Житие¹ и подвиги
преподобного отца нашего
игумена Никона, ученика
блаженного Сергия Чудотворца

       Кто убо исповедати возможет многая и великая Божиа дарованиа, яже дарует содержащим добродетель, и в нынешнем веце и в будущем? Блажении суть воистинну добродетели причастницы и блазии делателие заповедем Господним; понеже память их пребывает во век века. Въспомянем, братие, колицы силнии и богатии и пищницы от века быша и ни единого их память с похвалением бысть; но с веком сим и привременным сим житием купно разрушишася и погибоша. Едина же добродетель бесмертна есть и вечна вещ, и присносущна; и та есть едина достойна ублажению и похвалению; и похваляющеи сих веселятся и играют духовно, и радуются. Веселим бо ся въистинну и радуемся, и просвещаемся, празднующе и прославляюще пеньми и похвалами, и пеньми пресветлыа памяти предивных и достохвальных отец наших: пречюднаго и хвалам достойнаго, великаго отца нашего, игумена Сергиа Чюдотворца и добляго ученика его и подражателя, приснопамятнаго и блаженнаго Никона. Якож бо светилники зрим их, сиающих кождаго их по памяти своеи, просвещающих душа наша и исправляющих о Бозе стопы наша. Поистинне, братие, долъжны есмы сим похваление приносити: они бо, неизреченным облистаеми светом и честными Духа зарями осиаваеми, предстояще Святеи Троице, непрестанно молениа простирают о стаде своем, просяще комуждо грехом прощениа. Аще бо груби есмы и немощни, и не можем сих по достоиньству похвалити, и о сем никакож усумнимся или отлагаем; но всяк человек извещение да имать, яко кроме Божиа помощи не может исправити никое же добро. Наше убо есть тщатися – еже избирати токмо лучшее; Божие же есть – еже на дело извести благое вжеление и усердие. И ныне убо молю еже о Христе вашу любовь, да никтож вас зазрит ми безъвременству слова; понеже не понужаем есмь вашея любви томлением убедихся на дело – еже прострети слово о житии преподобнаго Никона. Зело бо жалостна ми есть вещ сия и среды самого касающися сердца, понужающи мя поведати и о полезных подобнаа известнейше преписати. И со тщанием в сие дело произыдох от любве, еже к святому; и елика возмогох постигнути, со прилежанием сочетовая, преложих и, – елико против силе, – удобрих, добролюбивым послушником въспоминание сотворих, светлу похвалу светлому в добродетелех приносяще. Не облихован бо бысть небесных похвал, но исполнен божественых, глаголю, и ангельских. И сего ради изрядное его житие преписах, яко жребиа некоего приатие, яко съкровище многоценно, ради яже от сего прибывающиа ползы: да егда многиа и великиа повести житиа его к малому нас подвигнут исправлению. И отсюду начну поведати любезне от начала яже о святем.

       Сей преподобный отец наш Никон рождение и воспитание имяше град, Юрьев зовом: сын родителю христиану, паче же благоверну и благочестием сиающу: от юнаж возраста и от младых ногтей изволи Богу работати. Слышав же блаженнаго Сергиа, в окрестных странах града Радонежа ангельски живуща и собравша братию, предспевающе о Господе, и умилився сердцем, божественною благодатию рече к себе: «кая ми полза и что приобрящю, насладився временных и сладъкых настоящаго жития, вечных же благ лишену быти? они убо скорби радостно с Богом тръпяще, како аз не повинуся таковаа терпети?» И воздохнув о сих, зело прослезися и глагола: «Боже и Господи, Царю вечныи, благосерде! сподоби мя сего святаго мужа ведети и последовати ему во всей жизни моей, да и аз спасуся его ради и достоин буду вечных Твоих благ, ихже обещал еси любящим Тя». И въскоре оставляет отечество и родителя, и приходит к блаженному Сергию, и молит его во еже облещи и во иноческии образ. Преподобныи же Сергии виде благоразумие отрока, зело возлюби его, паче же реку: провиде внутренима очима душевную его чистоту и хотящую в нем последи провозсиати светолучную зарю. И не оставляет сего без искушения быти. Но сътвори о нем, якоже древле великий Еуфимии, егда виде к себе пришедша блаженнаго Саву, голоуса суща, и отсылает его в долнии монастырь к спостнику своему Феоктисту. Також и сеи преподобныи Сергие отсылает оного отрока в монастырь, Высокое нарицаемо, к ученику своему, Афонасию именем, мужю добродетелну сущу и зело искусну иноческаго пребываниа. «Иди», рече, «чадо, ничтож размышляа в сердцы своем: аще изволит Бог, тамо възложение ангельскаго образа восприимеши». Егда же услыша отрок сицевый глас от преподобнаго старца, к Богу любовию множае уязвився и умился, вжеле быти инок. Абие пути касашеся и скоро идяше к блаженному Афонасию, хотя быти с ним. Егдаж, достигшю ему келиа его, сътворь молитву, и со всяцем смирением толцение сотвори. Он же мало открый оконца, рече к нему: «что хощеши? кого ищеши?» бе бо старец любя безмолвие и не чясто исходя от келиа своеа. Отрок же поклонися ему до земля и рече: «великий авво, блаженный Сергие, посла мя к тебе, да сътвориши мя инока». Старец же не гладостне, ниже сладце, отвеща ему: «не можеши», рече «быти инок: не бо мала вещь есть дело инока. Ты юн еси, предание же старче жестоко есть – ничтож ино повеле снедати, разве хлеба и воды, и сего в меру: масла же и вана до конца ошаятись, и бдети, до полунощи в молитвах и в поучении Божии скончевая, есть же егда и всю нощ». И глагола ему отрок: «не всем человеком нрави суть равни: точию приими мя, отче, и время ти известит». Рече к нему старець: «мнози, пришедши зде обленившеся, не стерпевше труда постническаго и воздержаниа, отбегоша. И рех ти, яко не можеши: пойди инамо и постись». Отрок же, слышав словеса сиа, многими слезами лице свое омочая, желанием божественным распалив душю, и обещевается всяку скорбь терпети. Видев же старец усердие отрока и многиа слезы, введе его в келию свою и начат увещавати его, глаголя: «не скорби убо о сем, чадо, еже изрекох ти. Не мала бо есть вещ инока: иноцы бо самоволнии мученцы именуются и мучение их сугубейше есть. Мученцы бо мнози во единем часе временне страдавше скончашася: иноких же житие по вся дни страдании имать. Аще и мучитель мучениа не приемлют, но убо внутрь от естества плоти своеа и от врагов мысленых ратуеми и до последняго издыханиа стражут». Посем же глагола ему: «сыне! аще приходиши работати Господеви, уготови душу свою во еже терпети искушениа и страданиа, наводимая от врагов: да, претерпевше сих, приимеши мздовоздаяние на небеси велие». Отрок же поверже себе на ногу старчю, аки камень безгласен, ничтоже ино могый провещати, токмо: «помилуй мя». Старец же воздвиже его: «востани», рече, «чадо! Господь наставит тя на путь заповедей своих. Сего убо ради изрекох ти сиа, поне муж грешен есмь, аще и дело Божие восприах строити. Днесь убо желание твое исполнится». И се рек, сътворь молитву и облече его во святый ангельскый образ. Учаше же его добродетелем и наказоваше страданием, еже по Бозе, мужества и крепости смысл его исполняше, и в всем собою образ показоваше ему. Блаженный же Никон пребываше у него прочее: упряжняющеся в молитвах, преспеваше добродетельми, постом же и бдением, и чистотою (бяше бо нравом смирен и образом кроток), и в божественных писании трудолюбне поучашеся, и всем умом сих испытааше, помыслом же на болшая внимаше, и целомудровати произволяше. Все же тщание сотворяет о добродетелнем поучении, и о сем всегда тщашеся и зело болезноваше: да како исправит и прочаа добродетели? Афонасии же, видев его в тацем прилежании суща, зело внимаше о сем и полагаше сиа в сердцы своем, и отечески съблюдаше его, и на предняа воздвизаше: и ко всякому делу и разуму благочестно и удобно возводя, искуснейша сего показуя всему иноческому житию. Егда же достигшу ему совершеннаго возраста, тогда дивный он муж, Афонасие, с советом братиа священьства саном почте его, и, яко достоина, предстоятеля Богу того представи. Доблии же Никон, по поставлении на священьство, болшеи благодати сподобися, и болше к благым усердьствуяше и в себе размышляа: како толикыя благодати достоньство приемлет, еже не земным точию, но и небесным силам страшно? И сих ради раззмышлении ум ему на лучшая восхожаше и Богу прилепляшеся, емуже беседуя, пении и молитвами, николиже престаяше. Пребысть же неколико время во обители той, абие желание велие подвижеть его видети великаго старца преподобнаго Сергиа и благословитися от него (бе бо в нем со иными добродетельми и разум известен по исканию онех, иже с трудом о благом поучениа сотворьших): моление велие простирает ко Афонасию – еже молитвы сподобитися от него и с миром отпуститися.

       Сему же бывшю, в чюднаго Сергиа лавру приходит. Егда же узре великаго отца, и от многаго желаниа и любве весь слезен бысть: тепле припадает к честным его ногам, благословениа прося. Святыи же въззрей на нь радостным лицем и глагола ему: «добре пришел еси, чадо Никоне!» Он же, любочестивейше против званиа смиренный образ показуя, таж и в келию к нему входит радуяся, оному повелевшю, и лобзанию оного сподоблься, со страхом прикоснуся честным святого удесем и любезне благословен бысть от него. Не угости же его не мало, якож обычаи имяше преподобный прочая приходящаа угощати: но скоро всяческы и любезне приат бысть от него. И повелевает ему служити братии с всяцем прилежанием. Пребываше же убо блаженный Никон, всяку службу монастырьскую творя. И сицевыми труды и подвиги вседньствуя, к Богу молитвою беседоваше: нощию же паче, по реченному, делу касашеся и сна мало приимаше. Усерднеише же священная пениа сътворяше. О сих же паче възлюби его преподобныи Сергие и зело услажашеся житием его: телесных бо ради деании и от духовных рачении образех извещение о нем въсприат. И повелевает ему во единои келии с собою пребывати, яко да и причастника того сътворит делании духовных въсхождениа, и повсегда сладце и любезне наказуя того добродетелем, и многодушевное показуя любомудрие о нем. Целомудренный же послушник привязася оному союзом духа: вождением того и образом последуя, в совершеннейшая добродетели вперяшеся: и того житию ревнуя, к подобным того готовяшеся въспоминанием. Не мякко бо, ниже слабо, яве душевное предстояние, но мужествено всячески и непоколебимо основание жизни своеи положи, еже есть, послушание и смирение (и сие себе приобретение велие имяше). Бе же и сие тщание доблему, еже деланиа своя и помыслы вся поведовати отцу своему, блаженому Сергию: и наказание от него усердне приимаше и велие утешение себе творяше о поучении бесед его. Не бо желаше именем точию добродетели, но и делом истинно добродетелен явитися: в всем Христов образ на учителя возлагает, и не яко на человека взирая, но яко пред Богом стояти мняся: и елика повелена ему бываху от преподобнаго, той, яко от самех Христовых уст, приимаше и всяй с верою послушаше, паче же делы исполняше. И сего ради явися яко «древо при исходищих вод насажденно», и плод даяше на всяко время сладок и обилнейши. Якоже убо в благородных садох бывает, егда от перваго прозябениа предвозвещает делателю настоящим видом цвета иже на последок доброту плода: тако и сего разсудителныи отец, смотряа внутренима очима, и познаваше хотящую в нем на последок провозсиати пресветлую благодать. И умысли сего пастыря обители оноа поставити вместо себе, еже и бысть. И устраяет его во служении, яко быти ему второму по настоятели. Блаженный же Никон милосердие на всех просто имеа и еже до конца тихо и человеколюбиво: произволение же его побежаемо бе превеликим «дарованием Духа» за превеличьство человеколюбиа. О всех бо всегда печашеся, благоразумне же и веледушне сим служа и премудре их утешая: и когождо лишение подаянием исполняа, никтож им от братиа презираем бываше и никто же человеколюбиа не сподобляем: и толико, яко ни от родитель неким не удобно таковая к чядом сотворити, елика он к братии творяше. И пребысть время доволно в доблем оном послушании, служа братии со смирением всяцем. Блаженный же Сергие повсегда сматряше его, в толицех добродетелех цветуща, и веселяшеся духом. И, прежде шестих месяц своего преставлениа, призывает все священное исполнение: и сему пред всеми, аще и не хотящу, монастырское строение и о братии попечение, яко искусну вожду, вручает. Сам же преподобны крайнее безмолвие любомудръствоваше: блаженный же Никон зело о сем болезноваше. Но не смеяше преслушати повелениа отча: паче же повиновашеся, яко добр послушник. По мале же времени, великому оному и богоносному отцу Сергию к Господу отшедшу, преподобныи же Никон болезньми острыми сердце си уязвляше и утробу огнем печали распаляше, и, тяжкою скорбию содержим, умилено възываяй, горце стеняше, лице слезами омывая, и яко к живу святому беседоваше: «отиде, преподобныи отча, вся моя надежда отоиде. Кто убо ми есть прочее по Бозе прибежище и кое обрящу утешение?» Что убо не глаголя, чтож ли не творя, часто одру святаго себе приметаше и мощем оплеташеся, спогребьстися паче воляше, нежели жити, такова учителя разлучився. И с мнозем плачем и рыданием гробу того предает – новый Авраам новаго Исаака, или якож другии Елисеи, вместо милоти, тело наследова отчее.

Нечто же мало от чюдесех исповедаем блаженнаго

       Блаженному Никону еще в жизни сеи сущу, посылаше единаго от братиа, Акакиа именем, во едину от весей монастыря оного, некиа ради потребы. Он же не повинуяшеся, глаголя: «не на се отрекохся», рече, «мира, яже веси и грады обходити». И много блаженному молившу его, но той никакоже на послушание обратися. Последи же рече ему преподобный: «блюди, брате, егда како своим произволением обрящешися тамо и мьзду ослушаниа восприимеши». По преставлении же блаженнаго Никона, предреченныи Акакие, забвению предав реченная святым, отходит в предреченную весь. И тако постиже его суд, прореченный святым: изступив бо умом и тако братиами приведен бысть в монастырь. И явися ему блаженный Никон, дръжа в руце своеи жезл, претя ему, глаголя: «О Акакие! на се ли отречеся мира во еже грады и веси обходити?» Он же нача трепетати, страхом обдержим. И неколико днии тако ему стражущу, и на кииждо день приводяще его ово к раце преподобнаго Сергиа, ово ко гробу блаженнаго Никона, моляся беяше, прощение прося. Такоже и братиа молитвьствующе за нь и тако, благодатию Христовою и молитвами святых, исцеление получи: и бысть здрав и смыслен. Сиа сам многажды, вопрашающим его, со многим рыданием поведаше.

О Семионе Онтонове

       Человек некии от великых купець, именем Симеон: случися ему в болезнь велию впасти, яко на многи дни ничто же ему вкусившу. И тако, зелною болезнию тому утесняему, ниже двигнутися могущу. Во едину же от нощей воспомяну о чюдесех блаженнаго Сергиа: колика исцелениа творит Бог, его ради; начат во уме молитися и глаголати: «отче, святый Божий, преподобныи Сергие! помози ми и избави мя от болезни сеа. Воспомяни убо, егда бе с нами в жизни сеи, колику любовь имеяше к родителем моим. Такожде и на мне благодателство покажи и подай же ми облегчение от болезни сея». Сиа же и ина многа на молбу простираше. Тогда явися ему преподобныи Сергие со блаженным Никоном, светилнику горящу, всемь же в дому его спящим. Симеону же видевшу святых приход, преподобнаго же Сергиа не познаваше, но токмо Никона единаго и от того разуме: «его же», рече, «призываеши Сергиа, той есть». Он же хотяше въстати, но не можаше ниже паки проглаголати что. Святыи же ста близ его и назнамена его крестом, иже ношаше в руце своеи. Повелевает же и блаженному Никону, яко да и той знаменает его. Никон же, взем икону, близ сущу одра его, тако и той знамена его. Сиа же икона пре же си вдана бе ему на благословение от блаженнаго Никона: и держаше ю в дому своем, воспоминаниа ради, еже ко святому, любве. Но сиа же оставльше, предлежащим коснемся. И посем взяша его за власы главы его: ему же мнети, яко содраша кожю его. И абие оба невидима быста. Симеону же, возбнувшю от видениа, разуме, яко болезнь отяша от него святии и здравие ему дароваша. Востав же в той час, сотвори поклонов 15, воздая благодарение Богови и угодником Его, преподобным отцем и чюдотворцем.

О Архимандрите Матфее

       Священник тоя же обители, именем Матфеи, пребысть на архимандритии во граде. И таму ему пребывшю неколико время, в болезнь впаде: и отнесоша его в монастырь Святыя Троица: и молитвами блаженных отец Сергиа и Никона исцеление получи. Но славою сана побежаем, якоже и во мнозех случается, паки возвращается во предреченный монастырь на архимандритство, яко тамо чести и поклоняниа от всех приемля. И паки, по неколицех временех, в недуг впаде. Ведену же ему бывшю в монастырь и положену у гробу святых, благодати ради Божиа и молитвами преподобных отец, исцеление получи. Но и тако не позна наказаниа, но паки възвращается в предреченное архимандритство. Сему же многажды бываему, и яко по неколицех временех, в недуг тяжек впаде, горше перваго. И во изъступлении ему бывшу, зрит себе пришадша во обитель преподобных. И срете его блаженный Никон, дръжа жезл пастырьский в руце своей, обличая его и глаголя ему с яростию: «что убо, лицемере, егда болезнью одръжим, тщателне к нам приходиши: исцеление же получив, паки отходиши? но отныне пребуди тамо, идеже възлюбил еси жити, к нам никакоже приходя». Възбнув же предреченнй архимандрит от видениа, страхом и трепетом одержим, позна свое согрешение, яко туне изыде из монастыря преподобных отец. Абие отходит к обители со мнозем плачем и рыданием: обещася прочее Богу и преподобным отцем, еже никакоже изыти оттуду до скончаниа своего. Поведаше же братии милостивное оно наказание блаженнаго Никона и, мало поболев, в покаянии доблем с миром преставися.

¹ Пуб. по: Великие Минеи Четии, собранные Всероссийским Митрополитом Макарием. Ноябрь, день 17. Тетрадь I. Изд. Императорской Археографической комиссии. М., 1910.

² т.е. мира

³ без шума