Именно второе издание книги схимонаха Илариона "На горах Кавказа", воспроизведенное сейчас и в первый раз вышедшее в 1910 году, послужило в свое время толчком к возникновению движения так называемых "имяславцев", в 1913 году осужденного Святейшим Синодом.

Издание книги схимонаха Илариона выступает в качестве своего рода завершения целой "имяславской" антологии, вышедшей в последние годы: раньше уже переизданы все основные труды, дающие учению подробное философско-богословское обоснование, переписка мыслителей, поддерживавших учение, многократно повторена составленная ими фактуальная трактовка событий, связанных с историей движения, появилось огромное количество статей современных авторов, симпатизирующих "имяславцам". При чтении этих работ возникает чувство "полной ясности": афонскими подвижниками-монахами и выдающимися православными мыслителями (о.Павлом Флоренским, о.Сергием Булгаковым, В.Ф.Эрном, А.Ф.Лосевым и другими) сформулировано строго православное учение, продолжающее древние традиции; правда, ему возражали некоторые представители "официального богословия". Потом обсуждение было "насильственно прервано событиями революционного времени". Тем не менее, при всех оговорках, "имяславцы" создали наиболее современный вариант православного богословия и философии. Такая благоприятная картина усиливается тем, что и нынешние "имяславцы" ссылаются почти исключительно друг на друга и на архивные документы "имяславцев" начала века (в частности, архив священника Павла Флоренского).

Однако, у человека знакомого с более старыми публикациями и документами, касающимися "афонского дела", при взгляде на современные работы, затрагивающими этот вопрос, возникает некоторое недоумение. Недоумение вызывает, прежде всего, крайняя односторонность появляющихся материалов: опубликованы и развиваются почти исключительно взгляды "имяславцев", суждения противоположной стороны, собственно, поддержанной священноначалием, остаются фактически неизвестными широкой публике. Для того, чтобы понять всю двусмысленность такой ситуации, следует дать хотя бы краткую справку о событиях связанных с "афонским делом", а также о позиции, которую занимали по отношению к догматическому учению "имяславцев" крупнейшие церковные деятели того времени. 

Ряд весьма различных церковных и околоцерковных учений, объединенных общим названием "имяславие" (или "имябожие", как предписал его именовать Святейший Синод) первоначально оформился в среде части русских монахов на Афоне после выхода в 1910-ом году второго издания книги схимонаха Илариона "На горах Кавказа". Самым общим выражением учений "имяславцев" ("имябожников") являлась формула "Имя Божие есть Сам Бог". Богословская трактовка этого учения, однако, имеет несколько вариантов, наиболее сложный из которых представлен в сочинениях иеросхимонаха Антония (Булатовича), в особенности в его "Апологии", в которой сказывается сильное влияние мнений околоцерковной российской интеллигенции - "высокопросвещенных российских богословов" (по-видимому круга Религиозно-философского общества памяти Вл.Соловьева). Именно этот вариант "имяславия", сильно отличающийся от более грубых построений некоторых афонских монахов-"имябожников", был затем поддержан многими представителями религиозно-ориентированной культурной интеллигенции и лег в основу построения "философии имени" (наиболее важные моменты которой были развиты о.Павлом Флоренским, о.Сергием Булгаковым и А.Ф.Лосевым). Против него же были направлены и основные возражения.

Относительно происхождения учения "имяславцев" нужно отметить еще, что оно было вдохновлено далеко не только некоторыми положениями книги о.Илариона "На горах Кавказа", поскольку это сочинение первоначально не носило догматического характера. Как отмечал раньше С.В.Троицкий, встать на несвойственную им теоретическую почву подвигла монашествующих сторонников о.Илариона прежде всего имевшая довольно тенденциозный характер критика книги в рецензиях инока Хрисанфа и других авторов, помещенных в журнале "Русский Инок" за 1912 год. Зарождающееся учение, которое еще отсутствует в книге о.Илариона, было впоследствии развито при помощи "высокопросвещенных российских богословов".

По мере своего развития движение "имяславцев" привело к существенным беспорядкам на Афоне в 1912-1913гг. и разделению монашествующих на две партии. Восставшие монахи-имябожники, в частности, свершили ряд бесчинств, свергли настоятеля Андреевского скита игумена Иеронима, избрали вместо него о.Давида и в дальнейшем не подчинялись решениям афонского Протата и других вышестоящих духовных и светских властей. Эти беспорядки были прекращены по требованию греков только после частично насильственного выдворения монахов-"имябожников" в Россию.

Движение и учение "имябожников" с момента его возникновения вызвало целый ряд суждений Церкви. В сентябре 1912 года вселенский патриарх Иоаким III направил настоятелю русского монастыря св.Пантелеимона послание, в котором называл новое учение об имени "безсмысленным и богохульным" и советовал его сторонникам "отстать от душевредного заблуждения и перестать спорить и толковать о вещах, которых не знают". В следующем, 1913 году учение "имяславцев" было разобрано комиссией из преподавателей Халкинской богословской школы во главе с митрополитом Селевкии Германом. После того как комиссия признала учение неправильным, Синод осудил его как хульное и еретическое, а новый вселенский патриарх Герман V отправил на Афон соответствующую грамоту (датированную 5 апреля). 

В мае 1913 года к вопросу об "имяславии" обратился Синод Русской Церкви. Состоялось экстренное заседание под председательством ныне канонизированного священномученника митрополита Владимира (Богоявленского). На нем было заслушано три независимо подготовленных доклада - архиепископа Никона (Рождественского), архиепископа Антония (Храповицкого) и С.В.Троицкого - в которых учение "имябожников" признавалось неправославным. По итогам заседания единогласно было принято постановление, осуждающее учение "имябожников". Решение Св.Синода излагается в Послании, составленном архиепископом, впоследствии патриархом, Сергием (Страгородским). Этот богословский документ первостепенной важности выдвигает серьезные возражения против разбираемого учения и в то же время избегает крайностей и неточностей ранних его обличителей (вроде инока Хрисанфа). 

В том же году в поддержку постановлений Св.Синода и патриархов в официальных изданиях Церкви было немало выступлений видных церковных деятелей, из которых следует отметить проповеди протоиерея Иоанна Восторгова (священномученик, канонизирован) и богословские сочинения С.В.Троицкого (в особенности его фундаментальную работу "Учение св.Григория Нисского об именах Божиих и имябожники", до сих пор, кстати, не переизданную).

В августе 1913 года, после высылки "имябожников" с Афона Св.Синод выпустил новое постановление, еще более строгое в каноническом отношении, против сторонников нового учения и принял "Формулу обращения для возвращающихся к учению православной Церкви имябожников". По монастырям России была разослана бумага с осуждением "имябожия" с предложением подписать ее (известен, например, такой документ, подписанный всеми старцами Оптиной Пустыни, находившимися на тот момент в обители). Судя по сообщениям в журнале "Русский инок", в июле 1913 года постановление по "имябожникам" было активно поддержано на Валааме. О том, что решение Синода было принято знаменитым афонским старцем Силуаном, с самого начала отказавшегося участвовать в спорах, боясь "ошибиться в мысленном рассуждении", косвенно свидетельствует утверждение в его жизнеописании, составленном архимандритом Софронием (Сахаровым) Здесь говорится, что в конце концов по вопросу об именах "было найдено правильное догматическое понимание" (ведь после синодального послания других богословско-догматических определений не было).

В 1914 году вопрос об "имяславии" еще раз был поднят в официальном порядке. В этом году состоялся церковный суд под председательством Московского митрополита Макария (Невского) над некоторыми "имяславцами". По итогам этого суда с них были сняты ранее наложенные прещения. Этот эпизод очень важен в том отношении, что сторонники "имяславия" до сих пор рассматривают это решение как оправдательное для учения в целом. Между тем для этого нет оснований. Суд даже не имел полномочий входить в разрешение богословско-догматической стороны вопроса. Разъяснения смысла этих решений содержится в определениях Синода от 10-24 мая 1914 года и от 10 марта 1916 года, в которых подтверждается старое суждение относительно "имябожия", а также в специальном постановлении св.патриарха Тихона и Синода Российской Церкви в октябре 1918 года, где учение вновь осуждается. Относительно суда митрополита Макария патриарх Тихон пишет вот что: "...1) постановление Московской Синодальной Конторы от 7 мая 1914 г., почитаемое иеросхимонахом Антонием оправдательным для самого учения имябожников, в действительности является лишь постановлением о принятии в общение некоторых, поименованных в сем постановлении афонских иноков, причастных к имябожническому учению, привлеченных к суду Московской Синодальной Конторы и изъявивших подчинение Св.Церкви, по надлежащем испытании верования их, с прекращением о них судебного дела и разрешения священнослужения тем из них, кои находились в священном сане, - 2) что таковое именно постановление Московской Синодальной Конторы по указанному делу было утверждено Св.Синодом по определению от 10-24 мая 1914 г. за №4136, с поручением при этом Синодальной Конторе и Преосвященному Модесту приводить увещеваемых иноков к сознанию, что учение имябожников, прописанное в сочинениях иеросхимонаха Антония (Булатовича) и его последователей, осуждено Святейшим Патриархом и Синодом Константинопольской Церкви и Св.Синодом Церкви Российской, и что, оказывая снисхождение к немощам заблуждающихся, Святейший Синод не изменяет прежнего суждения о самом заблуждении...". Далее патриарх передал вопрос на рассмотрение Поместного Собора, который, однако, не успел вынести какого-либо решения до своего закрытия и как отмечает современный исследователь А.Г.Кравецкий "дальше предварительного сбора материала подотдел (организованный для обсуждения вопроса об "имябожниках" - Д.С.) продвинуться не успел и любая реконструкция характера решений, которые могли быть подготовлены, не имеет под собой оснований".

Такова вкратце история рассмотрения высшей церковной властью вопроса об учении "имяславцев". 

Эти решения в дальнейшем были поддержаны в сочинениях и выступлениях ряда выдающихся архиереев. Из них упомяну для примера, еп.Варнаву (Беляева), который в своей работе "Основы искусства святости" полностью принимает решения Св.Синода и патриархов и несколько раз очень резко отзывается об учении "имябожников". Кроме того он так говорит о характерном для них, и в частности, для о.Павла Флоренского, способе отношения к решениям Церкви: "...В глазах подобных лиц, да еще в священном сане, иногда даже синодальные послания с обличениями их еретических мнений являются не более как "полемической" литературой. См.: Флоренский П. Столп и утверждение истины...С.783, прим.746.". 

Архиепископ Серафим (Соболев) дал развернутую богословскую критику "имябожнического" учения в своей работе против софиологии Вл.Соловьева, о.Сергия Булгакова и о.Павла Флоренского ("Новое учение о Софии Премудрости Божией". София, 1935.). В этой работе три главы (№18, 19, 20) посвящены опровержению учения "имяславцев" (поскольку для о.Сергия и о.Павла "софиология" и "имяславие" представляли некий единый комплекс идей). 

Таким образом, осуждение "имябожия", проведенное на самом высоком иерархическом уровне было совершенно открыто и документально поддержано целым рядом выдающихся архиереев и других церковных деятелей. Со сторонниками учения дело обстоит несколько иначе. Апологеты "имяславия" обычно утверждают, что его поддерживали некоторые известные епископы - часто называются имена архиепископа Феофана (Быстрова) и епископа Феодора (Поздеевского) - но при этом ссылаются они только на устные свидетельства самих же "имяславцев" или на малодоступные рукописи (как в случае с архиепископом Феофаном). В последнем случае при этом также возникает ряд недоумений. Например, единственно изданные (и притом крайне неудачно, без каких-либо комментариев и пояснений) рукописи Владыки Феофана (Быстрова) "Об именах Божественных" и "Имя Божие", на которые ссылаются как на якобы явно "имяславские", в действительности представляют из себя просто неупорядоченный набор выписок и цитат в ту и другую сторону и не дают представления о мнении самого Владыки (который, кстати, всегда подчеркивал, что в догматических вопросах требуется большая осторожность и точность). Предположение о том что архиепископ Феофан был сторонником учения "имябожников" как такового (а не некоторых его положений, в числе которых есть и несомненные) тем более странно, что этот почитаемый архиерей активно и совершенно открыто выступал против "софиологии" о.Павла Флоренского и о.Сергия Булгакова, как выше упомянуто, тесно связанной у этих авторов с "имяславием". Надо думать, что позиция владыки не совпадала с крайней анти-имяславской точкой зрения, вроде той, что высказывал митрополит Антоний (Храповицкий), но считать, что он поддерживал "имяславскую" формулу, а тем более учение о.Антония (Булатовича) или о.Павла Флоренского нет никаких оснований.

В отношении Феодора (Поздеевского), утверждения о его поддержке спорного учения как такового, также вызывают серьезные сомнения: владыка, несомненно, был в очень хороших личных отношениях с о.Павлом Флоренским и с некоторыми другими "имяславцами", но, например, в письме о.Павлу от 28 января 1914 года просит его снять главу "София" и откровенно "имяславские" места. В противном случае Владыка отказывался от оппонирования. Такая позиция может быть, конечно, вызвана разными причинами, но, несомненно, она говорит не в пользу гипотезы об "имяславстве" епископа Феодора. 

Вне сомнений лежит только сочувственное отношение к "имяславию" у митрополита Вениамина (Федченкова), высказанное уже после войны в его мемуарах. Это отношение дано, однако, не в богословской форме, а только в порядке выражения некоторого общего настроения. 

При явным образом отсутствующей поддержке со стороны архиереев, учение "имяславцев" было, однако, очень тепло встречено со стороны некоторой части церковной интеллигенции, в основном "соловьевского" направления (здесь кроме упомянутых о.Павла Флоренского, о.Сергия Булгакова и А.Ф.Лосева следует отметить В.Ф.Эрна, М.А.Новоселова, М.Д.Муретова). При разработке вопросов, связанных с "имяславием", мыслителями этого круга было высказано немало важных мыслей о слове, языке, значении, имени, несомненно представляющих большой интерес. Многие из этих соображений, однако, имеют смысл независимо от "имяславской" доктрины и могут развиваться отдельно от нее. С другой стороны, среди них есть и явно неправославные воззрения, показывающие сильное влияние, с одной стороны, гностицизма и каббалы, а с другой стороны, нехристианской новоевропейской философии.