Меня спросили, могут ли эмигранты чем-то помочь живущим в России.
Валерия Пришвина, за веру отбывшая три года каторги, в своих воспоминаниях обмолвилась, что страдания её и её друзей вспомнят через полвека, когда будут жить лучше, потому что они пронесли веру через гонения.
Она писала это в 1960-м году. Умерла в 1978.
Не дожила до полного торжества кремлёвского православия. Вряд ли бы оно ей понравилось. Вот она этому казённому православию нравится, это православие считает себя преемником «новомучеников». А оно всего лишь конформизм, мещанство и немножечко вата.
Никому-то страдальцы за веру не помогли. Ничего-то они не пронесли.
Так и не надо было!
Дух Святой проносит. Бог и без мучеников дышит и любит.
Слава Богу.
Разные были «эмиграции». Были беженцы. Были высланные (беженцы не любили высланных, считали их предателями). Была внутренняя эмиграция. Внутренние эмигранты делились на убитых, на переживших и на тех, кого репрессии миновали. Очень разные душевные состояния, очень разные судьбы.
Одинаково одно: все эти люди были драгоценны для Бога не тем, что «внесли вклад», «пронесли сквозь», «не дали угаснуть», а тем, что Бог их любил и они любили Бога.
Конечно, в моей жизни огромную роль сыграли книги Бердяева, написанные им в изгнании. Какое счастье, что нашлась американская богачка, подарившая ему и домик, и капитал, позволявший прожить. Жаль, что Бердяев завещал это Московской Патриархии, не в коня корм.
При чтении мемуара Пришвиной видно, как ужасно жить в тоталитарной стране, под стаканом, куда не проникает ничто из внешнего мира, а внутри запрещено нормальное общение. Умные люди тупеют, энергичные начинают сходить с ума и делать глупости.
Тоталитаризм на каждого одевает скафандр. Жить в несвободе это как ходить в скафандре по суше. Можно в этом скафандре жить не по лжи, можно в этом скафандре молиться, но всё равно скафандр есть скафандр, это пытка разобщением. Даже борьба за свободу ведётся в скафандрах, примитивно, без ума и человечности.
Как же живущие не в скафандре, а просто, могут помочь живущим в тоталитаризме? Как помочь через железный занавес, у которого две стороны: один железный занавес опускает тоталитаризм, другой опускает свободный мир, чтобы измотать тоталитаризм. Только изматывают не тоталитаризм, а как раз тех, кого тоталитаризм сам изматывает.
Лучший способ помочь: на своём месте быть строителем свободы и человечности. Ведь и в свободном мире человек часто носить скафандр на суше; Чехов называл это «человек в футляре». В самом распрекрасном свободном мире предостаточно бесчеловечности и несвободы, есть, что преодолевать. Человек всё пытается решить проблемы измором, уничтожением, депривацией. Потом удивляется, почему ему стало хуже жить. Потому что, если бросишь яд в реку, рано или поздно выпьешь этот яд вместе со своим чаем. По реке надо пускать хлеб. Тоталитаризм может многое, но перекрыть реку жизни даже он не может. Всё равно добро, сделанное за тридевять земель, аукнется. Как, нам знать не дано, но аукнется. Так что слать в якобы голодающую Россию 1993 года посылки с едой, это замечательно, а кормить своих голодных, которые под боком, тоже замечательно, а уж так налаживать жизнь, чтобы никто не был вынужден просить милостыню, замечательнее всего.
Душевная гигиена: я не читаю Коха, Борового, Гуриева, Чубайса, Невзорова и прочих персонажей, которые строили несвободу, крали, лгали, а теперь изображают главных борцов за свободу. Я не читаю даже Сотника, Пионтковского и других, которые несвободу не строили, но которые не выходят из истерики уже многие годы.
Украинцев я понимаю, никаких претензий к ним не предъявляю. Но Запад, его элита... Логика санкций — точнее, экономической войны — есть логика Бен Ладена. Логика коллективной ответственности. Уборщица, в которую врезался самолёт 11 сентября, она была виновата в нео-империализме, нео-колониальной политике? С точки зрения бен Ладена — да, она ведь жила в Америке, вот не повезло ей, не там убиралась...
И, конечно, экономическая война против России интересна напоминаем о том, то «неприкосновенность частной собственности» — фикция, прикрывающая право силы.
В начале ХХ века офицер, осаждённый в крепости, считал себя защитником цивилизации против варваров. Он мог капитулировать, мог сражаться до смерти. Вот чего он не мог, так это отправить в твиттер сообщение: «Я же защищаю цивилизацию, так пусть цивилизация меня отсюда эвакуирует и спасёт от смерти!»
Меня часто спрашивают, как война повлияет на нас, как мы будем жить. Ответ простой: мы будем жить по-разному. Очень по-разному. Материально, внешне мы все будем нищать, это выгодно и власти, потому что у нищих нет сил бунтовать, это кажется выгодным и соседям, они надеются, что страна, населённая нищими, будет не опасна. Но нищие ведь все разные! Нищета и рабство общие, а жизнь у каждого своя, и определена она будет не отношениями с кошельком, а отношениями с Богом.
Вообще же я в ужасе: до чего мы докатились, если даже ко мне обращаются как к мудрецу. Это уже полная деградация. Плохо образованный, плохо воспитанный, теперь ещё и старческий маразм... Потом я оглядываюсь и приободряюсь: да ведь вся история такова. Все великие это двоечники и кое-какеры, и это в лучшем случае, всё-таки не подлецы как некоторые. А лучшие... Лучших куда-то совсем в углы забивают... Анти-отбор...