«Говорят Ему ученики Его: если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться» (Мф 19:10)
Что же такого страшного в запрещении развода?
Страшен не брак, страшна невозможность другого брака. Вопрос о разводе всегда — во всяком случае, для мужчины в патриархальном обществе — есть вопрос о возможности нового брака. Страшит не любовь, страшит однообразие любви. Психологи улыбаются: уж они-то знают, что новая любовь будет точь-в-точь такая же, как прежде. Не квартиру, а обои меняет тот, кто разводится ради новой, лучшей жены. Не женщина — обои, а отношение к женщине как к обоям. Впрочем, эмансипация уравняла женщин и мужчин в дурном, как и в хорошем.
Правильно человек боится однообразной и единственной любви. Любовь должна быть разнообразной и множественной. Только это означает нечто прямо противоположное бесконечному перебору вариантов, как плавание по морю противоположно энурёзу.
Человек есть существо, не просто способное любить, но способное любить бесконечно разнообразно. Каждого можно любить — но каждого нужно любить так, как более никого не любишь. Базовый опыт такого разнообразия любви — в том, как человек, сохраняя любить к родителям, бунтует против них и уходит к женщине, которую любить совершенно иначе, и сердце вмещает и любовь к тем, кто родил нас, и к той, которая родит от нас, и к тем, кто полюбил нас, не имея выбора — просто потому, что мы родились, и к той, которая полюбила нас, хотя выбор был.
Шесть миллиардов людей — шесть миллиардов разных рисунков, объединённых любовью к Богу. Между тем, «любовь к Богу» вечно норовит превратиться в безжизненную абстракцию наподобие «любви к партии». Как нельзя любить партию (ту, которая «руководящая и направляющая», богоподобная), не жалея конкретных людей, от партии страдающих, так нельзя любить Бога, если не любишь людей. Вот любить людей, не испытывая любви к Богу, даже не веруя в Бога, вполне возможно — тут и разгадка человеческой свободы.
Кто любит людей, любит вполне, тот любит Бога, в Котором все эти люди живы и Которым живы. Другое дело, что такой человек лишён счастья любить Бога прямо и ощущать любовь Божию, но это ж до времени — то есть, до вечности... А вот кто любит Бога, недолюбливая ближних... Тот, как выразился апостол, обманывает самого себя. Так обманывает себя тот, кому изменили — не любят тебя. Отпусти. Если изменили и просят простить — прости.
