«наипаче ищите Царствия Божия, и это всё приложится вам» (Лк. 12, 31).
У Матфея «Царствия Божия и правды его» — правды, в смысле юстиции, справедливости, воли Божией, там слово с корнем «дике», как и в «дикастерия» — церковный суд. Очень похоже, что у Матфея приписка. В общем источнике «правды» не было, это пояснение. Вполне разумное, но всё же у Луки — проще. Фраза достаточно безумная сама по себе, а в контексте — который один у Матфея и Луки — вообще бредовая. Иисус говорит о том, что не надо заботиться о завтрашнем дне, не надо молиться, как язычники, о пропитании, а вот — молитесь о Царстве Небесном, и вообще не хлебом единым.
Благая весть о приближении Царства оказывается довольно кислой. В России XVII века была поговорка про «от одного берега отплыл, к другому не приплыл». От земного царства отплыли, а до другого берега плыть и плыть. «Царство Божие приблизилось» нимало не означает, что река обмелела. Течение мощное, сносит вниз, а внизу смерть. На берегу было как евреям в Египте — гнусно, но сытно. И вот никакие воды не расступаются, надо плыть, к тому же забирать против течения, чтобы выйти на берег в нужной точке, а не быть снесённым невесть куда. «Ищите» — сейчас, а «приложится» — потом.
Скажем прямо: Иисус шутит. Иронизирует. Только начни искать Царства Божия, и уже стыдно становится хотеть всяких «приложений». Стыдно, неудобно. Если идёшь в горы, странно рассчитывать на вершине найти кафе с пианистом. На том берегу не будет не только булочной — хлеба, видимо, не будет. А зачем бессмертным хлеб?
Царство Божие приблизилось — это о другом. Расстояние до смерти тем лучше, чем длиннее, чем больше часов и лет нам осталось. Расстояние до Бога тем лучше, чем короче.
Смерть не надо искать — она всегда рядом, всегда навязчиво предлагает себя — свой язык, свои идеи, свою игру. Язык ненависти, идею справедливой войны, игру в надзирателей и заключённых.
Бога искать надо — язык любви, идею справедливого — то есть, всеобщего — мира, игру в Спасителя и спасаемых.
Искать Бога, не давать смерти найти себя. Да, против течения. Зато живой! Смерть вокруг, но Бог — внутри. Не два берега, а один Дух, которым всё живо — и ты, если ты всё любишь. Это такая близость, из которой всякая другая близость рождается, и Царство Божие уже не там, где сыто-пьяно, а где против течения — вместе.