Воскрешение Лазаря вовсе не проявление силы, чтобы перед Голгофой подбодрить Себя. Иисусу плохо без Лазаря, Марфе и Марии плохо без Лазаря. Смерть человека — если человека любишь — это болезнь, болезнь брошенности. Хроническая болезнь.
Воскрешение Лазаря — небольшая роскошь, которую позволил себе Иисус перед казнью. Себе, не Лазарю.
Тоскливо Богу среди людей. Богом быть нетрудно, быть Богом среди людей не трудно, а просто счастье и радость, поэтому Бог нас и создал. Трудно быть Богом среди людей, считающих себя богами. Даже если они верующие. Особенно если они верующие. С неверующего и спросу нет. А верующий — и эгоист, верующий — и человек-танк, вот это страшно.
Что такое человек-танк?
Танк любую дорогу превращает в бездорожье своими гусеницами. Человек-танк любую трагедию превращает в иллюзию, а этого делать нельзя, это неуважение к тем, кому плохо.
Человек-танк придаёт себе слишком много значения. Из лучших побуждений. Например, он заявляет, что все люди придут и поклонятся Богу. А люди не приходят и не кланяются, а многие даже уходят, вежливо поклонившись.
Учебники церковной истории рисуют радужную картину торжества веры, а оглядишься — какое уж там торжество.
Стыдно называться христианином, такое имя загадили — и всё сами, сами.
Когда очевидно, что никакой триумф не состоялся, вопреки обещаниям, делается ход конём и заявляется: да, нас мало, зато один стоит многих, потому что мы ужасно рискуем. Обычный человек идёт по улице и ничем не рискует, а мы идём и против нас все ополчились, сейчас подвергнут дискриминации, уволят, посадят, убьют. Значит, давайте коэффициент: один христианин равен миллиону нехристиан. Десять христиан идут — это как десять миллионов обычных людей вышли.
Гордыня? Она, родимая. Только в христианской упаковке. А вся суть Христа в том, чтобы победить такие победы.
Величие Бога не в том, что Он Творец, Судья, Победитель, может всех перебороть. Бог Творец, Судья, Победитель как раз потому, что не собирается никого перебарывать. Он просто становится среди нас и идёт незаметный. Лазаря воскресит, смерть победит, а Каиафу и Понтия Пилата не победит. Даже Иуду не победит.
Мы мученики (потенциально, но всё равно), мы святые, мы герои. Мы замечательные. Мы лучшие. Сегодня в России это даже стало не стыдно кричать, обращаясь к единомышленникам. Ну, бывает… Лав-спич. «Сам себя не похвалишь, сидишь как оплёванный».
Иисус не сидит как оплёванный, Он просто сидит оплёванный.
У самолюбования есть близнец на экспорт — осуждение других. Хейт-спич, язык ненависть. В христианстве — осуждение тех, кто не христианин. Спасутся только верующие в Христа (обычно в «веру» включается довольно длинный список пунктов, до юбки определённой длины, исихазма и имяславия). Остальные обречены. Ну нельзя же оставаться порядочным человеком, когда убивают на твоих глазах единственного, кто может нам помочь? Выбора уже нет: либо ты с нами, либо ты никто и звать тебя никак, и гореть тебе в аду. До Христа выбор был, а теперь кончился.
Сколько же раз это повторялось в течение мировой истории! Христа, конечно, заменяли — много их было, гонимых героев, ради которых надо было всё просить и незамедлительно подтверждать, что ты порядочный человек, страдая вместе с ним. «Страдая», конечно, сильно сказано — дело редко шло дальше слов. Но поскольку говорили такие страсти люди, которые обычно как раз со словами работали, то их это потрясало.
Иисус абсолютно нигде не требует Себе сострадать, доказывая порядочность. Он говаривал «возьми крест и иди за Мной», но это был призыв не к состраданию Себе, а просто к страданию. Да и то это была прежде всего метафора: ну положи ты смартфон, возьми крест… Ну вылези ты из мерса, возьми крест… Ну оторвись от лежака…
Третья уловка человека-танка: выдавать поражение за победу. Мы говорили «получим всю землю»? Ну так мы и получили! А что не получили, то и не земля вовсе, а так, фуфло. Зелёный виноград.
Ещё хорошо в духовном смысле всё интерпретировать. Мол, мы в карцере, но духом мы торжествуем.
У христиан такое бывает, у Христа — нет. Христу не нужно метафоры, Христу нужны люди. Все и каждый. Живые и мёртвые. Освобождённые от всего, что не даёт любить, творить, общаться. То, что для христиан — огромный шаг, для Христа — тьфу, эпизод. Главное впереди.
А как же с «обетованием Аврааму»? Как же с «избранным народом»?
Становись Авраамом — узнаешь. Становись избранным народом — поймёшь, как легко мы приспосабливаем Слово Божие к своим дурацким мечтаниям. А начинать понимание надо с малого: вылезти из человека-танка и потащиться за Христом. Мы же не думаем, что Лазарь наслаждался возвращённой ему жизнью и не пошёл за Иисусом на Голгофу?
