Преп. Максим Грек

БЕСЕДА ДУШИ С УМОМ

в вопросах и ответах, о том, откуда рождаются в нас страсти.

Здесь же и о Божественном Промысле, и против астрологов.

Оп.: Прп. Максим Грек "Духовно-нравственные слова", Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2006 г.

Душа. Ум мой любезный! К тебе ныне обращаю обычную беседу. Немалое объемлет меня удивление, каким образом ты, будучи поставлен Создателем как бы некоторым властелином и содержа все жизненные мои силы и все, без исключения, части тела, как царь какой, владеющий укрепленным городом, или как некоторый искусный кормчий, управляешь всем телом посредством своих искуснейших умственных мановений; потом, как наездник какой, который, будучи сброшен свирепым конем, лишается победы, а часто даже и самой жизни, так и ты, будучи часто одержим какой-нибудь темной страстью — или пагубною завистью, или гневом, или печалью, — тотчас весь приходишь в сильное смущение и страшно печалишься, и тогда все твои рассуждения и слова становятся неприличны­ми и, короче сказать, не признаешь тогда никого: ни сродников, ни самых любезных тебе друзей. Сказать ли еще больше? Ты испускаешь тогда беззаконную хулу на Самого Того, Кто един благ. Скажи, прошу тебя: почему это так с нами — со мной и с тобой — случается? Сильно желаю, возлюбленный, об этом от тебя узнать.

Ум. Крайне неудобовразумительное и непостижимое для разума усердно желаешь ты, душа, узнать от меня. Поэтому я с великим удовольствием предпочел бы совершенное молчание, если бы не совестился божественного проповедника, требующего, чтобы мы всегда были готовы к: ответу всякому вопрошающему нас о словеси премудрости. Итак, сколько могу, при помощи свыше, скажу тебе немного о том, о чем спрашиваешь.

Страшный, весьма страшный недуг, о душа, есть самолюбие, и этот злой нрав, утвердившись долгим временем в душах наших, требует больших трудов и подвигов, пока не будет изгнан из нас. Было когда-то, было время, когда мы с тобой были свободны от этих страстей и имели жизнь вполне тихую и безмя­тежную, насыщаясь высокими и чистыми мыслями самих божественных желаний, когда не волновались ни тщетною славою, никакими спорами, ни пагубною завистью, ни гордостью, но простым, незлобивым и единообразным мудрованием всегда стремились горе', будучи поощряемы желанием совершеннейшего блага. Творец наш, душа, прост и нисколько не причастен никакому злу и лукавству. Это — одна Благость, одна Премудрость и Правда; Он милосерд, щедр, весь свят и праведен; от Него изобильно источается всякая святыня, всякая благость и всякие духовные дары. Желая возвести в это совершенство и созданного Им изначала по Своему Божественному образу, Он, Преблагий, дал ему Божественную заповедь, которую если бы он до конца сохранил без вреда, то был бы воистину блажен и всегда чисто и бесстрастно наслаждался бы беседою с Самим Богом. Ибо самым тем Божественным дуновением Он вложил в него все те досточтимые добродетели, которые находятся в Божественном и всесвятом естестве, каковы суть: благость, милосердие, кротость, правда, любовь и подобные тому. Однако не дал ему сразу и совершенное преуспеяние, — и это, с одной стороны, для того, дабы он не вознесся множеством дарований и не был окончательно лишен Божественной любви, а с другой сто­роны, чтобы, поощряемый желанием совершеннейшего и чистейшего блага, он всегда больше стремился к получению его. Так понимать заставляет меня то обстоятельство, что он не мог долго воздержаться от нарушения Божией заповеди. Если бы он имел вполне твердую веру, то имел бы и твердое преуспеяние, ибо от веры рождается разум, как ясно говорит мудрое изречение Писания: "Аще не уверите, не имате разумети". Итак, причиною его падения было несовершенство веры и любви к Создателю. Удовлетворено ли теперь, душа, твое желание или и еще нуждаешься, чтобы тебе сказано было об этом более пространно?

Душа. Если для тебя не составит особенного труда, то прошу сказать яснее. Также скажи и о том, каким образом можно приобрести кротость?

Ум. С радостью исполню для тебя и это, если благодать Божия свыше подаст мне слово премудрости. Как и выше я сказал, причиною нашего падения была слабость нашей веры, чему по необходимости последует неведение совершеннейшего Блага, а это производит сильное омрачение наших умных очей и уподобляет нас, душа, увы, бессмысленным ско­там, как и у боговдохновенного Песнопевца об этом говорится, ибо он особо и ясно воспел: "И человек в чести сый, не разуме, как бы следовало, и потому уподобися скотом несмысленным". Прародители наши, по причине несовершенства разума, не поняли обмана злобного змия, и, наподобие рыбы, проглатывающей удочку, приняли его совет, и невоздержно вкусили от плода запрещенного древа, почему праведным судом Божиим лишились блаженства и божественного пребывания в раю. Лишившись же прежнего Божественного просвещения и подвергшись немедленно внутренней смерти, они, прежде всего, приняли в себя два наиболее вредных душевных недуга: забвение и неведение, от которых страшно повредились их умные очи, и они сделались вместилищем многообразных страстей.

По причине забвения, теряя постоянно из памяти ту Божественную славу, которой, увы, безумно лишились, желая же всей душой этой пагубной славы, валяющейся по земле, и достигая ее, мы страшно гордимся и превозносимся, как кедры ливанские; лишаясь же ее, сильно уязвляемся сердечною печалью и стрелами пагубной зависти. Ибо не можем терпеть, когда видим, что нас бесчестят, а других удостаивают великих похвал. От этого мы предаемся гневу, так как считаем себя более всех достойными чести. Если же вспомнили бы, что мы все одинаково страдаем от неведения и забвения, то всячески были бы более кроткими и не устремлялись бы, душа, друг на друга, подобно диким зверям. Итак, от забвения рождаются тщеславие и гнев, гибельная зависть и гордость, а от этих опять рождается множество злейших страстей, которые, как дикие звери, устремляются на нас, страшно раздражают, пленяют и смущают нас, ввергая в бесчисленные бедствия. Неведения же совершеннейшего Блага злые порождения суть: корень всех злых — сребролюбие, и происходящие от него [процентные] росты, и то, чтобы без милости лихоимствовать, и безбожно похищать чужое добро, и предаваться скверному плотскому неистовству, и то, чтобы не знать самого себя и никогда не иметь памяти смертной; и верх всякого зла — это нисколько не бояться Бога и не трепетать будущего Страшного Суда, а жить только всегда, подобно бессловесным животным, в ненасытном угождении чреву и плотским похотениям, считая эти телесные наслаждения за совершенное благо. Отсюда брани, и войны, и пленения, и разбойнические нападения по всей земле и по морю. Как человек, пристрастившийся к пьянству, будучи сильно нагружен вином, бесчинствует во всем, и говорит неподобное, и честных и благопристойных считает бесчестными и непристойными, и ни в чем нисколько не имеет здравого рассудка, так и мы с тобой: омрачившись в мыслях неведением истинного Добра, легко становимся жертвою свирепых бурь пагубных страстей, то беснуясь яростью и гневом, то истаявая завистью, то весьма неистовствуясь плотскою похотью до того, что часто отрекаемся самой жизни. И что много го­ворить! Как корабль, лишившись мачты, канатов, парусов и самого руля, носится ветром туда и сюда, ударяемый постоянно силою громадных волн, или же, наткнувшись на камень, разбивается волнами и погрязает в глубине, так и мы, душа, постоянно подвергаемся нападению пагубных страстей, ибо погубили безумно прежнюю свою красоту, подчинившись льстивому обману змия. С тех пор мы умерли внутреннею смертию, которою наказал нас Господь за преступление Его заповеди, и жизнь, заключающаяся в бесстрастии и божественном вдохновении, далеко отступила от нас.

Непримиримый же враг нашего рода, подчинив нас себе, научил всякому злу и всякому беззаконию, усиливаясь, как богоборец, совершенно отстранить нас от веры и любви к Создателю. Он, всескверный, вместо служения Единому несозданному и безначальному Божеству, Которое троично в Лицах и едино по существу, ввел служение бесчисленному множеству лжеименных богов. Вместо дарованного нам свободного произволения и самовластия, чем мы собственно и отличаемся от естества бессловесных и, насколько возможно немощному человеческому естеству, уподобляемся Тому, Кто создал нас по Своему образу, враг подчинил нас ложной вере в действие на нас звездного течения, уверяя, что отсюда происходит влияние на наше произволение в избрании добра и зла, так что мы отнюдь не можем будто бы ничего ни делать, ни желать вопреки тому, как это определено нам роком непреложного течения звезд. Также уверяет, что от круга звездного течения зависит и счастье, и все касающееся нас. Этим он изобрел для повинующихся ему безумно три некоторые скверны и пагубы: во-первых, Виновника и Подателя всех благ, единого благого и праведного по естеству, Который то обетованием Божественных благ, то угрозою бесконечных и страшных мучений отводит нас от всякого зла и поощряет к непорочному и богоподобному житию, он, всескверный, безбожно старается представить виновником всякого зла для людей, как подчинившего их насильственному влиянию звезд; во-вторых, далеко отстраняет от себя то, чтобы всеми людьми он был признаваем единственным виновником всякого зла, и, в-третьих, повинующихся безумно этому душепагубному и нечестивому учению он всегда удерживает в творении беззаконных дел, так как они уверены, что крепко окованы насилием влияния звезд. От многих случалось слышать, что, когда их обличают в каком-нибудь беззаконном действии, они говорят, что никоим образом не могут от этого отстать, так как звезда, под влиянием которой они находятся, насильно влечет их к тому против их воли и крепко привязывает к этой страсти.

Злее этого кто мог бы что-нибудь придумать, чтобы возвести хулу на Саму Божественную Правду? Если Он Своими заповедями строго запрещает нам желать чужой жены или неправдовать, а затем крепким насилием влияния звезд принуждает нас ко всякому беззаконию и ко всякой злобе, то каким образом, узаконивая для нас совершенно невозможное, может признаваться праведным? Увы [, не может] ! Ибо кто из носящих плоть в состоянии всегда противостоять против трех крепких противных ему борцов, то есть против бесов, против звезд и против непрестанного нападения естественных страстей, всегда сильно нападающих на нас? К тому же окажется, что Он сильно обидел род человеческий, когда вышним чинам, то есть Ангелам, предоставил даром Свое Царство, а нам поставил противников в лице бесов, звезд и планет, которые насильственно возбраняют нам вход в него. Также каким образом явится достоверным Божественное слово, которое говорит: "Се, дах вам власть наступати на ядовитых змей и скорпионов и на всю силу вражию", если влиянием звезд мы привлекаемся к злым страстям? Сказав же о ядовитых змеях, Он ясно научил нас, что не влиянием звезд привлекаемся мы к злым делам, а пагубными бесами, от которых мы, душа, в [самом] начале в древности и потерпели достойное плача падение, как ясно свидетельствует великое и пресветлое солнце, богомудрый Павел, который говорит, что верным предлежит брань не к крови и плоти, то есть не к немощному естеству человече­скому, но к пагубным началом и властем века сего, к самым лукавым духовом, изобретателям всякой злобы. Их силою в древности совершались по всей вселенной бесовские волхвования и происшедшая отсюда прелесть поклонения идолам. Представителям всякой бесовской и астрологической прелести весьма послушно внимали и риторы, и философы, и сильные цари. Ученики их суть все чародеи, и волхвы, и наблюдающие за полетом птиц, и ставящие участь человека в зависимость от рождения под влиянием той или другой звезды, которые, по подобию змия, вливают в души человеческие яд своей злобы и прелесть звездочетства. Над всеми ними вообще мы получили власть, если благоверно служим Создателю всех, Царю и Богу, совершая всегда делом все святые Его заповеди. Если же преступим их, то впадем в бесчисленные напасти, но это случается с нами по судьбам Божиим, а не по действию слепого счастья колеса [Фортуны] и не по влиянию звезд, как ложно толкует астрологическое безумие.

Не владеть над нами, душа, поставлены звезды, но они устроены для того, чтобы просвещать воздушное пространство во мраке ночи и показывать время: мореплавателям —для безопасного плавания, а земледельцам — для возделывания земли2. Если же насильственным влиянием звезд одни бывают любителями добродетели, а другие — последователями зла, — тогда как всякого блага начало есть вера в Бога Истинного, а всякого зла последнейшее зло есть неверие, — то никакого осуждения не заслуживают те, которые нечествуют против Бога, равно как никакой награды и благодати не получат от Бо­га те, которые благочестно чтут Его. Ибо и то и другое [, выходит,] бывает не произвольно, а по принудительному влиянию звезд, по которому одни влекутся к благочестию, а другие — к неверию. Какое же после этого значение будет иметь Божественное изречение: Нуждницы восхищают Царство Небесное? Также: "И пойдут одни в нетленную жизнь, а другие в огненные муки преисподней?" Ибо то, что делается поневоле, одинаково не заслуживает ни награды, ни наказания, будет ли то доброе или злое, как ясно богословствует честнейший и боговдохно-венный божественный Иоанн Дамаскин, который говорит: "Эллины думают, что все, касающееся нас, зависит от влияния этих звезд, солнца и луны, востока и запада; в этом упражняется астрологическая наука. Но мы утверждаем, что они служат предзнаменованием дождя и бездождия, холода и тепла, засухи и ветров и тому подобного, а наших дел указанием они служить нисколько не могут, ибо мы созданы Творцом самовластными и являемся властителями своих дел. Если же мы все делаем под влиянием звезд, то по принуждению делаем то, что делаем. А что бывает по принуждению, то не признается ни добром, ни злом. Если же мы не имеем ни добра, ни зла, то не заслуживаем ни похвал, ни наград, ни укоризны, ни мучений. Таким образом, Бог окажется несправедливым, подавая действием звезд одним благоденствие, а другим несчастье. Если же все идет и несется по нужде, то Бог не правит вселенною и не имеет никакого промышления о Своем создании". И каким образом будут истинными слова Анны пророчицы, которая говорит, что Господь убожит и богатит, смиряет и высит, воз-ставляет от земли убога и от гноища воздвизает нища, низводит во ад и возводит оттуда, если колесо слепого счастья течением звезд [якобы] одних возвышает от земли на высоту, а других низводит до земли? Если истинны слова Анны пророчицы, то вера в счастье и несчастье — ложь, как изобретение неверных, а не учение и предание святых. Поэтому мы, как истинно верующие, должны устраивать свою жизнь и украшать ее похвальными обычаями и благоверным учением. К тому же, если настоящая жизнь есть село, а доброе семя суть сынове Небесно­го Царствия, а плевелы суть семя лукавого, то есть делатели всякаго беззакония, то из этих Божественных слов явствует, что не силою движения звезд одни бывают любителями добродетели, а другие — преданными злу, но это зависит от того, что одни, повинуясь Богу, бывают добрыми, а другие, последуя злокозненному демону, делаются злыми.

Не будем же искать лучшего против сказанного уверения, ибо нет никого премудрее Бога. К тому же, если Бог создал человека по образу Своему и по подобию, то есть свободным и самовластным, чтобы он по собственному произволению стремился восходить ко всякому богоугодному жительству, затем, как бы раскаявшись, [будто бы] подчинил его крепкому и принудительному влиянию звездного течения, и этим, как негодного пленника, гонит его к совершению всяких непристойных страстей и опять же сильно гневается на нас за то, что мы их исполняем, то окажется, что Он Сам Себе противоречит, тогда как Он — источник всякой премудрости. Итак, не колесо слепого счастья [Фортуны] и не звезды, но Сам Преблагий и единый Праведнейший, всеми [и над всем] Царствующий, Своим всевидящим Божественным предведением все, касающееся нас, премудро и праведно устрояет и правит так, как нам всего полезнее. "Аз Сам иубию, такожде паки и жити сотворю Аз", — говорит Царствующий над всеми. Всяко даяние благо и всяк дар совершен, не просто свыше есть сходяй, но от Самого Отца светов и от собезначального Ему Сына и Святого Духа, Ими же превосходно все управляется. А ви­новниками всякого зла являются сами бесы, да и мы, безумно повинующиеся [начальнику их — диаволу]. Будучи исполнен зависти и всякой злобы, низверженный с Неба по своей гордости, он не может терпеть, когда видит, что мы расположены к миру между собою, но как бешеный пес, кого бы ни встретил, всякого кусает, одинаково на всех злится, так и этот всепагубный, будучи свергнут с высоты и подвержен крайнему бесчестию, видя человека, которого прежде имел подчиненным себе и которого посрамил всякими нечистыми делами, теперь же [в лице Иисуса Христа] как Бога Вышнего, прославляемого всеми и восседающего на Отеческих десных престолах, — разрывается от зависти, неистовствует и постоянно скрежещет зубами. Как дикий зверь, он сокровенно и мысленно всегда подыскивается под нас, умышляя всяческие сети, и тщится, всескверный, воспрепятствовать нам вступить на путь, ведущий к бесстрастной и нестареющей жизни. Для завистливого и злорадного обыкновенно составляет радость и наслаждение видеть погибающими всех ненавидимых им. Поэтому он всегда борет нас скверными помыслами, пагубною завистью и гордостью; он — учитель и воровства, и убийства; он сам — начальник и всякой лжи, и лести; он убеждает и раскапывать гробы мертвецов, и без страха грабить одежды с тел, уже смердящих. Но зачем долгою речью докучаю тебе? Он изобретатель всякой злобы и бесчисленных зол, коими наполнил весь мир, завидуя нам по причине даруемой нам свыше Божественной благодати. Будучи сильно раздражаемы постоянно такими и столькими злыми страстями, как бы дикими зверями, — что удивительного, если мы часто, о душа, уклоняемся от доброго нрава и благо-честного жительства? Ведь никто не дивится тому, что море часто волнуется от сильного действия вет­ров. И мы с тобой ничем не отличаемся от поверхности моря, возмущаемого всякими ветрами.

Вот ты уже и получила вполне, душа, то, чего желала, как мне думается, хотя и кратко все это тебе изложено. Теперь же услышь и о том, каким образом можно приобрести кротость, так как ты впереди просила меня об этом.

Начало премудрости— страх Господень — как воспел богомудрый Песнопевец, сын Иессеев. Истинным же страхом почитай, душа, прилежное исполнение Божественных заповедей, а тот страх, который выражается в одних пустых словах, почитай не страхом, душа, и не благоговением, а прелестью души, поруганной бесплотными врагами, по причине крайнего ее безумия. "Всяк убо, — сказал Гос­подь, — иже слышит словеса Моя и не творит я, то есть не исполняет их преподобно самим делом, уподобится мужу уродиву, иже созда храмину свою на песце". Как человек, получивший от своего господина начальство над городом и принявший от него прекрасные правила, по которым он должен бы и сам хорошо и честно жить, и положение тамошних жителей устраивать правильно, если, прибыв в город и насытившись всем, что есть в нем хорошего, сильно вознесется гордостью, и не заботится более о соблюдении данных ему правил, и даже не хочет пребывать в тех границах власти, какие ему определены, но становится для всех тяжелым, величавым и свирепым, выражая это криком, диким взглядом и мучительством, не только лишается самого начальства, но и подвергается достойным своего безумия казням, так и тот, кто, забыв Божественные законоположения, то есть щедроты, милость, священную любовь, законность, правду, тихость, кротость, по­хвальное целомудрие и преподобное смиренномудрие, а лишь в одном неедении некоторых брашен и в слышании только Божественного Писания заключает свое благоверие, ослеп душевными очами и от­падает от священного собора святых. "Не слышате-лие бо закона [, — говорит святой Божий проповедник, —] угодны Богу, но те, которые прилежно всегда его исполняют".

Поэтому главным основанием приобрети сей чистейший страх Божий, ибо без него все остальное бесполезно: и воздержание от брашен, и долгое пребывание в молитве. [Весьма строго укоряя нас,] Господь говорит: "Что же Мя глашаете Господа, и елика вам Аз Сам повелеваю не хощете творити?" На этом-то твердом и непоколебимом основании старайся устраивать уже [пост и воздержание —] крепкую узду плоти или чреву, которое восстает на нас неудержимыми стремлениями и беснуется своими пожеланиями. Ибо если оно расширяется, то мы погибаем, как и наоборот, когда оно ссыхается, мы живем постоянно праведною жизнью. Как огонь, если попадает в небольшое количество плохих дров, то действует в них тихо, без шума и умеренно; если же прибавлено будет много толстых дров, то немедленно возносится в высоту и произво­дит страшный некоторый шум, так и мы с тобой, если чрево наше от невоздержания толстеет, делаемся сильно свирепыми и дикими, и, как зверь, чуждый кротости, гневаемся на всякого, и весьма неприлично увлекаемся криком и яростью. Когда же плоть наша иссушается воздержанием, то все у нас пребывает в великой кротости и всякой тишине. Этому немало содействует и то, чтобы жить вдвоем или втроем с единонравными. Сожительство со многими часто подает повод к увлечению гневом и против своего желания, когда придется или услышать что-нибудь неприличное, или увидеть бесчинные поступки, противные отеческим преданиям. Ко всему этому, приобретение кротости зависит много и от того, чтобы проводить жизнь нелюбостяжательную, часто упражняться в чтении житий святых в безмолвии и приучать себя к памяти смерти, ибо ничто так не делает нас зверскими, как владение, по примеру господ, имениями. Как поверхность моря в тихую погоду имеет прекрасный вид, и радостно на него смотреть; когда же поднимется сильный ветер, то оно страшно возмущается, воздвигает волны, как горы, и сильно шумит, так и душа, надмеваясь вла­дением имений, распаляется яростью, высокомудрствует о себе, омрачается умом, теряет умиление и ожесточается сердцем, которое делается жестоким, как камень. Ибо где желание имений, там всячески и непомерное любление золота, и сладострастие, и попечения, и ссоры, а всем этим подавляется, как тернием, всеваемое в сердца наши с неба спасительное слово касательно исполнения делом заповедей Спасителя, памяти вечных благ, будущего Страшного Суда и горьких мучений. Где изобилуют помянутые страсти, там и лихоимство, и то, чтобы делать все ради человекоугодия, а этим производится бесчеловечие, и такие люди делаются свирепее зверей. Из этого явствует, что сильно прельщаются те, которые постоянно заботятся об умножении богатства и стяжаний.

Услышь же, душа, краткое содержание всего сказанного и постарайся безленостно исполнить сие делом. Как выше мною сказано, что от забвения и незнания превосходнейшего истинного Блага произошли в нас все страсти и возникло для нас бесчисленное множество зол, так что мы низошли до подобия скотов, так и частое воспоминание вышесказанного, и труд к уразумению сего, и непрестанное сердечное желание той Божественной славы, которая превыше всякого слова, достаточны для того, чтобы не только приобрести совершенную и ненарушимую кротость нрава, но и в состоянии поставить нас пред Самим Царствующим в вышних и соделать наследниками земли спасаемых, на которой твердо стоят ноги кротких, веселящихся Божественным светом.

Душа. Прошу тебя, возлюбленный, потрудись еще немного и разъясни мне то, о чем спрошу тебя. Если Господь мертвит и живит, убожит и богатит, смиряет и высит, низводит во ад и возводит, как выше сказано тобою и как в другом месте Он говорит: "Созидаяй злая Аз есмь", — то каким образом сатана признается виновником всякого зла?

Ум. Не обманывайся, душа, одинаковыми наименованиями зол и не думай, что одно и то же зло — разврат и нищета. Одно, то есть разврат, составляет преступление заповеди Божией, богомерзко и отвратительно, убивает душу, низводит ее во ад и предает бесконечным мучениям. Нищета же есть отъятие средств, питающих блудную страсть, и происходит она для некоторых по судьбам Божиим. Ибо Господь как премудрый и душеспасительный Врач, желая сделать кратковременный человеческий род причастным Своей Божественной славы, не ко всем применяет одинаковый способ лечения, но соответственно болезни каждого премудро изобретает и могущее уврачевать его средство. Поэтому, если кому богатство служит причиною величания и гордости; или сила — причиною дерзости; или красота — разврата, то этого лишает красоты, посылая на него тот или иной недуг, искажающий его внешний вид; дерзость же несносного силача укрощает расслаблением телесных членов или долговременными болезнями; гордость же, происходящую от богатства, низлагает крайнею нищетою. Также и на города и целые народы, прогневляющие Его своими безза­конными делами, посылает неурожаи, губительные болезни, внезапные нашествия дальних народов или страшные землетрясения, дабы этим исторгнуть с корнем душепагубную их злобу. И, короче сказать, все душепагубные страсти, которые обыкновенно низводят души во ад, Он как благий и премудрый Врач очень искусно исцеляет различными способами. Итак, пусть никто Всеблагого не считает безумно виновником душевредных зол, так как и врач обыкновенно не называется злым, потому что он раскаленным железом и бритвою лечит гангрену и другие заразительные язвы, посыпая их по необходимости сильнодействующими порошками. А тех зол, которые действительно таковы и низводят во ад, предавая страшным мучениям, главным виновником есть сатана, а также и мы сами, когда безумно повинуемся ему. Сильно желая нашей погибели, он, всескверный, не перестает умышлять ее для нас и, какие знает повеления Божий, направляющие нас беспреткновенно к небесному званию, убеждает нас поступать против них, всяким способом прельщая наши мысли. И одних всегда разжигает беззаконными плотскими похотениями; других отовсюду опутывает узами сребролюбия; иного горестно губит пьянством и объядением, а другого научает радоваться всякому человекоубийству. И одним из них указывает на неисчерпаемую и неисследимую пучину Божественных щедрот; других увещавает не ждать суда в будущем и не думать, что Бог промышляет о нашей жизни, но что движением звезд и колесом счастья [Фортуны] совершаются так или иначе все человеческие обстоятельства. Короче сказать, многочисленные козни устраивает он, скверный, для прельщения нашей мысли. Как опытный ловец не одну и ту же приманку ставит всем высокопарящим птицам, но, зная, какая из них к чему более склонна, то ей и предлагает, так и всепагубный этот бес, узнав, чему мы более радуемся или по естественной наклонности, или по навыку, этим и устраивает нам очень хитро сеть и ею запинает нас. Та­ким-то образом, душа, виновником всякого пагубного зла вместе с нами есть сатана.

Итак, не станем обвинять звезды или планеты, что будто они влекут нас к совершению беззаконных поступков, и не будем бояться колеса счастья, как будто оно возводит и низводит неравномерно наши обстоятельства, — это все выдумки безбожных халдеев и аравитян, а не учение благочестивых христиан. Те постоянно прислушивались только к бесам и идолам и потому не могли научиться от них никакой истине. Да и чему доброму может кто-либо научиться от самой лжи? У нас же един Бог, Который весьма премудро и преподобно устраивает все, касающееся нас, к большей нашей пользе, — и не колесом счастья, не движением звезд, но тайными Своими судьбами, как Сам один знает. Тайну этих судеб и их непостижимое разнообразие не познали злочестивые потомки ассириан, которые колесу счастья и движениям звезд приписали все нестроения этой жизни. Как неискусный какой-нибудь врач, желая исцелить страждущего водянкой или болезнью желудка, вместо того, чтобы видеть причину болезни в злокачественности естества больного или в безмерном объедении, приписывает по неопытности причину болезни вредному влиянию воздуха или пищи, тогда как умеренное пользование тем и другим полезно, так и те, оставив без упрека само­властное и произвольное избрание дел злых или добрых, по причине чего Бог или гневается на нас, если живем беззаконно, или призирает на нас милостиво, если добронравно и благочестно проводим жизнь, приписали все дела влиянию звезд и колеса счастья.

Душа. Следует ли совершенно отвергнуть таинственное учение о звездах как изобретение безбожных халдеев?

Ум. Нет, любезная душа, не вполне оно должно быть отвергнуто, но и не может все быть безрассудно принято. Ведь и наука словесности, называемая логикой, не должна быть вполне отвергнута только потому, что некоторые пользуются ею для ложных и вредных состязаний. Но насколько это возбуждает нас к прославлению [Бога] Царя [Небесного] и душу разжигает большею Божественною любовью, когда нисколько не противоречит священным и бого-вдохновенным словам Писания, а вполне с ним согласуется, настолько оно хорошо, душа, и следует его изучать как труд прилежных занятий древних досточтимых мужей. Не все это учение составляет изобретение людей нечестивых, но только то, что влечет к пропасти погибели, приписывая движению звезд и колесу счастья все наши злые и добрые дела и то, чтобы проводить время в благополучии или несчастии, и насколько оно дерзает предсказывать будущее и заставляет замечать дни и времена и часы, как бы одни из них были благополучны, а другие — злополучны. Все это, душа, богохульно и противно священным словам [апостола] Павла и [про­рока] Исайи. Ибо Павел, обличая Галатов, наблюдавших за месяцами, временами и днями, называет их безумными; Исайя же, предвозвещая запустение Египта, имевшее скоро наступить от гнева Божия, взывает к нему в виде насмешки, говоря: "Где суть ныне мудрии твои астрологи, да возвестят тебе и рекут, что будет с тобой". Горе тебе, горе тебе: это твое художество и эта премудрость погубили тебя. Ибо думать, что не по Божественному гневу за беззаконные наши преступления, но по влиянию некоторых злых звезд и от круга звездного течения и жребия изменчивого счастья случается град, и мор, и войны, и порча плодов, и землетрясения и тому подобное, есть воистину мудрование безумных и безбожных, которые полагают, что все на земле совершается без Промысла Божия. Потому что не ложен Тот, Кто угрожает посещать жезлом все наши беззакония, если живем не по Его святым заповедям, то есть если не совершаем их всегда делом, ибо говорит: "Аще оправдания Моя осквернят, и заповедей Моих не сохранят, посещу жезлом беззакония их, и ранами неправды их". Также Исайя говорит: "Аще хощете и послушаете Мене, снесте вся благая земли, какие она произрастает Моим повелением; аще же не хощете, ниже послушаете Мене, меч вы полет, — уста бо Господня глаголаша сия". Не будем же безбожно почитать творцом зловредных звезд Того, Кто един благ. Ибо как можно будет праведно • назвать Его Всеблагим, если одни из Его творений прекрасны и полезны, а другие зловредны? Ведь и источник не может быть вместе и сладким и горьким; и смоковница не производит вместе и сладкие и горькие плоды; также и пчела не приносит вместе и мед и желчь.

Итак, не следует совершенно отвергать науку о звездах, а уклонимся только от того, душа, что, как сказано, влечет в погибельную пропасть и далеко отлучает от Вышнего. Это, как злое и нечестивое учение халдеев, оставим им. Мы же, как сыновья вышнего Царя, поставленные Им во владение [всем] и получившие от Него власть наступать на змей и скорпионов, не будем бояться ни влияния звезд, ни колеса счастья, но с радостью и свободно будем про­ходить поприще настоящей жизни, воспевая всегда Христу-Царю победную песнь. Ибо Его смертью мы

получили свободу, которой мы были лишены древним преступлением. Итак, душа, учение о явлении звезд — хорошо, и кто благоразумно к нему относится, тому оно доставляет немалую радость. Иначе и быть не может, ибо эта наука рассматривает превосходнейшую премудрость создавшего все Бога Слова, и, кроме того, для человеческой жизни немалая происходит отсюда польза, ибо она научает не-погрешительно знать течение солнца и луны и причину перемены четырех времен, а также исчислять годы. Но пусть ни ворующий не говорит, что в его воровстве виновата планета Меркурий, как будто она влечет его и против его желания на татьбу; ни развратник пусть не считает виновницею его разврата планету Венеру; ни убийца да не выставляет планету Сатурн или Марс виновниками совершаемого им убийства. Но пусть каждый искренно уко­ряет себя за то, что далеко отверг от себя память будущего Страшного Суда и страх Божий, коими всякий, по свидетельству Божественного Писания, уклоняется от зла и делается горячим ревнителем добродетели и согражданином небожителей.

Душа. Какой же вред для благоверия от того, чтобы приписать влиянию звезд доброе и злое?

Ум. Очень большой и весьма страшный. Это мнение не только, как сказано выше, представляет Бога виновником для людей всякого зла, и противоречивым в Самом Себе, и несправедливым, тогда как Он один по существу всеблаг и всеправеден, но и являет Его Самого виновником пагубы бесчисленного множества людей, так как в действительности, как сказано в Писании, весьма редкие спасаются. Ибо мы видим, что большая часть людей, по причине своего беззаконного и развратного поведения и бесчисленных злодеяний, бесчестно и постыдно погибает. И не только до этого простирается хула; но и сам боговдохновенный закон весь с корнем уничто­жает и заставляет отчаиваться в возможности совершать похвальные добродетели, уверяя, что это очень трудно или вовсе невозможно, так как звезды сему не содействуют. Поэтому те, которые охотно внимают сему учению, думают, что они не могут уже отрешиться от исполнения бесчестных страстей, и всякий выставляет в оправдание своей злобы насильственное влияние звезды. От этого многие недугуют в мыслях своих крайним зловерием и лишь языком и устами показывают себя содержащими святую христианскую веру, и то только потому, что страшатся огня, коим угрожают зловерным представители истинного благоверия. И настолько завладела ими вера в движение звезд, что они без малого почитают это за божество, и пребывают без покаяния, не имея никакой заботы о будущем Суде, и считают все бесполезным — и молитвы и жерт­вы, — если не содействует сила звезд. Таковые проводят жизнь подобно бессловесным животным, всеми мерами угождая ненасытно чреву и постыдным пожеланиям плоти, считая это наслаждение совершенным блаженством, тогда как конец ему — вечное мучение в огне.

Все это случается с ними потому, что они не слушаются Божественного Писания, которое повелевает: кроме Господа Бога твоего, да не убоишься никого другого, Тому Единому поклоняйся и служи. Если бы они действительно убоялись Царствующего в вышних и прилежно исполняли бы святые Его заповеди, то нисколько не внимали бы пагубным бредням и не подчинили бы звездам свое достоинство, но были бы сами, по Писанию, богами и сынами Вышнего, повинуясь Ему во всем незлобивым сердцем; они явились бы украшенными небесною сла­вою и были бы как Ангелы, как в древности Моисей, и Даниил, и прекрасный Иосиф, исполненные во всем Божественною благодатью. А как они египетские басни предпочли святым заповедям Вышнего и движению звезд и силе планет приписали все свои дела и все обстоятельства своей жизни, то поэтому лишились Божественного водительства и погибли, оскверняясь бесчестно всякими постыдными делами. "Се, — говорит, — удаляющий себе от Тебе, погибнут, а которые стараются всегда прославить Меня, тех, говорит, и Я также прославлю, а бесчес­тящие Меня восприимут вечное бесчестие". Имея такие вполне достоверные и ясные изречения, мы свободно и ясно можем сказать, что вышеприведенное богопротивное и пагубное мудрование есть прелесть, отводящая от Преблагого Бога, устрояющего всяким образом человеческому роду удобный путь, возводящий на небо, и многие из людей, держащиеся мудрования о насильственном влиянии звездного течения, суть страшные губители и являются пособниками и споспешниками начальнику всякой злобы и всякого беззакония, виновнику бесчисленных смертей и мучений, скверному велиару, содействуя ему в его неистовстве и ненависти к человеку. Ибо ничто другое не может так отлучить от веры в Господа Иисуса, ничто так не может умножать зло и умалять добродетель, как то, чтобы убедить людей, что при посредстве звезд усваиваются и добродетели и пороки. Что другое может быть угоднее бесу и удобнее для человеческой погибели? Таковые, если живут благополучно, то воздают бла­годарение счастью, а не Богу; если же опять наступит время неблагополучное, то обвиняют звезды, а себя — никогда. Без обвинения же себя нет возможности получить прощение грехов. Кроме того, мудрствующие так делают беса неповинным ни в какой злобе. Если гордых и душегубцев, как они говорят, делает таковыми планета Марс; воров и льстецов — Меркурий; блудников, студодеев и прелюбодеев — Венера; гневливых, и убийц, и памятозлобных — Сатурн, а прочие злодеяния также зависят от влияния других планет, являющихся в известных знаках круга зодиака, то бес, по их безумному мудрованию, неповинен ни в какой злобе и остается уже свободным от всякого обвинения. И если это так, то никто пусть уже не молится об избавлении его от множества пагубных бесовских сетей, но пусть молится Богу против звезд, влекущих его насильно ко всякому злу. К чему же пост и бдение, если против желания каждый по нужде влечется к исполнению плот­ских похотений? Ведь эти средства я принял от Бога против того зла, истребление которого зависит от моей воли, а не против того, которое от меня не зависит. Очевидно, что учение это нечестиво и богомерзко, и потому отвергнем его далеко от своей мысли. Ибо всеми вообще отцами, просиявшими во всякой христианской премудрости и святости и бла­гочестии, оно отвергнуто и отброшено, как вполне безбожное. Это учение совершенно изгоняет из сердца страх Божий и никогда не допускает кого-либо из беззаконно живущих укорять себя самого, так как убеждает его, что все это с ним случается силою непреодолимого влияния движения звезд. И самые судьи не особенно поэтому гневаются на преступников, полагая, что это случается с ними не по их воле. Враг, всеяв такие понятия в мысли повинующихся ему, не только удаляет их навсегда от всякой добродетели, но и влагает тайно в их малоумные мысли злые понятия о едином Преблагом и премудром Боге, так что многие безбожно дерзают смешивать то, что не может быть смешано, и сводят в одно истину и ложь. Так, Господь наш Иисус Христос Боже­ственною Своею силою, мановением и премудростию всем прекрасно и праведно управляет; в руце Его чаша полная вина нерастворена, из которой, по Божественному слову, пьют вси грешнии земли; под этою чашею всячески разумеется Божественный, праведнейший и всеми правящий суд Божий, который всем — и праведникам, и грешникам — воздает должное: или награды, или казни. Вышеупомянутые же последователи безумного учения о счастье у пречистых ног Царя всех Иисуса изображают женский образ [— Фортуны — языческой богини судьбы] на колесе баснословного счастья, которым она якобы возводит одних снизу вверх, а других спускает сверху вниз, желая этим показать, что с таким же непостоянством Господь устраивает челове­ческие обстоятельства. Об этом их безбожии и безумии я рассудил в настоящем слове много не распространяться, ибо достаточно обличает их некоторый премудрый их мудрец, по имени Гесиод, или, лучше, самые те поминаемые им [музы-] отроковицы [, баснословные дочери Зевса], которые, как они говорят, суть подательницы и виновницы всякой премудрости. Они, будучи спрошены Гесиодом, по какой причине одни из людей славны и знатны, а другие бесчестны и незнатны, ответили ему, что не колесом счастья и не влиянием планет бывает это так, а по воле великого Зевса, иначе сказать, неиз-глаголанными Божиими судьбами. То же утверждают и честная пророчица Анна, и царственный божественный Песнопевец, которые об этом оба согласно выразились, как можно удостовериться из их божественных слов. Но Египет и Ассирия, которые положили начало этому пагубному учению, приняли оное от самих богопротивных бесов, так как они охотно прислушивались всегда к речам их и жили постоянно, согласно своей злобе, в беззаконных деяниях. Ибо всякий усваивает в своих мыслях то учение, о котором знает, что ему радуется сожительствующий ему учитель. Так и они [египтяне и ассирияне], будучи [послушными учениками и] сотаинниками бесов, Самому же вышнему Богу врагами, пусть будут поруганы своею прелестью, будучи вместе со своими учителями наследниками огненных мучений.

Мы же, имея Божественное Царство внутри себя, заключающееся в расположении нашего естества к творению дел, угодных Богу, чрез которые соделываемся причастниками Его Божественной славы, и научившись от божественных и святых друзей Бо-жиих, в которых Он Сам вдунул Всесвятой Дух Божий, более же — от Самого Создавшего естество наше по нетленному образу Своему, не будем думать, будто влияние звезд может возбранять творение достохвальных добродетелей или же поощрять к ним. Сознавая же наше благословение [— самовластие], которое мы получили от Бога, будем с радостью и страхом благоугождать Господу, повинуясь во всем Его заповедям, за преступление которых впадаем всегда в напасти, равно как посредством исполнения их пребываем в благополучии. "Никто-же искушаемъ, Бога повинна творит. Бог бо несть искуситель злым. Кийждо же искушается, от своея похоти прельщаемь", — говорит некоторый боговдохновенный и небесный муж. И если это неложно, то не ясно ли, что хулу возводят на Всеправед-ного и единого Преблагого те, которые мудрствуют, будто Он звездами нудит людей к деланию злых страстей? Ибо если есть в звездах какая-нибудь злотворная сила, побуждающая людей ко злу и к исполнению страстей, то, так или иначе, сотворивший их вложил в них эту силу и поставил их владеть над людьми. Но такое мнение есть богомерзкая хула, которая да обратится на головы хулящих подобным образом Всеправедного и Преблагого. Одну только звезду признавай, душа, непогрешительно направляющую тебя к деланию превосходных добродетелей, это — всегдашний чистый страх Божий, которым уклоняется всяк от зла, как говорит Божест­венное Писание. Его всегда держись крепко, плывя прямо к небесному небурному пристанищу. Знай также, что исполнение делом святых заповедей с сыновним расположением благоприятно страху Божию. Также признавай опять, что одна только есть пагубная планета, которая со страшною яростью влечет тебя ко пропастям злобы, это — сквернейший бес, который в древности изгнал тебя посредством вкушения плода из Эдема и теперь опять усили­вается отлучить тебя от Христа, Господа Бога твоего, пагубным учением звездочетцев. Тогда он явно оклеветал тебе Господа, говоря, что Он будто бы по зависти запретил тебе вкушение плода, чтобы вы не стали бессмертными богами; теперь же опять всескверный клевещет на Него, что Он насилием звезд понуждает тебя к совершению скаредных дел. Его пагубных наветов всеми способами берегись, движения же бездушных звезд не бойся. Блюди же всегда его пагубную главу, потому что и он всегда прилежно блюдет твою пяту. Вражда между тобою и им была положена еще вначале. Знай же, что он единственный твой враг. Звезды же все — к твоим услугам, ибо и созданы были ради тебя, чтобы служить тебе, а не владеть тобою. Познавай данное тебе самовластие. Не подчинен ты никакой твари, как только одному Создателю твоему. Ему всегда служи со всяким благоразумием, как Богу и Создателю, как Отцу и Господу, с веселием всегда вопия Ему вместе с Песнопевцем: "Господь просвещение и спаситель и защититель живота моего, кого убоюся?" Кого устрашусь, имея Христа своим хранителем?

Воззови и ты с дерзновением, говоря: "В день не убоюся, аз же уповаю на Тя". Его великое и страшное и всечестное имя призывая всегда с молитвою и пением, созидай, насаждай, шествуй, возделывай землю, будучи крепко утвержден в вере Христовой. Работай же без боязни всякий день, исключая те дни, в которые Божественным Отеческим установлением это совершенно запрещено, ибо в эти дни следует со всяким благоразумием воспевать Царя нашего, как подателя всех благ. Ему всега да будет слава, честь идержава, единому трисолнечному Свету.