|
Оп.: Повесть о Варлааме и Иоасафе / Памятники литературы Древней Руси. XII век. — М., 1980. — С.196-226.
Подг. текста И.Лебедевой.
По списку Соловецкой библиотеки №208, ГПБ (нач. XVI в.) . Незначительные лакуны восполнены по ркп. их собр. Ундольского №241, ГБЛ.
КНИГЫ ВАРЛААМ. ИЗОБРАЖЕНИЕ ДУШЕПОЛЕЗНОЕ ИЗ УТРЕНЯЯ ЕФИОПЬСКЫЯ СТРАНЫ, ГЛАГОЛЕМЫЯ ИНДИСКЫЯ СТРАНЫ, ВЪ СВЯТЫЙ ГРАД ПРИНЕСЕНО ИОАНОМЬ МНИХОМЪ И МУЖЕМЪ ЧЕСТНЫМ И ДОБРОДЂТЕЛЬНЫМЪ СУЩАГО ОТ МАНАСТЫРЯ СВЯТОГО САВЫ
...Иньдейскаа глаголемаа страна далече бо прилежить Егупта, велика бо сущи и многочеловечьна... Въста нЂкый царь в той странЂ именемъ Авенирь, великий бо бысть богатствомъ и силою... зЂло о бесовьстЂй прелести прилежа... Родися ему отроча отнуд красно... Иоасафъ нарече ему имя... Въ той же праздникь рожение отрочяте приидоша къ царе†изьборнии мужи яко до пятидесять и пять, от халдЂян наученЂ мудростию о звЂздныихъ течений... Единъ же от звЂздословникъ с ними сы старЂй же всЂхъ и мудрЂй рече: «Яко научаютъ мя звЂзднаа течениа, о царю, поспЂшение... нынЂ родившюся отрочяте твоему не въ твое царство будеть, нъ въ ино в лучше... Мню же и тобою гонимЂй крестьяньстЂй вЂрЂ прияти его...»
Царь же, яко услышавъ сиа, печаль ему бысть въ веселиа мЂсто. Въ градЂ ДомосЂ полату създавъ осъбъ красну... ту отрочя всели по скончании перваго въздраста, не исшествовану ему быти ничего же повелЂ, пЂстунЂя же и слугы пристави юны въздрастомь и образомъ красны, запретивъ имъ ничесо же житиа сего явите ему, ни скорбна сътворити..., да... отнуд ни худымъ глаголомъ о ХристЂ и учении его и о законЂ да услышить...
Бысть в то время мнихъ етеръ премудръ о божественыхъ, житиемъ и словомъ украшенъ... Варламъ бЂ имя сему старцю. Се убо откровениемь некоторымъ от бога бысть ему увЂдити о сынЂ царевЂ. Изьшедшю ему ис пустынЂ, ...в ризы же мирскыя облекся и в лодию всЂдь, прииде въ царствие Индиское и створився купцемъ, в град той приде, иде же царев сынъ полату имяше... Пришед особь, глагола: «Купец семь азъ... имамъ камыкъ честный, ему же подобие нигдЂ же не обретеся, ... можеть слЂпыя сердцемъ свЂть даровати премудрый и глухыимъ уши отверзати и нЂмымь глас дасть...»
Глагола Иасафъ къ старцю: «Покажи ми многоцЂннаго камыка... Ищю слова слышати нова и блага...»
И Варлам вЂща: «...БЂ бо нЂкый царь велий и славенъ, бысть же ему шествовати на колесницЂ позлащенЂ и окрестъ его оружници, яко же подобаеть царемъ; усрести два мужа растерзанами ризами и скверными оболчена суща, худа же лицемъ и зЂло поблЂдЂвша. БЂ же царь сею зная, телеснымъ си томлениемъ и постнымъ трудом и потомъ тЂлу изЂдаему. Яко же узри я, съскочи абие с колесница и падь при землЂ, поклонися има и, вставъ, обьятъ я с любовию и лобызаа ею. Велможе его и князЂ негодоваша о семъ, яко недостойно царьскыя славы се створити доумевающимъ. Не дерзающе же пред лицемъ обличити, искреному брату его глаголаша, да глаголеть къ царе†да не досажати высоту и славу царьскаго вЂнца. Сему же си къ брату глаголющю, негодующю ему тщеславиа его худаго, дасть ему отвЂтъ царь, его же брать не разумЂ.
Обычай же бЂ тому царю, егда отвЂтъ смертный которому даяше, проповедникы къ вратомъ его посылаше, въ трубе смертнЂй увЂдати глаголемое, и гласомъ трубныимъ разумяху вси, яко виновать смерти тъ есть. Вечеру убо наставшю, посла царь трубу смертную въструбити при дверехъ дому брата своего. Яко же услыша онъ трубу смертную, недоумЂваше о своемъ животЂ и размышляше о себЂ всю нощь. Утру же наставшю, оболкъся в худыя и в плачаныя одежа, купно с женою и с чады иде къ полатЂ царе†и ста при дверехъ, плачяся и рыдая.
Въведе же его царь к себЂ и тако видивъ и рыдая, глагола к нему: «О неразумне и безумне, яко ты тако устрашися преподобника подобнорожена ти и подобночестна своего брата, к нему никако же весма себЂ съгрЂшивша вЂдая, како на мя зазрЂние наведе, въ смирении цЂловавшю ми и проповидника бога моего гласнЂе трубы наречествовавшю ми смерть и страшнаго усрЂтениа владыкы моего, яко многа и велия в себЂ грЂхы свЂдая. Се убо нынЂ твоего обличяя неразумиа, таковымъ образомъ замыслихъ, тако же с тобою свЂщавшиимъ еже о мне зазора, скоро ная†обличю». И тако угодивъ брату своему и показавъ, пусти в свой домъ.
ПовелЂ же царь створити ковчеги четыре от древа, два же обложи златомъ и костЂ мертвыя смердяща вложити в ня, златыими же гвозды загвозди а. Другою же двою помазавъ смолою и попелом и наполни а камыкъ честных и бисеръ многоцЂнныихъ, всЂхъ вонь благоуханных исполнивъ. Власяными ужи обязая и призвав вельможи, зазрЂвъшиим царя от двою оною мужю смиреною сретшею, и постави пред ними четыре ковчегы, да судять, колику достойна еста златаа, колику же смоленая. ОнЂ же двою златою осудиша я къ множеству цЂны достойна еста, мняхуть бо, яко царьстии вЂнци и поясы вложенЂ в ня. Смолою же помазаная и пепелом малы и худы цЂны достойна еста глаголаху. Царь же глагола к нимъ: «Видяхъ азъ, яко тако вамъ глаголати, чювьственыма очима чювьственый образь разумеете, еще же не тако подобаеть творити, нъ внутренима очима внутрь лежащее подобаеть видЂти, ли честь, ли бесщестие».
И повелЂ царь отврЂсти златаа ковчега. Отверзенома же ковчегома, злый смрадъ повЂа из нею и некраснаа видЂна бысть видь. Рече убо царь: «Се образъ есть въ светлыя и славныя оболченыимъ, много славою и силою гордящиимься, и вънутрь суть мертве смердящаа кости и злыихъ делъ исполнь». Таче повелЂ отверсти осмолена и бекомъ помазана. Сима же отверзенома сущиимъ вся възвеселиста о лежащиихъ в нею светлости, и благоухание изиде от нею. Глагола же к нимъ царь: «Весте ли, коликому подобна еста ковчега си? Подобна еста смиреныим онЂма и в худыя ризы оболченома, ихъ же вы внешний образъ видяще, досажение въменисте лица ею мое поклоняние до земля. Азъ же разумныма очима доброту ихъ и честь душевную разумЂвъ, чюдився ею прикасание, лучше вЂнца и лучше царскаго обдЂ честнейшая вменихъ». Тако осрами велможа своа и научи я о видимыхъ не блазнитися, нъ и разумных вниматися».
Иоасафъ же к нему отвЂща: «Велия и дивьныя вещи глаголеши ми, о человече... Что подобаеть сътворити намъ да избЂгнути уготованыихъ мукъ гръшникомъ и сподобится радости праведникъ?»...
Варламъ же купно отвЂщаваше: «...Сущему бо вь неразумении божии тма есть и смерть душевная или работати идоломъ на погыбелие естественое... Кому уподоблю и како ти образъ неразумЂющихъ предпоставлю, нъ притчю ти приложю, нЂкорымъ мужемь премудрыимъ изглаголано ко мнЂ. Глаголаше бо, яко подобнЂ суть идоломь кланяющиися человеку липителю, иже устроивъ лЂпа, ятъ единъ от малых птиць, соловей сию наричють. Приим же ножь, закалаеть ю на ядь, дасться соловье†глас язычный, и глагола к лЂпителю: «Кая ти полза, человече, о моемь заколении? Не возможеши бо мною наполнити своего чрева, нъ аще от сихъ узъ свободиши мя, дам ти заповЂди три. Аще храниши, то велика полза ти будеть паче живота своего». Онъ же чюдивься о глаголанию птици, воскорЂ свободить ю от узъ. Възвративъ же ся, соловей глагола человеку: «Никогда же ничто же от неприиманныхъ начни приимати, начнеши яти, и не буди каяся о вещи мимоходящи, и невЂрну слову никогда ими вЂру. Си убо три заповЂди храни, и добро ти будеть».
Радуяся мужь о добрЂ видении и о разумнемъ глаголании, раздрешивъ от узъ, на аеръ пусти. СоловЂй же убо, хотя увЂдити, аще разумЂ мужь глаголаныих ему силу глаголъ и аще ли наплодися кою любо ползу от нихъ, глагола к нему парящи птица на аерЂ: «Въздохни о своемъ несъвЂщании, человече, каково бо днесь съкровище погуби. Есть бо внутренихъ бисеръ преимЂя величествомъ струфокамиловыих яиць».
Яко же услыша си лЂпитель, печаленъ бысть, каяся, како избЂжа соловей тъ и из руку его, и хотя абие яти ю, рече: «Прии в домь мой, и друга створившему тя с честию отпущю». СоловЂй же рече к нему: «НынЂ убо крЂпко не разумЂ. Приимъ бо глаголанное к тебЂ с любовию и съ сладостию послуша, ни единоя же от нЂхъ пользы стяжа си. Рекохъ ти — не кайся о вещи мимоидущи, и бысть ти печаль, яко от руку твоею избЂгохъ, каяся о вещи мимошедыпи. Глаголахъ ти — не начни от неприатыхъ приимати, и хощеши яти мя, не могый приимати моего шествиа. К симъ же и невЂрна глагола не ими вЂры, глаголахъ ти, нъ се веру ятъ, яко есть вънутренихъ моих бисеръ паче възраста моего, и недомыслися разумЂти, яко весь азъ не могу прияти в себЂ толико великыхъ яиць струфокамиловыихъ и како бисера толика вмЂстити имамъ в себЂ». Тако убо не разумЂють надЂющися на идолы своя...»
Иоасафь рече: «Хотяхъ путь обрести хранити истинно и повЂлЂниа божиа и не уклонитися от нихъ...»
Варлам же глагола: «...СвязанЂ житейскыми вещьми и своих прилежа печалий и мятежа и въ пищи живя... подобнЂ суть мужю, бЂгающю от лица бЂсующюмуся инорогу, яко не терпящу гласа въпля его и рютиа его страшнаго, нъ крЂпко отбЂгь, да не будеть ему ядь. Текущю же ему борзо, в великъ ровъ впаде. Впадающю же ему, руцЂ простеръ, за древо твердо ятъся, держащю же ся ему крЂпко, яко на степенЂ нозЂ утвердивъ, мняше миръ уже есть и твердынЂ. ВъзрЂвъ же убо, видЂ д†мышЂ, едину белу, а другую черну, ядуща беспрестанЂ корень древа, идЂ же бЂ держася, и елма же приближающися да погрызета древо. Възревъ въ глубину рва и змЂя види страшна образомь и огнемъ дышюща и горко взирающа, усты же страшно зЂвающа и пожрети его хотяща. ВъзрЂвъ же абие на степень онъ, иде же нозЂ его утверженЂ бЂста, четыре главы види аспидовы, из стены исходяща, иде же бЂ утвердился. ВъзрЂвъ очима, видЂ из вЂтвий древа того мало медъ. Оставивъ убо расмотряти одержащиихъ его напастей, яко внЂуду бо инорогъ злЂ бЂсуяся искаше его на ядь, долЂ же злый змий зЂяя да пожреть его, древо же, о немь же ятся, уже пастися хотяше, нозЂ же на колзание и нетвердо степенЂ утверженЂ, толикы убо и таковыихъ злыхъ забывъ, потща себе на сладость горкаго оного меду.
Се подобие въ прелести сущимъ сего жития створившемъ. Сию истину изглаголю ти мира сего прелщающихся, его же сказание ныне реку ти. Ибо инорогъ образъ есть смерти гоняй выину и яти послЂдьствуеть Адамля рода. Ровъ же весь миръ есть, исполнь сы всЂхъ злыхъ и смертоносныхъ сЂтей. Древо же, от двою мышу беспрестанЂ грызаемо, иже створихомъ путь есть, яко жившю комуждо ядомы и гибляя и час радЂ дневныхъ и нощныхъ и усЂкновение коренное приближается. ЧетырЂ же аспиды еже о прегрЂшеных и безмЂстныхъ стухый и съставлено человечьское тЂло съставляется, ими же бещиньствующемь и мятущемься телесный раздрушается съставъ. К симъ же огненый онъ и немилостивый змий страшное изобразуеть адово чрево, зЂвающю приати же сущихъ красотъ паче будущихъ блахъ изволЂша. Медвеная же капля сладость пробовляеть всего мира сладкыхъ, им же онъ прелща злЂ своя другы и оставляеть я прилежаниа творити о спасении своемь...
Абие подобнЂ суть възлюбившеи всего мира красоту и сладости его насладившеся, паче же будущихъ и недвижимыхъ мимотекущая и немощна пречестнаа изволЂша человеку, три другы имущю, в нихъ бо двою с любовию чтяше и зЂло любовию въсприимаше, даже и до смерти ихъ подвизаяся и ею радЂ бЂды терплю глаголаше, на третьемь же много небрежение имяше, ни чти, ни яко достояше его сподобити когда любо чти и любве, мало нЂкое и ничесо же рещи на нь творяше дружбу.
Въ единъ от дний дойдуть к нему страшнЂи нЂции и грознии воиници, тщашеся скоростию велЂею сего вести къ царю, слово да дасть, имъ же есть долженъ тмою талантъ. Унывшю же бывшю ему, искаше помощника, да заступить его къ страшному цареву отвЂту, текъ же убо къ первому своему и всЂх искренЂша друга, глагола: «СвЂдаеши, о друже, яко выину полагахъ душю свою тебе ради. НынЂ же требую помощи въ день сей от одержащаа мя радЂ бЂды и нужа. Тако убо исповЂжь, заступиши ли мя ныня и каа от тебе будеть ми надежа, о друже възлюбление». ОтвЂщавъ убо, онъглагола: «НЂсмь тебЂ другъ, человече, ни свЂдаю, кто ты еси, ины бо имамъ другы, с ними же ми днесь веселитися и другыя на прочее створити. Се дамъ ти сукняницЂ двЂ, да имаеши на путЂ, амо же шествуеши, от нею же ти будеть никакая же полза, иноя же ни единоя не чай от мене надежа».
Сия услышавъ онъ и недоумЂваяся о отвЂтЂ семъ, ея же помощЂ надЂяшеся от него, и тече къ етерому другу и глагола к нему:
«Помниши, о друже, колико от мене приа честь и добрыхь ученЂй. Днесь же и въ печаль впадь и въ напасть великую, требую съпоспЂшителемъ. Како убо можеши со мною потрудитися, о сихь да разумЂю». Другъ же отвЂща: «Се празднень днесь с тобою потружатися, въ печалЂ бо и азъ и въ напастехъ впад, въ скорби есмь. Обаче мало с тобой пойду, аще обаче на ползу ти не буду и скоро обращаюся от тебе зде, своими печялми пекыйся».
Тщама же рукама оттуду възвратився человекъ той и о всЂхъ недоумЂвая, рыдаа себЂ о суетнЂй надежде неразумныхъ своихъ другъ и непромысленъ страды своея, ихъ же онЂхъ ради любве потерпи, таже иде къ третьему своему другу, ему же никогда же створи, ни зва, и глагола к нему осрамленом лицемъ и долу зря: «Не имамъ устъ развести к тебЂ, свЂдаа истинною, яко не помниши мене никогда же добро створшю ти, аще и дружбу приложихъ к тебЂ. То зане напасть ятъ мя лютая. Никако же весма от другъ моихъ обретохъ надежю о спасении моемъ, придохъ к тебЂ, моляся, аще есть ти възможно малу нЂкую помощь да подаси ми, не отрицайся, помня моего неразума». Онъ же рече тихимъ лицем и с радостию: х<Подоба есть друга своего искрняго глаголю тя суща и малое помню твое оно добродЂяние, съ прилежаниемь днесь въздаваю ти, изъумолю о тебе царя. Не бойся убо, ни устрашайся, азъ бо преже тебе дойду къ царю и не предамъ тебе в рукы врагъ твоихъ. Дерзай убо, возлюбленне друже, и не буди въ скорбЂ и печалЂ». Тогда умилився он глаголаше съ слезами: «Увы ми, како преже поплачюся о любвЂ, юже на непамятивую и неблагодарьственую и лживу дружбу оною ли вредоумную поплачю недоумЂвание, еже въ и истиннаго сего искреняго показа друга».
Иоасафь же, и сего слова приимь, чюдися, извЂтованиа искаше, и глагола Варламъ: «Первый убо другъ есть богатое имЂние, еже и златолюбезно желание, его же радЂ многыя человекы впадають в бЂды и многыя терпять страды. Пришедши же послЂднЂй смертнЂй кончинЂ ничто же от всЂхъ тЂхъ со събою възметь, токмо еже на провожение безуспЂшных другъ. Вторый же другъ нареченъ бысть жена и чада и прочаа ужикы и свои, тЂх же любо†прилЂпнЂ есмь, злЂ отринутися имамъ самой души и тЂлу люб†ихъ радЂ призираемому. Каа же есть нЂкая от нихъ добродЂтельствуеть в час смертный, нъ токмо еже и до гроба провожают, абие же обращаеться, своихъ имуть печалЂ и напастЂ, не имее забыти память ли тЂло, некогда възлюбленаго погребше въ гробЂ. ТретЂй же друг есть мимотекый временный неприкосновеный, нъизбежный и яко же от побЂды, иже добрыми дЂлы ликъ пребываеть, еже есть вЂра, надежда, любы, милостынЂ, человеколюбие и прочихъ добродЂтелныхъ полкъ, могый предь нами шевствовати, егда же исходимъ от тЂла, нас радЂ помолитися къ богу и от врагъ нашихъ насъ избавити, от злых истяжатель словодатие намъ горко есть на аерЂ движющемъся и яти горко искуще. Се есть доброразумный другъ и благый, иже горкое наше доброжитие в память износя, с любовию и с лихвою намъ вся отдаваа».
Абие убо Иоасафъ вЂща: «...Убо еще изобразуй ми образъ суетнаго сего мира, како убо кто с миромъ и твердынею сего придеть».
Въсприимъ же слово Варламъ глагола: «Послушай убо и сей притчи подобие. Градъ некый великый слышахъ, его же гражане тако обычай имяху от древнихъ приимати чюжа нЂкоего мужа, ни разумЂющю о законЂ града того, ни обычая ихъ весма разумЂющю, и сего царемь поставиша у себе и всю власть приимшю и свою волю невъзбранимо держа, дондеже скончася едино лЂто. Таче внезапу в ты ся дни сущю ему бес печалЂ, питающю же ся ему обило беспрестанЂ, мнящю же ему царствие в вЂкы пребывати, въсташа на нь и царьскую одежю снемше с него, нага поругаша по всему граду, на озимьствование послаша его далече в великий нЂкый островъ пустый, в нем же ни пища имея, ни одежа, злЂ стража, не надЂющю же ся ему пища и веселиа, абие въ скорбЂ ни чаяния, ни надежа послано.
ПолЂдьствующе же убо обычай граждань тЂхъ поставленъ бысть нЂкый мужь въ царствие то же, разума много и промышлениа имы в себЂ, да тако же не восхищенъ будеть, еже внезапу бывьшю ему обилие ни иже преже его царьствовавнимъ и злЂ изгнаномъ, не печалованиа, възьревновавъ печалЂ имяше душею подвижение. Тако убо о себе добрЂ исправить, частого же совета истова увЂда нЂкыимь премудрымъ съветникомъ обычай гражанъ тЂхъ и мЂсто озимьствованое, яко же подобаеть ему твердо бес прелсти увЂдати. Яко же убо сиа увидЂ, яко коли любо в томь же остро†быти ему, сущю же ему чюжю царьствиа, отвръзъ сокровища своа, их же еще въ областЂ имяше и невъзбраньно требование, вземъ на требование злато и сребро и камыкь честныхъ и веле ихъ множество вернымь своимь рабомь дасть, во онъ островъ посла, иде же ему послану быти.
Скончавшюся реченому лЂту вставьше гражане, яко же и на перваго царя, нага на озимьствование послаша. Прочии бо неразумнии цареве злЂ въ гладЂ пребываху, се же богатьства оного преже пославый въ обилии выну живяше и пищю неизьЂдому имяше, страха всего отвергъ невЂрныхъ гражанъ онЂхъ, мудрою ихъ хваляше добраго съвъта.
Град убо разумЂй суетнаго сего мира. ГражанЂ же начялствие и властЂ бЂсовъ миродержьца тмЂ въка сего, лстящем насъ сладкимъ исправлением, яко нетлЂнное вкладающемъ размышляти намъ тлЂнныхъ и мимотекуших, яко же въ вЂкы пребывати с нами и бесмертна всЂмъ пребывающим въ сладости. Тако убо отложившемь намъ и никако же о великыхъ онЂхъ и вЂчныхъ съвЂтовавьше напрасно придеть на ны погыбелие смерти. Тогда бо, тогда нагыя насъ отсюду злЂ и горции поимше гражане тмЂ, яко онЂ все время свое пребыша, водять в землю тмы вЂчныя, иде же нЂсть свЂтъ, ни видити житиа человечьскаго, ни съвЂтника блага, истовыхъ всЂхъ показающему и спасенаа научивше, начиная к мудрому царю, моея приимай малыя низости, яко благый путь и несоблазненый показати ти приидохъ въ вЂчныхъ же и бесконечныхъ въводя...
Притча о иномь царЂ и о убагом. Слышахъ бо царя нЂкоего бывьша, зЂло добрЂ сматряюща своего царствиа, кротокъ же и милостивь под нимь сущемь людемь. Симь бо единимъ блазнимься, яко же не имать богоразумнаго просвЂщениа, нъ блазнию идольскою диржимь бяше. Имяше же нЂкоего съвЂтника блага и всякымь украшена еже к богу благочестие и прочее всею добродетЂлною премудростню, печалуяся и скорбя о прелщении царе†и хотя его о семъ обличити. Удержашется от таковыа вещи бояся да не злу съходатай себЂ же и своей дружинЂ будеть и бываемЂй имь многымъна ползу усЂкнеть, обаче же искаше время доброугодное да привлечеть его на благое.
ВЂща убо единою въ днехъ царь нощию к нему: «Приди да изыде†и походимъ по граду, егда что на ползу узрЂмъ Ходящема же има по граду видиста свЂтлу зарю от оконца сиающю и к тому оконцю очи преложивша, узрЂста под землею мЂсто, яко вертепъ жилище, в немъ же сЂдяще мужь въ послЂднЂй нищетЂ живяху и худыми рубами оболчена. Предстояшеть же ему жена его, вино черплющи ему. Мужю же чашю приимъшю сладкою пЂснь поющи, веселие ему творяше, пляшющи и муже†похвалами хвалящи. Окрестъ же царя сущии в часъ велий сиа слышащемъ чюдишася, яко в такой тяжьций нищетЂ сущема, яко ни дому имЂюща, ни ризъ, такымь веселомь житиемь пребывашета.
И глагола царь к первому совЂтнику своему: «Оле чюдо, друже, яко мнЂ и тебЂ никогда наше житие тако изволЂ в такой сла†и пищи сиающема, яко худое се каянное житие таковых и неразумныхъ насладити и веселить тихимъ и веселъ острый сей ненавидимаа жизнь является». Удобный же часъ приимъ, первосвЂтникъ глагола: «А тебЂ, царю, како таковыхъ являеться житие?» Рече царь: «ВсЂхъ, елико когда видЂхъ, нелЂпын и тяжкыи насмисана же и безьнравна». Тогда глагола к нему первопервосвЂтникъ: «Тако убо добръ разумнЂй, о царю, и болма разлЂемо есть наше житие учителей видящимъ вЂчное оного житиа и славу всЂхъ убо превосходящихъ благъ, а иже домове блещащимься златомь и свЂта и одежа и прочаа пища житиа сего подзери еже и омрачениа суть очима некрашьшее видЂвшиимъ неизвъщанныхъ добротъ сущихъ на небесе нерукодЂланыхнъ кущь и боготканныа же одежа и нетлЂнный вЂнець...
Слышахомъ убо, глагола Варламъ, сему царю благочстиво и вЂрно живша на прочее и без буря шествовавша и сущаго житиа прешедша, будущаго же житиа не уполучивша блаженьства...»
...Иоасафъ глагола къ старцю: «...Поимъ же мя с собою и изыде†отсуду...»
Глагола же Варламъ к нему: «Младенець серний питаше нЂкый от богатыхъ. Възрастъши же ей пустыни желаше видити, роднымъ обычаемъ влекома. И шедьши убо единою, обрете стадо сернъ пасомо и держашеся ихь, пребываше в пажитехъ селныхъ, вечеръ же обращашеся в домъ, иде же бяше въспитана, купно же пакы наутръя исходящи непризираниемь служаще о ней и с дивными въ стадЂ пребывающи. Стаду же далече пришедъшю пасущеся послЂдова же и та с ними. Богатаго же слуги се ощютивше, въсЂдавше на конЂ, погнаша въследь ихъ, свою бо уловивше, възвратишася, оттолЂ не исшествовати ей прочее створиша, прочее же стадо овы избиша, другыя же злЂ разгнаша, уязвивше. Сим же образомъ боюся, да не будеть на нась, аще съ мною послЂдьствовати имаши, да не излЂшен буду твоего сужительствиа и многомъ зломъ ходатай буду другомъ моимъ...»
...По отшествии Варламо†...Арахия... яко второй от царя саномъ, вЂща царю: «Азъ старца свЂдаю единого пустынника, Нахорь нарицаемъ, подобникъ Варламу всимь... нашея веры и учителя моего въ учении бывша... Сего поставимъ яко Варламъ именовати его... Таче многымъ со прЂниемъ побЂжаемъ весма побЂжень будеть. И сиа видя, царевъ сынъ, яко Варламъ побежЂнъ бысть, ... прелстивша его истовьствуеть».
...Тогда бо повелъ царь всЂмъ собратися идолослужителемь и христианомъ... Въведенъ же убо бысть Нахорь въ Варлама мЂсто отвещЂвати. Глагола царь к вЂтиямь своимъ и премудрым: «Се бо подвигъ предълежить ...подобаеть бо которому быти днесь в нас или наша утвердити, блазнитися Варламомъ и же с нимъ. Аще же обличите я, то вЂнци побЂдными вЂнчаномъ быти. Аще ли побЂженЂ будете, ...злою смертию умретЂ».
...Сынъ его ...явлениемь ему от бога сномъ... превращение разумЂвъ... глагола къ Нахору: «...Аще ли побЂженъ будеши... руками своима сердце твое и языкъ твой искоренивъ, псомь на снЂдь сия сь прочимь тЂломь твоимь дам, да устрашятся вси тобою не прелщати сына царевы». Сия глаголы услышавъ, Нахоръ унылъ бысть зЂло и осраменъ, видя себе впадша в ровъ, иже створи... Размысливь убо себе приложитися паче ко цареву сыну и его вЂру утвердить... отверзъ уста своа, яко же Валамль оселъ яже непреложнаа рещи й та изглагола, и глагола къ царю:
«Азъ, царю, прилежаниемь божиемь приидохъ в миръ и видивь небо и землю и море, солнце и луну и прочая, чюдихся красоту сихъ. Видивь же всего мира и сущая вся в немь, яко нужею и движема суть, разумЂхъ движащему и одержащю я есть богъ. Все бо подвижаа крЂпкое есть движемаго и одержителнаго крЂплве держимо есть. Тому убо глаголю богъ есть въставивьшему вся и одержащему, безначална и вЂчна, бесмертна и не требуя ничто же, вышЂ, всЂхъ грЂховъ и прегрЂшений, гнЂва же и забвение и творимая недоумЂвание и прочаа. Всяческая имь съставлена быша. Не требуеть ни жертвы, ни требища, ни всихъ видимыхъ, вси же его требують.
Сия тако глаголана о бозЂ, яко же въ мне вмЂститися о немъ глаголати, придемь же от человеческаго рода яко да видимъ, которЂи их держать истинну и которЂи соблазнь. Я†бо есть нам, о царю, яко три родЂ суть человечестии в семь мирЂ, в них же суть поклонителе вама глаголемыхъ богъ, июдеяне, християне. ТЂ же пакы, иже многыя чтяще богы, на три роды раздЂляются, на халдЂяны и на еллины и на егуптяны, си бо быша начальници и учителе и прочимь языкомь, многоименных богъ служителе. Видимь убо, которЂи ихъ держатся истинны и которЂи прелсти.
Ибо халдЂяне иже не вЂдающе бога прелщенЂ быша послЂдовати стихий и начаша честити тварь паче створившаго ихъ, ихъ же образъ нЂкоторыхъ створше, нарекоша от изображениа небесного и земьнаго, и морю, солнцю же и луне и прочимъ стухиамъ и звЂздамъ и поставивше я в кипищехъ, и кланяются, богы наричающе, ихъ же и стрегуть с твердию да не унырими будуть от разбойникъ, и не разумЂша, яко стрЂгий вяще стрегомаго есть и творяй творимаго есть, ибо аще невозможнЂ бозЂ ихъ о своемь спасении, како инЂмь спасение даровати имуть. Блазнию бо великою соблазнишася халдЂяне, чтяще кумиры мертвеца и не позна я. И дивовати ми ся хощеть, о царю, тако глаголемии премудрии ихъ не разумЂша, яко и та стухиа тлЂеми суть бози, како кумиры, яже створена в честь ихъ, бози суть.
Придемъ убо, царю, и на сиа стихиа, яко да явимъ о нихъ, яко не суть бози, но тлЂема измЂняема, от небытиа въ бытие створена повелениемъ истинным богомъ, иже есть нетлЂемый, неизмЂнуемый и невидимъ, самь же всяческаа видить и яко же хощеть именуеть и прелагает. Что убо глаголемь о стихиях?
Мняще небо есть богъ блазняться. Видимь бо его прелагаема и нужею движима и многыми уставлена, имь же красота же строй есть нЂкоего художника, устроено же начало и конець ими есть. Небо движется нужею светилома своима, ибо звЂзды чиномь и преступлениемь водими суть, знамениа въ знамение, ови бо заходять, и друзии же восходять и по вся лЂта шествование творять да совершать жатву и зиму, яко же повелЂно имъ есть от бога, и не преступають своихъ повелений по разрушению естественою нужею с небесною красотою. ТЂмь я†есть, яко нЂсть небо богъ, но дЂло божие.
Мнящеи же землю есть богъ либо богыню, и тии соблазнишася. Видимь бо ю человекы досожаема и обладаема и возмЂшаема и копаема ими, и неключима бываема. Аще бо испечена будеть, то мертва будеть, ибо от скудЂли прозябаеть ничто же. Еще же наипаче мочима будеть, тлЂеться и сама, и плодъ ея. Топчема же человекы и прочихъ скотинъ, кровию убиенныхъ оскверняется, рыема наполняема мертвыхъ телесъ ковчегъ бываеть. Симь такомь сущемь не подобаеть земли богыни быти, но дЂло божие на требование человеком.
Мнящеи же воду бога суща соблазнишася. И та бо на требование человекомь бысть и одаляема ими, оскверняется и тлеема есть, измЂняется варима и вапы же размесима, и студеньствомь мразима, и кровию оскверняема и на нечистоту всякую на омывание и на опирание носима. Сего радЂ невозможно водЂ быти богомь.
Огнь бо бысть на требование человекомь и одаляемь и мимоносимь от мЂста на мЂсто на варитву и на печитву всякимь мясомь, еще же и мертвыми телесы. ТлЂемь есть и многыми образы от человекъ огашаемь есть. Сего ради не подобаеть огню богомь быти, нъ дЂло божие.
Мняще же человека суща бога блазнятся. Видимь бо его движема нужею и питуема и състарЂющася и не хотящю ему. И когда бо радуется, когда же печаленъ будеть, требуя пища и питиа и одежа. Сущю же ему гнЂвливу и невниму, небрегому и прЂгрЂшениа многа имуща, гыблема же многими образы от стихий и животинами и от предлежащаа смерти. Неподобаеть убо человеку быти богомь, но дЂло божие. Блазнятся убо прелестию велиею прелщени быша халдЂяне, послЂдующе желаниемь своимъ. ВЂрують бо во тлимаа стухиа и мертвыхъ кумиръ и не разумЂюще сиа богы творять.
Придемь убо къ елиномъ, что ти домышляються о бозЂ. Убо еллини премудрии глаголюще суще уродЂви быша, хужьше халдЂянъ, приводяще богомь многомь бывшемъ мужьскы полъ, и другыя и женьскыхъ полъ всяческыми грЂхи и всякы дЂлы безаконными. ТЂмъ смЂшеныхъ и уродивыхъ и нечестивыхъ глаголъ въведоша елини, о царю, не сущихь богъ нарекоша богы по желанию своему злому, да суперникы сиа имуть от злыхь дЂяний и о злобЂ прелюбы творят, въсхыщають, прелюбодеяние съ убийствомъ купно творять. Ибо бози ихъ таковаа створиша. От таковыхъ убо начинаниа прелестных ключися человекомъ брань имЂти и крамолъ частыхъ и закалание, и убийство, и пленение горкое. Нъ и по единому богомъ ихъ узриши безмЂстие и сквернаа дЂла ихъ, яже быша ими.
Преже всЂхъ богъ бысть им Кронь, и сему жертву творять своа чада, иже имЂяше детищь много от Рее жены, и възбесився изьядая чяда своя. Глаголють же урЂза ти истеса своя и въврещи в море, тЂмь АфродЂи бысть лжа. Связавъ убо своего отца, Зеусъ вложи его въ тимение. Видиши прелесть и блазнь и скверное зазрЂние ихъ и блудъ, его же воводять на богъ свой? Подобаеть ли и богу связаному быти истесомъ урЂзана? Оле неразумие разума имЂющимь сиа имаеть изглаголати.
Вторый же въводим есть Зеусъ, ему же глаголють царствовавша богомъ ихъ и преображатися во животины, яко да прелюбы творить с мертвыми женами. Въводять сего преобразившюся въ юнець къ Европии, а въ злато къ ДанаинЂ, или коствованикомъ къ Антиопии, и въ градъ къ Емелини. Таче быти от гЂхъ женъ чада многа, Диониса, Изофона и Афиона, Ираклина и Аполона, и Артемина и ПерсЂяна, Кастера же и Елина, Поледевки и Миноя, и Радаманфина, и Сарпидона, и девять дщерий, ихь же нарекоша богынЂ. По семь же вводять яже о ГанимидинЂ. О царю, человекомъ подоблятися сиимъ всимъ и быти прелюбодЂйцемь и ко мужескому полу бЂсование и иныхъ злых дЂлъ дЂлателемь подобьствию бога ихъ. Како убо довлити богу быти прелюбодЂяннику и къ мужескому полу похотника ли отцьубийца?
Съ сими же Ифестона нЂкоего приводять бога, держаща млатъ и клЂщЂ и кующу пищЂ радЂ. Убо требует ли богъ, иже не подобаеть богу си творити ли у человекъ просяща?
Таче Ермия въводять бога суща, желателя и тати и хыщника и вълъхва и сухорука, словесемь толковати, еже не довлеть богу быть таковымь.
Асклипия же въводять бога суща и врача и строителя былиемь и помазателя пищи ради, проситель бо бЂ, послЂдь же поражену ему быти Диемь Дара ради Лакодемонова сына и умрети. Аще Асклипий богъ сый пораженъ не возможе себЂ помощи, и како инЂмъ помощи можеть?
АрЂй же въводится богъ сы воиникъ и ревнитель и желатель скотинамъ и иному пленению, послЂди же ему прелюбодЂяние створившю съ Афродитиею, связану ему были от дЂтищю Еротомь и Ифестом. Како убо богъ бысть желатель и воиникъ, связанъ и прелюбодЂиць?
Деониса же воводять бога суща, на нощныя праздникы вводя и учителя пианьствию и исхытающа искрених своихь жень, и бЂсующася и бегающа. ПослЂди же убиену быти от титанъ. Аще убо Дионисъ от убийства себъ не возмоглъ помощи, нь бЂсуяся бысть пианица и бЂгатель, како бысть богъ?
Ираклея же воводять бога суща. Упившюся ему бЂсоватися и чада своа закалати, таче огнемь съжену быти и умрЂти. Како убо богъ бысть пияница и чадоубийць и съженъ, како ли инЪмъ помощи хощеть, себЂ помощи не возмогый?
Аполона же въводять бога суща, ревнителя еще же и стрелца и тулъ держаща, овогда же гудуща и пЂснотвора, и волхвующа человекомъ мзды ради. Убо проситель есть, яко же не подобаеть богу просителю быти и ревнителю и гудцю.
Артемию же воводять, сестрЂ его сущи, ловящи и лукъ имущи с туломъ, и сей ристати по горамъ едино со псы, яко да уловить елень ли нънорогъ. Како убо есть богыни таковая жена и ловителница рищющи со псы?
Афродитию же глаголють и си богыни сущи, прелюбодеица, овогда же имяше прелюбодЂйника Ариа, овогда же Анхисина, овогда же Аданина, его же искаше, смерть плачющи рачителя своего, иже глаголють, и въ адъ съшедъшю, яко да искупить Адонона от Персофонъ. ВидЂ ли, о царю, вящьща сего безумиа, богыни воводити убийци, прелюбодЂиць, рыдающи и плачющи?
Адона же воводять бога суща, ловца и злою смертию умрЂти, уязвЂна от сына и не могша помощи окаяньствию своему. Како убо человекомъ прилЂжание сътворнти можеть прелюбодЂйникъ и ловець и злосмертный?
Сия вся и много таковых, много множайша и сквернейша и злЂйша въведоша еллини, царю, от богъ своихъ, ихъ же поистЂнЂ недостоить глаголати, ни в память приносити. ТЂмь приемше человеци таковыя вины от богъ своихъ творяху всякого безакониа и скверненое зазрЂние и бесчестие, оскверняюще землю и воздухъ злыми своими дЂянии.
Егуптяне же безумнЂйше и неразумнЂйше сихъ, уродЂвЂйше суще языкъ всЂхъ облазнишася ибо не доволнЂ быша халдЂйсти и елиньстЂй вЂрЂ и покланянию, нъ еще и неразумныхъ скотинъ въведоша, богы наричаще, земныя бо и водныя, и древа, и зелиа, всякымъ бЂсовьствиемъ и сквернымъ зазрЂниемь хужьше всЂхъ языкъ сущихъ на земли. Изначала бо вЂроваху въ Исону, имущи мужа и брата Осерна именемъ, заколена братомъ своимъ Туфоном, и сего ради бЂгаеть Исиа съ Оромъ сыномъ своимъ увидивъ суръстЂй, исщущи Осирида и горко рыдающи, дондеже възрасте Оръ и уби Туфона. Да не возможе Исиа помощи брату своему ни мужю, ни Осиръ убиемы Туфономъ възможе заступити его, Туфонъ же братоубийца, погубляемъ Оромъ и Исидою, не можеть себе избавити от смерти. Таче таковымъ бытиемъ вЂдоми суще ти бози от неразумныхъ егуптянъ въмЂними быша и не о сЂх еже доволнЂ быша ли прочиихъ вЂръ язычных и неразумных скотинъ въведоша богы суща, нъ неции от них овцамъ, ини же козломъ, етерЂи же телцемъ и коркодилу, змии и псу, и влЂку, и курицы, и тряпяску, и аспиду, и лукуду, и плейму, и чесновитку, и неразумеша, окаании, о всЂхь сихъ, яко ничто же могуть.
Приидемъ убо, о царю, и к июдеомъ, яко да видим, что мыслять о бозЂ. Си бо Авраамова ищадиа и Исакова и Яковля, суть пришЂльствова въ Егупетъ, оттудЂ, же изведе я богъ рукою крепкою и мышцею высокою, МоисЂемъ законодавцемъ ихъ и чюдесы многыми и знамениемъ показана имъ свою силу, нъ неразумнЂи явишася и непохвалнЂ и многажды служиша языческу покланянию и вЂрЂ и посланымъ къ нимъ пророкы и праведникы избиша. Таче яко изволЂ сынъ божий прити на землю, негодовавше на нь, предаша и Пилату игЂмону римьскому, и осудивше, распяша и, не постыдившЂмъся добродътельствиа его и бесчисленыхъ чюдесъ, ихъ в них сътвори. И погыбоша своимъ безакониемъ, вЂрующе бо и нынЂ богу единому вседержителю, нъ не с разумомъ, Христа бо отмЂтаются сына божиа, и суть безаконици. Симь бо егда како приближатися истЂнЂ мнять, от нея же удалишася. О июдЂехъ бо тако есть.
Крестияне же родословять поченъше от господа Иисуса Христа. Се же сынъ божий вышняго исповЂдаемъ есть, духомь святымъ с небесе сшед спасения ради человечьскаго, от девы святыя рожься без сЂмени же и без истлЂниа плоть въсприим и явися человекъ, яко да от многобожныя прелести възвратити человекы, и кончавъ дивнаго своего смотрения и распятиемъ смерть вкуси волею своею смотрениемъ великымъ. По трехъ же днехъ вьскресе и на небеса взиде. Его же слава пришествиа его от самех христианъ нарицаемое евангельское Писание подобаеть ти разумЂти, царю, аще бесЂдовати хощеши разумети. Се Христосъ 12 имяше ученикъ, си по вознесении его еже на небеса изидоша в начальствие всея вселеныя и научиша величествиа его. Единъ же от нихъ приде в нашю страну повеление проповЂдаа истины. ТЂмъ еще на службу оправданиемъ проповЂданиемь ихъ нарицаются крестияне, паче всЂхъ языкъ обретше истину. СвЂдають бо бога творца и съдЂтеля, имъ же всяческаа быша сыномъ единочядымъ и духомъ святымъ. Иного бога паче сего не чтять ни кланяются, имЂють же заповЂди господа Иисуса Христа въ сердци ихъ написана, тыя храняще, чяють въскресение мертвымъ и жизнь будущаго вЂка. Не имуть прелюбодЂяти ни любодЂяти, ни лжесвЂдительствують, не вжелають чюжаго, чтуть отца и матерь и искрених другъ, праведно судять елико не хотять себЂ имъ да будеть, и иному не творять, обидящаа ихъ призывают тЂшаще и другы себЂ творять, на добродЂтельствиа тщаться; кротци суть и милостиви; от всякого счетаниа безаконна и от всея нечистоты въздержаться; вдовици не презрять, сиротамъ скорби не творять; имея неимеющему безь зависти подаваеть. Странна аще узрять, под кровь воводять и радуются о немъ яко о братЂ истЂннЂмъ, ибо не по плъти их братию нарицають, нъ сердцемъ и душею. Гото†суть Христа ради душа своя предложити; повелениа же его твердо хранят, преподобно и праведно живуще, яко же господь богъ имъ повелЂ, благодарствующе его въ вся часы о всякой пищи и питии и прочихъ благъ. ПоистинЂ убо тъ есть истинный, елико же ихъ шествують по немъ, руководствуеть въ вЂчное царствие, обЂтованую Христомь в будущую жизнь.
И да вЂдай, царю, яко не о себЂ сиа глаголю, приклонився въ книгы крестианьскы, обрящеши ничто же, кромЂ истино мя глаголюща. ДобрЂ убо разумЂ и сынь твой поистинЂ научи служити истинному богу и спастися в будущий вЂкь шествующу ему. Яко велиа бо и чюдна християны глаголемая и творима, ибо не человечьскых глаголъ глаголють, нъ божиа. Прочии же языцЂ блазнятся и блазнять себе и слушающимъ ихъ, шествующе бо во тмЂ падуть самЂ, яко пиани суще. ДоселЂ к тебЂ мое слово, о царю.
Иже поистинЂ разумомъ моимъ изглаголана, сего ради да умолкнуть неразумнии твои премудрии, в пустошь бо глаголють на господа. Подобаеть бо бога творца чтуще и кланяющеся и нетлЂнныхъ его глаголъ внушити, да суда избЂгше и мукъ, жизни негыблющиа явитеся наслЂдници».
|
