопротивления — редкость, даже в эпоху гражданского противостояния. Их, по преимуществу, следует оценить как порождение специфической послевоенной ситуации, когда репрессивные структуры, несмотря на прекращение войны, продолжали использовать в целях внеэкономического принуждения. Здесь в какой-то мере сказалась догматическая военно-коммунистическая эйфория ведущих большевистских политиков и государственных деятелей, но в еще большой мере - падающая эффективность силовых средств принуждения, побуждавшая "дожать" крестьянина более жесткими, чем ранее, способами. Прямое следствие этого — резкое увеличение с начала 1921 г. количества заградительных отрядов, наглухо блокирующих крупные промышленные центры, и заметный рост численности продовольственных отрядов. Основная их масса устремилась в восточные губернии России, еще не слишком опустошенные разверсткой и повинностями6.

Как бы то ни было, крестьянские бунты в условиях военного коммунизма не были ни бессмысленными, ни случайными7. Они подтачивали власть изнутри, демонстрируя новой администрации свои интересы, свое раздражение, свое несогласие с государственной политикой. Последнее всегда выступало одной из причин бунтарства, смысл которого - доказать способность носителей подобных настроений к самореализации и самоосмыслению окружающего мира, к поиску собственного места в социальной и государственной иерархии.

* * *

"Прививка большевизма" не могла не сказаться на I психологии крестьян8, они отдавали предпочтение не инди-Iвидуальным, а коллективным формам бунтарства.

Сплочение людей может происходить двумя путями! Первый основан на удовольствиях и инстинктах людей! Он включает в себя кровное родство, секс, наркотики, вп-тальные удовольствия. Второй базируется на элементах воспитания: мораль, традиции, религия или идеология.

Недостаточная сплоченность приводит к появлению так называемого чувства голода по обществу, которое аналогично чувству голода по пище. Это чувство побуждает индивидуума привлекать к себе внимание, трансформируясь в особый тип с весьма сильным проявлением "голода" Данный тип не имеет индивидуальности и является потенциальным бунтовщиком, динамично влияя на окружающее общество9.

Примером социальной динамики может служить организация повстанческого формирования. Стимулом появления подобного объединения являются непреодолимые разногласия между государством и личностью. Вопреки тому, что отдельные индивидуумы привлекают к себе внимание, государство не меняет свою идеологию и разногласия остаются. Так появляется ненависть к государству и его символике, новой "религии" и новым "традициям", вождям, флагу и пр. Если государство не принимает меры для подавления деятельности бунтаря или поддается его нажиму, ему грозит деградация в "анархию", распространение "бунташных" настроений и перерастание локальных выступлений в гражданскую войну. Стабильность государства и общества зависит от стабильности его традиций, морали и законов. Существуют две системы законов. Одна ставит мораль и закон превыше всего: убийство карается смертной казнью вне зависимости от его целей. Другая система построена на революционном принципе "цель оправдывает средства" и ставит построение нового общества превыше морали и закона: во имя этого можно убить. Две системы наказания также соответствуют двум разновидностям общества. Индивидуальное наказание может быть только в государстве, основанном на законах "Gesellschaft" (гражданское общество), коллективное наказание ("State terrorism") применяется как при "анархии", так и в обществе "Gemeinschaft" (крестьянская община)10.

Со ц и ал ь 11 о - п с и х л о п i ч е с к и й облик крестьянского бунтаря был предопределен существовавшей системой социальных представлений и образом жизни россиянина11.

Социальные представления это общественное обыденное сознание, в котором очень сложно взаимодействуют на уровне здравого смысла различные представлс-ния об окружающем мире (отчасти иррациональные): мировоззренческие взгляды, знание, традиции и прочес, раскрывающие и во многом составляющие общественную реальность.

Особенно важно в изучении бунтарства социальное происхождение таких представлений, как психологическая вера в силу "общности", "мира", "массы", способных заставить окружающих считаться с интересами составляющих их "индивидуумов", В этом крылось феноменальное заблуждение российского бунтаря первого постреволюционного пятилетия,

Люди отдельно друг от друга ведут себя нравствен* ным и разумным образом, но они же становятся безнравственными и неразумными, когда собираются вместе, образуя "большинство", которое - в отличие от нидивиуу-ма — подвержено патологии "безмолвия".

"Молчаливое большинство", "масса" своим молчанием никого не одобряет, но и не осуждает, Она просто наблюдает за политическими игрищами с отстраненностью театрального зрителя: народ превращается в публику* Этой публике бесполезно внушать какие-либо идеи, массам преподносят смысл, а они жаждут зрелища. Поэтому их молчание • • "это не молчание, которое говорит, это молчание, которое накладывает запрет на то, чтобы о нем говорили от его имени"**.

Молчаливое большинство имплозивно, в его массе без ответа исчезают любые энергетические импульсы. За массу борются, ее именем клянутся, ее бомбардируют пропагандой, пытаясь "мобилизовать" в пользу того или иного дела, а она отвечает поразительной гиперсимуляци-ей, бесстрастной и хладной пародией на политическую Iидеологию: "Вы хотите, чтобы мы потребляли. Иу что ж, мы будем потреблять все больше и больше. Мы будем потреблять все что угодно. Без всякой пользы и смысла"1 *\ Молчаливое большинство вовсе не поддерживает cjieno традиционные ценности - оно доводит их до абсурда: но это и не то революционное разрушение, вслед за

КОТОрЫМ, Как МНИЛОСЬ, МОЖНО бЫЛО бы ПОСТрОИ 1Ь "новый

мир".

МОЛЧАНИЮ МАСС СООТВЕТСТВУЕТ ТЕРРОР. ОН ВСЕ ЧАЩЕ НАПРАВЛЯЕТСЯ ВСЛЕПУЮ, НЕ СТОЛЬКО ПРОТИВ КОНКРЕТНЫХ ПОЛИТИЧЕСКИХ ВРАГОВ, СКОЛЬКО ПРОТИВ СЛУЧАЙНЫХ ЛЮДЕЙ, ДОКАЗЫВАЯ, ЧТО ОН ОРИЕНТИРОВАН ИМЕННО НА ДЕСТРУКТИРОВАНЗ НЫЕ МАССЫ В ИХ МОЛЧАНИИ, ЗАГИПНОТИЗИРОВАННЫЕ А ГИТА UNCI I И ПРОПАГАНДОЙ. ТЕРРОР НЕ СТРЕМИТСЯ ИХ "РАСШЕВЕЛИТЬ" И ПОБУДИТЬ К КАКОМУ-ЛИБО ДЕЙСТВИЮ14.

МОЛЧАНИЕ МАССЫ ПОДОБНО МОЛЧАНИЮ ЖИВОТНЫХ, БОЛЕЕ ТОГО, ОНО НИЧЕМ ОТ НЕГО НЕ ОТЛИЧАЕТСЯ. МАССА ОБХОДИТСЯ БЕЗ ИСТИНЫ И БЕЗ МОТИВА. ОНА ВООБЩЕ НЕ НУЖДАЕТСЯ НИ В СОЗНАНИИ, НИ В ПОДРАЖАНИИ.

ВСЯКАЯ ПОПЫТКА ОСМЫСЛИТЬ "МАССУ" ОБРЕЧЕНА НА БЕССИЛЬНУЮ СИМУЛЯЦИЮ ЕЕ ОПИСАНИЯ, ФОРМИРУЮЩУЮ ЕЕ КАК ФАНТОМНЫЙ ОБЪЕКТ. НО УЯСНЕНИЕ ТОГО, ЧТО МАССА ТАК УСПЕШНО — ХОТЯ В ИЗВЕСТНОМ СМЫСЛЕ И САМОУБИЙСТВЕННО -ПРОТИВИТСЯ ВСЯКОМУ РАЦИОНАЛЬНО-ИСТИННОМУ ПОЗНАНИЮ, МОЖЕТ ПРИВЕСТИ К ПОРАЗИТЕЛЬНЫМ ПОСЛЕДСТВИЯМ15.

* * *

В ФЕНОМЕНЕ "МОЛЧАЛИВОГО БОЛЬШИНСТВА", В ПРЕВАЛИРОВАНИИ "МАССОВОЙ" МЕНТАЛЬНОСТИ КРЫЛИСЬ ПРИЧИНЫ ПОБЕДЫ БОЛЬШЕВИЗМА НАД КРЕСТЬЯНСКИМ СОЗНАНИЕМ; СТАВКА НА ПРИЗНАНИЕ "ТРАДИЦИОНАЛИЗМА, А НЕ РЕВОЛЮЦИОННОСТИ ПОДЛИННОЙ ИДЕОЛОГИЕЙ ДЕРЕВНИ" ОПРАВДАЛА СЕБЯ.

ОТРИЦАНИЕ АРХАИЧНОСТИ ОБЩИННОГО ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЯ, С ЛЮБОВАНИЕМ "НЕПРЕХОДЯЩИМИ ЦЕННОСТЯМИ ОБЩИННОЙ МЕНТАЛЬНОСТИ ¦ КОЛЛЕКТИВИЗМОМ, ДЕМОКРАТИЗМОМ, ВЗАИМОПОМОЩЬЮ, СОЦИАЛЬНОЙ СПРАВЕДЛИВОСТЬЮ, РАВЕНСТВОМ"16, СВОЙСТВЕННОЕ СТОРОННИКАМ НАРОДНИЧЕСКИХ ("ПОЧВЕННИЧЕСКИХ") И НЕОНАРОДНИЧЕСКИХ ВОЗЗРЕНИЙ, ПРИВЕЛО К ПОРАЖЕНИЮ КРЕСТЬЯНСКОГО БУНТАРСТВА В БОРЬБЕ С ВЛАСТЬЮ.

УСТУПКИ ЖЕ 1922 Г. ("ЗЕМЕЛЬНЫЙ КОДЕКС") НОСИЛИ ВРЕМЕННЫЙ ХАРАКТЕР (КАК И ВЕСЬ НЭП), БЫЛИ ВЫЗВАНЫ КОНКРЕТНОЙ СИТУАЦИЕЙ, СЛОЖИВШЕЙСЯ В СТРАНЕ, НЕОБХОДИМОСТЬЮ ДЛЯ БОЛЬШЕВИКОВ "ОСТАНОВИТЬСЯ", ОЦЕНИТЬ ПОЛОЖЕНИЕ ДЕЛ, СОБРАТЬСЯ С СИЛАМИ, ДАБЫ ПОДАВИТЬ КРЕСТЬЯНСКОЕ НЕДОВОЛЬСТВО МАЛОЙ (СО СВОЕЙ СТОРОНЫ) КРОВЬЮ. БОЛЬШЕВИСТСКАЯ ДИКТАТУРА ВПОЛНЕ БЫЛА В СОСТОЯНИИ ОБОЙТИСЬ И БЕЗ НЭПА, УНИЧТОЖИВ В ДВА-ТРИ ГОДА ВСЕ ОЧАГИ КРЕСТЬЯНСКОЙ ВОЙНЫ. НО КОЕ-ЧЕМУ ЗА ПЕРИОД ВООРУЖЕННОГО ПРОТИВОСТОЯНИЯ НАУЧИВШИСЬ, ВЛАСТИ РЕШИЛИ ПРИБЕГНУТЬ К ИНЫМ СРЕДСТВАМ ЛИКВИДАЦИИ БУНТАШНЫХ ПРОЯВЛЕНИЙ.

СРАБОТАЛИ ФАКТОРЫ ТРАДИИИОИАЛИ!МА: СТЕРЖНЕМ русской ИСТОРИИ ОСТАЛСЯ ФЕНОМЕН РАСТВОРЕНИЯ ЧЕЛОВЕЧЕ-ской ЛИЧНОСТИ В ГОСУДАРСТВЕ.

КРЕСТЬЯНСТВО, В МАССЕ СВОЕЙ, ОТСТАИВАЛО ТРАДИЦИОНАЛИСТСКИЕ ЦЕННОСТИ И БОРОЛОСЬ ЗА ПРОДЛЕНИЕ ЖИЗНИ ПРИВЫЧНОГО ЕМУ ДЕРЕВЕНСКОГО УКЛАДА.

ОБЩИННЫЙ ТРАДИЦИОНАЛИЗМ, ПОДНЯВШИЙСЯ НА БОРЬбу СО ВСЕМ ТЕМ, ЧТО ПРЕПЯТСТВУЕТ ПРИВЫЧНОМУ ФУНКЦИОНИРОВАНИЮ ДЕРЕВЕНСКОГО "МИРА", БУДЬ ТО РАЗВИТИЕ КАПИТАЛИСТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ В АГРАРНОМ СЕКТОРЕ, "СРЕДНЕВЕКОВЫЙ ПОМЕЩИЧИЙ ЛАТИФУНДИЗМ"17 ИЛИ ПРОЛЕТАРСКИЙ РЕВОЛЮЦИОНИЗМ, - ТАКОВЫМ ПРЕДСТАВЛЯЕТСЯ НАМ ФЕНОМЕН КРЕСТЬЯНСКОГО СОПРОТИВЛЕНИЯ В ГОДЫ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ.

См.; Суворов Д. Вес ПРОГНИ M EX Неизвестная грждансквя пойми // rt. urallnfo. ГИ W Там же.

w- Впоследствии словосочетание "крестьянский Брест" перешло н название исследоаател||Ских работ. (См„ например Пивлюченш ( л Крестьянский Брест или предыстории большевистскою НЭПа, М„ 1996.)

4 Вольф ') Крестил НЕ КИЕ восстании // Великий нетиакомем HP-г стьянс и фермеры в современном мире: Хрсстомиши М , 1992 С, 302-303. Щ Там же С. 303. " Яров СВ. К вопросу об ИСТОЧНИКАХ и особенностях крестьянских » восстаний на Северо-Западе России в годы "поенною коммуииз-I ма" // Северо-Запад в аграрной истории России Калининград. 1997. С. 79,

7 Там же.

8 Шульгин ВВ. Дни. 1920 М . 1989 С 39,

4 Райхлин Р. Систематика социологии и социальная динамика / www israel net/iaikhlm/social dynamies/myiuslxMk/rclerat litm.

!° О различиях между "Gesellschaff и "(IEMEMSTHALF мы уже писали (см. выше). Особое место в общественной иерархии занимает вождь, главная задача которого ~ следить за соблюдением законов. Авторитет вождя зависит от сплоченности общества, он может быть довлеющим при диктатуре и совершенно исчезает, когда общество деградирует и анархию. Террор - это способ согласования проблем вождя и общества. Имеются две разновидности террора: "State terrorism". "Revolutionary tcrrorUnv", Наличие •Revolutionary terrorism* является результатом пренебрежения моралью и законами общества. Слабый руководитель может разрушить общество и породить "Revolutionary terroiism" и граждан скую войну (Райхлин Р. Систематика социологии и социальная

динамика; см. также: Яуднинкш) Ой «к™ *им ¦ России Документы н бногрпсЬип р П° СООес*и" Теп *«' Терроризм п российском о , 1 РостО" н/Л ю< ,р°-

логия. этика, психология^^(втооая п^ИТСЛЬНОМ *""*?ни Ч' °'< М , 2000. «вторая полопина XIX - '" "-'кч.-

11 Менталитет, т. с социокультурная cvr, „ . ° Ч

иого большинства общества не и миР°°ЩУШение ,„

- Borises*

г.",к..................'»«SAR?i?r;rT».............I

15 Там же. ам Жс-

16 Вронский О.Г. Государстпенн

17 fe?^ I

Список источников и литературы

^Неопубликованные документы и материалы

Российский государственный военный архив:

ф. 1. (Управление делами Народного комиссариата по военным делам.)

ф. 6. (Полевой штаб РВСР.)

ф. 7. (Штаб Рабоче-крестьянской Красной Армии.)

Ф. 42. (Управления ВОХР и ВНУС.)

Ф. 106, (Управления армиями Восточного фронта.)

Ф. 176. (Управление III армии Восточного фронта.)

Ф. 184. (Управление IV армии Восточного фронта.)

Ф 185. (Управление V армии Восточного фронта.)

Ф. 198. (Управление XIII армии.)

ф. 218. (Штаб Западно-Сибирской крестьянской Красной Армии.)

Ф 442. (Штаб войск охраны и обороны железных дорог V Армии.)

Ф 982. (Управление 1-й сибирской стрелковой дивизии.)

Ф. 1317. (Управление 26-Й ЗлатоустовскоЙ стрелковой дивизии.)

Ф I 48. (Управление 76-й стрелковой бригады.)

Ф. 1319. (Управление 77-й стрелковой бригады )

Ф. 1320. (Управление 78-й стрелковой бригады.)

ф, 16011. (Управления войсками ВЧК.)

ф 16750 (ОТРЯД особого назначения Н.И. Корицкого.)

| ! 752"; (И командующего поисками ВНУС при Помглавкоме п.,

ф. 175м1штпб войск внутренней службы Восточно-Сибирского восн-

ф пзтТупрЕние 65-й отдельной стрелковой бригады ВОХР.) Ф 24557. (Штаб войск Низовой Волги.) „„„„,„„ >

ф 28147. (Штаб особых отрядов 35-й стрелковой дивизии.)

Ф ЗЭЖ. ((Секретариат зтноплигселя яп\шшшн*геля ff©OP.)) Ф ЯВШ. О^црашизйки ®олжоии1! щшпаа тпижм

Ршгмшжий гисуРарствешши mtctmiHucm inwmctzuu iqpsua

Ф 366 (Впенныл ейёишео ттнисяувчгщедоелртгдя ж кшяишотвшяк ЬЩЩ

шлвииг Вги!««пго млниггарпгаш.)) Ф_ MRB6. ((Штаб Мшжпшжпко ПШЕННОГО *гидата^

Ф B256t. кГкч'ЛИРГГИСННШ»! жошпшг Шш^шпсиисйотф згишиши) аажш пгтмпши IFIDJIB'HUROI Ш РТАНЕШНМ ашинвнО)

Рштшизкий государственный архив соииапъно-топитичеекай .истории Ф 17. (ЩЕЖГАРШШЕШШ шттея ШШОС((ПЩ ЯШОС.О

'. I дарственный a/mie Российской Феоераиии Ф 930 .{Совет народшж «гомиссяров))

Ф ЗЗЬ. «Следственная яшмишия ртшлкшионнпш трибунала гггои ШЬзт-

рошвете.^) Ф JSL ((Наркомат тпрулаЗ

Ф JN.

Ф SO ((Слелгтвеннвя «оишсоия Верховною ;револкшион«аго т:НГ>ГГК-

дш.»

Ф N005L ((Вершвнвш трибунал при ВЩШ9Ю) Ф 1235. «ВШИМ

Ф. 3875. ((Шксшмшшм Всеросонйоиот© Совета №р?гпшявши% щштушнпуяв ) •Ф 5556 ((Воснпролбктра.))

'" < тип:ни госусшрственныи архив mniumtiti а Ф 4Ж ((Няркомзсм.))

Ф. 53В ((Сельсшжозяйствешчаи -секция при Всероссийском центр АЛ 1«нож

•союзе 1ПОТРЕ6ИТЕЛ11С*З1ПК юбшсспв^ Ф 1*43. «11АГЧ:о™продЗ)

Ф 70 11 ' Совет иснпдэш ссл**о*лт«>эякствснной кооперации при Всероссийской! союзе СЕЛЪС1ХЖОЗЯЙСТЛЕ+жой кооперации )

Государственный .архив Оренбургской полости:

Ф I. 10?>шб*дэпс*:ий губернский исполнительяый комитет Советов рабочих. *црестытсеик, казачьи* т красноармейских леттатов) Ф. 166. (Продовольственнзяй кошишт Оренбургской губернии.)

ГпсусШрствснныи архив С<вердпгтс*аш области:

Ф 7. исполком Бшг?рш%рпошво ядФернского Совета.)

Ф 9. (Губернская милиция.)

Ф \Щ ((Еотеринс^гскии уездный испол$;ом.)

Ф. 51'I (Отдел чттлльления Бадтерин&уртскот© 1ГУ6ИСПОЛКАМА.>)

Ф. 705 и 732- (Отдел управления Камъгшловского -уездного «исполкома.)

Ф 1777. (Ел^тсрин^К'ргоми* тя'бревкош^

320

Ф 1778. (Остапински* яюлоелтнвй ФЕНШЯИ)

Ф 1898. (Комитет по проведению щттвЬ щ шюкзии* ттмна&* Екатеринбургском тз^итилткожел

Центр документации новейшей штцпии Ющшштпщш а&йалти ф, 41. (Истпарт.)

ф, 76. (Екатеринбурге;:^.' г (бзрш • жтмияпгПМи Периодическая печать

Известия ЦИК и Шкггросовезш ДЭВ&ОЧИ*. ; - -. 1

Земля и воля. 1917.

Деревенская беднота 1НИР7..

Известия. 1917.

Приволжская правда 1Е; Г

Новая жизнь. 191К.

Новое дело народа. ЧФКЦ.

Союзная мысль. 1 С> ] К

Былое. 1918 -у

Оренбургский край. 1ГШ,

Еженедельник ЧРЕЗВЫЧАЙНЫ*: комиссий во» &р*& х таццеяР^

спекуляцией 1 I К Земля и труд. 1'): К Красный мир. B3HRL Бол ъшевик. l4i-° Степная правда №Ф Знамя революции. 1ШЙ Красноярский ПЗНБОЧИИ. ЛРШ. Судженские шш ЩИ. Алтайский KOKu;VFI',C~ СЩ.

Аграрная ПОЛИПИКА Совете-; :н ашаоти « ЛЦн^ив****

С ТЕРИАЛЫ. . V954. ,сс*^

Большевики %ОШ ш ч&дрзФс ЗА АЯ$ЕЛ* ШШШЛИ^

РЕВОЛЮЦИИ СБ шкушашь щ МИВКДИШМА.ОШЯШВВОК, .Г Г— Борьб;, ЗА ШЛАОЛЬ СОЭЗГКОЗЗ ф Шплшш! ^ИШЕИСШКЧ>) П^ЩТИВ • p» ШГ)):. »Ш. до^юш:йш»Ш№ м4шш»»шц№ СДЕЯЯСШВСК. № В РОЗНЫЕ MM 1ТЛШШШСКТШ ДАТШЙ! N«~N^I^ тт. Д^МШГГШ =И *Ш ТЕРИАЛОВ ТУЛА.

Внутренние ДАИОКА СОЛЕТСКОЬ ДАД^Л^и ЖПЧвтЯофвта ш т&-

, ТКШИАЛЫ. W72L „ ив _

Голодные worn ПЯШ-ШВ 71№В ДХН.-.'ТФЕПИСЛ.ШЛФИ^.ИЗД.та»

Гражданская аюина « ОденВ»д1*&С {(J19*1 1 ^*А^«^вд И шнте-

Гг.ьх.г.пм;-к:и IKNIHL ни Д;.:н.исл Йвиййа ' 1 —• «^^ИииинаииА

TKJPMUIB. ML,

Гши'-tn. источников ш литератур*

Гражданская война на Южном Урале: 1918—1919: Об документов и материалов. Челябинск. 1962. Дни грозовые: Воронежская организация КПСС в голы Гражданской

войны (1918-1920 гг.): Документы и материалы. Воронеж, I960. За Советы без коммунистов: Крестьянское восстание в Тюменской п*| бернии. 1921: Сб. документов / Сост. В.И Шишкин. Новосибирск, 2000.

"Зеленая книга": История крестьянского движения в Черноморской губернии: Сб. материалов и документов / Собр. Н. Воронович. Прага, 1921.

Из истории ВЧК (1917-1922 гг.): Сб. документов и материалов. М -1958.

Колывановский мятеж: Документальная хроника / Публ. и вступ. ст.

В.И. Шишкина // Сибирские огни. 1990. № 10. Красный остров: Воспоминания, очерки, документы о борьбе за власть

Советов на Амуре: 19(8-1921. Хабаровск. 1967. Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1919—1921 гг.: "Анто новшина**: Документы и материалы / Под ред. В. Данилова. Т. Шанина. Тамбов. 1994 Кулацкие восстания в Башкирии в 1918 году: Воспоминания / Под ред.

ПА. Кузнецова. Уфа, 1933. Октябрьская социалистическая революция в Удмуртии: Сб. документов

и материалов (1917-1918 гг.). Ижевск. 1957. Письма во власть: 1917-1927: Заявления, жалобы, доносы, письма в государственные структуры и большевистским вождям М.. 1998. Повстанческие движения на Украине. 1921: Комплекс документов из

фондов ЦГАСА / Под ред. НЕ. Елисеевой. Мм 1991 Сборники приказов, постановлений, распоряжений, циркулярных телеграмм НКВД. Вып I. М.. 1918. Северный фронт. Борьба советского народа против иностранной военной интервенции и белогвардейцы на Советском Севере (1918-1920) / Под ред. А.Ф. Горлснко, HP. Прокопенко. М., 1961. Сибирская Вандея: Документы: В 2 т. Т. 1: 1919-1920 Сост

В.И. Шишкин. М . 2000. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД: 1918-1939: Документы и материалы: В 4 т. Т. 1: Советская деревня глазами ВЧК—ОГПУ. 1918—1922: Документы и материалы Пол ред. А. Бсреловнча, В. Данилова. М., 1998. Советы в эпоху "военного коммунизма" (1918-1921): Сб. документов.

Ч. I. М, 1928; Ч. 2. М., 1929. Советы крестьянских депутатов и другие крестьянские организации.

Т. 1.4. 1-2. М, 1929. Съезды, конференции и совещания социально-классовых, политических, религиозных, национальных организаций в Енисейской губернии (март 1917 - ноябрь 1918 гг.). Томск, 1991. Съезды, конференции н совещания социально-классовых, политических, религиозных, национальных организаций в Тобольской губернии (март 1917 - ноябрь 19IS гг.). Томск. 1992. Съезды, конференции и совещания социально-классовых, подитичсских, религиозных, национальных :?-L- - * Ала нии (март 1917 - ноябрь 191» гг4- Томск.

Урал и Прикамье, ноябрь 1917 — январь I : Народное сояротяъле

ние большевизму. Париж, 1982. Филипп Миронов Тихий Дон в 191?—1921

лы / Под ред. В. Данилова. Т. Шанина. М„ 199"3 Челябинская губерния в период военного комму [швдь I

кабрь 1920 ТТ.): Документы и материалы. Челябинск. I960. Челябинская область. 1917—1945 пи Со документов. Челябинск. Шишкин В.И. Сибирская Вандея: Вооруженное оосяхиивленвекоммуна

сти чес кому режиму в 1920 г. Новосибирск. 1997.

Библиография

Абраменко НЛ, Боевые действия отрядов - чается

особого назначения в Западной Сибири (1920-1923 гг.) , Сибирь и Дальний Восток в период восстановления народного хозяйства Томок, 1965. Вып. 4.

Абрамоваиш А.П.М Панькич С Я. "Голубая армия'": создание, борьба, раз гром // Ист. чтения: Матер, науч. per. конф. Центра ист-культ, наследия г. Челябинска ""Крушение тризма и гражданская воина на Урале" (1997). Челябинск, 199&,

Акульшин П. В.. Пылькия В А- Бунгл пахарь: Крестьянское движение в Рязанской и Тамбовской губерниях в 191S-1921 . Рязань, 2000.

Андреев В.М. Беспартийные конференции крестьян: замысел и реальность (1919-1920) // Власть и общественные организации в Россия в первой трети XX столетия. М . 1993. Андреев В.М. Российское крестьянство: навстречу судьбе. 1917-1920. М.„ 1997.

Анистратенко Я.Я. Коммунисты Урала во главе борьбы трудящегося крестьянства против кулачества в 1921-1923 годах: Автореф. дне.... канд. ист наук. Свердловск, 1971. Антоновшина: чья трагедия? О восстании крестьян на Тамбовщине у

i Мегаполис-Экспресс. 1990.13 оент. Аншакова Ю,К1 Крестьянские восстания в Среднем Поволжье в 191$-1920 тт.: Автореф. лис..... канд. ист. наук. Самара, 1998. | Аншакова Ю.Ю. Формы и методы подавления крестьянских восстаний на территории Среднего Поволжья (1919-1920 п\) // Самарский земский сборник. Самара, 19%. Вып. 4, I Аптекарь ПА. Крестьянская война Воен.чкт. журн. 1993. >fe 1> 2. I Аптекарь ПА Нет у революции конца: 7 ноября в России - праздник

Гражданской войны /,/ ww.POUT.ru. I Ахинъко В Нестор Махно. М., 2000. Базаров А А Кулак и Агрогудаг. Курган, 1991. Базаров АЛ. Дурелом иди господа колхозники. Курган, 199S. Вайрау Л. Янус в лаптях: крестьяне в рческой революции (1905-1907) //

Вопр. истории. 1991 № I. Баку*** Bit Соликамский (Усольский) уезд в 1917-1919 годах. Соликамск, 1995.

Баранов А. В. Многоукладное общество Северного Кавказа в условиях

новой экономической политики. Краснодар, 1999. Баранов В.П. Крестьянское общинное движение в Тамбовской губернии!

в 1-й четверти XX в. Тамбов, 1996. Басманов В.И. Кулацко-эсеровский мятеж 1921 г. в Тюменской губернии// Науч. тр Тюменского ун-а. 1976. Т. 34. Белимов И. Г. Разгром Сургутского кулацкого мятежа в 1921 году // Уч.

зап. Тюменского гос. пед. ин-та. 1958. Вып. 2. Беляшов М. Разгром контрреволюционного мятежа в Зауралье // На земле курганской: Альманах. Курган, 1953. № 3. Богданов М.А. Из боевой истории частей особого назначения Сибири //

Уч. зап. Ульяновского пед. ин-та. 1967. Т. 23. Вып I Богданов М.А. К вопросу о социально-экономических последствиях западно-сибирского кулацко-эсеровского мятежа 1921 г. // Уч. зап. Тюменского гос. пед. ин-та. Тюмень, 1959. Т. 15. Вып. 3. Богданов М.А. Разгром антисоветских мятежей осенью 1920 года в Сибири // Вопросы истории СССР. Ульяновск, 1974 Богданов М.А. Разгром Ишимско-Петропавловского кулацко-эсеровского мятежа в 1921 г. // Уч. зап. Ишимского пед. ин-та. 1959. Т. 3. Вып. 4.

Богданов М.А. Разгром контрреволюции на Горном Алтае в 1921-

1922 гг.// Воен.-истор. журн. 1969. № 5. Богданов М.А. Разгром кулацко-эсеровского мятежа на Обском Севере

в 1924 году // Уч. зап. Ишимского пед. ин-та. Тюмень, 1969. Т. 3.

Вып. 4.

Богданов М.А. Разгром кулацко-эсеровского мятежа в Петропавловск-Кокчетаоском районе 1921 г. //Докл. и сообщ. науч. конф. по истории Сибири и Дальнего Востока. Томск, 1960.

Богданов М.А. Разгром западно-сибирского кулацко-эсеровского мятежа 1921 г Тюмень, 1961.

Бодрийяр Ж. Соблазн. М., 2000.

Бодрийяр Ж. В тени молчаливого большинства, или Конец социального.

Екатеринбург, 2001. Боженко JIM. Об одной из форм классовой борьбы в Сибири накануне

и в первые годы нэпа // Вопросы истории Сибири. Томск, 1969. Большаков A.M. Советская деревня 1917-1924. Л., 1924. Борисов В.И., Чернобаев А.А. Хлеб, война, революция. М; Луганск, 1997. Бровкин В.Н. Россия в Гражданской войне: власть и общественные силы// Вопр. истории. 1994. № 5. Бруцкус Б.Д. Аграрное перенаселение и аграрный строй // Сельское и

лесное хозяйство. 1922. № 7—8. Бруцкус Б.Д. К современному положению аграрного вопроса. Пг., 1917. Бруцкус Б.Д. Обобществление земли и аграрная реформа. Пг., 1917. Бруцкус Б.Д. О природе русского аграрного кризиса / Сб. статей, по-

свящ. П.Б. Струве. Прага, 1925. Бударин М. Разгром эсеро-кулацкого восстания 1921 года // Блокнот

агитатора Омского обкома КПСС. 1957. № 2. Булдаков В.П. Красная Смута: Природа и последствия революционного насилия. М., 1997.

324

Видаков В.П. Российская революционность в контексте неудачливого реформаторства: социокультурный аспект // Революция и реформы в России: Исторический контекст и современное содержание. М., 1999.

Бухараев В.М., Люкшин Д. И. Российская смута начала XX века как общинная революция // Историческая наука в меняющемся мире. Казань, 1994. Вып. 2.

Буховец О.Г Ментальность и социальное поведение крестьян // Менталитет и аграрное развитие России. М., 1996.

Буховец О.Г. Социальные конфликты и крестьянская ментальность в Российской империи начала XX века: новые материалы, методы, результаты. М., 1996.

Варга Е. Проблемы экономической политики при пролетарской диктатуре. М., 1922.

Васина Е. Бандитизм в Саратовской губернии. Саратов, 1928. Bepm Н. История Советского государства: 1900-1991. М., 1992. Войцекян А. И. В зеленом кольце: Очерки движения "зеленых" в Московской губернии в 1919 г. М.; Л., 1928. Вольф Э. Крестьянские восстания // Великий незнакомец Крестьяне и

фермеры в современном мире: Хрестоматия. М., 1992. Воронович Н.Н. Меж двух огней. Записки зеленого // Архив русской революции. Берлин, 1922. Т. 7. Вронский О.Г. Власть и общество в 1917 году, к проблеме взаимоотношений и противостояния // 1917 год в истории Тульского края и страны. Тула, 1998.

Вронский О.Г. Государственная власть России и крестьянская община в

годы "великих потрясений" (1905-1917). М., 2000. Вронский О. Г., Щагин Э.М. Большевистский режим и крестьянство России в 1917—1920 гг. // Власть и общественные организации России |. в первой трети XX столетия. М., 1994.

Говорков А.А. К вопросу о судьбе бывших помещиков после аграрной революции 1917-1918 годов (по материалам Курской губернии) // Из истории революций в России (первая четверть XX в.) Вып. 1. Томск, 1996.

Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР: В 2 кн. М., 1986.

Голоса крестьян: сельская Россия XX века в крестьянских мемуарах. М., 1996.

Грациози А. Большевики и крестьяне на Украине, 1918—1919 годы: Очерк о большевизмах, национал-социализмах и крестьянских движениях. М., 1997.

Грациози А. Великая крестьянская война в СССР. Большевики и крестьяне 1917-1933. М., 2001. Григорьев В.К. Разгром .мелкобуржуазной контрреволюции в Казахстане

(1920-1922 гг.). Алма-Ата, 1984. Гурьев Н.В. Чапанная война. Сызрань, 1924.

Данилов В. Аграрная реформа и аграрные революции в России / Великий незнакомец: Крестьяне и фермеры в современном мире: Хрестоматия. М., 1992.

Список источников и литературы 325

Данилов В.П. Аграрные реформы и крестьянство в России (1861-1994 гг.) // Формы сельскохозяйственного производства и государственное регулирование: XXVI сессия симпозиума по аграрной исто! рии Восточной Европы. М., 199S. Данилов В.П. Из истории "перестройки". Переживания шестидесятникам крестьяноведа // Новый мир истории России: Форум японских и российских исследователей. М., 2001. Данилова Л.В., Данилов В.П. Крестьянская ментальность и община //

Менталитет и аграрное развитие России (XIX—XX). М., 1996. Данилов В.П. Крестьянская революция в России: 1902—1922 гг. // Крестьяне и власть: Материалы конференции. М.; Тамбов, 1996. Данилов В.П., Шанин Т. Научно-исследовательский проект "Крестьянская революция в России. 1902—1922 гг." (Вместо предисловия) // Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1919-1921 гг.: "Антоновщина": Документы и материалы. Тамбов, 1994. Дементьев В.Д., Самошкин В. В. Восстание крестьян на Тамбовщине в

1920-1921 гг. (Обзор материалов) // История СССР. 1990. № 6. Дементьев Н.Е. К оценке земельной и продовольственной политики Советской власти в 1917-1918 гг. // Вопр. истории. 1991. № 4-5. Денисов Н. Сибирский бандитизм // Красная Армия. 1921. № 9. Десять лет работы Советов рабочих, крестьянских и красноармейских

депутатов Златоустовского округа. Златоуст, 1927. Дмитриев П.Н., Куликов К. И. Мятеж в Ижевско-Боткинском районе.

Ижевск, 1992. Докукин В.М. Правда о бандитах. Тамбов, 1921. Долбилова Л.П. Крестьянский менталитет в первые годы Советской власти 1917-1920 (на примере Вятской губернии) // Вятская земля в прошлом и настоящем. Киров, 1995. Т. I. Дубин. В боях закалялась (Подавление бандитских восстаний в 1920) //

Красное знамя. 1927. 13 нояб. Дягилев В.В. Альтернативы решения аграрного вопроса в России (На материалах государственных органов и политических партий начала XX века): Авторсф. дне. ... канд. ист. наук. М., 1994. Егоров А.В. Восстание, которого не было (События 16—25 июня 1918 года в селе Топорнино и отряд A.M. Чеверева) // Страницы минувшего. Уфа, 1995.

Есиков С.А., КАНИЩЕЕ В.В. Специфика антигосударственного протеста крестьян (Тамбовская губерния 1861-1921 гг.) // Крестьяне и власть: Тез. докл. и сообщ. науч. конф. 7-8 апреля 1995 г. Тамбов, 1995.

Журов Ю.В. Гражданская война в сибирской деревне. Красноярск, 1986.

Заподовникова А.Г. Борьба с кулацкой контрреволюцией в Западной Сибири в период перехода от гражданской войны к мирному социалистическому строительству (1920-1922 гг.). Новосибирск, 1969.

Заподовникова А. Г. Сибирское крестьянство в ходе борьбы с кулацкой контрреволюцией в 1920—1922 гг. // Советское крестьянство — активный участник борьбы за социализм и коммунизм. Барнаул, 1969. С. 81-85.

Земцов А. Трагедия крестьянских командиров // Нива [Царицынская]. 1991. № 1.

326

Иванова ГМ. ГУЛАГ в системе тоталитарного государства. М.. 1997.

Ильин Ю.А. Советская власть и крестьянство. К вопросу о механизме разрешения аграрных противоречий периода 1917-1920 годов// История Советской России: Новые идеи, суждения. Тюмень, 1993. Ч. I.

Кабанов ВВ. Аграрная революция в России // Вопр. истории. 1989. № 11.

Кабанов В. В. Влияние войн и революций на крестьянство // Революция и человек: социально-психологический аспект. М , 1996.

Кабанов В.В Крестьянская община и кооперация России XX века. М., 1997.

Кабанов В.В. С чего начиналась Гражданская война? О значении так называемых первой и второй социальных войн в деревне // Происхождение и начальный этап гражданской войны. М., 1994 Ч 1.

Кабытов П.С, Козлов В.А., Литвак Б.Г. Русское крестьянство: этапы духовного освобождения. М., 1988.

Кабытова Н.Н. 2-й Самарский губернский крестьянский съезд // Самарский краевед. Самара, 1994. С. 83-92.

Казаков АС. Общие причины возникновения бандитизма и крестьянских восстаний // Красная Армия. 1921. № 9.

Казаков Р. Бандитизм на территории РСФСР // Красная Армия. 1921. № 21.

Казарезов В. Крестьянский вопрос в России. Конец XIX - первая четверть XX века. Т. 1. М., 2000. Камю А. Бунтующий человек. М., 1990.

Канищев В.В. Русский бунт — бессмысленный и беспощадный. Погромное движение в городах России в 1917-1918 гг. Тамбов, 1995.

Канищев В В., Мещеряков Ю.В. Анатомия одного мятежа: Тамбовское восстание 17-19 июня 1918 г. Тамбов, 1995.

Капцугович И. История политической гибели эсеров на Урале. Пермь, 1975.

Карр Э. История Советской России. Кн. I Т. 1-2: Большевистская рс-р волюции: 1917-1923. М., 1990. Качаровский К.Р. Русская община. СПб., 1900.

Квасов А. Как штурмовали небо. Из истории советского атеизма. 1917-1923 гг. // Подъем. 1991. № I. \, Коваль И. И. Переход к нэпу в уральской деревне // История Советской России: новые идеи, суждения. Тюмень, 1993. Ч. 2. Кознова И.Е. XX век в социальной памяти российского крестьянства. М., 2000.

КГозмова И.Е. Социальная память русского крестьянства в XX веке // Исторические исследования в России: тенденции последних лет. М., 1996.

Кол его ев А. Подготовка аграрных волнений // Воля труда. 1918. 20 нояб. I Колосов Е. Крестьянское движение при Колчаке // Былое. 1922. № 20. Колосов Е, Сибирь при Колчаке. Пг., 1923.

Комитеты взбесившихся люмпенов / Подгот. к печ А. Масальской и

И. Селезневой // Родина. 1992. № 8-9. Кондрашин В.В. Документы повстанческого движения в Поволжье в годы

гражданской войны // Исторические записки: Вып. 2. Пенза, 1998.

Список источников и литературы

327

Кондрашин В В К вопросу о крестьянском движении в Советской России в 1918—1921 гг. //Дискуссии по истории Отечества. Симферо-поль, 1997.

Кондрашин В.В Крестьянское движение в Поволжье в 1919—1921 гт. у Крестьяне и власть. М . Тамбов, 1996.

Кондрашин В.В. О некоторых количественных и качественных характеристиках крестьянского движения в Поволжье в 1918—1921 гг.// Исторические записки: Межвуз. сб. науч. тр.: Вып. 3. Пенза, 1999.

Кондрашин В.В. Повстанцы во имя царя: Религиозно-монархическое восстание в селе Большой Азясь Краснослободского уезда // Краеведение. 1998. № 1-2.

Кондрашин ВВ. "Сильные" и "слабые" в крестьянских восстаниях 1918— 1921 гг. (На материалах Поволжья) // Зажиточное крестьянство России в исторической ретроспективе. М., 2000,

Константинов СМ. Вооруженные формирования проти воборствуюших правительств Поволжья, Урала и Сибири в годы гражданской войны. Екатеринбург, 1997.

Коняев Н. Новоладожская Вандея. О крестьянском восстании в Новоладожском уезде в 1918 г. // Новый журнал. 1995. № 3.

Королев И.И. В тяжелые годы (Кулацкие восстания) // Красное знамя. 1927. 18 дек.

Корленко В. Г. Земли! Земли! // Новый мир. 1990. № 1.

Коротаев А. Крестьянские восстания в 1918 году // Кунгурский Красный

край. Кунгур, 1925. № 6-7. Корушин Т.Д. 10 лет Советской власти в Ишимском округе (1917-1927).

Ишим, 1927

Корушин ТЛ. Дни революции и советского строительства в Ишимском

округе (1917-1926) Ишим, 1926. Корчагова М.Н. Проблемы аграрной революции в России 1917—1921 годов в англо-американской историографии: Автореф. дне. ... докт. ист. наук. М., 1994. Кравчук Н.А. Массовое крестьянское движение в России накануне Октября. (Март-октябрь 1917 г. По материалам великорусских губерний Европейской России.) М., 1971. Крашенинников В.В. Брянски и концентрационный лагерь в 1920—

1922 гг Страницы истории города Брянска. Брянск, 1997. Крестьянские восстания в 1918 году в Кунгурском уезде. Кунгур, 1922. Криптон К. О Тамбовском восстании 1921 г. Из записок очевидца /

Всстн. РХД. Париж. 1977. Кн. 121. Кронштадтская трагедия 1921 года // Подгот к печ. и вступ. ст. В.П. Наумова и А.А. Косаковского // Вопр. истории. 1994. № 7. Кубанин М. Антисоветское крестьянское движение в годы гражданской войны (военный коммунизм) // На аграрном фронте. 1926. № 1.

Кульшарипов ММ. Восстание "Черный орел" в Башкирии // Актуальные проблемы социально-политической истории советского общества Уфа, 1991.

Куренышев А.А Крестьянство России в период войны и революции 1917-1920 гт. (историографические аспекты) // Вопр. истории. 1999 № 4/5.

Куренышев АЛ. Крестьянство и его организации в первой трети XX века. М., 2000.

Курышев Н.В. Крестьянство Западной Сибири в годы Гражданской войны (нравственные аспекты) // Из истории революций в России: Первая четверть XX века. Томск, 19%. Вып. 2.

Курышев Н.В. Природа и человек в годы гражданской войны (По материалам сибирской печати) // Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития. Омск, 198S. Лавров В.М. "Крестьянский парламент" России (Всероссийские съезды

Советов крестьянских депутатов в 1917—1918 г.). М„ 1996. Лагунов К.Я. Двадцать первый: Хроника Сибирского мятежа // Урал. 1989. № 5, 6.

Лагунов К.Я. Двадцать первый: Хроника Западно-Сибирского крестъян-

ского восстания (1921 г.). Свердловск: Сред_-Урад. кн. изд-во. 1991. Лагунов К.Я. И сильно падает снег... Тюмень. 1994. Ленин ВЖ Заседание Петроградского Совета. 12 марта 1919 года. Ответы на записки // Поди. собр. соч. Т. 38. С. 9. Ленин В.И. Товарищи рабочие! Идем в последний и решительный бой! /

Поли. собр. соч. Т. 37. С. 39. Леонидов Б. Эсеро-бандитизм в Тамбовской губернии и борьба с ним /,

Война и революция. 1922. № 14-15. Локоть ТВ. Смутное время и революция (Политические параллели

16.13-1917 гг.). Берлин, 1923. Лысихин Н.Ф. Разгром контрреволюционного мятежа на Средней Волге

в 1919 г // Краеведческие записки. Куйбышев, 1963. Вып. 1. Люкшин Д. И. Крестьяне-общинники Казанской губерния в социально-политических сдвигах начала XX века. Дис ... канд. ист. наук. Казань, 1995.

Люкшин ДМ. 1917 год в деревне: общинная революция? // Революция и

человек: Социально-психологический аспект. М., 1997. Магомедов P.P. Продовольственная политика советского государства в первые годы Советской власти (октябрь 1917 г. - март 1921 г.у. Автореф. дис.... канд. ист. наук. М., 1990. Максимов ВЛ. Кулацкая революция и ижевское восстание (1918 г.).

вИжевск, 1933. Малявский АЛ. Крестьянское движение в 1917 г. Март - октябрь. М, 1981.

Маслов С.С. Россия после четырех лет революции. Общие социально-политические перемены. — Интеллигенция. — Крестьянство — Рабочие. - Армия. - Учащиеся. - Коммунистическая партия. Париж, 1922.

Мастеров. Русские рабочие и марксизм // По страницам самиздата. М., 1990.

Мацузато Кимитака. Индивидуалистские коллективисты или коллективистские индивидуалисты? Новейшая историография по российским крестьянским общинам // Новый мир истории России: Форум японских и росейских исследователей. М . 2001. Метедьский Н.Н. Деревня Урала в условиях военного коммунизма (1919-1921 гг.). Свердловск. 1991.

Список источников и литературы

329

Монякова OA. Политическая ситуация в Коврове и уезде в 1918-1922 гг. // Рождественский сборник. Ковров, 19%.

Московичи С Век толп Исторический трактат по психологии масс. |Я 1996.

Московкин В.В. Противоборство политических сия на Урале и Западной Сибири в период революции и гражданской войны (I9I7-I92I гг.Щ Тюмень, 1999.

Мур Б. Революция угнетенных: свидетельство зашиты // Великий незнакомец: Крестьяне и фермеры в современном мире: Хрестоматия. М., 1 1992.

Нарекай И. 44Не шаля живота своего". Чем питалось первое поколение 1 советских граждан в ожидании "светлого будушего**? // Уральская I пирамида. 2001. № 9.

Немчинов B.C. Сельскохозяйственная статистика с основами теории. М., 1 1945.

Непеин И. Забытый террор (1918-1923) // Енисей. 1990. № 2. Никитин ВН. Коммунисты Урала в борьбе с кулацкой контрреволюцией летом и осенью 1918 года // Борьба партийных организаций Урала за закрепление завоеваний Октябрьской революции и построение '¦• социализма. Свердловск, 1976.

Никонов-Смородин М.З. Поземельно-хозяйственное устройство крестьянской России. София, 1939. Кн. I.

Обраковский НА. Тобольское антикоммунистическое крестьянское восстание 1921 г.// Революционная Россия. 1921. № 14—15.

Овечкин ВВ. Изъятие лошадей у населения для Красной Армии в годы Гражданской войны // Вопр истории. 1998. № 8.

Окнинскии А.Л. Два года среди крестьян: Виденное, слышанное, пережитое в Тамбовской губернии с ноября 1918 г. до ноября 1920 г. Riga, 1936.

О.шков С. Дезертирство в Красной Армии и борьба с ним. Б. м., 1926. Орлов Н. Девять месяцев продовольственной работы Советской власти. М., 1918.

Осипова ТВ Крестьянский фронт в гражданской войне // Судьба российского крестьянства. М, 1995

Осипова Т. В. Обманутый класс // Родина. 1990. № 10.

Осипова ТВ. Российское крестьянство в революции и гражданской войне. М., 2001

Павлуновский И. Обзор бандитского движения по Сибири с декабря 1920

по январь 1922 г. Новониколаевск. 1922. Павлюченков С.А. Военный коммунизм в России: власть и массы. М.,

1997.

Павлюченков С.А. Крестьянский Брест или предыстория большевистского НЭПа. М.. 1996.

Павлюченко С.А. Почему вспыхнула "антоновшнна"? Дополнительные штрихи к истории восстания // Неделя. 1989. № 44.

Перейра Норман Т.О. Сибирь: Политика и общество в гражданской войне. М., 1996.

Пешехонов А.В. Земельные нужды деревни и основные задачи аграрной реформы. СПб., 1906.

330

Письма из прошлого, октябрь 1917-го - начало f Публ. и пре-

дисл. О. Данилова // Свободная мысль. 1993. № 6.

Письма из прошлого: 1918-1920 годы / Публ. и предисл. О. Данилова f

Свободная мысль. 1992. № 15. Поздников Н.Ф. Ликвидация контрреволюционных кулацких восстаний в

Оханском уезде в 1918 году // На фронте и в тылу. Пермь, 1959 Покровский М.Н. Контрреволюция за 4 года. Мм 1922. Поляков ЮЛ. Переход к нэпу и советское крестытство. М.. [Померанцев П Е.\ Повстанческое движение в Алтайской губернии в 1920

году (I мая — 1 октября 1920). Ново-Николаевск, 1922. Померанцев П.Е. Красная Армия Сибири на внутреннем фронте (Борьба с восстаниями в тылу за 1920-1922 г.) / Красная Армия Сибири. Ново-Николаевск. 1923. № 3-4. Посадский А.В. Крестьянство и власть: возможности диалога в 1918-1921 гг. (На материалах Саратовской губернии) // Клио: Журйал для ученых. 1999. № 1 (7). Посадский А.В. Российское крестьянство в гражданской войне //Проблемы политологии и политической истории Саратов, 1994 Вып. 4 Посадский А. В. Саратовское крестьянство в условиях Гражданской войны // Клио: Журнал для ученых. 1997. № 3.

fПосадский А. В. Социально-политические интересы крестьянства и их проявления в 1914-1921 гг. (на материалах Саратовского Поволжья) Дис. ... канд. ист наук. Саратов. 1997 Почешхов НА. Гражданская война: регулярные военные формирования и "зеленое" движение // Молодые исследователи Адыгеи Майкоп, 1994. Вып. 1. Провинциальная ЧеКа: Сб. статей и материалов. Харьков: Спецвыпуск If журнала "Клио", 1994.

Пушкарев Н. О красном и белом терроре периода гражданской войны F (на материалах Шадринского уезда) /'/ Революция 1917 года и Зауралье (Поиск и проблемы). Курган» 1997. Райхлин Р. Систематика социологии и социальная динамика / www,

israel net/raikhl in/social_dynamics/myrusbook/referat.him Рамазанов А.Г. Правосознание российского крестьянства в революционную эпоху (на материалах Самарско-Симбирского Поволжья): Авто-

('¦ реф. дис. ... канд. ист. наук. Самара. 1995. Рассказов Л.Я. Последствия "военного коммунизма" в Башкирии // История края и судьбы людей. Уфа, 1994. Рейли ДМж. Политические судьбы российской губернии: 1917 год в Саратове. Саратов, 1994. ? Розанов В.В. Когда начальство ушло... М., 1997. Российская провинция в годы революций и Гражданской войны. Н Новгород, 1998. Рощевский П. И. Восстановление Советской власти в Зауралье после изгнания колчаковщины // Исторический сборник. Тюмень, 1967, Т. 33. Русский крестьянин. Литературно-общественный и агрономический

сборник популярных статей. М., 1918. Вып. 1-57. Саблин ВЛ. Хроника отчаяния и борьбы (Вологодская деревня в годы гражданской войны) // Вологда: историко-краеведческий альманах. Вологда, 1994.

Список источников и литературы

331

Савченко В. Авантюристы Гражданской войны: Историческое расследование. Харьков; М.. 2000. Саин-Витгенштейн Е.Н. Днснник 1914—1918 гг. Париж, 1986.

Сайсанов Д.С. Крестьянские восстания в Царевококшайском уезде в 1918 году// Марийский археографический вестник. 1995. № 5.

Сафонов ДА Крестьянское движение на Южном Урале 1855—1922 гг.: Хроника и историография. Оренбург, 1999.

Сафонов Д.А. Великая крестьянская война 1920—1921 гг и Южный Урал. Оренбург, 1999.

Сафронов А.А. Крестьянская община в Тамбовской губ. в 1917-1928 гг. (социальные аспекты проблемы): Автореф. дне. ... канд. ист. наук. Воронеж, 1997.

Саьцер Д.Г Крестьянское движение в губерниях Черноземного Центра России (март 1917 — март 1918 г.): Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Казань. 1991

Семенов А. В дни суровых испытаний (К 50-летию разгрома эсеро-кулац-кого мятежа в Западной Сибири, Зауралье) // Блокнот агитатора. Курган, 1971. N1» 16.

Сенчакова Л.Т. Крестьянское движение в революции 1905—1907 гг. Мм 1989.

Сенчакова Л.Т. Приговоры и наказы российского крестьянства 1905—1907 гг.: По материалам центральных губерний: В 2 кн. М., 1994.

Сенчакова Л.Т. Приговоры и наказы — зеркало крестьянского менталитета 1905—1907 гг. // Менталитет и аграрное развитие России (XIX-XX вв.). М.. 1996. Сидоров П. Курганское восстание в январе 1921 г. // Пролетарская революция. 1926. № 6. Скобелкина Е.Б. Симбирские большевики в борьбе с кулацким мятежом весной 1919 года // Уч. зап. Ульяновского гос. пед. ин-та. Сер. обществ, наук. Ульяновск, 1966. Т. 22 Вып. 1. Скориков А.И. Из истории повстанческого и дезертирского движений на территории Челябинской губернии в конце 1919 - начале 1921 гг. // Ист. чтения: Матер, науч. per. конф. Центра ист.-культ. наследия г. Челябинска "Крушение царизма и гражданская война на Урале" (1997). Челябинск, 1998.

Соболева А.А. Крестьянское восстание в Тамбовской губернии (1920-1921 гг.): Библиогр. указатель. Тамбов, 1993.

Скотт Дж. Оружие слабых: повседневное сопротивление и его значение // Великий незнакомец: Крестьяне и фермеры в современном мире: Хрестоматия. М., 1992.

Соколов К.И. "Зеленое движение" в Тверской губернии // Дни славянской письменности и культуры. Тверь, 1997. Вып. 3.

Солоневич И.Л. Народная монархия. М., 1991.

Столяров И. Записки русского крестьянина. Париж, 1986.

Суворов Д. Все против всех: Неизвестная гражданская война // art. ига)-info.ru

Суслов Ю.П. Социалистические партии и крестьянство Поволжья (октябрь 1917-1920). Саратов, 1994.

Сутырина Г.С. Беспартийные конференции в Екатеринбургской губернии (1919-1920 гг.) // Уч. зап. Урал. гос. ун-та. Сер историческая. Вып. 18. № 103. Свердловск, 1970.

Таубин Р. Разгром кулацкого мятежа Сапожкова // Борьба классов. 1934. N9 12.

Телицын В.Л. Антибольшевистские выступления уральского крестьянства в первые послереволюционные годы // Каменный пояс на пороге 111 тысячелетия. Екатеринбург, 1997.

Телицын В.Л. К истории антисоветских выступлений крестьянства Урала

в первые послереволюционные годы (предварительные замечания) // История крестьянства Урала и Сибири в годы гражданской войны: Тез. докл. Вссрос. науч. конф., посвящ. 75-лстию Зап.-Сиб. крестьянского восстания 1921 г. Тюмень, 1996. Телицын В.Л. К истории антибольшевистских выступлений на Урале в первые послереволюционные годы: участники и руководители (предварительные замечания) // Революция и человек: Социально-психологический аспект М., 1996. Телицын В.Л. К истории организации антисоветского вооруженного сопротивления в Сибири (декабрь 1917 - май 1918 гг.) // История "Белой" Сибири: Тез. Второй науч. конф. (4-5 февр, 1997 г.). Кемерово, 1997.

Телицын В.Л. К истории антибольшевистских выступлений на Урале в первые послереволюционные годы: некоторые события и факты // Тоталитаризм в России (СССР) 1917-1991 гг.: оппозиция и репрессии: Матер, науч.-практ. конф. Пермь, 1998. Телицын В.Л. Нестор Махно: Историческая хроника. М., Смоленск, 1998.

Телицын В.Л. Октябрь 1917 г. и крестьянство: поведенческий императив I и хозяйственная обусловленность // 1917 год в судьбах России и i мира. Октябрьская революция: от новых источников к новому ое-мыслению. М ., 1998. I Телицын В.Л. Провинциальный бунтарь как социально-психологический тип (первая четверть XX века) // Abstracts. VllCCEES Word Congress Tampere, Finland. 29 July - 3 august 2000. Helsinki, 2000. шГелицын В.Л. Русская революция 1917 года: деревня против города или перманентная война // Академик П.В. Волобуев. Неопубликованные работы. Воспоминания. Статьи. М , 2000. | Телицын В.Л. Сквозь тернии "военного коммунизма": крестьянское хозяйство Урала в 1917-1921 гг. М., 1998. Телицын В.Л. Феномен русского провинциального бунтарства: традиции, доктрины и утопии (первая четверть XX века) // Modernisation in the Russian Provinces. Studia Slavica Finlandensia. Т. XVIt. Helsinki, 2000.

Тилли Ч. Сельский конфликт и сопротивление развитию капитализма и государства // Великий незнакомец: Крестьяне и фермеры в современном мире: Хрестоматия. М . 1992. Титов Ю.П. Борьба советского государства с контрреволюционными мятежами (конец 1920-1921 гг.) // Сов. государство и право. 1967. № 5.

Список источников и литературы 333

Толстикова Н.Н Политические настроения нижегородского крестьянства (По материалам избирательной кампании по выборам в сельские Советы летом 1919 года) // Записки краеведов. Вып 9 II Новгород,' 1991.

Третьяков ГЛ. Поместное дворянство Европейской России в 1917 г. на материалах иснтрально-зсмлсдельческого района и Поволжья. Куйбышев, 1990.

Трифонов И.Я. Классы и классовая борьба в СССР в начале нэпа (1921-1923 гг.). Ч. I. Борьба с вооруженной кулацкой контрреволюцией. Л , 1964.

Тулзакова В.Ф. Исторические материалы периода гражданской войны как источник изучения общественного сознания российского этноса (По материалам Самарской губернии) // Российское сознание: Психология, феноменология, культура. Самара, 1994.

Тухачевский М. Борьба с контрреволюционными восстаниями // Война и революция. 1926. № 7—9.

Усиенко А.Г. Психология социального протеста в России XVII—XVIII веков. Тверь, 1994. Ч. I.

Чеканцев ЗЛ. О новом подходе к истории народных движений // Нов. и новейш. история. 1993. № 4.

Чернопицкий П.Г. Повстанческое движение крестьян и казаков Дона в 1920-1922 г. // Изв. высш. учеб. заведений Сев.-Кавк. региона. 1998. № 3.

Черняк Э.И., Якимова ТВ. Материалы крестьянских съездов 1917-1918 гг. в Сибири (историографические аспекты) // Из истории революций в России (Первая треть 20 в.) Томск, 1996. Вып. I.

Чистов Б.Н. Крах чапанного мятежа // Волга. 1974. № 4.

Шадский ОМ- Зарубежная историография российского крестьянства и крестьянских движений в 1918-1921 годах: Историографический обзор. Тамбов, 2000.

Шатковская ТВ. Правовая ментальность российских крестьян второй половины XIX века: опыт юридической антропометрии. Ростов н/Д, 2000.

Шафир Я. Белогвардейцы и крестьянство. М.; Л., 1928.

Шелестов Д.К. Из истории крестьянских восстаний в Западной Сибири осенью 1918 г. // Вести МГУ. 1954. Вып. 1. Сер. общ. наук. № I.

Шибанов Н.С "Зеленая война": Исторические очерки (о партизанском движении крестьян и казаков на Южном Урале в 1920 г.). Челябинск, 1997.

Шишкин В.И. Антикоммунистическое вооруженное сопротивление в Сибири в 1920 году (Численность и состав повстанцев) // Из истории революций в России: Первая четверть XX века. Томск, 1996. Вып. 2.

Шишкин В.И. Из истории классовой борьбы в Сибири в 1920 г.: Лубков-шина и сс крах // Изв. Сиб. отд. АН. СССР. Новосибирск, 1980. № I. Сер. обществ, наук. Вып. I.

Шишкин В.И. Колывановский мятеж (1920 г.): Документальная хроника //Сибирские огни. 1990. № 10.

Шишкин В.И. О социальной природе антисоветских вооруженных выступлений в сибирской деревне (конец 1919 - начало 1920 г.) // Вопро-

334

сы истории социально-экономической и культурной жизни Сибири.

Новосибирск, 1975. Штейнберг И.З. Нравственный лик революции. Берлин, 1923. Шуклецов ВТ. Ликвидация Колыванского кулацко-эсеровского мятежа

(июль 1920 г.) // Из истории партийных организаций Сибири Сб.

статей. Новосибирск, 1972. Вып. 83. Шулыгин В.В. Дни. 1920. М., 1989.

Хвалебное. Минувшие дни: Краткий очерк бандитского движения за

1920-21-22 гг. // Былое Сибири. 1923. К» 2. Хейфец Н. Белый бандитизм. Советы без коммунистов // Былое Сибири. 1923. № 2.

Хобсбаум Э. Разбой как социальное явление // Великий незнакомец:

Крестьяне и фермеры в современном мире: Хрестоматия. М , 1992. Худяков П. Бывало-живало // Север. 1989. № 5.

Фовицкий В. Зеленая армия в Черноморье // Пролетарская революция.

М.; Л„ 1924. Кн. 8-9. Фатуева Н.В. Крестьянские волнения и восстания в Тамбовской губернии (1918-1921 гг.). М., 1995. Фатуева Н.В. Противостояние: кризис власти - трагедия народа (Из ис-I тории крестьянских волнений и восстаний в Тамбовской губернии в

1918-1921 годах). Рязань, 1996. Федоров СВ. Крестьянское восстание в Тамбовской губернии 1920-1921 гг.. Современная историография // Тамбовское крестьянское: от ¦капитализма к социализму (вторая половина XIX - начало XX вв.). i Тамбов, 1998. Вып. 2.

Фельдман Д. Крестьянская война // Родина. 1989 № 10.

Фефелов СВ. Большевики и российская деревня весной — осенью

1919 года (На материалах губерний Центрального Черноземья) М.,

1998.

Фефелов СВ. Большевистская власть и крестьянство, осень 1919 - весна 1921 гг. (По материалам Центрального Черноземья России) М., 1999. Френкин М. С. Трагедия крестьянских восстаний в России 1918-1921 гг. Иерусалим, 1987.

Якубова Л. Кулацкие мятежи и крестьянская война (1918-1920) // Татарстан. 1992. № 7/8. Шкубова Л.М. Разгром кулацких мятежей в Среднем Поволжье в 1918 г.// Вопросы отечественной, зарубежной истории, литературоведения и языкознания. Казань, 1981. \Яров СВ. К вопросу об источниках и особенностях крестьянских восстаний на Северо-Западе России в годы "военного коммунизма" // Северо-Запад в аграрной истории России. Калининград, 1997. I Яров СВ. Крестьянские волнения на Северо-Западе советской России в

1918-1919 гг. // Крсстьяноведенис: 1996. М., 1996. Яров СВ. Политическая психология крестьян при переходе к "военному коммунизму" (По материалам Северо-Запада России) // Вече: Альманах русской философии и культуры. СПб., 1995. Вып. 2.

Class, Power and Conflict: Classical and Contemporary / Ed. by A. Giddenes and D. Held. Los Angeles, 1982.

Список источников и литературы

335

ffges Orlando. Peasant Russia, Civil War: the Volga Countryside in Revni,,.-(1917-1921). Oxford, 1989. Olut,0»

Figes Orlando. Peoples Tragedy: The Russian Revolution, 1899-1924 1994. • L-

Moritsh A. Landwirtschaft und Agrarpolitik in Russland vor dcr Revnlm Wien, 1986. u'unon.

Scott J. The moral economics of peasant. New Haven, 1976.

Телицын ВЛ. Некоторые проблемы изучения политики "военного KOMMV низма" //Journal of Tonghua Teachers College. 2000. № 3 (Ha кит яз!

Telitsyn V.L. Vom Fcbruar zum Oktober. Die Soziale Explosion im russische Dorf. Wesscn und Dynamik. Methodologische Aspekte // Die Russisch Revolution 1917. Wegweiser oder Sackgasse? Berlin, 1997.