Геннадий Николаев
(Заметки о составе памятника)
Оп.: Православный собеседник № 1(14) - 2007, http://kds.eparhia.ru/publishing/sobesednik/fourteen/nikolaev/
Под таким названием известен юридический сборник, созданный на Руси для практических целей церковного и светского судопроизводства. До нашего времени дошло несколько таких сборников, древнейшим из которых является Троицкий список середины XIV века, изданный акад. М.Н.Тихомировым в 1961 году [Мерило Праведное 1961]. Памятник хранится в Рукописном отделе Государственной российской библиотеки (Троицкое собрание, № 15). Сборник неоднократно привлекал внимание археографов, особенно в связи с тем, что в нем содержится наиболее исправный список пространной редакции Русской Правды (Троицкий вид). Однако Мерило Праведное совершенно недостаточно изучено с лингвистической точки зрения. В 60-е годы ХХ в. по языку памятника было написано две кандидатских диссертации [Николаев 1965, Данилова 1966]. И хотя факты языка памятника использовались в научных статьях, специальных работ по Мерилу не было написано.
Состав Мерила Праведного неоднократно описывался археографами [Калачев 1876, Арсений 1878, Тихомиров 1961 и др.]. Учеными установлено, что памятник состоит из двух частей. Первая, меньшая по объему часть (лл. 1-69), содержит наставления о праведном суде, поучения, направленные против неправедных судий и князей, и является своего рода теоретическим вступлением ко второй части сборника [Сперанский 1904: 317]. Источники собранных здесь поучений самые разнообразные, однако почти все они заимствованы из канонической литературы.
Вторая часть памятника (лл. 70-348) представляет сборник церковных и гражданских законов и включает как творения церковных соборов и византийских законодателей, так и оригинальные русские юридические документы, напоминая во многом сокращенный вариант кормчих книг. Входящие сюда законы разделены на 30 глав. Существует мнение, что Мерило Праведное составлено на основе двух сборников, возникших в разное время: сборника поучений о праведных и неправедных судах, давшего название всему памятнику, и сборника законов в 30 глав [Калачев 1876, Тихомиров 1961, Юшков 1989]. Это мнение будет оставаться гипотезой до тех пор, пока исследователи не найдут оба сборника (или хотя бы один из них) в отдельности.
В настоящее время мы не можем сказать, что состав Мерила Праведного изучен в достаточной мере. Работая над текстом рукописи, мы уточнили некоторые факты и обнаружили новые данные, касающиеся состава памятника. Прежде всего это относится к поучениям первой части сборника.
Рукопись (начальный лист ее утрачен) открывается окончанием толкования Афанасия Александрийского на 81 псалом. За ним следует толкование этого же автора на начало 71 псалма. На оборотной стороне листа приведено определение праведного судьи и дается миниатюра с изображением Бога, самого справедливого судьи (идея эта проходит через всю первую часть сборника).
На втором листе рукописи, после красочной заставки звериного стиля и заглавия книги, следует посвящение Мерила Праведного великому князю, имя которого
выскоблено, видимо, потому, что со сменой князя и приходом нового властителя на это место вписывалось новое имя. Посвящение заимствовано из начала первого правила 6-го Вселенского Собора, помещаемого в Кормчих докирилловской редакции, но дано с текстовым искажением. Ср.:
|
Мерило Праведное
Чинъ из#щенъ вс#комоу
начина~мwму словеси, ищи
б(ог)а начати и въ б(о)зh
кwнчати (л. 2) |
Ефремовская Кормчая
Чинъ из#щьнъ всhмq начина~муумq
и словq и вещи ^ б(ог)а же начинати
и въ б(о)зh съконьчавати.
[Бенешевич 1906, I: 136]. |
Вслед за этим посвящением идет большое публицистическое произведение русского церковного писателя, начинающееся словами Б(ог)ъ есть надъ всhми вhки (лл. 2об – 8 об), в котором автор, обращаясь к русскому князю (и здесь имя его выскоблено), прославляет величие Бога, говорит о ничтожестве и бренности человеческого бытия, напоминает князю о его обязанностях по отношению к подданным, о милосердии и праведном суде. Автор поучения, судя по смелому обращению к князю, является, по-видимому, высоким церковным иерархом. Он начитанный человек, отлично знающий богослужебную литературу и умело использующий ее в своем произведении. Статья изобилует цитатами из Псалтыри: псал. 32 (6) – симь словомь нбса qтвердишас. и дхмь qстъ ~гw вс сила ихъ (л. 2 об); псал. 81 (5) – не qвhдhша не разqмhша во тмh хwдть (л. 6 об); из Притчей Соломона: прит. 1 (7) – начало прмдр(с)ти бо4знь г(с)н (л. 6); из Второзакония: гл. 12 (32) – и бо(го)видець мwисии ре(ч) в нихъ нh(с) приложити и нихъ нh(с) u»ти (л. 8); из Евангелия: от Иоанна гл. I (1) – bискони бh слово (л. 2 об), от Луки гл. XII (48) - ~му же данw мнwго мнwга взищють негw (л. 7 об) и др.
Значительная часть поучения представлена большими текстовыми фрагментами из творений двух соборов: 6-го Вселенского Собора в Константинополе и Владимирского собора 1274 года. Так, здесь встречаются большие фрагменты из послания 6-го Собора императору Юстиниану II (на л. 4 об со слов: понеже члвкооубиица дьяволъ..; на л. 5 со слов: великому сему всего мира кораблю хранитель хсъ..; на л. 7 об – 8 со слов: закону бию поучатис днь и нощь.. и др.). Автор творчески подошел к источнику, взяв из него то, что соответствовало его замыслу. Так же искусно, умело использовано им и предисловие к правилам собора 1274 года (л. 5 – (Б)огъ преблагий нашь все промышленье творить..; л. 5 об – камень твердости тобh во оснwвq вложи). Особенно важны заключительные строки поучения - не расh4ли ны бъ по лицю все» земли. не взти ли быша гради наши. не падоша ли силнии кн#зи наши wстри~мь меча. не пове(д)ены ли быша въ плhнъ чада (на)ша. не запустhша ли с(в)ты4» б(ож)и4» ц(ь)рк(ъ)ве. не тwмими ли ~смы на вc#къ д(ь)нь ^ поганъ. си вс# бывають намъ. зане не хранимъ сп(аси)т(е)л нашегw заповhдии. и кланю ти с.
Видимо, не случайно взял автор в свое произведение деяния двух соборов, каждый из которых имел большое значение для истории православной Церкви в Византии и на Руси. Не написано ли оно по горячим следам Владимирского собора? Не был ли его автор участником этого собора? – вот вопросы, которые возникают при ознакомлении с содержанием поучения.
Интересно, что заключительные строки поучения (приведенные выше), полные страдания за поруганную татаро-монгольским нашествием Русскую землю, близки к мысли второго поучения Серапиона Владимирского, проходящую и через другие Слова писателя. Поучение было создано в год проведения Владимирского собора или чуть позже. Не исключено, что Серапион был одним из его участников, а возможно, и одним из авторов соборного послания, вместе с митрополитом Кириллом. Вот фрагмент из этого слова (по современному изданию в ПЛДР): «Не плhнена ли бысть земля наша? Не взяти ли быша гради наши? Не вскорh ли падоша отци и братья наша трупиемь на земли? Не ведены ли быша жены и чада наша въ плhнъ? Не порабощени быхомъ оставшеи горкою си работою от иноплеменник? [ПЛДР III, 444]. Текстовые совпадения фрагментов говорят о безусловном их общем происхождении.
Не оценен еще по достоинству в исторической литературе и тот факт, что в «Москвитянине» помещено это поучение в современном переводе под заглавием: «Стефана епископа Пермского от божественного писания поучительное послание к преславному царю и великому князю Дмитрию Иоанновичу всея Руси, самодержцу и победоносцу…» [Москвитянин 1847, I: 121]. В одной из Кормчих послание это адресовано князю Дмитрию [Розенкампф 1839: 196-199].
М.Н.Погодин, помещая это послание в «Москвитянине», пишет, что оно опубликовано по рукописному сборнику XVI века, не называя этот сборник (возможно, по одному из поздних списков Мерила Праведного). Вряд ли это известие достоверно: поучение дышит жаркими словами постановления собора 1274 года, и вряд ли оно могло быть написано спустя более ста лет после написания соборного постановления. Скрее всего, поучение было создано по следам Владимирского собора и автором его был митрополит Кирилл, один или в соавторстве с Серапионом. С.В. Юшков предполагает, что один из списков послания адресован князю Дмитрию, сыну Александра Невского [Юшков 1989: 122], так что переписчик мог запутаться в княжеских именах и приписать его Дмитрию Донскому, если переписывалось оно вскоре после Куликовской битвы. Это косвенно подтверждается именованием князя победоносцем.
Таким образом, поучение интересно тем, что оно имеет непосредственное отношение к датировке памятника. Что касается времени написания рукописи, то по палеографическим и языковым особенностям она относится к середине XIV века. Не менее интересно поучение и своей языковой стороной: оно представляет образец оригинальной русской поучительной литературы, с ее метафорическим, образным языком, насыщенным «высокими» книжными элементами, переплетающимися с восточнославянскими языковыми формами.
За поучением Б(ог)ъ есть надъ всhми вhки следует серия фрагментов из Ветхого Завета: это выдержки из Псалтыри, из Премудрости и Притчей Соломона, из книги пророка Исаии, пророка Даниила (суд о Сусанне), из Второзакония и Исхода.
На л. 16 об они прерываются выпиской из летописи, целиком соответствующей, по словам М.Н.Тихомирова, тексту Радзивилловской летописи под 1015 годом [Тихомиров 1941: 91]. С этим, однако, нельзя согласиться, так как по своим языковым особенностям этот отрывок более соответствует Лаврентьевскому списку. Сравним тексты.
Мерило Праведное: лhтописц.«4ко бъ да~ть власть ~муже хwщеть. поставл~ть бw ц(с)р и кнз вышнии. ~муже хwщеть и да~ть. аще qбо калюбо земл. qправл~тьс пре(д) бмь. поставл~ть ц(с)р и кн#з# праведна. любща судъ и правду. и властел# qстра~ть и судью правща судъ. аще бw кн#зи правдиви бывають на земли. то мнwга ^дають(с) съгрhшени4. аще ли зли бывають и лукави. то бwлми бъ. злw навwдить на землю. понеже то глава ~сть. тако бw исаи4 ре(ч). съгрhшиша главы и до ногу. ~же ц(с)р и до простыхъ людии. лютh же граду тому. в немь же начнеть кнзь qнъ жити. люби винw пити съ гусльми. i с младыми свhтьники. сковы» бъ да~ть за грhхи. а стары» мудры» иметь.«яко же исаи4глть. иметь гь и~р(с)лма крhпкагw крhпка исполинъ. и члвка храбра. судью пр(о)рка. и смhрена старьц. дивна свhтника. i мудра художника. и разумна послушника. i поставлю qношю кнз имъ. i ругател обладающа ими (16 об – 17).
ПВЛ (Лавр.сп.): Богъ даеть власть, ему же хощеть; поставляеть бо цесаря и князя вышний, ему же хощеть, дасть. Аще бо кая земля управится предъ богомь, поставляеть ей цесаря или князя праведна, любща судъ и правду, и властеля устраяеть, и судью, правящаго суд. Аще бо князи правьдиви бывають в земли, то много отдаются согрhшенья [земли], аще ли зли и лукави бывають, то болше зло наводить богъ на землю, понеже то глава есть земли. Так бо Исаия рече: «Согрhшиша от главы и до ногу, еже есть от цесаря и до простых людий. Лютh бо граду тому, в немь же князь унъ», любяй вино пити съ гусльми и съ младыми свhтникы. Сяковыя бо богъ даеть за грhхы, а старыя и мудрыя отъиметь, якоже Исаия глаголеть: «Отъиметь господь от Иерусалима крhпкага исполина, и человhка храбра, и судью, и пророка, и смhрена старца, [и дивна свhтника, и мудра хитреца, и] разумна, послушлива. Поставлю уношю князя имъ, и ругателя, обладающа ими» (отрывок дан в современной транскрипции по изданию: ПЛДР, I, 154).
ПВЛ (Радз.сп.): яко даеть б(о)гъ власть емуж(е) хощеть; поставлеть ц(а)ря или кн(я)зя вышнии, емуже хощеть, дасть. Аще бо кая земля исправитьс(я) пред б(о)г(о)мъ, поставляеть ц(а)ря или кн(я)зя праведна, любяща суд и правду, и властеля устраяеть, и суд(ь)ю, правяща суд. Аще бо и кн(я)зь правдивъ бываеть на земли, то многая отдаютьс(я) согрешениа земли, аще ли зли и лукави бывають, то болша зла наводить б(ог)ъ на землю ту, понеже глава есть земли. Исаия реч(е): «Согрешиша от главы и до ногу, еже ес(ть) от ц(а)ря и до простых люд(е)и». Люте бо граду тому, в немже кн(я)зь унъ, любяи вино пити с гуслями и со младыми свhтникы, сяковыа даеть б(ог)ъ за грех(и), а старыа и мудрыа от(ъ)емлеть, якож(е) Исаия реч(е): «От(ъ)я б(о)гъ от Иер(у)с(а)лима крhпос(ть), и крhпка исполина, и ч(е)л(овh)ка храбра, и суд(ь)ю, и прор(о)ка, и смирена старца, и дивна свhтника, и мудра хитреца, и разумна послушника; и поставлю уношю кн(я)зя ихъ, и ругателя обадателя ими» (текст дан в современной транскрипции по изданию: ПСРЛ 1988, XXVIII, 61 ).
Даже беглое сопоставление текстов показывает, что отрывок из Мерила Праведного чаще имеет тот же порядок слов, что и Лавр.сп.; совпадают отдельные лексемы (ср. обладающа в МПр. и Лавр.л. – обладателя в Радз.сп., отъиметь МПр. и Лавр.л. – отъя в Радз.сп.; и др.); то же можно сказать и о грамматике фрагментов (князи правдиви бывають – князь правдивъ бываеть, с гусльми – с гуслями и др.)). Текст Лавр. л. станет еще ближе к тексту Мерила, если убрать из него слова, внесенные издателями памятника из Радз.сп. (в тексте они взяты в квадратные скобки).
Отрывки из Библии сменяются небольшими статьями (лл. 18 об – 20), приписываемыми составителями сборника Сираху, пророку Аввакуму и Василию Великому. Исследователи видят в них статьи «русского сочинения» [Арсений 1878: 29, 339; ср.: Востоков 1842: 305, Розенкампф 1839: 135-186]. За ними помещены тематические выдержки из византийского сборника изречений «Пчела», прерванные на л. 23 об анонимной статьей «О вдовах и сиротах». Всего в Мериле Праведном 11 отрывков из «Пчелы», источником изречений которых послужили высказывания выдающихся деятелей церкви (Василия Великого, Иоанна Златоуста и др.), а также философов, ученых и поэтов античной Греции: Аристотеля, Эпикура, Еврипида и др. Язык изречений краток, афористичен. Более подробное описание отрывков из «Пчелы», помещенных в Мериле, сделано М.Н.Сперанским [Сперанский 1904: 316-320].
Весьма показателен для первой части сборника, для творчества его составителей отрывок из «Шестоднева», помещенный после изречений из «Пчелы». Казалось бы, он не имеет никакого отношения к юриспруденции. Но в данном случае проводится параллель между животным миром, представители которого могут существовать только в том случае, если они живут сообразно естественным законам, и людьми, которые должны жить, следуя законам и заповедям Бога, а также законам человеческого общежития.
Далее следует статья Отъ книгъ ~нwха праведнагw преже потwпа. i нынh живъ ~сть, близкая по содержанию к отрывкам из Шестоднева. Статья завершается картиной конца мира и справедливого суда Божия: ~гда скwнча~тьс вс тварь, юже створи г(оспод)ь, вскъ члвкъ идеть на су(д) гнь великии (л. 38 об). Далее следует превосходный по языку и сюжету рассказ Данила пр(о)рка. Судъ о Сусанh (лл. 38 об – 41) как пример справедливого суда на земле. За ним идет фрагмент из VIII главы Евангелия от Иоанна (ст. 1-11) с вдохновенным повествованием о суде Иисуса над женщиной, взятой фарисеями в прелюбодеянии.
Следом идут фрагменты из житий святых (Иоанна Милостивого и Епифания Кипрского), слова отцов греческой церкви: Феодорита (О расмотреньи вского дhла зла – лл. 45 об-46), Иоанна Златоуста, Иоанна Лествичника, Евагрия (Б(ого)ви ~диному ~сть оправл#ти и осужати – 50 об), отрывки из Пандектов Антиоха, выдержки из Апостола. Здесь же помещено интересное по содержанию и
направленности Семена ~п(с)па тферьскаго наказани~ (лл. 63 об-65), повествующее о справедливых и несправедливых князьях и их тиунах. Это блестящее повествование, неоднократно издававшееся как образцовое произведение древнерусской публицистики.
Некоторые исследователи сомневаются в том, что автором «Наказания» был Симеон Тверской, считая, что больше аргументов за то, что его написал полоцкий епископ Семион, который был участником Владимирского собора 1274 года, тем более что в повествовании речь идет о полоцком князе Константине Безруком [Тихомиров 1941: 95].
Итак, первая часть Мерила Праведного, не имевшая аналогов в славянской и византийской книжности, является наглядным примером творческой работы русских составителей сборника. Помимо тематической подборки текстов, выполненной на основании различных источников, им нередко приходилось выступать в качестве составителей отдельных статей. Примером могут служить отрывки из Псалтыри, представляющие собой собрание высказываний, афоризмов из псалмов, объединенных общей темой и идеей. Так, например, Сказани~ пс(а)л(о)мн(и)ка. ~же судити кии санъ ~сть. ї б(ог)а ~диногw достwинъ. сведенw въкратцh (11 об – 12 об), включает выдержки из псалмов 81 (1) – Б(ог)ъ ста въ сбwрh б(ого)мъ. посредh же б(о)гы расудить; пс.7(12) – бъ судитель крhпокъ праве(д)нъ и терпеливъ; пс.9(9) – гь судить вселенhи въ правду; использованы также идеи псалмов 9 (20), 32 (5), 74 (9) и т.д. Такая же творческая работа проделана при составлении и других статей. Единство замысла и исполнения делают первую часть Мерила Праведного интересным памятником русской публицистической мысли XIV века.
Вторая часть книги представляет собою сборник церковных и гражданских законов и включает как творения византийских законодателей и церковных соборов, так и оригинальные русские юридические документы, разделенные на 30 глав. И здесь ярко проявляется творческая работа составителей (не переписчиков) отдельных глав, например, второй главы О послусhхъ и о числе iхъ (70 об – 80 об), составленной на Руси на основании переводов византийских законов, многие из которых помещены отдельно в Мериле Праведном. Сюда относятся выдержки из соборных и апостольских правил, законов Моисея, гражданских кодексов Юстиниана, Алексея Комнина, Льва и Константина, а также отрывок из Русской Правды.
Четкое тематическое построение характеризует и следующие девять глав, составленных на основании Фотиева Номоканона, помещаемого в кормчих. В Мериле Праведном на основании Номоканона в XIV титулов сделано распределение правил по тематическим главам, причем внутри каждой главы правила расположены в строгой иерархической последовательности: вначале идут апостольские правила, за ними – соборные (те и другие с соблюдением номерной последовательности, а соборные – с соблюдением еще и хронологической последовательности соответствующих соборов). За соборными правилами в некоторых главах следуют правила деятелей Церкви и императоров.
Приведем названия этих глав в порядке их расположения в Мериле Праведном: Различны(х) сбw(р)въ о ц(с)ри(х) и о кнзехъ (л. 81); О ~п(с)пhхъ (83 об); О су(д) ~п(с)пъ (88 об); О сборh ~п(с)пъ (91); О власти ~п(с)пъ (93); О причетницh(х) (99 об); О лихва(х) (107 об); О мирьски(х) люде(х) (105 об); О предhлh(х) межю ~п(с)пы обра(щ)ющихс iно» вhры (115). Последнее правило отделено от предыдущих тремя Словами – Григория Нисского, Василия Великого и Григория Новокесарийского (лл. 109 об – 115).
Такое четкое построение глав Мерила объясняется скорее всего стремлением к удобству пользования книгой, поскольку, по предположению историков права, Мерила Праведные предназначались для пользования судьям высокого звания – митрополитам и князьям [Тихомиров 1961: 15]
Далее, за извлечением в 50 главах из законодательства Моисея (Избрани~ закона б(ого)мь данаго из(раи)лю – лл. 118 – 125 об) следует болгарский Ц(с)р костнтина законъ сqдныи людемъ (краткая редакция), включающий в себя, в отличие от Кормчих, 32 главы. Нумерация глав перепутана: в 14 объединены две главы, 16 обозначена как 15, следующая глава не имеет номера, но с 18-ой восстанавливается правильная нумерация глав.
Две следующие главы составляют извлечения из новелл императора Юстиниана: одно из них, Отъ различны(х) тите(л). рекше граниi iqстинь»на ц(с)р новы(х) запов(д)hи гла(в) по избранью различны(х) (лл. 130 об – 142 об), сделано, как известно, патриархом Фотием к 13 титлам его Номоканона [Калачев 1850: 20]; другое – Отъ книгъ бж(с)твеныхъ повелhнии бж(с)твены кончины ц(с)р иqстинь»на (лл. 142 об – 165 об) – выполнено Иоанном Схоластиком.
Девятнадцатую главу составляет Эклога греческих императоров Льва III Исавра и Константина V Копронима. Помещенным здесь законам предшествует пространное введение (165 об – 168 об), по содержанию и направленности напоминающее поучения первой части сборника.
Текст Эклоги, помещенный в Троицком списке Мерила Праведного, несколько отличается от перевода ее в кормчих Рязанской редакции, в частности, в печатной кормчей, по которой текст Эклоги сверен В.Г. Василевским с греческим оригиналом [Василевский 1878: 299]. Отличия следующие: 1) после 12-го зачала в Мериле Праведном помещена статья Зачатокъ .к. имh» глав .г. о насаженьихъ сущихъ вwинq и о възъвращеньи виною насадившихъ (185), не известная ни славянским, ни, судя по работе В.Г. Василевского, греческим спискам; 2) после этой статьи, принятой писцом за 18 главу, перепутана нумерация «зачал»; 3) глава 17 (в печатной кормчей – 16) О раздhленьи користи не закончена, так как вместо ее окончания и начала следующей главы О казнhхъ на лл. 188 об – 189 по смытому тексту другим почерком помещены статьи, источник которых пока остается неизвестным: О оуставленьи татбы !188 об), Шеста грань. О обрученьихъ (189). В остальном текст тот же, что и в печатной кормчей.
Три следующие главы представляют новеллы императора Алексия Комнина. Есть все основания предположить, что цифра 46 в заголовке первой новеллы обозначает номер этой заповеди в кормчей, с которой она была списана для Мерила Праведного. Далее идет Iqстииь»на ц(с)# .s.гw сбwра. о взакwненьи монастыремъ (208). Глава 24 - Изложени~ црквьнаго съ~динени при
кост#нтинh и романh. Овому цр(с)твующю. Овому же ц(с)рву оцю саномь почтену о поставленьi 4п(с)пъ (212). Предпоследний параграф этого постановленя включает большую выписку из книги Левит (218 об – 219). Вообще вся эта статья изобилует цитатами из Священного Писания, из сочинений христианских писателей и т.п.
Глава 25, имеющая в оглавлении второй части памятника заглавие О брацhхъ расу(же)нь4 (69 об), объединяет в себе несколько статей византийского и русского происхождения, посвященных вопросам брачного права: Сдh известно раздhлен(ь)~ възбраненыхъ браковъ i законьныхъ. Радинъ. Михаило бра(т) сестра аньна (219), далее два идущих подряд заголовка Чинъ родьства, имеющих общий текст статьи (221 об), Сии qставъ о брацhхъ (223 об), О възбраненыхъ женитвахъ (224 об), далее следует несколько вопросов Константина Памфилийского и ответов Никиты митрополита Ираклийского (225 об), затем – 6-е правило русского митрополита Иоанна (Пра(в) .s. iw митрополита русьскаго), 9, 21, 22 правила послания Василия Великого к Амфилохию с толкованиями (226), снова правило митрополита Иоанна о попадь4х (229) и другие.
Следующую 26-ю главу составляет один из немногих дошедших до нас ранних полных переводов Прохирона Василия Македонянина, помещенный здесь под заголовком: Закона городьскаго главы различны. грании /.м. числомь. въ .дi. гранехъ о женитвахъ (лл. 231-331). Вторая часть заголовка, не встречающаяся в других списках Прохирона, ставит, как справедливо замечает М.Бенеманский, над известным содержанием Прохирона как бы логическое ударение, подчеркивая тем самым связь между ним и предыдущими статьями о браке в плане практического применения его в судопроизводстве Руси того времени [Бенеманский 1906: 484].
Прохирон является главой, завершающей часть Сборника в 30 глав, состоящую из переводов византйского законодательства. За ним следует «русская» часть сборника, включающая статьи русского оригинального законодательства. Прежде всего это церковный устав князя Владимира (О црквныхъ лю(д)хъ. и о су(д)хъ. i о дес#тина(х). i о мhрахъ городскихъ – 331 об); к сожалению, в Мериле представлен только отрывок (начало) закона, видимо, остальные листы были утрачены еще до последней нумерации листов рукописи.
Далее следует Русская Правда пространной редакции (Троицкий вид): Су(д) 4рославль во(л)димhри(ч). Правда русьска4 – 332 (28 глава сборника) и qставъ во(л)димh(р) всево(л)дича – 338 (глава 29). Это список «наиболее исправный и отличающийся более новой орфографией» [Тихомиров 1941: 4], а потому пользующийся большой популярностью у историков и правоведов. С лингвистической же стороны Троицкий извод Русской Правды почти не изучен.
Заканчивается Мерило Праведное главой О власh(х) (344), в состав которой входят мелкие статьи, и среди них – русская по просхождению – О кр(с)тh иже на земли i на леду пишю(т) (346), включенная составителями VI тома «Русской исторической библиотеки» в правила Владимирского собора 1274 года.
Итак, основным источником второй части Мерила Праведного послужили кормчие книги. Исследователи канонического права совершенно справедливо отмечали, что Мерило Праведное составлено «из готового славянского материала, взятого из кормчей софийской редакции» [Павлов 1885: 16], древнейшим представителем которой является Новгородская Кормчая конца XIII века. Единственный аргумент, выдвигавшийся правоведами в подтверждение своего высказывания, а именно – наличие в Мериле Праведном , как и в софийских кормчих, русских статей, можно дополнить еще некоторыми фактами, делающими более достоверной высказанную мысль: 1) Мерило Праведное, как и кормчие софийского разряда, создано на основе двух видов кормчих, бытовавших на Руси: кормчей докирилловской редакции (единственный ее представитель – Ефремовская Кормчая) и кирилловских кормчих XIII века, переписанных с сербского оригинала (самый ранний из известных списков кормчих этого типа – Рязанская Кормчая 1284 года). Подтверждением этому служит то, что как в Мериле Праведном, так и в софийских кормчих одни законы текстуально совпадают с законами Ефремовской Кормчей, другие – с законами Рязанской Кормчей. 2) Все помещенные в Мериле Праведном канонические правила (апостольские, соборные, правила Василя Великого) точно совпадают с соответствующими правилами Новгородской Кормчей.
Эти совпадения касаются прежде всего характера перевода правил. Большинство их даны в Мериле Праведном и Новгородской Кормчей в полном переводе и совпадают с переводом правил в Ефремовской Кормчей (апостольские правила – 18, 34, 41 и др; правила 6-го Вселенского собора – 25, 36, 72, 91, 94 и многие другие; правила Василия Великого – 13, 26, 40 и др.). Некоторые из этих правил не дописаны до конца, а даны как бы в усеченном виде (например, 34 и 41 апостольские правила). Другая, незначительная часть правил помещена в Мериле Праведном и Новгородской Кормчей в сокращенном виде, как и в кирилловских кормчих (правила Карфагенского собора – 63, 68, 101, 103, 107; правила 6-го собора – 77, 83, 86, 87, 88; правила Василия Великого – 31, 33, 42, 52 и др.).
Характерно и то, что как в Мериле Праведном, так и в Новгородской Кормчей нумерация приведенных здесь сокращенных правил Карфагенского собора, текстуально совпадающих с правилами Рязанской Кормчей, отличается от нумерации последних. В кирилловских кормчих они выступают соответственно под номерами 62, 67, 102, 104, 108. Толкования ко всем каноническим правилам в Мериле Праведном и Новгородской Кормчей даны по редакции кирилловских списков кормчей [см.: Павлов 1869].
3) Собрание в 87 правилах Отъ книгъ бж(с)твеныхъ повелhнии бж(с)твены4 кончины ц(с)р иqстинь»на (лл. 142 об – 165 об) в Мериле Праведном, как и в Новгородской Кормчей, представляет соединение двух списков: «Большая часть его, главы 1 – 61 (и 86-я глава – Г.Н.) здесь помещены в том же переводе, как и в Ефремовской Кормчей, а главы 62 – 87 сходно с Рязанскою» [Срезневский 1897: 97]. Мало того, и там и здесь повторяются не только разночтения, но и явные ошибки. Например: и повелh~ть хотща»гостиньникы
или нищекърмильц (Ефр.Крм., л. 295) – повелhва~ть истиньники (истиньникы – Новг. Крм.) хот#щаго или нищекормьц (Мер. Прав., 151; то же в Новг. Крм.[Срезневский 1897: 80-81]); хранити къ симъ (Ефр. Крм., 294 об) – хранити скимъ (Мер. Прав. 150 об; то же в Новг. Крм.) и др.
Наблюдается определенное сходство и между другими законами Праведного и Новгородской Кормчей. Особенную близость обнаруживают Синодальный и Троицкий изводы Русской Правды [Калачев 1846; Тихомиров 1941: 99-107].
Приведенные факты могут свидетельствовать о том, что в основе статей Новгородской Кормчей и Мерила Праведного (его второй части) лежит общий протограф. Дальнейшие разыскания в этом направлении, возможно, внесут некоторые дополнительные сведения в решение вопроса о датировке Мерила Праведного.
Как видим, состав Мерила Праведного довольно разнообразный. Источниками его статей служили и церковно-богослужебные произведения, и церковно-проповедническая, церковно-поучительная, церковно-законодательная литература, а такжн произведения византийского и русского гражданского законодательства. Однако все это разнообразие статей организовано единым замыслом, единой направленностью всего сборника. М.Н. Сперанский справедливо отмечал, что «мы вправе смотреть на Мерило во всем его объеме, как на сознательно сделанный подбор материала, сгруппированного по определенной идее – дать наставление в области суда и практическое пособие в той же области, т.е. мы вправе представить Мерило памятником цельным, сложившимся в определенное одно время в главных своих частях» [Сперанский 1904: 319].
Состав и строение Мерила Праведного оказали большое влияние на его стилистическую характеристику. С одной стороны, разнообразие источников статей вызвало определенную разностильность сборника, с другой – четкая направленность памятника, специфическая однородность его содержания организовали это разнообразие в единство, с более или менее едиными языковыми нормами. На этом основании следует выделить в Мериле Праведном три основных группы стилей: поучительно-проповеднический сатиль первой части сборника, документально-юридический стиль византийских переводных законов и канонических правил русских и славянских церковников и деловой стиль русских гражданских кодексов (Русской Правды и др.).
Таким образом, Мерило Праведное принадлежит к тем разностильным памятникам русской письменности, которые совмещают в себе черты славяно-книжной и народно-разговорной стихий древнерусского литературного языка, и содержит большие предпосылки взаимодействия этих начал в пределах одного жанра. Наиболее интенсивно такое взаимодействие проходило в текстах церковно-делового характера. Язык их имеет, безусловно, славяно-книжную основу, но он в значительной степени преобразован под влиянием содержательной стороны текста, поэтому он сориентирован на общие языковые формы, более нейтральные, чем в текстах высокого слога, и сближен с языком деловых памятников. Мерило Праведное относится именно к такого рода памятникам. Изучение специфики церковно-делового стиля только начинается (прежде всего в работах казанских историков языка [Бальцежак 1990, Николаев 2001]) и обещает интересные научные результаты.
Литература
Арсений. Описание славянских рукописей библиотеки Свято-Троицкой Сергиевой лавры // Чтения в обществе истории и древостей российских. – М., 1878.
Бальцежак Е.Е., Николаев Г.А. О языке церковно-деловых текстов древнерусской письменности // Словобразование, Стилистика. Текст. – Казань: Изд-во Казан. ун-та, 1990.
Бенеманский М . &O proceiro$j nomo$j императора Василия Македонянина. Его происхождение, характеритика и значение в церковном праве. Вып. 1. – Сергиев Посад, 1906.
Бенешевич В.Н. Древнеславянская кормчая. 14 титулов без толкований. Т. 1.Вып. 1-3. – СПб., 1906 -1907.
Василевский В.Г. Законодательство иконоборцев // Журнал Министерства Народного Просвещения. Октябрь, 1878.
Востоков А.Х. Описание русских и славянских рукописей Румянцевского музеума. – М., 1841.
Данилова В.М. Палеографическое и фонетическое описание рукописи «Мерило Праведное» (Троицкое собрание, № 15). Автореф. дисс…канд.филол. наук. – М., 1969.
Калачев Н.В. Исследование о Русской Правде. Ч. 1. Предварительные юридические сведения для полного объяснения Русской Правды. – М., 1846.
Калачев Н.В. Мерило Праведное // Архив историко-юридических сведений, относящихся до России. – СПб., 1876. – Кн. 1.
Мерило Праведное по рукописи XIV века. Издано под наблюдением и со вступительной статьей академика М.Н.Тихомирова. Изд. АН СССР. – М., 1961.
«Москвитянин», 1847. – № 1.
Николаев Г.А. Формы именного словообразования в языке Мерила Праведного XIV века. Автореф. дисс…канд.филол. наук. – Казань, 1966.
Николаев Г.А. Язык церковно-деловых памятников древнерусского извода // Христианизация, дехристианизация и рехристианизация в теории и практике русского языка. Под ред. Ежи Калишана. – Познань, 2001.
Павлов А.С. Первоначальный славяно-русский Номоканон. – Казань, 1969.
Павлов А.С. «Книги законныя», содержащие в себе в древнерусском переводе византийские законы земледельческие, уголовные, брачные и судебные. – СПб., 1885.
Памятники литературы Древней Руси (ПЛДР). XIII век. – М.: Художественная литература, 1981.
Полное собране русских летописей (ПСРЛ). Т. XXXVIII. Радзивилловская летопись. – Л., 1988.
Розенкампф Г.А. Обозрение Кормчей книги в историческом виде. – СПб., 1839.
Сперанский М.Н. Переводные сборники изречений в славяно-русской письменности. – М., 1904.
Срезневский И.И. Обозрение древних русских списков Кормчей книги. Приложение // Сборник ОРЯС, т. 65, № 2. 1897.
Тихомиров М.Н. Исследование о Русской Правде. Происхождение текстов. – М.;-Л., 1941.
Тихомиров М.Н. Закон судный людем краткой редакции в русских рукописях. Вступительная статья к изданию Закона судного людем в краткой редакции. – М., 1961.
Юшков В.С. К истории древнерусских юридических сборников (XIII в). – Саратов, 1921. |
