«И они тотчас, оставив сети, последовали за Ним» (Мф. 4, 20).
Любопытное недоразумение: Златоуст подчёркивает, что апостолы последовали за Иисусом, хотя «вы знаете, как приманчива рыбная ловля». Только приманчива рыбная ловля, когда сидишь один и в своё удовольствие, а не для заработка, удишь рыбу — так можно и весь день просидеть. Приманчивы и скачки, когда сидишь на трибуне и смотришь, делая ставку. Но жокей, который скачет, не согласится скакать весь день, и рыбацкая артель считает большой неудачей, если сети придётся забрасывать весь день.
В этом искушение христианства: человек приходит к нему как к воскресной рыбалке, как к увлечению, хобби, освобождающему от повседневной суеты и придающему смысл занятиям пусть более денежным, но менее интересным. Но если человек не бросит удочку и будет продолжать ловить Христа, если поймает и вытащит, то кончится развлечение и начнётся ловля — людей, идей, добродетелей — ловля, поглощающая все больше и больше времени. Конечно, такое христианство в самом себе заключает и награду, а все-таки кажется, что лучше бы вере оставаться личным делом не только в смысле личной ответственности, но и в смысле личной безответственности — безответственности как лёгкости, некорыстности, не для продажи, не для спасения, а просто для радости и отдыха. Так пожалуйста! «Конфессия» — слово серьёзно звучит, но ничего серьёзного в религии нет, этим она и приманчива, а если не приманчива, это какая-то антирелигиозная религия. Религия может и должна быть радостью, этим ловля людей и отличается от ловли рыбы — рыбу можно ловить всерьёз, а людей всерьёз ловить смешно, неловко и глупо. Можно только глядеть на реку жизни и закидывать удочку, удивлённо наблюдая за тем, как Дух Святой веет над водами суеты, выдёргивая в Царство Небесное, кого сочтёт нужным.