Мф. 18, 31. Товарищи его, видев происшедшее, очень огорчились и, придя, рассказали государю своему всё бывшее.

№91 по согласованию. Фразы предыдущая - следующая.

Между прочим, это ведь донос. Донос в самом ненормальном и гнусном виде, - не информирование полиции о правонарушении, необходимое для поддержание порядка, не грозящее правонарушителю каким-либо несправедливым наказанием, тем паче смертью. В свободных странах невозможен донос, потому что донос лишь там, где несвобода и связанная с нею неадекватность. В армии, в деспотической стране или в их комбинации - то есть, в России - доносы процветают, хотя все ненавидят доносы и презирают доносчиков. В данном случае реакция царя жестокая. Речь идёт, в сущности, о вечных мучениях, что приносит слушателям и читателям определённого рода неизъяснимое наслаждение. "К чертям - в буквальном смысле - всякую сволочь, которая неспособна на простейшее проявление человечности. Тебя простили, а ты?!"

Вечные муки, конечно, абсурд. Однако, этот абсурд порождён другим абсурдом - вечными жалобами. Да, справедливости жаждет человек и как существо разумное, и как существо доброе. Да, ужасно, что в мире царит несправедливость. Да, нельзя осуждать несчастного, который вопиет к небу о справедливости. Надо его выслушать и принять меры, не рассчитывая на небо. А вот и "нет": нет, нельзя жаловаться вечно или хотя бы бесконечно - в пределах земной жизни. Это грех уныния, озлобленности, ресентимента и квирулентности. Да, у Шекспира есть 66 сонет, дивная песнь Иова. Но это лишь один сонет из многих, а если бы таких сонетов было 666, Шекспир был бы если не антихрист, то совок, что ещё хуже антихриста.

Удивительное дело: иногда шкурный интерес - облегчающее обстоятельство. Человек, который жалуется на свои проблемы, может стать занудой, но не тираном. Тирания вырастает из озабоченности чужими проблемами. Озабоченных, конечно, больше, чем тиранов - слишком высока конкуренция. Большинство потенциальных тиранов просто унылые ворчуны. Как спастись? А жаловаться Богу, причём не о своих несчастьях, а за других заступаться. Именно так и поступили герои притчи. Могли бы в лакейской ворчать. Что же до неадекватности наказания, то кто сказал, что тут речь идёт о вечных муках? Неужели Иисус зло пошутил, неужели отдать невозможно? Конечно, возможно - должник тогда остаётся в тюрьме навечно, когда у него нет никого на свободе, кто бы за него отдал долг. Но таких злодеев, которые бы не молили за изувера Бога, кажется, не было в истории; ни Гитлер, ни Сталин...