Я полиглот, потому что я знаю не только несколько (меньше десятка и, кроме английского, на троечку!) языков разных народов, а потому что я освоил язык цветов, домов, автомобилей.
Когда я был пешеходом, я не любил автомобилистов. Очень! Прежде всего, это была классовая ненависть бедного к богатым. Тем не менее, об автомобиле я мечтал, вполне абстрактно, и нравился мне фольксваген-жук. Потом произошло чудо, и я купил автомобиль, не без помощи сына. (Чудо, потому что без Бога быть мне занюханным безлошадным пыльным скрюченным и нищим непонятно кем.) Когда я выбирал автомобиль, то садился и в фольксфаген-жук, и в форд похожего типа, о котором как раз тогда сняли мультфильм. Я сразу убедился, что изнутри это неудобные машины. Плохо видно дорогу и тесновато. В результате я купил миниатюрный японский джип «Жимни», и это был хороший выбор. Машина крошечная, с нее у нас делали «Оку», практически двухместная, но у двух первых мест ногам очень просторно, как ни странно. По бездорожью я не езжу, но высокая посадка — очень важно. Я садился и в обычный джип, и в роскошный гелендваген, нынче ставший фирменной машиной Конторы, гламур-воронком, и в них плохо: узкое лобовое стекло. По бокам видимость неплохая, а впереди плохая, плохо видно то, что непосредственно перед капотом. А там и бабушки бывают, и детушки, и скейтбордисты... У высокого автомобиля оказался еще один плюс, для посадки людей, у которых проблемы с тазобедренным суставом. Отец Глеб Якунин очень за это ценил мою тачку в последние свои годы.
Чудо продолжилось, и дача стала нашим постоянным летним местом жительства. Конечно, не мы ее строили, и перестраивать или строить новую на ее месте мы не могли, но все же сразу стало ясно, что мои мечты о доме были вздорными. Я мечтал о домике с эркером, уютно обвитом плющом, из которого выглядывают оконца... Эркер оказался полной фигней. Как он возник, ведутся споры, мне по душе версия, что это модификация средневекового клозета, выступа на башне. Да, похож на апсиду, но ни на даче, ни в квартире эркер под алтарь не приспособить, мал. Разве что квартира какая-то совсем исполинская. Плющ — просто враг жилья, он его разламывает физически. Главное в доме — окно. Окно должно быть во всю стену! В нашем климате это трудно — то есть, дорого. Но как же это хорошо! Во второй половине XVII века в России стали растёсывать старые окна, пишут историки архитектуры. Появилась потребность в свете. До этого даже богачи жили с узкими окошками. Обычно это толкут как экономию тепла, но богач-то мог и не экономить. Это такая же революция в самоощущении, как появление потребности в изолированной комнате (до этого были только анфилады). Появилось в Европе, потом докатилось до нас. Но не до всех и не всюду.
Дача с садиком, который мне разрешили обустраивать по своей воле. Первое, что я посадил — цветной горошек. Это было воспоминание о Таллине, куда мы приехали впервые на заре семейной жизни и поразились частникам, продававшим цветочки — прежде всего, цветной горошек. Пахучий и разноцветный!
Через два года мы с цветным горошком покончили. Во-первых, он оказался однолетником, то есть, каждый год нужно морочиться заново с посадкой. (По той же причине покончили с бархатцами, о которых нежные воспоминания остались с пионерлагерей, очень пахучие; вообще ранние воспоминания часто выражаются в запахах, и пионерлагерные приятные запахи это хлорка и влажная жесть, и распаренная картошка).Во-вторых, в сыром виде это огромные плети, совершенно некрасивые и неаккуратные.
Собственно, тут тот же феномен, который Мопассан описал в новелле очеловеке, влюбившемся в англичанку за то, что она мило коверкала французкий язык. Когда англичанка язык освоила, разлюбил. Дело не в языке — он любил англичанку извне, а жить-то с человеком это всегда внутри него, любимого. Внутри друг друга. Вот почему любовь — ну, кто-то скажет «лотерея», а я скажу «чудо».