Выложил на сайт книгу Валерии Новодворской «Над пропастью во лжи», заодно прочитал. Не дарите книг, дарёные книги не читают! Я эту книгу за 18 лет не прочёл, но тут меня спросили о том, какой В.И. была христианкой. Ну какой-какой... Раз в год исповедовалась и причащалась, как раз на Пасху. Мне это кажется важным, ей тоже было важно. Не ходить на богослужение — как эмигрировать. А ходить на богослужение — как выйти на площадь с протестом, только протест позитивный. Как выворотка политпротеста.
Вот что писала Валерия Новодворская о своей вере:
«Набредя ощупью на Евангелие, я самого Иисуса Христа взяла себе в сообщники. Конечно, я ни тогда, ни сейчас не усвоила ничего относительно смирения и всепрощения, но я привыкла с тех пор считать Иисуса своим товарищем по борьбе. Наглость невероятная, но он мне снился и вопрошал, когда же я начну свои революционные действия по свержению строя. Конечно, мое христианство было сродни христианству Желябова и Верочки Фигнер, но кто сказал, что оно хуже канонического? По-моему, Хлодвиг, который при знакомстве с историей, случившейся на Голгофе, воскликнул, что никогда бы не позволил совершиться казни, окажись он на месте со своей дружиной, понял самое сокровенное в этом учении. И зря крестивший его епископ поражался наивности и некомпетентности дикаря! Христианство — это вызов, брошенный миру, это попытка поднять людей до звездных сфер, до тайны человечности и свободы, а когда оказалось, что рожденные ползать не могут летать, Иисус швырнул им в лицо свою страшную смерть, свои пытки, как пощечину. Голгофа была не спасением, а наказанием мира, и никто не убедит меня в обратном».
Голгофа была и не спасением мира, и не наказанием, а была она ужасом и гибелью трёх человек и одного Бога, что в сумме даёт опять три. То, что Иисус не оставляет нас — да, спасение. Но и наказание — стыдно же. Не того стыдно, что мы не заслужили спасения (не заслужили, но спасение, любовь, бессмертие и не следует «заслуживать»), а то стыдно, что мы всё норовим спасать других, а с другими надо общаться. Новодворская велика именно тем, что общалась, умела общаться — и устно, и письменно, и поведением. Чем резко отличалась от многих и многих, и тех, кто её ценил, и от тех, кто почитал её сумасшедшей. В ней не было желания доминировать, честолюбия, конкурентности. Положим, этого не было и, к примеру, в Ковалёве и о.Глебе Якунине, но вот по части общения Новодворская их, мне кажется, превосходила. Не общительности, а общения, коммуникации как искусства жить.
И ещё из той же книги о Господе Иисусе Христе:
«Библия у меня была, крест был со мной — чего еще надо? Не священника же требовать в такой ситуации? Я человек не очень набожный, скорее еретик даже в протестантстве, но есть вещи иррациональные, трансцендентные, которые я не могу, да и не хочу себе объяснять. Мой крестик на запрещенной в тюрьме золотой цепочке у меня могли бы отнять только вместе с жизнью. Когда я читаю Библию, я чувствую, что я верю, причем непонятно во что: канонически я не верую ни в воскресение из мертвых, ни в воскрешение Лазаря. Просто протягивается какой-то космический луч (особенно на Рождество, на Пасху и в тюрьме), и я чувствую, что Иисус — свой парень и мог бы быть лидером ДС. В принципе, по своей пламенной противоречивости, пророческой бессвязности, незлобивости, благородству, нонконформизму, презрению к миру и горечи ДС — вполне евангельская организация».