Эльсе Роэсдаль

МИР ВИКИНГОВ

К оглавлению

ЭКСПАНСИЯ

Причины экспансии и ее начало

Основы современной Скандинавии были заложены в эпоху викингов. Никогда прежде здесь не происходило так много преобразований за столь короткое время и никогда, ни прежде, ни потом, скандинавы не играли столь важной роли в мире. Именно это обстоятельство способствовало мифологизации эпохи викингов. И не без основания. Викинги привыкли странствовать по всему свету. Повсюду они чувствовали себя как дома: от Лимерика на западе и до Волга на востоке, от Гренландии на севере и до Испании на юге. Они выступали в самых разных ипостасях: грабителей и разбойников, вымогателей дани, наемных солдат, завоевателей, властителей, военного сословия, крестьян поселенцев, путешественников, открывателей новых земель, колонизаторов незаселенных регионов, а также выполняли множество других ролей. Благодаря превосходным кораблям и искусству мореходов, география их распространения была обширна, велики были их военные успехи, и высшие классы общества отличались необычайной мобильностью и агрессивностью. Они имели возможность знакомиться с самыми ра_зными культурами, долгие годы общались с самыми разными народами (фризами, саксами, славянами, балтами, финнами, саамами), и в этом, видимо, коренилась их необыкновенная способность приспосабливаться к любым условиям. Но в чем была причина, в чем коренились мотивы этой необычайной волны активности викингов за пределами их собственной земли?

Сразу же после эпохи викингов многие пытались давать этому простые объяснения. Так, например, около 1200 года священнослужитель Дудо из Нормандии высказал предположение, что викингские походы были обусловлены перенаселенностью Скандинавии, поскольку, по его словам, «скандинавы без меры предавались излишествам, погрязли в беспутстве и в постыдном и незаконном сожительстве со многими женщинами рождали бесчисленное потомство. Полстолетия спустя уже упоминавшийся Адам Бременский писал, что норманны становились викингами по причине бедности, и он утверждал, что именно христианство (организационно подчиненное его епископату) заставило диких данов, норвежцев и свеев прекратить викингские походы. Прежде они могли лишь „точить зубы, как истые варвары, а теперь воспевают хвалу Господу. Взгляните лишь на этих викингов. Прежде мы читали о них, как они нападали на галлов и германцев, а теперь довольствуются жизнью в собственной стране и могут сказать вслед за Апостолом: „Здесь мы имеем не только нынешнее поселение, но также и будущее“. А в исландской литературе 1200 х годов отражена мысль о том, что походы из Норвегии около 900 года были вызваны тиранией королевской власти и стремлением Харальда Прекрасноволосого к воссоединению страны. В 1200 х годах король Норвегии утвердил свое господство над Исландией, которая до этого была свободной.

В этом последнем утверждении есть, вероятно, известный исторический смысл, поскольку не только в Норвегии, но и в других регионах Скандинавии сообщается о хевдингах, королевских сыновьях или других претендентах на трон, которые вынуждены были искать счастья в чужих землях или были попросту изгнаны из страны. Но ничто не указывало на то, что Дудо был прав, говоря о перенаселенности страны, а утверждение Адама Бременского, что причиной викингских походов явилось варварство скандинавов, которое могло быть излечено христианством, явно несостоятельно. Из многих скандинавских скальдических песен и надписей на рунических камнях со всей очевидностью явствует, что главными побудительными мотивами викингских походов были поиски славы и богатства. Западноевропейские письменные источники подтверждают, что викинги искали не только легкого обогащения, но также и торговых баз и новых мест для поселений. В Скандинавии происходили коренные общественные преобразования, и многие стремились избавиться от связывавших их на родине социальных пут и отправиться в чужие земли на более или менее значительное время. Начиная с 840 х годов войска викингов перестали возвращаться на зиму в родные края, разбивая повсюду свои лагеря. Во многих местах были полчища таких искателей приключений, которые не были особенно привязаны к родной земле, имели за плечами долгие годы викингских походов и, в конце концов, селились за пределами Скандинавии, например, в Нормандии или Англии. Те, кто впоследствии возвращались домой с богатством и золотом, использовали добытые на чужбине богатства для утверждения на родине своего могущества и власти. К таким людям можно причислить короля Норвегии Харальда Сурового Правителя. Но викинги совершали набеги и внутри Скандинавии, поскольку короли и хевдинги нуждались в больших доходах, чтобы содержать войско и сохранять завоеванную власть. Походы королей могли также быть звеном во внешнеполитической игре или имели целью завоевание какой либо одной определенной страны. Это, например, относится к походу Свена Вилобородого на Англию в 1013 году.

Далее, походы могли быть обусловлены и тем, что Скандинавия имела многочисленные связи с Европой еще до эпохи викингов, а в Северной Европе в 700 е годы наблюдался экономический расцвет, и возникали торговые центры на морском и речном побережье Западной Европы, Англии и Балтики, а также прокладывались торговые пути на Русь. Около 840 года, в период активизации походов, уже существовала целая сеть торговых центров, таких, как, например, Квентович, чуть южнее Булони, и Дорестад на Рейне, Хемвик (предшественник Саутхемптона), Лондон и Йорк в Англии, Рибе, Хедебю, Каупанг и Бирка в Скандинавии, а также на южном и восточном побережье Балтийского моря — Ральсвик в Германии, Волин и Трузо в Польше, Гробиня в Прибалтике (нынешняя Латвия) и Старая Ладога на севере Руси, на пути в крупные торговые центры на Востоке.

В обращении находилось гораздо больше, чем прежде, самых разнообразных товаров, что давало больше возможностей для грабежей и вымогательства дани, как в Скандинавии, так и за ее пределами. Таким образом, возник плацдарм для экспансии скандинавов в эпоху викингов. Политическая структура в большинстве регионов была в значительной степени расплывчатой и нестабильной. В этот период Византия все еще оставалась могущественной державой, однако страны Западной Европы и Британские острова все еще находились в процессе становления и преобразования. Англия, к примеру, оказалась под властью одного короля лишь в 954 году, а огромная империя Карла Великого в 843 году, через 29 лет после его смерти, после целого периода смуты и раздоров, была поделена между его внуками, и эти вновь возникшие государства неоднократно преобразовывались на исходе столетия. В Киевской Руси в 800— 900 е годы возникло великое княжество, во главе которого находились князья, имевшие скандинавские корни. Викинги умело пользовались ситуацией. Слухи о возможностях добыть много золота и серебра, о легкой добыче и новых землях распространялись быстро. В самой Скандинавии викинги зачастую вели себя так же, как и в других землях, продолжая набеги.

Близко к истине, вероятно, подошел английский историк Питер Сойер, когда он в 1971 году охарактеризовал бурную активность викингов за пределами Скандинавии лишь как усиление уже имевшего место процесса, но теперь, в силу особых обстоятельств, приобретшего невиданные масштабы. Развитие кораблестроения, появление кораблей, пригодных для дальних морских походов, общий расцвет экономики, использование периодов ослабления и внутренних распрей в других странах — именно эти обстоятельства и явились причиной расширения викингской экспансии. К этому, возможно, следует добавить общественное развитие в самой Скандинавии, а также условия жизни в этом регионе. Сами по себе эти факторы едва ли могут считаться решающими, тем не менее, они, несомненно, могли побуждать в людях жажду приключений, веру в свои силы и фатализм. На карту ставилось само существование, и для многих скандинавов викингские походы и путешествия в чужие земли стали образом жизни.

В Грипсхольме, в Седерманланде (Швеция), в 1040 году был воздвигнут рунический камень в память об одном из многих, кто последовал за хевдингом Ингваром из Средней Швеции в его неудачный, но, тем не менее, знаменитый и воспетый во многих сагах поход на восток и на юг в Серкланд, то есть в страну сарацинов (здесь, вероятно, имеется в виду арабский халифат со столицей в Багдаде). Надпись гласит: «Тола воздвигла этот камень в память о своем сыне Харальде, брате Ингвара» и заканчивается стихами:

Они мужественно

Пустились в далекий путь

За золотом.

И там, на востоке,

Стали пищей для орлов.

Они погибли на юге,

В Серкланде.

Во время сражения избежал гибели некий Скарде, в честь которого король Свен Вилобородый воздвиг рунический камень неподалеку от Хедебю: «Король Свен воздвиг этот камень в память о своем дружиннике Скарде, который отправился в поход на Запад (то есть в Западную Европу и Англию), но теперь он нашел смерть близ Хедебю».

А вот для того, кто некогда, в конце эпохи викингов, торжествуя вырезал стихи рунами на серебряном шейном обруче, который был найден на острове Сенья в Северной Норвегии, все наверняка завершилось благополучно: «Мы отправились, чтобы встретиться с воинами из Фрисландии, но именно нам довелось делить военную добычу». Вместе с тем, подчас жестокие набеги викингов не должны заслонять того факта, что на протяжении всей эпохи викингов скандинавы поддерживали мирные связи с внешним миром, согласно общепринятым тогда нормам общения и в соответствии со специальными договоренностями. Международная торговля процветала, а вместе с ней и скандинавские города и торговые центры. Существовали дипломатические контакты, посещения официальными скандинавскими посланниками других стран, откуда в Скандинавию также приезжали представители. Среди них были и миссионеры. Дружины викингов, находившиеся за пределами Скандинавии, почти не имели связи с родиной, так что местные короли или предводители не могли нести ответственность за чинимые ими за рубежом грабежи и насилия. Так, король Южной Англии, Уэссекса, Альфред Великий, принимал у себя в качестве гостя норвежца Оттара из Холугаланда и расспрашивал его о жизни в родных краях. И это происходило около 890 года, когда викинги еще представляли серьезную угрозу.

Далеко не все скандинавы, поселявшиеся за пределами своей страны, приходили в чужие земли как завоеватели, с мечом в руке. На пустынных землях Северной Атлантики они появлялись в качестве поселенцев, а во многих других местах они были лишь одними из немногих представителей других народов. Представление о связи определенной культуры с определенным регионом возникло гораздо позднее. Многое викинги также нанимались на службу к иноземным государям и часто занимали высокие должности при дворе. Приобщившись к христианской вере, викинги могли служить как в Западной Европе, так и на Британских островах, а также заключать браки с королевскими дочерьми. Религия была важнейшим культурным водоразделом между скандинавами и христианами.

Во многих местах набеги викингов имели катастрофические последствия и, главным образом, в локальном плане. Но зачастую на них напрасно возлагали вину или приписывали им ответственность за бедствия, обрушившиеся в этот отрезок времени и, чаще всего, обусловленные междоусобной борьбой между местной знатью и властителями. Например, противостоящие друг другу ирландские группировки не хуже викингов грабили и жгли монастыри, и повсюду шла внутренняя борьба. Нередко заключались договоры с профессиональными и мобильными отрядами викингов о поддержке той или иной стороны. Мятежные представители знати и претенденты на трон также часто присоединялись к войску викингов или к викингскому государству, чтобы сообща выступить против законного правителя собственной страны. В некоторых регионах викинги обосновывались лишь на короткое время и являлись здесь единственной чужой этнической группой, которая участвовала в исторических событиях того или иного государства. В военные походы отправлялись и мавры из арабского государства в Испании, и мадьяры из Венгрии, и им также приходилось давать отпор.

Одной из причин гиперболизированных представлений относительно опустошений, производимых викингами, являлось то, что письменные источники приводили преувеличенные данные о численности войск и флотилий викингов. Обычно эти данные округлялись, и авторы предпочитали приводить огромные цифры в силу моральных соображений и литературной занимательности. Так, например, «Вертинские анналы» — рукопись из аббатства Св. Бертина на севере Франции — повествуют о том, что король Дании Хорик в 845 году послал в морской поход на Эльбен флотилию из 600 кораблей (одно скандинавское судно могло вместить около полусотни человек). Или, например, уже упоминавшийся священник Аббо рассказывает, что войско викингов, участвовавшее в осаде Парижа в 885 886 годах, насчитывало 40 000 человек, в то время как защитников города было две сотни или даже того меньше. А в Хронике Регино говорится, что после победы Алана из Бретани в 890 году лишь 400 викингов из пятнадцати тысяч вернулись к своим кораблям. Войско или «лид» насчитывало обычно около сотни или несколько сот человек. Но когда войска объединялись, а это происходило время от времени, то численность их могла быть гораздо больше, как, например, во время похода на Англию в 865 880 х годах. А войско, завоевавшее всю Англию в начале 1000 х годов, было, вероятно, гораздо больше. В 840 году, когда викинги направились в разные регионы, то их общая численность могла быть достаточно большой.

Викингам приписывалась необычайная кровожадность и жестокость, и это обычно объяснялось моралью их языческой религии, Во многих христианских письменных источниках того времени рассказывалось о грабежах, чинимых язычниками, во время которых они убивали множество народа. Однако и христиане не менее рьяно грабили и убивали друг друга. Представление о неистовых викингах давали христианские саги и исторические документы, которые уже тогда создавались христианами. Так, классический якобы пример особой жестокости — вырезание викингами орла на спине жертвы — возник в 1100 х годах. Причиной, скорее всего, явилось неправильное истолкование сложного скальдического стиха, где об этом будто бы говорится конкретно, на самом же деле это характерная для скальдического стиха поэтическая метафора. Речь шла о том, что король Элла был убит Иваром (исторической предпосылкой было завоевание викингами Йорка в 866 году), и приводится захватывающая история том, как на его спине была вырезана фигура орла. В более поздних источниках «вырезание орла» уже описывается как языческий ритуал во славу бога Одина и говорится о том, что спина жертвы вскрывается, ребра загибаются и наружу вытаскиваются легкие, таким образом, что все это напоминает орла. Этот «литературный» языческий садизм впоследствии завораживал многих,

Викингская экспансия стала серьезной угрозой для Западной Европы и Британских островов в конце 700 х годов. «Англосаксонская хроника» повествует, что во времена короля Бритрика (король Уэссекса в 786 802 е годы) в Англии появились первые корабли с данами (несомненно, здесь имеются в виду викинги). Они прибыли на трех кораблях, и когда королевский наместник прискакал к ним, полагая, что это купцы, и пригласил последовать вместе с ним к королевскому двору, они его убили. Уже в 792 году Оффа, король другого английского королевства, Мерсии, был занят организацией обороны в Кенте против язычников, которые приплыли морем на кораблях. А в 800 году император Карл Великий организовал оборону вдоль северного побережья Франции до Сены «против морских разбойников, которыми кишит море, принадлежащее галлам».

В 793 году произошло нападение, которое традиционно знаменует собою начало эпохи викингов. Речь идет о разграблении монастыря в Линдисфарне, на небольшом острове у побережья Северо Восточной Англии. Вот как об этом сообщается в «Англосаксонской хронике»: «В этом году были жуткие знамения в Нортумбрии (третьем королевстве Англии), которые безмерно напугали всех жителей. Кружили сильные вихри, сверкала молния, а в небе видели летящих драконов, изрыгающих пламя. Вскоре после этих знамений начался сильный голод, а в том же году, 8 июня, полчища язычников разграбили и разрушили Божий храм в Линдисфарне и убили много людей». Ученый Алкуин из Йорка, который руководил придворной школой Карла Великого в Аахене, был потрясен и направлял в Англию послания. В них он увещевал вести праведную жизнь, дабы избежать кары Божьей, которой и были набеги викингов. Королю Нортумбрии Этельреду он написал следующее: «Подумай о том, что почти 350 лет мы и наши праотцы жили в этой прекрасной стране, и никогда прежде не обрушивались на Британию столь ужасные бедствия, как те, что навлекли на нас язычники. Никто и думать не мог, что такая напасть может случиться. Взгляни только, церковь Святого Кутберта запятнана кровью служителей Господа, она разграблена и лишилась всех своих сокровищ. Место, священное для всех британцев, отдано на разграбление язычникам»…

В 795 году викинги достигли Шотландии и острова Йона, где они напали на монастырь досточтимого Св. Колумбаса, а затем добрались до Ирландии. В 799 году был разграблен монастырь Св. Филиберта на острове Нормонтье в устье реки Луары. В последующий период викинги совершали набеги на все Британские острова, на материк и колонизовали острова Северной Атлантики и регионы, которые были почти лишены населения. Поселения викингов в Исландии появились, очевидно, около 870 года. Колонизация Фарерских островов началась, вероятно, несколько раньше, а поселения в Гренландии выходцев из Исландии возникли впервые примерно в 985 году. Около 1000 го года скандинавы из Гренландии достигли берегов Америки.

На востоке выходцы из Средней Швеции и Готланда стали селиться на восточном побережье Балтийского моря еще до начала викингских походов на запад, и в течение 800 х годов колонисты появились в разных районах южного побережья Балтийского моря и в Восточной Европе. Возникли связи с Византией и Халифатом, а викинги доходили на юге до Черного и Каспийского морей.

Западноевропейский континент

Исторические предпосылки

Первое зафиксированное вторжение на западноевропейский континент относится к 810 году. Об этом упоминается во франкских государственных анналах, и касалось оно Фрисландии, которая затем в течение многих лет была в центре интересов викингов. Поход, о котором говорится во франкских анналах, был, несомненно, государственным мероприятием. Он явился результатом конфронтации между Данией во главе с Годфредом и Францией, управляемой Карлом Великим, куда входила также Фрисландия. Этот поход был предпринят спустя два года после того, как Годфред начал возведение пограничного вала, и год спустя после того, как были прерваны переговоры, и на границе была возведена крепость франков. Именно в этом году Карл Великий планировал начать военный поход против Годфреда. Согласно имеющимся данным, флотилия викингов состояла из 200 кораблей, то есть их было много. Фрисландия была разграблена и обложена данью. Было выплачено 100 фунтов серебра. Император Карл Великий собрал войско и разбил лагерь у реки Весер, где он стал поджидать Годфреда с его войском. Однако Годфред был убит одним из своих приближенных, а его наследник заключил с императором мир. Сам Карл Великий умер в 814 году, и ему наследовал его сын Людовик Благочестивый.

Первое зафиксированное нападение с моря (если не считать эпизода на острове Нормонтье в 799 году) имело место в 820 году. Согласно анналам, флотилия состояла из 13 судов, которые сначала попытались высадиться на побережье Фландрии, но их нападение было отбито береговой стражей. Затем викинги намеревались разорить район в устье Сены, но и здесь их вынудили отступить. Удача сопутствовала им лишь на юге Франции, на побережье Аквитании, где они захватили большую добычу. В целом же оборона побережья, организованная Карлом Великим, оказалась весьма эффективной.

Затем франки прибегли к другой форме береговой обороны. Викингским хевдингам стали раздавать земли близ устьев больших рек с тем, чтобы они охраняли их от нападения других морских разбойников. Так, Харальд Клак получил в 826 году в лен, то есть в пожизненное пользование на условиях несения службы, Рюстринген, район близ истока реки Весер, на границе между Фрисландией и Саксонией. Он был одним из трех датских королей и долго служил франкам. Его положение на родине было шатким, и Рюстринген был для него своего рода запасным плацдармом, где он рассчитывал укрыться в случае своего свержения, которое на самом деле произошло уже в 827 году. Вскоре он, а вслед за ним многие другие, стал использовать междоусобную борьбу, разыгравшуюся во Франции.

Борьба происходила между Людовиком Благочестивым и его тремя сыновьями — Лотарем, Людовиком и Карлом. Борьба эта длилась много лет. Людовик Благочестивый в 833 году был взят ими в плен и свергнут с престола, но поскольку сыновья никак не могли между собой договориться, то он сохранил формальное верховенство в стране. Однако ему не удалось сплотить вокруг себя могущественных представителей знати. Оборона страны ослабла, и этим воспользовались викинги. В 834 году, а затем в 835, 836 и 837 годах подвергся разграблению Дорестад, находившийся на берегу одного из рукавов Рейна. Это был один из крупнейших торговых центров в Северной Европе. Дорестад был важным звеном в сети торговых центров, он был связан с другими странами, а также с Хедебю и с Биркой. Король Хорик Датский в 838 году заявил, что он не несет ответственности за эти нападения, и сообщил императору, что он захватил и казнил предводителя морских разбойников. За это он потребовал отдать ему Фрисландию, но получил отказ.

Мятежный Лотарь и Харальд Клак, наверняка, стояли за этими и другими грабительскими походами. Организация обороны посредством строительства крепостей отнимала много времени у Людовика Благочестивого в последние годы его правления (он умер в 840 году) и помешала ему решить другие задачи. Около 841 года «Бертинские анналы» сообщают следующее: «Харальд (то есть Харальд Клак), который вместе с другими датскими разбойниками много лет в угоду ему (Лотарю) навлекал на Фрисландию и другие христианские районы на побережье столь много бед, чтобы нанести урон его (Лотаря) отцу, получил за эту услугу от него (Лотаря) Вальхерен и несколько других близлежащих территорий. Это поистине постыдное деяние, достойное презрения — поставить во главе христианской страны, народа и церкви Христовой тех, кто навлек на христиан столь много бед».

Дар был поистине огромен, поскольку с острова Вальхерен, который находился в Зееланде, куда впадают такие большие реки, как Рейн, Маас и Шельда, можно было не только охранять, но и использовать и держать под своим контролем крупные торговые операции. Два года спустя, а именно в 843 году, большая франкская империя формально была поделена на три государства. К Лотарю отошли земли от Италии до Фрисландии («Срединное королевство»), Людовик Немецкий получил Восточно Франкское королевство от Саксонии до Баварии, а Карлу Лысому досталось Западно Франкское королевство.

К тому времени викингские походы стали для многих весьма прибыльным занятием, и их невозможно было остановить. В 835 году был предпринят поход в Южную Англию. Многие отправились в этот поход, а в Ирландии грабежи возобновились с новой силой. Монастырское подворье на острове Нормонтье, центр торговли солью и вином, к тому времени уже переместилось в более безопасное место. В 841 году викинги поплыли вверх по Сене и стали там требовать дани, а затем разграбили Руан. Год спустя они напали на Квентович, центр торговли с Англией, а в 843 году, в день Св. Иоанна они разграбили Нант. День был выбран удачно, поскольку в связи с церковным праздником здесь находились толпы народа и были устроены большие торги. Говорили, что это нападение было совершено по договоренности с мятежным графом, который не желал верховенства над собою Карла Лысого и сам стремился захватить Нант. Лотарь и Людовик Немецкий также, очевидно, время от времени использовали союзы с викингами, чтобы ослабить власть своего брата Карла. К 843 году относятся первые сведения о том, что войско викингов перезимовало на европейском континенте. Это произошло в Нормонтье, и в «Вертинских анналах» сообщается, что викинги перевезли на остров дома и стали устраиваться, словно собирались поселиться здесь навечно. Викинги в Нанте были названы «вестфолдингами», то есть «людьми из Вестфолла», области близ Осло фьорда. Других викингов называли датчанами, хотя среди них, несомненно, были также выходцы из Швеции. Походы теперь приобретают интернациональный характер и осуществляются с учетом политической конъюнктуры и обороноспособности в разных регионах континента и на Британских островах. Прежде всего, от нападений викингов страдало Западно Франкское королевство Карла Лысого. Но викинги не оставляли в покое и другие королевства, и теперь они добрались до Средиземного моря.

845 год оказался судьбоносным. Были разграблены районы Сены, Париж и даже укрепления на острове Ситэ. Это произошло в день Пасхи, 28 марта, и Карл Лысый выплатил викингам 7 000 фунтов серебра для того, чтобы они убрались восвояси. Это была первая из его многочисленных выплат викингам. Впрочем, радости от этой добычи им было немного. Предводитель викингов Регнар (который увез с собою в качестве сувенира засов от городских ворот Парижа), а также все его спутники умерли по пути домой или уже дома, «пораженные слепотой и безумием», от эпидемии, воспринятой как «кара Божья». Датский король Хорик, который в том же году разорил Гамбург, тоже посчитал, что за этим скрывается «Божий промысел», и предложил освободить всех пленных христиан и возможно даже вернуть награбленные сокровища. Он, вероятно, также принимал участие в большом походе на франкские державы.

Однако эпидемия не остановила викингов. Не помогло также совместное послание королю Хорику, отправленное в 847 году от всех трех франкских королей, в котором они пригрозили ему войной. В 860 году монах Эрментариус из Нормонтье ярко живописал беды, которые принесли стране викинги: «Число кораблей растет. Бесконечный поток викингских полчищ не иссякает. Повсеместно христиане становятся жертвами убийц, повсюду пожары и грабежи. Викинги сокрушают все на своем пути. Никто не в силах остановить их. Они захватили Бордо, Периге, Лимож, Ангулем и Тулузу. Анже, Тур и Орлеан они сравняли с землей. Бесчисленная их флотилия плывет вверх по Сене, по всей стране вершится зло. Руан разрушен, разграблен и сожжен. Захвачен Париж, Бове и Мийо, крепость Мелен сравнена с землей, осажден Шартр, Эвре и Байе разграблены. Все города осаждены».

Жертвами стали не только города, церкви и монастыри. Пострадали также сельские жители. Много раз налагались контрибуции на население, «в том числе и на бедняков», только чтобы откупиться от викингов. Викинги занимались грабежами и многих угоняли в рабство. В некоторых местах они основывали свои поселения, но неизвестно, долго ли они просуществовали, и сколько их было. В 845 году они «мирно осели на земле». Это было в Аквитании. А в 850 году им предоставили землю для поселения после того, как они разграбили побережье Сены. Причиной было то, что Лотарь готовил нападение на брата, и тогда Карл Лысый вступил в союз с грабителями.

В это время здесь орудовали самые разные отряды викингов, и в 861 году король Карл пообещал большую сумму денег войску викингов под предводительством Веланда, чтобы тот изгнал другое войско викингов, занявшее один из островов Сены. Веланд осадил это войско, солдаты которого страдали от голода и лишений.

Войско выплатило Веланду много золота и серебра, а само распалось и рассеялось, основав зимние лагеря на различных участках вдоль Сены. На следующий год Веланд примкнул к Карлу и был окрещен, а большая флотилия викингов уплыла восвояси. Но в 863 году Веланд был убит другим викингом. Политика натравливания викингов друг на друга, проводимая Карлом Лысым, на некоторое время была прекращена. В 864 году на всеобщем собрании в Питре были обнародованы указы короля. Отныне королевским вассалам было запрещено присваивать себе лошадей и другую собственность свободного населения с тем, чтобы оно могло оказывать помощь королю в его борьбе против викингов. Одновременно под угрозой смерти было запрещено передавать лошадей и оружие викингам. Наиболее эффективным способом обороны против викингов явились укрепленные мосты через реки, а также укрепление городских стен и строительство новых крепостей в стране. Их начал сооружать еще Карл Великий и теперь активно продолжали его наследники. Результаты сказались уже во время долгой осады Парижа в 885 886 годах, которую столь ярко живописал священник Аббо. Несмотря на все усилия, викингам пришлось от Парижа отступить. Но устья рек и береговые районы Карл Лысый защитить не мог. Здесь находились базы викингов.

Некоторые из воспетых сагами походов викингов достигли Средиземноморья. Первая достоверно установленная экспедиция в Испанию состоялась в 844 году. При этом была, в частности, захвачена Севилья, но мавры быстро обратили викингов в бегство. Наиболее прославленный поход проходил под предводительством хевдингов Бьерна Йернсиде и Хастинга. Они вышли из Луары в 859 году на 62 судах и вернулись обратно лишь три года спустя, побывав во многих местах, в том числе, и в Испании, в Северной Африке, долине Роны и Италии и захватив большую добычу и множество пленных. Многого они лишились на обратном пути, но слух об их подвигах распространился далеко. Об этом походе повествуют «Вертинские анналы», арабские источники и более поздние источники Скандинавии и Нормандии. Об этом же Дудо сообщает в своей книге о нормандских завоевателях. Он говорит, что два хевдинга захватили небольшой итальянский городок Луна, полагая, что это Рим. История эта забавна, но вряд ли правдоподобна. Столь опытные воины, как викинги, не могли допустить такую ошибку. Вместе с тем известно, что они основали зимний лагерь в дельте реки Роны, и отсюда совершали набега по всей стране, а в Италии они разграбили Пизу и другие города, в том числе, возможно, и Луну, которая находилась всего лишь на 60 километров севернее.

В 870 году продолжилось дробление империи Карла Великого. Лотарь разделил свои владения между сыновьями, и ту часть «Срединного королевства», которая отошла к его сыну Лотарю II (она получила название Лотарингия), впоследствии разлепили между собой Людовик Немецкий и Карл Лысый. Владения Карла Лысого доходили теперь по побережью до Рейна, и он сразу же заключил союз с хевдингом викингов Рюриком, который, по всей вероятности, был племянником Харальда Клака и давно уж утвердился в Дорестаде и во Фрисландии.

Как уже отмечалось, политика короля Лотаря и его наследников заключалась в том, чтобы обеспечить безопасность внутренних областей страны посредством договоренности с хевдингами викингов, которые основали свои базы близ устьев рек. Так, Харальд Клак в 841 году получил во владение Вальхерен и другие земли. А когда другой хевдинг, Рюрик, начал свои набеги в долине Рейна, и Лотарь не смог ему воспрепятствовать, он взамен на обещание верности отдал викингу во владение Дорестад и другие графства. Это произошло в 850 году. Политические взаимоотношения между тремя франкскими королевствами, Данией и хевдингами викингов до конца еще не ясны. Достоверно известно лишь то, что Фрисландия не раз давала приют датским притязателям на трон, которые наживали здесь серебро и получали высокие должности и также, как другие представители франкской знати, пользовались здесь значительной независимостью. Как уже отмечалось, Харальд Клак был в свое время изгнан из Дании, а в 855 году Рюрик и его родственник Годфред на короткое время приобрели власть над частью этой страны, но затем им вновь пришлось вернуться в Дорестад и во Фрисландию. Однако эти хевдинги не могли или не хотели противостоять набегам других викингов на данный регион.

После первых набегов, имевших место в 834 837 годах, Дорестад вновь подвергся нападениям в 846, 847, 857 и 863 годах, а вскоре город вообще утратил свое значение, возможно, в силу ряда таких причин, как, например, постоянные набеги викингов, изменение русла реки или небольшие наводнения. Грабежи имели место и в других районах Фрисландии. В 867 году Рюрик был изгнан жителями Фрисландии. Но оставалось опасение, что он вернется с подкреплением из датских дружин. Последние сведения о нем датируются 873 годом.

Карл Лысый умер в 877 году, и в течение последующих 11 лет в Западно Франкском королевстве сменилось 11 властителей, и постоянно шла междоусобная борьба. После некоторого периода спокойствия, когда большинство викингов было занято завоеванием Англии, нападения возобновились с новой силой. В основном их активность была особенно велика на побережье, но теперь они стали вторгаться и в глубь страны, во Фландрию и вдоль течения Рейна. Так, например, в 880 году набегам подверглись Торнау и монастыри близ реки Шельды, в 881 году произошло вторжение в район между реками Шельда и Сомма. Сохранился рассказ, относящийся к 882 году, в котором сообщается, что знаменитый Хастинг из Луары напал на прибрежные районы, а другие викинги сожгли Кельн и Трир, а также множество монастырей вдоль рек Маас, Мозель и Рейн. Тогда младший сын Людовика Немецкого, Карл Толстый, который в то время носил титул императора, заключил союз с хевдингом Годфредом, который был окрещен и получил в лен Фрисландию и другие земли, которыми прежде владел Рюрик. Другим хевдингам он отдал золото и серебро из числа сокровищ, отнятых у церквей и монастырей. Именно этого и искали викинги в первую очередь — несметных богатств, накопленных за столетия, а также рабов и золота в городах.

Большие суммы можно было получить в качестве выкупа за пленных именитых людей. Но Годфред был человеком с большими амбициями. Его жена Гисла была дочерью Лотаря II, и ее брат уговорил Годфреда поднять мятеж против императора. Согласно сведениям, содержащимся в Хронике Регино, ему была обещана половина королевства в случае успеха мятежа. Но Годфред послал гонцов к императору, заявив, что будет хранить ему верность, и защищать его земли от нападений, но взамен потребовал «Кобленц, Андернах, Синцих, а также многие другие королевские поместья, те, в которых было много вина, в то время как земли, которые он получил прежде, не содержали ни капли вина». Аргумент относительно производящих вино областей использовался во многих других случаях при разграничении владений во Франции, но в действительности цель Годфреда была иная — получить опорные пункты в стране или, в случае, если такое требование будет отвергнуто, оправдать свое неповиновение. Годфред рассчитывал на получение помощи с родины (вероятно, Дании). Но его замысел был раскрыт, а сам он был убит в 885 году. Это было в последний раз, когда викингский хевдинг властвовал во Фрисландии.

Викингские набеги продолжались, но вместе с тем возводились все новые крепости, и оборона все больше укреплялась и была все лучше организована. К концу 800 х годов удачные времена для викингов миновали. В 890 году викинги попытались воспользоваться междоусобной борьбой в независимой Бретани, однако здесь потерпели поражение и отправились на север. В 891 году они были разбиты германским королем Арнульфом в битве при реке Диле, притоке Шельды. В том же году в письменных источниках упоминается о нескольких построенных крепостях, которые, вполне вероятно, относились к числу больших «круглых» крепостей, имеющихся вдоль побережья современной Северной Франции, Бельгии, Зеландии, Южной Голландии, и, в частности, в Соубурге на острове Вальхерен. После нескольких удачных набегов в 892 году войско викингов отправилось в Англию вместе с семьями и со всем имуществом, видимо, намереваясь осесть там. То же самое сделал викинг Луары Хастинг. Но в Англии король Альфред организовал эффективную оборону, в результате в 896 году войско викингов вынуждено было отступить, а затем распалось. Часть войска отправилась в Восточную Англию, в Нортумбрию, королевство, находящееся под властью викингов, а другие вернулись на свои привычные места в район реки Сены.

Начиная с этого времени, сведения о пребывании викингов на западноевропейском континенте почти исчезают, но некоторые группы, возможно, продолжали здесь находиться. Последнее, что нам известно, это то, что король Западно Франкского государства Рудольф в 926 году заплатил им дань. Из Бретани, где викинги целый ряд лет сохраняли свое могущество, они были окончательно изгнаны около 937 года. Но в Нормандии их власть была еще сильна. В 911 году король Карл Простоватый прибегнул к испытанному, но опасному способу привлечения викингов к обороне против других викингов. Хевдинг Ролло и его люди получили во владение город Руан и близлежащие земли у реки Сены до самого моря и, возможно, также некоторые участки вверх по реке. Судя по всему, Ролло был вдобавок крещен. Это положило начало герцогству Нормандия.

На протяжении 900 х годов западноевропейские государства окрепли, и укрепилось равновесие сил. Южная граница Дании подвергалась опасности и постоянно нарушалась германцами. В конце столетия, когда возобновились походы на запад, викинги совершили несколько грабительских набегов. Целью их набегов была привычная и заманчивая Фрисландия. Но в основном их активность сосредоточилась на Англии. Время набегов на Западную Европу миновало. В их руках оставалась лишь Нормандия.

Археологические данные и значение викингских походов

Не будь письменных источников, мы бы сегодня мало что знали об активности викингов на западноевропейском континенте. Лишь в Нормандии сохранились географические названия скандинавского происхождения и некоторые признаки влияния и языке. Археологических данных о пребывании здесь викингов крайне мало, найдено всего лишь несколько предметов из драгоценных металлов в Дорестаде, и это несмотря на интенсивные раскопки, которые велись в этой местности. Тем не менее, было обнаружено несколько кладов серебра в Верингене (Голландия), одна женская могила с набором типичных овальных фибул в Питре близ Руана, богатая мужская могила в корабле на небольшом острове Иль де Груа на южном побережье Бретани, приблизительно в ста километрах к северо западу от Нормонтье. Сюда можно также причислить несколько разрозненных находок оружия, в том числе мечи, найденные в руслах рек, и, возможно, крепость в Бретани. Погребальный ритуал свидетельствует о том, что хевдинг, захороненный на острове Иль де Груа, был норвежцем. Однако обнаруженные в его могиле вещи представляют собою сочетание скандинавских и западноевропейских предметов. Это говорит о том, что погребенный здесь человек принимал участие во многих походах, до того как в середине или в первой половине 900 х годов обрел последний приют на этом острове вместе с личностью неустановленного пола. Он был, вероятно, одним из последних викингов в этих местах.

Уже упоминалось о том, что викинги часто строили укрепления на месте зимних лагерей или даже в полевых условиях. Сейчас такие укрепления обнаружить невозможно, так как большинство из них полностью исчезли. Но не исключено, что круглое сооружение Камп де Йеран в Бретани близ Сент Брие использовалось одной из сторон в периоды противостояния, Датирование с помощью естественно научного анализа показывает, что это крепостное сооружение было разрушено как раз в то время, когда викинги были окончательно изгнаны из Бретани, то есть в 930 е годы. А одна монета, найденная здесь, была чеканена между 905 и 925 годами в королевстве викингов в Англии, в Йорке.

В силу увлечения эпохой викингов количество находок, относящихся к этому периоду, вероятно, несколько преувеличено. Так, например, ни один из украшенных резьбой корабельных штевней, найденных на реке Шельде, не может быть с достоверностью отнесен к эпохе викингов, хотя они и плавали по этой реке. А целый ряд так называемых викингских находок в Голландии оказался подделкой. Среди множества мечей, ранее приписываемых эпохе викингов, большинство из которых также было найдено на дне рек, едва ли с полдюжины можно считать бесспорно принадлежащими к ней. Но не исключено, что раскопки, которые сейчас ведутся, например, в Нормандии, в районе Луары и Фрисландии, помогут получить новые данные о поселениях, базах, лагерях и торгах, как это произошло в Англии, Шотландии и Ирландии. В письменных источниках о них почти ничего не сказано, однако косвенные следы пребывания викингов можно отыскать во множестве оборонительных сооружений, и сюда же, вероятно, относятся «круглые» крепости на побережье Фландрии и Зеландии. Но необходимо точное датирование, которое могло бы явиться предпосылкой для идентификации подобных сооружений.

Не так— то просто определить значение викингских походов для Западной Европы. Их невозможно изолировать от множества других факторов, которые сыграли свою роль в происходивших здесь преобразованиях. Разумеется, для множества отдельных личностей и небольших общин, населявших побережье и долины больших рек, свирепые набеги, грабежи, убийства и угон в рабство имели катастрофические последствия. К тому же, многие вынуждены были вносить свою лепту в счет громадных сумм откупа от викингов. Церкви и монастыри лишались своих сокровищ, а некоторые монастырские общины, как, например, в Нормонтье, вынуждены были искать прибежища в другом безопасном месте. Многие епископские резиденции на некоторое время опустели, а в других местах церковные организации распались. Нет сомнения в том, что набеги викингов способствовали политическому распаду Западно Франкского королевства, но начался он еще до их появления, и, именно благодаря ему, активность викингов здесь стала вообще возможной.

Вместе с тем, истории о том, что викинги опустошали целые местности, относятся к более позднему периоду и были, несомненно, навеяны мифами о викингах. Большинство жителей Западной Европы находились под влиянием этих мифов, и им, но сути, безразлично было, кто их грабил — викинги или какая либо из сторон, принимавших участие в междоусобных распрях. Лишь в Нормандии, где сильный род скандинавских властителей оказался в состоянии утвердиться на этой земле и распространить здесь свою власть, мы находим достоверные свидетельства о долговременных поселениях. В этих краях влияние викингов сказалось самым убедительным образом, а их потомки, благодаря завоеваниям в южной Италии и Англии, оказали и здесь сильное влияние.

В Скандинавии связи с Западной Европой также оставили глубокий след. Особенно сильное влияние ощущалось в Дании. Многие предметы роскоши также поступали сюда из Западной Европы, главным образом, посредством торговли. Менее заметное влияние оказали воинские набеги, хотя добыча от них была колоссальной и, несомненно, должна была иметь большое значение. Сохранились письменные данные о том, что в 800 е годы викингам было официально выплачено в общей сложности 44 250 фунтов золота и серебра. Сюда можно приплюсовать и незафиксированные доходы от продажи рабов или их выкупа, получаемого за знатных пленников. Много драгоценных металлов было переплавлено в золотые и серебряные украшения в скандинавском стиле, а многое оставалось в Европе и использовалось викингами на месте. Но повсеместно, особенно в Дании, было найдено множество отделанных серебром франкских мечей и многих других предметов, напоминающих о знаменитых походах в Западную Европу. Об этих походах упоминают также некоторые рунические надписи. Но самым великолепным напоминанием является богатый клад из Хона в Южной Норвегии, который содержит 2, 5 килограмма золотых вещей, а также некоторое количество серебра и жемчуга. Вероятно, этот клад был зарыт где то в 860 х годах, в самый разгар викингских походов.

Нормандия

В Нормандии развитие шло особым путем. Ролло и его род сосредоточили власть в своих руках и расширили свои владения, чего не удавалось другим хевдингам, получившим земли в Западной Европе. Постепенно многие скандинавы переселились в этот богатый и плодородный край. Сохранились интересные и полулегендарные истории о первых властителях Нормандии, они были записаны в начале 1000 х годов уже неоднократно упоминавшимся Дудо. Впрочем, в них содержится не так уж много достоверных фактов. Например, не совсем ясно происхождение Ролло. Дудо называет его датчанином, но в более поздних норвежско исландских источниках говорится, что ом был норвежцем, сыном Рагнвальда Мэреярла, прародителя Оркнейских ярлов. Здесь заметную роль играло имя дочери Ролло, Гейрлауг. Считалось, что это имя норвежское, но новейшими исследованиями было установлено, что оно общескандинавское. Тем самым отпадает важный аргумент в пользу того, что Ролло был норвежцем.

Неизвестно также точное содержание договора с Карлом Простоватым, который был, вероятно, заключен в Сент Клер сур Эпт. Неизвестно также, каково было соотношение сил в этом регионе. Во всяком случае, Ролло не был тогда удостоен герцогского титула. Первые достоверные сведения о титуловании владетелей Нормандии относятся к 1006 году, то есть ко времени царствования Ричарда И, правнука короля Карла Простоватого. Первые здешние властители назывались графами Руанскими. Ролло не получил сразу всю территорию, которая стала называться впоследствии Нормандией. Эта территория складывалась на протяжении 900 х годов, в ходе многочисленных войн, причем, самые важные завоевания относятся к 924 и 933 годам. Владение было утверждено франкским королем.

В первой половине столетия власть рода Ролло была, однако, далеко не прочной. Как и в других викингских государствах и областях здесь появлялись все новые ватаги викингов, которые искали добычи и земель и вели войны с франкским королем и другими владетелями. Названия «Нормандия» (terra Normannorum или Nortmannia) встречается впервые в начале 1000 х годов. Это слово означает «земля норманнов», что отражает этническое происхождение ее правителей. В течение этого столетия была четко определена и укреплена граница с франкским государством. Здесь установилась необычайно сильная и централизованная власть, и Нормандия сохраняла независимость в значительной степени, пока не была завоевана французским королем Филиппом Августом в 1204 году. Но, по всей вероятности, все правители до Вильгельма Завоевателя (герцога Нормандии в 1035 1087 годах) и включая его, а также все правители после него признавали формальное верховенство французского короля.

Ролло и его род, очевидно, присвоили себе особенно много земли в новой стране, но, в целом, викинги, вероятно, переняли и стали развивать дальше многие формы организации, введенные франками. Архиепископ Руана оставался на своей должности, несмотря на то, что после 911 года власть здесь была в руках язычников. Ролло и в особенности его сын, Вильгельм Длинный Меч, возрождали к жизни и укрепляли церкви и монастыри, монастырские общины с помощью множества богатых даров. Оба ими были похоронены в Руанском соборе, и, вероятно, прошло не так уж много времени до того, как большинство викингов стали христианами. Руан процветал, в частности, благодаря оживленной торговле с викингами, которые сбывали здесь свою добычу. Возобновилась чеканка монет, и на них значилось имя Вильгельма, а не короля франков.

В чем выражалось здесь скандинавское влияние, определить трудно. Вначале оно было, по всей вероятности, значительным, но постепенно ослабло во франкском окружении. В 1000 е годы интерес к скандинавской культуре, вероятно, начал исчезать при Руанском дворе. А верховенство скандинавского языка прекратилось еще до этого времени. Он очень отличался от языка франков, и потому все слои населения предпочли, в конце концов, один язык, и это оказался язык франков. Поэтому скандинавское влияние на язык Нормандии было незначительным и прослеживается лишь в сферах рыболовства и мореходства. Характерно также то, что ни один правитель Нормандии после Ролло не носил скандинавского имени. До 1106 года их звали либо Вильгельмами, либо Ричардами и Робертами. Последнее — французский вариант имени Ролло.

Между тем географические названия со скандинавскими элементами показывают, что викинги прибыли в Нормандию из разных мест — в основном, из Дании, но некоторые — также из Норвегии и из кельтскоговорящих районов Англии. Такие географические названия встречаются, главным образом, в районе между Руаном и морем, то есть в центральной части Нормандии, а также вдоль побережья и на полуострове Готентин. Признаки пребывания викингов, явившихся из Англии, чаще всего прослеживаются в географических названиях вокруг Байе, а признаки тех, кто прибыл из мест, говорящих на кельтском наречии, встречаются на полуострове Готентин. Не исключено, что многие местные названия, отмеченные английским влиянием, возникли благодаря группе викингов, которые под началом ярла Туркетиля прибыли сюда из Англии в 916 году.

Сугубо скандинавские окончания «бю» (то есть «поселение»), здесь, правда, не встречаются, но зато имеются названия с окончанием «торп» (надел земли) и имеется множество окончаний «тот» или «тофт» («участок земли»). Некоторые географические названия являются чисто скандинавскими, но гораздо больше таких, которые представляют собою сочетание франкского слова и скандинавского элемента. Чаще всего встречается франкское окончание «вилль» и впереди — норвежское имя (почти всегда мужское). Например, Кветтевилль (первая часть — скандинавское имя Кетиль) или Аубервилль (скандинавское имя Асбьерн). Конкретная основа всех этих изменений неизвестна, как, впрочем, и многое другое из древней истории Нормандии. Но основной функцией этих названий являлось, очевидно, утверждение нового владельца скандинава. Скандинавские слова встречаются в обозначениях природного ландшафта, например, «ручей», «роща», «холм». Имеются характерные топографические названия, например, «лунд» («роща») в слове «Эталондес». Эти названия говорят о том, что многие поселенцы из Скандинавии не только владели землей, но и осваивали и возделывали ее.

Около 1020 года «норманны» и другие викинги стали внедряться в районы Южной Италии и прочно утвердились здесь к середине столетия. В 1066 году герцог Вильгельм завоевал Англию, но уже как властитель Нормандии. Связи со Скандинавией были прерваны. В связи с образованием могущественных государств в Нормандии, Южной Италии и Англии постепенно возник приукрашенный, поэтизированный образ норманнов, как народа, наделенного особыми чертами: энергичного народа завоевателя с большими организаторскими способностями, действовавшего решительно повсюду, где бы он ни появлялся. Этот миф о норманнах имеет немало общего с современным мифом о викингах.

Шотландия и остров Мэн

Большинство викингов, которые в конце 700 х годов напали на Линдисфарн, Йону и другие пункты вдоль побережья Северной Англии, Шотландии и Ирландии, очевидно, добирались до этих мест через Шетландские и Оркнейские острова. Именно через эти архипелаги проходил путь из Норвегии. От Норвежского западного побережья можно было при попутном ветре доплыть до Шетландских островов приблизительно за сутки. А отсюда недалеко было до Оркнейских островов, и дальше до мыса Кайтнесс на северной оконечности Шотландии. Можно было избрать и другой путь вдоль восточного побережья Шотландии до Северной Англии или плыть вдоль западного побережья Гебридских островов и Йона до острова Мэн, Ирландии и западного побережья Англии. Так же, как и у берегов Норвегии, на большей части пути до Ирландского моря путников отделяла от Атлантического моря гряда островов и шхер, где можно было высаживаться на берег при непогоде и повсюду можно было добыть себе провиант. Путь из Западной Норвегии до Ирландии был не длиннее и не труднее, чем путешествие Оттара из Северной Норвегии до Скирингесхила, которое он совершил за один месяц. Иными словами, викинги без особых затруднений могли за один летний сезон, то есть от начала мая до конца сентября, добраться до Ирландии или Северной Англии и вернуться обратно в Норвегию.

Норманны поселялись на Шетландских, Оркнейских и Гебридских островах, на острове Мэн и на других островах, а также во многих местах Шотландии. Природные условия и возможности для пропитания здесь были такие же, как и у них дома. Но интерес викингов к этим регионам был также тесно связан с возможностями грабить, торговать и, наконец, найти пристанище в Ирландии и Северной Англии, из которых можно было осуществлять связь с Исландией. На всем пути было оживленное движение, а многочисленные, пользующиеся спросом товары сулили большие доходы. Здесь можно было создавать удобные базы для набегов. Оркнейские острова находились в центре, и во второй половине 800 х годов на архипелаге утвердился могущественный род ярлов. За исключением факта нападения на островок Йону, в нашем распоряжении нет достоверных сведений о том, когда викинги прибыли в Шотландию и на остров Мэн, или о том, когда они здесь поселились и какое значение это имело для коренного населения. Население исповедовало христианскую религию, но если даже события того времени были где то зафиксированы, то эти записи были утеряны, а относящиеся к тому периоду ирландские и англосаксонские источники почти не содержат каких либо данных по этому периоду. Самые ранние скандинавские письменные источники, касающиеся этой темы, относятся к концу 1100 х годов, то есть ко времени, отстоящему от происходивших событий на триста четыреста лет. Вполне понятно, что они во многих отношениях носят противоречивый характер. Так, например, в Саге об Эгиле, относящейся к первой половине 1200 х годов, говорится, что многие люди бежали из Норвегии в годы правления Харальда Прекрасноволосого и поселились в пустынных, безлюдных местах, в частности, на Шетландских, Гебридских, Оркнейских островах. Между тем написанная на латыни история Норвегии, Historia Norvegiana, относящаяся к концу 1100 х годов, повествует о том, как норвежцам на Оркнейских островах приходилось вести борьбу с местным населением. Археологические исследования подтвердили, что здесь, как и в остальных местах, обитало коренное население и что усадьбы местных жителей часто присваивались викингами и перестраивались ими. Можно догадаться что это был вовсе не добровольный процесс. На Гебридских островах также обнаруживаются следы противоборства, и различные норвежские могилы содержат предмете шотландского происхождения, вероятно, из числа награбленного. Уже в 807 году монастырская община на Йоне пришла к выводу, что оставаться в этих местах опасно (разграбления монастыря имели место в 795, 802 и 806 годах), и начала переселение в Ирландию, в Кельс. Кельс находился в глубине суши (к северо западу от Дублина) и казался более надежным прибежищем, чем небольшой островок, лежавший на пути у викингских кораблей.

Географические названия и языковая ситуация показывают, что скандинавы полностью завладели Оркнейскими и Шетландскими островами, но превратилось ли местное население в рабов или просто лишилось в большинстве своем земель и самостоятельности, — этот вопрос продолжает оставаться предметом дискуссий. Предполагается также, что викинги искоренили и уничтожили местное население, но находки, сделанные на Оркнейских островах, показывают, что если такое и случалось, то отнюдь не повсеместно.

Различные скандинавские источники дают понять, что завоевание Оркнейских островов произошло в конце 800 х годов, во времена правления короля Харальда Прекрасноволосого. Однако они же повествуют, что здесь были не постоянные поселения, а базы викингов, откуда совершались набеги. Базы эти находились и здесь, и в других местах, а когда власть ярлов была установлена формально, нам неизвестно. В произведении «Orkneyinga Saga», относящемуся к концу 1100 х годов, в котором речь идет о ярлах 800 х годов, рассказывается, что Харальд Прекрасноволосый отправился на запад морем, чтобы основать викингские базы на Оркнейских и Шетландских островах, и что он во время этого похода подчинил себе не только эти архипелаги, но также Гебридские острова и остров Мэн. Возвращаясь домой, он оставил Оркнейские и Шетландские острова ярлу из Западной Норвегии Рагнвальду Мэре, а тот передал их брату Сигурду, который распространил свою власть на многие другие районы Шотландии. Затем титул ярла перешел к сыну Рагнвальда Эйнару, который стал основателем знаменитой династии ярлов на Оркнейских островах. Однако сага несомненно проецирует многие события 1100 х годов на 800 е годы, и весьма сомнительно, чтобы Харальд Прекрасноволосый когда либо совершил подобный поход. Вместе с тем, данные о судьбе сыновей Рагнвальда иллюстрируют широту интересов западно норвежских хевдингов, даже если не все здесь соответствует истине. Так, Ролло стал правителем Нормандии, Ивар был убит во время похода Харальда Прекрасноволосого на Запад, Эйнар стал ярлом на Оркнейских островах, Халлад, который ранее был здесь ярлом, не смог обеспечить мир в своих владениях и возвратился домой. Туре остался дома, а Роллауг отправился в Исландию.

Вопрос о том, когда возникли поселения в Шотландии и на острове Мэн, на сегодня не решен. Многие, не учитывая позднейшие письменные источники, полагают наиболее вероятным, что скандинавские поселения на Оркнейских и Шетландских островах возникли около 800 года или в самом начале 800 х годов, а остальные шотландские районы и остров Мэн оказались во власти викингов немного позднее. Здесь могли сыграть свою роль, как близость Норвегии, так и потребность викингов в остановке на пути в известные им районы набегов в Северной Англии и Ирландии. Но, как подчеркивалось, этих районов можно было достичь прямо из Норвегии. Пока мы не располагаем точными археологическими данными о столь ранних норвежских поселениях, поскольку в данном случае должно было пройти немало времени, прежде чем викинги основали поселения в Англии и Ирландии. Но в том, что это произошло в 800 е годы, причем с большинством поселенцев преимущественно из Норвегии, сомневаться не приходится. Не исключено, что прежде, чем здесь возникли поселения, как и повсюду в других местах существовал определенный период, когда викинги совершали набеги и создавали военные базы. Возможно, доказательством этого может служить серебряный клад в небольшой церкви на острове Св. Ниниана, у юго западного побережья Шетландского архипелага. Многие викинги, впервые попавшие сюда, оставались здесь некоторое время, а затем отправлялись в Исландию или в другие викингские колонии и поселялись там надолго.

В противоположность условиям в Нормандии, в Шотландии и на острове Мэн имеется множество археологических следов пребывания здесь викингов, и влияние скандинавов здесь было длительным и существенным. Коренное население говорило па кельтском наречии, за исключением области на юго востоке, где преобладал английский язык, а вся Шотландия была поделена на множество государств, которые в эпоху викингов претерпевали постоянные изменения, как внутренние, так и внешние. Скотты жили в Далриаде, в западной части, бритты — на юго западе, а пикты — на Шетландском и Оркнейском архипелаге, а также в северной и северо восточной части Шотландии, приблизительно до Эдинбурга, англы жили на юго востоке, а манксмэны — на острове Мэн. К середине 800 х годов шотландское государство расширило свои владения на восток, и под его властью оказались пикты, а затем оно овладело и южной частью. Распространение скандинавских географических названий, обнаружение скандинавских захоронений, кладов и усадеб — все это согласуется с позднейшими письменными источниками, и в результате создается, несомненно, правдивая, но, разумеется, лишь самая общая картина викингских поселений в этом районе. Находились они в основном на островах и во многих местах на побережье Шетландского, Оркнейского архипелагов, в Кайтнессе, на западной части островов (больше в краевой части Гебрид, чем внутри), а также, возможно, вдоль шотландского материка, на сильно изрезанном побережье и на острове Мэн. Могила викинга была обнаружена даже на небольшом островке Сент Кильда к западу от Гебрид. А множество женских захоронений, содержащих характерные овальные бронзовые фибулы, показывают, что здесь поселилась семья из Скандинавии.

Нигде, ни в Шотландии, ни на острове Мэн, до прибытия сюда викингов не было городов, и в период их могущества они так нигде и не возникли. Экономическими центрами являлись Йорк и Дублин, но существовали еще резиденции хевдингов и ярлов. В одном из таких центров частично были произведены раскопки. Это Бирсей на Оркнейских островах. В эпоху владычества викингов монеты нигде не чеканились, если не считать острова Мэн, где приблизительно в 1025 1040 х годах производилась чеканка монет. Но как здесь, так и в Шотландии, были найдены в большом количестве серебряные браслеты, относящиеся приблизительно к 950 1050 м годам. Они имели очень простую форму со стандартным весом около 24 грамм, что соответствовало скандинавской весовой единице «эйрир». Возможно, браслеты служили средством оплаты. Это облегчало товарооборот в обществе, которое, так же как и норвежское, не знало денег и предпочитало обмен или оплату серебром по весу. О благосостоянии этого региона свидетельствуют многочисленные обнаружения кладов серебра и некоторого количества золотых кладов. Но они относятся лишь к 800 м или началу 900 х годов, то есть к периоду, когда викинги обосновались здесь прочно и когда Дублин стал их важнейшим большим торговым центром на Западе.

Особое богатство Оркнейских островов подчеркивается обнаружением серебряного клада на западном побережье самого большого острова Мейнленд. Он был зарыт в самом начале 950 х годов и содержит большие подковообразные фибулы с прекрасным декором в скандинавском стиле, браслеты, шейные обручи, булавки и разнообразный серебряный лом, а также 21 монету. Его вес достигал 8 килограмм (некоторая часть его утеряна), что соответствует самым крупным кладам, известным в Скандинавии.

Как уже отмечалось, Оркнейские и Шетландские острова были завоеваны викингами полностью. Оркнейский архипелаг состоит примерно из 70 островов, а Шетландский архипелаг насчитывает около 100 островов, но не все они сегодня обитаемы. Пиктских географических названий сохранилось крайне мало. Почти все названия — скандинавские. Это относится к островам, усадьбам и другим природным объектам: Эгильсей (остров Эгиля), Вестнес (западный мыс). Язык стал также «скандинавским», и особый диалект «норн» присутствовал до 1700 х годов. Оркнейский архипелаг (в настоящее время входит в состав Великобритании) принадлежал Норвегии вплоть до 1468 года. А Шетландский — до 1469 года, когда король Дании и Норвегии Кристиан I отдал его шотландскому королю Джеймсу III в качестве приданого его жены принцессы Маргрете. Вероятно, острова никогда не были возвращены обратно, но в столице Шетландского архипелага Леруике (Лервик — окончание названия от скандинавского «вик» — «залив») жители ежегодно отмечают свое скандинавское происхождение праздником, который устраивают в последний четверг января. Праздник длится всю ночь, и его ритуал заключается в сожжении большой модели викингского корабля в память о языческом захоронении воина. В своем нынешнем виде праздник восходит к концу прошлого столетия. Но он наверняка имеет очень древние корни.

На Оркнейском и Шетландском архипелагах были произведены раскопки многих викингских усадеб. Классическим примером является усадьба «Ярлсхоф» («Подворье ярла»), которая находилась в защищенной от ветров бухте на южной оконечности Шетланда близ Сумбурга. Ее величественное название, однако, не связано с эпохой викингов, но придумано в прошлом веке писателем Вальтером Скоттом в его викингском романе «Пират». Развалины имеют очень живописный вид, но это обусловлено тем, что они относятся к бронзовому веку и существовали много столетий и до, и после эпохи викингов.

Самая древняя из найденных в этих краях скандинавская усадьба имела распространенные размеры и устройство: главный жилой дом длиной около 23 метров, имеются конюшня, амбар и некоторые другие постройки. Впоследствии усадьба была расширена. Первоначально ее обитатели занимались сельским хозяйством, но постепенно все большее значение начинало приобретать рыболовство. То же самое можно наблюдать и в других местах, и в этой связи интересно отметить, что при раскопках во Фресвике на Кайтнессе были обнаружены обширные площадки для обработки рыбы. Через них прошли колоссальные количества рыбы, в частности, трески огромных размеров, какие почти не встречаются сейчас. Это позволяет предположить, что речь шла о систематическом рыболовецком промысле с продажей рыбы на месте. Это происходило в тот период, когда Кайтнесс принадлежал скандинавам, но относится ли это непосредственно к эпохе викингов или ко времени после нее, сказать трудно.

Особую роль в поздний период эпохи викингов играл Бирсей на Оркнейских островах. Это небольшой остров северо западнее Мейнленда, с которым он был непосредственно связан в часы отлива. Отсюда открывался хороший обзор морских просторов, и остров являлся надежной защитой от врагов. Здесь в течение многих лет производились раскопки и, так же как «Ярлсхоф» и ряд других усадеб, поселения существовали здесь в течение многих лет. Но многое безвозвратно поглотило море, поскольку берег постоянно разрушался. Бэкквой на шотландском берегу находится как раз напротив, и оба пункта являются древними поселениями пиктов. Бирсей был резиденцией ярла Торфинна в 1065 году и его ближайших наследников. В «Orkneyinga Saga» особо подчеркивается, что Торфинн покончил с викингскими набегами (о его предшественниках здесь ничего не сказано), и упоминается также о том, что он предпринял паломничество в Рим и основал первый епископат на Оркнейском архипелаге. По возвращении домой Торфинн построил на Бирсее церковь Христа как епископский храм. Впрочем, едва ли это та самая церковь, руины которой можно видеть на развалинах еще более древней церкви. Возможно, епископский храм находился на Мейнленде. По прошествии около ста лет религиозный центр переместился в Киркуолл, где в 1136 году начали строить новый большой собор в память о ярле мученике, святом Магнусе, убитом около 1117 года. И сам остров Бирсей больше не являлся епископской резиденцией.

Когда Оркнейское графство приняло христианство, точно неизвестно, поскольку едва ли можно доверять сообщению саги о том, что король Олав Трюггвессон принудительно крестил островитян около 995 года. Возможно, это происходило постепенно как здесь, так и повсюду в Шотландии, и по свободному выбору в течение 900 х годов, когда мало помалу исчезает языческий ритуал захоронения умерших. Постепенно появляются христианские надгробия, которые в погребениях знати представляют собою крест с орнаментикой или камень с рунической надписью. Такие надгробия обнаружены на острове Йона и, подобно скандинавским памятным камням, содержат традиционные надписи типа: «Кали Элвисон воздвиг этот камень в память о своем брате Фогле». Все имена на таких надгробиях скандинавские.

Местоположение острова Мэн особенно удобно с точки зрения военной стратегии и торговли. Он находится посреди Ирландского моря, между Ирландией и Англией. Остров имеет длину всего лишь с полсотни километров и ширину — около 15 километров. Но нигде в другом месте, где находились викингские колонии, нет такого обилия следов эпохи викингов. Так же, как и о Шотландии, письменных источников того времени об этой территории почти не сохранилось. «Хроника острова Мэн и других островов», относящаяся к 1200 м годам, начинает свое повествование с 1066 года и сообщает полулегендарную историю о Годреде Кроване, который участвовал в судьбоносном сражении при Стамфорд Бридж, уцелел и прибыл на остров Мэн. В 1079 году он создал здесь королевство. Затем оно было расширено и включило все острова, в жом числе, и Гебриды, и в течение почти всего периода своего существования находилось под властью Норвегии. Потерпев поражение в битве при Ларгсе в 1236 году, Норвегия в 1266 году отказалась от владения островом Мэн и другими островами в пользу шотландского короля. Но как бы в наследство от времен независимости, остров Мэн и сегодня во многом наделен статусом самостоятельности в рамках королевства Великобритании, хотя английская королева и носит титул лорда острова Мэн.

Остров управляется парламентом, тинвальдом (то же слово, что и исландский тингвеллир), который по традиции, очевидно восходящей к эпохе викингов, ежегодно собирается на искусственно созданном холме, Тинвальд Хилл, вместе с представителями короны на острове и представителями церкви, и официально утверждает тоны, выработанные до этого в течение года.

Как уже отмечалось, мы не располагаем достоверными сведениями о времени появления викингов на острове Мэн. Но едва ли остров избежал ограблений, когда викинги в конце 700 х годов начали свои набеги на Ирландию. Здесь обнаружено много могил, относящихся к 800 м годам (их найдено более дюжины) и это дает основание для вывода о том, что викинги селились здесь на протяжении столетия. С течением времени сюда, вероятно, прибыли те из викингов, которые первоначально находились в Ирландии. Остров имел тесные связи со скандинавами и одно время находился под их властью. Другие скандинавы, как полагают, переселились сюда из Европы и Англии.

На острове Мэн было раскопано лишь небольшое количество построек, восходящих к эпохе викингов, но географические названия показывают, что сюда прибывало множество иноземцев, и они преобладали на острове, поскольку давали новые названия практически всему вокруг. (Лишь Дуглас и Рушен являются названиями кельтского происхождения довикингской эпохи.) Многие из этих скандинавских географических названий существуют и поныне. Так, например, Снаефелль, самая высокая точка острова. Другие названия, кельтские, появились позднее. Эти последние стали преобладать, во всяком случае, на протяжении Средневековья.

В известной мере викинги язычники уважали христианские верования, поскольку некоторые из них захоронены на древних кладбищах. Например, один хевдинг похоронен в корабле и при оружии. Но и он, и другой хевдинг погребены под курганом, а в могиле второго находится также убитая рабыня. Сильный удар топором снес женщине часть черепа. На протяжении 900 х годов викинги, вероятно, приняли христианство, поскольку языческих могил, относящихся к тому времени, совсем немного. Зато имеется большое количество каменных крестов с красивым орнаментом. Рунические надписи на некоторых из них показывают также, что временами между викингами и местным населением устанавливались дружеские взаимоотношения, так как скандинавы давали некоторым своим сыновьям кельтские имена.

Примером может служить надпись на одном камне в Кирк Браддан, возведенном Торлейфом в память о Фиассе. Вероятно, мать его была кельтской девушкой с острова Мэн или из Ирландии, говорящей на кельтском наречии. Но на острове Мэн были также скандинавские женщины — во всяком случае, об этом свидетельствует одна из богатых могил на западной оконечности острова Св. Патрика. Руны сами по себе уже говорят о том, что в этот период существовали тесные связи с Норвегией.

Кресты — с небольшой выпуклостью, сделаны из мягкого сланца, а форма их навеяна искусством Ирландии. Однако орнаментика их восходит к скандинавскому искусству. В первую очередь, здесь проявляются стили Борре и Маммен, но можно наблюдать также стили Йеллинг и Рингерике в сочетании с локальными деталями. Самый древний крест относится примерно к первой половине 900 х годов, а более поздний — к началу 1000 х годов. Древний художник со скандинавским именем Гаут с гордостью подписал два сделанных им креста. На одном из них, в Кирк Микаэль, он завершил надпись словами: «Но Гаут сделал этот крест и все другие кресты на острове Мэн». На кресте, стоящем в Кирк Андреас, он сообщает более подробные сведения о себе, а именно то, что его зовут Гаут Бьернсон (то есть он был сыном скандинава) и что он живет в Кули, местности, видимо, относящейся к острову Мэн. Возможно, какое то время он являлся одним из ведущих мастеров на острове, но после него появилось много крестов, исполненных другими, в частности, Торлейфом. Выполненный им крест является прекрасным образцом стиля Маммен.

На крестах острова Мэн нередко изображены известные сцены, относящиеся к эпохе викингов. Некоторые, вероятно, включают мотивы из языческой мифологи и в этом случае являются прекрасными примерами сочетания язычества и христианства в переходный период. Другие без сомнения изображают сцены из знаменитой героической саги о Сигурде, убийце Фафнира. Это самые древние из сохранившихся изображений данной группы саг, которые были записаны позднее.

Ирландия

Эпоха викингов в Ирландии началась с отдельных набегов в 790 е годы и завершилась в 1170 году завоеванием Дублина английскими норманнами. События той эпохи освещаются в довольно многих письменных источниках, в особенности, в Ульстерских анналах. Кроме того, об активности викингов в Ирландии свидетельствуют некоторые важные археологические находки, отдельные скандинавские географические названия и языковые заимствования.

Большой остров находился в конце долгого пути из Норвегии и Исландии через Шетландские, Оркнейские и Гебридские острова и остров Мэн. Он был расположен поблизости от Англии и Европейского материка. Походы и поселения в Ирландии играли большую роль и оказали влияние на ситуацию в других регионах, как экономическую, так и культурную. Скандинавские поселения в Ирландии имели свои особенности по сравнению с поселениями в других регионах Западной Европы, Здесь в основе экономики лежали обширные торговые связи. Ясно, что здесь поселенцы не были заинтересованы в крупных земельных владениях и усадьбах или практических возможностях для развития сельского хозяйства. На протяжении всего периода многие викинги получали здесь большие доходы, благодаря своему военному ремеслу. После первых больших набегов их военное умение и их мобильные корабли нередко участвовали в междоусобных столкновениях в самой Ирландии, и зачастую викингов использовали в борьбе за власть в районах, окружавших Ирландское море, в Шотландии или Северной Англии. Викинги также обогащались, благодаря грабежам, а то и кладам, зарытым ирландцами в той земле, что переходила во владение к викингам. Подобная, традиционная для викингов экономика была осуществима здесь дольше, чем в других районах Западной Европы, вследствие перехода власти из одних рук в другие. Деятельность викингов в Ирландии имела огромное экономическое и культурное значение для Скандинавии, в особенности для Норвегии и Исландии, и более поздние ирландские саги представляют этот период почти в романтическом ореоле.

Викинги в Ирландии

История пребывания викингов в Ирландии может быть поделена на четыре фазы, которые, в основном, соответствуют периодам активности викингов в других местах. Это взаимодействие не может, однако, быть четко прослежено, поскольку письменные источники приводят не так уж много имен хевдингов, действовавших в Ирландии, а между тем лишь благодаря им, мы можем говорить об активности викингов на этом острове.

Первая фаза — примерно, от 795 года до начала 830 х годов — характеризуется краткими набегами разрозненных и едва ли больших банд, которые нападали, как правило, на изолированные монастырские общины, находившиеся на маленьких островках побережья. В 795 году они напали на Инисмюррей и Инисбофин у северо западного побережья, а в конце 812 813 годов добрались до юго западных районов Ирландии. В 820 х годах они действовали вокруг острова, и настроение, царившее в одном из таких изолированных монастырей, отражено в стихотворении, которое некий монах написал на полях рукописи. Он благословляет ненастные ночи, бури и шторма, которые мешают викингам выходить в море. В 832 году викинги трижды за один месяц грабили большой и богатый монастырь Армак, который стоял несколько в глубине материка, а его настоятель был главой всей ирландской церкви. Защититься от подобных молниеносных набегов было почти невозможно, но несколько раз ирландцам все же удавалось обращать викингов в бегство.

Причиной их «внимания» к монастырям была отнюдь не особая ненависть язычников к религиозным институтам христиан. Все было гораздо проще. Здесь их ожидала большая добыча. В тот период в Ирландии не было городов в собственном понимании этого слова. Но многие монастыри были своего рода монастырскими городами, важными экономическими и политическими центрами, иногда с большим количеством жителей, и тут могли скапливаться большие богатства, храниться много ценностей. Кроме того, общины были хорошо организованы, они могли пережить не одно нападение, и их можно было грабить раз за разом. Так было, например, и в Армаке. Церковные предметы не были основной целью наживы для викингов, поскольку они не имели большой ценности. Обычно только маленькие орнаментированные накладки были из золота или серебра. Многие изготовлялись из позолоченной бронзы, хотя и были красиво украшены. Викинги срывали эти накладки и увозили домой в качестве сувениров, которые они затем дарили женам и возлюбленным. Часть из них переделывалась на украшения. Огромное количество таких накладок от реликвариев (ларцов с мощами святых), священных книг и других церковных вещей из Ирландии, а также Шотландии и Северной Англии попало в захоронения Норвегии, откуда, собственно, и совершалось большинство набегов. Интерес представляли также красивые мирские предметы, как, например, ирландско шотландская застежка с красивыми навершиями, которая была найдена в Усебергском кургане. Была ли эта вещь добыта грабежом или куплена, сказать трудно. Но в целом викинги, как и повсюду в других местах, прежде всего искали золото, серебро, рабов и славы.

Викинги были далеко не единственными, кто занимался в Ирландии грабежами. Так, ирландские анналы отмечают 26 викингских набегов в первой четверти столетия. Но в тот же период времени было зафиксировано 87 набегов, совершенных самими ирландцами. Ирландское общество было очень воинственным. На территории Ирландии было множество мелких государств, каждое со своим королем и со своими сложными династическими правилами. И эти государства постоянно вели между собой борьбу, в частности, за верховную власть. В тот период авторитетом, распространявшимся на всю Ирландию, обладали только аббаты из Армака. Политическая власть постоянно менялась, и, ввиду особого экономического положения монастырей, а также их весьма тесной связи со светскими властителями, грабежи и поджоги монастырей являлись составной частью междоусобной борьбы, которая велась в Ирландии. Имели место также враждебные действия одного монастыря против другого и войны между монастырями, принимавшими сторону разных королей.

Вторая фаза истории завоевания викингами Ирландии охватывала годы с 803 по 902. В 830 х годах набеги участились, как в государствах франков, так и в Англии. Обширные пространства подвергались ограблениям, огромные флотилии викингов плыли по рекам Эрн, Шаннон, Лиффей и Войн. В 839 году флотилия викингов действовала в озере Лох Ней в Ольстере, а в 840 841 годах викинги здесь перезимовали. В 841 году они основали укрепленные базы в Дублине и чуть севернее, на восточном побережье, где к ним присоединились новые флотилии. В 845 году набеги достигли высшей точки. Была основана укрепленная база у озера Лох Ри, в самом центре острова, и здесь повсюду было много викингских отрядов, но, по всей вероятности, они были столь же независимы друг от друга, как и ирландские королевства внутри страны.

Самым знаменитым хевдингом викингов в этот период считался Тургесиус, который в 845 году был захвачен в плен ирландским королем Маэлем Сехнаиллом и утоплен в море. Это, в основном, все, что о нем достоверно известно. Его невероятная слава была связана с выходом 250 лет спустя политико пропагандистского сочинения под названием «Война против чужеземцев». Драматические повествования о его неслыханных подвигах, в действительности, имели целью воспеть великого ирландского короля Бриана Бору, весь его род и его приверженцев. В этом сочинении Тургесиус представлен как языческий супервикинг, который действовал повсюду и был предводителем всех викингов в Ирландии. Рассказывается также, что он захватил монастырь Армак, присвоил себе сокровища аббатства и попытался приобщить ирландцев к поклонению богу Тору, а его жена Ота совершала языческие ритуалы в главном алтаре монастыря Клонмакноисе.

Постепенно набеги, совершаемые викингами в 840 е годы, стали встречать отпор со стороны многих ирландских королей, однако к этому времени викинги уже прочно утвердились на острове. Сюда прибывали все новые флотилии, теперь также и датские, которые, возможно, являлись из Англии и Франции, грабежи и набеги продолжались, и, подобно ирландским королевствам, викингские отряды враждовали между собою. В глубине суши территории не захватывались, но во многих местах на побережье возникли базы, где викинги жили небольшими сообществами, и самым важным поселением был Дублин. Вместе с тем, во многих местах викинги изгонялись, либо на время, либо навсегда, но в конце 800 х годов отпор, даваемый им в Ирландии, настолько возрос, что некоторые из них предпочли отправиться в другие страны.

Между тем примерно к середине столетия жизнь викингов на острове постепенно стабилизировалась. Военный профессионализм викингов, их превосходное владение оружием, приобрели известность, и они вскоре оказались вовлеченный ми в междоусобную борьбу, которая велась в Ирландии. На этот счет не существовало никаких моральных предрассудков. С этого времени стали множиться примеры мирных социальных и культурных связей и, в частности, участились браки между ирландцами и скандинавами, и новому поколению стали давать кельтские имена. Большинство скандинавов со временем перешло в христианскую веру. Ассимиляция нашла, в частности, отражение в том, что большие традиционные ирландские круглые фибулы становятся в среде викингов, как на Западе, так и в Норвегии, излюбленным аксессуаром мужских плащей. Часто такие фибулы были сделаны из серебра. В этих же регионах в моду входят новые разновидности небольших булавок для одежды из бронзы, также в ирландском стиле. С другой стороны, благодаря викингам, ирландцы совершенствовали свое оружие.

Вероятно, в это же самое время в ирландской среде, где отсутствовали традиции торговли с другими странами и обмен товаров на серебро, появляются викинги купцы. Викинги были опытными торговцами, и у них повсюду были налажены деловые связи, они вели коммерческие операции на обширной территории. У них было много разных товаров и суда, на которых эти товары можно было перевезти. Обнаружение кладов золота и серебра, а также больших подковообразных фибул и других предметов из благородных материалов, показывает, что в Ирландию прибывало из Скандинавии большое количество драгоценного металла. Вместе с тем, мы пока еще не располагаем более конкретными сведениями о характере и содержании мирного экономического взаимодействия между скандинавами и ирландцами того периода. Можно лишь предполагать, что скандинавы получали провиант и рабов, а сами сбывали оружие и предметы роскоши.

Ни сельских, ни военных поселений викингов, восходящих к данному времени обнаружено не было. Известны лишь некоторые опорные пункты викингов. База в Аннагассане, относящаяся к 841 году, — это естественная возвышенность, огражденная С двух сторон излучиной реки, а с третьей стороны — земляным валом. Возможно, второй базой является Данралли Форт у реки Барроу. Не обнаружена до сих пор и предполагаемая большая Дублинская база. Во всяком случае, она не находилась на месте центра современного Дублина, где производились раскопки. Возможно, она находилась подальше, у реки Лиффей, в районе Килмэйнхам — Айлендбридж, где во время строительства железной дороги в прошлом столетии при проведении земляных работ были обнаружены скандинавские захоронения, относящиеся к 800 м годам. Здесь были и мужские погребения с оружием (найдено сорок мечей и тридцать пять наконечников копий) и женские погребения с овальными фибулами. Эти могилы, а также некоторые захоронения, обнаруженные на острове, показывают, что наряду с семьями, образованными вследствие смешанных браков, здесь жили и скандинавские семьи, подобно тому, как это было и в других местах викингских поселений.

В 853 году в Дублине объявились хевдинги Улав Белый и Ивар и стали здесь королями. Улав был норвежец, а Ивар — датчанин, и при них королевство достигло большого могущества.

Однако после смерти Ивара в 873 году началась многолетняя междоусобная борьба, и в 902 году викинги были изгнаны из Дублина (но не из всей Ирландии) с помощью создавшейся ирландской коалиции. Не исключено, что многие из этих изгнанных викингов отправились на остров Мэн и Гебридские острова, в Северо Западную Англию и Исландию. Другие могли попытать счастья на оставшихся викингских базах. Викинги, которые, по той или иной причине, еще раньше покинули Ирландию, вероятно, отправились в те же регионы.

Третья фаза пребывания викингов в Ирландии началась в 914 году и продолжалась до 980 года. Сюда стали прибывать флотилия за флотилией, и по всему острову возобновилась волна набегов и грабежей. Все происходило, как в 840 е годы, и вновь здесь действовали многочисленные, разрозненные, не объединенные общей целью отряды. Навряд ли это были викинги из Скандинавии. В основном, они, вероятно, прибывали из поселений в Северо Западной Англии, на острове Мэн и в Шотландии, а некоторые из них могли прибыть с баз, находившихся на континенте в Западной Европе, где для них возможностей становилось все меньше, особенно в конце 911 года, когда в районе южного течения Сены властелином стал Ролло. Не исключено, что это были также викинги из Восточной Англии, где Уэссекские короли продолжали расширять свои владения на север. Досконально известно, что одна из групп прибыла из Бретани через Уэльс и Западную Англию, и здесь потерпела неудачу. Ирландия оставалась одним из немногих регионов в Западной Европе, где для викингов все еще открывались большие возможности. Даже если ирландские короли давали викингам отпор и время от времени побеждали, то прошло немало лет, прежде чем сопротивление викингам здесь стало по настоящему действенным. Нескончаемые смуты, вероятно, побудили монастырские общины к строительству храмов из камня, а не из дерева, которое быстро становилось добычей огня. Впрочем, характерные высокие, круглые, отдельно стоящие каменные башни к викингам не имели никакого отношения. Их архитектура возникла, благодаря веяниям, пришедшим из континента. В период этой третьей фазы викинги также основывали многочисленные базы, и в 917 году был вновь восстановлен город Дублин.

Дублинские короли стремились утвердить свою власть над всеми викингами в Ирландии, но это им не удавалось. Их устремления были направлены на богатую столицу Нортумбрии, город Йорк, овладение которым могло умножить славу короля. К этому прилагалось немало усилий и подчас такие короли, как Улав Годфредссон, Рагнвальд и Олав Куаран одерживали победы. Но у других королей были те же амбиции, и в 954 году Йорк оказался под властью англичан. Таким образом, мечта королей Дублина не осуществилась.

Вместе с тем, в Ирландии были богатые возможности для торговли, и их важно было использовать. Кроме Дублина возникли такие города, как Уиклоу, Арклоу, Уэксфорд, Уотерфорд, Лимерик и, возможно, также Корк. В окрестностях Дублина и но многих других местах викинги овладели нагорными районами, а некоторые из них, возможно, занялись земледелием, но едва ли в особо больших масштабах. Преобладали все же интересы международной торговли, грабежей, взимания дани, политики. Обитали викинги главным образом вдоль побережья и по берегам рек.

К середине 900 х годов Дублин превратился в процветающий торговый центр, и при короле Олаве (Анлафе) Сигтрюгссоне по прозвищу «Куаран» (годы правления 950 980) под властью города была обширная территория. Но с точки зрения военно политической, звезда этого и других викингских королевств стала закатываться. Поворотным пунктом явилась битва при Таре в 980 году, где Олав потерпел поражение от короля Мита (государство в Восточной Ирландии к северу от Дублина) Маэля Сехнайля II. Политическая самостоятельность была утрачена. С этого времени власть перешла к ирландцам, и теперь уже викинги платили им дань. Но они оставались в Ирландии, каш в Дублине, так и в других городах, сохранили своих королей и контроль над все более растущей международной торговлей. Ирландцы, вероятно, отдавали ей должное, но сами заниматься ею не желали.

За время, прошедшее до 1170 года, когда Дублин стал английским, викинги стали составной частью ирландского общества. Города процветали, производство предметов повседневного быта и художественных изделий оживляло экономическую жизнь и оказывало влияние на ирландское искусство. Об этом можно, в частности, судить по большим раскопкам, проводившимся в Уотерфорде и особенно в Дублине. В культуре все больше проявлялись ирландско скандинавские черты, и ирландские короли все активнее участвовали в жизни городов. Некоторых здесь посвящали в королевский сан (в Дублине 1052 года), а некоторые имели в городах свои резиденции. Дублин давно уже стал важнейшим торговым центром в западной части Британских островов, а с 997 года здесь стали чеканить монеты, причем за образец брались монеты из Англии.

Ирландские короли стремились овладеть политической властью над всем островом, и легендарная битва при Клонтарфе в 1014 году в действительности была борьбой между двумя соперничавшими ирландскими династиями. Королевство Мюнстер (в Юго Западной Ирландии) одержало победу над королевством Лейнстер (в Восточной Ирландии к югу от Дублина), и как во многих противостояниях викинги находились по ту и по другую сторону враждующих. На стороне Лейнстера, вероятно, были викинги с острова Мэн и островов, находящихся на севере. Среди множества убитых был также король Мюнстера Бриан Бору. Об этой битве рассказывалось затем во многих исландских сагах, о ней поведали также предания и повести об истории Ирландии. Между прочим, во всех этих источниках честь окончательной победы над викингами в Ирландии приписывалась именно Бриану Бору. На самом деле викингов победил, как уже говорилось, король Мита за 34 года до этого в битве при Таре. Примечательно, что король Дублина Сигтрюг Шелковая Борода и его люди не принимали участия в битве при Клонтарфе, которая происходила всего лишь в нескольких километрах от их города, и лишь после взятия Дублина англичанами в 1170 году наследники викингов и скандинавское сообщество потерпели сокрушительное поражение.

Огромное количество кладов драгоценных металлов из Ирландии эпохи викингов (их найдено больше, чем в Шотландии) ясно показывает, какие несметные богатства поступали на этот остров. Клады закапывались в течение всего периода пребывания викингов в Ирландии, но наибольшее их количество приходится на 900 1000 е годы. Наиболее примечательным является клад золота, найденный в Лох Ри на Заячьем острове. Здесь неоднократно устраивались базы викингов. Этот клад был зарыт во второй половине 800 х годов или в первой половине 900 х годов. В нем имеются широкие золотые браслеты в количестве 10 штук. Общий вес клада около 5 килограммов. Это вдвое больше веса клада Хон в Норвегии, самого большого из всех известных кладов золота, принадлежащих викингам. Он был найден в 1802 году и вскоре переплавлен. Остались лишь некоторые рисунки и краткие описания. Как это свойственно кладам викингского периода, они в большинстве своем содержат серебряные браслеты и другие украшения, слитки и монеты, а также их фрагменты, и условия, в которых они были обнаружены, свидетельствуют о том, что многие из них попали в руки ирландцев и были зарыты именно ими. Интересно отметить, что, как показывают некоторые письменные источники, большие монастыри, такие, в частности, как Кельс в королевстве Мит и Глендалох в Лейнстере в 900 1000 е годы стали важными центрами внутренней торговли. Содержание кладов, включающих различные монеты, показывает, что связи с Англией в период приблизительно с 925 по 975 годы осуществлялись главным образом через Честер, то есть напрямую через Ирландское море, между тем, как позднее, путь к югу от Уэльса по направлению к Бристолю оказался предпочтительнее. Кроме того, в более поздние годы все большее развитие получила торговля с Францией. Путь по направлению к Бристолю отражен также в скандинавских географических названиях вдоль южного побережья Уэльса.

С течением времени ирландцы стали перенимать многие скандинавские имена собственные (и наоборот). В Дублине и других городах скандинавский язык был принят повсеместно вплоть до английского вторжения в 1169 1170 х годах. Он оказал определенное влияние на ирландский язык, в котором имеется ряд скандинавских заимствований, например, margadh (от скандинавского markadr) — рынок. Но большинство из заимствований связано с мореплаванием, к примеру, слово «лодка». Число скандинавских географических названий невелико, в противоположность Шотландии и острову Мэн, а многие из них пришли сюда через английский язык, который стал преобладающим после 1170 года. Сюда относятся, например, такие названия, как Уэксфорд и Уотерфорд. Что касается названия города Лимерик, то он непосредственно происходит от скандинавского слова «Hlymrekr». Название «Дублин» чисто ирландское («dub» и «linn» — «черный водоем»). С другой стороны, предместье «Howth» — норвежского происхождения (от слова «hoved» — «голова», что означает выступающую часть суши).

Многие жители Ирландии, вероятно, говорили и на скандинавском, и на кельтском наречии, а некоторые, несомненно, хотели оставить по себе память у обоих народов. Последнее относится к Тургриму, чей крест находится в Киллалое близ Шаннона (чуть севернее Лимерика). Здесь текст написан рунами и старой ирландской системой письменности «ogham».

Если не считать скандинавских могил в Килмэйнхам — Айлендбридже, то, в остальном, викингских захоронений не так уж много. Во всей Ирландии их можно насчитать около дюжины, то есть гораздо меньше, чем имеется в Шотландии и на острове Мэн. Вероятно, это объясняется более быстрым внедрением христианства в Ирландии. Первой церковью здесь была Троицкая церковь, которая была построена около 1030 года на том месте, где стоит современный Дублинский собор, церковь Христа. А во многих местах острова имеются церкви, посвященные памяти Олава Святого.

Раскопки в Дублине

Обширные раскопки, производившиеся в центре города, особенно вокруг церкви Христа и вниз до Воод Куэй и реки Лиффей, подтвердили, что город Дублин, столицу Ирландии, основали викинги. Именно здесь они обосновались, когда в 917 году возвратились в Ирландию после 15 лет изгнания. Они выбрали для своего поселения склон на южной стороне реки Лиффей, близ места слияния ее с притоком, и вскоре город был поделен на небольшие земельные участки парцеллы и окружен земляным валом. Этот вал впоследствии много раз восстанавливали, а в 1100 году его заменила городская стена из камня. С течением времени северная часть города и укрепления расширились и б районе реки Лиффей, которая тогда была гораздо шире, чем сегодня.

Планировка города производилась с учетом природного рельефа и поэтому не имеет регулярной системы. Однако парцеллы, огороженные оградой из плетня, сохранялись в течение всего времени пребывания здесь викингов. Что было затем, неизвестно, поскольку верхние слои во многих местах были разрушены глубокими погребами, вырытыми при более поздних постройках. Внутри огороженного пространства позволялось строиться как угодно, поскольку можно видеть, что жилые дома и небольшие надворные постройки отличались и по размерам и по своему местоположению внутри участка.

Отдельные дома не отличались особой привлекательностью с точки зрения сегодняшнего дня. Но стандарт построек вполне отвечал тому, который существовал в городах того времени, таких, как Хедебю, Бирка и Йорк. Дома более поздней постройки не схожи со скандинавскими и, по всей вероятности, они были ирландскими или, во всяком случае, были созданы под влиянием строительных традиций, существовавших в районе Ирландского моря. Почти все викингские дома имели плетневые стены, а несущие конструкции крыши изнутри подпирались столбами. Дома квадратные, но с закругленными углами. Самые большие строения в среднем достигали площади около 8,5х4,75 метров. Внутри дом был поделен на две части, в одной в центре находился открытый очаг, в другой, жилой, вдоль каждой из продольных стен шли неширокие лавки. На фронтоне иногда имелись небольшие отверстия в виде люков. Многие из этих домов, по всей вероятности, использовались как жилые помещения, мастерские или склады для товаров. В Дублине периода викингов не было скотных дворов, и весь имеющийся археологический материал свидетельствует о том, что мясо покупалось на стороне.

Находки, сделанные при раскопках в Дублине, настолько многообразны и отличаются столь высоким качеством, что в этом отношении превосходят находки, сделанные во всех других городах, находившихся под властью викингов. Они свидетельствуют об экономическом могуществе Дублина, которое особенно возросло к концу 900 х годов. Из числа импортируемых вещей можно назвать моржовый зуб, янтарь, сосуды из мыльного камня и другие вещи, например, фибулы из Скандинавии, керамику, мечи, гагат и металлические украшения из Англии, керамику и стекло из Западной Европы, шелка Востока и множество монет, а также золотые браслеты. Далее, было обнаружено большое количество монетных кладов. Разумеется, было много и других товаров, которые не оставляют следов в археологии, например, меха и вино. Письменные источники могут рассказать о Дублине, как о центре работорговли, и вполне возможно, что рабы, кожи и ткани были важнейшими товарами, вывозившимися на экспорт из Ирландии.

Как уже упоминалось, Дублин был также центром ремесленного производства и изготовления художественных изделий. При раскопках были обнаружены кораблестроительные площадки, следы плотницких и столярных работ, мастерские по производству гребней (из оленьих рогов) и резьбы по кости, медное и бронзовое, а также кузнечное производство, производство обуви и других изделий из кожи. Выполнялись работы по обработке янтаря и, наверняка, серебра, золота, олова и свинца.

Некоторые рунические надписи на обломках костей и на других предметах подтверждают скандинавские элементы в городской жизни. Но, как уже отмечалось, основные характерные черты Дублина со временем перестали быть чисто скандинавскими. Но примечательно и то, что ремесленники создавали прекрасные вещи в стиле, который соответствовал вкусам скандинавов, живших в Ирландии, но мало помалу стал цениться также ирландцами. Этот стиль был местной разновидностью скандинавских стилей. Это искусство можно изучать по так называемым пробным образцам. Найдены сотни обломков костей и некоторое количество камней, на которых мастера или их ученики создавали пробные изображения скандинавских и ирландских мотивов, чтобы затем вырезать их на кости или камне. При раскопках были также найдены многочисленные, богато декорированные изделия из дерева, однако можно предположить, что большая часть их была произведена в другом месте. В соответствии с вышеозначенным определением скандинавских стилей можно утверждать, что примеров стиля Борре встречается совсем немного, лишь на пробных образцах и на некоторых других предметах, а стиль Йеллинг, по видимому, вовсе не представлен в пробных образцах. Зато довольно широко представлены стиль Рингерике и стиль Урнес, хотя и в своей ирландской разновидности. Несмотря на это, они легко узнаваемы. Эти стили применялись при изготовлении некоторых ирландских церковных предметов, таких, как, например, посох аббата из Клонмакноиса и крест из Конга. Мастерские, где выполнялись подобные работы, существовали, как в Дублине, так и в других местах. Ирландские разновидности этих стилей просуществовали гораздо дольше, чем сами эти стили на их родине, в Скандинавии.

Англия

Огромная, богатая Англия стала для викингов одним из самых лучших источников наживы и обогащения. Их слава в этих краях была громче, чем где бы то ни было. Они совершали здесь грабежи, вымогали дань (так называемый Данегельд) и выступали в роли наемных солдат и торговцев. Они поселялись на землях Англии, занимаясь здесь земледелием, и сыграли большую роль в основании городов. Это был единственный регион, где они завоевывали уже сложившиеся королевства и утверждались на троне, как во многих мелких королевствах в 800 е годы, так и по всей Англии после ее воссоединения. С 1018 по 1042 годы (за исключением одного пятилетия) у Англии был общий с Данией король. Глубокое внедрение в жизнь Англии на протяжении почти всей эпохи викингов имело большое значение, как для этой страны, так и для Скандинавии.

Исторический материал, в котором содержатся сведения о том времени, необычайно богат и разнообразен. Имеется много письменных источников, важнейшими из которых являются различные версии «Англосаксонской хроники». Богат и разнообразен также археологический материал, включающий находки с обширных территорий Британских островов и большое количество географических названий, имен собственных и языковых заимствований. Все это создает основу для проведения интенсивных исследований викингского присутствия в Англии во всех сферах.

Разбой, завоевание и поселения

Если не считать уже упоминавшихся набегов на Южную Англию и проводившихся здесь мероприятий по защите от набегов с моря незадолго до 800 года, а также нападения на монастырь в Линдисфарне в 793 году, то сохранилось лишь одно свидетельство присутствия викингов в Англии до 835 года. Речь идет об ограблении в 794 году монастыря Донемутан, который, возможно, находился близ устья реки Дон в Южном Йоркшире (навряд ли здесь речь идет о знаменитом монастыре Ярроу). Эти отряды, явившиеся, очевидно, из Норвегии, спустя некоторое время, должно быть, пришли к выводу, что в Шотландии и Ирландии гораздо больше возможностей для разбоя.

Но в 835 году, в период интенсификации викингских набегов на Западную Европу и на Ирландию, викинги снова устремились в Англию, и в «Англосаксонской хронике» содержится короткое сообщение: «В этом году язычники опустошили Шеппэй». Это явилось началом более чем двухсотлетней активности скандинавов в Англии, причем на сей раз главенствующую роль играли датчане. Военные эпизоды записаны в Хронике, их можно проследить год за годом. Однако имеются и другие письменные источники, в частности, «История короля Альфреда Великого Уэссекского», записанная Ассером.

Шеппэй — остров в устье Темзы, и в первые годы от набегов викингов особенно страдали Южная и Восточная Англия и, в частности, большие города Хэмвик (Саутхемптон) и Лондон. Страна в те времена была поделена на четыре королевства: Нортумбрию к северу от Хэмбера, Мерсию в Средней Англии, Восточную Англию и на юге Уэссекс. Эти королевства впервые воссоединились в 927 году, а затем снова в 954 году. Далее идет кельтскоговорящий Уэлльс, который являлся самостоятельным государством почти на всем протяжении средних веков. Так же как и во Франции, здесь существовали процветающие города (хотя их было не так уж и много), и, кроме того, большие богатства были сосредоточены в руках знати, так что в Англии можно было грабить не только монастыри.

Вначале разбой чинился по той же схеме, что и в других местах. Сперва кратковременные набеги на острова и на различные районы побережья, которые совершались из укрепленных баз на европейском материке, из Ирландии или прямо из Скандинавии , а затем викинги стали оставаться здесь на зимовку. Первое сообщение о подобном зимнем лагере викингов относится к зиме 851 года. Лагерь находился на острове Танет у восточного побережья Кента. Спустя несколько лет викинги основали зимний лагерь на острове Шеппэй. Вскоре происходят их набеги в глубь Англии, и в 865 году отряд, стоявший лагерем на острове Танет, заключил мир с жителями Кента, которые заплатили викингам большой выкуп. Это была одна из первых многочисленных выплат англичанами «Датской подати» («Данегельд»).

Далее события стали развиваться все активнее. В 865 году в Англию явилось «большое войско язычников». Вопрос о его численности не решен, однако полагают, что в нем насчитывалось 2 или 3 тысячи человек. Они разбили зимний лагерь в Восточной Англии, получили от местных жителей лошадей, после чего был заключен мир. В следующем году войско устремилось в Нортумбрию (где происходила междоусобная борьба), и первого ноября викинги захватили столицу королевства Йорк, заключили мир с его жителями, возвели на трон послушного себе короля и здесь зазимовали. Вероятно, около этого времени был разграблен и разрушен монастырь Уайтби. При раскопках здесь были найдены металлические накладки, содранные с церковных вещей, а географические названия на этой территории свидетельствуют о том, что монастырские земельные угодья перешли во владения викингов. В 867 году войско отправилось в Мерсию и обосновалось на зимний постой в Ноттингеме, заключив с этим королевством мир. В 868 году викинги вновь оказались в Йорке и оставались там в течение года, а в 869 году они пересекли Мерсию и направились в Восточную Англию. Убив короля Эдмунда, которого впоследствии жители стали почитать как святого мученика, и захватив все королевство, викинги зазимовали в Тет фьорде. В 870 году наступила очередь Уэссекса. Викинги направились в Ридинг и в 871 году, по утверждению «Англосаксонской хроники», обосновались именно там. Произошло девять крупных сражений, не считая мелких стычек, и во время этих сражений были убиты девять ярлов и один король, пока королевство Уэссекс не заключило мир с викингами. Это было как раз в том году, когда на Уэссекском троне воцарился король Альфред Великий.

Подобное положение, то есть постоянная смена зимних лагерей и многочисленные мирные договоры, продолжалось еще некоторое время. В 871 872 годах викинги обосновались лагерем в Лондоне, а в последующие годы в Торксее, (Мерсия), и в этот период Мерсия заключила с викингами мир. Но в 873 874 годах викинги разбили лагерь в Рептоне, изгнали короля Мерсии и посадили вместо него на трон перебежчика.

Это событие оказалось поворотным пунктом в развитии дальнейшей экспансии викингов. В 874 году войско викингов разделилось. Хевдинг Халфдан с частью войска отправился в Нортумбрию, перезимовал у реки Тайне, захватил в следующем году все королевство и стал грабить его на западе и на севере. Источники сообщают также, что монастырская община Св. Кутберта в Линдисфарне покинула остров в 875 году, чтобы найти более надежное пристанище. Монастырская община в течение нескольких лет скиталась с места на место с мощами Святого Кутберта и другими реликвиями и, по всей видимости, не подвергалась больше разбою, хотя в Нортумбрии было много викингов.

В 876 году в Хронике появилась широко известная запись: «В этом году Халфдан стал раздавать земли нортумбрийцев, и они (викинги) стали возделывать их и собирать урожай». Таким образом, викинги взяли себе землю и обосновались на ней. Сам Халфдан умер, вероятно, год спустя.

Вторая часть войска, которая в 874 году покинула Рептон в пору правления королей Гудрума, Оскетиля и Анунда, направилась в Кембридж и оставалась там в течение года. Затем войско переместилось в Уэссекс, последнее независимое королевство Англии, и король Альфред был вынужден заключить с викингами мир. В 875 876 годах зимний лагерь викингов находился в Уэйрхэме, а на следующий год в Эксетере. В конце лета 877 года викинги отправились в Мерсию «и разделили ее, и часть выделили во владение Кеолвульфу» (послушному им королю). Но на этом они не остановились. Они основали базу в Глостере, сразу после нового года вернулись обратно в Чиппенхем и захватили власть на большей части королевства Уэссекс. Король Альфред с горсткой своих сторонников бежал в болотистую местность в Ательнее. В течение весны 878 года ему удалось собрать войско, и в битве при Эдингтоне он одержал победу над викингами. При заключении мира викинга обещали покинуть Уэссекс, а их король Гудрум обещал креститься. Он, действительно, был вскоре окрещен вместе с тридцатью своими приближенными из числа знати, а король Альфред стал его крестным отцом. С ними обошлись самым дружеским образом, и они получили множество крестильных даров.

В 878 879 годах викинги зазимовали в Кирнесестере. Затем они отправились в Восточную Англию, и в Хронике говорится, что в 880 году они обосновались здесь и стали раздавать земельные угодья своим соплеменникам. Вместе с тем, одна группа викингов отплыла на континент, в Гент, и в последующие годы викингские набеги и грабежи происходили именно там.

После пятнадцати лет кочевой жизни в Англии викинги завоевали три из четырех королевств и присвоили себе землю, на которой поселились и стали ее возделывать. Гудрум, очевидно, скоро нарушил свой договор с королем Альфредом Великим, но в 886 году или чуть позднее был заключен новый договор, текст которого сохранился. В нем устанавливается граница между королевствами Альфреда и Гудрума (граница с другими викингскими королевствами осталась без изменений). Были установлены правила мирного сосуществования двух этнических групп. Граница проходила по реке Ли, от ее устья у Темзы (чуть восточнее Лондона, который Альфред отвоевал в 886 году) и шла на северо запад до ее истока, а отсюда до Бедфорда и по реке Уз до Уотлинг Стрит, старой римской дороги между Лондоном и Честером.

Мы не имеем точных данных о том, когда именно викинги, появившиеся в Англии в 865 году, решили поселиться здесь. В первые несколько лет они вели себя традиционно: грабежи и разбой, вымогательства и быстрые перемещения. Население, обитавшее вокруг постоянно меняющихся викингских баз и зимних лагерей, несомненно, должно было кормить большое войско (и было, вероятно, в состоянии делать это довольно часто). Многочисленные «мирные договоры» предусматривали выплату дани, прокорм войска, а также обмен заложниками и подкрепление договора клятвами. Существовали и отдельные договоры, очевидно, касательно зимних постоев. Впрочем, эти соглашения уместнее было бы называть «договоренностью», а не «заключением мира».

Множество найденных кладов, относящихся к этому времени, свидетельствует о смутных временах и о перемещениях викингов по всей Англии. Одна из многих ценных вещей, попавших в руки викингов, поддается точной идентификации и относится к 800 м годам. Это великолепно украшенная рукопись Евангелия «Codex Aureus». Есть сведения, что рукопись была выкуплена у язычников в обмен на золото. Но наиболее драматические следы от завоевателей остались на месте зимнего лагеря 873 874 годов в Рептоне, где в 700 е годы были похоронены многие короли Мерсии. Крепость и языческие могилы викингов, клады монет, зарытые именно в эти годы, можно объяснить только так и не иначе.

Викинги выбрали холм у реки Трент и огородили его полукруглым защитным рвом, оба конца которого отходили от церкви Святого Уайстана, которая таким образом играла роль воротной башни. Площадь укрепленного участка составляла около 1,5 гектара. Вокруг церкви были обнаружены многочисленные викингские могилы с богатым содержимым — монетами, мечами, молотом Тора. А за пределами защитного рва, неподалеку от него, находится несколько погребальных курганов, из которых один был исследован. Он был насыпан над богатым захоронением, окруженным множеством остатков человеческих скелетов, которые первоначально были захоронены в другом месте. Курган был, к сожалению, раскопан в 1680 е годы, и с этого времени главной могилы больше нет. Согласно описаниям, относящимся к 1727 году, речь идет о богатыре, ростом в 9 футов (около 2 метров 70 сантиметров), который находился в каменном гробу. Остальные кости принадлежат не менее чем 249 индивидам, из которых 80% составляют сильные мужчины, кости которых лишь в немногих редких случаях носят следы незалеченных ран, и это говорит о том, что они явно не были убиты во время сражения. В этой могиле также были найдены монеты, и, по всей вероятности, здесь погребена часть воинов, которые умерли в предыдущие годы и во время зимовки в Рептоне, в частности, от эпидемии, а затем были перезахоронены в кургане вокруг своего умершего хевдинга. Кто был этот человек, можно лишь гадать, но захоронение находится в руинах когда то очень величественного строения. Уровень пола чуть ниже земной поверхности, а низкий погребальный курган, покрывающий все это, имеет не круглую форму, как обычно, а почти четырехугольную.

Если истолкование этих захоронений соответствует истине, то можно предположить, что зима, отмеченная неисчислимыми бедствиями, и смерть большого хевдинга вызвали у многих желание покончить с превратностями викингской жизни и осесть на земле. Именно этот процесс и начался в Англии спустя два года. Речь, вероятно, не шла о возвращении в Скандинавию, поскольку в Дании найдено не так уж много вещей английского происхождения, относящихся к 800 м годам. Правда, в Норвегии таких вещей было обнаружено немало, но они, вероятно, происходят из Нортумбрии и их едва ли следует связывать с разбоем, чинимым викингами именно этого погибшего войска.

Вместе с тем, на континенте, в Западной Европе, викинги продолжали следовать своему традиционному стилю жизни. Но для них настали трудные времена, и в 892 году в Англию прибыло большое войско из Булони, а из района реки Луары привел свое войско хевдинг Хастинг. Викинги привезли с собой все имущество и, вероятно, готовы были осесть здесь навсегда, подобно своим удачливым собратьям. Это войско получило поддержку со стороны английских государств, где королями были викинги, но король Альфред организовал эффективную оборону и начал строительство оборонительных сооружений. Он собрал войско, которое в любой момент можно было выставить против неприятеля. Он разместил на побережье корабли, специально предназначенные для морских сражений с викингскими судами. Большое войско викингов из Дании также систематически получало энергичный отпор. Когда в 893 году викинги попытались найти прибежище в Честере, король Альфред приказал уничтожить все съестные припасы в округе, а когда викинги два года спустя укрепились у реки Ли, король Альфред отправился туда осенью и сделал все, чтобы им не достался собранный урожай. Он одерживал победы во многих сражениях, и к тому же в стране началась эпидемия, погубившая многих людей и животных. Одни устремились в Нортумбрию, другие в Восточную Англию. А лишенные денег и богатств викинги сели на корабли и отправились морем к берегам Сены.

Скандинавы в Англии

Альфред Великий умер в 899 году, но его наследники — дети и внуки — оказались столь же умелыми правителями. Викинги все еще оставались постоянной угрозой, как для властителей на европейском континенте, так и для королей в Ирландии и Англии. Постепенно Уэссекское королевство стало распространять свою власть все дальше на север, подкрепляя ее строительством укрепленных городов и крепостей. В 917— 918 годах король Эдуард (годы правления 899 924) завоевал всю территорию до реки Гумбер, а в 920 году он был официально провозглашен королем Нортумбрии. Однако это продолжалось недолго. В королевстве власть переходила из рук в руки, она оказывалась то у викингских королей, то у английских. Так продолжалось до 954 года.

В Нортумбрии и Йорке примерно до 880 года на троне находились послушные викингам короли. Затем власть перешла к королям викингам самого разного происхождения. Начиная со второго десятилетия 900 х годов, Ирландией правили, в основном, короли датской династии. Они обосновывали легитимность своей власти тем, что происходили от легендарного Ивара, который прибыл в Дублин в 857 году, а умер в 873. Он, по всей вероятности, был братом Халфдана и великим викингским королем. Его внук Сигтрюг женился на дочери короля Эдуарда, но вскоре после этого, в 927 году, умер. Его правнук был тем самым Олавом Годфредссоном, который умер в 941 году, однажды или дважды побывав до этого королем Йорка. Он и его шотландские союзники в 937 году потерпели поражение от сына короля Эдуарда Ательстана (годы правления 924 939) в битве при Брунанбурге (место не установлено), в котором участвовали многие короли и ярлы и которая была прославлена как в английских, так и в скандинавских письменных источниках. Сам Олав отправился в Дублин, но в 939 году возвратился обратно. Наконец, одно время в Нортумбрии правил король Эрик Кровавая Секира, изгнанный из Норвегии. Он царствовал в Йорке в течение двух коротких периодов, пока в 954 году не был отвергнут нортумбрийцами и убит в Стейнморе, после чего английский король Эдуард захватил власть и стал королем страны.

О внутренней политике викингских королей известно мало, но так же, как и повсюду в английском королевстве, власть утверждалась с помощью укрепленных городов и крепостей, «бургов», как старых, так и новых. Между двумя королевствами — Восточная Англия и Нортумбрия — была территория, которую занимали так называемые «Пять Бургов», куда входили Линкольн, Ноттингем, Дерби, Лестер и Стамфорд. Они имели иную структуру. В этот период скандинавы были связаны с определенными бургами.

Термин «область датского права» («Данелаг») часто используется для всего региона, между тем, как она («область») никогда не отличалась политической целостностью. После того как власть в Англии захватили викинги, английские короли позволили скандинавским группам населения руководствоваться собственными законами, то есть теми, которые были, несомненно, созданы под влиянием датчан или других скандинавов. Сообщение о географическом разграничении районов, входящих в «Область датского права» впервые было обнародовано в документах, относящихся к 1000 м годам и более позднему времени. Местности, на которые распространялась «область датского права» и где у власти стояли викинги, имели много общего. Там же были широко распространены скандинавские географические названия. Возможно, что многие правовые акты в тех районах, которые на юге четко очерчиваются древней дорогой Уолтинг Стрит, в 1000 е и 1100 е годы воспринимались как датские, хотя на самом деле они могли иметь иное происхождение.

Викинги сыграли большую роль в развитии городов в Англии — как прямо, так и косвенно. Многие укрепления, которые король Альфред и его потомки возвели именно для борьбы с викингами, преобразовались в города, поскольку к ним перешли многие функции центра, а в некоторых крепостях они уже существовали. Так, например, церкви и королевская резиденция уже существовали в старом римском городе Уинчестере, где затем были обновлены крепостные стены и создана новая городская планировка.

Почти все «бурги» викингов также переросли в города, и их было гораздо больше, чем упоминавшаяся выше пятерка. В частности, так возникли Кембридж, Бедфорд и Нортгемптон. В большинстве из этих населенных пунктов уже существовали функции центров, то есть, в частности, там был главный церковный храм или резиденция правителя, и многие из этих поселений, возможно, стали городами лишь тогда, когда власть перешла в руки англичан. Но раскопки показали, что важные городские структуры, входившие в «область датского права», Линкольн и Йорк, возникли в период присутствия там викингов. Город Линкольн стал особенно активно развиваться незадолго до 900 года или около этого времени. Тогда же появилась новая сеть городских улиц и новые поселения внутри старых городских стен. Активизировались торговые связи со всей Англией, с Рейнской областью и даже с более отдаленными регионами. Многие названия улиц имели типично скандинавское окончание «гате» (улица), например, Флаксенгате. Этот фактор, а также некоторые детали городской планировки явно свидетельствуют о скандинавском прошлом этого региона.

Город Йорк был основан римлянами, и многочисленные каменные строения и стены превратились в руины после того, как римляне ушли из Англии в 400 х годах. Но здесь вскоре возникла королевская резиденция англосаксов, а после того, как король Нортумбрии в 600 е годы принял христианство, здесь были построены церкви. Тем не менее, римская планировка и укрепления, а также военный лагерь римлян налагают свой отпечаток на структуру города и поныне. К тому времени, когда викинги завоевали Йорк в 866 году, он уже давно был процветающим торговым центром, но развивался он за пределами римских стен, к юго востоку, на другом берегу реки Фосс.

После завоевания викингами этого города, который они называли «Йорвик» вместо англосаксонского наименования «Эофорвик», торговое поселение вновь переместилось на мыс, к месту слияния рек Уз и Фосс. Это место было защищено отчасти реками, а отчасти старыми крепостными стенами. Они теперь были отреставрированы, а старая планировка была приспособлена к новым требованиям. Так же, как и в Линкольне, многие улицы теперь получили названия со скандинавским окончанием «гате». В особенности раскопки на улице Коппергате («улица Медников») дают представление о развитии, жизни и культуре Йорка в эпоху викингов, которые носили явно скандинавский отпечаток. По сути дела, речь идет не о чисто скандинавских, но об англо скандинавских чертах, подобно тому, как в Дублине отмечены черты ирландско скандинавские.

После ухода римлян район улицы Медников был заброшен, но с появлением здесь скандинавов он снова ожил. Около 935 года он был нарезан длинными, узкими и типично городскими парцеллами, разделенными плетнями. Дома были построены из дерева, оплетенного вокруг основы из столбов. Древняя улица, вероятно, находилась под современной улицей Медников, и потому ее обследовать невозможно. Средняя ширина домов была приблизительно 4 метра, а длина свыше 6, 8 метров. Граница между отдельными парцеллами сохранилась до наших дней. В обнаруженных при раскопках дворовых участках производились разного рода работы по металлу — со свинцом или железом, бронзой, серебром и золотом.

Изготовлялось множество предметов повседневного употребления, например, ножи и украшения. Были найдены отходы металла, которые образуются при чеканке монет, и свинцовые оттиски от пробных болванок. Здесь, на улице Медников, либо чеканились монеты, либо мастера делали штампы и пробные образцы, которые затем отдавались в чеканку.

Год 954, когда был побежден последний скандинавский король, не был отмечен ничем особенным. Ничто не предвещало, что этот год будет рубежом для владычества норманнов. Соотношение сил менялось прежде часто и много раз, и единство Англии уже давно стало свершившимся фактом. Йорк все еще находился под сильным скандинавским влиянием. Около 975 года на улице Медников появились новые типы домов. У них были бревенчатые стены, а в двух случаях были обнаружены еще строения, находившиеся позади домов на расстоянии нескольких метров. Находки показывают, что здесь были мастерские, а дома перед ними были жилые. (Часть их находилась за пределами раскопа.) Имелись также дома, которые функционировали как торговые лавки. Ремесленники постепенно освоили столярное дело, изготовление изделий из янтаря, а также изготовление медных сосудов, что, возможно, и дало улице название.

Раскопки улицы Медников также явно свидетельствуют о том, что здесь велась торговля, как местная, так и иноземная. Кроме товаров английского производства здесь были найдены предметы из Скандинавии, Ирландии и Шотландии и из многих мест. Византия представлена шелком, а Средний Восток (Красное море и Аденский залив) — раковинами «фарфоровой» улитки каури, которые использовались в древности у народов Азии и Африки в качестве так называемых раковинных денег и для изготовления украшений. Йорк был центром международной торговли, где, кроме собственной ремесленной продукции, продавались предметы роскоши из стран всего мира, а также, несомненно, многие товары из окрестных регионов.

Существование на этой улице было далеко не комфортным. У местных жителей встречались вши и блохи, а исследования отхожих мест показали, что почти у всех обитателей имелись глисты. Ремесленники жили жизнью, обычной для городов того времени, но, с точки зрения современного человека, их жизнь была нелегкой. Высшие классы, о которых можно прочесть в письменных источниках, в частности, Халфдан, короли Дублина, Эрик из Норвегии и последующие ярлы и их семьи и приближенные, вероятно, жили гораздо лучше. Местопребывание знати еще не было найдено при раскопках, но городские названия говорят о том, что скандинавские короли жили у восточных ворот римского форта, неподалеку от улицы Медников, а позднее обитали сразу же за пределами западной стены. Позднее резиденции правителей, вероятно, находились здесь, и именно здесь ярл Сигвард, умерший в 1055 году, повелел построить церковь Святого Олава.

Интерес, который скандинавские короли викинги проявляли к торговле, подтверждается тем, что они чеканили монеты. Так, например, Гудрум из Восточной Англии за короткое время своего правления с 880 по 890 е годы успел наладить чеканку монет. Незадолго до 900 года монеты чеканились в районе Фемборга и в Йорке, а с первой половины 900 х годов многие монеты, особенно из Йорка, имели своеобразные изображения мечей, знамен, птиц, молота Тора и так далее.

Такой город, как Йорк, который в 1066 году предположительно насчитывал свыше 10 тысяч жителей, разумеется, испытывал потребность в доставке потребительских товаров и сырья для работы ремесленников. С другой стороны, население страны и знать были в состоянии приобретать профессионально изготовленные товары и предметы роскоши. Нам мало что известно о том, как здесь жили скандинавские пришельцы, поскольку, неизвестно, кто жил в нескольких усадьбах эпохи викингов, найденных при раскопках в Йоркшире, — скандинавы или англосаксы. Речь идет об усадьбах Уоррам, Перси, Рибблехэд и Сими Фолдз.

Однако сильное скандинавское влияние на английский язык и многие скандинавские географические названия говорят о том, что влияние прибывших сюда скандинавов было велико, и число их, вероятно, было значительным. Причиной могли быть продолжающиеся контакты со Скандинавией и с другими скандинавскими поселениями на Британских островах, а также появление новых выходцев из Скандинавии, даже тогда, когда на протяжении 865 899 х годов войска викингов были вытеснены из Англии.

Так, в английском языке имеется около 600 скандинавских заимствований, и характерно то, что обычно они относятся к словам, связанным с предметами повседневной жизни, например, нож, шкура, крыша, окно, яйцо, болеть, умирать. Сюда можно причислить ряд важных грамматических элементов, например, множественные числа. Примечательно то, что и в английских диалектах имеется немало скандинавских слов, и в частности, термины из области земледелия, например, «сеновал», «телка», «нога», но сейчас они исчезают вместе с диалектами. Сильное воздействие на местный язык было обусловлено еще и тем, что многие древнеанглийские и древнескандинавские слова были схожи друг с другом. Так что известная степень понимания между двумя языками уже была налицо заранее, хотя схожесть едва ли была так уж велика. Возможно, уже в скором времени, в районах, где действовала «область датского права», возник смешанный диалект. Кроме того, из языковой ситуации можно понять, что после 1066 года многие осевшие здесь скандинавы сами возделывали землю и разводили скот, в противоположность тем, кого называли «норманнскими грабителями». А многие скандинавские заимствования в корабельном деле, которые очень быстро привились в английском языке, были, вероятно, обусловлены техническим превосходством в этом скандинавов. Во многих районах Восточной и Северо Западной Англии отмечается особенно большое количество скандинавских заимствований, и их распространение помогает понять, где именно находились поселения викингов. Так, около 850 географических названий имеют окончание «by» от норвежского «бю» во многих разновидностях поселений (Derby, Holtby, Sweinby, Ormesby), и имеется много окончаний, совпадающих со скандинавским словом «торп» («thorp»). В слове Тоуторп — первая часть слова связана со скандинавским мужским именем «Тове». Есть также слово «Виганторп» и множество других. Нередки также географические названия, где первая часть обозначает скандинавское имя, а вторая часть имеет английское происхождение. Например, Тоутон — имя Тове и английское окончание. В некоторых географических названиях слегка изменилось произношение, с тем чтобы приблизить его к скандинавскому языку. Так, Цессвик превратился в Кесвик, а Шиптон — в Скиптон. Бывали также переводы: «Чарчтаун» в «Чюркбю» («Церковный город»).

Вопросы наименования часто становятся предметом дискуссии, но на сегодняшний день общераспространенным является мнение о том, что наделы, усадьбы и поселения, которые хевдинги выделяли воинам своих отрядов, сохраняли прежние названия. Многое говорит за то, что основная масса географических названий, во всяком случае, тех, в которых первая часть представляет собой имя, а вторая — слово «поселение» («бю»), возникли, возможно, несколько позднее, в связи с разделом крупных земельных наделов на более мелкие. Они были отданы в собственность некоторым частным лицам и потому получили их имена. Поскольку власть находилась в руках скандинавов, и именно они принимали участие в разделе, то они и оказывали влияние на присвоение названий. Было основано также несколько новых усадеб с норвежскими названиями на окраинных землях. Их было, однако, не так много, поскольку плодородная земля была уже, как правило, роздана. В связи с тем, что скандинавские имена оказали влияние на язык и топонимику в «области датского права», то нет сомнения, что некоторые скандинавские названия могли возникнуть спустя долгое время после возникновения здесь викингских поселений. Это, в первую очередь, относится к названиям угодий и географическим названиям, которые содержат определения, связанные со скандинавской природой, а затем внедренные в английскую речь.

Географические имена говорят и о том, что скандинавские поселения на востоке преимущественно были датскими, что соответствует данным о пребывании здесь больших отрядов, хотя частично они принадлежали и норвежцам.

Примерно с 900 года появились норвежские поселения также и на северо западе Англии, и географические названия показывают, что норвежцы и датчане поселялись именно здесь. Многие из них, вероятно, прибыли сюда через Ирландию, Шотландию, остров Мэн или Восточную Англию.

Пожалуй, одной из наиболее важных находок в Восточной Англии, относящейся эпохе викингов, является колоссальный клад серебра, весом около 40 килограммов, который был зарыт приблизительно в 905 году в Куэрдейле (Ланкашир). Это самый большой из известных нам викингских кладов. И весьма вероятно, что часть богатства была добыта в Ирландии одним из тех, кто был изгнан из Дублина в 902 году, потому что среди серебряного лома имеются крупные подковообразные фибулы и браслеты того типа, который был особенно популярен в Ирландии. Клад содержит около 7 000 монет из самых разных мест. Большинство их относятся к викингским королевствам в Англии, но есть и монеты, относящиеся к независимым королевствам Англии, а также из западноевропейских стран и Хедебю, не считая арабских монет, пришедших через Русь. Кроме этого, имеется свыше 1300 фрагментов других серебряных изделий, несколько целых вещей и серебряный лом от бывших украшений, а также серебряные слитки.

Повсюду в районах, относящихся к «области датского права», встречаются языческие могилы викингов. Они найдены в 20 или 30 местах. Это единичные захоронения, в том числе и могилы женщин из Скандинавии. Как и в других местах, здесь среди прибывших в Англию скандинавов были и женщины. Вместе с тем, общее количество найденных захоронений не столь уж велико, если учесть численность поселенцев и их религию. Но многие викинги, несомненно, довольно быстро перешли в христианскую веру, особенно в Восточной Англии, где первый викингский король Гудрум был крещен уже в 878 году. Он отметил свой переход в новую веру, повелев в 880 х годах вычеканить на монетах свое христианское имя Ательстан, данное ему при крещении, а около 895 года в Восточной Англии стали чеканить монеты с именем Святого Эдмунда, то есть в память того короля, которого сами же викинги убили в 869 году. С началом нового столетия письменные источники больше не называют викингов Юго Восточной Англии язычниками, из чего можно сделать вывод, что к этому времени христианство уже было принято здесь официально.

В Северной Англии вырисовывается несколько более сложная картина. Годфред, который в 880 или в 881 году стал королем Йорка, был христианином и добрым другом монастырской общины Святого Кутберта. В Йорке в течение всего периода пребывания на троне королей скандинавов были архиепископы, хотя некоторые из этих королей оставались язычниками. В целом церковь в Северной Англии, вероятно, испытывала определенные трудности, поскольку на церковных кладбищах были обнаружены захоронения с множеством предметов, то есть произведенные в соответствии с языческим ритуалом. Такие погребения некоторое время были здесь обычным явлением. Не исключено, что многие церкви были заброшены, и нам точно известно, что часть монастырских подворий была покинута монахами, например, в Линдисфарне и в Уитби. У некоторых монет из Йорка, относящихся к первой половине 900 х годов, на одной стороне вычеканен молот Тора, а на другой — имя Святого Петера, и это свидетельствует об одновременном существовании обеих религий. Но к этому времени и в самих скандинавских странах начался процесс перехода в новую веру, так что многие скандинавы, находящиеся в Северной Англии, были, несомненно, окрещены еще до середины 900 х годов. Остальные очень скоро последовали их примеру.

Это явилось основой для расцвета искусства резьбы по камню и для появления здесь целого ряда наиболее заметных и интересных следов пребывания скандинавов в Англии. До их появления здесь каменная скульптура была почти исключительно связана с монастырями, но образцов ее почти не осталось. Однако новые поселенцы, особенно в Северной Англии, обнаружили большое пристрастие к созданию памятников из камня. Они, однако, стремились к новым формам и новым сюжетам в соответствии со своим вкусом и своими обычаями.

Большинство изделий из камня, относящихся преимущественно к 900 м годам, представляют собою кресты и надгробия в форме домов. Последние получили названия «hogbacks», то есть крутых горных хребтов, по изогнутым конькам крыш, которые были характерны для мирских строений того времени. В одном только Йорке имеются остатки свыше 500 крестов и надгробий. Многие из них декорированы в скандинавском или, вернее, в англо скандинавском стиле. Здесь прослеживаются стили Борре, Йеллинг и их вариации. Некоторые сюжеты относятся к известным героическим сагам или к скандинавской мифологии. Так, например, супергерой Сигурд, убийца Фафнира, изображен на одном из крестов из Хальтона в Ланкашире. На камне из Госфорта в Кумбрии, близ Ирландского моря, можно видеть сцену, изображающую рыбалку Тора, который хочет поймать Мидгордского змея, а на одном из наиболее богато декорированных крестов, также из Госфорта, сцена, вероятно, представлена с целью противопоставления языческой мифологии и христианства. Многие изображенные на камнях сюжеты сегодня не поддаются расшифровке. Тем не менее, не приходится сомневаться в том, что речь здесь идет о христианских монументах, хотя в декоре видны языческие элементы, а некоторые сюжеты явно носят мирской характер. Это, в частности, относится к изображению коня на надгробном камне в Соккбэрне, а также изображению воина в полном вооружении, со шлемом, щитом, мечом, копьем и боевым топором в Мидлтоне, а сверху крест декорирован изображением растянутого, ленточной формы, животного в стиле Йеллинг.

Количество каменных изваяний и значительные различия в степени мастерства их изготовления говорят о том, что они были распространены среди достаточно широких слоев населения, и, возможно, также у англичан. Некоторые из прекрасных каменных надгробий были обнаружены в могильнике около собора в Йорке, относящегося к викингскому периоду. Но с другой стороны, многие изваяния, находящиеся вблизи сельских церквей, представляют собой грубые поделки, декор которых подчас выполнен по шаблону. В некоторых случаях работы осуществлены на достаточно высоком уровне, но сюжеты и орнамент нанесены на них методом просверливания в камне небольших отверстий. Этот метод известен больше в английском искусстве, и к скандинавскому искусству не относится. На многих камнях неровности и неудачные места скрыты под слоем гипса. Все каменные изваяния, вероятно, были ярко окрашены, поскольку часто обнаруживаются следы краски, так же как и на рунических камнях в Скандинавии.

В заключение следует отметить, что в Йорке было весьма высоко ценимо скальдическое искусство, во всяком случае, во времена царствования здесь короля Эрика Кровавая Секира. Согласно саге, исландец Эгиль Скаллагримссон слагал стихи в его пиршественной зале, подобно тому, как он ранее слагал стихи в пиршественной зале английского короля Ательстана, однако здесь едва ли многим было понятно его искусство. После смерти короля Эрика неизвестный скальд сочинил в память о нем величественную песнь под названием «Эйриксмаль».

Новые походы и завоевания

На протяжении большей части 900 х годов многие скандинавы удовлетворяли свою жажду серебра в Восточной Европе. А усилия северных королей по укреплению безопасности своих стран поставили заслон воинственной агрессивности многих викингов. Теперь возможность вернуться живыми и в добром здравии из викингских походов в западноевропейские земли становилась все более проблематичной. Благодаря этому, данные территории отныне в большей или меньшей степени были избавлены от нашествия викингов. Но около 970 980 х годов картина кардинально изменилась.

Изменения, происходившие на Востоке, привели к тому, что поток арабского серебра около 970 года внезапно прекратился, и это привело к далеко идущим последствиям в Скандинавии. В 978 году король Англии Эдуард был убит при загадочных обстоятельствах, и королем стал его брат Этельред, в возрасте всего десяти лет. Управление страной отмечалось внутренними противоречиями, и уже в 980 году на английской земле вновь появились викинги. В основном они устремились на южное и западное побережье Англии, их набеги происходили в 980 году и в два последующих года, хотя поначалу они не носили массового характера. «Англосаксонская хроника» повествует, что в 980 году Саутгемптон разорили викинги, прибывшие на 7 кораблях, а в 983 году викинги прибыли на трех кораблях в Портленд, и не исключено, что некоторые их отряды явились из Ирландии.

Но уже начиная с 991 года, на территории Англии стали появляться большие викингские флотилии. В этом году поход на Англию совершил Олав Трюггвессон (который в ту пору еще не был королем Норвегии). Хроника повествует, что он приплыл к берегам Юго Восточной Англии на 93 кораблях «со своими датскими людьми». Он беспощадно грабил население, одержал победу в битве с англичанами и в сражении при Малдоне в Эссексе убил героического Биртнота. Этот герой был прославлен в знаменитой скальдической песне. Было решено, что войско («датские люди») получат откуп в 10 000 фунтов серебра за то, чтобы прекратить опустошение Англии. Это был первый случай из многочисленных выплат «данегельд» на данном этапе пребывания викингов в Англии. Начиная с этого времени и до того, как в 1016 году Кнуд Великий стал единым королем Англии и Дании, Хроника почти ежегодно повествует о неслыханных бедствиях, навлекаемых на страну викингами. Повествование пестрит сообщениями о предательствах, трусости, неумелой организации, ошибочных решениях короля Этельреда и его людей и вообще о серьезных неудачах, которые переживает английская сторона. В целом это было отражением реальности, но одновременно и попыткой оправдать задним числом гибель английского королевства. Эти разделы хроники были написаны после окончательного завоевания Англии, и записи были сделаны автором, испытывающим в полной мере горечь поражения своего народа.

В 994 году на сцене вновь появляется Олав Трюггвессон, на этот раз в союзе с датским королем Свеном Вилобородым. Их флотилия насчитывала 94 корабля. Они безуспешно пытались захватить Лондон и совершали опустошительные набеги, пока не было заключено соглашение о том, что они получат 16 000 фунтов серебра и провиант. Набеги проходили по классической схеме, и войско викингов обосновалось на зимний постой в Саутгемптоне. С Олавом было заключено особое соглашение. Он был крещен, получил от короля богатые дары, а взамен обещал больше никогда не появляться в Англии с враждебным умыслом. Хроника подчеркивает, что он сдержал свое обещание. Но ничего не говорит о том, что причиной было, вероятно, другое. Вернувшись с добычей в Норвегию, Олав стал там королем, а около 1000 го года был убит. Погиб он в сражении со своим прежним союзником Свеном Вилобородым. Вскоре после возвращения в Скандинавию Олав и Свен (а также шведский король Олоф) стали чеканить монеты, которые впервые в Скандинавии были сделаны по образцу хорошо известных и ценимых повсюду английских монет.

С 997 года активность «датского войска» снова возросла. В 1000 м году был перерыв, возможно, из за того, что многие отправились домой, чтобы принять участие в скандинавских междоусобицах. Но Хроника сообщает, что в этом году войско викингов находилось в Нормандии и что английский король Этельред сам подверг опустошительному разграблению Северо Западную Англию и остров Мэн, возможно, чтобы разделаться с обитавшими там норманнскими поселенцами. Год спустя викингское войско снова появилось в Англии и в 1002 году получило дань в размере 24 000 фунтов серебра. В том же году король Этельред укрепил родственную связь с правителями Нормандии женитьбой на Эмме, сестре герцога Ричарда, после чего 13 ноября приказал убить всех датчан, находившихся в Англии. Едва ли в его намерения входило убить поголовно всех людей скандинавского происхождения, чьи семьи долго проживали в стране. Но, тем не менее, погибли многие, в том числе сестра Свена Вилобородого и его зять Пал лиг, который прежде служил в войске короля Этельреда, но в 1001 году предал его и примкнул к завоевателям.

В два последующих года король Свен подверг разграблению большие территории в Южной и Восточной Англии. Возможно, это был акт мести. В 1005 году флотилия отправилась в Данию в связи с жестоким голодом, поразившем Англию. В 1006 году викинги возвратились в Англию и год спустя получили в виде дани 36 000 фунтов серебра. А в 1009 году в страну явился могущественный датский хевдинг Торкиль Длинный, а вслед за ним и другие хевдинги с многочисленным флотом. Жители Восточного Кента сразу же выплатили им 3 000 фунтов серебра, после чего викинги отправились на остров Уайт, который, как и много раз прежде, стал их базой, откуда они совершали набеги на Южную Англию. Войско двинулось дальше, продолжая разбой и грабежи и опустошая все вокруг, и в 1011 году король Этельред и его советники снова принимают решение откупиться от викингов. Но прежде чем им удалось собрать деньги для выкупа, был разграблен Кентербери, и архиепископ оказался пленником норманнов. В ярости оттого, что он отказался заплатить за себя выкуп, викинги убили его. (Позднейшие источники утверждают, что викинги потребовали 3 000 фунтов серебра). Хроника красноречиво описывает, как викинги, упившись вином и захмелев, приказали привести архиепископа к месту своего пиршества (вероятно, это был праздничный ужин их предводителей). Они швыряли в него костями и бычьими головами, а один из пирующих ударил его по голове обухом топора «и таким образом послал в царствие Божие его светлую душу». Вскоре после Пасхи 1012 года была выплачена огромная сумма в 48 000 фунтов серебра. Войско викингов после этого распалось, но 45 кораблей под командованием Торкиля поступили на службу к королю Этельреду, и Торкиль пообещал защищать королевство.

Набеги на Англию происходили по классической схеме. Разрозненные нападения небольших отрядов, затем — появление огромного мобильного войска, зимовки, быстро растущая сумма дани от 10 000 фунтов серебра в 991 году до 48 000 в 1012 году, а затем — поступление викингов на службу к королям, чтобы воспрепятствовать набегам других викингов. Но в 1013 году Свен Вилобородый выступил с большой флотилией, намереваясь завоевать всю Англию. Его сопровождал сын Кнуд, которому еще не исполнилось и 20 лет. Некоторые из судов выглядели так, как корабли № 2 и № 5, найденные в Скульделеве. 25 лет спустя флот этот был ярко описан в литературе. Войско высадилось в Сэндвиче, в Кенте, и в течение нескольких месяцев после молниеносного нападения страна была порабощена. Затем войско захватило районы, находившиеся в пределах «области датского права», население которых проявило полную покорность и тем самым избежало грабежей. Викинги двинулись отсюда на юг, на запад и на север. Вся страна покорилась им, а король Этельред с женой Эммой и сыновьями нашли прибежище в Нормандии. Свен стал королем Англии и потребовал дани и содержания для своего войска. Того же потребовал и Торкиль Длинный, который не примкнул к королю Свену и флот которого стоял на Темзе.

3 февраля 1014 года Свен Вилобородый умер. Войско избрало королем его сына Кнуда, однако англичане вновь призвали на трон Этельреда. Было собрано английское войско, и Кнуд с его людьми были изгнаны из Англии. По пути домой, в Данию, корабли пристали к берегу в Сэндвиче и оставили здесь заложников, которых Свен получил в связи с заключением договоров, но теперь у этих людей были отрублены руки, отрезаны уши и носы. Войско Торкиля Длинного получило от Этельреда 21 000 фунтов серебра. Возможно, английский король предчувствовал, что вскоре ему могут снова понадобиться услуги Торкиля.

В Дании королем стал брат Кнуда Харальд. Он помог восстановить вернувшуюся домой флотилию, так как вовсе не был заинтересован в том, чтобы его честолюбивый брат с огромным войском оставался в королевстве. В 1015 году Кнуд вновь выступил в поход на своих кораблях.

Скальд Оттар Черный написал в честь Кнуда стихотворение «Кнудсдрапа», в котором есть такие строки:

Юный воин! Ты

Вывел в море корабли.

Никто в мире еще

Не отправляйся в воинский поход

Столь юным, как ты,

Полным отваги и дерзости.

Ты был во главе флотилии.

В гневе пристал ты к берегу,

Кнуд, с красным щитом.

На сей раз оборону Англии возглавил энергичный сын Этельреда Эдмунд, который наследовал королевский трон после смерти Этельреда в апреле 1016 года. Однако страна была ослаблена бесчисленными изменами, и в большом сражении при Ассандуне победу одержал Кнуд. «Англосаксонская хроника» говорит об этом времени: «Погибла вся английская знать». После этого Эдмунд и Кнуд заключили соглашение о разделе страны, однако еще до конца 1016 года Эдмунд умер, а Кнуд стал единодержавным королем Англии.

Войско Свена и Кнуда прославилось тем, что завоевало всю Англию, но оно было, безусловно, организовано по тому же принципу, что и другие викингские войска, действовавшие за пределами Скандинавии. Оно состояло из военных отрядов, и во главе каждого был предводитель, а король являлся главой всех предводителей. Но количество отрядов в войске Свена и Кнуда было, вероятно, достаточно велико, а сами они ясно представляли себе конечную цель похода и были, по всей видимости, выдающимися военачальниками.

Очевидно, в 1013 и в 1015 годах собрать войско для походов на Англию было делом несложным, поскольку скандинавским викингам было уже давно известно, что богатства этой страны почти неисчерпаемы и добыть их не так уж трудно. В отрядах были люди со всей Скандинавии, так же, как и в войске, совершившим поход на Англию в 911 году. Так, например, Олав Харальдссон (Святой), будущий король Норвегии, находился в войске Торкиля Длинного во время походов в 1009 1012 годах. Многие проявили отвагу в сражениях и вернулись домой с серебром, овеянные славой. Они могли бесконечно рассказывать о своих подвигах в Англии, В Швеции, где существовал обычай воздвигать памятные камни во времена походов на Англию и позднее, когда ветеранов этих походов уже не было в живых, многие викинги были увековечены в рунических надписях, как, например, Ульф из Иттергерде в Упланде. Памятная руническая надпись о нем заканчивается такими словами: «И Ульф получил в Англии плату трижды. Сперва заплатил Тосте. Затем заплатил Торкиль. Затем заплатил Кнуд». Тосте был, вероятно, шведским хевдингом. Торкиль — это знаменитый предводитель похода на Англию по прозвищу Длинный. А Кнуд — это король Кнуд Великий. Другие неплохо пожили на чужбине прежде, чем закончить там свои дни. Это, вероятно, относится и к тем, в память о ком был воздвигнут рунический камень в Валлеберга, в Сконе. Надпись на нем гласит: «Свен и Торгот воздвигли эти памятные камни в честь Манне и Свенне. Да поможет Бог их душам. Но они лежат в Лондоне». (Возможно, эти погибшие викинги находились в войске Кнуда, после того, как он стал королем Англии). А некоторым так и не удалось побывать в походах. На руническом камне в Хусбю Лихундра в Упланде, четверо вспоминают о своем брате Свене, который «умер в Юлланде, когда он должен был отправиться в Англию». Одно лишь намерение отправиться в Англию оказалось достойным того, чтобы быть запечатленным на руническом камне.

Правление Кнуда Великого и последующий период

В первые годы своего правления королю Кнуду предстояло многое сделать. Страна была поделена на четыре «ярлства» в соответствии с прежними королевствами. Кнуд сохранил за собой Уэссекс, Торкиль Длинный получил Восточную Англию, норвежец Эрик Ярл, принадлежащий к могущественному роду трендских ярлов, получил Нортумбрию, а английский перебежчик ольдерман Идрик Стреона, который находился то на одной, то на другой стороне, получил в управление Мерсию. Но уже в 1017 году Кнуд приказал убить его и, как отмечает английский источник, «это было справедливо». Другие представители английской знати также были убиты, и среди них сын Этельреда от первого брака Эадвиг. Многие родовитые люди были изгнаны из страны. В том же году Кнуд женился на вдове Этельреда Эмме, два сына которой находились в Нормандии. Таким образом, он породнился с древним английским королевским домом. Эмма родила ему двоих детей — сына Хардекнуда и дочь Гунхильду. При этом у Кнуда была и другая жена Эльфгифу (или Альфива) из Нортгемптона, от которой у него было два сына, Харальд и Свен. Большое войско викингов продолжало находиться в Англии, но в 1018 году ситуация в стране настолько стабилизировалась, что оказалось возможным его распустить. Это произошло после того, как викинги получили в виде дани неслыханную доселе сумму в 72 000 фунтов серебра, один только Лондон выплатил им 10 500 фунтов серебра. Однако Кнуд оставил себе 40 кораблей. Это были отборные отряды — верные своему королю, прекрасно вооруженные, отважные скандинавские воины, и Кнуд, которого многие все еще считали викингским узурпатором, мог рассчитывать на них, как на опору своей власти.

В период его правления в Англии появилась новая аристократия, обязанная своим возвышением королю Кнуду. В бесконечных сражениях, происходивших после 991 года, погибли многие представители древних родов, а некоторые были казнены королем по подозрению в измене или изгнаны из страны. Кнуду пришлось вновь воссоздавать структуру королевской власти, но его приближенные не относились к числу тех, кто служил королю Этельреду. В связи с этим происходило перераспределение земельных угодий, и имели место изменения в управлении страной.

В 1018 году умер король Дании Харальд, и зимой 1019/1020 года Кнуд отбыл туда, чтобы наследовать датский престол после брата, а бразды правления в Англии он передал в руки Торкиля Длинного. Из Дании Кнуд отправляет послание к английскому народу, рассчитывая, что оно будет оглашено по всей стране. В нем он как бы отчитывается о результатах своего правления. Он напоминает, что защитил Англию от угроз со стороны датчан, подчеркивает свою роль как английского короля христианина и говорит о своем авторитете среди английских подданных. Позднее Трокиль Длинный стал представителем Кнуда в Дании и правил страной за малолетнего Хардекнуда. В 1020 х годах Кнуд стал предъявлять свои притязания на Норвегию, и в 1028 году он отвоевал страну у Олава Святого. Вскоре после этого страной стала править его жена Эльфгифу вместе со своим сыном Свеном. В 1027 году Кнуду покорился шотландский король, и в очередном послании к английскому народу, которое Кнуд отправил во время своего путешествия в Рим в 1027 году, он именует себя королем всей Англии, Дании, а также королем норвежцев и некоторой части свеев, то есть шведов. В Риме он присутствует на коронации императора Священной Римской империи Конрада, и ему оказывают королевские почести. Он заключает договоры, выгодные для англичан и скандинавов, и договаривается о браке между сыном Конрада Хенриком, который впоследствии стал императором, и своей дочерью Гунхильдой (Кунигундой). Брак был заключен в 1036 году, но через несколько лет Гунхильда умерла.

Кнуд был, в первую очередь, английским королем. Он отправлялся в Скандинавию лишь тогда, когда возникали какие либо проблемы, а также для того (как он сам писал в своих посланиях), чтобы воспрепятствовать новым нашествиям викингов на Англию. Он обеспечил мир в стране, в течение многих лет подвергавшейся разграблениям, и внутри королевства также не было никаких признаков волнений. Мир оплачивался содержанием его войска, но англичанам это казалось более безболезненным и дешевым выходом, чем грабежи и выплаты «дагенгельд» неприятелю, разорявшему страну.

Кнуд уважал древние английские законы и приносил богатые дары церкви. Он стал подлинно английским королем и нередко публично приносил извинения за старые грехи викингов. Во искупление за мученическую смерть короля Восточной Англии Эдмунда в 869 году, он повелел построить большую церковь в монастыре Святого Эдмунда в Бери. В 1012 году он устроил пышную церемонию перенесения тела убитого викингами архиепископа из Лондона в Кентербери. А как искупление за кровавую бойню в Ассандуне он повелел в 1016 году построить церковь на месте этого сражения. Многие церкви получили от него богатые дары, и передача одного из них, позолоченного алтарного креста церкви Нью Минстер в Уинчестере около 1031 года, была изображена на рисунке в церковной поминальной книге. Кнуд и Эмма подолгу жили в Уинчестере, и здесь же в 1035 году после своей смерти в возрасте сорока лет Кнуд был погребен во втором по величине главном городском соборе Олд Минстер. Этому очень юному викингскому королю удалось изменить свой имидж и стать английским королем, который достойно правил страной. Описание Кнуда, сделанное гораздо позднее в произведении «Кнютлинге Сага», относящемся к середине 1200 х годов, которому хочется верить, гласит: «Кнуд был очень высокого роста и очень сильный. На вид он был очень пригожий, несмотря на то, что нос у него был тонкий, курносый и немного кривой. Он был светловолосый, с красивыми волосами и широкими плечами, но лучше всего были его глаза, красивые и с острым взглядом».

С кончиной Кнуда со стабильностью в стране было покончено, и большая «империя» сразу же распалась. Хардекнуд был в Дании, и, несмотря на отчаянное сопротивление Эммы и других, королем Англии стал сын Эльфгифу Харальд. Альфред и один из двух сыновей Эммы от Этельреда прибыли из Нормандии, но были убиты, Эмме пришлось бежать. Харальд умер в 1040 году. Хардекнуд и Эмма вернулись в Англию, где Хардекнуд потребовал колоссальную дань для 60 кораблей, которые сопровождали его. Хардекнуд умер в 1042 году. Хроника сообщает: «Он стоял с хмельным напитком в руках, но вдруг упал и забился в страшных судорогах». В другом сообщении о смерти Хардекнуда говорится: «За все время правления он не сделал ничего, достойного короля».

Все четверо детей Кнуда умерли без наследников, и поэтому королем стал второй сын Эммы от Этельреда, Эдуард, который вошел в историю под именем Эдуарда Исповедника. Эмма была женой двух королей, матерью двух королей и видела на английском троне каждого сына от обоих своих мужей. В годы правления Хардекнуда она поручила одному из монахов монастыря Св. Омера в Фландерне создать историю о Кнуде и его подвигах, чтобы передать ее двум оставшимся в живых сыновьям. Сохранился рисунок, на котором изображены эти сыновья с матерью и монахом, передающим ей свой труд. Именно в этом труде содержится яркое описание флотилий Кнуда и Свена, отплывающих из Дании на завоевание Англии. В этом труде ничего не говорится о проблемах, с которыми сталкивались Этельред и Англия. Эмма умерла в 1052 году, и так же, как Кнуд и Хардекнуд, была погребена в Уинчестерском соборе Олд Минстер.

Эдуард Исповедник женился на Эдит, дочери могущественного ярла Годвина, который был связан родственными узами с датским королевским домом и был обязан ему своим возвышением. Но с появлением на английском троне Эдуарда, который вырос в Нормандии, нормандское влияние начинает вытеснять скандинавское. В 1051 году Эдуард отменяет пошлину на содержание войска. За счет этих денег прежде содержались все скандинавские наемные солдаты с тех самых пор, как Торкиль Длинный в 1012 году перешел на службу к королю Этельреду. Теперь все они были отосланы домой.

Эдуард умер бездетным в 1066 году, и королем Англии стал брат Эдит, ярл Гарольд Годвинссон. Однако другие также имели виды на английский трон, и в сентябре король Норвегии, Харальд Суровый Правитель, выступил в поход на Англию. Подобно Свену Вилобородому, он решил начать завоевание английских земель с Северной Англии, где среди населения процент скандинавов был достаточно велик. Но в битве при Стамфорд Бридж войско его было разбито королем Гарольдом, а сам он был убит.

Спустя десять дней на берегах Южной Англии, также с целью завоевания английской земли, высадился герцог Вильгельм Нормандский, и Гарольд Годвинссон поспешил на юг. Однако в битве при Гастингсе его войско потерпело поражение, а сам он погиб, и в день Рождества 1066 года потомок нормандских викингов Вильгельм был коронован в Англии на царство. Спустя десять лет судьбоносная битва при Гастингсе и все, связанные с ней события, были изображены в нормандской версии на настенном ковре, который затем оказался в соборе Байе в Нормандии.

С воцарением Вильгельма в Англии возникло новое правление и появилась верхушка франко нормандской знати. Это вызвало ряд волнений в стране. В 1069 году вспыхнуло большое восстание в Северной Англии. Оно было подавлено с необычайной жестокостью. На этом фоне незамеченным прошло появление больших викингских флотилий в 1069, 1070 и 1075 годах под предводительством членов датского королевского дома. В 1085 году король Дании Кнуд собрал огромный флот для завоевания той страны, где некогда царствовал его тезка и брат его прабабки. Однако Вильгельм также собрал в Англии огромную военную силу. Впрочем, флот Кнуда так и не тронулся с места. Самого его задержали беспорядки на южной границе королевства, а осенью часть флота распалась. Тех, кто повернул домой, стали ожесточенно преследовать приближенные короля Кнуда. Возникла смута, и в результате король Кнуд был убит. Это произошло в церкви английского великомученика Святого Албана в Оденсе в 1086 году. Из за своей мечты о завоевании Англии король Кнуд стал, таким образом, первым королем святым в Дании, однако он так и не стал викингским королем в Англии. Такова была последняя попытка скандинавов завоевать Англию.

Почти в течение ста лет расстановка сил в Англии определялась скандинавами. Свен, Кнуд и Хардекнуд были английскими королями. Многие другие скандинавы также участвовали в управлении страной, многие служили в королевских флотилиях. На этом отрезке времени реальное вторжение в Англию успеха не имело. Вместе с тем, появление новой правящей верхушки из числа норманнов наложило известный отпечаток на искусство и культуру Англии, особенно в южных ее областях, где обреталось большинство выходцев из Скандинавии.

Знаменитые скальды прославили в своих стихах Кнуда Великого, и, в частности, упоминавшийся выше исландец Оттар помимо этого сочинил также песнь в честь Олава Святого, короля Норвегии, и Олафа Шетконунга, короля Швеции. Скандинавский вкус явно прослеживается в орнаментальном искусстве и на предметах, производившихся в Англии. В период, когда в Англии и Дании были общие короли, господствующим являлся стиль Рингерике, который сам возник под влиянием английского искусства, и потому был близок вкусу англичан и не представлял особых трудностей для английских мастеров. Один из превосходных примеров этого стиля можно видеть на камне, находящемся на кладбище при главной церкви Лондона, соборе Святого Павла.

В Уинчестере и во многих других местах Южной Англии были найдены предметы, орнаментированные в стиле Рингерике. Этот стиль был очень распространен, и в некоторых случаях его можно видеть в оформлении церковных книг. Стиль Урнес, который к середине 1000 х годов сменил в Скандинавии стиль Рингерике, также представлен в Англии. Его, в частности, можно наблюдать в каменной резьбе храмов, таких, как Йевингтонский собор в Эссексе, Саузвелл Минстер в Ноттингемшире и собор Норвич в Восточной Англии. Прослеживается этот стиль также на различных металлических изделиях и, в частности, на епископском посохе из Дюрхэма. Пристрастие к викингским стилям сохранялось до 1100 х годов, но стили Рингерике и Урнес так и не стали преобладать в английском искусстве или оказывать на него влияние, как это происходило с более древними скандинавскими стилями за сто лет до этого в Северной Англии.

Для Скандинавии этот период в истории Англии имел колоссальное значение. Все события были более тесно связаны со Скандинавией, чем викингские походы 800 х годов, и в них участвовали выходцы из всех скандинавских стран. Те, кто выжил в сражениях, получили свою долю от огромных сумм серебра, выплачивавшихся англичанами в качестве «данегельд» и «воинских пошлин» до 1051 года, а также от грабежей, имевших место в 991 — 1016 е годы, хотя львиную долю, само собою, получили предводители викингов. Были выплачены миллионы монет. Сегодня обнаружена лишь часть этих богатств, но и она производит впечатление. Свыше 40 000 английских монет было найдено в Скандинавии, и число находок постоянно растет. Около 3 300 было найдено в Норвегии, 5 300 — в Дании и 34 000 — в Швеции, но соотношение их численности наверняка обусловлено экономическими системами в разных районах, а вовсе не числом участников походов в Англию из этих стран и не размерами их доходов. Нет ничего удивительного в том, что английские монеты еще долгое время после 995 года служили образцом при чеканке скандинавских монет.

Помимо монет в Скандинавии были найдены и многие другие предметы английского происхождения. Впрочем, не исключено, что кое какие из этих вещей могли оказаться здесь в результате торговых связей. Так, один из английских письменных источников, относящихся к 1000 году, указывает, что Йорк был богатым городом, поскольку большие богатства привозились сюда купцами, которые прибывали отовсюду и, в особенности, из Дании.

Влияние английской церкви было значительным, особенно в Норвегии и Дании. Английские духовные лица занимали церковные должности в этих странах. Популярностью пользовались английские святые, и в скандинавском языке имеются многочисленные заимствования английских церковных терминов. Английское влияние прослеживается в древней норвежской каменной архитектуре, несомненно, привнесенное представителями высших классов, которые полжизни провели в Англии. Во времена правления Кнуда Великого Англия, Норвегия и Дания во многих отношениях представляли собой единый культурный регион, и те, кто задавал тон в культуре, ездили из страны в страну в сопровождении большой свиты. События, связанные с Англией, более, чем когда бы то ни было, способствовали вовлечению Скандинавии в международный исторический процесс.

Исландия, Фарерские острова, Гренландия и Америка

Эпоха викингов сыграла основополагающую роль для районов и островов Северной Атлантики. Исландия, Фарерские острова и Гренландия были колонизованы скандинавскими земледельцами, и потому данные территории на сегодняшний день относятся к Скандинавии. Здесь речь не шла о викингской экспансии в буквальном смысле, поскольку, если не считать возможного присутствия нескольких отшельников в Ирландии, Исландии и на Фарерских островах, эти территории не были заселены, а в тех районах Гренландии, которые начали осваиваться в то время скандинавами, люди вообще не обитали (эскимосы жили на территориях, расположенных дальше к северу). Здесь некого было завоевывать и грабить. Но земли здесь было много, и на ней можно было жить и добывать пропитание. Викинги привозили с собой семьи, скот и все движимое имущество. Они преуспели в создании здесь новых общин. В Гренландии, где природные условия едва ли позволяли успешно вести сельское хозяйство, к концу средневековья скандинавские поселения прекратили свое существование. Но большая часть жителей современной Исландии и Фарерских островов является прямыми потомками викингских поселенцев. Сюда следует прибавить и то, что скандинавы были первыми европейцами, ступившими на землю Америки. Это были земледельцы из Гренландии, которые достигли берегов североамериканского континента. Но земля тут была уже обитаема, и поселения скандинавов здесь едва ли могли возникнуть.

Те, кто дерзал переплыть море, чтобы обзавестись землей на этих новых территориях, были по преимуществу норвежцы, и даже если природные условия там могли оказаться суровыми, они во многом напоминали условия большинства районов Норвегии. К тому же земля здесь лежала нетронутая. В основном, экономика напоминала ту, к которой они привыкли дома. Это было сочетание скотоводства, рыболовства, охоты на птиц, морских и лесных животных, а также сбора лесных ягод. Что касается выращивания зерна, то оно в северных широтах, разумеется, играло куда меньшую роль. И так же, как в Северной Норвегии и Шотландии, здесь не было почвы для возникновения городов или международных торговых центров. Единственным главным отличием от Норвегии было то, что здесь не было бескрайних лесов с хорошей древесиной, а лишь кустарники и мелкие деревья. Жителям приходилось обходиться плавником, то есть деревьями, выкидываемыми морем. Эта древесина, по всей вероятности, не была приспособлена для строительства эластичных викингских судов.

Основной причиной, которая могла побудить переселенцев обитать изолированно, на самом краю известной в ту эпоху земли, была тяга к хорошей плодородной земле, на которой легче было прокормиться с семьей, нежели у себя на родине, где земля могла быть истощенной или неплодородной, либо, возможно, по закону переходила в руки других наследников. Вместе с тем, политические притязания и жажда приключений, несомненно, также играли свою роль. В исландской литературе, как уже отмечалось, вероятно не без основания, указывается еще один мотив исхода из родных краев, а именно — стремление к свободе.

Многие крупные землевладельцы отплыли от берегов Норвегии, дабы не попасть под власть к королю Харальду Прекрасноволосому. В поселениях на Северной Атлантике не было ни короля, ни ярла, и еще долгое время после эпохи викингов здесь сохранялось сообщество крупных землевладельцев с известной формой демократии и достаточно высоким уровнем политической самостоятельности. Впрочем, время от времени имело место и переселение в другие регионы. На новых землях открывались большие возможности, и многие впервые учились справляться с трудностями бытия на новом месте. Осуществимость путешествий в Северную Америку с целью освоения новых земель обеспечивалась для скандинавов, благодаря прекрасным судам и мастерскому кораблевождению. А укрепление связей с окружающим миром было необходимо для выживания в рамках традиционной крестьянской экономики со скандинавскими корнями. Для плавания в Северную Америку непригодны были узкие, легкие военные корабли. Здесь нужны были прочные торговые суда, на которых можно было пускаться в открытое море в штормовую погоду и на которых можно было перевозить множество людей с домашними животными и всем тем, что было необходимо для жизни на колонизованных землях. Их можно было нагружать большим количеством местных изделий, за которые потом можно было выручить средства на покупку необходимых товаров. Возможно, это были торговые суда типа корабля № 1 из Скульделев. Именно такие суда использовались поселенцами и их потомками. Но, несмотря на высокое качество судов и выдающееся мастерство мореходов, сохранилось немало рассказов о кораблекрушениях и о людях, выпавших за борт, а также о судах, которые из за несовершенства навигации сбивались с курса и часто приплывали совсем не к той земле, куда направлялись.

Обычно поселенцы отплывали из родных мест с группами домочадцев, со своими рабами и во главе с предводителями. Суда, помимо сырьевых материалов, заполнялись всем необходимым, чего могло не быть там, куда они отправлялись. Перевозилось огромное количество животных, создававших затем новые популяции на новом месте. В особенности много брали коз, коров, лошадей, собак, но в первую очередь, овец. Возможно, на новое место привозились зерно и семена для выращивания овощей. Скорее всего, поселенцы в первые годы, пока поголовье скота не увеличивалось, а посевы не начинали давать урожаи, должны были кормиться рыболовством, охотой, дикими растениями и ягодами, а также молочными продуктами. Условия жизни в Северной Атлантике были крайне примитивными, как и у тех, кто поселился в Америке. Классовое разделение общества существовало еще дома, и на новых территориях выделялась группа предводителей, которые захватывали себе земли, зачастую огромные угодья, образуя новый высший класс. Постепенно жизнь обретала черты, присущие скандинавским традициям, но с отпечатком местных условий и статуса поселенцев. Общехозяйственное устройство было вопросом выбора среди многих возможностей.

В имеющихся письменных источниках нет никаких сведений о том, когда и как появились самые первые поселения на Фарерских островах, в Исландии и Гренландии. К тому же, письменных источников эпохи викингов, которые сообщали бы о колонизации Северной Атлантики, Шотландии и окружающих островов, сохранилось крайне мало. Некоторые из них, такие как, например, описание, сделанное Адамом Бременским около 1075 года, подчеркивают, главным образом, удаленность этих мест от западноевропейских центров. Адам Бременский, в частности, рассказывает об исландцах: «Они живут исключительно разведением скота и одеваются в звериные шкуры. У них не растет зерно, и очень мало деревьев. Кроме того, они живут в землянках и делят кров, ночлег и пищу со своими животными. Таким образом, живут они в святой простоте и не требуют больше того, что может им предложить сама природа». Вероятно, Адам имеет в виду непонятную ему вулканическую деятельность, когда он пишет о том, что «снег такой черный и сухой от старости, что может гореть, если его подожгут». О населении Гренландии Адам пишет: «Из за соленой воды люди здесь зеленые, и потому земля эта была так названа (гренланд — зеленая земля)». Далее он рассказывает, что архиепископ Гамбургско Бременский, который был церковным главой Исландии и Гренландии, отправил послание их жителям, в котором обещал в скором времени посетить их. Едва ли можно поверить, что он и вправду намеревался это сделать.

Вместе с тем, сохранилась богатая литература, созданная в 1100 1200 е годы, или позднее, и посвященная описанию эпохи викингов в Северной Атлантике. Это, в основном, исландская литература, творившаяся в среде, задававшей тон в эти изменчивые времена. Сюда входят и саги, и произведения исторического характера, и своды законов. В то же время поэтических произведений, посвященных этим регионам, существует не так уж много. Именно в этих письменных источниках мы находим целую галерею персонажей и описание многих драматических событий, которые составляют яркую часть истории этих краев. Истории эти отражают интересы того времени, исторические взгляды и литературные традиции тех лет. Некоторые из них были частично сфабрикованы на основе географических названий, наблюдений за природными явлениями и представлений о существовавших когда то поселениях или оставшихся от них развалин. Лишь изредка можно было проследить прямую связь между произведениями исландской литературы и реальными археологическими находками, относящимися к эпохе викингов. Хронологически они отделены друг от друга длительным отрезком времени — тремя или четырьмя столетиями. Но даже если допустить, что истории об Эрике Рыжем и его семье, поселившихся в Гренландии, или о Лейфе Счастливом, достигшем берегов Америки, содержат лишь едва различимую крупицу исторической истины, то все же не следует не принимать во внимание этих явно беллетризированных версий отдельных, наиболее увлекательных, эпизодов эпохи викингов. В то же время их следует, в основном, воспринимать как литературные произведения и иметь в виду, что это отнюдь не свидетельства очевидцев.

Поселения в Исландии и на Фарерских островах

Исландия — это вулканический остров, площадью 103 500 кв. километров и протяженностью около 500 километров с востока на запад. Самая северная часть страны почти достигает Полярного круга, но ответвление Гольфстрима смягчает здесь климат. Остров расположен на расстоянии примерно 570 морских миль (около 1050 километров) от Норвегии, и путь оттуда идет через безбрежные морские пространства. Единственная возможность высадиться на сушу во время этого пути — это зайти на Фарерские острова, а если повернуть чуть южнее, то можно приблизиться к Шетландским островам. Исландия — страна, «неуютная» для поселенцев из за частых землетрясений, горячих источников, гейзеров, а также многочисленных вулканов, которые уже в ту пору были активными. Однако с изрезанным побережьем, обширными территориями глетчеров (ледников) и пустынными горами поселенцы из Норвегии были уже знакомы у себя дома, но зато здесь, в Исландии, были хорошие пастбища для скота, множество птиц, моржи, тюлени, много рыбы в море и реках. Были также леса, хотя и не очень густые, где росли карликовая береза, верба и кустарник. Вдоль побережья была масса плавника — выброшенной морем древесины, которая могла пойти на строительство домов и других построек.

Открытие Исландии и ее древнейшая история описаны в сагах. Наиболее важным письменным источником является знаменитое сочинение Ари Торгильссона «Книга исландцев», созданное около 1120 — 1130 х годов. Ари, по прозвищу Ученый, принадлежал, вероятно, к наиболее знающим и образованным кругам жителей острова, а его труд явился результатом серьезных исследований истории страны, примерно до 1120 года. Это небольшое сочинение с четкой хронологией. Вот что пишет Ари о начале колонизации Исландии: «Исландия была впервые заселена людьми из Норвегии в годы правления Харальда Прекрасноволосого, сына Халфдана Черного. По рассказам моего воспитателя Тейта, мудрейшего из всех, кого я знал, сына епископа Ислейфа, моего дяди Торкеля Геллессона, который помнил стародавние времена, а также Турид, дочери Снорре Доброго, мудрой женщины, знания которой были достоверны, это произошло в ту пору, когда Ивар, сын Рагнара Лодброка убил Эдмунда Святого, короля англов. Это было через 870 зим после Рождества Христова, так написано в его истории. Ингольф — так звали человека из Норвегии, и о нем правдиво рассказано, что он первым отправился в Исландию сперва, когда Харальду Прекрасноволосому сравнялось 16 зим, а потом опять спустя несколько зим. Он поселился к югу от Рейкьявика».

Ари также рассказывает, что спустя 60 лет страна была заселена, то есть это произошло около 930 года. Как и позднее, поселения, очевидно, возникали вдоль побережья, на просторах Южной Исландии и, помимо ее южной части, по долинам рек в других районах страны. Во многих местах были обнаружены языческие могилы, относящиеся к концу 880 х годов или к 900 м годам. Таким образом, это согласуется с сообщением Ари о том, когда в Исландии появились первые поселения скандинавов. О самом открытии Исландии рассказано в «Книге о поселенцах», пространном труде, который восходит к 1100 му году, но дошел до нас в более поздних редакциях и который подробно излагает историю колонизации Исландии. Здесь сообщается приблизительно о 430 предводителях поселений, а также об их предках и потомках. Целью этого труда было, вероятно, составление регистра земельных владений и поддержки притязаний на землю тех родов, которые находились у власти в 1100 е годы.

Здесь повествуется и о человеке по имени Наддод, который достиг берегов Исландии еще до Ингольфа из за того, что его корабль сбился с курса. Другие, которых звали Гардар Сварварссон и Флоке Вильгердарссон, очевидно, также были одними из первых, кто посетил Исландию, и не исключено, что люди бывали здесь и еще раньше. В различных письменных источниках, относящихся к началу 300 х годов, упоминается остров под названием Туле, который должен находиться далеко к северу от Британии, где море к северу от него покрыто льдом. Туле упоминается, в частности, в географическом труде, относящемся к 825 году и написанном ирландским монахом Дикуилом. Он рассказывает об ирландских отшельниках, нашедших прибежище на Туле, где в середине лета было так светло, что ночью можно было искать вшей не хуже, чем днем. Описание Туле вполне подходит к Исландии. У Ари тоже есть рассказ об ирландских монахах, которые спешно покинули страну, когда туда явились норманны. Археологических следов поселений, более древних, чем скандинавские, здесь не обнаружено, несмотря на многочисленные попытки, и можно предположить, что сведения Ари основаны на его знакомстве с некоторыми церковными предметами, которые попали в Исландию вместе с викингами из Ирландии. Хотя все источники утверждают, что поселенцы явились, в основном, из Западной и Северной Норвегии, в них упоминается также о том, что часть их прибыла из скандинавских поселений на Британских островах, в частности, из Шотландии и Ирландии. Некоторые из них были женаты на кельтских женщинах, а иные привезли с собой кельтских рабов. Об этом свидетельствуют также географические названия, где первая часть — слово кельтского происхождения, например, «Брьянслекр» (от имени «Бриан») или имена собственные, такие, как Ньял, главный герой знаменитой саги о Ньяле, написанной около 1280 года, где упоминается о битве при Клонтарфе близ Дублина в 1014 году.

Среди примерно трехсот языческих захоронений эпохи викингов, которые были обнаружены повсеместно в Исландии, безусловно, есть такие, в которых погребены первые колонисты, хотя ни один из них персонально не был идентифицирован. Усадеб, которые наверняка можно было бы датировать ранним периодом, также не удалось обнаружить при раскопках. Хотя Хвитархолт в Южной Исландии, несомненно, относится к эпохе викингов, а археологические исследования показали, что поселения в Рейкьявике очень древние. На сегодня не существует точных данных в отношении датирования усадьбы Стренг и других усадеб, раскопанных в 1939 году на обширной южноисландской долине Тьорсардалур. Долгое время считалось, что усадьбы были засыпаны пеплом во время большого извержения вулкана Гекла в 1104 году и после этого покинуты. Но новейшие исследования показывают, что здесь были поселения и после этого года. Едва ли случайно то, что Ингольф высадился именно в Рейкьявике. Здесь была удобная гавань, обширные луга, много птиц, лежбища тюленей, изобилие рыбы в реках и озерах вблизи побережья, а также водились киты. Имелись здесь и горячие источники, что позволяло выращивать ячмень и варить пиво. Согласно сообщению Ари Торгильссона именно вблизи Рейкьявика был создан старейший из всех известных исландских общественных институтов, тинг Кьяларнес. Инициаторами его создания были, вероятно, сын Ингольфа Торстейн и другие окрестные хевдинги, и Ари полагает, что это произошло немного ранее или около 900 го года. К тингам поселенцы привыкли еще дома. Это были общественные собрания свободных людей, которые под предводительством хевдингов устанавливали законы, решали правовые споры и дела, представлявшие общий интерес. Тинг Кьяларнес был, по утверждению Ари, прямым предшественником альтинга, который был учрежден во время собрания на Поле тингов, что чуть восточнее Рейкьявика, около 930 года и который стал всеобщим тингом для всей Исландии. Сюда съезжались хевдинги со своими людьми в середине лета на две недели. Здесь вырабатывались и утверждались новые законы, обсуждались политические и другие вопросы, с помощью законов решались споры, заключались договора и происходили торги. Именно на альтинге встречались жители со всех районов Исландии, это всеобщее собрание выполняло многие социальные и культурные функции.

Чтобы не допускать распространения распрей за пределы своей округи, жители позднее поделили Исландию на округа, каждый из которых имел три или четыре местных тинга. Предводители этих тингов были главами местных родов и назывались «годи», их общественные функции были, в первую очередь, связаны с тингами. В большом своде законов, который по неизвестным причинам был назван «Серый Гусь» и который содержит многие уложения, относящиеся к 1100 м годам и сохранившиеся в рукописях конца 1200 х годов, можно, по мнению исследователей, почерпнуть много сведений о древней общественной организации Исландии и о ее правовой базе, созданной в 900 е годы, а также о культурно исторических условиях. В эпоху викингов у Исландии были многочисленные связи с внешним миром. И, в первую очередь, с Норвегией и Британскими островами. В «Книге поселенцев» указывается время плавания — от пяти до семи суток (вероятно, при благоприятной погоде). Исландцы посещали также Гренландию, которая была колонизована преимущественно ими, и многие другие регионы. Ездили они много и часто. Некоторые отправлялись в торговые поездки, чтобы привезти домой все необходимое для жизни. Продавали, главным образом, шерстяные изделия, но исландские соколы также пользовались большим спросом. После открытия Гренландии торговля велась и с этим регионом. Некоторые отправлялись время от времени в качестве воинов или в своего рода познавательные поездки ко дворам знаменитых королей. Особую категорию представляли исландские скальды. Приходилось исландцам также выезжать для улаживания дел по наследству или для заключения политических договоров с норвежскими королями, у которых очень скоро пробудился интерес к большому свободному государству в Атлантическом океане. Под сильным нажимом Улава Трюггвессона на альтинге в 1000 (или 999) году было решено перейти в христианскую веру, но с некоторыми модификациями. В годы правления Олава Харальдссона (Святого), который в исландской литературе носит прозвище «Толстый», в Исландию были посланы епископы миссионеры, которые попытались внедрить на острове устои христианской жизни. Первым исландцем, ставшим епископом, был Ислейф, сын которого был одним из информаторов Ари Торгильссона и который был посвящен в сан в Бремене в 1056 году. Рассказывается, что он сперва посетил папу в Риме и германского императора Генриха Третьего, которому он преподнес редкостный подарок — гренландского белого медведя. В конце 1000 х годов в Скальхолте, на юге страны, был основан первый епископат в Исландии, а в 1106 году создан еще один епископат в Холаре, на севере страны.

Начиная с 1000 х годов, были также заключены договора с норвежскими королями, призванные уладить некоторые внутренние проблемы, а в 1261 1264 годах исландцы признали формальное верховенство Норвегии над страной и при этом обязались платить налоги норвежскому королю. Период так называемой свободной страны остался в прошлом. С 1380 года Исландией, как и Норвегией, правил датский король. В 1944 году Исландия снова избрала форму существования как независимая республика.

Фарерские острова — представляют собою самую высокую часть подводного горного хребта, который связывает Исландию с Шотландией. Архипелаг насчитывает 18 островов и несколько небольших островков и шхер, общая площадь которых составляет 1399 кв. километров. Они протянуты с севера на юг на расстоянии свыше 113 километров. Климат смягчается течением Гольфстрим. Здесь очень много хороших пастбищ и богатая птичья фауна, а в море — изобилие рыбы и водятся киты. В период заселения архипелага здесь была обширная кустарниковая растительность, а на побережье скапливалось большое количество плавника.

У нас нет достоверных сведений о том, когда были колонизованы Фарерские острова, но их местоположение заставляет предполагать, что скандинавские крестьяне стали селиться на Оркнейских и Шетландских островах, возможно, еще до или одновременно с заселением Ирландии. Упоминавшийся раннее ирландский монах Дику иль писал в 825 году, что ирландские отшельники жили уже почти сто лет на некоем безымянном архипелаге к северу от Британии, где было бесчисленное количество овец и множество морских птиц. Но затем они вынуждены были переселиться отсюда из за скандинавских морских разбойников. Но хотя название «Фарерские острова» (Фореойене) и означает «Овечьи острова», пока что нет достоверных сведений о том, что описание Дикуиля относится к данному архипелагу, и так же, как в Исландии, не обнаружено следов, которые говорили бы о том, что до появления викингов тут жили люди.

Постепенно здесь производились раскопки усадеб, могил и так далее, относящихся к этому периоду. Выяснилось, что многие из самых древних усадеб исчезли на дне моря из за опускания суши и эрозии. Так, например, в Квивике осталась лишь верхняя часть усадьбы викингского периода. Вместе с тем, поселения в Тофтанесе и Лейрвике настолько древние, относящиеся к 900 м годам или ранее, что по многочисленным сделанным здесь находкам можно прояснить вопрос о том, когда были колонизованы Фарерские острова и как жили их первые обитатели.

В целом же сведения о Фарерских островах эпохи викингов разрознены и часто недостоверны. «Фарерская Сага», основное действие которой происходит в десятилетия до и после 1000 года, сообщает, что первым поселенцем на островах был Грим Камбан и что он прибыл сюда в пору правления Харальда Прекрасноволосого. Сага повествует о блестящем герое по имени Сигмунд Брестессон, который ввел на островах христианскую веру, о его недруге Тронде из Гете, а также об отношениях фарерцев и норвежских королей и о многом другом. Однако сага была сочинена, вероятно, в XIII веке, а точнее, приблизительно в 1200 году. Вместе с тем, географические названия, языковые и другие факторы говорят о том, что часть норвежских поселенцев прибыла сюда из кельтскоговорящих регионов (прозвище Грима — «Камбан» кельтского происхождения), а также из Исландии и из тех мест, о которых говорится в «Фарерской Саге». Но основная часть поселенцев, без сомнения, была из Норвегии. Внешние связи также главным образом осуществлялись с Норвегией и Британскими островами, и немало поселенцев, возможно, задержались на архипелаге по пути в Исландию или обратно, Экспорт с Фарерских островов, прежде всего, был связан с шерстью и шерстяными изделиями. Так же, как Исландия и скандинавские поселения в Шотландии, Фарерские острова попали под власть Норвегии. Это произошло, скорее всего, в 1000 х годах. В 1380 году острова вместе с Норвегией отошли к датской короне.

Поселенцы в Гренландии и открытие Америки

Колонизация скандинавами Гренландии освещена гораздо лучше, чем заселение Фарерских островов. Самыми важными источниками являются «Книга об исландцах» Ари Торгильссона (сведения в ней основаны на рассказах дяди Ари, который, в свою очередь, слышал их от человека, сопровождавшего Эрика Рыжего во время путешествия в Гренландию), а также «Книга о поселенцах». Сюда можно также причислить две красочные исландские саги: «Сагу о гренландцах» и «Сагу об Эрике Рыжем», в которых говорится о первых поселениях в Гренландии и прежде всего о путешествии в Винланд (то есть в Америку). Но саги эти были созданы не ранее начала 1200 х годов и, подобно любой другой литературе такого рода, внутренне противоречивы и фантастичны. Но там, где содержание их совпадает, мы, во всяком случае, имеем дело с устной традицией, которая лежит в основе этих повествований, поскольку едва ли можно предположить, что сочинители были знакомы с трудами друг друга. Кроме этих сочинений, в нашем распоряжении имеются результаты археологических раскопок, которые также освещают эпоху викингов в Гренландии и путешествия их в Америку.

Как известно, большая часть территории Гренландии покрыта материковым льдом и снегом, однако южная ее оконечность находится гораздо южнее Исландии, на одной широте с Шетландскими островами и городами Норвегии Осло и Бергеном. Вдоль Юго Западной Гренландии, по берегам фьордов, глубоко врезающихся в сушу, имеются плодородные пастбища. Именно здесь находятся районы, лучше всего приспособленные для ведения сельского хозяйства, хотя они почти примыкают к материковому льду. Здесь около 985 года обосновались первые поселенцы, прибывшие на кораблях, во главе с Эриком Рыжим из Брейди фьорда в Северо Западной Исландии. В «Книге об исландцах» говорится, что Эрик назвал страну «Гренландией» (то есть «Зеленой страной») так как полагал, что красивое название скорее привлечет сюда новых поселенцев.

Гренландия была, вероятно, открыта человеком по имени Гунбьерн, корабль которого сбился с курса (очевидно, это был обычный вариант открытия новых земель в Северной Атлантике). Сага рассказывает, что территория эта была тщательно обследована Эриком Рыжим до того, как он и сопровождавшие его исландцы, отправились туда на поселение, и эти сведения, скорее всего, соответствуют действительности. Согласно «Книге о поселенцах», 25 кораблей вышли из Исландии, но лишь 14 из них достигли берегов Гренландии. Остальные либо погибли, либо повернули обратно. Эрик и его жена Тьодхильд взяли себе землю у берегов самого живописного фьорда, которому они дали название Эрикс фьорд, и здесь они построили усадьбу Братталид (В районе современного Квагссиарссука неподалеку от аэропорта Нарссарссуака). Здесь, по берегам Эрикс фьорда раскинулись плодородные пастбища, а сама усадьба Братталид находилась на большой, по гренландским условиям, плодородной равнине, а позади нее была цветущая зеленая долина. От усадьбы Братталид недалеко до Гардара (Игалико), второго из лучших сельскохозяйственных районов Гренландии, где с 1125 года находился епископат страны. Вскоре были заселены так называемые Восточный поселок (в районе современного Квакворток/Юлианехоб) и Западный поселок (вокруг района Нуук/Годтхоб). Сельское хозяйство основывалось на разведении овец, коз и крупного рогатого скота. Одной из главных причин, из за чего Гренландия казалась столь привлекательной, были ее обширные пастбища, которых не было в Исландии. Там, после почти столетнего использования почвенный слой, вероятно, утратил свои качества или даже вообще мог исчезнуть. Но в Гренландии земля была свежей и нетронутой. Здесь никогда прежде не жили крестьяне. Климат был несколько мягче, по сравнению с сегодняшним, и так же, как на Фарерских островах, часть низменности, делавшей этот край столь привлекательным, впоследствии была поглощена морем. К тому же, в те годы здесь было довольно много плавника.

Разумеется, кроме сельского хозяйства, поселенцы занимались рыболовством, тюленьим и китовым промыслом, охотой на диких северных оленей, медведей и птиц. И необходимый ввоз металлов, в первую очередь железа, а также древесины, зерна и предметов обихода мог оплачиваться товарами, особенно высоко ценимыми в Европе. Это были шкуры белых медведей и полярных лис, охотничьи соколы, моржовый зуб или зуб нарвалов, шедший на изготовление художественных изделий, канаты из моржовых шкур. Ценился китовый ус, который вшивался в одежды для придания ей формы и плотности. Но самое главное, отсюда вывозились живые белые медведи. Многое из перечисленного приходилось добывать, отправляясь в опасные путешествия далеко на Север.

Население в Гренландии страдало от частых эпидемий среди животных и людей, недородов, долгих периодов непогоды и даже небольших климатических колебаний. В конце средних веков поселенцы здесь вымерли по до сих пор не установленной причине. Но в эпоху викингов им здесь жилось неплохо, и они активно поддерживали связи с внешним миром. Около 1000 го года здесь было введено христианство. Письменные источники не имеют единого мнения о том, как это произошло, исходила ли инициатива из Исландии или из Норвегии — двух стран, с которыми у гренландцев были наиболее тесные связи.

Археологами на месте усадьбы Братталид была раскопана крохотная церквушка с толстыми стенами из дерна, шириной всего в 2 метра и длиной в 3, 5 метра. Возможно, это самая древняя церковь в Гренландии, построенная во времена Эрика Рыжего или несколько позднее, и, возможно, Тьодхильдой, о которой рассказано в саге об Эрике Рыжем. Здесь также рассказывается, что церковь была построена поодаль от жилых домов, поскольку Эрик не признавал христианской религии. Но это наверняка не более чем домысел сочинителя. Во всяком случае, церковь находилась близко от того строения, которое вполне могло быть главным жилым домом усадьбы во времена Эрика Рыжего. Но в период создания саги она в самом деле была расположена далеко от главного дома. Возможно, ко времени написания саги местоположение самого старого жилого дома усадьбы забылось, но осталась память о том, где находилась самая древняя церковь. Вокруг церкви захоронено 155 человек — 64 мужчины, 37 женщин и 34 ребенка. Имеется еще 20 скелетов, пол которых идентифицировать не удалось. Имеется также общая могила для 12 человек и десятилетнего ребенка, которые, скорее всего, умерли в другом месте, а потом были перенесены сюда. На этом кладбище, несомненно, покоятся многие из первых поселенцев и, возможно, даже некоторые из тех, память о которых так хорошо сохранилась, благодаря сагам. Люди, жившие в Гренландии, были высокого роста и могучего телосложения. Средний рост женщин достигал 160 сантиметров, а мужчин 173 сантиметра, и многие из них были ростом в 184 185 сантиметров.

Это вполне согласуется с тем, что было установлено и в других регионах Скандинавии, в том числе и средняя продолжительность жизни. Если не считать 12 умерших из общей могилы, то 7 из 52 мужчин были в возрасте 20 40 лет, 23 — в возрасте 40 60 лет, а возраст 12 умерших неизвестен, но приблизительно они были чуть старше двадцати лет. Четырнадцати женщинам было от 20 до 40 лет, двенадцати — от 40 до 60 лет, трем — более шестидесяти лет и последним восьми — несколько более двадцати. Ни у кого не было обнаружено кариеса, хотя зубы были достаточно стерты. Большинство людей старшего возраста страдали подагрой. У многих было искривление позвоночника и отсутствие гибкости в ногах. Но и это не было особенностью, присущей лишь поселенцам Гренландии. Скандинавских языческих могил обнаружено не было, и единственным дошедшим до нас свидетельством дохристианской веры, которая здесь просуществовала не более 15 лет, был маленький молот Тора, вырезанный на предмете из мыльного камня, найденном на месте усадьбы Братталид.

В сагах говорится, что Америка (Винланд) была открыта во время одного из долгих путешествий в Гренландию из Исландии или Норвегии, когда суда сбились с курса. Но «Сага о гренландцах» приписывает честь открытия Америки Бьярне, сыну Херйолфа, который отправился в путешествие вместе с Эриком Рыжим (Бьярне, однако, не остался на американской земле), в то время как «Сага об Эрике Рыжем» говорит о том, что Винланд был открыт Лейфом Счастливым, сыном Эрика. Открытие новой земли было весьма престижным подвигом. Саги рассказывают о двух посещениях Америки и они, во всяком случае, едины в том, что Лейф там присутствовал и что предводителем второй экспедиции был исландец Торфин Карлсефне.

Вместе с тем, восточное побережье Северной Америки имеет большую протяженность, и предметом многих споров был вопрос о том, какие районы носили названия Винланд, Маркланд (Лесная Земля) и Хеллуланд — Стенландет или Клиппеландет (Каменистая или Скалистая Земля). Возможно, речь идет о Ньюфаундленде или острове Баффинова Земля на севере. На северной оконечности Ньюфаундленда найдены, безусловно относящиеся к скандинавским поселениям эпохи викингов в Америке, большие строения скандинавского облика со стенами из дерна, такие же, как в Исландии и Гренландии, а также многие предметы скандинавского происхождения, например, булавка для застегивания одежды из тех, которые были в ходу у викингов в Ирландии. Здесь добывалось железо из местной руды и производились кузнечные работы, а также разнообразные работы, материалом для которых служила древесина из здешних густых лесов, Здесь были ресурсы, о которых поселенцы могли лишь мечтать: земля, пригодная для земледелия, хороший климат, охота и рыболовство и, в первую очередь, то, что, например, в Гренландии приходилось возить издалека: железо и хорошая древесина для строительства кораблей.

Однако со временем новые поселенцы в Северной Атлантике достигли обитаемых районов, и местные индейцы или эскимосы, которых скандинавы называли «скреллингами», были настроены враждебно. Это обстоятельство, а также оторванность от родни и друзей, несомненно, послужили причиной того, что путешествия к американскому материку остались всего лишь экспедициями и не привели к созданию постоянных поселений. Тут саги, судя по всему, правы. Но эти путешествия продолжались и в средние века, поскольку отсюда, по крайней мере, можно было привозить нужное сырье.

Постройки в районе Мидоус использовались лишь короткий период, и хотя они датируются временем знаменитых экспедиций, описанных в сагах, вполне возможно, что они были возведены отнюдь не теми, кто нам известен из саг. Существуют также теории о том, что поселение Мидоус было этапным для походов дальше на юг и что Винланд в действительности находился, возможно, в районе залива Святого Лаврентия, который одновременно является и северной границей произрастания винограда. Но если не считать норвежской монеты времен короля Олава Кюрре (1066 1080), которая была найдена в индейском поселении в штате Мэйн, дальше на юге нет никаких следов пребывания скандинавов, в том числе, и в средние века. Однако к этому времени относятся некоторые находки на местах эскимосских поселений в арктической части Канады, которые говорят об известной связи между двумя народностями, если только эти предметы не были подобраны среди обломков затонувших судов, взяты у убитых скандинавов, гренландцев или были подобраны в их временных сезонных поселениях на далеком севере.

Путешествия в страну Винланд поражают воображение. Неужели скандинавы могли добраться столь далеко и открыть Америку задолго до Колумба? Энтузиасты этой теории даже представили себе, что викинга исследовали весь американский континент. Находки различных древнескандинавских предметов, которые были привезены в Америку в более позднее время, подогревали ажиотаж, а многие сооружения и предметы искусства в Северной Америке, Мексике и даже Южной Америке ошибочно были истолкованы как следы пребывания здесь викингов. Более тою, в разных местах имеются поддельные рунические камни (например, Кенсингтонский рунический камень) и другие псевдоскандинавские предметы.

Скандинавское население Гренландии «У края земли» признало верховную власть Норвегии в 1261 году, а в 1380 году перешло под юрисдикцию Дании. В Европе их помнили еще долгое время после того, как связь с ними была прервана. Так в 1712 году король Дании и Норвегии послал в Гренландию экспедицию во главе со священником Хансом Эгеде, с тем чтобы распространить среди потомков викингов христианскую веру. Но на этой территории никого из них не осталось, ее уже давно заняли эскимосы, предки нынешних гренландцев. Только их и обнаружил приехавший в Гренландию Ханс Эгеде. Вместе с тем, эта экспедиция явилась началом возобновления контактов между Гренландией и Данией.

Регион Балтийского моря, Русь, Византия и Халифат

Походы скандинавов на восток и на юг в корне отличались от колонизации ими территорий на побережье Северной Атлантики, простиравшихся «до самого края земли». Отправляясь на восток и на юг, можно было достичь крупнейших культурных и торговых центров того времени — Византии и арабского Халифата. Находившаяся на востоке Русь также обладала немалыми богатствами, поскольку отсюда в страны Востока и Юга направлялись товары, пользовавшиеся большим спросом, в том числе, ценная пушнина и рабы.

К тому же походы скандинавов в эти края не требовали многодневного плавания в открытом море. Путь от берегов Дании и Швеции до восточного побережья Балтийского моря был не так уж и долог. А отсюда берут свое начало большие реки, ведущие в глубь европейского континента. По их берегам возникали торговые центры, например, Волин и Трузо на Одере и Висле. Некоторые реки вели к торговым центрам Руси, таким, как Старая Ладога в 12 километрах к югу от впадения реки Волхов в Ладожское озеро, Новгород у истока Волхова из озера Ильмень, Киев на Днепре, Булгар в месте слияния Волги и Камы. Этими водными путями плыли скандинавы, и в русском княжестве они иногда (но не всегда) встречали поселенцев из восточной части нынешней Швеции. Плывя дальше, по Черному и Каспийскому морям, скандинавы доплывали до сказочной Византии, которой правили восточно римские императоры, или Халифата и Багдада, многолетней резиденции халифов, города, своим великолепием и пышностью затмевавшего даже Византию. Те, кто отваживался на поход в Восточную Европу, Византию и Халифат, могли добыть здесь много золота, серебра, богатых товаров и вдобавок покрыть свое имя неувядаемой славой. Среди них были торговые люди, викинги, предводители дружин со своей личной стражей и наемными воинами. Некоторые из скандинавов поселялись на землях Руси и становились земледельцами.

Между тем плавание по рекам таило в себе немало трудностей и опасностей. В некоторых местах суда приходилось тащить по суше, чтобы перебраться на другую реку или миновать опасные, порожистые и каменистые участки пути с бурным течением. В таких местах путники были более всего уязвимы для вражеских набегов, и риск подвергнуться нападению племен, живших по берегам этих рек, был здесь особенно велик. Для того, чтобы суда легче было тащить волоком, а при путешествии по рекам этого было не избежать, скандинавы обычно предпочитали отправляться в такие походы на небольших, легких ладьях, наподобие тех, что были найдены в озере Тингстеде, на Готланде, или тех, которые были изображены на готландских памятных камнях. Во всяком случае, попытка воссоздать копию ладьи «Крампмаккен» и пройти на ней по рекам путями скандинавов, доказала, что это было вполне возможно. Так что для подобных походов древние скандинавы вероятнее всего использовали местные, речные ладьи, а не большие корабли викингов, бороздившие моря.

Обширный восточноевропейский регион, куда направлялись скандинавы, был в тот период населен многочисленными и самыми разными племенами и народами. К югу от Балтийского моря обитали западные славяне, земли которых на западе граничили с Саксонией и Данией. Территорию на восточном побережье Балтики, вплоть до Финского залива, занимали балты и финно угорские племена. Их владения простирались на север и на восток до Финляндии. В 900 е годы возникло польское государство, и в 968 году в Польше было принято христианство, между тем, как остальные народы на побережье Балтийского моря приобщились к христианской вере лишь в XI XII веках.

К востоку от балтов и западных славян, и дальше на юг, жили восточные славяне, которые находились под властью скандинавского рода «русь». В 900 е годы их государство со столицей Киевом стало одним из самых могущественных в Восточной Европе, а в 988 году они приняли христианство. От них то и произошло название страны «Русь». На юго востоке находились владения тюркских хазар, простиравшиеся от Аральского моря на востоке и до Днепра на западе, от Кавказа на юге и до излучины Волги на севере. Столицей их царства был Атиль (или Итиль) в устье Волги. Официально хазары исповедовали иудейскую веру, но в их стране было немало и других религий. Государство хазар распалось во второй половине 900 х годов. Столицей тюркских приволжских болгар, которые в 920 е годы приняли исламскую веру, был торговый центр Булгар в излучине Волги. В те времена это был крупнейший центр торговли пушниной. Ценные меха привозились сюда из холодных северных регионов. Спрос на них был велик как на юге, так и на востоке, и торговым людям приходилось проделывать долгий путь по рекам или по караванным дорогам. Здесь шла торговля с арабами и другими восточными народами, и в обращении ходило огромное количество серебряных монет.

Письменные источники, содержащие сведения о народах и племенах на обширной территории Восточной Европы и о походах скандинавов на восток, разрозненны, неравноценны и во многом отличаются от тех, которые повествуют о ситуации в Западной Европе. К тому же, они написаны на самых разных языках и порою с трудом поддаются истолкованию, поскольку для Восточной Европы скандинавы были лишь одними из многих прибывавших сюда чужеземцев, и их этническое определение не всегда бывает четким. Дополнительные трудности связаны с тем, что до последнего времени лишь немногие западноевропейские ученые получали возможность познакомиться и изучить скандинавские археологические находки на территории бывшего Советского Союза. Зачастую многие воззрения и истолкования свидетельств пребывания скандинавов на Руси и, в частности, их роли в создании древнерусского государства, были продиктованы националистическими пристрастиями. Следует, однако, признать, что в последние годы дискуссии по этому вопросу приобрели более взвешенный характер. Важнейшим письменным источником по истории Руси являются летописи Нестора, известные как «Повесть временных лет», написанная в Киеве в первые два десятилетия XII века. Однако отдельные сведения можно найти и в арабских географических сочинениях. Так, арабский историк Ибн Фадлан в 922 году рассказал о пребывании скандинавских купцов на Волге и описал погребальный обряд после смерти одного из них. Немаловажные данные содержат византийские источники. А в западноевропейских хрониках говорится преимущественно о западных славянах. Особую группу письменных источников представляют собою скандинавские памятные камни с руническими надписями, в которых часто встречаются упоминания о походах викингов в Восточную Европу и Византию. Почти все они относятся к Швеции XI века. Следует также сказать о поэзии скальдов и об исландских сагах, в которых походы викингов в восточные страны окрашены ореолом романтики и приключений.

По другую сторону Балтийского моря

Задолго до эпохи викингов выходцы из районов нынешней Швеции селились на южном и восточном побережье Балтийского моря. В Гробине (Курляндия, ныне Латвия) были обследованы скандинавские погребения, относящиеся приблизительно к 650 850 м годам, а в Эльблонге у Гданьской бухты, в районе Вислы, были обнаружены захоронения эпохи викингов или даже еще более раннего периода, вплоть до 700 х годов. В обоих местах были найдены многочисленные, типично готландские украшения, а также другие предметы скандинавского происхождения, что свидетельствует о пребывании выходцев из Швеции также и в этом районе.

Гробиня, вероятно, соответствует городу Сеебургу, о котором упоминается в «Жизнеописании Ансгария». Здесь мы находим рассказ о неудачном походе данов и о победоносном походе свеев против куршов. Это произошло примерно в 850 году, во время второй поездки Ансгария в Бирку. Сообщается, что курши до этого уже находились под владычеством свеев. Теперь они были вновь порабощены ими, и король Бирки Олав обложил их данью. Будучи предводителем этого похода, он захватил не только Сеебург, но также и Апулию. Речь здесь, вероятно, идет об Апуоле, находящемся примерно в 40 километрах юго восточнее Гробиня. Об этом свидетельствует сходство названий и, кроме того, здесь находится большое укрепление, относящееся к эпохе викингов. Вблизи Эльблонга находилось торговое поселение Трузо, куда прибыл купец из Хедебю Вульфстан после семи дней пути по морю. Рассказ о его путешествии, равно как и о походе северонорвежского хевдинга Оттара, был включен в новое издание всемирной истории древнего мира, написанной испанцем Оросиусом и повторно опубликованной в 890 году английским королем Альфредом.

На протяжении всей эпохи викингов письменные источники содержат разрозненные сведения о военных и торговых походах скандинавов в страны Балтийского региона. Сообщается о взимании ими здесь дани, о заключении военных и политических союзов, о торговых сделках. Однако ни один из этих письменных источников не восходит непосредственно к данному региону. С другой стороны, о контактах со Скандинавией свидетельствуют археологические находки, сделанные на месте многих из тех торговых центров, которые возникли на южном и восточном побережье Балтийского моря. При раскопках здесь были обнаружены также следы скандинавских поселений. Следует, однако, подчеркнуть, что скандинавы никогда не были в этих местах преобладающей частью населения, хотя кое где они и обладали некоторое время политической властью. И нигде на всем побережье Балтийского моря не удалось обнаружить свидетельств того, что скандинавы занимались здесь земледелием. Очевидно, они, подобно многим другим чужеземцам, являлись сюда, главным образом, торговать. Наряду с торговыми людьми, прибывавшими сюда из самых разных стран, они стремились принять участие в процветающей торговле на Балтике. Они покупали местные товары, такие, как соль, янтарь, воск, мед, шкуры, меха и рабов. Средневековый историк Адам Бременский пишет в 1075 году о городе Юмне, который, вероятно, соответствует городу Волин в устье Одера. Он называет этот город крупнейшим из всех городов Европы (что было, несомненно, некоторым преувеличением) и сообщает, что в городе живут славяне и другие народы, такие, как, например, греки (то есть византийцы), варвары и даже саксы, которым, однако, приходится скрывать свою принадлежность к христианской религии. Вполне возможно, что некоторые скандинавы, жившие и умиравшие в этих торговых центрах, служили наемниками в войске местных властителей, как они делали это и во многих других странах. Несомненно также и то, что многие из этих торговых центров подвергались разграблению скандинавами на всем протяжении эпохи викингов, хотя об этом почти никогда прямо не упоминается в письменных источниках того времени.

Здесь на Балтике сходились важные торговые пути. Это были и сухопутные тракты, и речные пути Восточной и Центральной Европы, и морские пути от Скандинавского полуострова вдоль побережья Балтийского моря и через него. Здесь нередко вырастали богатые торговые центры. В частности, на пути с запада на восток возникли Ольденбург и Старый Любек, Рерик, чье точное расположение является предметом споров, и одна из версий предполагает Гросс Стремкендорф у бухты Висмар. Все эти центры находились на территории нынешней Германии, включая Ральсвик на острове Рюген и Менцлин близ истока реки Пене. В Польше находились Волин, Колобжег и Трузо, в русском княжестве — Вискнаутен (Вишнево) и в Латвии — Гробин, а у Финского залива, там, где река Волхов впадает в Ладожское озеро, находилась Старая Ладога, контролировавшая большую часть торговли Древней Руси. Во всех этих, равно, как и во многих других местах, археологические раскопки свидетельствуют о связях со Скандинавией, и в орбиту этих обширных торговых связей были вовлечены также шведские торговые центры Бирка и Хедебю.

В поздний период эпохи викингов повсюду на территории Швеции воздвигались рунические камни в память о тех, кто принимал участие в сражениях и походах на восточное побережье Балтийского моря.

Так, в Мервалла, в Седерманланде, некая Сигрид воздвигла камень в память о своем муже Свене, и на нем были высечены такие слова:

Он часто ходил морем

До Семигалии

На богатых судах,

Огибая мыс Домеснес.

Мыс Домеснес это опасная северная оконечность Курляндии, которую суда огибали перед входом в Рижский залив, близ устья Двины, а Семигалия — равнина в Латвии к югу от нижнего течения Двины. На других камнях можно встретить упоминания о Самланде (у юго восточной оконечности Балтийского моря), о Виндой (Виндау, гавань чуть южнее мыса Домеснес), об Эстланде, Вирланде (северо восточная часть Эстонии, у Финского залива), Финляндии (вероятно, речь идет о юго западной части нынешней территории страны), а также о Тавастеланде (Тавастландия, северная часть внутренней Финляндии). О тесных связях между Швецией и Финляндией свидетельствуют также многочисленные археологические находки. Вместе с тем, захваты земель шведами и их поселения здесь имели место лишь в 1200 х годах, и письменных свидетельств о Финляндии эпохи викингов и раннего Средневековья сохранилось чрезвычайно мало.

Многочисленные связи с востоком оставили в Швеции заметный след, особенно в ее восточной части. Одним из таких свидетельств является обнаружение множества украшений, привезенных сюда из восточных земель. Влияние это обнаруживается и в Дании. Кроме того, через эти земли проникало на Скандинавский полуостров влияние великой культуры Востока. Сюда же стекались многочисленные сокровища из Восточной Европы, Византии и Халифата. В частности, речь может идти об арабском серебре.

Вполне естественно, что тесные связи существовали также между датчанами и самыми западными из западных славян, которые были их соседями. Изредка в западноевропейских письменных источниках встречаются довольно подробные сведения об этом, но лишь в тех случаях, когда это непосредственно касается интересов самих западноевропейских государств. После завоевания франками Саксонии в конце 700 х годов как даны, так и словене оказались соседями государства франков. Франкские хроники начала 800 х годов повествуют о союзе между данами, которыми правил король Годфред, западнославянскими племенами вильцев, с одной стороны, и королевством франков и западнославянским племенем ободритов, с другой стороны. В 808 году, то есть в тот год, когда король Годфред напал на приграничные земли саксов, он при поддержке вильцев предпринял также большой военный поход против славянского племени ободритов. Он обложил данью треть племени, разорил их торговый центр Рерик, получив от населения множество сокровищ, а уцелевших купцов переселил в шведский торговый центр Хедебю. Год спустя предводитель ободритов Траско был убит людьми Годфреда в Рерике (который, вероятно, еще не совсем прекратил свое существование). В 817 году ободриты заключили союз с сыновьями Годфреда, а после смены королей на датском троне они опять перешли на сторону франков.

В 983 году славянские племена, объединившись в большой союз, вместе с данами предприняли военный поход против германского государства, расширившего свои владения на восток и на север, и германцы были вытеснены из захваченных ими земель. В этот же период нередко заключались браки между скандинавскими королями и дочерьми западнославянских князей. Так, король данов Харальд Синезубый был женат на дочери князя ободритов Мистивоя. Жена его воздвигла рунический камень в Южном Виссинге (Средняя Ютландия) в память о своей матери, имя которой неизвестно. О себе же она сообщила следующее: «Туве, дочь Мистивоя, жена Харальда Доброго, сына Горма». А сын короля Харальда Свен Вилобородый женился на принцессе из недавно возникшего польского королевства, которая до этого была замужем за королем свеев Эриком Победоносным.

Начиная с этого времени и почти до конца XII века, Восточная Дания и Швеция испытывали на себе сильное влияние западных славян. Несомненно, оно проявлялось очень широко, однако на сегодняшний день о нем можно судить в основном по керамическим изделиям и украшениям. Но не исключено, что скандинавы учились у славян строительству мостов, а те в свою очередь учились у скандинавов искусству кораблестроения. Вероятно, часть славян поселилась на островах Южной Дании. В 1000 е годы военное превосходство оказывается на стороне славян, и после смерти короля данов Кнута Великого начинается долгий период военных походов славян на суше и на море. Один из таких славянских набегов был остановлен на пустоши Лирсков Хеде королем Норвегии Магнусом Добрым, который в 1042 1047 годах был одновременно и королем Дании. Легенды гласят, что одержать победу в этом сражении Магнусу помог его покойный отец, Олав Святой. В честь этого события Магнус велел отчеканить в Хедебю специальную монету с изображением Олава с топором, атрибутом его святости. Это самое древнее изображение короля Олава как святого. Но он был также викингом, прославившимся своими подвигами во время походов на восток и на запад. Одно время он вместе со своим малолетним сыном Магнусом были изгнанниками и нашли приют при дворе русского князя. Их история показывает, что норвежцы также предпринимали походы в восточные земли.

На пути к богатствам Востока

С эпохой викингов началось проникновение скандинавов на территорию Руси. Как уже отмечалось выше, они основывали колонии в разных местах на южном и восточном побережье Балтийского моря. Однако самые ранние находки следов пребывания скандинавов в России были сделаны при раскопках в Старой Ладоге, причем, в древних слоях, относимых к 700 м годам. Находки эти, впрочем, весьма немногочисленны, и одновременно раскопки показали, что здесь обитали также финно угорские, балтийские и славянские племена. Более многочисленные находки, включая те, что были обнаружены в захоронениях, относятся уже ко второй половине 800 х годов и к последующим столетиям. Такие открытия были сделаны и в других регионах Руси. В этот период Старая Ладога, которая в древних скандинавских сагах называется Альдейюборг, становится хорошо известным пунктом на пути из Скандинавии в глубь Руси.

Находка в Старой Ладоге клада древних арабских серебряных монет — дирхемов чеканки 749 и 786 х годов наряду с отдельными монетами чеканки 700 х годов свидетельствует о том, что торговать сюда приезжали издалека и что арабское серебро играло одинаково важную роль в экономике Руси и скандинавских стран на протяжении почти всей эпохи викингов. Следует отметить, что в период с 800 по 1015 годы в страны Скандинавии поступало огромное количество этих серебряных монет. Многие из них были переплавлены в украшения, но даже при этом их в Скандинавии было найдено свыше 85 тысяч, причем большая их часть была обнаружена в Швеции, в особенности на острове Готланд. Они датируются в основном 900 ми годами.

Свыше 80 тысяч арабских монет найдено в Швеции, между тем как в Дании их известно всего около 4 тысяч, а в Норвегии и вовсе не более четырехсот. Эти цифры говорят о степени вовлеченности разных стран в торговлю на Балтике и на Руси, а что касается Дании и Швеции, то это также свидетельствует о близости экономических систем, поскольку и там и тут было принято рассчитываться при торговых сделках не товарами, а серебром и монетами. Отсюда столь распространенное хождение монет в этих странах и в этом причина обнаружения большого количества кладов серебряных монет на Готланде. Монеты были также в ходу на побережье Балтийского моря и в Киевской Руси. Но приток их не был постоянен, как не были постоянными и пути, по которым они прибывали в эти регионы. Временами поступление монет прекращалось.

Письменные источники, в которых содержатся сведения о походах скандинавов в Восточную Европу, не дают цельной и связной картины этого процесса. Притом лишь немногие из них относятся непосредственно к тому времени. Однако с помощью археологических находок и, в частности, многочисленных кладов серебра, можно очертить некоторые общие тенденции. Следует также учесть, что походы скандинавов на восток, несомненно, имеют общие черты со столь хорошо изученными походами викингов на запад.

Арабские монеты появились на Руси примерно около 800 х годов. Они пришли сюда с Ближнего Востока, с территорий нынешних Ирака и Ирана через Кавказ и Каспийское море и использовались при торговых сделках в хазарском каганате, находившемся у нижнего течения Волги и Дона. Отсюда они распространялись дальше, и самые древние известные нам клады арабских монет, относящиеся к началу 800 х годов, были обнаружены на побережье Балтийского моря и в Скандинавии.

Интересно отметить, что в зарытых здесь кладах, относящихся к 800 м и началу 900 х годов, встречаются русские серебряные шейные гривны (так называемые пермские гривны), но здесь они чаще всего закручены в спирали, так что их можно было использовать как браслеты. Они имеют определенный вес — 100, 200 или иногда 300 граммов, что соответствует 1/4, 1/2 или 3/4 «гривны» в русской весовой системе. Кстати, первоначально «гривна» и означала, по сути дела, «шейный обруч». Видимо, эти обручи использовались одновременно и как украшения, и как средство оплаты, подобно браслетам в Шотландии. В качестве шейных обручей они были особенно широко распространены в районах Перми и Кирова.

Однако в период приблизительно с 875 до 900 х годов поступление арабских монет на Русь, а следовательно, и в Скандинавию, прекратилось. Возможно, это было связано с ослаблением торговых связей между Халифатом и Русью. А к тому времени, когда эти связи вновь укрепились, картина уже была совершенно иной. Монеты, которые стали поступать в этот период, приблизительно до 970 х годов, чеканились в исламском царстве Саманидов в Средней Азии, севернее реки Окс, в частности, в Самарканде и Ташкенте. Здесь находились большие серебряные рудники, и здесь же чеканилось огромное количество монет высшего качества, которые миллионами поступали на Русь и применялись для оплаты дорогостоящего товара. Часть их проникала дальше, в Скандинавию. Именно в это время город Булгар в излучине Волги стал не только крупным торговым центром для торговли пушниной, но и местом, где имело хождение это, столь высоко ценившееся серебро.

Между тем вскоре после 965 года мощный поток серебра в Скандинавию неожиданно иссякает. Причины этого неясны, однако несомненно, что острая нехватка серебра вызвала серьезный кризис. Не исключено, что именно вследствие этого кризиса в 975 году прекращает свое существование Бирка, а король данов Харальд Синезубый в 974 году вынужден уступить превосходящей силе германцев. Вероятно, не что иное, как этот дефицит серебра вынудил многих скандинавов обратить свои взоры на запад, к богатой Англии. К концу 900 х годов приток арабского серебра в Скандинавию возобновился, но в весьма малых количествах, а уже к 1015 году он иссякает окончательно.

Трудно предположить, что все эти огромные количества серебра арабские купцы оставляли в Скандинавии в уплату за скандинавские товары или за те товары, что поступали сюда из Западной Европы. Все то, что могла предложить Скандинавия, а восточные купцы захотели бы купить, в избытке имелось в Восточной Европе, находившейся гораздо ближе. Там продавались и меха, и моржовый зуб, рабы, воск, мед и янтарь. Как уже отмечалось, скандинавы были здесь лишь одними из многих торговых людей, а предметы роскоши из Западной Европы доходили до Руси, Византии и Халифата либо через Средиземное море, либо через Европу. Речь идет о большом торговом пути из Майнца через Прагу до Киева, а оттуда дальше на восток или на юг.

Впрочем, вполне возможно, что скандинавы продавали на Руси мечи собственного или западноевропейского производства. С другой стороны, из письменных источников явствует, что скандинавы вынуждали местное население платить дань либо серебром, либо товарами и вдобавок регулярно совершали опустошительные набеги. Так, в 860 году они даже попытались захватить Византию, когда там отсутствовал император. Они не оставляли подобных попыток и позднее. Те же источники сообщают о военных походах скандинавов через Каспийское море и о торговых поездках до самого Багдада. Здесь, так же, как и в Западной Европе, существовали большие торговища, на которых скандинавы могли сбывать полученную дань или добычу от удачных набегов, получая за это серебряные монеты. Наряду с этим, в 900 1000 е годы многие скандинавы нанимались на службу в войско русских князей или византийских императоров. Здесь они также получали плату серебром, которое затем привозили домой, в Скандинавию. Одним из таких людей был, вероятно, и тот, кто вырезал руны на мраморной балюстраде главной святыни византийских и всех восточно римских христиан, константинопольской церкви святой Софии. Среди написанного можно различить скандинавское имя Халвдан.

Арабы называли скандинавов «русами», и византийцы также употребляли это название. Происхождение его неизвестно, а иногда оно применялось и к другим племенам. Самое древнее упоминание русов встречается в западноевропейской хронике — «Бертинские анналы». В одной из историй, относящихся к 839 году, здесь упоминается о русах из племени свеев. В ней повествуется о том, что русы, прибывшие с посольством от своего короля к императору Византии, опасаясь нападения варваров и диких племен, не решались возвращаться домой тем же путем, которым они прибыли сюда. Поэтому они присоединились к посольству из Византии, которое направлялось в Ингельхейм к королю Людвигу Благочестивому. Но поскольку его королевство как раз в это время подвергалось свирепым набегам викингов, король, прежде чем выполнить просьбу императора Византии и отправить русов домой, пожелал удостовериться в том, что они не являются соглядатаями, потому что в этом случае он намеревался отправить их обратно в Византию. В других письменных источниках русами называют вообще всех выходцев из Скандинавии.

Название «русь» мы встречаем также в «Повести временных лет», в частности, в повествовании о трех братьях — Рюрике, Труворе и Синеусе, которых в 862 году призвали на княжение племена северной Руси и Эстонии. Синеус и Трувор умерли два года спустя, после чего Рюрик взял «под свою руку» также и подвластные им земли. Он считается основателем древнерусского княжеского рода, и после его смерти в 882 году его родич Олег, опекавший его малолетнего сына Игоря, стал княжить в Киеве. Киев стал столицей русского княжества, которое вскоре расширило свои владения и достигло большого могущества. Знаменитая легенда о призвании варягов, являющаяся предметом многих дискуссий, гласит:

«В год 6367 (то есть с Сотворения мира. Византийское и древнерусское летоисчисление берет как исходный пункт данное событие, и год 6367 соответствует году 859 му после Рождества Христова. — Э.Р. ) варяги из заморья взимали дань с чуди, и со словен, и с мери, и с кривичей… В год 6370 изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть. И не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать друг с другом. И сказали себе: „Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву. И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готландцы — вот так и эти. Сказали руси чудь, словене, кривичи и весь: „Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами. И избрались трое братьев со своими родами, и взяли с собой всю русь, и пришли, и сел старший, Рюрик, в Новгороде (некоторые летописи называют Ладогу, то есть Старую Ладогу, и, возможно, что это так, но не исключено также, что речь идет о городище на реке Волхов, в 2 км к югу от нынешнего Новгорода. — Э.Р. ), а другой, Синеус, — на Белоозере, а третий, Трувор, — в Изборске. И от тех варягов прозвалась русская земля. Новгородцы же — те люди из варяжского рода, а прежде были словене».

Разумеется, эти события, относящиеся к 800 м годам, носят легендарный характер, поскольку, как уже говорилось, «Повесть временных лет» была написана в Киеве в начале XII века. Но в тот период данная версия была принята, а скандинавские имена старейших представителей княжеского рода могут означать, что они и в самом деле происходили от скандинавов: Рюрик (в то время в Фрисландии был известен датский предводитель по имени Рюрик. Однако это едва ли одно и то же лицо), Олег (Хельге), Игорь (Ингвар), его жена Ольга (Хельга). А Олег, Игорь, Ольга известны нам по надежным историческим источникам. Начиная с сына Игоря и Ольги, Святослава (который княжил в 957 973 годы), русские князья стали носить уже славянские имена. В 988 году сын Святослава Владимир принял христианство по византийскому образцу, а в период княжения его сына Ярослава Мудрого (1019 1054) связи со Скандинавией упрочились, благодаря бракам между семьями властителей. Сам Ярослав был женат на Ингегерд, дочери шведского короля Олафа Шетконунга, а его дочь вышла замуж за короля Норвегии Харальда Сурового Правителя, который совершил много подвигов и добыл большое богатство, служа в войске императора Византии. При дворе Ярослава Мудрого нашли прибежище король Олав Святой и его малолетний сын Магнус, когда они были изгнаны из своей земли в 1028 году королем Кнудом Великим.

С конца 800 х годов устанавливаются тесные связи между Киевской Русью и Византией. В 907, 912, 945 и 971 м годах были заключены договоры с Византией (они приводятся в «Повести временных лет»), которые регулировали торговые и военные отношения между государствами, а после того, как на Руси было введено христианство, эти связи еще более упрочились. Сильное влияние Византии и Востока, проявлявшееся в Скандинавии, в особенности в Восточной Швеции и на Готланде, шло, вероятно, скорее, через Киев, а не прямо из Византии и Халифата. Как уже упоминалось, это влияние, в частности, обнаруживается в наличии множества импортируемых вещей и в стиле одежды у высших классов Бирки, а также в известном влиянии восточно римской церкви. Вот один из ярких примеров. Расписные пасхальные глиняные яйца как символ Воскрешения, которые изготовлялись в окрестностях Киева, можно было также найти во многих местах Швеции.

На Руси жили не только скандинавы королевской крови, но и многие другие. В письменных источниках, таких, как, например, названные выше договоры, упоминаются лица, носящие скандинавские имена. Интересно, что в славянских языках можно встретить целый ряд скандинавских заимствований, которые в ходу и по сей день. Так, допустим, слово «ларь» (сундук, ящик) происходит от скандинавского «лар». Многие из этих скандинавов умирали на Руси, и в их числе было немало женщин, захоронения которых можно опознать по овальным фибулам на одежде. Они, равно, как и мужчины, были погребены на обычных кладбищах вместе с местным населением, и это свидетельствует о том, что отношения между местными жителями и пришлыми скандинавами были вполне дружескими. Такие кладбища с единичными или групповыми захоронениями скандинавов встречаются в разных местах вдоль рек в центральной России, а также нередко близ городов или торговых поселений. В частности, у Старой Ладоги и в Юго восточном Приладожье, у истоков Волги, к югу от озера Ильмень, у Ярославля, в верхнем течении Волги, и неподалеку от торгового центра Булгар. Подобные могильники были также найдены около Гнездова на Верхнем Днепре, неподалеку от Двины, близ Чернигова, у притока Днепра Десны и в Киеве.

В этих, и во многих других местах, вплоть до Южной России и Украины, были найдены многочисленные предметы скандинавского происхождения, либо отдельно, либо на месте поселений. Они включают, в частности, 12 арабских монет с вырезанными на них рунами и еще не менее пяти других рунических надписей, из которых одна, найденная в Старой Ладоге, представляет собою стихотворение, а другая вырезана на руническом камне небольшого острова Березань в Черном море около устья Днепра.

Скандинавских находок очень много как в России, так и на Украине. Одних только овальных фибул найдено, по меньшей мере, 187, то есть гораздо больше, чем по всей Западной Европе. По аналогии с условиями в Западной Европе, где скандинавские бонды захватывали земли и начинали возделывать их, можно предположить, что и на Руси некоторые скандинавы становились земледельцами, особенно там, где ландшафт напоминал им окрестности шведского озера Меларен и откуда было рукой подать до родных краев. Одним из таких мест был, к примеру, район Ладожского озера. Однако следует отметить, что большинство скандинавских поселений в Восточной Европе носили все же явно временный характер. Это были своего рода торговые подворья, где скандинавы поселялись на время, только для того, чтобы скупить местные товары и отправиться с ними на большие торговища, где они также задерживались на некоторое время, поскольку путь домой был долог. Некоторые из таких поселений, вероятно, представляли собой сочетание торгового двора и военного лагеря, наподобие тех, которые существовали в завоеванной викингами Ирландии. В таких поселениях жили и женщины. Вместе с тем, повторяем, некоторые из скандинавов, вероятно, поселялись на землях Киевской Руси навсегда.

Что касается искусства, то в нем выделялись, прежде всего, художественные стили Борре и Йеллинг, они же использовались и мастерами ремесленниками в Восточной Европе. Здесь, как и в других местах, начало возникать смешанное искусство, однако поскольку скандинавские и славянские формы выразительности резко отличались друг от друга, то смешение двух стилей создавало своеобразное, гротескное искусство необычайной силы, фантазии и выразительности.

Великие водные пути и памятные камни

На сегодняшний день едва ли возможно обнаружить на территории России и Украины географические названия скандинавского происхождения. Но в эпоху викингов скандинавы обычно называли по своему крупные города и, что особенно характерно, Днепровские пороги в нижнем течении реки южнее Киева, которые многим из них приходилось миновать по пути в Византию. Название самого опасного из них, порога Айфур, встречается, например, в сочинении византийского императора Константина Багрянородного, относящемся примерно к 950 году, а также на одном из готландских рунических камней, где сказано: «Они дошли до Айфура». Между тем на славянском языке он назывался Ненасыть (или Ненасытецкий).

Эти сведения можно найти в труде императора Константина «De administrando imperio» («Как управлять империей»). Он, в частности, рассказывает о том, как русы ездили из Киева в Византию. В июне месяце (когда вода достаточно спадает после таяния снегов) путешественники съезжаются со всех мест в Киев, а оттуда уже все вместе отправляются в путь. Южнее Киева Днепр течет широко и спокойно, но, прежде чем достичь Черного моря, приходится миновать семь порогов. Через некоторые из них с уда лишь проводятся с особой осторожностью, но, чтобы преодолеть другие, такие, как, например, Айфур, суда приходится тащить волоком или нести на себе по сухопутью. И на этом пути во многих местах путников подстерегают опасности нападения. Миновав последний порог, они делают привал на одном из островов и приносят жертвы, в том числе живых петухов, а также бросают жребий перед тем, как принять то или иное решение. Перед тем как пуститься в плавание по Черному морю, они опять делают привал, на этот раз на острове Березань, а затем продолжают путь на Византию, мимо дельты Дуная.

Автор ничего не сообщает о том, какие товары они везли помимо рабов. Но в завершающем разделе повествования говорится, что в ноябре русы отправляются из Киева за платой к своим данникам, а в апреле возвращаются обратно. Скорее всего именно эти товары, полученные в качестве дани, они и продавали. Ничего нельзя также узнать о том, чем они занимались в Византии, однако в одном из упоминавшихся выше договоров с Византией сказано, что русам предоставляется право покупать там шелк за строго установленную плату, и большая часть шелка, появлявшаяся в Скандинавии в эпоху викингов, вероятно, поступала оттуда именно таким путем. Следовательно, эти товары, пользовавшиеся большим спросом, имели экспортные ограничения, а те товары, которые привозились на север, без сомнения, облагались пошлиной как в Киеве, так и во всех других местах, где торговля поддавалась контролю.

Путь от Византии до Балтийского моря кратко описан в «Повести временных лет». Он шел через Черное море до Днепра, а от верховьев Днепра через волок до реки Ловать, впадающей в озеро Ильмень. Далее по реке Волхов, впадающей в Ладожское озеро, а оттуда по Неве, к Балтийскому, «Варяжскому», морю. На этом пути скандинавы миновали Киев, Новгород и Старую Ладогу. Однако, как отмечалось, можно было избрать другой путь и от Днепра повернуть к Западной Двине, а оттуда через Рижский залив к Балтийскому морю. Восточный путь к Волге и стоявшему на ней городу Булгар, должно быть, проходил от Ладожского озера по реке Свирь до Онежского озера, а оттуда путешественники, свернув на юг и пройдя отрезок пути по суше, выходили к той реке, что вела к Белоозеру и городу, носящему то же название. Именно в этом краю, согласно легенде, в 862 году утвердился брат Рюрика Синеус. Отсюда путь лежал по реке до самой Волги, которая в этом месте уже достигала километра ширины. Можно было выйти к Волге также от озера Ильмень, но и здесь приходилось пройти отрезок пути по суше.

Некоторые из тех, кто в X веке сумел добыть для себя на Востоке богатства, золото или заслужить славу, часто упоминаются в рунических надписях на памятных камнях, особенно в Восточной Швеции. Многие из них, возвратившись домой с большой добычей, использовали завоеванное богатство разумно и с толком. Об одном из таких людей рассказывает надпись на камне в районе Веды (Упланд): «Торстейн воздвиг этот камень в память об Эрнмунде, сыне своем, и купил эту усадьбу, и добыл свое богатство на востоке в Гардарике» (то есть на Руси).

Другие надписи рассказывают о павших героях. Такова руническая надпись в Туринге (Седерманланд), высеченная в память о хевдинге Торстене и его брате: «Братья были лучшими из мужей в стране и в воинском походе. Они заботились о своих дружинниках. Он пал в битве на востоке в Гардарике. Предводитель дружины, лучший из сородичей».

В некоторых из рунических надписей упоминается Новгород (Холмгард), но нигде нет упоминания о Старой Ладоге и Киеве. С другой стороны, часто встречается упоминание о Византии («Греция»). В частности, на камне в Эде, к северу от Стокгольма, рассказывается о герое, возвратившемся домой. Надпись гласит: «Рагнвальд велел вырезать эти руны в память о своей матери Фастви, дочери Онэма. Она умерла в Эде. Да поможет Господь ее душе. Руны повелел вырезать Рагнвальд. Он был в Греции и был предводителем дружины». По всей вероятности, Рагнвальд служил в личной страже императора. Часто можно найти упоминания о неудачном походе 1040 года под предводительством Ингвара на Серкланд (очевидно, Халифат). Почти никто не вернулся живым из этого похода, а в память об Ингваре и его людях в Швеции было воздвигнуто 25 рунических камней.

Особенно печальной была участь погибшего готландца Родфоса, и его родители воздвигли в память о нем камень в Шонхеме. Надпись на этом камне гласит: «Валахи его предали, когда он был в походе. Да поможет Бог душе Родфоса. Да отвернется Бог от тех, кто предал его». Валахи жили, вероятно, на территории нынешней Румынии.

Но самым великолепным руническим монументом в память о походах викингов на восток является огромный мраморный лев, который не одну сотню лет стерег вход в афинскую гавань Порто Леоне в Пирее. На плече этого льва какой то швед оставил длинную руническую надпись, вырезанную внутри переплетающихся змеиных тел, так, как это было принято у него на родине. К сожалению, ветры и непогода, а также происходившие в гавани сражения сделали свое дело, и прочесть эту надпись невозможно. Теперь этот лев стоит в Венеции, куда он был перевезен в качестве военного трофея в 1687 году.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мир викингов

Мир викингов был огромен. Он распространился по всей Европе от Скандинавии до Средиземного моря, на восток и на запад, на северо запад до Исландии, Гренландии и Америки. В эпоху викингов многие искали счастья на чужбине. Иные так и остались в чужих землях, а иные вернулись домой. Суровая действительность требовала своего. Никогда, ни прежде, ни потом, не поминали столь многих скандинавов у них дома за их заморские подвиги. Их память была увековечена на памятных камнях, в стихах, а позднее — в сагах. Многие из них играли значительную роль на европейской арене. Хевдинг Гастинг был известен своими деяниями в районе Луары, Средиземного моря и в Англии; Годфред завоевал земли во Фрисландии и получил руку королевской дочери, но так и не добыл полцарства. Улав Годфредссон пытался объединить королевства Дублина и Йорка, Кнуд Великий стал королем всей Англии, Дании, Норвегии и части Швеции. Ингольф захватил землю в Рейкьявике, Эрик Рыжий привез землепашцев в Гренландию, Рюрик, Олег и Игорь правили на Руси. Но Ингвар в стране сарацинов и Родфос с острова Готланд, которого предали валахи в южных землях, — какую роль сыграли они?

Огромный мир, многообразие иных культур обусловили множество разных влияний, и колоссальные богатства поступали в этот период в Скандинавию. Никогда прежде развитие не было столь стремительным. Ко времени завершения эпохи викингов скандинавы разительно отличались от тех грабителей, которые совершали разбойничьи набеги в 800 е годы на Линдисфарн, Ирландию, Францию, на Балтику и во многие другие регионы. Теперь в Скандинавии было три больших государства со все углубляющейся центральной властью, со множеством городов и со все ширящейся специализацией. Норвегия и Дания были христианскими странами, а Швеция почти приобщена к христианству, и знаменосцы новой веры усердно стремились искоренить прежний образ жизни и приобщить ее к новым идеалам.

Большие перемены произошли также и в Европе. Возникли новые могущественные государства, а другие перестали существовать. На Руси и в Нормандии властвовали представители скандинавских родов. Теперь в состав Скандинавии входили Юго Западная Гренландия, Исландия, Фарерские, Шетландские и Оркнейские острова, Гебриды и остров Мэн. Скандинавские территории были в Ирландии, и скандинавы жили во многих местах на южном и восточном побережье Балтийского моря, а также на Руси. В Англии и Нормандии жили многочисленные потомки скандинавских поселенцев, а в самой Англии некоторое время был общий с Данией король.

Если попытаться установить хронологическую границу, отмечавшую завершение эпохи викингов, то следует остановиться на 1066 годе, хотя время скандинавов к этому периоду уже повсюду завершилось. Походы на западноевропейский континент были в прошлом, и минуло почти столетие с тех пор, как поток арабского серебра иссяк. В 1051 году английское серебро также перестало поступать в Скандинавию. Последние наемные солдаты были отосланы домой, а возможностей обогащаться в других местах больше не было. В 1066 году был совершен последний большой викингский поход, и в этот период судьба Англии и ее отношения со Скандинавией решились на поле сражения во время двух больших битв, где встретились викинги с самых разных мест, принадлежавшие к разным родам. Силы сражающихся были неравны.

С одной стороны, были норвежцы во главе с королем Харальдом Суровым Правителем, сводным братом Олава Святого, зятем киевского князя Ярослава Мудрого, шурином королей Венгрии и Франции. В прошлом он пережил множество приключений, был начальником в войске византийского императора и принимал участие в сражениях в Сицилии, а под конец стал телохранителем в личной страже императора. Возвратившись с Востока в 1045 году, он привез домой несметные богатства. Спустя 21 год выступил во главе огромной флотилии для завоевания Англии. К нему примкнул английский ярл Тосте, и ему оказали помощь оркнейские ярлы Поул и Эрленд и другие. 25 сентября Харальд Суровый Правитель был убит в сражении, разыгравшемся при Стамфорд Бридж, в 12 километрах к востоку от Йорка. С ним вместе полегла большая часть его войска. Согласно рассказу Снорри Стурлусона, он перед сражением, по обычаю викингов, произнес стихотворение. Первой строфой он был недоволен, а вторая была в скальдическом стиле и звучала так:

Мы в битве

Не прячемся за щитами

Из страха сломать оружие.

Так повелела нам женщина.

Та, чью шею украшает ожерелье,

Просила меня высоко держать голову

В битве, где сшибаются

Мечи и шлемы.

Победителем в битве при Стамфорд Бридж стал король Англии Гарольд Годвинссон, брат Тосте. Он принадлежал к преуспевающему английскому роду. Но стра юой правили датские короли, в жилах которых текла кровь северян.

Третьим главным персонажем был герцог Вильгельм из Нормандии, потомок того самого Ролло, который в 911 году основал герцогство и который, согласно сагам, был одного рода с Оркнейскими ярлами. 28 сентября 1066 года он высадился в Южной Англии, и в битве при Гастингсе 14 октября Гарольд Годвинссон, который в рекордное время совершил марш из Северной Англии, был разгромлен и убит. Англия была завоевана потомком викингов, ставшим французом.

Наследниками Харальда Сурового Правителя в Норвегии стали его сыновья Магнус и Олав, а три года спустя Олав стал единодержавным королем. Он получил прозвище «Кюрре», то есть «Мирный». Норвежские короли отказались от экспансионистской политики, главным устремлением их внешней политики было теперь сохранение власти над северными островными территориями — Фарерскими и Оркнейскими островами, островом Мэн и Гебридами, а также сохранение своих интересов в Исландии. Отдельные викингские походы, в том числе из Швеции и Дании, все еще продолжались, но особого значения они не имели.

Новый период экспансии Дании и Швеции приходится на 1100 — 1200 е годы, с походами и завоеваниями на южном и восточном побережье Балтики и в Финляндии. Теперь они получили название крестовых походов. Покоренное население побуждалось к принудительному крещению, а Швеция утвердила свою власть над Финляндией. Но датские завоевания в западнославянских регионах и в Эстонии не привели к образованию датских поселений или к сколько нибудь значительному влиянию здесь датской культуры. Колоссальный избыток энергии, характерный для эпохи викингов, благодаря которому огромные массы людей периодически распространялись по всем уголкам Европы, больше не существовал. Но уже тогда события эпохи викингов дали импульс развитию скандинавской литературы, истории и политики, и вплоть до сегодняшнего дня способствуют национальному самосознанию и чувству единства у скандинавов.