HISTORIA FRANCORUM
К оглавлению
НАЧИНАЮТСЯ ГЛАВЫ ТРЕТЬЕЙ КНИГИ
1. О сыновьях Хлодвига [после 511 г.].
2. О епископстве Динифия, Аполлинария и Квинциана [после
511г.].
3. О вторжении данов в Галлию [515 г.].
4. О тюрингских королях [515 г.].
5. О том, как Сигимунд убил своего сына [522 г.].
6. О гибели Хлодомера [524 г.].
7. Война против тюрингов [531 г.].
8. О гибели Герменефреда [531 г.].
9. О том, как Хильдеберт пришел в Клермон.
10. О гибели Амалариха [531 г.].
11. О том, как Хильдеберт и Хлотарь отправились в Бургундию,
а Теодорих — в Клермон [532 г.].
12. О разорении Овернской области [532 г.].
13. О крепости Воллор и крепости Марлак.
14. О гибели Мундериха.
15. О пленении Аттала.
16. О Сигивальде.
17. О турских епископах.
18. О гибели сыновей Хлодомера.
19. О святом Григории и о расположении крепости Дижон.
20. О помолвке Теодоберта с Визигардой.
21. О том, как Теодоберт отправился в Прованс [532
г.].
22. О том, как он затем взял в жены Деотерию.
23. О гибели Сигивальда [и бегстве Сигивальда-сына] [533
г.].
24. О том, как Хильдеберт одарил Теодоберта [533 г.].
25. О доброте Теодоберта [533 г.].
26. О гибели дочери Деотерии [533 г.].
27. О том, как Теодоберт взял в жены Визигарду [533
г.].
28. О том, как Хильдеберт и Теодоберт выступили против Хлотарь
[534г.].
29. О том, как Хильдеберт и Хлотарь отправились в Испанию
[534 г.]
30. Об испанских королях [531—549 гг.].
31. О дочери короля Теодориха из Италии [526 г.].
32. О том, как Теодоберт отправился в Италию [539
г.].
33. Об Астериоле и Секундине.
34. О подарке Теодоберта жителям Вердена. [61]
35. О гибели Сиривульда [548 г.].
36. О смерти Теодоберта и гибели Парфения [548 г.].
37. О суровой зиме [548 г.].
КОНЧАЮТСЯ ГЛАВЫ [ТРЕТЬЕЙ КНИГИ]
ВО ИМЯ ХРИСТОВО НАЧИНАЕТСЯ
ТРЕТЬЯ КНИГА
[ПРЕДИСЛОВИЕ]
Я хотел бы, если можно, вкратце сравнить, как у христиан, исповедующих святую
троицу, все слагается счастливо, а у еретиков, разъединяющих ее, все кончается
дурно. Я не буду говорить здесь о том, как Авраам почитал ее у дубравы 1,
как Иаков возвестил о ней в благословении, как Моисей познал ее «в неопалимой
купине» 2, как народ следовал за ней,
бывшей в облаке, и содрогнулся пред нею же, бывшей на горе. Не буду рассказывать
даже о том, как Аарон нес ее на груди 3,
а Давид прорицал о ней в псалмах, когда он просил обновить его духом правым и
не отнимать от него духа святого, и утвердить [его] духом владычественным 4. Здесь я вижу великое таинство
в том, что глас пророка провозгласил дух владычественным, тогда как еретики утверждают,
что он меньше отца. Но, как мы уже сказали, мы не будем говорить об этом, а вернемся
к нашим временам. Ведь именно Арий, который был первым гнусным виновником этого
гнусного лжеучения, после того как у него в отхожем месте вывалились внутренности
5,
был предан адскому огню, а святой Иларий, защитник нераздельности троицы, подвергшийся
из-за этого изгнанию, вновь увидел родину и приобрел рай. Король Хлодвиг, исповедуя
троицу, с ее помощью подавил еретиков и распространил свою власть на всю Галлию.
Аларих же, отвергая ее, лишился королевства и подданных, и, что еще важнее, самой
вечной жизни. Господь же воистину верующим в него сторицею воздает то, что они
теряют из-за козней врага. Еретики же ничего больше не приобретают, но и то, чем.
как им кажется, они обладают 6, отнимается у них. Доказательством
тому служит кончина Годегизила, Гундобада и Годомара 7,
потерявших вместе со страной и свои души. Мы же исповедуем господа единого, нераздельного
8 и необъятного, непостижимого,
славного, бесконечного и вечного, исповедуем единого в троице, при достоинстве
лиц 9, то есть отца и сына и святого
духа: признаем и троичность в единстве, при тождестве сущности, божественности,
всемогущества и силы; он есть единый великий и всемогущий бог, и царствует он
во веки веков. [62]
1. Итак, после смерти короля Хлодвига его королевство перешло
к четырем его сыновьям: Теодориху, Хлодомеру, Хигьдеберту и Хлотарю, которые разделили
его между собой на равные части 10.
Уже тогда у Теодориха был сын по имени Теодоберт, статный и деятельный. Так как
братья отличались большой храбростью и у них было сильное, многочисленное войско,
Амаларих, сын Алариха 11, король Испании,
попросил у них в жены сестру. Они охотно удовлетворили его просьбу и сами отправили
сестру в Испанию с множеством украшений и драгоценностей.
2. По смерти же Лициния, епископа города Тура, епископскую
кафедру занял Динифий 12.
А святой Евфразий по смерти блаженного Апрункула был двенадцатым епископом в Клермоне.
Он прожил после смерти Хлодвига четыре года и скончался на двадцать пятом году
епископства. И когда народ выбрал епископом святого Квинциана, некогда изгнанного
из Родеза 13,
к нему пришли Алкима и Плацидинл, жена и сестра Аполлинария 14, и сказали ему: «С
тебя будет достаточно, святой владыка, чтобы ты по своему старческому возрасту
был лишь посвящен в епископы. Твоему же слуге Аполлинарию разреши по своему благочестию,—
продолжали они,— добиться этого почетного места. Ибо он, добившись этого положения,
будет послушно делать то, что тебе угодно; ты же только приказывай, и он будет
выполнять все твои приказания. Только отнесись со вниманием к нашей смиренной
просьбе». Тот отвечал им: «Что могу сделать я, у которого нет никакой власти?
Что же до меня, мне вполне достаточно того, чтобы я совершал молитву и церковь
давала мне всегда хлеб». Услышав эти слова, они направили Аполлинария к королю.
Придя к королю 15, Аполлинарий преподнес ему много
подарков и получил епископство, но получил его недостойно, и после четырех месяцев
своего епископства он ушел из жизни. Когда Теодорих узнал об этом, он повелел
поставить туда епископом святого Квинцнана и передать ему все церковное имущество,
при этом король сказал: «Квинциан был изгнан из своего города из-за своей любви
к нам». И король немедленно направил к нему послов, и епископы вместе с народом
посадили его на епископскую кафедру Клермонской церкви, в которой он был по счету
четырнадцатым епископом. Об остальных его деяниях — как о его чудесах, так и о
времени кончины его — написано в сочиненной мною книге о его житии 16.
3. Между тем даны со своим королем по имени Хлохилаих 17, переплыв на кораблях
море, достигли Галлии. Высадившись на сушу, они опустошили одну область в королевстве
Теодориха и взяли пленных. После того как они нагрузили корабли пленными и другой
добычей, они решили вернуться на родину. Но их король оставался на берегу, ожидая,
когда корабли выйдут в открытое море, чтобы затем самому последовать за ними.
Когда Теодориху сообщили о том, что его область опустошена иноземцами, он направил
туда своего сына Теодоберта с сильным и хорошо вооруженным войском. Убив короля
[данов] и разбив в морском сражении врагов, Теодоберт возвратил стране всю захваченную
добычу.
4. У тюрингов 18 в то время правили
три брата: Бадерих, Герменефред и Бертахир. И вот Герменефред, захватив силой
своего брата Бертахара [63], убил его. У Бертахара после его
смерти осталась сиротой дочь Радегунда и, кроме того, сын; о них мы расскажем
дальше 19.
Жена же Герменефреда по имени Амалаберга 20, злая и жестокая,
разожгла между братьями междоусобную войну. А именно: когда однажды ее муж пришел
к обеду, он увидел, что стол накрыт только наполовину. Он спросил, что это значит,
и она ему ответила: «Кто в королевстве владеет лишь половиной, тому и стол следует
накрывать наполовину». Подстрекаемый такими и подобными им речами, Герменефред
восстал против брата и, послав к королю Теодориху тайных послов, предложил ему
принять участие в преследовании своего брата. При этом он сказал: «Если ты убьешь
его, мы поровну поделим его королевство». Обрадованный этим известием, Теодорих
направился к нему с войском. Заключив между собой союз, они дали обещание сохранять
друг другу верность и выступили в поход. Сойдясь на поле боя с Бадерихом, они
уничтожили его войско, а его самого зарубили мечом. Одержав над Бадерихом победу,
Теодорих вернулся домой. Но Герменефред тут же забыл о своем обещании, считая
ниже своего достоинства выполнять то, что обещал королю Теодориху, и между ними
возникла сильная вражда.
5. Между тем по смерти Гундобада 21
его королевство получил его сын Сигимунд. Он с большим рвением построил монастырь
22
в Акавне с домами и церквами. Когда Сигимунд лишился первой жены, дочери Теодориха,
короля Италии, от которой у него был сын по имени Сигирих. Он женился второй раз.
Новая жена, как это бывает с мачехами, начала неприязненно относиться к пасынку
и ругать его. Однажды, в один из праздничных дней, юноша увидел на мачехе платье
своей матери и с гневом сказал ей: «Ты недостойна, чтобы это платье, которое,
как известно, принадлежало моей матери, твоей госпоже, покрывало твое тело». А
та, придя в ярость, начала хитрыми речами натравливать своего мужа на сына, говоря:
«Этот негодяй хочет завладеть твоим королевством. Он задумал убить тебя и расширить
королевство до самой Италии, чтобы потом завладеть королевством деда своего, Теодориха,
в Италии. Ведь Сигирих знает, что, пока ты жив, он не сможет выполнить этого и
что он возвысится только тогда, когда ты погибнешь». Под влиянием этих слов и
подобных им Сигимунд принял совет своей коварной жены и стал жестоким детоубийцей.
А именно: когда сын после полудня опьянел, Сигимунд велел ему идти спать; во время
сна ему подложили под шею платок, завязали его под подбородком, и двое слуг, потянув
на себя концы платка, задушили Сигириха 23.
После содеянного отцом овладело раскаяние, но было уже поздно, и, упав на
тело бездыханного сына, он начал горько плакать. Говорят, что тогда к нему обратился
один старец с такими словами: «Плачь только о себе, так как ты принял злой совет
и стал злейшим убийцей, а о нем, невинно задушенном, не стоит плакать». Тем не
менее Сигимунд отправился к святым людям в Акавнский монастырь, где он, постясь,
провел много дней в слезах, моля о прощении. Там он беспрерывно пел псалмы. после
чего вернулся в Лион, но возмездие господа преследовало его по пятам. Дочь же
Сигимунда 24
взял в жены Теодорих. [64]
6. А королева Хродехильда обратилась к Хлодомеру и остальным
своим сыновьям со словами: «Да не раскаюсь я в том, что я вас, дорогие мои дети,
воспитала с любовью. Разделите со мной мою обиду и постарайтесь умело отомстить
за смерть моего отца и моей матери» 25. Услышав эти слова,
они отправились в Бургундию и выступили против Сигимунда и его брата Годомара.
Когда же войско бургундов было побеждено 26,
Годомар отступил, Сигимунд же пытался бежать к святым людям монастыря в Акавне,
но был схвачен вместе с женой и сыновьями Хлодомером и доставлен в окрестности
города Орлеана, где содержался под стражей. После того как франкские короли ушли
оттуда, Годомар, восстановив силы, собрал бургундов и отвоевал королевство.
Тогда Хлодомер, вновь намереваясь выступить против Годомара, решил убить Сигимунда.
К Хлодомеру обратился блаженный аббат Авит, знаменитый в то время пресвитер, со
словами: «Если ты, боясь бога, откажешься от своего намерения и не допустишь убийства
этих людей, то господь будет с тобой и ты в походе одержишь победу. Если же ты
их убьешь, ты сам будешь предан в руки врагов и погибнешь подобным образом; тебя,
жену и сыновей твоих постигнет такая же участь, какую ты готовишь Сигимунду, его
жене и его детям». Но Хлодомер, пренебрегая его советом, сказал: «Было бы безрассудно,
если бы я, выступив против других, оставил врагов здесь, дома, и они поднялись
бы против меня, те — сзади, а этот — спереди, и я оказался бы между двумя отрядами
врагов. Ведь скорее и легче одержать победу, если разъединить их; а убив одного,
легко можно добиться и смерти другого». И он немедленно убил Сигимунда 27
с женой и сыновьями, приказав их бросить в колодец около Коломны 28,
деревни в окрестностях Орлеана, затем устремился в Бургундию, позвав на помощь
короля Теодориха. А тот, не осознавая того, что он оскорбит память своего тестя
29.
обещал прийти. Соединившись в местечке Везеронс 30, что в окрестностях города
Вьенна, они сразились с Годомаром. И когда Годомар со своим войском обратился
в бегство, а Хлодомер, преследуя его, удалился от своих на порядочное расстояние,
враги [Хлодомера], подражая его условному знаку, подавая ему голос, закричали:
«Сюда, сюда! Ведь это мы, твои люди». Он им поверил, пошел на их зов и попал в
гущу врагов. Они отрубили ему голову, насадили ее на шест и подняли ее вверх.
Когда франки увидели это и поняли, что Хлодомер убит, они собрались с силами,
обратили в бегство Годомара, разбили бургундов и подчинили страну своей власти.
И Хлотарь немедля взял в жены Гунтевку, жену своего брата. Сыновей же его взяла
после траура королева Хродехильда и держала их при себе; из них одного звали Теодовальдом,
второго — Гунтаром, третьего — Хлодовальдом. Годомар же вновь получил свое королевство.
7. Затем Теодорих, помня о вероломстве Герменефреда 31, короля тюрингов,
призвал на помощь своего брата Хлотаря и, обещая ему, если бог им дарует победу,
часть добычи, решил выступить против Герменефреда. И вот, созвав франков, Теодорих
обратился к ним с такими словами: «Не забывайте, прошу вас, ни моей обиды, ни
гибели ваших отцов. Вспомните, как тюринги некогда вероломно напали на наших отцов
и причинили [65] им много зла. Дав
заложников, наши отцы хотели заключить с ними мир. Но те умертвили различными
способами самих заложников и, напав на наших отцов, отняли у них все имущество,
повесили мальчиков на деревьях за срамные уды и погубили более двухсот девушек
ужасной смертью: они привязали их за руки к шеям лошадей, которые под ударами
палок с острым наконечником помчались в разные стороны и разорвали девиц на части;
других же положили между колеями дорог, прибили их кольями к земле, прокатили
по ним груженые телеги и, переломав им кости, выбросили их на съедение собакам
и птицам. И теперь Гсрменефред обманул меня, он не выполнил своего обещания, и
похоже на то, что он вовсе и не выполнит его. Видите, наше дело правое. Пойдем
же с божией помощью на них!».
После этих слов франки, придя в ярость от такого злодеяния, единодушно устремились
в Тюрингию. Теодорих, призвав на помощь брата Хлотаря и сына Теодоберта, с войском
выступил в поход. Но тюринги при приближении франков приготовили засаду. А именно:
на равнине, где должна была состояться битва, они вырыли рвы, края которых прикрыли
дерном с густой травой, отчего создавалась видимость ровного поля. И вот когда
началось сражение, в эти рвы и упали многие из франкских всадников. Это было для
них большим препятствием; но, распознав эту хитрость, они стали действовать осторожно.
Наконец когда тюринги увидели, что они несут большие потери и что король Герменефред
обращен в бегство, они повернули назад и дошли до реки Унструт. И там произошло
такое избиение тюрингов 32,
что русло реки запрудила гора из трупов, и франки по ним перебрались, как по мосту,
на другой берег. Итак, одержав победу, франки завладели этой страной и подчинили
ее своей власти 33.
Хлотарь же после своего возвращения на родину женился на приведенной им пленнице
Радегунде, дочери короля Бертахара. Потом он коварно убил ее брата, используя
для этого преступников. А Радегунда, обратив все свои помыслы к богу, заменила
одежду [монашеской] и построила для себя монастырь в городе Пуатье. Проводя время
в молитвах, соблюдая посты и раздавая милостыню, Радегунда благодаря этому настолько
стала известной, что почиталась в народе великой 34.
Но когда еще упомянутые короли были в Тюрингии, Теодорих задумал убить своего
брата Хлотаря. Тайно подготовив для этого вооруженных людей, он пригласил его
к себе якобы для тайных переговоров. В одной части дома он велел протянуть от
одной стены к другой занавес и встать за ней вооруженным людям. Но так как занавес
был коротким, то из-под него были видны ноги этих вооруженных людей. Заметив это,
Хлотарь вошел в дом со своими людьми вооруженным. Когда же Теодорих понял, что
тот разгадал его намерение, он, придумывая уловку, начал говорить то об одном,
то о другом. Наконец, не зная, как сгладить свое коварство, он подарил ему в знак
благодарности большое серебряное блюдо, и Хлотарь, поблагодарив его за подарок,
простился с ним и вернулся к себе. А Теодорих жаловался своим на то, что он зря
лишился блюда и, обратившись к своему сыну Теодоберту, сказал ему: «Ступай к своему
[66] дяде и попроси его отдать тебе
по своей воле подарок, сделанный мною». Теодоберт ушел и получил то, что он просил.
Именно вот на такие хитрости Теодорих был очень ловок.
8. А Теодорих, возвратившись на родину, велел пригласить
к себе Герменефреда, уверив его в безопасности, и достойно наградил его подарками.
Но однажды днем, когда они беседовали на крепостной стене города Цюльпиха, кто-то
столкнул Герменефреда с высокой стены, он упал на землю и разбился насмерть. Кто
его оттуда сбросил, мы не знаем; однако многие утверждают, что, очевидно, здесь
не обошлось без коварства Теодориха 35.
9. Но когда Теодорих еще находился в Тюрингии, в Клермоне
разнесся слух о том, что он убит. Вот почему Аркадий, один из сенаторов Клермона,
предложил Хильдеберту занять Клермонскую область. И Хильдеберт немедля отправился
в Клермон. Но в тот день был такой густой туман, что ничего нельзя было различить
дальше двух третей югера 36. Король же до этого
не раз говорил: «О как хотел бы я увидеть когда-нибудь своими глазами Лимань 37,
которая, как говорят, так красива и привлекательна». Но увидеть это ему не суждено
было богом. И так как городские ворота были на запоре и не было ни одного входа,
через который можно было бы войти, Аркадий, сорвав замок с одних ворот, впустил
Хильдеберта в город. Тем временем пришло известие о том, что Теодорих жив и что
он вернулся из Тюрингии.
10. Когда Хильдеберт полностью удостоверился в этом, он,
покинув Клермон, направился в Испанию 38 ради сестры Хлотхильды,
которая, исповедуя католическую веру, терпела от Амалариха, своего мужа, многочисленные
оскорбления 39.
И впрямь часто, когда она шла в святую церковь, он приказывал бросать в нее навоз
и различные нечистоты и наконец, говорят, он так ее жестоко избил, что она переслала
брату платок, пропитанный ее кровью. Вот почему Хильдеберт, весьма обеспокоенный
этим, и устремился в Испанию. Узнав об этом, Амаларих приготовил корабли для бегства
40. Когда Хильдеберт
был уже недалеко, а Амаларих должен был подняться на корабль, он вспомнил, что
оставил много драгоценных камней в своей кладовой. И когда он возвращался в город,
чтобы взять их, войско Хильдеберта отрезало ему путь в порт. И, видя, что ему
не удастся бежать, он в поисках убежища устремился к христианской церкви 41.
Но прежде чем он достиг священного порога, один из преследователей метнул в него
копье и смертельно ранил его, и там он упал и испустил дух 42.
Тогда Хильдеберт решил взять с собой сестру и вместе с большими богатствами
привезти ее домой, но по дороге неизвестно от чего она умерла. Позже тело ее привезли
в Париж и похоронили рядом с ее отцом Хлодвигом.
Хильдеберт же среди прочих сокровищ захватил и самую драгоценную церковную
утварь. А именно: шестьдесят чаш, пятнадцать блюд, двадцать ценных окладов для
Евангелий — все это из чистого золота и украшено драгоценными камнями. Но он не
позволил ломать эти вещи. а распределил их и передал церквам и базиликам святых.
[68]
11. После этого Хлотарь и Хильдеберт решили предпринять поход
в Бургундию. Но Теодорих, которого они позвали к себе на помощь, отказался от
похода. Однако франки, находившиеся под его властью, сказали ему: «Если ты отказываешься
идти в Бургундию вместе со своими братьями, то мы покинем тебя и последуем за
ними». А он, считая, что люди Клермона ему не верны 43, сказал: «Следуйте
за мной, и я приведу вас в землю 44,
где вы возьмете золота и серебра столько, сколько душе вашей будет угодно, где
вы добудете скот, рабов и одежду в изобилии. Только не следуйте за ними». Соблазненные
этими обещаниями, они пообещали выполнить его желание. И вот Теодорих собрался
туда [Клермон] в поход, снова и снова обещая, что он разрешит войску захватить
домой всю добычу и людей из этой области. Хлотарь же и Хильдеберт направились
в Бургундию и, осадив Отён и обратив в бегство Годомара, заняли всю Бургундию
45.
12. А Теодорих с войском пришел в Овернь, всю ее опустошил
и разорил. Между тем Аркадий, виновник этого преступления 46,
тот, по малодушию которого была разорена область, бежал в город Бурж. В то время
этот город находился во владении короля Хильдеберта. Мать же Аркадия, Плацидину,
и сестру его отца, Алкиму, схватили около города Кагора, отобрали у них имущество
и осудили на изгнание. И вот король Теодорих дошел до города Клермона и в его
предместье расположился лагерем. В те дни епископом там был блаженный Квинциан.
Между тем войско прошло всю эту несчастную область во всех направлениях, всю ее
разорило и все уничтожило. Некоторые же из войска дошли до базилики святого Юлиана
47,
взломали двери, вынули засовы и разграбили все хранившееся там имущество бедных
и много совершили зла в этой местности. Однако в виновников преступлений вселился
нечистый дух, они набрасывались друг на друга, кусали себя собственными зубами,
восклицая: «За что, о святой мученик, ты нас так терзаешь!». Об этом я уже рассказал
в книге о Чудесах святого Юлиана 48.
13. Затем воины [Теодориха] захватили крепость Воллор и там
у церковного алтаря безжалостно убили пресвитера Прокула, который некогда нанес
обиду святому Квинциану. И я думаю, что из-за этого и попала в руки безбожников
сама крепость, которая до этого была неприступной. Действительно, поскольку враги
не могли ее взять приступом и уже думали возвращаться домой, осажденные, узнав
об этом, было обрадовались и предались обманчивой беспечности, как вещает апостол:
«Когда будут говорить: мир и безопасность, тогда внезапно постигнет их пагуба»
49.
Так и в этом случае: слуга самого пресвитера Прокула отдал в руки врагов беспечно
настроенный народ. После того как крепость была разрушена и враги повели пленных,
пошел проливной дождь, которого не было уже тридцать дней. В это же время осажденные
в крепости Марлак, чтобы не попасть в плен, дали за себя выкуп и остались свободными.
Но это случилось по их трусости, так как сама крепость по самим природным условиям
была неприступной. Ведь она была окружена отвесной, высотой в сто или более шагов,
скалой, которая служила стеной. А в середине было огромное прекраснейшее озеро
с чистой водой. На другой же стороне [68]
крепости были полноводные источники, так что под ее воротами бурлил поток воды.
Это укрепленное место простиралось на такое большое расстояние, что живущие там
обрабатывали землю внутри крепости и собирали обильный урожай. Полагаясь на защиту
этого укрепления, некоторые из осажденных вышли из него, чтобы чем-нибудь поживиться,
намереваясь после этого вновь укрыться в крепости, но были схвачены врагами. А
было их пятьдесят человек. Тогда, связав им руки за спиной и занеся над их головами
мечи, их провели на виду у родных, и осажденные, ради спасения их жизни, согласились
дать выкуп по одному триенту 50 за каждого.
Покидая Клермон, Теодорих оставил в нем для охраны своего родственника Сигивальда.
А в то время там жил некий Литигий, из людей незнатных: он чинил большие козни
святому Квинциану. И хотя святой епископ даже припадал к его ногам, однако это
его никогда не трогало, и он оставался ему непослушным и даже как-то рассказал
жене в шутку о том, как вел себя с ним святой. Но она была умнее его и, опечаленная
этим, лишь сказала: «Коль скоро ты сегодня пал так низко, то ты никогда не поднимешься».
А на третий день пришли от короля гонцы, связали его и увезли вместе с женой и
детьми. После этого он никогда не возвращался в Клермон.
14. И вот Мундерих, выдававший себя за королевского родственника,
возгордившись, сказал: «Какое мне дело до короля Теодориха? 51
Ведь и у меня должен быть королевский трон, как и у него. Я пойду и соберу свой
народ, и потребую от него клятву в верности, чтобы Теодорих знал, что я такой
же король, как и он». Он пошел и начал совращать народ, говоря; «Я вождь. Следуйте
за мной, и будет вам хорошо» 52.
И за ним последовала толпа, состоящая из простых людей, и, как это обычно бывает
по человеческой слабости, они присягнули ему на верность и оказали ему королевские
почести. Когда Теодорих узнал об этом, он направил к нему послов со словами: «Приходи
ко мне, и если тебе должна принадлежать какая-либо часть из владений моего королевства,
то возьми ее». А говорил Теодорих эти слова из хитрости и, конечно, для того,
чтобы, когда он придет к нему. убить его. Но тот не захотел идти, говоря: «Идите
и сообщите вашему королю, что я такой же король, как и он». Тогда Теодорих приказал
войску выступить, чтобы силой захватить Мундериха и наказать его. Узнав об этом,
Мундерих, не имея сил для защиты, укрылся со всем своим имуществом в стенах крепости
Витри и постарался там укрепиться со всеми теми, кого он уговорил присоединиться
к нему. И вот войско выступило и, окружив крепость, осаждало ее в течение семи
дней. Мундерих же, отражая со своими натиск, говорил: «Будем храбро стоять и сражаться
вместе до самой смерти и не покоримся недругам». И хотя войско и метало со всех
сторон копья в крепость, однако оно не имело никакого успеха, о чем и сообщили
королю. Он же послал одного из своих людей по имени Арегизил [к Мундериху] и при
этом сказал ему: «Ты видишь,— говорит король,— этот вероломный превосходит нас
своим упорством. Иди к нему и дай ему клятву в том, что он может, не опасаясь,
выйти оттуда. А когда он выйдет, ты его убей, уничтожив [69] этим память о нем в нашем королевстве».
Арегизил ушел и сделал так, как ему было приказано. Однако прежде он условился
со своими людьми, говоря им: «Когда я произнесу вот такие-то и такие-то слова,
вы тотчас бросайтесь на него и убивайте».
Войдя в крепость, Арегизил сказал Мундериху: «До каких пор ты будешь здесь
сидеть, как глупец? Неужели у тебя надолго хватит сил сопротивляться королю? Ведь
у тебя уже нет пищи! Когда голод тебя прижмет, ты сам выйдешь и предашь себя в
руки недругов, и умрешь, как собака. Послушайся лучше моего совета и покорись
королю, чтобы остаться в живых тебе и сыновьям твоим». Тогда Мундерих, поддавшись
на такие речи, сказал: «Если я выйду, король меня схватит и убьет меняй моих сыновей,
и всех моих сообщников, которые присоединились ко мне». Арегизил ответил ему:
«Не бойся, а если захочешь выйти, то доверься клятве, что будешь в безопасности
за содеянное тобой, и безбоязненно предстань перед королем. Не бойся, ты будешь
для него тем же, что и прежде». На эти слова Мундерих ответил: «О если бы я был
уверен в том, что меня не убьют!». Тогда Арегизил, положив руки на священный алтарь,
поклялся в том, что он по выходе останется невредимым.
И вот после этой клятвы Мундерих вышел за ворота крепости, держа за руку Арегизила,
а люди Арегизила издали смотрели, разглядывали его. Тогда Арегизил произнес слова,
служившие условным знаком: «Эй, люди, что вы так внимательно смотрите? Неужели
вы никогда раньше не видели Мундериха?». И тотчас же люди Арегизила бросились
на Мундериха. А тот, догадываясь в чем дело, сказал: «Мне очень ясно, что этими
словами ты подал знак своим людям убить меня; но я тебе скажу, что за то, что
ты обманул меня, нарушив клятву, никто тебя не увидит больше в живых». И, метнув
копье в плечо Арегизила, он пронзил его; тот упал и умер. Затем, вынув меч из
ножен, Мундерих со своими людьми учинил большую резню среди людей Арегизила; и
он не переставал убивать тех, кого он мог настичь, до тех пор, пока он сам не
испустил дух. Когда Мундерих был убит, его имущество передали казне.
15. А Теодорих и Хильдеберт заключили между собой союз и поклялись
в том, что ни один из них не выступит в поход против другого. А для того чтобы
договор был прочнее, они обменялись заложниками. Среди заложников в то время много
было сыновей сенаторов. Когда же между королями вновь вспыхнула ссора, то заложники
были предназначены для услужения государю, и каждый, кому их отдали под надзор,
использовали их как слуг. Однако многие из них бежали и вернулись на родину, но
некоторые остались в неволе. Среди них был Аттал, племянник блаженного Григория
53,
епископа лангрского; он также попал в неволю, и его назначили сторожить лошадей.
А служил он у одного варвара 54 в Трирской области.
Наконец блаженный Григорий послал на розыски Аттала своих слуг. Как только они
нашли Аттала, они предложили его хозяину подарки за него, но тот отказался от
них, говоря: «Человек из такого рода стоит десяти фунтов золота?»,
Когда слуги Григория возвратились домой, то некий Леон, служивший поваром у
епископа, обратился к нему со словами: «Если бы ты мне разрешил [70],
я бы, верно, мог его вызволить из плена». Хозяин его обрадовался этому предложению,
и Леон тотчас отправился на место, дабы тайно похитить юношу. Но это ему не удалось.
Тогда, взяв с собой одного человека, он сказал ему: «Пойдем со мной, и продай
меня в дом того варвара. Пусть плата за меня будет тебе наградой, только бы я
смог свободно выполнить то, что задумал». Поклявшись, этот человек пошел вместе
с Леоном и, продав его за двенадцать золотых, удалился. Когда покупатель стал
расспрашивать нового слугу, что же он умеет делать, тот ответил: «Я умею очень
хорошо готовить все, что нужно для господского стола; и едва ли можно найти равного
мне в этом деле. Истинно я тебе говорю, даже если короля ты пожелаешь угостить
обедом, то и королевскую еду я тебе смогу приготовить, и никто не сделает это
лучше меня». Хозяин ему ответил: «Вот уже приближается день солнца,— так варвары
называют день воскресный,— в этот день будут приглашены в мой дом соседи и мои
родственники. Состряпай же мне, прошу тебя» такой обед, чтобы они поразились и
сказали бы: "Даже во дворце у короля лучшего мы не видывали!"». А слуга
говорит: «Пусть только мой господин прикажет доставить мне побольше цыплят, и
я сделаю так, как ты велишь». Когда было приготовлено все, что просил слуга, настало
воскресенье, и он состряпал великолепный обед из изысканных блюд. После того как
все поели и похвалили обед, родственники хозяина ушли. Господин же проявил милость
к этому слуге и вверил ему власть над всем добром, каким владел. Хозяин его любил
и поручил ему самому распределять хлеб и мясо между другими его товарищами-слугами.
По миновании года, когда хозяин уже вполне полагался на него, Леон пошел на
луг, находившийся неподалеку от дома, и взял с собой сторожа при лошадях, юношу
Аттала. Он лег вместе с ним на землю, но на расстоянии от него, причем оба они
лежали спиной друг к другу, чтобы никто не видел, как они разговаривают, и сказал
ему: «Настало время нам подумать о родине. Вот почему я тебя предупреждаю: этой
ночью, когда ты пригонишь лошадей в конюшню, не поддавайся сну, но как только
я тебя позову, выйди, и мы отправимся в путь». Как раз в тот день варвар-хозяин
созвал многих родственников на пир, и среди них был его зять-варвар, женатый на
его дочери. В полночь, когда все встали из-за стола и легли спать, Леон последовал
за зятем хозяина в его комнату, прихватив вино и предлагая ему выпить. Тот обратился
к нему со словами: «Скажи мне, доверенный моего тестя, если ты имеешь здесь такую
силу, то когда же у тебя появится желание взять хозяйских лошадей и пуститься
в путь на родину?». Говорил он это, забавляясь, ради шутки, и Леон ответил ему
тоже шутя, однако ответил правду: «Да, пожалуй, этой самой ночью, коли будет на
то водя господня». А тот ему: «Ну, пусть только мои слуги меня стерегут, чтобы
ты не унес ничего из моего добра». Так, смеясь, они расстались.
Когда все заснули, Леон позвал Аттала и, после того как они оседлали лошадей,
спросил, есть ли у него меч. «Нет,— ответил тот,— у меня есть только это маленькое
копье». И Леон вошел в комнату своего хозяина, взял его щит и копье. Когда хозяин
спросил, кто здесь и что ему [71] надо,
Леон ответил: «Это я, Леон, твой слуга, я бужу Аттала, чтобы он скорее поднимался
и выводил коней на пастбище, а он спит, как пьяный». Хозяин в ответ: «Делай, как
знаешь»,— и с этими словами он снова заснул. А Леон вышел из дома, дал мальчику
оружие и увидел, что ворота усадьбы, которые он с наступлением ночи для охраны
лошадей запер, вбив в них молотком клинья, теперь по воле божией открыты. Воздав
благодарность господу, они, захватив с собой оставшихся лошадей и. кроме того,
один узел с одеждой, отправились в путь. Когда они добрались до реки Мозель и
собрались ее переплыть, их задержали какие-то люди. Оставив им лошадей и одежду,
они, лежа на щитах, переплыли реку. Достигнув противоположного берега, беглецы,
пользуясь ночной темнотой, укрылись в лесу.
Была уже третья ночь, как они продолжали свой путь, не евши. Но тут по воле
божией они нашли дерево с обильными плодами, называемое в просторечии сливой.
Поев и несколько восстановив силы, они отправились далее, держа путь в Шампань.
Во время этого пути они услышали цокот скачущих лошадей и воскликнули: «Бросимся
на землю, чтобы нас не увидели приближающиеся сюда люди!». К их счастью тут оказался
большой куст ежевики, за ним-то они и легли с обнаженными мечами, чтобы, если
их заметят, тотчас отбиваться от недобрых людей. Когда же всадники подъехали к
этому месту и остановились около ежевичного куста, то один из них, пока лошади
мочились, промолвил: «Беда! Сбежали эти мерзавцы, и никак их не найти! Но клянусь,
если я их найду, то прикажу одного повесить, а другого изрубить мечом!». Говоривший
эти слова был, конечно, тот самый варвар: он ехал из Реймса и разыскивал их, и
непременно настиг бы их на дороге, если бы ему не помешала ночь. Пришпорив лошадей,
преследователи ускакали. В эту же ночь беглецы достигли города 55,
вошли в него и у первого встреченного там человека спросили, где находится дом
пресвитера Павлелла; и тот им его указал. Когда они проходили через площадь, звонили
к заутрене, так как было как раз воскресенье. Они постучали в дверь пресвитера
и вошли, и юноша рассказал о своем хозяине. Пресвитер на это сказал: «А ведь сон
мой, выходит, был вещий: видел я этой ночью, как прилетели два голубя и сели на
моей руке, и один из них был белый, а другой черный». А юноша сказал пресвитеру:
«Да простит нас господь в этот святой день, но дай нам, умоляем, чего-нибудь поесть
56,
ведь четыре дня мы не брали в рот ни мучного, ни мясного». Тот, спрятав у себя
молодых людей, дал им кушанье 57,
приправленное вином и хлебом, а сам ушел к заутрене. За ним последовал и варвар,
который не переставал разыскивать юношей, но пресвитер его обманул, и тот ушел.
Ибо пресвитер был в старой дружбе с блаженным Григорием. А юноши, подкрепив свои
силы едой и пробыв в доме пресвитера два дня, отправились в путь и наконец добрались
до самого святого Григория. При виде юношей Григорий обрадовался, расплакался
на груди своего племянника Аттала, а Леона со всеми его домочадцами отпустил на
волю, дав ему в собственность землю, на которой тот прожил с женой и детьми все
дни своей жизни.
16. Но когда Сигивальд жил в Клермоне 58,
он совершал там много [72] злодеяний.
А именно: он и сам отбирал имущество у разных лиц, и слуги его постоянно совершали
кражи, убийства, набеги и различного рода преступления; и никто в их присутствии
не смел и пикнуть 59. Вот почему случилось
так, что он сам с безрассудной дерзостью разграбил виллу Бонгеа 60,
которую некогда благословенный епископ Тетрадий 61 оставил базилике
святого Юлиана. Но когда Сигивальд вошел в тот дом, он тотчас впал в безумие и
слег в постель. Тогда его жена по совету епископа на носилках отнесла его в другую
виллу, где он и выздоровел. После чего она подошла к Сигивальду и рассказала ему
обо всем, что с ним случилось. Услышав это, он дал обет блаженному мученику в
том, что он возместит вдвойне то, что он отнял силой. Об этом чуде мы упоминаем
в книге о Чудесах святого Юлиана 62.
17. Между тем после смерти епископа Динифия в Type во главе
церкви в течение трех лет стоял Оммаций. Ведь он был посвящен в сан по приказанию
короля Хлодомера, о котором мы упоминали выше 63. Когда же Оммаций
умер, обязанности епископа исполнял в течение семи месяцев Леон. Он был деятельным
и сведущим в плотничьем ремесле человеком. После его смерти церковью в Type в
течение трех лет по приказанию королевы Хродехильды руководили епископы Теодор
и Прокул, которые пришли из Бургундии. После их смерти место епископа занял Францилион
из сенаторского рода. И вот он на третьем году своего епископства, когда благодатная
ночь рождества Христова воссияла для народа, перед тем как идти на богослужение,
велел принести ему чашу. Явившийся слуга немедленно поднес ему чашу. Осушив ее,
он вскоре скончался. Нет сомнения в том, что он был отравлен ядом. После его кончины
епископскую кафедру получил Инъюриоз, один из граждан; он был пятнадцатым епископом
после блаженного Мартина 64.
18. Когда же королева Хродехильда находилась в Париже, Хильдеберт
заметил, что его мать относилась с исключительной любовью к сыновьям Хлодомера,
о которых мы упоминали выше 65.
Завидуя и боясь, как бы они с помощью королевы не были возведены на королевский
трон, он тайно послал к своему брату, королю Хлотарю, вестников со словами: «Наша
мать держит у себя сыновей нашего брата и хочет наделить их королевством. Быстрей
приезжай в Париж, чтобы, посоветовавшись, решить, что с ними делать, обрезать
ли им волосы 66, чтобы они казались
обычными людьми, или лучше убить их и поделить поровну между собой королевство
нашего брата». Тот очень обрадовался этим словам и приехал в Париж.
Между тем Хильдеберт распространил в народе слух, что якобы он и его брат
— короли — сошлись вместе для того, чтобы возвести на трон этих детей. Встретившись,
они отправили к королеве, находившейся тогда в Париже, вестников со словами: «Пришли
к нам детей для того, чтобы возвести их на королевский трон». Королева обрадовалась
и, не подозревая об их коварстве, напоила и накормила детей, и отправила их, говоря:
«Буду считать, что я не потеряла сына, если я увижу вас королями в его королевстве».
Как только они вышли, их немедленно схватили, отделили от слуг и от воспитателей
и заключили всех под стражу: отдельно [73]
слуг, отдельно этих детей. Затем Хильдеберт и Хлотарь послали к королеве Аркадия
67,
о котором мы упоминали выше, с ножницами и обнаженным мечом. Придя к королеве,
он показал ей и то и другое и сказал: «О славнейшая королева, твои сыновья, а
наши господа-повелители ожидают твоего решения по поводу участи детей. Прикажешь
ли ты обрезать им волосы и оставить их в живых или же обоих убить?». А королева,
испуганная известием и полная горестного отчаяния, особенно при виде обнаженного
меча и ножниц, преодолевая скорбь и не сознавая от горя, что она говорит, только
сказала: «Если они не будут коронованы, то для меня лучше видеть их мертвыми,
чем остриженными». А тот, ничуть не думая о ее горе и о том, что позже она все
это осознает, быстро возвратился с известием и сказал: «С согласия королевы выполняйте
задуманное, ведь она сама желает, чтобы вы осуществили ваше решение». Схватив
старшего мальчика за руку, Хлотарь немедля бросил его на землю и, вонзив меч ему
в плечо, жестоко его убил. Когда тот кричал, его брат бросился к ногам Хильдеберта
и, обняв его колени, сказал со слезами: «О мой милый дядя, не дай мне погибнуть
так, как погиб мой брат». Тогда Хильдеберт со слезами на глазах молвил: «Прошу
тебя, любезнейший брат, будь милосерден и подари мне жизнь этого мальчика. За
его жизнь я тебя вознагражу всем, чего ты ни пожелаешь, только не убивай его».
Но тот набросился на него с бранью, говоря: «Или ты оттолкнешь его от себя, или
сам вместо него умрешь. Ведь ты зачинщик этого дела, а теперь ты так быстро отступаешься
от данного слова». При этих словах Хильдеберт оттолкнул от себя мальчика и бросил
его брату. А тот, принимая его, вонзил ему в бок меч и убил его так же, как старшего
брата. Затем они умертвили слуг и воспитателей детей.
После совершенного убийства Хлотарь сел на коня и уехал, нисколько не думая
об убиении племянников; равно и Хильдеберт удалился из города.
А королева положила тела детей на погребальные носилки и с душераздирающим
стенанием следовала за ними в сопровождении большого хора певчих до базилики святого
Петра, где и похоронила их обоих. Из них одному было десять лет, другому семь.
Третьего же брата, по имени Хлодовальд, они не смогли схватить, так как его спасли
храбрые люди. Пренебрегая земным царством, он посвятил себя служению господу и,
обрезав собственноручно волосы, сделался клириком. Усердно совершая добрые дела,
он покинул этот мир пресвитером 68.
А Хлотарь и Хильдеберт поделили поровну королевство Хлодомера 69.
Что же до королевы Хродехильды, то она вела такую жизнь, что снискала у всех
почет и уважение. Она постоянно раздавала милостыню, ночи проводила в молитвах,
поведение ее всегда было безупречным и во всем благопристойным. Она заботилась
об имуществе для церквей и о необходимых вещах для монастырей и для всяких других
святых мест и все это раздавала щедро и охотно, так что в то время думали, что
она усердно служит богу не как королева, а как преданная ему слуга, которую ни
королевская власть, ни мирская суетность, ни богатство не привели к падению, но
смирение возвысило к благодати. [74]
19. А в городе Лангре жил в то время блаженный Григорий,
великий святитель божий и известный своими знамениями и чудесными деяниями. Но
так как мы уже упоминали об этом епископе 70,
то, я думаю, будет желательно включить в эту повесть описание расположения местечка
Дижона, где большей частью жил Григорий. Эта крепость с весьма крепкими стенами
расположена в центре довольно красивой равнины; земля здесь очень плодородная
и плодоносная, так что если вспахать пашню только один раз и засеять ее, то и
тогда она даст обильный урожай. На юге находится река Уш, чрезвычайно богатая
рыбой, а на севере— другая речка 71, которая течет под
ворота, протекает под мостом и затем снова выходит из-под других ворот, омывая
все укрепленное место и тихо журча, но перед воротами она с удивительной быстротой
приводит в движение мельницу. Четверо ворот расположены по четырем странам света,
и тридцать три башни украшают все это сооружение. Его стены в высоту до двадцати
футов построены из четырехугольных плит, а верх — из кирпича; высота стены — тридцать
футов, толщина — пятнадцать футов. Почему это место не названо городом 72,
я не знаю. В его окрестностях находятся прекрасные источники, а на западе — плодороднейшие
склоны гор с обильными виноградниками, дающими жителям такое знатное фалернское
вино, что они пренебрегают аскалонским 73. Старики же говорят,
что эта крепость была построена императором Аврелианом 74.
20. Теодорих же помолвил своего сына Теодоберта с Визигардой,
дочерью одного короля 75.
21. Но так как готы после смерти короля Хлодвига захватили
многое из того, что им было уже завоевано, Теодорих послал Теодоберта, а Хлотарь
— Гунтара, своего старшего сына, отвоевать эти области. Но Гунтар дошел до Родеза
и неизвестно почему вернулся обратно. Теодоберт же дошел до города Безье, захватил
крепость Дио и разграбил ее. Затем он направил послов в другую крепость, называемую
Кабриер 76,
сказать жителям, что если они не сдадутся, то вся эта местность будет предана
огню и всех оставшихся там пленят.
22. А в то время там жила одна матрона по имени Деотерия,
весьма дельная и умная женщина, муж которой ушел из дома и скончался в городе
Безье. Она направила к королю послов со словами: «Никто не может, о благочестивейший
господин, устоять против тебя 77. Мы признаем в тебе
нашего повелителя. Приходи и делай то, что твоей душе будет угодно». Тогда Теодоберт
подошел к крепости и с миром вошел в нее, и когда он увидел, что народ ему покорился,
он не причинил там никакого зла. А Деотерия вышла к нему навстречу, а он, увидев,
что она красива, воспылал к ней любовью и стал с ней жить.
23. В те дни Теодорих убил мечом своего родственника Сигивальда
и тайно послал Теодоберту письмо, предлагая ему убить Сигивальда, сына Сигивальда,
который тогда находился у него [ Теодоберта ]. Но Теодоберт не захотел его губить,
так как он при крещении Сигивальда воспринял его от купели. Письмо же, присланное
ему отцом, он дал прочитать самому Сигивальду, говоря при этом: «Беги отсюда,
потому что я получил приказание от своего отца убить тебя; когда же он умрет и
ты [75] услышишь, что я правлю,
тогда спокойно возвращайся ко мне». Когда Сигивальд услышал это, он поблагодарил
Теодоберта, простился с ним и ушел. Как раз в то время готы захватили город Арль,
откуда у Теодоберта были заложники. В этом городе Сигивальд и нашел убежище, но,
видя, что он здесь не в безопасности, устремился в Лаций 78
и укрылся там.
Во время этих событий Теодоберту сообщили, что отец его тяжело болен и что
если он не поспешит к нему, чтобы застать его в живых, то его дядья лишат его
наследства и он никогда больше не сможет вернуться сюда. При этом известии Теодоберт
отложил все дела и направился туда, оставив Деотерию с ее дочерью 79
в Клермоне. Немного спустя после его отъезда Теодорих скончался 80 на двадцать третьем
году своего правления. Против Теодоберта поднялись Хильдеберт и Хлотарь, желая
отнять у него королевство. Но Теодоберт с помощью подарков склонил на свою сторону
своих лейдов 81, которые его защитили
и помогли ему утвердиться в королевстве. Затем он послал в Клермон за Деотерией
и женился на ней.
24. Когда Хильдеберт увидел, что он не в состоянии одержать
верх над Теодобертом, он послал к нему послов, предлагая приехать к нему, при
этом говоря: «У меня нет сыновей, и я хочу, чтобы ты был мне сыном». Когда Теодоберт
приехал, Хильдеберт так его одарил, что у всех вызвал удивление. В самом деле,
из дорогих вещей, как из оружия, так и из одежды и других украшений, какие должен
иметь король, он подарил ему по три пары всего, столько же дал ему лошадей и чаш.
Когда Сигивальд услышал о том, что Теодоберт получил королевство своего отца,
он вернулся к нему из Италии. Теодоберт ему очень обрадовался, расцеловал его
и одарил его третьей частью полученных от дяди подарков, и приказал вернуть ему
все, что ранее забрал его отец из имущества Сигивальда 82.
25. Когда королевская власть Теодоберта упрочилась, он показал
себя правителем великим и замечательным 83
«во всякой благости» 84.
А именно: правил он королевством справедливо, почитал епископов, одаривал церкви,
помогал бедным и многим охотно оказывал по своему благочестию и доброте многочисленные
благодеяния. Он милостиво освободил церкви Клермона от выплаты налога, который
поступал в его казну.
26. А Деотерия, видя, что ее дочь становится уже совсем взрослой,
боялась, как бы король не почувствовал к ней вожделения и не взял ее себе, и сбросила
ее с моста, посадив в закрытые носилки, привязанные к диким быкам. Так она и погибла
в волнах реки. Это произошло около города Вердена.
27. Шел уже седьмой год со времени помолвки Теодоберта с Визигардой,
и так как Теодоберт из-за Деотерии не хотел брать в жены Визигарду, франки собрались
и стали сильно ругать его за то, что он оставил свою невесту. Тогда, обеспокоенный
этим, он покинул Деотерию, от которой у него был маленький сын по имени Теодобальд,
и женился на Визигарде, с которой он жил недолго, ибо она умерла, и он женился
на другой. Однако с Деотерией он больше не жил. [76]
28. А Хильдеберт и Теодоберт собрали войско, намереваясь идти
против Хлотаря, который, узнав об этом и решив, что он не выдержит натиска их
войск, укрылся в лесу и сделал там большие засеки, возложив всю свою надежду на
милость божию. Но когда об этом узнала и королева Хродехильда, она пришла к могиле
блаженного Мартина, простерлась в молитве и провела в бдении всю ночь, прося о
том, чтобы между ее сыновьями не вспыхнула междоусобная война 85.
Когда Хильдеберт и Теодоберт пришли со своими войсками и начали осаду Хлотаря,
они решили убить его на следующий же день. Но утром в том месте, где они сошлись,
поднялась буря, сорвала палатки, раскидала вещи и все перевернула вверх дном.
А на них самих обрушились молния, гром и крупный град. Они упали ничком на землю,
покрытую градом. Крупный град, падавший на них сверху, больно ударял их, так как
у них не осталось никакой защиты, кроме щитов. Но больше всего они боялись, как
бы их не сжег небесный огонь. Даже их лошади были разогнаны бурей, так что их
едва можно было найти на расстоянии двадцати стадиев 86,
причем многих из них совсем не нашли. Тогда они, как мы сказали, побитые градом
и повергнутые на землю, начали раскаиваться и молить у бога прощения за то, что
они замыслили такое против своего кровного родственника. А на Хлотаря не пролилось
ни одной капли дождя, и не было слышно никакого грома, и они здесь не почувствовали
даже никакого дуновения ветра. И Хильдеберт и Теодоберт послали к нему гонцов
с просьбой о мире и согласии. Получив его, они вернулись восвояси. Никто не сомневается
в том, что это чудо совершил блаженный Мартин, вняв молитве королевы.
29. После этого Хильдеберт отправился в Испанию 87.
Когда он вместе с Хлотарем вторгся в эту страну, их войска окружили город Сарагосу
и осадили его. Но осажденные со смирением обратились к богу. Надев власяницы,
воздерживаясь от пищи и питья, ходили они вокруг городской стены с пением псалмов
и с туникой блаженного Винценция-мученика. Женщины, накинув черные покрывала,
распустив волосы и посыпав их пеплом, следовали за ними с плачем, так что можно
было подумать, что они оплакивают мужей. И все [жители] этой местности возложили
такую надежду на милосердие господне, что там говорили, что они постились, как
ниневитяне 88, и считали, что их
молитвы непременно умилостивят господа. Между тем осаждающие, не понимая, что
делают осажденные, и видя, что те ходят таким образом вокруг стен, думали, что
они совершают какое-то колдовство. Тогда они схватили одного простого горожанина
и спросили его, что означает то, что они делают. Тот ответил: «Они носят тунику
блаженного Винценция и молят у нее, чтобы господь сжалился над ними». Испуганные
этим, франки отошли от города 89. Однако, завоевав
большую часть Испании, они вернулись в Галлию со значительной добычей 90.
30. После Амалариха королем в Испании был провозглашен Теода
91. После того как его
убили, на королевский трон возвели Теодегизила 92. Однажды, когда он
пировал со своими друзьями и от души веселился, внезапно погасли светильники,
и он погиб, возлежа за столом 93, от [77]
меча своих недругов. После него королевскую власть получил Агила
94.
Ведь готы усвоили ужасный обычай, что если кто-либо из королей им не нравился,
они предавали его мечу 95 и ставили королем
того, кто им был по душе.
31. Теодорих, король Италии, был женат на сестре короля Хлодвига
96 и после своей смерти
97 оставил жену с малолетней
дочкой. Когда же дочь стала взрослой 98, она по своему легкомыслию
пренебрегла советом матери, прочившей ей в женихи королевского сына, выбрала себе
своего слугу по имени Трагвилан и сбежала с ним в город, где бы она могла найти
защиту. Мать на нее сильно рассердилась и требовала от нее, чтобы она не унижала
знатного доселе рода, оставила слугу и взяла в мужья равного ей, из королевского
рода, кого ей она прочила, но дочь никак не хотела с этим согласиться. Тогда озлобленная
мать послала отряд воинов. Напав на них, они убили мечом Трагвилана, а ее избили
и привели в дом к матери. А были они в то время арианами, и так как у них был
обычай, что короли, подходя к алтарю, причащались из одной чаши, а простой народ
— из другой, то в ту чашу, из которой должна была причащаться королева, дочь всыпала
яд. Как только королева выпила [содержимое] ее, она тотчас же умерла. Нет сомнения
в том, что злодеяние не обошлось без вмешательства диавола. Что на это могут ответить
жалкие еретики, когда у них даже в святом месте присутствует нечистый? Мы же,
исповедующие единую и всемогущую троицу, даже если и выпьем смертельный напиток
во имя отца, сына и святого духа, истинного и «нетленного бога» 99,
с нами ничего плохого не случится.
Италийцы, негодуя на эту женщину, пригласили короля Теодада из Тусции и поставили
его над собой королем. Но когда он узнал, что совершила эта блудница, как она
из-за слуги, которого взяла в мужья, стала матереубийцей, то натопил жарко баню
и приказал запереть ее там вместе с одной служанкой. Как только она вошла в баню,
наполненную горячим паром, она упала замертво на пол и скончалась. Когда ее родственники,
короли Хильдеберт и Хлотарь, а также Теодоберт 100,
узнали об этом и подумали, что ее, конечно, умертвили таким позорным образом,
они отправили к Теодаду послов, укоряя его в ее смерти и говоря: «Если ты не заплатишь
101
нам за то, что ты сделал, мы отнимем у тебя королевство и подвергнем тебя подобному
же наказанию». Тогда тот испугался и послал им пятьдесят тысяч золотых монет.
А Хильдеберт, который всегда завидовал королю Хлотарю и строил против него козни,
объединился со своим племянником Теодобертом, и они поделили между собой это золото,
не желая ничего выделять из него королю Хлотарю. Но тот завладел сокровищами Хлодомера
102
и таким образом взял у них гораздо больше, чем они у него отняли обманом.
32. Теодоберт же отправился в Италию 103
и захватил там большую добычу. Но так как эта местность, как говорят, нездоровая,
то его войско подверглось различным видам лихорадки; поэтому многие из воинов
нашли в этой стране свою смерть. Видя это, Теодоберт вернулся оттуда, причем он
и его люди унесли с собой богатую добычу. Однако говорят, что он тогда дошел до
Тицина, куда он позднее направил Букцелена 104.
[78]
А он [Букцелен], захватив малую Италию и отдав ее под власть упомянутого короля,
устремился в большую Италию 105. Здесь после многочисленных
сражений с Велисарием он одержал победу. И после того как император увидел, что
над Велисарием одерживают частые победы, он отстранил его и на его место поставил
Нарсеса; Велисария же, чтобы унизить его, поставил главным конюхом, кем он и был
ранее. А Букцелен провел тяжелые сражения против Нарсеса. Захватив всю Италию,
он расширил свои завоевания до самого моря; а из Италии он направил Теодоберту
большие богатства. Когда Нарсес сообщил об этом императору, тот, наняв наемников-чужеземцев,
послал их в помощь Нарсесу. Но, вступив в сражение, Нарсес был побежден и вновь
отступил. Затем Букцелен овладел Сицилией. Потребовав с нее выкуп, он отослал
его королю. И, впрямь, Букцелену в этих походах сопутствовала большая удача.
33. В то время у короля [Теодоберта] в большом почете были
Астериол и Секундин 106,
ибо оба они были людьми знающими и сведущими в искусстве красноречия. Но посольские
поручения короля к императору обычно выполнял Секундин, поэтому он стал кичливым
и иногда поступал неразумно. Вот почему между ним и Астериолом возникла жестокая
ссора, которая после словесных пререканий закончилась дракой. После того как король
восстановил между ними мир, а Секундин ходил еще опухшим от побоев, между ними
вновь вспыхнула ссора. И король, встав на сторону Секундина, отдал в его подчинение
Астериола. Астериол был глубоко унижен и лишен своего почетного места, но его
восстановила в правах королева Визигарда 107. После же ее смерти
Секундин вторично выступил против Астериола и убил его. Но у покойного Астериола
остался сын. Когда он вырос и стал уже взрослым, он решил отомстить за насилие,
совершенное над его отцом. Тогда Секундин, охваченный ужасом и страхом, стал спасаться
от него, скрываясь то в одной вилле, то в другой. И когда он увидел, что уже не
может избежать нависшей над ним опасности, он, как говорят, чтобы не попасть в
руки своего врага, умертвил себя ядом.
34. А Дезидерат, епископ верденский, которому король Теодорих
причинил много обид, после многочисленных страданий, лишений и бед вновь благодаря
господу обрел свободу и занял, как мы сказали, место епископа в городе Вердене.
Видя, что жители города очень бедны и беспомощны, он скорбел о них. Но так как
король Теодорих во время изгнания епископа лишил его имущества и у того самого
не было ничего, чем бы он мог облегчить участь горожан, то он, зная о щедрости
короля Теодоберта и о его милосердии ко всем, отправил к нему послов сказать:
«Слава о твоей доброте идет по всей земле, щедрость твоя такова, что ты оказываешь
помощь даже тем, кто ее не просит. Прошу тебя, если у твоей милости есть какие-либо
деньги, то пришли их нам взаймы, чтобы этими деньгами мы могли поддержать наших
горожан. И когда они, занимаясь торговлей, будут иметь в нашем городе такой доход,
как в других городах, мы вернем тебе деньги с законной прибылью» 108.
Тогда король, движимый благочестием, послал семь тысяч золотых монет, которые
получивший их епископ раздал своим горожанам. И они, занимаясь торговыми [79]
делами, стали благодаря этому богатыми и по сей день считаются именитыми. И когда
упомянутый епископ вернул королю долг, король ответила «У меня нет нужды получать
этот долг. Для меня достаточно уже одного сознания, что ты раздал деньги бедным,
которых давила нужда, и благодаря твоей заботе и моей щедрости они воспрянули».
Так, ничего не требуя взамен, он сделал этих горожан состоятельными.
35. А по смерти упомянутого епископа вышеназванного города
в преемники кафедры был выдвинут некий Агерик, из горожан. А Сиагрий, сын покойного,
вспомнив об обиде, нанесенной отцу,— как он был очернен Сиривульдом перед королем
Теодорихом и не только ограблен, но даже подвергнут наказанию,— напал на Сиривульда
с вооруженным отрядом и убил его следующим образом. Утром, когда был еще густой
туман и с трудом можно было различить что-либо, так как едва забрезжил рассвет,
он подошел к вилле, называемой Флёре, расположенной в области Дижона. И когда
из дома вышел один из приближенных Сиривульда, они подумали, что это сам Сиривульд,
и убили его. Но когда они возвращались, считая, что они одержали победу над недругом,
один из слуг Сиагрия сказал, что они убили не хозяина дома, а одного из его людей.
Они вернулись и, разыскивая Сиривульда, нашли комнату, в которой тот обычно спал,
и стали ломиться в дверь. Они очень долго взламывали ее, но ничего не могли с
ней сделать. Затем они пробили с одной стороны стену и вошли в комнату, и убили
Сиривульда мечом. Он был убит уже после смерти Теодо[бальда] 109.
36. И вот после этих событий начал болеть король Теодоберт.
Врачи приложили много стараний по уходу за ним, но ничего не помогало, ибо господь
уже призывал его к себе. Итак, после довольно продолжительной болезни, ослабев
от недуга, он испустил дух. Но так как франки сильно ненавидели Парфения за то,
что он во времена означенного короля обложил их податью 110,
они начали его преследовать. Видя, что находится в опасности, он бежал из города
и смиренно попросил двух епископов проводить его в Трир и своей проповедью усмирить
волнение разбушевавшегося народа. По пути туда Парфений, лежа ночью в постели,
внезапно громко воскликнул во сне: «Эй, кто тут есть? Бегите сюда, помогите погибающему!».
Все присутствовавшие проснулись от его крика и спросили, в чем дело. Тот ответил:
«Мой друг Авзаний и моя жена Папианилла, которых я некогда убил, требовали меня
на суд, говоря: „Приходи держать ответ; ты будешь держать ответ перед господом
в нашем присутствии"». Действительно, Парфений несколько лет тому назад из-за
ревности убил ни в чем не повинную жену и своего друга.
И вот когда епископы пришли в упомянутый город, они не смогли усмирить волнение
разбушевавшегося народа и решили спрятать Парфения в церкви. Они поместили его
в ларь, а сверху прикрыли одеждой, какая бывает в церковном обиходе. Народ ворвался
в церковь и, обыскав все углы и не найдя ничего, в бешенстве удалился оттуда.
Тогда один, заподозрив что-то, сказал: «Вот ларь, где мы еще не искали нашего
врага». Но так как церковные слуги утверждали, что в нем находится только церковное
убранство, то те потребовали ключ, говоря: «Если [80]
вы сейчас же его не откроете, мы сами его взломаем». И вот когда
ларь был открыт и из него выброшена одежда, они нашли Парфения, вытащили его оттуда,
ликуя и говоря: «Предал бог врага нашего в руки наши» 111. Затем они били
его кулаками, плевали в лицо и, связав за спиной руки, побили камнями 112
около колонны.
Был же Парфений чрезмерно прожорливым и, чтобы поскорее вернуться к еде, он
для быстрого пищеварения принятой им снеди употреблял алоэ. Нисколько не уважая
присутствующих, он при народе с шумом испускал из живота ветры. Таков конец его
жизни.
37. В этом году зима была суровой и холоднее обычной, так
что реки были скованы льдом и люди ходили по ним, проложив дорогу, как по обычной
земле. Даже ослабевших от холода и голода птиц люди ловили среди больших сугробов
снега руками, не прибегая ни к какой хитрости.
Итак, от смерти Хлодвига до смерти Теодоберта насчитывается 37 лет. После же
смерти Теодоберта, а умер он на четырнадцатом году своего правления, вместо него
королем стал его сын Теодобальд.
КОНЧАЕТСЯ ТРЕТЬЯ КНИГА
|
