Грамотность — настоящая — это когда человек заглядывает в чужой фейсбук и сразу понимает, какие комментарии оставлены родственниками владельца, какие друзьями близкими, какие случайными знакомыми. По еле уловимым (для функционально неграмотного) признакам. И чётко выстраивает собственный текст — подбирает адекватное именно для себя обращение и т.п. Это трудно? Ой, не бином Ньютона! Было бы желание уметь. Крики про то, что «это интернет, тут правил нет», «это туалет Ленинки, тут можно что угодно на стенках писать» — вздорное прикрытие своей лени и агрессии.
В России интернет воспринимается как последняя прорубь свободы, где можно и непристойность выкрикнуть, и диктатора обругать. Правда, чаще просто хамят друг другу — за это точно не отправят под суд.
Отсюда немыслимое на Западе «это интернет, тут могут и обматерить». Могут — да, но не должны. Свобода не в том, чтобы можно материться — если, конечно, смотреть на свободу как свободные люди, а не как воры.
«Интернет» абсолютно не есть качественно новое явление. Как и «книгопечатание» или «папирус». Как и сама жизнь.
Определять бытие как то, где могут обматерить и убить, можно. Можно предъявлять претензии Богу, Лиге сексуальных реформ или спецслужбам за то, что бытие (фейсбук, Россия, подворотня) таковы, что тут возможно зло. А можно самоорганизоваться в общении так, чтобы не материться.
Качественное различие не между фейсбуком и кабинетом президента, а между людьми, которые кому-то подчиняются, и людьми, которые самоорганизуются в сообщество с общими добровольными нормами. Последнее не так легко — человечества до сих пор как единства. Внутри тех сообществ, которые есть, постоянно возникают либо диктаторы, либо хамы, предлагающие их терпеть. В лице Путина диктатор и хам совмещены. У них ведь общее — отрицание способности людей к самоорганизации. В России деспотизм привёл к неумению людей самоорганизовываться, и хамство тут осталось преобладающей формой «вольности», «сопротивления». Формой фиктивной.