ДУХОВЕНСТВО РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ И СВЕРЖЕНИЕ МОНАРХИИ
(НАЧАЛО XX в. — КОНЕЦ 1917 г.)
К оглавлению
Десятилетний труд сей родителям моим, Анатолию Ивановичу и Инне Александровне, и брату Константину посвящаю
ВВЕДЕНИЕ
На рубеже XX—XXI вв., вслед за сменой парадигмы в России в 90-е гг. прошлого столетия, переходом к рыночной экономике и строительству правового, демократического государства произошло изменение идеологических ориентиров общества. Заострение внимания людей на негативные факты советского прошлого обусловило отказ от коммунистических идеалов, которые зачастую начали заменяться идеалами религиозными. Стала наблюдаться определенная идеализация и религиозного мировоззрения, и церкви как социального института, воспитывающего и формирующего его. Эта идеализация стала сопровождаться повышением роли церкви в общественной и политической жизни страны. Произошло и изменение взаимоотношений Русской православной церкви (РПЦ)1 и государства.
1 В «Своде законов Российской империи» и в других официальных документах, вплоть до 1936 г. (в частности, в материалах Поместного собора 1917-1918 гг. и в известной «Декларации» митрополита Сергия (Страгородского) от 16(29).07.1927 г.) использовалось название «Православная Российская Церковь» (см., например: Акты святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти, 1917—1943 гг.: сб. Ч. 1, 2 /сост. М.Е.Губонин. М., 1994. С. 49, 144, 307, 509, 705 и др.). Однако в неофициальных документах зачастую употреблялись названия «Российская Православная», «Всероссийская Православная», «Православная Кафолическая Грекороссийская» и «Русская Православная» церковь. По причине того, что в 1943 г. титулатура патриарха Московского изменилась (вместо «... и всея России» стала «... и всея Руси»), Православная церковь получила современное наименование, называясь «Русской»
3
Важной исторической проблемой является исследование церковно-государственных отношений в революционных событиях 1905—1907 гг. и особенно 1917 г., когда власть менялась несколько раз, а духовенство РПЦ стремилось к самостоятельности, к созыву Поместного собора и восстановлению отмененного императором2 Петром I патриаршества. В тот период — вновь после XVII в. — священнослужителями в определенном смысле был поставлен вопрос о том, что харизма- тичнее и, соответственно, главнее: светская или духовная власть (в чем заключается историко-богословская проблема отношения «священства-царства»).
Начиная с весны 1905 г., духовенство рассматривало вопрос об изменении установившейся на протяжении синодального периода формы взаимоотношений церкви и государства. В 1906 и 1912—1914 гг. на особых церковных комиссиях (Предсоборном присутствии и Предсоборном совещании) были приняты соответствующие проекты. Согласно им, с одной стороны, надлежало резко сократить церковные полномочия царя, а с другой — ввести патриаршество. Однако до 1917 г. этим планам не суждено было воплотиться.
В 1917 г. в России произошло два (не считая смены власти в результате Октябрьской революции) качественных социально-политических изменения. Во-первых, изменилась форма государственной власти: с царской на лишенное сакрального смысла народовластие. Во-вторых, наряду с уничтожением института самодержавия3, был создан институт патриаршества. Тем
(РПЦ). Соответственно, и в историографии установилось использование аббревиатуры «РПЦ», а не «ПРЦ».
2 В настоящей работе мы будем использовать слова «император» и «царь» как синонимичные. О социокультурной динамике смысла этих слов, а также о различной их интерпретации в греческой, латинской и русской языковых традициях см.: Успенский Б.А. Царь и император. Помазание на царство и семантика монарших титулов. М., 2000. С. 34—52; Он же. Царь и патриарх. Харизма власти в России: византийская модель и ее русское переосмысление. М., 1998. С. 10.
3Используя понятие «самодержавие», мы будем иметь в виду царское правление вообще.
Одни историки и юристы считают, что вместе с появлением Манифеста 17 октября 1905 г., в России прекратила существование самодер-
4
самым «священство» в определенном смысле взяло верх над «царством». (Одним из признаков такого установившегося «первенства» являются орфографические если не правила, то тенденции при написании основных понятий темы)4.
Для понимания общественно-политических процессов в современной России необходимо, в частности, обратиться к изучению церковно-государственных отношений досоветского периода XX в. (когда светские власти были в том или
жавная форма правления. Однако другие полагают, что самодержавие продолжало существовать вплоть до Февральской революции (см. об этом подробнее: Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII — нач. XX в.): генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. СПб., 1999. Т. 2. С. 154, 156).
4 В настоящей работе делается попытка рассмотрения российских церковно-государственных отношений в 1917 г. с точки зрения проблемы «священства-царства». Основной вопрос этой проблемы — что выше и главнее: государственная или духовная власть. Этот вопрос нашел отражение и в установившихся традициях правописания. В современной общепринятой практике орфографическое «решение» этого вопроса по не вполне понятной причине оформилось в пользу священства. Так, государство и Церковь как институты практически всегда пишутся неравнозначно: первое слово пишется со строчной буквы, а второе — с прописной, как будто бы Церковь (церковь) стоит «над» государством, «главнее» и «выше» его. Временное правительство и Государственная дума в историографии удостаиваются одной прописной буквы, Святейший Синод и Поместный Собор — двух, а император, царь, самодержец (не в личностном смысле, а как обладатель верховной власти) всегда пишется с прописной. Не есть ли это своеобразный показатель до сих пор продолжающейся борьбы (скорее уже на «теоретическом фронте») между харизматическими властями о первенстве друг над другом?
На наш взгляд, в случае одновременного использования названий с «конфликтным» применением строчных и прописных букв (одно из которых, пусть даже имя собственное), можно (а может быть, и стоит) придерживаться орфографического «равноправия». Например, писать: Святейший Правительствующий Синод и Император Всероссийский, Православная Церковь и Российское Государство. В качестве довода в пользу такой практики можно указать, что не только Царство и Церковь, но и само Государство в исторической традиции (например, Римской империи) нередко наделялось сакральным смыслом (см. об этом, например: Ч-н П. Обожествление государства в Древнем Риме //Странник. СПб., 1914. № 12. С. 520—539; Живов В.М., Успенский Б.А. Царь и Бог. (Семиотические аспекты сакрализации монарха в России) //Языки культуры и проблемы переводимости. М., 1987. С. 47—153).
5
ином союзе с РПЦ). Для этого желателен поиск новых подходов к анализу революционного процесса, требующего нового прочтения ряда страниц истории страны и, в первую очередь, Февральской революции 1917 г.
|
