Среди многих слов, которые изменили своё значение на противоположное (простейший пример — «обида» и «гнев», обозначавшие несчастье, а теперь обозначающие реакцию на несчастье) — слово «воображать». Для нас «воображать» это предаваться пустым мечтам, уходить от реальности. Воображение это уход в царство несуществующего. Но в послании к евреям вера ест уверенность в том, что «из невидимого произошло видимое» (11:3) — и то есть, реальность, наш видимый мир, это результат воображения Божьего.
Мы боимся оказаться марионетками, героями компьютерной программы, и правильно боимся — но Божье воображение не чета нашему. То, что Бог воображает, увесистее наших гранитных скульптур, и живее.
Бог вообразил человека, и человек реальнее реального, реальнее обезьяны. Сами не можем поверить своему счастью, всё норовим признать обезьянье в себе единственной реальностью. Воображения не хватает! Мы мечтаем о свободе, но вот она — свобода в нас, а мы стесняемся признать её высшей Стесняемся признать весомость любви и творчества, потому что мы о них лишь мечтаем, и наши мечты — воображульничество, а не во-ображение, вонзание реальности в настоящее.
Иисус спрашивает учеников, зачем они ходили смотреть на Предтечу? Чего там было смотреть? Ненормально тащиться в пустыню смотреть на костлявого обличителя твоих же собственных грехов. Нормальные люди, как советовал Платон, смотрят, если беременные, на красивые статуи, а не на Эзопа. Чтобы отпечаталось, вообразилось. Вчеканилось.
Господь сам и отвечает: в пустыню потащились посмотреть на светлое будущее своей страны. Забрезжило освобождение, независимость, мессия. Свой собственный царь, не заёмный кесарь! Хоть бы одним глазком в глазок заглянуть!
И в храм часто идут за этим же, но в храмах слишком часто всё то же богатство и власть, что в иерусалимском Храме. Ну, конечно, они как бы Божии, не наши, но идеал-то какой? Мощь!
Крест важнее Храма. Блаженны плачущии — они увидят то, что не видят снайперы и астрономы. Есть кое-что, различимое лишь сквозь слёзы, причём свои. Тогда мы не превращаем образ, икону в идола, а превращаем себя в икону, в образ Бога страдавшего и воскресшего.
Несколько лет назад по интернету пронеслась волна смеха. Какая-то пожилая испанка «обновила» икону. Образ Богоматери. На месте лица белое пятно, на месте одежды красное пятно. Она же почти ничего не видела! Но это более образ Богоматери, чем у Рафаэля. Она из предмета культа сделала белый круг, спасающий от чёрного квадрата.
Мы всё стараемся присвоить свет Божий, а мы должны его отражать, пропускать через себя как витраж. Вслед за Христом мы идём смотреть — смотреть в Храме не Творца мира, не Того, Кто даст нам бессмертие, а смотреть свет. Господь есть Свет, Который один раз увидишь — и всё увидишь иначе, в новом и вечном Свете, и дальше могут быть и блуждая во мраке, и слепота, но память об этом свете, образ этого Света вера сохраняет и распространяет вокруг себя и живёт по этому Свету.
(По проповеди в воскресенье Торжества Православия 8 марта 2020 года)