Сострадание: боль или солидарность?
«И начал учить их, что Сыну Человеческому много должно пострадать, быть отвержену старейшинами, первосвященниками и книжниками, и быть убиту, и в третий день воскреснуть» (Мк 8:31)
Иисус страдал. Его били, над Ним издевались солдаты, распятие тоже не сахар.
Имею ли я право сострадать Иисусу? Во время вторжения России в Украину в 2022 года Елена Фанайлова, эмигрировавшая журналистка и поэт, написала: «Русские не имеют права сочувствовать украинцам. Граждане страны, которая с особым цинизмом бомбит по ночам мирные города Украины, не могут выражать абстрактное сочувствие ей жителям. Я не имею права сочувствовать украинцам, потому что я не на их месте».
В христианстве сложилась традиция поклонения страданиям Христовым. Особенно она усилилась в начале Нового времени. Люди не просто вглядывались в изображения страданий Иисуса, они ставили себя на Его место. Именно для этого в Иерусалиме создали Вила Долороза, маршрут, по которому якобы Иисус нёс перекладину креста. Для этого по сей день некоторые примо-католики в Страстную пятницу бичуют себя, а кое-где даже имитируют распятие. Это не особенность христианства, аналогичные обычаи есть в исламе у шиитов (в память о гибели имама Хусейна, внука Мухаммеда) и у индуистов (колесница Джаггернаут).
Иисус призывал «взять крест», «следовать» за Ним. Только Он призывал к этому не ради сострадания Себе. Он вообще не призывал буквально к страданиям. Не надо себя кастрировать, вырывать себе глаза, отрывать свои руки и ноги. Достаточно просто поставить блокировщик порносайтов.
Сострадание опасно отождествлять с обстоятельствами стараниями.
В современном русском языке «сострадание» понимается прежде всего как страдание. Другой страдает, и я буду страдать с ним. Общность опыта становится обязательным условием для помощи.
Иногда это разумно и действует. По этому принципу организуются группы людей с одинаковыми проблемами. Анонимные алкоголики кучкуются, беременные, овдовевшие.
Тем не менее, это редкие ситуации. Значительно чаще человеку нужно сочувствие иного рода. Автор псалма «На реках вавилонских» вряд ли был еврейкой, которая потеряла всех детей при депортации и, сидя между Тигром и Евфратом, плакала и сочиняла, плакала и сочиняла. Ей было не до песен. Муж написал? Ну, разве только, если муж и до беды был поэт. Сочувствующих много, а поэтических гениев мало. Чтобы выразить сочувствие, можно, конечно, убить собственного ребёнка и присоединиться к вою, но вряд ли кому-то станет от этого легче.
В сочувствии так же мало чувства, как в сознании мало знания. Налицо изрядный зазор, и слава Богу.
К тому же важно понимать, что слово «страдание» и в русском языке, и в греческом (а именно из греческого «эмпатия», «симпатия» — буквально «со-страдание», «патос», «пафос») — слово «страдание» вовсе не обозначало боли. Оно обозначало чувство вообще. Всякое движение эмоций. «Движение эмоций», кстати, тавтология, потому что «эмоция» от латинского глагола «двигаться». «Страдание» первоначально означало всякую сосредоточенность на каком-то деле (отсюда и «страда деревенская»), как и «чувство» — всякое душевное движение. Лозунг польских скаутов «чувай» означает «бди». Чувство как эмоция сопереживания («бесчувственный чурбан») это уже очень недавняя модификация.
Найти товарища по несчастью и вместе с ним выкарабкиваться из травмы — одно, сострадание — совсем другое. Хорошая новость в том, что не обязательно мучаться, чтобы избавить другого от мучений. Плохая новость в том, что нужно значительно больше усилий. Если бы «помучаешься — поможешь» работало! Тогда бы мучения Христа, действительно, спасли бы всё человечество в пять минут. Но Иисус не просит сочувствия, сострадания, и Сам предлагает не со-болезнование, а нечто большее. Солидарность. Со-присутствие.
Собственно, тут человек почти вплотную подходит к любви. Тем не менее, сочувствие всё-таки не вполне любовь, хотя любовь может включать в себя сочувствие. Сочувствие возможно и без боли, и без общего опыта вообще, и без любви, и даже безлично возможно. Сочувствие, сострадание, эмпатия, соболезнование это часть не столько любви, сколько солидарности. Христос прежде всего не страдания, а солидарность Бога с людьми. Солидарность не только в смысле болячек. Солидарность Духом Святым. Как люди под бомбёжками мечтают о «безопасном небе», чтобы притащили пушки и сбивали бомбардировщики, мечтают о безопасности через убийство — ведь в бомбардировщиках тоже люди сидят — так Бог это Отец Небесный, но Его небо не безопасное, а вдохновенное, свободное, человечное. Небо воскресения.
Сочувствие не право и не долг. Сочувствие это творчество. На сочувствие не нужно разрешения, а вдохновение нужно. Может быть такое сочувствие, что лучше бы уж шёл куда подальше и не мотал нервы. Боли и так много в мире, умножать её самобичеваниями и истериками вряд ли стоит. Деньгами, лекарствами, крышей над головой — по необходимости и по возможности. Доброе слово тоже зачёт. сцелением — тоже недурно. Воскресение — вне конкурсной программы…
