1. ВОЛЯ К ЗАВОЕВАНИЮ (АГРЕССИВНОСТЬ)
РЕСТАВРАЦИЯ ДЕСПОТИЗМА
Увольнение о. Павла Адельгейма, псковского священника, известного своими резкими выступлениями против коррупции в Московской патриархии, в феврале 2008 г., стоит в одном ряду с запретом выступлений А.Кашпировского. Оба пострадавших получили возможность публично действовать при Горбачёве. Адельгейм начал особенно активную церковную деятельность в 1992 г. Расправа с ними - поверхностный, но яркий симптом реставрации деспотизма. Остаётся ещё трое священников, подобных Адельгейму, которые могут служить символами "перестроечной оттепели". Особый трагизм расправе с Адельгеймом придаёт его невиновность - ведь в своей критике он никогда не переступал границ настоящей нелояльности, единственного подлинно "смертного греха" для подчинённых Патриарха Московского, не демонстрировал он и солидарности с другими "либералами", оставаясь одиночкой-публицистом.
Точнее говорить не столько о реставрации, сколько о селекции: ведь одновременно с зачисткой негибких, был реабилитирован о.Г.Кочетков, священник достаточно консервативных убеждений (наиболее либеральной частью его воззрений, если не единственной, является желание совершать богослужение на русском языке), только в силу своеобразия характера некоторое время бывший на подозрении как "гордец". После реабилитации он пополнил ряд московских фундаменталистских священников с выдающимися организационными способностями (Воробьёв, Шевкунов, Шаргунов).
Ещё в 1962 г. уполномоченный по Узбекистану Ш. Ширинбаев в ответ на запрос уполномоченного по Московской области Трушина от 3 августа сообщил, что "предотвратить поступление в духовную семинарию диакона Ташкентского кафедрального собора Павла Анатольевича Адельгейма не представляется возможным... Отец и мать его в прошлом были репрессированы за антисоветскую деятельность, отец его немец, арестован в 1942 г., умер в лагерях, посмертно реабилитирован. Сам Адельгейм с 1956 по 1959 гг. учился в Киевской духовной семинарии, исключен якобы по политическим мотивам" (Голубцов, Церковная Московия).
ГИБЕЛЬ АНТИХРИСТА
Фильм «Византия. Гибель империи», показанный по 2 телеканалу 30 января 2007 года, вызвал волну ужаса у многих русских образованных людей. Византия оболгана и превращена в аллегорию Россию. Россия же в фильме изображена империей, которую евреи и Запад хотят «ограбить и захватить», а потом на растерзание Востоку. Чтобы этого не произошло, ведущий – архим. Тихон (Шевкунов) – предлагает следующую программу.
Все жители России объявляются единым этносом – православными.
Кто ещё не влился, те должны «принять православную веру и подтвердить свою веру делами».
Государству возвращается «тысячелетняя идеологическая функция воспитания народа». Остатки недобитого нэпа вычищаются. Капитализму свойственна «генетическая жажда наживы», он есть «продолжение военного грабежа».
Восстанавливается «государственный контроль над финансами». «Стабилизационный фонд <…> предназначен для армии».
Цель воспитания – чтобы «народ ощущал государство как одно из своих личных ценностей». Рассогласование родов делает эту фразу таки одесской, но претензии – к о. Тихону.
Из перенаселённой Москвы люди отправляются заселять опустевшие провинции и там начинают так рожать, что демографический кризис преодолевается.
Прекращаются всякие контакты с Западом – особенно важно запретить молодёжи учиться заграницей.
«Внутренние враги» - интеллигенция, которая увлеклась «неоязычеством» и последние годы «сознательно разрушала в народе основы христианской веры». Врагов рекомендуется кастрировать (хотя, возможно, это аллегория и благословят просто посадить?).
Кажется, рекомендуется сухой закон, во всяком случае, алкоголизму объявлен бой в духе Лигачёва.
Цитируется (от себя) лигачёвская Нина Андреева с её «не поступиться принципами». Только принципы – не коммунистические. «Православие как государственная идеология».
Шок от фильма пережили многие. Почему? Ведь всё, что сказано в фильме, уже полтора десятилетия преподаётся в православных институтах, публикуется в православных газетах, звучит на радио. В фильме не прозвучало и десятой доли фантазий, циркулирующих в этой среде. Шок вызван другим – тем, что фантазии прозвучали по второму телеканалу. При советской власти это означало бы, что озвучена официальная программа действий правительства. Те, кто был шокирован, считают, следовательно, что восстановлена советская система жизни.
В среде же, где живёт Шевкунов, больших восторгов нет. Эта среда знает, что всё сложнее, что православным утопистам дадут несколько миллиардов долларов, но вот желаемого оскопления всех внутренних врагов не будет. Среда, к счастью, в данном случае права.
Само появление фильма есть проявление, скорее, слабости, чем силы этой среды. Шевкунов вовсе не кукловодом, как боялись, а одной из многих кукол, которыми полковник манипулирует по своему усмотрению. Кое-что настоящий кукловод делает, что кукле нравится, но чаще не обращает на неё никакого внимания. Кукле дозволено даже некоторое роптание против власти, и фильм чётко демонстрирует пределы этого роптания: дозволяется критика не выше секретаря горкома («мэра Константинополя», который обогащается на строительстве).
Впрочем, и программа самого Шевкунова достаточно лукава: пусть в фильме говорится о том, что Империей могут управлять даже армяне, что в правительстве могут быть люди разных национальностей, - в реальной жизни эти высокопарности не стоят выеденного яйца, а идёт самый натуральный нацистский подбор кадров с чистой кровью и внешностью, которая этим "генетикам" кажется славянской. Хотя вообще-то, скорее, вепсы. Пусть кукла требует не учить детей за границей: фюреры и обер-фюреры, гауляйтеры и прочие штирлицы своих детей будут учить именно там.
Впрочем, чрезмерный оптимизм тоже неуместен. Во многом шок вызван тем, что власть действует именно по Шевкунову. Только не надо путать причину со следствием – Лубянка ещё в 1970-е годы начала финансировать проект «имперское православие как смена имперскому коммунизму». Да, возможно, не выпустят заграницу, закроют «Макдональдс» и «Икею», оскопят и вино будут отпускать по талонам. Извините, а почему нет? Почему чеченцев можно зачищать, а москвичей нельзя? Чеченцы хотя бы сопротивлялись, а москвичи сами призывали фашизм на свою голову.
Речь идёт именно о фашизме. Хотя фильм постоянно говорит о православии, это «православие» не имеет к христианству отношения. Недаром о. Тихон постоянно говорит «генетически». Его религия – религия крови.
Впрочем, имеет это «православие» отношение если не к христианству, то ко Христу. В принципе, фильм можно не смотреть – как всё казённое, сделан скверно. Но один кадр содержит в себе проговорку, которая нигде в текст не попала. Там, где Шевкунов жалуется, что европейцы предали Империю, показывают фреску (итальянскую), на которой Иуда целует Христа. Европа – Иуда, следовательно Империя…
Подлинный Христос Империи и её пророкам уже не нужен. Не случайно в фильме ни разу не упоминается Господь Иисус Христос. Один раз употреблено слово «христолюбивый» - об императоре. Наверное, потому что император любит Империю.
Слова Священного Писания (Втор 30, 15) о выборе между жизнью и смертью отнесены к выбору между империей и смертью империи, а не к вечной жизни, жизни с Богом. Империя предлагает считать себя Христом. Что ж, пусть запишет это в книгу жалоб и предложений Богу.
См. о Шевкунове.
ЦЕЛЬ: ПОСТАВИТЬ ХРИСТИАНСТВО ВЫШЕ НАПАДОК
Иов, митрополит челябинский и златоустовский; Викентий, архиепископ екатеринбургский
и верхотурский; Димитрий, архиепископ тобольский и тюменский: выступили с декларацией: чтобы Дума приняла закон, разрешающий
не брать ИНН (чиновники насильничают, вопреки заверениям высшего руководства),
во-вторых, чтобы установили цензуру и запретили половое просвещение. В-третьих,
"содействовать искоренению из системы образования прежних атеистических
и новых антигосударственных элементов, которые подрывают традиционную культуру,
нравственность и государственные устои". ("Православная газета Екатеринбурга",
22.10.2001 (http://orthodox.etel.ru/2001/29/arhierii.htm).
*
Кураев цитирует: "Американский католический политолог Патрик Бьюкенен справедливо сказал: "Если вы захотите узнать, кто управляет современными культурными процессами, спросите себя: "Кого недопустимо оскорбить?" Кураев комментирует: "Оскорблять нельзя: геев, евреев и с недавней поры мусульман". Затем Кураев делает неожиданный - с точки зрения любящих свободу людей - вывод: "Христианам ещё предстоит борьба за включение своих святынь в список не подлежащих окарикатуриванию" (Профиль. - 12 июн. 2006 г. - с. 106).
Конечно, это лишь промежуточная цель - поставить христианство выше нападок. Программа максимум: истребить потенциальных нападающих и сделать весь мир - нет, даже не христианским, а "московско-патриархийным". Для этого нужно, чтобы весь мир стал территорией российского государства и, соответственно, канонической территорией МП.
В Москве в ноябре 2001 г. нацистский погром. На форуме Кураева обсуждение: православный Сергей
Антонов: "Нравственная оценка. Мало. Мало убили! Надо рвать на части этих
черных протеже колобка Лужкова. Браво населению Москвы, которые, в большинстве
своем, поддержали акцию ... По словам знакомых, бабка валялась. А где гарантии,
что это не одна из десятков пьяных бомжих? ... А если побита, так почему это
не могли сделать ее собутыльники? ... Ельцин, жидовье, чернота. ... Рвать, рвать
на части эту мразь. ... Бородино, и Сталинград ... Только не совсем ясно: с
кого начинать? С Лужка, скотины, или с потного мерзкого азика, уцелевшего после
вторника!!!"
Надо отдать должное остальным: православный Ярослав: "По содержанию правильно,
по форме выражения - нужно бы поспокойнее". И вот уже - поспокойнее: православный
христианин Игорь Федоров: "С азиатскими бандюганами и надо иногда разбираться,
иначе они наглеют до беспредела".
Среди избитых Юрий Сергиенко, ударили, потому что брюнет и нос с горбинкой.
Полемика, между прочим, быстро вышла на простор: "В мирное время - пойти
и убить кого-нибудь - явно противоречит православию. Это называется просто убийство".
- "А из окопа во время войны выйти и убить врага - сильно противоречит
православию? Если вы пацифистка, то нам вообще не о чем разговаривать"
(Антонов).
Я бы даже сказал: "Если Вы последовательница Христа, то этим православным
не о чем с Вами разговаривать".
В обычной ситуации пацифизм - дело элитарное, редкое. Война одно, погром другое.
Но в России после 25 октября 1917 года и даже до сего дня закоротило, граница
между различными типами агрессивности упразднена. Победившие Шариковы сами не
желают видеть разницы между Бородиным и Кишиневым, между Кутузовым и Баркашовым.
Это нацизм, дорогие мои, это то, что началось у де Местра почти божественно,
а кончилось хуже, чем свинством -- Освенцимом.
МИР ВОЙНЫ
Митр. Кирилл Гундяев объяснил (16.11.2007): канон, который запрещает молиться с еретиком, ставит своей целью не допустить путаницы между еретиком и правоверным ("мимикрии" еретика). Следовательно, можно молиться православному с католиком, потому что никто всё равно не сочтёт католика православным. Но нельзя православному из Московской Патриархии молиться с членом Украинской Автокефальной Церкви (видимо, и с членом Эстонской Православной Церкви, и много ещё с кем), а надо демонстративно отказываться от молитвы с украинскими бунтарями, чтобы продемонстрировать: они - бунтари. На самом деле, конечно, канон имеет совершенно другую мотивацию: считалось, что общение с еретиком - в молитве, в еде, в быту - оскверняет человека. По этой же причине другой канон запрещает православному лечиться у врача-еврея. Без сомнения, митр. Кирилл знает, кому и когда у еврея лечиться можно, а кому и когда еврея нужно побить. В своё время он об этом расскажет. По такой логике к проституткам ходить можно, а вот родной жены следует остерегаться. Во избежание путаницы. Теперь понятно, чем митр. Кирилл будет оправдываться на Страшном суде: "Да, это было... и это я говорил... и это я делал... Но никого из малых не соблазнил, потому что это были такие откровенные, безо всякой мимикрии вздорности, что все понимали: совершаю их неискренне, вынужденно, ad majorem Dei gloriam или, по-православному говоря, потому что товарищ майор так приказал".
Логика военная: поведение определяется необходимостью маскировки, нападения, контр-атаки и т.п.
"Духовно воспитанный человек, став взрослым, научится уважать религиозное мировоззрение других людей" (Митр. Климент Капалин). Значит, иерарх знает норму. Но не соблюдает её - ибо не уважает мировоззрения других людей. Истина для него - лишь средство самообороны.
ВРАГИ: АМЕРИКА
Гебист Леонид Шебаршин (в путч 1991 г. исполнял обязанности
главы КГБ) в православной газете "Русь державная"
(№10, окт. 2001, с. 3) защищает ислам и вообще всякую реакцию.
"Что же такое фундаментализм? Это прежде всего всего консерватизм,
ппытка сохранить образ жизни, экономику традиционную, но не
загонять народ в средневековье ... Я абсолютно не уверен, что
именно бен Ладен виновен в терактах в Америке .. Не думаю, что
подобную операцию могла организовать группа людей чужеземного
происхождения, отличающихся по внешнему облику от коренных жителей
... Вполне вероятно, что Афганистан - это первый, показной этап.
А дальше США будут наводить свой порядок в мире". То есть,
взрывы организовали ЦРУ? Заказчики -- те, кто хочет утвердить
глобализм?
Аналогично Шебаршину муфтий Талгат Таджуддин объясняет 11 сентября:
США сами выкормили бен Ладена. "Когда собака жиреет, она
на хозяина бросается" (Труд, 14.11.2001).
ВРАГИ: МАСОНЫ
Масонофобия: А.Кураев увидел в книге Брауна "Код да Винчи" войну "реальной масонской структуры" с католической церковью. Доказательства всесилия масонства: "я беседовал со священником, которого приглашали в ложу" (имя священника не названо), всесилие клубов "Ротари". Источник опять анонимен: "Один политтехнолог" говорил Кураеву о Западе:
"Здесь, если твой бизнес достигает годового оборота в 2 млн. евро, тебе предлагают вступить в "Ротари". Если ты отказываешься - тебе мило улыбаются, прощаются, ободряюще хлопают по плечу. Но затем вдруг у тебя на пустом месте начинаются проблемы. То поставщик задержал комплектующие. То кредита ни в одном банке взять нельзя. То складских помещений найти не можешь... В общем, через два года ты уже на нуле". Масоны и "навязывают миру" Брауна (Профиль. - 12 июн. 2006 г. - с. 106).
ВРАГИ: КАТОЛИКИ
Антикатолическое интервью патриарха (Известия. 13.5.2002). В лучших
традициях: дано не конкретному журналисту, а "редакции".
А в "Новой
газете" (13.5.2002) объясняется современная механика партийной
прессы: новый воронежский губернатор, из чекистов, предписал организовать
подписку госучреждений на те газеты, с которыми сложились "конструктивные
отношения". Кроме "Российской" и прочих правительственных,
там только "Известия".
В интервью же Патриарха примечательно утверждение, что в России
"две трети населения ... принадлежат к Православию либо по
вере, либо по крещению, либо по воспитанию, либо по культурной самоидентификации".
"Культурно самидентифицируется раб Божий во имя Отца...".
Резче, чем прежде, об Украине: оказывается, не только в прошлом,
но и в настоящем налицо "жесткие утеснения православного меньшинства
греко-католиками в западных областях Украины". А гвоздь, конечно:
"Нельзя считать религиозные убеждения людей и целых народов
исключительно частным делом".
Евг. Стрельчик, Вечерняя Москва, 22.5.2002, с. 1. Виртуозно: начинается
вроде бы с отвержения антикатоликов, но тут же переходит именно
в советскую антикатолическую пропаганду: "Поддаваясь антикатолическому
настрою, захватившему нас в последнее время, можно еще раз позлословить
по поводу того, что престарелый и больной первоиерарх мотается по
свету ... Однако и так понятно, что поездки понтифика далеки от
чисто религиозных вопросов, а рассматриваются как большая дипломатия.
Неслучайно, Папа колесит по свету не как руководитель одной из христианских
конфессий, а глава самостоятельного государства".
Во-первых, истерия захватила не "нас", а вас - советских
пропагандистов. Во-вторых, не забыть дополнить: "и так понятно"
- вводное слово, предваряющее ничем не обоснованную клевету. Как
это Стрельчик отличил, что поездки Папа совершает как глава государства,
а не Церкви? Что Папа должен был сделать, чтобы Стрельчик поверил,
что он едет именно к 150 католикам?
И конец фельетона: "Создается впечатление, что в Ватикане
провоцируют Россию ... католики словно нарочно делают то, что больно
задевает интересы православной церкви, с мнением которой вынуждены
считаться российские политики".
Всё ложь: политики делают вид, что считаются с мнением церкви,
а так - какое оно имеет значение при паре миллионов христиан? Во-вторых,
паршивому поросенки и в Петровки мороз. Истеричным типам хоть поднос
с золотом поднеси - им будет казаться, что их интересы "больно
задевают". Даже если Папа умрет или запрется в Ватикане - и
это расценят как провокацию.
В то же время еп. Тадеуш Кондрусевич очень обиделся, что его не позвали на
выступление Путина с посланием к федеральному собранию. Епископа
заверили, что никто не хотел его обидеть, и позвали на прием в Кремль
9 мая. Все довольно аппетитно выпили и закусили, невзирая на взрыв
в Каспийске (а кто забудет, как они веселились после гибели "Курска"?).
Кондрусевич был удостоен десятиминутной беседы с президентом и передал
ему папское послание. Ну зачем этим господам журналисты, подданные,
прихожане, граждане? Они без нас значительно лучше себя чувствуют.
Мы им только мешаем, когда суемся в дела. Их идеал - Карл Великий
и Гильдебрандт.
Р.Силантьев, секретарь аппарата Межрелигиозного
совета России (Радонеж, №122, апр. 2002, с. 3): переходы возможны,
но не следует предавать их гласности. Предание гласности - прозелитизм,
а не переход. "Мы считаем, что реклама новообращенных способна
только нарушить наши мирные отношения".
Еще сильнее Татьяна Гетьман: "Прозелитизм сегодня в России
- это использование слабостей, иллюзий и фантазий непросвещенных
... людей для их обращения" (там же, с. 5). "Главное:
католический прозелитизм существует в головах конкретных священников
и монахинь, которые радуются каждому переходу православного в католичество,
потому что искренне считают, что это - спасительно для него"
(там же).
ВРАГИ: ИНОРОДЦЫ
*
Татьяна Шутова (Российская газета, 1.3.2002) умиляется: вместе с Флоренским
на Соловках сидел мулла Абуязит Саиев, посаженный за набожность
(формально 58-2). Они дружили. Саиев просил назвать кого-нибудь
в честь тюрьмы, из которой, как он понимал, ему было не выбраться.
Саиева расстреляли 25 октября, Флоренского 8 декабря 1937 г. В 1939-м
у брата Саиева Баезда родился сын, назвали Соловка. В 1944-м пятилетний
мальчишка со всем народом был сослан в Казахстан. Соловка Саиев
женился, у него родилось три дочери и сын, пошли внуки, поселился
в станице Червленая. В 1995 году Соловка усыновил новорожденного
ребенка, найденного среди разбомбленной русскими колонны беженцев
из Грозного. Ребенка назвали Шамиль. Внук Флоренского, геолог по
нефти и профессор Губкинского, ездил в Грозный, писал Саиеву, хотел
увидеться с Соловкой, но его отговорили друзья-чеченцы. "Я
думаю, что придет время и все они встретятся в мирной и благополучной
Чечне".
Мысль о том, что "Шамиль" - имя, символизирующее ненависть
к России, Шутовой в голову не приходит. Она убеждена, что после
того, как одного чеченца уморили в Соловках, другого сослали, семью
третьего разбомбили, возможно примирение. Простил же внук Флоренского
убийц своего деда! Так и чеченцы, небось, простили ваххабитов -
свои все-таки, да и народу ваххабиты поубивали меньше, чем мы с
нашими-то бомбами и нравом.
Кстати, Флоренский гордится тем, что выступал на ваххабитском митинге
в Грозном, рассказывал, как поступить в Губкинский. Так может, его
не тронули не потому, что ваххабиты изумились его храбрости (как
считает Шутова), а потому что врут про свирепость-то чеченскую?
*
Милитаризация православия приобрела своеобразный характер: появились священники - участники войны в Чечне. "Чеченский синдром" оказался поводом не для лечения, а для поставления в пастыри. В Сыктывкаре. 22 июня 2006 г. (день начала войны) на местный рынок пришли трое священников-карловчан (РПЦЗ) - свящ. Максим Борисович Савельев, чья дочь Эвелину (р. 1991) пожаловалась отцу на то, что к ней приставал продавец- "кавказец", архим. Стефан (Руслан Бабаев), иеромонах Афанасий, "ветеран Чечни", "шесть лет в ОМОНе", псаломщик Сергей Абрамов - бывший десантник, прихожанин - бывший директор этого рынка Александр Иванов, "ветеран Афганистана, орденоносец", руководитель регионального отделения Народно-патриотической партии России Евгений Чеглаков, и Юрий Екишев - лидер "Союза национального возрождения", руководитель местного нацистского "Движения против нелегальной иммиграции".
В 1994 г. Екишев построил в с. Вотча церковь, которая как храм во имя Виктора Островидова в 1999 г. после разрыва с МП группы духовенства во главе с архим. Стефаном Бабаевым стала одним из центром карловчан в Коми.
Пришедшие понимали, что "приставания" к девушке не носили такого характера, чтобы обратиться с жалобой в суд. Их цель была внесудебная силовая расправа и демонстрация собственной внушительности.
Прибывшая милиция остановила погромщиков, арестовала несколько человек (10 суток провёл под арестом Екишев). После этого во многих газетах появились сообщения о том, что в Сыктывкаре была "изнасилована дочь священника".
Общероссийский характер происшествие приобрело в августе 2006 года, когда нацистского духа статья была опубликована в "Комсомольской правде". Автор умолчал о конфессиональной принадлежности священников и о том, что Екишев - политик определённого рода (Стешин Дм. Дочь священника кричала ОМОНу: «Не бейте папу, он меня защищать пришел!» // Комс. правда. - 2 авг. 2006).
ВРАГИ: УЧЁНЫЕ
24 июля 2007 г. десять академиков выступили в печати с открытым письмом к президенту России, протестуя против включения теологии в число научных дисциплин, по которым степени подтверждаются Всероссийской Аттестационной Комиссией. В числе академиков двое нобелевских лауреатов (Виталий Гинзбург и Жорес Алфёров). Академики не только предали гласности попытку тайком ввести теологию (разумеется, не всю, а конкретно православное богословие) в число научных дисциплин, которые поощряются и контролируются государством. Они ещё раз выразили протест против введения в школах Закона Божия (под названием «Основы православной культуры») и назвали происходящее в России клерикализацией.
Письмо вызвало очень бурное обсуждение в СМИ – возможно, потому что летом мало политических новостей. Многие учёные поддержали письмо. Поддержал письмо даже исламский теолог Нафигулла Аширов.
Представители Московской Патриархии выступили с необычайно резкой по тону отповедью. Пресс-секретарь Патриарха свящ. Вл.Вигилянский (бывший журналист советского «Огонька») назвал учёных «напёрсточниками». Глава «Мосфильма» Шахназаров предложил всем, кому не нравится Православие, убираться из России. Всех превзошёл, приблизившись к стилистике «мочить в сортире», о. Андрей Кураев, заявив, что муфтий Аширов должен идти «на фиг».
Вопрос о соотношении теологии, философии и науки сложный. Во времена Лютера это были три разные сферы, из которых теология считалась высшей, а наука – низшей. Сегодня на Западе теология в государственных университетах – внеконфессиональна, это аналог религиоведения и истории религиозной философии. Кое-где есть конфессиональные теологические кафедры, но это пережиток Средневековья, который обречён исчезнуть.
Споры о соотношении теологии с наукой к современной России отношения не имеют. Настоящий, а не казённый, православный богослов Христос Яннарас (грек) сравнил теологию с живописью, которая создаёт образ мира художественно, а не так, как учёные – картой-схемой, с хорошей живописью, которая показывает смысл творения, а не его механический состав. То, что сегодня в России выдаётся за «православное богословие» - не живопись Рембрандта, не иконы Рублёва, а в лучшем случае аналог скверных, аляповатых печатных иконок. В худшем же – плакат советского стиля: «Богородица Мать зовёт», «А ты записался православным?», «Болтун – находка для харизмата».
В споре с учёными защитники государственного богословия много аргументов привели в пользу «научности». Аргументы показали, что эти люди не знают элементарных законов мышления. Да, теология использует логику, как указал один из полемистов, но логики недостаточно, чтобы считать теологию наукой. Логикой оперируют и заведомые шарлатаны.
В современной России речь идёт не вообще о теологии, а о карикатуре на теологию, о некоем «научном православии», которое хочет заменить «научный коммунизм» в качестве общеобязательной и главной науки. Но как «научный коммунизм» не имел отношения к коммунизму Кампанеллы или Фурье, так «научное православие», со всей его «логикой» не имеет отношения не только к науке, но и, главное, к православию. Российское православие всегда отличалось от византийского, латинского и т.п., прежде всего «мягкостью», некорыстностью, уходом от борьбы за власть. Увы, российские традиции поменялись. Но не меняется Христос, и к Нему, а не к государству надо обращаться, и не за учёными званиями, а совсем за другим.
Выступление же учёных против клерикализации, при всей его формальной справедливости, имеет одно слабое место. Это учёные западного уровня, но не западного статуса. Это академики очень своеобразной академии - государственной. Это профессора не вообще университетов, а - государственных. Клерикализация, безусловно, не добродетель. Однако, не добродетель и то, что учёные не выступают за автономию университетов, за автономию Академии. Как и в случае с сотрудниками музеев, ими движет прежде всего конкуренция за государственное финансирование.
Русское "наука" происходит от глагола "учиться" ("наученный" - "научившийся"). Оно подчёркивает не "что", а "как", характеризует не столько современную науку, сколько архаическое "начётничество". В романских языках этому соответствует не "сциентиа", "знание", а "дисциплина" - от латинского "слушать". Кто слушал учителя, кто "прослушал курс", кто слушается начальника, тот и "учёный".
В милитаристской стране это доходит до выражения "проучить", до глубоко саркастического "спасибо, мы учёные", означающего "нас уже наказали, мы битые и теперь знаем, что надо слушаться сильных". "Учёный" как "больной", "раненый" - пассивный объект битья, воспитания. Аналогов этому не найти даже в истории нормальных стран, где было Средневековье, но не было системного милитаризма.
Заимствованные с Запада формы организации науки были резко деформированы таким образом, чтобы стать структурой военного государства. Об автономии университетов не только правительство не помышляло, но и "учёные" не заикались, если не считать краткого периода, когда европеизация едва не стала настоящей (на рубеже XIX-XX вв.). "Наука" в России так же отличалась от "науки" на Западе, как синодальная Церковь - от меннонитов. Жёсткая вертикальная структура, финансируемая и руководимая правительством, работающая прежде всего на военное министерство, - вот что такое и российская наука, и российская "церковь". В этом отношении притязания МП на то, чтобы её "богословы" были приравнены в денежном довольствии и социальном авторитете к физикам и химикам, совершенно соответствуют российской традиции. Сопротивление этим притязанием непоследовательно, последовательность же требовала бы от учёных бороться за более важное: демилитаризацию страны, автономию университетов и академий, правовое государство, в котором только и мог бы существовать частный бизнес, единственная настоящая организационная основа современной науки.
Всеволод Чаплин, 17 лет назад заискивавший перед учёными, которые радушно привечали молодого иерея, допуская в свои святая святых, ныне высокомерно поучает их в 2007 г.: «Дарвинизм, учение о переходе одного вида в другой. Это же не научная истина, это гипотеза! Частное мнение!». Обозвал оппонентов – из которых любой, кажется, годится этому «отцу» в дедушки – «политическими пенсионерами». Ничего себе уровень полемики! Владимир Вигилянский, бывший журналист «Огонька», ставший священником и пресс-секретарём патриарха Алексия II, обзывает академиков «напёрсточниками» - каково?! Впрочем, он поносит и своих единоверцев – если только они не подчиняются его начальству. А что – если президент может «пошутить» про сортир и обрезание, почему подручный президентского патриарха не может хамить? О том, что извергли из себя «журналисты», «аналитики» и прочие господа наподобие Максима Шевченко, Андрея Кураева, Михаила Леонтьева, Максима Соколова говорить, как всегда, просто стыдно. Но ведь сперва их полюбила вполне атеистическая общественность, а потом их взял на службу Кремль! Другой герой заявил, что богословие – наука, потому что использует логику. Мог бы ещё сослаться на то, что духовенство тоже пользуется туалетной бумагой. Академики, полемизируя с такими людьми, более всего напоминают учёного из сказки Андерсена, который пытался спорить с собственной тенью.
Самое же кошмарное не хамство откровенных циников от православия, а то, что в одном углу с ними оказались вменяемые люди. Лучше всего иллюстрирует ненаучность религии то, что принадлежность к организации – к Московской Патриархии – оказывается выше любви к правде. Когда свящ. Г.Кочетков называет свящ. Вс.Чаплина «компетентным, культурным и умным» - он знает цену «компетентности» Чаплина. Он ведёт себя как простой советский человек, надеющийся компромиссом выгадать что-то у власти. К чему это приводит, можно спросить у тысяч погибших от этой власти. Компромиссы заключают одни, а погибают от этих компромиссов другие. Когда бывший (увы) генетик о. Александр Борисов начинает обсуждение письма академиков, восторженно цитируя президента Путина… Академики, между прочим, хотя бы Путина не цитировали.
Учёные в этой полемике перед Богом намного праведнее, потому что учёные полемизируют – и при этом ещё производят первичный продукт. Ставят эксперименты, создают гипотезы, теории, делают расчёты. Неверие ещё никому не мешало сделать открытие. Если же священник занудствует, раболепствует перед государством, хамит, - он не сможет адекватно выполнять свою пастырскую миссию. В государственную школу, в университеты, в комиссию по присуждению степеней рвутся, чтобы компенсировать свои провалы в собственно церковном служении.
Ситуация трагическая потому, что в России и учёные, и духовенства – тень одного и того же государства. Оба угла – и церковный, и научный – находятся в одной комнате. Это комната очень жёсткого империалистического, агрессивного, милитаристского режима, циничного и опасного – ведь у него есть и атомная бомба, и готовность пустить её в ход. Этот режим послал - как раз после обнародования письмо - атомный бомбардировщик крейсировать над Западной Европой. Этот режим всерьёз думает, что опять – как во время Второй мировой, как во время чеченских войн – сможет списать на войну свою коррупцию и некомпетентность. Про последствия атомной войны этот режим знает столько же, сколько гламурные православные про науку – ничего! Но ведь и учёные трусливо молчат и возмущаются не наращиванием военной техники, а тем, что эту технику освящают. Какая разница, от чего погибнет человечество – от освящённой атомной бомбы или от секулярной? Так что переписка из двух углов лучше, чем отсиживание по углам, но всё же пора не плакать по волосам, а спасать голову. Ещё не поздно.
МОЛДАВСКИЙ ВОПРОС
* * *
"Русская православная церковь не согласна с решением Страсбургского суда, который рекомендовал правительству
Молдавии зарегистрировать Бессарабскую митрополию Молдавской Православной Церкви", сообщило "НТВ.Ру"
в 2002 г. На брифинге в Кишиневе глава Отдела внешних связей Московского патриархата митрополит Кирилл назвал
юридическую регистрацию Бессарабской митрополии греховным решением с политической подоплекой, а само постановление
суда – "греховным актом". Стоит заметить, что суд рассматривал не межцерковный конфликт, а вопрос государственной
регистрации. Не хотите, чтобы в ваши дела лез светский суд - не просите у государства регистрации.
2002-2004 ГГ.: АНГЛИЙСКИЙ ВОПРОС
Изоляционизм в той или иной степени свойственен всем православным движениям современности, однако в православизме МП он приобретает шизофренические формы. Формально МП входит в экуменическое движение. Имперская православная традиция толерантно относилась к инославным, к молитве с ними, к присутствию их на богослужении, в т.ч. в алтаре. Эта толерантность сохранялась и у иерархов 1920-1930-х гг. Поколение же православистов, формировавшееся в 1970-е годы и позднее, сделало ксенофобию своим знаменем, что в миниатюре воспроизводило ксенофобию позднего советского и раннего неосоветского общества. Во время столкновения православизма с православной общиной митр. Антония Блума в 2006 г. православисты возмущались допуском англиканских иерархов в алтарь и молитвой с ними, тем, что Блум принимал в православие без "отречения" от протестантизма, "неправославных за литургией поминали" (Баумов, 2006).
Основной разновидностью ксенофобии, впрочем, остаётся национализм: "Русские люди в Англию приезжают, приходят сюда и не чувствуют себя в своей русской церкви!" (Баумов, 2006).
В 2002 г. излагая свою программу развития московско-патриархийного православия в Англии, Алфеев в 2002 г. подтвердил,
что для него власть важнее всего, и не только для него, а для пославших
его. Английские православные подготовили свой устав по решениям
собора 1917 года, и по этом уставу епископа выбирают сперва прихожане,
несколько кандидатур, потом списываются с центром и т.п. Алфеев
(перевожу с английского оригинала):
"Это совершенно нереалистично. Святейший Синод собирается четыре-пять
раз в год, как правило, на один день, и принимает решения о назначении
епископов". За день могут назначить пятерых епископов - какое
уж тут обсуждение.
Разумеется, для западного уха это дико. Тогда зачем Синод? Синод
заменяет Поместный собор как постоянный орган. А так выходит, что
все решает патриарх, потом собирают синодалов и те утверждают его
решения. О прихожанах и речи нет.
Вполне патриархиен Алфеев и в денежном вопросе. Сокрушается, что
в Англии многие православные священники вынуждены работать и призывает
(и обещает) поискать спонсоров. Проблема не в том, найдутся ли в
Англии спонсоры, подобные нашим газовикам, а в том, нужно ли искать
спонсоров или все-таки жить, "по одежке протягивая ножки"?
Спонсорство - это ведь еще одно перерезание нитей с прихожанами.
Священник начинает зависеть от верха, не от низа. Для католиков
это нормально, для православия - нет.
Алфеев пожаловался, что ему не платят зарплаты ни от епархии, ни
в Кембридже, так что он вынужден содержать себя и мать "на
свои сбережения". Автомобиль купил. И одновременно Алфеев призывает
активнее развивать монашество. Что же за монах с обетом бедности,
который накопил за 1990-е годы десятки тысяч долларов, позволяющих
покупать машину на Западе, месяцами жить за свой счет в чрезвычайно
дорогой Англии? ОВЦС, где работал Алфеев, знаменит нищенскими окладами
сотрудников.
Совершенно наполеоновские, газпромовского колеру планы Алфеева:
бороться с экспансией карловчан, вести миссионерство среди людей
с "православными корнями". Что, опять же, довольно дико
для английского уха, думаю. Там подобный прозелитический запал давно
не в чести. Зажгли свечу - так и стой на горке, а не бегай туда-сюда,
путаясь в корнях. А наши всюду подозревают прозелитизм, потому что
жаждут прозелитировать.
Путинский типаж. Аккуратный, дисциплинированный, подтянутый, четкий,
тихий. Многим нравится.
ЭСТОНСКИЙ ВОПРОС
Сотрудник ОВЦС Николай Балашов о регистрации МП в Эстонии: "Удивляло
то, что на родине патриарха Алексия II первой была зарегистрирована
Церковь Константинопольского патриархата" (18.4.2002).
А то, что "патриарх Алексий" родился в юрисдикции Константинопольского патриархата, и в детстве ходил в эстонский храм Константинопольского патриархата - отца Балашова не удивляет.
Имперская (она же и партийная) организация Церкви (она использует глобализацию, но по сути она глобализации
противоположна) обесценивает то самое национальное, во имя которого создаётся. "Русским православным"
оказывается бывший американский баптист, который увлёкся православием, как до этого увлекался индуизмом, стал
священником в приходе Московской Патриархии где-нибудь посреди Техаса. В то же время "раскольник",
смеющий существовать вне подчинения Московской Патриархии, оказывается не только не русским православным, но
может быть и назван "израильским журналистом", если у него кто-то из предков еврей или если он пишет
о России не с тем придыханием, которое считается у националистов "любовью". Это - партийность, а не
церковность. Немецкий сталинист и русский сталинист - члены одной партии, тогда как русский, не преклоняющийся
перед Сталиным, считался изгоем.
ПОЧЕМУ РЕЛИГИЯ
Нынешний интерес русских к религии - архаичное явление, характерное для Западной Европы в XI веке. Тогда экономический скачок, становление личностного самосознания, появление веры в прогресс выразились сперва в религиозной форме - крестовых походах, расцвете монашества, попытке создания папистской утопии. К XIV веку европейская культура более или менее научилась говорить о светских вещах на светском языке, хотя вполне она освободилась от фильтра церковности лишь к XVIII веку. В России проблемы свободы, человечности, политики и в начале XXI века формулируются в богословских терминах. Словно человек XI века перенёсся на машине времени в XXI и описывает мир в понятиях средневекового христианства. Это может оказаться и вполне устойчивым явлением, поскольку Россия - паразитическая часть европейской цивилизации.
Художник Алексей Смирнов (р. 1935): "Все-таки каким отвратительным было официальное советское искусство! Сегодня так же отвратительно официальное государственное православие, заменившее агитпроп ЦК КПСС, – та же зловещая мертвечина и отчуждение от жизни".
Если Россия станет по-настоящему демократической страной - изменится ли её "господствующая конфессия"? Вряд ли: лидеры этой конфессии покорно следуют за петляющим деспотизмом, который их кормит пряниками (впрочем, и палка недалеко убрана). Демократия же тогда настоящая, когда она ни помогает религии, ни преследует её. И если демократия придёт внезапно, что люди, привыкшие мыслить прагматично, рассудят, что и нет смысла подстраиваться под новую власть, коли с неё нечего взять и коли она не опасна. И тогда внутри демократической России продолжит своё существование деспотическая религия - пока внутри её самой не появится потребность в свободе. Опыт демократических стран, однако, показывает, что в религию, поскольку она тормозит и сохраняет средневековый ритм, часто стекаются именно те, кто не желает демократии.
*
Журнал ОВЦС "Время и Церковь" (№1, 2006) перепечатывает статью С.Рождественского из журнала «Вера и Церковь» 1907 года: автор тогда защищал преподавание православия в школе, полемизируя с противниками насильственного обучения вере. «Актуально сегодня звучит», - пишет Е.Рудакова и цитирует Рождественского:
«Всего менее политики будет в русской православной школе, потому что православие, царелюбие уже не политика русского человека; это, можно сказать, его натура, и, напротив, восстание против них – несомненная политика. Государство, во всяком случае, может поощрять только ту политику, которая ему полезна, что везде и делается».
"Московская патриархия" есть религиозный аналог всего "советского". Во-первых, это монополия, мечта социализма: холодильники только одного завода или, по крайней мере, все заводы, производящие холодильники, подчиняются одному чиновнику. Во-вторых, эта монополия не для завышения цены, а для властвования. Квартира, холодильник, автомобиль - дешёвые, но владеет ими человек условно, и условие - лояльность. Если высунется - как диссидент - сразу лишится всего. В пост-советской жизни два отличия: во-первых, "советское" оставлено только социальных низов, а элита получил широкую возможность жить по-капиталистически (хотя условность собственности сохраняется и для элиты). Во-вторых, и для социальных низов товары советского качества стали намного дороже, и лишиться имущества и жизни можно просто случайно - как это произошло с десятками тысяч чеченцев и русских.
Это не означает, что продукт "Московской патриархии" - фальшивая религия. Она дешевая, даже, строго говоря, бесплатная, то есть - человек может ходить в церковь и вообще ни лепты не бросать, но будет "православный", и к таинствам допущен, а что детям оставит в наследство квартиру и тысяч двадцать долларов наличными - это его право. Церковь такая - бесплатная, но - "дарёному коню в зубы не смотрят", любая критику отвергается в принципе. Церковь настоящая (не имитация, как кричат те, кто хотел бы занять её место, но пока лишён такой возможности - карловчане, фундаменталисты и пр.), но скверного качества. Причём "скверного" - в целом. И при советской власти отдельные вещи делались великолепно - на энтузиазме работника. Поэтому и в Московской патриархии есть великолепные священники, есть святые миряне - вопреки системе, не благодаря ей. В советской системе многое делалось отлично благодаря тому, что человеку платили "настоящие деньги". Но в Церкви высокий доход не помогает, скорее наоборот - развращает.
Homo soveticus - плод военного коммунизма. Короткие оттепели не меняют его
психологии зимовщика. Он всегда боится недоесть, он не верит в возможность нормальной
жизни. Поэтому он боится денег и предпочитает получать всё натурой: слишком регулярно
власть меняет ценность бон, которые заменяют после 1917 года деньги.
Чистота, красота, надёжность, добротность, - для советского человека это симптомы
болезни, признак хрупкости, обречённости, того, что власть обязательно разрушит
или, по крайней мере, отберёт. Поэтому он предпочтёт бесплатную медицину, бесплатную
квартиру, бесплатную церковь.
Врач в поликлинике сварлив и лечит плохо. В бесплатной квартире все сикось-накось,
обслуживают её пьяные и грубые хамы. В бесплатной Церкви, которая на деньги власти
содержится, в которую можно ходить, не думая о том, как она функционирует, священники
если не сварливы и не пьяницы, то равнодушные казенные требоисправители.
Зато бесплатный врач ничего и не требует от пациента. В бесплатной квартире
может быть любая помойка. В бесплатной церкви не требует исполнения никаких
заповедей, только обряд соблюди и не лезь со своими проблемами.
Россия 2000-х окончательно разделилась на номенклатурную и люмпенскую. Номенклатурная Россия теперь оперирует языком не коммунистическим, а капиталистическим, и психологически многие её представители чувствуют себя "буржуа". Они, действительно, потребляют то же, что буржуа Запада, читают те же журналы, смотрят те же фильмы. Однако остаётся существенная, хотя и глубоко скрытая разница: русские "буржуа" - холопы, наёмные работники государства, им чужда и ненавистна конкуренция как способ производства.
В религиозной сфере это проявляется ярко. Там, где западный буржуа абсолютно спокойно относится к разнообразию и свободе выбора, нервничает при виде каких-то запретов и угроз, русский придворный буржуа нервничает из-за религиозной свободы и исповедует простую батыевщину: "Один Бог на небе, один каган на земле". Идёт ли речь о водке, о банках, о религии, о сантехнике, логика одна: мы слабые и несчастные, а потому надо запретить всякую конкуренцию, чтобы дать нам окрепнуть, "поддержать отечественного производителя", и для этого надо деньги у потенциального покупателя отобрать и распределять их через государство.
Как и при феодализме, такое придворное православие и придворный бизнес производят и поддерживают противоположную крайность: дворовое православие, бизнес подворотни. Около каждого барского стола груда объедков, которыми питаются голуби, воркующие, гадящие, поклёвывающие и заклёвывающие. Люди могут годами и десятилетиями не работать, но жить, петь песни, учиться десятилетиями, кочевать от монастыря к монастырю. Феодализму удобны и необходимы нищета, сиротство, больные. Одни болеют, другие ищут пожертвования для их лечения, все заняты, о законности, правах человека, реформах и т.п. мелочах думать некогда.
Ни в чём так не проявляется различие между "традиционной" для России религиозностью и нетрадиционными как в отношении к политике. Нетрадиционные конфессии навытяжку стоят перед властью. Католики и протестанты единодушно либо напрочь аполитичны, либо молятся "о благословении президента России и всех ветвей власти" (из призыва протестантского секретариата движения "Молитва о России", 2005). Протестанты ссылаются на букву Библии (1 Тим. 2, 1-6), католики на волю Папы. Конечно, среди православных тоже есть такие экстравагантные персонажи. Но всё-таки православие молится о "властях предержащих" так выпучив глаза, так забасив, что всем очевидно - оно смеётся над этой молитвой даже больше, чем над властью. А про власть у настоящего православия одно - разумеется, из Пушкина: "Нельзя молиться за царя-ирода - Богородица не велит".
ЗАПРЕТ ГЛАСНОСТИ
Конференция католических епископов России -в октябре 2002 г. рекомендовала священникам
"не высказывать суждений, которые могут быть истолкованы как провокация". Что ж, от хранителей веры
и не требуется знаний в сфере лингвистики, а то бы они понимали, что истолковать можно что угодно и как угодно.
Сама эта рекомендация без труда может быть истолкована как провокация: они что, полагают, что православные к
ним придираются? Волков бояться - в лес не ходить, провокаций бояться - лечь да помереть.
На первый взгляд, такой запрет - уступка агрессии. Однако, в других странах мира католики тоже не отличаются любовью к гласности. Если бы президент России назначил католичество главной религией, результат был бы прежний - при других формах. В июне 2006 г. в московском костёле прошла международная конференция католических "журналистов" - в первый день главными и единственными ораторами от православных были такие символические фигуры как оо. Всеволод Чаплин и Владимир Вигилянский, наиболее агрессивные представители МП.
ПАРТКОМИЗАЦИЯ: ЛОЯЛЬНОСТЬ, CТАЖ, ЗНАНИЕ КЛАССИКОВ,
Православный профессор МГИМО, один из ведуших кремлёвского телевидения (другого нет) Юрий Вяземский полемизирует с атеистов, врачом-паталогоанатомом Иосифом Ласкавым. Ласкавый: "Русская Православная Церковь старается, и успешно, занять нишу идеологического отдела ЦК КПСС". Вяземский: "Я вот, честно говоря, никакого «ввязывания» не чувствую. У нас в институте очень долго был партком, и я туда неоднократно вызывался. А вот чтобы меня вызывали на заседание… я даже не знаю, как назвать… какого-нибудь церковного комитета…" (телепередача от 10.11.2005).
Ещё бы вызывали православного профессора МГИМО! Он что, выступал против войны в Чечне? Защищал право кришнаитов отстроить себе храм? Критиковал отлучение о. Глеба Якунина? А про то, что делается, скажем, с Рязанским музеем, Вяземский, видимо, просто не в курсе. Про погром в Сахаровском центре, скорее всего, не знает. Человек написал роман про Страстной понедельник и объявил, что готовит ещё шесть романов - по одному на каждый день Страстной. Начал с того, что обозвал "Мастер и Маргарита" роман анти-евангельским. Иешуа-де не Иисус, и в Иерусалим-то с ней стороны входит...
*
См. о расправе с еп. Диомидом Дзюбаном в 2008 г.
*
Книга священника из Петербурга Евгения Струговщика о Шардене (Струговщиков
Е. Тейяр де Шарден и православное богословие. М.: Дом надежды, 2004. 257 с., тираж
не указан) написана с симпатией к Шардену, но напоминает советские книжки о буржуазных,
чуждых социалистическому мировоззрению мыслителях. Главное для автора: выяснить,
что в творчестве Шардена православно, а что - нет. Он ищет (и находит!), что якобы
думал Василий Великий об эволюции. Так советские марксисты искали (и находили)
мнения Ленина и Маркса обо всём, от прокладки Беломорканала до осуждения генетики.
При этом под "православием" понимается творчество каппадокийских
богословов IV в., что несколько комично, поскольку предполагается, что они были
против "католичества". Но считать, что Григорий Великий, Василий Великий,
Златоуст так же были настроены против католичества и Запада, как современные русские
православные, означает переписывать историю под свою идею.
Струговщиков обвиняет Шардена в том, что он "имеет присущую всему западному
богословию тенденцию к "сотворению" догматики" (с. 34). Как будто
не Восток, а именно Рим бесконечно спорил о догматах в IV-VIII веках. Именно "восточные"
отцы творили догматы, вызывая недоумения "католиков". Когда же "западные"
позволили себе немножечко того, чем вовсю набаловались "восточные",
их стали обвинять в склонности к догматизированию. Хорошо, когда я спорю о догматах,
плохо, когда враг спорит о догматах...
Правда, Струговщиков вспоминает слова Симеона Нового Богослова о том, что творить
новые догматы есть дело благодати Божией. Вот здесь можно предположить, что автор
не столько непоследователен, сколько не вполне искренне осуждает католиков. После
отмирания коммунистической идеи многие советские литераторы стали указывать, что
в своих книгах они "протаскивали", выражались "эзоповым языком"...
Вполне возможно, что многие нынешние авторы, подчиняющиеся жёсткой дисциплине
Московской Патриархии, пишут "с подтекстом". Но если подтекст советских
литераторов бывал интересен либо западным политологом, либо лишённым других источников
информации советским жителям, то подтекст этих авторов уже менее любопытен.
Струговщиков включён в систему очень жёсткую. Это видно из того, что на книгу указано "благословение"
еп. Илариона Алфеева, хотя с канонической точки зрения это абсурд: еп. Иларион возглавляет "Венскую епархию
Московской Патриархии" и благословлять книгу, издаваемую в Москве петербургским священником, права не имеет.
Не говоря уже о том, что само существование "Венской епархии" на территории не только католической,
но и на территории Константинопольского патриархата, является каноническим кошмаром. Но в жёсткой системе право
как раз значения не имеет, а важно обеспечить максимальную безопасность в глазах руководства.
*
Требование лояльности повышает жёсткость системы настолько, что делает её очень хрупкой. Система отторгает всех искренних людей - ведь искренность несовместима с лояльностью. Искренний человек ориентируется на свои внутренние убеждения, лояльный - на убеждения руководства.
Система, основанная на лояльности, выбраковывает реакционеров - если те ставят реакционность выше лояльности.
А вот либерала, поступившегося либерализмом ради лояльности, могут и оставить.
9.12. 2000 православные черносотенцы
во главе с Л.Симоновичем
(колоритная личность, кстати) жаловались патриарху, что митр. Ювеналий
за пропаганду идей Шафаревича и пр. перевел свящ. Олега Строева
с настоятельства в храма во имя Святых Бессребреников Космы и Дамиана
в селе Меткино четвертым священником во Всехсвятский Собор г. Домодедовска
под надзор благочинного. Строев, к примеру, с амвона критиковал
отсутствие в паспортах графы национальность ("относительно
лишения всех нас в нововводимых Российских паспортах - нашей Богоданной
Русской Национальности"), активно участвовал в монархических
мероприятиях.
Строев из круга о. Кирилла Сахарова, в декабре 2001 г. был награжден
как "духовник Православного русского казачьего братства во
имя св. цесаревича Алексия".
*
Православное издательство "Благо" (blago-kniga.ru) 27 августа 2005 года дало объявление - яркий образец
парткомизации православия:
"Приглашаем к сотрудничеству авторов-составителей. Требования: опыт активного воцерковления
не менее пяти лет; хорошее знание святоотеческой литературы, православного вероучения, обрядов и традиций,
проблем современной церковной жизни, а также официальной позиции Русской Православной Церкви по ряду современных
вопросов. Оплата высокая".
Партийный стаж именутся "воцерковлением". Классики заменены на святых отцов. ЦК и курс партии - синодом
и его постановлениями. Как и при советской власти, обещают высокую зарплату своим пропагандистам, но "высоко"
тут лишь с точки зрения скупого, который надумал расстаться с деньгами.
*
Неофитство 1990-х годов прошло к середине 2000-х. Митрохин писал в 2006-м, что иерархи МП искусно манипулируют черносотенцами и благодаря этому черностенцы остаются маргиналами. Это всё равно, что сказать, будто Путин манипулирует правозащитниками, сводя их влияние на нет. Было бы чем манипулировать! Путинский режим и создан взрослеющими нацистами (предпочитаю говорить о нацизме, не о фашизме - ведь и почитают эти господа Гитлера, а не Муссолини, и физиологически на Муссолини очень похож Лужков, а Путин - на Гитлера). Путин не "манипулирует" скинхедами - он их кормит, он их и бьёт, когда нужно, чтобы подчеркнуть монополию государства на всякое насилие, включая нацистское.
В начале 1990-х был хорошо заметен нацизм радикальный, маргинальный, и почти не замечали дисперсного нацизма большинства, включая номенклатуру. Сегодня именно последний вышел на первое место, и нужно прилагать особые усилия, чтобы его не видеть. Многие - прилагают.
В миниатюре эта ситуация повторяется и в Патриархии. Душенов и подобные ему существуют, но на заднем плане - не потому, что их "задвинули", а потому что выросло огромное нацистское большинство православных. Это буржуазный - точнее, мелкобуржуазный - нацизм. Нацизм лавочников, которым нужна и церковь как средство облегчения совести, как нужно лекарство для облегчения желудка после сытного обеда за 30 серебреников. Им нужен нацизм, но нацизм, который не предаётся софизмам а ля Максим Соколов или Кураев, а попросту давит, кого надо, и позволяет спокойно поглядывать на мир свысока, восседая на барном табурете и потягивая Кровь Христову словно коктейль "Оргазм на пляже". На место одного вертлявого бесёнка - семеро бесов пожилых, величественных.
Эти православисты не громят выставок, не демонстрируют против ИНН. Они не "черносотенная шиза". Они не нищие, не на автобусах ездят в паломничество, а на южно-корейских автомобилях. Они умильно вспоминают, как в 1990-е бросали работу ради послушания "старцу". Сегодня они как европейцы - работают в чистом офисе на три тысячи долларов, переводят Библию очень профессионально, читают лекции по истории Церкви, отнюдь не восхваляя Иосифа Волоцкого, жертвуют на операции детям (не слишком задумываясь, куда делись деньги на операцию, которые вообще-то в казну поступили), кто победнее - хлопочет, собирая эти деньги, и хлопоты эти могут заполнить всю жизнь, но они ещё выкраивают время на паломничество на Синай или Валаам. Бурная, насыщенная жизнь.
Примером такой психологии может служить очерк "Мой путь в храм" Анны Леонтьевой (Вещь. - №3. - 2006). От неофитства она избавилась. Кумиры взрослой христианки - Асмус, Цыпин (Леонтьева, впрочем, пока ещё и Кураева цитирует). Некрофильство Цыпина - "канонист", могущий доказать, что любое распоряжение церковного начальства соответствует "духу" канонов. Главный стимул веры с его точки зрения - "очевидное знание о смерти". Место женщины, впрочем, и для него - на кухне и у колыбели. "Её долг воспитывать детей". Леонтьева спрашивает его: "В отечественном среднем классе сегодня очевидно большое тяготение к церкви", и Цыпин соглашается: "В приходах московских и, наверное, других больших городов есть прихожане состоятельные и вполне благополучные, это очевидно. И участие в делах церковных этих людей становится всё более заметным". Эти не зовут уходить в монастырь, эти зовут стоять на страже интересов церковных в Думе, в бизнесе. В органах. Впрочем, органы и так стоят. Они и создали всю эту кафкианскую ситуацию.
*
*
Макаркин Алексей. Церковный миф современной России. Определяет ли Православная Церковь идеологию современной российской власти? // Еженедельный журнал, 24 апреля 2006 г. Вот где даёт себя знать боевое прошлое, разгон редакции журнала. Вроде бы пишет либерал, но пишет о чем: не надо бояться человека с ружьём... Т.е., не надо бояться МП: "Говорят о том, что церковь вот-вот добьется введения в школах "Основ православной культуры" — слегка перелицованного Закона Божьего. Но "вот-вот" в реальной политике не считается". А что в тысячах (именно так!) школах это преподавание введено - считается? "Православного батюшку в качестве сослуживца, а не гостя, командиры тоже не жаждут видеть – лишний контроль им не нужен". А что во многих частях приглашают и уже есть - считается? Даже увольнение священника, который выступил в защиту Ходорковского, оказывается благоприятным признаком: "Сильная, уверенная в себе церковь своего клирика в обиду не даст. Как, к примеру, было в европейском Средневековье, когда любой епископ, представитель могущественного папства, из принципа до конца защищал своего подчиненного, вызвавшего недовольство светской власти". Да, МП - "слабая церковь", но её слабость есть именно результат её придворного, подчинённого государству положения. Да, не надо бояться того, что МП будет влиять на государство. Но стоит бояться того, что государство по-прежнему повелевает МП. Если у матерщинника в руках динамик, это не делает жизнь веселее. Иерархия МП - такой динамик в руках Кремля. Более того: антиклерикалы не так уж неправы. Верхушка МП - часть номенклатуры, а отношения номенклатуры внутри себя очень сложны и тут всегда обе стороны влияют друг на друга. Кремль, возможно, сам не замечает, как поддаётся влиянию церковных черносотенцев - но отрицать такое влияние было бы слишком.
* * *
В 2010 г. впервые служба судебных приставов и МП заключили соглашение о том, что должники смогут отрабатывать свой долг, работая на Московскую Патриархию как при большевиках работали, убирая улицы – «лагается оказывать "помощь ближним" с упоминанием "в том числе" освободившихся из заключения, "в приходах, монастырях и иных канонических подразделениях Тверской епархии". Соглашение было заключено пока лишь в Твери.
* * *
В 2010 г. впервые стал действовать общецерковный суд МП, рассмотрев дело свящ. П.Адельгейма. Рассмотрение показало, что положение о суде, после многих лет утвержденное МП, во-первых, само по себе составлено юридически безграмотно, во-вторых, что даже это несовершенное положение о суде суд не соблюдает и просто оформляет на бумаге антиправовые и противозаконные решения начальства. Адельгейм подал в этот суд жалобу на своего епископа, а суд осудил его за клевету на епископа – хотя епископ на клевету не жаловался. Приход, который был у Адельгейма отобран, ему не вернули.
Адельгейм подчёркивал, что положение о суде запрещает рассматривать дело, если нет истца или если жалоба подана анонимно, однако, то же положение безбрежно расширяет полномочия суда, позволяя ему рассматривать "сообщение о совершенном церковном правонарушении, полученное из иных источников".
Следует заметить, что ни Адельгейм, ни его сторонники – прежде всего, умеренные фундаменталисты «кочетковцы» - не заступались за несправедливо осуждённых, когда в 1990-е годы МП осуществляла антиправовые расправы со свящ. Глебом Якуниным и др.
* * *
В мае 2010 г. в аэропорту Фессалоник был арестован православный дьякон Стефен Мейер: в его багаже были обнаружены 197 человеческих костей и три черепа. Мейер хотел лететь в Германию, где должен был «передать» кости представителю МП в качестве мощей. Мейер указал своего сообщника, в доме которого обнаружили ещё 505 человеческих костей и 15 черепов. На кости были наклеены этикетки с именами святых. Спрос рождает предложение – теперь понятно, чем заполняются шикарные мощевики, продающиеся в церковных магазинах России. Духовенство и миряне благоговейно похваляются друг перед другом «святынями», а греческий суд рассматривает дело о мошенничестве и осквернении могил.
|
