И собрали Филистимляне все ополчения свои в Афеке, а Израильтяне расположились станом у источника, что в Изрееле. Князья Филистимские шли с сотнями и тысячами, Давид же и люди его шли позади с Анхусом.
И говорили князья Филистимские:
— Это что за Евреи?
Анхус отвечал князьям Филистимским:
— Разве не знаете, что это Давид, раб Саула, царя Израильского? он при мне уже более года, и я не нашел в нем ничего худого со времени его прихода до сего дня.
И вознегодовали на него князья Филистимские, и сказали ему князья Филистимские:
— Отпусти ты этого человека, пусть он сидит в своем месте, которое ты ему назначил, чтоб он не шел с нами на войну и не сделался противником нашим на войне. Чем он может умилостивить господина своего, как не головами сих мужей? Не тот ли это Давид, которому пели в хороводах, говоря: "Саул поразил тысячи, а Давид -- десятки тысяч"?
И призвал Анхус Давида и сказал ему:
— Жив Господь! ты честен, и глазам моим приятно было бы, чтобы ты выходил и входил со мною в ополчении; ибо я не заметил в тебе худого со времени прихода твоего ко мне до сего дня; но в глазах князей ты не хорош. Итак, возвратись теперь, и иди с миром и не раздражай князей Филистимских.
Но Давид сказал Анхусу:
— Что я сделал, и что ты нашел в рабе твоем с того времени, как я пред лицем твоим, и до сего дня, почему бы мне не идти и не воевать с врагами господина моего, царя?
И отвечал Анхус Давиду:
— Будь уверен, что в моих глазах ты хорош, как Ангел Божий; но князья Филистимские сказали: "пусть он не идет с нами на войну". Итак встань утром, ты и рабы господина твоего, которые пришли с тобою, [и идите на место, которое я назначил вам, и не имей худой мысли на сердце твоем, ибо ты предо мною хорош]; и встаньте поутру, и когда светло будет, идите.
И встал Давид, сам и люди его, чтобы идти утром и возвратиться в землю Филистимскую. А Филистимляне пошли [на войну] в Изреель.
В третий день после того, как Давид и люди его пошли в Секелаг, Амаликитяне напали с юга на Секелаг и взяли Секелаг и сожгли его огнем, а женщин [и всех], бывших в нем, от малого до большого, не умертвили, но увели в плен, и ушли своим путем. И пришел Давид и люди его к городу, и вот, он сожжен огнем, а жены их и сыновья их и дочери их взяты в плен. И поднял Давид и народ, бывший с ним, вопль, и плакали, доколе не стало в них силы плакать. Взяты были в плен и обе жены Давида: Ахиноама Изреелитянка и Авигея, бывшая жена Навала, Кармилитянка. Давид сильно был смущен, так как народ хотел побить его камнями; ибо скорбел душею весь народ, каждый о сыновьях своих и дочерях своих.
Но Давид укрепился надеждою на Господа Бога своего, и сказал Давид Авиафару священнику, сыну Ахимелехову:
— Принеси мне ефод.
И принес Авиафар ефод к Давиду. И вопросил Давид Господа, говоря:
— Преследовать ли мне это полчище, и догоню ли их?
И сказано ему:
— Преследуй, догонишь и отнимешь.
И пошел Давид сам и шестьсот мужей, бывших с ним; и пришли к потоку Восор и усталые остановились там. И преследовал Давид сам и четыреста человек; двести же человек остановились, потому что были не в силах перейти поток Восорский.
И нашли Египтянина в поле, и привели его к Давиду, и дали ему хлеба, и он ел, и напоили его водою; и дали ему часть связки смокв и две связки изюму, и он ел и укрепился, ибо он не ел хлеба и не пил воды три дня и три ночи.
И сказал ему Давид:
— Чей ты и откуда ты?
И сказал он:
— Я -- отрок Египтянина, раб одного Амаликитянина, и бросил меня господин мой, ибо уже три дня, как я заболел; мы вторгались в полуденную часть Керети и в область Иудину и в полуденную часть Халева, а Секелаг сожгли огнем.
И сказал ему Давид:
— Доведешь ли меня до этого полчища?
И сказал он:
— Поклянись мне Богом, что ты не умертвишь меня и не предашь меня в руки господина моего, и я доведу тебя до этого полчища.
[Давид поклялся ему,] и он повел его; и вот, Амаликитяне, рассыпавшись по всей той стране, едят и пьют и празднуют по причине великой добычи, которую они взяли из земли Филистимской и из земли Иудейской. [И напал на них] и поражал их Давид от сумерек до вечера другого дня, и никто из них не спасся, кроме четырехсот юношей, которые сели на верблюдов и убежали. И отнял Давид все, что взяли Амаликитяне, и обеих жен своих отнял Давид. И не пропало у них ничего, ни малого, ни большого, ни из сыновей, ни из дочерей, ни из добычи, ни из всего, что Амаликитяне взяли у них; все возвратил Давид, и взял Давид весь мелкий и крупный скот, и гнали его пред своим скотом и говорили: это -- добыча Давида.
И пришел Давид к тем двум стам человек, которые не были в силах идти за ним, и которых он оставил у потока Восор, и вышли они навстречу Давиду и навстречу людям, бывшим с ним. И подошел Давид к этим людям и приветствовал их. Тогда злые и негодные из людей, ходивших с Давидом, стали говорить:
— За то, что они не ходили с нами, не дадим им из добычи, которую мы отняли; пусть каждый возьмет только свою жену и детей и идет.
Но Давид сказал:
— Не делайте так, братья мои, после того, как Господь дал нам это и сохранил нас и предал в руки наши полчище, приходившее против нас. И кто послушает вас в этом деле? [Они не хуже нас.] Какова часть ходившим на войну, такова часть должна быть и оставшимся при обозе: на всех должно разделить.
Так было с этого времени и после; и поставил он это в закон и в правило для Израиля до сего дня.
И пришел Давид в Секелаг и послал из добычи к старейшинам Иудиным, друзьям своим, говоря: "вот вам подарок из добычи, взятой у врагов Господних", -- тем, которые в Вефиле, и в Рамофе южном, и в Иаттире, [и в Гефоре,] и в Ароере, [и в Аммаде,] и в Шифмофе, и в Естемоа, [и в Гефе,] [в Кинане, в Сафене, в Фимафе,] и в Рахале, и в городах Иерахмеельских, и в городах Кенейских, и в Хорме, и в Хорашане, и в Атахе, и в Хевроне, и во всех местах, где ходил Давид сам и люди его.