«Ищите прежде Царства Божьего», — выводит Господь Иисус из притчи о богаче, которого хватила кондрашка от радости при виде баланса.
Когда люди играют поиск на карте названий, часто они не видят самых крупных. Кажется, что противник загадал что-то крохотное, что труднее заметить. Волоколамск заметят, Китай пропустят. Может, потому что исторически людям больше угрожали и угрожают не мамонты и астероиды, а бактерии и вирусы. Может, от жадности: человек может утащить в свою пещеру что-то легче и меньше себя.
Иисус советует сосредоточиться на большом. Не на зёрнышках, из которых складываются зернохранилища, а на Солнце.
Так советуют, идя по канату, смотреть не на канат, а на площадку, к которой он прикреплён.
Помнить, то полёт цель, а крылья средство. Чтобы за чисткой пёрышков не перестать быть птицами. Не превратиться из Моны Лизы в Леонардо. Всё-таки не Мона Лиза для Леонардо, а Леонардо для Мона Лизы. Не любовь для человека, а человек для любви.
Лучшее в нашей жизни для смерти кажется пустотой. Любовь, вера, человечность. А они не пустоты, они — пузырьки.
Кости безумно тверды, потому что они не монолитные внутри, а из пузырьков с тонкими перегородками.
Богач хочет веселиться. Бог отвечает ему по античной же поговорке. Скажи Богу, что намерен делать, Он посмеётся.
Веселье начинается, когда есть уверенность в завтрашнем дне. Могу себе позволить шашлык, у меня на заднем дворе есть сто шашлыков гуляют.
Смех начинается, когда глядят дальше заднего двора, где и волки, и персы, и ассирийцы. Нервный такой смех. Приятного аппетита, приговоренный перед казнью имеет право хорошо покушать — близкая смерть лучший соус к жизни.
Лучше смеяться с Богом, чем радоваться с людьми. А ещё лучше — веселиться с Богом, и для этого Бог входит в нашу жизнь. Кушать подано! Только, чур, за стол садятся все и не начинают, пока Бог не предложит тост. Не будем пить за победу над опасностями, выпьем за победу над своим страхом перед опасностями! За бесстрашие Голгофы, за пир Воскресения!
