«вдова лет восьмидесяти четырех, которая не отходила от храма, постом и молитвою служа Богу день и ночь» (Лк 2,37).
Поскреби историю, которая претендует быть выше половых и возрастных различий, и обнаружатся все эти различия. Архаическая история – включая священную – очень мужская, но в решающий момент задник отодвигается и появляется какая-нибудь женщина.
Строго говоря, сама Библия начинается с такой же, как Анна, пророчицы по имени Олдана, которая сказала царю Осии, что жить надо не как хочется, а по Торе – потому что так уж вышло, что именно при царе Осии нашли в Храме Тору. Во время ремонта. Что такое Тора, какая такая Тора, — никто не понимал. Храм – понятно, а Тора – непонятно. Нашли её случайно, во время ремонта. Это как если бы в храме Христа Спасителя во время ремонта нашли Евангелие и стали бы думать, к чему б его приспособить. Вроде бы – ни к чему не присабливается…
Пророчица и сказала царю, что книжка ценная и жить надо по ней. А сказала бы не морочиться и продолжать Храм ремонтировать, а не книжки листать – и канули бы в никуда праотцы и заповеди… Талмуд, конечно, всё равно бы сочинили, но только талмуд был бы без Торы… Ну случается же христианство без Христа!
Вот спрашивается – а если бы пророчица Анна подошла бы и сердито сказала Симеону: «Бросай дурить, тут Храм, а ты ерунду городишь!» — повернулась бы к Марии с Иосифом и добавила: «Идите с Богом, добрые люди, не слушайте старого маразматика!» — и, конечно, было бы тогда и распятие, и воскресение, и христианство, но вот не было бы связи времён. А связь времён лишь чуть-чуть менее важна, чем связь с вечностью. Да вечность и действует именно через времена. И преклонный возраст Анны – важное обстоятельство. Потому что человек интересуется своими детьми, внуками и внучками, но правнуки уже малость за пределами интереса. Слишком ясно, что ты не дорастёшь до их свадеб, не увидишь их вполне взрослыми людьми. Да и повторение, повторение… Мы потому так ищем в детях различия, что дети все одинаково хороши, одинаково дети – настоящие различия начинаются со взрослостью. Когда из глубокой старости вдруг человек такое, как Анна, говорит, — это чудо.
Толкователи Писания всячески извиваются, чтобы объяснить, что «не отходила от Храма» — это фигура речи. Ну, может, ей там выделили подсобку… Ой бросьте! Это вот левиты и священники молились вахтенным методом, а первосвященники вообще пару раз в год соизволяли снизойти до Бога. Все мужские святыни стоят на невидимых миру усилиях женщин. Аналогично и про «день и ночь». Бывают такие люди, бывают, и слава Богу. Мир стоит не на них, вопреки суевериям, мир стоит на любви Божией, но ведь молиться и поститься надо не для того, чтобы мир стоял, а чтобы молиться и поститься. Потому что это хорошо, вот и всё. Кто не верит – попробуйте. Только лучше не откладывать до восьмидесяти четырёх лет. Это как в армейской поговорке: чтобы стать женой маршала, надо выходить замуж за лейтенанта… Да и лейтенанты в качестве мужей удовлетворительнее маршалов… Поститься надо начинать, когда ещё врачи не посадили на хлеб и воду… Бога надо начинать искать до того, как Бог доберётся до тебя.
