Евр 3, 16 Ибо некоторые из слышавших возроптали; но не все вышедшие из Египта с Моисеем.

Предыдущий стих.

Послание к евреям (3, 16) сравнивает жизнь человека, услышавшего Христа, с жизнью человека, идущего с Моисеем. Сходство очевидно: надо надеяться и верить, а не злиться и зудить.

Только есть важное различие, оно так же велико как велика разница между Иисусом и землёй обетованной, между комочком протопазмы и тысячами квадратных километров земли, между Богом и крошечной планеткой, вращающейся вокруг звезды-невелички.

Не всякая пустыня ведёт в обетованную землю. Даже по той пустыне, которая в обетованную землю ведёт, надо идти в правильном направлении. Слишком многие выдают себя за Моисея, призывают потерпеть, хотя водят по кругу, водят за нос. Со времён Христа мы тогда ходим по кругу, когда идём в землю обетованную, текущую нефтью и газом, когда наша цель материальное благополучие и устроение на земле. Небо ступило на землю, когда Иисус сделал свои первые шажки, и Небо наступило на землю. Царствует Небо — вот что возвещает Иисус. Небо стало землёй, легло под ноги человеку, чтобы человек на земле жил как на небе.

Иисус в Евангелии от Марка часто запрещает говорить о Себе, во всяком случае, говорить о себе широко. Вот прокажённому (рассказ о котором в православной традиции соединён с чтением Послания евреям) запрещает рассказывать о чуде односельчанам, а тот нарушает запрет, и Иисус не может теперь войти в городок, потому что рассказ привлёк не только жаждущих чуда, но и жаждущих расправиться с чудотворцем. Приходится ищущим жизни отправляться в пустыню — прямо противоположно следованию за Моисеем. Да и не в пустыню — в никуда. Когда Иисуса спрашивают, можно ли за Ним следовать, Он говорит — куда следовать-та? Я по никуде хожу, на которой следов не остаётся, на пустоте сплю и ничем укрываюсь. Свет во тьме, но тьма не даёт места Свету, Он просто светит.

Прокажённый рассказывает о чуде, но вряд ли он хвастался своей молитвой о чуде. «Если хочешь...» Пропасть между молитвой «Если Ты хочешь» и «Да будет воля Твоя». «Если Ты хочешь» - это всё равно что «верую, Господи, помоги моему неверию». Разумеется, Бог хочет, чтобы человек был здоровым и богатым, а не бедным и больным. Нет Его воли на наши несчастья. Но есть Его воля на Его собственное страдание. «Да будет воля Твоя» - это о страданиях Иисуса, которые и страдания Отца. «Да будет воля Твоя» - это наше смирение перед чудом Божьего милосердия, которое скорее пострадает само, чем заставит страдать другого — а выбор часто именно таков.

«Если Ты хочешь» - не лучшая молитва. Она означает, на самом деле, «если я хочу выздороветь...». Человек чувствует, что здоровье ему может быть опасно, что он приспособился к болезни.

Зачем исцелённый спешит рассказать всем о чуде? Рассказал бы другим прокажённым, а здоровым-то что? Когда Иисус пошлёт учеников проповедовать, Он пошлёт проповедовать не об исцелениях, а о Распятии и Воскресении, о том, что мимо здоровья и поверх здоровья. Здоровье — всегда моё, Воскресение — всегда всеобщее. Воскресение избирательное так же гнусно, как избирательное правосудие. Кто говорит, что лучше избирательное правосудие, чем никакое, что из выборочной справедливости постепенно вырастет полная, тот проповедует воскресение через тление — да, труп наполовину сгнил, но потерпите, гниение отступит... Опять — не ропщите, вы в пустыне. В гробу, а не в пустыне! Ропщите и желайте воскресения — всеобщего, полного. Желайте любви не избирательной, а ко всем, любви наотмашь, бесстрашной, сильной, любви Божией, и проповедовать давайте не возвращение себе здоровья, не чудотворца Иисуса, а Иисуса, который не сотворил чуда сошествия с креста, а опустился в могилу и потому воскрес.

1795