«Но когда зван будешь, придя, садись на последнее место, чтобы звавший тебя, подойдя, сказал: друг! пересядь выше; тогда будет тебе честь пред сидящими с тобою,» (Лк. 14, 10).
Что это? Проповедь скромности? Нет, это обличение фарисейства. Мораль «всякий возвышающий себя унижен будет» завершает у Луки и эту притчу, и притчу о мытаре и фарисее (Лк. 18: 14).
За давностью лет уже не чувствуется вся парадоксальность борьбы Иисуса с фарисейством. Фарисеи ведь сами боролись именно с тем, что мы сегодня называем «фарисейство» — с религиозной гордыней. Фарисеи — это как нынешние русские черносотенцы, которые вовсю ругают и патриарха, и митрополитов, и «попов» за богатство, выпендрёж, гламур. Ругают, чтобы занять их место, чтобы руководить ими, чтобы победить коррупцию и чисто, свято служить великой России. Или великой Уганде, или великому Израилю, или великой Нигерии, один хрен. Величие нивелирует любые различия. Когда статуя размером с гору, человек стоит на её пальце и не понимает, что это палец, что это статуя.
«Садись подальше» — это девиз именно фарисеев. Подобной моралью Молчалина, моралью скромности переполнены книги древности, в том числе и библейские книги премудрости. Не лезь, не высовывайся, не в свои сани не садись, а если сел, то подальше от начальства. Советы из серии «премудрость отрока не спине его». Торжество мещанства. Да, это мещанство борется с аристократией, что приятно, но борьба-то не за свободу, а за усовершенствованное рабство.
Скромность — это та же гордость, только вид в профиль. Скромность мещанина так же разрушительна как гордость аристократа. Скромность — это одно из средств манипулирования людьми, это социопатия на марше. Скромник скромен с целью перестать быть скромным. Он лазутчик в чужую душу. Он не хвалится потому, что рассчитывает на похвалу другого. Конечно, скромник говорит «на оценку», но попробуйте не похвалить, а отругать — ответом будет поносная брань. Только пятёрку ставить. Вот почему скромность такое же оружие двоечников, как и наглость. Скромность — это наглость, скрученная в штопор, наглость, роющая подземный ход.
Скромность — это алгоритм «даю, чтобы ты дал». Сейчас я превозношу тебя и согласен, чтобы ты меня оценивал — чтобы завтра, основываясь на твоей похвале, уже я давал оценки, чтобы я требовал от других скромности.
Большевики насаждали в России культ скромности — отличное оружие номенклатурократии. Скромный вождь скромно принимал восхваления — от Ленина до Путина. Остальные скромно сажали, скромно сажались, скромно умирали с голоду, скромно делали атомные бомбы. Скромно получали ордена и звания — абсолютно засекреченным образом.
Это — антихристово. Это — скромность. Пародия на интеллигентность или, как говорили во времена Чехова, «образованность». Антон Павлович как учил? «Воспитанные люди ... уважают человеческую личность, а потому всегда снисходительны, мягки, вежливы, уступчивы … Они не унижают себя с той целью, чтобы вызвать в других сочувствие».
Скромник — унижает себя, чтобы возвыситься, проповедник скромности — унижает другого, чтобы торчать как прыщ на лице.
Христос не скромник, это понятно. Но Христос и не призывает к скромности, Он призывает к тому, что Чехов назвал «уступчивостью». Сядь подальше — не для того, чтобы вызвать в других сочувствие, а чтобы не вызвать в других раздражения. Не завидуй и не провоцируй зависть. Да, когда сделал всё, что тебе поручили, называй себя никуда не годным слугой (Лк. 17, 10). Это — скромность? Это щелчок в нос тем, кто считает себя важнее Бога. Если бы не мы, Богу не было места на земле. Три хаха! Это и есть фарисейство — хоть иудейское, хоть христианское. Такое фарисейство вообще не должно существовать.
Скромник старается разжалобить руководство, то есть занимается, в сущности, обманом, вымогает оценку получше как студент на экзамене, бьющий на жалость. Но жизнь в Боге — не экзамен, а общение на равных, и даже хуже — Бог ниже нас, потому что Бог стал человеком, а мы пока ещё нет. Бог не поскромничал, придя Иисусом, Бог — смирился. Вот здесь и обнаруживается пропасть между скромностью и смирением, антихристом и Христом.
Скромность — средство жизни в тоталитарных, да просто властных структурах. Смирение — средство общения в мире без структур, в мире свободы, в мире анархическом до того, что Дух дышит, где хочет, а не где прикажут. Приказаний нет, вот в чём загвоздка! Некому давать оценки! Оценок нет! А смирение — есть, потому что смирение есть умение слушать, а не командовать, и умение говорить, а не приказывать.
Между скромностью и смирением — пропасть, и в этой пропасти живут, заполняя её собой, миллиарды нормальных людей, которые на вопрос о том, какие их сильные стороны, отвечают, какие их сильные стороны. И правильно делают! Иначе жизнь превращается в болото, где никому нельзя доверять. Главное — честно отвечать, то есть, иметь сильные стороны. Это не ситуация молитвы или застолья — это ситуация работы. Тут не до лукавство — и плохо тому начальнику, который вынуждает своих работников врать, неважно, в сторону ли скромности, в сторону ли выпендрёжности. Бог — не такой начальник. Вообще не начальник. Бог — начало и конец, причина и цель, это немножечко другое.
Смирение уместно, когда человек отлично знает свои способности, реализует их, но понимает, что он — не Бог, да и другие — не боги. Всё остальное разнообразные игры в «я начальник/ты дурак, ты начальник/я дурак».
Может смиренный человек попасть на пир с чёткой градацией мест? К сожалению, да. Что делать? Смиренный может и вперёд пройти — со смирением. На Голгофу. В ту точку, куда нету очереди, куда не лезут, отпихивая друг друга локтями, похваляясь достижениями.