Путешествие в перевёрнутый мир

Началось всё с опечатки. Собираясь в Израиль и располагая лишь одним свободным днём, я спросил в социальной сети, нет ли желающих познакомиться. Откликнулся Михаил Ботштейн, предложивший прогуляться с ним и его друзьями, посмотреть бедуинов Иудейской пустыни и монастырь в ущелье Нахаль Ог. Михаил предупредил, что в ущелье придётся с некоторыми экстремальными элементами вроде лазания и узких тропинок. Я ответил: "Не могу сказать, что не побаиваюсь экстремальности". Только вот я забыл написать второе "н" и вышло, что я не боюсь экстремальности.

Эта прогулка запомнится мне навсегда - и полученным удовольствием, и метафоричностью. "Путь неба" - эка невидаль! Вскарабкаться на гору - подумаешь! Пропасть это и гора, опрокинувшаяся в глубь земли, и небо, превратившееся в узкую голубую полоску. В овчинку.

Такое путешествие отличная метафора жизни уже потому, что для него необходим другой. Тот, кто найдёт это ущелье, кто проложит по нему тропинку, выяснив, где нельзя ходить, а где можно, тот, кто вобьёт в самых опасных местах скобы.

Михаил Ботштейн

Есть у верующих популярное сравнение церкви с мытьём в душе: мол, "Бог в душе" это такой же жареный лёд как мытьё в душе, а не в душе. Сравнение очень неточное, путешествие по ущелью точнее: в душе человек один, а в это путешествие я бы ни за что один не пошёл. Тут же было трое друзей, они вели себя уверенно, точно знали, что впереди, вызывали абсолютное доверие не смелостью и напором, а именно отсутствием таковых - они просто гуляли.

Страшно мне было с непривычки, для моих спутников это была детская прогулка, но всё-таки страшно, особенно когда надо было обогнуть скальный выступ, оказыясь наклонённым под тупым углом к обрыву.   Я впервые кожей понял тогда, как может быть звёздный глобус, взгляд на небо с точки зрения Творца. Пропасть для ног — это ровно то же, что гора, только повёрнутая вниз. Все приёмы ходьбы и выживания те же. Словно ты с поверхности глобуса перебрался внутрь.

Первое условие выживания: какой-то невидимый рубильник внутри переключается в положение бесстрашия, бесстрастия. Страх словно стрекоза в янтаре застывает где-то и на тебя не влияет. На тебя влияет бесстрашие твоих спутников, которые идут по безумному краю безо всякого упоения, словно по проспекту. Бесстрашие можно передать и можно принять.

Путь по отвесной, даже иногда наклоняющейся наружу стене открывает тебя людям, и тем, которые до тебя тут были и указали опорные точки маршрута, которым надо следовать, и тем, которые рядом с тобой идут. Ты от них зависишь, и это тебя спасает.