17 глава евангелия от Иоанна — молитва. Молитва Иисуса Отцу. Кажется, что ничего подобного в других евангелиях нет. Если присмотреться, окажется, что эта молитва повторяет «Отче наш». Основные «болевые точки» те же. Только «Отче наш, сущий на небесах» — молитва для учеников, а «Отче, наступило время» (так начинается эта молитва) — молитва об учениках.
Первые фразы напоминают «Отче наш», только наоборот. Они все — об «Отце Моём». Иисус — единственный, кто так говорит с Богом.
Не «Отец на небе», а «Я прославил Тебя на земле».
«Да святится Имя Твоё» — «Я открыл Имя Твоё».
«Да придёт царство Твоё» — «Я к Тебе иду».
Иисус уходит, но Царство, принесённое Им, остаётся в Его учениках: «Не молю, чтобы Ты взял их от мира, но чтобы сохранил их от зла».
«Да будет воля Твоя как на небе, так и на земле» — «Как Ты послал Меня в мир, и Я послал их в мир».
«Хлеб наш насущный дай нам на сегодня» — «И славу, которую Ты дал мне, Я дал им».
«Насущный» это ведь слово неточное, там странное слово «надсущный». Высший хлеб. Просящему хлеба кто даст свет — «славу»? Тот, кто знает, что человек жив не хлебом единым, но Словом Божьим. Человеческое в человеке — как поток света, который не из человека, который из Бога — к человеку. Человек говорит — Бог сияет.
«И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим, и не введи нас во искушение, но избавь нас от лукавого» — «Да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них».
Ясно же, что «простить других», «избавиться от лукавого» — это негативная программа. Ну, простили, отпустили, и нас отпустили, а дальше-то что? Стакан пуст — чем будем наполнять?
