ТРОИЦКАЯ ЛЕТОПИСЬ

Приселков М. Д. Троицкая летопись: Реконструкция текста. М.; Л., 1950. 516 с.

Опись А, №10185.

См. Летописи. 14 век.

Из кн.: Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 2 (вторая половина XIV – XVI в.). Ч. 2: Л–Я / АН СССР. ИРЛИ; Отв. ред. Д. С. Лихачев. – Л.: Наука, 1989. – 528 с.

Летопись Троицкая — летопись нач. XV в., доведенная до 1408 г., известная историкам XVIII — нач. XIX в. в единственном «харатейном» (пергаменном) списке и сгоревшая в 1812 г. Л. Т. была широко привлечена Н. М. Карамзиным для его «Истории гоcударства Российского»; текст Л. Т. сохранился в цитатах Н. М. Карамзина и в разночтениях к начальной части (до 907 г.) первого незавершенного издания 1804 г. Летописи Лаврентьевской. А. А. Шахматов, открыв Летопись Симеоновскую, установил ее сходство с Л. Т. (судя по цитатам Карамзина); сходный текст, начиная частично с 1328 г. и полностью с 1375 г., имеет и Летописец Рогожский. М. Н. Тихомиров обнаружил также многочисленные совпадения с Л. Т. в Летописце Владимирском XVI в. На основании перечисленных источников (кроме Владимирского летописца) М. Д. Приселков предпринял реконструкцию Л. Т., опубликованную в 1950 г. (посмертно).

Текст отдельных частей Л. Т. может быть восстановлен с разной степенью достоверности. Наиболее достоверны тексты из разночтений к первому изданию Лаврентьевской летописи и из аннотированных цитат Карамзина. Наряду с такими цитатами М. Д. Приселков привлекал также ряд цитат, не имевших прямой ссылки на Л. Т., — в тех случаях, когда Н. М. Карамзин не ссылался на иные летописи и соответствующие цитаты не обнаруживались в других известных нам летописях. При реконструкции М. Д. Приселков опирался на Лаврентьевскую летопись (до ее окончания под 1305 г., поскольку остальные источники свидетельствуют о почти полной идентичности обеих летописей) и Симеоновскую (с 1177 г., поскольку с этого года начинается единственный дефектный список данной летописи). Однако в нескольких местах (1235—1237, 1239—1249, 1361—1364, 1401—1408 гг.) Симеоновская отходит от Л. Т., заменяя ее текст вставками из Летописного свода Московского великокняжеского 1479 г. Для реконструкции Л. Т. за 1361—1364 гг. Приселков обращался еще к Рогожскому летописцу, и правильность этого выбора была подтверждена Владимирским летописцем, текст которого оказался в соответствующих местах сходным с Рогожским. Наибольшие трудности представляет реконструкция Л. Т. в ее конечной части — после 6899—6900 (1391—1392) гг.: здесь текст Симеоновской летописи и Рогожского летописца существенно отличается от текста Л. Т., насколько мы можем судить о нем цо цитатам Н. М. Карамзина; при реконструкции этой части М. Д. Приселков обращался к Летописному своду Московскому великокняжескому кон. XV в. (в передаче Летописи Воскресенской), но текст его отражает Л. Т. (или ее протограф — свод 1408 г.) лишь как один из источников. При дальнейших попытках реконструкции Л. Т. следовало бы использовать Летопись Белорусскую I (но тоже лишь до 6893 (1385) г.), ряд своеобразных известий которой совпадает с Рогожским летописцем и, вероятно, восходит к Л. Т. (или к лежащему в ее основе своду).

Несмотря на неизбежные пробелы в реконструкции, текст Л. Т. на его основном протяжении может быть определен с достаточной степенью полноты; мы можем представить себе источники и основной характер Л. Т. Основным источником Л. Т. был свод нач. XIV в., дошедший до нас в составе Лаврентьевской летописи. Сопоставление с Лаврентьевской обнаруживает, что, несмотря на ряд совпадений (даже дефектных мест), Л. Т. не восходила к Лаврентьевской; ряд индивидуальных ошибок и пропусков списка Лаврентия не отразило» в Л. Т., и текст ее в этих местах более первичен. Следовательно, Л. Т. восходила не к Лаврентьевской, а к ее протографу — своду 1305 г. Начиная с XIV в. свод 1408 г., сохранившийся в Л. Т., пополнял текст своего протографа — свода 1305 г. по какой-то довольно бедной материалом московской княжеско-митрополичьей летописи, новгородскому летописанию (отразившемуся в Летописи Новгородской I), суздальской, ростовской, тверской и иным летописям. Однако определение источников свода 1408 г. затрудняется тем обстоятельством, что кроме НIЛ до нас не дошли параллельные летописи XIV в. и сравнительно-историческое исследование здесь крайне затруднительно. Сама Л. Т. содержала (судя по цитате Карамзина) в своей конечной части ссылку на какую-то предшествующую ей по времени летопись — «Летописец великий русский», доведенный до «князя нынешнего» (Василия I, вступившего на престол в 1389 г.), но что представлял собой этот «Летописец» — неясно. Если это был московский летописец, то, очевидно, его известия были полностью использованы сводом 1408 г. — во всяком случае в более позднем летописании фонд московских известий XIV в. не выходит за пределы соответствующего фонда в Л. Т.

По своему характеру Л. Т. (свод 1408 г.) представляла собой летопись, составленную, очевидно, при митрополичьем дворе вскоре после смерти митрополита Киприана в 1406 г. Примирение Киприана в 1389—1390 гг. (при Василии I) с великокняжеской властью предопределило общие промосковские тенденции Л. Т.: победа Ивана Калиты над Тверью в 1327 г. рассматривалась как начало «тишины великой» для Руси, получение суздальским князем великокняжеского (владимирского) престола осуждалось как пожалование «не по отчине, не по дедине». Однако к Дмитрию Донскому, изгнавшему в 1382 г. Киприана, Л. Т. относится с явной недоброжелательностью, положительно оценивает его противников — великих князей Ольгерда Литовского и Михаила Александровича Тверского. Еще решительнее, чем Дмитрия Донского, Л. Т. осуждает новгородцев, не признавших власти Киприана. Очень осторожна позиция свода 1408 г. в вопросе об отношениях с Ордой — к тверским выступлениям против хана сводчик относится явно отрицательно; рассказ Л. Т. о «великой победе» на Дону в 1380 г. краток и маловыразителен. Это объясняется, очевидно, тем, что свод был составлен после похода Тохтамыша в 1382 г. и Едигея в 1408 г. Литературные вкусы летописца сказались в ряде рассказов, включающих игру слов («за Пьяною пьяни», «подав плещи, Плещеев побеже») и «плетение словес».

На основе свода 1408 г. или предшествующего ему свода кон, XIV в. возникла тверская редакция общерусского свода, доведенная до 1412 г. и отразившаяся в Симеоновской летописи, Рогожском летописце и Летописи Никоновской.

Изд.: Приселков М. Д. Троицкая летопись: Реконструкция текста. М.; Л., 1950.

Лит.: Шахматов А. А. 1) Симеоновская летопись XVI в. и Троицкая начала XVI в. СПб., 1910 (отд. отт.: ИОРЯС. 1900. Т. 5, кн. 2); 2) Обозрение. С. 38—43; Приселков М. Д. О реконструкции текста Троицкой летописи 1408 г., сгоревшей в Москве в 1812 г. // Учен. зап. Ленингр. гос. пед. ин-та. Л., 1939. Т. 19. С. 5—42; Тихомиров М. Н. Краткие заметки о летописных произведениях в рукописных собраниях Москвы. М., 1962. С. 14—19; Бережков Н. Г. Хронология русского летописания. М., 1963. С. 39—40; Муравьева Л. Д. 1) Новгородские известия Владимирского летописца // АЕ за 1966 г. М., 1968. С. 37—40; 2) Об общерусском источнике Владимирского летописца // Летописи и хроники. 1973. М., 1974. С. 146—148; Лурье Я. С. 1) Троицкая летопись и московское летописание XIV в. // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1974. Т. 6. С. 79—106; 2) Общерусские летописи XIV—XV вв. Л., 1976. С. 23—30, 36—66; 3) О московском летописании конца XIV в. // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1979. Т. 11. С. 3—19; Кучкин В. А. К истории каменного строительства в Московском Кремле в XV в. // Средневековая Русь. М., 1976. С. 293—297.

Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI—XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190—205.