«Ибо восстанет народ на народ и царство на царство» (Мк 13:8)
К вопросу о том, как переводить «царство» и «воскресение». Первое слово во фразе именно то, которое означает и воскресение — «быть поднятым», в пассиве и с тем же корнем, что слово «восстание» — «эгер» (спеллер переправляет в «эсер»). Но тут, конечно, нельзя написать «восстанет». Тут речь идёт о войнах. Тонкость в том, что в картине мира автора были либо царства, либо народа. Если у этноса (в оригинале «народ» — «этнос») нет царя — басилевса, мелека, мелика — то он сборище дикарей. Это объясняет идею установления царства как шага к нормальности, цивилизованности. Словно конституцией обзавестись. Сегодня «царство», «монархия» — лишь частный случай более обобщённого понятия «государство» (кстати, «государство» происходит от обозначения всё того же царя, только на другом языке).
Вот почему Иисус избегает называет Бога царём, предпочитает «отец» (хотя отец в патриархальной семье был и есть близок к царю, он «государь», «господин», «кюриос»). Иисус — не принц и не наследник. Он сын царя, во-первых, бессмертного, во-вторых, защищающего подданных очень своеобразным способом — любовью.
Так надо переводить «басилию» как «царство» или искать замену?
Надо, конечно.
И я выбираю перевод как «страна». Без уточнения государственного строя. Если в стране политической строй без насилия, без доминирования, то какое ж это государство? Государь — фигура доминантная.
Она была за горизонтом, а теперь рядом. И ты сам решаешь, живёшь ты в ней или в лабиринте с крысами.
