|
Месяца Февраля 1-го.
ИСТОРИЧЕСКОЕ СКАЗАНИЕ
о подвижничестве святого
великомученика
ИЛИИ НОВОГО
из Илиополитов, пострадавшего в
Дамаске.
Пер. В. В. Латышева.
1. Мы уже предупредили противоречие
или недоверие многих о святых великомучениках,
очистив верных от нечестия в двух предшествующих
у нас сказаниях. Ныне же и в этом, третьем после
тех, предупреждаем, провозглашая присно даваемое
отпущение грешникам и ободрение и утешение всем
имеющим вообще хотя бы малую надежду на спасение.
2. В Евангелии от Луки написано (Лук. VII, 36-50), что «просил некто из
фарисеев» Господа нашего Иисуса Христа, «чтобы
Он вкусил с ним пищи; и Он, вошедши в дом фарисея,
возлег; и вот женщина в том городе, которая была
грешницею, узнавши, что Он возлежит в доме
фарисея, принесши алавастр мира и ставши позади у
ног Его, плача, начала обливать ноги Его и отирала
волосами головы своей, и целовала ноги Его, и
мазала миром. Увидев это, фарисей, пригласивший
Его, сказал в себе: Этот, если бы был пророк, знал
бы, кто и какова женщина, которая прикасается к
Нему: ибо она [50] грешница. И
обратившись, Иисус сказал ему: Симон, Симон, Я
имею нечто сказать тебе. Он же говорит: Учитель,
скажи. — У одного заимодавца было два должника:
один должен был пятьсот динариев, а другой
пятьдесят. Так как они не имели чем заплатить, то
он обоим простил. Итак, кто из них более возлюбит?
Отвечая, Симон сказал: Думаю, что тот, которому
более простил. Он же сказал ему: Правильно ты
рассудил. И, обратившись к женщине, сказал Симону:
Видишь сию женщину? Я пришел в дом твой, и ты воды
Мне на ноги не дал, а она слезами облила ноги Мои и
волосами своими отерла. Ты целования мне не дал, а
она с тех пор, как Я вошел, не перестала целовать
Мои ноги. Ты головы Моей маслом не помазал, а она
миром помазала Мне ноги. Сего ради говорю тебе:
отпускаются грехи ее за то, что она возлюбила
много; а кому мало прощается, тот мало любит. Ей же
сказал: отпускаются твои грехи. И начали
возлежащие с ним говорить в себе: Кто есть сей,
который и грехи отпускает? Он же сказал женщине:
Вера твоя спасла тебя, иди с миром». Итак, если
женщина была грешница, как ты слышал, и за те
слезы и возлияние мира отпустил ой
человеколюбивый Иисус многие грехи ее, то разве
ты не думаешь, что этим новомученикам за многие
страдания их и пролитие собственной крови
отпущены великие или малые грехи их? Рассудите
вы, которые размышляете как фарисеи, отпущены ли
новомученикам прегрешения. Ибо и по другим
Евангелистам, как мы весьма ясно узнали к
Евангелии от Матфея (Матф. XXVI. 10),
но должно [51] предоставлять
труды душе нашей, как ныне женщине, знающим это
дело, что она соделала доброе.
3. И сей предлежащий нам великий
новомученик не как мы, поступающие по отношению к
нищим из святых и сопричащающиеся по
благосклонности их страстям (Эта
фраза осталась непонятною для переводчика),
но на себя самого восстал, проливая по телу миро,
свою собственную кровь, на погребение великого
Бога нашего Иисуса Христа и Спасителя (Ср. Матф. XXVI, 12). Сего ради будет
сказано и ныне, как тогда сказал Христос:
«Истинно говорю вам, где ни будет проповедано
Евангелие сие в целом мире, сказано будет и о том,
что сделал сей, как та, во свидетельство Его» (Матф. XXVI, 13). Но да не будем мы никоим
образом поруганы, как тот фарисей, приглашая
Христа, но скорее, когда Христос пригласит нас
есть хлеб в церкви Своей, всесвятое и
животворящее Его тело, и скажет, как тому: «И
водою, которая написана чашею холодной, при
поставленном на пути мученичества (Текст,
по-видимому, испорчен) во имя ученика вы не
напоили; сии же новомученики слезами и
источниками крови помазали вместе ноги и всю
плоть. Вы не дали Мне целования любви друг к
другу, а сии и душу свою положили за веру. Маслом
человеколюбия и сострадания к единородным вы
голову Мою не помазали, а сии за Меня усечены
мечем во главу. Сего ради сказано: «Отпускаются
грехи их, хотя и очень многие, за то, что возлюбили
много, чем вам, хвалящимся словом, что любите
суетное» (Лук. VII, 47).
4. И возвестится во всем мире, что
сделал и сей во свидетельство Его. А что он
сделал, я [52] сейчас опишу,
призвав благодать его и привлекая дыхание
всесвятого Духа на открытие уст. И я потщусь,
вследствие желания многих слушать в напряженном
внимании, рассказать о нем полнее, не предпочитая
сплетения силлогизмов и уготовления хвалений, но
в простом изложении самые дела, как они
произошли, дабы в настоящем сказания было всем
благоубедительное и благонадежное, что
возвеселилось веселие, в чем ему должно было
возвеселиться, и возрадовалась всякая душа
благочестивая и боголюбивая, что сей сын
произрастившей его родины не мертв был и ожил, но
жив был и умерщвлен за упование отложенное в
небесах (Ср. Колосс. I, 5). Посему,
влагая различие, я положу начало слову и затем со
всею истиною расскажу, как происходили перемены.
5. Сей святый новомученик и подвижник
Христов Илия родом был из туземных у Ливана, из
второй Финикии, благочестивейших Илиополитов,
воспитания христианского и жизни скромной;
занимался он ремеслом, которое называют
плотничным, обрабатывая умеренные дерева.
Покинув свою родину Илиополь с бедною матерью и
двумя братьями, он переселяется в Дамаск, бывший
митрополиею и большим городом, в котором
понадеялся прожить легче. И вот, прибыв туда, он
нанимается к некоему родом Сирийцу, параситу и
приверженцу одного из Арабов, и с этого времени
пребывает у него два года, занимаясь тем же
ремеслом. По злобе диавола и с одобрения Араба
парасит Сириец отступает от веры Христовой, но
продолжает заниматься ремеслом. И отрок Илия,
ныне великомученик, не зная [53] помышлений
лукавого, остается у отступника нанятым для
ремесла.
6. По прошествии недолгого времени
Араб, покровитель отступника, умирает, женивши
сына, которого имел: а сын его после этого, когда у
него родился ребенок, по просьбе своих товарищей
устраивает праздник рождения ребенка,
приготовив обед. Когда совершался обед и
отступник пировал, они призывают великомученика
Илию служить им; был же Илия лет около двенадцати.
Итак, он служил, отличаясь учтивостью и радуясь
обеду, как естественно неиспорченному отроку.
Совозлежавшие же с покровителем отступника,
обратившись, говорят мученику: «Откуда ты, дитя,
что мы видим тебя учтивым и радующимся с нами?»
Отступник же, предупреждая их ответ, отвечал им:
«Он нанят у меня в ремесле моем и, как видите,
хорош». Итак они, перебивши, говорят святому:
«Если хочешь, дитя, отступи и ты от христианской
веры и будь как мы, оставаясь у твоего господина
уже не как наемник, но как сын». Святой тотчас
ответил: «Вы собрались обедать, а не говорить
речи; предоставьте мне это говорить». Они
возразили: «Теперь, подойдя, поешь с нами». И
святой, подойдя в непорочности и поевши,
продолжал служить; и некоторые, вставши от обеда,
плясали и, задержавши святого, учили его плясать
с ними. И, собравшись, разрешают пояс святого и
бросают в сторону, дабы тело не имело препятствия
легко двигаться в пляске; а затем оканчивается и
обед лукавого скопища.
7. Когда прошла ночь, святой
великомученик Илия, вставши утром, так как все
участники обеда спали вместе в доме,
опоясывается по обычаю [54] христианской
жизни собственным своим поясом и, омывши лицо,
выходит из дому, отправляясь помолиться Богу.
Некто, еще полный вечернего опьянения, говорит:
«Илия, куда идешь?» Отвечал святой: «Иду
помолиться». Некто другой, перебивши, говорит
святому: «Разве ты не отрекся вечером от веры
твоей?» Но святой, презрев слово и даже не
обратившись к сказавшему, пошел в дом молитвы и,
возвратившись оттуда, идет в мастерскую и
находит отступника. И тот также говорит ему:
«Воистину, Илия, если бы я не помешал нашим
товарищам, они хотели обидеть тебя сегодня,
потому что, говорят, ты вечером отрекся от Христа;
но работай и будь бесстрашен». Услышав это,
ужаснулся святой и, немного успокоившись, снова
выходит около времени завтрака, идет к братьям
своим и рассказывает им случившееся с ним. И,
приняв мнение старшого брата, а вместе и матери
его, они приходят к отступнику и говорят ему:
«Человек, вот брат живет год у тебя и от платы его
осталось нечто у тебя; дай нам причитающееся и
брат наш уйдет от тебя, ибо мы решили отпустить
его в Илиополь, наш родной город». Отступник
говорит в ответ: «Вы не имеете никакого остатка
от наемной платы отрока; кроме того я и не отпущу
отрока уйти от меня, потому что он отступил от
вашей христианской веры и я имею против него
свидетелей».
8. Итак, когда отсюда произошел спор
между ними, и святой разъяснял сказанное на
лукавом обеде, а отступник требовал отвести
святого к игемону, тогда братья святого, оставив
плату его, которую искали, и, по-видимому,
успокоив отступника и взяв святого, говорят:
«Брат, мы советуем, [55] чтобы
ты возвратился в Илиополь, родной наш город, и там
остался на время, работая как можешь, пока
пройдет эта речь; ибо мы боимся, чтобы, когда тебя
будут видеть здесь, снова не подвигнулся
отступник и не устроил следствие: ибо он
обратился к этому, желая иметь тебя рабом своим».
Тогда святой, успокоившись, возвратился в
Илиополь и провел восемь лет, работая у местных
жителей; а после этого, поразмысливши, пришел в
Дамаск, и братья его, посоветовавшись, говорят
святому: «Уже прошедшее время восьми лет
произвело у отступника забвение о том замысле,
который он имел против тебя. Ибо с тех пор, как ты
ушел от него, мы часто встречались и
разговаривали с ним, и он ничего не сказал нам о
тебе. Итак, теперь мы советуем тебе не
разлучаться с нами, тем более, что мать наша
печалится. Но, будучи молод возрастом, — ибо ты
окончил уже двадцатый год и начал обрастать
бородой, — ты, как муж, имеешь доверие в своем
ремесле. Открой мастерскую и пребывай с нами в
Дамаске».
9. Святой повиновался и, когда мысль
перешла в дело, стал работать в мастерской и,
выделывая вьючные седла для верблюдов, продавал
их. Отступник, узнав об этом и позавидовав
святому, так как он жил близко около двери в
мастерскую, приходит к святому и говорит ему:
«Товарищ, где ты был эти годы? почему теперь,
возвратившись, сердишься на меня? Итак, теперь
приди и работай снова со мною, сделавшись моим
сотрудником». Святой, улыбнувшись, говорит: «Ты
обидел меня, лишивши жалованья; хочешь снова
обидеть меня?». Отступник рассердился на это и
говорит святому: [56] «Воистину
я обидел тебя, позволив после отречения
оставаться в твоей вере». И призвав сына умершего
Араба, своего покровителя, лукавый отец которого
описан выше, говорит ему: «Не свидетельствуешь ли
ты, что сей Илия отступил, отрекшись от Христа в
тот вечер?» И отвечал он: «Да». И говорит
отступник святому: «Пойдем к эпарху».
10. И повлекши рукою святого,
представил его некоему назвавшемуся Леифи,
причем младший (Араб) засвидетельствовал с ним,
что это так было. Итак, эпарх спросил святого,
истинно ли сказанное о нем? Он же говорит: «Никак;
да не случится мне отречься от веры, в которой я
родился, но я исповедую Христа и поклоняюсь ему,
как сущему Богу неба, земли и моря». Говорит
эпарх: «Положим, что ты никогда но отрекался; но
так как ты предстал, мы побуждаем тебя отречься,
приступить к служению Арабов и получить от нас
всякую честь». Ответил святой: «Да не случится
мне сделать это во век; ибо я христианин,
происходящий от родителей христиан, и за веру сию
готов умереть». Сказал эпарх: «Так как свидетели
обвиняют тебя, я принимаю свидетельство против
тебя и принуждаю тебя отречься, так как даже
невозможно отпускать тех, которые однажды
приняли наше служение». Сказал святой: «Ты,
судящий, принимаешь моих обвинителей как хочешь,
а я тебе горячее говорю, что я христианин, и
предаю тебе (если нужно) тело мое, дабы не
насилием, но готовностью показать мою веру».
11. Итак, судящий приказывает
подвергнуть раздетого святого бичеванию, пока
(говорит) он, принужденный силою, не придет к
отречению, в [57] котором
обвиняется. Итак, обнажив святого великомученика
и растянув веревками, бьют его тонкими воловьими
жилами, пока не потекла кровь его. Он пристыдил
судящего остановить бьющих, издавая слабый голос
утешения и смиренно моля о человеколюбии
судящего. И говорит судящий: «Что же, юноша? если
хочешь, отрекись от Христа и иди». Ответил святой:
«Не того ради призвал я человеколюбие твое, чтобы
отречься, но чтобы ты оказал сострадание
нежности моей юности и природе человеческой и
отпустил меня пребывать в вере моей, в которой я
живу от родителей». Судящий сказал: «Не думай, что
ты будешь освобожден от этого суда, если прежде
не отречешься от Христа, в которого веруешь».
Святый сказал: «Итак, от тебя зависит бить, от
меня — быть битым». Таков своеобразный голос
великомученика к судящему: «От тебя зависит
давать, от меня — не уступать. Вот я предстою,
сделавшись твердым как адамант».
12. Тогда судья, разъяренный ответом
святого, прибавляет ему больше ударов и, заковав
в железо, приказывает стащить за ноги в темницу.
Итак был повлечен святой мученик, причем земля
снизу била его по тем ударам, которые он имел от
бичей от головы до пояса, и он увлекал за собою
куски тела, бывшего нежным по юности; будучи
заключен, он лежал, страдая от ударов. Скоро по
всему городу распространилась молва,
возвещавшая о происшедшем с подвижником, и
приходят братья святого, плача о нем, и призывают
вытерпеть страдания за Христа. Великомученик же
Христов Илия, взглянув на небо, сказал, утешая
братьев своих: «Поверьте, братья мои, что я не
посрамлю вас, и [58] не будет
чрез меня поругана вера Христова; но если даже
нужно потерпеть что-либо больше, я выдержу. Я
извиняюсь и пред вами за одно слово, которое я
сказал судящему, призвав его человеколюбие, ибо я
больше не буду призывать его, но только Господа
моего Иисуса Христа, истинного Бога нашего; Его
буду я призывать, и Он будет мне помощником.
Возвещу вам также, что я видел в видении минувшею
ночью: я видел себя сидящим в пастофории на
почетном месте, и некий другой чертог, сплетенный
мне из различных цветов, и венцы висящие надо
мною; и обратившись, увидел я и некоего черного
эфиопа, предстоящего мне, показывающего мне
крест, грозящего мне смертью и выставляющего
против меня мечи, и огонь, и другие многие
страшилища. Я же смеялся над ним, а радовался (как
мне казалось) сидя, и наслаждался цветами венцов.
И теперь говорю вам, братья мои, что или распнут
меня, или сожгут огнем, или я имею претерпеть все
вместе; но благовествую вам, что я решил все
вытерпеть за эту надежду, которую имею во Христа,
и вижу себя в великой радости и теплой вере, и
мало болею и страдаю от этих бичей; и ныне не
плачьте обо мне, но, совершив доброе дело, идите в
мире». При этих словах предстал страж темничный,
разгневанный на братьев святого, и всех изгнал из
темницы, говоря: «Я получил приказ никого не
допускать приходить к святому и не позволять ему
получать всяческую заботу о себе, но или
отпустить отрекшегося, или наказывать
упорствующего».
13. Немного дней спустя выводят
святого Илию в железных оковах к Леифи судящему,
и он, [59] посмотрев на святого,
сказал: «Юноша, вопрошаемый в мире, отрекись от
Христа и иди. Какая будет тебе польза, если ты
сойдешь в ад в погибели?» Святый отвечал со
свободоречием и сказал: «Я христианин и сказал
тебе: от тебя зависит бить, от меня — быть битым».
Итак, эпарх приказывает сильным мужам снова бить
его воловьими жилами, и с самого начала, так как
плоть была сгнившею, она разорвалась и выпустила
много сукровицы, причем вместе выпадали черви и
распространялся смрад; тогда судящий, не вынесши
зрелища гниения, приказывает бить святого,
поверженного лицом на землю, палками от бедер до
ног с обеих сторон, надеясь или покорить
мужественного подвижника, или умертвить его. Но
святой, долго битый и не испустивший ни одного
звука к судящему, а призывавший Господа нашего
Иисуса Христа, осилил его. Он поразил судью тем,
что, как он говорит, «раньше мало испытанный
призывал наше человеколюбие, а ныне пытанный
больше, даже не обратился». Воистину нет ничего
тверже решившегося все претерпеть.
14. Итак, он приказывает опять стащить
его в темницу. И тогда, когда влекли святого,
собралась толпа площадных людей, из коих одни
топтали его, другие плевали, а иные и бросали в
него тем, что попадалось на площадях годное для
бросания. И, будучи заключенным в ту ночь, он
продолжал страдать телом и видит вокруг себя как
бы происшедшее разлитие света, и (как темничный
страж рассказал некоторым) от света слышались
голоса поющих. Ибо никто никогда не разговаривал
с ним с тех пор, как он был заключен вторично,
иначе как перед седалищем судии, или разве [60] кто-нибудь из соседей,
встретившись, говорил с выводимым мучеником. А
представши, святой Илия возвестил, что видел
Христа, умащающего его и укрепляющего к подвигу.
15. Тогда Леифи, отправившись к
Мухамаду, тетрарху и игемону из родственников
Маади, царя Арабского, сообщил ему все
происшествие со святым и все, что он выказал,
желая победить его. И игемон, удивившись,
повелевает предстать святому, и он предстал. Итак
игемон говорит: «Юноша, Леифи рассказал мне о
тебе, и я побранил его, что он причинил тебе так
много; и вот я защищаю тебя и снимаю одежды мои и
одену тебя в них, почитая тебя за то, что он
обесчестил; и даю тебе коня, колесницу, золото и
красивую девицу в жены; только послушайся меня
сегодня, сделавшись с нами участником
богослужения». Святой отвечал: «Вами обоими
условлено устроить мою погибель, ибо один
выставляет муки и угрозы, а другой — лесть и
честолюбие. Итак, услышь ныне, игемон: я
христианин и почестей, которые ты предлагаешь с
тем, чтобы раз обмануть и отречься от Христа
моего, не принимаю». Сказал игемон: «Может быть,
ты думаешь, что освободишься от бичевания, и
поэтому упорствуешь в этом? Итак, узнай, что от
Маади пришло повеление задерживать всех
обвиняемых по этой жалобе, именно переходящих в
веру Арабов и затем снова превращающихся в
христиан, и если они по увещанию не отступят от
веры Христовой, предавать казни. И ныне, если мы
убедим тебя, ранее обвиненного, — хорошо; если же
нет, то знай, что убьем тебя многими муками».
Отвечая же, святой Илия сказал: «Я видел все это,
что ты говоришь, [61] в видении
ночном, т. е. себя обезглавленного, распятого и
сожженного, и приготовил себя все охотно
претерпеть за то, чтобы сесть в пастофории, быть
окруженным чертогами и увенчанным нетленными
венцами. Итак, делай что повелеваешь, и начни
откуда хочешь».
16. Засим вошли, в присутствии
святого, два сына игемона и, узнав причину
лежащих на нем желез и бичей и обратившись к
святому с состраданием и жалостью, с лестью
сказали святому с страшными клятвами, которые
налагают на себя, клянясь служением Магомета. Они
обещали обращаться с ним, как с родным братом,
вести чрез всякий почет, взять его с собою в
военную службу и записать его имя в их царские
списки, если он отречется от имени Христова. Он
же, посмеявшись над ними, стоял бестрепетно.
Тогда повелевает игемон эпарху Леифи, взявши
святого, отвратить его к тем же мукам, пока он или
не будет освобожден, отрекшись, или убит в случае
упорства. Время же было зимнее; месяц январь. И
вытолкав его от игемона, ведет его на место,
называемое «Зеленые», и велит ему стоять нагому
перед судилищем, пока, говорит, рассудит о нем.
17. Тогда его природа не могла
противостоять суровому воздействию холода, и
когда он после насилия обнажения снова точно так
же был отнесен в темницу и там никакое тепло не
успокоило ее, то у святого к его подвигу
присоединяется еще великое страдание. Ибо
простуженный желудок, заболевши, произвел
дизентерию, и всеми замечается великое терпение
мученика. Ибо природа его противодействовала и
внешность напрягалась, и окружающие его [62] были небрежны, и время не
скорое и не краткое, но тянулось до сорока дней. А
несшие его, как мертвого, и бросавшие на вьючное
животное, которым случайно овладевали, привозили
его в суд и бросали как непогребенный презренный
труп, так как никто из верных не осмеливался
приблизиться. И снова те же слуги, возвращая
святого в темницу, оставляли его мучиться теми же
страданиями.
18. Ходит о нем сказание, что он в
первый день месяца февраля, каковой день
приходится накануне Сретения Господа Иисуса, в
самый этот день скончавшись, преставился ко
Господу. Но мы оставим день кончины и восполним
еще остающееся.
19. Итак, когда святой еще находился в
темнице и изнемогал от ужасных страданий, некие
люди от властителя были посланы в темницу к
мученику, желая его обмануть. Эти посланные были
из числа доверенных у них Арабов; они, обращая к
великомученику и витийство, и лесть, только
делали мученика более мужественным в
исповедании. И подвижник, вставши дивным чудом и
быстрым изменением от всевышнего Бога, опоясался
своим поясом и, омыв лицо, сидел в темнице как бы
не претерпевши ничего дурного, но пребывал с
цветущим лицом и радостной душою. Когда он был в
таком виде, предстают палачи и выводят святого в
железах на судилище; и некто, узрев святого с
цветущим лицом, сказал к Леифи: «Он имел хорошую
пищу и потому не почувствовал мучений». Итак, он
приказывает, обнажив святого, окружить его 12-ю
воинами с мечами в руках, которыми они должны
были размахивать, чтобы устрашить мученика, и
делать [63] вид, что
намереваются бить и рубить его (Синтаксический
строй этой фразы в греческом тексте настолько
темен, что дословно перевести ее невозможно;
поэтому в переводе передан лишь смысл фразы. Пер.).
При этом явился и от игемона некий великий старец
логофет, славившийся лицемерием (Дословно:
почтенный в лицемерии) во всем роде Арабов, и,
приблизившись к святому, улещал его, прося
сказать одно только слово и освободиться идти,
куда захочет; и, поднеся кошель с большим
количеством золота, показывал его святому
новомученику, говоря: «Это мы предлагаем тебе за
обиду и муки, которые ты претерпел; возьми и иди».
Он же, склонив голову, оттолкнув рукою и много
поругав и похулив суетного старца, прогнал его.
20. И говорит Леифи к святому:
«Несчастный, вот я окружил тебя палицами, и мечи
обстоят тебя; я не перестану бить тебя палицами и
рубить тебя мечами, пока не увижу испускающим
дух, а тогда обезглавлю тебя и повешу на дереве и
наконец, сожегши огнем, брошу тебя в течение реки,
чтобы не было памяти о тебе на земле». И
склонившись к уху одного из воинов, приказывает
испугать его мечем, отрубив часть плеча святого,
дабы (говорит) он, устрашившись, отрекся и избежал
смерти. Воин же, наступив с демонской дерзостью и
протянув меч, говорит: «Мы получили приказ
порубить тебя, несчастный; скажи слово и
спасись». Святой же, ничего не ответив, только
рукою подал знак рубить; и воин, опустив меч,
касается плеча святого, ударив довольно сильно.
Тогда обратился к востоку святой и, взирая на
Христа, подвигоположника своего, склонил колена
и, оперши обе руки в землю, согнул [64]
шею. И эпарх, разгневанный готовностью
святого, кричит порубить его. Тогда
здравомыслящие воины опустили мечи, не желая
порубить святого за веру и, когда эпарх кричал
ударить его, положили 20 сребренников в награду
тому, кто ударит святого; и один из Персов,
схватив меч обеими руками, ударяет по шее святого
и третьим ударом отрубает ему голову,
21. И вот святой лежал зарезанный, как
агнец; и пришедший один из вельмож, еще не знавший
о происшедшем с святым новомучеником Илиею,
спросил об убиении; и узнав, что он убит за веру
свою, удивился и захотел увидеть, какого он был
тогда вида; наклонившись и взяв святого за
волосы, поднял и повернул к себе лицо святого, и
вот видит лицо святого как живое и весьма
сияющее. И вздохнувши, говорит: «Великое дело
умереть за веру: сей не умер, но жив». Итак судья
приказывает оттащить тело и повесить за вратами
в саду; и повелел запереть дверь сада, дабы строго
стеречь тело святого, чтобы кто-либо из христиан,
приблизившись, не отнял частиц его в
благословение. Тогда палачи, обмывши и место, на
котором он был обезглавлен, и собравши насыпную
землю, бросают в большой поток соседней реки
Хрисорроя. И святой новомученик Илия продолжал
висеть на дереве до 14 дней от первого дня месяца
февраля 6287 года.
22. Господь не оставляет не
вознагражденным Своего подвижника, но, прославив
многими явлениями, показал досточтимою его
кончину. Ибо многие после этого рассказывали, что
видели. Когда он еще висел на кресте, одни
говорили, что видели [65] пресветлую
лампаду, светящую над головою его, другие —
весьма блестящую и большую звезду по кругу луны,
не появлявшуюся никогда в другое время, а только
с тех пор, как святое тело нового великомученика
было повешено на том месте. А как рассказывают
некоторые другие, та же звезда появляется и до
ныне на том месте в те же времена, у места
преподобного погребения святого, показывающего
и подтверждающего, что «честна пред Господом,
смерть святых Его» (Псал. CXV, 6).
23. И некто другой из местных жителей
Илиополя, знакомый святому великомученику, еще
не узнавши о приключившемся святому несчастии,
прибыл в Дамаск по торговым делам; и по дороге
вблизи, или немного далее 15 знаков от митрополии,
видит едущего на встречу святого великомученика
Илию, совершенно одинокого, одетого в белые
одежды и озаренного блестящею славою, верхом на
белом коне. И говорит святой к земляку: «Радуйся,
возлюбленный!» Земляк же, обратившись, говорит:
«Господин Илия». Ответил святой: «Я есмь».
Говорит земляк: «Воистину, если бы ты не
заговорил первым, я не узнал бы тебя; ибо я вижу
тебя в другом чине и состоянии, нежели знал
прежде. Придешь ли ты по обычаю к нам в деревню,
чтобы сделать плуги наши по ремеслу
плотничьему?» Итак, сказал святой: «Войди в
Дамаск, и там тебе будет рассказано происшедшее
со мною». И тотчас святой стал невидимым.
Пораженный земляк ушел, изумляясь, как он видел
святого и как он тотчас стал невидимым. И вот,
прибыв к воротам вне Дамаска, он [66] обратился
к кресту святого и узнал его висящего; и вот он
спрашивает неких местных жителей, которых
встретил там выходящими из города, и говорит:
«Братья, не этот ли Илия Илиополит, плотник?» Те
ответили: «Да, это он, и за несколько дней много
пострадавши за Христа, был убит и повешен, как
видишь». Тогда земляк с изумлением воскликнул:
«Клянусь Богом, освятившим его, сегодня за два
часа я встретился с ним лицом к лицу, сидящим на
коне в белых одеждах, и он сказал мне сие».
24. Пока еще продолжался его рассказ,
он видит некоторых из верных, проходящих мимо,
склоняющих свои головы пред крестом святого и
знаменующих лица знамением креста, и некто,
подошедши и узнав случившееся с земляком, сказал,
что «И я расскажу вам, что вчера соизволил Бог,
прославляя Своего святого нового
великомученика; я сосед некоего Араба, и ночью
слышал, как мой сосед взывал к своим и говорил им
на арабском языке: Встаньте, посмотрите, что
делают эти христиане убитому и распятому. И его
домочадцы, вставши, спрашивали, что случилось. Он
же сказал: Я долгий час выглядывал из окна и
видел, что христиане повесили великий зажженный
многосвещник над головою распятого и, собравши
маленьких детей своих священников и авв,
установили хоры вокруг креста его и пели,
воспевая его подвиги. Но и самого Илию видел я
поющим с хорами детей и приветствующим. Сей
убитый, как живой, пел с хорами; это не выдумка
христиан, а настоятельство Бога, показывающего
нам, что этот убитый удостоен великой славы,
будучи убит за веру свою. Итак, Араб, [67]
рассказавши это домашним своим, высунулся
посмотреть и ничего уже больше не увидел и, придя
в себя, сказал: Воистину люди не могли устроить
этого, так как кругом стоят стражи и препятствуют
всякому человеку приблизиться ночью и днем».
25. Тогда Араб, пошедши, тайно
рассказал это Леифи, эпарху города. И он, как
только услышал рассказ, приказывает до
распространения видений снять тело святого с
креста и сжечь огнем, дабы (говорит) христиане,
взявши его, не построили храмов и не совершали
праздников, торжествуя память его. Тогда снимают
слуги тело святого и, расколов дерево креста его
и подложивши, затем положивши тело и наложив
сверху других дров, поджигают огонь; и пламя
поднималось далеко до небесной высоты, но
святейшее тело оставалось несгораемым, полагаю,
потому, что написано у Давида к сказанному:
«Воззвали праведные и Господь услышал их» и
«Господь хранит все кости их; ни одна из них но
сокрушится» (Псал. XXXIII, 18, 21). Но
бесстыдные и зло погрешающие наложили другую
кучу хвороста больше первой; пламя, возносясь к
небу, вилось вокруг костра, но тело его
сохранялось, как в пещи тела трех святых отроков
(ибо и они не поклонились золотому истукану), не
склонивших колена пред персидским кумиром (Ср. Дан. III, 1-23). Снова в третий раз
бросивши на костер более тридцати вязанок
виноградного хвороста, слуги не достигли этим
ничего большего, лишь немного опаливши тело.
Потом, отчаявшись и раздробив на куски, бросают в
великий поток соседней реки, дабы и в этом
мученик подтвердил песнь, как [68] говорит
Давид: «Прошли мы сквозь огонь и воду, и Ты извел
нас в покой» (Псал. LXV, 12). Тогда
ужас объял слуг.
26. После этого является святой
великомученик многим из живущих в Дамаске
христолюбивых братьев и указывает им некоторые
из разрубленных святых членов его, где Христос
сохранил их, снесенные потоком; и усмотревши и
собравши их, хранят не явно, но умащая миром и
почитая тайно в скрытом месте, дабы останки
святого, снова узнанные, не были преданы
уничтожению. И вот святой проявляет большую силу
своей душевной деятельности, имея благодать Духа
Святого, пребывающую в останках и доставляющую
исцеление, а также проявляющуюся и призывающим
самого святого. Господь же, имея на небесах
ангела, зрящего Господа своего и посылающего
острейший литургический дух на служение
диаконское, даровал ему благодать видений и
посещений. И ты, Илия, принес себя Богу, как
“верою множайшую жертву" (Евр. XI, 4),
как Авель от Каина, муками, смертью, огнем и водою,
которыми засвидетельствована праведность,
причем сам Бог свидетельствовал о дарах его, как
говорит еще сам умерший (Последние
две фразы в греч. тексте крайне темны по
синтаксическому строю). Как всякий из
перечисленных во главах писанием святых по вере,
и мы, призывая его верою, найдем помощника во
всякой скорби, говорящего и дающего благодать и
предстательствующего непрестанно за
единоверных и сослужащих ему христиан во Христе
Иисусе Господе нашем, ему же слава и сила со
безначальным Отцом и всесвятым Духом во веки.
Аминь.
|
