Первая треть ХХI в.
Cм. Православизация.
Rogers, Nicholas. Halloween: from pagan ritual to party night. Oxford University Press, 2002. 208 pp.
Хэллоуин: что праздновали древние кельты, неизвестно (видимо, наступление зимы).
Папа Григорий III решил христианизировать дату Самхайна перенеся поминовение
всех умерших с 13 мая на 1 ноября, чтобы одевались в святых, а не в маски бесов.
Случайно ли Лютер вывесил свои тезисы именно 31 октября? Пуритане праздник запретили,
он в США оживился лишь в XIX веке с массовой эмиграцией ирландцев. Праздновали
по-викториански, вполне пристойно. С начала ХХ века появился оттенок гражданского
праздника: парады, вечеринки для соседей. Обычай ходить и клянчить подарки появился
лишь в 1950-е годы. Такая гибкость предполагает, что праздник -- лишь проекция
страхов. Страх за умерших, страх сибирской язвы или террористов (поэтому одеться
террористом не кощунство, а терапия). Во время Великой Депрессии дети одевались
пиратами, индейцами, нищими, -- маргиналами, какими боялись стать их родители.
По тому же принципу викторианцы одевали детей матросами. В 1973-м году журнал
"Тайм" признал лучшей маску Никсона. В этом году популярны имитации
открытых ран.
Отсюда мораль: не надо бояться бояться. Страх Божий -- самый качественный из
всех страхов. Страх Божий -- самый страшный страх в мире!
Первый заместитель руководителя московского департамента образования Лариса Евгеньевна Курнешова в апреле 2004 года
выпустила приказ о запрете празднования Хэллоуина в школах Москвы. Она обличает Хэллоуин вовсе не со светских
позиций. Светский человек никогда не увидит в Хэллоуине явления, разрушительного «для психического и духовно-нравственного
здоровья учащихся», как не увидит ничего опасного для подростка в сказке о Бабе-Яге и Кащее. В это может поверить
только верующий человек, причем верующий совершенно особого рода: суевер, придающий первостепенное значение
форме. Таких суеверов предостаточно и в христианстве. В США многие христиане пытаются отвлечь своих детей от
Хэллоуина разными способами, потому что верят в то, что где ребенок наряжается бесом, туда приходит реальная
нечистая сила. Это такое же суеверие, как страх чисел 13 и 666, женщины в храме без платочка и т.д. и т.п. Суеверие
это даже не способно толком понять, чего оно боится: что Хэллоуин преклоняется перед смертью или, напротив,
глумится над смертью. Суеверие боится и того, и другого. Суеверие боится фикций и придумывает фикции. Ведь ни
одного конкретного факта организации Хэллоуина в школе не приведено, и о таких фактах ни разу не сообщалось.
Неожиданный – спустя четыре месяца после Хэллоуина – выпад против абсолютно безрелигиозного детского развлечения
был бы непонятен, если бы не контекст. А контекст хорошо известен: суеверы от православия именно в феврале пытались
запретить книги и фильмы о Гарри Поттере именно на тех же основаниях: мол, школьников учат бесовщине. Истинный
мотив г-жи тов. Курнешовой обнаруживается не в негативной, а в позитивной части, в последней фразе. «Необходимо
создавать новые формы … школьных праздников в соответствии с базовыми ценностями русской культуры». Идет
ли речь о русском язычестве, о хороводах вокруг идола Перуна или о принесении пятиклассниц в жертву Даждьбогу?
Будем надеяться, что нет. Речь идет о том, чтобы наплыву американского сатанизма противопоставить православный
антисатанизм, чтобы западной бесовщине ответить восточным благочестием. «Светский характер образования» на языке
номенклатуры означает «не закрепленный законом, неформальный, «для галочки», но тем более добровольно-принудительный
православный характер образования». Департамент образования Москвы последовательно ведет линию на поддержку
Московской Патриархии. Вот как с удовлетворением рапортовал об этом свящ. Валерий Степанов: «Благодаря помощи
Департамента образования г. Москвы наши учебные заведения включены в систему учебного базового комплектования».
Департамент совместно с церковной номенклатурой проводит Рождественские чтения. «Заместитель начальника управления
воспитания и дополнительного образования Департамента образования Правительства Москвы Т.И. Максимова ... уже
много лет сотрудничает с Даниловым монастырем» . В конце концов, письмо самой Курнешовой было целиком перепечатано
– только без ее подписи, как редакционный материал – в газете «Православная Москва» (№7, апрель 2003 г.)
Разумеется, это всего лишь манипуляции православием, позорящие тех, кто пытается использует святыню для создания
идеологизированного государства. Вот где настоящая бесовщина, а вовсе не в тех жалких и совершенно безобидных
осколках древнего культа мертвых, каковым является Хэллоуин.
2005 год. Президент Венесуэлы Чавес разъяснил, что Хэллоуин как часть культуры США, - "это форма терроризма,
призванная запугать другие нации и собственный народ". Он с радостью сообщил, что в Венесуэле идет
социалистическая революция. Повелитель Москвы Лужков попросту запретил праздновать хэллоуин в подвластных ему
школах. Римо-католический свящ. Игорь Ковалевский (Москва), однако, заявил: "Я лично не стал бы демонизировать
подобные события, в частности, переодевание и веселую практику празднования Хеллоуина" ("Портал-кредо").
Фанатики от православия нападают на Хэллоуин как праздник языческий. Все попытки объяснить разницу между формой и содержанием оказываются безуспешны. Фанатик потому и фанатик, что не чувствует разницу между формой и содержанием. Фанатик полагает, что он становится православным, если он усваивает форму православия. Фанатик полагает, что если ребёнка заставить креститься по-православному, ребёнок будет православным. Поэтому для фанатика непонятна игра, карнавал, а юмор представляется ему бредом. Фанатизм безлюбовен, потому что любовь есть прорыв за форму. Влюблённый любит форму, любящий любит содержание – и форму, конечно, поскольку, слава Богу, мир устроен так, что содержание и форма в нём в очень живых отношениях. Фанатик подобен фетишисту, который влюбляется в пудреницу и клянётся в верности колготкам. Если же кто-то смеет носить не те колготки, которые вызывают у фанатика дрожь в коленках, то это – враг любимых колготок. Отсюда, видимо, и мифы о снайпершах в белых колготках, и затаённое влечение фанатиков к чёрным ажурным чулкам. Фанатик православия (в России против Хэллоуина протестуют фанатики православия, но полезно помнить, что в Америке эту почётную миссию исполняют фанатики баптизма) в точности подобен фанатику язычества. Разница та, что языческий фанатизм мёртв, что никто не празднует Хэллоуин как Хэллоуин, так что язычеству от всех этих карнавалов ни холодно, ни жарко. Христианский же фанатизм не мёртв, он – умерщвляет всё, на что упадёт его вгляд, прежде всего – Господа Иисуса Христа. Для фанатика и Христос – лишь форма, а Его живое дыхание в других людях фанатик не в силах расслышать. Хэллоуин в России, действительно, стал временем, когда на поверхность прорывается всякая нечисть, ибо нечисты помыслы людей, демонстрирующих против Хэллоуина, убеждённых, что дискотека есть лишь иное название наркомании и распутства. Бояться этой нечести не стоит, и даже стоит быть ей благодарным: ведь это фиглярство демонстрирует то, что фанатики поискуснее тщательно маскируют возвышенными разговорами: желание превратить жизнь в набор пустых, стерильных и безжизненных форм. Чем тщательнее они преследуют веселый карнавал демократии, тем остроумнее и находчивее должны быть те, кого коснулась свобода, сколько раз наповал убитая, столько раз и воскресшая. |
