«И, услышав, ближние Его пошли взять Его, ибо говорили, что Он вышел из себя» (Мк 3:21).
Они хотели увести Иисуса. Кузнецова (2000, с. 78): «Греческий глагол «кратео» переводится как «взять, схватить», в нем присутствует идея насильственного действия. Они хотят это сделать, решив, что Он сошел с ума». Почитание Марии, очевидно, было уже и у первых христиан, коль скоро Матфей решил смягчить выражение и «желая схватить» заменил на «желая говорить». Или, как говорят в России — «выйдем, поговорим!» «Разговором» называют именно то, что является отсутствием разговора, нежеланием что-либо обсуждать, а желанием исключительно привести возмутителя спокойствия к молчанию.
Впрочем, можно представить дело так, что родственники хотели защитить Иисуса от гнева толпы. Впрочем, у Марка отчетливо видно, что Спасителя считают бесноватым. Его ответ — назвать окружающих, Своих слушателей и последователей, Своими родными — есть не проявление хамства по отношению к «настоящим» родным, а обнаружение небеснования. Бесноватый бросается на окружающих, даже на родных. Иисус бросается к окружающим, видя даже в чужих -— родных. Бесноватый ненавидит, Иисус любит.
Когда Марк пишет, что ближние («те, кто рядом» — не обязательно родственники, хотя из контекста очевидно, что речь идет о матери и «братьях») хотели забрать Иисуса, потому что «говорили». Но кто говорил? Близкие или другие, фарисеи? Определить это невозможно, грамматический оборот слишком двусмысленный. «Вышел из себя» — или «вне себя», — выражение довольно резкое. Но почему Иисуса сочли сумасшедшим? Да одно то, что Он «пошёл в народ» — разве не сумасшествие? А остаться без обеда? А спорить с номенклатурщиками? С иного ума грех не сойти. А уж насчёт того, что Иисус «вне Себя» — вот уж не в бровь, а в глаз, ибо Он «в Себе», когда Он — на Небе.