|
Санкт-Петербургское Религиозное Общество Истинно-Православных Христиан (под
юрисдикцией Священного Синода Церкви ИПХ Греции). Санкт-Петербург. 2001
ПРЕДИСЛОВИЕ
Предлагаемая ныне вниманию российского читателя работа является
сокращением более капитального, еще не законченного исследования (изложение событий
в нем доведено нами в настоящее время до 50-х годов). Появление же данной брошюры
вызвано церковными нуждами переживаемого момента. Последний Архиерейский Собор
РПЦЗ (в ноябре 2000 года) установил тождество ее веры с верой экумениста Павла,
патриарха Сербского, и определил курс на сближение с МП. После этого многие чада
РПЦЗ, придя к окончательному убеждению в отпадении ее от Православия и не находя
в России других истинно-православных юрисдикций, обращаются к нам за сведениями,
исходя прежде всего не из чисто исторического интереса, а из насущной для них
потребности церковного самоопределения. Нашей целью было дать им и прочим
интересующимся по возможности целостную и вместе четкую и доступную картину, почему
мы и позволяем себе довольно схематическое изображение предмета (обусловленное
также и объемом брошюры), намеренно опуская ряд подробностей.
Подробности эти в основном касаются подоплеки случавшихся и случающихся разделений
среди старостильников, но нам кажется, что строить на их истолковании свою церковную
позицию (как это зачастую делается в юрисдикционных полемиках) – принципиально
неверно, ибо, во-первых, такое истолкование обычно бывает односторонним, тогда
как, по меткому замечанию епископа Макария Петрского, разделения (если, конечно,
они случаются не на чисто вероисповедной почве) происходят обыкновенно "по вине
обеих сторон, и самооправдание каждой из них – глубокая и опасная прелесть", и,
во-вторых, потому что это уводит в сторону от главного, на что следует прежде
всего обращать внимание, – от чистоты вероисповедания, единственной чистоты, которую
нужно тщательно испытывать по слову апостола (2 Кор.13:5). Поиск же канонически
безупречной юрисдикции не приведет к положительным результатам, ибо таковой вовсе
не может быть в антиканонические периоды церковной истории. Антиканоническими
мы называем периоды борьбы истинной Церкви против господствующей ереси, каковых
было много и в прошлом, и каковые всегда сопровождались нарушениями внешнего канонического
строя в области административного единства и среди самих православных.
Здесь следует вспомнить о том, что каноны вырабатывались на Соборах по завершении
догматических споров и восстановлении мира в Церкви, и определяли строй ее дальнейшей
жизни в состоянии этого мира с учетом недостатков предшествовавшего тому периода
(разумеется, здесь речь не идет о канонах, относящихся к личной нравственной жизни,
а также связанных непосредственно с догматами или же с сохранением апостольского
преемства). Кроме того, каноны составлялись с учетом существования Церкви в Православной
Империи, служившей гарантом внешнего единства Церкви, в которой Император, по
слову св.Константина Великого, нес служение "епископа внешних дел". Во времена
же церковных смут бывало по-иному. Как пишет св.Фотий Константинопольский, живший
даже и в Православной Империи, и после победы над иконоборчеством, но когда еще
не преодолены были все последствия предшествовавшей смутной эпохи: "… и иных множайших
низложенных за проступки Святейшим Игнатием, мы принимали; а нами низложенных
иже во Святых Игнатий принимал".[1] Поелику же оба ни в чем не погрешали касательно
веры, то не только не вменяются им Церковью и историей такого рода канонические
нарушения, но и почитаются оба они во святых.
И мы призываем читателя смотреть не на канонические споры греческих юрисдикций
между собою, но на содержимое ими вероучение, за чистоту коего, как мы увидим
далее, велась и ведется (с неодинаковым, к сожалению, успехом) Священная Борьба
старостильников. С этой целью в конце нашего труда мы помещаем три Экклезиологических
Приложения, из которых два представляют собой вероопределительные документы нашего
Священного Синода, а третье является нашим анализом экклезиологической полемики
между митрополитом Хризостомом Флоринским и епископом Матфеем Вресфенским.
Впрочем, в вышеупомянутом готовящемся нами более обширном труде (если только
ему суждено будет увидеть свет) мы обещаем дать по возможности подробное описание
опускаемых здесь деталей, как представляющих несомненный интерес, если не для
широких кругов читателей, то для специально занимающихся изучением церковной истории
XX века.
Мы также позволяем себе во многом следовать предшествовавшим нам иностранным
исследователям, освещавшим данный вопрос в своих трудах, по которым мы приводим
ряд документов, недоступных нам в настоящее время в оригинале (поиск каковых требует
многого времени и тормозит наше исследование), полагая, что это простительно в
популярной брошюре. Это прежде всего анонимные американские авторы книги "The
Struggle Against Ecumenism" (Boston MA, 1997), В.Мосс, автор английской книги
"The Orthodox Church at the Crossroad" (неопубликованная рукопись)[2], иеромонах
Акакий, автор "Кратак преглед историjу Цркве ИПХ Грчке" (Нови Сад, 1999), и епископы
"Синода Противостоящих" Хризостом, Авксентий и Амвросий, авторы "The Old Calendar
Orthodox Church of Greece" (Etna, CA, 1994).
Мы предлагаем всем тем, кто пожелает узнать более о Церкви Истинно-Православных
Христиан или же получить иную помощь в разрешении своих церковных проблем, обращаться
в наше Санкт-Петербургское Религиозное Общество Истинно-Православных Христиан
(состоящее под омофором митрополита Фтиотидского и Фавмакского Каллиника, председателя
Синода Церкви ИПХ Греции), воспользовавшись адресом электронной почты – Pantanassa_spb@mail.ru
.
И если пример борьбы, ведомой нашими братьями против главной ереси нашего времени,борьбы,
которая в России только начинается, ибо предшествующая борьба истинно-православных
христиан России была, в основном, против попрания правды Божией и закона церковного
– против сергианства, поможет хоть немногим, возненавидевшим, по слову царя-пророка,
церковь лукавнующих, придти в истинное единство Кафолической Церкви, которую,
по словам преп.Максима Исповедника, "Бог всяческих нарече быти правым и спасительным
исповеданием веры в Него", – мы будем считать свою задачу выполненной.
Неделя Крестопоклонная 2001 г.
[1]Цит. по Φωνή εξ Αγίου
Όρους, Αγ. Όρον, 1996,
стр.38.
[2] Мы приводим цитаты по сделанному нами переводу этой книги, которая во время
написания настоящей работы еще не была издана.
1925 год. Явление креста
В первое время после перемены календаря, несмотря на неприятие ее сознанием
большей части церковного народа, число тех, кто решительно порвал с оффициальной
Церковью, было невелико. Среди них не было не только ни одного иерарха, но даже
и священников, пока лишь через полгода двое не примкнули к истинно-православным.
Впрочем, было некоторое число благочестивых священников, которые хотя и не выходя
формально из оффициальной Церкви (поскольку у старостильников не было еще епископов),
не подчинялись ей в календарном вопросе, служили по-старому и поддерживали старостильническое
движение.
Но все же основную роль в движении (даже и после присоединения к нему многих
клириков) играли миряне, которые образовали Ассоциацию Православных с целью борьбы
за возвращение в церковное употребление старого стиля. Борьба эта не была "борьбой
изнутри", подобной той, которую ведут ныне "консервативные" члены модернистских
церквей против своего священноначалия. Хотя верные и писали петиции в Синод новостильной
церкви, убеждая их вернуться к отеческому календарю, тем не менее, они вполне
отделились от молитвенного общения с новшествующими. С момента появления у них
духовенства истинно-православные проводили свои отдельные богослужения в частных
домах и загородных часовнях, преследуемые полицейскими властями, подстрекаемыми
Пападопулосом, который представлял им старостильников "контрреволюционерами".
И хотя с самого начала разделения начали совершаться различные чудеса Божии,
доказывавшие правоту старостильников, но поворотным в судьбе ИПХ стал день Воздвижения
Креста Господня 14 / 27 сентября 1925 года. То, что произошло тогда, привлекло
в лагерь старостильников многих и сделало движение поистине народным, а изображение
события, помещенное в выпущенной по поводу его Ассоциацией Православных листовке,
с тех пор украшает собой большинство изданий движения и стало поистине его эмблемой.
Вот текст листовки.
ЯВЛЕНИЕ В НЕБЕ ЧЕСТНАГО КРЕСТА
ПО СТАРОМУ КАЛЕНДАРЮ
Примерно в полночь с 13 на 14 сентября 1925 года, над часовней Св. Иоанна
Богослова в Афинах.
По точным сведениям очевидцев и большого числа полицейских чинов.
Изображение события как оно было видимо с расстояния в 200 метров к северо-востоку.
Оповещение совета православных от 14 / 27 сентября 1925.
"Ассоциация Православных", признанное общество, следующее старому месяцеслову,
в котором оно утверждается, ибо считает введение григорианского календаря антирелигиозным
и антиканоническим, праздновала сегодня, 14 сентября по традиционному церковному
календарю, праздник Воздвижения Честнаго Креста. Ради сего праздника более двух
тысяч членов Ассоциации собрались с 9 вечера накануне у загородной часовни св.
Иоанна Богослова, где и служилось бдение. Естественно, это собрание верных не
утаилось от глаз полицейских властей, которые пришли наблюдать за службой в 11
вечера, "ради порядка", как ониутверждали.
Какова бы, впрочем, ни была их миссия, несколько минут спустя по их прибытии,
по причинам, превосходящим любой приказ человеческих властей, они были невольно
вынуждены причислиться к множеству верных, которых было уже столько, что они не
могли вместиться даже во дворе церкви. Было 11.30 вечера, когда прямо над церковью
и в направлении с запада на восток явился яркий белый крест. Свет от него падал
лишь на пространство вокруг церкви и на множество верных, присутствовавших за
богослужением. Он совершенно затмил сияние звезд, в то же время освещая церковь
и двор, как если бы на них был направлен электрический прожектор. Горизонтальная
линия этого Небесного Креста наклонялась вправо, а в нижней части перпендикулярной
ей линии меньший крест был образуем другой меньшей горизонтальной перекладиной.
Это небесное знамение было непрерывно видимо на протяжении получаса, а затем начало
бледнеть мало помалу.
То, что последовало за явлением этого небесного знамения, не описать человеческими
словами. Едиными усты и единым сердцем все люди, присутствовавшие на всенощной,
упали на колени и возопили с чувством, и начали петь и славить Господа. Полицейские
власти забыли свое первоначальное намерение и вновь обрели в глубине своего сердца
веру своего детства. Все место преобразилось в уголок иного мiра, чуждого этой
земле. Каждого одолело невыразимое и священное чувство; все плакали. Бдение продолжалось
и окончилось около 4-х утра, когда все множество народа начало возвращаться в
город и рассказывать повсюду о чуде, бывшем ночью и переполнившем всех воодушевлением.
Возможно, найдутся такие, кто не поверит, кто усомнится в происшедшем; возможно,
найдутся люди, мнящие себя мудрецами, которые будут стремиться объяснить виденное
галлюцинацией, или опровергнуть его иными хитроумными аргументами. Однако и те,
и другие доводы опрокидываются, если принять во внимание, что явившееся не было
моментальным и быстро исчезнувшим видением, но явлением, видимым в течение получаса
и более, которое созерцали и удивлялись ему более, нежели две тысячи человек.
По счастью, среди тех, кто видел и был поражен зрением этого небесного и сияющего
Креста, были также и представители полицейских властей. Посему, теперь и церковь,
и государство обязаны расследовать и подтвердить происшедшее на оффициальном уровне.
Однако, помимо всего этого, мы веруем, что явление этого Небесного Креста в
день праздника Воздвижения Креста по старому стилю, составляет еще одно подтверждение
от Бога касательно правоверия тех, кто следует этому стилю; оно также предоставляет
полезное напоминание с Небес тем, кто руководит сегодня церковными делами, чтобы
они пересмотрели свои противоканоничные решения, касающиеся одностороннего введения
григорианского календаря; ибо посредством сего решения они отделили себя от большей
части Православия.
Совет Правления Ассоциации Православных:
Перикл Гетурис, секретарь
Константин БерлисИоанн Сидерис
Андрей ВаноридисКонстантин Коциафтопулос
Александр СимонидисХаралампий Маврояннис [1]
После этого чуда, весьма воодушевившего старостильников и поддержавшего веру
в то, что Богу угодно их отделение от новшествующих, число их стало непрерывно
возрастать, так что к 30-м годам Греческое Религиозное Общество Истинно-Православных
Христиан, в которое в 1926 году была преобразована Ассоциация Православных,
насчитывало около 800 отделений (т.е. приходов) по всей Греции. Увеличилось также
и число священников, которое пополнилось, в том числе, и за счет присланных на
помощь истинно-православным нескольких иеромонахов с Афона, где в Великий Четверток
1926 года 450-ю иеромонахами и монахами был подписан документ о создании
"Священной Лиги монахов-ревнителей" для защиты Православия от календарной реформы.
Среди прибывших с Афона были замечательные подвижники, такие как архимандрит Евгений
(Лемонис), слепой, но прозорливый старец Иероним и духовник трех тамошних монастырей
иеромонах Матфей (Карпафакис). Когда же в 1927 году греческое правительство
приняло новый Закон о Святой Горе, коим деятельность Лиги была запрещена, то из
числа наиболее активных ее деятелей 19 человек были изгнаны с Афона и частью заключены
под стражу в монастырь на о. Лесбос, частью же оставлены свободно перемещаться
по Греции. Последние также присоединились к тем, кто уже посвятил себя окормлению
отделившихся верных, разъезжая для этого по всей стране. От них во многих приходах
истинно-православных укоренился афонский обычай служить под праздники действительно
всенощные бдения.[2]
Теперь, прежде чем мы перейдем к описанию последующих событий, давайте рассмотрим
один экклезиологический вопрос, а именно – как относились друг к другу разделившиеся.
Вопрос этот чрезвычайно важен, ибо с одной стороны, как мы увидим далее, именно
отношение к оффициальной церкви и совершавшимся в ней таинствам было основным
принципиальным пунктом, по которому истинно-православные разделялись между собой.
А с другой – он является также камнем преткновения для "борющихся изнутри", которые
едины с зилотами[3] в осуждении экуменизма, но считают "фанатизм" последних противоположной
крайностью, как бы оборотной его стороной. Посему, рассмотрим этот вопрос в исторической
перспективе.
Как мы уже видели, Ассоциация Православных была изначально создана для борьбы
за возвращение старого календаря, а не для создания иной церковной юрисдикции,
что, впрочем, было естественно, если учитывать, что в ней первоначально не было
ни одного духовного лица. На этой первой стадии движение еще не порывало молитвенного
общения и с "борющимися изнутри". Так, организационное собрание Ассоциации благословил,
отслужив водосвятный молебен и окропив собравшихся святой водой, замечательный
афинский священник, о. Николай Планас,[4] который хотя до самой своей смерти
в 1932 году и продолжал служить по старому стилю, все же оффициально не отделялся
от Пападопулоса. Благословляя Ассоциацию, он сказал: "Все, что бы ни было неканонично
установлено, – падет".[5] Папа-Николай не был одинок в своих надеждах, ибо среди
"борцов изнутри" были и другие священники и даже архиереи, из которых одни писали
в Синод, требуя возвращения старого стиля, другие откладывали в своих епархиях
введение нового (как, например, митрополит Герман Димитриадский, перешедший на
новый стиль лишь в конце 1928 года, и то будучи принужден к тому серьезными
мерами правительства), третьи даже помогали отделившимся, как митрополит Хризостом
Флоринский, который писал под псевдонимом "Церковник" (Εκκλησιαστικός)
исповеднические статьи в оффициальный орган ИПХ "Вестник православных" (Κήρυξτών
Ορθοδόξων).
Последним двоим довелось, впрочем, убедиться в тщетности этих надежд – и тогда
они покинули ряды оффициальной иерархии и возглавили борьбу ИПХ; но именно таковыми
надеждами они и объясняли впоследствии тот факт, что медлили с этим шагом на протяжении
стольких лет.
Также и за пределами Элладской церкви были такие, кто поддерживал старостильников;
например, митрополит Александрийского патриархата Христофор Леонтопольский, который
в 1925 году опубликовал свой детальный разбор календарной реформы, каковую
он недвусмысленно осуждал. Став в 1939 году патриархом, он хотя и не смог
вернуть в Александрийской церкви старый стиль, но, тем не менее, продолжал оказывать
моральную поддержку старостильникам Греции. Так, в 1955 году, по смерти первоиерарха
ИПХ митрополита Хризостома Флоринского, патриарх Христофор отслужил по нему торжественную
панихиду в своем патриаршем соборе св. Саввы в Каире, а в 1958 году ходатайствовал
за гонимых старостильников перед греческим правительством, правда безуспешно.
Но это были сравнительно немногочисленные примеры отдельных личностей: оффициальное
же отношение новостильной иерархии было совсем иным. Так, 24 апреля 1926 года
вышла в свет Энциклика государственной церкви Греции за № 2398 / 2203, в
которой говорилось о ревнителях отеческих традиций, что "они отделились от Церкви
и отсекли себя от Тела Христова, навлекая на себя осуждение и отлучение, не зная
или, возможно, забыв, что тот, кто не слушает Церковь – якоже язычник и мытарь
(Мф.18:17)... Решения Церкви абсолютно обязательны; тот, кто не подчиняется им,
более не принадлежит к ней, он лишен даров божественной благодати; он отделен
и отсечен от нее и подлежит вечной муке".[6] Для сравнения стоит вспомнить, что
неправославные при том признавались "сонаследниками Божиими во Христе" (Энциклика
1920 года). Но истинно-православным новостильные иерархи отказывали
не только в "наследии Божием", но также и в земном, ибо считали, что их дети были
некрещеными, что браки, совершенные старостильными священниками, были недействительными,
а рожденные в них дети, стало быть, незаконнорожденными и не обладающими правами
наследства.[7] Непризнание "даров божественной благодати" в священнодействиях
старостильников выражалось также и в конкретных действиях: полицейские отряды,
посланные по наущению иерархов, врывались в храмы, разгоняли молящихся, зачастую
прерывая уже начавшиеся богослужения, снимали со священников рясы и насильно брили
им бороды. Не оставались в бездействии и сами духовные лица. Так "в 1936 году
новостильный митрополит Фокийский Иоаким вошел во время литургии в старостильную
церковь в селении Десфини в Фокии, где все это время служил иеромонах Феона. Митрополит
выхватил святую чашу из рук о. Феоны, бросил ее на пол и стал топтать ногами,
пока совершенно не исковеркал. Затем он схватил о. Феону, голыми руками вырвал
у него бороду, швырнул его на пол и начал бить ногами немилостивно. В скором времени
о. Феона умер от нанесенных ему увечий. Несмотря на это человекоубийственное
деяние митрополит Иоаким был впоследствии переведен с повышением в более значительную
епархию – Димитриадскую митрополию".[8]
В то же время в отношении "сонаследников" предлагалось "взаимное уважение к
практикам и обычаям различных церквей" и, конечно же, признавались их крещения,
браки и даже рукоположения.
Естественно, все это способствовало переосмыслению ситуации и самими старостильниками.
Когда в 1926 году Ассоциация Православных была преобразована в Греческое
Религиозное Общество Истинно-Православных Христиан, то выражавшееся самим этим
названием экклезиологическое самосознание имело уже несколько иной оттенок, равно
как и цель движения, подразумевавшая уже не только борьбу с новшеством, но и собственно
религиозную жизнь в положительном аспекте.
Тем не менее, старостильники пока еще не делали окончательных выводов (по крайней
мере, оффициально). Подобно тому, как в листовке, посвященной явлению Креста,
говорили об отделении новшествующих не от Православия, а от "большей части Православия",
что можно было понимать в смысле разделения в праздновании, но еще не по существу,
так и после выхода в свет Энциклики 1926 года и начала гонений, "они, – как
пишут американские авторы, – продолжали подписывать воззвания в новостильный Синод
Элладской церкви в 1929 и 1933 годах, подчеркивая осуждение григорианского
календаря тремя Всеправославными Соборами. Они призывали к возвращению к традиционному
календарю с целью избежать раскола (курсив сост.) в Элладской церкви".[9]
Крайней своей точки эта позиция достигла в 1931 году, когда Совет Правления
Общества поднес Хризостому Пападопулосу прошение, чтобы он направил некоторых
своих священников служить для старостильников, в обмен на возобновление поминовения
его имени за богослужением. Этому, однако, воспротивились истинно-православные
священники и монахи, в числе коих важную рольиграл иером. Матфей (Карпафакис).
Вместе с большинством народа они воспрепятствовали осуществлению данного плана.
Совет Правления был распущен и заново сформирован в другом составе. В новом Совете
заместитель председателя и часть членов были духовными детьми о. Матфея,
что придало последнему больше веса среди ИПХ.[10]
Сам о. Матфей в 1934 году писал: "Те, кто управляет ныне Элладской
Церковью, вместе с последующим им священством, упорствуют в заблуждении, злославии,
расколе, хуле на Духа Святаго, ереси папистского календаря! И они уводят народ
в заблуждение и становятся "иерархами-ересиархами" по слову божественных Отцов!"[11]
И подобной позиции придерживался не он один. В. Мосс в своей книге приводит
следующий рассказ:
"25 октября 1925 года четыре монахини монастыря св. Пелагии на острове
Тинос предстали перед церковным судом за разрыв общения с новостильниками. Суд
постановил, что они должны быть сосланы, но они игнорировали этот приказ и продолжали
вести миссионерскую работу среди паломников, приходивших поклониться чудотворной
Тиносской иконе Матери Божией. 14 апреля 1926 года три из них были посланы на
суд в Афины. Во время процесса епископ Синезий Фивский сказал одной из монахинь,
игумении Евпраксии, которая, кстати, приходилась ему двоюродной сестрой: "Если
вы не покаетесь и не примете решения Священного Синода относительно календаря,
я лично сниму с вас рясу". – "Мне жаль, – ответила игумения, – чтородственная
кровь течет в наших жилах, и что вы нарушили вашу архиерейскую присягу. Я скажу
вам только одно: я предпочитаю идти в Рай в цветных одеждах, но православной,
нежели быть в аду в моей рясе, но вместе с раскольниками!" Семь архиереев под
председательством Хризостома Пападопулоса приговорили монахинь к лишению схимы
и отлучению. Затем десять ведущих ревнительниц были изгнаны из монастыря. Но остальные
продолжали свою борьбу".[12]
Таким образом, мы видим, что при самом широком спектре мнений среди старостильников
насчет государственной церкви, оффициальная их позиция была весьма сдержанной
и уж во всяком случае далекой от фанатизма, в котором скорее можно обвинить противную
сторону. Вполне определенно отвергая и осуждая календарное новшество, старостильники
сознавали, что вынесение определений касательно новшествующих принадлежит к компетенции
иерархии, каковой у них в то время еще не было.
[1] The Struggle... стр.42–44.На следующий день, 28.09.1925, это "Оповещение"
было опубликовано под несколько измененным названием в газете "ΣΚΡΙΠ";
см. фототипическое воспроизведение в Νάματα Πατρώας
Ευσεβίας,№ 3.2000 г. изд. стр. 42–43.
[2] Всенощных в нашем понимании в Греческой Церкви нет, обычно служится вечером
вечерня, а утром – утреня с литургией.
[3] "Зилот" – по-гречески означает "ревнитель". Это название, вначале прилагавшееся
к афонитам, не поминающим Константинопольского патриарха, а затем перешедшее и
на всех истинно-православных христиан.
[4] Несколько лет тому назад о. Николай Планас был канонизирован новостильниками.
[5] Nun Martha, Papa-Nicholas Planas, the Simple Shepherd of the Simple
Sheep. Holy Transfiguration Monastery, Boston 1981, цит. по: Мосс, стр. 235.
[6]Цит. по The Struggle... стр.40–41.
[7] В Греции церковные акты крещения и венчания имеют юридическую силу в государстве.
Гражданские акты старостильников были впервые признаны властями города Пирей в
1947 г. вопреки протестам оффициальной церкви. Ныне они признаются по всей Греции.
[8]Monk Spyridon, Dialogue of an Old Calendarist with a New Calendarist,
Birmingham, England, цит. по The Struggle… стр. 267.
[9]The Struggle… стр. 41.
[10]Акакий, стр. 8, см. Κήρυξ τών
Ορθοδόξων № 17 от 28.07.1934.
[11] Επισκόπου Ανδρέου,
Ματθαίος , 1963,цит. поМосс,
стр.238.
[12]Мосс, стр. 224–225; см.Μητροπολίτου
Καλλιοπίου, Δεινοπαθήματα
Γ.Ο.Χ., τ.1, Πειραίυς,1990,
стр.30.
1935 год. Первое обретение иерархии
Итак, первый, "безъепископальный", период истории старостильного движения,
длившийся целых 11 лет, полностью подтвердил знаменитые слова Окружного Послания
Восточных патриархов 1818 года: "У нас ни патриархи, ни соборы никогда не могли
ввести ничего нового, потому что защитником веры является само тело Церкви, сам
народ, который желает видеть свою веру вовеки неизменной и согласной с верой своих
отцов".
В этом стремлении к сохранению тождественности своей веры народ отделился от
всех вообще иерархов своей поместной церкви и пребывал с горсткой священников
вне видимого общения также и с какими-либо иерархами за пределами ее. И Господь
благословил сие стояние за веру, подтвердив это как знамениями с небесе, так и
расширением движения, которое именно в этот период из весьма небольшого количества
народа возросло до 800 приходов по всей Греции и пребывало при этом внутренне
единым, мужественно противостоя гонениям и являя мiру святых. Естественным поэтому
плодом и завершением этого периода стало обретение иерархии, с которым оно приобрело
экклезиологическую полноту и завершенность. Ибо отсутствие иерархии не только
угрожало прекращением со временем и священнического служения, но и удерживало
многих сочувствующих движению клириков и мирян от выхода из оффициальной Церкви
– столь сильно было сложившееся веками мнение о необходимости быть в видимом общении
хоть с каким-нибудь епископом. Поэтому, естественно, старостильники Греции пытались
найти выход из создавшегося положения. Так, они обращались к старостильникам Румынии
и Александрии, но безуспешно – те тоже не имели епископов. Наконец, в октябре
1934 года обратились в Сремские Карловцы к митрополиту Антонию (Храповицкому),
известному своим сопротивлением календарной реформе, прося его взять движение
под свое покровительство.
Однако, прежде чем последовал какой-либо ответ на их просьбу, произошло событие,
сделавшее помощь извне излишней. В мае 1935 года одиннадцать иерархов государственной
Церкви согласились вернуться на старый стиль и возглавить общины истинно-православных
христиан. В последний момент, правда, восемь из них пошли на попятную, и остались
трое: митрополиты Герман Димитриадский, бывший вторым по старшинству иерархом
в государственной Церкви, Хризостом Закинфский и Хризостом Флоринский, впоследствии
и ставший известным как отец Истинно-православной церкви (ИПЦ) Греции.
12 / 25 мая 1935 года митрополиты Герман и оба Хризостома получили приглашение
от Общества истинно-православных христиан порвать общение с государственной Церковью
и возглавить священную борьбу "с тем, чтобы восстановить в Церкви унаследованный
от отцев календарь, вернуть святое церковное предание… и чтобы Церковь очистилась
бы…"[1].
Митрополиты ответили согласием, ибо, как они сказали, "исчерпаны пределы церковной
икономии", по которой они до того оставались в составе иерархии государственной
церкви в надежде на ее исправление. Затем, в воскресенье, 13/26 мая, в маленькой
церкви Общества в честь Успения Богородицы, за литургией, отслуженной в присутствии
25 тысяч верных, они формально провозгласили о своей принадлежности к ИПЦ. Ликование
старостильников было неописуемым, торжественная процессия, прошедшая к церкви
через весь город, едва не несла на руках трех архиереев. Народ чувствовал себя
вполне вознагражденным за свое мужественное стояние в вере. На этой литургии была
также обнародована Энциклика, содержащая заявление трех архиереев об отложении
от господствующей церкви и их исповедание веры:
В Священный Синод Элладской Церкви.
Греческой иерархии известно, что мы с самого начала встали в оппозицию по отношению
к ее мнению в деле приспособления церковного календаря к гражданскому.
И хотя сперва мы покорились решению большинства иерархов и ввели новый стиль
в своих епархиях, сделали мы это по двум соображениям: во-первых, чтобы избежать
последующего церковного раскола, и во-вторых, потому что мы всё обольщали себя
надеждой, что иерархия, дабы избежать разделения среди верных, соблаговолит вернуться
к старому церковному месяцеслову, жертвуя даже и личным честолюбием ради любви
к верным, за коих умер Христос.
Ныне же, по прошествии десятилетия, видя, с одной стороны, что разделения в
церкви не удалось избежать, и что оно возникло даже и без нас, благодаря многочисленной
части православного греческого народа, оставшегося со священной ревностью верным
месяцеслову, преданному нам от Отцов; и с другой, что иерархия нимало не намерена
возвращаться на путь православного календаря, с коего она свернула,мы полагаем,
что соображения, по которым и мы следовали новому стилю – соображения церковной
икономии – исчерпаны.
Посему, исполняя долг совести и исходя из стремления к единству всех православных
христиан Греции на основании календаря и православного предания, мы доводим до
сведения правящего Священного Синода нижеследующее:
Поскольку правящая в Греции иерархия по инициативе и настоянию
своего председателя, Его Блаженства, односторонне и неканонично ввела в церковь
григорианский календарь, вопреки постановлениям СедьмиВселенских Соборов и древней
практике Православной Церкви;
Поскольку правящая в Греции иерархия, введя григорианский календарь
в богослужебный обиход без согласия всех православных церквей, нарушила тем самым
вселенское единство Православной церкви в совершении праздников и разделила христиан
на две противных календарных партии;
Поскольку правящая в Греции иерархия, посредством введения нового
календаря, нарушила божественные и священные Правила определяющие то, что касается
богослужения и в особенности поста свв.Апостолов, коий по временам и вовсе пропадает;
Поскольку правящая в Греции иерархия,односторонне введя новый
стиль сколько бы ни настаивала на том, что будто бы ею не затронут канон, относящийся
к празднованию Пасхи, и будто она празднует Пасху по старому стилю, неизбежно
косвенно нарушает также и этот канон тем, что она изменила порядок годичного цикла
воскресных Евангельских чтений, постов и других служб церковных, неразрывно связанных
с каноном о Пасхе, установленным Первым Вселенским Собором;
Поскольку правящая в Греции иерархия своим односторонним и антиканоничным
введением григорианского календаря нарушила единство, которым обладает вселенская
Православная Церковь в своем богослужении, в том, что касается совершения праздников,
и разделила христиан на две противных календарных партии и косвенно затронула
тем самым также догмат Символа Веры о "единой Святой Соборной и Апостольской Церкви";
Поскольку правящая в Греции иерархия, без серьезных церковных
оснований введшая односторонне и антиканонично григорианский календарь, сделаалась
причиной соблазна христиан, а также и религиозного разделения и пререканий среди
них, оставивших по причине нового стиля согласие в вере и христианскую любовь
и нравственную солидарность во взаимных отношениях иобщении;
Поскольку, наконец, по всем вышеуказанным причинам, правящая в Греции
иерархия отсекла и отстранила себя, согласно духу священных канонов, от
всецелого тела Православия и потенциально и в сущности объявила себя раскольнической,
как это показала и назначенная изучить календарный комиссия из знатоков канонического
права, богословови профессоров Университета, одним из членов коей в то время был
сам Его Блаженство, архиепископ Афинский, бывший профессором истории в Национальном
Университете.
Посему, направляя в правящий Синод заключающийся здесь протест, заявляем, что
отныне мы порываем с ним всякие отношения и церковное общение, покуда он остается
на новом стиле, и принимаем на себя возглавление и церковное окормление православного
греческого народа, остающегося верным отеческому юлианскому календарю. Извещая
о сем правящую иерархию, и искренне надеясь, что она осознает свою величайшую
ответственность перед Богом, Православной церковью и нацией, разделенной безо
всякой нужды на две противных религиозных партии, и что она пересмотрит свое соответствующее
решение касательно церковного календаря, и по своей собственной доброй воле подвигнется
к возвращению в церкви отеческого месяцеслова, тогда как государство сохранит
новый стиль согласно королевскому Декрету 1923 г., и тем самым устранит созданный
соблазн и умирит церковь, остаемся, целуя вас братским лобзанием.
Афины, 15 мая 1935 г.
+ Герман Димитриадский
+ Хризостом Флоринский
+ Хризостом, митрополит Закинфский.[2]
Предвидя свой неминуемый арест, митрополиты рукоположили затем с 23 по 26 мая
следующих новых епископов:правящих Германа Кикладского, Христофора Мегаридского,
Поликарпа Диавлейского, которые вместе с тремя старейшими составили Священный
Синод, под председательством митрополита Германа Димитриадского. Далее Священный
Синод "приняв во внимание драгоценный вклад в дело священной борьбы, которую мы
повели за восстановление Православия и умирения Церкви, каковой внес и продолжает
вносить настоятель священного монастыря в Кератее иеромонах Матфей Карпафакис
единогласно избрал его и канонически рукоположил в титулярного епископа, некогда
славной епископии Вресфенской, почести ради и чтобы он по-прежнему исполнял обязанности
настоятеля в своем священном и благочинном монастыре".[3]
Эти действия и заявления не остались, естественно, без ответа со стороны оффициальной
церкви и государства. Все семеро архиереев были арестованы и преданы церковному
суду в июне 1935 года по обвинениям в организации "незаконных сборищ" и неуважении
к "законной и каноничной" церкви.
Процесс совершался в афинском кафедральном митрополичьем Благовещенском соборе,
перед которым собралось множество верных, во главе с сорока священниками и шестьюдесятью
монашествующими; они пели молебный канон Богородице. Эта мирная демонстрация верующих
в поддержку своих пастырей была атакована полицией, пустившей в ход дубинки и
брандспойты, и разогнана, причем около 100 человек получили травмы и ранения различной
тяжести.
15 июня были объявлены результаты суда. Все архиереи, не исключая и новопосвященных,
были низложены, причем Герман Димитриадский, Хризостом Флоринский и Герман Кикладский
подверглись ссылке в отдаленные монастыри (новостильные), Матфею Вресфенскому
поболезни было дозволено пребывать безвыходно в своем монастыре, а Хризостом Закинфский,
Поликарп Диавлейский и Христофор Мегаридский покаялись и вернулись в оффициальную
церковь (последние два также были приняты в сущем сане – как епископы).
Так новостильная иерархия еще раз проявила свое отношение к Движению и в его
лице к самой попираемой ею Истине. В ответ гонимые иерархи, использовав предоставленную
им в последний раз перед отбытием в места ссылки возможность, провели заседание
Синода и обратились к верным со следующими словами пастырской энциклики:
ПАСТЫРСКОЕ ОКРУЖНОЕ ПОСЛАНИЕ
ПРАВОСЛАВНОМУ ГРЕЧЕСКОМУ НАРОДУ
Неправедно приговоренные раскольническим Синодом к низложению и пятилетнему
заключению в монастыри и насильно схваченные правительством, которое стало карающей
десницей архиепископии,… мы считаем своей пастырской обязанностью прежде своего
удаления адресовать нижеследующие увещания вам, которые привержены православному
отеческому месяцеслову.
Верно следуя апостольскому увещанию, стойте твердо и храните предания, имже
научистеся словом или посланием, не переставайте подвизаться всеми законными
и христианскими способами о усилении и триумфе нашей священной борьбы, направленной
на восстановление отеческого и православного месяцеслова в церкви; только сие
может восставить пошатнувшийся православный авторитет Греческой церкви и вернуть
мир и единство православному греческому народу...
Принимая на себя окормление православного греческого народа, следующего православному
месяцеслову наших отцов, и храня верность присяге, которою мы обязались хранить
все преданное нам Семью Вселенскими Соборами, мы осуждаем всякое новшество и не
можем не провозгласить раскольнической государственную церковь, принявшую папский
календарь, охарактеризованный Всеправославными Соборами как новшество еретиков
и как очевидное попрание божественных и священных правил церковного предания.
По этой причине мы рекомендуем всем, кто следует православному календарю, не
иметь никакого духовного общения с раскольнической церковью расколослужителей,
от которых благодать Всесвятаго Духа отошла по той причине, что они нарушили постановления
Отцов Седьмого Вселенского Собора и Всеправославных Соборов, осудивших григорианский
календарь. Что раскольническая церковь не имеет благодати и Святаго Духа, подтверждается
св. Василием Великим, который говорит так: "Хотя бы раскольники заблуждались
в вопросах и не являющихся догматами, поскольку Глава Церкви есть Христос, согласно
божественному апостолу, от Которого все члены живут и получают духовное возрастание,
они отторгли себя от согласия членов Тела, и более не суть члены (того Тела) и
не имеют благодати Святаго Духа. Посему кто не имеет ее, как может и передать
другим?…"
Почитая сие честью, славой и радостью, по апостолу, учащему нас радоваться
и похваляться своими страданиями за Христа, мы советуем вам также иметь терпение
и постоянство в этих скорбях, и напастях, и бедах, и поруганиях, которым вы подвергнетесь
от раскольнической церкви, и присно надеяться на Бога, Который не попустит вам
искуситься паче, нежели можете понести, и Который по Своему бесконечному и неизреченному
долготерпению благоизволит просветить тех, кто по неискушенности своей увлекся
и последовал папскому календарю; и в конце концов да дарует Он вам торжество Православия
и единство носящих Имя Христово, православного греческого народа, ради которого
мы страждем ко славе Христовой, Егоже благодать и безконечная милость буди со
всеми вами.
21 июня 1935 г.+Герман Димитриадский,
+ Хризостом Флоринский
+ Герман Кикладский [4]
С этими словами архиереи-исповедники отправились в ссылку, которая, впрочем,
не оказалась столь продолжительной, ибо в октябре того же 1935 года новый
премьер-министр Георгий Кондилис разрешил им вернуться в Афины, чтобы не компрометировать
государство явными религиозными гонениями.
Вскоре по освобождении митрополит Хризостом Флоринский поехал на Восток, к
патриархам Иерусалимскому и Антиохийскому, дабы заручиться их поддержкой и обсудить
возможность созыва собора для пересмотра календарного вопроса. Но патриархи, хотя
и приняли его любезно и на словах выражали свое сочувствие, на деле ничем ему
не помогли. Более того, поездка эта имела даже и отрицательные последствия, т. к.
греческий консул в Иерусалиме отказался поставить визу в его паспорт, когда он
собрался уезжать домой в Грецию. Таким образом, митрополит Хризостом снова оказался
как бы в плену, оторванный от священной борьбы и не имея даже никаких сведений
о ходе ее. Протомившись так несколько месяцев, он, наконец, с явной чудесной помощью
св. Великомученика Георгия, сумел без визы сесть на пароход и отплыть в Грецию.
По прибытии он вместе с двумя другими митрополитами и при участии епископа Матфея
Вресфенского приступил к работе Синода по устроению канонической основы движения,
до тех пор управлявшегося мирянами.
[1] Акакий, стр.8, см. также Μητροπολίτου
Καλλιοπίου, Τά
Πάτρια, т.7, стр.31–32.
[2] Πρώην Φλωρίνης
Χρυσοστόμου, Υπόμνημα
απολογητικόν // ΑΠΑΝΤΑ,
Έκδοσις Ι. Μονής
Αγίου Νικοδήμου
Ελληνικού Γορτυνίας,
1997, т.2, стр. 50-52
[3] Пастырская энциклика Матфеевского Синода от 15 сентября 1954 г., стр. 6,
цит. по Акакий, стр. 10.
[4]Τά Πάτρια, τ.1, №1, 1976, стр.20–23,
цит. по TheStruggle… стр.53–55.
1937–43 годы. Первая
волна разделений
Вскоре, однако, Синод этот распался по нижеследующей причине. В июне 1937 года
митрополиты Герман и Хризостом, будучи спрошены о том, являются ли таинства новостильной
Церкви действительными, ответили положительно, заявив при этом, что до своего
осуждения Всеправославным или Великим Поместным Собором оная Церковь является
"раскольнической потенциально (en dunamei), а не актуально (energei)".
Правда, митрополит Хризостом ограничивал это признание благодатности совершаемых
у новостильников таинств тем условием, чтобы их клирики при этом не нарушали в
другом церковных преданий, а также оговаривал необходимость для истинно-православных
не иметь с ними молитвенного общения. Тем не менее, епископы Герман и Матфей усмотрели
в этих заявлениях (поскольку они расходились с Синодальной декларацией 1935 года),
отрицание по существу основания старостильного движения, и отложились от двух
митрополитов. При этом епископ Матфей написал послание, адресованное "бывшему
митрополиту Димитриадскому Герману, до сих пор состоявшему председателем Священного
Синода", как если бы последний был уже осужден и низложен.
1943 год принес новые разделения. Во-первых, митрополит Герман Димитриадский
захотел воссоединиться с государственной Церковью, о чем и подал соответствующее
прошение, которое хотя и не было удовлетворено, но вынудило митрополита Хризостома
прервать с ним общение. В следующем году митрополит Герман умер и был погребен
новостильниками. И во-вторых, епископы Герман и Матфей также разделились между
собой. Итак, истинно-православные оказались разделены на три фракции с единственным
архиереем каждая.
Эти разделения значительно ослабили ИПЦ, влияние которой в конце 30-х годов
было столь значительным, что государственная Церковь предполагала было, боясь
конкуренции, вернуться на старый стиль, но в 1937 году этот вопрос отпал.
"В результате этих разделений, – пишут американские авторы, – последователи
митрополита Хризостома Флоринского (которых было подавляющее большинство)
стали называться "флоринитами", а те, кто следовал за епископом Матфеем, –"матфеевцами".
Рассматривая это разделение между традиционными православными, нужно помнить о
том, что в новостильном греческом Синоде были епископы как такие, которые поддерживали
их и могли быть привлечены терпением и мягкостью, как в действительности и случилось
в 1944 году, когда два митрополита – Христофор Христианопольский (бывший
Мегаридский) и Поликарп Диавлейский – вернулись к истинно-православным; так и
такие, которые были безжалостными гонителями, епископы, которые не останавливались
даже перед физическим насилием и святотатством, и чьи действия требовали суровых
мер. Это различие влияло на традиционных православных таким образом, что они примыкали
к той или иной партии в зависимости от того, как они ощущали эти противоречивые
обстоятельства".[1]
Митрополит Хризостом хотя и продолжал называть новостильников скорее потенциальными,
нежели действительными раскольниками, и даже заявил в ноябре 1945 года в
интервью одной афинской газете, что он не будет более рукополагать епископов (нужно
помнить, что в то время у него опять были два нестарых еще архиерея), но это,
вопреки утверждениям матфеевцев, вовсе не означало стремления к своего рода "унии"
с новостильниками. Напротив, в 1946 году он издал два Окружных послания от
11 марта и 12 июля, которыми запрещалось совершение каких-либо богослужений и
треб для новостильников или совместно с ними. В первом из них он писал: "Мы прервали
всякое церковное общение сархиереями-новаторами и с их церковью, чего всяко не
учинили бы, если бы не смотрели на них как на раскольников, которые сами себя
отделили от ствола Православия календарным новшеством".[2]
[1]TheStruggle, стр. 63; В. Мосс и о. Акакий, правда, пишут,
что архиереи Поликарп и Христофор вернулись в 1945 г.
[2] Послание приходам, следующим отеческому календарю от 1 марта 1946 г.,
цит. по Акакий, стр. 36.
1948 год. Окончательное
оформление раскола
Тем временем, епископ Матфей, лишившись общения с другими архиереями, подпал
под сильное влияние своего окружения, которое (особенно в лице игуменьи созданного
им в 1927 году монастыря Богородицы в Кератеях Мариами и протосинкела о.Евгения
Томброса) вселило в него убеждение, что он остался единственным в мiре православным
епископом и как таковой должен рукоположить новых архиереев. Почему Матфей считал
неправославным митрополита Хризостома, мы уже знаем, но какие у него были
основания считать таковым также и Германа Кикладского, придерживавшегося одинаковых
с ним экклезиологических воззрений? Ряд исследователей объясняют это тем, что
у Евгения Томброса, внушившего такие воззрения Матфею, "была ошибочная экклезиология,
согласно которой всякий разрыв общения между группами архиереев неизбежно приводит
к утрате благодати таинств одной из этих групп. Очевидно, он не знал о многих
случаях в истории Церкви, когда случались разделения, которые не означали раскола
в полном смысле слова".[1] Мы же сомневаемся, что у Томброса была такая (или вообще
какая-нибудь) экклезиология, ибо вопреки вышеприведенной теории, действительно
всегда горячо защищаемой и насаждаемой им в качестве "символа веры" матфеевской
церкви, сам он, паломничая в Св.Землю, Сирию и на Синай, служил там в некоторых
святых местах, поминая местных новшествующих иерархов, среди коих были даже такие
как Иерусалимский патриарх Венедикт, не скрывавший своей принадлежности к франк-масонству.
Зато в Греции он срывал все попытки к воссоединению разделившихся между собой
старостильников. Одну из таких попыток организовал в конце июня 1948 года
известный ученый монах Марк (Ханиотис). Когда и она была сорвана, о. Марк
перешел к митрополиту Хризостому. Комментируя это событие, о. Томброс
писал в "Народном вестнике" от 6 июля 1948 года, что в Афинах тогда было
"пять православных епископов, которые следовали старому календарю".[2]
Тем не менее, чуть более месяца спустя, 26 августа, о.Евгений Томброс созвал
собрание духовенства и монашествующих во главе с восьмидесятисемилетним Матфеем
Вресфенским, постановившее, что "нашему Высокопреосвященнейшему[3] епископу Матфею
следует произвести посвящение новых епископов, поскольку остальные лже-епископы
истинно-православных христиан не понимают, и не исповедают Православие, не объединяются
с нами и даже не соглашаются совершать рукоположения. Мы даруем ему власть производить
одному как избрание кандидатов, так и немедленное посвящение их, в согласии со
священными и божественными канонами и мнениями наших канонистов и в согласии с
практикой всей Церкви Христовой, которая допускала в случаях необходимости (каков
сегодняшний случай) подобную икономию, как мы только что слышали от нашего протосинкела,
протоиерея Евгения Томброса, который разъяснил нам действительность посвящения
одного епископа одним епископом согласно закону нашей Православной Церкви"[4].
Нужно заметить, что "священные и божественные каноны" (1‑е правило Свв.
Апостолов, 4‑е Первого Вселенского Собора, 19‑е Антиохийского Собора
и др.) требуют участия в хиротонии, если уж не всех епископов области, то минимум
трех, или в самом крайнем случае – двух. Конечно, в истории Церкви бывали исключения
из этого правила, но весьма немногочисленные и лишь при условии, что другие епископы
если "гонения ради или иной какой причины не возмогут собраться" для хиротонии,
то все же "да приимут участие в избрании посредством своих грамат" (т. е.
письменно изъявят свое согласие на хиротонию).[5] Но и в этих крайне редких случаях
требовалось последующее утверждение таких хиротоний высшей церковной инстанцией,
как это было в древности в случае с Сидерием, который, будучи рукоположен во время
гонений "не тремя, но одним епископом Филонским, по недоступности епископов в
то время", впоследствии был утвержден св. Афанасием, патриархом александрийским,
посредством интронизации на Птолемаидскую кафедру.
В нашем же случае, напротив, единоличное рукоположение оправдывается не согласием,
а несогласием (!) на него других епископов.
В сентябре 1942 года Матфей единолично рукоположил для кипрской паствы епископа
Спиридона Тримифунтского, а затем, вместе с ним, Димитрия Солунского, Каллиста
Коринфского и Андрея Патрского (нынешний матфеевский архиепископ), которыми затем
сам был возведен в достоинство "Блаженнейшего архиепископа Афинского и всея Греции
Церкви Истинно-православных Христиан Греции".
Эти рукоположения, не признанные остальными старостильниками (и большинством
не признаваемые и поныне) послужили усугублению и закреплению раскола, причем
ряд клириков Матфея, не приняв их, перешел к Хризостому.
Сам митрополит Хризостом всегда желал снова объединиться с епископом Матфеем
и, вообще, принимал все возможные меры к восстановлению единства среди старостильников.
С этой целью он имел ряд встреч с епископом Германом Кикладским, который
также желал устранить имевшиеся между ними разногласия. Возможно, именно в результате
этих дискуссий (хотя мы и предполагаем здесь более объективные причины, о чем
скажем ниже) он стал постепенно возвращаться к первоначальной более жесткой позиции,
что нашло отражение в уже приведенном нами выше отрывке из его Пастырского послания
приходам от 1 марта 1946 года. Теперь же, 29 сентября 1948 года
он издает новую Энциклику, в которой среди прочего пишет:
"Как может быть, при том, что мы считаем государственную церковь Греции раскольнической,
и при том, что мы оффициально разорвали с ней общение, чтобы о святых таинствах,
совершаемых ее служителями, мы думали иначе, чем это предписано священными канонами
по отношению к священнодействиям тех, которые отделилилсь таким образом от полноты
Православной Церкви?
Посему даем знать таковым и тем, кого они прельстили, что мы лично считаем
и веруем, что государственная церковь Греции – раскольническая, и таинства, совершаемые
ее клириками, лишены благодати…" [6]
Это заявление, а также и вызвавшие сильное смущение и целый шквал протестов
со стороны ряда матфеевских клириков неканоничные хиротонии привлекли многих из
них в лагерь митрополита Хризостома. Владыка Герман Кикладский в это время
сидел в тюрьме за рукоположения священников, но освободившись в 1950 году,
он со всем своим клиром и паствою также присоединился к Синоду бывшего Флоринского
митрополита. Последовавшая 14 / 27 мая того же года смерть епископа Матфея
послужила поводом к возвращению еще некоторого числа клириков, недовольных его
противоканоничными деяниями, но дотоле удерживавшихся личной привязанностью к
добродетельному и аскетичному в своей частной жизни старцу Вресфенскому.
Две недели спустя, 26 мая / 8 июля 1950 года Священный Синод, состоящий
теперь из четырех архиереев под председательством митрополита Хризостома,
издал Окружное послание, в котором говорилось:
"В лето Спасителя нашего 1935-е мы провозгласили Церковь новшествующих новостильников
раскольнической. Мы повторяем это заявление и, следовательно, применяем к ним
1-е Правило Св. Василия Великого, что таинства, совершаемые новостильниками,
поскольку те являются раскольниками, суть лишены освящающей благодати.
Посему никого из новостильников не должно принимать в лоно нашей Святейшей
Церкви или совершать для него службы без предварительного покаяния, которым он
осуждает новшество новостильников и объявляет их Церковь раскольнической. Что
же касается до тех, кто был крещен новшествующими, то их следует помазывать Святым
Миром православного происхождения, которое обретается у нас в изобилии.
Мы пользуемся также случаем обратить наш последний призыв ко всем истинно-православным
христианам, отечески призывая их к единству с нами, которое содействовало бы нашей
священной борьбе за отеческое благочестие и удовлетворило бы наше горячее желание.
Призывая вас, мы устраняем все соблазны, поданные нами по нашей ошибке, и для
сего берем назад все сказанное или написанное нами, начиная с 1937 года,
будь то заявления, уточнения, статьи или послания, противоречившие принципам Восточной
Православной Церкви Христовой и священной борьбы за Православие, ведомой нами,
как заявлено в окружном послании, изданном Священным Синодом в 1935 году,
безо всяких прибавлений или убавлений и включая научные определения "потенциально
и актуально".
"Это смиренное и вполне православное заявление, – пишет В. Мосс, – привлекло
многих матфеевских клириков и монахов в лагерь митрополита Хризостома. Но
самые твердолобые из матфейцев остались неудовлетворены им. Им не нравилось, что
хотя Хризостом и возвращался к исповеданию 1935 года и признавал свою вину в последующие
годы, он вместе с тем не сознавался, что был раскольником, и не обращался к матфеевцам,
чтобы быть вновь принятым в Церковь, а скорее их звал к воссоединению с собой".[7]
Таким образом, раскол матфеевцев и флоринитов закрепился окончательно, причем
матфеевцев осталось незначительное меньшинство, не более пятидесяти приходов,
тогда как флориниты насчитывали у себя восемьсот пятьдесят приходов и более миллиона
человек народа.
[1]Мосс, стр. 319. См. также прим. 23 на стр. 359, где автор ссылается
также на мнения иером.Феодорита, автора ΤόΗμερολογιακόνΣχίσμα,
δυνάμειήενεργεία,
Αθήναι, 1973, и Г. Лардаса, автора TheOldCalendaristMovementintheGreekChurch,
1983, рукопись.
[2] Цит. по Акакий, стр. 22.
[3] По-гречески здесь употреблен титул "Σεβασμιώτατος",
который обычно употребляется в Греции по отношению к правящим архиереям, Матфей
же при хиротонии получил титул викарного – "Θεοφιλέστατος"
и с тех пор никем не был (да и не мог быть, ибо он был один) возведен в высшее
достоинство, каковое он, следовательно, узурпировал.
[4]Κήρυξ Γνήσιων
Ορθοδόξων (Κ.Γ.Ο.),
№ 94, 1985, стр. 317.
[5]Πηδάλιον, стр. 3, Симфония к 1 Апостольскому
правилу. Наши отечественные апологеты матфеевцев ссылаются на содержащееся в славянской
Кормчей "не менее авторитетном правиле св. Юстиниана Великого, которое в
крайних обстоятельствах допускает практику единоличных рукоположений. Это правило
гласит: "Аще три епископа не обрящутся, достойно есть при двою и при едином
избранию быти на епископство" (В.К., Краткий очерк экклезиологических
и юрисдикционных споров в Греческой Старостильной Церкви, издание Вестника ИПХ
"Русское Православие", 1998, стр. 10–11). Но эта новелла императора Юстиниана
(несомненно, менее авторитетная, чем утвержденные Вселенскими Соборами Апостольские
правила) говорит лишь об избрании, а не собственно о рукоположении.
Т. о. Хотя бы одна часть процедуры поставления во епископы – либо избрание,
либо рукоположение – непременно должна совершаться несколькими архиереями
.
[6] Μητροπολίτου
Καλλιοπίου, Τά
Πάτρια , цит. поАкакий, стр.37. В. Мосс,
правда, ссылаясь на другой труд того же митрополита (NoblesetSaintsCombats, стр. 144),
датирует эту Энциклику 23 октября 1948 года).
[7]Мосс, стр. 320.
1949–1954 годы. Ужесточение
гонений
Вообще, гонениям старостильники начали подвергаться с самого начала движения.
Их церкви закрывались властями, иерархов и духовенство ссылали (митрополит Хризостом
трижды, в 1937, 1938 и 1940 годах, представал перед гражданским судом, но бывал
признаваем невиновным). Собрания верных разгонялись полицией, причем случались
даже смертельные случаи. Так, первомученицей старостильного движения стала молодая
женщина Екатерина Рутти, получившая смертельную рану во время такого разгона и
скончавшаяся 15 ноября 1927 года. А 20 июля 1944 года коммунисты-партизаны зарезали
иеромонаха-подвижника о.Иосифа Антониу.
Но эти и подобные им гонения не были централизованными, а являлись, скорее,
делом рук местных властей, подстрекаемых наиболее "ревностными" новостильными
архиереями. По сравнению с ними, гонение 1949–54 годов было наиболее организованным.
Оно было связано с личностью архиепископа Спиридона Влахоса, возглавившего
государственную Церковь в 1949 году и немедленно потребовавшего от всех своих
епископов детальных сведений о старостильном духовенстве, приходах и монастырях
на территории их епархий, чтобы начать против них массовую кампанию. Старостильникам
был закрыт доступ к богословскому образованию.
"Наконец, – пишет епископ Амвросий, – 3 января 1951 года по требованию Св.Синода
государственной Церкви Советом Министров был выпущен следующий декрет:
"…определено, чтобы:
старостильное духовенство, не имеющее канонического рукоположения от канонических
епископов нашей Православной Церкви и носящее духовное платье, должно быть лишаемо
оного;
монахов и монахинь, следующих старому стилю, арестовывать и заключать в монастыри,
а тех, кто носит монашеское платье неканонично, – лишать оного и преследовать
в судебном порядке;
церкви, нелегально захваченные старостильниками, должны быть возвращены оффициальной
Церкви, так же, как и монастыри, которыми они владеют незаконно и неустойчиво;
исполнение вышеуказанного поручено Министерствам Общественного Порядка, Юстиции,
Религии и Образования".
Сей план был немедленно приведен в действие. В скором времени подвал Архиепископии
в Афинах заполнился рясами истинно-православного духовенства. Батюшек приводили
туда, брили, стригли, зачастую били и вышвыривали на улицу в мiрском платье. Многие
подвергались этой процедуре неоднократно, тогда как других арестовывали и ссылали.
Так было по всей Греции. Один престарелый священник, о.Платон, был до смерти избит
полицией в Патрах и затем наскоро похоронен, чтобы скрыть преступление. Все церкви
в Афинах были опечатаны и сосуды из них изъяты, а несколько церквей в других частях
Греции – даже осквернены… Скоро ни один истинно-православный священник не мог
ходить открыто, и даже монахи и монахини не были защищены от этих нечестивых нападок…
К сожалению, здесь не хватит места, чтобы описать всю героическую борьбу старостильников
в это время, многотысячные демонстрации на площадях Афин, катакомбные богослужения
и т.д., яже суть слава нашей Церкви"[1].
Этих гонений не пережил епископ Герман, который, находясь под домашним арестом,
умер от горя 24 марта 1951 года. По личному приказу Спиридона полиция не допустила
внести его тело в Церковь, а также какому-либо священнику отпевать его. Он был
похоронен верными, многих из которых арестовали на кладбище.
"Митрополит Хризостом в возрасте 81 года, – продолжает далее епископ Амвросий,
– был арестован в 1951 году и, после повторных попыток заставить его переменить
свои взгляды,[2] был сослан в монастырь Св.Иоанна на Лесбосе, расположенный на
удаленном 800-метровом утесе, где ему пришлось пробыть больше года. Монахи относились
к нему сочувственно, но условия были слишком тяжелыми для дряхлого, престарелого
человека. Митрополит, однако, постоянно выражал свою радость о том, что был удостоен
пострадать за веру, и свое удовлетворение твердым стоянием верных перед лицом
гонения. Это трудное для него время оставило нам ясное доказательство его святости:
полицейский офицер, приставленный стеречь его, заглянул однажды вечером в келью
архиерея и, к своему изумлению, увидел его стоящим на молитве в окружении ослепительного
небесного света…"[3] Освобожден митрополит Хризостом был в июне 1952 года.
К сожалению, младшие епископы снова не понесли тяготы гонения, и в ноябре 1952
года сложили с себя пастырские обязанности "вплоть до окончательного разрешения
календарного вопроса Всеправославным Собором", а в феврале 1954 года они опять
вернулись архиереями в государственную Церковь. Так митрополит Хризостом остался
снова один и, не имея другого епископа, уже при всем желании не мог рукоположить
себе преемника до своей смерти.
[1] Chrysostomos, Auxentios and Ambrose,p.25–26.
[2] Т.е. выраженные в последних Посланиях. Замечательно, что об этом пишет
"киприановский" архиерей, а значит, не разделяющий лично этих взглядов. Также
о непреклонности митр. Хризостома свидетельствует и сам гонитель Спиридон Влахос,
который 14 февраля 1952 г. говорил: "…Имейте в виду, что… митр.Флоринский Хризостом
Кавуридис провозглашает нашу церковь раскольнической и считает, что таинства нашей
церкви недействительны, и велит приступающих к ним наших христиан миропомазывать.
Мы испробовали все мирные средства, но столкнулись с упрямством и дурным расположением
с их стороны" (Αρχιμ. Θ. Στράγκα,
Ιστορία Εκκλησίας
Ελλάδος, т.4, стр.2665, цит. по Акакий,
стр.38–39).
[3] Там же, стр.26–27.
1955
год. Преставление митрополита Хризостома
Митрополит Хризостом почил о Господе под праздник Рождества Божией Матери 8
/ 21 сентября 1955 года. На его погребении в церкви Преображения в Афинах присутствовали
десятки тысяч народу, пришедшего поклониться останкам своего первоиерарха… Полиции
пришлось разгонять толпу, чтобы дать возможность вынести тело к месту погребения
– в женский Успенский монастырь на горе Парнис. Так случилось, что во время его
проводов траурный перезвон колоколов был слышен по всей Греции – новостильный
Синод приказал звонить по поводу недавних антигреческих террористических актов
в Константинополе.
Господь прославил мощи своего угодника благоуханием и чудесами. Игуменья Успенского
монастыря Евфимия вспоминает: "Когда мы открыли мощи приснопамятного святителя
Хризостома, поскольку он был похоронен у нас в монастыре, все место исполнилось
благоухания, и строители, которые строили фундамент церкви, спустились оттуда
и спросили нашего батюшку: "Отче, что это за благоухание, которое мы чувствуем
там, где работаем?" – И они увидели вынутые останки, и поняли. Я была одной из
тех, кто мыл кости Его Блаженства, и мои руки благоухали всю ночь. И это благоухание
ощущалось в нашем монастыре 40 дней".
По ее же свидетельству, одна из монахинь монастыря сомневалась, было ли над
ней в детстве совершено крещение, и по усердной молитве к святителю тот открыл
ей в видении, что она и вправду не крещена, и что по святым канонам ее нужно крестить.
А одна чахоточная девушка, помазав грудь маслом из лампады у гроба митрополита,
исцелилась.[1]
[1] Мосс, стр. 331
1960–1962 годы.
Второе обретение иерархии
Оставшаяся снова без епископов, но зато на сей раз с большим количеством духовенства,
ИПЦ поручила церковное управление комиссии из 12 архимандритов, основною целью
которой были поиски возможности восстановления иерархии. В 1956 году генеральным
секретарем этой комиссии был избран архимандрит Хризостом (Киюсис), а в апреле
1957 года на конгрессе всего духовенства и при согласии народа были избраны кандидаты
в епископы в следующем порядке: Акакий Паппас (старший), Хризостом Киюсис и Хризостом
Наслимис. Обратиться за помощью решили к Русской Зарубежной Церкви (РПЦЗ).
Сперва архим.Акакий Паппас (племянник Акакия старшего) и Хризостом Киюсис ездили
в Брюссель к св.Иоанну Максимовичу, который отнесся к их планам сочувственно,
но сказал, что нужно получить благословение Синода. Тогда два Акакия полетели
в Нью-Йорк, где, в ответ на свою просьбу оффициально получили отказ, но, по свидетельству
Акакия младшего, митрополит Анастасий, председатель Зарубежного Синода, хотя и
отказался совершить хиротонию "страха ради константинопольского", но дал понять,
что он был бы не против, если бы она совершилась в другом городе и от рук других
архиереев.[1]
В конце 1960 года Акакий снова оказался в Нью-Йорке в Синоде, и снова ему было
отказано, но 9 / 22 декабря архиепископ Серафим Чикагский и епископ Феофил Детройтский
(архиерей румынских приходов РПЦЗ) рукоположилиархимандрита Акакия (старшего)
в Детройте во епископа Талантийского без ведома Синода. Архиепископу Серафиму
за это сделали выговор, а другим архиереям Синод предписал впредь так не делать.
Возвратившись в Грецию, епископ Акакий стал управлять Церковью с помощью одного
из архимандритов комиссии. В мае 1962 года они пригласили архиепископа Леонтия
Чилийского, который прибыл в Грецию с благословением и материальной поддержкой
от св.Иоанна Максимовича, и он совместно с епископом Акакием рукоположил еще 4-х
епископов: Парфения Кикладского, Авксентия Гардикийского, Геронтия Саламинского
и Акакия (младшего) Диавлейского.
Митрополит Анастасий отказался признать хиротонии и самому архиепископу Леонтию
за них был сделан выговор на заседании Архиерейского Собора РПЦЗ 17 / 30 ноября
1962 года (за день до этого заседания 29 ноября он вместе с архиепископом Серафимом
Каракасским рукоположил в Нью-Йорке еще одного греческого епископа, Петра Асторийского).
Впрочем, в его защиту выступили архиепископы Аверкий и Иоанн. "Он, – говорил архиепископ
Аверкий (Таушев), – совершил мужественный акт помощи братской Церкви, которая
сейчас для нас самая близкая нам по духу. Греческая Церковь теперь гонима и преследуема.
Было большой ошибкой, что мы в свое время слишком снисходительно отнеслись к введению
нового стиля, ибо оно имело целью внести раскол в Православную Церковь. Это было
делом врагов Церкви Христовой." В таком же духе говорил и св.Иоанн.[2]
Восстановленную иерархию флоринитов матфеевцы не признали, заявив, что Акакий
заплатил архиепископу Серафиму Чикагскому за хиротонию (утверждение, ни на чем
не основанное), что один из рукополагавших был новостильником (епископ Феофил
действительно возглавлял румынские новостильные приходы, входившие в юрисдикцию
Архиерейского Синода РПЦЗ), и что Русская Зарубежная Церковь сама была в общении
с новостильниками. По их мнению, "флоринитская" юрисдикция "посредством этой явно
антиканонической хиротонии встала с 1960 года уже в безусловную зависимость от
новостильников", т.к. "рукополагавшие… имели полное духовное общение с новостильным
экуменизмом"[3].
[1] Там же, стр. 389
[2] Псарев А.В. Жизнеописание архиепископа Леонтия Чилийского, Православная
Жизнь № 5, Jordanvill 1996, стр.11–12.
[3] Ε. Γκουτζίδη.Τό
κίνημα τών πέντε
πρώην μητροπολίτων
κατά τής Εκκλησιας
Ελλάδος, Αθήναι,
1999, стр.16.
1964–1969 годы. Избрание Авксентия
Архиепископом и подтверждение хиротоний
Примерно через год после последовавшей в 1963 году смерти архиепископа Акакия
(старшего) и епископа Парфения, епископы Геронтий и Акакий младший возвели Авксентия
в сан Архиепископа Афинского и всея Греции, обозначив тем новый этап экклезиологического
самосознания истинно-православных, ибо дотоле старостильные архиереи (флориниты)
титуловались лишь по кафедрам викарных епископов (или же сохраняли свой титул,
который носили прежде в государственной церкви – Димитриадский и бывший Флоринский)
и даже Акакий хотя и именовался Архиепископом, как председатель Синода, но сохранял
свой первоначальный титул – Талантийский. Ныне же титулованием архиепископа по
первенствующей кафедре Греции, старостильники заявили о себе как о полноценной
Поместной церкви.
Торжество, однако, омрачали матфеевцы, которые теперь в свою очередь настаивали
на неканоничности рукоположений своих противников. Причем, в числе их аргументов
были не только надуманные или даже сфальсифицированные (как, например, о симонии
или о том, что архиепископ Серафим рукополагал епископа Акакия единолично и т.д.),
но и действительно заслуживавшие серьезного внимания. К последним относилось в
первую очередь то, что хиротонии были совершены без благословения и ведома Синода,
вследствие чего епископ Акакий поначалу не мог даже представить удостоверяющего
подлинность самого сего события документа, каковой лишь спустя несколько лет (т.е.
после его смерти) был прислан архиепископом Серафимом. Конечно, флориниты оправдывали
такое положение дел чрезвычайностью обстоятельств и "икономией", но ведь то же
самое делали и матфеевцы…
Все это побудило флоринитский Синод в 1969 году апеллировать к новому первоиерарху
РПЦЗ митрополиту Филарету, который вынес это дело на рассмотрение своего Синода.
Архиерейский Синод РПЦЗ в полном своем составе под председательством блаженной
памяти митрополита Филарета оффициально ратифицировал и признал хиротонии греческих
архиереев, о чем и издал соответствующее послание от 18 / 31 декабря 1969 года,
адресованное "Его Блаженству, Блаженнейшему Авксентию, Архиепископу Церкви ИПХ
Греции", каковая церковь именовалась в этом послании церковью-сестрой РПЦЗ.[1]
Помимо сего признания престиж флоринитского Синода повысился также и за счет
того, что в течение нескольких лет после избрания архиепископа Авксентия с ним
вошли в общение более 200 зилотов с Афона.[2]
[1] См. TheStruggle, стр.82–83, а также Информационный бюллетень "Воздвижение"
№ 6, М., 1994, стр.4.
[2] Здесь нужно отметить, что поскольку Св.Гора издревле была епархией Вселенского
Патриарха, причем пользовалась всегда в своей внутренней жизни монашеским самоуправлением,
то вошедшие в общение с ИПЦ Греции афонцы не считают себя перешедшими под юрисдикцию
Элладской церкви, а остаются субъектами права Константинопольского Патриарха.
Поскольку же Константинопольская кафедра занята ныне еретичествующими патриархами,
то они считают ее вдовствующей и обращаются за временным покровительством (хотя
бы это временное положение и продолжалось до Второго Пришествия) к ИПЦ. См. Απάντησις
τής Ιεράς Μονής
Εσφιγμένου Η Φωνή
τής Ορθοδοξίας№
900. 1999, стр.12.
1971–1974 годы. Попытка воссоединения движения
Как мы уже видели, после совершенных епископом Матфеем неканоничных хиротоний
епископов его покинул ряд клириков и приходов. Но даже и те, что остались, не
вполне были свободны от некоторого беспокойства по поводу ущербности своей иерархии.
Беспокойство это еще усилилось после смерти в 1955 году митрополита Хризостома,
когда стало очевидно, что большинство старостильников предпочитает вовсе оставаться
без епископов, нежели присоединиться к ним, тем самым явственно свидетельствуя
о непризнании их хиротоний. Это побудило матфеевских епископов в Пастырском окружном
послании 1957 года заявить, что они "готовы предстать перед каноническим православным
судом, когда потребуется, дабы дать ответ и быть судимыми за преступные хиротонии
епископа одним епископом, до коих дошло во время крайней нужды и ради верных…"[1]
Тем не менее, странно, что они обратились за "каноническим православным судом"
к РПЦЗ, которую сами перед тем называли "новшествующей" и "в полном духовном общении
с экуменизмом", и которая, к тому же, совершила хиротонии "для увековечения флоринитского
раскола". Возможно, этому способствовала более зилотская линия церковной политики,
проводимой новым первоиерархом митрополитом Филаретом и выразившаяся в его "Скорбных
посланиях" по поводу экуменизма патриарха Афинагора Константинопольского и других
иерархов "мiрового православия". Возможно, некую роль здесь сыграла также группа
греко-американского духовенства, перешедшая в РПЦЗ из новостильной греческой Архиепископии
Северной и Южной Америки, представители которой установили контакт с матфеевцами
и представили им позицию РПЦЗ еще более жесткой, чем она была на самом деле. Ибо
"более зилотской" позиция митрополита Филарета являлась по отношению к его предшественнику,
митрополиту Анастасию, однако много недотягивала не только до позиции самих матфеевцев,
но даже и Хризостома Флоринского, которого они считали своего рода "униатом" с
новостильниками. Последний называл в 1937 году новостильников хотя и "потенциальными",
но все же "раскольниками", которых по слову "Пидалиона" ожидает церковный суд
здесь и Божий гнев там, а после экуменической интронизационной речи Афинагора
и вступления новостильников в 1948 году во Всемирный Совет Церквей оффициально
и окончательно заявил о безблагодатности их церкви (с которой, впрочем, и до того
момента он не имел общения). Митрополит же Филарет и после многолетнего участия
"православных" в этой организации и "снятия анафем" Афиногором с Римо-католиков
продолжал адресовывать свои "Скорбные послания" "Святейшим и Блаженнейшим Главам
Православных Церквей" и усердно просил "их молитв о страждущих от безбожников
Русской Православной Церкви".[2]
Так или иначе, в сентябре 1971 года в Архиерейский Синод в Нью-Йорке прибыло
посольство матфеевского Синода в составе митрополитов Каллиста Коринфского и Епифания
Кипрского, а также протосинкела о.Евгения Томброса, чтобы получить признание и
подтверждение своих хиротоний, и не уступать в этом своим соперникам. 14 / 27
сентября они представили русским свою аргументацию в защиту совершенных епископом
Матфеем рукоположений, которая содержала в себе несколько весьма странных как
с точки зрения исторической достоверности, так и с точки зрения "матфеевской экклезиологии"
пассажей. Так, там значилось:
"С 1937 по 1948 год мы постоянно добивались единства, спасительного для нашей
священной борьбы в Греции.
Мы постоянно и непрерывно через представителей, посредством личных встреч и
посланий искали у иерархов того времени, Хризостома б.Флоринского и Германа Кикладского,
единства и рукоположения епископов… Но епископ Хризостом, будучи первоиерархом,
стоял недвижимо, не даруя ни единства, ни рукоположений.
Оставив, посему, надежду, мы обратились к епископам других наций и юрисдикций
(которые, заметим, все состояли в общении с новостильниками – и.Н.). Ответ
был отрицательным. В такое время и при таких стесненных обстоятельствах мы решили
совершить посвящения".
Далее матфеевцы настаивают на безусловной каноничности своих хиротоний, но
затем неожиданно оканчивают словами: "Поскольку ситуация такова, мы подаем нашу
настоящую петицию вашему Святому и Священному Синоду и готовы согласиться с любым
решением, какое бы он ни принял, буде оно основано на Божественных и Священных
Правилах".[3]
На следующий день русские представили документ, в котором говорилось следующее:
"Всякое рукоположение, совершенное без соблюдения канонов уже по существу недействительно,
хотя бы оно и совершалось канонически рукоположенными епископами… Это относится
также к рукоположению священников. В своем письме к хорепископам св.Василий Великий
пишет ... "Тот, кого вы допустили к служению без нашего согласия и одобрения,
да будет мирянином" (Правило 89) [4]…
Однако по икономии, незаконные деяния получают силу таинства без повторения
их заново.
…они погрешили против иерархического порядка… Простое признание их рукоположений
может стать поводом к соблазну, будучи несогласным с канонами… В то же время из
других канонов и примеров ясно, что икономия может быть применена на основании
правил 8-го 1-го Вселенского Собора и 66-го Карфагенского Собора".[5]
Указанные правила говорят о возможности принятия раскольнических клириков[6]
через хиротесию, а не через рукоположение, из чего ясно следует, что Зарубежный
Синод матфеевские хиротонии не признал.
Согласно синодальному решению, хиротесии были произведены 17 / 30 сентября
над митрополитом Каллистом и 18 сентября / 1 октября над митрополитом Епифанием.
То, что по своему значению эти действия соответствовали настоящим рукоположениям,
а не были лишь актом признания и формального утверждения, подтверждается тем,
что хиротесии были произведены в разное время, т.к. согласно правилам за одной
литургией может быть рукоположен лишь один епископ.
И хотя впоследствии матфеевцы утверждали, что "то, что представлялось как бы
"хиротесией", в сущности являлось чисто внешним, формальным действием",[7] однако
во время принятия оного им самим, так же как и русским, было очевидно противоположное.
Так, митрополит Епифаний сперва было воспротивился этому решению и говорил о.Томбросу:
"Святый протосинкелле, ты сам нам все время говорил, что наши хиротонии исправны!
Как же теперь мы себе сделаем хиротесию?" На что Томброс ответил: "Бог через ваши
хиротонии не явил ни одного знамения".[8]
Произведя над матфеевскими иерархами хиротесии, Русская церковь поставила им
два условия. Первое – чтобы два митрополита совершили это действие над своими
соепископами, а те – над клириками, и второе – соединение с флоринитами.[9] Но
если первое из этих условий и было отчасти выполнено,[10] то этого никак нельзя
сказать о втором. А оно, собственно, и было целью всего предприятия, посредством
которого русские хотели вернуть греческое старостильническое движение к единству,
утраченному в 1937 году. К сожалению, однако, осуществлялось оно не согласно Канонам,
ибо после того, как русские установили полное общение с флоринитским Синодом,
им следовало ему и переадресовать обратившихся к ним матфеевцев, а не создавать
вторую каноническую юрисдикцию на территории другой Поместной церкви. При этом
они, конечно, могли бы преподать свой братский совет и суждение о данном предмете,
о чем их, кстати, и просил архиепископ Авксентий в письме от 29 августа 1971 года.
Теперь же их вмешательство вместо единения послужило лишь к усугублению разделений
среди греков и разрыву (хотя и неполному) между ними и русскими.
Вернувшись на родину, в литургическое общение с флоринитами матфеевцы так и
не вступили, хотя какое-то короткое время они и называли друг друга "братьями
во Христе". А в 1974 году они порвали общение и с зарубежниками, не добившись
от их Синода подписания документа о безблагодатности таинств у новостильников.
Не остановившись на этом, в 1976 году они объявили РПЦЗ безблагодатной, заявив,
что это они, матфеевцы, принимали ее в 1971 году в Православие (в котором она
все равно не устояла), но были обманом вовлечены в принятие хиротесий, посредством
коих флориниты хотели осуществить свой "сатанинский план", давно лелеянный ими,
по "повреждению и уничтожению истинного и непрерывного апостольского преемства
иерархии ИПХ".[11] Само же исправление своего статуса они теперь отвергают и возвращаются
к своим прежним рукоположениям.[12]
[1]Κήρυξ τών Ορθοδόξων
№ 6, 1957, стр.7, цит. поАкакий, стр.28–29.
[2] Скорбные Послания митрополита Филарета, Русский Пастырь № 33–34,
1999, стр.61,74.
[3] The Struggle, стр.87–88.
[4] Интересно, что русские архиереи упомянули это правило о священниках, не
зная того факта (скрытого матфеевцами), что Матфей и сам был лишь титулярным епископом
(т.е. тем же, чем и древние хорепископы, пользовавшиеся честью, но не властью
полноправного архиерея). Можно представить себе, что сказал бы св.Василий, а за
ним и зарубежные владыки, о нынешнем случае, когда хорепископ самостоятельно избирает
и посвящает правящего архиерея!
[5] The Struggle, стр.93–95.
[6] В тексте правила речь идет о кафарах.
[7]Γκουτζίδη, цит. соч.,
стр.17.
[8] Акакий, стр.29.
[9] При этом недвусмысленно указывалось на главенство флоринитской иерархии,
ибо матфеевцы упоминались как "митрополиты Каллист и Епифаний и их собратья-епископы",
а о флоринитах говорилось как об "иерархии, возглавляемой Его Блаженством, Архиепископом
Авксентием", тогда как матфеевцы также имели своего архиепископа.
[10] Оно было выполнено в отношении архиереев; большинство же клириков не пожелало
принимать хиротесию.
[11] См. Γκουτζίδη, цит.
соч., стр.16–19; 34–37.
[12] Митрополиты Каллист и Епифаний, правда, пытались противостоять этому.
В своих воззваниях, меморандумах и открытых письмах они упрекали своих соепископов
в вероломстве и возлагали на них вину за срыв начавшихся было переговоров с флоринитами
и за разрыв с РПЦЗ. Вскоре, однако, они убедились в тщетности своих попыток, и
митрополит Каллист в начале 1977 года перешел к флоринитам (причем занял в диптихах
одно из последних мест по старшинству хиротонии, как получивший архиерейство через
хиротесию от РПЦЗ, а не через рукоположение от Матфея в 1948 году), а митрополит
Епифаний, опираясь на свой статус предстоятеля автокефальной Кипрской Церкви,
и далее пытался проводить независимую церковную политику в духе признания всех
истинно-православных Синодов (матфеевского, флоринитского, русского и румынского),
но впоследствии подчинился общематфеевской линии.
1986–1995
годы. "Холодная война" внутри Синода
Каллистовцы и внутри Синода продолжали свою раскольническую деятельность: так,
в 1989 году, т.е. 4 года спустя после объединения, они зарегистрировали в соответствующих
государственных инстанциях под № 1582 несколько измененный устав организации "Греческая
Церковь ИПХ", в котором значилось, что ими "основывается Организация под названием
Греческая Церковь Истинно Православных Христиан с местопребыванием в Афинах" (§
1) и что оная церковь "управляется состоящим из семи или же пяти членов Священным
Синодом или советом Правления" (§ 13а). Документ этот был подписан митрополитом
Антонием в качестве Председателя Синода и митрополитом Каллиником Ахайским – в
качестве Секретаря![1] В этом новом "синоде", расположенном по отличному от канонического
Синода адресу, по окончании заседаний последнего тайно собирались каллистовцы
и "управляли Церковью", принимая различные решения.
Внутри же самой "каллистовской" группы главенствующее положение заняли митрополиты
Каллиопий, Каллиник Ахайский (нынешний секретарь хризостомовского Синода) и Матфей.
В свое время, они были главными инициаторами и производителями низложения архиепископа
Авксентия, и к их помощи прибег теперь архиепископ Хризостом для того, чтобы избавиться
от митрополита Евфимия Солунского, конфликт с которым у него начался с того времени,
когда они делили одну кафедру, и не прекратился с тех пор.
С этой целью они совершили целый ряд антиканонических деяний, апофеозом коих
стало деяние не только антицерковное и противное Священным Канонам, но и простой
христианской и общечеловеческой нравственности. В 1993 году они передали обвинения
против Евфимия, притом не только не доказанные, но и вовсе неприемлемые, согласно
канонам, для судебного разбирательства, в светскую прессу с тем, чтобы создать
публичный скандал и затем убрать митрополита Евфимия, независимо от того, виновен
ли он или нет, дабы "смыть пятно с авторитета нашей Церкви"!
[1] Там же, стр. 3.
1995 год. Последнее разделение
и дальнейшие события
даже до ныне
Эти и другие подобные действия побудили шестерых архиереев Синода (Каллиника
Фтиотидского, Паисия Американского, Евфимия Солунского, Стефана Хиосского, Иустина
Эвбейского и Викентия, местоблюстителя Пирейского) 5 / 18 июля
1995 года, после написания ими нескольких протестов против подобных беззаконий,
объявить о прекращении архиепископства Хризостома Киюсиса и разрыве общения с
ним и тремя митрополитами (Каллиопием Пентапольским, Каллиником Ахайским и Матфеем
Инойским). Обязанности Председателя Священного Синода были возложены на старейшего
по хиротонии митрополита Каллиника Фтиотидского.
Немедленно по отделении четверо вышереченных вместе с двумя другими архиереями
(Максимом Магнезийским и Каллиником Додеканисским – тоже "каллистовцами") в семь
дней провели судопроизводство над шестью архиереями и 12 / 25 июля "в отсутствии
обвиняемых" осудили их на лишение сана по причине "безотлагательности расследования
дела". В постановлении их об этом значилось, что на слушании дела "присутствовали
в качестве регулярных членов суда все члены Священного нашего Синода", тогда как
в действительности отсутствовали все оставшиеся с Хризостомом "некаллистовские"
архиереи: Петр Асторийский, Афанасий Ахарнский и даже "каллистовец" Антоний Аттический
(т.е. треть всех епископов), причем Афанасий и Антоний определенно отказались
участвовать в этом "суде", считая его незаконным. Посему, чтобы осуждение выглядело
единогласным, Хризостом и иже с ним постановили, что "епископы Асторийский Петр,
Аттический и Мегаридский Антоний и Ахарнский Афанасий поставили сами себя вне
Синода"! Таким образом, группировка сосредоточила в своих руках всю полноту власти.
Вскоре по разделении, в августе 1995 года, афонские келлиоты-зилоты – старцы
келлий и иеромонахи собрались для обсуждения сложившегося положения и достижения
единого взгляда и образа действий по отношению к нему. Результатом явилось подписанное
27 настоятелями келлий и иеромонахами (т.е. большинством всех зилотов-скитян)
открытое письмо к обеим разделившимся сторонам от 25 августа 1995 года. Отцы писали:
"…Мы пришли к вернейшему убеждению, что никакого различия нет в вопросах Веры,
но все сие есть некое административное разномыслие и несогласие… Очевидно, что
обе стороны в равной мере ответственны за совершившееся разделение. Поэтому мы
не поддерживаем ни одну из двух групп, но сохраняем нейтралитет… и смиренно предлагаем
вам для разрешения этого разделения следующее:
Отменить все бывшие по разделении постановления обеих сторон,… в особенности
же с одной стороны постановления о прекращении архиепископства Архиепископа,…
а с другой стороны явно неканоничные низложения и прещения.
По отмене вышеуказанных постановлений… произвести общее заседание всех Преосвященных
синодалов, на котором по взаимном покаянии и взаимном прощении приступить к разрешению
требующих сего нерешенных вопросов…
В заключение замечаем, что теперь какая группа не протягивает добровольно руку
единения к другой, та и понесет в конце концов ответственность за закрепление
разделения перед Богом и историей".[1]
Возглавляемые митрополитом Каллиником архиереи вняли этому призыву и направили
два послания в ноябре 1995 года и январе 1996 года. Архиепископу и иже с ним с
предложением воссоединения и отменой всего постановленного ими после разделения.
Оффициальный орган хризостомовцев, газета "ΕκκλησίαΓ.Ο.Χ.
Ελλάδος", в ответ на первое послание оповестила,
что оно "нашло свое место в корзине для мусора"[2], а на второе секретарь хризостомовского
Синода митрополит Каллиник Ахайский ответил: "Священный Синод не собирается занимать
себя возмутительным содержанием их" (т.е. посланий).[3] Более того, и в своей
прессе и с амвонов каллистовские архиереи выражали свою радость по поводу разделения,
избавившего их от "недостойных" собратий и позволившее "открыть новую страницу"
в жизни Церкви.
Далее, также вняв увещаниям афонских отцов, каллиниковский Синод 28 декабря
1995 года разобрал дело архиереев Паисия и Викентия, над которыми еще с 1988 года
тяготело обвинение в измене Православию и криптоэкуменизма (каковое обвинение,
заметим, на протяжении многих лет не отваживался рассматривать ни многочисленный
прежде Синод архиепископа Хризостома, ни ныне оставшиеся с ним, несмотря на то,
что почти все они – "каллистовцы" – были "матфеевского происхождения"). Синод
постановил признать их "отпадшими от Веры" и, вследствие этого, экскоммуницировать.
(Для полноценной процедуры извержения из сана Синод посчитал себя слишком малочисленным
и постановил осуществить это в будущем на "многочленном" Синоде). Тут, однако,
вдруг выдвинулся митрополит Афанасий Ахарнский, который хотя и не отделялся, но
был объявлен хризостомовцами "вне Синода" и в начале 1996 года основал новый "Синод",
в который кроме него вошли двое только что отлученных епископов, двое епископов
бывших в Синоде митрополита Каллиника – Стефан Хиосский и Иустин Эвбейский – и
занимавший дотоле так же нейтральную позицию Антоний Аттический (основанием
для этого странного союза послужило некое экономическое соглашение, на коем мы
не станем задерживаться). Впрочем, "Синод" этот просуществовал недолго: Антоний
Аттический вскоре умер, Паисий и Викентий перешли в юрисдикцию Константинопольской
патриархии (через перерукоположение), а остальные трое по очереди вернулилсь к
Хризостому.
Митрополиты же Каллиник и Евфимий, оставшись вдвоем, были вынуждены укрепить
Синод новыми архиереями, для чего и избрали, совместно с представителями клира
и мирян, четырех кандидатов, коих и посвятили в викарные епископы (от посвящения
правящих архиереев они пока воздерживались, надеясь на примирение). В сентябре
1996 года Свящ.Синод снова издал примирительное послание, но все с тем же результатом.
"Новая страница" действительно открылась по разделении для хризостомовского
Синода, когда каллистовская группа окончательно пришла к власти. К сожалению,
эта страница явилась лишь печальным перечнем их шагов в сторону отступления от
Православия.
Так, в первом же по разделении Рождественском Послании 1995 года от лица Синода
говорилось, что по плоти Рождество Христово являло собой "План, замысленный Творцом
сразу же по падении Адама…", вопреки учению Церкви о Превечном Совете Пресвятой
Троицы о Боговоплощении. Также и в Рождественском Послании следующего 1996 года
содержались серьезные догматические погрешности, такие как проведение недопустимых
параллелей между Лицом Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа с личностями
простых смертных человеков, с последующим выводом, что "Богочеловек Иисус, такими
же соделает и человеков в Небесном Своем Царстве", вопреки церковному учению о
том, что спасаемые соделываются богами по благодати, но не "богочеловеками", каковым
является лишь Господь в силу соединения в Его Лице двух природ. Далее в том же
Послании говорится, что Христос был оставлен Богом на Кресте, опять-таки вопреки
учению церковному, ясно выраженному св.Григорием Богословом, что Он "не оставляется
ни от Отца, ни от Своего Божества" (Слово 2, О сыне).[4]
Впрочем, эти заблуждения были, скорее, лишь попущены Господом как признаки
того, что архиереи хризостомовского Синода сходят с истинно-православного пути,
т.к. главный, так сказать, нерв их отступления находился в области экклезиологии
и заключался в "превращении Церкви в религиозную организацию",[5] т.е. в секуляризации
ее. Шаги в этом направлении каллистовские архиереи предприняли, едва лишь получили
полную к тому свободу по разделении 1995 года, возродив, теперь уже под новым
названием, печально известную каллиопиевско-каллистовскую организацию. Так, как
сказано в Синодальной Энциклике (Синода митрополита Каллиника) № 155 / Σ
28 от 22.12.1998 "О наших церковных делах", "1 сентября 1995 года, всего лишь
два месяца спустя по разделении, двадцать достойных сожаления лиц (все их епископы
с некими клириками и мирянами) собрались как члены-основатели "Религиозной Организации
Церковь ИПХ Греции" и приняли Устав с уточнением в § 2, что "Церковь ИПХ существует
неупорядоченно от основания ее в день Пятидесятницы Господом нашим Иисусом Христом"…
Была избрана "временная комиссия" из Каллиника Ахайского, Матфея Инойского и Каллиопия
Пентапольского!! Сии через своего полномочного поверенного Афанасия Сакареллоса[6]
добились издания под № 1835 за 1996 год решения Афинского Суда Первой Инстанции,
которым признавался их Синод и при нем Религиозная Организация – юридическое лицо
частного права под названием "Церковь ИПХ Греции"[7]. "Отныне, – по словам оффициального
оповещения хризостомовцев об этом их достижении, – никто иной не имеет права использовать
это название. В противном случае наша Церковь вынуждена будет искать защиты у
Правосудия".[8]
В этих последних словах "искать защиты у Правосудия" кроется больший смысл,
чем может показаться на первый взгляд, ибо хризостомовцы задумали ни больше ни
меньше, как встать в Греческом государстве в равное положение с новостильниками,
стать, так сказать, "второй государственной церковью". С этой целью "4 июня
1998 года делегация вышереченного Синода (состоявшая из Хризостома, Каллиника
Ахайского и двух архимандритов – и.Н.), вдохновленная ложной протестантской
теорией групповой свободы совести, согласно которой содержащие одну веру имеют
право, объединившись, выражать ее в общем богослужении, пользуясь покровительством
государства, отреклись от православного воззрения, что Церковь ИПХ Греции является
поместной Церковью Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви Христовой, и
провозгласили, что Церковь старостильников есть религиозная община! И испросили
государственного "законного покровительства" к ликвидации всех ИПХ, не принадлежащих
к ним!!"[9] Невольно напрашивается параллель с Сергием Страгородским и его легализацией
своего Синода с последующей ликвидацией не принадлежащих к нему (впрочем, нужно
отдать должное грекам, здесь речь шла все-таки не о физической "ликвидации").
Очевидно, государство потребовало определенных гарантий от претендентов на
роль второй государственной церкви, и посему, продолжает епископ Макарий, –
"в сентябре того же года, несмотря на всеобщие протесты, они приняли, разрекламировали
и ввели в действие протестантское установление Конституционной Хартии, которое
очевиднейшим образом изобретено и введено ими, потому что корпус божественных
и святых Канонов и Священное Предание для них пройденный этап, нечто неспособное
определить и размерить жизнь, строй и управление "их Церкви".[10]
И действительно, Конституционная Хартия определяла не только юридические нормы
взаимоотношения с государством, но и затрагивала ряд вопросов канонического характера,
причем почти всегда вопреки канонам.
Так, она вопреки 34-му Апостольскому Правилу давала Архиепископу власть между
заседаниями Синода единолично принимать обязательные для всей Церкви решения,
которые Синод затем должен был утвердить или имел право не утвердить; повелевала
всем приходам и монастырям переписать все свое недвижимое имущество (т.е. прежде
всего церкви) и денежные средства на Синод и Архиепископа, так чтобы никто не
мог уже отделяться от них в случае их отступления от Православия; запрещала монастырям
иметь подворья, а иеромонахам выезжать для служения из своего монастыря без специального
на каждый раз разрешения архиерея. (В Греции за недостатком белого духовенства
многие приходы обслуживаются иеромонахами из монастырей, часть же из них и вовсе
основана монастырями на свои средства и является их подворьями); устанавливала
новый канонический возраст для рукоположения во епископа, вопреки 15 Правилу VI
Вселенского Собора и др.; и наконец, запрещала всякую критику любых действий и
решений Синода. (Второй и последний пункты опять поразительно напоминают МП, которая
также повелела в своем Уставе передавать ей имущество, когда возникли прецеденты
открытого неповиновения ей или же отложения от нее со стороны отдельных общин).
Все это, конечно же, весьма упрощало для государства контроль за Церковью,
сводя его по существу к контролю за одним лишь Архиепископом, давая последнему
рычаги для оказания давления на непокорных, устраняя широкое влияние монашества
на массы верных, открывая пути для кардинального и качественного обновления состава
иерархии при безгласии народа. Да и самим синодалам дело это казалось весьма выгодным
и своевременным, не только памятуя о бывшем теперь уже три года назад отложении
недовольных их курсом, но и в связи с новой волной недовольства, вызванной рукоположением
в феврале1998 года на Американскую кафедру Павла Стратигеаса, широко известного
своими экуменическими высказываниями и деяниями архимандрита (он открыто причащал
новостильников, сам говорил об этом на страницах газеты, посещал в Стамбуле "патриарха"
Варфоломея и брал у него благословение, также печатно именовал его главой Церкви
и т.д. и т.п.). Недовольство этой хиротонией простерлось даже до отложения нескольких
приходов в Америке, не пожелавших принять такого епископа, и одного архиерея в
Греции – митрополита Каллиника Додеканисского. Сам Павел в своей епархии уже осуществил
часть программы, предусмотренной Хартией, даже и до своего архиерейства – он был
частным собственником всех своих приходов, доставшихся ему по наследству от его
дяди – митрополита Петра Асторийского; и он угрожал уйти с ними, если его не рукоположат,
в юрисдикцию Киприана Оропосского. Вот почему хризостомовцы рукоположили его,
несмотря даже на оффициально поданное против него в Синод митрополитом Каллиником
Додеканисским обвинение в экуменизме.
Однако Хартия не только не спасла Синод от протестов, но и усилила их до такой
степени, что и в самой Греции сразу же отложился еще один архиерей – Афанасий
Ахарнский – и более 20 приходов и монастырей, в т.ч. самый многочисленный мужской
Покровский монастырь в Кератее, во главе с известным по всей Греции духовником
архимандритом Нифоном (ныне митрополит Пирейский в Синоде митрополита Каллиника).
Трудно сказать, что было бы дальше – вероятно, архиереи остались бы вовсе одни,
поэтому вскоре им пришлось приостановить действие Хартии, но и тогда волнение
улеглось не скоро.
Ибо, по словам о.Нифона, "секуляризация Церкви ИПХ Греции ниспровергает основные
догматы, упраздняет Каноны, нарушает Священное Предание и, одним словом, ставит
все вверх дном "ради получения юридического лица!"[11]
Да и само по себе сведение Церкви до уровня "юридического лица", т.е. объекта
гражданского права, существующего в силу определения той или иной административной
инстанции – есть явная хула на ее Божественного Основателя, что явствует уже из
§ 1 Устава, где говорится, что такого-то числа, месяца и года некими 20 человеками
"основывается… Церковь Греции", несмотря на то, что она "существует… от основания
ее Господом Иисусом Христом в день Пятидесятницы" (§ 2), и еще более из § 19b,
где этим человекам дозволяется "ликвидация организации (т.е. Церкви?) по решению
Общего Собрания, в коем участвует 2/3 членов (т.е. 13 человек)
и проголосуют за это 4/5 присутствующих членов", т.е. 10
человек.
"Православная же Христова Церковь, – говорится в Энциклике "О наших церковных
делах", – верует, что является богооснованным организмом, совершенным и не нуждающимся
ни в каких человеческих примышлениях. Она есть учреждение богоустановленное, на
спасение человеков учрежденное, существующее же для человеков, но не от человеков
составление приемлющее. Как таковой организм, согласно повелению Господню: воздавайте
яже суть Кесарева Кесареви и яже Божия Богови, может как сосуществовать с
государством, так и существовать вне его, не сущая от мiра сего".[12]
И если до той поры Синод митрополита Каллиника, хотя и обличал все поименованные
на "новой странице" отступления хризостомовцев, но, надеясь на их исправление
и затем воссоединение, выказывал свою добрую волю тем, чтооффициально неоднократно
заявлял о допустимости для верных иметь церковное общение и посещать храмы упомянутых
архиереев, то теперь, усматривая в секуляризации Церкви протестантского образца
экклезиологическую ересь, постановил: "извергнуть их из священного списка православных
епископов" и "отлучить их определенно, как протестантствующих обновленцев", верных
же призвать "не иметь с ними никакого церковного общения".[13]
Епископ Макарий Петрский разъясняет эти положения: "Священные каноны 39-й Апостолов,
4-й IV Вселенского Собора, 9-й Антиохийского и др. дают право каждому местному
епископу дозволить христианам основание организаций, обществ, братств и т.п. юридических
лиц с определенными благочестивыми целями… Стало быть, существование и функционирование
организаций и др. обществ, союзов, братств и т.д. – законно, канонично и дозволено
Церковью… Превращение же в организацию (т.е. секуляризация) Церкви есть протестантская
экклезиологическая ересь, появившаяся после провозглашения свободы совести
Соединенными Штатами в 1787 году и особенно после Французской революции 1789 года…
Протестанты начали понимать Церковь как общество людей, как организацию, такую
же как и любая другая, отличающуюся от них только лишь своею премiрною целью.
Как люди образовывают какое-либо общество, так и имеющие общие религиозные нужды,
объединившись, составляют глаголемую Церковь.
Это протестантское отродье, "церковь", обнажается чудесного своего образа и
перестает быть на земли сущим Телом и Невестой Христа, но есть совершенно человеческое
общество…
Строй, жизнь и управление божественного сего на земли учреждения, Церкви Господа
нашего Иисуса Христа, определяется частью основными законами Самого Основателя,
разрозненно изреченными в божественных Писаниях Ветхого же и Нового Завета, частью
же божественными и священными Канонами, установленными св. Апостолами и их преемниками
на основании сих предписаний и от Основателя данной им власти, способствет же
делу сему и Священное Предание.
Церковь от составления своего и до сего дне, как уже говорилось, не нуждаясь
в человеческом факторе для своего составления и служения, не считалась несовершенной,
и никто из христиан не дерзал помыслить, … будто нужно придать ей какую-либо
форму для облегчения связей ее с государством, вопреки заповеди Господней воздадите
убо Кесарева Кесареви и Божия Богови, определившей раз и навсегда связи Церкви
с государством… Протестанты, как мы видели, после 1789 года воодушевленные групповой
теорией свободы совести… создали сотни общин, т.н. "церквей" с различными исповеданиями.
Под воздействием этой же, кажется, теории и архиереи Синода Хризостома Киюсиса
в сентябре 1995 года слепили из своей Церкви организацию под названием "Церковь
ИПХ Греции".
Сие невиданное доселе новшество есть чуждое Православию изобретение протестантизма,
и стало быть, Синод Хризостома Киюсиса – протестантствует".[14]
Русскому же читателю, полагаем, нетрудно будет увидеть здесь много общего не
только с протестантством, но и с гораздо более близким к нам по времени и месту
сергианством, согласно которому, по словам иером.Серафима Роуза, "Церковь представляется
прежде всего как организация, внешние формы которой должны быть сохранены во что
бы то ни стало. Непослушание сей организации или отделение от нее рассматривается
как "раскол" или даже "сектантство".[15] И в этой перспективе не случайным совпадением
выглядят слова архиепископа Хризостома Киюсиса, сказанные им в интервью сергианской
газете "Русь Православная" в июне 1998 года: "Я хочу от всей души поздравить тех
епископов Российской Патриархии, которые, как я оповещен, придерживаются здравых
антиэкуменических взглядов. От всего сердца желаю, чтобы мы смогли объединить
наши усилия в совместной борьбе с этой ересью ересей! Горячо молюсь за прекрасный
народ ваш. Пусть он всегда остается верным Христу и Православию…
ВОПРОС: Что бы Вы пожелали читателям "РП" (т.е. "консервативным" патриархистам
– и.Н.) в заключение нашей беседы? ОТВЕТ: Всей душой желаю спастись и сохранить
Православную Веру, сохранить Святую Православную Церковь (МП?!) до второго пришествия
Христа… Желаю и молюсь, чтобы Христос покрыл Святую Свою Церковь и благословил
вашу борьбу за Бога и Веру и борьбу всего Русского народа, за который я смиренно
молюсь" [№ 8(14) 1998, стр.1].
Поразительно, но он, желая читателям спастись, не сказал, что для этого им
нужно выйти из МП, хотя мог бы даже указать им, куда пойти в таком случае, ибо
у него были тогда уже свои приходы в России, о которых он не обмолвился ни словом,
хотя прежде писал, что устроил их "для благочестивого народа, лишенного истинного
православия по причине сергианства, экуменизма и прочих антиканоничностей".[16]
Такую же или еще большую беспринципность в вопросах веры проявил Хризостом
и в своих взаимоотношениях с РПЦЗ, из которой он принял несколько клириков после
того, как последняя в 1994 году вступила в общение с "Церковью Противостоящих"
Киприана Оропосского, по поводу чего он писал: "Священный Синод наш – единственный
православный сегодня во всем мiре… Какая каноничность у РПЦЗ, когда они приемлют
экуменизм и Киприана?"[17] Когда же один из этих клириков, настоятель Успенского
Скита в Колорадо, США, архим.Григорий, выразил протест против готовившейся хиротонии
на американскую кафедру Павла Стратигеаса, усмотрев у того тот же самый экуменизм
и киприанство, и был за это запрещен Синодом Хризостома, то между двумя Синодами
завелась переписка, о которой известил своих читателей оффициальный орган хризостомовцев
– газета "ΕκκλησίαΓ.Ο.Χ.
Ελλάδος ", приведя ряд документов:
–Послание от 21.10.97 епископа Гавриила, секретаря Синода, РПЦЗ с благодарностью
за запрещение о.Григория и выражением надежды, что "тот же дух сотрудничества
и поддержки" будет и далее господствовать между двумя Церквами.
–Ответ Священного Синода нашего (т.е. хризостомовского) от 24.10.97 с обещанием,
несмотря на существующие "яко не должно между нами различия", что "отселе не будем
принимать какого-либо клирика или низложенное лицо, приходящее из Вашей Церкви
без Вашей отпускной граматы".
–Синодальное послание РПЦЗ от 16.05.98 с принятием предложения "не принимать
клириков и мирян из юрисдикции друг друга без представления канонических отпускных
и представительных грамат" и выражением надежды, "что по промыслу Божию продолжится
долгожданное возобновление сближения двух наших Церквей и восстановится общение
между нами в молитве и таинствах".
–Ответ нашей Церкви (хризостомовской) от 03.07.98, коим "выражается глубочайшее
удовлетворение и абсолютное согласие с содержанием Вашего Синодального послания.
Надеемся и молимся о том дне, когда все мы, Иерархи обеих Церквей, соберемся в
едином евхаристическом собрании и причастимся из одной и той же общей Чаши… Мы
гордимся перспективой восстановления нарушенного между нами несколькими годами
ранее церковного общения, т.к. Ваша святейшая Церковь… пребывает все так же любимой
и почитаемой нами, особенно же за ее и честнаго ее предстоятеля митрополита Виталия
боголюбезные подвиги против экуменизма…".[18]
О Киприане и его экклезиологии – ни слова! Более того, Хризостом и его готов
включить в сию почетную для себя перспективу. Так, в интервью, данном им новостильной
газете "Ορθοδοξία " и перепечатанном
затем в его собственной прессе, он говорит об "аналогичных старостильниках – т.н.
"матфеевцах" архиепископа Андрея и "противостоящих" Киприана Филийского", и в
связи с последними сообщает следующее: "РПЦЗ выразила заинтересованность в диалоге
с нами. Священный Синод наш принял это предложение, так что, если продвинется
диалог этот, разрешится и вопрос бывшего епископа Филийского Киприана, с которым
русские имеют церковное общение и хорошо бы, чтоб и он когда-нибудь вернулся к
своим истокам…".[19]
Когда автор сих строк, будучи в то время в юрисдикции Хризостома и не зная
еще о произошедшей перемене курса, принял осенью 1999 года из РПЦЗ одного бывшего
семинариста из Джорданвиля, американца J.S., который прежде никогда не сподобился
даже православного миропомазания, то из этого вышел настоящий скандал. Митрополит
Павел Стратигеас писал перешедшему: "Если это правда, что вы совершили этот откол
по причинам "веры", я могу лишь сказать: берегись прельщения, сын мой… До сего
дня, под водительством Митрополита Виталия, РПЦЗ является бастионом Православия,
твердыней, защищающей Свящ.Предания Отцов… Вернитесь в лоно вашей матери Церкви,
нашей Матери и Сестры-Церкви… Я известил архиепископа Хризостома II о вашем
случае, и он крайне обеспокоен – сказать меньшее".[20] Сам же Хризостом писал
принявшему, что хотя и существуют "вопросы, разделяющие нас в вере, … митрополит
Павел написал J.S. согласно одному старому соглашению между нашим Синодом и РПЦЗ
относительно клириков, а J.S. – кандидат в клирики… И кроме всего этого мы
приняли архиерейство от РПЦЗ. Как же ты, такой строгий, искал от нас священства?
Тут является твое непостоянство".[21] Из приведенного выше, однако, явствует,
что непостоянство в вопросах веры следует отнести к противоположной стороне, а
оправдание "одним соглашением" побуждения к возвращению в церковь, с коей существуют
"вопросы, разделяющие нас в вере" – есть более чем непостоянство, есть экуменизм.
Впрочем, широта и гибкость позиции Хризостома простиралась в обе стороны –
и либерализма и суперконсерватизма, ибо одновременно с вышеописанным диалогом
с киприаномудрствующими, он желал и диалога с матфеевцами, для чего Синодом была
также учреждена "Комиссия по богословскому диалогу", в которую, как это ни парадоксально,
вошел митрополит Павел Американский, самый, пожалуй, либеральный архиерей хризостомовцев.
Синод же митрополита Каллиника, в противоположность хризостомовскому, продолжал
и дальше идти путем непримиримости ко греху и миролюбия к согрешающим. Так, несмотря
на обличение отступлений хризостомовцев и Синодальное постановление "извергнуть
их из священного списка православных епископов",[22] Синод по-прежнему выражает
свою открытость к переговорам с ними (равно как и с другими старостильниками)
для обсуждения причин разделения и исправления обнаруженных при совместном рассмотрении
погрешностей, с чьей бы стороны они ни оказались, ибо все таковые разделения (при
условии, конечно, что они с самого начала не имели вероисповедной причины) случались,
– как пишет в Открытом письме всем истинно-православным епископам епископ Макарий
Петрский, – "по вине обеих сторон. Самооправдание каждой стороны – глубокая и
опасная прелесть. Если один на другого имеет нечто, пусть напишется сие и представится
пред общее зерцало Боговиднейшего Лица Господня, да в зерцале сем явится безупречность
или небезупречность каждого; посем да исследуются сообща деяния обеих сторон,
прибавления и убавления… и прибавленное да отымется, а отъятое да прибавится,
и тогда все мы вдруг окажемся в Православном исповедании, соединенными и любящими
друг друга непостыдными делателями виноградника Христова".[23]
Такая позиция привлекает в ряды Синода все новых клириков и мирян, так что
число приходов постоянно растет. На конец 2000 года оно составило около 100 приходов
и монастырей в Греции и 25 – за ее пределами. В 2000 году также прошение о принятии
в Синод подал проживающий ныне в Канаде сербский епископ Дамаскин, б.Западно-Европейский,
а в начале 2001 – отделившийся в 1998 году от хризостомовцев митрополит Афанасий
Ахарнский, с принятием которого число архиереев в Греции достигло 8 (6 правящих
митрополитов: Каллиник Фтиотидский, Евфимий Солунский, Афанасий Ахарнский, Христофор
Месогейский, Нифон Пирейский и Арефа Критский, – и 2 викарных епископа: Макарий
Петрский и Амвросий Филиппский).
Хризостомовцы также пополнили свои ряды новыми епископами. Успенским Постом
1999 года они рукоположили в течение 5 дней пять новых епископов, чем лишний раз
подтвердили свою приверженность скорее якобы отмененной ими Хартии, нежели св.Канонам.Дело
в том, что новые епископы едва достигли 30‑летнего возраста, определенного
канонами для посвящения в сан священника. Хартия же, вопреки канонам,
постановляла в п.6.6 "Избран в архиерейское достоинство может быть каждый клирик
Церкви (епископ, священник, диакон), в возрасте от 30 лет".[24] Конечно, известно
много случаев рукоположений в священный сан прежде достижения канонического возраста,
но, как справедливо замечает епископ Макарий: "Одно дело – нарушение по икономии
одного Канона нужды ради, и другое – отмена закона и узаконение беззакония… Одно
дело – рукоположение вопреки возрасту одного или двоих во многочисленном Синоде,
и другое – рукоположение плеяды юношей в малочисленном Синоде. Первое – по икономии
дозволительно; второе есть установление князей-юношей, есть анархия".[25]
Сказанное епископом Макарием подтверждает и сам архиепископ Хризостом: "Действительно,
мы рукоположили пять новых епископов и молодых (буквально "новых") по возрасту.
Будущее Церкви – в молодежи. Меня впечатляет, что поколение тридцатилетних сегодня
занимает посты министров и премьер-министров во всем мiре… Почему бы и нам не
доверить молодым… работать для Православия".[26] Как тут не вспомнить, что недалек
тот час, когда весь мiръ покорится одному тридцатилетнему владыке, приход которого
предуготовляют молодые премьер-министры "нового мiрового порядка". И дамъ юноши
князи ихъ, и ругателiе господствовать будутъ ими (Ис.3:4)…
[1] Φωνή εξ Αγίου
Όρους, стр.8.
[2] № 3–4, ноябрь–декабрь 1995 г.
[3] Протокол № 461 от 20.01.96.
[4]См. Βλασφημιών έλεγχος,
Ο.Π.Σ., № 6, 1997, стр.162–165.
[5] Επ. Πέτρας Μακαρίου.
Τό Κατάντημα τής
υπό τόν Χρυσόστομον
Κιούσην προεδρευομένης
Συνόδου, Θεσσαλονίκη,
1999, стр.5.
[6] Адвокат и главный советник сперва каллистовцев, а теперь и всего хризостомовского
Синода по церковно-каноническим вопросам. Примечательно, что сам он является новостильником.
В 1984 г. он писал в новостильной газете "ΟρθόδοξοςΤύπος"
(№ 602 за 6.04.84): "Нужно прежде всего уяснить одну основную истину. Мы и старостильники
– вовсе не одно и то же!… Старостильники не принадлежат к нашей церкви, Церкви
Христовой! Наша вера отличается от их веры" (цит. по K.G.O., № 77, 1984, стр.87).
[7] Ιερά Σύνοδος, Εγκύκλιος
"Περί τών ημετέρων
εκκλησιαστικών
πραγμάτων", Αθήναι
1998, стр.6.
[8]Εκκλησία Γ.Ο.Χ. Ελλάδος,
№ 8, стр.56, цит. По Επ. Πέτρας Μακαρίου.
Τό Κατάντημα..., стр.12.
[9] Там же, стр.8. Позже Хризостом писал автору настоящего труда: "Причина
всех расколов в нашей Церкви в том, что она лишена законного покровительства государства"
(письмо от 20.07.99, архив сост.).
[10] Там же. Кстати сказать, авторство этой Хартии приписывается тому же А.Сакареллосу.
[11]См. Επ. Πέτρας Μακαρίου.
Τό Κατάντημα..., стр.30–31.
[12]Εγκύκλιος "Περί
τών...", стр.4.
[13] Там же, стр.5, 12, 14.
[14]Επ. Πέτρας Μακαρίου.
Τό Κατάντημα..., стр.9–12.
[15]См. Itroduction вкниге Russia’s Catacomb Saints by I.Andreev,Platina
CA, 1982, p.12.
[16] Письмо автору этих строк, от 15 июля 1997 г.,личный архив сост.
[17] Письмо тому же, от 12 сентября 1997 г., там же.
[18] Εκκλησία Γ.Ο.Χ.
Ελλάδος № 22, 1998, стр.13–16.
[19] Η Φωνή τής Ορθοδοξίας
№ 900, сентрябрь-октябрь 1999, стр.1–2.
[20] Письмо к J.S. от 17.12.99 – архив сост.
[21] Письмо от 19.12.99 – архив сост.
[22] Εγκύκλιος "Περί
τών... стр.5.
[23] Ο.Π.Σ. № 24, 2000, стр.28.
[24] Επ. Μακαρίου. Καταστατικαί
χειροτονίαι, Θεσσαλονίκη,
1999, стр.16.
[25] Там же, стр.
[26] Η Φωνή τής Ορθοδοξίας
№ 900, 1999, стр.2.
ПРОЧИЕ ЮРИСДИКЦИИ
Описывая основную линию развития церковных событий, мы намеренно отступили
от параллельного описания происходившего вне ее, и теперь возвращаемся несколько
назад, жертвуя хронологической последовательностью ради большей целостности картины.
Итак, мы оставили архиепископа Авксентия в июле 1985 года, когда в ходе заседаний
недавно воссоединившегося Синода из 18 иерархов неожиданно всплыло т.н. "дело
Цакоса" – о рукоположении в архиереи одного недостойного клирика, лишенного сана
новостильной церковью. Предположительно, это рукоположение было совершено двумя
архиереями – Максимом Кефалонийским и Герасимом Фивским – по благословению Архиепископа.
Расследование весьма затруднялось тем фактом, что митрополит Герасим, давая четыре
раза показания под присягой, два раза подтверждал свое участие в хиротонии и два
раза отрицал; митрополит Максим отрицал категорически; а архиепископ Авксентий,
хотя и отрицал свою к ней причастность, но подтверждал, что его подпись на ставленной
грамате, которую Цакос показывал священникам, требуя признавать себя "митрополитом
Патрским и всего Пелопонеса", могла быть и подлинной, т.к. ему случалось подписывать
чистые бланки, из которых один мог быть украден и использован для подлога. Кроме
того, назывались различные даты хиротонии в диапазоне в два года (1983–1985).
К чему бы привело расследование, ведись оно до конца должным образом, теперь
сказать трудно, но в сентябре 1985 года Архиепископ с несколькими другими архиереями
подписал "синодальный акт" о закрытии дела, объявив продолжение расследования
"неканоничными нападками на Церковь", и отказался давать какие-либо дальнейшие
объяснения и вообще являться на суд "самочинного сборища". Это позволило следственной
комиссии, состояшей из каллистовцев Каллиника Ахайского и Каллиопия Пентапольского,
быстро собрать документы для заочного суда, который 22 октября низложил Авксентия,
Максима, Герасима, Афанасия Ларисского и Германа Эолийского.
Последние не признали низложение законным[1] и образовали собственный Синод
(Герасима, впрочем, они запретили в начале 1986 года). Синод этот большим влиянием
в Греции не пользовался (тем более, что два его архиерея – Афанасий и Герман–
как-то обособились и не принимали практически никакого участия в его деятельности)
и получил широкую известность – главным образом оттого, что в 1987 году в него
перешло из РПЦЗ более 30 приходов в Америке (т.н. "бостонцы") и во Франции. В
1989 году Синод Авксентия рукоположил для них епископов Ефрема Бостонского и Фотия
Лионского, а в 1991 – Макария Торонтского. Также в 1991 году митрополитом Максимом
Кефалонийским и епископами Ефремом и Макарием в Америке был рукоположен во епископа
Казанского престарелый катакомбный иером.Гурий (†1995).
В конце 1994 года архиепископ Авксентий умер и ему унаследовал митрополит Максим,
восприняв титул Архиепископа Афинского. Вскоре после этого Синод распался по нижеследующим
причинам: ввиду очевидной нехватки архиереев на заседании Синода был поставлен
вопрос о новых хиротониях, но западные епископы, хотя и получили от Максима утверждение
своих кандидатов в третьего епископа для Америки и второго для Франции, сами отказались
участвовать в хиротониях предложенных им кандидатов для Греции. Тогда архиепископ
Максим единолично принял в общение некоего Димитрия, называвшего себя епископом
Александрийского Патриархата, и совместно с ним рукоположил 10 новых епископов
(Димитрий спустя всего лишь несколько дней после хиротоний, идя по улице, вдруг
упал и умер). Тогда западные епископы не признали эти хиротонии, отложились от
Максима (или же низложили его) и обратились к митрополиту Афанасию Ларисскому
с предложением возглавить Синод. Однако, несколько месяцев спустя, осенью 1996
года, они без ведома и благословения своего нового первоиерарха совершили хиротонию
епископов Моисея Розлиндальского и Филарета Парижского. Первоиерарх отказался
признать рукоположения и разорвал с ними общение.
Американские епископы теперь считают свою церковь автокефальной, по крайней
мере defacto (ее оффициальное название – "TheHolyOrthodoxChurchinNorthAmerica"),
но вместе с тем считают себя Синодом Церкви ИПХ Греции. В 1997 году они усвоили
двум правящим епископам – Ефрему и Макарию – титул митрополитов, причем первый
из них является первоиерархом, а второго они наименовали "местоблюстителем Афинского
архиепископского престола, первоиерархом всей Греции",[2] поставив таким образом
Греческую церковь-матерь в положение низшее по сравнению с Американской. Они также
написали епископу Лионскому Фотию, что он тоже может именовать себя "митрополитом",
но тот этого не принял, а вскоре и вовсе сложил с себя пастырские обязанности,
оставив епархию на управление викарного епископа Филарета, который, хотя и остается
формально членом Синода (непонятно какого – американского или греческого), но
на заседания в Америку не ездит, признает за ними лишь местное (для Америки) значение
и проводит самостоятельную церковную политику. Свою церковь он именует иногда
"Французской епархией Церкви ИПХ Греции", а иногда – "Православной Церковью Франции".
Максим же довел число своих епископов до 16 и составил самый большой на сегодняшний
день в Греции по численности архиереев Синод. Но, кроме архиереев, в нем нет ни
одного клирика (т.к. за исключением тех, кто пожелал принять такую хиротонию,
все ушли от него к митрополиту Афанасию Ларисскому) и очень мало верных. Афанасий
Ларисский, с которым остается от 10 до 15 приходов и монастырей, не желает ни
соединиться с кем-нибудь из других архиереев для рукоположения новых, ни войти
в какой-либо из Синодов и, как нам говорили его последователи, считает, что после
его смерти осиротевшие приходы пусть сами выбирают себе Синод, "которых более
чем достаточно".
Юрисдикция митрополита Киприана, как мы уже писали, возникла, когда он и митрополит
Иоанн Сардинский не пожелали вновь объединиться в 1984 году с большинством архиереев
в единый Синод по причине экклезиологических разногласий. Составив свой Синод
под предводительством митрополита Киприана, названный "Синодом Противостоящих",
они рукоположили новых архиереев. В 1986 году митрополит Киприан и его архиереи
были заочно осуждены и низложены Синодом архиепископа Хризостома II за "экуменизм,
создание культа личности митрополита Киприана и нежелание объединиться". Киприановцы
не признали этот акт на том основании, что они никогда не входили в Синод архиепископа
Хризостома II и посему ему неподсудны. В июле 1994 года митрополит Киприан добился
успеха в восстановлении оффициального литургического общения с РПЦЗ, причем Зарубежный
Архиерейский Собор в Сан-Франциско, решая принять группу митрополита Киприана
в молитвенное и каноническое общение, в своем Определении от 28 июня / 11 июля
1994 года установил, что "Синод митрополита Киприана всецело держится тех же экклезиологических
и догматических принципов, что и наша Русская Зарубежная Церковь". Подробно об
этом изложено в их брошюре "Изложение учения о Церкви для Православных, противящихся
ереси экуменизма".[3]
Киприановцы, хотя и имеют епархии в Европе, Америке и Австралии (впрочем, весьма
малочисленные, все вместе – около 15 приходов) и довольно большую группу приходов
в Африке, в самой Греции долгое время были представлены одной епархией самого
Митрополита (с двумя викарными архиереями), состоящей из 16 приходов и примерно
стольких же монастырей и скитов.[4] В 1997 или 1998 году ими был рукоположен второй
правящий епископ – Ангел Авлонский.
Поскольку главным разделяющим моментом в случае киприановцев является их догматическое
учение о Церкви – экклезиология, которая, к тому же, признана Архиерейским Собором
РПЦЗ идентичной ее собственной, то необходимо вкратце коснуться ее.
На поверхностом уровне обычно говорят, что отличием экклезиологии митрополита
Киприана от экклезиологии других старостильников является оффициальное признание
благодатности таинств у новостильников. Но, взглянув несколько глубже, мы увидим,
что в его обосновании сего положения заключаются также большие различия с учением
Святых Отцов. Так, в вышеупомянутой в Соборном Определении брошюре[5] содержатся
следующие тезисы: "Православная Церковь как целое – непогрешима… Однако… поместные
Церкви могут заблуждаться в вопросах веры (стр.1)… До самого извержения еретика…
мнение отдельного верующего не может заменить соборного приговора Церкви… Лица,
заблуждающиеся в правильном понимании веры…, но еще не осужденные церковным судом,
являются заболевшими членами Церкви (стр.2)… Сегодня Церковь в Греции разделена…
Православные разделились на две части: на болящих в вере и на здоровых, …
которые отделяют себя от ереси ради защиты Православия (стр.4)".
Таким образом, митрополит Киприан признает новостильников членами Церкви, имеющими
благодать в своих таинствах не потому, что не считает их еретиками. Он, увы, считает
возможным членство еретиков в Церкви и разделение Церкви на части, различные по
вере, что поясняет историческим примером. По его словам, VII Вселенский Собор
"состоялся для того, чтобы разобщенные части Церкви – тогда разделенной на иконоборцев,
несогласных с православной верой, и православных,… – объединились в согласии внутри
Православия" (стр.8). Стоит сравнить это с постановлением, принятым РПЦЗ на Архиерейском
Соборе 1983 года: "Глаголющим, яко она (Церковь) разделилась… – анафема", чтобы
понять, что признанием экклезиологии митрополита Киприана она поставила под сомнение
и собственное свидетельство об Истинном Православии.
Необходимо сказать и несколько слов о матфеевцах, которых мы оставили на рубеже
80-х годов. Их также не миновали внутренние потрясения. В начале 90-х у них разгорелся
жаркий спор об иконописании, когда некоторые молодые богословы высказались против
икон Св.Троицы с изображением Бога Отца в виде старца. Этому воспротивилось большинство
старых архиереев и духовенства, ссылаясь на традицию последних веков, на преп.Никодима
Святогорца и "блаженного Отца Матфея Мироточивого". Они считали, что Бог Отец
являлся в виде Ветхого Денми, Егоже Даниил виде и требовали осудить "новое
иконоборчество" на основании Определения VII Всел.Собора, коим повелевается изображать
видения пророков. Но архиепископ Андрей (один из рукоположенных в 1948 году Матфеем)
принял сторону молодых богословов, резонно замечавших, что, по учению того же
Собора, иконописание основывается на факте Боговоплощения и что все Богоявления
Ветхого Завета (в т.ч. и Ветхого Денми) являли Бога Слово, единственный и единосущный
Образ Отца. В результате в июне 1995 года пятеро матфеевских иерархов отложились
от Архиепископа и оставшихся с ним других двоих, а в Неделю Православия 3 / 16
марта 1997 года предали их, а также ряд клириков и богословов анафеме, как новых
иконоборцев (митрополит Епифаний Кипрский, хотя и остался в общении с архиепископом
Андреем, но стоял в стороне от полемики).
Пятеро архиереев, с которыми отошло большинство приходов и все без исключения
афонские матфеевцы, избрали Председателем Синода и местоблюстителем Афинской Архиепископии
старейшего по хиротонии митрополита Григория Мессинийского. За ними осталась историческая
канцелярия епископа Матфея на Константинопольской улице д.22 и кафедральный храм
в Афинах. А в главной цитадели матфеевцев, женском монастыре Богородицы Певковуниотиссы
в Кератеях, раскол разделил сестер на две части, каждая из которых повесила по
своему замку на каждую церковь, и с тех пор богослужения там не совершаются вовсе:
300 монахинь лишь молятся по кельям, трудятся и воюют друг с другом.
Оставшиеся с Андреем восполнили свой Синод новыми рукоположениям (теперь у
них на каждого архиерея приходится по 1–2 прихода и еще меньше клириков). Противное
же движение они считают "церквеборчеством, худшим даже самого экуменизма", "служащим
исключительно антихристианским и антицерковным силам, т.е. экуменизму-новостильничеству,
папизму, масонству и сионизму",[6] а пятерых архиереев даже "много худшими б.Флоринского".[7]
Краткий перечень событий, произошедших со времени написания
настоящего труда и до конца 2001 года
Епископ Филарет Парижский со всем клиром и паствой присоединяется к Синоду
Митрополита Каллиника и возводится в сан Митрополита Галльского, Экзарха Западной
Европы. Вместе с ним переходит и два прихода в России.
***
Старостильный Румынский Епископ Косьма Сочавский с паствой присоединяется к
Синоду Митрополита Каллиника. По болезни он почисляется за штат; Традиционную
Православную Церковь Румынии возглавляет Митрополит Месогейский и Островов Христофор
в должности Местоблюстителя.
***
Епископ Каллиниковского Синода Макарий Петрский посещает Россию и принимает
из РПЦЗ приход в Воронеже. Образуется Российский Экзархат.
***
Американские авксентьевские архиереи проводят в Афинах заседание "Священного
Синода Церкви Истинно-Православных Христиан Греции" на котором даруют аитокефалию
Святой Православной Церкви в Северной Америке, т.е. себе самим. Экзарх Синода
в России, протопресвитер Виктор Мелехов заявляет о распаде Синода присоединяетсяк
новообразованному русскому Синоду Митрополита Виталия за ним следует приход в
Москве.
***
Епископ новостильной Болгарской Церкви Гервасий Браницкийпереходит на старый
стиль и присоединяется к Синоду Митрополита Каллиника, получив титул "Сардикийский".
Вместе с преждебывшими в юрисдикции Синода болгарскими приходами он образует Болгарскую
Церковь Истинно-Православных Христиан.
***
В Синод Митрополита Каллиника переходят два священника оффициальной новостильной
Кипрской Церкви – первые флоринитские клирики на Кипре.
[1] В 1997 г. Синод митрополита Каллиника пересмотрел это дело и признал
низложение недействительным на том основании, что процесс судопроизводства велся
с нарушением канонических правил, а в следующем, 1998 г. архиепископа Авксентия
(единственного из всех низложенных) посмертно реабилитировали и хризостомовцы,
"простив" ему его прегрешения.
[2] В каковом качестве в Греции его признает лишь один женский монастырь на
островах и один священник в Афинах.
[3] Факсимильное воспроизведение Определения см. в BishopsChrysostomos,
AuxentiosandAmbrose,стр.42–43.
[4] Сведения на 1994 г.
[5] Издание монастыря Свв.Киприана и Иустины, Фили, Аттика, Греция, 1993 г.
[6] См. ΟρθόδοξοςΠνοή\,
τ.10, 2000, стр.157.
[7]Γκουτζίδη, цит.соч.,
стр.6.
ПРИЛОЖЕНИЕ I
Церковь ИПХ Греции
Священный Синод
18/31 марта 1997 г.
Афины Протокол № 69
ПРАВОСЛАВНОЕ ИСПОВЕДАНИЕ
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, единаго триипостаснаго и покланяемаго Божества,
единосущныя и живоначальныя Троицы, единаго Бога нашего.
Святой и Священный наш Синод изъявляет настоящим свою Веру просящим сего братиям.
Веруем, проповедуем и от всего сердца нашего исповедуем все, чему всегда Единая,
Святая, Соборная и Апостольская Церковь веровала и верует, учит и делами запечатлевает,
как и Сам Господь наш Иисус Христос, как иже от начала самовидцы и слуги бывшие
Словесе, как Святые Седмь Вселенских Соборов и богодухновенный сонм блаженных
Отцов наших выразили сие и предали нам.
Сие все храним как неоценимое сокровище, даже до единой йоты и единой черты.
Что приняли и утвердили они, то и мы принимаем и утверждаем; и что отвергли и
анафематствовали они, то и мы отвергаем и анафематствуем, ни прибавляя, ниже умаляя.
Отвергаем и осуждаем новоявленную всеересь – всерелигию экуменизма, которая
проповедует догматическое безразличие и свободное единение между православными
и нераскаянными еретиками, между благочестивыми и нечестивыми, и иноверными в
единое собрание – "церковь".
Такожде осуждаем и отвращаемся как от измены истине и Православной Христовой
Церкви от всего того, что предполагает безбожная ересь экуменизма, в числе коего
и признание спасения и вне Православной Христовой Церкви обретающихся еретиков
и иноверных (безбожное учение анафематствованного Вселенскими Соборами древнего
еретика Апелла и иноверных Фемистия и Аберроя), богохульную т.н. протестантскую
"теорию ветвей". Далее осуждаем вполне еретическую Энциклику № 1928/1920 Константинопольской
Патриархии, которая представляет собой план развития экуменизма: изменение от
Отцов преданного православного календаря в осуществление первого пункта сей Энциклики,
нескончаемые "диалоги" во Всемирном Совете Церквей и в других местах между экуменистами,
различные еретические соглашения – последствия диалогов – в Константинополе, Шамбези,
Баламанде и т.д.
Творящие сие и иже с ними церковно сообщающиеся, будь то отеческому или же
папскому календарю следующие, поставили себя вне единой Святой, Соборной и Апостольской
Церкви Христовой, каковая по словам Основателя ее апостолу Петру утверждается
на добром исповедании, которое все сии утратили. Посему и мы никакого с таковыми
церковного общения не имеем, доколе не возвратятся к устоям Православной Церкви,
бывшим до 1920 года. Тех из них, кто приходит к Православию, согласно постановленному
в 1935 году вождями Священной Борьбы православных Греции, приемлем через исповедание
православной веры, помазуя их св. Миром, по заповеданному Апостольскими и Отеческими
Канонами относительно обращающихся из ереси; клириков же их – через хиротесию.
Приходящих же от еретиков, кои упразднили у себя образ тройного в Божественном
Крещении погружения, по божественным и священным законоположениям, крещаем их
правильно яко николиже крещенных.
Надо всеми новшествующими, экуменистами и т.п. тяготеют страшные клятвы и анафемы
Богоносных Отцов наших, ежегодно со дерзновением во истинной нашей Церкви возглашаемые
в Неделю Православия, так же как и все изглаголанное Святыми Вселенскими Соборами.
Святый наш и Священный Синод в 1988 году анафематствовал и гневу Божию предал
новые религиозные прозябения масонства и хилиазма, так же как и всякое неправедное
писание, поносящее и хулящее Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа.
Подобным же образом осуждаем всякого рода пара-религиозные ответвления, как
и развившееся в великой России "сергианство", подчинившее Церковь Христову безбожному
коммунизму и создавшее новый цезаропапизм по западным образцам. Вечная же и незабвенная
память всем возлюбленным во Христе верным православным братиям, мученически претерпевшим
по попущению Божию насильственно обрушившийся антихристов коммунизм.
Святый наш и Священный Синод постоянно старается способствовать достижению
единства всех оградившихся от экуменизма верных и истинных православных по всей
земле, к новому Торжеству Православия. Особенно же в Греции, где священная борьба
православных оказалась весьма раздробленной. Это – главное наше стремление, даже
и по отношению к тем братиям архиереям, которых за многие их канонические нарушения
и удушение Священного нашего Синода отсекли от общения с собою. Сие же точнейшее
("акривийнейшее") наше православное исповедание оффициально выставляем против
проклятого экуменизма посредством настоящей нашей Энциклики.
Тако веруем, тако проповедуем, тако и исповедуем от всего сердца, души же и
помышления, и с сею непорочною нашею Верою скончаем по благодати Божией прочее
временного сего жития нашего время и страшному всяческих Судии судилищу предстанем
и чаем ея ради оставления грехов наших и спасение улучити, благодатию Единаго
в Троице покланяемаго Бога нашего. Тому слава и держава во веки веков. Аминь.
Март 1997 г.
Священный Синод Церкви ИПХ Греции
Председатель:
+ Митрополит Фтиотидский и Фавмакский Каллиник
Члены:
+ Солунский Евфимий
+ Петрский Макарий
+ Филиппский Амвросий
+ Гардикийский Анфим
+ Эгинский Христофор
ПРИЛОЖЕНИЕ
II
Извлечения из "Окружного церковного и соборного послания, поощрительного всем
повсюду православным христианам против богоненавистной всеереси – всерелигии
экуменизма"
от 3 / 16 марта 1997 г. за № 67
А. Экуменизм как всеересь
– предыстория
Анафематствованный Св.Соборами Маркион Понтийский (86–160 гг. по Р.Х.), как
рассказывают церковные историки Родон и Евсевий Кесарийский, перейдя в Рим, создал
свою еретическую систему и стяжал множество учеников… которые по смерти своего
учителя распокололись на различные группы, каждая из которых создала свое учение,
со своим вождем во главе, от которого получила название Апеллиан, Луканиан, Севириан
и т.д. Рассеянных нечестивых чад Маркиона захотел соединить в единое общество
имевший среди них первенство чести Апелл. Он вошел в диалог о единстве со всеми
и обнаружил, что все они желали "церковного общения" друг с другом, но не оставляли
свои различные учения. Столкнувшись с этим препятствием безбожный Апелл
провозгласил адогматизм, т.е. ввел такое воззрение, что догматы безразличны или
даже вредны для Церкви, и посему должны быть отодвинуты на задний план. Догматом
же сего всескверного и богоненавистного было яко вси уповающии на Господа нашего
Иисуса Христа, независимо от того, во что кто верует, спасутся, если только будут
делать добрые дела… Вот что придумал безбожный Апелл, чтобы объединить
расстоящихся и несогласных друг с другом своих братьев – проклятые порождения
анафематствованного Маркиона.
Примерно двумя веками позже, около 363 года, эллинский философ Фемист расширил
безбожное учение Апелла, проповедуя, что… Бог как естеством непостижимый и неопределимый
оставил человеков веровать в Него и славить Его различным образом, из чего следует,
что приемлемы всякого рода религиозные служения и убеждения!
Подобно тому по прошествии многих веков арабский врач и философ Аберрои (1126–1198гг.)
реанимировал это буесловие и стал по преимуществу отцом рационалистической теории
"двойной истины", т.е. существования взаимопротивоположных понятий об определенном
религиозном догмате. Учил же сей якоже Фемист, яко "и иудеи, и христиане, и язычники,
все, согласно своему образу благочестия добро творяще, спасаются"! Но и антихрист-папа
после раскола 1054 года принял и утвердил безбожное учение Апелла… ибо начал принимать
в общение нераскаянных и признанных таковыми (осужденных) еретиков, как например,
монофизитов, монофелитов и ариан, лишь бы они поминали его как некоего монарха
над Церковью.
Еретики протестанты
…Воспроизводя в протестантизме безбожного Апелла… Георгий Калликстон провозгласил
около 1600 года, что не считает необходимым согласие в вероучении между различными
протестантами, но требовал во имя любви веротерпимости и сосуществования всех
заблуждений.
Затем у них возникла богохульная "теория ветвей", что якобы каждое "исповедание"
обладает частью истины, как многие ветви одного и тогоже древа, которое есть Христова
Церковь…
…В конце XIX века протестанты во главе с англиканами и епископалами провозгласили
"теорию ветвей" оффициально, ради "оживления любви и терпимости", и решили организовать
общие диалоги с "церквами" других "догматов", которые веруют в Господа нашего
Иисуса Христа. Это и есть начало современного экуменизма, известного сегодня православным
как всеересь века. Так, протестанты в начале XX века созвали "Всемирную Конференцию
Веры и Устройства", а также "Жизни и Дел", к участию в которых призвали "все во
всем мiре христианские общества, которые признают Господа нашего Иисуса Христа
как Бога и Спасителя". Итак, основой безбожнейших этих собраний они ставят отрицание
в Троице благочестно славимаго истиннаго Бога нашего, умышленно замалчивая учение
о Св.Троице (поскольку многие протестанты в Нее вовсе не веруют) и предлагают
в качестве точки соприкосновения единственно признание "Господа нашего Иисуса
Христа как Бога и Спасителя", нечестиво разделяя Триипостасную Св.Троицу! И несмотря
на это, почти все поместные "Православные церкви" поспешили принять участие в
этих заседаниях на равных условиях с еретиками и предать православное исповедание,
приняв самое деятельное участие в этих антитринитарных собраниях…
Энциклика Константинопольской
Патриархии 1920 г.
Этой энцикликой оффициально, публично и "с непокрытой головой" проповедуется…
протестантский синкретизм, уравнительный адогматизм, "теория ветвей", что якобы
тело Церкви Христовой разделилось… на многие части и подлежит соединению… и безбожное
учение Апелла, что догматы имеют второстепенное значение и все уповающие на Распятого,
независимо от правильности веры каждого, спасаются, если творят добрые дела… Тогда
как, по слову непоколебимого столпа Православия, св.Марка Эфесского, "все Учители
Церкви, все Соборы и все божественные Писания бегати иномудрствующих заповедуют
и от общения с ними удалятися, поскольку все вне Церкви сущии еретики погибают…"
К сожалению, ни одна из поместных Православных церквей не противостала как
должно этой предательской Энциклике, особенно же Элладская…
Нечестивая Энциклика приводится
в действие
10 марта 1924 года, без решения Вселенской Церкви, или хотя бы всей иерархии
Греции… архиепископ Афинский Хризостом Пападопулос ввел новый стиль в Греции…
Сие бысть не ради астрономических или каких других причин, как это ложно представляют
новостильники, но ради осуществления первого и основного из одиннадцати шагов
по разрушению Православия, предложенных Энцикликой 1920 года, т.е. "принятия единого
календаря для одновременного празднования великих христианских праздников всеми
церквами" (читай "ересями"). Так и случилось… Принявшие папский календарь, да
и большинство из непринявших, беззаконно согласившись между собой, вопреки св.Канонам
и заветам свв.Отцов, каждый день приближаются к осуществлению и остальных десяти
шагов Энциклики 1920 года, как если бы она была каким-то их Уставом. Отсюда совместные
молитвы, диалоги, заседания, обмен братскими посланиями и т.п. со всяким богоненавистным
сбродом еретиков…
В 1948 году различные "Всемирные христианские конференции"… вылились в форму
известного "Всемирного Совета Церквей" (читай "ересей"), в который в 1965 году
вступила предпоследней "Православная" Церковь Сербии, вслед за ней и новоустроенная
Албанская "Православная" Церковь.
Гласно и недвусмысленно на I конференции ВСЦ его генеральный секретарь и возглавитель
Виссерт Хуфт заявил, что ВСЦ работает для созидания и как орган UnaSancta, т.е.
Единой Святой (Соборной и Апостольской) Церкви, и помимо этого не имеет ни будущего,
ни цели.
Побуждаемые ВСЦ, из числа "православных" отрицатели Веры, экуменисты, предприняли
ряд "диалогов" и различных сношений, начиная с 70-х годов и далее, как с папским
двором, так и с различными группами анафематствованных монофизитов. Завершением
этого на протяжении почти трех десятилетий "сближения" стало "Соглашение" с монофизитами
в Шамбези (1990) и "Соглашение" с папистами в Баламанде (1993)…
Общая характерная черта всех экуменистов… есть применение безбожного учения
Апелла и нечестивой теории ветвей на основании безграничной терпимости к догматическим
различиям и необходимого прощения всякого заблуждения, поскольку ни паписты не
отступают от своих заблуждений, … ни монофизиты от своих хулений, …
ни протестанты от своих. И все они как есть, т.е. нераскаянными, призываются во
едино стадо с "православными"!…
… Чада наши о Господе, возлюбленные и вожделенные, аще кто и в помысле примет,
что вси уповающие на Христа, независимо от правой или неправой веры их, добротворя
улучат спасение, яко "сотелесники и сонаследники обетований Божиих во Христе",
как если бы были членами того же Тела Христова, как богохульствует патриаршая
Энциклика 1920 года, то неизбежно отрицается единственной православной веры и
приемлет по существу всякое учение, а тем самым богоненавистную протестантскую
теорию ветвей, анафематствованный экуменизм, который сегодня публично проповедуют
церкви, патриархи и митрополиты, и стало быть, таким образом становится совершенно
неверным и безбожным!…
Б. Экуменизм как всерелигия
Дерзкое безбожие экуменизма не останавливается, однако, на этом…
Латиномудрствующий патриарх Афинагор в день своей интронизации… заявил: "Мы
заблуждаемся и согрешаем, если думаем, что Православная Вера сошла с небес, а
остальные учения – недостойны. Триста миллионов человек избрали мусульманство
как путь к Богу, и другие сотни миллионов – протестанты, католики, буддисты. Цель
каждой религии – сделать человека лучше". Подобно и покойный Парфений Александрийский
заявляет в интервью теософскому журналу "Илисеос": "Все мы – чада Единого Бога
и братья… Наша вера не должна нас разделять… Этого не хочет Единый Бог. Этого
не хочет Христос, ни Магомет… Един Бог и Магомет – апостол Его".
…Варфоломей Константинопольский… считающийся "православным патриархом" проповедал
на шестом общем заседании Всемирной Конференции Религий и мира в Италии… что:
"мы все должны способствовать продвижению духовных начал экуменизма, братства
и мира. Это, однако, может произойти, только если мы будем едины в духе Единого
Бога Творца видимых же всех и невидимых. Римокатолики и православные, протестанты
и иудеи, мусульмане и индуисты, буддисты и конфуциане, настало время не просто
сближения, но общей борьбы и совместных усилий с целью отведения мiра далече от
лжепророков экстремизма и веронетерпимости"…
Всееретическое учение Апелла сперва Фемист, а затем Аберрои развили во всерелигиозное.
По древнему сему еретическому и безбожному плану действуют сегодня все, лишь эвфемистически
выражаясь, "православные" новостильники и те, кто находится с ними в церковном
общении, равно как и все от века анафематствованные еретики, сравнивая и уравнивая
все ереси и религии!...
Мы считаем, что находимся уже во времена всеобщего отступления… предшествующего
Второму Пришествию… В наши дни во всем мiре распространяется так называемая новая
наука "религиоведение", которая посредством сравнения и "диалогов" между различными
религиями, главной своей целью имеет насаждение религиозного безразличия, неверия,
греха, похоти и вообще всего, что способствует распространению во всей вселенной
общего отступления от Бога Вседержителя. Посему и экуменизм справедливо называют…
предтечей Антихриста.
Что есть Православная Христова
Церковь
Действительная и единственная Церковь основывается, яко на недвижимом краеугольном
камени, на правом и спасительном исповедании веры во Христа… Сборища еретиков,
как, например, нынешних экуменистов, если и называются церквами, суть поистине
церкви лукавнующих, темже к нашему утверждению св.Символ… гласит:во Едину Святую
Соборную и Апостольскую Церковь, дабы мы различали и пребывали в ней, единой
возрождающей и спасающей нас…
"Те, кто (принадлежит к) Христовой Церкви – те суть и истины; и те, кто не
суть истины–те и не в Христовой Церкви суть",–глаголетСолунскийархипастырь
св.Григорий Палама.
Посему, Православие сегодня представляет собой и хранит малое оное стадо по
всей Земле сущее, будь то организованное в Синоды, или нет, которое находится
вне всякого общения с согласившимися между собой в злославии новостильниками и
имеющими с ними общение "старостильниками", делателями экуменизма…
Следующие же лжеучениям еретиков и составляющие с ними едино стадо…
облачения имеют, здания имеют, святыни, храмы и прочие внешние признаки, не имеют
же Владыки нашего Христа и благодати его, ибо вне истины и вне Христовой истинной
Церкви суть!… "Аще же и совсем немногие пребудут во Православии и благочестии
– они суть Церковь, и авторитет и предстательство церковных установлений принадлежит
им", – говорит св.Никифор, патриарх Константинопольский.
Общение со злославными
Итак, бегите… православные христиане всея земли, бегите общения с отлученными
всеми способами, как Сам Господь и Апостолы его заповедали…
Чего еще ждете видеть, братия? Разница в календаре на сегодня есть видимый
рубеж между Православием и злославием, за исключением тех двуличных, которые содержат
отеческий календарь, но сообщаются с экуменистами… Некоторые же из них стоят даже
и в первых рядах экуменизма, как например, Российская патриархия…
Братия, хорошее дело – писать статьи против экуменизма, хороши и нужны обличения…
но этого не достаточно для спасения.
Кроме православных слов Бог требует от нас и правых дел. Апостольские каноны
и предания ясно гласят, что имеющий общение с отлученным, да будет отлучен; приемлющий
еретика, приобщается его нечестию и сам становится еретиком. Общение с ересью
есть отчуждение от Христа… хотя бы и мудрование самого общающегося и не было еретическим…
Соборные решения
…Приемлющий новшество обличает проповеданную Православную Веру в недостаточности,
но она – исполнена, запечатлена, не терпит ни прибавления, ни умаления, ни изменения,
каковые аще кто дерзнет творить, советовать или проповедовать или каким-либо образом
принимать, уже отрекся Веры Христовой, уже подпал вечной анафеме, ибо тем хулит
Духа Святаго как несовершенно глаголавшего во св.Писаниях и Соборах. В божественных
догматах нет места никакой икономии или снисхождению… и малое нечто от таковых
отрицающий или искажающий осуждается и анафематствуется всеми как еретик и раскольник
и причисляется к отлученным…
Соборные увещания
…Священный Синод наш всем повсюду православным христианам отечески советует
и духовно убеждает твердо стоять на недвижимом камени Православной Веры и внимать
себе… да согласуетесь во всем со здравым учением Святой Христовой Церкви; аще
же что по случаю от богохульных проповеданий предтеч антихристовых, экуменистов,
по неведению или по другой какой причине, хотя бы даже и в помысле только приняли
– отбросьте то посредством исповеди и искреннего покаяния…
Во брани сей (т.е. против экуменизма) стена нам да будет вера наша… Храним
же ее, ибо хранимая хранит нас…
…Обращаемся же посредством настоящей энциклики к по всей Земле сущим православным
братиям, епископам, клирикам и мирянам, отстоящим от всеереси – всерелигии
экуменизма, и также к желающим отступать от нее и призываем всех их, да вси тожде
мудрствуем всеми законными средствами, яко да скрепляемся между собой братскими
связями… Ибо издревле, когда попущением Божиим богоборные ереси обуревали и развращали
вселенную, всячески гонимым верным православным, которые подвергаясь многим испытаниям,
хотя и имели между собой единство Веры, трудно было сохранять и административное
единство, как пишет, например, св.Феодор Студит: "И в нас самих, право правящих
слово истины, во время ныне лютующей ереси иконоборцев любопрения бывают и расколы,
случается, возрастают" (Письмо 155 к Феофилу Эфесскому).
Некоторые из неправо разумевающих отвергают всякое сближение и обмен мнениями,
служащий единению подлинно православных сил, говоря, что это есть экуменизм! Заблуждаются
таковые, нечествуя против Православия, ибо экуменизм добивается адогматического
и любыми средствами единства со всякой ересью… мы же, будучи православными, и
одно и то же правое имея исповедание, к православному и боголюбезному единению
стремимся, на основании всех священных догматов Православия, на камени, на немже
Господь наш единую истинную Церковь основал, к посрамлению и отвращению всякой
злославной прелести, следовательно, и экуменизма… "Да будем, – по слову св.патриарха
Тарасия Константинопольского, – иже суть единаго Бога – едино, и иже Троицы –
едины и единодушны, и единочестны. Иже главы нашея Христа – тело едино, сочлененное
и взаимопримиренное. Иже Святаго Духа – не друг на друга, но друг с другом. иже
истины – тожде мудрствующе и глаголюще, и да не будет в нас распри и разстояния:
яко да мир Божий, превосходяй всяк ум, хранит всех нас", и да славим Его едиными
усты и единым сердцем; Егоже благодать и неизреченная милость буди со всеми вами.
Аминь.
Священный Синод Церкви ИПХ Греции
Приложение
III
Еще раз о "δυνάμει " и "ενεργεία
"
Мы видели выше, что Матфей Вресфенский обвинил Хризостома Флоринского в том,
что последний, посредством своей теории о "потенциальном" и "актуальном" расколе
отступил от исповедания 1935 года и подорвал тем самые основы Священной борьбы.
Было ли это так, и в чем причины как введения митрополитом Хризостомом этих терминов,
так и отказа от них в 1950 году – вот вопросы, на которые мы по силам постараемся
ответить.
Если мы рассмотрим внимательно те два документа, которые в совокупности обычно
называют "Исповеданием 1935 года" (т.е. "Послание Синоду Элладской Церкви" от
15 мая и "Пастырское послание православному греческому народу" от 21 июня), то
непременно заметим, что между ними, разделенными весьма небольшим промежутком
времени, существует определенное противоречие, дающее почву для обоих взаимно
противоположных взглядов. Ибо хотя оба называют новостильников "раскольниками",
но употребляют это слово в несколько разном контексте.
Но прежде, чем начать сравнивать соответствующие фрагменты Посланий, обратимся
к определению раскола св.Василием Великим в его Первом каноническом послании к
Амфилохию, епископу Иконийскому, вошедшем в Кормчую книгу под именем 1 Правила
св.Василия Великого.
Св.Василий, ссылаясь на авторитет бывших прежде него Отцов, коих он называет
"древними", пишет, что они "Иное именовали ересью, и иное расколом… Ересью – всецело
отторгшихся и в самой вере отчуждившихся. Расколом же – ради причин некиих церковных
и вопросов, кои могут быть уврачеваны, отделяются от прочих".[1] Подобно и Зонара,
в толковании 33-го Лаодикийского правила пишет: "Раскольниками называются те,
которые относительно веры и догматов здраво мыслят, но по некоторым причинам отдаляются
и устрояют свои собрания".[2]
Таким образом, в отличие от еретиков, "в самой вере отчуждившихся" и чуждых
Церкви даже прежде своего выделения в отдельные от нее общины (как это явствует
из 15-го правила Двукратного собора), здесь не сами те причины, второстепенные
и удобоврачуемые, отделяют их, но воля к разделению, когда они ради этих причин
"отделяются от прочих". Особенно хорошо это видно на примере русских старообрядцев,
кои в своих сообществах суть раскольники, а в единоверческих приходах – члены
Церкви.
Итак, раскольники являются таковыми по отношению к "прочим", от которых они
отделились. Так же говорит и Энциклика от 15 мая, основывая свое суждение на заключении
комиссии по календарному вопросу, гласящем, что "ни одна автокефальная церковь
не может отделяться… и принимать новый церковный календарь, не став в положение
раскольнической по отношению к прочим", и назыавет Элладскую церковь "потенциально
и в сущности ("duna/meij" и "kat¡ ou¹si¿an") раскольнической" "по
отношению к православным церквам, стоящим на основании Седьми Вселенских Соборов
и православных законов и преданий, церквам Иерусалимской, Антиохийской, Сербской,
Польской, Св.Горе и Богошественной Горе Синайской и т.д."
Но из этих церквей ни одна не разорвала общения с новшествующими и хотя предстоятели
иных из них и выражали свое недовольство односторонним действием Элладской церкви,
но даже самое сильное проявление оного не шло дальше слов патриарха Фотия Александрийского:
"Вам угрожает разрыв со всеми православными народами Церкви". Таким образом, раскол
Элладской церкви по отношению к прочим поместным церквам действительно был еще
лишь потенциальным, ибо хотя ею и было нарушено "единство, которым обладает вселенская
Православная Церковь в своем богослужении, в том, что касается совершения праздников",
но это не привело к прекращению церковного общения и полному разъединению.
Но Энциклика от 21 июня говорит, что календарное новшество разделило "не только
Православные церкви, но и православных христиан на два враждующих лагеря" и не
ссылаясь более на прочие поместные церкви провозглашает "раскольнической государственную
церковь, принявшую папский календарь, охарактеризованный Всеправославными Соборами
как новшество еретиков и очевидное попрание божественных и священных правил церковного
предания". Как видим, здесь новостильники объявляются раскольниками уже безотносительно
к прочим поместным церквам и к ним в полноте прилагаются слова св.Василия о том,
что их таинства лишены благодати. Объяснение такому ужесточению позиции нам видится
в факте гонений, открывшихся со стороны новшествующей церкви на исповедников;
и дело здесь не только в субъективном отношении последних, но и в реальном самоопределении
первых по отношению к Истине в лице ее хранителей, более близких к ним нежели
несовратившиеся другие церкви.
Однако, уже к концу того же 1935 года открытое гонение пошло на убыль, и хотя
в государственной церкви были архиереи, остававшиеся фанатичными противниками
истинно-православных (как, например, упоминавшийся выше митрополит Иоаким Фокийский),
но были и другие, сочувствовавшие им; и даже иерархия в целом, перед лицом набравшего
большую силу старостильного движения, подавала надежды на возможность возвращения
старого календаря в общецерковное употребление. Коль скоро именно это и являлось
главной целью священной борьбы (как, кстати, указывалось и во втором Послании),
то вполне естественно, что митрополит Хризостом в такой ситуации из двух толкований
экклезиологического статуса новостильников предпочитал более мягкое, считая его
в то же время и более адекватным. И поскольку противники реформы из прочих поместных
церквей указывали на необходимость созыва Собора по календарному вопросу, то на
этот собор и возлагал свои надежды митрополит Хризостом, полагая, что он понудит
Элладскую церковь вернуться к отеческому календарю или же, в случае ее упорного
противления, объявит раскольнической уже актуально и окончательно. Свою мысль
он следующим образом изложил в уже упоминавшемся нами письме епископу Герману
Кикладскому от 9 ноября 1937 года:
"Право основывать или упразднять частную церковь… принадлежит компетенции Единой
Святой, Соборной и Апостольской Церкви…
Частная церковь… тогда только теряет признание, а таинства ее – освящающую
силу и действие (duna/meijkai¿ e¹nergei¿an), когда она по причине
неправославия будет объявлена еретической или раскольнической всею Церковью, которой
оффициальное мнение и окончательное суждение разъясняет Вселенский или Всеправославный
собор.
Аще ли мы, отправляясь в изгнание, назвали Архиепископа Афинского раскольником
и Элладскую церковь раскольнической, то слово "раскол" употребили не в том смысле,
в каком оно употребляется Церковью, т.е. в смысле отделения от Православной Церкви
и как следствие сего лишения благодати Христовой и таинств, но в том смысле, что
Архиепископ Афинский посредством календарного новшества отделил себя и последовавшую
за ним иерархию от остальных Православных церквей в праздновании праздников и
хранении постов".[3]
Последнее положение находилось в явном противоречии с Посланием от 21 июня,
где слово "раскол" прилагалось к новостильникам в самом точном смысле, в таком,
в каком оно употреблялось и церковными канонами, на которые (а именно все на то
же 1 правило Василия Великого) оно и ссылается, говоря, что "раскольническая церковь
не имеет благодати и Святаго Духа", т.к. раскольники "отторгли себя от согласия
членов Тела и более не суть члены того Тела", как "нарушившие постановления Отцов
VII Вселенского Собора и Всеправославных Соборов, осудивших Григорианский календарь".
Основываясь на сем последнем документе, матфеевцы и сочли, что располагают
точной датой "отключения"[4] благодати – 10 / 23 марта 1924 года, когда был введен
в Элладской церкви новый стиль, не обратив внимания на необходимо вытекающие из
этого положения логические следствия. Ведь если под "прочими", по отношению к
коим новостильники стали раскольниками, изначально понимать отложившихся от них
верных, образовавших из себя Движение ИПХ, а затем строго применять к оффициальной
Элладской церкви определение раскола, данное в 1 Правиле Василия Великого, то
из этого следует, что все ее иерархи, хотя и "от отцев имели рукоположение… и
дарование духовное, но отторженные соделались мирянами, ниже крестити, ни рукополагати
власть имущими". Разумеется, это должно было относиться и к тем иерархам, которые
вернулись потом на старый стиль. И если митрополиты Герман и Хризостом, не говоря
уже о рукоположенном после 1924 года митрополите Хризостоме Закинфском, соделались
мирянами, то не могли сами собой вновь получить достоинство и благодать священного
сана. И напрасно защитники матфеевской теории ссылаются на VII Вселенский Собор,
на котором иконоборческие епископы, в т.ч. и рукоположенные в иконоборчестве,
были приняты через простое отречение от ереси.[5] Ибо они были именно приняты,
и это принятие было одним из деяний Собора, т.е. иерархическим действием, сообщавшим
им благодать священного сана. Впрочем, даже и оно сопровождалось возложением рук
на присоединяющихся епископов – хиротесией. Здесь же ничего подобного не было,
да и не могло быть за неимением тогда у старостильников иерархии.
Таким образом, становится очевидно, что в Энциклике от 21 июня содержалось
некое противоречие с самими реалиями тогдашней церковной жизни. Противоречие,
доведенное затем матфеевцами до логического завершения, но одновременно замалчиваемое
ими; ведь если к новостильной Церкви, начиная с 1924 года нужно было применять
1-е Правило Василия Великого, в его части о раскольниках, то соделавшиеся мирянами
иерархи не могли затем и преподать другим через рукоположения Дар Духа Святаго,
доколе он самим им не был возвращен неотпавшими святителями, а следовательно,
и самого епископа Матфея нельзя тогда признавать каноничным.
Более того, впоследствии матфеевцы придерживались такой логики. Так, когда
в 1950 году митрополит Хризостом вернулся к Исповеданию 1935 года о безблагодатности
новостильников, матфеевцы, которые считали его с 1937 года отпавшим от Церкви,
не признали его восстановление в ней, считая, что таковое может совершиться только
через их епископов. Тут возникает еще большее противоречие, т.к. получается, что
признав благодать у новостильников, митрополит Хризостом отпал еще сильнее, чем
сами новостильники, из чьего раскола он мог вернуться сам собою. Если же так,
то сколь страшнее такого признания (при котором новостильники признаются хотя
и "потенциальными", но все же раскольниками, подлежащими суду соборному в этой
жизни и Божию в будущей) признание всех вообще еретиков "сонаследниками и общниками
тех же обетований Божиих во Христе" сделанное от лица Вселенской Патриархии в
1920 году митрополитом Дорофеем Брусским, местоблюстителем Константинопольского
патриаршего престола, которого в то время поминал как своего архиерея будущий
епископ Вресфенский, а тогда святогорский иеромонах Матфей, и с которым он не
прервал общения по причине этого. Не отпал ли и сам Матфей еще за 4 года до введения
нового стиля?
Но мы видим, что тогда, в 1920 году, никто не прервал общения с Константинопольской
Патриархией. И если мы не можем признать, что в этом году прекратила свое существование
вся вообще Христова Церковь, то нам по необходимости нужно будет и матфеевскую
позицию признать неправильной.
Очевидно, имея в виду все эти противоречия, а также и надеясь на скорое разрешение
календарной проблемы, митрополит Флоринский и отказался прилагать к новостильникам
определение "раскольников" в точном смысле слова. Он писал:
"Это отделение (т.е. в праздновании и пощении – и.Н.) Его Блаженства
и последовавшей за ним иерархии дает нам право выражать свое личное и всецело
частное мнение, что он и последующие ему архиереи, как сознательно нарушившие
единство Всецелой Православной Церкви в праздновании праздников и хранении постов,
стали лишь потенциально, но не и актуально отпадшими от божественной благодати
как находящиеся под клятвами и анафемами, какие изрекли божественные отцы Седьми
Вселенских Соборов против нарушающих предания и передвигающих пределы вечные,
которые установили отцы наши.
Но Его Блаженство и единомудренные ему архиереи тогда только станут и актуально
отпадшими от божественной благодати и чуждыми православного духа таинств, когда
их провозгласит таковыми и действительными раскольниками Всеправославный Собор,
единственно имеющий на это право согласно принципам Православной Церкви.
Посему-то и божественные апостолы и Богоносные отцы, озабоченные душевным спасением
верных, по искреннему неведению следующих заблуждению первоиерарха, не поставили
духовную пользу верных в завсимость от решения последнего, но от решения всеправославного
собора, так что они тогда только осуждаются на лишение божественной благодати
таинств и на духовную смерть, когда и по объявлении их предводителя еретиком или
раскольником от лица Всеправославного собора, остаются с ним в общении, приемля
его благословение как истинного и православного пастыря".[6]
Что же тогда побудило его в 1948 году изменить свою позицию? К сожалению, в
доступных нам источниках мы имеем лишь косвенные указания на возможную причину
этого. Так, уже в своем "Меморандуме" 1945 года митрополит Флоринский писал:
"…Война сия по причине союзнических отношений воюющих стран вынудила православных
молиться на фронте со злославными еретиками и раскольниками, что запрещено божественными
и священными канонами согласно точному смыслу Православия.
То, что случилось по икономии по причине военных обстоятельств, вдохновило
реформистский и обновленческий дух некоторых прогрессивных церковных вождей и
подтолкнуло их к церковным реформам с целью всяческого сближения Православной
Восточной Церкви с церквами Запада".[7]
Таким образом, мы видим, что иерарха беспокоила не только календарная реформа,
но и начавшиеся экуменические процессы. А в 1948 году как раз и произошло вступление
греческих церквей в ВСЦ, за чем вскоре последовало восшествие на Константинопольский
престол Афинагора (кстати сказать, бывшего дьякона и духовного сына митрополита
Хризостома), ярый экуменизм которого нашел себе откровенное выражение уже в его
речи при интронизации. Между тем, как пишет епископ Амвросий, Хризостом признавал
за новостильниками обладание благодатными таинствами лишь постольку, "поскольку
их духовенство не удалялось в остальном от предания Церкви".[8]
Но что кажется нам, исходя из вышеизложенных взглядов митрополита, еще более
важным – это то, что в июле 1948 года имел место фактически Всеправославный Собор,
на который он уповал. Мы имеем в виду Совещание Глав и Представителей Автокефальных
Православных Церквей в Москве. Этот Собор, хотя и рассматривал календарный вопрос,
но не вынес по нему никакого суждения и закрепил состояние "потенциального раскола",
когда разные церкви разделялись между собой в праздновании, но оставались в полном
единении веры и таинств (и нужно прибавить, что это единство привело их всех вместе,
без различия календаря, в ересь экуменизма). Таким образом, стало очевидно, что
процессы апостасии в Поместных церквах зашли уже дальше календарной реформы только,
и что посему определять статус новшествующих принадлежит уже не им, а церкви "останка".
И мы можем из этого видеть, что изменилась не позиция митрополита Хризостома,
а церковная ситуация, в которой его позиция нашла соответствующее себе выражение.
Правда, мы видим, что митрополит не уточняет времени отпадения новшествующих,
а говорит, что отменяет свои прежние высказывания и возвращается к позиции 1935
года, но это вполне можно ему простить, принимая во внимание его цель – восстановление
единства с матфеевцами, – ради коей вполне можно было пожертвовать таким второстепенным
моментом, как хронологическая точность, которая теперь, при общем взгляде на современное
положение вещей, являлась по сути лишь историческим, а не вероучительным вопросом.
Нужно еще раз при этом напомнить русскому читателю, что в это время, в 1948–50
годах, от такого осознания ситуации была далека как РПЦЗ, находившаяся еще в общении
с новшествующими, так и Катакомбная церковь в России, считавшая себя находящейся
в таковом общении. О последнем свидетельствуют письма вошедшего в 1955 году в
общение с МП бывшего катакомбника епископа Афанасия Сахарова, в которых он убеждает
прочих последовать его примеру, т.к. "иерархию, возглавляющую в настоящее время
Русскую Церковь, признают все Восточные Патриархи. Если мы отделимся от нашей
иерархии, с кем же мы будем в общении, через кого будет наше единение с Единой
Святой Вселенской Церковью?"[9] Конечно же, мы не можем винить за это наших исповедников,
лишенных информации о недавних событиях религиозной жизни вне Советского Союза,
но несомненно, что несмотря на введение в 20-х годах нового стиля, они в 50-х
все еще считали патриархов находящимися в Церкви, а себя – в общении с ними, т.к.
иначе подобная аргументация вовсе не могла бы иметь места.
Итак, позиция блаженной памяти митрополита Хризостома Флоринского была вполне
последовательной и отражала саму церковную действительность, которая по слову
русского исповедника и богослова Ивана Андреева, сказанному им в том же 1948 году,
заключается в том, что "отпадение какой-либо церкви от Бога и превращение ее в
"синагогу сатаны" – это процесс. Но что Советская (здесь также вполне могло бы
стоять слово "новостильная" – и.Н.) церковь вступила на путь, который приведет
ее к этой "синагоге", не может быть никакого сомнения".[10]
Экклезиология же матфеевцев, напротив, была, как мы видели, весьма непоследовательной
и в действительности приводила их иной раз к непоследовательным (в богословском
смысле) действиям, коими они по существу отрицали сами себя. Таким было их заявление
Русскому Синоду в 1971 году, что они обращались за помощью в совершении хиротоний
к "епископам других народов", да и само их обращение к русским и принятие хиротесии.
Последнее, впрочем, они теперь осознали и силятся доказать, что никакой хиротесии
не было, а было якобы лишь "признание каноничности их хиротоний, т.к. и утверждение,
что в 1971 году Священный Синод принял хиротесию… есть неистинное, клеветническое
и крайне богохульное, т.к. этим утверждением прямо хулится апостольское преемство…
является продолжением бывших прежде и после 1971 года злоумышленнических планов
против апостольского преемства епископов ИПХ, … каковых автоматически низводит
в ранг падших, т.е. некоей раскольнической группы и даже богохульной. Более того,
и исповедние – экклезиология Церкви ИПХ становится пустым словом".[11] Таковым,
впрочем, становится оно и в случае любого (пусть даже и не через хиротесию) утверждение
канонического статуса от сущих вне Церкви еретиков и раскольников, а также и простого
вступления с ними в общение.
Посему, при желании быть последовательными в экклезиологии и памятуя о событиях
20‑х, 30-х и 70-х годов, матфеевцам пришлось бы отвергнуть одно из двух
– либо свое апостольское преемство и стать вторыми беспоповцами, делом и мудрованием;
либо свою экклезиологию, признав ее ошибочной, а преемство – происходящим от хиротесий
1971 года, чего мы им и желаем. Естественно, при этом им придется признать и иерархию
флоринитов, имеющую тот же источник.
[1]Πηδάλιον, стр.587. Русский перевод,
данный Никодимом Милашем (Правила Православной Церкви с истолкованиями Никодима,
епископа Далматинско-Истрийского, СПб, 1911, т.2, стр.366–368), не вполне точно
следует оригиналу, в нем нет, в частности, слов "от прочих".
[2] Милаш, ук.соч., т.2, стр.370.
[3] Η. Αγγελοπούλου,
Δ. Μπατιστάτου,ук.соч.,
стр.77–79.
[4] Впоследствии один из матфеевских иерархов любил иллюстрировать свою экклезиологию
посредством нажатия на кнопку электрического выключателя.
[5] См., например, В.К., указ.соч., стр.36, прим.9.
[6] Η. Αγγελοπούλου,
Δ. Μπατιστάτου,ук.соч.,
стр.79–80.
[7] Там же, стр.113.
[8] Chrysostomos, Auxentios and Ambrose, стр.24. Свидетельство это особенно
ценно тем, что исходит из уст киприанита, доселе признающего благодать в новостильной
церкви.
[9] Губонин М.Е. Акты Святейшего Патриарха Тихона и позднейшие документы…
М. 1994, стр.790.
[10] I.Andreev. Russia’s Catacomb Saints, стр.35.
[11] Γκουτζίδη, цит.соч.,
стр.33. |
